Раэль

Глава 6

Дни шли за днями, а Вин так все и откладывал разговор с родителями. Он уже давно знал, что откажет им, но не мог решиться на разговор. Раэль предупреждала его, чтобы он был очень аккуратен с выражениями, но Вину, наконец, надоело об этом думать, и он набрал номер отца.

— Привет, пап! Не отвлекаю?

— Привет, Вин! Нет, я уже давно жду твоего звонка.

— Да понимаешь, тут по работе столько всего навалилось… Еле разгреб. Но мне нравится моя работа, папа.

— Что ж, ты молодец, что любишь работать. Это тебе очень пригодится. У нас ведь и авралы бывают.

— Пап, погоди… Давай я сначала скажу самое главное, хорошо?

— Говори. Ты не против, если я потом записанный разговор покажу маме?

— Конечно. Я понимаю, что и как мама, и как твой совладелец она должна знать.

— Вот именно.

— Папа, я все хорошенько обдумал. И понимаю, что бизнес можно перенести в Гелиополис. Но я также понимаю, что у меня не лежит душа к вашему делу. Мое дело — это организовывать мероприятия, вот моя стихия. Я счастлив тем, что занимаюсь работой по своей специальности. И если я буду заниматься вашим с мамой делом — я буду несчастен.

— Подожди, Вин, а как же мы? Сколько мы ещё продержимся, работая на износ? Ты подумал об этом?

— Да, я это хорошо понимаю. Вам очень важно найти хорошего человека. И чтобы вы доверились ему. Ты знаешь, такие люди есть, надо просто вплотную заняться поисками. Я готов вам в этом помочь. Хотя я и не знаю дела, но я понимаю, какой по характеру человек вам нужен. И это не я.

— Ну, знаешь… Кто, если не ты? Не хочу я чужого впутывать в наш семейный бизнес!

— Когда человек войдёт в курс дела, он уже перестанет быть чужим.

— Ты предал наше дело, Вин. Мы с мамой сделали все, чтобы ты выбился в люди. И вот благодарность! — на этих словах Феникс кинул трубку.

Вин видел, что отец был очень огорчён, оттого позволил себе эти резкие слова. Он не сердился на Феникса, он понимал, что смысл его жизни — это свое дело. Ну и он, Вин тоже. А тут, получается, есть сын, но не хочет продолжать то, что кровью и потом выстрадано десятилетиями.

Надо сказать, что «Просопо» стояло у истоков разработки андроидов вообще. Не случайно такое внимание придавалось их лицам, мимике, голосу. Именно это одушевляло роботов, делая их такими человечными. Так что, дело Феникса — кастомные лица роботов — было не очень большим по объемам, но прибыльным. Корпорации редко делали ему заказы — дело, в основном, держалось на частных лицах. Чаще всего люди хотели роботов с лицами знаменитостей или умерших родственников, либо партнёров, которые их бросили. Причем за использование чужого лица надо было получить личное согласие, так сказать, оригинала плюс выплатить ему немалую сумму. Иначе фирму попросту закроют, а никто не хотел так рисковать.

Говорили также, что в правительстве сидит андроид-двойник последнего президента, так как эта ноша стала живым людям непомерно тяжела. Возможно, что именно фирма Феникса делала ему лицо.

Вин был мрачнее тучи после неудачного разговора с отцом. Он увидел, что Раэль предлагает встретиться и постарался отключиться от тяжёлых мыслей. Но Раэль первым делом спросила:

— Что случилось, милый? На тебе лица нет.

Вин рассказал ей о случившемся.

— Я понимаю, им тяжело смириться, что я не люблю дело их жизни. Но не могу я идти против себя, своих желаний и своего будущего, — Вин как будто оправдывался.

— Все в порядке, ты все сделал, как надо, — утешала его Раэль, — Они смогут принять это со временем, вот увидишь.

— Ладно, проехали. Пойдем смотреть кино.

Кинотеатр, в который они пришли, рекламировал кино, в котором снимались сплошь андроиды, и только режиссер был человеком. Кинотеатры нового времени давали эффект полного погружения. Человечество, например, давно научилось синтезировать сотни тысяч различных запахов, чтобы зрители чувствовали обонянием то, что видят. Звук и картинка, конечно, тоже изменились к лучшему. В целом кино считалось достаточно старомодным развлечением, но на него продолжали ходить, так как оно было очень доступным по цене.

Андроидов-актеров выдавали только метки в ушах, их снимать было нельзя никому, быть ты хоть трижды актер. Наверное, разве что у президента была такая привилегия, если он действительно был андроидом.

Играли они хорошо, достоверно и с ними на съемочной площадке было гораздо удобнее, чем с людьми, соответственно, такое кино стоило значительно дешевле.

Фильм был исторический, про начало двадцать первого века. На фоне всяких глобальных проблем разворачивалась драма одной семьи. Дочь, сбежавшая от мусульманских родителей из Ирака к европейцу-мужу вдруг вместо супружеской жизни оказывается в лапах сутенёра, который начал торговать ее телом налево и направо.

В полиции же, куда обратились родственники, не захотели предоставлять данные дочери из-за опасения насилия с их стороны. В общем, бедная девушка кругом осталась без поддержки, не зная языка, не понимая, куда ей бежать и в итоге покончила жизнь самоубийством и все это на фоне войны в Ираке, в которой погибли ее братья.

Фильм был очень трагичный и многие даже плакали на финальных титрах. У Вина тоже были красные глаза после просмотра и он немного этого стеснялся. Может быть, тут ещё отразились переживания об отце и о том, как они теперь будут общаться. Раэль же картина не особо понравилась — на ее взгляд, все было слишком мрачно и безысходно. Она предпочитала, чтобы фильм заканчивался хорошо и до последнего ждала для Ясмины избавления.

В общем, они пришли к Раэль домой не в самом хорошем настроении. Но там их ждали скилоиды, они шумно обрадовались возвращению хозяев и оживили обстановку.

— Ты подумай, насколько всё-таки было страшно жить в то время! — словно очнувшись, пробормотал Вин.

— Ах, ты опять о фильме? Мне кажется, они намеренно сгустили краски. Не могу поверить, что такое было возможно ещё так недавно. Проститутки — реальные девушки… Это же жутко! Наверняка многие из них еще живы и помнят все это.

— Ну в начале было написано, что фильм основан на реальных событиях.

— Ох нет, не могу даже и думать о таком!

И Вин решил больше не поднимать эту тему, чтобы не раздражать Раэль.

Вина ожидали на работе новости. Его руководителя перевели в другой город и теперь у него был новый начальник, точнее, начальница.

Ее звали Нахема, у нее был муж и маленький ребенок. Это была брюнетка с тонкой талией и пышным бюстом, с немного резкими чертами лица и хищной улыбкой. Она одевалась в очень обтягивающие офисные костюмы, чулочки и туфли на высоких каблуках.

Кроме мужа у Нахемы был ещё и лавер, причем муж не ревновал ее к нему, для него это было нормально. Он был довольно сильно старше Нахемы и, конечно, в постели ее лучше удовлетворял лавер, чем муж. С мужем у нее вообще практически не было секса. Он нужен был ей для статуса, к тому же он принимал большое участие в воспитании их маленькой дочери.

С первых дней совместной работы Вин почувствовал что-то не то. Нахема вплотную садилась к нему, когда нужно было что-то обсудить и обдавала Вина запахом своих духов. Часто наклонялась перед ним, оголяя свои ноги почти до попы. Брала его за руку, когда хотела что-то рассказать.

Вину были очень неприятны эти домогательства, не потому, что Нахема была некрасивая — она как раз была очень даже симпатичная и сексуальная, но потому, что это все делалось помимо его воли и желания. Он не хотел быть ни с кем, кроме Раэль, такой уж он был однолюб.

Он хотел рассказать все Раэль, но потом ему стало стыдно. Что он, не сможет самостоятельно с этим разобраться? Он понимал, что ему нужно поговорить с начальницей, но Вин был в таких вопросах очень нерешительным.

У Вина даже был порыв уволиться с работы, но ему было безумно жалко эту должность, где он чувствовал себя как рыба в воде — нужным и компетентным специалистом. Но, подумав, он решил действовать иначе. С Раэль же у него состоялся такой разговор:

— Солнышко мое, у меня, кажется, большие проблемы, — Вин начал прямо, без предисловий.

— Что случилось?

— У меня новый начальник на работе. И чувствую я, мы с ним не сработаемся.

— А почему? Он что, гнобит тебя? Придирается?

— Нет, гораздо хуже. Он просто не даёт мне работать нормально.

— Как это?

— Ну мешает, ставит палки в колеса. Видимо, напрямую он меня уволить не может, поэтому хочет подставить.

— Ох, это же серьезно. Может, ты лучше уйдешь сам, чем потом со скандалом?

— Я думал об этом, но мне до слез обидно уходить, моя принцесса.

— Да, я понимаю… Ты очень любишь свою работу, я это знаю. И что же делать?

— У меня есть одна мысль, но я тебе пока не не могу рассказать. И тебе она не понравится.

— Ну вот. И что я, по-твоему теперь должна обо всем об этом думать? — Раэль вскинула брови в недоумении. Но Вин замкнулся в себе и не хотел продолжать этот разговор.

Вин понимал, что любой нормальный человек поговорил бы с начальницей. Может, у нее просто такая вульгарная манера вести себя с коллегами. Но он опасался того, что напрямую отказав ей, он наживет себе хитрого и беспринципного врага, и это отразится на всей его карьере. Риск был слишком велик.

Та самая мысль Вина, которую он не хотел говорить Раэль, заключалась в следующем: он сам подставит ее и добьется увольнения Нахемы.

Вин по-прежнему делал вид при Нахеме, что ничего особенного не происходит, но и не отвечал никак на ее провокации. Он выжидал удобного случая. Но Нахема отлично справлялась со своей работой и косячить не собиралась. Это не могло так долго продолжаться, все эти игры смертельно надоели Вину и он решился на подлый шаг: запустить вирус в компьютер Нахемы через файл отчёта, который ему нужно было ей предоставить, и заменить там важные данные.

Все прошло на удивление гладко: Нахема не заметила подмены данных и это вылилось в очень крупный косяк с ее стороны. Ее увольнение теперь считалось вопросом решенным, но странное дело — Вина это ничуть не обрадовало, а скорее наоборот. Он никогда не совершал ничего подобного и сейчас терзался мыслью о том, какую мерзость он сделал человеку, который ему по сути не сделал ничего особенно плохого. А ведь у нее своя карьера и сейчас она висела на волоске.

Наконец, Вин не выдержал. На работе он пригласил свою начальницу поговорить. Они, кстати, были на ты и общались запросто.

— Вин, дорогой, что случилось?

— Нахема, я так больше не могу. Я знаю, что с тобой произошло и просто места себе не нахожу.

— Не волнуйся, тебя эта история никак не затронет.

— Дело в том, что она меня уже затрагивает.

— То есть как это?

— Это сделал я. Я тебя подставил.

— Ты?! Но зачем? Что я тебе сделала?

— Если я скажу сейчас об этом, я погиб окончательно.

— Нет уж говори давай! Ты! Да как тебе это в голову пришло? Отвечай!

— Видите ли… Нет, не могу. Лучше убей меня!

— Засранец! Я к нему со всей душой, а он за это меня подставляет! Ты должен сознаться, немедленно!

— Я согласен, согласен. Я так и хотел. Я во всём признаюсь руководству. Я просто не могу жить нормально уже! — с надрывом закричал Вин и на глазах его показались слезы.

— Так, слушай. Сейчас мы вместе пойдем к директору. И ты все расскажешь, как было. При мне. И дальше можешь прощаться со своей работой.

Разговор с директором — как назло, это была женщина — вышел очень тяжёлый. Она буквально орала на него. И Вин чувствовал себя паршиво. Но он так и не сказал правду, почему это сделал. Просто заявил, что у него к Нахеме личная неприязнь. Нахема плакала. Она не могла простить такого предательства, из-за которого чуть не была разрушена ее карьера. Вин молчал, насупившись и смотря в пол. Всем троим было некомфортно в этой ситуации.

Выйдя от директора, первым делом Вин написал Раэль, что его увольняют. Вечером он пришел к ней, молчаливый и хмурый.

— Почему тебя увольняют? Тебя подставил начальник?

— Нет, я сам натворил делов. Испортил важные данные. Теперь мне дорога в любую госорганизацию закрыта.

— Но ты же всегда был таким внимательным! Я не верю, что ты виноват. Не верю, и все!

— И тем не менее это правда. Я был идиотом, но теперь все вскрылось. Я должен понести наказание.

— Оххх… Что я могу сделать для тебя? Давай уедем на время из города, поживем на природе.

— Давай, мне все равно, если честно. Ничего не хочется больше. Мне так нравилась эта работа! Это была моя мечта! И что мне теперь делать? Уезжать работать к родителям?

— Ну в крайнем случае да, у тебя есть такой выход. А почему ты думаешь, что другой работы не найдешь здесь?

— Понимаешь, в этой сфере все друг друга знают. И у меня теперь на репутации несмываемое пятно. Не знаю, кто меня возьмёт после случившегося.

— А ты не спеши искать новую работу сейчас. Дай себе время. И новые возможности, глядишь, и откроются сами.

— Да я и сам понимаю, что в таком состоянии работник из меня никакой.

— Решено, мы поедем куда-нибудь подальше от города.

Поездка за город Вину не помогла. Он чувствовал себя морально очень плохо и погружался в черноту. Его постоянно стала снедать тоска, он стал хуже соображать, у него начались проблемы с памятью, к тому же он перестал что-либо желать и делал все механически.

Раэль забила тревогу. Она потащила его к врачу и тот поставил Вину диагноз «тяжелая депрессия». И врач предложил ему самый нормальный выход — тот самый чип в голову. Вину было уже все равно, он согласился. Раэль говорила ему, что это совсем не страшно, он просто будет снова здоровым, вот и все. Вин же мрачно шутил насчёт того, что они парочка повернутых на голову, получается.

Что ж, чип действительно помог, но Вину также прописали курс психотерапии, чтобы он проработал то событие, которое привело его к такому печальному исходу.

Только психотерапевтке он смог, наконец, рассказать, как всё было на самом деле. И она ему посоветовала рассказать также и Раэль, так как это его до сих пор тяготит. То, что он скрывает такие важные для него эмоции от самого близкого человека, ни к чему хорошему в их отношениях не приведет. И Вин решился, хотя это было нелегко, снова проходить через все эти события и мучительные переживания. Но благодаря чипу у него хватило на это моральных сил.

Раэль отреагировала так:

— Вин, милый, ну что же ты мне сразу все не рассказал, когда она стала приставать к тебе. Мы бы придумали какой-то выход, обошлось бы без таких жертв, я уверена. Пожалуйста, не скрывай от меня больше такие важные вещи. Ведь я не враг твой. Я не буду над тобой смеяться, не буду тебя унижать. Я на твоей стороне, понимаешь?

— Прости меня, любимая. Я знаю, я был последним дураком, что не посоветовался с тобой нормально. И натворил таких дел. Но то, что я потом признался и Нахема не пострадала в итоге, это хоть немного искупает мою вину.

— Конечно! Ты уже достаточно настрадался, хватит винить себя. Люди совершают ошибки, мы же не роботы. Ты искупил свою вину полностью. Я точно ни в чем не обвиняю тебя. Хватило и того, что ты лишился любимой работы.

— Спасибо тебе большое! Ты самая прекрасная девушка на свете, так и знай!

И Вин обнял и поцеловал Раэль. Он очень боялся ее реакции, но теперь чувствовал громадное облегчение.

Раэль гладила его по телу и прижималась к нему близко-близко. Она чувствовала его запах, такой родной и приятный. Он был снова здоров, ее Вин, ее любовь. И пусть люди встречаются с роботами, она счастлива, что ее парень — настоящий человек, со своими слабостями и недостатками.