Путь Эскалибура

ГЛАВА 10

Заключить союз оказалось не в пример проще, чем выполнить план драконочеловека. Он был бесхитростен и безупречен в своей простоте и дерзости, но в отличие от драконолюдей у сэра Джорджа не было тайных средств общения со своими воинами, и это сильно усложняло дело.

Новообретенные союзники подтвердили его подозрения насчет того, что Компьютер и другие устройства демонического шута способны подслушать почти любой разговор людей на корабле и в большинстве мест вне его. Ему не приходило в голову, что эта уникальная способность Компьютера слышать их разговоры была результатом того, что лекарь вживил некие устройства в тела людей, и одной этой мысли было достаточно, чтобы вызвать у сэра Джорджа позыв рвоты, когда драконочеловек поведал ему об этом. Но даже при способности драконочеловека объяснять сложные вещи, барону было трудно понять, что такое молекулярный уровень, обратная связь и трансплантация, но он уяснил, что ему засунули подслушивающее устройство прямо в череп, а он этого не заметил.

Предательские устройства были вживлены в голову каждого человека, и это объясняло, как Компьютер мог общаться с ними одновременно, слышать их и говорить с ними. К счастью, заговорщики знали, что связь эта не была совершенной. Достаточно глубокая ложбина или плотная преграда вроде земляного вала или скалистого гребня могли отсечь радиоволны, которые связывали импланты с коммуникационной системой Компьютера на борту корабля или посадочных модулей. Этим-то и объяснялось наличие «слепых пятен», обнаруженных англичанами в своих лагерях на самых разных планетах.

Команда демонического шута знала о существовании «слепых пятен», и в стандартную процедуру слежки входили меры, предназначенные для нейтрализации таких зон. Где бы англичане ни разбивали свой лагерь, его густо засеивали сенсорами и записывающими устройствами. Места, где радиоволны Компьютера могли быть заблокированы, покрывались тщательно замаскированными механическими соглядатаями, которые записывали всю полученную ими информацию для дальнейшего исследования и анализа.

За прошедшие годы, однако, члены команды, следившие за людьми, привыкли чересчур полагаться на безотказные механические устройства, расслабились и разленились. Большинство из них были столь же самоуверенны и надменны, как и демонический шут. Они презирали примитивные расы и были убеждены, что Компьютер выполнит за них всю работу. В самом деле, зачем тратить время, прослушивая глупую болтовню слабоумных тварей! Их задачей было загрузить Компьютер программой, подобной той, которую вкладывали в головы своих подданных королевы драконолюдей. Они должны были формулировать приказы Компьютеру с предельной точностью, и тогда он неукоснительно их исполнял. Сэру Джорджу не приходило в голову, насколько исполнителен был Компьютер, докладывавший своим хозяевам обо всем, что они желали знать. И ни на йоту больше.

Сэр Джордж постоянно думал: кем же является Компьютер на самом деле? Из переданных ему драконочеловеком сведений он понял многое, но ответа на этот вопрос не получил. Или, лучше сказать, содержащийся в них ответ его не устраивал, поскольку расходился кое в чем с его собственными наблюдениями.

Поскольку Федерация запретила углубленные разработки и дальнейшие усовершенствования искусственного разума, неспособность Компьютера сделать обобщения, вытекавшие из слов, оброненных невзначай людьми при самых разных обстоятельствах, и свидетельствующие о том, что бунтарский дух их вовсе не сломлен, была естественным результатом ограничения его способностей. Он не пытался понимать их настроения и предугадывать намерения, поскольку в полной мере не обладал способностью мыслить и мог только рабски подчиняться конкретным приказам, выполняя их с максимальной точностью.

Именно такой вывод следовал из полученной бароном от драконочеловека информации. Однако сэр Джордж много часов вел беседы с Компьютером, анализируя с его помощью политические ситуации, планируя кампании и отдельные битвы. При этом Компьютер много раз предугадывал его вопросы, требования и даже желания до того, как он их высказывал. Более того, Компьютер не просто предугадывал их: он отвечал на не заданные еще вопросы, выполнял некоторые просьбы и требования прежде, чем они были высказаны. Если Компьютер был на это способен при совместной работе с сэром Джорджем, то следовало допустить, что он мог сделать то же самое, работая с хозяином или командой звездолета. Но, судя по всему, он о многом умалчивал, иначе барона, скорее всего, давно уже не было бы в живых. Из чего сэр Джордж заключил, что в стенах крепости демонического шута куда больше крысиных нор, чем это представлялось драконочеловеку.

Какой бы ни была причина неукоснительного следования Компьютером приказам, это серьезно обесценивало меры, принятые демоническим шутом ради своей безопасности. Программа требовала от Компьютера, чтобы он докладывал обо всех признаках заговора или недовольства, которые он наблюдал через свою систему связи, но следящие устройства были отдельными системами, и никто не отдавал ему специального приказа анализировать их записи. Ему приказали только фиксировать их показания и предоставлять записи для анализа команде. Он знал, что содержится в этих записях, но не сообщал ни одному члену команды об их содержании, и, похоже, никто из них не проводил обобщающего анализа необъятного объема информации, собранной механическими устройствами для слежения и хранящейся в необъятной памяти Компьютера.

Это было столь же неосмотрительно, как нескрываемое презрение, испытываемое командой звездолета к драконолюдям. Уверенные в абсолютной покорности своей безмолвной гвардии, члены команды не могли предположить, что драконолюди сумеют войти в контакт с англичанами, и не скрывали от них расположение своих подслушивающих устройств. В результате драконолюди смогли обнаружить две точки на периферии нынешнего лагеря, недоступные для системы слежения Компьютера, где, к тому же, команда не удосужилась поставить своих соглядатаев.

Все это означало, что если сэр Джордж будет достаточно осторожен, то он сумеет переговорить со своими подчиненными там, где Компьютер не сможет их подслушать, и команда корабля не узнает о замыслах заговорщиков. Но такие разговоры должны быть краткими. Утаивая от своих хозяев часть информации, Компьютер не мог нарушать прямых распоряжений и, согласно заложенной в нем программе, донес бы о том, что люди часто уединяются в «слепых пятнах». Просматривающие записи механических соглядатаев наблюдатели тоже заметили бы в конце концов неладное и подняли тревогу. Словом, сэр Джордж не мог проводить много времени в «слепых точках», дабы не провалить задуманный драконолюдьми план.

И вскоре сэру Джорджу пришлось убедиться, как трудно готовить восстание даже с теми людьми, которых знаешь и с которым бился плечо к плечу несколько десятков лет, если подготовку приходится осуществлять урывками. Особенно когда времени в обрез и все необходимое надо обговорить и подготовить за двенадцать дней.

Прежде всего барон, конечно же, переговорил с Матильдой. Сэр Джордж опасался, что жена сочтет его разговор с драконочеловеком не более чем сном, ведь и сам он с трудом поверил в это очередное чудо, когда проснулся. Но Матильда только посмотрела ему в глаза, когда они стояли в неглубокой ложбине у реки, где хотя бы на время были избавлены от постоянного надзора и подслушивания.

— Понимаю, любовь моя, — просто ответила она. — Кому скажем первому?

Доверие Матильды очень облегчило сэру Джорджу стоящую перед ним задачу. Несмотря на то что ее вместе с другими женщинами и детьми оставляли в стазисе, пока войска сражались, все офицеры сэра Джорджа знали: Матильда является доверенным советником барона, а не только его женой. Они никогда не получали приказы лично от нее, поскольку она старалась оставаться в тени, когда речь шла о чисто военных делах, но в обсуждении других вопросов, касавшихся жизни их сообщества, была весьма активна. Поэтому никто из командиров сэра Джорджа не удивлялся, услышав от нее, что тот желает переговорить с ними в «слепом месте».

С помощью жены сэр Джордж легко связался с теми, кто был ему прежде всего необходим для осуществления плана драконолюдей. Первым был, конечно, отец Тимоти, за которым, кстати, демонический шут с самого начала оставил роль духовного вождя англичан. Конечно, он насмехался над примитивными предрассудками, но не собирался с ними бороться. Напротив, по обрывочным замечаниям командира сэр Джордж понял, что тот приветствует предрассудки человеческих рабов, поскольку полагает, что они помогут ему держать их в смирении. Это было на руку барону, ведь обязанности отца Тимоти давали ему как духовному пастырю замечательную возможность общаться со своей паствой. Его стремление говорить с людьми наедине не возбуждало подозрений у хозяев звездолета, что, принимая во внимание, авторитет священника среди людей, делало его совершенно бесценным заговорщиком. Демонический шут и его «цивилизованная» команда считали веру чем-то вроде дикого суеверия — чего еще можно ожидать от примитивных существ! — и смотрели на доминиканца, проводника этого суеверия, со снисходительным презрением, как на шарлатана или идиота, который верит в чушь, которую вдалбливает в чужие головы.

Рольф Грэйхэм был следующим важным участником заговора. Грубоватый лучник побелел как бумага, когда сэр Джордж впервые затронул этот вопрос, поскольку, несмотря на ненависть к командиру, Грэйхэм больше всех был потрясен неумолимостью гильдийцев, казнивших Скиннета безо всякой причины, и этот урок крепко засел у него в голове. Сэр Джордж с трудом заставил себя решиться на разговор с Грэйхэмом, однако лучники необходимы были, чтобы покончить с демоническим шутом, куда больше мечников, которые могли сойтись с врагами только в рукопашной схватке.

Невзирая на первоначальное потрясение, Грэйхэм быстро пришел в себя и ухмыльнулся, когда сэр Джордж растолковал ему его роль в их плане.

— Помните, милорд, я говорил вам, какой награды желаю больше всего на свете? — спросил лучник хриплым шепотом, хотя прекрасно знал, что соглядатаев поблизости нет. — Не могу сказать, что буду спать спокойно, узнав, сколь многое зависит от драконов, но в остальном я просто счастлив! Увидите, милорд, я своего не упущу! О да, я сделаю все, чтобы получить награду, о которой мечтаю столько лет!

Вместе с Матильдой, отцом Тимоти и Грэйхэмом во главе заговора встал сэр Ричард Мэйнтон. Его задача была в некотором смысле сложнее, чем у остальных. После гибели Скиннета сэр Ричард командовал всеми пешими и конными воинами. Давид Хоуис стал сержантом при сэре Ричарде и вел в бой мечников, но зависел сэр Джордж именно от сэра Ричарда, и потому Мэйнтону выпала самая трудная задача.

Грэйхэму требовалась только дюжина лучников для выполнения порученного ему дела, Мэйнтону с Хоуисом необходимо было подготовить всех своих людей до единого к жестокой рукопашной битве внутри корабля. При этом они должны были поговорить с ними так, чтобы демонический шут ничего не заподозрил.

Сэр Джордж переговорил лично только с членами своего баронского совета, названного, с легкой руки Матильды, «круглым столом», — с двенадцатью рыцарями, которые являлись командирами подразделений. Только они и тщательно отобранные ими люди знали о намерениях сэра Джорджа.

Необходимость посвящать в свои планы значительное количество людей сильно тревожила барона. Однако хуже всего было то, что он вовлекал в заговор не только своих солдат, но также их жен и детей. Они не могли принять участие в восстании, но от результатов его зависела их жизнь, и с этим уже ничего нельзя было поделать. Барон мог довериться сэру Энтони, сэру Брайану и прочим рыцарям, которых он сам посвятил в это звание. Сэр Джордж знал, что они будут молчать и ничем не выдадут себя до последнего момента. Но он не имел права рассказать о готовящемся восстании всем своим людям. Каждый, кто был посвящен в заговор, мог обронить неосторожное слово и тем погубить их начинание. А горячих голов среди его англичан было немало.

После установления контакта с драконочеловеком тот стал «разговаривать» с бароном каждую ночь, пока тот спал рядом с женой. И каждый такой «разговор» укреплял намерение сэра Джорджа выступить против демонического шута. Что бы ни случилось с Землей, сколько бы двоеротый ни восхвалял сэра Джорджа и его людей, близится время, когда англичане станут представлять реальную опасность для гильдии и та велит демоническому шуту уничтожить свой «победоносный отряд варваров».

Итак, сэр Джордж и его офицеры строили планы и молились об успехе.

— Добрый день, командир, — вежливо сказал сэр Джордж, когда аэрокар демонического шута завис рядом с ним возле тщательно огороженной арены и закрывавший кабину купол отъехал назад.

— Добрый день, — пропищал двоеротый в ответ. Он встал из удобного кресла, выпрямился, и сэр Джордж затаил дыхание. Недомерок одобрил его план демонстрации мастерства лучников местным жителям, но оставалась вероятность того, что в последний момент он изменит свое решение. Демонический шут окинул взглядом равнину, осмотрел ряды сидений, устроенных англичанами для местных вождей. Сиденья по сути представляли собой уложенные на подпорки длинные, наспех отесанные бревна, однако для местных этого было вполне достаточно, и вожди восседали на них с показным равнодушием. По их лицам нельзя было понять, о чем они думают, но это как раз меньше всего беспокоило сэра Джорджа.

Двоеротый осматривался, не говоря ни слова, и все же сэр Джордж почти физически ощущал удовлетворение командира, одобрившего его предложение организовать показательный поединок копейщиков и мечников, который должен был последовать за состязанием лучников. Это значило, что сэр Джордж и Мэйнтон как предводители противоборствующих сторон будут иметь по небольшому, хорошо вооруженному отряду, но этот факт не встревожил демонического шута. Англичане тоже не придали этому значения, во всяком случае те из них, кто не был посвящен в план, составленный бароном и драконочеловеком во время ночных «бесед».

— Вы хорошо постарались, — сказал недомерок, и сэр Джордж расплылся в улыбке, когда тот наконец-то вышел из аэрокара.

— Благодарю вас, командир. Порой лучше — и, главное, дешевле — напугать врага до смерти и вынудить этим к сдаче, чем вступать с ним в бой.

— Я думаю так же, — согласился демонический шут и стал подниматься по деревянной лестнице к специальной ложе, построенной для него англичанами. Он редко покидал аэрокар, и эти случаи не казались барону чем-то выдающимся. Прежде он не знал, что незримые барьеры силового поля ограждают недомерка от физического контакта только на корабле или в аэрокаре. Теперь благодаря драконолюдям ему это стало известно, и сэр Джордж улыбнулся еще шире, когда демонический шут взошел на свое место.

Его личный эскорт состоял из шести драконолюдей, как обычно бесстрастных и молчаливых, но вид их на этот раз не испортил настроения сэру Джорджу. Внешне они оставались столь же чуждыми, столь же таинственными, как всегда, но теперь он знал о них многое и видел по-иному. Внутренние различия между ними и людьми были куда более значительными, чем внешние, но сейчас они были интригующими и притягательными, а не отталкивающими или пугающими. Да, они сильно отличались от людей. Общее ощущение бытия заставляло их говорить «мы» или «нам» вместо «я» или «мне». Спокойствие, с которым они признавали собственную неспособность к воспроизводству или неизбежное разделение с их растущей и меняющейся расой, было непостижимым для человека. Способ, каким они общались между собой и с другими разумными существами, повергал в трепет. Все это было бесконечно чуждым сэру Джорджу, и все же драконолюди не были угрозой. Они не были злом. Несмотря на драконоподобную внешность, решил барон, несмотря на все различия в их ощущениях и способах общения, они были во многом столь же людьми, как и его англичане.

Даже больше — поскольку шестеро драконов, охранявших демонического шута, сознательно шли на смерть, поднимаясь за ним по лестнице к его ложе.

Ни Матильда, ни отец Тимоти не думали об этой части их плана. Грэйхэму она была как нож острый, но он понимал, что это необходимо. Мэйнтон противился, но не слишком, ибо, будучи воином, сознавал, что жертвы в таком деле неизбежны. Хотя сэр Джордж очень уважал и любил сэра Ричарда, он давно понял, что этому рыцарю не хватает воображения и сострадания. Впрочем, если уж на то пошло, лишь один сэр Джордж «говорил» с драконами. Остальные просто поверили ему на слово, поскольку он никогда им не лгал, никогда не обманывал их доверие за все годы плена. Но никто ведь сам не слышал, как «разговаривают» драконы. И поскольку Мэйнтон их тоже не слышал, они оставались для него куда меньше людьми, чем для сэра Джорджа. Он продолжал их воспринимать, как сэр Джордж воспринимал хатори — человекоподобных зверей, которые, сколько их ни дрессируй, все равно не станут людьми.

Но драконолюди не были зверями, и сэр Джордж понимал, что никогда больше не сможет думать о них как прежде, поскольку именно они предложили план, обрекавший тех, кто будет сопровождать демонического шута на смерть.

Их логика была простой и жестокой. Если демонического шута удастся выманить из аэрокара и взять живьем, его можно будет заставить приказать остальным членам команды звездолета сдаться. Как многое в хваленой Федерации, дисциплина внутри гильдии была железной. Если старший офицер прикажет сдаться, остальные сдадутся, а командир, невзирая на готовность использовать своих английских рабов для истребления и покорения жителей примитивных планет, не обладал и сотой долей мужества, присущего людям или драконам. Если ему приставить нож к горлу, он сдастся.

Но чтобы сделать это, надо сначала выманить недомерка из аэрокара, из-под защиты силовых полей и потом подобраться к нему на расстояние вытянутой руки. Придуманный сэром Джорджем спектакль для местных вождей помог достигнуть первой цели, но второй нельзя было добиться иначе, как нейтрализовав телохранителей демонического шута — как хатори, так и драконолюдей. Хатори будут драться за него в любом случае, а вот у драконолюдей просто не будет выбора и им придется сражаться, если им прикажут. Сомнений в том, что такой приказ будет отдан, если они не успеют заткнуть ему рот, не было ни у кого.

Ни сэр Джордж, ни его офицеры насчет хатори особенно на волновались. По крайней мере, в случае драки под открытым небом шансов у бородавочников нет — их перебьют из луков либо одолеют числом. Но на корабле, в узких коридорах и каютах все может обернуться иначе, если людям не удастся прорваться внутрь прежде, чем хатори сумеют вооружиться и облачиться в броню. Замкнутое пространство даст преимущество менее крупным и более ловким людям, однако коридоры, переходы и лестницы неизбежно заставят их схватиться с хатори лицом к лицу, без возможности обойти противника с фланга и использовать численный перевес. Рукопашная в таких условиях позволит вооруженным и одопешенным хатори полностью использовать свое преимущество в росте и силе. Численное превосходство англичан было достаточным, чтобы сэр Джордж был уверен: в конце концов хатори будут уничтожены, но он слишком хорошо знал, какой большой кровью придется оплатить эту победу.

Драконы с их энергетическими ружьями были неизмеримо более опасны, чем хатори. Если двоеротый успеет приказать им, они своим страшным оружием уложат массу людей и, возможно, сумеют пробиться к аэрокару, пока англичане будут драться с хатори. Они сделают все возможное, чтобы спасти демонического шута. Сами того не желая, они будут спасать его даже ценой собственных жизней. Оказавшись за силовыми щитами, недомерок снова станет неуязвим и беспощадно уничтожит всех, кто посмел или может еще осмелиться угрожать ему. Стало быть — и драконы настаивали на этом! — действовать надо наверняка. Они были уверены, что демонического шута следует захватить живым, дабы англичане не понесли слишком больших потерь, с боем прорываясь во внутренние помещения звездолета. Но наверняка захватить его можно было только в том случае, если люди застрелят шестерых драконов, прежде чем те, исполняя приказ двоеротого, начнут сеять среди англичан смерть своими энергетическими ружьями. Сэр Джордж очень не хотел принимать жертву, которую готовы были принести его новые друзья, но вынужден был согласиться с тем, что план, разработанный ими, наименее кровопролитный из всех возможных. За день до начала представления у него возникла идея, которая могла несколько улучшить план драконолюдей, и он успел поделиться ею со своими рыцарями. Теперь все зависело от того, успели ли они передать его замысел воинам, которым предстояло сыграть главную роль в грядущих событиях.

Сэр Джордж внимательно наблюдал за тем, как демонический шут занимает свое место на платформе под балдахином. Командир подошел к похожему на трон сиденью, сделанному специально для него, и сэр Джордж почти ощутил удовольствие этого недомерка, когда тот обвел взором ристалище. Возвышенное положение, символизирующее его власть над всеми прибывшими вождями, было главным аргументом, выдвинутым бароном в качестве объяснения именно такого расположения зрительских мест, и, глядя на то, как демонический шут упивается собственным превосходством над презренными тварями, копошащимися где-то у его ног, сэр Джордж хищно усмехнулся. Двоеротый был слишком упоен своим величием, чтобы ему пришла в голову мысль, что сейчас он представляет собой великолепную мишень.

Демонический шут посмотрел на сэра Джорджа сверху вниз, затем царственно кивнул, повелевая начинать. Сэр Джордж в свою очередь кивнул Рольфу Грэйхэму.

Капитан лучников отрывисто гаркнул приказ, и две дюжины лучников, блестя отполированными ради такого случая латами и шлемами, быстро вышли на линию стрельбы. Сэр Джордж хотел бы собрать их побольше, но не осмелился. Двадцати четырех было вполне достаточно для затеянной их командиром демонстрации. Если бы он пожелал увеличить число лучников, это могло бы вызвать подозрения или заставить недомерка остаться на всякий случай в своем аэрокаре.

Стрелки построились, сняли с плеч луки, и демонический шут, равно как вожди троеруких, уставился на мишени, отнесенные на сотню с лишним ярдов от линии стрельбы. Часть мишеней была сделана в виде человеческих фигур, другие напоминали силуэты троеруких, укрывшихся за большими плетеными щитами, которые аборигены использовали в бою. Щитами, которые стрелы англичан пробивали с такой же легкостью, как шило — бумагу.

Грэйхэм выкрикнул очередной приказ, и двадцать четыре лучника наложили стрелы на тетивы и подняли луки.

— Тяни! — рявкнул Грэйхэм, и двадцать четыре лука согнулись как один.

— Бей! — взревел капитан лучников.

Двадцать четыре лучника разом повернулись, и двадцать четыре тетивы пропели одновременно. Две дюжины стрел блеснули в ярком свете чужого солнца и, словно смертоносные шершни, со страшной силой впились в цель.

Восемнадцать увенчанных стальными, острыми как иглы наконечниками стрел предназначались хатори. На таком коротком расстоянии они легко пробивали доспехи хатори, и те попадали на помост подле трона двоеротого, как под ударами молота. Пять стрел отскочили от брони, не причинив бородавочникам вреда, но тринадцать поразили цель. Двое пучеглазых хатори остались невредимы, другие если и не были убиты, то, во всяком случае, выведены из строя.

Шесть остальных стрел тоже сделали свое дело. Все до единой они вошли в тело командира, и ярко-алое одеяние его, способное выдержать удары страшных энергетических ружей драконов, не спасло двоеротого от оперенных стрел, выпущенных с расстояния в десять ярдов. Они прошили тело недомерка, запятнав одеяние его желто-красной кровью и глубоко войдя в деревянную спинку трона.

Демонический шут даже не пискнул. Он не свалился с трона, пригвожденный к нему стрелами, и двое уцелевших хатори стояли, ошеломленно пялясь на труп своего хозяина. Через несколько мгновений они, впрочем, пришли в себя и, подняв секиры, бросились на ближайших людей.

Они так и не добрались до них. Лучники уже наложили на тетивы новые стрелы, горстка рыцарей и латников, посвященных в дело, рванулась вперед, но путь им преградили мужчины и женщины, столь же ошеломленные, как и остатки тюремщиков демонического шута. Безоружные, не понимавшие, что происходит, они помешали своим товарищам добраться до уцелевших хатори, но это уже не имело значения. Бородавочники не успели сделать и пары шагов, как полдюжины молний буквально разорвали их в клочья.

Окрестности ристалища наполнились воплями ужаса, и местные вожди, соскочив со своих мест, разбежались в мгновение ока. Сэр Джордж проследил за ними взглядом и напомнил себе, что надо быть настороже: вдруг у них возникнет искушение сквитаться с ненавистными пришельцами, пользуясь тем, что они сцепились друг с другом. Но это потом, потом, подумал барон, рванувшись вверх по ступенькам к трупу демонического шута. Мэйнтон и еще трое рыцарей бросились следом, расталкивая оказавшуюся на их пути толпу. Барон взбежал на платформу, сжимая в руке обнаженный меч, но драться ему не пришлось — драконы уже прикончили оставшихся в живых бородавочников. Сэр Джордж наклонился и сорвал с шеи двоеротого граненую подвеску. Он сжал в руке драгоценный трофей, чувствуя, как бешено колотится его сердце. Свершилось! Его план удался, подумал сэр Джордж, и тут кто-то коснулся его латного наплечника.

Он быстро обернулся и встретил взгляд серебряных глаз одного из драконов. Огромный чужак несколько мгновений рассматривал его, затем показал рукой на результаты побоища, на мертвого недомерка и вопросительно склонил голову набок. Барон проследил за его рукой, затем снова посмотрел на своего гиганта союзника и осклабился в ухмылке.

— Ваши люди были готовы пожертвовать собой, но англичане не убивают своих. Владея подвеской, зачем нам цепляться за этот кусок мяса? Хозяева гильдии сдадут нам звездолет, если же нет, мы перережем команду, а вы перебьете хатори. Лучше погибнуть в бою, чем стрелять по своим.

Он обнажил зубы в яростной усмешке, и дракон улыбнулся ему в ответ, показав страшные клыки, после чего очень по-человечески кивнул.

— Тогда вперед, друг мой! — крикнул сэр Джордж, хлопнув дракона по спине, и они бросились вниз по ступенькам к ждущему их посадочному модулю.