Противостояние мажорок

Глава 11

Я бросился к ним.

Искры превратились в небольшой огненный сгусток, который пролетел мимо Анжелики и врезался в деревянный сарай на дальнем конце трибуны. Пламя вспыхнуло, загорелась крыша.

Анжелика ответила ледовой атакой — два куска льда попали в мотоцикл Ирины и пробили бак.

На трибуне началась паника — люди вскакивали со своих мест, пытаясь убежать.

— Что ж они творят! — крикнула испуганная Арина, однако продолжила снимать на телефон всё происходящее.

Пока я перелазил через ограждение, Ирина в приступе ярости ещё раз выпустила огонь, но уже не такой яркий, как первый. Он упал недалеко от мотоцикла Валерии, вспыхнул и погас.

— А ну прекрати немедленно, юнкер! — я побежал к ним.

Маркова была бледна, её руки тряслись.

— Они первые начали, — выкрикнула Образцова, тоже очень взволнованная.

— С тобой у меня будет отдельный разговор, — рявкнул я в её сторону. — А ну успокоились — вы тут бойню хотите устроить? Здесь же дети на трибунах!

— Я… Ты же видел… — пролепетала Ирина. — Она испортила мой мотоцикл…

— Ирка, приди в себя! — я встряхнул её. — Потом поговорим, а сейчас прекращайте херней заниматься! Вы юнкеры или истерички?

— Я поняла… — Ира мотнула головой.

— По-о-жар, по-а-жар! — понеслись крики.

Я оглянулся — огонь на крыше сарая разгорался, и побежал к Анжелике.

Она, увидев меня, приопустила руки, готовые к очередной магической атаке.

— Энджи, ты что вытворяешь? А ну уймись, ты победила! — подбежав, я крепко её встярхнул.

— Любимый, ты здесь… — заулыбалась она, будто в бреду.

— Анжелика! — крикнул я. — Посмотри, что вы устроили — люди в панике! — я развернул её к сараю.

— Это не я, это черная сука! — встрепенулась брюнетка. — Ты же видел, милый!

— Видел, конечно. А ещё у нас тут пресса, всё снимают сейчас.

— Что-о? — поразилась моя пассия и окончательно пришла в себя, судя по выражению лица. — Но откуда?

— Это я вызвала их! — подбежала к нам Валерия. — И оправдываться не буду, ясно? Вы пожар лучше тушите! — на её лице была написана злость.

— Ле-ер, ну это же Маркова всё устроила… — посмотрела на неё Анжелика.

— Нас снимает эта блондинка — бежим к сараю и используем магию, это будет наше алиби! — пару мгновений подумав, решил я.

— Да, ты прав, — брюнетка бросила шлем и мы втроём побежали.

Народ на трибунах в целом эвакуировался без особых проишествий в противоположную сторону от пожара, к ларькам.

— Мой сын, где мой сын? — орала какая-то женщина.

Мы подбежали к сараю.

— Что у вас там? — спросил я у Леры.

— Склад — сувениры, запчасти, всякая мелочь.

Краем глаза увидел, что назойливая журналистка и оператор тоже прибежали к нам.

Из этого строения послышался детский крик.

— Откуда там дети? — выкрикнул я.

— Любят там лазить, — ответила Лера.

— Ключ где, открыть надо?

— Не знаю… — Яблонская сжала губы.

— Ладно, я сам! — я бросился к двери, по пути мысленно представив формулу заклинания «силовой удар».

Эндейс в груди приятно шевельнулся. Дверь получилось вынести даже легче, чем я думал — я увалился на пыльный пол.

Внутри было дымно, я едва не закашлялся.

— По-мо-о-гите! — я услышал плач в дальнем углу.

Встал и побежал туда — парнишка лет восьми сидел на корточках и закрыл футболкой лицо.

— Ты как сюда попал? — крикнул я.

— Залез через дырку, — всхлипнул он.

— Сам здесь?

— Да-а…

— А ну давай, пошли… — я приподнял его и потащил к выходу.

Ощущение горящей крыши над головой — далеко не самое приятное. Через минуту я выволок пацана, к нему с воплем бросилась женщина. Мамаша, наверно.

Рыдания и благодарности длились минуты три, но мне было приятно.

— Давай, малой, больше не шали! — я похлопал его по спине.

Ещё эта назойливая журналистка с микрофоном и оператор лезли под руку.

— Вы мешаете! — рявкнул я.

— Мы в прямом эфире, — крикнула в ответ эта блондинка.

— Отойдите! — я взял её под руку и попыталя отодвинуть на несколько шагов от сарая.

— Эй, мы журналисты, вы не имеете права препятствовать работе прессы! — закричала она.

— Здесь опасно, а вы создаёте панику и снимаете, будто это какой-то цирк или шоу, — разозлился я.

— Пустите! — девица вырвалась, с вызовом посмотрела на меня и развернулась к камере: — Продолжаем наш эфир — вот этот юноша спас мальчика из огня…

«Ладно, пусть вещает. Тушить надо, пока всё не разгорелось», — решил я.

— Вы пожарку вызвали? — я подбежал к девушкам.

— Да вызвали, — махнула рукой Лера. — Но мы и сами справимся.

— У меня уже нет эндейса, — посмотрела на неё Анжелика.

Я перевёл взгляд на Арину:

— Ты давай!

— Я тоже… У меня нет… — побледнела рыжая.

— Ты у нас кто? — посмотрел я на Яблонскую.

— Маг воды!

— Давай я сделаю вихрь, а ты какой-нибудь дождь — сможешь? — на ходу придумал я.

— Хорошо, давай попробуем!

Я сосредоточился, тихо произнес одну из стандартных формул-заклинаний для «воздушников» и ощутил, как легкий вихрь закружил вокруг сарая. Огонь при этом взмыл вверх.

Валерия через несколько секунд плавными движениями рук сделала три небольших водных шарика сбоку от сарая и резким движением рук направила их на крышу — они распались на мелкие капельки, их закружил мой воздушный вихрь и всё начало шипеть…

— Почти потух. Я всё, пустая, — помотала головой Лера и села на траву.

— Это потрясающе! Дорогие зрители, сейчас мы возьмём интервью у этого юноши и девушек… — услышал я сзади голос блондинки.

Нехотя развернулся, она как раз подошла ко мне:

— Вы в эфире Первого Республиканского, репортаж ведёт Мария Зотова…

— Чё? Реально в эфире? — я скептически скривился и посмотрел в камеру — оператор был в трех шагах левее от меня.

— Конечно. Как вас зовут и как вы объясните происходящее? — бодрым голосом продолжила эта Мария.

— Это всё интриги ёбаных черных идиоток, которые не умеют достойно проигрывать! — как раз подошла Анжелика.

— Кто вы, представьтесь пожалуйста! — повернулась в ней Мария.

— Я Анжелика, немного увлекаюсь мотогонками, — сразу стушевалась моя пассия и взглянула на меня.

— О ком вы говорите? Чьи это интриги? Что за черные?

— Черные — это марковские юнкеры, которые славятся своей некомпетентностью, бестактностью и уличными вымогательствами, — охотно разъяснила Анжелика. — Почти каждый житель нашей столицы страдает от их приставаний с тех пор, как их приравняли к милиции, или дали статус… Короче, вы поняли. С тех пор мы все страдаем.

— Та девушка, с которой вы обменялись магическими ударами — она из черных, как вы говорите?

— Да, это одна из самых наглых черных стерв из их жалкой богадельни. Мне приходилось с ней сталкиваться, с этой Ириной — ничего хорошего сказать я о ней не могу… — Анжелика вошла в раж и начала поносить Ирину, не называя, правда, её фамилии. — Считаю, что всю эту «марковскую» шарагу надо закрыть и сделать там жилой дом, раздать квартиры нормальным людям, — завершила она свой спич.

— Потрясающе! — произнесла поражённая журналистка. — А где же юнкерам учиться?

— Да пусть в «корниловку» поступают — лучшее на сегодняшний момент заведение, — непринуждённо ответила Анжелика. — Или в «дроздовку» на худой конец.

— Эй, это ещё почему «на худой»? У нас нормальная академия! — сразу подошла Арина.

— Умолкни, рыжая, — бросила ей Анжелика.

— А вы кто? — повернулась к ней Мария.

— Я… Арина…

— Рыжая Арина, и тоже не любит черных! — приобняла её Анжелика. — Мы обе с ней их не любим и ведём борьбу против их беспредела!

— Эй, дай мне сказать… — начала вырываться рыжая.

Журналистка махнула рукой, оператор навёл камеру на меня:

— Вы очень смело поступили, юноша — спасли ребёнка! Как вас зовут?

— Виктор, обычный парень из народа, — небрежно взмахнул я кистью, ощутив мощный прилив куража. — Дети — это наше всё, каждый бы сделал это на моём месте! Да и рождаемость надо решительно повышать!

После применения магии голова немного кружилась, да и пива я принял немало, а потому я в принципе понимал, что несу сейчас полную дичь. Однако остановиться не мог, да и не хотел — надо было снять нервное напряжение, да сама ситуация была весьма сюрреалистичная.

— А при чём тут рождаемость? — обалдела журналистка.

— А как вы хотите без рождаемости иметь устойчивый экономический рост? — сделал я удивлённое лицо. — Чтобы рождаемость повышалась, надо снизить цены на презервативы, решительно снизить цены на водку и сигареты, чтобы люди могли спокойно отдыхать после работы и не экономить на этом… Да!

— А как снижение цен на презервативы поможет рождаемости?

— Прямо поможет — необходимы комплексные меры, которые надо разрабатывать на уровне парламента, а не просто болтать! Снизить цены на водку, на пиво, на сигареты — мы должны заботиться о досуге обычных граждан, которые страдают от дороговизны этих товаров, — всю эту дичь говорил я уверенно и слегка жестикулировал, глядя в камеру.

— Не знаю, как это поможет рождаемости, — произнесла журналистка.

Со стороны леса показалась пожарная машина. Камера переключилась туда.

— Мы заканчиваем наш экстренный эфир, уважаемые зрители — спасибо за внимание! — через минуту заявила Мария.

Оператор, какой-то хипарь с длинными волосами, снял камеру с плеча и присел — видно было, что он устал.

— Это был мой лучший эфир! — воскликнула эта Мария и подошла к Валерии.

Они расцеловались. Я тоже приблизился к ним.

— Так, ты кто такая и откуда здесь взялась?

— Успокойся, это моя подруга! — ответила Лера.

— А тебе кто разрешал приглашать сюда этих щелкопёров?

— Полегче с выражениями, юноша! — процедила Мария.

— На всякий случай пригласила, и как оказалось — не зря! — сжала губы Валерия. — Я не собираюсь оправдываться!

— Я тебя и не виню, Лерчик, — подошла Анжелика. — А нас что, по телевизору покажут?

— Почему покажут? Уже показали — это было прямое включение на Первом, — пожала плечами журналистка.

— Блядь, и вы это всё пустили в эфир без… Без цензуры? — поразился я.

— У нас не практикуется цензура — это запрещено Конституцией! — хмыкнула Зотова.

— Ага, расскажи. Отойдём! — я подхватил её за локоть и отвел в сторону от девушек.

— Эй, парень, ты что себе позволяешь? — возмутилась она. — Это нападение на прессу!

— Значит так, Маша! Если кто-то узнает, что я и Анжелика встречаемся — пеняй на себя!

— А вы встречаетесь? — сразу заинтересовалась она. — Я правильно понимаю, что Анжелика — дочь президента?

— Да, правильно. И поэтому ты будешь помалкивать и забудешь про эту ситуацию.

— Ага, держи карман шире — забудешь! Это мой лучший эфир! Ты кто такой вообще? — в её голосе проявилась дерзость.

— Виктор. И давай эту тему ты больше не будешь педалировать, ясно?

— Может и не буду… — она на миг закатила свои зеленые глаза, — а может и копну глубже…

— Не зли меня, Маша! — я схватил её кисть.

— Больно! — она попыталась вырваться. — Знаешь, я могу подать это как «нападение на прессу» — мало тебе не покажется, парень из народа Виктор.

— Но ты этого не сделаешь, ведь так? — я отпустил руку.

— А что мне за это будет?

— Я тебя на ноль не умножу.

— Ага, вот как — угрожаем… Ну хорошо, хорошо, посмотрим! — она скривила своё красивое личико, взмахнула головой и пошла обратно к Лере; они начали шептаться.

«Видимо, уже поздно — Лерка ей выдаст мою фамилию», — понял я. — «Надеюсь, у Маши хватит ума промолчать».

Анжелика разговаривала по телефону.

— Стелла меня сильно отругала, — завершив разговор, пояснила она.

— Ладно, всё — нам пора! Спасибо за веселье! — заявил я.

— Господин Колчак, вы нас покидаете? — повернулась ко мне Зотова.

— Советую помалкивать, дамочка! — я поднял палец. — Мы с Анжеликой не афишируем наши отношения по политическим причинам.

— Вот именно, — покивала моя пассия.

— Я готова взять у вас интервью, — немного подумав, произнесла Маша.

— Зачем? — не понял я.

— Затем, что вы, Виктор Колчак, говорили как политик, и всё это пошло в эфир. Ваша позиция требует разъяснения!

«Ну, это может быть недурственной рекламой. Почему бы и нет?» — сразу пронеслась мысль.

— Я и есть политик, — я чуть приосанился. — Меня заботит благополучие наших граждан, которые страдают от беспредела милиции, — решил я сделать именно такой акцент.

— Вот об этом и расскажете. Когда вам будет удобно?

— А вы настойчивая, — недовольно прокомментировала Анжелика.

— Вы вместе можете дать интервью! Это будет бомба! — улыбнулась Зотова.

— Ну, мы подумаем, — небрежно взмахнула рукой брюнетка.

— Вы так шикарно смотритесь в кадре… — Мария подошла к ней и почти минуту уговаривала её.

— Ну ладно, запиши мой номер, — сдалась Анжелика.

Подъехала пожарная машина, Валерия переключилась на них.

— Всё, пора ехать, пока менты не приехали, — произнес я.

— Лерочка, пока! Я завтра позвоню! — помахала ей Анжелика.

Яблонская кивнула — выглядела она недовольной.

На трибунах было уже спокойно — народ разошелся, машины и автобусы отъезжали каждую минуту.

Мы втроём добрели до машины.

— Поблагодари рыжую — благодаря ей ты победила! — сказал я.

— Ты шутишь? — хмыкнула Анжелика, доставая ключи.

— Вит… — пролепетала Арина.

— Не шучу. Это она затормозила мотоцикл Ирины два раза в решающие моменты, — пояснил я.

— Что? Серьёзно⁈ ты это сделала? — повернулась к ней Анжелика.

— Я… Ну это… Я переживала… — Арина сильно побледнела и сделала пару шагов назад от машины.

— Ты вмешалась в мою гонку?

Анжелика со злобным выражением лица приблизилась к ней, резко подняла руку — Арина сделала защитный жест, засмеялась и обняла её.

— Умничка ты моя!

— Я старалась… — Арина разрыдалась белугой.

«Ой бля, артистки…» — я совершенно уже не удивился.

— Хватит исполнять, леди! Нам и так это всё расхлебывать, — заявил я.

— А что расхлебывать? — удивилась Анжелика.

— да ваши фортеля и весь этот долбанный эфир! Теперь эта журналюга спалит то, что мы с тобой встречаемся, а это совершенно сейчас не в тему.

— Почему?

— По политическим причинам — никто ещё не знает, что наши семейства готовы войти в политический блок. Раньше времени такую информацию светить не стоит.

— Ну да, ты прав, — нахмурилась брюнетка. — Ладно, поехали домой, у меня всё тело ломит!

— Давай я поведу! Задитесь на заднее.

— Ну ладно, хорошо, — вздохнула Анжелика.

Я помг им обеим сесть на заднее, а сам сел за руль этой машины. Разобрался довольно быстро, завёл, тронулся…

По пути Арине позвонила Элина — тоже выругала её. Доехали примерно за час — я не гнал, да и пришлось постоять в заторах пару раз.

Когда мы поднялись в квартиру, Анжелика выглядела бледной.

— Это всё из-за магического перенапряжения, — сказала Арина. — Мне и самой плохо.

— Мне тоже, кстати, — подтвердил я, ощущая легкое головокружение. — Ложитесь спать скорее!

— Сначала купаться… — Анжелика стянула с себя туфли.

— Помоги ей, рыжая, — велел я.

— Мне кто бы помог!

— Я тебе помогу, — посмотрел я на неё.

— Спасибо, обойдусь! — надула она губы.

Я пошел на кухню. Нашел в холодильнике водку, начал делать себе бутерброды. Когда почти закончил, раздался звонок.

Это была Лиза.

— Привет, братец! А что это вы там вытворяли сегодня, на этих гонках? — в её голосе было беспокойство.

— Привет, милая! Откуда знаешь? — вздохнул я.

— Да у нас вся академия телевизор смотрела, когда начался этот спецвыпуск, — Лиза была недовольна.

— Да, мы не ожидали Ирину на этих гонках.

— Дело не в этом. Анжелика твоя такого наговорила в эфир, что у нас все здесь в шоке. Теперь её ждут судебные иски, братец.

— Что, какие иски? По поводу? — не понял я.

— За её слова про академию и всех учащихся, которых она обвинила непойми в чём. Это очень обидно, между прочим!

— Солнышко, но это же не о тебе — ты же не пристаёшь на улице к людям? А я знаю тех, кто пристаёт — ко мне тоже приставали не раз и не два!

— Тем не менее, ей это не спустят с рук, — голос-колокольчик зазвенел от негодования. — Да и вся эта ситуация с Ирой — это всё непонятно ещё чем закончится.

— А чем? Ира первая начала магическу атаку — я лично это видел, да и сотни свидетелей тоже видели.

— Твоя Анжелика всё это спровоцировала, кузен.

— Лиза, давай не будем сейчас об этом — это бесполезный разговор! Ира и Вика вели себя очень провокационно…

— Значит, ты на стороне своей стервы? — рассердилась Лиза.

— Да, я на её стороне! Тебя это удивляет?

— Знаешь ли, удивляет! Ты меня расстраиваешь, братец!

— Не переживай, разберёмся.

— Угу, уже!

— Успокойся, Лиза! В этой ситуации Анжелика виновата не больше, чем Ира с Викой — ты к ней несправедлива.

— А то я плохо её знаю…

— Всё, солнышко, давай завершим разговор, пока не поссорились!

— Вик…

— Спокойной ночи, сестрица! Отдыхай, завтра разберёмся!

— Ладно, пока! — она сбросила вызов.

Мне не понравилось, что Лиза начала ассоциировать себя с «марковскими». С одной стороны — это естественно, она всё-таки там учится, обросла связями, с другой — меня это встревожило.

Я накатил сто пятьдесят водочки под бутербродики и почувствовал себя веселее.

Заметил за собой некую « двойственность личности». Я всё ещё чувствовал себя расщеплённым между двумя мирами, двумя жизнями: Виктор-юрист с его комфортной жизнью, аккуратным расписанием и планами, и Виктор-маг, семейный изгой и раздолбай, любитель кутежей и развлечений. С каждым днём это всё сплеталось в клубок, образуя какой-то новый сплав опыта, привычек и характеров. Мне это не нравилось и я абсолютно ясно понимал, что несмотря на все интересности этого мира мне всё-таки здесь не место и надо сделать всё возможное, чтобы наши личности вернулись в свои тела и миры…

Анжелика и Арина, выйдя из ванны, напились минералки и отправились в комнату.

— Давай скорее к нам, — произнесла Арина.

— Сейчас скупаюсь и приду, — кивнул я.

Когда я это сделал, обе развалилсь на кровати и дрыхли без задних ног. Втиснуться было проблематично, потому я не стал их будить и пошел спать на кухню. Накатил ещё сотку и увалился на диван.

Спал я тяжко. Разбудили меня настойчивые звонки в дверь.

Я продрал глаза, дотянулся до телефона — было почти десять утра.

Надев халат, я пошел открыть.

— Кто там?

— Я, блядь! Открывай давай! — это была Стелла.

Я открыл — она ворвалась, будто разъярённая фурия.

— Где она? — прошипела Стелла.

— Спят ещё, наверно, — пожал я плечами.

— Вы что там вчера несли в эфир, идиоты? Вы понимаете, что натворили? — фыркнула она и пошагала в спальню.

Вскоре раздались крики.

Я махнул рукой и направился к холодильнику.

Решил опохмелиться, однако вскоре пришла Стелла.

— Телевизор включи… — она с гневом смотрела на меня.

— Полегче, леди! Что ты на меня так смотришь?

— Я на тебя рассчитывала, а ты?

— А что я? Нянька? Я и так делаю всё, что могу — и ты, и твоя сестра не самые покладистые личности, — я качнул головой и налил себе водку. — Будешь?

— Да, с вами иначе нельзя! — сжав кулак, она махнула рукой. — Телевизор включи, Первый!

Я так и сделал. Показывали заседание нижне палаты парламента.

Едва я протянул руку к бутылке, меня вывели из состояния спокойствия слова председательствующей:

— Начинаем процедурное обсуждение вопроса о притеснении журналистов…

— Это чё за тётка? — я удивлённо посмотрел на Стеллу. — Кого притесняют?

— Блядь, это спрашиваешь ты, политик? — нервно засмеялась медноволосая. — Это спикер палаты Ирина Миллер. Ваши вчерашние действия спровоцировали политический кризис.

— Что? — я вытаращился на Стеллу. — Какие ещё, нах, наши действия?

— Ваш вчерашний цирк, который вы устроили на камеру! Это кто придумал, кто организовал? Ты? Вы зачем эту журналистку оскорбляли?

— Я? Нет. Это Лера, я вообще и не подозревал, пожал я плечами и налил нам по рюмке. — Будешь?

Стелла взяла рюмку и опрокинула в рот. Я пожал плечами, отсалютовал ей и тоже выпил, закусил бутером.

— Никого я специально не оскорбял. так, было пару слов в пылу эмоций… — пояснил я.

— На, смотри! — Стелла достала телефон.

Через пару минут я прозрел — мои фразочки стали мемами, особенно «не сочтите за труд — уберите её нах*й».

— Нехер было делать все эти прямые включения. Сама виновата, пизда дурная.

— Тебе говорили, что ты женоненавистник? — прищурилась Стелла.

— Прекращай, леди. ЖЕнщин я люблю, особенно конкретных, — я посмотрел ей в глаза.

Несколько секунд мы играли в гляделки, потом на кухню заявилась Анжелика в халате, очень заспанная.

— Это не я виновата, а Маркова! Эта сука устроила весь этот конфликт!

— А кто тебя за язык тянул про эту академию и юнкеров? Ты представляешь, что сегодня начнётся?

Сёстры начали ругаться. Мне это надоело и я пошел в ванную. Облегчился, умылся, привел себя в порядок.

Когда на кухне начались крики, я вернулся.

— Харэ орать! — рявкнул я, глядя на обеих фурий. — ты лучше помоги сестре, она вчера магически перенапряглась, — посмотрел я на Стеллу.

— Молчи, герой! — поморщилась старшая Корнилова.

— Да, герой — я ребёнка спас! — поднял я палец. — Ко мне вообще вопросов быть не должно.

— Ага, блядь — цены на водку он предложил снизить. Умник, — ядовито произнесла Стелла. — Гений политики!

— И дальше буду предлагать! — насупился я. — Это будет главный лозунг моей кампании — забота о простом народе. Вам, богачам, этого не понять!

Сестры переглянулись и засмеялись.

— Бедняк нашёлся… — прокомментировала Стелла.

— Ну, я побыл в шкуре, да…

В общем, со слов Стеллы выходило, что ситуация была весьма тяжелая — она и до этого висела на волоске, но после вчерашнего эфира прямо утром «марковская» фракция и её сателлиты потребовали от «корниловцев» немедленно решить ряд вопросов, связанных с финансированием образования и госбезопасности.

— И не считая возможных судебных исков конкретно на тебя, младшая, — дополнила Стелла.

— Пусть подают, отобьюсь, — махнула рукой Анжелика.

Я взял телефон и уселся смотреть телек и отвечать насообщения в «Общалочке». Лебедев был встревожен и написал, что отец весьма удивился «моей выходкой» по отношению к журналистке, но похвалил «за героизм» — вся страна видела, как я вломился в горящий сарай и вытащил мальчика. Алёна тоже написала пару ласковых.

— Сегодня даже не смейте носа показывать за дверь, ясно? — велела Стелла.

— Нам и здесь хорошо.

— Охрана будет наблюдать!

— Да хоть возле двери их поставь — у нас сегодня отдых по плану, — уверил я её.

Когда она ушла, я сделал нам кофе. Арина тоже пришла.

— Будем сегодня в инете зависать, — постановил я.

Действительно, всё это оказалось весьма весело — и куча похабных мемов, и особенно речь Анжелики, которая вызвала живой отклик на многих высокоуровневых форумах. Несколько часов мы угорали.

— Я теперь знаменита. Хоть самой баллотируйся в парламент, — самодовольно заявила она.

— А чего бы и нет? Какой-нибудь округ в Питере ты спокойно выиграешь, — потянулся я. — Пойдёмте обедать!

На кухне мы включили телек. Я совершенно обалдел, когда услышал, что пятеро «марковских» министров покинули правительство Слащёва и что к вечеру, вероятно, будет объявлено о досрочных выборах — или на двадцать третье, или на тридцатое августа.

— Неужели это из-за нас? — испугалась Анжелика.

— Это только повод — они просто нашли, к чему придраться. А ещё эта пизда с Первого, тоже хрен её принёс. Спасибо скажи своей Лерочке!

— Ей спасибо за победу, а за это — ну, она могла бы предупредить меня, конечно, — вздохнула Анжелика. — Я её понимаю — со мной нелегко бывает!

— Замечательная самокритичность, — хмыкнул я.

— А мне спасибо никто не скажет? — встряла рыжая.

— Ты хорошо поработала, твои магические усилия были весьма забавные, особенно на третьем круге, — я усмехнулся.

— Так ты знал? — поразилась Арина и раскрыла свои красивые синие глаза.

— Конечно я ощутил. Но ты молодец, рыжушечка, проявила полезную инициативу…

В восемь вечера Анжелике позвонила Стелла, и почти одновременно с ней мне — Лебедев. Стало известно, что коалиция полностью рухнула, премьер Слащев заявил об отставке, нижняя палата завтра проголосует за самороспуск и досрочные выборы, таким образом, абсолютно неизбежны.

— Готовимся. Это твоё шоу с прямом эфире — отличная реклама в такой ситуации, — сказал мне Лебедев. — Ты как знал.

— Я готов к работе, — подтвердил я. — Надо встретиться с Семеновым и обговорить стратегию на округе.

— Так и сделай. Я прилечу на следующие выходные.

— Добро.

Всё это было абсолютно поразительно. Голова кружилась от всех этих событий.

— Выпьем за наше мощное политическое будущее, мои красавицы! — объявил я. — Я выбираю вас, мои девочки!

Обе бросились обнимать меня, было очень приятно.

Я абсолютно ясно понимал, что предстоящие месяцы будут очень напряженные, но я сделаю всё возможное, чтобы добиться успеха во всех своих начинаниях. Конечно, хотелось вернуться в свой реальный мир, но если этого нельзя будет сделать — я обеспечу своё будущее здесь, в этом странном, но очень интересном мире!