Роман

Было чуть больше трёх ночи, когда Шарлотта, пошатываясь, залезла в душ, изо всех сил пытаясь протрезветь. До дома их с Авой довёз высокий, красивый блондин с шрамами на одной стороне лица, представившийся Фениксом. По приказу Романа, как он сам им сообщил.

Шарлотта всё ещё не могла отойти от всего, что произошло в клубе. О пьяном ублюдке, ударившем её, она почти не думала: мысли упорно возвращались к пронзительным голубым глазам, светло-русым волосам и поцелую, который будто поджёг ей душу.

Этот восхитительный гигант в человеческом обличье. И дело было не только в его мощном теле. Возбуждение, которое упиралось ей в бедро, заставило бы покраснеть любую женщину. Он перевернул её мир за какие-то минуты. Теперь, когда в голове становилось немного яснее, её затуманенный мозг пытался осознать, как вообще всё это могло уместиться.

Она хихикнула про себя.

С учётом того, что Шарлотта до сих пор не рассталась со своей девственностью, как любила выражаться Ава, ей не верилось, что она так завелась с совершенно незнакомым мужчиной, что потеряла остатки здравого смысла и была готова отдать «свою карту»⁵ как какая-нибудь уличная девка на диване, без единого вопроса.

Она тяжело вздохнула и прислонилась к стене, позволяя тёплой воде стекать по лицу, пытаясь смыть опьянение. Она напрочь забыла, что подменила Кейт и через пару часов должна быть в забегаловке. Ни единого шанса, что к началу смены она будет трезвой. При мысли о том, что придётся иметь дело с Хэлом, она застонала, и голова от одной этой мысли начала ныть ещё сильнее.

Дверь в ванную распахнулась, прервав её мысли.

— Боже мой, девочка, я так, блядь, в хлам, — хихикнула Ава, вваливаясь в ванную, пошатываясь.

Она дёрнула занавеску душа, протягивая полотенце. С Авой о приватности речи никогда не шло. Шарлотта смирилась с этим ещё много лет назад.

— Моя очередь. Клянусь, я полбутылки водки на себя вылила.

Шарлотта взяла полотенце, закуталась в него и вышла из ванной. Их квартирка была крошечной: маленькая гостиная, куда еле-еле помещались двухместный диван, журнальный столик и тумба под телевизор, на которой стоял их плоский экран. Затем шла самая миниатюрная кухня в мире, где одновременно мог уместиться только один человек. Для обеденного стола места не было, поэтому ели они всегда на диване.

От гостиной отходили три двери. Одна в маленькую ванную, другая в комнату Шарлотты, третья в Авину. Квартира была убогой, обшарпанной, в таком же убогом и обшарпанном районе, но это был их дом.

После смерти бабушки Шарлотта и Ава надрывно работали, чтобы потянуть эту маленькую квартиру и иметь хоть какое-то безопасное место для жизни. Шарлотте было четырнадцать, когда она встретила Аву, которую определили в приёмную семью в паре домов от того, где жили Шарлотта с бабушкой.

Однажды по дороге из школы одна из задирок дала Шарлотте в лицо. Они издевались над её бабушкой, над её странным греческим акцентом и одеждой, в которой ходила её Я-Я. В тот день дело не ограничилось бы одной дракой, но Ава вынырнула откуда ни возьмись и так избила эту девицу, что та, как и её мерзкие подружки, больше никогда к Шарлотте не приставала.

С того дня они были неразлучны. Ава практически жила у них дома, а бабушка открывала дверь в любое время ночи, чтобы впустить избитую, рыдающую Аву. Приёмный отец творил с ней невыразимые вещи, и бабушка Шарлотты держала Аву у себя столько, сколько могла. Чаще всего властям приходилось стучать в дверь и силой забирать девочку обратно. Спустя год, в течение которого бабушка Шарлотты яростно билась с опекой, Ава наконец смогла переехать к ним насовсем, как в настоящую семью. Пока не настал тот страшный день, когда любимая Я-Я умерла.

В этой квартире они жили уже почти три года, понемногу откладывая деньги, чтобы однажды снять что-то получше, в нормальном районе.

Когда-нибудь скоро, — подумала Шарлотта, заходя в свою комнату и вполуха слушая Авино лепетание из душа. Она натянула чистое нижнее бельё и стала рыться в ящиках, пока не вытащила чёрные спортивные штаны с надписью «Stranger Things»⁶ красными буквами вдоль левой штанины и чёрную толстовку в комплект к ним с такой же надписью на груди. Они с Авой были одержимы этим сериалом. Запоем посмотрели четвёртый сезон и обе были без ума от Эдди.

— Ну как там тот блондин с зелёными глазами, ходячая секс-бомба? — спросила Ава, проходя мимо комнаты Шарлотты в полотенце. — Он пошёл за мной в туалет, весь такой деловой, наорал на всех, чтобы выметались, и мы остались одни, — крикнула она уже из своей комнаты.

Шарлотта прошла на кухню, распутывая пальцами спутанные влажные волосы и доставая из холодильника бутылку воды.

— Какой ещё парень? — спросила она, залпом делая несколько глотков, надеясь опередить похмелье.

Ава выпрыгнула из своей комнаты в чёрной пижаме-кигуруми, на груди которой большими неоново-розовыми буквами красовалась надпись «Hot Stuff»⁷.

— Серьёзно, Шарлотта, ну включайся уже, а? Тот парень, Феникс, который отвёз нас домой. Помнишь? Он же был моим будущим мужем, моей июльской свадьбой, но больше нет. Не после того, как в туалет клуба вломился тот тип. Он был весь такой деловой, прижал меня к стене, грубый, горячий, как будто хотел меня сожрать, — сказала она мечтательным тоном.

— Что? — Шарлотта достала из холодильника ещё одну бутылку воды, протянула её Аве и пошла к дивану, плюхнувшись на него. Ава запрыгнула рядом и закинула ноги ей на колени. — То есть ты позволила какому-то незнакомцу лапать себя в туалете?

Тебе бы помолчать, диванная шлюха, — подумала она.

Перед глазами вспыхнул обжигающий поцелуй с Романом, и её тело снова вспыхнуло, словно в огне.

— Тут даже слов нет, Шарлотта. Вообще нет слов для того, что он со мной сделал в туалете. Ни один мужчина в жизни так меня не заводил, как этот. Он целовал меня так, будто хотел завладеть мной, а потом он… — она осеклась, лицо приняло откровенно развратное выражение, а улыбка никак не сходила с губ.

Шарлотта подалась вперёд, уже полностью поглощённая рассказом. Поцелуй Романа ощущался точно так же, как то, что описывала Ава, словно он поцеловал саму её душу. У неё побежали мурашки, тело снова потянулось к его прикосновениям.

— Потом он что? Не мучай меня, что он сделал? — потребовала Шарлотта, смеясь.

— Он опустился между моих ног прямо там, прижав меня к стене. Я никогда в жизни так сильно не кончала, — сказала Ава, сияя во весь рот.

— Нет! — глаза Шарлотты округлились. — Да кто угодно мог войти.

Как и в кабинете, потаскушка, — подумала она.

— Знаю! Потом он поцеловал меня, поднимаясь вверх по телу, остановился и просто смотрел. Наверное, это было из-за освещения, но его глаза были совершенно чёрными, когда он смотрел на меня так, будто я была самым драгоценным сокровищем на свете. Потом он подарил мне самый невероятный поцелуй в моей жизни, шепча мне на каком-то безумно сексуальном языке, которого я не понимала, и… — она нахмурилась, взгляд на мгновение помутнел.

— И что потом? — подтолкнула её Шарлотта. Она всегда жила чужой личной жизнью через Авины секс-истории.

Ава продолжала хмуриться, прикусывая нижнюю губу и явно о чём-то напряжённо думая.

— Я… я не помню, — прошептала она растерянно.

— В смысле не помнишь? Этот мужчина буквально выжал из тебя жизнь… во всех смыслах, — сказала Шарлотта со смехом. — Как ты можешь не помнить, что он сделал дальше?

— Не знаю. Всё как в тумане. Честно, не помню, — голос у неё был рассеянный и сбитый.

— Наверное, это те самые пятьдесят шотов «быстрый трах», которые ты заставила нас выпить, — успокоила её Шарлотта, хихикнув.

Ава очнулась, тоже рассмеялась и легонько пнула Шарлотту ногой:

— Через несколько часов мы их прочувствуем по полной.

— О чём ты вообще? Я уже их чувствую, — покачала головой Шарлотта.

Громкий стук в дверь заставил обеих вздрогнуть. Они переглянулись, нахмурившись. Район у них был далеко не самый безопасный, и никто никогда не стучал к ним среди ночи.

— Ты кого-то ждёшь? — прошептала Шарлотта.

Ава покачала головой и поднялась, направляясь к двери.

Неспокойное чувство прокралось к Шарлотте.

— Не открывай дверь, — сказала она испуганно, но было уже поздно.

Когда Ава встала перед дверью, кто-то с силой выбил её ногой, выломав замки. Щепки и куски дерева полетели во все стороны, дверь ударила Аву по лицу и отбросила её назад, на пол. Из рассечённого лба хлынула кровь, и Ава без сознания осталась лежать на полу.

Шарлотта закричала, когда в крошечную квартиру ввалились трое мужчин, смеясь и перекидываясь шутками. Тот, кто выбил дверь, направился прямо к ней: бледное лицо исказила злобная ухмылка, длинные сальные чёрные волосы были стянуты в хвост.

Мужик из закусочной.

Холодный ужас пронзил её, она застыла от страха.

— Ну, шеф не говорила, что ты будешь такая хорошенькая. Я всю неделю не мог оторвать от тебя глаз, — ухмыльнулся он.

Шарлотта, наконец, пришла в себя и, вскочив на колени, попыталась перемахнуть через спинку дивана. Мужчина с сальными волосами расхохотался, рванулся вперёд и вцепился ей в волосы. Он дёрнул её назад так резко, что она ударилась спиной о пол ещё до того, как успела понять, что падает.

Воздух вырвался из лёгких, грудь обожгло, когда она попыталась вдохнуть. Мужчина с сальными волосами навис над ней, оскалившись, и со всей силы ударил её кулаком по лицу. Она закричала от боли, перед глазами всё поплыло. Когда мир снова прояснился, над ней уже нависал косматый рыжеволосый тип, ухмыляясь своим беззубым ртом наполовину.

Ещё один урод из закусочной, — подумала она, застыв от страха и ужаса.

Как ей от них сбежать? Их было трое, она одна. У неё не было ни единого шанса. Мысли лихорадочно метались, пытаясь отыскать способ выбраться из квартиры.

— Я хочу с ней поиграть, — осклабился тот, проводя пальцами по её щеке.

Шарлотта с отвращением отшвырнула его руку и плюнула ему в лицо. Мужчина зло вытерся и тут же врезал ей кулаком по челюсти. Во рту мгновенно появился металлический привкус крови. Руки сами рванулись к лицу. Боль была невыносимой. Рот горел, глаза наполнились слезами. Она не знала, что делать. Не знала, как защититься от троих мужчин. Ава лежала без сознания, и Шарлотта не понимала, жива ли она вообще. Мысли метались, пока боль накатывала новой волной.

— Хватит. Босс сказала, что она ей нужна целой, так что никаких новых отметин. Иначе у кого-то будет билет в один конец, вниз, — спокойно произнёс третий мужчина откуда-то за её спиной.

— Дай чуть-чуть с ней поиграть. Никто не узнает, — взмолился рыжий, его рука медленно поползла вверх по её ноге.

По телу хлынула новая волна ужаса. Что им от неё нужно? Кто их босс? Они собирались её изнасиловать? Голова кружилась, смесь страха и выпитого за ночь вызывала приступ тошноты.

Когда его рука добралось до её внутренней стороны бедра, сам страх перед тем, что её сейчас изнасилуют, сорвал её с места. Собрав все силы, Шарлотта врезала косматому мужчине коленом прямо между ног. Он завыл и рухнул на колени рядом с ней. За спиной раздалось ругательство, но она уже перекатилась на живот и, с трудом поднявшись, попыталась встать. Боль в лице заставила её пошатнуться, и новая волна тошноты накрыла с головой.

Пока она пыталась удержаться на ногах, увидела, как к ней стремительно идёт лысый мужик из закусочной.

Шарлотта развернулась и бросилась к своей комнате. Она ощутила резкий удар в затылок — и тьма накрыла её.

Роман вёл машину по улицам Голливудских холмов, петляя между дорогими домами. Он сильнее надавил на педаль, и двигатель его чёрного Bugatti «Chiron» заурчал, когда он вывернул на свою приватную улицу. Его дом стоял высоко на холме над другими многомиллионными особняками: часть принадлежала кинозвёздам первой величины и певцам, часть — богатым, заносчивым представителям «высшего общества». Людям, которых он презирал.

Он подъехал к чёрным кованым воротам своего дома. Трёхметровая белая каменная стена опоясывала весь периметр. Ворота и стена были усилены магией, чтобы держать нежелательных существ снаружи.

Он нажал кнопку, ворота распахнулись, и Роман поехал по подъездной дорожке. Вскоре показался особняк, весь в огнях, с современными камерами наблюдения, покрывающими каждый сантиметр трёхэтажного белого дома. Ничто не могло проникнуть внутрь и ничто не могло выбраться наружу.

Когда он подъехал к дому, Роман заметил машины Феникса и Люциана, припаркованные перед входом, а сам свернул к гаражу сбоку и поставил Bugatti рядом с другими своими дорогими авто.

Как же я люблю свои игрушки, — подумал он, окидывая их взглядом.

Его два масл-кара, серебристый «Shelby» 6T500 1967 года и чёрный «Mustang Boss» 1969 года, были машинами «для души».

Три следующие машины нельзя было трогать никому: чёрный Aston Martin «Victor», единственный в мире, и ослепительный тёмно-синий Lamborghini «Sian». Но последняя была его гордостью и сокровищем. Он выезжал на ней всего несколько раз. Коллекционеры неустанно пытались выкупить её у него. Его уникальный матово-чёрный Bugatti «La Voiture Noire»⁸.

За эту машину он, не задумываясь, убил бы.

Он прошёл мимо своих любимых игрушек, повесил ключи рядом с остальными и открыл дверь, ведущую на кухню. Она была безупречной, как и весь дом. Вдоль стен тянулись белые шкафчики с золотыми ручками, а под ними — роскошные чёрные мраморные столешницы. На кухне стояла огромная варочная панель и плита, от которых пришёл бы в восторг любой шеф-повар, а также встроенный огромный чёрный двухдверный холодильник, достаточно вместительный, чтобы накормить целую армию ангелов, живущих с ним.

Роман открыл шкаф и достал стакан и бутылку односолодового виски «Macallan» 25-летней выдержки. Налил янтарную жидкость до половины.

Ну и ночка, — подумал он, отпивая и откинувшись спиной о край столешницы.

Образ Шарлотты тут же ворвался в мысли. Её большие, прекрасные, миндалевидные глаза. То, как её губы ощущались под его губами. И её тело. Боже, её тело. Он отдал бы всё, лишь бы снова коснуться её и заставить стонать так, как она стонала в его кабинете.

Он тряхнул головой. У него не было времени на это. Они поймали ещё одного демона. Остальные уже заперли его в подвале, готового к допросу. То, что нужно. После встречи с Шарлоттой он был напряжён до предела, так что немного пыток послужили бы отличной разрядкой.

— Пора собраться, — сказал он себе, делая ещё один глоток. — Феникс? Люциан? — крикнул он, и его голос отозвался эхом в тихом особняке.

Уже начали без меня, — мелькнуло у него в голове, и он покачал головой.

Поставив стакан на столешницу, он направился по коридору. Он прекрасно знал, что два ангела уже приступили к допросу пойманного демона.

Роман ввёл код безопасности для массивной стальной двери толщиной тридцать сантиметров, ведущей в подвал. Панель загорелась зелёным, и он услышал, как двигаются металлические штыри, когда гигантская дверь начала разъезжаться.

Он начал спускаться по лестнице, и в голове снова всплыла Шарлотта, пока он шёл по длинному коридору, освещённому люминесцентными лампами. По пути он заглядывал в пустые клетки с решётками, стараясь забыть, как тепло ощущалось её тело под его, какими мягкими были её груди. Его внимание привлекли мучительные крики из комнаты в самом конце.

— Пожалуй, это действительно похоже на пыточный подвал, — усмехнулся он про себя, открывая дверь и входя в комнату.

Казалось, здесь произошло массовое убийство: кровь была размазана по потолку и стенам. Двое ангелов выглядели угрожающе, стоя к нему спиной. Их чёрные крылья, забрызганные кровью, свободно свисали, концы тянулись по залитому кровью полу. Они обернулись, ухмыляясь Роману, и он наконец увидел демона. Точнее, человеческое тело, которое тот захватил.

Это был темноволосый мужчина на вид лет тридцати. Несмотря на то что лицо ему разбили до неузнаваемости, он всё ещё смеялся и скалился на них своим единственным целым глазом, который ещё не заплыл. Его руки и ноги были прикованы к стулу усиленными магией цепями, и, судя по всему, падшие ангелы уже успели с помощью плоскогубцев вырвать ему все ногти.

— Думал, я дал вам чёткие инструкции ждать, пока я вернусь, — сказал Роман с лёгким раздражением.

— Мы не смогли удержаться, — оскалился Феникс, когда они повернулись к нему. Его песочного цвета волосы были забрызганы кровью, а золотисто-янтарные глаза слегка светились огнём, что обычно происходило, когда ангел испытывал сильные эмоции. В сочетании с кровью и шрамами на лице это делало его по-настоящему пугающим.

Он, похоже, и правда наслаждался происходящим.

— Да ладно тебе, Роман. Мы думали, тебя не будет ещё часы, — усмехнулся Люциан. Его чёрные как смоль волосы прилипли к голове, лицо было в кровавых разводах, а ледяные голубые глаза снова скользнули к демону. Люциан заметил, как тот дёрнулся, и улыбка медленно сползла с его лица при одном только упоминании имени Романа. Люциан рассмеялся:

— Вот именно. Ты же даже не знал, в чьей пыточной оказался, да?

— Пожалуйста… я скажу вам всё, что вы хотите знать. Просто держите его подальше от меня, — захныкал демон.

Слухи о пытках, которые устраивал Роман, дошли до самых глубин Ада. Его ярость от того, что он не мог добраться до Люцифера и заставить его заплатить за всё, что тот сделал с ним и другими падшими, часто приводила к тому, что, как любил выражаться его брат, Роман «совсем слетал с катушек».

Он нередко разрывал демонов в клочья, выплёскивая на них тысячи лет накопившейся злобы. Зрелище это было далеко не приятным и заставляло ёрзать даже других падших ангелов, когда его знаменитый характер показывал свою уродливую сторону. Каждые несколько сотен лет он терял контроль и устраивал демонам настоящую резню.

Эти выходки, как любили выражаться ангелы, были самыми постыдными моментами в жизни Романа. Количество невинных одержимых людей, которых он убил, преследовало его. У них были способы отправить демонов обратно в Ад и при этом спасти людей, чьи тела те захватывали. Но когда Роман впадал в бессмысленную ярость, он видел только демона.

Во время таких приступов он не контролировал себя. Никто не мог его остановить. Даже брат не знал, что с каждым разом ему становилось всё сложнее и требовалось всё больше времени, чтобы прийти в себя. Последнее столетие, а то и больше, он был предельно осторожен. Держал внутреннего зверя на цепи. Зарывал его глубоко внутри. До сегодняшней ночи… до Шарлотты.

Если бы они знали, кем я на самом деле являюсь.

Он резко отогнал эту мысль.

Роман зашагал вперёд, и воспоминания хлынули в сознание, особенно образ младшего брата, выползающего из врат Ада, покрытого кровью, без крыльев.

Он нанёс мощный удар, впечатывая кулак в лицо демона, так что прикованный к цепям стул заскользил по полу и ударился о стену. Демон завопил от боли.

Спокойно, блядь.

Воспоминания о падении и замученном брате поднимали в нём ярость волна за волной. Он тяжело дышал, сжимая кулаки так сильно, что казалось, он вот-вот сломает себе пальцы. Он чувствовал, как глаза жжёт, когда они начали светиться зловещим красным.

Роман заметил, что Люциан и Феникс отступили на несколько шагов. Немногие ангелы за прошедшие тысячелетия, кто пытался его успокоить в такие моменты, очень быстро усвоили: лучше держаться подальше.

Уже дважды за эту ночь он срывался. Его начинало бесить, что он не может держать эмоции под контролем.

— Всё нормально, — отрезал он, пытаясь взять себя в руки.

— Уверен, босс? — осторожно спросил Феникс, в глазах которого уже погас огонь.

Роман глубоко вдохнул.

— Да, — ответил он, наконец ухватившись за свою ярость и усмирив её ровно настолько, чтобы глаза вернулись к обычному цвету, пока он приближался к прикованному демону.

— Подожди, подожди! Просто скажи, что ты хочешь узнать. Я не хочу возвращаться в Ад, — взмолился тот, его единственный целый глаз тоже начал постепенно заплывать.

— Почему вдруг так много демонов шастает по улицам? Что вы ищете? — сердито спросил он.

Демон замотал головой, скуля:

— Нет, нет, нет, нет… — забормотал он.

Роман врезал ему в лицо, голова демона откинулась назад и ударилась о кирпичную стену. Звук треснувшей кладки вызвал у Романа довольную улыбку. Он был почти уверен, что только что треснул демонский череп.

Там внутри человек, помнишь?

— Хватит… хватит… Девчонка, девчонка, девчонка… — забормотал демон.

Роман выпрямился и посмотрел на других ангелов. Те только пожали плечами.

— Это первый раз, когда он вообще что-то связное сказал, — сообщил Люциан. — Мы уже давно с ним работаем, а он ни слова нам не выдал.

— Какая девчонка? — спросил Роман.

— Девчонка, девчонка. Она — ключ. Его билет, его выход… — бормотал тот, как сумасшедший.

— Ты несёшь чушь, — раздражённо рявкнул Роман. — Скажи мне то, что я хочу знать, или я вырву тебе глаза и затолкаю их в горло, — заорал он, и глаза снова вспыхнули.

Демон дёрнулся.

— Девчонка. Есть одна девчонка, она его пропуск, его путь из Ада, — выдавил он.

— Ты говоришь о Люцифере, не так ли? — у Романа по спине пробежал холодок.

Демон кивнул.

— Как? Как эта девчонка поможет ему выбраться из Ада?

— Жертва… нужна её кровь… ритуал, больше я не знаю. Я всего лишь мальчик на побегушках. Н-нам не говорят много, — забормотал он.

— Как её зовут? Как она выглядит?

— Мы должны найти эту девушку, — сказал Феникс, и в его голосе послышались нотки паники.

Роман был потрясён. Если Люцифер выберется из Ада, всему, что они знали, придёт конец. Он поднимет армию демонов и отправится прямо к небесам… после того как уничтожит всех людей на планете.

— Нет… нет, он меня убьёт, — замотал головой демон.

— Я сейчас сам тебя убью, — прорычал Роман, схватив демона за голову и врезав ему ещё раз, размозжив скулу.

— Шар… Шарлотта… Больше я ничего не знаю, — промямлил демон, прежде чем потерять сознание.

Роман выпрямился, глаза расширились, он отступил на пару шагов.

Невозможно.

— Этого не может быть, — прошептал он, вспоминая золотистую красавицу, которую целовал всего несколько часов назад. — Феникс, те девушки, которых ты отвёз домой… Ты должен немедленно забрать их и привезти сюда, — сказал Роман, чувствуя, как в голове всё крутится.

Феникс кивнул и стремительно вылетел из комнаты.

— Свяжись с Мааликом. Пора идти на охоту, — сказал он Люциану. — Нам нужен демон, который сможет рассказать больше об этом ритуале. Запри этого в камере. Армарос отправит это дерьмо обратно в Ад, — распорядился Роман и вышел из комнаты, чувствуя, как его накрывает паника.

Нужно найти Шарлотту раньше, чем до неё доберётся Люцифер. Иначе нам всем пиздец.