Сны в тюремную ночь

Не знаю, сколько я спала.

Минуту, час, два?

Но что-то меня разбудило. И явно не утром: освещение оставалось все таким же зыбким от слабых фонарей в коридоре. А я все так же хотела спать. Только вот ощущение опасности и какой-то слишком неправильный звук заставил меня очнуться.

Я привстала со своей койки и тут же с писком вжалась в стенку, потому что на меня из темного угла смотрели… глаза.

Такие светя-ящиеся… жу-уткие…

Волна адреналина временно смыла всякую сонливость, вот только сообразить, что делать дальше я не смогла – не хватало вводных.

Орать и звать на помощь?

А вдруг оно просто… смотрит. Проснулось и боится меня… а может наоборот, хочет сожрать? Но я с одним пожирателем ошиблась уже.

Лучше не шевелиться? Чтобы не провоцировать? Ведь хороших вряд ли в камеру посадят. С другой стороны, меня же посадили…

Все эти мысли пронеслись в голове за пару секунд и их хватило, чтобы обладатель светящихся глазок мало того что смотреть не перестал, так еще и всхлипывать и тяжело дышать начал.

Нет не так… ДЫШАТЬ.

И попискивать. Как датчики у бомбы в фильме пищат.

А потом всполохи от этих глаз побежали и… длинный всхлип раздался.

Я покосилась на решетку – далеко ли – и спросила чуть нервно, чтобы отвлечь:

– Ты там чего?

– Кошмар… – откликнулось очередное «оно» моей жизни, хныкая. И заискрило еще больше.

Так, хотя бы разумное.

Может договориться сможем?

– В смысле? Мой кошмар? – я пересела аккуратно на краешек лавки, на случай, если не договоримся.

– Присни-ился…

– Ну… с каждым бывает… – сказала неуверенно.

– Только я из-за этого… взрыва-аюсь.

Взрываюсь?

Это же иносказательно?

«Оно» стало искрить еще больше, обретая, наконец, форму и контуры – вполне человекоподобные и маленькие – и освещая собой противоположную койку и стенку. И разрыдалась.

Господи, а если и правда рванет сейчас?

Куда я там добегу, от этого недофеникса…

Я действовала то ли на инстинктах, то ли на опыте, то ли на обычной бабской жалостливости. Бросилась к неизвестному-и-готовому-взорваться, рухнула перед ним на колени и сказала уверенно, четко и спокойно:

– Дышишь? Вот и дыши. Вдох-выдох. Вдох-выдох. На счет ра-аз – вдох. На счет два-а – выдох. Давай, вместе со мной дышим… Медленно, а не глубоко.

Глаза пушистого человечка сделались ещё больше и круглее, от удивления, наверное, но дышать он начал вместе со мной.

– А теперь ножки на пол поставь. И дышать не забывай. Вдох-выдох. Во-от. Чувствуй ногами пол. Прям дави на него – вот какой ты, настоящий, тяжёлый, никуда не двигающийся. И пол под тобой устойчивый, надёжный…

Кажется, я делала то, что нужно. Потому что искр поменьше сделалось, а дыхание – глубже.

– Можно тебя за руку взять? Не обожгусь?

Сам вцепился. Почему-то теперь мне казалось, что мальчик. А когда я его обняла, осознав, что все эти всполохи имели визуальный эффект, но не обжигали – вообще на руки забрался. Размером с пятилетнего ребёнка, наверное, но пушистый. И приятный на ощупь.

Получив разрешение, я стала поглаживать его по спинке и голове, и гладила, пока он окончательно не расслабился и не успокоился.

– Ты как… не взорвёшься теперь? – спросила осторожно.

– Нет, – ответил с судорожным вздохом.

– Не сочти за навязчивость… Я из переселенцев. А ты кто?

Недоуменно затих.

– Славник.

Угу. Понятно-то как стало…

– И за что тебя?

– За вот это, – вздохнул, – не контролирую я себя.

– Погоди, вместо того, чтобы обучать, тебя за это в тюрьму посадили?

– Не… в тюрьму – потому что без защитного артефакта по улицам ходил. Ну и дурак, не сказал сразу, кто и откуда…Они до выяснения обстоятельств в экранированную камеру посадили, – последнее прозвучало почти гордо.

Оказалось, что славники нередко селятся в городах, здесь работы много, поскольку работают они с проводами, по которому бежит искусственная кровь. Приятная для них и опасная для многих других…

… ток, что ли?

Вот и его родители здесь работали. Только он из дома ушёл. Достали потому что…

… подросток, видимо, не ребёнок. И про уход из дома говорит со слезами, явно жалеет. А его родители, вполне возможно, с ума сходят.

А еще у него большие проблемы с контролем. Так бывает у славников. Временно. Артефакт же, Бездна его видит, остался в комнате случайно.

– И тебя что же… Без него разорвать на клочки могло бы?! – ужаснулась я местному правосудию, оставляющему почти ребёнка наедине с такой проблемой.

– Почему на клочки? – чуть ли не обиделся, – взрыв же магический. На искорки.

– Намертво? – я никак не могла успокоиться.

– Ты совсем из диких земель, да? – а это прозвучало у маленького засранца почти жалостливо. – Славники потом снова собираются. Приятного мало, конечно… Но вот ты могла серьёзно пострадать. Странно, что ко мне вообще привели кого-то.

Еще как странно. У меня все больше вопросов к вам, господин некромант…

Я едва не заскрежетала зубами, но вовремя остановилась – ещё не известно как у них тут со стоматологами.

Славник зевнул.

Я вздохнула.

По-хорошему, мне бы потребовать перевода куда то в другое место, мало ли какой кошмар ему опять присниться?

Но вместо этого я предложила:

– Хочешь рядышком поспим? А я тебя научу, как сделать так, чтобы кошмар не повторился. Надо лишь додумать ему хорошее окончание.

Он уже пристраивался у меня под боком, бормоча что-то про радугу и Бездну.

А я снова закрыла глаза…

… чтобы проснуться второй раз уже от чужого разговора. Полагаю, что утром – во всяком случае я чувствовала себя совершенно отдохнувшей.

– Поверить не могу, Мираклий, что ты это сделал, – мужской и сердитый голос со стороны коридора заставил меня затаить дыхание и напрячься.

А вот следующая фраза – другим голосом, равнодушным – разозлиться.

– Если бы что-то случилось, мы бы уже об этом знали. Значит славник или не взорвался… или взорвался, но никак на нее не повлиял. Она невосприимчива к магии, точно говорю. Этот портал, то, что не отреагировала на “дыхание смерти”…

Чем чем он на меня там дышал?!

Я продолжила делать вид, что сплю, пока с решеткой происходила какая-то возня.

– …Возможно, это какой-то новый артефакт или способность, – некромант говорил уверенно, – А представь, что она на службе у одной из банд? Мы должны проверить все досконально!

– А представь, что она не лжет? – раздраженно перебил его второй, – Тебе не стоило проверять свои предположения столь кладбищенски. Я отправил запрос по Гриммам, но и без того знаю, что от них будут проблемы.

– Они все таки существуют? – удивился мой обидчик.

– Да, и об этом знают многие – потому что ненормальные медведи в год пишут столько рапортов и доносов по поводу действий боевиков, констеблей, фей и ведьм, защищая мироздание, что половина агентств мечтает утопить их в Бездне.

Ай да Гриммы…

– Так что тебе повезло, что все и правда в порядке.

А это было сказано уже прямо надо мной.

Дальше я не выдержала.

Открыла глаза, а потом высвободилась от все еще дрыхнущего славника, встала и уставилась на некроманта и незнакомого мужика.

– Не повезло, – прорычала. Чувствовать себя жертвой экспериментов мне не понравилось категорически. – Это – не везение. Я едва успокоила парня, когда ему приснился кошмар. Что у вас за правосудие такое?! Меня же покалечить могло или вообще убить! Только потому, что вы мне не поверили. А как же презумпция невиновности? Судья отправил меня в тюрьму чтобы разобраться, а не в качестве наказания! Я буду требовать разбирательства! Не будь я психологом, меня отсюда только на кладбище и вынесли бы может!

Но моя пламенная речь, похоже, произвела не совсем нужное впечатление.

Во всяком случае, ожидала я не такой реакции.

– Психолог? Серьезно? Еще и невосприимчивый к магии? – просиял незнакомый мужик.

– Кладбище не столь уж плохое место. Я бы вас там навещал, – равнодушно пожал плечами некромант.

– Я сейчас взорвусь, – раздалось сзади.


Загрузка...