Робинзоны космоса

Глава 13 Исход

Я пробыл на буровой два месяца. Каждый день я связывался по радио с дядей. Чертежи судна были уже готовы. Вместо того, чтобы «разувать» тепловозы, которые нам, особенно после открытия нефтяного месторождения, были очень нужны, Михалыч спроектировал самую настоящую паровую машину. После окончания работ над броневиками, завод начал производство отдельных деталей для корабля. Железнодорожная ветка тоже росла с каждым днем.

Жить в деревне становилось все страшнее — медузы нападали без перерыва. Мы потеряли еще около пятидесяти человек, а скота — без счету.

Получив обратно в свое распоряжение БТР, мы, в составе прежней экспедиции, отправились в заранее условленное место — к мосту. После запуска трех красных ракет я увидел ответный знак — три столба огня. А на следующий день, с целой делегацией скагов, прискакал Конош. Он сообщил, что старейшины племени отдают интересующие нас земли, тем более, что большая часть все равно принадлежит другому племени скагов, отношения с которыми натянутые. И просят за это сущую малость — тысячу стальных ножей и пять тысяч стальных наконечников для стрел. Нам предоставляется право прохода через их земли, мы можем делать в них свои дырки и строить дороги для железных зверей. Но и черти оставляют за собой право прохода через наши земли, и, самое существенное на их взгляд — нам не разрешалось охотиться на территории скагов. Условия нас более, чем устраивали.

К концу второго года нашей вынужденной колонизации Новой Земли наш первый корабль отправился в первое плавание. Он хорошо принимал волну, но его максимальная скорость составляла всего шесть узлов. Да, не линкор. Но для наших целей, и в нашем положении, о лучшем не стоило и мечтать.

Железнодорожная ветка тоже достигла конечного пункта. Именно по железной дороге, под прикрытием пулеметов бронепоезда, в Верхнезаводск — так мы назвали будущий город, и прибыли первые поселенцы. Мы начали возведение форта. Представить наш город на самом деле было легко — достаточно вспомнить фильмы про Дикий Запад. Да-да, вот именно такой форт из бревен мы и возвели. Отличался он только четырьмя пулеметными башнями на углах, где грозно водили стволами 12,7-миллиметровые пулеметы, и еще по паре башенок на каждой стене, где вооружение было поскромнее — пулеметы ПКМ.

Не то чтобы мы ожидали подвоха от скагов — ребята вроде оказались мирными. Но подстраховаться не мешало. Да и прочей живности хватало — хотя бы тех же многорогов и саблезубов. Одна из таких тварей умудрилась перепрыгнуть через стену, и была прикончена кинжальным огнем практически в упор.

Пришлось организовать пару истребительных отрядов, которые на бронированных Уралах прикончили не меньше полусотни клыкастых хищников. А кроме того они сделали важное открытие — Енисей, на берегу которого стоял Верхнезаводск, всего в тридцати километрах вниз по течению сливается с Уралом, а тот, в свою очередь, впадал в море, оставаясь судоходным на всем своем протяжении. Там, на месте слияния двух рек, мы основали второй город — Порт-Артур.

Поскольку корабль уже приближался, первым делом мы сосредоточились на строительстве причала. Дабы успеть вовремя, пришлось привлечь на помощь скагов. Какова же была наша радость, когда на горизонте показался дымок. Через бинокль я разглядел пароход. В общем и целом вполне современный, только извергающий клубы дыма из трех труб.

На чертей зрелище произвело и вовсе неизгладимое впечатление. Их крохотные плоскодонки не шли ни в какое сравнение с чудом земной техники. Впрочем, радость была недолгой. Лишь до тех пор, пока я не смог различить название на носу корабля — «Ришительный».

— И кто додумался так его назвать? — поинтересовался я у Семенова, который был капитаном судна.

— Я! — с гордостью ответил он. — Нравится?

— Ну как тебе сказать… а какое проверочное слово?

— Как какое? Риск!

На этом литературное образование участкового было закончено. В первую очередь из-за того, что милиционер увидел Коноша. Нет, он видел его и раньше, но на фото. Вживую, естественно, впечатления были более яркими.

— И с этими чертями нам придется жить? — удивился капитан.

— Не ссы, солдат ребенка не обидит, — ответил Конош.

Сказывалось общение с кузнецом… участковый же после этих слов едва не грохнулся в обморок.

Мы приступили к разгрузке. Особый восторг вызвал козловой кран, который мы смонтировали в первую очередь. Разгрузка пошла заметно веселее. Помимо того на корабле прибыл дизельный генератор, пара тракторов и пятьдесят человек рабочих.

В следующий рейс «Ришительный» прибыл с баржей, что позволило в значительной мере увеличить его грузоподъемность. Мелочь мы перевозили по железной дороге.

Через полтора года у каждой семьи было свое жилье. Ну как жилье… по две-три комнаты в бараках, исходя из размера семьи. Холостяков, которых, кстати, становилось все меньше и меньше, мы поселили в общежитии. Конечно, это были меры временные и вынужденные. Вообще я был удивлен, насколько увеличилось население за три с половиной года! Даже с учетом многочисленных потерь, популяция двух городов — Верхнезаводска и Порт-Артура, составляла пять тысяч человек!

Еще сто пятьдесят человек осталось в деревне — демонтировать остатки оборудования на заводе. Пока проблема энергоснабжения была решена благодаря постройке нескольких водяных мельниц с генераторами, но конструкция оказалась слишком ненадежной. Все же не зря человечество из всех источников электроэнергии остановилось на тепловых электростанциях.

Скоро начали прибывать и станки с завода. К этому времени мы уже добывали цемент из мергелевого известняка ближайших скал и строили завод в трехстах метрах от выхода каменного угля на поверхность.

В тот день, когда завод дал первую плавку, мы с Мариной поженились. Свадьба была достаточно скромной — присутствовали только члены правительства и ближайшие друзья. Зато скаги прислали целую делегацию с подарками — Конош сказал им что я один из старших племенных вождей. Черти притащили целую кучу булыжников, среди которых Молодцов нашел несколько потрясающих полудрагоценных камней и кусок медной руды.

Мы давно хотели посетить скагов, но не было удобного случая. А свадебное путешествие — чем не повод? И на старом верном и испытанном бронетранспортере мы поехали знакомиться с Кинжаем — верховным вождем племени. Его ставка располагалась в пещере над крутым обрывом на Сигнальной горе. Конош предупредил сородичей о нашем визите, и нас сразу проводили к племенному вождю. Старый скаг с позеленевшей от времени кожей лежал на подстилке из сухих трав в просторной круглой пещере, стены которой были украшены изображениями животных, как уже виденных нами, так и вовсе незнакомых, пронзенных стрелами. Среди этих рисунков мы увидели и себя — люди и бронетранспортер оказались изображены очень точно. Только стрелы были затерты, что не могло не обнадеживать.

Я подарил вождю нож, наконечники для стрел и зеркало, которое поразило скага больше всего. На протяжении всего ужина он не выпускал диковинную вещицу из рук. С Кинжаем мы общались через Коноша. За спиной вождя висело его оружие — большой лук, собранный из пластин различных пород дерева, стрелы и дротики. Лук меня заинтересовал больше всего — такой уровень технологий был на голову выше всего, что мы видели у чертей. Кинжай поведал, что этот лук передается из поколения в поколение, от вождя к вождю. Да, это не их работа, но работа их предков. Когда-то, очень давно, скаги жили далеко отсюда. Они умели делать стальные ножи, строить каменные дома. Но по какой-то причине, которую уже никто не помнит, племя разделилось, и часть чертей прибыли сюда. Мастера умирали, молодежь желала только развлекаться охотой, в результате чего многие ремесла оказались утеряны.

Я заметил, что Конош и дочь вождя знают друг друга более, чем хорошо, что искренне порадовало меня. Ведь по обычаю племени, если у главы нет сыновей, преемником становится муж дочери вождя. Так что наш старый знакомый имел неплохие шансы стать вождем после смерти тестя, что только укрепит союз людей и скагов.

Мы гостили у чертей неделю. За это время я более-менее разобрался в устройстве их общества. Скаги придерживаются единобрачия. Племя состоит из пяти родов с родовыми вождями, причем объединяются они только в случае войны, как это было совсем недавно. Я не стал уточнять, что же заставило «совсем недавно» объединиться родам — и так понятно, что наше появление. Кинжай тоже проявил чудеса дипломатии, умолчав про сей момент.

Все племя состоит из шести тысяч скагов, если считать мужчин. Какова общая численность племени, включая женщин и детей, вождь затруднился ответить. Помимо того племя входит в племенной союз, состоящий из двенадцати племен, включая тех, с более темной кожей, у которых мы отбили Коноша. Отношения внутри союза, мягко говоря, непростые. Сегодняшние друзья могут стать завтра врагами, и наоборот.

Основное занятие скагов — охота и собирательство. Земледелие им не знакомо. Однако они умеют коптить мясо, делая таким образом запасы впрок.

Вообще же, как уже упоминалось, родина красных скагов не здесь. Они пришли из-за моря, с юга. Такая новость дала новую пищу для размышлений. Их маленькие лодочки не могли пережить морской переход. Следовательно, там, на юге, находится более развитая и более мощная цивилизация скагов.

Родственные связи у чертей невероятно широкие. Говоря «мой брат» скаги могут иметь в виду как родного брата, так и мужа сестры, и даже сына дяди в невесть каком колене. Живут они не так уж и долго — порядка сорока земных лет, погибая, в основном, в боях, на охоте и от болезней. Лишь немногим счастливчикам удается дожить до шестидесяти.

Медицина туземцев заключалась в примитивном шаманстве — племенной колдун лечил болезни и раны пляской у костра и песнями, посвященными из богам. А вот религия чертей меня удивила — они поклонялись троим богам, пришедшим с неба. Куда они делись потом — никто не смог объяснить. Но дело было в другом — у всех религий на земле боги в большей или меньшей мере отличались схожестью с нами, людьми. И немудрено! Ведь христиане свято верят, что Бог сотворил человека по своему образу и подобию. Да взять тех же индуистов — Кали, Ганеш и прочие — их образы, пусть и несколько трансформированные, но имели прототипы в природе. Равно как и у древних Египтян. Ну да, с головой шакала. Или птицы. Но с человеческим телом! Боги же скагов не были похожи ни на них самих, ни на одно живое существо, известное не только нам, но и самим туземцам!

Черти невероятно храбры и свято соблюдают верность вождю, роду и племени. Обман или воровство — вещи для них совершенно неизвестные.

— Зачем говорить то, чего нет, когда этого нет? Ведь от этого оно не станет есть! — искренне недоумевал Кинжай. — И зачем брать чужую пищу, когда можно добыть свою?

Другое дело — военные трофеи. Поверженного противника скаги готовы ободрать до нитки. Были бы у них коронки на зубах — сняли бы и их.

— Война — дело святое, — пояснил вождь. — Они напали на нас, или мы, но падет много мертвыми. А на смерть можно ответить только смертью.

Вот тут я понял, что с таким отношением к жизни, нам очень повезло, что положив не один десяток чертей, мы, все же, заключили с ними союз. Или в этом заслуга Коноша, или магия металла, который сами скаги разучились добывать, и ножи и стрелы послужили достаточной компенсацией.