Рианнон

— Непременно, — согласился Кейр.

Неллика радостно улыбнулась и повела вперёд по дорожке, разреженными ступенями поднимавшейся к недалёкому просвету в кронах.

Кейрис решил взять вопросительную инициативу на себя:

— Вот интересно: на тебя не обозлились, что ты тогда сбежала с инспектором?

— Нет. Я Шенке сказала всё, что надо.

— Что?

— А чистую правду! Что инспектор — не поборник девственности. И будь у нас с Фредом хоть пара детей уже, он только порадовался бы за демографию — вот так и сказал. Инспектору пофиг моя беременность — ну, то есть ты на меня не запал. Думаю, она именно так поняла.

— Дипломатка. Сказать правду — но так, что воспримут иначе…

Неллика дипломатически улыбнулась:

— Ну… иногда получается.

— А ничего им, что ты отлынивала?

— В смысле?

— Вас же послали дудку зачищать? А ты смылась.

Неллика решительно воспротестовала:

— Нет уж, я своё сделала! Пока остальные вечером колобродили и удалбывались — я дудку драла; вообще не люблю её… Мне Эмеретка помогала — но её удолбили почти сразу же… Всё равно помогать лезла, мордой в ботву падала. Я уже не могла драть в итоге, с ней возилась — ну, лицо поцарапает, ещё чего… Её всегда удалбывают. А она вообще очень хорошенькая — не заметил?

— Заметил. Ты с ней живёшь?

— Не, я одна. Но она — рядом, напротив… Вообще, я могла бы жить с ней. Просто, незачем.

— А с близнецами? Смогла бы?

— Вот не смейся: мне их иногда удочерить хочется! Но, мы и так родственники — знаешь?

— Знаю.

— Всё-то ты знаешь…

— Не всё… Вот, кстати. Хочу узнать некоторую вещь.

— Ну. Какую?

— Странная эта ваша байка про беременность. Почему ты ходишь в непроглядных одеждах, будто это правда?

— А, — без малейшего напряжения отозвалась Неллика. — Очень просто. Всё — наоборот. Одежды — просто совпало. То есть, они раньше, они — как бы, причина. Я изобрела этот стиль. Красиво же! Но никто не врубается.

Кей согласился:

— Красиво.

— Ну, вот! А кое-кто пытался острить… что это для беременных… Ну и, я поддержала такой слух.

— Зачем?

Неллика улыбнулась.

— Во-первых. Если б я отказалась от своего стиля — значит, поддалась. Испугалась чужого мнения… Но дальше мне просто захотелось их дурить. Не опровергать. Пусть думают… Это же ещё один плюс даёт.

— Какой?

— Ну… Как бы… Меня некоторые не любят. Конкуренция… Говорят, я выпендриваюсь. Но в основном боятся. Что я кого-нибудь там отобью у них… Достало уже. А так — успокоились. И меня в покое оставили.

Продолжая объяснять, Неллика стянула через голову пуловер, продемонстрировав нормальную — собственно, такую же, как на фотке — талию.

— Я ещё, когда раздеваюсь при них, живот немного выпячиваю. Смотри… — вместо выпячивания обманщица, однако, расстегнула и стащила шорты, оставшись в чёрных треугольничках нательного комплекта.

Кейрис, в некотором ступоре, рассматривал… Его было не удивить раздетой девкой — он видел этого добра достаточно, порой отличного качества — но тут вдруг обнаружил, что в Неллике его радует абсолютно всё. Вроде, всё то же самое — но здесь, необъяснимо, было что-то именно для него, для души и сердца. Во всём — нежненькая плавность — но не сглаживающая красивые линии, а наоборот, их подчёркивающая. Да, даже ценителю близнецов, коим Кейр по праву мог себя числить, не к чему было придраться…

— …я даже думала, по приколу, потолстеть немножко… Хорошо, что не успела… Правда, не потолстела? Ты видел мои фото?

— Ты сейчас лучше, — еле слышимо признался Кейр, не в силах оторвать взгляд.

— …да и так они все поверили, смех просто! Достаточно сплетни — и одежды.

Подразнив Кейра совсем недолго, она облачилась, в том же порядке — сначала пуловер: пронизав руками, вынырнув головой; вытянув-одёрнув вниз, на палец ниже паха (и сделав нежную длинноногость просто вопиющей на эти секунды) — затем подняла брошенные шортики, натянула (ох, все эти сгибания коленок…); поправила рукава и плечико…

«Нет, это всё же ненормальное что-то. Гипнотизёрка. Колдунья. Тянет друг к другу…»

— …но я не знала, что встречу того, который… Тебя. Пришлось… Ну, собственно, знаешь, что пришлось! Я только не хочу пока открывать девкам, что ничего нет — пусть думают. Ну, что я не конкурентка… На эти дни. Вот и хожу до сих пор так же.

— Отлично. Тебе идёт.

За следующим поворотом сосенки совершенно расступились — да и были они здесь юные, несобранные — и экскурсанты оказались на плоской ровной террасе, где росли каштанжерины, масливы, абрикокосы — в заботливой хаотичности рассаженные. Инспектору показалось, что отсутствие крон над головой как-то, на счастье, разгружает голову…

— Ты здесь часто бываешь, да? Сюда шла?

— Да. Это вообще-то совсем ерундовая работа… За ними незачем смотреть. За это почти и не платят… Но я люблю гулять одна. Считается, это обостряет внимание.

— То есть — гуляешь и смотришь, всё ли в порядке?

— Да.

— А что здесь может быть не так?

— Ничего… Ну просто, как бы, традиция. Помимо робота пустить понаблюдать ещё и человека. Чтоб он заметил что-то… нетипичное. То, что роботские алгоритмы пропустят. Если оно есть… А не заметит — и ладно. Потому что алгоритмы вообще хорошие.

— И тебе объяснили, что искать?

— Нет, конечно! Когда известно, что искать — это же можно внести в алгоритм!

Кейр понимающе кивнул. Он вообще неплохо был знаком с подобными принципами — но ему хотелось послушать Неллику, как она рассуждает и изъясняется. Если Неллика станет более понятной — ему, возникало такое чувство, станет легче.

Она вдруг просветлённо остановилась и подняла палец:

— А, я поняла! Твоя инспекция — такая же! Тебе не сказали, что искать. Что-нибудь нетипичное. Я поняла, да?

— Почти. Считай, что так.

Там и сям, в паре мест Кейр заметил монофлексовые тенты — по два полога треугольничком.

— В этот отрог дожди часто заливают, — объяснила их присутствие Неллика. — Ну и просто. Посидеть, отдохнуть… Они замыкаются, если нужно, смотри…

— Я знаю.

Но Неллика всё равно подошла, показала… Обычные тенты, в общем-то.

Кейр пригляделся к почве — присел, потрогал пальцами:

— Спанбонд.

— Ну да. Песок, спанбонды: сначала номер третий, потом сразу — первый… Здесь скала близко. Ты разбираешься, да?

— Нет, не разбираюсь. Всё наобум.

— Вот бананасов здесь нет, а каштанжи — смотри какие, им в самый раз.

— Угу…

…И в этот момент планшет уколол его сигналом.

Реакция вышла совершенно рефлекторной: правой рукой извлёк планшет, глянул в него — одновременно вытягивая из-за ворота капюшон левой…

— Что? Что??

— Дрон, летучка, нас увидят… Прячемся? Или только я?

— Как?

— Да вот как…

Сгрёб Неллику, повалил, накрыл собой — она не сопротивлялась, будто показывая, что у него, Кейра, есть на это право; если и напряглась — то на секунду, затем сразу оказавшись расслабленной, податливой, мягкой — может, благодаря тому, что Кейр внушающе шептал ей на ухо:

— Ладони под себя, ноги вместе… Тихо… А теперь объясню… Мой костюмчик армирован инфрафором. Это инфрафлуоресцент, смещает тепловой спектр… Непонятно? Просто поверь: нас не видно. Я знаю, что за камеры на ваших дронах. Они видят людей сквозь тенты, листву, бифлекс — но не через мою одежду! Мелкие пятна, типа нескрытых ладошек, не поймёт. Силуэта нет… Слышишь? Прислушайся… Не завис, проскочил… Сейчас отбой будет. Ты узнала секретную информацию об экипировке инспектора, мне придётся увезти тебя с Рианнона, во избежание. Если, конечно, ты девственница.

Ни разу ещё Кей не шептал на девичье ушко речей об инфрасцентах — финал же про взятие с Рианнона и девственность был просто триумфом воспалённой логики, подогретой их взаимным расположением… Этот дрон, не будь его — стоило бы придумать, материализовать, вызвать, сделать что угодно — Неллика слишком успешно его раздразнила… Планшет пискнул отбой, вот зараза — Кейр тактично откатился в сторону, хотя очень хотелось продолжать… Секс-туризм не приветствуется, нет. Хотя и процветает.

— Проверь. Сейчас.

— Что?

— Девственность.

Кейр улыбнулся — предположительно, глупо:

— А. Слушай, я пошутил. Люблю скучную лекцию ахинеей закончить… Мне не важна твоя девственность. Это я так просто… Хотя — есть реальная идея тебя взять.

«Чёрт… О чём это я… То есть, точно уже, я её беру, да?!»

Он встал на одну коленку, озадаченный, раздражённый то ли собой, то ли ещё чем-то:

— Чёрт, дроны… С какой стати, а?! Людвиг, зараза… Что это ты, Людвиг, за мной следишь? Сбоят алгоритмишки?

И тут понял, что алгоритмишки-то не сбоят. Истекли двое суток его запрета на дроны. Ровно двое… Очень грамотно, очень вовремя истекли — а Кейр деланно злится на Людвига, при том что сам только что благославлял этот дрон за удачное появление… Вот что: честнее надо быть! Хотя бы с самим собой…

Неллика, подогнувшая под себя коленки, чтоб сесть, с упором на левую руку — поглядывала, с мечтательным интересом, из-под правой, поправляющей волосы…

Кейр сел пред ней, скрестив ноги. Открыто заглянул в лицо.

— А теперь делаю признание. Очевидно, можно было и не валить тебя наземь. Дрон засёк бы, что ты одна. Потому что инспектор у нас — невидимка… Да вообще подумаешь — засёк бы… Но ты столь успешно позировала… Короче… Мой инстинкт на опасность сработал вот именно так. Закрыть телом нечто ценное. Раз я невидим — то и ты. Инстинкт близости, единения… Понимаешь? Нас тянет друг к другу — вот ровно оно и вышло.

Неллика улыбалась.

— У тебя правильный инстинкт! Я мобик дома оставила. Зачем-то. Одна без мобика — завис бы, сообщил… Просто чудесный у тебя инстинкт, — она переступала коленками, приближаясь… — Самый-самый лучший… — коснулась плечиком. Взяла за запястье, потащила под тент…

— Пойдём… Мы не закончили.

Конечно, не закончили, однозначно… Неллика, однако, под тентом сперва с основательностью осмотрелась, провела по полу ладошкой, выбрала уголок… Обратилась к Кею, нежно потянула застёжку его костюмчика:

— Его же в ресинтез нельзя, да?.. Сними! Как раз, если что — накроемся… Но вообще-то он не вернётся…

— Хм… Ты будто что-то серьёзное планируешь…

Неллика улыбнулась, подняла глаза, близко-близко:

— Да. Отдачу моей девственности. Тебе. С проверкой на совместимость.

— Сейчас? — только и нашёлся что спросить Кейр.

— Да.

Мозги честно-горячечно искали какой-нибудь спуск на тормозах… Выдали:

— У меня же нет ничего контрацептивного. Дома, в коттедже — есть, а с…

— Не нужно. У меня не опасный день. Точно! Честно! Я знаю.

Кей кивнул. Конечно же, не опасный… «Собственно, я же её заберу… Вот проверю на совместимость — и заберу…»

Шорты были, оказывается, уже тайком расстёгнуты и легко снялись; пуловер отлетел вслед, сразу же… Тоненький флекс с фобитовым напылением, под ним удачная мягкость спанбонда — этот аскетичный комфортный минимум обострял внимание на главном, не оставляя деталей. Неллика, пожалуй, не была опытна во вступительных ласках… Но замечательно выдала вот это самое замирание восторга — как от невесомости — вновь оказавшись, в какой-то момент, между Кейрисом и Рианноном… Она, если одним словом — отзывалась. По-настоящему. Что в ней впечатляло — и зрительно и тактильно — Кей сформулировал наконец: парадоксальная нежность. Она будто ухитрилась обрасти чем-то мягким, даже как бы пухлым — но ни на йоту не потеряв стройности, длинноногости, тонкости очертаний: вроде бы, всё то же, что у остальных — но линии тела нежные. Хочется этот парадокс рассматривать, трогать… Между прочим: в близнецах это тоже, пожалуй, есть… но не как парадокс, а как нечто уже перешедшее в ранг скрытого, но безотказного оружия… Интересно…

В моменты былых соитий в своей жизни Кейр не единожды признавался (как минимум — в мыслях) во вселенской, навсегдашней, окончательной любви к объекту соития — и в итоге научился даже в такие моменты помнить, что это наверняка — преувеличение; что необходимо ориентироваться не на голый сексуальный ажиотаж, а ещё и на родство душ, бытовую совместимость хотя бы — если замышляешь серьёзные отношения. Однако с Нелликой, со всеми поправками, всё равно это было сильней… Сильней, чем с кем-либо раньше. Пусть на малую толику — но сильней…

С Нелликой ему даже странным образом захотелось сделать нечто более интимное, чем коитус: контакт рот-в-рот, с небезопасным обменом бактериями… Древние люди совершали его, кажется, в знак самоотверженного доверия; натуралисты так вообще утверждают, что это приятно — не вполне понятно, что в этом может быть приятного, но, видимо, доверие к Неллике выросло настолько, что… Нет, конечно, не сейчас. Это выглядело бы ненормально. Но всё же — потом, когда-нибудь… «Заберу с Рианнона — а там…»

…В операции по отдаче девственности со стороны Неллики всё было правильно и аккуратно, с сосредоточенностью и задержками выдохов; небольшое поступательное движение, плавная нежная пауза на секунды; новое поступление — где, дальше, обнаружилась плева; отдающая сторона напряглась («Больно?» — «Нормально…»); решительный приступ и победа; фрикции, закрепляющие успех — Кейр ещё осторожничал, но Неллика постепенно, частями, расслабилась, увлечённо задышала в ухо; наконец в отместку укусила его — и прошептала, слегка сбиваясь дыханием:

— Ну? Убедился, что я девственница? Была…

— Да…

Кей намерился, деликатно и бережно, выйти — но инспектируемая удержала его, воспламеняюще шепча:

— Давай ещё… попробуем. Не больно, в общем-то… Что-то такое может… получиться…

«О, звучит однозначно неплохой идеей!»

…Что-то такое получалось. Очень настоящее и верное… Нет, воистину: она напоминала близнецов. Внутри это чувство лишь усилилось. Кейрис зашёл на полную глубину: осторожно, медленно, понемногу — но абсолютное единство приходило всё ярче и ярче, всё реальней и неотступней… Допустим, конечно, второй раз, с интервалом в полдня, после перерыва — всегда мощней и интересней; но дело состояло не в одном этом… Нет, потрясающе: будто близнецы были намёком, альтернативой, копией — а оригинал Кейрис получил именно сейчас, в парадоксально единственном экземпляре; пилот-инспектор ощутил слёзы на своих глазах, безмолвные, в процессе совершения этого открытия…

— Ты тоже плачешь? — прошептала Неллика. — И я… Ничего. Теперь всё будет хорошо. С нами. Я ведь сразу сказала, что ты меня возьмёшь!

После соития принято грустить только мужчинам — но и женский пол иногда странным образом куксится. В своём ключе. Тоже, видимо, физиологическое…

…Неллика теперь уже рыдала. Почти беззвучно, но безудержно и отчаянно.

«Ничего. Это нормально. Пройдёт», — диагностировал Кейрис.

Не проходило. Роняла слёзы на фобит (шариками по складкам они катились, сливаясь в трагическое озерцо). Мотала головой, шептала нечто литературно-образное, высокопарное:

— …проехала последнюю станцию… Сдала последнюю оборону… Всё. Теперь — уже точно всё!

Кейрис взялся за осторожную психотерапию:

— Что — всё?

— Всё… Всё кончилось! Ты меня не возьмёшь.

— Почему это?

— Потому что — я не могу врать! Я — не хочу врать! Я не могу начинать жизнь с моим, лучшим на свете, человеком — с обмана! Я просто не могу! Я думала — ничего, это неважно!

— В чём дело? Где враньё?

— Везде! — Неллика вдохнула, выдохнула. — На самом деле это… это… это всё правда.

— Что?

— Всё!!! Что я залетела от Найфреда! Глупо, да!!

Кейр почувствовал, что разум его плывёт. Всё поворачивается с ног на голову… Нет, разум ещё попытался воспротивиться:

— Ты же девственница… была.

— Да, — деловито кивнула на это Неллика, — Найфред входил не до конца. Я такое условие поставила. Но всё равно… Как-то залетело… Может, мы слишком долго это с ним… Мне надоело даже… Но ему нравилось. Он потом обломался очень, когда я его отшила. Да нет, он не… виноват. Я сама. Я всё сама! И что слух запустила сама — тоже правда! Я, как узнала — проболталась… Сдуру. Кое-кому. Ну, тут же подправила слух… Якобы, не только что залетела — а уже давно. На месяца полтора раньше. Найфред всё равно никому не скажет, как бы, проверить нельзя, он же такой… То есть, я подумала, девки уже ждать устанут — а эффекта всё нет. Значит, ложный слух. То есть, у меня получилось ощущение — очень важное ощущение! — что девки не знают… Знают не то. Того, что они думают — нет. Как бы, и нет ничего! Поэтому я тебе врала совершенно честно, искренне! И ты поверил!

— Да, — кивнул Кейрис, несколько оглушённый, ошеломлённый, — я поверил. Но ты ведь врала, чтоб я тебя взял? Значит, это объяснимая ложь… Вообще, залёт можно прервать. На Альтее.

Слова — как и мысли — звучали холодно, пустовато, расчётливо. Да, её можно простить. Да, её можно взять. Да, она ему нравится — нереально, болезненно, очень сильно. Ненормально. Странно. Он знает её всего три дня. Хоть чуть-чуть получше её узнать… Могут быть ещё какие-нибудь сюрпризы…

— …но знаешь, странное ощущение… Будто я хотела зачать! Или Рианнон хотел… Не Найфред. Правда, я без претензий к нему. Я сама его… закадрила. Он не мог же устоять. Но мне он… Зачем?.. Вот это я не могу понять… Или нет: теперь понимаю! Просто. Такой урок. Ничего нормально не получается, людям вечно что-то мешает. Просто, такой урок!

(Вселенская скорбь. Взгляд блуждающий, отсутствующий… Ну, пусть рассуждает. Может, успокоится…)

— …нет, ты не думай. Я счастлива! Я действительно счастлива, что именно ты — мой первый мужчина!

— Не первый, — зачем-то возразил Кейр.

— Нет! Ты — первый! Найфред — как бы, нулевой… Я не прониклась, совершенно! Вообще не то!

«Не прониклась. Какое слово для неполного проникновения!»

— Ну, ну… Найфред — неужели так уж плох?..

Здесь Нелликин взгляд следовало квалифицировать как гневный:

— Ну ты не понимаешь что ли?! Ты — сам? — не почувствовал?

Кейрис неопределённо кивнул: нет, он-то почувствовал — просто насчёт Найфреда неудержимо тянуло почему-то поддеть, хоть как-нибудь… Вдобавок, он теперь не совсем уже был уверен насчёт самой Неллики: что здесь — женское, стандартное враньё «именно ты — самый лучший» — или…?..

Сейчас нужно было что-то сказать. Если не окончательное, то… Что-то разумное, правильное. Честное. Главное — честное.

— Давай так. Мне нужно подумать. Честно, я до сих пор предполагаю, что возьму тебя. Дам право тебе на одну, уже сделанную, ошибку. Но мне… всё же надо переварить всё это. Нам надо ещё, пока я здесь, пообщаться. Сегодня всё вышло… слишком странно. Но и хорошо вышло. Хорошо, что я всё узнал. Будет время привыкнуть к этому.

Неллика водила пальцем по складкам пола, по треугольничку… Подняла глаза — со стоящими в чёрных ресницах слезами; вновь опустила…

— Я понимаю. Я вижу… Всё — сделано. Всё пройдено… Я получила своего мужчину — и потеряла… Такая странная жизнь. Рианнон получил её. Всё могло быть иначе…. — (новые капли, сверкнув, упали на фобит) — Ты меня не возьмёшь, не-возь-мёшь…

Кейрис озвучил уже явственное раздражение:

— Ну успокойся же! Не пори ерунду! Просто, отдохни, подумай хоть пару дней!

Неллика хмуро кивнула… Поднялась, села на коленки. Задумчиво нацепила бра. Всё так же роняя слёзы, стёрла следы совместно содеянного изнанкой пуловера (ласковым печальным жестом отмела помощь); самоотверженно надела его на себя; встала, натянула трусики и шортики; повернув, поймала ногами сандалии…

— Я всё понимаю. Пойдём. Я достаточно погуляла.

Разомкнула тент, выбралась, кинула последний взгляд в него… Отвернулась. Направилась, не оглядываясь, обратно к тропе; Кейрис шёл следом — оставляя позади сад. Обещанный рианноновский сад. Цветущий, плодоносящий…

«Найфред был там. Так или иначе, был… И до сих пор там…»

«Да уж: идея неполных проникновений, частичной потери девственности — это что-то от близнецов; ну, родственный круг общения, единые гинекологические мифы…»

Неллика шла, не оборачиваясь, как бы не интересуясь Кейрисом.

На дорожке вниз притормозила несколько — Кей пошёл рядом — хмурилась, кусала губы; собиралась ещё что-то сказать, вроде… Ну?.. Пусть выговорится, действительно…

Повернула голову.

— Знаешь, я думала… Я заперта здесь, на Рианноне, людьми, не им самим — так Рианнон мне поможет, он сам страдает, взаперти, может, он хочет отомстить; или просто заявить своё право на жизнь… Свою жизнь! Он такой же, как мы! Но нужно довериться ему. Это страшно…

— Рианнон… Тот самый, дух Рианнона?

— Откуда знаешь?

— От Нейры.

Неллика явно заволновалась:

— Ты это… Я случайно заболталась, чушь несу… Я к Нейре не имею отношения!

— А что такое с Нейрой? — поинтересовался Кейр. — Я совершенно не в курсе.

— Нейра, она… — Неллика замотала головой. — Послушай: этот дух — опасная ересь, разговоры о нём запретили. Ещё давно… И я — ничего не говорила… Я поняла… Я поняла, ты заберёшь Нейру!!!

— Ну что за ерунда?! — разозлился Кейр.

— Не ерунда! С ней то же, что со мной — не такая, как все, но она сразу сообразила, вышла из конкуренции, о ней как бы забыли, фотки вообще не вывешивает… И у неё — получилось! Вон, о духах треплется! С тобой!! А я — дура, дура!

Всё выглядело уже полноценной истерикой: отвернулась; отдёрнулась от успокаивающей руки; вздрагивала — прикрыла лицо руками, звучало как новые рыдания — но нет (отняла руки) — Неллика нервно, ненормально смеялась:

— Я — сумасшедшая! Чтобы прервать залёт, мне нужно выбраться отсюда, ты знаешь. Ты — спасение, просто, это фантастика, это же… Ты увёз бы меня, знаешь, какое это было чувство? Когда ты появился?.. Что мне подарили молнию с неба, что Вселенная вертится вокруг меня!

Сумасшествие, вспыхнув, выключилось; Неллика поймала глаза Кейриса угасшим взором:

— А теперь — мне всё ясно. Я слабая, глупая. И никудышняя.

«Хм… Истерики лечат, кажется, ответным спокойствием и твёрдостью… Или… нет?..»

…Истеричка приостановилась тем временем у поворота. Вынула мобик из заднего кармана; что-то на нём проверила…

— Ты говорила, что оставила мобик дома, — заметил Кей. «Гм, не подумал… неудачная реплика…»

Неллика равнодушно кивнула.

— Я наврала. Зачем-то. А, ну да — похвалить твой инстинкт… Я постоянно вру. Просто так. Не знаю, зачем. А сейчас я уже не могу больше врать. Всё, всё кончилось, — она убрала мобик. Двинулась дальше. — Наверно, больше не увидимся. — (вот удивительно натуральное равнодушие в голосе! Лицедейка?.. Истеричка!..) — А если и увидимся, то… — (здесь она подвесила очень загадочную паузу…) — Я скажу, всё-таки! Ты — первый, кого я попросила меня взять! До этого никого! Да, звучит как враньё — но это правда, которую я постеснялась сказать!

Кейрис молчал… Не получалось найти слов. Слова… неудачны. Взрывоопасны. Вот что тут ответишь?

А Неллика вновь шла впереди, не оборачиваясь. Продолжая бросать фразы.

— Видишь, хорошо, что нас никто не видел. Никто не узнает. Как бы, ничего и не было… Можешь взять Шенку. Или Айку… Но лучше никого не бери. Мы здесь все… травмированные. Я была ещё нормальной, как бы… Но теперь — уже нет. Как видишь.

Дойдя до развилки, двумя руками (скрестив: левой — направо, правой — налево) показала направления — и закончила бесцветно-спокойным тоном:

— Здесь нам в разные стороны. Пока. Я не умру. Не думай.

Ушла в свою сторону. Не оглядывалась.

Кейрис постоял. Поразглядывал всё понимающие сосновые верхушки. Двинулся к своему глайдеру…

«Нет, непонятно, что делать. Что с ней делать… Попрощалась… Да ей психотерапевт нужен, не я! Это нервный срыв. Её психика не выдержала стресса. Да в общем-то было от чего… Пошла в разнос, совершенный… Людвиг может её поправить: изоляция в медблоке, психокорректирующие программы, покой — всё получится… Подберёт что-нибудь; да хоть весь срок её держать; подержать немного — потом забрать… Ага. Я уже продумываю отступление. Можно её и не брать, не брать… А вообще: хочет ли она теперь, чтоб я её взял?.. Ерунда, хочет. Просто нервы… Хочу ли я? Должен ли я??.. Нет: а почему надо решать именно сейчас?? Завтра, хотя бы! До завтра подождать, встретиться, поговорить — может, пройдёт напряжение…»

На него, понемногу, снова наползло — он был весь оплетён Нелликой, её враньём, красотой, сладостью, запредельной близостью; Найфредом, который тоже был там; спадающим плечиком, нервами, Вселенной, по ошибке обернувшей её, врунишку… Невротически горела, тлела, теплела кожа всего тела — вокруг была Неллика, становилось трудно дышать; сосновый холодный воздух, который Кейр загонял в лёгкие, помогал, развеивал…

«Я не обязан её брать. Не обязан… Это первое. Второе: я попросту хочу её взять… Спокойно, это бред. Ждать несколько дней! Решать на свежую голову…»

Поднял глайдер.

Над речкой снова прицепился дрон — но отстал, когда Кейр показал средний палец. Понятливый…

…Нет, покоя не будет. Следующая досада предстала пред очи, едва злобный инспектор припарковал глайдер и двинулся по дорожкам к себе: Айка на перепутье. В чёрно-красном.

Она выглядела мрачной. Трагической. Отчаянной. Кажется, тоже готовой на небольшую истерику… Судя по тону — да:

— Я знаю, вы заняты. Вы очень заняты, как всегда! Но… Выслушайте меня, я очень прошу! Это совсем недолго!

Кей тяжело вздохнул.

— Что ж. Попробую выслушать.

Айка с нервной благодарностью кивнула — и начала:

— Я много думала. О себе. Всё, что я делаю — я делаю не так. Я чего-то не понимаю, настоящего! Другие понимают — а я нет! Это что-то очень простое! Хоть вы объясните — ну вам же незачем мне льстить и врать, вы же уедете! — что я делаю не так. Что я делаю не так?

Айка почти кричала. Нет, положительно, сегодня все посходили с ума…

— А… разве что-то не так? — попытался отвертеться инспектор. — Всё, вроде, нормально…

— Не-ет! Не — нормально! Вы — готовы общаться с кем угодно — почти! — кроме меня! Я что — хуже всех?!? Не может быть, что я хуже всех! Я — что-то делаю не так!

Кейрис устало вздохнул.

— Айка. Вот что. Ничего страшного не происходит. Всё-таки, неплохой вариант — если я не возьму никого. Я же инспектор. Не по девчонкам приехал. Ты перестала со мной тусоваться — когда поняла, что я наверняка никого не возьму. Раньше всех поняла… Спасение лица.

Айка замотала головой:

— Но это же неправда! И — я всё равно ничего не понимаю, ничего! Ну объясни-ите же мне!

Кейрис чувствовал, что дальше уже не может сдерживать собственную меланхолию:

— Так… Ты действительно хочешь получить честный, нелицеприятный ответ? Ты готова к нему?

— Да! Готова!

— Ладно. Даю ответ: ты просто не тянешь. Нравится?.. Раз нравится, продолжаю. Ты глупенькая. Недалёкая. Ты красива — но красота действует индивидуально. Может, повезёт, может, нет. Глупенькие — это здорово, кстати. Четверть мужчин совершенно млеет от глупости… Ты, впрочем — знаешь, это не глупость, это бесхитростность. Редкое, приятнейшее свойство. Для тех, кто ценит… Но ты строишь из себя что-то не то. Что-то универсально-идеальное. Хочешь быстренько охмурить кого попало, свалить с Рианнона абы с кем?.. Ну, дерзай! Вдруг получится… Но видишь ли, человек наиболее эффектен, когда он похож на себя. Понимаешь?.. Когда именно своё, настоящее выведено на первый план. Подчёркнуто. Вот это будет — попадание в самое сердце. Именно тому, кто тебе подходит. И здесь шансы твои неплохи. Вон мой аудитор на орбите сказал, что лучшая девушка — Айка. Но я подозреваю, что он бы впал в тоску, пообщавшись с тобой здесь.

Айка заинтересованно встрепенулась, Кейрис вернул её на Рианнон:

— Аудитору запрещено спускаться вниз. И да, он никого брать не намерен. Вот спустился бы — намерение изменил, быть может… Ладно, всё. Что-то я заболтался. Не обессудь, если не понравилось.

Обошёл впавшую в оторопь, прострацию, Айку (нет, если б не холодный ушат его критики — точно была б полновесная истерика!) — и двинулся к себе тяжёлым шагом. Хотелось поднять капюшон. Спрятать руки… «Интересно — а вот я… Сам-то я — всё так делаю? Мне-то кто объяснит?..»

Чёрт, рыжики во всех карманах… Н-да. Вообще, инспектор у нас — просто ас галактического масштаба! Обдалбывается рогаликами с дудкой, не слезает с девок, уничтожая их последние девственности; учит правильно варить; раздаёт ключи для взлома базы; ярко поработав, доведя до слёз пару красоток — смывается, никого не взяв. Потому что ему бабла жалко. Герой! Красавчик…

Дверная мембрана щёлкнула за спиной… Всё! Отсыпаться, отдыхать, жрать таблетки.

Полез отключить визор, зачем-то глянул пропущенные вызовы: Эмерета, Эмерета, Айка, Рихтер, Эмерета, Айка, Эмерета, Эмерета, Эмерета, Эмерета. Что за хрень… Вызвал Эмерету:

— Привет. Я наконец дома. Что сказать-то хотела?

Визор вспыхнул движением, зазеленел глазками:

— О-о… Я… зайду, ладно?

— Э-э… Заходи.

«Чёрт… И зачем я это сказал?…»

А… Какой-то в её виде был позитив, противоположный Неллике и Айке…

Ждать Эмерету пришлось битых полчаса, кляня себя: вот действительно, чего не сказал «я занят, говори так»? — допустим, из привычки избегать связи через Людвига — но ведь понятно же, что кадриться прибежит! С такими-то радостными глазёнками…

Явилась, сияющая, в пышной укладке волос — сверху они получались почти светлые, на Нелликин манер (господи, опять Неллика!) — но непокорные концы, завиваясь окантовкой, открывали рельефную шатеновость глубины, собственно, ничего непокорного в этом уже не было — отличная зеленоглазая причёска; зелёно-белое платьишко с оборками (куда там Айке!) колокольно зафиналивалось едва-едва ниже паха, выдавая фантастическую длинноногость с интересным наполнением бёдер — вот ведь, всё при ней!

Кейрис посмотрел на это с тоской. Сегодня все с ума посходили, все…

Сияющее существо встало перед ним, на самом выигрышном для обзора двухметровом расстоянии. И, светясь радостью, торжественно озвучило:

— Я согласна.

Кейрис флегматично кивнул (на самом деле, он был впечатлён зрелищем):

— Так. Здорово. Согласна… На что именно?

— Что вы меня возьмёте!

Кейр постарался сохранить на лице благожелательную мину — как будто ничего не происходит. Та-ак… Нет, это не оригинальный (на самом деле тупой!) подъезд… Это хуже. Слишком натурально. Слишком…

— Ага. Значит, так. Никому не говори, что сейчас ко мне заходила. Это страшная тайна. От остальных. Я сам тебя найду. Результаты наших переговоров должны быть скрыты. До нужного момента. Проболтаешься — будет хуже. Поняла?

— Да!

Глаза, воистину, светились восторгом. Страшная тайна — замечательное приложение к помолвке, да…

— Иди. Проверь, чтоб не было слежки.

Зеркало у выхода отразило их вдвоём — Кейр непроизвольно на секунду затормозил, рассматривая — гармоничнейшая пара; открытка «я на Рианноне», вариант следующий (предыдущие зачёркиваем), очень удачный…

…Оглядывалась: слежка была — в лице Кейриса, стоявшего на пороге…

Вот блин… Разбирайся теперь с этим… Ага. Кто там у нас всё-про-всех знает?..

Вызвал по визору.

Ответила не сразу, сонно моргала глазками:

— Приве-ет… Ты здорово меня доставил! Я, кстати, помню — ты меня нёс!

— Выспалась?

— Угу. Спасибо…

— Дело есть. Ты одна? Конфиденциально.

Шена проснулась окончательно. Секретно прищурилась:

— Сейчас, — лицо исчезло: сбросилась на мобик… — В лесок отойду… уже иду… Ну?

— Эмерета. Вы что ей сказали?

— А что мы ей сказали?

— Вот я и спрашиваю: что вы ей сказали? Пришла и объявила: «Я согласна!». Вы что-то наплели ей от моего имени?

Шеннона посерьёзнела голосом:

— Я узнаю. Это не я! Это Линда, или…

— Жёсткое требование. Узнай, на рассказывая всяким Линдам, что Эмерета ко мне приходила «соглашаться».

— Ммм… А откуда ж я тогда это знаю?

— Она, теоретически, могла у тебя совета спросить?

— Ну… Да.

— Вот и давай. «Чё-то Эмерета у меня странное про инспектора пыталась узнать — вы там что, ей наплели что-то?»

Шеннона подумала.

— А. Ну, типа, как бы, да… Спрошу. Самой интересно.

— Окидок.

«Выяснит, не выяснит… Ладно.»

Завалился спать.

Через пару часов был поднят вызовом:

— Узнала про Эмеретку!

— Давай.

— Я… Давай, я к тебе зайду. Можно?.. Я неподалёку уже… Ты один?

— Да.

Поспать сегодня совершенно не дают…

Шеннона выглядела цветуще — сегодня у них у всех что-то это удаётся… Уселась, едва касаясь диванчика — как пламя, готовая взлететь — вполоборота к Кейру, выбравшему кресло.

— Значит, так. Когда мы вышли — это я про тот день рассказываю — она зашла в дом, ну, Неллика её затащила, помнишь — упала и отрубилась, — (Кейрис наконец понял, про какой день она рассказывает). — А потом мы с Бестой, Лианой, Хелиндой обсуждали, в смысле, я им сказала, что был инспектор — да и Линда вас видела же! — и что Неллика смылась с инспектором, дело фигово — не из-за Неллики, она ладно — а что инспектор, в смысле, расскажет, какие мы тут… Потому что Эмеретка, я им сказала, вообще в труху была, а её первой инспектор засёк… Ну и вот. Потом оказалось, что всё пучком, в смысле, нормуль… Дальше. Вчера Эмеретка прибегает, глаза квадратные, говорит, я же с инспектором разговаривала в Нижней, уже даже сама помню, что разговаривала — но вот о чём?? Он о себе рассказывал, и вокруг кто-то был, вы же видели, небось, помните — а я забыла! Типа, инспектор её спрашивал про тот разговор, что-то такое… Ты её спрашивал, да?

— Нет. Её пробило, вспомнила, что мы говорили. Следующим ходом сделала вид, что вообще всё помнит — куда деваться…

— А. Ясно… Так значит. Девки ей сразу и выдали, что как же так, инспектор сказал, что ещё по фотке её заценил, хотел бы её взять — но она в ответ тупила, её увели, инспектору сказали, это она от неожиданности, она ещё подумает — и инспектор сел в глайдер и отчалил. Эмеретка впала в задумчивость — но выходит, поверила! Она, понимаешь, тупая совершенно. Её регулярно разыгрывают.

— Ага. Значит, так. О том, что она поверила — ты никому не скажешь. Иначе я её, действительно, возьму.

Шеннона остолбенела:

— Э-э… Это… К-как это!? — спорхнула на пол, на коленки; переступая коленками, приблизилась. — Из-за этого — взять?! Ты — врёшь ты всё! С чего это её брать-то? Она же —…

— Она вообще-то офигенна. Разуй глаза. Пришла — просто, топ-модель. Поначалу я — да, не обратил внимания. А сейчас…

— Она — буйная уродина! Сначала — делает, потом думает! Вот и удолбаная когда: лезет, шарится куда-то, колготится! Потом смеётся над собой же, когда расскажут — стыда никакого, вообще!

— О! Это ценное свойство. Детское, открытое… Человек, не впадающий в смертельный стыд от своих ошибок — быстро учится.

— Ты нарочно меня подначиваешь, да? Ну тебе же она не нравится!! Послушай. Ну хватит уже! Не надо обещать её взять — я ведь и так не скажу! — а то и вправду возьмёшь!

— Не скажешь… возьму… Где логика?! Тогда что так волнуешься?

Шеннона почти прижалась к его коленям, заглядывая снизу в глаза:

— Послушай! Я — не скажу, не скажу, не скажу!! Но девки — они сами её обломают, дня через два, я же не смогу их заткнуть!! Она — явится к тебе выяснять, она обязательно явится, она же буйная! — несчастная такая, заплаканная, ты её пожалеешь — и увезёшь! Или — из принципа! Я знаю, тебе всё равно кого брать! Ты — даже Неллику какую-нибудь взять можешь! Или вообще… — (при воспоминании о Неллике по телу прошла волна — но легко схлынула) — Но Эмеретку… Все удавятся от досады! Линда Бесте глазёнки выцарапает, или наоборот — кто там это соврать первый придумал…

— Слушай, Шен. Какая-то ты недобрая. Эмерету — не терпишь. Неллику — ненавидишь…

— Не-ет! Наоборот. Как раз Неллику — все не любят, а я —…

— Все? Прямо-таки все?

(Да, правильный эффект: каждое упоминание Неллики немного «вставляет» — но всё слабей и слабей; должно совсем пройти, в итоге…)

— Она выпендривается. Строит из себя «самую-самую»… И вообще… Вон Найфреда — просто так, для демонстрации сил склеила. Но он-то ей отомстил.

— Как?

— Известно, как — я же говорила!

— Это он специально что ли?

— Нет. Случайно отомстил. Ну, так вышло… Она его закадрила, затем отшила — резко так, типа смотрите, делаю что хочу… Как хочу, так и будет. Найфред вообще устойчивый. Он не виноват. Его многие девки хотели. Но одна Неллика… Вот за такое её и не любят, понимаешь? Но мне, знаешь, жалко её… Вот придётся ей перестать выпендриваться — я её совсем полюблю… Я вот и про тебя подумала — ты можешь тоже её, из жалости… — Шеннона призадумалась… — Нет. Её, конечно, не круто брать. Я понимаю. Ты возьми кого-нибудь… Неожиданно так, эффектно… Меня!

Кейр искренне рассмеялся.

— Ух… Вот уж скажешь, неожиданность…

— А что, что — это ожиданность? Ты думал об этом, да??

…Шеннона на полу — удивительно эстетичное зрелище. На коленках, на четвереньках, толкая тазик — как угодно, ей идёт всё это, как никому другому… Любые складные позы. Тоненькая: неуничтожимое изящество.

Ёрзающая по полу агитировала:

— Я вообще-то не буйная. Ты знаешь. Я — очень нужная и полезная. Я тебя понимаю лучше всех! И ещё лучше буду понимать! Так что правда! Подумай! Ну, как вариант! Очень стильный!

Кей вздохнул.

— Подумаю. Так. С Эмеретой — задача ясна?

— Да.

Шеннона встала — демонстрируя понимание, что по логике беседы сейчас как раз следует откланяться. Произнесла:

— Всё. Я пойду. Сейчас…

…Зевнула, сладко, по-настоящему… Повернулась, сделала три задумчивых шага — вновь опустилась на коленки, у диванчика, пристроилась ушком на него…

— Я посплю… Ну, чуточку! Меня после улётов всегда в сон валит… рывками… Но, я быстро сплю…

Нет, не притворство. Фирменный шенноновский переход ко сну.

Кей вздохнул. Подошёл, приподнял её, лёгонькую, уложил… Улыбалась — с закрытыми глазами. Честно, калачиком, задрыхла.

Подумал ещё немного.

Вышел из дома. Развеяться. Спать что-то расхотелось.

Снаружи откровенно затевались сумерки — но светоэлементы на эту провокацию ещё не велись. Самое невнятное время суток — как будто чего-то требующее от тебя: решений, действий… А, ну да — первобытное «срочно домой»…

Буквально через дюжину метров в разреженном лесном кусочке вне дорожек зрение уловило ярко-светлый шевельнувшийся объект. Так, ну что опять… Пригляделся. Направился к объекту… Кармина, да.

— Что здесь делаешь?

Обнаруженная встречала инспектора распахнутыми чёрно-восторженными глазами:

— Здорово, что вы пришли… Вы почувствовали, да?

— Что?

— Меня…

— Давно здесь?

Кармина ответила несколько непонятным образом:

— Ну… иногда, — и старательно пояснила: — Я тренируюсь! Вчера решила тренироваться — и вот сегодня тоже… Просто, я заметила, возле вашего дома гораздо лучше получается. Спокойней…

— Что — получается?

— В лесу. Тренируюсь просто. Ну, ещё не в темноте — но почти… Вот как начинает темнеть — я иду… — Она трагически подняла взор в просветы крон: — Небо светлое, как бы… а здесь ужасно темнеет, всё сильней! Но, я могу ещё чуть-чуть потерпеть. Я могу хоть сколько угодно долго потерпеть — если вы мне… поможете дойти… потом. Правда, я уже гораздо более смелей стала, за два дня?

«То есть — она здесь только что… Да какая разница! Ну, видела Шеннону — и что с того?!»

Отсутствие кейрисовского ответа тренирующаяся истолковала, видимо, как скепсис; в доказательство слов своих постояла столбом ещё долгое множество секунд, выразительно глубоко вздохнула… Утвердила:

— Я нормально, совершенно нормально не боюсь… Ничего.

После чего срочно, неудержимо поймала инспектора за руку. Было ясно: в контакте с рукой инспектора она совершенно, абсолютно бесстрашна.

Через её руку в Кейра вливалось тепло с покалывающим электричеством; это такое особое биоэлектричество: провоцирует желание подключиться дополнительной рукой, иной частью тела, особым каким-нибудь разъёмом… Здесь же, немедленно, в лесу — ну, увести поглубже, где страшней: успокоить, обнять, снять напряжение… Спрятаться в мягких травах. Проинспектировать все поверхности… Проникнуть, с инспекцией, дальше — на всю глубину девственности, если она есть (а вот интересно: есть ли??) — и, если есть, увезти с собой, по-честному… Увезти, если там не было ещё Найфреда (предположим, не было — он же такой устойчивый…)… Но, всё решится в процессе. Сразу ничего нельзя сказать. Да, эти вещи познаются строго на опыте…

«Чёрт… На Рианноне ненормальный воздух. Ненормальные девки! Они, внезапно, все начинают нравиться! Они разные по-одинаковому… В них какая-то единая рианноновская компонента — она и нравится, достаточно, чтоб тебя пробило кем-то одной из них — остальные тоже начинают тащить, как это у близнецов в лексиконе… Блин. Нужно близнецам сказать, что девственность восстанавливается — если годик где-то ничего туда не пускать. Собрать деньжат, на полуторную стоимость… Мерисцента, спаси меня! Срочно, проводить домой Кармину…»

Вгляделся в её кукольно симпатичное личико:

— Ну, нехило уже стемнело. Пойдём?.. Хотя, небо ещё светловато, да… Давай, я подсветку выключу. Чтоб страшней…

Кармина молчала; наконец подняла на инспектора круглые ночные глаза:

— А… мы скоро за роботами полетим? Роботов — я всё-таки боюсь ещё…

Кейрис рассеял страхи решительным жестом:

— Не полетим. Не нужно. Я сообщил наверх, разберутся. Главное — не говори никому.

Кармина замотала, подтверждающе, головой; ручное электричество сменилось на мягкое, радостное — но всё равно вставляющее — всё равно, спрятаться в мягких травах…

…Кей выключил подсветку — чтоб страшней — да и стемнело уже действительно нехило… да ну их вообще, эти дорожки!

— Идём по лесу. Для тренировки.

…Когда девушка наивно-хитренько изобретает способ войти в соприкосновение с тобой, чтоб «зацепить» — это цепляет, как правило: да, хитрость — но ведь миленько же… Однако, хоть убей, Кей не видел в Кармине этих расчётных хитростей. Блин, даже свои «достоинства фигуры», помнится, представляла прямым текстом…

Так вот: когда девушка ищет соприкосновения совершенно искренне, естественно, без идеи «зацепить» — это цепляет гораздо сильней. Просто вдвое сильней. Нет, на порядок…

— Вот и всё. Ты дома. Иди… Ещё увидимся, так ведь?..

«Проводил. Получилось…»

«Всё-таки… Этот её лесной страх — тот же, что у меня вчера под рыжиками?.. Дух Рианнона?.. Может — настроиться, попытаться словить?..»

Вернулся в лес. Постоял.

Нет, без рыжиков не получалось…

Хотя…

…Может, и есть что-то… Что-то другое…

«В мире…» — нет — на Рианноне! — «есть особые силы, которые тянут друг к другу» — вот, возможно, разгадка успеха тренда: не уйти без невесты... Однако, что интересно, накрывает не сразу… Нейра: «Через день… Или два…» — не об этом ли? Та-ак, отличная рогаликовая теория!

Хотя, симпатию к Мерисценте он почувствовал с первых минут… Надо обязательно её увидеть, прямо сейчас — может что-то подтвердиться… или опровергнуться…

Нет! Ненормальное совершенно настроение. Перед Мерисцентой показываться не стоит.

Отдохнуть. Уединиться. Домой…

Вот и дом.

Ах, да. Здесь Шеннона.

Шеннона, спящая. С ней, между прочим, приятно спать… Просто, рядом.

Гостья почувствовала, что её разглядывают. Зашевелилась, раскрыла глазки…

Видеть, как Шеннона просыпается — тоже позитивное жизненное впечатление…

Потянулась. Села:

— Ну вот. Выспалась, совсем. Я всё помню, что мы говорили!

Встала во весь тоненький рост перед ним, близко. Проникновенно глядя неотразимыми глазами:

— Если хочешь — можем завтра сходить. В медблок. Справку, от Людвига. Что я девственница. Чтоб ты знал.

(Уф… Торжественный поход в медблок за девственностью — здешняя традиция, ясно…)

— Шен. Ну правда, голова кругом! Потом. Успеется.

Выпроводил…

Спать! Срочно!

Где ты, наша спасительная от нездоровых идей таблетка…

Где-то на заре его разбудил вызов с орбиты. Зиверт в визоре сделал знак пальцами: «выйди срочно, поговорим».

Кейр поймал ногами адгезы, облачился в халат — и выбрался из коттеджа через заднюю дверь.

— Готов. Излагай.

— Итак: губернатор посыпался. Благодарит нас за выявленные нарушения… Но я-то о чём: бонус они тебе выписали. Что занимательно. То есть, «помолчи, парень, если что ещё знаешь». Держат гиперканал на конфирмацию, прямо сейчас… Да, это движуха…

— Бонус? Мне? Каким образом? Не пройдёт же.

— А. Бонус стильный, да… Губернатор — большой затейник. Или кто-то из его… Там у них фондик есть. На тему репатриации. И вот, фондик компенсирует взнос за девку. Транспорт, годовую страховку… То есть деньги — не тебе. Тебе — бесплатная девка. Так можно, да. Платёж проходит.

— Фххх… Ну, сочинители…

— А то… И секи фишку! Они побыстрее желают знать, принимаешь ли ты предложение — понятно: раз принимаешь — это их успокоит, это нам как раз годится. Я бы ответил за тебя — но решил узнать всё же, вдруг тебе сурово не нужна девка…

Кейрис задумался на секунды.

— Сделаем так. Поиздеваемся. Держат канал, говоришь? Узнай, могу ли я взять двух девок. В смысле, близнецов… Это чуть-чуть дороже.

— Зачем?.. Ну хотя давай, спрошу. Поломаться, да…

Зиверт задвигался, глядя в невидимое сквозь Кейриса… Подождал, с печалью оглядывая свои потолки… Включился снова:

— Они впали в затык. Думают над твоим мессажем… А кстати, дорогуша, здесь есть над чем подумать! Вопрос философский! Требуешь больше, потому что знаешь больше? Но: если ты знаешь больше, реально больше — это может стоить двадцати девок, пятидесяти, всей колонии! А не двух-полутора… То есть ни фига-то ты не знаешь… Или… О! Есть ответ: «сожалеем, выписан разовый некорректируемый бонус, без опции изменения суммы». Это что — обиженная поза, а?

Кейрис отмахнулся:

— Хорошо, отвечаем, что я согласен и с удовольствием возьму одну девку. Пусть думают, что я мелочен и жаден. Так сгодится?

— Ответил… Конфирмация… Всё. Да, сгодится. Угу… Есть. Ну а теперь, как художник художнику: кого брать-то будешь?

— Гы… Не решил пока. Да кого-нибудь!

— Ответ не юноши, но мужа… Хы-хы. Ну, будь.

Кейр вернулся в дом, на ходу стряхивая с себя адгезы с халатом. Бонус, значит… Задаром, значит… А задаром всё проще! Кого-нибудь! Кого угодно…

«Заберу Мерисценту. Она такая… Чёрт, если б не Неллика, не дождавшаяся меня Неллика — забрал бы Мерисценту. И заберу Мерисценту! Она разумна, по-настоящему. И ей нужна помощь. Схожу к Мерисценте, утром. Поговорю. Ещё немного поспать…»

Приснилась, тотчас же, добротная фантасмагория: путаной топологии дом, в доме жили: он, Мерисцента, удочерённые близнецы, уматерённая Шеннона и убабушкерённая, почему-то, Айка (она совершенно впала в детство и даже уменьшилась) — все ждали в гости Людвига (его тяжёлые механические шаги слышались из-за горизонта который час), но вместо Людвига пришёл Найфред, причём оказалось, что это Зиверт. Кстати, Мерисцента постоянно превращалась в Неллику и обратно.

Проснулся, окончательно, за полдень.

Мерисцента что-то не светилась. Жаль. Ну, ладно.

Поволандался ещё с полчаса. Пройтись, что ли…

Вышел из дома — день, пожалуй, следовало счесть жарким — немного подумал — и двинулся по дальней, тенистой дорожке.

По площадке у камня вкрадчиво переступала Инносента с ракетками — она удерживала шарик пляшущим в трёхметровой высоте, от усердия приоткрыв рот и морща носик под щекочущей упавшей прядью (отросшее каре, с выходом в задевание плеч и косые чёлки)… Кейрис остановился полюбоваться. Шорты снова медно-металлические — но с серебряно-светлым отворотом и разрезом сбоку, в стиле Неллики; циркуляция идей, ага… Ей шло. И движения, кстати: не дёрганые — плавные; ей полезны эти шарики, точно…

«Вот кого брать надо» — невсерьёз подумал Кейр. — «Смотреть на такую каждый день — и улыбаться. Прелесть же!»

Он взмахом руки привлёк к себе внимание, шагнул на площадку.

Жертва, уже уронившая шарик, смотрела с обречённым, распахнутым для вторжения, ужасом.

Кейр вперил в неё приветливо испытующий взор:

— Инносента… правильно, да?

— Можно… просто Ина, — выдохнула испытуемая, почти теряя сознание (что-то с каждым разом её торкает всё сильней…).

— Ага. А у тебя есть сертификат половозрелости? — насмерть добил её Кейрис.

Девчонка должна была упасть. Но вместо этого пошла красными пятнами.

— Есть… — голос прорезался, но сипло-хриплый. — Во вторник уже… получила…

Кейрис вальяжно кивнул:

— Значит, уже как бы в теме… Слушай. Вдруг ты, как непредвзятый человек, подскажешь… У меня бонус — могу взять и увезти любую девчонку. Но совершенно нет идей. Кого выбрать, а?

Так. Этого вопроса она уже объять сознанием не могла, мозг завис. Открывала и закрывала рот, раза три.

Кейр выразил лицом извинительное смущение:

— Чёрт. Я тебя, похоже, напугал. Ты не в настроении для беседы. Прости.

Улыбнулся как можно теплей. С непринуждённостью повернулся, пошёл прочь. Очень хотелось оглянуться…

«Изверг. Садист!» — думал про себя Кейрис. — «Что это на меня нашло?!»

Но ведь чудо. Неземное! Она не сказала «возьми меня»! Нет, действительно. Смотреть — и улыбаться. И радоваться.

Вот сейчас вернуться, «А можно, я тебя возьму?»

Убежит.

…Ладно, вот какая идея. Гулять по тенистому Рубикону — да чё там, можно и «совершить рубикон» через мостик — и кто первый встретится (ну, из знакомых) — того и взять! Вот честная, непредвзятая отработка бонуса! Да и необязательно из знакомых… Кейрис представил сцену: «Ты — первая встречная. Сертификат половозрелости есть?» — и… реакция как у Инносенты, нашей сегодняшней нулевой встречной… «А, ладно. Надоест гулять — просто зайду к Мерисценте…»

Но решение взять первую встречную просуществовало едва пару минут — бездарность этой идеи Кейрис понял, когда на стыке дорожек, как бы невзначай, встретилась Айка.

Такая же, как раньше. Неизменившаяся. Без огонька, но стрательно улыбнулась:

— Простите за вчерашнее. Я была неправа.

— Лишь бы нравилось.

— Что?

— Я миновал всю длинную возможную беседу. Ответил последней фразой.

— Но я… не поняла.

Кейрис качнул плечом, обошёл её с равнодушной миной — давая знать, что отныне и навсегда разговор окончен. Что поделаешь, не получилось. Не дошло… Он, Кейрис, плохой учитель. Не в этой жизни…

Айка не рискнула что-либо ещё спросить. Хмурилась, провожая его взглядом — или что там ещё — не суть. Неинтересно.

Нет, всё-таки противный осадочек от себя оставила. Прогулка, определённо, не задалась. Видеть никого не хотелось. Повернул к дому.

«Я уезжаю. Всё. Всё!»

Этот дурацкий бонус нервировал, не давал покоя. Надо разделаться с ним. Оформить, кого-нибудь. Мерисценту (всё же, какая-то она хмурая была последний раз), Эмерету, Шеннону… Вспомним всех. Кармину. Рианнону…

Ходил по дому из угла в угол.

Зашёл в базу, поднял бланк-форму на вывоз. Ага, там можно по ходу ещё править выбор… Да, нехитрое дело. Заполнить, отправить, согласовать… Всё равно кого. Кого-нибудь. Какое-нибудь произвольное, сумасшедшее решение.

«Я могу передумать. Я ведь ещё смогу передумать…»

Собрал на визоре в кучку несколько имён. Ткнул на случайное. Совершенно случайное. Ну, непроизвольное движение пальца… Чисто всё равно кого, да…

И, чтоб поменьше передумывать, отправил Людвигу и Аахену.

Аахен отреагировал быстро. Считанные минуты.

— Зайдите ко мне, пожалуйста. Это важно.

«Хм, ну пусть скажет что-нибудь, послушаем… Что ему надо, вообще?»

— Зайду. И даже прямо сейчас.

Пять минут хода, лесом и немного в горку — Кейрис избегал торных троп, ещё пуще не хотелось никого видеть: было странное ощущение, что его выбор уже опубликован, разослан, всеми обсуждаем — невозможно же, Личная Конвенция; в курсе только двое — Аахен и Людвиг; второй из двоих совершенно бесстрастен, безразличен…

…Первый из двоих встретил у порога, светясь ореолом многозначительной радушности.

— Прошу… Сюда… Сядьте. Поговорим.

Кейр, помедлив, присел в кресло — хотя сидеть совершенно не хотелось.

Аахен устроился основательней; побарабанил пальцами.

— Неллика, значит…

— Да.

Аахен вздохнул. Поднял добрые глаза не Кейриса.

— Слушайте. У меня плохие новости… Неллика беременна. Нет, это не розыгрыш, как она вам плела, а реальность. Десять недель. Скоро уже проявится. Вам нужен чужой ребёнок? Требующий средств? Нужна подружка, на глазах теряющая привлекательность? Ваши друзья как обсуждать ваш выбор станут, представили?

— На Альтее нет трудностей с прерыванием.

— Блажен, кто верует…

— Хм, а это новость! Вы — здесь — что-то такое знаете об альтейских порядках, чего я не знаю?

— Нет, конечно… Трудности не на той стороне… Увы, ладно, здесь я буду неубедителен. Туманные намёки — не мой стиль. Оставим это.

«То есть, аргументов нет», — уяснил Кейрис. — «Попытка сделать вид, что есть.»

— Вам не хочется, чтоб я её брал.

— Без обиняков: да.

— Почему?

— Это создаст опасный прецедент.

— Какой?

Аахен медленно и тяжело вздохнул.

— Понимаете… Я — создавал моральный климат… Культ, не побоюсь этого слова — культ девственности… И всё это — вопиюще — не соответствует…

Кейр иронично приподнял бровь.

— Я ожидал чего-нибудь попроще. Песнь о демографии, нежелании терять приплод недозаселённой колонии…

— Ну, ну… — нахмурился собеседник. — Бывает демография — и демография. Демография демографии рознь. Приплод любой ценой? Нет уж, увольте! Представьте себе этот вертеп! Всё мужеское население, весь персонал — бегает от жён по девкам. В головах — не терраформирование, а сплошная демография. Сиречь, бардак. Да мы из бюджета вылетим за пять лет! Нищая, быстро растущая колония, без порядков и правил, грызня за дохнущие ресурсы, бессильно мечущийся — да его все пошлют — Людвиг… Рианнон — слишком ценное, красивое, дорогое, если хотите, место — чтоб разводить бардак!

— Ну, ладно. Фиг с ней, с демографией. Но что за прецедент я создам? В свете этой вашей девственности… Вам же лучше сбыть её с рук, концы в воду, разве нет?

— Поздно. Её э-э… положение известно уже многим. Почти всем. Разве что от неё самой эту осведомлённость деликатно скрывают.

— Тем более, не стоит доводить до…

— Почему же? Пусть всё идёт, как есть. Естественный процесс…

— Я не совсем понимаю… Вы хотите сделать её наглядным пособием? Материалом для урока?

— Ну уж, не воспринимайте это как публичную казнь! Ничего с ней не будет. Вообще ничего. Просто, останется на Рианноне. Поймите: здесь свои традиции, э-э… установки…

Кейр предупредительно поднял руки:

— Давайте так. Мне — дали бонус. С правом распорядиться им на своё усмотрение. Я использую его на того, кто больше всего в моей помощи нуждается — на мой частный взгляд. Ваш моральный климат… В общем, вы меня лишь утвердили в выборе.

Аахен сокрушённо качал головой.

— Нет, нет, всё-таки, осознайте, что вы делаете… Вы берёте — не красавицу Айку, не умницу и тоже красавицу Шеннону, не… да десятки их! — Инносента в вас влюбилась совершенно катастрофически, знаете? — итак: ни одну из них! А — испорченную, ставящую себя выше других — и получившую по делам своим — Неллику, причём, будучи заранее предупреждены — я расспросил (по-своему, осторожно) Шеннону! Представляете, прецедент? Девки кинутся беременеть, для повышения привлекательности — самая отчаянная дурость разлетается в их среде как эпидемия, это уже проверено!

— Не-ет. Будут имитировать — так хитрей, и безопасней.

— Будут имитировать. Поначалу. Думать, почему не сработало… Додумаются, что надо по-настоящему… Всё равно… Нет, конечно, я просто предполагаю! А что реально выйдет…

Аахен немного успокоился, задумался…

— Вы… давайте так: не спешите. Вам ведь спешить некуда, я знаю. Хотите взять Неллику — возьмёте. Я на вас не давлю. Но помните: вы можете в любой момент изменить своё решение. Даже в самый последний…

— Хорошо. Спасибо, — Кейрис поднялся.

«Я сделал всё, что мог» — развёл прощально руками Аахен.

Кейр шёл тем же лесом, обратно, избегая дорожек — не хотелось никого видеть. Хотелось подумать… «Опасный прецедент» — это какой-то немыслимый, смехотворный предлог. Аахен делает что-то странное… Что?

Река, блеснувшая на повороте, отсигналила в глаза некую догадку.

«А вот что: специально втюрхивает мне Неллику! Его объяснения, кроме моего раздражения, вызвать ничего не могли… Наоборот! Этот намёк на то, что «она станет всем уроком»… Он сделал всё, чтобы я взял именно Неллику! Именно так. Потрясающе…»

Или…

Вот именно. Чёрт…

«Неллика — она же знала, что Аахен меня предупредит. Обязан предупредить. И докажет справкой от гинеколога, если что… Поэтому — она сама рассказала всё мне. Всё это её раскаяние… Я дозрею, возьму её всё равно. Уговоры Аахена мне нипочём. Это не Аахен, это сама Неллика! Она знала, что делает… Хотя… Эта её истерика была совершенно лишней… Или… они вместе: Аахен — режиссёр и советчик… Он ей помог, подправил…

И ещё: этот бонус. Я ведь мог бы её не брать. Убедить себя, что мне жалко денег. Но — тут этот бонус… Всё, Неллика, ты победила!»

Кейрис бродил по комнатам, ощущая себя совершенно больным. Чёрт знает что… Вот сейчас же, возьму Эмерету! Самый стильный же ход — взять Эмерету! Неллика, с чего ты решила, что победила?!?

…Нервно, нетерпеливо-торжественно запел вызов.

Это был всё тот же Аахен, прямо-таки светящийся возбуждением:

— Послушайте! Я всё уладил. Они канал как раз, по счастью, держали… Вы хотели близнецов — вы их получите. Вам подняли бонус. Я сказал: «делаете широкий жест — так не меряйте ширину жеста» — и вам его подняли… Вы же хотели близнецов, так? Конечно же, вам нравится именно этот тип девушек, ну и славно! А они совершенно из той же породы, что Неллика; буквально, породы — они родственники, вы знаете?.. Знаете. Ну и отлично. Вот это выбор! Вот это действительно — съездил на Рианнон! Друзья и просто встречные будут открывать рты, стоять и смотреть вслед!.. Ну, что?.. Что скажете?

Неллика, Неллика, вертелось в голове, Неллика… Что делает Аахен?! Не понимаю… Не понимаю! «Что скажете?»

— Согласен, — произнёс Кейр, ещё до конца не осознавая это внезапное решение; осознавая его на ходу… Ведь так. Именно так.

От Неллики вылечат только они… Близнецы.

Убиться по-настоящему.

Кейрис опустился в помпезное кресло в самом углу — всё как-то не складывалось в нём вдосталь посидеть — чувствуя приятнейшее опустошение, расслабленность, окончание миссии, покой, медовую радость и свободу — всё самое лучшее, что может быть. «Это пройдёт» — думал он, — «Пройдёт… Ничего… Пройдёт…»

И тут его снова вызвали.

«А, Мерисцента. Жаль, тебя не было. Я совершенно свихнулся без тебя… И беру я теперь не тебя, как жаль. С тобой тоже легко и прекрасно. Ну что ж, давай хотя бы о чём-нибудь поговорим…»

— Здравствуй, о глубокомысленная. Что скажешь?

Она была серьёзна. В лице — видимом на планшетке в руке и на визоре вдали — отрешённая тревога:

— У меня проблема. Очень большая.

— Внимаю.

— Я… Можно я зайду? За чаем.

— Заходи, конечно.

— Я сейчас.

Кейрис пожал плечами, остался в кресле.

Возникла, через три минуты. Длинные рукава. Шорты с белыми отворотами, во даёт… Усталая. Тусклая, как сомнамбула. Сильней, чем позавчера.

— Чай… Здесь, да?

— Угу.

Мерисцента дотошно исследовала все баночки, выуживая щепотки, разглядывая, растирая пальчиками — и наконец трагически диагностировала:

— У вас тоже не тот чай!

— А что за тот чай тебе нужен?

— Ну… такой… Он есть вообще-то, растёт, у нижнего компенсатора… В Нижней. Но у меня нет допуска! Уже пять дней не дают допуска — а я должна была там дежурить! Я и так там редко бываю, не успеваю много набрать — потому что некогда…

— И что, без него никак?

— Ну… Он мне очень! Помогает…

— От чего?

— От всего!

— Та-ак… Серьёзно психоактивный чай, я погляжу… А ну-ка, смотри сюда…

Кейр подошёл, щепоткой пальцев поводил перед её лицом: вверх-вниз, вправо-влево — надеясь по реакции зрачков и общей моторике прикинуть, что это может быть…

Что за…

Это выражение лица… Эта упёртая пустота в глазах…. Пять дней, значит, без… А то и больше… Совсем незаметно, да… Но только не ему… Приглядеться… Как следует приглядеться… Да что ж за…

Кейрис нервно, беззвучно рассмеялся.

«Ну вот, пилот. Вот тебя за чем послали. Понял теперь, да?»

Мерисцента, с тусклым удивлением, подняла на него глаза.

«Чёрт. Как грамотно! Как точно. И ведь всё, не отвертишься…»

Холодок растекался по позвоночнику. Очень мерзкий, знакомый холодок.

…А ведь Нейра сигналила, осторожненько: «проблемы Мерисценты — найдёте, что ищете»… Тогда не воспринял…

Кейрис вдохнул, стряхивая оцепенение. Выдохнул.

— Значит, так. Поехали. Я — инспектор. У меня везде допуск. А ты — мобик оставь. Там, у себя.

— Уже. Оставила.

— Умница. Подожди меня здесь. Сядь в кресло, от визоров скройся… Вот так. Жди.

Беспрекословное подчинение.

Кейр притулил глайдер на совершенно мизерный пятачок, с двумя перескоками через деревья — зато Мерисценту никто точно не засёк. Он заставил её сложиться на сиденье, калачиком, не высовываясь… В сложенном состоянии её шорты, с треугольным разрезом на белом отвороте, настойчиво привлекали внимание водителя — Кейрис поглядывал, а потом спросил:

— Мерисцента, а что это у тебя шорты, как у Неллики? И не только у тебя…

— А. Кто-то вбросил идею, что ты заберёшь Неллику, — сосредоточенно разъяснила Мерисцента. — Начали спорить, ну, ставить… Заодно — шорты, и прочее… Я скачала. Как бы, мода… Вообще, хотела отвлечься.

— Вы делаете ставки — на деньги?

— Да. Или просто… Кто как хочет. Игра.

— Хм… Можешь навариться. Неллику я не заберу. Поставь против неё.

Мерисцента долго думала.

— Поставлю. Но сначала чай…

(Она, не заметив, назвала меня на «ты»… Со словом «заберёшь»… Причём — не про себя, про Неллику… Но: «заберёшь» — «ты»…

Хм, а кто вбросил? Не Аахен же… Да нет, это раньше: Инносента ещё с утра была в таких же… Сама Неллика?? Общественное бессознательное?

Чёрт… Как всё сложно, глупо и странно у этих девок!)

— Так. Где он растёт? У самого компенсатора?

— Нет. Не у самого. Чуть-чуть в лесу.

— Отлично. Сяду подальше. К компенсатору не приближаться, поняла?

— Угу.

Сели на полуживой просеке — Кейрис, похоже, уловил логику их первоначальной сетки, нашёл подходящую легко; астеничная Мерисцента, едва сели, сразу же припустила в лес — Кей, запарковав глайдер, насилу догнал её.

Страждущая ползала на коленках, старательно отыскивая что-то — нашла, любовно вытянула из земли… Тёмноволосый хвощик, мелочь сущая. От одного вида его Кейриса передёрнуло, затошнило — но нет, он справился…

Видел, видел на картинках. Видел сушёный учебный экземпляр — интересовался, хотелось же знать, чёрт… Вот теперь и вживую увидел. И всё при нём: подшёрсток, надшёрсток; теневой режим — как там это терраценологи называют — он очень трудно приживается…

Однако, его здесь явно мало. Странно мало… Остатки?.. Брошенная делянка?

Нет, пилот. Не так просто!

Первый найденный Мерисцента, как есть, отправила в рот, вдумчиво разжевала.

— Даже сладенький немножко! Его можно так. Но заваривать — лучше.

«Да, лучше… А если химически обработать — тут уж такое получится…»

Нашла следующий.

— Стой, Мерисцента, не рви его.

Нахмурилась, непонимающе:

— Нужно больше…

— Подожди.

Зависла на секунды. Вдруг — резко, единым действом — сорвав добычу, вскочила, рванулась прочь — Кейрис догнал, схватил за руку — с выросшей силой попыталась вырваться, убежать — Кейрис подсёк, обрушил; поймал второе запястье, развёл руки; сел сверху, на нелликовские шортики…

— Значит, так… Со мной — не справишься… Слушайся меня, Мерисцента… Тогда выберешься отсюда — и с Рианнона… И даже выиграешь… Только слушайся меня… Я всё-всё знаю про этот чай… Более того… Я дам его тебе… Здесь, в этом лесу… Просто, помоги мне кое-в чём… Это недолго, здесь же… Поможешь?.. Согласна?

Мерисцента с серьёзностью кивнула:

— Угу. Отпусти…

Освободил. Понаблюдал:

— Не убегаем… Отлично… А теперь пей вот это, — Кейрис достал флакончик (содержимое коего было наспех намешано из подручных средств перед самым уходом). — Давай-ка…

Отхлебнула. Поморщилась.

— Что это?

— Рыжики, Мерисцента, рыжики. Они помогут.

Гневно помотала головой:

— От них я дурею. И, это совершенно не то!

— Пей. Или вообще ничего не получишь.

Нахмурилась. Допила.

Кейр взял её за плечи, подержал, пока не почувствовал волны дрожи… Развернул. Заглянул в тусклые глаза.

— Ну как, достаточно одурела?

— Н-не знаю…

— Отлично. А теперь слушай. Значит, так… Здесь где-то есть место. Недалеко. Где очень-очень много твоего чая. Просто море. Очень, очень много… Настройся на него. Тебе ведь мало. Тебе нужно ещё. Настройся на это море. Найди его. Иди к нему.

Несколько раз повернул на месте — будто собираясь снять с глаз несуществующую повязку.

— Давай. Ищи, Мерисцента. Тебе поможет Дух Рианнона.

Вначале не было никакой уверенности, что найдёт. Брела куда-то, зависая, останавливаясь. Топталась, меняла направления. Кейр настраивал:

— Там ещё такая странная тревога может быть… Что-то тревожится за тебя… Иди на неё, там чай. Сам чай будет молчать — но от него, знаешь, гравитация исходит, когда ты в нём — ты же знаешь, вот это каменное, тяжёлое, надёжное… А рыжики просто должны звенеть, жечь, показывать… Давай! Чувствуй! Гравитация… Тревога… Звон…

…Наконец — Кей уже почти махнул рукой — Мерисцента, какое-то время шедшая в одну сторону, будто пытающаяся уйти от всего, что на неё навалилось — понемногу ускорилась, перешла почти на бег; затем удивлённо притормозила; присела, раздвинула травки…

Кейр опустился на колени рядом. Старался дышать медленно, думать о возвышенном, философском…

— Видишь? Море, воистину… Подшёрсток… Подлесок… Вот здесь уж по-настоящему… Вот тут уж — сделано, так сделано!

Мерисцента подняла на него ошеломлённый взгляд:

— Как ты понял, что это нужно искать?

— Просто, Мерисцента. Просто… Для тебя, для себя, для собственного ублаготворения никто не станет ставить сюда эту дрянь. Наоборот, воспользуется шансом — чтоб слезть. Это значит — рядом коммерческая плантация. Люди в деле. Или не люди… — он задумался.

Мерисцента не понимала — Кейрис, действительно, скорее разговаривал сам с собой — она протянула руки…

— Я соберу. Я сам… Смотри, вот… Всё, хватит. Хватит, достаточно! Бежим, скорее! Пока не засекли!

Мерисцента на «пока не засекли» среагировала — этот аргумент в её возрасте всё ещё безотказен — утянутая за руку, поспешила за Кейрисом… Уже садясь в глайдер, бормотала:

— Что будет?? Что со мной будет? Я сделала что-то ужасное??

— Нет. Сейчас уже нет. Тебя заберут отсюда. Тебе помогут. Всё будет хорошо. Летим…

Втопил форсаж. Лёг на курс — поближе к цепочке ретрансляторов. У ближайшего вызвал Зиверта…

Аудитор не спал. Отреагировал на серьёзность морды Кейриса лаконично:

— Ну?

— Одно слово: траумен.

— Что?? Траум? Ты нашёл траум?!

— Да.

— Много?

— Прорву.

— Фффф… Так, ну это всё. Рианнон переформатируют… Ты там сейчас?

— Нет. Только что оттуда. Подойду к окну.

— До окна сорок минут.

— Да.

— На хвост не сели?

— Не знаю. Надеюсь, нет.

— На траум обычно ставят жучки. Не скупятся… Будут мешать — разбей акт на сессии…

— Так и так разобью. Его много.

— Зачистить не успеют…

— Да.

Зиверт задумался на секунду…

— Возьми девок… Девок возьми, мой совет! Девки ведь, конечно, не в деле… не в курсе…

— Конечно.

— Возьми, под любым предлогом! Против девок не попрут. Ну, вряд ли попрут… Если мешать будут… Если что с девками случится — это ж высшая категория, сразу…

— Всё. Ладно.

Кейрис выключился, потому что глайдер стал себя странно вести — сразу после маячка у излучины: норовил сдохнуть и окуклиться. Еле удалось отжать часть канала ручного управления.

Что ж, ясно: закладочка… Высокоуровневая, засим туповатая. Здешняя. Такое маскируют под сбой локального патча, вылезающий случайно, в редких режимах… Ничего не стоит засечь, отследить по акту — уж Кейрис-то в глюках аппарата разбирался. Однако, возня с закладкой и её устранение отъест полчаса… Другой глайдер брать бесполезно — там то же самое… Значит, экономим время.

Сразу за Воротами Кейрис свернул влево — прямым ходом к Сосновой Балке.

Сел (на посадке глайдер не тупил и не сопротивлялся) на знакомый пятачок. Вытащил (тупила и сопротивлялась — её начинало «шугать») Мерисценту. Застал дома у Шенноны Роксану — вручил ей Мерисценту с инструкцией «давать вот это с интервалом в час, пока не заснёт, самим не пробовать» (чем хороша Роксана, так это понятливостью и исполнительностью); потребовал вызвать на помощь Шеннону — но Шена через секунды ворвалась сама, нос по ветру (чем хороша Шеннона, так это… а, всем хороша).

— Мне нужна Риа, — огорошил её с ходу Кейрис. — Как думаешь, она дома?

— Надеюсь…

— Её дом — вон там, да?

— Да, — Шена вытащила Кейриса наружу, как бы показывая поточней направление (однако, привычка не разговаривать о важном внутри коттеджа была при ней). — Я провожу!

— Нет, лучше Роксане помоги. Мерисцента может начать буянить. Не обязательно — но может… А её надо по чуть-чуть выводить… Не давать помногу. С тем коктейлем, что в ней сейчас… Короче. Объясняю. Ей кое-кто из уехавших присоветовал чаёк, от которого, на самом деле, держаться надо подальше. И показал, где растёт. Теперь и я знаю, где растёт… Не говорить — никому! Мерисценту — спрятать у себя, до завтра. Я сам всё сделаю. Ясно?

— Да… А Риа зачем?

— Кое-что с глайдером поколдовать. Вдруг сможет.

— Ну, да… Она… — Шеннона вскинула взгляд. — Так ты и это знаешь! Не все даже девчонки знают!

— Угу, — сощурился Кейрис. — Но ведь и ты в курсе!

— Говорю же. Я всё про всех знаю! Хотя, нет… Про Мерисценту с её чаем не знала…

— Теперь — знаешь. Ты — моя правая рука. Всё. Иди. Никому ни слова!

Кивнула. Торжествующе улыбнулась. Убежала в дом. Умница.

На самом деле, в Шенноне Кейр не был уверен на все сто. Но — приходилось рискнуть. А вот в дуэте Нейра-Риа сейчас он уже не сомневался.

В планшетке была детальная карта — но навигацию не включал, чтоб не светиться… Действительно, два шага.

Открыла Нейра — насторожённая, удивлённая. В домашнем прикиде (бриджи, невнятная розовая майчонка) была не так загадочна, как до этого. Что-то понятное, близкое и… робкое. Тот самый «стиль Рианнон»…

Именованная в честь стиля возникла вслед, в любимом колокольчиковом камуфляже (даже какой-то эполет с плеча!), интересно — а вот она оставалась загадочной, хотя приветливо улыбалась… Нет, всё же обе напряжены. Нагнетать горячку не стоило.

— Прошу извинить за вторжение. Есть, однако, дело… Риа: глайдер починить можешь? Там программный сбой. Мне чинить — где-то полчаса. Вдруг у тебя получится? А то я несколько спешу.

— Спешите? Куда?.. Секрет?

— Ладно, не секрет. Мне нужно в Нижнюю. Нашёл, похоже, то, о чём вы говорили.

— Говорили??

— Про Мерисценту. Помнишь, Нейра?

— Угу… — хотя безусловного понимания на лице её не означилось.

— Глайдер — где? — решительно поинтересовалась Риа.

— Вон там, на пятачке. Сто метров.

— Пошли! — она бесцеремонно потащила Кейриса за запястье.

— Стойте! Полминуты! Я с вами! — возопила Нейра. Отлучилась в комнату. Вернулась влёгкую переодетая: сменила верх (теперь была в вещичке с — вот совпадение! — немножко спадающим на плечо вырезом), низ оставила — но заменила высокие адгезы на спортивную обувь — сразу оказавшись на пару сантиметров ниже Рианноны; посмотрела на меряющего глазами рост Кейра зло; вышла из дома первой, предлагая рассматривать себя сзади…

Понятно, облегающие штанишки делали её стройной несмотря на отсутствие каблуков. И даже очень стройной… Кейр пригляделся к походке, движениям — чёрт возьми… Не может быть… Хотя — почему не может? — может! Целеста же… Ладно, некогда. Потом как-нибудь.

Добрались — добежали до глайдера, в длинных предзакатных тенях. Риа колдовала совсем недолго, сразу нашла «где грязь»… Движок запустился, заработал чисто. Кейр поблагодарил, попытался попрощаться…

— Мы с тобой! — решительно перешла на «ты» Нейра; возражающий жест пресекла на корню: — Не надо, глайдер сдохнет — как выберешься?

Кейр не сопротивлялся. Собственно, подобное ожидалось. «Возьми девок!» — вторил ему в голове недавний Зиверт…

Снова пришлось помещаться в двухместный глайдер втроём. Риа вписалась за сиденьями, в «багажной щели» — увещевая, что «да мне отлично» и «глайдер лучше чувствую» — после того, как Нейра, явно не желавшая признавать свои меньшие габариты, хмуро и безоговорочно разместилась спереди.

Кейрис всё поглядывал на неё (глайдер лёг уже на курс — шёл отлично); наконец спросил:

— Нейра. Твои родители — с Барса. Не угадал?

Нейра глянула с подозрительностью:

— Ну… угадал.

— Причём, в третьем-четвёртом поколении, так? Невысокие, коренастые…

— Да. Но…

— …но на Целесте нормальная гравитация. И дети мигрантов с Барса вырастают нормальными людьми. По росту, комплекции. Потому что стресс-мутация даёт откат моментальный. Так? Тебе это объясняли родители, да?

Нейра кивнула:

— Да. Но я всё-таки ниже остальных. По росту угадали, да?

— По одному росту угадать невозможно. Кое-что ещё.

— Ну… У меня ноги не слишком длинные. И сейчас я без каблуков, да!

— Нечего прибедняться. Длина ног у тебя в ажуре, для твоего роста. А форма — просто эталон.

— Успокаиваете, да?

(Та-ак… Устойчивый соскок на «вы»…)

— Хм… Ты ведёшь себя, будто не знаешь, что будет дальше.

— Что?!

Кей задумчиво прищурился:

— Хотя… Твои предки могли и не удосужиться рассказать поподробней…

Нейра заёрзала:

— Так что?? И вы-то откуда знаете?

— Мне — положено знать. Как пилоту… Но про Барс — случай особый. Мой один коллега долго и взахлёб описывал «пост-Барс-эффект». Крутил модельки, что наснимал… Теперь я сам буду хвастаться, что знаком с пост-барсеанкой!.. Короче. Я опознал тебя по… опорно-двигательному аппарату. Форма таза, в первую очередь. И все сочленения к нему. Движения… Я долго рассматривал эти модельки, знаю. Точность, правильность, минимум костного веса — при максимуме возможной нагрузки. Действительно, не бросается в глаза сразу. Там нечему бросаться… Всё идеально пригнано.

— Ну, ладно, — согласилась пост-барсеанка, — я аккуратно сложена… в этих местах. Но дальше-то что будет?

— Длинные ноги.

Нейра подняла бровь в подозрительном недоумении:

— То есть?..

— Ты — неужели не знаешь? — ещё не перестала расти. И на очереди — именно удлинение ног. Твои гены при нормальной гравитации просто выстреливают — но выстреливают ме-едленно… Медленно и точно. Да, тебя обязательно надо забрать через годик! Или даже сейчас — чтоб наблюдать…

Нейра откинулась на спинку. Кейр, поглядывая, почти воочию зрил, как в ней вырастает торжествующее сияние от открывшихся перспектив. Затем вдруг, порывисто и быстро, прильнула к Кейрису, обняла, ткнулась носиком в щёку.

— За хорошую новость, — кокетливо объяснила она, блеснув зубками. — Риа, обними его тоже! А то заберёт не тебя, а меня!

Риа послушно приникла сзади. Волшебным котёнком… Обняла. В её прикосновении было что-то… Кейрис задумался. Тайный сигнал. Телепатия. Понимание… Потёрлась, старательно — перемещаясь головой — щёчками об оба его уха. Совершенно наэлектризовав…

— Ну всё-о, хватит! — с жеманной ревностью произнесла Нейра — на деле же улыбаясь до ушей и явно любуясь зрелищем. Риа, помедлив чуть-чуть, отлипла, мягко утекла назад — и через секунды, вдобивку, напоследок нежно потрогала пальчиком за плечо, как бы, незаметно от Нейры.

Чёрт, Риа — гений: не забывать!

— Итак. Рассказываю о нашей цели. Плантация запрещённой дряни. Шерстить будут не вас — губернатора и тех, кто непосредственно связан. А на вас, наоборот, прольётся некий финансовый дождь. Так обычно делается, чтоб властную руку Центра на местах любили и приветствовали… Но для этого мне надо отправить документальный акт — неопровержимое доказательство. Акт идёт прямо на орбиту. Обычным путём, через ретрансляторы — нельзя. Потому что ключ к каналу, даже защищённому, теоретически может кто-то знать. Поэтому — специальный протокол. Нужно попасть в орбитальное окно, окно начнётся через шесть минут. Понятно?

— Ага… А как этот акт делается?

— Несложно. Показать плантацию, в прямой трансляции собрать и опечатать образцы. Вот в такие баночки… Съёмка — моей планшеткой. Ну, по лесу походить изрядно. Плантация — в лесу.

…Кейр вырулил на правильную просеку — запечатанную кустами на стыке, но локатор светил пустотой: как раз форсажный длинный прыжок расправлялся с преградой на отлично… Но стоило продвинуться немного вдоль — и впереди привстали, выплыли массивные серо-зелёные тела…

— Это роботы! — удивилась Нейра. — Тяжёлые. Внешние.

Кейр понаблюдал за первым, резво двинувшимся в их сторону:

— Ясно. Не даст лечь.

— Надо быстро выйти, их затормозить…

— Не вздумай! Раздавит!

— Антиграв же не может сесть на человека! Не должен! Там защита же!

— Обходится любая защита. Особенно если сделать закладки. Не рискуй.

Но Нейра привстала уже в глайдере, замахав руками:

— Э-эй! Здесь люди-и! Сто-ой!

Робот, однако, ускорился, явно атакуя; Кейрис сделал подскок вверх — давая Нейре упасть почти на себя, и свободной рукой зафиксировав руку Рианноны на плече — но та, умница, вцепилась в него обеими, обхватив.

— Как я и думал. Это Людвиг траум разводит, — объяснил Кейр, планируя с «горки» далеко вперёд.

— Что-что?

— Траумен, траум, тэшка, гвоздик! Большой, тупарь, торшер, танк — ни одного из этих слов не знаешь? Это всё о нём. Говорила же мне про Мерисценту…

— Не знала, как это называется! Так что делать будем?

— Значит, так… Насколько я знаю, такой робот прыгает на пять метров вверх, от силы. Глайдер — на тридцать… Плюнуть ему в нас нечем… Это ж не боевой робот.

— Угу…

— …Впрочем, и у нас не боевой глайдер… Но что можно: попробовать водить их по просеке, пока я снимаю… Вроде их трое? Ну-ка, посвечу детектором… Да, трое.

— Их — трое, и нас — трое… Что, Людвиг понял, что нас будет трое?

— Вряд ли. Трое — это более чем достаточно на одного. Ну, на двоих… Так, я соскочу — и посмотрю, пойдут ли они в лес за мной.

— Большие роботы — человека же по-любому догонят!

— Не в лесу. В лесу они медленней. Хорошо, что траум в лесу. И да, у меня костюмчик немного… маскировочный. Особенно если замереть… Экранирован. Ладно, соскакиваю…

Кейрис присел антигравом — соскочил (Нейра взяла управление)… нырнул в лесок… и тотчас убедился, что роботам он более чем интересен — двое споро поплыли в его сторону; собственно, близкий движущийся объект инфрафором не особо прикроешь — а во-вторых…

Во-вторых, пришлось срочно выскакивать обратно на просеку, к глайдеру.

— Что? Что там? — обеспокоилась Нейра, приняв его на борт.

— Ну-ка, ну-ка… Сколько их… — Кей срочно подцеплял детектор…

— Кого?? Что там?

— Чистильщики… Восемнадцать! Весь резерв! Вот почему этих трое. Чистиков везли — по шесть на корпус… За ночь всю плантацию забреют… Или не всю?.. Так. Вперёд! Подальше… Там их нет.

Риа надавила руками на плечи Кейриса:

— Большие роботы всё-таки быстрые. Трое одного — могут окружить…

— Могут. Теоретически.

— И убить — насмерть!

— Но одного вы отвлечёте. А двое не окружат… Правда, акта нормального не получится — сбор на бегу не задокументируешь. Ну, хоть что-то… Соскакиваю. По мере сил, всё же заберите меня…

Кейрис отступал. Останавливался на секунды, регистрируя траум под ногами… Поймал орбиту:

— Зиверт! Здесь роботы! Препятствуют!

— Сделаю, что смогу… Фиксируй и передавай всё подряд! Зеро-канал поставлю — но он будет к концу окна… Продержись там полчаса!

Кейрис давно уже снимал всё подряд… Сейчас он, оторвавшись на полсотни метров, лёг в траву, замер и стал, кажется, невидимым — однако робот не доверился глазам своим, и медленно двинулся в сторону исчезнувшего инспектора: решив, видимо, пошарить потерянное на ощупь… Второй же на полной скорости отправился вбок, закладывая длинную дугу — это совсем не понравилось Кейрису. Увальни увальнями, но алгоритм окружения — то бишь, «локализации» — в них действительно поставлен… Конечно, не «локализуют» — тем более, вдвоём — но и собрать не дадут… Пришлось сняться, уйти в сторону, снова оставив роботов в одном квадранте. Оторваться от них подальше… Огляделся, выбирая направление: на просеке Нейра делала очередной форсажный подскок — чёрт, посадит же конденсатор… И тут же заметил со всех ног бегущую, скачущую к нему Рианнону.

— Риа! Ты куда?

— Нейра послала! Я помогу! Роботы — толстокожие, но вдруг получится… Но нужно немножко времени…

— Ладно. Отступай от них по лесу, вместе со мной. Осторожней!

Отступили… Кей загребал в объективы крупный план траума со всеми подшёрстками…

— Э-эй! — послышалось — и мелькнуло — со стороны просеки.

Кей обернулся — к ним спешила лёгкая, невесомая на бегу, Нейра.

— Нейра! Ты что? Он убьёт глайдер!

— Пусть убьёт! Это у них время отнимет! Хотя бы у одного! Мы выберемся!

— Пешком?

— Немного — пешком, но недалеко. И там будет глайдер!

— Глайдер? Будет?

— Да! Правда! Что думаешь, я б так легко отдала этот?.. Нельзя, чтоб на каждого по роботу! Один — убивает глайдер. Другого — уводит Риа. Третьего — я.

— Отлично… А теперь оглянись: он убил уже глайдер — и спешит к нам.

— Ч-чёрт…

Ретировались ещё на полсотню метров… Нет, у Нейры был явный избыток идей. И избыток энергии:

— Всё-таки, давай попробуем разбежаться в разные стороны! Ненадолго! Роботы — разделятся? Или нет?

— Что ж, давай.

Нейра рванулась влево, на закат, на ходу выкрикивая строчки:

— К морю! От восточных! Анфилад! Воздух. Горек. Точно. Шокола-а-ад!

Риа кинулась в свою сторону молча — зато вспарывая листву предусмотрительно заготовленным прутиком, в руке на отлёте. Два робота, действительно, ушли за ними — третий же с неуверенностью, но продолжил путь в сторону замершего Кейриса.

Инспектор отступил. Ещё раз отступил… Нет, полноценного акта не выходило.

Из подлеска навстречу вынырнула Нейра — оторвавшаяся от своего опекуна секунд на десять:

— Ну, что?

— Достаёт. На движение реагирует. Не успеть.

— Чёрт… — огляделась. — Где Риа? Бежим к ней!

Оперативные идеи Нейры системной продуманностью не блистали — но Кейрис вряд ли сейчас предложил бы что-то радикально лучшее. Нейра-то бегать не устанет, это барсеанские корни. А вот Риа…

— Ри-иа! А… Вот ты где… А где твой робот?

Риа выглядела чуть запыхавшейся — но вида не подавала.

— Я… его…

— Ухудшила?

— Да…

— Насовсем?

— Не знаю.

— Гениально, Риа! Теперь. Ещё раз! Бежим — вместе — одним пятном — отрываемся — ты — (это к Кейрису) — замираешь, совершенно замираешь — мы уводим роботов… Далеко уводим!

— Давайте… За мной, след-в-след.

Кейрис, за ним Нейра, за ней Риа… На бегу Нейра не умолкала:

— Здесь — ищи — ключи — от этих — стен! Каббала! В ночи! Ацетилен! Что такое ацетилен?

— Химия. Запрещённое знание. Горючий газ.

— А каббала?

— Древняя тайна, её вообще никто не знает.

— У-у… Всё! Оторвались. Замираем!

Нейра прижалась к Кейру, декламируя шёпотом:

— Стебли. Стяги. Шепчущей травы… Алгебра и магия. Мертвы… — (собралась, напряглась пружиной) — Ну, всё. Риа, бежим! — (распрямилась) — Э-эй! Вспышка! Света! Видишь! Это! Сон! Слишком! Фиолетов! Горизо-онт!

…Кейр собрал траум в контейнер. От прикосновения к хвощикам одолевала липкая дрожь в руках. Едкая пустота ехидно стучалась, лезла, вползала в затылок и позвоночник. Дальше будет хуже… Нет, сейчас, сейчас, просто слишком много их сегодня было — всё кончится, сейчас, домой…

Возникла откуда-то Риа. Положила руку на плечо.

— Что делаешь?

— Образцы опечатываю. Самый финиш уже.

— Тебе… плохо, да? Что с тобой?

Кейр поморщился. Качнул головой. Закончил трансляцию. И объяснил:

— Фантомная ломка. От одного их вида… Запаха… Не знаю.

— То есть… Как это?

— Я объясню. Видишь ли… В аптечке пилота много разной дряни. Включая производное траумена. Его используют… Ну, это тоже инструмент. Обезболивает. Создаёт правильный пофигизм. Невосприимчивость к… Понимаешь, там был адов хардкор. Техника глючила, команда психовала. Потеряли два катера, с людьми… Усмирял… Троих послал в анабиоз, двое выжили… Фактически, один возвращался. Был на трауме и рогаликах. Они тоже… инструмент. Когда нужно быстро соображать… Ну и… Всё слишком долго. Мне и до этого приходилось — но не так всерьёз… Соответственно, меня лечили. Послали с «лёгкой» миссией сюда… Понимаешь? Послали пилота с особым чутьём на траумен и рогалики! Пофиг что я могу сорваться — опять вылечат, или не вылечат — спишут!

Риа смотрела на него во все глаза.

— Ты — не сорвался, — произнесла она. — Я тебе помогу.

Она обняла его, сзади.

— …Знаешь, ощущение, — не унимался Кей, — что меня сюда выбрал и отправил вот такой же Людвиг, только имперский. Рангом повыше… Вычислил и перехитрил вашего Людвига. А пилот — он пешка, инструмент, ему и знать ничего не положено. Он сработает, как реагент. Он тоже просчитан…

Но в него вливалось уже нечто успокаивающее, обновляющее. Беззвучно шепчущее: «Ты сильный. Это хорошо… Ты подходишь. Я тоже… я знаю, я тебе подхожу. Забери меня. У нас получится…» — а вслух Риа шептала:

— Мы — живые — всё-таки умнее… Машины — глупые. Я знаю! Они только поначалу выигрывают. Потом что-нибудь находится, против них. Важно быть живым. И быть вместе. Жизнь — везде…

— Откуда знаешь?

— Чувствую.

— Интересно. Я тоже это знаю. Но это секрет. Жизнь редко вызревает до материальных форм.

— Но наша — вызрела. Поэтому со всех сторон мы сильней…

«Я могу ведь её взять. На свои деньги… Мерисценту заберут и так — в качестве свидетеля, и… ей же нужно лечение. Должны взять!.. Мне ещё неплохо заплатят, за траумен…»

Из лилового сумрака, с хищным шорохом трав, вынырнула Нейра:

— Вы тут это… обнимаетесь?

— Да! — подтвердила Риа.

— Хм… отлично. Отлично… Мой робот — заплутал! Там три сосны такие, он между ними: тыр-пыр… Я попасла его ещё… Но он явно завис!

Риа кивнула:

— Я за него тоже попросила.

— Кого?

— Рианнон.

Кейрис поднял взгляд на небо в просветах ветвей…

— Всё, без вопросов, Рианнон — реальная сила… Однако же, у нас тут темнеет. Где твой обещанный, в кустах спрятанный, глайдер? У компенсатора?

— Нет. Вовсе нет. Нам… — Нейра повертелась на месте, — туда! Скалы же там?

Кейр задействовал гирокомпас:

— Да.

Через полсотни метров обнаружилось, что Риа едва не валится с ног от усталости — ухудшение роботов, даже на пару с Рианноном — нелёгкий труд; Кейрис подхватил её на руки; затем посадил на закорки, так было удобней… и даже, пожалуй, целебней… Зато Нейре приключение только добавило энергии — она была совершенно счастлива, болтала без умолку:

— Я вот нашла в Базе. Рианнон — женщина! Мифическая.

— Колонии на удивление часто называют мифическими именами.

— …Но наш Рианнон, как название планеты — мужского рода!

— Окончание мужское. Всем пофиг.

— Но само слово планета — женское. В этом есть смысл…

— Смысл всегда отыщется, даже когда его нет. Обидно за женский пол?

— Нет. Просто думаю… Дух Рианнона — мужской или женский?

— Мощная проблема! Думай…

Нейра думала — но недолго:

— А вот ещё нашла… Раньше люди очень сложно, иногда красиво одевались! А сейчас всё просто. Почему?

— Бывает, цивилизация отворачивается от каких-то вопросов. На время… Вдобавок — синтезаторы ограничены в возможностях.

— Не-ет, я считаю, синтезаторы очень многое могут! Но этим — никто не пользуется! Хотя, конечно, очень путано приходится программировать… Но, я в базе нахожу что-то из старой одежды — и понемногу придумываю, как сделать…

— Есть такие люди, вроде тебя. Реконструкторы. Большая тусовка. Выберешься отсюда — вольёшься в ряды, если захочешь.

…Планшет вдруг уколол сигналом срочного сообщения.

— Риа, не спишь?

— Нет.

— Вынь планшетку… Сможешь? — (Риа зашевелилась, вытащила искомое из кармана) — Ого…

— Что, что там? — подскочила неуёмная Нейра.

— Смотри:

— О-а, мы сделали это!!! Вот этот да-а-а!!! — запрыгала на ножках Нейра: на идеальных своих, предназначенных для неугомонного прыганья и беганья, ножках…

— Н-да. Контора явно была наготове… — пробормотал под нос себе Кейрис, прыгуньей неуслышанный…

Лес сник, поредел, расступился, открыв вид на чёрно-изломанную стену на фоне гаснущего неба — земные деревья не подходили к плато ближе чем на сто метров, словно побаиваясь матёрых рианноновских скал, уважая их, держа дистанцию.

— Так… — Нейра огляделась. — Пожалуй… Туда! — она показала направо.

Практически стемнело — небесное сияние, однако, работало. Похоже, компенсаторы были вполне автономны.

За поворотом скал, из-за лесного язычка вдалеке замаячил мигающий красный огонёк.

— Ага! — восторжествовала Нейра. — Я совсем минимально промахнулась! Оказалось, здесь близко к плато — так что я план сразу, глазами, запомнила!

Кейр затормозил.

— Ну-ка, давай объясняй. Что за план. Что за глайдер.

— А. Всё довольно просто. Кое-кто из персонала — тоже в деле.

— Гм… Ты в курсе, что это может быть похуже людвиговских роботов?

— Да, но если не совсем так? Если «кто-то» — против Людвига?

— Обоснуй.

— Просто потому что он — за нас! Думаешь, я реально знала, что с Мерисцентой? Про этот ваш траум? Не-ет! Мне он сказал, буквально: «Намекни, пусть покопает Мерисценту»… И сегодня перед выходом — я кинула мессагу, условную: «+и мсц», то есть: «выдвигаемся с инспектором, он накопал что-то по Мерисценте»… А дальше, из глайдера, когда ты выпрыгнул, сообщила, что нас убивают. В смысле, глайдер убивают… Напрямую уже. И где мы есть… Ну, всё равно же засекли уже! И сразу — на мой ключ пришла картинка. Где он нас будет ждать. Как будто лежала наготове, он знал уже…

— До чего ж знающий… А ты-то его откуда знаешь?

— Он — давний друг её родителей. Риа, подтверди!

— Угу, — подтвердила на ушко сонная Риа. — Но это секрет. Не рассказывай…

— А я пять лет его знаю уже, — продолжала Нейра. — Только он всегда очень занят… И очень скрытен.

— Понятно. Почему он сразу ко мне не обратился?

— Потому что неясно, на чьей стороне инспектор. Непонятно вообще, чья проверка! Вот как-то так он объяснил.

— Объяснение принято. Пошли.

На ровной прогалине меж плато и лесом, мигая огоньком, стоял глайдер-полуторка, дальнобойный. Почти флаер. В переменчивом небесном свете от него отделился и шагнул навстречу человек, в приветствии поднял руки… На лице его была биозащитная маска с речевым ресинтезатором.

— Рад вас видеть, Кейрис. Поздравляю с успехом миссии.

— Ответно приветствую таинственного незнакомца.

— Таинственность вынужденная. Сейчас я сделаю некое заявление — и вы поймёте… Но чтоб меня выслушать, вам придётся погасить свой планшет — и отдать его на время беседы, допустим, Нейре… Или Риане. Зато информация будет интересной. Надеюсь, вы не боитесь за свой планшет?

— Нет, — мягко улыбнулся Кейрис. — Сейчас уже нет смысла бояться.

Сделал полный суспенд и отдал Нейре планшетку (Риа, тактично слезшая с закорок, держалась за инспектора обеими руками и, фактически, стоя спала)…

— Отлично. Так… Первое и незначащее. Вы можете взять мой глайдер, я и без него доберусь. У меня кое-что… припасено.

— Спасибо.

— А теперь важное заявление.

— Слушаю.

— Знайте. Во всём виноват я один. Я выкрал с коммерческой плантации траумен и рассадил отдельно. Я целенаправленно пристрастил к нему ряд девушек, повредил их психику, личность, нервные рецепторы. Некоторые не знали, что они употребляют — да та же Мерисцента хотя бы. Я старался создать непрерывный конвеер мигранток с Рианнона с траум-зависимостью. Чтоб статистика клиник дошла до центральных сетей как презентативная — и спровоцировала проверку.

— Непрерывный, значит, конвеер… Айка тоже на трауме?

— Нет. Следующей должна была быть Мерисцента. Но сейчас это уже неважно. Всё уже произошло.

— Так… С Мерисцентой меня познакомил Норман…

— Повторяю. Автор и исполнитель — я один. Если я и использовал кого-то ещё — то без их ведома. Втёмную. Пожалуйста, запомните это. Так будет лучше.

— Лучше-то оно лучше, но… Крайне трудно представить, как это вы тайком и втёмную подсаживали девиц на траумен.

— А, не столь уж сложно… Например. Новой жертве подбрасывается баночка с чаем. Чай нравится. Кончается… Отыскивается у подруги, которая, за мелкие услуги, отсыпает и снабжает — а перед отъездом, уступая мольбам, показывает, где его взять. «Держи в секрете — на всех не хватит!»… А именно чтоб едва хватало, забочусь я.

— Интересно… В том числе — вы в силах закрыть Мерисценте допуск на Нижний компенсатор?

— Нет, это сделал не я.

— А кто?

— Людвиг, конечно. Предсказуемый ход.

— С чего это он?

— С того, что засёк слишком тесный контакт Мерисценты с Инспектором — а Нижний относительно близок к плантации! Смешно, да? Людвиг не знал, что Мерисцента под гвоздиком. Вообще не знал, каково это — быть под гвоздиком, и для чего вообще траум. Не положено ему было такое знать… Новый Людвиг, возможно, знать всё будет. Будет играть поинтересней…

— Хм… Вы, похоже, не верите, что траума теперь не станет… Тогда зачем всё затевали?

— Отвечу туманно: ситуация исчерпала себя. Пусть Рианноном займутся другие. Он, кажется, давно хочет этого. Больше ничего не скажу.

— Славно. Замечательно. Максимум мистики. Изящный финал.

Незнакомец рассмеялся.

— Так, ладно… Я всё пытался разведать, нет ли ещё одного дна в причинах вашего визита. Траумен — отлично, однако он может быть лишь поводом. Тому, чтобы сменить порядки — и заняться Рианноном всерьёз.

— Всерьёз? А… что ещё с Рианноном?

— Вы, видимо, действительно не в курсе. Рассказываю. На Рианноне была жизнь. Простейшая. Доклеточная. В океанах. Ничего особенного — изучили, подобрали то, что её сожрёт, переварит, переправит в приятные нам формы… Случай не первый, не единичный. Знаете, сидеть миллионы лет, с умилением созерцая архейские бульоны…

— Да, понимаю.

— Но случаи подобного рода не афишируются. Нам не нужны сомнительные страницы в победной истории цивилизации. Случаи эти засекречиваются. Но — специалисты, конечно, знают, помнят. Да из скрипта терраформирования можно понять, что тут было и откуда шло…

— И что же? Вы не симпатизируете такому захватническому подходу?

— Не об этом речь… Считайте — симпатизирую. Я такой же хищник, как и вы. В общем, философский контекст опустим… Дело в другом. Есть мнение… Собственно, это одно из древнейших мнений в истории науки — что жизнь включает в себя не только материальный аспект. Но и тонкоматериальный. Нематериальный, если хотите… Этому мнению, однако, спокон веков не везло. Его регулярно предавали анафеме, игнорировали, забывали, вспоминали, переосмысливали, переисследовали, бросали — знаете, предметно исследовать тонкие материи ой как непросто… Тем не менее, точка зрения живёт и теплится, и многими рассматривается вполне всерьёз. Но вот на практике… Понимаете, витафага под Рианнон подобрали — а вот нематериальную компоненту здешней жизни вынужденно проигнорировали. Тем более, на столь ранних стадиях развития — её, должно быть, практически и нету. Ну, так удобней считать… Или её столь же успешно сожрёт витафаг…

— То есть. Вы утверждаете, что дух Рианнона — суть нематериальный э-э… след его жизни?

— Я не берусь ничего утверждать. Но сделаем осторожное допущение, что некий дух Рианнона присутствует. Сделаем?

— Да.

— И учтём, что, видимо, это не тот же дух, что сопровождал рианноновскую прото-жизнь: массивный, простейший — а результат суперпозиции, симбиоза, слияния его с привнесённым нашим, польстим себе, более развитым — но оказавшимся здесь в меньшинстве, «в гостях» — и вынужденным воевать — или сливаться, договариваться — с «аборигеном»… Иными словами: рианноновская протожизнь сохранилась — но в тонкоматериальной форме. В виде примеси, ипостаси нашей присущей здесь тонкой материи жизни. Можно считать, что дух Рианнона разговаривает с нами на одном языке — ведь он наполовину наш — но всё же меняет, правит исподволь здешнюю живую материю — потому что он немного другой… Давайте уж скажу так: это неустранённое несоответствие меж материями — тонкой и физической — порождает «муку материи» — тонкой материи — отмечаемую, в каком-то мистическом аспекте, многими тонкими натурами здесь. Или даже — ощущаемую, но неосознаваемую. Но воздействие всё равно есть. Порой, разрушительное… А вот рождённые и выросшие на Рианноне — это уже нечто особенное…

— Риа, например?

— Да.

— Ну что ж, есть кого изучать…

— Вот только не изучает никто. Не странно ли?.. Ведь ваши, насколько я могу судить, как раз вышли на контакт с подобными «духами»…

— Весь контакт — во множащихся технических сбоях. Неконструктивный.

— Вот тут бы и помог Рианнон. Почти свой…

— Возможно. Не знаю.

— …И вот, инспектором присылают пилота — не только чуткого к местным э-э… растениям, но и общавшегося с «космическими духами»…

— И что? Если для Рианнона востребован фактор «устойчивости к духам»… Вы-то что думаете? У меня спец-инструкции? И — кстати — как это соотносится с идеей увезти Риа?

— Подождите, подождите… Это же самый простой и чёткий эксперимент — посмотреть, как она будет чувствовать себя в обычном, насквозь нашем, мире. Окажется менее приспособлена к нему — или, наоборот, проявит себя… Дух Рианнона — какой он: экспансивный, оборонительный?.. Понимаете?

— В какой-то мере… То есть: это чисто ваша идея — её увезти?

— Нет. Это её желание. Возможно, желание Рианнона…

— Звучит пугающе. Джинн выбирается из бутылки…

— Всё непросто. Но по одному факту — заберёте ли вы её; дадут ли вам её увезти — мне кое-что станет ясно. Хотя, конечно, необходимо приложить ваше решение. Вы в курсе ситуации. Вот и решайте…

Кейрис кивнул.

— …Ну что ж, тогда, очевидно, всё?.. Счастливого пути.

— Счастливо оставаться.

— Да, на всякий случай… Глайдер пришёл сюда на автопилоте, так в нём прописано. Послан кем-то из персонала, по зову Нейры — я сделал её вызов открытым. Как версия. На ваше усмотрение…

Летели молча. Риа спала на плече инспектора.

Нейра задумчиво хмурилась, переваривая услышанное.

На Кейриса тоже наваливалась усталость, мысли прыгали хаотически, думалось сразу обо всём. Например — совершенно в ином свете повернулось сопротивление Аахена насчёт Неллики: нельзя вывозить не только рождённых здесь — но и зачатых здесь?? Тогда забрать Риану-Рианнону, спящее на плече чудо, точно нельзя! А вот интересно проверить… А вот завтра же проверю! Потому что брать надо именно её…

…По торным высоким трассам, в Сосновую Балку — затем к себе… Глайдер ушёл автоматом на парковку в Терраски. Удобная машина.

«Мелкие глайдеры тоже надёжны» — вспомнилось голосом Рихтера — «за пять дней инспектором убит всего один»…

Дома выяснилось, что состояние всё-таки дерьмовое: до сих пор не отпускает траумен-эффект, фантомная ломка. Чёрт, до чего ж стойкая дрянь… Ну-ка, где они, наши славные ферменовские таблетки…

Где она, наша славная пустая холодная постель… Эх, и где наша волшебная Риа — у неё тоже получается… Взять её с собой. Обязательно.

Да, Рианнон. Твой выход. Попробуй, удиви нас… Расскажи всем, как подменили твоих детей.

…Разбудил Зиверт, поздним утром. Вытащил наружу… Был многословен.

— Ну что, резидент, поздравляю с пролётом! Хотя да: заплатят за миссию по максимуму. Премируют… Наверно, это всё же лучше, чем бонус-девка… Хотя — ты, видимо, уже настроился, слюни до колена; а тут облом…

— Ты о чём? Что там ещё?

— А ты не в курсе?..

— Я спал.

— То есть вообще не в курсе?

— Да.

— Тогда срочно знай: Людвига Пятого снесли, да здравствует Людвиг Шестой…

— Это знаю.

— …Рианнон — под каток, внешнее правление. Центр потирает ручки. Закрытый режим, коммерческие плантации траума и деликатесных рыжиков. Их, в отчётах, уничтожат — но на деле нет. Это инсайд, от меня. Хотя любому ежу ясно… Персонал просеют — ну, кого-то оставят… Терраформировать. Девок — всех на вывоз, госстраховка каждой, весь пакет, льготы с трудоустройством, прочие баклажаны. Из всего этого следует только одно: ты пролетаешь с бонусом и девкой, никто не смотрит тебе в рот, если ты этого ещё не заметил.

— Я спал.

— Ну, тоже дело… Короче. Митингов, торжественных проводов не устраивай, персоналу не попадайся. Вообще, запрись в коттедже, тебя вывезут ночью. Потому что многие будут считать, что ты разбомбил их гнездо. Отслеживай входящие — но не отвечай… Или отвечай, как хочешь. Погуляй выйди, если экстрима хочешь… Если не боишься.

— Блин. Что за херня? Что им про меня наговорили?

— А. Вброс такой. В Людвиге нашли опечатку, он косячил, из-за чего программа репатриации не шла правильно. Ну, зависла. А сейчас пойдёт. Всем сёстрам по серьгам и слонов впридачу. Никаких рогликов-гвоздиков. Гнусный Людвиг versa добрейшее государство. Но! Инспекция, хошь не хошь, тому причиной. Герой-виновник — ты, пусть даже и невольный.

— И что?

— Ну… многим ты малину же обломал. Жилось — не тужилось… Аахену, например…

— Зиверт, ты параноик! Всем на меня, скорей всего, положить болт. Ну, был какой-то инспектор — и сплыл. Не до меня уже! Движуха, открытые небеса…

— Как знаешь. Но персоналу на глаза не показывайся. Людвиг в отладочном режиме, ничего толком не мониторит. Ну, в мониторинге-то самый и ставят цимес… Заберём тебя в ночное окно. Норман явно нами доволен, его не бойся. Он давно отсюда хотел свалить, устал, говорит — девчонки своей только дожидался.

— Дождался?

— А, опекуном назначили… Всё легко. Раздача слонов, понимаешь. Зачистка… Ладно. Всё. Будь.

Вся эта ерунда, на удивление, совершенно не волновала. Должно быть, сказывались ферменовские таблетки.

Вышел в сервисные системы нового Людвига — работали, привечали… Внезапно, легко подключился к камерам обзора — хошь стационарным, хошь мобильным (каждый дрон выписывал свою фиксированную петлю, управления не давал).

Население, пожалуй, будоражило. Девки собирались кружками, группами. Обсуждали что-то. Но ничего опасного в окрестностях дома Кейриса не зрело. Зиверт, блин, параноик…

Продрых ещё пару часов. Проснулся окончательно. Проверил вызовы: Шеннона, Шеннона, Неллика, Нейра, Шеннона, Шана, Эвридика (кто это?), Шона, Шеннона. Ни Рихтера, ни Аахена, ни Нормана — никого из них. Отлично.

Проваландался ещё с полчаса, включил приём вызовов. Пусть скажут чего-нибудь… Или ничего не скажут. Всё равно.

Первой прорвалась Шеннона.

— Ага, наконец-то! Что, думаешь, тебя все забыли, никому не нужен уже, да?

— А зачем я нужен? Влез, всё разломал, тьфу.

— В смысле? Что — разломал?

— Здешний порядок вещей.

— Ну и отлично!

— Многим же нравилось на Рианноне. Не может быть, чтоб все хотели уехать.

— А с этим нормально. Кто хочет — вернётся. Жить и работать. Но — после обследования, собеседования, всего такого… Годик каникул на Альтее — это здорово, даже для тех, кто вернётся!

— Что ж, рад за вас.

— Какой-то ты… мрачный. Вот что. Не вздумай отключаться! Тут с тобой ещё хотят… поговорить.

И изображение, мелькнув, сменилось.

Неллика в визоре была не такая опасная, не такая реальная и телесная, совершенно ничего особенного, да… Смотрела торжествующе:

— Значит так, слушай. Давай свой адрес. Ты же на Альтее?

— Последнее время — да.

— И мы туда же, ну знаешь — давай!

— Что?

— Адрес!

— А. Он не скрыт. Легко найдёшь в базе.

Неллика в визоре испытующе наклонила мордашку:

— Не пойму… Что-то вид у тебя… скептический…

— Разве?

— Ты что думаешь, я тебя клеила — только чтоб ты меня забрал? Ты так думаешь?? Да ты ничего не понял! Да, мне нужно было, чтоб меня забрали! Срочно! Но — именно ты! Знаешь, в чём разница? Я бы прервала ребёнка, если тебе так лучше — если ехала бы с тобой, а так — мне спокойней, раз у меня своя страховка, могу не срочно, то есть, подумать спокойно — ему вообще тоже автоматическую страховку, раз с Рианнона, мне сказали, но тебе это уже не надо беспокоиться, вообще ни о чём не надо…

…На этом месте Кейрис совершенно потерял нить сообщаемого — там было «мы будем жить вместе» и «ничего не зависит» — но всё это ни во что не складывалось и ничего не значило; кажется, он принял слишком много успокаивающих таблеток от Фермена… Всё воспринимается философски. Свысока. Отрешённо. Что такое, действительно?.. Неллика?.. Вместе?.. Это у неё сейчас. На взлёте жизненных планов. Не стоит думать, что Неллика… Да он уже перестал о ней думать. Да, перестал…

Даже не запомнился конец беседы.

Затем отметились близнецы, маяча вдвоём на одном фрейме:

— Кей! Мы тебя любим! С тобой улётно! Мы на Альтее ещё стыкнёмся…

— …стыкнёмся, да? Ты в веществах разбираешься…

— …лучше всех!

Стыкнёмся, да… лучше всех… Стыковка с ними была действительно лучшим, пожалуй, здешним приключением. Лучше всех. Легче всех. С ними просто.

А вот Нейра повторно не проявилась.

Так, прикидывал Кейрис, бродя зигзагами по коттеджу. Сначала качнут нас с Зивертом, завтра начнут гнать девок. По двое с интервалом в час. Или два. Плюс техобслуживание канала…

Приеду домой. Отосплюсь. Схожу к Фермену. Возможно, кто-нибудь из девок свяжется… Или никто. Пофиг.

Побродил ещё; внезапно сел, принялся сочинять письменное послание (хотя знал, что писать письма совершенно не умеет):

Перечитал, затёр. Ничего посылать не стал.

И тут заметил, что ему самому кое-кто оставил письменное сообщение.

Вот это да, молодчина… Залез в базу — захотелось посмотреть на отважную (не то что он сам!) отправительницу…

Фотка была новая, похоже, сегодняшняя (у неё нашлось время!?) — великолепная, причём. Такой снимок полдня готовить, пересматривать-переделывать… Или просто: талант, фотогеничность, случайность? Нет, всё честно. Такая и есть. Определённо: вот кто вылез бы в лидеры, продержись Рианнон ещё годик… Интересно, что с ней было раньше… Зашёл со своим ключом: ага, фото годовалой давности. Совсем птенец ещё… Чёрт! Она младше Рианноны! А нормальная на вид деваха — ну, тоненькая; так Кейрис таких и предпочитал всегда… Вот же выбрали объект для приколов! Женская дружба, любить и жаловать… Всё! Отключить визоры. Собрать вещи, сидеть, ждать Нормана. Прощай, Рианнон.

Снялся на орбиту ночью, с Норманом. Норман был весел, Кейрис равнодушен — как безупречный профи, за пять дней без усилий накопавший столько, что мало не покажется — и без эмоций отчаливающий домой… Да, такого следует вывозить тёмной ночью.

В ту же ночь его с Зивертом качнули на Альтею.

Доктор Фермен, к коему Кейрис наведался сразу же, констатировал успешную устойчивую ремиссию: близнецовый улёт с рогаликами не привёл к срыву, на траум Кей не позарился — блестящий результат терапии. За следующие полгода (включая лёгкую галактическую миссию) Кей ухитрился совершенно отвыкнуть и от ферменовских таблеток (что многих удивило).