Ржевский ведун. Книга 2

Глава 3

— Я на костылях не пойду! — я решительно отодвинул в сторону деревянные подпорки, которые мне попытался всучить отец — на мою выписку он прибыл во всеоружии, то бишь с самодельными костылями наперевес. Да, передвигаюсь ещё с трудом, но хотя бы трость привёз. Костыли точно мимо.

Когда на следующий день родители приехали за мной, я заметил, как они оба сдали, и у меня сжалось сердце. Мать осунулась, а у отца впервые проступила седина, хотя ему ещё нет и пятидесяти. Да, доставил я им переживаний, не буду хвастаться Орденом и успехами в обороне Югославии.

— Ну и напугал ты нас, сынок, — мама погладила меня по голове. Мы доехали до дома, и она окружила меня заботой, отчего я чувствовал себя не в своей тарелке.

— Да ладно, мам, обошлось же. Я теперь здоровее всех буду, мне врач пообещал, — попытался успокоить, но она продолжала.

— Отец сильно переволновался, когда узнал про твой инсульт. Его самого чуть паралич не разбил. Три дня не вставал с кровати, руки не мог поднять, — заложила она батю, пока он ходил ставить машину на платную стоянку. — На сердце жаловался, я его травами отпаивала.

— На сердце, говоришь? — задумался я. Помню, что у него был инфаркт в прошлой жизни, а здесь, видать, болячка раньше проявилась. — Что ж, будем лечить.

— А что это за красавица за тобой ухаживала? Когда мы к тебе с отцом примчались, сидела у твоей палаты, — невзначай поинтересовалась мама.

— Блондинка или брюнетка?

— Так она ещё не одна была? Светленькая.

— Значит, это была Наташа.

— Может, в гости пригласишь? Познакомишь со своей девушкой…

— Она не моя, и давай закроем тему. Мы с ней расстались.

— Да что же это такое?! — всплеснула руками. — В кои веки девушка за ним ухаживает, а он ей от ворот поворот!

— Мамуль, у неё характер не очень. Строптивая и избалованная. Зачем тебе такая невестка?

— Да какая разница? Главное, чтобы внуки были! А то останешься бобыль бобылём! А тебе уже скоро двадцать семь!

— Ё-маё! Мам, не начинай! — в прошлой жизни мать так и не смирилась с моим одиночеством и отсутствием внуков, от чего сильно переживала. Я, глядя на неё, расстраивался и пытался успокоить, цитируя классиков.

— Обещаешь найти вторую половинку?

— Нет никаких вторых половинок. Есть просто отрезки времени, в которые нам с кем-то хорошо. Три минуты. Два дня. Пять лет. Вся жизнь.

Следующую неделю я отъедался и тренировался. Тело, дорвавшись до калорийной пищи, резво восстанавливало кондиции. Я даже стал заниматься спортивной ходьбой, чего не делал с прошлой жизни. Но в целительских успехах пока не продвинулся. Всё пытался почувствовать лучи энергии из пальцев, как у Джуны. Или заставить светиться лечебным светом ладони, но увы и ах.

Зато спокойно подбил финансы. Хорошо, что все свои личные деньги хранил на счетах в разных банках, ничего с ними не случилось после принудительного выселения из пентхауса. Денежный поток от «Евростандарта» прервался на время моего отсутствия, и на счетах компании висит довольно большая сумма. Надо решить, что с ней делать. В «Снабженце» я в качестве учредителя, денег на счетах хватает, но доить его пока рано. Лучше пораньше запустить своё производство стройматериалов.

Съездил на такси в знакомый детдом. Только сначала заскочил в банк, поменял валюту — зачем создавать лишние трудности заведующей? Двадцать тысяч долларов, вроде, небольшая сумма. Но это сейчас цена московской сталинки на Ленинском проспекте, так что я зря грешил на сербского генерала. Сколько смогли, столько и дали. Дарёному коню в зубы не смотрят. Вот только не нужны мне их деньги. Осадочек остался, поэтому — благотворительность.

Марь-Иванна приняла, как родного. Отчиталась новенькой крышей, отдельное спасибо передала от девочек за платьица. Было видно, что ей приятно меня видеть без всяких задних мыслей. Когда спросил, в чём ещё нужда, ответила:

— Сейчас каникулы, а дети по двору вокруг дома шатаются, выезд в лагерь только в июле. Завтра начнётся слёт школьников-туристов в Тимонцево на четыре дня. Автобус я найду, но там ещё питание по тридцать рублей в день. А у нас тридцать два человека…

— Итого, четыре тысячи рублей, — досказал я за женщину. Да, дорогое удовольствие, если денег в кассе детдома немного. Я протянул ей пакет. — Вот, держите. Чисто случайно у нашей организации оказалось свободно около шестисот тысяч, и мы решили их пустить на помощь детям.

К счастью, обошлось без слёз. Я отказался от чая и слинял. Не люблю, когда много хвалят.

Шёл обратно домой пешком, наслаждаясь летней погодой. Ноги уже нормально ходят, и выгляжу как обычный человек на отдыхе. Интересно, как же развить у себя способности целителя, о которых говорила Настасья Михайловна? Не знаю. Тем более самые интересные материалы о целительских техниках ещё не опубликованы. Ещё очень не хватает мобильного интернета. Посмотреть прогноз погоды в Антарктиде или в Буэнос-Айресе, списаться по рабочему вопросу в чате. Вигвам — народная индейская изба. До сих пор всё делается обстоятельно и неторопливо со стационарными компьютерами и телефонами. Бесит.

Из задумчивости меня вывел женский голос:

— Сергееей!

— Привет, Света, — передо мной стояла легко одетая миловидная блондинка — супруга моего одноклассника. С памятного дня рождения Юльки, где нас познакомили, она похудела. — Как дела, как Дима?

— Всё хорошо, всё по плану. А вот ты обещал зайти ко мне в салон на процедуры и не зашёл! — она кивнула в сторону яркой вывески «Лана» на первом этаже жилого дома.

— Дел было много, я же в Москве тружусь.

— Но сейчас ты здесь! Пойдём, покажу свой салон.

Я вспомнил справку по семейной паре Толстовых, любящих гульнуть, и уже хотел отказаться, как внешность Светланы изменилась. Её тело словно на мгновенье стало прозрачным, и я увидел два чернильных пятна у неё в груди.

— А пойдём! Если пообещаешь чаем напоить, — принял решение зайти. Не знаю. Может, это упало сто очков в карму за благотворительность, но такой прозрачный намёк на новые возможности я не захотел упускать.

Она расцвела и повела меня к себе. Салон, как салон, с вечным химическим запахом лаков и краски. В дневное время была всего пара клиенток, над которыми колдовали парикмахерши с перемыванием костей какой-то лахудре — Жанке.

— Здесь у нас маникюр-педикюр, — Света показала на пустующие кресла. — Там парикмахерская, за той дверью массаж и солярий, а вот там моя комната.

Мы зашли к ней в кабинет, и она закрыла дверь на ключ.

— Чтобы не мешали, — объяснила она, поймав мой вопросительный взгляд. — Ты какой чай будешь? Есть расслабляющий, есть возбуждающий. В смысле тонизирующий, — поправилась с оговоркой по Фрейду.

— Давай обычный чёрный, — я уселся в кресло у стола, заваленного бумагами с модными журналами, и огляделся. Сам кабинет небольшой, но уютный. Большое окно завешено вертикальными жалюзи, шкаф для одежды, два кресла, рабочий стол с факсом, тумбочка с чайником и набором посуды — вот и весь кабинет.

— У меня здесь тесновато, — она невзначай прижалась бедром, когда поставила передо мной чашку с чаем. Затем взяла свою кружку и уселась напротив меня. — Но, как говорится, в тесноте, да не в обиде.

— Нормально, вроде. Для твоих дел больше и не нужно.

— Что нравлюсь? — она поймала мой очередной заинтересованный взгляд на свою грудь и кокетливо расстегнула пуговку у блузки, показывая больше, чем нужно.

— Я на чужих жён не засматриваюсь, но, да. Диме с тобой повезло.

— Помнишь, я тебе говорила, у Димочки много дел, и на меня совсем мало времени. Временами бывает так скууучно, — она потянулась руками вверх, и блузка натянулась на полной груди, грозясь порваться. Света победно улыбнулась, опять поймав мой взгляд, и продолжила: — А я закончила курсы массажисток. Хочешь, тебе массажик сделаю. Тайский. Слышал, в чём его делают?

Конечно, слышал. Сейчас все уверены, что делают его исключительно голышом, путая настоящий тайский массаж с суррогатом. Что-то не туда девушку потянуло, надо переводить на другую тему.

— Светик, а ты себе грудь не увеличивала? — я решительно отставил в сторону чай.

Она взялась за свою троечку и сжала её руками:

— Нет, всё своё, натуральное! Ну, так как насчёт массажа?

— Да погоди ты с массажем! Тебя грудь не беспокоит? Что-то мне твоя грудь не нравится.

— Как, не нравится? — она переменилась в лице. — А чего тогда на неё пялишься? Чуть дырку взглядом во мне не прожёг!

— Ты слышала об экстрасенсах? Чумак, Кашпировский? Ну, те, кто через телевизор лечат?

— Пффф, конечно слышала! Да все мои знакомые воду в банках у телевизоров заряжали, только фигня это всё! Сама пробовала.

— Вооот! Значит ты в курсе, что-то такое есть. Мне от деда Дар достался, — я не стал уточнять, что Чапай был неродной, — и он начал проявляться в лечении людей. У тебя в груди какая-то чернота. Ничего не болит?

Света теперь уже задумчиво помассировала грудь.

— Пока ты не сказал, ничего не болело. Но вот так трогаю, и неприятно.

— Разреши, я попробую.

После нерешительного кивка я встал и подошёл к ней. Поводил руками перед грудью, вгляделся. Ну, точно. Опять видны чернильные кляксы внутри, теперь я это отчётливо наблюдаю. Только как на них воздействовать? Представил из пальцев энергетические лучи, чтобы сжечь заразу, но кляксам было глубоко фиолетово на мои потуги. Тогда я взял груди в ладони и сжал, пытаясь выдавить черноту.

— Аааах! — грудным голосом выдохнула неожиданная пациентка. Я же продолжал воевать с чернотой. Представил, что своей волей выталкиваю её из организма девушки. От напряжения в висках застучала кровь, и через несколько томительных секунд неожиданно накатила слабость. Руки безвольно соскользнули с груди, полупрозрачная картинка груди пропала. Я развернулся и еле дошёл до своего кресла.

— Серёжа, ты побледнел совсем! Лица на тебе нет! — Света подорвалась со своего места. — Ты себя нормально чувствуешь?

Она наклонилась ко мне, с тревогой заглядывая в глаза, и я увидел на светлой блузке два расплывающихся грязно-бордовых пятна на вершинах холмов её груди.

— Нормально. С непривычки перенапрягся, сейчас пройдёт, — прохрипел и машинально вытер под носом. Ну, хоть крови нет, как иногда бывало. — Ты на свой бюст посмотри.

— Ой! — она увидела пятна на блузе и прикрыла их руками. — Что это?

— А это та зараза, что внутри была. Выдавил сколько смог. Но, думаю, не до конца. Надо будет ещё попробовать тебя полечить, когда отдохну. Если раньше видел у тебя болячки внутри, то сейчас уже не могу заглянуть. Дня через два, надеюсь, силы восстановятся. Ты в больницу сходи. К маммологу или к знакомому терапевту, анализы сдай. Я-то не профессиональный врач, а так, любитель. Только давай договоримся, никому обо мне. Не хочу быть подопытным кроликом. Да и слава лишняя мне не нужна.

Оставил номер своего мобильника резко засобиравшейся к врачам девушке и пошёл до дома, до хаты.

Вечером следующего дня в дверь моей квартиры раздался звонок.

— Дима? — удивился я. Меньше всего ожидал увидеть своего одноклассника. Тем более мы с ним никогда не были дружны.

— Пойдём на улицу, перетрём, — он поздоровался с моей выглянувшей из кухни мамой и кивнул на выход.

Вышли из подъезда с исписанными стенами. В девяностых были свои социальные сети. Пишешь на стене имя, а через день вот тебе рядом и статусы, и комментарии…

На улице стоял тёплый летний вечер. Дмитрий щелчком выбил сигарету из пачки и закурил.

— Серёга, а чего это ты у Светы в салоне делал? — набычился он.

— Чаи гонял, — пожал плечами. Я совсем не переживал, так как никакой вины за собой не чувствовал.

— Чаи, значит. Кашпировский, а что это за ахи-вздохи были и сказки про целителя? Чем вы там занимались?!

— А ты что, подслушивал? — я скрестил руки на груди. Вот ни разу рыхлый одноклассник мне не противник.

Он это тоже понимал, поэтому посверлил меня взглядом и нехотя ответил:

— Обычная мера предосторожности. Поставил прослушку после наезда бандитов.

— Димон, а ты сам у Светы не хочешь спросить?

— В больнице она. В стационаре на обследовании, — он отбросил недокуренную сигарету и потёр виски руками. — Я у неё был, она про тебя молчит, рыба моя. Говорит, мол, да, заходил, но без подробностей. Волнуюсь чё-т за неё.

— Думаю, всё с ней хорошо будет, — решил успокоить ревнивца.

— С чего такая уверенность?

— Я болячки начал видеть. Вот и у твоей увидал. Попытался вылечить, но силёнок не хватило для первого раза. За несколько раз постараюсь.

— Как, вылечить? От чего?

— Как, как… Руками! — я показал ладони. — Только я ни разу не врач, так что за диагнозом — не ко мне.

— Бл… Чертовщина какая-то. Вот что, в следующий раз будешь при мне процедуры делать!

— Да без проблем. Всё-таки твоя жена, и мне так спокойней будет. Только у меня условие, обо мне ни слова, ни полслова. Никому. Хочу спокойно пожить.

Дмитрий уехал в расстроенных чувствах, а на следующий день мне позвонила Светлана.

— Привет! Можешь сегодня ко мне в салон подойти? Я с обследования, мне врачи диагноз поставили!

— Конечно. Только твой Дима тоже хочет поприсутствовать.

— Да, он меня предупредил. Беспокоится, аж приятно!

Договорившись о времени, отключилась, а я стал собираться. Что не получится снова воспользоваться открывшимися возможностями, я не переживал — вчера вечером поводил руками над грудью отца и увидел, что артерии на его работающем моторчике светятся бордовым. Да и само сердце выделялось нездоровой краснотой по сравнению с сердцем матери — получилось её незаметно обследовать, когда обнимал. В общем, я был готов к подвигам. Вот хочу опять получить сверхспособности, и всё тут!

— Привет, народ! — войдя в салон, первым делом я увидел Диму рядом со Светой. Тот заботливо держал свою рыбоньку за ручку.

— Серёга! Идём! — одноклассник встал и потянул за собой супругу в массажный кабинет. Зашли, Света присела на краешек стола.

— Ну, рассказывай. Как прошло обследование? — спросил я у девушки. Та была немного бледна от волнения, но глаза горели надеждой. — Всё рассказывай, Дмитрий в курсе, что я тебя пытался лечить.

— В общем, врачи подтвердили рак молочной железы. Вторая степень. Похвалили, что вовремя пришла. Говорят, нужно удалять, иначе…

— Вот, значит, как рак выглядит. Понятно. Что решила?

— Сергей! Как же я без груди??? Может, еще раз попробуешь черноту выдавить? Я детей хочу, и чтобы их грудью… — в её глазах блеснули слёзы.

— Да, Серёг, может, ещё раз помацаешь Светку за сиськи? — Димон был сама непосредственность. — Мне её грудь тоже очень даже нравится.

— Ребят, с раком я первый раз. Попробую, но не обещаю. Может, со скальпелем оно надёжнее?

— Серёг, попробуй! Ты же знаешь, кем я. За мной не заржавеет!

Ну-с, раз просят… Подошёл поближе и поводил руками над грудью девушки. Да, черноты с прошлого раза стало меньше, но ещё хватает. Хорошо, что вторая степень и грудь. Если бы метастазы или другие органы, даже не знаю, как с раком бороться — из других частей тела так просто заразу не выдавить.

— Готова? Вижу, что не до конца чернота ушла.

— Подожди! Сначала разденусь. А то в прошлый одежду едва отстирала! — Света быстро сняла блузку, затем без капли стеснения расстегнула и отложила в сторону бюстгальтер.

— Дима, бери салфетки, сейчас будешь работать промокашкой, — подождал, пока он приготовится, и скомандовал: — Поехали!

Сначала взял в руки и начал давить левую грудь, подталкивая силой воли черноту на выход. Через минуту усилий и болезненных ойканий девушки из соска брызнуло. Одноклассник только успел подставить салфетку под дурнопахнущую бордовую жидкость. Дальше было легче — я выдавливал из груди черноту, Дмитрий бережно вытирал сосок. Наконец, тёмные выделения закончились, внутри тоже было всё чисто.

— Фууух, с первой всё! — я устало присел на стул. Вроде, ничего такого не делал, а подустал. — Чаю бы покрепче. С сахаром.

— Дима! Сделай чай! — скомандовала раскрасневшаяся Света и продолжила сама вытирать грудь.

— Фу, какая гадость! — она понюхала и брезгливо выкинула использованные салфетки в урну.

После чая продолжил. Слава Богу, хватило сил вычистить и вторую грудь, но после всех процедур я был выжат, как тот лимон.

— Всё, везде чисто, — я рухнул на стул и прикрыл глаза. Заколебался чё-то.

— Серёга, если бы сам не увидел, не поверил бы! — я приоткрыл один глаз на всклокоченного одноклассника. — Съездим завтра в больничку, проверим. Если и правда вылечил, не забуду.

— Ой, Серёж, а ты опять весь бледный! — воскликнула Света. Она уже оделась и с благоговейным интересом меня разглядывала.

— Пройдёт, не впервой. Проверься, мне и самому интересно, что доктора скажут. Только помните, я тут не при чём. Скажете, что в храм сходили, чтобы отстали. Истории известны случаи, когда больные чудесным образом исцелялись постом да молитвой. Кстати, в самом деле, прямо сейчас в храм и езжайте. Свечку поставьте. Закрепите, так сказать, успех. Только меня до дома добросьте.

Довезли. Рухнул в кровать и проспал до утра, даже мать не смогла на ужин добудиться. Зато на следующий день, как огурчик. Суббота, утро. За окном солнце. Красота! Плеснул себе прохладой в лицо и выскочил на пробежку. Сейчас по утрам бегать ещё не модно, поймал несколько удивлённых взглядов, но мне пофиг. Добежал до стадиона, намотал несколько кругов. После бега растяжка. Прочувствовал каждую мышцу. Как же приятно чувствовать опять полностью здоровое тело!

Ближе к обеду позвонила Света. Радостным голосом заявила, что я красавчик. Врачи не поверили, два раза брали анализы. Но против фактов не попрёшь, болезни как не бывало. Отнесли в разряд ошибки при первом обследовании и успокоились. В общем, она очень признательна. И за себя, и за Димочку. Он изменился и теперь хочет детей. Серёж, заезжай в любое время, ты теперь свой. Пообещал, чего уж. Скоро уезжаю, но как буду в следующий раз во Ржеве, обязательно.

Решил выходные посвятить родителям. Тем более, сам себе обещал отца подлечить. Он будет только вечером — уехал на дневную рыбалку с товарищем. Зато мама дома, всё на кухне с вечными женскими делами. Подошёл, обнял.

— Как ты себя чувствуешь?

— Всё хорошо, только голова немного болит.

— Мамуль, ты ложись, я тебя полечу. Говорят, у меня руки волшебные.

Легла на диван спиной вверх, закрыла глаза, и я начал массировать подушечками пальцев её голову. Хм, в голове всё нормально, а вот в светящейся грязно-жёлтым шее видны отложения, мешающие свободному кровотоку, плюс небольшое защемление. Отсюда и головные боли. Стал массировать шею и плечи. Разогнал руками кровь, заодно представил, как вливаю энергию в повреждённые участки. Через пять минут я сам удивился результату. Шея больше не светилась изнутри, а просто стала красной от массажа.

— Как ты себя чувствуешь?

— Ой, как приятно! Чуть не уснула… И голова перестала болеть…

— Я же говорю, волшебные. Полежи, не вставай, — укрыл мать покрывалом и поводил руками над спиной и поясницей, исследуя её органы. Так, печень и почки нормальные, никаких неприятных цветов, женские дела тоже, вроде, ничего такого. На удивление для её возраста достаточно здоровый организм. Только суставы немного смущают, тоже светятся. Но жалоб от неё на суставы не было, поэтому просто взял на заметку. А вообще, конечно, это не дело — если я в целители подался, то надо засесть за анатомию и медицину, чтобы знать, какие болезни бывают, и как их лечат… Решено! Остаток отпуска проведу за самообучением.

На цыпочках вышел из комнаты, оставив отдыхать задремавшую маму.

Вечером приехал отец. Он был навеселе и пах костром. Отдал увесистый пакет с уловом разулыбавшейся матери и пошёл мыться.

— Представляешь? Вот такая рыбина клюнула! — он раздвинул руки на всю ширину, отвлекшись от еды. Дома его ждал ужин, и он налегал, не забывая подливать себе беленькой. Я от неё отказался и просто слушал, заодно сканируя его состояние. — Десять минут рыбина на глубине снасть таскала, на поверхность даже поднять не смог — обрыв!

— А как же ты размер увидел, если она осталась на глубине? — спросил я.

— Так это… Она хвостом плеснула! На поверхности. А хвост, как две мои ладони! Интересно, кто это был?

Батя ездил со своим корешем Николаем на речку Сикшу, впадающую в Волгу, километрах в двадцати от Ржева вверх по течению, и, как обычно, удил плотву, ельца и язей. По крайней мере сегодня он привёз только плотвичек и ельцов.

— Щука, наверно, взяла. Ты поймал мелкую рыбёшку, а она, как на живца, — я вставил свои пять копеек.

— Не знаю. А вдруг, осётр? Или акула?!

— Скорее, акула. Осетров так высоко по Волге не видали, — поддакнул бате, чтобы настроить на нужный лад. — Слушай, мама говорит, ты на сердце жаловался, давай я тебе массаж спины сделаю. Говорят, в области сердца может болеть из-за невралгии.

— Да не надо! Я в порядке! — начал горячиться отец.

— А ты попробуй! Мне сегодня Серёжа массаж шеи сделал. С утра голова болела, а после массажа всё прошло, — подключилась заранее проинструктированная мать.

Под напором семьи батя сдался. Тем более пообещали включить телевизор. Вот под него-то он и задремал лёжа на животе с устатку, а я присел рядом и начал водить руками напротив его моторчика. Словно под увеличительным стеклом я увидел суженные сосуды на сердце с отложениями на стенках. Так и развивается инфаркт, от которого он в моём прошлом раньше времени ушёл — отрывается бляшка, и давай, до свидания в следующей жизни. Если помощь вовремя не оказать. Положил руки на спину и стал представлять, как из рук течёт энергия, как растворяются в крови и выводятся из организма отложения холестерина, как укрепляются и расширяются стенки сосудов, как устраняются и другие болячки, о которых я даже не подозреваю. Через десять минут работы убрал руки и полюбовался результатом. Сердце отца мерно стучало и больше нигде не подсвечивалось красным. Надеюсь, в этой жизни инфаркт обойдёт его стороной.

— Ох, отойди-ка, сына, мне надо срочно в одно место! — батя неожиданно проснулся и рванул в туалет. Через некоторое время он вышел, задумчиво почёсывая затылок. — Какая водка хорошая попалась, надо вспомнить, где брал. Чуть поспал, и весь хмель как ветром. Голова ясная, ничего не болит. А говорили, водка дюже вредная для организма. Вот и верь телевизору!

Следующая неделя началась с посещения читальни. Я в понедельник заявился в городскую библиотеку и затребовал учебник по анатомии с Большой медицинской энциклопедией. Библиотекарша в очках — типичный синий чулок. С ехидцей спросила, с какого тома из существующих двадцати восьми я желаю начать.

— Конечно, с первого! — с энтузиазмом ответил, не показывая смятения в душе. Почти тридцать томов??? Серьёзно???

Оказалось не так страшно, как я напридумывал. Третье издание энциклопедии — это больше алфавитный справочник с терминами и фамилиями светил, чем учебник. Например, Адонизид Адонис — это не греческо-эстонское светило, а лекарственное растение, называемое в простонародье горицвет. И Томас Аддисон — это известный английский венеролог, именем которого назвали изученную им болезнь. Бррр, не хотел бы я так увековечиться, чтобы моим именем называли какую-нибудь срамную болячку.

А может, ну её? Эту учёбу с целительством. В меде учатся шесть лет, плюс ординатура. С другой стороны, некоторые заканчивают медицинский, и выходят только с навыком неразборчивого почерка для работы средненьким терапевтом. А чем я хуже? Точно вредить не собираюсь, только помогать. Тем более, Чапай завещал. К тому же, как себя вылечить и вернуть способности ясновидения, если не будет опыта? Я уже попытался себя исследовать руками, но, как говорится, голова — предмет тёмный, исследованию не подлежит. Добился только очередного помутнения сознания, когда решил опять заглянуть в будущее.

От самокопания меня оторвал телефонный звонок с неизвестного номера. Мельком отметил недовольный взгляд библиотекраши и вполголоса ответил:

— Слушаю.

— Серый, здарова! Это Дмитрий.

— Чего тебе?

— Ты сейчас сильно занят? Хочу подъехать, поговорить.

Обеденное время, понедельник. Никуда от меня медицинский гранит не сбежит, и я решительно отодвинул тяжёлую книгу.

— Подъезжай к городской библиотеке, буду у входа.

— Окей, буду через десять минут!

Я не спеша дочитал абзац и пошёл сдавать книги.

— Сессию завалил, что ль? — в голосе синего чулка приветливости не добавилось.

— Ага. Экзаменатор сильно строгий попался, чуть на тот свет не отправил.

— Двоечник, значит…

— Да не, отличник. Профессор попался не наш, не местный. Сейчас терминов на латыни подучу, и посмотрим, кто кого.

Недалеко у входа в читальню увидел посигналившую мне чёрную бэху и запрыгнул на переднее сидение рядом с одноклассником. Поручкались. Дима предложил съездить, перекусить, и я не стал отказываться. Приехали в небольшой ресторанчик на берегу Волги.

— Коньяк? Водку? Я угощаю, — заявил Димон. Мы уже заказали ушицы и второе, как в конце он проявил инициативу.

— Ты же за рулём? Да и рабочий день в разгаре.

— Аааа, — отмахнулся он, — у меня корочки. Кто же прокурорских останавливает? Да и знают мою машину, не тормозят.

— Не, я пас, сегодня надо ещё в библиотеку.

— А я не откажусь, — он заказал графинчик сорокоградусной. — Чего это ты там забыл? Библиотека, книги. Ты же не такой! На рукопашку ходил. А хочешь я тебя с такой соской познакомлю, закачаешься!

— Дим, ты если по делу меня выцепил, то говори. Не люблю этих приседаний с расшаркиванием. Мне ещё сегодня второй том энциклопедии изучать, — поумерил пыл неожиданного сводника. Со своей личной жизнью как-нибудь сам разберусь.

Помолчали, пока нам сервировали стол. Наконец, перед нами появилась парящая уха, и мы приступили.

— Короче, отблагодарить тебя хочу, — он махнул стартовый стопарик и приступил к ухе. Я не отставал, сидение за книгами почему-то разбудило во мне зверский аппетит. Тем более, тройная уха была выше похвал.

— Ты понимаешь, Светка давно детей хотела, да я всё стремался. А тут как представил, что могу её потерять… В общем, решил это дело больше не оттягивать. А за Свету, вот, — он полез в портфель, достал толстый конверт и пододвинул его ко мне. — От души.

Заглянул в конверт, где лежали перетянутые резинками пачки новеньких купюр, и отодвинул обратно.

— Не, Дим. Не возьму. Со своих брать как-то…

— Бери, иначе, как я к тебе в будущем смогу обращаться, если припрёт? А так, ты — мне, я — тебе.

— Я же не врач, этим не зарабатываю. Получилось помочь, помог.

— Серый, чё ты ломаешься, как девочка? Тем более я хотел тебя попросить меня глянуть, чтобы здоровое потомство наверняка…

Я задумался ненадолго, и меня озарило, как направить его коррупционные деньги на благое дело.

— Дима, глянуть я тебя гляну. Но с условием. Возьмёшь шефство над детскими приютами. Был недавно в одном, у них постоянно нужда есть. То детей вывезти на лето, то ремонт какой. Проспонсировал немного. Так у нас в районе он один из. Ещё есть неохваченные. А дети, они же все наши, ржевские.

Одноклассник с сомнением посмотрел на конверт.

— Хм, маловато денег на все приюты.

— Для одного точно хватит. Но шефство — это не про отдариться и забыть. Слышал, поставщики и подрядчики им цены завышают. И если прокурорские проявят деятельное участие в жизни детей, глядишь, там-сям копеечка у них в кассе останется. Всё-таки деньги государственные, а кому, как не прокуратуре, надзирать? Некоторым коммерсам вполне хватит дружеского пожелания не наглеть. А детишкам польза будет. На сэкономленные деньги одежду купят. Сам же знаешь, как они быстро растут.

Дмитрий в задумчивости почесал в затылке и просветлел лицом:

— Точно! Это же новая тема! Серёга, спасибо за наколку, возьмусь!

Я только поморщился. Кто о чём, а вшивый о бане.

Заметив мою реакцию, Дима стал меня успокаивать:

— Ты не подумай, интернаты со всякими школами и детдомами пойдут с девизом «всё лучшее — детям!». Но ещё ведь всякие больницы с институтами есть! А администрация? — он даже зажмурился от удовольствия, представляя.

Когда он полез за сигаретами, я подсел к нему и приобнял за плечи:

— Погоди смолить, дай я тебя гляну.

Положил ему вторую руку на грудь, посмотрел лёгкие, сердце. В мозгу неожиданно всплыла справка. Я даже на некоторое время замер. Словно вернулся в старое время, когда по человеку подгружалась информация о его прошлом и будущем. Но, нет, к сожалению, старые способности не вернулись. Это так новые способности целителя проявились.

— Дмитрий, всё у тебя более-менее. Только печень увеличена из-за алкоголя, и в лёгких копоть. Если хочешь здорового ребёнка, три месяца не курить, пить только витамины. Такая же рекомендация для Светы. Налево ещё не ходить, чтобы ничего не подцепить. А в будущем, чтобы коньки раньше времени не отбросить, курение исключить. Да и синьку тоже.

— Что, вообще ничего из алкашки нельзя??? — возмутился будущий отец.

— Если только помаленьку и после зачатия. От шампанского и прочих вин с пивом рекомендую отказаться, можно только качественную самогонку типа вискаря и коньяка. Ром ещё можно с текилой под настроение и хорошую закуску. Про ректификаты из непонятного сырья лучше вообще забыть. Как-то так, — я закончил консультацию и отсел на своё место.

К чести Дмитрия, он с собой боролся недолго. Смял и бросил на стол сигаретную пачку, отодвинул недопитый графинчик.

— Серый, спасибо, успокоил! С меня пузырь! Помнишь, на днюхе «хеннесси» пили? Завезу. А родится первенец, позову в крёстные!