2.3

Уже в сумерках мы подошли к хутору. Преследователи остановились, тыловое охранение заняло позиции, развернувшись на север. Как я и предполагал, огонёк костра заметили и выслали разведчиков. Видимо, побоялись спугнуть и просто понаблюдали издали. Главное было вычислить, где сидит снайпер, уберу его и противник лишится своего главного козыря — звена поддержки, а потом уничтожить связь. Некоторые ошибочно считают, что голова всего в подобных отрядах — это командир. Могу разочаровать, это не совсем верно и если сосредоточить всё внимание именно на звене управления и связи, можно только чуть снизить эффективность подразделения, но не более того. Если это тот, о ком я подумал, то бойцы будут действовать по схеме автономно, не отвлекаясь на второстепенные цели, их не обязательно нужно будет понукать по рации. Поэтому, раз уж пошли серьёзные дела, лучше реально притормозить «дальнобойщика» и его приятеля, а уж потом свести более короткое знакомство с их начальством.

Сумерки становились всё гуще, противник уже занял место для ожидания: выставил наблюдателей и скоро выдвинет штурмовиков на позицию. Рассуждая здраво, так и следовало поступить: нужно устранить всех, кто мешает и захватить тех, кто нужен. Тем более, что по прикидкам нет вокруг ни одного подходящего места для укрытия. Поэтому нужно сворачивать операцию и выводить бойцов в точку эвакуации, пока вертушка ещё сможет прилететь. На разведку и выдвижение у противника будет около сорока минут, которые следует отыграть в свою пользу: не спугнув штурмовиков, ударить им в спину.

Развернул карту и прикинул позицию снайперской пары, задавая себе один и тот же вопрос, как повелось со времён службы: если бы я был дальнобойщиком, то где бы я сел?.. Мест таких оказалось всего два, и оба на расстоянии семисот метров от развалин. Холмы, могущие выступить в качестве господствующих высот, и склон мусорной горы, чей радиационный фон был не так высок, как у её «сестёр» на Свалке.

Холмы я, побродив в окрестностях, исключил: вражеский стрелок умён и скорее всего осведомлен о вооружении Юриса. Даже на семистах метрах тот способен был почти на равных потягаться с «дальнобойщиком», вычислить его позицию и переиграть. ОЦ-48 давала моему другу возможность поиграть в пятнашки с вражеским стрелком, почти не напрягаясь. Корме перечисленного, противник учёл и фактор противодействия от мобильных групп, коей я в настоящее время и был. Где стрелка не будут искать? Правильно: там, где опасно или на первый взгляд невозможно быть, а именно таким местом и был склон мусорной горы. Главным условием для профессионала всегда остаётся выполнение боевой задачи, «мелочи» вроде последствий радоблучения отходили на второй план. Позиция была идеальна: вид на хутор с расстояния в полторы тысячи метров открывался отличный и развалины были как на ладони. Случись при штурме осложнения, от пуль прошивающих лёгкую броню трухлявые брёвна не спасут. Штурмовикам нужно будет только корректировать огонь стрелка и добить выживших (хотя после такого попадания шансов остаться в живых долее чем на полчаса — нет).

Искал я группу именно так, как искал Юриса, только на этот раз пришлось рискнуть и зайти с северной, противоположной стороны горы, дабы не быть обнаруженным. Дозиметр показывал полторы суточных нормы. Но с Даром было немного спокойнее, может и удастся не стать настольным светильником через какое-то время, к тому же комбез неплохо защищал от излучения. Добрался довольно быстро, когда вдруг ожила рация: три тона но командной частоте. Норд давал знать, что видит перемещения по периметру хутора. Осторожно кликнут один раз — давая сигнал «ждать». Пару я обнаружил спустя пять минут. Ребята грамотно залегли, используя мелкий строительный мусор и щебень в качестве укрытия. Наводчик залёг справа и уже выставил перископ, давая шёпотом наводку для стрелка. Ствол последнего уже замер, отыскав цель. Нужно было убрать обоих в момент выстрела и перенацеливания на другой объект, чтобы выиграть время. Я вынул пистолет и прицелился в наводчика. Он единственный из пары сможет быстро выхватить оружие. Если что-то заметит сам стрелок, то потратит на движение в мою сторону слишком много времени. Винтовка чуть дёрнулась. Звука из-за массивного глушителя почти не было слышно, он напоминал хлопок вылетающей пробки из бутылки с шампанским. Одновременно с его выстрелом я произвёл свой. Две бронебойные пули ушли в затылок наводчика, и две в корпус. А после миллисекундной задержки ровно такую же операцию я проделал со снайпером, который даже не успел обернуться.

После этого, не медля ни секунды, дал сигнал Норду — «работай». Сам же подошёл к телам и проконтролировал обоих ещё парой выстрелов в корпус. Туда, где у экзоскелета размещался автоинъектор аптечки. Кто его знает, может, оживут ещё… Но опасения были напрасны — оба уже не шевелились. Отбросив оружие в сторону от тел и вынув затворы, я начал спускаться с горы, перехватив автомат наизготовку…

Дела у штурмующих были дрянь — Норд положил троих штурмовиков, пошедших, как они думали, под прикрытием своей «артиллерии». Начавшую перемещаться с северо-востока вторую группу приложил Коля, но не до конца: один боец укрылся за грудой камней и постреливал в сторону Колиной позиции в лесополосе, мешая тому взять верный прицел, вынуждая или залечь, или попытаться сменить позицию, чтобы приложить, как только мой пулемётчик чуть приподнимется. Но ему на выручку пришли Михай и Андрон — наш самый молодой боец просто кинул оборонительную гранату и последний штурмовик замолчал. Но их обнаружила группа резерва: командир, радист и ещё двое бойцов противника прижали моих парней к земле возле средней хаты, от которой осталась только одна стена, да устояла печь. Ситуация застыла в той точке, когда всё решает последняя капля, перевешивающая чашу весов на ту или иную сторону. Нас было меньше и мы измотаны почти беспрерывными марш-бросками, но внезапность помогла несколько уровнять шансы, которые теперь снова распределились поровну. Двое давили Юриса, вынуждая снайпера замолчать. Моего друга спасало только бесшумное оружие и хорошая маскировка, однако опытный боец довольно быстро вычислит направление, откуда ведётся огонь, даже если демаскирующих факторов немного. Спецы просто били короткими очередями по лесопосадке, вынуждая снайпера отвлекаться. Рано или поздно они его могут зацепить. Ухнула с недолётом ещё одна РГОшка, Андрону не удалось добросить гранату: огонь спецы не прекратили, ни один из четырёх стволов не замолк.

Мне удалось незамеченным подойти в тот момент, когда один из спецов зацепил Михая в правую руку. А остальные начали массированный обстрел по секторам Коли и Норда. Намерения были просты: прорваться в развалины, подавить прикрытие и закончить с Андроном. Ребята были очень упорные. Я был уже на расстоянии тридцати метров, когда один из спецов обернулся в моём направлении. Мы выстрелили одновременно, оба попали. Только я в голову, от чего щиток шлема спеца жалобно звякнул и дал трещину, а мой противник попал в грудную пластину моего бронника. Шибануло, но не так сильно, как если бы это был старый армейский Ж-86[52], инъектор впрыснул в кровь стимуляторы, снимающие спазмы и боль. Спецу повезло чуть меньше: если бы он стрелял в голову, шансов выжить у вашего покорного слуги устремлялись бы к абсолютному нулю. А так я повредил обзорный щиток его шлема и из-за плохой видимости парень промазал во второй раз. А я угодил точно в район паха, от чего спец рухнул навзничь. Всё это заняло какие-то доли секунды. После чего я тоже метнул РГН в центр группы наступающих и бросился в сухостой вправо. Взрыв чуть приглушённо ухнул, засвистели осколки и спецы на некоторое время прекратили огонь. Этого оказалось достаточно для моих бойцов, через минуту всё было кончено.

Я встал и, вскинув автомат, на всякий случай дал очередь по разметавшимся по прибитой и выжженной взрывом земле телам. Радист был мёртв, один из бойцов и тот, кого я про себя определил как командира подразделения, подавали признаки жизни. Спец, с которым я пострелялся, лежал не шевелясь. Медленно и осторожно я подошёл на пять метров. Осмотрелся и стал обыскивать тела. Оружие сразу отбрасывал как можно дальше. Особое внимание уделяя карманам разгрузки и контейнерам, закреплённым на корпусах боевых костюмов. Дал команду тоном «все ко мне» и встал так, чтобы видеть обоих подраненных пленников. Системы самоуничтожения я не обнаружил, инъекторы на случай впрыска ядов просто выдрал с «мясом» проводов. Оба спеца были серьёзно ранены. Боец был сильно контужен, а «командир» получил два проникающих ранения в область торса, скорее всего печёнку зацепило и лёгкое прострелено, полчаса жизни от силы. Второй может и выживет, только вот будет ли соображать нормально — большая загадка природы.

Подошли мои парни, все вроде целы, только Михай ощутимо припадал на правую ногу и мотал головой. Видимо, кто-то из штурмовиков успел кинуть «гостинец». Только Тихон куда-то запропастился, видимо восприняв мою команду прикинуться ветошью слишком близко к сердцу.

— Михай, ты как?

— Ляжку прострелил, гад, — румын указал стволом карабина на мёртвого спеца, — Да вот ВОГу закинули, не слышу левым ухом ни черта. Но идти и драться смогу.

— Норд, посмотри что с ним, перевяжи если надо и отдыхайте. Всем осмотреть оружие и отдыхать десять минут. Пока я побеседую с нашими попутчиками…

— Командир, — Это неугомонный латыш тронул меня за рукав, — Дай «слонобой» заценю, штука больно любопытная, а?

— Только быстро и после осмотра личного оружия. Потом догонишь нас.

— Понял. Спасибо, командир. — И шустро убежал к стене средней развалюхи, где Михай уже опустился на землю и расстёгивал комбез.

— Андрон! — Наш новичок показал себя хорошо и держался бодро, несмотря на усталость последних дней и немалый стресс. — Бегом в погреб за грузом, твоя ответственность, не забыл? Как там в эфире, скинь общую обстановку как с Сажей разберёшься. Коля, — теперь я обратился к пулемётчику, — Долго возился, в следующий раз может так не повезти. На тебе сбор трофеев, собери всё, скидай в погреб и кинь пару гранат, как уходить будем. Трупы тоже приберём, но жечь не будем — дым заметят, если не одни они были. Сейчас я с гостями потолкую и всех вместе в сарай, где Сажа сидел скидаем и заминируем. Чтобы нашедшие сильно находке не радовались… Нефиг другим подарки дарить… Всё, в темпе работаем! Пока ещё кто-нибудь не пришёл.

Пленный боец для разговора не годился, контузило его знатно: взрыв произошёл практически у него под ногами, менее чем в полуметре. Экзоскелет спас парню жизнь, но не рассудок, заглянув в его сознание, увидел только мешанину из образов недавнего боя и какие-то детские воспоминания. Командир же был в сознании, но жизнь быстро покидала тело, из-за отключённого инъектора коагулянты не успели плотно закрыть раны и кровь медленными, сильными толчками прорывалась сквозь ошмётки медицинской «пены», впитываемая тканью одежды. Сковырнув замок, удерживающий манжету шлема, снял и отбросил чуть погнутый «горшок» в сторону. Экзоскелет вообще сыграл с майором и его бойцом скверную шутку: после того, как я обрезал тросы сервоприводов, оба пленника оказались парализованы, даже связывать не пришлось.

— Здравия желаю, товарищ майор. То-то чувствую, что почерк знакомый.

Когда говорят, что мир тесен, то не имеют ввиду малый размер земного шара, скорее, что люди одной профессии и склонностей могут пересечься в определённой точке мира с большей долей вероятности, нежели те, кто не имеет таковых. Так война манит и собирает вместе людей казалось бы разошедшихся уже навсегда и не питающих друг к другу ни особой вражды, ни ненависти, ни вообще каких-либо неприязненных чувств. На сей раз мне довелось столкнуться с майором Коваленко из разведбата одной знаменитой бригады «Войск Дяди Васи». Пару раз мы работали в одной горной республике вместе, но чаще я только страховал действия группы майора. Коваленко был мастер на всякие подлянки и «чехи» его просто ненавидели и боялись. Стычек особых меж нами не происходило, не считая одного случая. Тогда ему и мне совместно приходилось разнимать озверевших от водки бойцов, не поделивших обычный «спальник». Как это водится, за обоих скандалистов вписались друзья и потасовка приняла массовый характер, где повода для драки уже никто толком не помнил. Мы с Ковалёвым тогда дрались спина к спине, пока нам обоим это не надоело и я не достал АПБ со свинченным «тихарём» и просто дал пару выстрелов в воздух, пообещав прописать следующую пулю в лоб тому, кто не успокоится. Помогло. Только сам майор потом полез ко мне с выяснениями. Победила молодость: мне удалось взять десантника на болевой, потом выпили мировую и разошлись. Не думал, что тот мелкий инцидент может иметь столь бурное продолжение, там, за «колючкой» всё обошлось ровно. Сейчас бледный и умирающий, Ковалёв представлял собой удручающее зрелище. Я присел на корточки так, что наши лица разделяло не более полуметра.

— Что скажешь, майор?

— Васильев… Нужно было сразу тебя пристрелить…

— Так что же помешало, товарищ майор? Поводок натянули слишком сильно и приказали взять живьём? Непрофессионально, Леонид Михайлович, со мной такой номер не проходит, вы-то должны были запомнить.

— За живого… — Майор забился в приступе кровавого кашля, выхаркивая ошмётки разорванного нутра себе на грудь, — Предложили больше втрое… Почти всё получилось…

— Старик Хоттабыч в таких случаях говаривал, что чуть-чуть не считается. Кто заказал, можете рассказать или дальше танцевать будем?

— Не выйдет… Я почти труп… А если буду молчать, жена получит компенсацию… Нет, Васильев, не договори… — Новый приступ кашля сделал лицо майора, почти синим, — Не договоримся, помолчу лучше…

— Не думаю. Все мы чему-то учимся. Я вот тоже кое-что новое узнал, уже здесь. Пытать тоже можно по-разному, только на этот раз жена точно ничего не получит. Давай так: говоришь всё, и я сам перечислю деньги твоей семье; молчишь — узнаю, что хочу и так, но тогда твои родственники ждут милости от твоего нанимателя, а он тебя кинул, майор. Зверски кинул. Время у тебя на исходе, что решаешь?

— Нет. — Сказано это было твёрдым голосом, но лицо дрогнуло. У обречённых людей, а тем более у умирающих и знающих этот факт наверняка, очень сильно обостряется интуиция. Поэтому майор точно чувствовал, что я действительно знаю способ вынуть из него то, что мне было нужно.

— Ну, тогда извини. Время поджимает, поэтому без нежностей: нет времени на психологические этюды. — Я достал пистолет и дважды выстрелил в голову контуженого бойца. Помочь ему всё равно было уже нельзя, бросать же скорбного разумом на съедение падальщикам мне не хотелось. Тот испустил тихий, еле слышный выдох, какой бывает только у умирающих и так и остался сидеть, удерживаемый конструкцией костюма.

Потом я просто стал слой за слоем снимать память майора и… Наткнулся на стену огня… Опалило. Но Дар выручил и на этот раз… Как сквозь смертельный жар, я пробирался сквозь грамотно поставленную блокаду и… увидел незнакомого человека в полевой натовской форме дорогой, офицерской, но без привычных знаков различия. Седые, собранные в хвост волосы. Кустистые брови, глубоко посаженные серые глаза смотрели пронизывающим, проницательным и неприятным взглядом. Он что-то говорил:

«… — Леонид, наши цели вас волновать не должны. Этот человек взял то, что принадлежало нам и вот уже несколько месяцев носится по Зоне, постоянно мешая нам работать. Если вы вернёте то, что он украл, и принесёте нам, вы и ваша семья ни в чём не будете нуждаться до конца дней своих. В знак доброй воли, на ваш счёт будут переведены солидные активы уже завтра. Так мы договорились…

Этот голос… Я помнил этот голос… Лес… Расстрелянный конвой и двое наёмников, получающие инструкции по рации:

— Восьмёрка, что у вас?..»

Вот оно значит как! Всё это время я играл против «Монолита». Нашивки на куртке «хвостатого» работодателя явно на это указывали. Им нужен Ключ. Вот почему так трудно и весело живётся в последнее время… Закончив с майором и пристрелив бесполезного уже теперь ловца удачи, я поднялся с земли. Заметно шатало, кружилась голова, снова пошла носом кровь. Изматывает это дело. Да и словленные в броник две пули даром не прошли: «пятёрка» на таком расстоянии могла и пробить пластины, но обе воткнулись рядом, попав в нахлестный стык двух лепестков и застряли там, вогнув пластины внутрь и скорее всего синячина был здоровенный. Хотя армейские глушители и как следствие слабые, дозвуковые пули, это тоже шанс выжить в моём случае и шанс немалый. Будь на мне нечто более старое и лёгкое — сломанные рёбра как минимум…

Псизащиту монолитовцы поставили очень серьёзную и при современных методиках допроса, Ковалёв бы скорее сдох, нежели раскололся. Зато теперь картина полностью прояснилась. Враг обнаружил себя и что важнее всего, пока не знал об этом. Местное сообщество «не-мёртвых героев» и «честных торговцев», сделало меня громоотводом, красной тряпкой для «хвостатого» капитана «Монолита» и его хозяев. До сих пор ведь думают, что тубус с Ключом у меня и пытаются выковырять его любыми способами. С одной стороны это хлопотно и опасно, но с другой, как бы хранит от неожиданной и внезапной смерти. Противник хочет сначала достать Ключ, а для этого нужно точно знать, где я его заныкал. В башне они не шарились и не должны полезть. Во-первых, чтобы не спугнуть, а во-вторых — Ключ может быть имеет свойство проявлять себя только в непосредственной близи от хранителя. Последнее знание пришло как бы со стороны, возможно явившись отголоском снов про Меченого. Старожилы скорее всего готовят акцию по прорыву к камню, подобрали группу, обучили и вооружили её, пока противник бегает за мной в полной уверенности, что искомое именно у некоего бывшего прапорщика в кармане.

Тогда даже мои резкие скачки имеют смысл, и нет повода предъявлять претензии местному паноптикуму в лице Шухова и его приятелей. Сколько раз приходилось быть приманкой и уводить врага по ложному следу. Заставляя его тратить силы, время и ресурсы на то, чтобы кто-то другой смог добраться до цели и выполнить задачу. Тогда кроме счастья и нового смысла жизни, обретённого здесь, в Зоне отчуждения, есть ещё и долг перед теми, кто это всё мне дал. И я способен платить за такие вещи даже кровью, если придётся. Сколько раз приходилось держать на руках умирающих товарищей и единственный вопрос, который всегда мне задавали на последнем вздохе, перед шёпотом «мама», это только: «Братуха, ведь всё было не зря. Правда?..» И я всегда точно знал, что так оно и есть: если воин сражается и побеждает, то остальное, включая его жизнь, не имеет никакого значения. У победы всегда самая высокая цена и если ты готов её заплатить сполна, нет ни страха, ни препятствий на пути к цели. А я готов… Как и большинство тех, кто пришёл сюда в Зону за счастьем и остаётся в живых или погибает, обретая мир и покой, ибо сделал всё, чтобы осуществить то, к чему стремился. При таких высоких ставках в зачёт идёт даже попытка…

Тихон так и не объявился. Я чувствовал, что излом ушёл неспроста, и не было ощущения, что он попал в беду. Скорее всего, бродяга просто выполнил свою миссию и ушёл в одно из своих укрытий, предпочитая английское прощание. Мысли о том, что он нас сдал, не возникло: хитрый пришелец имел некую цель и планы в отношении меня. Состроить подставу он мог уже не один раз и при более выгодных для себя обстоятельствах. Кроме того, перед Выбросом он всегда уходил, предпочитая пережидать это местное стихийное бедствие в одиночестве и думаю, что на то у него было достаточно причин.

Построив людей в походную колонну, я осмотрел своих бойцов; все устали от неимоверных нагрузок и держались на последнем дыхании, кроме пожалуй Сажи. Алхимик был бодр и только с любопытством поглядывал в мою сторону. Этот «кавказский пленник» давно хотел мне что-то сказать, только вот времени для приватной беседы пока не выдалось, но думаю, что под землёй обмен мнениями всё же состоится.

Вышли как только проверили оружие и построились. Михай шёл в центре, поддерживаемый Сажей, который добровольно вызвался помогать раненому. С самого начала инцидент с группой Ковалёва имел некоторые тёмные, неясные моменты. Атака хоть и была спланирована чётко, но носила некий налёт лихорадочной спешки. Как я понял из докладов бойцов, разведчики противника, высланные к хутору, слишком торопились: не было зафиксировано время перемещения патрулей, не было подтверждения о позиции группы наблюдения в лесополосе и наконец, целеуказания снайперской группе давались по приблизительным ориентирам, тяжёлая пуля разворотила корпус кукле, сидящей у костра, оставив без внимания Колину позицию, наверняка тоже вскрытую при наблюдении, что являлось грубейшей тактической ошибкой. Приоритетом на уничтожение всегда выбирается именно вынесенный НП, а не часовой в периметре. Идти за нами грамотно, быть обнаруженными только благодаря случайности и действовать столь опрометчиво в завершающей фазе акции — слишком всё неестественно выглядит. Хотя если принимать во внимание близость Выброса и тот факт, что данное явление так и не научились точно предсказывать… может быть я снова переоценил смекалку противника. Вряд ли капитаны «Монолита» станут нанимать группу профессионалов, чтобы только развлечь меня таким образом. Для этих целей есть гопники с Агропрома или со Свалки, они дешевле и быстрее выполнят роль раздражителя. Мутно всё пока что, а майор так и не прояснил ситуацию до конца. Хотя многие ниточки стали связываться крепкими узелками.

Погода стремительно портилась, низкие тучи чуть ли не цепляли брюхом линию горизонта, а резкий и порывистый ветер приносил с севера холод и мелкий, моросящий дождь. Видимость ухудшалась, заставляя снизить темп продвижения к укрытию. Сумерки густели, придавая окружающим холмам, поросшим высоким сухостоем, загадочный и таинственный вид. Ветер играл с быстро намокающей травой, делая шаги более трудными. Но шума при ходьбе издавалось меньше, поэтому было лишь нам на руку. Вдалеке на северо-западе слышались первые раскаты грома. Посверкивали зарницы молний, иногда перечёркивая протуберанцами весь горизонт. Скорость и так упала из-за раненого, которого теперь вели под руки Андрон и Сажа. Спустя полчаса нас догнал Норд. Мой снайпер сиял как начищенная бляха. Видимо, заныкал где-нибудь «слонобой», ранее принадлежавший Ковалевской группе и теперь ждал случая, чтобы похвалиться трофеем. Не дожидаясь намёков, спросил его сам:

— Ну, чего сияешь? Зачем «слонобой» заныкал? NTW[53] — штука приметная, нас по ней легко вычислят.

— Они и так нас не найдут, командир, — Юрис на ходу протянул мне флеш-карту, — Вот, вынул у снайпера из ПДА. Там бегло просмотрел только. Всё они знают, даже сунуться хотели. Но кто-то долговцам посоветовал ужесточить меры безопасности и вскрыл их агентурную сеть с парой схронов оружия. Там доклад есть, посмотришь сам. За тебя серьёзные деньги дают, почти как в старые времена… Ты чего, пулю поймал? Не ранен?

— Нормально всё… Не моя пуля была… Бумажки потом почитаем, сейчас дуй мухой вперёд, до входа в подземелье уже немного осталось. Прощупай там всё, на предмет гостей у входа и по периметру, потом маякни. Если встретишь кого непонятного, сразу не стреляй, затихарись где-нибудь, доложи. И жди, пока придём. Нужно успеть, пока совсем не стемнело и какая-нибудь тварь, ошалевшая перед Выбросом, не попыталась нами закусить на ночь или желающие получить награду ещё не закончились. Вперёд.

— Есть.

Длинными перебежками Норд ушёл вперёд, сменив направление, чтобы с западной стороны обогнуть наш маршрут, выйти ко входу в подземелье и засечь предполагаемую засаду. Если таковая будет нас поджидать, и если он окажется хитрее предполагаемых охотников. Но если это люди, я спокоен — Норда им не переиграть…

Люди устали, на лицах, скрытых масками ничего не прочтёшь, но общий фон был именно таким: усталость, боль, жажда и голод. Сначала долгий марш с короткими остановками, потом скоротечный, но очень напряжённый бой, и снова марш, и снова бой. Да всё это в сырости и на пронизывающем ветру. Комбезы хорошо отталкивали влагу и задерживали тепло, но вот походите-ка недельку в таком не снимая, а ещё лучше месяц, когда всё что можно сделать, это сменить исподнее, да обтереться спиртом для дезинфекции. И то не всегда. Тяжело и вредно для здоровья — согласен, но явно здоровее, нежели пуля в башку или другие жизненно важные части тела.

Вскоре, когда сумерки сгустились почти до состояния чуть просматриваемой синевы наступающей ночи, группа остановилась на вынужденный привал: я сделал небольшую нычку в свой прошлый визит в эту местность, да и раненого следовало перевязать, чем добровольно занялся Сажа. В склоне холма, поросшего густым кустарником, я прикопал пять МОН-50 и ещё пару полезных мелочей на случай, если пришлось бы вернуться сюда. Особо тайник я не шифровал. Репутация у места была не самая хорошая, да и подходить к тайнику смысла не было. Я просто откопал шнур, к которому был привязан контейнер с минами и потихоньку вытянул груз за него. Шнур тоже был замаскирован в траве, поэтому трогал кто-нибудь нычку или нет, стало бы ясно сразу. Закладка оказалась цела, что я посчитал за добрую примету.

Мины мне нужны были как раз на случай возвращения в тоннель, ведущий к запечатанным воротам и если снова придётся иметь дело с ползунами, имеющими привычку нападать на случайных прохожих сверху. Поставив пять противопехоток змейкой, выставив направление разлёта поражающих элементов под углом к сводам тоннеля, я смогу сильно подпортить обед или ужин довольно изрядному количеству этих тварей. Другой вопрос, как правильно выставить датчики. Но тут я решил не мудрить особо, положившись на ручной дистанционный детонатор. Твари могут обмануть сенсоры выслав разведчиков, которые и разминируют собой опасный участок, или Выброс исказит сигнал. А с машинкой в руках я был полностью уверен, что всё произойдёт именно в нужный мне момент.

На командной частоте поступил сигнал от Норда, снайпер докладывал, что у входа и в начале тоннеля всё чисто, даже мои вешки остались не тронутыми. Последнее ни о чём не говорило, может и вправду никто не заходил. А может он просто заметил мою нехитрую сигнализацию и обошёл её стороной. Дав сигнал оставаться на месте, я подошёл к раненому, возле которого сидел Сажа и что-то говорил успокаивающим тоном.

— Как дела, боец?

— Болит жутко, но я могу идти…

— Брось, не поднимай, — я успокаивающе махнул рукой, — Забудь эти ужимки наёмников, у меня в поле никто не остаётся ни раненым, ни убитым. Я своих не бросаю. Будет плохо, значит на своём горбу потащим. Личная просьба к тебе: терпи молча. Уже недолго осталось, а там тоже может кто-нибудь сидеть. Задача ясна?

— Ясна, командир. — Михай успокоился, хотя битый мужик всё ещё до конца не верил, что я не успокаиваю его перед финальным выстрелом в затылок. — Я всё понял.

— Ну тогда поднимайтесь. Время дорого.

Сажа молча подставил своё хилое, на первый взгляд, плечо и почти полностью принял вес раненого на себя.

— Сажа, ты долго тащил, через полчаса тебя сменит Андрон, потом я подключусь.

— Не стоит, я крепче, чем выгляжу. Этот вес я смогу нести ещё час не снижая скорости, не беспокойтесь.

Сказано это было почти шёпотом, голос алхимика больше не играл обертонами, стал мягким и довольно приятным тенорком. После того, как он воткнул себе пару артефактов в грудину, Сажа вообще стал выглядеть бодрее, ничего не ел, только пару глотков воды на привалах, вот и вся пища. Но вёл он себя тихо и за все эти дни ничего подозрительного я за ним не замечал, скорее наоборот: алхимик старался быть не в тягость и как умел, пытался помочь остальным. Похоже, что хоть он и рад спасению, но вот возвращаться к своим ему не особо хотелось. Пока он не мешал. Но и присматривать за ним было не так уж и трудно.

Путь до входа в тоннель занял ещё около полутора часов, мы уже видели заросший кустарником развороченный провал в земле, когда гроза, всё это время медленно продвигавшаяся в северо-восточном направлении, настигла наш небольшой отряд. Дождик из моросящей мелочи превратился в тугие, холодные потоки воды, падавшие с неба почти вертикально. Ветер время от времени бросал мутную и холодную влагу прямо нам в лицо. Дав команду Николаю и Андрону идти впереди по правому рукаву тоннеля, но далее пятнадцати метров вперёд не уходить, я занял позицию у входа, дав сигнал Юрису заходить внутрь и прикрывать Сажу и Михая, которые уже начали спуск к служебному помещению с кучей металлолома в правом углу, бывшем когда-то раздевалкой.

После того, как снайпер присоединился к ядру группы, я стал отходить следом за ними, устанавливая по пути простые растяжки, их среди прочего я тоже держал в вынутом из схрона контейнере. Бессмысленно было устанавливать ловушки на тварей, умеющих лазить по отвесным стенам и потолку, как по ровной дорожке. Растяжки я ставил на людей, могущих появиться здесь. Хотя это и было маловероятно, учитывая репутацию подземелья и тишину в эфире в радиусе, по крайней мере, полукилометра. Ловушки расставлял с таким расчётом, чтобы услышать звук даже на большом удалении и не слишком близко ко входу в правый рукав тоннеля, дабы не привлечь внимание. На случай, если кто-то ещё выберет это место в качестве укрытия, но далее чем на сто метров вглубь не решится пройти.

Когда же с приготовлениями первой линии было покончено, я присоединился к группе и мы довольно быстро достигли останков непонятного существа и закрытых ворот. По пути я заметил, что останки убитого мною ящера исчезли, но ничего более настораживающего обнаружить не удалось. Кто бы ни схарчил эту тварь, следов он не оставил. Отойдя ещё на пятьдесят метров, оборудовал вторую линию периметра, расставив мины таким образом, чтобы сектора сплошного поражения приходились частью на верхнюю треть стен и свод тоннеля. После чего замкнул управление на универсальный пульт дистанционного подрыва. Им можно было взвести мины и тогда датчики сработают на движение или подать сигнал на подрыв вручную, когда это будет удобно. В сложившейся обстановке я выбрал второй вариант как и планировал ранее. Всё, что можно было сделать для безопасности, было сделано. Остальное зависело только от конкретной обстановки, хотя общий боекомплект позволял нам выдержать интенсивный получасовой бой. А в условиях ограниченного пространства, где невозможен обход с флангов и с тыла, есть вероятность того, что удастся продержаться и дольше. Но лучше бы вообще боя избежать и пересидев ненастье и отдохнув, просто уйти на базу.

Разместились мы с северной стороны пандуса, чтобы разведённый костёр не был заметен издали. Отсвет шёл только в глухую стену напротив, благодаря куску жести, который я оставил тут в прошлый раз. Разместив всех на отдых и взяв в качестве напарника в первую караульную смену Колю, самого ненадежного на мой взгляд бойца, я прислонился к стене и скрылся в полумраке, наблюдая как Сажа осматривает повязки Михая. А Андрон и Норд осматривают оружие, из последних сил перемогая усталость. Наконец и они, и раненый угомонились, лишь Михай постанывал во сне.

Земля чуть ощутимо подрагивала, но больше никаких последствий бушующего на поверхности Выброса здесь внизу не ощущалось. Николай бодрился и не спал. Так как в караул заступил вместе со мной и из кожи вон лез, чтобы доказать свою полезность. Я всматривался в тёмный провал тоннеля, пытаясь слушать его звуки, стараясь вычленить сочетания и тональность каждого из них. Чтобы распознать изменения в обстановке и быстро среагировать на нападение. Но вроде ничего похожего на прошлый раз не было, только где-то капала вода, старое строение всё же давало слабину под гнётом времени и стихий. Вдруг сзади послышалось движение, обернувшись я увидел, что это Сажа идёт ко мне. Что же, значит время для беседы по душам наконец настало. Я указал алхимику на место возле себя в полуметре, чтобы не мешал наблюдению и кивнул в знак того, что готов выслушать. Тот благодарно склонил голову и шёпотом зачастил, совершенно отличаясь по манере изложения от своего велеречивого собрата — Посредника из бара.

— Вы — Ступающий, я сразу понял как только увидел вас там, на болоте. Откуда вы?..

— Вас не учили не соваться с лишними вопросами к незнакомым людям? У меня нет желания это обсуждать. Займите своё место у костра и отдыхайте, с часовым на посту нельзя говорить.

— Подождите. — В голосе алхимика сквозило отчаяние. — Вы не поняли, я интересуюсь не с целью получения выгоды. Просто наш чтец линий вероятности уже который год говорит о вашем появлении. Вообще, многие знают, кто такие ступающие, но обычно это изломы или крово… — Тут он поёжился под моим неприязненным взглядом — Изменяющие. В нашем мире это большая редкость. Встретить кого-то вроде вас.

— Ну, значит поздравляю и закончим на этом.

— Как вы не понимаете, — голос стал дрожать и тембр сломался, что было признаком крайнего возбуждения или волнения у алхимиков, — Есть списки, составленные нашими прогностами. Согласно им, Ступающий появится перед самым Перезапуском. Вы здесь из-за него, как это будет?

— Не знаю ничего про «перезапуск». Что это такое?

— Согласно нашим данным, Монолит перестраивает свою структуру и когда процесс будет завершён, перезапустит систему порталов. После этого путь на Родину будет открыт для тех, кто хочет уйти и закрыт для обратного перехода. Потом порталы закроются наглухо и на определенный срок. Выбросы будут не так часты и опасны, как теперь. Многое изменится…

— Зона исчезнет?

— Нет, Монолит… Он без Зоны не может существовать здесь, как и большинство наших…

— Расслабьтесь, мне известно, кто вы и откуда. Теперь же я знаю то, что было недосказано раньше. Услуга за услугу: Ступающим я стал случайно, оказывая помощь брату. Умею и могу немногое, и это всегда мне дорого обходится. Большего не скажу, не просите.

— О! И этого будет вполне достаточно, спасибо. Знания бесценны для нас. Можно попросить вас об одолжении?

— Смотря о каком.

— Я бы хотел присоединиться к вашей группе на постоянной основе. Рядом с вами будет интересно.

— И опасно. Не забывайте об этом, хотя кому я говорю про опасность…

— Верно. — Алхимик аж привстал от напряжения. — Я не буду в тягость. Могу конструировать и модернизировать артефакты, лечить тех, кто ранен или болен. Могу быть незаметным и… стреляю немного, хотя и не люблю этого.

— Обещаю, что подумаю. Пока это всё, идите к костру.

Жестом прервав возможные разговоры и возражения, я отвернулся от просителя. Держа его в поле зрения краем глаза, на всякий случай. Вздохнув, Сажа отправился к костру, где и угомонился, прикорнув рядом с Андроном. Предложение алхимика было неожиданным, как и то, что он рассказал… Опять тупик: или таких как я несколько, или консорциум имени спасения камня не принимает в расчет прогнозы алхимиков. Снова большие игры, терпеть этого не могу. Гонять варианты сейчас бесполезно, информации слишком мало. Так я просидел ещё около полутора часов, пока не пришли Андрон с Юрисом. Передав Норду пульт и указав ориентиры, спокойно откинулся на коврике, отодвинув его в тень и заснул. Но сон не пришёл сразу: воздух снова подёрнулся морозной дымкой и появились красные, белые и зелёные прожилки. Линии вероятности… Зачем они появились снова?.. Может я просто устал…

Потом появилось и вспышкой погасло видение: караван, с которым ушла Даша, обстреливали… Взрывы… Мешанина тел и рты людей, раскрытые в немом крике… Самой девушки я не видел, а потом всё заслонила туша существа из портала, которое чуть не сожгло мне мозги на пустошах и видение оборвалось. Линии потекли и стали складываться в знакомый узор: теперь это была паутина, сотканная из красных, зелёных и белых нитей с тёмным пятном в центре…

Я проснулся. Было тихо и лишь потрескивали обломки какой-то мебели, подкинутые Сажей в костёр. Прошло всего пять минут… Что означало послание, было не ясно до конца, но то, что ничего хорошего произойти не может, это просматривалось совершенно чётко. Земля больше не дрожала, Выброс сходил на убыль, ещё через пару часов можно было двигаться дальше. В душе поселилось беспокойство. Предстояло ещё многое узнать, прежде чем продолжить игру.


КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ

Ангарск. 28 ноября 2008 г.


Загрузка...