Рассвет. Том 2

Глава V

По вечерней улице, высунув язык от жары, бежал большой пес. Он точно знал, куда ему нужно теперь, когда одно дело было сделано. Кавказец направлялся к своему настоящему хозяину — тому, кого люди знали, как Филимонова. Пес радовался, как мог. Если бы он мог улыбаться, как люди, он бы тоже улыбался, но все человеческое было ему чуждо. Он ненавидел людей. Они были другими.

Он бы с удовольствием растерзал их всех, особенно тех двоих, которые так бесцеремонно мешали ему, но хозяин запретил трогать тех, кого он не называл. У него были другие помощники и каждый хотел сделать частичку полезного — избавиться от этой мерзкой заразы, от людей.

Хозяин умен. Он знает, как нанести удар максимально сильно. Точно. Быстро. Завтра этот городок проснется совершенно другим. И будет меняться дальше так, как угодно хозяину. Солнце уже почти скрылось за горизонтом. На улицах горели фонари. Где-то перегорели лампочки и там оставались только лишь темные пятна. Пес остановился и сел. Надо чуточку передохнуть.

Он был возмущен этой несправедливостью. Люди не могли видеть ночью. Люди не чувствовали всего богатства ароматов и буйства красок. Они строили уродливые серые дома, покупали вонючие, блеклые автомобили. Как это убого. И при этом они считают себя властителями мира. Могут унижать и уничтожать все прекрасное, что находится рядом с ними.

Но они не смогут пересилить истинную мощь Природы. Им не удастся уничтожить жизнь в том виде, в котором она существовала уже сотни тысяч лет. Или даже миллионы. Пес задумался, сколько зим и лет он видел в своей жизни и сбился со счета. Много. Он едва ли не с самого рождения знал своего хозяина, а тот был стар.

Иногда они общались. Помимо исполнения приказов, просто разговаривали. И каждый раз Пес удивлялся тому, сколько всего можно помнить и знать о прошлом. Поражался, сколько ужасного совершили за свое существование люди. И каждый раз убеждался в справедливости своей ненависти к человеческому роду и каждому человеку в отдельности.

Пес присел на задние лапы возле старого покосившегося забора, за которым виднелся заросший, буйный сад. Зелень разрослась настолько, что часть крыши дома была скрыта листвой. Здесь можно было немного передохнуть. Передняя лапа была покрыта запекшейся кровью — не его, человеческой. Так было надо. Так сказал хозяин и Пес выполнил все, что было нужно. Он никогда не спрашивал, а просто исполнял.

Из глубины сада слышались приглушенные голоса, но Пес не хотел идти в траву. Повернув ухо в сторону источника, он прислушался, но растительность делала звуки едва слышимыми для него — проходящие рядом люди вообще ничего не могли разобрать. Спустя некоторое время звуки стихли. Трава зашуршала и из нее показалась маленькая старушка с палкой в руке.

— Пшел прочь! — крикнула она на собаку и замахнулась палкой. Пес поднялся на лапы, но не ушел. Он умел чувствовать людей. Его насторожил мужчина в квартире, теперь бабка. — Знаю я таких, как ты! — добавила она чуть тише.

Случайный прохожий, повернулся в их сторону в недоумении.

— Женщина, вам помочь? — никто не отреагировал на его предложение и он сделал к ним пару шагов. Пес сразу же оскалился и зарычал, старушка повернулась: — Ты иди, иди, куда шел. Мы сами.

— Ненормальная, — пробормотал прохожий и поспешил поскорее убраться оттуда.

Теперь пес развернулся и, наклонив голову, спокойно взирал на старушку. Она его не тронет. Она — как он, слуга, но другого хозяина. И так же ненавидит людей. К счастью, они не конкуренты друг другу. Пес слабо вильнул хвостом. Старушка опустила палку.

— Иди своей дорогой. У меня нет дел с тобой, — махнула она рукой и скрылась в доме.

Пес недовольно поводил носом. Не сразу распознал истинное лицо этой женщины. Старость, наверное. Он уже достаточно отдохнул и мог двигаться дальше. Опустившаяся ночь была прекрасной. Многому предстояло свершиться. Пес затрусил по направлению к маленькой придорожной гостинице, где остановился его хозяин.

Филимонов, выбрав себе эту фамилию и перебравшись в глухую деревню, длительное время выжидал наиболее подходящего момента, чтобы нанести удар. Свой план он готовил давно. И, разумеется, он не планировал действовать в одиночку. Не все шло идеально, не все выходило, как он планировал, но процесс двигался вперед.

У него не было национальности. Та нация, в которой он родился, давно была рассеяна по миру, ассимилирована десятками других народов. И не все были такими же, как он, долгожителями. Это была особенность, которая делала его избранным. Давно забытый род, последним представителем которого он являлся, застал множество событий планетарного масштаба, а потому всевозможные шевеления и проекты, которые поражали разум современного человека, для него были пустышкой. Через сто-двести лет никто уже и не вспомнит, для чего строились такие объекты.

Но с каждым годом деятельность человечества становилась все более разрушительной и смертоносной для тех, кто существовал задолго до людей. Филимонов действительно был мягок — более мягок, чем его сородичи, которые не видели серых тонов. И ему совершенно не нравились методы, которыми приходилось действовать, но иного выхода он не видел.

Прятаться, скрываться, оставаться в тени, насколько это позволяла его изменчивая внешность — это было удобно, но сложность этого постоянно росла. Приходилось все чаще использовать Пса — старого товарища, верного слугу. С ним можно было хотя бы поговорить. И даже если его пасть не позволяла произносить звуки в нужном для общения диапазоне, их мозг был отличным преобразователем. Как и мозг любого другого живого существа. Если бы люди об этом догадались…

Филимонов вытащил из кармана старый и помятый паспорт, тот самый, с которым его задержали на железнодорожной станции. Фото он нашел довольно давно, сделать паспорт удалось в период большой путаницы. Он с легким удовольствием вчитался в имя: Александр Платонович. Нет, позволить себе гордиться именем он не мог — это просто набор букв, звуков, которые не значат ничего. Но насколько глобальными для уровня обычного человека, были свершения, которые творили люди с этим именем.

Дверь слегка царапнули снаружи. Александр отпер несколько замков и впустил Пса внутрь небольшой комнатки. Роскоши он себе не позволял, поэтому заселился в самую простую гостиницу с небольшим номером, потрепанной мебелью и даже без телевизора. Ему не было нужно это не самое полезное человеческое изобретение.

— Все получилось, как надо? — спросил он Пса, почесав ему за ухом. Мысленная беседа не требовала от него напряжения. Достаточно было заставить мозг сгенерировать фразу, выбрать адресата и не более. Это было даже проще, чем общаться звуками.

— Да, — Пес поднял лапу, испачканную в крови. — Оба человека мертвы. Но там были другие люди, еще двое мужчин. — Он опустил хвост, словно это была его вина.

— Стоило ожидать, — Филимонов поджал губы. — Но ты не виноват. Это мой просчет. У нас всегда найдутся противники, которые готовы отстоять свое право погибнуть ради бессмысленного прогресса.

Пес старался понять все, что говорит его хозяин, но удавалось это с трудом.

— Я понимаю, это все сложно. Люди думают, что они — хозяева планеты. Что они всегда здесь жили и потому имеют право разрушать все вокруг себя. И они ошибаются. Они не первые, кто появился в этом мире. — Пес лег на ковер возле кровати. Он любил слушать истории о прошлом. — Хочешь послушать, да? — Филимонов улыбнулся. — Эту историю мне рассказывал мой отец, а ему — его и так далее. Случилось это задолго до того момента, как заканчивается официальная история, а ты помнишь, что дальше, чем на десять тысяч лет назад никто не в состоянии заглянуть. А на самом деле она гораздо шире и глубже, чем люди могут себе представить. Все пещеры с кроманьонцами, неандертальцами, все окаменелости человека — это лишь этап упадка. Упадка для людей, разумеется. Для нас это была возможность мирно существовать с ними после столетий борьбы. Ведь они были дальним и развитым народом, — Филимонов подошел к окну и махнул рукой в сторону неба. — Прилететь издалека сюда, заселиться. Вероятно, свой дом они уже уничтожили. И теперь занимаются тем, что уничтожают наш. — Пес уныло опустил морду на ковер и вздохнул.

— Ну-ну, хоть сейчас нас и стало меньше, тех, кто жил на планете до людей, но мы не сдаемся. И не сдадимся. Мы пытаемся повлиять мирно, но сейчас… — Филимонов опустился на кровать. — Сейчас шансы на то, что мы мирно заставим миллиарды людей отказаться от уничтожения планеты ради собственного комфорта, крайне малы. Кто-то из наших в других странах пытается пробраться в правительство, но не везде успешно. И это пока слишком малое влияние.

— А почему нельзя, как раньше? Устроить войну, чтобы они сами себя истребляли?

Филимонов улыбнулся.

— Я всегда знал, что ты хороший слушатель. Но нет, мы не можем так больше поступать. Слишком неравномерны страдания. Люди называют это Великой Войной, но их погибло не более трех процентов — а для нас это ничтожно мало. Но они отравили огромное количество земли, воды, взорвали ядерные бомбы — если сейчас повторить тот же сценарий, что люди устроили сто лет назад, мы тоже погибнем. Нет, так мы больше делать не будем. В этом городке у нас новый эксперимент. Мы будем работать точечно, а для этого мне потребовалась твоя помощь. — Он подошел к собаке и дотронулся до испачканной кровью лапы. Затем, в течение пары минут он сжался на пару размеров и стал точной копией сержанта. — Настоящий ведь мертв?

Пес медленно закрыл глаза и открыл их снова. В отличие от своего хозяина, формировать фразы и передавать их ему удавалось с большим трудом. Он мог быть отличным слушателем, но много разговаривать не любил.

— Отлично. Следователь нам больше не помешает, — задумчиво проговорил Александр. — По крайней мере, некоторое время. А пока ты усердно выполнял свою работу, я раздобыл небольшой грузовик. Наш крупный друг не может безопасно перемещаться по городу, нам нужно доставить его на подстанцию. Поедешь со мной. На всякий случай.

Филимонов переоделся в одежду подходящего размера и сел в грузовик. Собака расположилась на соседнем сиденье. Крытый автомобиль с вместимостью 3 тонны должен был идеально подойти для перевозки голема и его «хозяина». Слабовольный человек легко поддался влиянию камушка, а теперь в экстренной ситуации мог стать еще и кормом для каменного гиганта. Но притом он мог стать и хорошим временным слугой. А самое главное, что обо всех манипуляциях он даже не догадывался.

Грузовик плавно катился по ночной улице. Людей вокруг было мало, никакой паники. Новости еще не разошлись и все было относительно спокойно. Филимонов ухмыльнулся — то-то они забегают завтра утром, лишившись энергии и связи. Он подогнал машину к забору одного из домиков, покинул кабину вместе с собакой, окинул взглядом строение, старый гараж. Ощутил близость своего подопечного, втянул в себя свежий воздух, столь долгожданный после утомительной дневной жары.

Александр бодро зашагал к домику и уверено постучал в дверь. Ждать пришлось долго, но он был терпелив. В проеме показался Антон. Его лицо раскраснелось, глаза смотрели куда-то чуть выше плеча гостя.

— Эээ, а вы кто? — протянул Антон и ухватился рукой за дверной косяк.

Филимонов выругался про себя — надо же было выбрать такого тюфяка, который еще и напьется в первую же важную ночь.

— У меня есть подарок для твоего друга.

— Д-друга? — мутные глаза наконец нашли источник звука. — К-какого друга?

Закатив глаза и шумно выдохнув, Филимонов взял себя в руки. Пес рядом коснулся лапой его ноги.

— Того самого, из гаража. — Он просто терпеть не мог алкоголь и пьяных, однако взять камень обратно себе он не мог — если разорвать связь между человеком и големом, продлившуюся несколько недель, можно очень ослабить гиганта. А такого Филимонов себе позволить никак не мог. Придется терпеть его, пока он протрезвеет.

— Аааа, — выдал Антон и внезапно замолчал. А откуда вы знаете?

— Неважно, — отмахнулся Филимонов. — Одевайся, надо загрузить его в автомобиль.

Антон что-то неразборчиво промычал в ответ и еще больше оперся на косяк. Потом поднял голову:

— А может, лучше завтра? Сегодня я не могу. Никак. — Он замолчал и потом умоляюще уставился на гостя.

Тот протянул ладонь, схватил Антона за рубашку и с силой выдернул его на улицу. Молодой человек успел только охнуть. Свалившись со ступенек, он упал на колени, подняв тучу пыли и содрав ладони.

— Ааай! — Но Филимонов резко поднял его на ноги так, что затрещали швы на рубашке.

— Ты пойдешь со мной, прямо сейчас — с расстановкой сказал он. — Иначе тебе будет еще больнее!

— Хорошо, хорошо… Я только другу позвоню — он, пошатываясь, сунул руку в карман и вытащил телефон.

Филимонов выхватил его и с размаху разбил об открытую дверь. Осколки экрана и корпуса разлетелись на несколько метров. Антон тупо уставился на осколки и в глазах заблестели слезы.

— Ну уж нет, — Александр схватил парня за воротник рубашки и втолкал обратно в дом. — Через десять минут будь готов. И не заставляй меня применять силу. Понял? — Антон кивнул и Филимонов захлопнул за ним дверь.

— Ну и жалок же он, — сказал он Псу. — Не мог же он быть такой фальшивкой? Или таким слабаком?

Пес упорно смотрел вдаль, затем сказал:

— Надо было подкидывать его другому.

— Ты правда так думаешь? Но он слишком вспыльчивый. А для владения големом нужно спокойствие. Хотя, — Филимонов обернулся в сторону двери, — глядя на это «спокойствие», я действительно начинаю сомневаться в своем выборе. Может, Алексей действительно был бы лучшей кандидатурой. Ты же не хочешь сказать, что я стал плохо разбираться в людях?

— Нет, не хочу, — коротко ответил Пес. — Просто они сейчас не такие как раньше. Другие. Прячутся. Не хуже тебя.

— В каком смысле? — Иногда Пес действительно выдавал интересные мысли и Филимонов не отказывался послушать мнение со стороны. Но это касалось только его.

— Они прячут настоящих себя. Вокруг столько людей — два поколения назад их было чуть ли не втрое меньше. Поэтому люди выравниваются по сравнению с остальными. Наверное, так. — Пес взял передышку, чтобы расслабиться после длинной фразы.

— Наверное, ты прав, — после недолгого раздумья произнес Филимонов. — У них слишком много ориентиров, они теряются. Становятся беспринципными. Путаются в себе. Пьют, — с отвращением добавил он.

— Молодежь и раньше пила не меньше. — Добавил Пес.

— Это не мешает мне нетерпимо относиться к этому процессу. Это убивает мозг. Неудивительно, что они за все время пребывания здесь не смогли научиться общаться, как мы с тобой.

Дверь скрипнула и из дома, все еще пошатываясь, вышел Антон. Он достал из кармана ключи, долго звенел ими, подбирая нужный, под пристальными взглядами Филимонова и Пса. Закончив возиться с замком, он повернулся и махнул рукой.

— Я готов! — гордо добавил он. — Сейчас загрузимся. Он как раз недавно перехватил кое-что, так что все в порядке.

— Может быть, ты не так уж и ошибся, — сказал Пес.

Филимонов пожал плечами. Он подогнал грузовик, открыл заднюю дверцу и голем с шумом и скрежетом камня о металл забрался в кузов. Машина заметно просела — груда булыжника весила чуть больше тонны.

Вот бы все были такими же послушными, как он и Пес, подумал Филимонов. Тогда все было бы гораздо проще. Но вся послушность требует энергии, контроля, а столько сил не хватит даже у него, если придется держать несколько подобных помощников. Отсюда все несовершенство, невозможность максимально точно реализовать все планы.

Закрыв заднюю дверцу, на переднее сиденье грузовика забрался и Антон. Он с любопытством посмотрел на человека за рулем и его лицо показалось смутно знакомым. Алкоголь еще не выветрился из головы. Он поморщился от болезненного удара о подголовник сиденья при рывке автомобиля с места. Сжав голову руками, молодой человек спросил:

— Так откуда вы все знаете? Про него, — он указал пальцем на кузов автомобиля позади себя.

Александр отвлекся от дороги и посмотрел на Антона. Он ощущал наличие маленького камушка, которым человек может управлять глыбой гранита, поэтому ограничился мысленным осуждением глуповатого выражения лица. Но решил ответить.

— Ты же знаешь мифологию, правда?

— Угу, — закивал Антон и снова сморщился, положив ладонь на лоб. — Оой…

Филимонов поймал себя на том, что второй раз за вечер закатывает глаза. Слишком яркое выражение эмоций, которое он считал недопустимым. Надо действительно последить за собой, стараться держать себя в руках. Тем более, что такого помощника он выбрал сам.

— И наверняка слышал о всевозможных существах, которым когда-то поклонялись люди.

— Я только греческие мифы читал, там был Минотавр… А больше сейчас и не вспомню.

— Скудновато, — отметил Филимонов. — На самом деле мир, который вы считаете мифическим, гораздо шире. И если тебе повезет, если ты будешь меня слушаться, то ты сможешь познать его гораздо лучше, чем многие другие.

— Правда? — Антон покосился одним глазом на водителя, с силой сжимая правую сторону лица и головы. Думалось ему в этот момент с трудом.

— Совершенная. — Сам Филимонов не был уверен в том, что такой помощник прослужит ему достаточно долго. — Так вот, на самом деле, большая часть мифов в записанном виде — немного искаженная правда. В основном очень приукрашенная, иногда хвалебная. Но все же правда. И многие существа, непохожие на людей, действительно существуют. А я — своеобразный хранитель на некоторой территории. Слежу, чтобы с ними все было хорошо.

— Аааа… Понял, кажется. А я, стало быть, теперь помощник?

— Именно, — коротко ответил Филимонов. — Будешь толковым помощником — далеко пойдешь. Бестолковые надолго не задерживаются.

— Ты про Демида? — спросил Пес, напомнив о своем присутствии.

— Да-да, — вслух ответил Филимонов и, спохватившись, продолжил также мысленно: — Как раз о нем. — И улыбнулся, растянув губы в плоском подобии человеческой улыбки.

— Что в этом веселого? — недоуменно спросил Антон.

— Забавную вещь вспомнил. Про предыдущего помощника, которому довелось управлять нашим големом. Он был настолько плох, что мы решили отправить его в полет при помощи большой сосны. Это у него получилось гораздо лучше, чем помощь.

— И что, он умер? — на лице Антона застыл ужас.

— Ммм… — промычал Филимонов, вспоминая события. — Да. Но не сразу. Даже не сразу после приземления. Наверное, это было очень неприятно. Ты же понимаешь, что я не просто так тебе это рассказываю? Я не хочу тебя пугать, а просто настраиваю на… как у вас сейчас говорят: продуктивное партнерство.

— Я все понял. Я… Я буду стараться. — голос Антона слегка дрогнул. — Можно вопрос?

— Задавай. — Александр ловко провел автомобиль между двух огромных ям на дороге на выезде из города и направился к единственной подстанции, которая его питала.

— Он часто ест?

— А ты его уже кормил? — приподнял бровь Филимонов, сворачивая на проселочную дорогу. Голем в кузове почти не громыхал, а лишь изредка скрипел, царапая металл.

— Ну… да. Он не оставил ни следа от доктора.

— Так это же великолепно. Сытый голем — как раз то, что нам сейчас нужно. Но нет, ест он нечасто. Раз в пару месяцев. — Чуть позже Филимонов добавил — А ты молодец. Хорошо сориентировался. Надеюсь, он тебя не сильно истощил?

— Так себе, — сказал Антон. — Бывало и лучше. — Его состояние улучшалось по мере выхода алкоголя из крови, а вместе с этим просыпалось здоровое любопытство к абсолютно новому и неизведанному. — Думаю, я вполне справлюсь.

Филимонов и Пес переглянулись. Похоже, что временная слабость к алкоголю, которая превратила его в нечто аморфное, вышла, оставив вполне адекватного человека. Но достаточно ли сильного для контроля, они не могли знать точно.

Александр остановил автомобиль около забора из сетки, который огораживал подстанцию. К счастью, она не охранялась. Все трое вышли из машины и посмотрели на трансформаторы, гудящие впереди.

— Что мы здесь делаем? — поинтересовался Антон.

— Мы строим новый мир. Мир, в котором человечество не будет уничтожать природу в ее естественной форме, не будет убивать самые редкие — он кивнул в сторону грузовика — виды. Голем — один из десятков уникальных созданий. Вполне себе мирных, между прочим. Некоторые даже на мой взгляд излишне кровожадны, но от них мы почти избавились.

— Мы? — переспросил молодой человек, выслушав его монолог.

— Мы. Просто мы. Пока без подробностей. Давай приступим. От этой подстанции не должно остаться и следа.

Антон несколько секунд колебался. Он не был готов к разрушениям — его воспитывали не так, а отданный в жертву голему доктор был скорее необходимостью, чем чьим-то приказом или желанием. Тем не менее, любопытство его подогревало и он намеревался опробовать свои новые возможности.

Дверь грузовика подняли. Из автомобиля на землю выкатилась вереница камней. Они с грохотом вставали друг на друга, образуя подобие человеческой фигуры, но ростом больше двух метров. Ноги и руки заканчивались такими же булыжниками — пальцев не было. Голова состояла из нескольких камней, старательно подогнанных по размеру друг к другу. Он неподвижно стоял на месте.

— Рот можно закрыть, молодой человек, — сказал Филимонов, глядя на своего молодого помощника. — Голем может принимать любую форму, насколько ему позволяет его… эээ, набор элементов. Форма человеческого тела наиболее предпочтительна при практически любой деятельности, кроме бега. Здесь големы не мастера, но все же, — он указал Антону смотреть на каменную фигуру, а сам мысленно сформировал образ гончей.

Булыжники со скрежетом перемещались с места на место, идеально ровная вертикаль спины сместилась и через несколько секунд шумного преобразования человеческая фигура была похожа на собаку. Или волка. Или даже медведя — слишком крупные камни не давали возможности понять, на какое именно четвероногое существо теперь похож голем.

— В таком состоянии он может бегать почти так же быстро, как и Пес. — Добавил Филимонов. — А теперь ты можешь придать ему его прежний облик. Просто подумай об этом. Камень у тебя есть.

Антон сунул руку в карман и вытащил блестящий камушек, который так приманил его когда-то. Он закрыл глаза, напрягся. Ничего не произошло.

— Честное слово, еще секунда и подумал, что ты тут готов обделаться, — с легким раздражением сказал Филимонов. — Легче. Мягче. Идея должна течь внутри тебя. Ведь движение — жизнь. Все остальное из головы выброси.

Парень послушно кивнул. Камень лежал в ладони. Слегка расслабленные пальцы уже не впивались в кожу. Он попытался снова представить тот вид каменного человека, который был перед ним несколько минут назад. По спине побежали мурашки. Впереди послышался скрежет камней.

— Другое дело, — одобрил Александр. — Видишь, я же говорил, что он справится, — добавил он Псу. Тот одобрительно вильнул хвостом и сел возле Антона.

— У меня получилось! — выдохнул он.

— Молодец. Теперь ты знаешь, что делать дальше. Все то же самое. Представь. Расслабься. Ты просто даешь указания.

— С ним ведь ничего не случится? — спросил Антон обеспокоенно.

— Ток ему не навредит, если ты об этом. Действуй.

Парень расслабился, ощутил те же мурашки по коже. Голем зашевелился, поднял ногу, шагнул вперед, затем развернулся и уверенно зашагал в сторону сетки. Не останавливаясь, он буквально прошел сквозь забор, вырвав столб перед собой и согнув два соседних. Сетка-рабица, не выдержав натяжения, рвалась и расплеталась. Сминая катушки трансформатора, голем продвигался дальше. Дождь искр совершенно ему не мешал, а всполохи только озаряли восхищенное лицо Александра. Он завороженно смотрел, как каменная фигура эффектно расправляется с достижениями человеческого прогресса. Она расправляла конечности, гнула металл, вырывала с корнем основания, раскалывала опоры, скручивала толстые стальные кабели.

Когда последний трансформатор был уничтожен, воцарилась полнейшая тишина, изредка прерываемая проскакивающими остаточными искрами. Кое-где виднелся дымок, но в остальном все было спокойно.

— Просто отлично, — сказал наконец Филимонов. — Теперь нам пора по домам.

Надо избавиться от этого облика, подумал он. На случай, если кто-то заявится сразу после погрома, он мог бы сразу же представиться местным сержантом, но, похоже, никому до этого не было дела.