Аделаида: путь к Свету (2)

Глава девятая, в которой я ничего не покупаю в Нейпе

— Ты готова?

— Да, конечно, — я обернулась к валяющимся на диване лискарям: — Ночка, Гарай, вы остаётесь за главных. Сторожите продукты, мы ненадолго!

Даммир обвил мою талию рукой и потянул в портал. И ведь даже толком никакого жеста не сделал, я уж молчу про то, чтобы заклинание произнести. Просто перед нами вдруг возник молочно-белый сияющий овал, а внутри него, если приглядеться, виднелись дома и небольшая площадь. Какой-то мальчишка с той стороны замер перед порталом, открыв рот.

Порталы на короткие расстояния очень отличались от межмировых. Шагая в них, сразу оказываешься в другом месте. Никакого таинственного вакуума внутри. Мы вышли на нарядную средневековую площадь. Я осмотрелась. Аккуратные дома с остроконечными крышами, обилие камня в отделке, оштукатуренные фасады вторых этажей, нависающие над более скромными в размерах первыми. Из-за них улицы напоминали тоннели, а некоторые дома так и норовили сомкнуться над головой. Соседи напротив могли запросто здороваться друг с другом по утрам, просто протянув руки из окон своих спален.

— Даммир, а почему вторые этажи так странно выпячиваются над первыми? — спросила я, оглядываясь по сторонам.

— Несколько веков назад Правитель издал указ, который ограничивал площадь первого этажа дома на городских улицах. И запретил всем, кроме грандаев, строить и иметь в собственности дома выше двух этажей. Находчивые горожане тут же расширили свои вторые этажи. А дальше так и повелось, что их стали делать всё шире и шире, — пояснил он, направляясь в сторону ярко украшенной торговой улицы.

— И никто указ не отменил?

— Многие требуют отмены этого указа, но только центр города уже застроен, так что смысла нет.

— Разве это справедливо, что высокие дома могут быть только у грандаев?

— Нет, но большинство даже и два-то этажа себе позволить не могут. А если есть деньги, то дом удобнее отстраивать вширь, а не вверх. Да и потом, андаи и даже даи спокойно владеют многоэтажными замками, особенно за пределами столицы.

— А куда мы идём?

— У Дельмины есть несколько любимых магазинов в Верхнем городе. В них самый большой выбор тканей и фасонов готовых платьев. Подберём что-то тебе по вкусу. Кстати, хочешь роскилью?

Мы как раз проходили мимо лотка, с которого улыбчивая женщина в цветастой косынке продавала посыпанные сахарной пудрой шарики размером со сливу. Хотела ли я сладкую карамельную конфету после полутора лет вынужденной диеты? Нет, я хотела пять таких конфет!

— Да! Да! Хочу!

— Оказывается, ты умеешь очень горячо соглашаться, — чуть выгнул бровь Даммир и купил конфету.

Одну.

«Жмот высокородный!» — буркнула Жадность.

Я остановилась у лотка, чтобы за второй далеко не ходить, взяла шарик, источающий запах сливочной патоки, и с наслаждением куснула за сахарный бок. Во рту случился сладкий взрыв. Я едва не захлебнулась слюной, а потом с недоумением достала изо рта надкусанное лакомство. Конфета оказалась настолько приторной, что есть её было невозможно. Меня даже немного замутило. Чёртов мир! Он даже конфеты умудрился обгадить!

— Не понравилась? — Даммир с удивлением посмотрел на карамельный шарик с отпечатками моих зубов.

— Слишком приторно, — разочарованно простонала я, сглатывая набежавшую слюну.

Надкусанную конфету пришлось выкинуть.

— Тогда, может, фруктовый пирог?

— Потом… пойдём лучше в магазин.

Я так долго предвкушала возможность что-то купить, а сейчас ещё и деньги на это появились из ниоткуда. Естественно, я не собиралась позволять Даммиру платить за себя, но сорок золотых — это огромная сумма. Должно хватить на многое, тем более что сумка-безразмерка уже висела на плече, а это один из самых дорогих товаров.

Даммир подвёл меня к фешенебельному магазину. Даже фасад здания источал ненавязчивую роскошь. Я хотела сказать, что наряды тут мне, скорее всего, не по карману, а потом подумала, что нет вреда в том, чтобы посмотреть.

Внутри пахло деньгами, высокой модой и холёными женщинами.

Приземистый пухловатый брюнет резво подскочил к Даммиру, расточая улыбки не менее приторные, чем давешняя карамельная конфета. Меня то ли не заметил, то ли проигнорировал.

— Чего изволит грандай Асульский? — сверкал щеками продавец.

— Гардероб для госпожи… — Даммир указал на меня.

Щекан наконец удостоил взглядом мою скромную персону и на всякий случай сделал вид, что безмерно рад нашей встрече. Я осмотрелась. В дальней от входа половине магазина стояли деревянные манекены, одетые в элегантные простые вещи. Юбки до середины икры и в пол, разного кроя брюки, нарядные блузки и строгие жилеты, умопомрачительные приталенные платья с глубокими вырезами и обтягивающие свитера — мне нужно было всё!

Я как раз шагнула к простому голубому платью с широкой юбкой, когда рядом раздался мелодичный звонкий голос:

— Даммир? И в магазине женского платья? Ты ли это?

Конечно, я обернулась, чтобы разглядеть обладательницу голоса. Перед светлым магом стояла утончённая красавица. Её чёрные с поволокой глаза смотрели чуть насмешливо, а пухлые губы изгибались в дразнящей улыбке.

— Барнима, солнечного утра, — вежливо поздоровался он и метнул в мою сторону странный взгляд.

— О, да ты не один. Со служанкой. Или?.. Да нет, не стал бы ты тащить свою подстилку в Верхний город, правда? — она обворожительно улыбнулась и обдала меня ледяным презрением.

— Она не подстилка! — процедил Даммир, а до меня наконец дошло, почему её имя прозвучало так знакомо.

Это же его бывшая невеста!

Рядом с ней нарисовались ещё две лощёные красотки с блестящими кудрями и идеальными укладками.

— Дай Пунний, разве это не приличное заведение? — в притворном ужасе распахнула глаза первая, обращаясь к щекану.

— Разве здесь одеваются простолюдинки? — ахнула вторая.

Пухлощёкий отреагировал на ситуацию стремительно и достойно — покрылся пятнами и жалобно заозирался в поисках укромного места или компетентного начальства. Не обнаружив ни того, ни другого, он медленно сглотнул и перевёл полный подобострастия взгляд на троицу.

— Досточтимые грандаи Амарильская, Морадовая и Вердская, я вас уверяю, что наше заведение с многолетней исто…

— Тогда что тут делает она? Как вы посмели её пустить в приличное заведение, где грандаи могут оставить вещи без присмотра? Она же может что-то украсть! — взвилась Барнима.

Тьма всколыхнулась внутри.

«Задушшшить», — задорно предложила она.

«Дельмину полгода терпели, а эту — пять минут не сможем?» — фыркнула Грация.

— Украсть? Насколько я вижу, у вас только спесь, а на неё я точно не позарюсь, — мило улыбнулась я.

Даммир потемнел лицом, а затем шагнул ко мне и обнял рукой за талию.

— Барнима, не стоит давать на публике волю своему уязвлённому самолюбию. Держи себя в руках, в конце концов, ты скоро станешь моей невесткой.

— Ты переступил черту, Даммир. Для таких, как она, есть Нижний город и лавки поношенного платья в нём. Сам факт, что ты её сюда притащил — оскорбителен!

Я не стала слушать дальнейшую перепалку, просто вышла из магазина. Настроение стремительно падало в бездну, а тёмные дома нависали сверху, будто хотели раздавить. Глубоко дыша, я повернула налево и бездумно пошагала вниз по улице. Даммир нагнал меня через пару кварталов.

— Ида, подожди!.. Извини, я как-то не подумал, что нам не стоило появляться в этой части города, я просто не привык…

— Что такое Верхний и Нижний город? — перебила его я.

— Районы Нейпы. В Нижнем живут простолюдины, в Верхнем — аристократы, — пояснил он.

— Ясно. Ты знаешь, настроения делать покупки у меня больше нет, но они необходимы. Пожалуйста, сопроводи меня в какое-то место, где продают товары, невзирая на происхождение и цвет глаз.

— Ида, послушай, Барнима просто злится, — начал он.

— Мне это неинтересно, Даммир. Я всего лишь хочу купить вещи и отправиться в Ковен через несколько дней. Твоя история с Барнимой — это твоё дело, меня это никак не касается.

— Ида, я же вижу, что тебе неприятно. Поверь, между мной и Барнимой больше ничего нет!

— Даже если бы и было… это не моё дело, Даммир. Разве я тебе жена, чтобы ревновать к бывшим невестам? Нет! Так к чему этот разговор? — воскликнула я гораздо громче, чем следовало.

— Ида, не стоит устраивать публичную сцену, — нарочито спокойно ответил он.

— Ты прав, Даммир. Устраивать публичную сцену не стоит. Не хватало ещё, чтобы весь город судачил, что какая-то простолюдинка закатила скандал его превосходительству грандаю Асульскому! — процедила я, замечая, что вокруг уже собралась маленькая толпа, старательно делающая вид, что стоит тут по другим делам.

Пожалуй, стоило вернуться обратно к лискарям. В таком настроении можно выбирать только метательное оружие, а его я покупать пока не планировала.

— Вернёмся обратно? — верно прочитал мои мысли светлый маг.

Поразительная проницательность для человека, который забыл, что не стоило меня тащить в Верхний город. В портал я шагнула взвинченная и сердитая.

— Ида, извини, что я необдуманно повёл тебя в привычную часть города. Кроме того, если бы не Барнима, то никто бы даже не обратил внимания…

— Даммир, не стоит напрасно сотрясать воздух. Ты — аристократистый аристократ, а я простолюдинка. Между нами социальная пропасть, и даже наши деньги имеют разную ценность. Я всё это понимаю. Чего я не понимаю, так это почему ты в меня вцепился?

— Ты мне нравишься.

— Прекрасно. Но вместе мы быть не можем.

— Можем, почему нет? Я могу на время переехать в Ковен…

— Даммир, ты сам не слышишь, как глупо это звучит? Зачем такие жертвы ради отношений с понятным сроком годности? Зачем разрывать помолвку, если я тебе уже отказала?

— Я испытываю к тебе сильное влечение, — светлый маг сложил руки на груди и уставился на меня.

«Такому таки проще дать, чем объяснить, почему нет», — фыркнул Сарказм.

«Вот и я так думаю! — встрепенулась Сексуальность. — Стоим тут, ссоримся, а могли бы провести время с пользой для здоровья и настроения».

«Категорическое нет! Вы что, не видите, что происходит какая-то ерунда? Если бы он сказал, что любит, это ещё хоть как-то можно было бы объяснить. А вот этот цирк с конями про влечение… Не верю!» — взвилась Осторожность.

«Согласен. Дело мутное», — повёл итог Разум.

— Даммир, ты недоговариваешь. Или происходит что-то странное. Я совершенно не понимаю, зачем ты разорвал помолвку, к чему этот романтический пляж, неужели тебе настолько сильно хочется затащить меня в постель?

Он подошёл очень близко и перехватил мои запястья, а затем провёл большими пальцами по чувствительной коже.

— Ты даже не представляешь себе, насколько. Одна ночь, Ида. Подари мне одну ночь, — прошептал он и сделал ещё шаг вперёд.

— А потом что?

— Потом всё встанет на свои места. И ты сама не захочешь спорить и расставаться.

«Нет, до чего самоуверенный мужик, а? Таки я в восхищении. Судя по всему, у него в штанах огромный кокаиновый леденец», — оскалился Сарказм.

«Есть обратная корреляция между степенью уверенности самца и фактическим удовольствием от близости с ним. Я об этом где-то слышал. Или читал. Или видел. В любом случае это гарантированно надёжная и проверенная информация, подтверждённая картинкой с графиком из Интернета», — привёл весомые аргументы Разум.

— Даммир, я не могу отрицать, что ты привлекателен. Но это не то, чего я хочу. Не те отношения, в которых я себя вижу. Мне нужно учиться, а затем я планирую вернуться в свой мир.

— Я разве возражаю? Просто доверься мне, Ида. Одна ночь, и всё решится само собой.

— Извини, но довериться тебе я не могу. И спать с тобой не готова. Я… устала, пойду отдохну. Книжку про демона почитаю, очень интересную. А ты, если занят, можешь оставить меня одну, уйти по делам. Я не против.

Я ретировалась в свою комнату, и это опять походило на побег. Но что я могла поделать, если всё складывалось таким странным образом? Чего он от меня хотел? И если просто секса, то стоило ли так сопротивляться? Ведь рядом с ним становилось так томительно жарко.

«Нет ни единой рациональной причины с ним спать. Мама всегда говорила, что если отношения начинаются с проблем, то ждать от них хорошего не стоит. И потом, зачем нам насквозь пропитанный снобизмом аристократ? Он впитал это классовое неравенство с молоком матери, жизни не хватит, чтобы его из него вытравить. К чему нам эти проблемы?» — спросил Разум.

«Если хочется сделать ошибку, то можно покрасить волосы в странный цвет. Кончики. Кончики одной прядки. Ладно, забудьте, ничего красить мы не будем. Давайте лучше купим платье на размер меньше на случай, если мы похудеем», — предложила Грация.

«Так мы и так слишком похудели за последние полтора года!» — возмутился Организм.

«Вы обещали любого мужика, которого я захочу! Я хочу Даммира!» — вскинулась Сексуальность.

«Мы обещали любого, кроме него. И в Ковене!» — урезонил её Разум.

«А я хочу Даммира и сейчас! Вы с ним поссорились, теперь я хочу с ним мириться! Самым древним проверенным способом!» — возмущённо воскликнула Сексуальность.

«И чтобы никакая прилизанная шаболда не смела на него так смотреть!» — глухо пророкотал низкий женский голос.

В голове стало тихо.

«Это что, Злость?» — почему-то перешёл на шёпот Разум.

«Нет! Он, конечно, оборзел вместе со своей шаболдой, попутал берега, чурбан безмозглый… И я бы их обоих с удовольствием задушила из чистого гуманизма, но это сказала не я», — так же шёпотом откликнулась Злость.

«В нашем полку пр-р-рибыло!.. Встр-р-речайте… единственная и неповтор-р-римая… затмевающая Р-р-разум и способная отр-р-равить Любовь… Прошу любить и жаловать! Р-р-р-р-ревность!» — театрально представил Сарказм.

«Мне не понравилось, как эта шаболда на него смотрела. И да, он должен принадлежать нам!» — в голосе Ревности слышались и мольба, и угроза.

«В общем-то, да! В хозяйстве даже аристократ пригодится, а уж тем более богатый и влюблённый», — важно согласилась с ней Жадность.

«Я знаю очень много способов пристроить его к делу» — жарко задышала Сексуальность.

«У него красивые глаза», — встрепенулась Любовь.

«И он так романтично за нами ухаживает! Совершенно без какого-либо подтекста», — тихонько добавила Наивность.

«Если мы от него откажемся, то точно пожалеем!» — добавила Интуиция.

«Раздетый, он действует на меня успокаивающе», — поделилась Злость.

«Он купит нам красивое платье и сводит на прогулку, где мы всех поразим своей летящей походкой», — мечтательно добавила Грация.

«Нет! Категорическое нет! Как вы не понимаете — он светлый! Светлый! Я запрещаю!» — взорвалась Тьма, всплеск магии оказался настолько сильным, что она чернильными клубами разошлась по комнате.

— Ида? Что случилось?

Даммир ворвался в комнату как раз в тот момент, когда я пыталась привести в порядок чувства и обуздать взбесившуюся Тьму.

— Уйди! — рявкнула я.

— Ида, просто успокойся! — воскликнул Даммир.

Конгениально! Как же мне это в голову не пришло? Несите Нобелевку и бейте ею по голове этого гения!

— Просто уйди! — зарычала я в ответ.

— Ида, просто сделай несколько глубоких вдохов и верни себе контроль над силой. Не отпускай её, не позволяй ей взять верх!

— Да иди ты к чёрту вместе со своими советами! — взорвалась я и запустила в него сгустком Тьмы, он резво поднял ослепительно-белый щит и умело обезвредил летящую в него магию. — И со своими домогательствами! И со своими правилами, бывшими невестами и сумасшедшими сёстрами! Отвали от меня!

С каждым словом я запускала в аристократа новым сгустком, а злилась всё сильнее и сильнее!

— Ида!

— Я уже столько лет Ида! — я метнула в него ещё один чернильный шар. — Отстань! Я просто хочу в Ковен! Хватит предлагать мне роль своей любовницы! Прекрати меня соблазнять! — следом полетел особенно огромный сгусток. — Клянусь жизнью, я не стану твоей, пока ты на мне не женишься, как полагается!

Магия полыхнула, подтверждая клятву. Даже через щит я видела, как вытянулось лицо светлого. Отчего-то запал кончился. Я опустила руки и ошарашенно уставилась на Даммира.

«Таки великолепное решение, мухи одобряют!» — обрадовался Сарказм.

«По крайней мере, он отстанет», — ответил Разум, но как-то разочарованно.

«Сволочи!» — взвыла Сексуальность и забилась в истерике.

— Тебе стоило уйти, — сипло проговорила я. — Я не хочу быть любовницей. И женой тоже не хочу… Даже не знаю, зачем я это сказала. Мне нужно в Ковен, я буду учиться колдовать. А потом открою портал в свой мир и… и… и отомщу Николаше.

— Я не знал, что настолько тебе неприятен, — бесцветно проговорил Даммир.

— Всё как раз совсем наоборот!

— Тогда зачем?

— Именно за этим! Чтобы ты не мог играть моими чувствами. Либо у нас всё серьёзно, либо никак.