Re: Перерождение задрота любящего жанр стратегии! Том 2

Глава 22

Неделей позже…

Тяжелый взгляд первенца Августа отзывался холодком на спине и взмокшими от страха ладошками. Этот чёртов гигант с обезображенным лицом пугал меня. Безумные глаза, огромные ручищи, широкие плечи настоящего гиганта, а не человека. Впервые я столкнулся с человеком, если его так можно назвать, не только превосходящим меня по силе, но и по статусу.

Слуги остались за пределами его шатра, расположившегося прямо под моими стенами. Дёрнись он свернуть мне шею и всё закончилось бы ещё раньше, чем я успел бы пискнуть, вот только явился он не за тем, чтобы отнять мою жизнь.

— Возмужал… — Встав с места, и как к равному протянув мне руку, произнёс Август.

Едва сдерживая дрожь в теле отвечаю рукопожатием. На что братец лишь хмыкнул: чудовище в людском обличье чувствовало мой страх как акула, почуявшая вкус крови.

— Может покажешь мне чему научился в воинском ремесле?

— Разве я похож на самоубийцу? — мой встречный вопрос вызвал ухмылку на лице первого. Получив отказ тот поднял кубок, разлив его содержимое по двум пустующим бокалам.

— Вода? — Пригубив, спросил я.

— От вина растёт брюхо, опускаются руки, меч и член. Да и к тому же сегодняшний день слишком важен для тебя и меня. Требуется сохранить разум как можно более чистым.

Слава Августа показались мне весьма логичными. Кивнув, сделал пару глотков воды, тем самым прогнав подступивший от страха к горлу ком.

Неделя в ожидании появления брата у стен моего города пролетела быстро. За это время каждая улица превратилась в настоящую крепость. Врата прошли лёгкую реконструкцию, за ними сразу же расположилась новая преграда, в след за которой, каждая улица была перегорожена, завалена и подготовлено к прорыву врага с любой стороны. Это стоило мне очень больших финансовых потерь, многие торговцы поспешно смотались, вместе с ними ремесленники и даже некоторая знать. Все они бежали от войны, поспешно избавляясь от того, что могло пострадать во время сражения. И тут прагматичному мне удалось вновь немного нажиться. Сдававшие за копейки недвижимость торгаши и знать с радостью продавали мне всё, что только можно, а я, благодарный принц, это покупал.

Потерять Нивград означало для меня лишится всего; я бы вновь стал никем, пылью под чьими-то ногами. Поэтому и принял столь глупое, возможно первое в своей жизни категорическое, железное решение. Либо я останусь тем, кто есть сейчас — аристократом и правителем — либо сдохну от чьей-либо стрелы или меча. Мне не нужен был этот средневековый мир, в котором я ничего не значу… Всё на «зеро», поставил жизнь свою и своего города на кон я, и не прогадал. Именно решимость и готовность встретиться с Августом подарила мне шанс, о котором я даже и не мог мечтать.

— Стань для меня и империи тем, кто прикроет спину, подняв в минуту смятения и отчаяния стальной щит. — Именно с этих слов началось предложение брата о разделении власти в нашей империи. Великану требовалась помощь, но не в борьбе за трон, а в обороне наших границ. Предложенная за сотрудничество цена заставила меня жадно облизнуться и осушить весь бокал. Пятая часть империи, всего за пару тройку лет пока тот будет разбираться с нашими внутренними врагами. Август знал что говорит, кому предлагает и чем это чревато для меня. На границе меня могли убить не только эльфы, зорфы или ещё какая-то сказочная тварь, но и свои же, продавшиеся врагу вассалы. По хорошему, мне стоило отказаться, вот только в этом случае люди Августа взяли бы весь мой регион в блокаду. Как я и ожидал, шпионы принца доложили тому о всех городских укреплениях и даже о части ловушек. Брат похвалил мою находчивость, смелость и готовность идти до конца, печального конца — как позже пояснил он.

Предателей и агентов в стенах Нивграда, служащих принцу, оказалось достаточно много — седьмая часть из названных им имён отлично показала себя при сражении с мятежниками, а так же в письменном виде показала свою благосклонность первому, и готовность в нужный час поднять мою тушку на вилы. Вот так люди ещё вчера клявшиеся мне в верности сами того не подозревая стали для меня врагами. Для брата они являлись обычными пешками, продав которые тот смог заручиться моим уважением и доверием. Август был честен, настолько, насколько позволяло ему его воинское сердце. Приходилось отвечать тем же.

Первый долго готовился к нашему сегодняшнему разговору, на любой мой аргумент отвечал быстро, чётко, раз за разом загоняя меня в тупик, выходом из которого было лишь принятие его стороны и отправка в приграничье.

— Август, ты же будущий император, так неужели у тебя нет достойного стратега на границе, зачем тебе я? Отсюда, из тыла я бы смог помочь снабжением, найти людей, ресурсы и прочее… — После окончания всех весомых аргументов принялся давить на жалость я.

— Есть, но ни один из них не относится к роду Мидчелов, не награждён пламенем великого отца, богоподобного императора, а значит, не достоин права взять на себя ответственность за целое царство. Карл, твои успехи в борьбе с мятежниками говорят сами за себя. Даже представить не могу сколько древних фалеантов и трактатов ты прочёл готовясь к своей первой битве, и не хочу, чтобы ты на этом останавливался, — хмуро и грубо отсёк Август. — Ты же мужчина Карл, а не чумная крыса, как тебя называют некоторые. Встань, выпрями спину и покажи нашим врагам на что способен. Все земли взятые тобой в боях против зорфов останутся твоими наделами, все пленные будут твоими рабами. Услышь меня брат, война, это золотая житница, и тебе, тому, в ком течёт кровь нашего отца, я готов предложить то, что никогда бы не предложил кому-либо другому. Всего то и нужно просто кивнуть, а после выставить из города семейство Бэгских. Младшую можешь оставить в качестве рабыни. Пусть покается в грехах своей семьи передо мной и живёт как жила. Я слышал, она нужна тебе зачем-то, так что это мой тебе подарок.

— А остальные? — уже зная ответ, всё же спросил я.

— Привяжут к лошадям и разорвут, а после, остатки велю отправить в столицу «герою Дункану». Не знаю, какие он там преследовал цели, но грехи его слишком велики. Гордость нации, гвардия его величества не должна была пасть от предательского удара в спину… — В словах Августа чувствовалась личная неприязнь к отцу Шарлотты. Я его понимал, ведь в моих глазах Дункан тоже не являлся таким уж положительным персонажем. Пытаясь усидеть сразу на двух стульях горец сильно просчитался, надеясь своим обещанием помочь в борьбе против второго принца, вымолить милость для своей семьи. Моё согласие прикрыть империю, пока Август занимается столицей, фактически означало смертный приговор для всех из года Бэгских.

— Пусть один из магов изменит Дункану и его семье лицо, а вместо их твои лошади порвут кого-нибудь другого. Заберём у старого герцога всё: земли, состояние, даже личность, в обмен на то, что сохраним жизнь ему и его девкам. Пусть служат мне на границе… — Заглянув брату в глаза, поджилками почувствовал его недовольство.

— Дункан может быть предателем… — Отказывая мне, покачал головой Август.

— Значит как на собаку надену ошейник и помещу на грудь рабское клеймо, а после, отправлю в авангарде отрабатывать свои долги перед родной империей, — холодно отозвался я.

— Это всё из-за той бледной коротышки, младшей из Бэгских. Только не говори, что после одной ночи с этой мелкой потаскухой ты как дурак влюбился. Если это так ты сильно меня разочаруешь брат… — Испытующе глядя прямо мне в глаза, кривя своей массивной челюстью, проговорил август.

— Как ты и сказал брат, она всего лишь одна из множества баб этого мира, — жестом попросив брата налить ещё воды, честно отозвался я. — Я не испытываю к ней каких то любовных чувств…

— Тогда почему? — слегка под успокоившись, вновь спросил Август.

— Потому что имел глупость пообещать то, что мне не подвластно, а мужчина должен бороться за свои обещания и слова. Хотя если честно, сражаться с тобой из-за бабской прихоти я точно не буду…

Наполнив мой кубок, Август усмехнулся, продемонстрировав мне свою широкую, демоническую улыбку и пару отсутствующих боковых зубов. Дождавшись, покуда я напьюсь, тот, поднявшись, подошёл ко мне, и как то неожиданно по-доброму стукнул по плечу.

— Мы ведь из рода Мидчелов, у нас в крови браться за то, что другим кажется невозможным, брат. Хорошо, я пощажу Дункана, если тот сдержит слово и предоставит мне голову предателя. Даю тебе три дня на сборы, назначай управленцев, трахайся, бухай, делай, что хочешь, но чтобы к наступлению утра четвёртого дня ты и твои люди уже выдвинулись из Нивграда, иначе, сам понимаешь… — Постучав меня по плечу, произнёс Август, а после, не дожидаясь моего ответа, двинулся к выходу из шатра. — Не подведи меня, брат.

Кинул на прощание Август.

К утру следующего дня, голова второго принца была вывешена на главных вратах столицы, но город и засевшие в нём аристократы по прежнему отказывались сдаваться.