Романов #04

Глава 25

Рабочий кабинет князя. Княжич Романов Дмитрий Алексеевич.

— Кто еще это видел? — спросил отец, когда видеозапись оборвалась.

— Доступ есть только у нашей семьи, — покачал я головой. — «Оракул» существует только у нас. Те поделки, что собирает Волков, не присоединены к нашему облаку и там возможности сильно ограничены.

Князь Романов постучал ногтем по столешнице. В другой руке тлела сигарета, но отец не замечал, что уголь почти добрался до кожи.

— Мы можем отследить этого человека? — спросил он через несколько секунд.

Я вздохнул, внутренне готовый к отказу.

— «Оракул» может взломать любую сеть, отец. Я найду виновных, если рядом с ними было хотя бы одно устройство с доступом к сети. Но это не законно.

Алексей Александрович поднял на меня взгляд.

— Законно?! — фыркнул он, едва сдерживая эмоции. — Мои люди погибли. И никто их не найдет. Ни у кого нет ни зацепки, я говорил с сестрой, она понятия не имеет, кто виноват.

Я промолчал, не спеша говорить, что я на самом деле думаю о своей биологической матери и ее службе.

Это не я должен был создать «Оракула». Это не я обязан предотвращать подобные атаки. Это я не я должен заботиться о безопасности страны.

Но я — единственный, кто может взять и сделать.

— Делай, Дима, — прикрыл глаза князь Романов. — Я разрешаю тебе все, что понадобится. Ответственность я возьму на себя. Но найди их и сделай так, чтобы все поняли — связываться с нашей семьей нельзя.

Я кивнул и вышел из кабинета.

Никто не знал, чем именно начинен интерфейс брони. В Университете я собрал прототип, который и в подметки не годился моему реальному интерфейсу, выпущенному на Урале. В Казанском Институте собирали программы под искусственный интеллект, но и они не видели конечного результата.

А потому никто не мог знать, что каждый человек Романовых превратился в ходячее средство слежения. Звук, локация, видеофиксация, прослушивание телефонных разговоров. Реакции пользователя и отслеживание окружения. На наших серверах накопилось столько данных, что загрузи я их в искусственный интеллект, он уже был бы готов к полноценной работе.

Но вместо него у меня только шесть дежурных операторов, и Кристина.

— Княжич? — помощница поднялась со своего места, глядя на меня с тревогой.

— Запускай «паука», — велел я, проходя к рабочему столу. — И закажи кофе, это будет длинная ночь.

Слуга не колебалась. Отбив команду, Кристина тут же вдавила кнопку селектора.

— Кофе для княжича, — произнесла она тем же голосом, каким делала это всегда.

Но я видел, как она нервничает. Не каждый день ты взламываешь царские системы, чтобы устроить вендетту. Это уже измена. За то, что она выполнила мой приказ, ее могут казнить.

Я запустил программу распознавания лиц и загрузил видео с интерфейса охранника. Мысленно пометив себе, что семье Кости нужно будет выдать повышенную пенсию за то, что перед смертью он успел заснять своего убийцу.

На экране застыл четкий кадр с лицом потомственного европейца. Светлые волосы, синие глаза, квадратный гладко выбритый подбородок. Под видом грузчика он пробрался на катер с коробкой вина. Притворился сотрудником ресторана, откуда мы заказывали продукты.

Несмотря на обстоятельства, я сохранял спокойствие. Все уже случилось, и даже Ерофеев не смог бы помочь нашим людям. От них не осталось ничего, что можно было бы восстановить.

Все, что я могу — найти и наказать виновных. И холодная голова в этом деле куда полезнее горячих эмоций, требующих немедленно куда-то бежать и кричать на бесполезное ЦСБ.

— Есть совпадение, — голосом Кристины известила меня программа.

— Уже работаю, — сообщила настоящая помощница, получив данные о подрывнике.

Я же вновь взглянул на его лицо, после чего переключился на карту Москвы. Здесь отмечался путь «грузчика» до судна, где он погиб при взрыве. Точки, где камеры фиксировали присутствие «грузчика» загорались одна за другой, отслеживая его путь к ресторану, а затем потянулись через улицы, отмечая несколько сменных автомобилей, три пересадки на метро и одну арендованную квартиру.

— Апартаменты предоставлены великим князем Московским посольству Германского рейха, — сообщила программа.

Я тронул кнопку первой группы быстрого реагирования.

— Пересылаю координаты, — произнес я. — По возможности взять живыми, при сопротивлении — огонь на поражение.

— Есть, — отозвался командир группы.

Тем временем на карте загорались новые точки. Постепенно линия движения добралась до северо-запада Москвы. На экране появилась картинка великого княжича Московского, ехавшего в гражданском автомобиле. За рулем сидел подрывник.

— Номер зарегистрирован на другую машину, — сообщил «Оракул».

— Он с ним говорил, — хмыкнул я, глядя на фотографию, где Василий Емельянович что-то рассказывает водителю. — И я, похоже, знаю, о чем.

Парень в униформе капитана ловит попутку, чтобы добраться до столицы. Очевидно, что здесь есть какая-то история. И если у Невского хватило ума явиться к Виктории после всего случившегося, я не поверю, что он догадался не рассказывать постороннему о своем намерении вернуть девушку. Полагаю, он чувствовал себя настоящим героем, который сбежал ради возлюбленной и она должна пасть в его объятия, рыдая от счастья.

— Дурак ты, Вася, — покачал я головой.

— Ищем за пределами столицы? — уточнила Кристина.

— Нет, там армейские сами разберутся, — ответил я, переключая задачу для «паука». — Мне нужны все, с кем этот ариец контактировал в Москве. Он получил пакет взрывчатки, необходимо найти, где ее вручили.

— Работаю, княжич, — отозвалась помощница.

А я тем временем проверил лицо подрывника через базы известных наемников. Увы, ни одного совпадения. Агент, похоже, из других структур, скорее всего — официальных государственных.

— У нас есть базы данных на сотрудников Германского посольства? — спросил я, оборачиваясь к Кристине.

— Только официальные, — покачала головой та, — его там нет.

— Нужен кто-то, кто встречался с нашими военными, — произнес я, — либо присутствовал на базе. Невского выбрали заранее, значит, или знали его историю, или уже виделись с ним. Он не сам вынес взрывчатку с территории части, его бы КПП не пропустило.

— Я посмотрю, что можно сделать, — кивнула Кристина.

Я же вернулся к поиску данных в посольстве. Ежегодно несколько десятков тысяч человек получает разрешения на въезд из Европы в Русское царство. Туристические поездки, рабочие путевки, обмен студентами, медицинские конференции. Без официальных документов можно пересечь границу, но это слишком рискованно.

— Вхожу на сервер ЦСБ, — объявил я. — Проверим людей Долгорукова.

Взломать защиту Царской Службы Безопасности было не сложнее, чем заказать пиццу. И это не халатность сотрудников, это банальное отсутствие технических возможностей. Меня даже отследить не смогут, пока я не начну править их документы. Но вносить изменения мне и не требуется, только просмотреть данные.

Найти нужные документы труда не составило. Всего три минуты с момента взлома сервера ЦСБ, и у меня на руках весь список подельников великого князя Новгородского. Фотографии, досье, важные пометки.

— Проверяю людей Долгорукова, — объявил я.

Совпадения по фото не нашлось, зато «паук» обнаружил упоминание в документах «Германца».

— Кажется, нашел, — вздохнул я, читая подборку данных, собранных программой в один файл. — Альберт Нойманн, подразделение внешней разведки Германского рейха. Получал от Долгорукова деньги за информацию и немецкое оружие.

Не удивительно, что на него в официальных документах ничего не нашлось. Такие люди вообще не должны нигде светиться.

— Я нашла взрывчатку, — сообщила Кристина. — На последней пересадке был без пакета, вышел из метро с ним.

— Мы можем отследить, кто его передал?

— Нет, — ответила помощница, — там нет камер, только на выходе.

Я побарабанил пальцами по столу.

— Проверь фотографии в сети, сделанные в метро в это время, — велел я. — Может быть, кто-то его запечатлел на память.

В дверь осторожно постучались, и Кристина разрешила входить. Нам доставили кофе и канапе — чтобы не отвлекаться от работы и съесть за один укус, не пачкая руки. Пока прислуга расставляла еду и напитки, я прогнал через «Оракула» служащих русской армии, которые работали в части Невского, но находились в Москве.

Результат появился на экране, как только дверь за служанкой закрылась.

— Что в сети? — спросил я, уже проверяя хронологию локации телефонов.

— Нет совпадений, либо еще никто ничего не выложил, — отчиталась Кристина.

Тем временем один из маршрутов военнослужащих совпал с движением Альберта. Они пересеклись в одной точке — как раз на нужной станции.

— Ищем Тимурова Сергея Леонидовича, — сообщил я, когда «Оракул» вывел результат на экран. — Найди кадры, где он садится в метро. У него в руке должен быть пакет со взрывчаткой.

Ждать пришлось недолго.

— Младший лейтенант, на лечении в первом госпитале Пирогова, — сообщила Кристина со своего места. — Прибыл с переломом руки, в метро спустился с гипсом, вышел на Измайловской со здоровой рукой. Взрывчатка должна была быть спрятана в гипсе.

— Он сбежал из больницы? — уточнил я. — Как он собирался скрыть тот факт, что рука у него в порядке?

— Нет, отправлен домой, он живет в Москве на Измайловском бульваре, — пояснила помощница. — Разведен, дети остались у супруги.

— Найди его врача, — приказал я, — и передай второй группе. Пусть выяснят, сколько нынче стоят фиктивные переломы рук для младших лейтенантов.

— Слушаюсь, княжич, — ответила Кристина, и тронула кнопку селектора. — Пересылаю координаты.

— Есть, — отозвался командир второго отряда.

Я же продолжил следить за передвижениями Тимурова. Телефон оставался в квартире, но младший лейтенант всегда мог его просто оставить дома, а сам отправиться с запасным. Ему ведь нужно заново прицепить гипс, иначе любая проверка выявит, что что-то здесь не так.

Но прежде чем идти накладывать гипс в другой клинике, ему придется сломать себе руку. Дальше Сергей Леонидович придет с реальным переломом как обычный гражданский, оформит фиксацию за наличные, и никто даже не подумает сообщить о его визите.

Наличные, хм…

— Вскрываю базу данных второго мотострелкового полка, — сообщил я, запуская «паука» в сервера русской армии. — Выясним, какие у младшего лейтенанта есть счета, проверим поступления.

— Тогда я ищу записи в Центральном Банке, они все равно все фиксируются, — пояснила Кристина. — Но дело не быстрое.

— Он выезжал за границу? — спросил я.

— В этом июне нанес рабочий визит в Германский рейх. Сопровождал нашего атташе, — ответила она. — Полагаешь, открыл счет у них?

— Тогда мы бы сейчас смотрели, как он покидает Русское царство, — возразил я. — Впрочем, ты права, нужно проверить билеты.

Пока программа проверяла данные, я успел выпить налитую прислугой чашку кофе и наполнить ее заново. Первая группа должна была вот-вот нагрянуть в апартаменты, выделенные Невским для нужд немецкого посольства. Но как бы мне ни хотелось самому туда заглянуть, профессионалы справятся лучше.

— Если он покидает страну, ему нужны новые документы, — сказала Кристина, пока «Оракул» работал с базами данных. — Никто не выпустит Тимурова просто так. Любая проверка мгновенно покажет, что он на больничном и права на выезд не имеет без разрешения начальства.

— Тоже верно, — не стал спорить я. — Проверим, дали ли ему гражданство в Германском рейхе.

Однако поиск по базе данных миграционной службы выдал неожиданный результат. На экране появилось фото младшего лейтенанта, вот только теперь его звали Леонне Виланни, гражданин Римской империи. И его рейс должен был вылететь через три часа, а регистрация начиналась за два до взлета, так что наши бойцы успеют вовремя — до аэропорта здесь всего сорок минут езды. То есть, когда Виланни покажется на территории, его уже будут ждать наши люди.

— Третья группа, — щелкнув селектором, заговорил я. — Передаю данные. Взять живым. Это наша главная цель.

— Есть, княжич.

Сжав и разжав несколько раз кулаки, я встал из-за стола и прошелся по кабинету, глядя под ноги. Германец погиб, когда его попытался остановить Костя. Взорвал себя вместе с катером и моими людьми. Его целью было опорочить младшего княжича Невского и вбить клин между Романовыми и великим князем Московским.

Рейх не мог знать, что запись будет транслироваться в облако напрямую. Здесь такого не делают, самих-то облаков еще почти ни у кого нет. Это я собрал Романовым собственное, но многие ли на это способны?

Нойманн подобрал Василия Емельяновича по пути из части и подвез до Москвы, специально выбрав маршрут, на котором камера их зафиксирует — для гарантии, чтобы Невский не смог сказать, что подрывник ему не знаком.

У нас есть документы Долгорукова, фальшивый больничный Тимурова, взрывчатка в руках Нойманна, переданная младшим лейтенантом и полученное им гражданство Римской империи. Невские здесь однозначно не виновны, разве что в том, что Василий — последний идиот.

— Княжич, успокойся, пожалуйста, — обратилась ко мне Кристина. — Мы сделали все, что могли. Теперь дело за оперативниками.

Я кивнул.

— Оставайся здесь, и следи за обстановкой, — велел я, после чего покинул покои.

Шагая по коридору, я добрался до кабинета отца и замер, увидев кремлевских гвардейцев у его дверей.

Двое бойцов держали оружие наготове, будто прямо в особняке ожидали нападения на венценосную особу.

— Княжич, вас там не ждут, — сообщил тот, что стоял слева.

— Передай, что я пришел, — ответил я, глядя в глухое черное забрало его шлема. — А там посмотрим.

Его напарник направил на меня ствол винтовки, а левый заговорил в микрофон. Не прошло и секунды, как оба гвардейца расступились в стороны, освобождая мне дорогу.

Я повернул ручку и толкнул створку. Сразу бросилось в глаза, что кресло отца пустует.

Войдя внутрь, я закрыл за собой и навесил на помещение вдобавок к отцовскому щиту свой. Только затем повернулся к князю.

— Отец, я нашел того, кто передал взрывчатку германскому разведчику, подорвавшему катер, — сообщил я.

Алексей Александрович кивнул и указал мне на диван, на котором сидел сам. Кресло, которое было занято гостем, стояло ко мне спинкой, и я не видел, кто в нем сидит.

Пройдя к дивану, я опустился на сидение.

— Как же тебе это удалось, Дмитрий? — повернув ко мне голову, спросила царица.

— И я рад тебя видеть, государыня, — ответил я с подчеркнуто вежливым поклоном. — Мои методы — внутреннее дело рода Романовых, и ЦСБ к нему отношения не имеет. Кажется, я уже говорил об этом однажды с твоей подчиненной.

— Дерзишь, — усмехнулась она. — Готов поспорить с царицей, к чему она имеет отношение, а к чему нет? Забыл, что я тоже Романова?

— Я не забыл, — покачал головой я. — А вот ты, кажется, от нас отреклась. Так что, прошу прощения, я не в столице воспитывался, придворных манер не имею. Если грублю, так только из-за неверного воспитания на периферии Русского царства.

Она поджала губы, и несколько секунд сверлила меня взглядом.

— Ты выдашь мне свои секреты, Дмитрий, хочешь ты того или нет.

— Мои секреты охраняются законами Русского царства, чьим гарантом является государь Михаил II. Но ты — не он. А значит, и допуска к моим секретам не имеешь, — ответил я. — Или у тебя есть подписанное личной печатью государя разрешение?

— Ты переходишь границы, — придвинувшись ко мне, прошипела она.

— Я всего лишь делаю то, что был обязан сделать, — пожал я плечами.

Отец смотрел то на меня, то на свою сестру, но я не видел в его взгляде осуждения. Князь был полностью на моей стороне и явно наслаждался происходящим.

— Я добьюсь от тебя правды, — пообещала государыня, резко поднимаясь на ноги. — Алексей, мы с тобой еще поговорим об этом разговоре. И Михаил узнает, как ты воспитал сына.

— Зачем напрягаться? — усмехнулся я. — Хочешь, мама, я сам ему позвоню?

И, не откладывая в долгий ящик, я вытащил телефон из кармана. Под взглядом разгневанной царицы набрал номер, включив громкую связь, и после нескольких гудков, произнес:

— Государь, я нашел виновника. Сейчас мои люди проводят захват и обыски всех причастных.

— Наконец-то хоть кто-то делает то, что должен! — раздался голос царя. — Как только их возьмут, сразу везите всех в Кремль, мои люди уже ждут, чтобы провести допросы. И, Дима, я этого не забуду.

— Благодарю, государь, — ответил я и сбросил вызов.

Не успел я убрать телефон, как аппарат завибрировал и я перешел на внутреннюю связь рода.

— Княжич, первая группа. Апартаменты взяты.

— Вторая группа. Враг захвачен.

— Третья группа. Аэропорт отработан. Враг захвачен.

Я улыбнулся, глядя на царицу.

— Молодцы, ребята, род Романовых не забудет вашего успеха.