Пятый сэйвир (СИ)

10

Командир Страйт в который раз внимательно рассматривал мой злополучный браслет.

— Ну, почему ты сразу не рассказала обо всем, Арианна? — строго спросил он.

— Не знаю… Правда, не знаю! — призналась я. — Каждый раз хотела, но будто останавливало что-то!

— Никакой магии не чувствую, — снова заключил командир. — По-всякому проверял уже.

Остальные сэйвиры уже успели вдоль и поперек изучить браслет, но никаких новых теорий не появилось.

— Но вещица точно непростая, — сказал Лукас. — Не зря ведь не снимается. Да и странный барьер…

— Но ведь Арианна рассказала все-таки, — возразил Ирвинг. — Наверняка, это просто что-то психологическое.

Я сидела на диване в комнате отдыха сэйвиров тихо, как мышка, передав бразды правления мужчинам. Их все-таки четверо, а я одна, слабая и испуганная.

— Носатые наверняка охотились за браслетом, других вариантов нет. Похоже, Ричард ввязался во что-то серьезное перед гибелью, — сказал Шон. — Ирвинг, ты ведь больше всех общался с ним, он ведь рассказывал что-то?

— Сам знаешь, Ричард был не слишком разговорчивым, — ответил мистер Джонс. — В последнее время его явно что-то беспокоило, он стал вспыльчивым и нервным. Я знаю, что Ричард часто мотался за щит. Говорил, что у него какие-то дела с Ферраном — главой сектантов. Адепты называют его Обретшим истину.

— Мы сами виноваты, — со вздохом сказал командир. — Следовало обратить больше внимания на новые увлечения Ричарда. Но он всегда был независимым и скрытным.

— Смотрите, вот, что я нашел в квартире Ричарда.

Ирвинг достал из ящика стола небольшой блокнот с потертой обложкой.

Мы все собрались вокруг стола. Похоже, отец вел что-то вроде дневника. Большая часть страниц блокнота оказалась вырвана, а на уцелевших записи были зачерканы и замазаны, поэтому прочесть их не представлялось возможным. Однако на самой последней странице обнаружились несколько строк, написанные неровным почерком.

"…не хочу, но не могу пойти против правил. Слишком многое уже сделано! Чистота превыше всего! Нет, не смогу! Мы не можем решать за всех! Выхожу из игры… Прости, Арианна!"

Я снова и снова перечитывала записи отца, но никак не могла понять, что он хотел сказать всем этим, за что просил у меня прощение? За браслет? Или за то, что не воспитывал?

— У кого какие версии? — нарушил молчание Лукас.

— Похоже, что Ричард проникся идеями сектантов, но потом передумал, — высказался Шон.

— Этого не может быть, — возразила я. — Только не с его характером. Ему не могли внушить эту чушь! Жить в ужасных условиях за щитами, уничтожить магию… Это же бред!

— Я тоже не верю в это, — сказал Ирвинг. — Что за чистоту он имел ввиду? Какие дела могут быть с Ферраном? Ничего не ясно…

— Мистер Джонс, вы ведь говорили, что отца наверняка убили сектанты, — сказала я. — Значит, он в чем-то перешел им дорогу. Почему нельзя арестовать этого Феррана?

— Все не так просто, Арианна, — ответил командир Страйт. — За пределами щита никакие законы не действуют. У носатых своя община, свои правила. Там много людей, семей. Это обычные люди, хоть и одержимые непонятными для нас идеями. Но секта создавалась сотни лет, еще со времен магической катастрофы. Это практически отдельное государство. Нужны веские основания, чтобы прижать Феррана. Ричард был убит из примитивного оружия, но ведь оно есть не только у сектантов. Его легко можно добыть и в городе, чем прекрасно пользуются преступники, которым закрыт доступ в Источник.

— А как же то, что отец перед смертью был лишен магических способностей? — спросила я.

— Этого не достаточно, чтобы доказать вину сектантов. Истинный маг может сам лишить себя способностей. К тому же, это бросает тень на сэйвиров, но Протекторат не стал бы проверять нас.

Я уже совершенно запуталась. Браслет, магия, сектанты… Все перемешалось в моей голове…

— Хорошо, тогда объясните мне, как носатые могут пользоваться порталами, если колдовать им запрещено? — спросила я.

— Ты уверена, что видела портал? — заинтересовался Ирвинг.

— Я его тоже видел, — сказал Шон, прежде чем я успела ответить. — Возможно, они воспользовались одним из стационарных порталов.

— Это что еще такое? — спросила я.

В теории магии я была еще не слишком сильна.

— Это порталы, которые создают экстремалы — любители острых ощущений. С помощью определенных устройств, которые, кстати, запрещены законом, они создают портал, ведущий за щит. То есть фактически, такой портал соединяет два разных измерения. Происходит возмущение магических потоков, и этот ход продолжает существовать, он стабилен. И желающие прогуляться за щит могут им легко воспользоваться, а потом вернуться обратно. Это очень важно, ведь за пределы щита действие Источника не распространяется. Комитет по магическому контролю постоянно отслеживает стационарные порталы и закрывает их, а экстремалов отлавливают. Но, к сожалению, их меньше не становится.

— Да уж, идиотов немало, — хмыкнул Лукас. — Но ты забыл уточнить, Шон, что такие порталы создаются прямо у щита, чтобы экономить энергию. А мы, как ты понимаешь, далековато находимся.

— Знаете, все это очень странно! — воскликнула я. — Почему все это происходит со мной? Доппельгангеры преследуют, хотя им положено появляться только около щита. А теперь еще носатые свободно разгуливают через порталы, которых опять же не должно здесь быть! Что происходит?

Сэйвиры молчали с хмурыми лицами.

— Утром пойдем в магическую лабораторию, — сказал командир. — Нужно выяснить хоть что-нибудь об этом браслете. Может быть, тогда мы сможем понять, что нужно проклятым сектантам.

Но в магической лаборатории Протектората мне ничем не помогли. Ученые полдня сканировали меня разными непонятными устройствами, шептали заклинания, но все напрасно. По всему выходило, что у меня на руке совершенно обычный золотой браслет, который почему-то не снимается. Услышав вердикт, командир Страйт не сдержал эмоций и высказал весь свой запас непечатных слов. Проблема не решилась, и к разгадке мы ничуть не продвинулись. Тогда командир решил, что я постоянно должна быть под присмотром. В институт мне теперь ходить не разрешалось, да и вообще следовало сидеть дома в перерывах между патрулями. Ну а Лукас и Шон должны были по очереди меня охранять. Не могу сказать, что меня это обрадовало. С Лукасом мы теоретически встречались, но никакой радости от этого я не ощущала. Ну а Шон… С ним было вообще все очень сложно, как и всегда. Однако, с командиром не спорят, да и что скрывать, мне было страшно по-настоящему.

Теперь свободные от дежурства дни я проводила в Протекторате, ну а если свободными оказывались вечера — у меня в квартире на ночь оставались Лукас или Шон. Я могла попросить командира, чтобы со мной рядом был лишь Лукас, ведь мы вроде бы встречаемся, но не стала. Меня тянуло к Доусону неимоверно, и глупо было это отрицать.

Лучше бы я патрулировала круглыми сутками. Теперь и находиться наедине с Лукасом стало сложно. Я постоянно чувствовала вину за то, что думаю о Шоне. Я ведь сама дала шанс Лукасу, сама согласилась встречаться с ним, а теперь безумно жалела об этом. Каждый раз, когда блондин прикасался ко мне или целовал, я тут же вспоминала ласки Шона, наш невероятный поцелуй, а еще вспоминала, как он прикасался губами к моей шее в тот вечер, когда меня чуть не похитили. Как сжимал в объятиях, будто опасаясь потерять. Лукас как всегда был тактичен и внимателен, не настаивал на отношениях, на поцелуях, списывая мое состояние на стресс от произошедшего. И от этого мне было еще хуже. Я чувствовала себя предательницей!

А с Шоном мне приходилось делать вид, будто между нами ничего не произошло. У него-то получалось это, похоже, безо всяких усилий. Его мрачность и холод глаз перечеркивали все хорошее, что было между нами. Ну, почему он так себя ведет. Шон мне совершенно не подходит! Он ведь невыносим! Но сердце все равно билось чаще рядом с этим мужчиной.

Сегодня я патрулировала днем, а после Шон Доусон оккупировал мой диван и увлеченно переключал каналы телевизора. Я же пыталась учить. В институт я не ходила, поэтому Эмма скидывала мне задания по почте.

— Все учишь и учишь, — сказал вдруг Шон.

— Что еще делать, — ответила я, пожав плечами. — С тобой не очень-то весело молчать.

— Ну извини, я не Лукас, — ответил Шон, криво улыбнувшись. — Впрочем, тебе со всеми легко общаться, кроме меня.

— У всех остальных не меняется без конца настроение, — буркнула я.

Шон поднялся и сел рядом со мной за стол, забрав книгу.

— Представим, что у меня сейчас хорошее настроение, — сказал он. — Поговорим?

Я выжидающе уставилась на него.

— И так, значит наша мисс Арианна очень любит учиться. А как же другие развлечения? Все-таки студенческие годы.

— Я плохо умею распределять время. Развлечения совершенно не вписываются в расписание. Хотя, тебе это должно быть знакомо. Ты ведь тоже упорно учился, стал лучшим…

— Ерунда, — отмахнулся Шон. — Мне все давалось легко, поэтому и на другое время находилось.

— Если быть гениальным, то во всем, — усмехнулась я. — Ты наверняка тщательно выбирал друзей, таких же умных и успешных.

— Почему ты так решила? Я всегда старался со всеми поддерживать хорошие отношения.

— И не считал себя лучше других?

— Что за вопросы, Арианна?

— Ладно, а как насчет отношений?

— Отношений? — переспросил Шон, похоже, окончательно теряясь в лавине моих вопросов.

— Да, с девушками.

Шон рассмеялся, а потом придвинулся ко мне ближе и тихо произнес:

\- Арианна, если хочешь поговорить об этом, учти, что потом я тоже заставлю тебя рассказать все секреты.

— Мне нечего рассказывать, а вот у тебя, уверена, есть много интересных историй.

— Это ты о чем?

— Признайся, девушки всегда обращали на тебя внимание.

— Ты намекаешь на то, что я привлекательный? — спросил Шон, подмигнув. — Ладно, признаюсь, что никогда не был обделен женским вниманием.

— То есть, ты бабник!

— Да с чего ты взяла? — возмутился он. — Просто несколько романов…

— Наверняка ты разбил немало сердец!

— Ерунда… Так, стоп! Арианна, что за странный разговор? — подозрительно спросил мужчина, внимательно глядя мне в глаза. Я не выдержала и отвернулась.

— Ты же сам хотел поговорить…

— Зачем ты ищешь во мне плохое?

Я вздрогнула, но посмотреть на него не решилась.

— С чего ты взял? Зачем мне это?

Шон взял меня за плечи и развернул к себе:

— Вот ты и объясни, зачем!

Я вырвалась из захвата, вскочила и повернулась к нему спиной, обняв себя за плечи. Кажется, я зря затеяла все это…

Меня за талию обхватили сильные теплые руки. Я почувствовала дыхание Шона и зажмурилась, наслаждаясь. Он шумно вздохнул и прикоснулся губами к моей шее, как я мечтала каждый день. Но разум выдал:

— Не надо, Шон… Я совсем не могу тебя понять. Ты то ласковый, то холодный. Это похоже на какую-то игру!

Мужчина развернул меня к себе и прошептал:

— Не делай выводов обо мне, Арианна, ты слишком плохо меня знаешь. А то, что ты напридумывала, не соответствует действительности!

Да откуда ему знать, что я думаю!

— А ты слишком плохо меня знаешь, чтобы целовать! — заявила я.

В глазах мужчины появилась злость.

— Хорошо, я больше никогда так не сделаю! Теперь ты довольна?

Не в силах больше находиться рядом с ним, сбежала в спальню. Нет, мы с Шоном определенно не пара. Мы ведь даже минуты нормально поговорить не можем! А перемены настроения совсем меня достали! А вот Лукас, он совсем другой…

Раздался стук в дверь, и в комнату вошел Шон. Мрак разгонял только тусклый свет настольной лампы, поэтому я не могла разглядеть выражение его лица.

— Ари…

Я вздрогнула, услышав это. Там меня звали только самые близкие, родные люди…

— Я не хочу делать больно Лукасу. Он мой друг, настоящий друг. И тебе тоже не хочу, ты ведь для меня…

Мужчина замолчал, будто подбирая слова. В полумраке глаза его искрились ярче, и мне снова стало тепло. Я, словно завороженная, потянулась за этим теплом. Медленно поднявшись с кровати, подошла к нему.

— Мне казалось, тебе нравится Лукас, вы ведь встречаетесь, вроде. Я не хотел мешать… Ари, скажи, он нужен тебе? Скажи честно!

— Ты же гений. Догадайся сам.

Шон поднял руку и погладил меня по щеке, а потом рывком прижал к себе и поцеловал. Совсем, как в тот день, когда я была под чарами. Но сейчас, когда никакой магии не было, мои ощущения не изменились! Голова кружилась, ноги подкашивались… Как же он целуется! Нежно и напористо одновременно! Удовольствие словами не передать!

— Ты же сказал, что больше никогда… — прошептала я, когда мы остановились, чтобы отдышаться.

— Кстати, вот и один из моих недостатков, — усмехнувшись, ответил он. — Я не всегда выполняю обещания.

Шон вновь приник к моим губам, на этот раз, прижав меня к стене, будто опасался, что я вырвусь и убегу. Я бы так не сделала, только не сейчас! Его губы переместились на шею, а теплые ладони забрались под футболку и гладили живот и спину. Я почувствовала, что теряю разум. От его поцелуев в шею мне окончательно снесло крышу. Оказалось, это для меня любимая его ласка.

Не знаю, сколько времени прошло. Может, несколько минут, а может, часов. Я почувствовала мужские руки на своей груди и заставила себя его оттолкнуть. Шон буквально отпрыгнул от меня и пару секунд стоял, тяжело дыша и потирая пальцами виски. Потом он вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Я не спала всю ночь, все придумывала, как сказать Лукасу, что мы не можем быть вместе, никогда не сможем. Потому что я, кажется, влюбилась в Шона Доусона! А предмет моих терзаний тоже не спал, судя по бормотанию телевизора. Утром я даже смотреть на Шона боялась. Мы молча собрались и поехали в Протекторат. Он тоже молчал, но я чувствовала, что между нами что-то изменилось. Он бросал на меня долгие взгляды, и в его глазах больше не было холода. Всю дорогу в автокаре мужчина держал меня за руку. Наши руки дрожали…

Весь день я провела, будто в прострации. Мне хотелось рассказать все Лукасу, но я все откладывала. Решила, что скажу после дежурства. Лукас смотрел на меня обеспокоенно, пытался все выяснить, но я лишь отмалчивалась. Наконец, наша смена закончилась, и мы поехали ко мне, ведь сегодня была очередь блондина охранять меня. Я уже придумала речь. Прости, Лукас, я сама виновата, что дала тебе бесполезный шанс…

Сектанты появились ниоткуда… Я даже представить не могла, что это может случиться средь бела дня, на глазах у прохожих. Лукас первым вышел из автокара, и я лишь увидела, как он вскрикнул и упал. Рядом со мной тут же сел носатый и зажал мне рот рукой в грубой толстой перчатке. Его черный капюшон, сеть, скрывающая лицо, и серый гибкий шланг маячили прямо перед глазами. Я попыталась вырваться, ударить его, но в тесном автокаре это оказалось очень сложным. Другой рукой носатый схватил мое запястье и больно сжал. В салон всунулся еще один сектант, державший в руке шприц, наполненный голубой светящейся жидкостью… Ограничитель магии! В запястье вонзилась игла. Я попыталась закричать, но вышел лишь сдавленный стон. Неожиданно носатый убрал руку с моего лица, я уже набрала воздуху в грудь, как вдруг мне к лицу прижали что-то холодное и колючее. Я перестала видеть… И дышать тоже.