Рокировка. Новый СССР

Глава 1 НОВЫЙ МИР

Глава 1. НОВЫЙ МИР

Некоторое время мы с младшим лейтенантом «бодались» взглядами, словно пытались выиграть немое противостояние. Я первым глаза отвёл, мысленно себя отругав. Чего добиваюсь? Нахожусь в качестве пострадавшего! Так и следует этой тактике придерживаться.

— Итак, — прошёл вперёд младший лейтенант, взял стул, поставил его возле мой кровати и сел на него, — жду твоего рассказа.

— Не помню, — коротко ответил я и добавил: — Мысли путаются, какие-то воспоминания мелькают, но поймать их не получается. Даже имени своего не знаю и почему в больнице оказался.

— Так ты понимаешь, где находишься? — обрадовался милиционер, горделиво раскрывая новенькую папку.

— Тут и слепой догадается, — хмыкнул я, хотел пожать плечами и только поморщился.

Боль в рёбрах о себе напомнила, хотя и запеленали меня в бинты, что в тот гипс или как древнего фараона, когда его в гробницу клали. Младший лейтенант обвёл взглядом палату, вздохнул и кивнул, соглашаясь с моими словами.

— Ладно, тут не поспоришь, — кивнул милиционер и сдвинул на затылок фуражку. — Но ты назвал своё имя, помнишь?

— Какое? — прищурился я, хотя глаза и так заплыли.

— Вася, — хмыкнул мой собеседник.

— Василий? — задумчиво спросил я. — Хорошо, пусть будет Василий, — поразмыслив согласно кивнул.

— Слушай, чего ты боишься? Или таким образом от кого-то скрываешься? — стал наседать младший лейтенант. — Тебе тут минимум пару недель валяться! В любом случае узнаем кто ты такой. Вариантов-то не так много, как мог оказаться в горсаду. Проверим ближайшие дискотеки и клубы, после чего твою личность выясним! Опять-таки, тех кто тебя избил следует наказать!

Угу, в том числе и в школу отправить бумагу, что нарушил общественный порядок. И не так важно, что сам пострадал! Начнутся нравоучения, деда попытаются вызвать к директору, а то и домой заявятся, проявляя якобы заботу о пострадавшем. Нет уж, лучше тихо уйти, дома отлежаться, а когда синяки сойдут, то никто ничего не докажет.

Похоже, милиционер примерно в таком же направлении размышлял, подозрительно меня рассматривая. Ну, опознать меня никто не сможет, даже родной дед, если протрезвеет. А вот по пьяни способен определить кто есть кто, у него какое-то особое чутьё, когда выпьет. Ни разу соврать не получалось. Интересно, дотяну до вечера и сумею ноги сделать? Эх, дождаться бы врачиху со скорой, очень она мне понравилась, а контактные данные найти не так просто. С другой стороны, как только мент уйдёт, то у первой же медсестры о своей спасительнице попытаюсь узнать. Ещё следует позаботиться о ключах от квартиры и одежде. Желательно и мелочь из карманов забрать, а то пешком добираться долго. С другой стороны, светить лицо в трамвае или в автобусе нельзя, если начнут розыск, то путь на раз проследят.

— Ты себя назвал Сергеем, — медленно произнёс мой собеседник. — Слушай, чего ты боишься? — он широко и дружелюбно улыбнулся. — Пойми, ты пострадал и твоих обидчиков должны отыскать и наказать. Телесные повреждения имеются, мы дело завели и теперь с меня начнут спрашивать. Как тебе вариант, что ты со мной по секрету делишься, я нахожу твоих обидчиков, а тебя отпускаю?

— А разве я арестован? — интересуюсь, мысленно смеясь.

Играть роль плохого и хорошего полицией… эм, милиционера одному человеку нереально и уж тем паче такому молодому. Ну, со стороны-то он чувствует себя умудрённым опытом, рассчитывая обвести вокруг пальца зелёного юнца, каким меня считает.

— Конечно нет, что ты! — воскликнул младший лейтенант. — Ты же ничего предосудительного не совершил. Однако, отказ в содействии со следствием вызывает вопросы.

— Блин, да память у меня отшибло, — вздохнул я. — Даже имени и того не помню. Какие тут ещё обидчики? И потом, разве мало драк случается? Почти каждый день стенка на стенку пацаны из районов машутся. Неужели по каждому случаю дело заводите?

Вопросы задаю, а сам всё больше удивляюсь такому интересу со стороны правоохранительных органов к рядовому происшествию. Травмы получил и те не настолько опасные, это и доктор подтвердил после рентгена. Так чего припёрся младший лейтенант? Для галочки или за этим что-то кроется? Но что? Если память не изменяет, то мой предшественник жил как все, особо ничем не выделялся. Похоже, что-то за этим кроется! А что, если узнали про меня настоящего? Вдруг не спонтанно попал в это тело, а кто-то провёл эксперимент? Гм, не похоже, драка случилась реальная, из-за пустячного повода. Тогда что ещё? Сняли слепки с пальцев, и они оказались в ментовской базе? Так, где их мог оставить? На рынке, когда пару яблок внаглую с прилавка брал и презрительно продавцу пальцем грозил? Парни подбивали заняться, по их словам, нормальным делом и забрать себе, что плохо лежит, но на воровство идти отказывался. Попугать кого-нибудь — легко, но опуститься до грабежа — увольте. Насмотрелся на тех, кто срока мотал и возвращался пропащим человеком.

— Молодой человек, я же вам русским языком сказал, что пациент сегодня точно не будет в состоянии чего-нибудь рассказывать, — заявил доктор, входя в палату. — Ему дали большую дозу наркоза, когда обрабатывали раны. Память начнёт возвращаться через день, да и то не факт, что полностью. Вашими же вопросами вы больного нервируете и отодвигает его выздоровление!

— У каждого своя работа, — невозмутимо ответил милиционер, который так и не представился.

Требовать у него служебное удостоверение я не стал, хотя такое желание испытывал. Было бы странно, что такой молодой парень как я начнёт права качать. Да и что мне даст фамилия младшего лейтенанта?

— Вот и я об этом, — буркнул врач, — покиньте палату и, впредь, посещение согласуйте со мной. Если же он в чём-то виновен, то переводите его в тюрьму или выставите перед палатой охрану!

Что-то бормоча себе под нос, младший лейтенант встал со стула и покинул палату, при этом он даже не попрощался.

— Вот же нравы, — поморщился доктор, а потом потёр ладони и спросил у меня: — Как себя чувствуем, на что жалуемся?

— Голова словно барабан — пустая, ничего вспомнить не могу, но при этом понимаю, где нахожусь и что вокруг происходит, — осторожно ответил я.

— Гудит? — поинтересовался врач, стараясь что-то разглядеть в моих зрачках.

— Что гудит? — уточнил у него, догадываясь, что тот подразумевает.

— Голова, — задумчиво покивал доктор.

— Ага, ещё и виски ноют.

— Это нормально, до свадьбы заживёт, — хмыкнул врач. — Ладно, завтра поговорим, если почувствуешь боль — скажи медсестре, она даст таблетку.

— Хорошо, — прикрыл я глаза, всем видом показывая, что устал.

— Отдыхай, завтра поговорим, — махнул рукой доктор и покинул палату.

Набраться сил и в самом деле необходимо, поэтому заставил себя задремать, решив во всём происходящем разобраться позже. Ещё надеялся на то, что когда проснусь, то этот фарс закончится. Впрочем, в плену оказаться желания не испытываю, но зато пойму, что не слетел с катушек. Увы и ах, очнулся всё в той же кровати и, судя по пальцам на руках, в том же теле. Ради интереса попытался задать вопросы хозяину телесной оболочки, но подсознание или интуиция подсказали, что того тут нет и он не вернётся. Погиб, переместился? Нет ответа, зато помню, что в горсаду получил арматурой по голове, перед тем как меня в воду спихнули. Кстати, от таких ударов череп обязан трескаться! Это как бывший спец говорю. Запекшаяся кровь в волосах и на лице присутствует, но трепанацию мне не делали, никакие пластины в башку не вставляли, следовательно, и черепушку не проламывали. Ещё одна загадка!

— Потом разберусь, — потёр щёку, ощутив под подушечками пальцев непривычно мягкую щетину.

С первой же попытки сел на кровати, а потом осторожно с неё спустился и по палате прошёлся. Ну, голова кружится, немного мутит, дрожь в ногах, но в общем и целом — терпимо.

— Надо топать в уборную, — тяжело вздохнул и вышел в коридор.

Сестринский пост в пяти метрах, но медсестры нет, зато больные разгуливают. Кто-то на костылях, у других руки и головы замотаны. Ну, нахожусь в травматологическом отделении, ничего удивительного.

— Слышь, где тут туалет? — задал я вопрос проходящему мимо мужику, у которого сразу на двух руках гипс.

— В конце коридора, — кивнул тот и предложил: — Проводить? Нам по пути, а за это ты мне поможешь.

— Сам дойду, — хмыкнул я, прекрасно понимая, чего ему от меня надо.

— Вот и топай, — поморщился загипсованный.

Я пару метров преодолел бодро, но потом по стеночке передвигался, пол грозился вздыбиться и обрушиться сверху. Зато в туалете умылся и полюбовался на своё незнакомое и распухшее лицо. В памяти ни одной ассоциации с увиденном не всплыло.

— Красавец, — хмыкнул сам себе и дотронулся до кончика носа: — И как его не сломали? Загадка!

На обратном пути узнал, где хранятся вещи больных. Оказалось — в другом конце коридора! Зато их никто не сторожит, такие лохмотья даром никому не сдались. Информация оказалась верной наполовину, кастелянша, бабка божий одуванчик, за вещами приглядывала. Убедилась, что своё забрал и потеряла ко мне интерес. Больше всего обрадовался ключам, девяносто трём копейкам и кроссовкам. В тапочках далеко не убежишь. А вот куртку, рубаху и футболку лучше выкинуть, те только к себе внимание привлекут. Кстати, штаны грязные и порваны, а трусы так и вовсе отсутствуют. Кто-то их украл? Интересно, кому они сдались? Ещё и носки пропали! Ну, ругаться не стал, вернулся в палату, отметив, что хоть и из сил выбился, но головокружение не такое сильное.

— Кто-то позаботился обедом, — рассматривая на тумбочке поднос, на котором стоит миска с каким-то варевом отдалённо похожим на суп, двумя ломтями хлеба и стаканом компота. — Лучше бы чай дали, — буркнул и стал в себя запихивать еду.

Повар в больнице готовит хуже некуда, но мне требуется восстанавливаться, ночь предстоит бурной. Не в смысле страсти с какой-нибудь дамочкой, а в качестве бегства из этого заведения для бедных.

— Ты прямо герой! Всё съел! — воскликнула медсестра, когда пришла за посудой. — Голова не болит? Кстати, ты где шлялся? Доктор говорил, что пару дней ходить не сможешь.

— Он ошибся, — сделал небольшой взмах рукой. — Лучше скажи, кто меня спас и в больницу привёз?

— Так тебя на скорой доставили, — пожала плечиками девушка.

— Там докторша была, она меня откачала, расскажи, как её отыскать, куплю ей пироженку в знак признательности, — сказал я, мысленно продолжив, что одними сладостями не отделаюсь.

— Она с третьей подстанции, ещё не врач, практикантка, закончила второй курс медицинского, — словоохотливо ответила медсестра. — Она там одна такая, сразу найдёшь, если захочешь, а зовут её Елена Сироткина, такую фамилию в детском доме взяла. Учти, если обидишь, из-под земли достанем, её все обожают, — погрозила мне пальцем собеседница.

— Вероятно есть за что, — буркнул я.

— Доброта её погубит, — вздохнула медсестра и спохватилась: — И чего с тобой болтаю⁈ Ещё дел полно, но ты вечерком в процедурную заходи, поговорим, а то тут такой контингент собрался, что думать могут о бутылке или спирте, всё клянчат и клянчат.

— Договорились, но не обещаю, сил почти не осталось, — задумчиво ответил я, проводив взглядом шустро удаляющуюся собеседницу.

Уверен, если направлюсь на выход, то мне никто и слова не скажет. Следует ли ждать вечера? Если только, чтобы у прохожих, да у милицейских патрулей не вызвать вопросов, в сумерках остаться незамеченным легче. Поразмышляв, я всё же покинул больницу ближе к пяти вечера. В это время народ начинает с работы возвращаться, а в толпе затеряться ещё легче. Другой вопрос, что всё же сразу в квартиру возвращаться нельзя, необходимо убедиться в отсутствии слежки. Есть какое-то внутри беспокойство, что вокруг непонятное происходит, но это может оказаться из-за того, где и как оказался. Пока только убеждаюсь в реальности происходящего, но разум отказывается принимать факты. Задействовав память, не принадлежащую мне, я отправился в противоположную сторону, не там, где живу. Конечно, там район ещё беднее, но в моём теперешнем состоянии на меня руку вряд ли поднимут. В том числе и карманы не заставят выворачивать. Что с убогого возьмёшь⁈ Честно говоря, не совсем понимаю, с чего пытаюсь следы запутать. Криминального ничего не сделал, но интуиция подсказывает, что так нужно, а своему чутью привык доверять. Опять-таки, немного с окружающей действительностью познакомлюсь. Одно дело опираться на воспоминания, которые не принадлежат мне, а совсем другое, когда всё вижу собственными глазами.

— Билетики берём! За проезд платим! — сказала грузная кондукторша трамвая, подозрительно меня ощупав взглядом.

— Одно разорение, — буркнул я, протягивая ей десять копеек.

— Тебе один билет? — уточнила очевидное билетёрша.

— А разве непонятно? — вопросом на вопрос ответил я.

— Вас, молодёжь, сам чёрт не разберёт, — вздохнула та и оторвала билет, отсчитала сдачу и сунула мне, потеряв к моей персоне интерес.

Сиденья у трамвая мягкие, народа немного, и я занял место у окна. Хвоста не ощущаю, а любопытных взглядов хватает. Ну, лицо у меня колоритное, запоминающееся, но, честно говоря, плевать, что подумают окружающие. Зато самому необходимо во многом разобраться. Как-то само-собой получилось, что уже не считаю происходящее плодом больного воображения. Вот только есть некая растерянность и непонимание, как жить дальше. Факт перемещения в другое тело, время и место — неоспорим. Как и почему это произошло — подумаю чуть позже, а может и вовсе об этом не стану размышлять. Привык действовать по обстоятельствам, а они сложились именно такие. Поэтому следует жить и преследовать свои интересы. Когда-то неплохо делал свою работу, выполнял поручения начальства и добывал различные сведения на благо своей страны. Не раз попадал в сложные ситуации, но голову не терял, как говорится был морально устойчив и ко всему готов. Впрочем, других на такую службу и не берут. Вновь повторить свой путь, но уже в другом месте? Честно говоря, нет желания. К своим сорока годам толком ничего не достиг. Ну, кое-какие сбережения имел, а вот дома бывал не часто, семьёй не обзавёлся, а редкие отношения заканчивались быстро. Разочаровался ли в службе? Нет, но повторения не хочу. Сейчас открыты все пути, следует выбрать тот, который принесёт удовлетворение. Впрочем, зарекаться не возьмусь, жизнь штука сложная, а повторная и вовсе непредсказуемая.

— Конечная, выходим, — произнесла кондукторша, подойдя ко мне.

— Задумался, — кивнул я, мысленно отметив, что трамвай необычно тихо ехал и стыки рельс не ощущались.

— Всё на свете проспишь, — буркнула билетёрша мне в спину.

Отвечать ей не стал, покинул трамвай и осмотрелся. В отдалении стоят стандартные пятиэтажки, тротуар не такой чистый, как в центре города. Народа немного, проезжающие машины не сверкают новизной, но, в общем и целом, жить и тут можно. Не сказал бы, что район неблагоприятный и опасный. Мне предстоит пройти пустырь, пересечь железнодорожные пути, миновать частный сектор и оказаться в другом районе, откуда уже добираться до дома.

— А правильно ли рассчитал свои возможности? — задался вопросом, когда прошёл треть пути, а сил почти не осталось.

Деваться некуда, сцепил зубы и невзирая на боль продолжил передвигать ноги. Уже не до окружающей обстановки, но общее впечатление сложилось. Всё как везде, есть разные слои населения, но если сравнивать с периодом восьмидесятых годов из моего мира, то тут как-то спокойнее. Или это из-за имеющегося жизненного опыта? Не знаю, пока выводы делать рано.

— Я дома! — крикнул, входя в квартиру.

— Где путался? — появился на пороге комнаты дед. Он прищурился и меня оглядел. — Дрался с кем?

— Неважно, — отмахнулся я. — Пожрать есть чего?

— В холодильнике глянь, — потёр подбородок Иван Иванович. — Сергей, а лечил тебя кто? Откуда деньги на лекаря?

— Лекаря? — удивлённо глянул на деда. — Ты про тех, у кого дар имеется?

— Уж больно быстро побои сходят, — отвёл взгляд мой наставник.

Что-то он темнит! Ещё и трезв! Как-то неправильно он внука встретил. Почему? Хм, вопросов с каждой минутой всё больше, а ответов в ближайшее будущее не предвидится. Ещё и голова начала пульсировать болью, наливаясь тяжестью. А самое интересное то, что Иван Иванович далеко не простой военный в отставке, от него за версту несёт опасностью. К такому нельзя спиной поворачиваться, если только он не является твоим другом и напарником.

— Ты же не раз говорил, что на мне всё заживает как не собаке, — отмахнулся я и направился на кухню. — Девчонку одну провожал, а на обратном пути меня её воздыхатель с приятелями отловил. Дальше объяснять нет нужды? — сказал деду, а тот вернулся в свою комнату и захлопнул за собой дверь.

Кухня небольшая, мебель старая, но вполне приличная. Ещё и относительная чистота, чего за выпивохой водиться не должно. Хм, не прост дед, ох как непрост! Да и какой он дед, в свои пятьдесят три года? Что с того, что седой и морщины есть? В спарринг я бы с ним ещё встал, но вот драться не стал, ну, не в текущем своём состоянии. Нормально, жить тут можно и неплохо. Вот только Иван Иванович так ко мне и не вышел. Почему? Неужели не хочет узнать подробности? А как насчёт того, чтобы прочесть лекцию с нотациями? Странно всё это!

— И что у нас тут? — задался вопросом, войдя в свою, так называемую, комнату.

Обстановка небогата, шкаф с одеждой, затёртый ковёр на полу, тумба, на которой стоит телевизор, письменный стол, три полки с книгами, диван и два кресла. На окне шторы, люстра на потолке, торшер в углу.

Мазнул взглядом по раскрытой книге, лежащей на стуле. Взял в руки вырезанную фигурку из дерева и покрутил перед глазами. Шахматная пешка, её мой предшественник вырезал, мечтая превратиться в значимую фигуру, когда вырастет. Не сложилось, теперь я на его месте. Медленно тру щёку, стараясь вспомнить чаяния и мечты своего предшественника. Увы, но их нет! Только некие факты, безличные воспоминания, эмоций не ощущаю. Ещё одна странность? Или из-за того, что душа предшественника ушла из его тела? Ладно, продолжу плыть по течению, к какому-нибудь берегу да пристану. А вообще, парень последнее время угасал, похоже, он впал в глубокую депрессию, хотя этого никому и не показывал. Перспективы не видел, не знал, как и к чему стремиться?

— Дурак! — поморщился я, мысленно обратившись к своему предшественнику, зная, что тот не услышит и ответить не сможет.

Хм, ошибся, признаю! Нашёл кое-какие записи и планы. Удивился тому, что они почти все один в один похожи на те, которые когда-то сам осуществлял. Мы с ним родственные души? Похоже на то! Вот только теперь у меня изменились взгляды.

— Но что могу? Чем заняться и какую сделать ставку? — потёр ноющий висок, разглядывая двор с высоты пятого этажа.

Опустил руку в карман и сжал самодельную пешку. Действительно, хотелось бы провести её через всё поле. Даже мысленно разыграл партию с самим собой. Сражение получилось захватывающим. Фигуры оживали и атаковали друг друга. Летели в сторону доспехи, стрелялись на дуэли офицеры, ржали кони и били копытами. Королевы показывали свой нрав, а пешки шли в атаку. Прямо целый фильм перед мысленным взором промелькнул. Увы, но победу никто не одержал, два короля остались, которыми сам и управлял. Впрочем, у самого себя выиграть практически невозможно, если только специально не поддаться, а этого делать не собирался. Хм, когда-то в шахматы неплохо играл, да забросил это увлечение. Попытаться повторить? В этой игре большей частью зависишь от себя, а это меня когда-то подкупало. Интересно, какой тут уровень у игроков? Судя по «Советскому спорту», где мельком глянул на опубликованные шахматные задачи, то игра популярна. Правда, на мировой арене доминируют игроки из других стран, что невероятно. В моём-то родном мире всё обстояло не так! Хм, но там до звания чемпионов мира по футболу нашей сборной было ох как далеко. Да и общая атмосфера тут точно не соответствует духу времени из моего прошлого.

— Где-то же была шахматная доска, — оглядывая комнату, произнёс я.

Найти не сумел, решил утром деда спросить, а то уже на улице стемнело и ночь настала. Удивительно, но спал без сновидений, зато встал бодрым и в ванной комнате изучал своё лицо, неожиданно быстро восстановившееся. А ведь, раньше синяки сходили через несколько дней. Неужели дед вновь оказался прав и меня лекарь на ноги поставил? Или девушка со скорой таковой и являлась? Хм, так её бы мгновенно в один из кланов переманили! Жила бы и в ус не дула, подлечивая влиятельных дам и господ! Обязательно Елену найду и отблагодарю! Это одно из обязательных дел, которое возникло в этом мире. Насчёт обидчиков своего предшественника ещё не принял окончательного решения. Не то чтобы с ними связываться не желаю, но вот надо ли время и силы тратить? Непонятно, как их отыскать. Ну, жизнь штука непредсказуемая, возможно встретимся.

— А ты не так и плох, — подмигнул сам себе и провёл ладонью по волосам.

На меня из зеркала смотрит молодой человек с внимательными карими глазами. Правильные черты лица, есть какая-то харизма, на которую точно падок женский пол. Красив? Возможно, но дать точного определения не могу, знаю одно — не урод! Телосложение неплохое, мышцы имеются, правда, не такие и огромные, но на пляже показать есть что. Ростом тоже вышел, как и всеми остальными частями тела.

— Надо бы побриться, — провёл ладонью по мягкой щетине на щеках, — избавиться уже от этих усиков. Нет смысла казаться старше, незачем спешить и прибавлять себе года.

Намылил лицо, взял свой бритвенный станок и привёл себя в порядок, в том числе и душ принял. Покинул ванную комнату и прошёл на кухню. Наставник озаботился для меня завтраком, на плите даже чайник горячий. Вот только от геркулесовой каши воротит! А ещё под пустой тарелкой обнаружил сложенный лист бумаги, в котором семь купюр по десять рублей. Иван Иванович точно не любитель писать письма. В записке, что он оставил всего-то пара фраз. «Я уехал. Деньги экономь. Вернусь через пару недель». Число и подпись.

— Прекрасно, — я озадаченно потёр переносицу. — С чего бы это наставник так резко уехал?

У меня к деду имелось десяток вопросов, если не больше. Теперь же предстоит какое-то время обходиться своими силами. Ну, это мне на руку, меньше шансов вызвать подозрения. Первым делом приготовил себе яичницу, а каша отправилась в раковину. Кофе не нашёл, довольствовался чаем. Зато настроение поднялось, когда насытился, но образовалось незапланированное дело. Холодильник пуст, его необходимо наполнить, а для этого требуется посетить магазин. Поиски подходящей сумки не увенчались успехом, зато обнаружил две сетки-авоськи, с ними-то и направился в ближайший продовольственный.