Псы апокалипсиса

2. Братья.

Присест, удар, парирование, прыжок, исходная позиция. В одних грубых штанах, и по колено в грязной воде Нараг и Альсин сражались тяжелыми мечами, годными только для двух рук. Но каждый держал меч одной рукой, причем, будучи правшами, левой. Оркское военное искусство утверждало, что надо тренироваться не в зале и с деревяшкой, а чем хуже и сложнее условия тренировки тем лучше.

– В реальном бою вам вряд ли предстоит ходить по ровному полу с отличным мечем, – сказал когда-то седой воин орк, обучавший двоих братьев. И это была самая длинная фраза, услышанная ими от своего молчаливого наставника.

Несколькими ударами Нараг заставил альва зайти в воду по пояс, подтверждая свое имя. Но частенько ярость его подводила, и более рассудительный и хладнокровный противник побеждал. Но только не сегодня и не Альсин.

Мечи столкнулись с тяжким гулом, если и менестрели воспевали звон клинков, как звон хрусталя, то глубоко ошибались. Звон, а вернее глухой грохот сталкивающихся мечей ничуть не поэтично. Но если бард начнет описывать любую битву как она происходила, он ничего не получит?..

Несколькими ударами, гораздо более сильный Нараг выбил меч из руки Альсина, и приложил кончик своего к груди противника.

– Я проиграл, – примирительно заявил принц.

– Я не победил, – повинуясь странному кодексу орков, заявил Нараг.

Это было правдой, ведь орки признавали победой только смерть противника. Оттуда и россказни об их зверствах. Но согласитесь, как еще навсегда убедиться в смерти противника, кроме как отрубить ему голову? В мире магии, где могучие колдуны могут закрыть рану в самое сердце, но даже они не в силах приживить отсеченные части тела.

Двое побратимов вышли из грязной лужи, отправившись к небольшой купальне. Рядом с альвом, полуорк выделялся своей статью, которая соперничала даже с людьми. Его кожа уже утратила слабозеленый цвет деда и крепкие, острые зубы, были лишены длинных клыков торчащих из-под нижней губы. Но все же кроме крепкого тела кровь дед наложила отпечаток на лицо внука. Оно не было точено-красивым, как у альвов или мясистым, как у орков. Скорее черты лица напоминали собранное перед ударом тело. Жесткое, сильное лицо, делало Яростного Волка необычайно красивым, с точки зрения людей. Для орков он казался излишне холеным, а для альвов слишком грубым.

– Что ты думаешь о моей свадьбе?

– Не знаю. Я не думаю, что эльфийка такая уж уродина. Все-таки она принцесса.

– Я не о том. Даже будь она стократ красавицей…

Нараг неожиданно оглушительно расхохотался. Его лицо покраснело, и каждый раз поднимая взгляд на принца, которому, как и ему исполнилось двадцать лет, не мог сдержать смеха.

– Ты о чем Нараг, – нервно спросил Альсин. – Это тот раз, когда тебя позвал мой отец?

– Совершенно верно ваше величество, – отвесил насмешливый поклон Яростный Волк. – Недавно твой отец устроил мне натуральный допрос в итоге которого было решено, – полуорк вновь зашелся в полуистерическом смехе. – Где было решено, что принц, – Нараг, от смеха едва не упал, и схватился за дверь купальни. – Твой отец решил, что лучшим доказательством твоей непорочности, что так ценят эльфы, будет единорог, на котором ты поедешь!

Альсин покраснел до кончиков заостренных ушей, и даже больше. Теперь все увидят, что он девственник! В двадцать лет! Да его все люди засмеют! А этот, брат называется, и солгать не смог. Хорошо отец удружил. В эти мгновения альв был готов передушить всех единорогов мира собственноручно.

Нараг затолкнул опешившего брата в купальню, где сразу вылил на него ведро ледяной воды. Холодный душ подействовал отрезвляющие. Альсин слабо вскрикнул и даже подпрыгнул, от колкой воды. Фыркнув, как собака вылезшая из озера, альв непроизвольно отряхнулся, разбрасывая тысячи бриллиантовых капель. А ниже пояса вода текла на пол тяжелыми коричневыми ручейками, напоминанием об изнурительной тренировке по колено в грязи.

– За что? – только и смог жалобно выдавить из себя Альсин, провоцируя у брата повторный приступ смеха.

– Просто так. А может сам дурак. Поверил в любовь, вот она тебе боком и вышла.

– А ты сам? – неожиданно спросил альв.

– А это ты виноват, – не моргнув глазом, ответил Нараг. – Я кто? Телохранитель и младший брат, а значит всегда позади на один шаг. Вот так и получилось.

Альвийский принц замолчал. Спорить с Нарагом, что плевать против ветра, а то и ссать. Ему все равно, а сам ходишь… да еще и по своей вине. Скинув тренировочные штаны, Альсин с наслаждением вылил на себя бадью теплой, нагретой солнцем воды. После охлаждения устроенного полуорком, теплая вода оказалась блаженством подстать мифическому раю людей.

– Тогда и ты поедешь на единороге, – чувствуя возможность отомстить и наслаждаясь каждым словом, протянул альв.

– Вряд ли, – отозвался Нараг, растираясь душистыми листьями, что смывают грязь и вымывают из тела усталость. – Я на четверть орк, и единороги шарахаются от меня, как зомби от священника.

Альсин скрипнул зубами. У Нарага на все есть отход, или ответный удар, под самый дых. Взяв свою часть листьев, альв растер их в ладонях, вдыхая свежий запах.

– Кстати ты придумал, что подаришь невесте? – спросил полуорк.

– Не знаю. Есть идеи?

– Несколько, – Нараг окатился чистой водой и снял со стены сухое полотенце. – Окончательный выбор за тобой. А пока тебе пора на занятия к магистру Диридусу.

Альсин состроил рожу, своему отражению в водном зеркале. Единственное в чем он мог бы превзойти Нарага, это в магии. Но в полуорке не было ни грана магических способностей, а потому нудные уроки, превращались в очередную пытку. Где терпеливый альв выслушивал нотации вечно брюзжащего магистра, а полуорк спал или читал древние хроники не уступающие по слогу и сюжетам самым изысканным и запутанным романам.

– Пошли, – прикрикнул Нараг. – Его жужжательсво, великий господин мух ждет вас.

Альв невольно засмеялся. Диридус всегда наставлял учеников быть осторожными с магией и не применять ее по пустякам. В качестве примера приводил себя, когда по юношеской глупости, пожелал избавиться от мух, досаждавших в летней столовой. В итоге нелепого заклятья магистра всегда сопровождала стая из всех мух округи, мерно жужжащая строго за его спиной. Как войско за предводителем. И всегда строго за спиной.

Правда, магистр научился и из этого получать выгоду. Когда гоблины варили свой осенний эль, его приглашали, платя бешеные деньги. Ведь по гоблинским поверьям, если муха попадала в сорокаведерный котел эля, что готовится на свежем воздухе, то его вливали. Огромные убытки. И тут кстати появлялся магистр, и все мухи маршировали за его спиной, а гоблины сыпали золото.

И это тоже давало магистру повод для лекций о том, что можно лишь косвенной магией получить положительный результат. Там где не помогает огненный шар, говорил он, поможет простая иллюзия.

– Ну ты идешь?

– Уже иду, – обречено вздохнул Альсин, понимая, что сегодня явно черный день. И он только перевалил за полдень.