Путь крови. В начале пути. Том 1

Глава 1

Вокруг была кровавая дымка. Сквозь нее, кажется, слышны какие-то звуки и просматривается движение кого-то или… чего-то, но все слишком смутно и запутанно, чтобы суметь разобрать эти неясные образы.

В противовес этому взгляд сосредоточен на странного вида кристалле, похожем на наконечник копья. Это единственный объект, который я вижу необычайно четко. Внутри него как будто циркулирует в нескончаемом потоке багряная кровь. Вспыхивают красные искры, что отражаются на гранях необычного кристалла.

Я невольно тянусь к нему и, обхватив кристалл двумя руками, резко и без малейших колебаний вонзаю его себе в сердце…

Резкая вспышка боли, которая, кажется, заставляет содрогаться мою душу, и благостная темнота, которая приходит с осознанием того, что я лежу у себя в кровати и эта темнота скоро превратиться в рассветные сумерки.

Снова эти странные и непонятные кошмары. Уже прошли те времена, когда я просыпался с криками и пытался рассказать об увиденном окружающим, чтобы хоть как-то сгладить тот ужас, что я испытывал после них. В такие моменты даже семья косилась на меня странно, что уж говорить о слухах, ходивших среди слуг.

[Внимание!

Воздействие на душу.

Тип воздействия — неизвестно.

Рекомендация: для блокирования воздействия укрепите духовную защиту напрямую или достигните стадии Понимающего.]

Проигнорировав возникший перед глазами текст, который, в той или иной вариации появлялся после каждого такого странного сна и уже стал порядком надоедать, и зная, что идея сразу пытаться уснуть после очередного кошмара обречена на провал, я, слегка потянувшись, встал с большой и мягкой кровати. По меркам слуг она должна быть вообще шикарной, но все же эта кровать не достигала комфорта тех, что расположены в спальнях родни.

Не спеша, надел форму для тренировок, представляющую простые серые штаны из плотной ткани и безрукавку из такого же материала, да, обувшись в мягкие кожаные сапоги, вышел в коридор.

Идя по еще погруженному в сладкую негу сна дому, мне приходилось старательно отгонять всплывающие образы из кошмаров. Уже был печальный опыт с попыткой сосредоточиться на них, приведший лишь к сильнейшей головной боли, так что я старательно гнал мысли о сне прочь.

Постепенно ускоряюсь, почти перейдя на бег, но все же достаточно тихо ступая, чтобы никого не разбудить, а то опять влетит от родни.

Я знал, что как только начну тренировки, это наваждение на время пройдет. Можно, конечно, было сесть медитировать, но я больше предпочитал физические занятия, когда организм от чрезмерной нагрузки сам старается впитывать больше энергии и мысли больше сосредоточены на том, чтобы сделать следующее движение и не растянуться на земле, чем над философским вопросом толкования снов.

Все равно от последнего прока было мало, а тренировки никогда не будут лишними.

Наставник говорил, что этот способ работает только на слабых ступенях, когда практикующий не сильно отличается от обычного человека, которому боевые практики недоступны, и все, что он дает, — это небольшое преимущество физических параметров, но также это ведет к уменьшению скорости развития духовной энергии.

Последнее, правда, при чрезмерных усилиях, только в одном направлении делающих подготовку слишком однобокой.

Меня, впрочем, данный факт не сильно тревожил. Отец говорил, что все дело в количестве уделяемого времени, а в этом со мной мало кто из моего окружения мог поспорить.

Все связано было с тем, что я очень мало спал — почти каждая ночь приносила новую порцию кошмаров. После такого мне становилось страшно засыпать и я гнал сон всеми возможными способами, в конце концов научившись обходиться лишь относительно небольшим временем отдыха. Отчасти из-за этого я стал несколько нелюдимым — сложно пойти на контакт с людьми, которые и так не особо стремятся к общению с тобой, когда ты раздражен из-за того, что не выспался, и когда ты бодрствуешь уже несколько часов, а остальные только покидают теплые постельки. Не всегда удавалось спокойно реагировать на это и порой я излишне резко срывался, из-за чего окончательно отпугнул даже тех, кто хотя бы перекидывался со мной дежурными фразами.

Как ни странно, малое количество сна никак мне не вредило. По словам отца, у меня просто сильный организм, но в эти моменты в его взгляде мелькало что-то странное. Вот только понять толком, что именно, мне никак не удавалось.

Пройдя пару коридоров, вышел во двор, мельком посмотрел на красивое здание, стоящее по правую руку. Не знаю, кто был архитектором и сколько отец потратил на возведение этой части поместья, но у человека, сделавшего это, был определенный вкус. Здание представляло из себя типичное для нашего региона трехэтажное строение с покатыми крышами, украшенных красного цвета черепицей.

На ставнях окон были искусно вырезаны различные мистические звери, которые, казалось, готовы сорваться с поверхности дерева и начать битву друг с другом — настолько живо удалось мастеру передать их яростную битву.

На центральном входе же, по обе стороны от него, располагались стальные статуи Солнечных Львов стадии Понимающего. Только на этой стадии их шерсть становится подобна лучам солнца и слепит их противников практически так же, не давая тем точно прицелиться, чтобы атаковать Солнечного Льва. Эти звери, так же идущие практикой развития, но по своему собственному пути обитали на юге Империи Ниар, в которой мне повезло родится.

Сами по себе статуи не были лишь объектам искусства, а являлись сложными артефактами-стражами, которые должны были не дать нарушителю проникнуть внутрь. В то же время они наглядно демонстрировали возможности и силу нашего рода. Как-никак, в этом здании находились техники и артефакты, собранные поколениями предков, которые тщательно их отбирали, чтобы усилить род.

При этом в доме была еще одна небольшая особенность, связанная с нашим родом — у него не были закрыты двери, однако никто не постигший хотя бы начальных законов ветра не мог войти в него.

Мне уже исполнилось двенадцать, но в постижении законов ветра добится прогресса не удавалось. Даже часть детей из основного рода, которым было меньше девяти лет, смогли пройти барьер и начать изучать семейные техники.

Если бы глава рода сам не признал меня своим сыном, многие стали бы уже открыто сомневаться, есть ли у меня кровная связь с родом Кристер, а так надо мной просто насмехались. Да и внешне я не сильно был похож на отца, видимо, пойдя в этом в мать, которую я не знал.

Я уже давно смирился с таким отношением от тех, кто вроде бы должен был поддерживать меня. Раньше смеялись из-за моих криков посреди ночи и слез — где это видано, что будущий практик и воин боялся каких-то снов? Теперь смеются из-за недостатка таланта.

Таковой была и пока остается моя жизнь.

Однако не все было так безрадостно, как могло показаться. Когда я занимался боевыми искусствами или медитировал, чтобы лучше постичь себя и окружающий мир, я чувствовал полную гармонию с миром и самим собой. Хоть я и не сильно любил медитацию, но в такие моменты мне были безразличны насмешки и оскорбления. А каждое сообщение Арбитра о повышении параметров, пускай и не слишком частое, укрепляло веру, что пока ситуация не безнадежна и хоть что-то я делаю правильно. Да и отец говорил, что мои навыки медитации имеют куда более крепкую основу, чем у братьев и сестер, которые порой отлынивали от занятий, считая, что боевые искусства куда важнее, чем простое сидение на месте.

Вот и сейчас в окружении простых тренажеров для вступившего на путь практика в виде гирь и разнообразных по форме камней, поделенных на группы по весу, решил начать с привычной разминки, но не успел.

— И кто это у нас не спит? Гарди, пытаешься нарастить мышцы и скрыть свою никчемность на пути культивации? — заходя на тренировочную площадку, как всегда насмешливо произнес черноволосый юноша с ухоженным лицом.

На вид ему можно было дать четырнадцать-пятнадцать лет. Он был старше меня и, по сути, являлся первым наследником отца, так что его отношение ко мне в какой-то мере было понятно. Сам парень, как и любой вставший на путь практики боевых искусств, был прекрасно сложен и его взгляд пробежался по моей худощавой фигуре с явным превосходством. Мне пока было далеко до таких же кондиций, как у него, да и шире наследник рода был в плечах, даже этим пойдя в отца. В отличие от меня…

Подобные провокации уже давно не задевали меня — ко всему привыкаешь, особенно когда подобное происходит каждый день и порой не по одному разу, но в этот раз игнорировать Крила, именно так звали первого моего за сегодня собеседника, не было возможности, да и желания — удивление было слишком велико.

Вокруг Крила струились потоки воздуха. Заметить это можно было по летающим в данных потоках частицам песка (которые он специально демонстрировал, так как можно было обойтись и без этого эффекта). Это означало, что он прорвался на ступень Понимающего. Добиться такого в четырнадцать лет означало получить статус гения. Именно это гордый собой наследник рода сейчас демонстрировал мне, явно наслаждаясь той гамме эмоций, что можно было прочесть на моем лице.

Мне ничего не оставалось как склонится в приветственном поклоне слабого к сильному. Пришло понимание — теперь придется так делать всегда, разница в ступенях достигла уже двух полных и это нельзя было игнорировать. Не мне идти против заветов предков и сложившихся в империи традиций, хоть и гнуть спину перед братцем очень не хотелось.

— Поздравляю старшего брата с прорывом на новую ступень, — не разгибая спины и не глядя на него, сказал я, после чего опустился на колени, не в силах противостоять воздуху, ставшему очень плотным и тяжелым.

Давление было велико. Мне приходилось прикладывать все силы, чтобы не распластаться на песке. Давать возможность еще сильнее поиздеваться надо мной я не мог, поэтому держался, прикусив губу и стараясь думать об этом, как об очередном испытании на моем пути.

— Не смей называть меня братом! — зло произнес Крил. — Ты слишком жалок! Позор семьи! Почувствуй разницу в наших силах, — после этих слов давление стало еще сильнее. — Бастард!

Уже после такого я не смог сопротивляться и упал на землю. Песок забился в нос, но я не произнес ни слова и не стал просить пощады или звать на помощь. Гордость не позволяла мне так поступить — это вызвало бы только больше насмешек, и пока отца нет в поместье, наказание никакого никто не получит. Вместо этого я пытался подняться, прикладывая к этому титанические усилия.

— Твои попытки заниматься культивацией смешны сами по себе, — вдруг продолжил говорить старший брат и одновременно с этим давление стало ослабевать. Я уже показал ему достаточный уровень своей беспомощности, чтобы удовлетворить его гордыню. — Думаю, тебе уже пора покинуть пределы этого особняка. Подумай над этим, — отрывисто бросил он, смотря, как я шатаясь пытаюсь опереться хотя бы на руки. — Даю тебе месяц на размышления, как раз тогда я снова вернусь в особняк.

На этих словах давление воздуха окончательно пропало и я наконец-то смог вздохнуть спокойно. Хорошо, что он не видел моего взгляда, иначе из-за отсутствия покорности в нем я мог бы получить еще больше и тогда точно подняться бы самостоятельно не смог.