Род Корневых будет жить! Том 5

Глава 29

Как только медики унесли графа Суворова, друзьям разрешили пройти на арену.

Они, конечно, видели, что с нами всё в порядке, ну, почти… Степану всё-таки пришлось уйти с медиками. И тут уже его телохранители от него не отстали.

Друзья окружили меня с Мартой, и на нас посыпались возмущения подлостью графа Суворова и нерадивостью работников арены. Ну и сочувствия Степану, хотя, ни Суворов, ни работники арены, ни Степан ничего этого не слышали. Ну да ладно.

Вспомнилось, как водители кроют матом других водителей, нарушающих ПДД, а также нерадивых пешеходов. Причём, слышат эти маты далеко не те, кому они предназначены…

— У тебя же ещё два поединка? — спросил Василь.

— Да, — кивнул я.

— А кто будет секундантом вместо Степана?

И тут повисло молчание. Потому что другого опытного и достаточно сильного человека среди нас не было.

Глеб с Данилой и Полина вот только поступили в академию и ещё ни одного дуэльного поединка не провели, следовательно опыта не имели. Оставались Анастасия, Василь и Сеня. Василь слаб, как маг. Анастасия… Её сила совсем не для дуэлей. Сеня… Сеня Волков, и этим всё сказано.

Я вздохнул и сказал:

— Не знаю. Видимо, придётся так…

И тут вперёд выступил Сеня.

— Если ты не против, я готов стать твоим секундантом, — решительно заявил он.

Я посмотрел на парнишку и кивнул.

— Хорошо.

Что ж, вполне возможно, предстоящие дуэли расставят все точки над и. Ну или не расставят.

Сложность заключалась в том, что мне придётся следить не только за врагом, но и приглядывать за своим же секундантом. Ну да ладно! Остаётся надеяться, что работники арены всё-таки будут исполнять свои обязанности, а Сеня не ударит в спину.

Хотя, может, и зря я напрягаюсь. Всё-таки, секундант это не поединщик. Ему нужно только следить за тем, чтобы все условия дуэли выполнялись. К тому же с Сеней будет Марта. А она не допустит, чтобы мне был нанесён вред.

До следующей дуэли оставалось минут двадцать, и я сказал друзьям:

— Марта, объясни Сене, что нужно делать, а я пока пойду, настроюсь на поединок.

Друзья отнеслись с пониманием, и дальнейшее обсуждение прошедшей и предстоящей дуэлей уже шло вполголоса.

А я, отойдя в сторону, сел в позу для медитации. Нужно было посмотреть, как там обстоят дела с чёрной ци, и есть ли у меня ещё резерв, куда эта ци может поступать.

Всё было грустно. Графа Суворова ненависть просто переполняла. Поэтому каналы оказались заполнены чёрной ци под завязку.

Направив потоки через печь дан, я снова потянулся к морю сознания. И вместо гладкой поверхности увидел, как золотой дракон ступает по лентам ци.

Это было так неожиданно, что я открыл глаза. И увидел, как на арену заходит князь Довлатов со своими секундантами.

Они не шли, а прямо-таки шествовали. Широко расправив плечи и гордо подняв головы. Как на парад. Уверенность в исходе поединка так и струилась от них по всей арене.

Мои друзья увидели Довлатова и компанию, и замолчали.

А к нам уже бежали распорядители, чтобы проводить не задействованных в дуэли на зрительские места.

Я кивнул друзьям, и они пошли сами, не дожидаясь, пока распорядитель скажет, чтобы уходили. Остались только я, немного растерянный Сеня и воинственно настроенная Марта.

Довлатов и компания прошли к противоположному краю арены. Посовещались немного, и секунданты направились в нашу сторону.

— Пойдём, Сеня, — сказала Марта, и они пошли навстречу секундантам моего противника.

По сведениям Марты, которым теперь и доверять-то стоило с оглядкой, князь Довлатов был заправским дуэлянтом. Это был компанейский человек, балагур и выпивоха, любимец девушек. Эдакий гусар. И он хорошо владел холодным оружием — как мечом, так и шпагой или ножами.

В общем, очень непростой соперник мне попался. И где я перешёл ему дорогу? Я ведь так этого и не понял.

Прозвучали формальные слова о возможном примирении.

Я бы может, и согласился, потому что у меня с Довлатовым вражды не было. Но князь презрительно бросил:

— Примирение невозможно! Только поединок!

— Поединок так поединок! — пожал я плечами.

Договорились мы биться на мечах. Я хорошо помнил, как князь Довлатов усмехнулся, когда я выбрал оружие. И сейчас, видя, как он прокрутил в руке меч, как подвигал плечами, разминаясь, я понял, что это оружие привычно ему, и он умеет с ним обращаться.

Довлатов действительно хороший мечник. Значительно лучше, чем я.

Однако, отступать я не собирался. Мужество и честь — вот что главное в бою между воинами. Пусть я не смогу победить, но буду сражаться достойно!

— Бой! — скомандовали секунданты.

Но ни я, ни князь Довлатов не тронулись с места. Мы стояли и наблюдали друг за другом.

Открытым сознанием я чувствовал спокойствие и уверенность князя.

А ещё… видел плывущие в пространстве ленты ци.

Но вот Довлатов, поигрывая мечом, осторожно двинулся мне навстречу. И тогда я, подчинившись внезапному порыву, прыгнул на проплывающую мимо меня ленту ци и побежал по ней навстречу моему противнику.

На лентах ци невозможно было стоять — только двигаться. И как только лента начинала проседать, нужно было перепрыгивать на другую.

Это позволяло двигаться быстро и экономить силы. Потому что есть большая разница в том, чтобы, к примеру, просто подниматься по лестнице или идти по движущемуся эскалатору.

Всё-таки «Огненная поступь тысячелетнего дракона» хорошая техника, и она мне в первый момент даже дала некоторое преимущество, но Довлатов быстро сориентировался и встретил меня каскадом крепких и точных ударов.

Если бы не школа Мо Сяня, когда он гонял меня с закрытыми глазами, и не уроки деда Радима, я не смог бы уклониться. А так намерение князя выдавливало меня с линии атаки его меча.

Но недооценивать князя Довлатова было нельзя — он действительно был хорошим мечником. И свои недостатки с лихвой компенсировал скоростью, мощью и силой.

Одно было хорошо — князь Довлатов не испытывал ко мне ненависти. И мне не грозило захлебнуться чёрной ци.

Обменявшись в очередной раз серией ударов, мы снова разошлись:

— У тебя был хороший учитель, — заметил Довлатов.

— У тебя тоже, — ответил я.

Князь Довлатов хмыкнул и сделал неожиданный выпад. Точнее, для кого-то другого этот выпад и был бы неожиданным, но я видел движение ещё до того, как оно зародилось. А потому, прыгнув на ленты ци, использовал технику «Огненная поступь тысячелетнего дракона».

И произошло удивительное — я достал князя Довлатова! К счастью, меч скользнул по рёбрам. Ранение хоть и было болезненным, но не было смертельным.

И если графа Суворова я не хотел убивать, чтобы не усугублять своё положение, то с князем Довлатовым ситуация была другая — я не хотел его смерти, потому что, несмотря на сложившуюся ситуацию, он не был мне врагом.

Естественно, я хотел знать, что на самом деле побудило князя Довлатова вызвать меня на дуэль, но склонялся к тому, что это недоразумение. Либо князя попросту ввели в заблуждение.

Но это можно выяснить и позже. А пока, убрав меч в сторону, я сказал:

— Князь, между нами нет никакой вражды. Поэтому прошу, вызови медиков и залечи свою рану.

Довлатов странно посмотрел на меня, а потом, собравшись с силами, отсалютовал мне мечом.

Он был бледен, но тем не менее, меч держал уверенно. И я понимал, что в другой ситуации он продолжил бы бой.

Отсалютовав мне, Довлатов покачнулся, и к нему тут же поспешили его секунданты. И уже они, о чём-то тихо посовещавшись, махнули медикам.

Я не прислушивался к их разговору, но по взгляду полному ненависти, брошенному на меня одним из секундантов, понял, что скорее всего князя Довлатова подтолкнули к дуэли со мной.

Сволочи! Ничем не гнушаются! Наверняка ведь это дело всё тех же Волковых.

С арены в сопровождении медиков князь Довлатов ушёл сам. Хотя он в большей степени, чем граф Суворов, нуждался в том, чтобы его несли. Уж я-то знал, кому какие ранения нанёс.

У меня по поводу Довлатова были противоречивые чувства. С одной стороны, тот я, что из того мира, мысленно матерился — чего геройствовать и топать с арены на своих двоих? Нужно поберечь себя! А с другой стороны, тот я, что из этого мира, восхищался стойкостью и достоинством князя Довлатова.

Как бы там ни было, но дуэль закончилась. И друзья снова обступили нас.

Они поздравляли меня с победой во второй дуэли. Мало того, Глеб ляпнул:

— Сейчас ещё барону покажешь что почём, и — красота! Все тебя бояться будут!

Пришлось одёрнуть его:

— Барона Вигандта ещё победить нужно! Вполне может получиться так, что это меня унесут, а не его.

Глеб смутился. Но тут же возразил:

— А я верю, что ты победишь!

— Верить-то ты можешь, конечно! — со вздохом ответил я. — Однако, недооценивать противника нельзя! А барон Вигандт очень непростой противник! Он ещё ни одной дуэли не проиграл!

— Всё бывает в первый раз! — упрямо возразил Глеб.

— Вы чего спорите? — вмешалась Полина. — Давайте лучше дадим Володе настроиться на поединок. А то это уже третья дуэль. Володя устал. А барон придёт свеженький, как огурчик.

— Спасибо, Полина! — поблагодарил я девушку и пошёл в сторону, чтобы помедитировать.

Друзья остались стоять, где стояли. Но стали говорить потише — слова Полины о том, что барон придёт отдохнувшим, возымели своё действие.

В результате шуточки по поводу двух выигранных боёв закончились. И меня это радовало. В конце концов, то, что я выиграл два боя, никак не поможет мне выиграть третий. Наоборот, я уставший, наверняка буду ошибаться.

Эх, была бы возможность полноценно отдохнуть!

Однако, имеем, что имеем.

Поединок с князем Довлатовым был коротким, поэтому для медитации у меня осталось чуть побольше времени, чем в прошлый раз. Но когда я попытался настроиться на ци, у меня ничего не получилось. Душу съедала необъяснимая тревога.

Я попробовал вычленить эту тревогу и разобраться в её природе, но у меня ничего не вышло — сердце несмотря ни на что заходилось частыми ударами. Ни дыхательные упражнения не помогли мне настроится, ни повторяемое мысленно: «Всё будет хорошо!».

Я так и просидел, борясь с собой до самого поединка — время пролетело с такой скоростью, что аж дух захватило.

Но, как только у входа появился барон Вигандт, я вдруг успокоился.

Это было странное спокойствие. Не уверенность, что непременно выиграю или проиграю. А какой-то пофигизм восьмидесятого уровня.

Мне вдруг стало абсолютно всё равно, чем закончится этот поединок. И я никак не мог понять природу этого чувства.

Настроился на бой, называется!

Чёрт! И как в таком состоянии драться?