Реставраторы

Глава 20

Рей потыкала раскачивающегося ухарца шестом, тот матерно выразил своё отношение, к замотанной в обноски обгадившегося бомжа мумии и её палке, которую, за неимением в округе более подходящего вместилища, она должна была засунуть себе в задницу. По яростному зырканью, в её сторону, она поняла, что он имеет ввиду именно её. Она больше месяца не видела ни одной души, и, потому, послушать чужую речь, особенно человеческую, было для неё полезным упражнением, не позволяющим забыть слова. Не важно было, что он говорит, и какая вообще разница, что говорит приманка для её дичи. В конце-концов, можно было в крайнем случае съесть его, она о таком слыхала, но пока не докатилась до этой крайности, и, потому решила не упускать случая восстановить начинающий утрачиваться навык речи.

Ухарец почему-то перестал извергать потоки брани, она ещё раз ткнула его шестом, но он проигнорировал стимул поговорить. Рей внимательно посмотрела на него, он сложил руки на груди, до того растопыренные в стремлении ухватить её орудие общения.

Незнакомец прямо таки изливал на неё гордость и презрение, эти потоки она ощущала физически. Он висел, и его лицо и длинные волосы были чисты, в отличие от видимых у местных челов. Самодовольный незнакомец, большое тело которого было напитанно влагой, в отличии от её иссушенного зноем тщедушного тельца, завёрнутого в нестиранные с момента побега тряпки, презрительно заявил:

— Послушай, меня будут искать родители, а они у меня отнюдь не простые смертные, поверь. Они перевернут весь твой Джакку, и тебе не поздоровится.

Информация о том, что у этого самодовольного парня есть родители, которые за ним прилетят, в отличии от её, которые уже много зарубок, оставленных в её прежнем жилище, поваленном шагоходе [собирательное название боевых машин, использовавших шагающие опоры для передвижения.], не прилетают, внезапно подкосила её. Рей бухнулась на песок, почти на половину засыпавший остов разбитого космолёта, и, можно было бы сказать, что она заплакала, если бы у нее было чем плакать. Слёзы, как и все секреты тела, перестали выделяться пересохнув. Не имея возможности выйти со слезами наружу, горе затопило её сердце.

Сидя на песке, она, с отстранённым безразличием смотрела, как этот чистенький парень высвободился из веревок. От него не исходило угрозы, только презрение. Этот выпендрёжник, несмотря на свой гигантский рост, приземлился на землю даже с каким-то шиком.

— Ну, что разнюнилась? — и, не дождавшись ответа, предложил, — Пойдём на мой корабль, дам тебе воды и пожрать, а ты мне расскажешь, где достать ремкомплект. Можешь даже помыться.

Парень, не оборачиваясь, зашагал к своей леталке, совершенно не заботясь идёт она за ним или нет. Рей, встав с песка, медленно потащилась за ним, волоча за собой посох.

Как-то незаметно, эта пустынная юркмышь вошла в его жизнь. Вроде бы, он только хотел накормить и напоить, а теперь уже везёт её в дядькин джедайский храм, надеясь, что тот не обозлился на него за мордобой.

Бен вытянул из неё клещами фрагменты её незамысловатой сиротской доли, интуитивно восстановив всю картину целиком. То что девчонка форс-юзер [чувствительное/использующее Силу существо], он понял сразу, чем ещё можно было объяснить, что она так незаметно смогла подкрасться к нему — столь мощно наделённому Силой [— тем, что даёт форс-юзеру могущество. Энергетическое поле, создаваемое всеми живыми существами.].

Оставить на свалке этот неогранённый кристалл, было просто расточительством. Она конечно упиралась, что ждёт когда её заберут мама и папа, тогда он пообещал, что они пошлют запрос на их розыск. Его аргументы о возможности регулярного питания мытья и пользования обучающими программами взяли перевес над подростковым упрямством.

Трудность состояла ещё в том, что эта тринадцатилетняя девчонка была связана долговым обязательством родителей с неким Ункаром Платтом, и, при отсутствии его разрешения, любой патруль сектора мог задержать её, вернув владельцу. О чем сообщал информаторий, расшифровав её ДНК. Иных документов у Рей не было. Выходом было лишь тайно везти её на дядькину скрытую планету, а потом улаживать дела с рабовладельцем.

Плохо же относился к своему имуществу этот подонок, раз девочка сбежала в самый безлюдный сектор пустынной свалки. Бен вспомнил, как она была истощена и обезвожена, когда наконец осмелилась размотать тряпьё. На его возмущение по этому поводу, она начала даже оправдываться, с трудом подбирая слова, дескать раньше, было ничего, когда добычи с разбитых кораблей хватало, она даже ела каждый день. Но потом, в прошлом году, не пришли корабли Первого Ордена, ежегодно набирающие рекрутов в свои ряды, и, в результате, множество маргинальных личностей остались на Джакку, составляя жёсткую конкуренцию Ункару Платту в добыче утиля.

Приносить из пустыни скрученные запчасти с разбитых звездолётов становилось всё труднее. В результате, в один отвратительный день, когда она явилась на приёмный пункт с пустыми руками, хозяин пригрозил, что сдаст её напрокат в местный дом увеселения, так как она уже достаточно подросла, тем более, что спрос был, из-за большого количества мужчин оставшихся на планете. Тогда-то Рей и сбежала в самый лютый уголок пустыни, прячась от ловцов за беглецами.

Кулаки Бена сжались в ярости, каким же надо быть подонком, чтобы морить голодом по-сути дела ещё ребенка, угрожая такими вещами.

Планета, на которой высадил её Бен, поразила Рей своим изобилием, но сначала им пришлось тушить пожар.

Бен и его подопечная приземлились ночью. Заходя на посадку, они увидели пылающий во тьме пожар. Бен выругался, поминая в три яруса дядькиных укурков, которые умудрились поджечь храм, в котором в принципе нечему гореть, кроме их задниц.

На Джакку они тушили бы пожарище песком, здесь же Бен подняв из озера шар воды, уронил его обратно, вызвав гигантский плюх, обрызгавший её с ног до головы, услышав что горит лампадное масло, и водой его заливать нельзя, не вызвав разбрызгивания и растекания на большие площади. Тогда, убедившись, что в храме не заснул никто, из тех самых укурков, на которых не хватает слов, Бен создал, при помощи Силы, сферу вакуума, в которой и схлопнулся огонь, а заодно и купол храма.

Затем он раздал, пинки и тумаки, попавшимся под руку Хенниксу Таю и Во, устроивших в ближайших кустах тройничок. И только после этого, они улицезрели Бенова дядьку, который только сейчас соизволил выползти на шум, и, осоловело глядя на разрушения и падаванов, потирающих ушибленные зады, поинтересоваться:

— Бен, что ты тут натворил⁈

У Бена пропал дар речи. Рей почувствовав, что он сейчас окончательно и бесповоротно психанёт и расверепеет, взяла его за руку, и, погладив, прошептала:

— Бен, не злись пожалуйста, я ему сейчас всё объясню, ты же видишь, что он с бодуна, и до него всё плохо доходит.

Бен, сжал её руку и сказал:

— Делай что хочешь, я пошёл спать на «Гримтааш».

С тех пор, её функцией стало служить демпинговой зоной между дядькой и племянником, объясняя им мотивы поведения друг-друга, а заодно наводить порядок в этом таборе бестолковок.

Впрочем, Бен всё равно не в силах был долго находиться в обществе своего родственника, и потому отправился искать своё призвание, оставив дядюшку Люка в надёжных руках Рей.