Путь Хаута

Глава 14. Вечер в саду

Хаут Пел Наварр доставила мне просьбу Прислужницы Звездных Яслей о том, что нужно пригласить представителей Барраяра на ближайший раут. Пел, как и все хаут–женщины, теперь пользуется гравикреслом с вмонтированным в него силовым полем. Это совсем недавняя мода, не больше двадцати лет. Она пришла на смену поясам биозащиты, которые стали популярными после окончания Барраярской войны. Изменились даже правила общения из–за этого. Теперь хаут–женщины не носят вуали, как раньше, и если становятся женами гемов, то предпочитают просто смотреть в пол, как бы показывая, что ничего достойного ее взгляда здесь нет.

Иногда я думаю про Пел, не она ли — моя старшая дочь? По возрасту вроде бы подходит. Впрочем, этого мне никогда не узнать, но вряд ли в ней больше чем двадцать процентов моих генов. Да и не особо Пел похожа на меня. И приходится признать, что у Флетчира очень хороший вкус на женщин, которыми он окружает себя.

Вечер в саду проходит довольно оживленно, в том числе и из–за прибывших барраярцев. Старший из них, посол Форобьев, давно вписался в наше общество и принимаем во многих домах, хотя он у меня и впервые. С ним двое юношей, совсем детей по нашим меркам.

Один, лорд Айвен Форпатрил, высокий и красивый, почти как наши гемы, уже успел прославиться в светской хронике тем, что смог удовлетворить аппетиты леди Арвин и леди Бенелло, причем обеих сразу! За один вечер у Йенаро. Йенаро–внука. Его дед, гем–генерал Йенаро, воистину, проиграл так много битв в своей жизни, потому что не был должным образом соблюден ритуал его похорон. И мальчику теперь предстоит восстанавливать репутацию рода фактически из руин.

Второй юный барраярец, лорд Майлз Форкосиган, полная противоположность лорда Айвена — маленького роста, худой и нервный. С чертами лица хотя и правильными, но все же несколько грубыми, рублеными. Явно хромающий, с фигурой, обезображенной чудовищным искривлением костей. Как он вообще смог выжить на этом диком Барраяре, если они там убивали младенцев с признаками мутаций? Должно быть, мать очень сильно любит его.

Лонео был удивлен их присутствием, но вопросов задавать не стал, зная, что мне нравится собирать диковинки. Я освободила более высокого юношу от их приглашения и мягко направила к столам с угощениями и напитками.

Придя в себя от шока, лорд Айвен начал интересоваться окружением и был жестоко разочарован. Для короткоживущих, как барраярцы, — семьдесят пять лет Императора выглядят ужасно седой древностью, но с точки зрения хаутов он только–только вступил в пору зрелости, в возраст наивысшего расцвета сил и способностей. А на моем рауте не было никого младше девяноста пяти! Кроме разве что Пел и представителей созвездия Кети, которые пришли раньше. Это были Илсюм Кети, нынешний сатрап–губернатор Сигмы Кита и его скандальная любовница Вио д’Чиллиан, жена одного из его миньонов. Хаут Вио несколько лет назад опорочила себя неподобающим поведением в присутствии Императрицы–Матери и была отослана. Я удивилась, увидев ее следующей прямо за сатрапом Кети, когда они вступили в мой сад. Даже ее муж старался держаться от нее подальше.

Тихое перешептывание барраярцев все–таки стало достоянием сплетен. Эти юнцы и не подозревали, насколько тонок наш слух. Их шутка про «восемьдесят девять с половиной», станет источником развлечений на всех светских раутах в следующие полгода.

Пел передала мне сообщение, что собирается покинуть собрание. Ее гравикресло теперь летело на какой–то сантиметр ниже, чем обычно. А значит, внутри прибавился груз примерно в пятьдесят килограмм. Надеюсь, этот парень поможет Райан. Потому что даже любви и заступничества самого Императора не хватит, если ей придется покончить с собой из–за допущенного позора.

Консорт пускает гравикресло лететь в направлении Небесного Сада. Купол, уже перестроенный по новой технологии, лишен былой ажурной конструкции и теперь представляет собой монолитное поле, напоминая яйцо или жемчужину в центре мира. Древо Жизни, как и сорок с лишним лет назад, опять отключено из–за траура. А жаль, потому что наблюдать как оно меняется день за днем — одно из удовольствий.

Над Небесным Садом в обычные дни отображается, конечно, не полная версия Древа Жизни, как то, что я увидела на приеме у Лизбет Дегтиар, а только годовой срез на день показа. И по нему хорошо видна численность как созвездий, так и гем–кланов. На данный момент количество хаутов едва превышает миллион человек, неравномерно распределенных между чуть более полутора тысячами созвездий. За последние полсотни лет количество хаутов несколько увеличилось. Хотя если считать в процентном соотношении к общему населению Империи, составляющему чуть более шести миллиардов человек на всех восьми планетах, то само количество хаутов к количеству обычных людей и гемов даже упало. Нас теперь меньше одной тысячной доли. Во времена же моей юности доходило до одного, а в самые ранние времена и до трех процентов! Вероятно, мы стоим на пороге новой большой экспансии созвездий, потому что дальше численность хаутов будет только расти.

На церемонии прощания с Лизбет Дегтиар присутствовал весь высший свет Империи и представители многих галактических цивилизаций. Но, пожалуй, никто не мог предугадать, что по левую руку от Императора хаута Флетчира Джияджи будет идти лорд Майлз Форкосиган, сын графа–регента Эйрела и внук Петера Форкосиганов, чей город был разрушен во времена Барраярской войны. С Орденом за Заслуги на шее. Он занял место в первом ряду и так сосредоточенно смотрел на шары хаут–консортов, как будто вел в уме сложные математические расчеты. На его лице было одновременно и торжество, и смятение, а также следы побоев, словно он проиграл драку в баре космопорта.

Когда Флетчир объявил Райан своей новой, уже четвертой Императрицей, да еще и старшей — ответственной за геном, на лице Майлза отразился шок, и, кажется, он хотел оказаться где угодно, исчезнуть или по крайней мере стать еще меньше ростом.

Церемония шла своим чередом, и малый кремационный купол растворился, не оставив после себя даже пепла на не пострадавшей траве. Лорд Форкосиган выглядел будто вот–вот упадет в обморок, так он был бледен. Гем–генерал Бенин проводил его к гравикарам вместе с сопровождающими.

Считается, что хаут в ранней юности влюбляется единственный раз. И любит потом всю свою жизнь, но воплощения этой любви могут быть разные. И это действительно так. Что есть любовь, как не страстное желание жизни, желание продлить себя в другом человеке, желание генов сохраниться в вечности? Хауты любят жить, любят жизнь и любят дарить жизнь. Небесная Госпожа понимала это и желала жизни Империи, стремилась к ее распространению и усилению.

А хаут Вио — нет. Она хотела потакания своим сиюминутным капризам, искала внешней мишуры Имперского Семейства, вожделела Небесный Сад как игрушку в свою коллекцию. Именно это и привело к ее выбраковке в ранней юности, до того, как ее испорченные гены проникли бы в генофонд хаутов.

Убить живое существо, да еще так грязно, ножом — верх морального разложения для хаута. Хауты не лишают жизни собственноручно. И уж тем более своих сиблингов — ба и других хаутов. Да и гемов с третьими тоже крайне редко, только в ответ на покушения с их стороны, обычно приговаривая к самоубийству либо «поединку генов».

Поэтому Вио предоставят выбор — яд или служение жизни, взамен уничтоженной. Да, хауты не убивают своими руками, и прямой приказ тоже редкость, но доведение оппонента до самоубийства — одно из самых изящных искусств.

Линию Вио ждет тщательная проверка, для ее созвездия наступят трудные годы — мало кто захочет принять их гены в семьи. Или отдать свои им.

Ее ребенок от Чиллиана всю жизнь будет под негласным наблюдением, а если он захочет детей, то вряд ли генетически они унаследуют хоть что–то от него, кроме Y-хромосомы рода.

Илсюм Кети фактически отдан на суд своей семьи, и вряд ли он когда–нибудь покинет пределы усадьбы. Да и его участие в селективном плане теперь крайне сомнительно, а значит, и созвездие ему не возглавить. Впрочем, если Служба Безопасности обнаружит следы подготовки к отделению у самого созвездия, то не исключено и их расформирование. Всех женщин выдадут замуж за гемов, всем мужчинам предпишут покончить с собой. Гем–кланы созвездия и его производство будут распределены между другими хаут–линиями и Империей.

Райан же ожидает другая судьба. Стать первой из Императриц–жен — тяжкий жребий. Постоянные интриги созвездий, козни других Императриц и их сыновей. Воспитание собственного сына, чтобы он не отверг ее в зрелом возрасте, когда займет трон. Поиск и борьба с ренегатами, подобными Вио. Контроль над ба, в том числе и созданными Лизбет. Новые разработки и бесконечные проверки.

Я же останусь незримой тенью, чье влияние практически никогда не выходит за пределы дома, но все же является определяющим для жизни Империи. Ведь я, как и все хауты, родилась лишь для служения Цетаганде.