Прыжок Рэддла (СИ)

Глава 2: Тайны лунных глубин

Первые дни на новом месте были наполнены кропотливой работой по обустройству базы «Тихо». Николай вместе с другими инженерами проверял и налаживал системы жизнеобеспечения, отвечающие за подачу кислорода, электропитания, воды и утилизацию отходов.

Это была сложная и ответственная задача — от бесперебойной работы этих систем зависела жизнь всего персонала станции. Николай с особым трепетом относился к проверке резервуаров с кислородом, ведь он был отличным специалистом, которого пригласили в этот тур именно за его исключительные навыки.

Особую тревогу вызывали датчики кислорода в модулях базы. Они работали с перебоями, иногда выдавая ложные показания, что могло привести к фатальным последствиям. Николай часами просиживал над схемами электроники, проверяя каждое соединение, каждый провод, пытаясь выявить причину сбоев.

— Ну что, опять твои датчики шалят? — подколол его как-то Юрий, заглянув в технический отсек. — У нас в Челябинске говорят: «Если техника не работает после третьего удара кулаком — значит, она сломалась окончательно».

— У вас в Челябинске, наверное, и метеориты кулаками отбивают, — усмехнулся Николай, не отвлекаясь от микросхемы. — А здесь нужен более тонкий подход. Один неверный шаг — и мы все станем экспонатами лунного музея восковых фигур.

— Ладно-ладно, продолжай колдовать, кудесник, — Юрий похлопал его по плечу. — Когда закончишь, заглядывай в столовую. Сегодня по меню «космическая пыль с ароматом борща» — фирменное блюдо нашего повара.

На Земле Николай работал опытным наладчиком систем жизнеобеспечения, а также имел богатый опыт в бурении скважин. Его универсальность и технические навыки были как нельзя кстати для строящейся лунной базы.

Тогда, на нефтяных месторождениях Сибири, он научился чувствовать оборудование словно продолжение собственного тела. В критических ситуациях его инженерные инстинкты не раз спасали жизни рабочих, когда он интуитивно, до появления показаний датчиков, определял начало утечки или перегрева.

— Знаешь, что самое забавное? — сказала ему как-то Анна, когда они вместе калибровали систему рециркуляции воздуха. — На Земле мы постоянно жаловались на душные офисы и плохую вентиляцию. А теперь от этих же систем зависит, проснемся мы завтра или нет.

— Жизнь полна иронии, — согласился Николай. — Как и наши кислородные баллоны — если верить твоему последнему отчету.

— Очень смешно, — закатила глаза Анна. — Кстати, о баллонах. Ты заметил странные показания в секторе B-12? Они скачут, как акции Газпрома после очередных санкций.

Привыкнув к новому дому, Николай каждое утро надевал скафандр и вместе с бригадой рабочих выходил через шлюзовую камеру на поверхность Луны, чтобы проложить новые кабельные сети между модулями базы. Работа была изнурительной — приходилось часами копать траншеи в твердом лунном грунте при помощи вибродрели, а затем аккуратно протягивать и соединять кабели.

Лунный грунт отличался от земных почв особой структурой — острые частицы реголита буквально въедались во всё, с чем соприкасались, создавая эффект наждачной бумаги. Они проникали в сочленения скафандров, в механизмы инструментов, разрушая уплотнители и изоляцию.

— Эта пыль хуже тещи в гостях на две недели, — ворчал один из техников, тщательно очищая фильтры скафандра. — Залезает во все щели и отказывается уходить.

— А мне эта пыль напоминает песок с пляжа в Анапе, — вздохнул другой. — Только тот хотя бы в пиве можно было утопить. А тут и пива нет, и радости никакой.

Несмотря на трудности, в перерывах на отдых Николай не мог не любоваться величественной красотой лунного пейзажа. Причудливые скалы, усеянная воронками поверхность, звёздная россыпь на чёрном бархате космоса… И еще кое-что, что всегда притягивало его взгляд — едва заметные металлические фрагменты, поблескивающие в одном из ближних кратеров.

Поначалу он не придавал этому особого значения. Мало ли обломков космического мусора могло упасть на лунную поверхность за десятилетия космической эры? Но с каждым днем эти фрагменты всё больше занимали его мысли. Было в них что-то странное, нехарактерное для обычного космического мусора.

— Ты снова смотришь на тот кратер, — заметила Анна, подойдя к нему во время очередного перерыва. — Что тебя так привлекает там?

— Видишь эти блики? — Николай указал на едва различимые металлические отражения. — Они не похожи на алюминий или сталь. Когда солнечные лучи падают под определенным углом, металл отражает свет с каким-то странным голубоватым отливом.

— Может, титановый сплав? — предположила Анна, вглядываясь в указанном направлении. — Или какой-нибудь экспериментальный материал с последней миссии «Чандраян»?

— Не уверен, — покачал головой Николай. — Мне кажется… — он запнулся, не решаясь высказать свою догадку.

— Договаривай, — подтолкнула его Анна. — Здесь нет комиссии по борьбе с лженаукой.

— Мне кажется, эти обломки выглядят не как результат случайного падения, а скорее как фрагменты чего-то созданного разумом, неестественно правильной формы.

К их разговору присоединился Юрий, услышавший последнюю фразу:

— Опа, у нас тут инопланетян нашли? — усмехнулся он. — Уже и к нам на Луну понаехали! Сейчас палатки с шаурмой начнут открывать, вот увидите.

— Смейся-смейся, — невозмутимо ответил Николай. — А я бы сходил посмотреть поближе.

— И чем ты будешь копать? Лунной лопаткой из детского набора «Юный астронавт»? — продолжал подшучивать Юрий, но в его глазах мелькнул интерес. — Впрочем… если хочешь, можно организовать небольшую экспедицию. У меня как раз завтра в графике стоит обслуживание солнечных панелей в том секторе.

Так, шаг за шагом, разговор за разговором, идея исследовать загадочный металлический объект переросла в конкретный план. Иванов, директор базы, сначала скептически отнесся к затее, но после анализа предварительных данных сканирования и нескольких фотографий с высоким разрешением дал добро на небольшую разведывательную миссию.

— Только без фанатизма, — предупредил он. — Два часа на разведку, никакого глубокого бурения без согласования. И постоянный контакт с базой.

На следующее утро небольшая команда, состоящая из Николая, Анны, Юрия и геолога Сергея, выехала к загадочному кратеру на лунном вездеходе. По пути Юрий развлекал коллег байками о лунных духах и космических кладах.

— Мой дед в деревне всегда говорил: «Не буди лихо, пока оно тихо», — закончил он, когда вездеход остановился у края кратера. — Надеюсь, нам не придется вспоминать его слова.

Николай первым спустился в кратер, внимательно осматривая поверхность. Теперь, вблизи, металлические фрагменты выглядели еще более необычно. Их поверхность была испещрена мелкими символами, похожими на письмена. А цвет… цвет не соответствовал ни одному известному Николаю металлу — глубокий сине-серебристый с внутренним свечением, словно металл сам испускал слабый свет.

— Ребята, вы должны это видеть, — позвал он остальных, не скрывая волнения в голосе.

Анна, присоединившись к нему, провела ручным сканером над поверхностью:

— Странно… сканер не может определить состав материала. Показывает какие-то невозможные комбинации элементов.

— Может, он просто сломался? — предположил Сергей. — Реголит иногда сбивает калибровку.

— Три независимых сканера не могут сломаться одинаково, — возразила Анна, демонстрируя показания приборов. — Смотрите сами — здесь что-то, чего нет в нашей базе данных.

— Так, ладно, давайте без паники, — вмешался Юрий. — Предлагаю попробовать взять образец для более тщательного анализа на базе.

Они приступили к осторожной расчистке грунта вокруг одного из фрагментов. С каждым снятым слоем реголита становилось ясно, что под поверхностью скрывается нечто гораздо большее — металлические фрагменты оказались лишь верхушкой какой-то массивной конструкции.

Работа шла медленно — каждое движение требовало предельной осторожности. Николай чувствовал, как его сердце колотится от возбуждения. Неужели они наткнулись на то, что полностью изменит представление человечества о своем месте во Вселенной?

На исходе второго часа их экспедиции лопата Сергея ударилась о что-то плотное под слоем пыли.

— Кажется, здесь что-то есть, — сообщил геолог, аккуратно очищая находку.

Все четверо склонились над раскопом. Перед ними показался край плоского металлического предмета, покрытого теми же загадочными письменами, что и внешние фрагменты. Но, в отличие от других осколков, этот предмет выглядел цельным, словно специально захороненным под лунной поверхностью.

— Это… похоже на какую-то панель, — прошептала Анна. — Или пульт управления.

Николай осторожно протер поверхность предмета. В центре панели располагался глубоко врезанный в металл знак, напоминающий одновременно око и спираль. От него расходились тонкие линии, соединяющиеся с другими символами.

— Какое совпадение! — воскликнул Юрий. — Только вчера обсуждали древние артефакты, а сегодня — бац! — и нашли что-то явно неземного происхождения.

— Совпадение ли? — задумчиво произнес Николай. — Или это место каким-то образом… привлекало наше внимание?

В его памяти всплыли странные сны последних дней — размытые образы, символы, голос, зовущий куда-то. Он не придавал им значения, списывая на стресс адаптации к лунным условиям. Но теперь…

— Связь с базой, — скомандовал Юрий, включая передатчик. — Иванов должен это увидеть.

Когда изображение передалось на базу, в наушниках раздался взволнованный голос директора:

— Немедленно готовьте находку к транспортировке. Соблюдайте максимальную осторожность. И ничего не трогайте, пока наши специалисты не проведут полный спектр анализов.

— Есть, — ответил Юрий. — Выдвигаемся через десять минут.

Оторвавшись от панели, Николай заметил, что Анна стоит чуть в стороне, напряженно глядя на находку.

— Что такое? — тихо спросил он, подойдя к ней.

— Не знаю, — призналась она. — Но у меня странное чувство… будто мы нашли то, что должны были найти. Словно это было предопределено.

— Знаешь, — медленно произнес Николай, — у меня точно такое же ощущение.

Они аккуратно извлекли панель и закрепили её в специальном контейнере на вездеходе. Всю обратную дорогу команда молчала, каждый погруженный в свои мысли. Величественный лунный пейзаж проплывал за окнами, всё такой же древний и безмолвный. Но теперь Николай смотрел на него другими глазами — глазами человека, который коснулся тайны, возможно, старше самого человечества.