РеалРПГ. Осколки

Глава 15

Оазис был огромным, как с моей точки зрения. На территории с водой и деревьями уместилось бы девять, а то и все десять футбольных полей. В отличие от песков, здесь жизнь била ключом. В прудах плескалась рыба, по водной глади скользили насекомые. Ещё больше их жило на земле под деревьями и в кронах. На них охотились птицы, больше похожие на ящериц, получивших крылья и перья. Не было только крупных зверей. Самая крупная птица не превышала размером галку, а обычная ящерица, которых тут сновала уйма, была длинной сантиметров пятнадцать.

Из-за ночной прохлады всё живое в этом месте активизировалось, вылезло из нор и гнёзд, чтобы подкормиться и размяться.

А вот из разумных здесь не было ни единой живой души. Только их свежие следы. Вряд ли прошло больше суток с момента, как отсюда ушёл караван.

— Красиво тут, — заметил Димка.

— Ага, — согласился я с ним, ничуть не покривив душой.

— Интересно, а почему тут постоянно никто не живёт?

— Наверное, такие оазисы считаются местом, так сказать, общего пользования. Никому не хочется делить его ресурсы с чужаками. Обязательно случилась бы драка рано или поздно, в которой могли пострадать деревья и пруды. Может быть, здесь даже есть какой-нибудь негласный график движения караванов, чтобы не сталкиваться в оазисе, — предположил я. Этот вопрос я сам себе задал ещё под вечер, когда узнал, что нашли оазис, а не «фигню», говоря языком друга.

— Вполне возможно, — покивал Димон и спросил. — Что делать будем?

— Ломать и крушить здесь всё.

Душа к такому акту вандализма не лежала совсем. Мне сейчас было жалко не ящеролюдов, а конкретно этот кусочек живой природы с его мелкими обитателями, которым нет никакого дела до системы и войны между мирами.

И ведь не сделать ничего! Ни уйти, ни отказаться без последствий. Всё равно придётся ломать и крушить, чтобы стать сильнее, получить шанс выжить в глобальном межмировом замесе и дать шанс выжить своему миру, своим родным, друзья, соседям и просто незнакомым людям, которые мне куда ближе всех местных деревьев и ящериц.

Среди товаров в кольце нашлась нефть, горючие жидкости и масла, дрова с углём, сено. Я покупал их, а товарищи раскладывали тюки с сеном и соломой под деревьями, поливали их нефтью, брызгали горючую смесь на стволы и траву, лили дорожки от дерева к дереву, от тюка к тюку. Не забыл я и про пруды. В их воду мы вылили несколько сотен литров нефти, накидали гору требухи от скота, которая стоила сущие гроши. Когда кишки стухнут, то заразят воду, превратив ту в яд.

На это ушло несколько ночных часов.

Подожгли оазис с нескольких сторон, чтобы с гарантией превратить здесь всё в пепел.

— А теперь ходу отсюда. Мало ли какой караван находится поблизости и заинтересуется заревом.

— Тогда они по следам нас могут найти, — заметил друг.

— Значит, будем идти долго, до полудня.

Невольно мы часто ускорялись, когда уходили от пылающего оазиса. Хочется сказать, что когда пламя взлетело в небо, то жалость к уничтоженному кусочку природы пропала, сменившись опасением получить по заслугам. Шли до полудня, когда солнце вновь стало палить так, что кожа была готова пойти пузырями даже под одеждой и накидками.

— Очки бы сюда, — пожаловался Димка уже в палатке. — От шлемов голова болит и мозги варятся.

Я с ним был полностью согласен. Местное светило отличалось большей яркостью, а песок вокруг дополнительно отражал её свет. Всё это негативно сказывалось на наших глазах. Сюда бы солнцезащитные очки. Увы, но готовясь идти на миссию, я даже и подумать не мог, что они могут понадобиться. Брал то, что посчитал куда более важным: дроны, батареи, панель для зарядки, оптику. А ещё браконьерское ружьё с запасом патронов. И вновь — увы, инвентарь у Суок был не настолько велик, чтобы засунуть в него железнодорожный вагон с полезным добром.

От слепящего солнца приходилось спасаться с помощью особых шлемов из снаряжения пустынных воинов. У шлемов имелось полузабрало, закрывающее верхнюю часть лица. В нём были проделаны крошечные отверстия для глаз. Их там было не меньше сотни, как в специальных очках-тренажёрах, чью рекламу я видел несколько раз в интернете и по телевизору. Внутренняя часть шлема имела толстую войлочную подкладку, а сверху сталь закрывал чехол из белой ткани. Но даже с ними металл разогревался порядком, доставляя дискомфорт голове. Экипировка точно не была рассчитана на окружающую нас пустыню.

Привычно отоспавшись за день среди льда и сырости, мы продолжили путь… куда-то. К сожалению, направление приходилось выбирать наугад, надеясь, что дрон сверху обнаружит новую цель. Сейчас я мысленно себя корил, что мы так бездумно удрали из оазиса. Сначала стоило бы поискать дорогу, какие-нибудь следы, которые помогли сориентироваться. Ну, да чего уж теперь.

Повезло нам в надвигающихся сумерках.

— Караван! — крикнул я, увидев на экране далеко внизу короткую вереницу из крупных животных, неспешно плетущихся среди барханов. — Там караван! — и несколько раз махнул рукой в ту сторону, где дрон обнаружил местных жителей.

Рядом со мной тут же нарисовались Суок и Димон, уставившись взглядом в экран.

— Они к нам, что ли, идут? — спросил друг.

— Кажется, — подтвердил я. — Идут отсюда. Значит там…

— … оазис, — закончил за меня Димон. — И мы не туда идём.

Вот и появилась какая-то определённость. Правда, земные компасы работали плохо: стрелка то указывала несколько часов в одном направлении, то вдруг резко начинала крутиться, вновь замирала, но уже показывала в другом направлении с большим отклонением. Или тут магнитные полюса как-то не так работали, или компас испортился. Из-за всего этого мы могли сбиться с пути и проскочить мимо дороги.

До каравана от нас было больше пятнадцати километров. Это расстояние мы прошли за четыре часа.

— Кажется, это здесь, вон те два бархана похожи на картинку, — я указал на ориентиры, сравнив их с изображением на видео, которое сделал с дрона. Следов на песке не сохранилось из-за ветра. Он в пустыне дул постоянно, часто меняя направление и силу, но никогда ещё не превратился в бурю.

— Вроде бы да, — подтвердил друг. — Тогда нам вон туда.

— Я чую запах, непонятный, будто старыми испражнениями животных, — сразу после него подала голос тифлингесса. Она опустилась на одно колено и руку и наклонила голову к песку.

— Дорога! — осенило меня. — Они же тут десятилетиями ходят по одному пути. За это время тут побывали тысячи… нет, десятки тысяч зверей, которые ссали и срали в песок. Тут запах на века впитался. Суок, прости за просьбу, но если получится, то, м-м-м, нюхай песок почаще.

— Мне это совсем не сложно, — откликнулась девушка.

К следующему оазису мы пришли под утро. Он был больше первого и занят крупным караваном. С помощью дрона мы внимательно рассматривали ящеролюдов и их животных. Последних было два типа. Первый напоминал чешуйчатых лошадей с тонким длинным хвостом и зубастой мордой, напоминающей варанью. Ноги не имели копыт. Вместо них была обычная лапа с четырьмя пальцами.

Вторые животные оказались ростом со слона, но с телом более длинным, которое покоилось на четырёх кривых тумбообразных лапах, и с мощным хвостом, чей кончик волочился по песку во время движения. На спине ближе к шее у каждого крупного зверя стояла кабинка или башенка из прутьев с матерчатым чехлом. А позади неё вся спина служила площадкой для крепления мешков, узлов, ящиков и бочек. Сейчас весь скарб был аккуратно уложен на земле под деревьями. Мелких ящериц я насчитал четырнадцать штук, а крупных девять. Ящеролюдов было тридцать.

— Подождём до утра? — предложил я спутникам. — Как эти уйдут, так и зажжём тут всё.

— Угу, — кивнул Димка и следом сказал. — Вот бы нам ещё одного такого мастодонта захватить, чтобы пешком не шляться по песку.

— Может тебе ещё местную принцессу в жёны?

— Фу-у, — скривился друг.

— Вот тебе и фу.

В наш разговор вмешалась Суок.

— Я могу прокрасться к животным и накормить каким-нибудь сонным порошком, который ты можешь купить, — сказала она. — Есть шанс, что ящеролюды оставят его здесь, когда он не сможет продолжить путь.

— А если они решат остаться, пока животное не придёт в себя? — засомневался я.

— Попробовать же можно, — поддержал девушку мой друг. — Это лучше, чем ничего не делать. Зато если повезёт, то мы сможем продолжить путь уже не на своих двоих.

— Ладно, сейчас посмотрю, что продаётся из подходящего.

Потом была вылазка Суок к спящим мастодонтам мимо охраны. У неё без проблем получилось доставить самое сильное снотворное, которое я смог найти. Трава, плоды, корни, водоросли.

— Твари съели всё, что я положила перед их мордой, — сообщила мне тифлингесса после возращения. — Выбрала двух.

— Ничего не осталось?

— Никаких следов.

— Надеюсь, что хоть что-то подействует. И что зверюга не отравится насмерть.

Свой наблюдательный пункт мы устроили на вершине бархана, от которого до оазиса было шестьсот или семьсот метров. Благодаря биноклям мы могли видеть всё, что там происходило, не привлекая к работе дронов. Во время слежки стало ясно, что цивилизация ящеролюов недалеко ушла от средневековья. Одежда, оружие, утварь — всё на это указывало. Еда — крупы и вяленое мясо, никаких консервов и им подобных продуктовых заготовок для длительного хранения. Воду набирали в кожаные фляги и пустотелые тыквы-горлянки с деревянными пробками. Луки с мечами и копьями вместо даже примитивного мушкета. И всё в таком духе.

Активизировались ящеры после того, как солнце полностью взошло и нагрело песок.

— Две штуки не встали, — сообщил Димка, не отрывая от глаз бинокля. — Два тягловых зверя в смысле.

— Я понял.

У аборигенов ушло пять часов на то, чтобы собрать лагерь и погрузить своё имущество на спины мастодонтов, и на попытки растормошить двоих из них, которых ночью Суок накормила снотворным. Когда это не вышло, двое ящеролюдов устроили разборки, начав мордовать сначала одного своего соплеменника, а затем устроив такую же экзекуцию ещё пятерым. Били они их сначала кулаками, потом взяли палки и подключили к процессу избиения ноги.

— Не хило тут выносят выговор со штрафом, — присвистнул Димка, наблюдая за расправой над охранниками или теми, кто отвечал за зверей.

В итоге двух вялых тягловых ящеров хозяин каравана оставил в оазисе с двумя погонщиками и тремя охранниками на мелких скакунах. Весь их груз распределили по всему каравану.

— Уф, повезло, — выдохнул друг, наблюдая за уходом каравана. — Всё получилось!

— Чего получилось? Зверей одних не оставили, там охрана. Или хочешь с ними подраться? — язвительно произнёс я. — Вперёд тогда, выпускай им кишки.

Тот открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыл. Наверное, до него дошло, что будущая драка будет не похожа на те, в которых он участвовал раньше. К такому он всё ещё был не готов.

«Эх, вот бы мне система выдала пропуск на осколок с той нежитью. На скелетах и зомби вышло бы неплохо поднатаскать Димона для будущих кровавых сражений», — мелькнула у меня в голове мысль.

— Я с ними справлюсь, Илья, — вместо него ответила мне тифлингесса.

После секундной паузы я кивнул:

— Давай. Одного погонщика оставь, чтобы он управлял своей ящерицей.

На то, чтобы добраться до оазиса и расправиться с ящеролюдами Суок понадобилось четверть часа. Расправа с охранниками выглядела настоящим избиением младенцев. Не будучи отмеченными системой, эти аборигены не имели её усиления и способностей и потому против полудемоницы восемнадцатого уровня даже минуты не выстояли. Выжил только один погонщик, которому девушка сильно разбила лицо и сломала одну ногу.

Стоит сказать, что за каждого убитого врага я получил пятьдесят ЕО. Столько же взяла Суок, так как распределение опыта я вновь вернул пятьдесят на пятьдесят. Из этого вывел вердикт, что в таких заданиях, как текущее, даже за простых аборигенов можно получать опыт. Причём, весьма неплохой. А ещё то, что для системы обычные разумные без её метки являются одинаковыми болванчиками, чья жизнь стоит ровно сто единиц. Возможно, за магов или каких-нибудь высших представителей она назначит больше. Но это требует проверки, которая мне абсолютно не интересна.

Из-за того, что времени прошло много, и уже стала резко повышаться температура, пришлось устроить лагерь прямо в оазисе. При виде того, как рядом со мной появляются различные вещи, пленник стал хрипло произносить несколько слов:

— Инги мугношэ итиаг, инги мугношэ итиаг…

И так раз за разом. Может, молился, может, просил что-то, может, называл меня каким-нибудь местным колдуном или злым духом.

К сожалению, отсутствие метки системы оказалось не только плюсом, но и огромным минусом в плане общения. Мы не знали местного наречия, а простые жители не знали системного. Всё то время, что просидели в палатке, пытались найти общий язык с погонщиком. Худо-бедно, но тот понял, что нам от него нужно и пообещал помочь в обмен на жизнь.

— Прокачаю инвентарь до сотки, чтобы засунуть туда мотоцикл, — принялся мечтать Димка вечером, когда было решено выдвинуться в путь.

— Инвентарь лучше увеличивать с помощью покупных умений, — сказала ему Суок. — Они из самых дешёвых. А вот ту же силу или что-то боевое лучше повышать баллами, так как умения стоят очень много. А магические таланты имеют просто запредельную цену.

— То есть, всё это можно купить? — заинтересовался я.

— Да, — подтвердила тифленгесса. — Но это очень дорого, Илья. И имеет ограничения. Даже мой бывший хозяин, сильный лорд, не мог часто и много покупать такие усиления.

Пленник помог установить небольшую палатку на широкой спине своего зверя. Второго я продал, выручив за него целых десять золотых мечей. Мелкие ящеры, использующиеся в качестве аналога лошадей, убежали в пустыню ещё раньше, когда Суок прикончила их седоков. Чуть подумав, я коснулся кольцом и трупов ящеролюдов.

«Мёртвое тело ящеролюда.

Вне системы.

Желаете продать за два серебряных меча?».

Разумеется, я желал.

Разобравшись с делами торговыми, я занялся основными, ради которых оказался в этом мире со своими товарищами.

— Айго, айго гини нагоноэ?! — в шоке прокричал пленник, когда оазис полыхнул с разных концов. Суок и мне пришлось порядком повозиться, чтобы разложить костры под деревьями. Всё-таки, этот оазис оказался куда больше предыдущего.

— Заткнись, урод, — прикрикнул на него Димка и показал обнажённый кинжал. — Сами виноваты.

В чём именно была вина аборигенов, он не стал уточнять. И мне кажется, задай ему кто такой вопрос, то парень не смог бы на него точно ответить.

Путешествовать на спине мастодонта-ящера оказалось куда быстрее и легче, чем на своих двоих. К жаре животное относилось индифферентно, не замечая того пекла, от которого мы с Димкой дышали с трудом и постоянно пили воду со льдом, наплевав на опасность серьёзно заболеть.

Шли мы сутки, отдохнув по очереди прямо в палатке на спине ящера. К вечеру следующего дня Суок заподозрила неладное.

— Илья, песок ничем не пахнет, — сказала она мне.

— То есть? — не сразу понял я то, что она хотела мне сказать.

— Он, — она указала на погонщика, — ведёт нас не по дороге. Боюсь, что даже не в оазис.

— Вот урод, — разозлился Димка. — Сейчас я ему на хрен уши отрежу.

Когда пленника Суок скинула на песок, тот… засмеялся. Дико, с надрывом на грани истерики и одновременно злорадно и с облегчением.

— Урод, — повторил друг.

— Не хочешь получить с него опыт?

— Ч-что? — опешил тот после моего предложения. — Опыт?

— Убить его, Дим.

Тот несколько секунд молчал, смотря мне в глаза, потом через силу кивнул:

— Если надо, то я готов.

Будь кто другой на его месте, то его бы сломал я, заставив прикончить пленного. Но с другом так поступить не мог. Видно, рано ему ещё взять свою первую жизнь. По крайней мере, вот так как сейчас, не в бою.

— Я пошутил. Суок, сделай это.

Девушка молча кивнула и шагнула к ящеролюду, на ходу замахиваясь клинком, который выскользнул из её правого наруча. Короткий свист рассекаемого воздуха, тихий удар, чавкающий звук и покатившаяся голова по песку, на который хлынула голубая кровь.

— Млина, — сглотнул Димон, — вот же…млина.

— Они почти также убивали наших в том городе, где нежить обитала, — произнёс я. Это была простенькая пропаганда и моральная накачка, деление на «наших и их», где «они» были плохими и гнусными тварями. Может быть, Димон даже понял подоплёку моих слов, но с радостью поддался им, так ему было легче.

Казнь ящеролюда никак не сказалась на нашем продвижении, чего я опасался. Суок внимательно следила за ним, запоминала движения и слова, с помощью которых возница правил ящером. И сейчас заняла его место в плетёной кибитке.

Пришлось потратить почти десять часов на то, чтобы вернуться назад на дорогу. К счастью, путь мы успели запомнить, и ветер не смог замести все наши следы.