Против течения. Книга 1

Глава 5. Между водных стен

Сердце замирало от страха, каждое мгновение Мира ожидала погони и напряжённо прислушивалась. Но слышала только стук крови в висках. Она бежала, до тех пор, пока ровная дорожка не закончилась и не начались рытвины. Едва не вывихнув ногу, Мира перешла на шаг. Скоро впереди послышался гул, словно работал какой-то механизм. Мира остановилась в нерешительности. Есть ли там люди и как они её примут? Что, если сдадут обратно в лечебницу? Может, попытаться пройти мимо них, скрываясь в темноте? Очень медленно, готовая в любой момент пуститься наутёк, Мира пошла вперёд. Чем дальше, тем гул становился сильнее, и Мира неожиданно поняла, что это ревёт река. Через некоторое время стало светлее, а затем открылся вид на обрывающийся в черноту берег. Смутно виднелись дугообразные поручни моста, похожие на рёбра гигантского животного.

Осторожно приблизившись к краю, Мира заглянула в пропасть, но ничего не увидела. Река была далеко внизу, стиснутая каменными берегами, и Мира чувствовала только её запах. Пахло не тиной или мокрым песком, а чем-то тяжёлым, звериным. Придерживая рясу, чтобы не наступить на неё и не упасть, Мира взялась за поручни, зашла на мост. Тонкие, неплотно подогнанные дощечки дрогнули под ногами, мост закачался. Сглотнув подступивший к горлу страх, Мира на слабых от страха ногах крохотными шажками перешла на другую сторону.

…

Купол стремительно светлел и к тому времени, как Мира добралась до высокой городской стены, уже можно было различить камни в её кладке. Стена тянулась в обе стороны и ей не было ни конца, ни края. Дорога вывела Миру как раз к зарытым воротам, над которыми были выбиты узкие амбразуры. У Миры появилось ощущение дежавю: точно также совсем недавно она стояла под стенами Элсара, с той лишь разницей, что тогда под ногами покачивалось днище лодки Гая, а вокруг простиралась бескрайняя река. Наверху раздались мужские голоса:

— Совсем начальство с ума сошло. Шутка ли, проверить всех бывших мокрозяв?

— Да ладно тебе жалиться: лишний раз баб пощупаешь, — насмешливо возразили ему.

— Не так уж их и много, — добавил третий.

Они засмеялись.

— Нет, лучше скажите, вы верите в это? — спросил первый.

— Что бывшая мокрозява убила азарку? — уточнил третий.

«Они говорят обо мне!» — подумала Мира.

Сразу же вспомнились слова лже-Магды: «Завтра в городе только и разговоров будет о нападении лодочницы на азарку. Хвалёная обработка не сработала».

Мире едва хватило сил, чтобы не развернуться и в панике не броситься наутёк.

«Так, спокойно, — мысленно приказала она себе. — На мне ряса, я не мокрозява, а врачевательница, которая спешит с утра пораньше к больному. Но тогда могут спросить, к кому именно, а я знаю в городе только Гая, Магду и Найру. Но Гай уплыл, Магда погибла, а Найра… Ходят ли врачицы лечебницы в публичный дом или там есть свой врач?»

От страха спалиться Миру прошиб горячий пот.

— А я не верю, — заявил, тем временем, второй страж. — Вот не верю и всё. Хоть рубите меня! Если бы обработка на них не работала, они бы нас всех уже давно того.

— Согласен, — поддержал первый страж. — Помнишь, Саро, как мы потешились над теми лодочниками?

— Ещё бы! — заржал тот.

— И, думаешь, они спустили бы нам это, будь не обработаны?

— Ну, не знаю… Может, на ком-то срабатывает, на ком-то нет?

— Ты слышал о таком прежде?

— Прежде нет…

Они помолчали, затем третий страж произнёс:

— Верим мы или нет, а проверить нужно всех. Пропустим, придётся самим болтаться на виселице.

После этой «оптимистичной» фразы Мире снова захотелось удрать. Однако пора было заявить о своём присутствии. Рано или поздно стражи её заметят и возникнут вопросы, какого она стоит и подслушивает. Набравшись храбрости, Мира крикнула:

— Вода — жизнь!

В ответ короткая, наполненная удивлением пауза — ещё бы, стражи, а не заметили, как к воротам подошла женщина. В узкой амбразуре появился крупный мужчина. Мира смотрела на него, запрокинув голову.

— Вода — жизнь, — сказал страж. — Кто такая?

— Я из Лечебницы.

— По какой надобности в Элсар?

Побоявшись говорить про больного, она ответила, пытаясь придать голосу уверенность:

— Меня сестра Камилла попросила. Нужно кое-что передать её родителям.

Мира представления не имела, живут ли родители Камиллы в Элсаре; есть ли у неё вообще родители! Но поворачивать назад было поздно.

— Что же она сама не отнесла? — спросил страж.

— Заболела, лечится, — ответила Мира.

— Ну-ка, сними платок! — крикнул другой страж.

«Что если им передали моё описание?» — в ужасе подумала она. Тут же вспомнились слова Камиллы о том, что врачевательницам нельзя быть с непокрытой головой.

— А больше тебе ничего не надо? — огрызнулась Мира.

К счастью, ей на помощь пришёл другой страж.

— Им нельзя показываться с непокрытой головой, — тихо сказал он товарищу.

— Знаю, — с досадой ответил тот.

«Проверял», — подумала Мира.

— И вообще, хватит держать меня у ворот, как преступницу! Иначе пожалуюсь господину Окато! — крикнула она с возмущением.

Эти слова неожиданно произвели чудодейственный эффект. Ворота со скрипом отворились, и Мира смогла войти в город.

…

Широкая улица, дома в которой были, словно колючей проволокой, обмотаны цеплючом, вывела Миру на безлюдную рыночную площадь. Пустые лавки стояли, разинув рты прилавков, а прямо перед Мирой возвышалась Башня — мрачная и грозная. Казалось, она наблюдала за девушкой и едва ли не говорила: «Откуда и куда на этот раз бежишь, мокрозява? Где найдёшь свой приют?»

— Не знаю, — тихо ответила ей Мира. — Я совсем запуталась и потерялась. Куда идти, к кому идти? У меня никого нет.

Хотелось есть, пить и спать, но ей было нечем платить, да и показываться на глаза людям, после подслушанного разговора стражей, было страшно. С другой стороны, стоять посреди площади тоже глупо, скоро сюда начнут стекаться торговцы. Тут Мира вспомнила о газилиннах. До похода к Магде они с волосатиками условились, что те будут ждать её каждое утро возле лавки торговца пряностями. В душе забрезжила надежда: всё же, не одна. Газилинны ушлые и многое знают об азарских порядках. Может, дадут совет, куда спрятаться, пока не утихнет шумиха с проверкой мокрозяв. А может и девочку на Острове помогут найти. Правда Мира сама дала им обещание помочь добраться до родных болот. Но теперь ситуация изменилась: у неё есть миссия. Если не спасти девочку, болота вообще могут исчезнуть с лица Азара!

Значит, надо дождаться утра, встретиться с ними, а дальше будет видно.

Она прошла вдоль лавок, выискивая ту, в которой могли продаваться пряности. Договариваясь о встрече с газилиннами, она не подумала, что пряности в Азаре могут быть не такими, к каким она привыкла. Так и вышло: Мира обошла все лавки, перенюхала их не хуже служебной овчарки, но ничего похожего на запах корицы, гвоздики или кориандра не нашла.

Чувствуя себя смертельно уставшей, больной и голодной, она зашла в ближайшую лавку, огляделась. Земляной пол, голые стены, у левой свалены плетёные коробы и корзины. Мира чуть сдвинула всё это добро на середину, села на образовавшемся пятачке и, притянув колени к груди, обхватила их руками.

— Надо составить чёткий, пошаговый план и следовать ему, пока не доберусь до конца, — сказала она себе. — Оямото дала задание: спасти Атию и отвезти её в Храм имени себя. Значит, первым делом нужно найти остров, после — найти девочку.

На улице послышался звук шагов. Кто-то бежал к лавке. Мира притихла в своём убежище. Человек забежал в лавку, остановился неподалёку от Миры, тяжело дыша и всхлипывая. Судя по голосу, это была женщина.

Стараясь не шуметь, Мира выглянула в просвет между корзинами. У стены, дико оглядываясь по сторонам и дрожа всем телом, стояла Найра. Её волосы были растрёпаны, на лице синяки, но несомненно это была она! Мира едва не вскрикнула от изумления. Первым порывом было позвать рыжую, однако она себя осадила: не так давно Найра вместе с подружкой сдали её Хранителям. Никто больше не знал, что Мира укрылась в Весёлом доме, а перед тем, как Хранители ворвались в комнату и схватили Миру, Найра куда-то очень удачно исчезла.

Тем временем, на улице раздались мужские голоса:

— Нужно осмот`геть каждую лавку, — сказал один из них начальственным тоном. — Вы идите по левой сто`гоне, мы с Феликсом по п`гавой. Посе`гедине вст`гетимся.

Найра затравленно уставилась на кучу корзин.

«Пожалуйста, не надо! Только не сюда!» — мысленно взмолилась Мира. За корзинами мало места, вдвоём они не поместятся.

Рыжая метнулась к укрытию; увидев Миру, громко вскрикнула. Несколько мгновений они в ужасе смотрели друг на друга. Мира замотала головой, прошептала:

— Нет! Вдвоём нельзя!

— Она там! — крикнули на улице.

В лавку ворвались мужчины.

— Есть! Мы нашли её! — радостно крикнул один из них.

Найра издала дикий вопль, кинулась мимо них, надеясь проскочить, но мужчины схватили её. Подмяли, бросили на пол. Мира обхватила себя за плечи. Её трясло, как в лихорадке, по лицу и спине стекал горячий пот.

В висках стучало: «Только бы меня не нашли!»

В лавку зашли ещё несколько мужчин.

— Пустите меня! Я ничего не сделала! — приглушённо вскрикнула Найра.

— Хранители разберутся, — сказал один из мужчин. — Ну, поднимите её.

— Подождите, надо, как положено, — приказал другой с властным голосом: — Най`га из Весёлого дома, ты обвиняешься в убийстве т`гавницы Магды. Что ты можешь сказать в своё оп`гавдание?

Мира прикусила губу: Найру обвиняют в убийстве Магды?! Но её там даже не было! Что всё это значит?

— Я никого не убивала! — закричала Найра сквозь рыдания. — Пожалуйста, отпустите меня!

— Идём отсюда, — приказал картавый. — Уже то`ггаши соби`гаются, нам ни к чему толпа.

Найра продолжала рыдать с подвываниями.

— Заткните её! Надоела.

Раздался звук удара. Мира вздрогнула. Если она выйдет и расскажет, как всё было, Найру, возможно, отпустят. А вот её саму опять запрут в склепе среди мёртвых. Она вцепилась зубами в руку, мысленно повторяя: «Я всё расскажу. Но потом. Сперва нужно найти настоящего убийцу и тогда я расскажу. Всё. Всем».

Время растянулось, будто резиновое. Мира давно покинула лавку и бродила по площади, останавливаясь то там, то здесь. Она ждала газилиннов, но те не появлялись. Зато горожане уже начали обращать на неё внимание: Мира ловила на себе косые взгляды. Несколько торговцев пытались заманить её к себе в лавки, расхваливали товары, однако Мира лишь деревянно улыбалась и отходила в сторону.

Она понимала, что нужно уходить, пока ею не заинтересовалась стража — но в душе теплилась надежда на встречу с газилиннами.

«Как же так? — думала Мира. — Ведь мы договаривались, что они будут ждать меня каждое утро возле лавки торговца пряностями! А если с волосатиками что-то случилось? Ведь, спасая меня от цеплюча, они сильно рисковали. Неужели их поймали?»

Она гнала от себя такие мысли, но чем больше старалась об этом не думать, тем навязчивее они вертелись в голове.

«Может, я ищу газилиннов не там?» — думала она и переходила от одной лавки к другой, выискивая взглядом волосатиков. Становилось душно, в воздухе висела красноватая пыль, от которой першило в горле. Мира обливалась под рясой потом и мечтала найти местечко прохладнее. К тому же, её мучили голод и жажда.

Газилиннов не было и всё указывало на то, что не будет.

«А вдруг они нашли другой способ добраться до болот? — подумала Мира. — Я тут брожу, как дурочка, а они давно дома?»

Она остановилась, оглядываясь по сторонам. Если так, надеяться нужно только на себя и искать остров самой. Для начала нужно выбраться из города. В Элсаре есть как минимум двое охраняемых ворот: те, через которые она вошла сегодня и те, через которые попала в город, когда приплыла по Реке. Вторые ворота ей сейчас и были нужны — осталось их найти.

Неожиданно по площади будто прошла волна: то тут, то там горожане стали собираться в небольшие группы. Люди взволнованно перешёптывались, Мира улавливала слова «напали ночью», «давно пора было эту заразу выжечь», «тоже люди, хоть и прокажённые», «ничего, городские стражи разберутся». То тут, то там звучало название Серая Хмарь. Мира пыталась примкнуть то к одной, то к другой группе, чтобы разузнать подробности, но горожане косились на её рясу и замолкали. Несколько раз Миру спрашивали:

— Что тебе, сестра?

Она конфузилась и отходила, чувствуя на себе подозрительные взгляды. Сложилось впечатление, что горожане не доверяют врачевателям Лечебницы и уж точно не хотят посвящать их в происходящее. Мира чувствовала, как подкатывает паника: если на остров напали, что стало с девочкой, которую она должна спрятать в храме в Сухири?! Нужно как можно скорее узнать, как попасть на остров! Но спрашивать в лоб опасно. Могут заинтересоваться, зачем ей туда, а её и без того разыскивают! Объяснение пришло неожиданно: раз на остров напали, там есть раненые. А она — врачевательница Лечебницы. Кому, как не ей, спешить на помощь? Это придало Мире смелости.

Высмотрев среди покупательниц женщину с добрым, располагающим лицом, Мира тронула её за рукав. Та обернулась, окинула девушку озадаченным взглядом.

— Что тебе, сестра? — спросила горожанка.

— Вы не подскажете, где ворота, ведущие к реке? — спросила Мира, явственно ощущая, что делает всё не так. Но что представляет собой так, она не знала, поэтому смотрела на горожанку в ожидании ответа.

— Разве ты не знаешь? — удивлённо спросила женщина.

Мира сдержала раздражение: блин, если бы знала, не спрашивала!

— Нет, — ответила она, невольно копируя интонацию и выражение лица Камиллы. — Я всё время провожу у себя в Лечебнице. Впервые оказалась в вашем городе.

Подозрительность из лица женщины исчезла, кажется, поверила.

— Тебе нужно пойти вон туда, — женщина показала направо, в толпу. — Найдёшь улицу Двух богинь (Мира мысленно отметила название), по ней выйдешь к площади Правосудия, там и главные ворота.

Мира мысленно вознесла молитву всем богам, которых знала.

— Спасибо! — с чувством сказала она и торопливо пошла прочь.

Что это площадь Правосудия, Мира поняла бы, даже не зная её название. Посередине стояла виселица, на которой в молчаливом и строгом ожидании висела верёвка с петлёй. Справа от виселицы высился помост, вероятно тоже для казней, а может объявления приговоров или приказов. Из-за разглядывания виселицы Мира сначала не заметила на площади самое необыкновенное: городские ворота были открыты настежь. Она прекрасно помнила, что Элсар представляет собой остров иза воротами сразу начиналась вода. Впервые попав в Элсар, Мира недоумевала, зачем вообще нужен вход с реки, если для большей части азарцев вода смертельна? Получалось, что воротами пользуются только агенты и лодочники. И вдруг ворота настежь открыты. А как же вода? Внезапно в ворота вошёл мужчина с гружёной и накрытой рогожей тележкой. Он выглядел уставшим, словно отмотал не один километр. Мира совсем растерялась. Он что, по воде с этой телегой шёл?! Нет, скорее всего его привезли на лодке… Но всё же…

Недоумевая, Мира подошла к воротам и замерла, поражённая увиденным: реки не было. Вернее не так — река была, но она расступилась. Не обмелела, а именно разошлась в стороны, обнажив сушу и образовав между водами широкий коридор, в котором можно было сделать дорогу с двухполосным движением. Вдоль прохода высились водяные стены и всё вместе напоминало застроенную зеркальными небоскрёбами улицу.

— Подай на воду ради Праматери, — раздался слева надтреснутый мужской голос.

Мира повернула голову: у ворот сидел очень худой нищий в лохмотьях. Рыжая пыль покрывала его голову, плечи и колени, так что он сливался с камнями. На земле перед ним стояла деревянная плошка, в которой лежали три «серых». Нищий смотрел на Миру тёмными, глубоко запавшими глазами.

— Здравствуйте, — пробормотала она, смутившись оттого, что у неё нет камней. Более того, если так пойдёт дальше, скоро ей придётся сесть и просить милостыню рядом с ним. Если, конечно, пустит.

— Удивлена? — нищий с насмешкой указал на проход.

Отрицать, что удивлена, когда отвисла челюсть и глаза из орбит вылезли, было глупо, и Мира кивнула.

— Дни Вила, — сказал нищий и подмигнул ей.

Она вспомнила, что уже слышала о днях Вила от Гая. Но тогда даже представить не могла, как это выглядит.

— Скажите, этот проход куда ведёт? — спросила она.

— До развилки.

— А дальше?

— Каждый в свою сторону, — уклончиво ответил он. — Тебе куда надо-то?

Мира заколебалась: сказать правду — а вдруг выдаст; солгать — не узнаешь, как попасть на остров.

— Мне на остров Серой Хмари, — ответила она, решившись.

— Хм, тебе туда по какой надобности?

— Дело у меня там важное, — угрюмо ответила Мира.

— Неспокойно сейчас на острове, — заметил лодочник. — Лучше не соваться.

Она упрямо наклонила голову, ответила:

— Мне очень нужно.

Мужчина посмотрел на неё с прищуром:

— Из Башни давно вышла, мокрозява?

Мира вздрогнула, с запинкой спросила:

— Почему вы думаете, что я мокрозява?

— Как же ещё думать, когда ты ничего тут не знаешь, — усмехнулся нищий, продолжая щуриться от несуществующего солнца. — Вопросы задаёшь такие, на которые знает ответы даже азарский ребёнок.

Он взял из плошки «серые», покатал на ладони, снова бросил в плошку и добавил:

— Все, кто выходит из Башни по первости такие. Как слепые котята тычемся.

— Вы тоже оттуда? — спросила Мира.

— Да, третий год как победил в своём турнире. Видишь, что ждёт здесь победителей, — он зло рассмеялся. — Когда ты в Башне, кажется, ничего хуже быть не может. Но когда выходишь, понимаешь, что хуже всего эта трясина. Она затягивает медленно и верно — но уже не вырваться и бороться не с кем, да и не за что. Разве что за свою жизнь: никчёмную и бестолковую. Ты кем выбрала быть?

— Лодочницей, — тихо произнесла Мира.

— Хех, значит, точно кончишь также, — он ощерил рот с поеденными червоточиной зубами. — Я тоже выбрал путь лодочника. Думал, буду по торговым делам между островами шастать. Сегодня здесь, завтра там, отвёз, продал — меня такая жизнь вполне устраивала. Мне даже лодку выдали, только она гнилая оказалась, развалилась через несколько рейдов. Сначала нанялся помощником к одному из лодочников, да не срослось — он меня как грузчика использовал. Таскал за него всё тяжелое, а оплату он только жратвой давал. Так никогда на новую лодку не накопить. Перешёл от него к другому, тот ещё хуже оказался, вообще за скотину держал. А как я заболел, вовсе выбросил меня на Больших кочках и уплыл. Кое-как я оклемался, но теперь слишком слаб, чтобы работать. Одна надежда на добрых людей.

Он помолчал, потом спросил:

— Слышал, вам сейчас даже гнилых лодок не выдают?

— Правильно слышали, — буркнула Мира.

Он покачал головой, словно говоря: вот, вот.

Мира испытывала лишь одно желание: поскорее уйти от этого человека. От него несло безнадёгой и вселенской тоской. Казалось, стоит задержаться рядом ещё хоть на мгновение, и заразишься его депрессивностью и пессимизмом, как болезнью. Самым же страшным было то, что он говорил правду.

«Я должна спасти Атию, — подумала Мира. — Может, хоть тогда этот умирающий мир получит надежду на спасение».

— Простите, но всё же, как попасть после развилки на остров Хмари? — спросила она.

— Иди по крайнему левому коридору, — ответил нищий.

— Спасибо, — она переступила с ноги на ногу и неуверенно произнесла: — Ну, тогда до свидания.

— Счастливого пути, — прокряхтел он. — И не забывай, что дни Вила завтра заканчиваются. Не успеешь, воды сомкнутся, и возвращаться придётся вплавь.

— Спасибо, — повторила Мира.

Подобрав полы рясы, она с осторожностью вошла в проход. Вновь появилось ощущение, что она оказалась на улице, застроенной примыкающими друг к другу небоскрёбами, на которых висели огромные ЖК-панели. По ним показывали одно и тоже видео: темнота, в которой происходило неуловимое глазом движение. Там была жизнь, что-то большое время от времени подплывало к стенам, но когда Мира пыталась рассмотреть его, исчезало, оставляя ощущение опасности.

В какой-то момент её охватила паника: казалось, стены стали ближе и смыкаются, грозя раздавить её. Она остановилась, как вкопанная, чувствуя, что не может сделать дальше ни шага. Сердце ухало, словно безумное, не хватало воздуха. Мира подняла голову, глядя на купол.

— Надо успокоиться, — сказала она себе. — Это всё от одиночества и клаустрофобии. Нищий сказал, что дни Вила заканчиваются завтра, значит, сегодня стены не сомкнутся. Нужно идти дальше, шаг за шагом, пока не окажусь на развилке.

Она заставила себя сделать первый шаг, подбодрила:

— Молодец, девочка. Вот так, и ещё один. Ты сможешь. Ты победила в грёбаном турнире, когда всё было против, ты вышла на свободу из Башни. Сейчас нужно всего лишь найти на острове восьмилетнюю девочку и отвезти её на другой остров. Ничего сложного!

Она пошла быстрее, продолжая говорить:

— Красава! Представь, что ты не на дне реки, а на улице застроенного небоскребами города. Например, в Нью-Йорке или Сиднее. Ничего необычного, просто девушка, просто гуляет по улице…

Неожиданно справа за стеной появилась огромная тупоносая морда животного с выпуклыми глазами и длинными усами каждый в руку толщиной. Она появилась из темноты и, казалось, сейчас ворвется в проход. Мира завизжала, шарахнулась к противоположной стене, врезалась в неё, но стена спружинила, будто желе. Только на руке осталась вода. Посмотрев на Миру, животное скучающе зевнуло и вновь исчезло в темноте. Только пузыри по воде пошли.

Мира истово перекрестилась.

— Всё хорошо, — прошептала она. — Его больше нет, всё супер. Идём дальше.

Колени по-прежнему дрожали, как у старушки, во рту ощущался металлический привкус страха. Вот и развилка: один проход вёл прямо, второй направо, третий налево.

— Мне в третий, — сказала Мира.

От звука своего голоса вдруг стало страшно и очень-очень одиноко. А ещё возникла противная, зловредная мыслишка: «Вдруг нищий обманул и вместо острова Серой Хмари я попаду в другое место?»

Нет, такие мысли нужно гнать в сторону! Они лишают сил двигаться дальше. Надо думать о чём-то добром и светлом. Вспомнилась мадам Олсен и её совет: «Верь в любовь, девочка. Ненависть и озлобленность ещё никого не спасли».

— Хорошо, мадам, — тихо сказала Мира и представила, что вернулся Гай.

Она больше не одна, они идут по улице с зеркальными стенами вдвоём и разговаривают. Он так близко, что Мира ощущает его дыхание на своей щеке, и ладонь согревается от тепла его ладони. Ей действительно стало легче и спокойнее, будто кто-то взял на себя часть её страха.

— Здесь столько всего произошло, пока вас не было, — сказала Мира невидимому собеседнику. — Магду убили. Даже не представляю, что вы сделаете, когда узнаете. Она дралась, как настоящий воин, — к горлу подкатил комок слёз, и Мира замолчала.

Перед глазами словно наяву встал вчерашний день: как она пришла к Магде, как та напоила её чем-то с мятным вкусом, и как потом появилась настоящая Магда. Их недолгая схватка, нож, блеснувший в руке убийцы и смерть жены Гая.

— Сначала хотели свалить убийство на меня, — вновь заговорила Мира, — но теперь обвиняют Найру. А её там даже близко не было! Я поклялась себе, что помогу ей, оправдаю. Но сначала нужно найти Атию, — она грустно улыбнулась и подняла глаза на невидимого собеседника: — Ах, вы же не знаете, что я встретилась с жабой. Той самой, которая меня сюда забросила. Как вы и предсказывали, она сама меня нашла.

Неожиданно впереди раздались мужские голоса. Мира перестала бормотать, прислушалась.

— Что будем с ними делать?

— Свалим в проходе и всех делов. Завтра воды сомкнутся, и река всех похоронит. А до завтра сюда вряд ли кто сунется.

Стараясь держаться ближе к стене воды, Мира пробралась вперёд и внезапно увидела кучу тел. Они лежали друг на друге, словно выброшенные на свалку куклы, руки верхних свешивались на лица нижних. А двое здоровяков всё набрасывали на кучу новые тела.

Миру замутило от ужаса. Прикрыв рот ладонью, она отступила назад. О том, чтобы идти на остров уже не было речи. Бежать из этого царства смерти! Бежать!

— Э! Кто там? — крикнул один из мужчин.

Мира замерла, прижавшись к стене. Под рясу на спине струйками стекала вода, кровь стучала в висках, лицо горело, словно опалённое огнём.

— Ты чего? — спросил напарник у второго мужчины.

— В проходе кто-то есть, я видел движение.

— Да то рыбы. Или какие другие твари.

Подняв полы рясы, Мира начала отступать, откуда пришла.

— Надо проверить, — сказал мужчина. — Ну-ка, дай мне палицу.

Стянув рясу, чтобы не мешала, и оставшись в тунике, Мира побежала по проходу. Кажется, никогда в жизни она не бегала так быстро. Ужас гнал вперёд, под защиту улиц города, где можно спрятаться среди горожан. В груди жгло огнём, во рту пересохло, перед глазами мелькали тёмные мушки, но она продолжала бежать. Вот и развилка, значит, осталось недолго.

За спиной раздавались голоса преследователей и топот нескольких ног. Он то становился тише, то наоборот приближался. Совершенно выбившись из сил, Мира перешла на шаг, держась за грудь и судорожно хватая ртом ставший колючим воздух. Она ничего не слышала, кроме стука крови в ушах, и молилась лишь о том, чтобы преследователи тоже устали.

— Вон она! — крикнули за спиной.

Обернувшись, Мира увидела преследователей. Оба багровые и потные от бега, они быстро приближались, держа на готове дубинки.

Мира побежала дальше. Ноги заплетались, и больше всего она боялась упасть. Вот и городская стена, ворота, нищий у ворот. Он как будто ждал её.

— Помогите мне! — прохрипела Мира.

Это было единственное, что билось в висках. Помогите! Хоть кто-нибудь!

Внезапно нищий схватил её за руку и закричал:

— Я держу её! Быстрее!

Мира попыталась вырваться, но он оказался сильным и вцепился будто клещами.

— Думаешь, за меня много заплатят? — задыхаясь спросила она.

— Много, не много, меня устроит, — ответил нищий и опять завопил: — Сюда! Я держу её!

Надежда оставалась только на магию. Мира уже поняла, что её способность — воздействовать на неживые предметы: открыть щеколду, создать стеклянную стену. Она впилась взглядом в стоящую на земле плошку с подаянием. «Серые» вылетели из неё, словно из пращи и ударили нищего по голове. Он вскрикнул от боли и неожиданности, выпустил Миру.

Не теряя времени, она бросилась в ворота, на площадь Правосудия.

Кажется, кто-то пытался её перехватить и поймать, но ей удавалось выскользнуть. Мельком оглянувшись, она увидела, что преследователи (судя по одежде, это были стражи) забежали в ворота следом.

— Обходи её слева! — крикнул один другому.

Заметив открытую дверь одного из домов, Мира ворвалась туда.

Она оказалась в крохотном, грязном дворике. Несколько чумазых детей брызгали выводилом на цеплюч, дородная женщина в грязном переднике мела двор.

— Куда?! — закричала она при виде Миры.

Но та уже заметила приставленную к стене и ведущую на крышу дома лестницу; рванула к ней. Дети радостно заулюлюкали ей вслед. Насаживая на ладони занозы, Мира поднялась на крышу. Навалившись всем туловищем, оттолкнула лестницу. Та закачалась и с глухим треском упала на землю. Мира с ужасом ждала, что раздадутся детские крики, но к счастью лестница никого не придавила.

Мира посмотрела вниз: преследователи забежали во двор, с руганью стали поднимать лестницу.

Она огляделась по сторонам: дома в Элсаре были построены почти впритык друг к другу, так что можно было перебегать с крыши на крышу. Только вездесущий цеплюч мешал. Неожиданно снизу раздались знакомые писки:

— Посмотрите, это же лодочница! Наша лодочница!

— Мира?! Где?

— Да вон же, на крыше!

Приглядевшись, Мира увидела на краю накрытой рогожкой повозки трёх взволнованно подпрыгивающих волосатых мячиков. Она втянула сквозь стиснутые зубы воздух: газилинны! Где вас носило всё это время?!

Однако расслабляться было некогда: стражи подняли лестницу и полезли на крышу.

Мира попыталась магией заставить лестницу упасть, но то ли сил осталось слишком мало, то ли лестница оказалась слишком тяжёлой — ничего не получилось.

Здешние крыши не слишком отличались от питерских, по которым она любила гулять: покатые, с коньком и хрустящей при каждом шаге черепицей — отчего казалось, что идёшь по печенью. На дрожащих от напряжения ногах, вытянув в стороны руки для равновесия, Мира побежала по коньку, не давая себе возможности усомниться в том, что делает. А также остановиться и посмотреть вниз. За спиной слышалась грубая брань. Добравшись до края, Мира оглянулась: преследователи неуклюже бежали по коньку, напоминая цирковых медведей.

Она прикинула расстояние до следующей крыши, отступила назад. Набрав разгону, прыгнула. Жестко упала на склон крыши, поехала вниз. Попыталась ухватиться за черепицу, но не удержалась. Перед глазами замелькали крыши, купол, потом всё заслонила стремительно приближающаяся брусчатка, спину пронзила боль, от удара выбило воздух из лёгких, и Мира потеряла сознание.