Ресторанный бизнес по-Драконьи или Однажды в Новый год

Глава 15

Капля крови с зубов четвертой мыши упала в пробирку в тот момент, когда к Дину подошел Колин и сообщил ему о том, что с ним срочно хочет поговорить Император.

Магистр Леард даже на мгновение глаза закрыл, настолько он боялся неудачи.

И, как оказалось, совершенно напрасно.

В отличие от предыдущих трёх раз, когда зелье в колбе так и осталось мутно-бурого цвета, в этот раз, мутно-бурым оно побыло лишь долю секунды, после чего сменило свой цвет на темно-красный, после чего стало светлеть, с каждой секундной приобретая всё более насыщенный золотистый оттенок, что являлось предвестником положительной реакции.

Старый проклятийник наблюдал за этим процессом, едва ли не с благоговением.

«Мы сделали это. Мы всё-таки сделали это» — прошептал он, наблюдая за тем, как зелье с каждой секундой становится всё более золотым.

— Неужели получилось? — переспросила Лаура, лицо которой выражало одновременно и неверие и огромное облегчение.

— Получилось, — заверил её старый проклятийник.

— Может сначала проверим? — всё ещё не в силах поверить в то, что она спасена от смертельного проклятия и её сердце не остановится с двенадцатым ударом курантов, предложила она. При этом от волнения голос её невольно прозвучал так, словно она была сварливым профессором, принимающим зачет у нерадивого студента.

Однако проклятийник на неё не обиделся.

— Проверим, — кивнул он. — Сейчас проверим, — повторил он, переливая содержимое колбы в усиливающий действие зелий серебряный кубок.

Подняв кубок над головой, он скороговоркой произнес заклинание, обращаясь к духам предков с просьбой помочь ему освободить душу и тело стоящей напротив него девушки от проклятья.

После чего передал кубок Лауре, руки которой дрожали до такой степени, что он не решился его отпустить и, поднеся его к губам девушки, сам же и напоил: ей самой оставалось сделать только глоток. И едва она его сделала на открытых участках её кожи тут же засветились сложные узоры символов древнего языка магии. Медленно двигаясь и изменяясь, они словно бы вели переговоры с жившим в её крови проклятием.

Старый проклятийник внимательно следил за изменениями в символах, поддерживая энергию зелья заклинаниями и своей магией. Он тихо нашептывал их, позволяя магическим символам проникнуть как можно глубже в структуру проклятья, дабы получить возможность разрушить его корневую систему.

Под воздействием его шепотков символы с каждой секундой светились всё ярче, движение их ускорялось, пока они не стали столь яркими и не стали двигаться столь быстро, что тело девушки, словно бы превратилось в мерцающий золотом дискотечный стробоскоп, блики которого с сумасшедшей скоростью отражались от стен, пола и потолка ледника.

— Она не сгорит? — забеспокоился один из лекарей.

— Нет, — устало покачал головой проклятийник. — Она не сгорит. Сгорит проклятие. Оно хотя и сильное, но совсем молодое. Энергии в нём много, а вот глубокие корни, к счастью, пустить не успело, поэтому, не переживайте, уходя оно вряд ли сможет навредить. Максимум оставит после себя легкую головную боль.

В этот момент словно бы в подтверждение его слов, свет угас. Вместе с ним с кожи Лауры исчезли также и магические символы. А сама она открыла глаза. И, схватившись за голову, покачнулась.

— Ну или головокружение, — подхватывая девушку под руки, прокомментировал проклятийник. — Или у вас и то и дру… — начал было уточнять он, однако окончание его фразы заглушил грохот распахнутой с ноги двери.

— Что за х*рню вы подсыпали в бокалы⁈ — проревел вломившийся в комнату владелец ресторана, кивая на сотрясающуюся на его руках в судорогах женщину. Его драконьи глаза, в буквальном смысле, искрились гневом.

— Кладите её сюда, — указав на металлический разделочный стол, распорядился проклятийник.

— Просто сильнодействующее снотворное! — тем временем одновременно с удивлением и возмущением оправдывался один из лекарей. — Безвредное настолько же, насколько оно не обладает ни запахом, ни вкусом, ни магическими эманациями! Вот оно, кстати, — достав из кармана пузырёк, сказал он и оскорбленно добавил: — Могу прямо сейчас отпить из него! — и тут же в подтверждение своих слов, стал откручивать крышечку.

— Не надо! Вы что рехнулись⁈ — гаркнул Дин и, положив бьющееся в конвульсиях тело женщины на стол, отобрал у лекаря пузырёк.

— Но оно совершенно безвредно! Говорю же вам! — возмутился лекарь.

— Даже если оно и совершенно безвредное, это снотворное! — напомнил владелец ресторана, отнимая у лекаря пузырёк и кладя себе в карман. — А у меня тут больная! — кивнул он на вероятную Верицию. — Точнее, даже две больные, — кивнул он на Ариэль. — Как она, кстати? Есть шансы, что выкарабкается?

— Я только приступил к осмотру! Дайте хоть секунд десять! — подумав, что он спрашивает о пациентке, лежащей перед ним на разделочном столе, возмутился магистр Леард.

— Да хоть двадцать! Я не к вам обращаюсь! — ворчливо отозвался Дин. — Ну так как она? Ариэль, я имею в виду? — обращаясь к лекарю, повторил он свой вопрос, специально для магистра, уточнив имя.

— Как и десять минут назад, всё ещё жива, всё остальное без изменений, — с лёгким раздражением в голосе ответил тот, поскольку всё ещё так и не простил владельца ресторана за несправедливое обвинение.

Пока второй лекарь, измерял пульс, давление и реакцию зрачков больной на свет и брал на анализ кровь, проклятийник запустил сканирующее заклинание. Он простёр над грудью больной раскрытую ладонь: от которой к ней потянулись призрачные белые нити, чтобы, соткавшись в кокон, в мгновение ока окутать её тело.

— Вихрь теней… Плохо, очень плохо, — прошептал он, наблюдая, как белоснежная паутинка становится пепельно-чёрной прямо на его глазах, что было неопровержимым признаком уже активировавшегося смертельного проклятия.

И, словно в подтверждение его слов, тело больной вдруг выгнулось дугой, лицо исказилось мукой и ужасом. Следом за чем раздался звук, похожий на треск ломающегося стекла и на месте пепельно-черной паутинки завихрились чёрные тени…

Больная издала истошный вскрик, который оборвался столь резко, как если бы звук был кем-то вырван из этого мира.

Затем чёрные тени исчезли, оставив после себя лишь бездвижное, начавшее резко меняться тело: морщины разгладились, стройная фигура стала более изящной и грациозной. Бедра и груди увеличились в объеме, придав телу соблазнительные очертания. Черные с проседью волосы, посветлели приобретя светлые, солнечные оттенки.