Просьба одна - отстаньте от меня!

Глава 12

Громадный снежно-белый дракон медленно раскрыл огромную пасть. Обессилев от долгой борьбы и собирая остатки сил для решающего удара, Лоано смотрела на обломок верхнего клыка, нависший почти прямо над головой. Чудовище беззвучно выдохнуло. В лицо магу подуло мертвящим, смертельно ледяным ветром… — Кажется, погас костер и холодом тянет из под неплотно прикрытого полога. — Лоане открыла глаза. Она думала, что воспоминания далеких дней стерлись и больше не потревожат. Видимо, ошибалась. — Маг решила прикрыть полог поплотней и стала подниматься. Увидев, что кого-то нет, встревоженная чародейка мигом вскочила.

— Хрой! Гилам! Немедленно вставайте! Где Вадим и Толаме?! Толком не проснувшиеся мужчины кинулись подкладывать дрова, раздувая почти потухшие угли. Тонкие ветки смолистого кустарника мигом вспыхнули.

— Верхняя одежда Вадима на месте. Одежды Толаме нет!

— Я говорил — ему нельзя доверять! — спешно затягивающий пояс на куртке Гилам кипел яростным негодованием.

— Потом, Гилам, сейчас не до того. — Хрой с горящим факелом наклонился у выхода. — Смотрите, Вадим шел первым, Толаме — следом. Готовы? Хватайте факелы и быстрей за ними.

— Только бы не ушли далеко — завязая в ломающемся под ногами насте, Лоано едва поспевала за Хроем и Гиламом. — Смотрите, куда идут следы! Ох, всё гораздо опаснее. Гляньте, что там творится!

— Ты права, надо идти в замок Холодной Девушки. Мне тоже не по себе от того, как он изменился! Интересно, давно ребята ушли? Насколько отстаём?

— Кто или что ждёт нас всех там? — перешедший со всеми на быстрый шаг Гилам пытался взвешенно оценить происходящее — Чтобы не попасться в ловушку, надо быть настороже. Кто знает, на что способен чужак и куда тащит мальчишку.

— Вадим идёт четкими, совершенно одинаковыми шагами. — наклонившийся на ходу Хрой опустил факел пониже и внимательно разглядывал следы. Чтобы приотставшие спутники за спиной услышали, страннику приходилось кричать. — Словно марширует, отмеряя путь. Судя по следам, не останавливается. А вот Толаме то ускоряет, то замедляет шаг. Но следов от неё нет. И мальчик не сопротивляется. Я бы предположил, что Толаме следит за чужаком!

— Но почему он никого не разбудил? — возразил страннику Гилам — Нет, тут что-то другое.

— Чёткими шагами, не останавливаясь и, наверняка, не оборачиваясь? — пробормотала Лоано с прищуром взглянув на приближавшуюся громаду изменившегося замка — Кажется, я припоминаю, на что это похоже. — маг повысила голос — Хрой, надо быть очень осторожным. Не знаю, кто или что впереди. Но оно использует призыв, которому невозможно не подчиниться. Если ведут только Вадима, Толаме, возможно, можно спасти. Если я не ошибаюсь, их там поджидает очень серьёзная опасность. Против неё не устоять ребятам, очень трудно будет и нам. Прежде чем войти, пропустите меня вперёд. Идти надо будет за мной, чтобы была возможность что-то сделать, пока принимаю удар на себя. Надеюсь, смогу выстоять. Применю все свои знания. Даже если для победы придётся умереть всем, оно стоит того. — Последние слова маг произнесла почти не слышно, главным образом для себя, как клятву.

— Хорошо — прокричал не слышавший последнюю фразу Хрой, переходя на бег. — Тогда постарайся не отставать!

Толаме было очень страшно. Смотря перед собой, чужак довольно быстро шел размеренным шагом. Но что-то жуткое было в его движениях. Словно не человек, а винорская кукла на ниточках. — Не похоже, что он слышит, как иду за ним. На улице страшный холод. А он без теплой одежды и не обращает внимания на мороз. — Вдруг Толаме заметил, что ноги Вадима чуть задержались во время шага. Мерная поступь изменилась, шаги стали дерганными. Показалось, чужак не хочет идти и пытается сопротивляться невидимому кукловоду. Толаме не выдержал и рискнул окликнуть. Но чужак будто не слышал. Задержка при ходьбе пропала. Потом замедление появилось вновь. И снова исчезло, уже насовсем. Всё так же, ровными шагами, Вадим подходил всё ближе и ближе к замку Холодной Девушки, чьи чёрные стены почти затопили зеленые блики-сполохи. — Но они же красные были! А теперь, как глаза у Вадима. Так это не сказки?! Холодная Девушка к себе позвала? — Толаме плюнул на осторожность и догнал Вадима. Попытки обратить на себя внимания ничего не дали. Остановившийся взгляд чужака смотрел сквозь Толаме, как будто прожигая его зеленым, неприятным свечением. Попытавшись встать на пути, парнишка получил сильный толчок и отлетел в сторону. Теперь Толаме вынужден был останавливаться, чтобы не перегонять чужака. Так дошли до вспыхивающих зелёным стен. Паренек проводил Вадима к чернеющему жутким провалом входу. — Что же мне делать? Кто или что затаилось внутри? Идти туда за ним? Вадим пугал меня раньше. Но я уже уверен, что он человек. И ведут его против воли. Он был товарищем, а не врагом. Я не брошу его, просто не могу. Не знаю, правильно ли поступаю, но пойду. Пусть защитит меня Заступник от беды. Толаме чуть помедлил и, глубоко вздохнув, словно перед прыжком в глубокий омут, шагнул через порог.

Сказать, что он был напуган — значит не сказать ничего. Впервые Вадим был не властен над собственным телом. Нет, предположительно всякое может произойти. Когда полжизни проводишь в горах, надо всегда помнить об опасности. Оступился, промахнулся, неверно рассчитал, шлёп — и уже не пошевелить ни рукой, ни ногой. Пока всё не срастётся. Но чтобы обездвижить помимо воли, чтоб тобой кто-то управлял…. — Вадим про такое лишь читал в фантастических рассказах. Не предполагая стать их героем. Словно жуткий сон, в котором ты заперт внутри собственного тела. Видишь и понимаешь, что происходит, но остаёшься сторонним наблюдателем, что может быть страшней. Вопреки прочитанному, здесь не было 'внутренних ехидных голосов', смеющихся над беспомощностью, или завывающих призывов, которым не в силах сопротивляться. Тем ужасней была беспомощность. — Мой разум — отдельно, а тело — отдельно. Оно идёт куда-то, само по себе. Но вместе со мной! Я же тут, внутри! Ну уж нет! Так не пойдёт! Надо помешать неизвестному кукловоду. Убежден в опасности принудительного ночного похода к сияющему замку местной Снежной Королевы. Оп-па, он же в красных пятнах был?! А сейчас, как полярное сияние — полыхает зелёным! Сдаётся, смена иллюминации ничего хорошего не сулит. Надо остановиться, во что бы то ни стало! Ишь, тоже мне, нашли Кая. А всем пофигу, что Герды в планах не значится, ага? И флахи ваши на северных оленей не потянут, при всём желании. — мрачная ирония немного успокоила. Вадим сосредоточился изо всех сил. Ощущения приходили постепенно. Не сразу, но почувствовал, как ноги, повинуясь чужой силе, ступают по хрусткому снегу, проламывая наст. Ещё слышалось, что сзади кто-то идёт. Может, его хватились и спешат на помощь? Обрадованный парень с удвоенной силой принялся бороться. Несколько раз явно добился какого-то замедления. Однако полностью подчинить себя себе не получилось. Потерпев поражение, решил пока удерживать ощущения потихоньку обретаемого тела. Подчинившись с виду, но готовясь к решающей схватке. Пока боролся, послышался близкий окрик, но никто не нагнал. — Видимо, спят и не подозревают о происходящем. Значит, остаётся надеяться только на себя. Надо выждать момент и вырваться из-под чужой загадочной власти. — Полыхающий ядовито-зеленым пламенем замок громадой навис над его головой. Словно сквозь плотный туман, он увидел белобрысого парнишку рядом. Но почему тот один? Пытается привлечь к себе внимание, машет руками перед носом. Даже попробовал встать между мной и замком. — Не подвластное хозяину тело отшвырнуло Толаме, и ноги неумолимо несли Вадима к черной дыре прохода в ярко горящих среди темноты ночи стенах. Не задерживаясь на пороге ни на секунду, повинуясь неведомой силе, деревянными шагами парень двинулся в липкую, кромешную тьму.

Как только Вадим переступил порог, всё изменилось. Перед парнем открылся коридор в толще стекловидного, чуть светящегося изнутри призрачным зеленым светом камня. Его вели вперёд и вперёд. Не очень длинный коридор закончился ещё одним, уходящим наверх. Повинуясь чужим приказам, Вадим двинулся дальше. Наконец, долгий спиральный подъём вывел в большой зал. Стены его сталкивались друг с другом под множеством причудливых углов. Вадим ощутил себя мухой в остро огранённом куске янтаря. Неяркое зеленоватое свечение лилось откуда-то сверху. Узкие полосы, змеившиеся по темному многоугольному полу, тоже мерцали призрачно-зелеными вспышками. От обилия зеленого, мертвящего света Вадиму было не по себе. Вдруг полосы на полу вспыхнули очень ярко. Когда свет померк и перешел в мерцание, парень с трудом проморгался. Радостно сообразив — это его собственное движение, не по команде. Значит, чужое принуждение ослабло, тело начинает слушаться хозяина. Попробовал двинуться и понял, что, к сожалению, контроль ещё силён. Подчиняясь кому-то другому, ноги зашагали вперёд. Вадим остановился у центра комнаты, куда сходились извилистые зеленые линии пола. Перед ним возвышался большой темный куб. Стенки его замерцали. Куб стал распадаться, осыпаясь внутрь. Парень с опасливым интересом смотрел, как из бывшего куба вырастало что-то похожее на огромный бутон с множеством больших темных треугольных лепестков-чешуек, цепляющихся и наползающих друг на друга. — Похоже на соцветье 'заячьей капусты', растущей в горах. Вкусная, между прочим… — подумал Вадим. И внезапно обрел полную власть над собственным телом. Не спуская глаз с растущего цветка, парень сделал шаг назад, осторожно пятясь к выходу. А лепестки 'заячьей капусты' стали медленно раскрываться. Вверх вырвались, словно выстрелив, странные черные усики с утолщениями на концах. Антрацитово поблескивая в зелёном цвете, они медленно закачались над чешуйчатым бутоном. Из цветка заструился туман. В бело-зелёных клубах проявилась какие-то очертания. Туман довольно быстро разошелся, оставив висеть над копошащимися усиками статую из матового темно-зеленого камня. Точнее, её часть. В воздухе повисла голова молодой девушки с надменным лицом. Продолжающий потихоньку пятиться, Вадим машинально подумал, что трудно в зеленом сиянии понять, красива ли она. Тут веки статуи дрогнули и открылись. Белые, с зелёным трупным оттенком глаза без зрачков слепо смотрели прямо на парня. Успевший дойти почти до выхода из зала парень снова потерял контроль над телом. Голова неприятно улыбнулась и заговорила. Раздался слаженный хор тихих вкрадчивых голосов. Вадим осознал, что понимает странную собеседницу.

— Што ты ссабыл здессь, странник иных путей? — Пришепетывания множества голосов из уст головы походили на шум капель дождя, одновременно придавая словам неуместно смешной акцент. Поблескивающие усики покачивались, переплетались друг с другом, время от времени поворачивая утолщения к Вадиму. — Почему явилсся к хосяевам и богам долины? Глупый шеловек из глупого мира!

— Ещё спрашивают! — Вадима сильно рассмешил анекдотический 'немецкий говор' статуи. И парень сразу почувствовал, как начинает забирать своё тело обратно. Неожиданно решил, что терять ему уже нечего, а, значит, по старой книжной традиции его мира, можно начинать хамить. — Подняли среди ночи, приволокли, а теперь вопросы задаём? Если здесь не нужен, то могу и уйти. Я не гордый.

— Свали не тебя. Я присывала мага. Молодой и ссильный, он подходит. Он нушен. Для его ше блага! Когда Холодная Дева сов'ёт, нелься не придти.

— Зачем? — не прекращая разговор, Вадим прикидывал пути к отступлению. Интуитивно чувствуя — от мерзкой головы жизненно необходимо держаться подальше.

— Не твоё дело! — несмотря на резкость, в шуршании хора не было раздражения — Но, мошет быть, ты пришел, потому што так надо. Но ссначала мальшишка! Куда?!

— Лучше я, пожалуй, пойду…

— Нушен! Останешься тут, придёт другой. Он идёт. Пока поссмотрим, сгодишься ли ты. Подойди!

Последнее прозвучало властным приказом. Будто кто-то толкнул в спину, заставляя идти. Вадима снова охватила беспомощность. Но он был настороже и не потерял связь с телом. Когда колыхающаяся под головой масса черных усиков потянулась к нему, а ноги сделали послушный шаг вперёд, парень собрался с силами и рванулся. И ему удалось! Вместо второго шага, Вадим отступил назад.

— Шшшшшш! Хорошшо! — в немецком акценте хора явно появился намёк на раздражение и удовлетворение, одновременно — Ты тоше подойдёшь! Иди сюда! Никто не хошет плохого!

— Угу, знаем, проходили! — непонятное чувство переполняло Вадима. Он казался себе очень легким, словно вот-вот и воспарит в воздухе. Одновременно, парень твердо решил, что должен и, главное, сможет успешно сопротивляться этому бюсту цвета полуразложившегося трупа, явно замышляющему недоброе. Уж в чем, в чем, а в последнем не сомневался. Добрые боги не приволакивают силой подлежащих облагодетельствованию. — Нашли идиота. Хоть ты, наверное, здешняя богиня, я не пойду ни за что. И вообще, сейчас вот возьму и уйду отсюда!

— Ты так уверен?! — в щипящем многоголосье явственно проступило ехидство.

Показалось, что обрушился потолок. Парень почувствовал, как невидимая и неведомая чужая сила наваливается на него, ломает, пытаясь заставить подойти к уставившейся мертвыми глазами голове. Чудовищное напряжение охватило Вадима. Но он не только испугался по-настоящему, но и разозлился. Хватит строить из себя бревно, плывущее по течению. Парень решил не сдаваться до последнего, изо всех сил сопротивляясь. Через какое-то время, напор ослаб. Но сил едва хватало только чтоб держаться на расстоянии. Уйти по своему желанию он пока не мог.

— Хорошшо, ошень хорошшо! Ты сильный! Я передумала свать тебя. Не веришь мне? Предлагаю сделку.

— Какую?

— Я верну тебя обратно, в твой мир. Тут тебе нешего делать. Здесь болесни, смерть и грясь. Там — твои родные, твоя шиснь, твоя любовь. И то смошешь уйти туда прямо сейшас. Смотри!

Неприятная улыбка на лице божества стала похожа на ухмылку. Темные усики цветка заколыхались, выстроились кругом, повернув утолщения в центр. Затем выпрямились и разошлись в стороны. Неподалёку от парня в воздухе возникло рваное пятно. Оно быстро росло и превратилось в гигантскую прореху в воздухе. Будто кто-то содрал кусок обоев со стены, за которым оказалась открытая дверь в другой мир. Туда не проникало мерзкое зеленое свечение. Через портал были видны залитые солнцем и припорошенные снегом горы под пронзительно чистым, какой бывает на большой высоте, небом. И утоптанная тропа прямо перед парнем.

— Уснаешь? — чувствовалось, что свистяще-шипящий хор голосов не интересует ответ. Она знала — Вадим видит знакомый перевал. Не раз ходил здесь. — Я посаботилась о тебе. Видишь, сюда идут такие, как ты. — Вдалеке, из-за гребня, показались головы бредущих туристов. Вадим отметил, что ребята одеты не по-зимнему легко. Видимо, внизу было тепло. — Нас не видят. Гляди, они решили отдохнуть. Скоро пойдут дальше. Ты мошешь уйти туда. Портал открыт. Пойди, догони, скаши: отстал, потерялся. Больше не будет страхов, не опасны туманы глубин. Но если останешься, туманы сошрут тебя. Мне дано видеть будущее. Сдесь, впереди, тебе — смерть. Там — встретишь любовь. Вешную, до сконшания дней, как когда-то мечтал. Выбирай.

— Ты даешь мне это просто так? — Вадим на миг подумал: чем чёрт… или эта голова не шутит. Вдруг, действительно есть шанс вернуться? Здесь пока ничего хорошего не видел. — Что-то нужно взамен?

— Нет, не даром! Сделка! Ты не глупый, ты понимаешь. Я остановлю время и посову мальшика-мага. Он придёт, я помогу ему, усмирю опасную для всех силу. Потом воснаграшу тебя. Но пропустить тебя туда сейшас я не могу. Мало сил, штобы свать другого.

— Ну, я не знаю… — Вадиму отчаянно не хотелось верить голове над блестящими черными усиками, копошащимися, словно волосы на голове Медузы Горгоны. Всё, как в сказке про Буратино и волшебную дверь за очагом. Только вот собеседница, вряд ли похожа на Тортиллу или сверчка. Скорее, на крысу Шушеру. Нет, доверять этому чучелу нельзя ни в коем случае. — Так быстро решить…

В этот момент, голова повернулась чуть в сторону. — Вот и он! Он все-таки пришел. — черные усики быстро-быстро задрожали. Из-за непрекращающихся попыток принуждения, Вадим ощутил отголосок чувств шипящего создания. Повеяло каким-то омерзительным, отталкивающим предвкушением наслаждения.

Не упуская жутковатую собеседницу из виду, Вадим чуть повернул голову в сторону. В призрачном зеленом свете Толаме потерянно стоял прямо у входа с застывшим взглядом. Парнишка явно неохотно, против воли сделал шаг вперёд, потом ещё. Дергаясь всем телом, как марионетка, Толаме шел к ним, механически переставляя ноги. Черные блестящие усики закопошились в нетерпении, сплетаясь и расходясь.

— Погоди-ка! — Вадим шагнул в сторону и встал на пути у парнишки, преградив тому путь. Толаме опять дернулся и неуклюже попытался обойти Вадима. Но парень не дал ему это сделать. И почувствовал болезненный ментальный удар. Хор голосов богини злобно зашипел. — Помощи просят, а не заставляют принять. Не доверяю таким 'добрякам'.

— Ты лесешь куда не надо. Это не твое дело. У тебя есть путь к себе. Не мешай, а потом иди туда. Там любовь и шиснь.

— Нет уж, судьба свела нас в один отряд. Я не верю тебе. А бросать спутников не привык.

— Хочешь помешать? Придётся выбрать!… - сплетающиеся усики цветка прекратили хаотично дергаться. На утолщениях открылись глаза, и Вадим понял, что это такое. Множество длинных черных змеек, словно кобры в боевой стойке, копошилось над треугольными лепестками. Мертвая голова оскалилась в злобной улыбке. Всё новые и новые твари взлетали в воздух из жуткого бутона. Не переставая извиваться, они неизменно поворачивались к Вадиму горящими зелеными глазами. Вдруг часть из них потянулась к открытому порталу, висящему в воздухе. Было видно, как скинув на привале рюкзаки, туристы разливали чай из термоса, наперебой подставляя кружки. И усаживались, кто на корточки, кто на коврики-пенки. — Дай исполнить садуманное, или потом будет посдно и я не отпущу тебя. А ещё люди твоего мира умрут. Я убью их. Променяшь одного на смерть многих?

— Нет! — Вадим с испугом увидел, как змеиные усики вытягиваются и скользят в портал. Кончики их принимали форму крохотных воронок. Похожие на тончайшие дудочки, черные извивающиеся змеи потянулись ничего не подозревающим туристам, рассевшимся на привале. Невидимые для них черные нити змеились между людьми, опутывая каждого. На глазах Вадима угольно блестевшая пакость забиралась под куртки, за шиворот и в рукава весело переговаривающихся ребят и девчонок. Они быстро оказались полностью опутаны черной змеиной сетью. — Ребята, спасайтесь!!!

— Не услышат, не увидят. У тебя мало времени. Либо мальшишка-маг, либо они. Подумай, што сначит для тебя слушайный спутник, несущий угросу окрушащщим. Он опасен, поэтому дершат вдалеке от всех. Оставь его — шагни туда. Ты спасёшься сам, помошешь другим и окашешь услугу этому миру. Расве плохо?

— Я не могу так выбирать! — Вадим мельком глянул Толаме в лицо и увидел жуткое отчаяние в глазах парнишки. И осознал, что ничего хорошего Толаме не ждёт. Злобное, слишком жаждущее заполучить парнишку существо из цветка могло желать чего угодно, но только не блага. Вадим не мог вот так просто, взять и отдать жуткой змеиной богине ни в чем не повинного человека. Он лихорадочно пытался найти выход. У него всегда было главное правило — никогда не бросать идущего рядом. — Дайте мне подумать…

Внезапно, Вадим увидел, как лицо Толаме засветилось изнутри ярким багряным светом. Черты лица поплыли, словно стали растворяться.

— Некогда думать! — черная сеть плотно опутала людей. Они ничего не замечали. Разве что неслышные здесь разговоры и шутки прекратились. Теперь каждый сидел, задумавшись о чем-то личном. Парок из кружек медленно поднимался вверх. — Ты мошешь остановить. Спаси или убей. Решай! — Голоса возбужденно шипели. — Не упуссти время!

Вадим в ужасе понимал, что выбор не велик. Ему казалось, если отдать Толаме, то парнишка умрёт. Но если нет, то умрут люди, сидящие на камнях перевала. Всю жизнь и во всём парень стремился уходить от жесткого выбора 'или — или'. Не удалось, выбор нашел его, потребовав к ответу….

— Толаме, нет! — крик Лоано, словно гром среди ясного неба гулко отдался под сводами зала. — Успокойся, умоляю!

— Ты опосдала! Из мага рвется сила. — висевшая над змеями голова стала таять. — Мы умеем обходиться с ней. Нам помогут шисни ис другого мира. А когда саконшим, ты пошалеешь о грубости. Вы все пошалеете!

Изо всех сил боровшийся с цепенящими ментальными враждебными путами Вадим увидел, как тянущиеся от сидевших на перевале черные нити запульсировали, окрасились кроваво-красным. Туристы сидели молча и неподвижно, застыв в плену жутких тварей. Вадим отчаянно рвался к порталу. Но тут сзади раздался негромкий хлопок. Он оглянулся и увидел, как над головой Толаме закружились ярко-голубые огни. Ударившие из них темно-красные лучи ринулись к трясущимся мелкой, мерзкой дрожью и переплетающимся с немыслимой скоростью змеям. Гадины, не занятые туристами на перевале, поднялись навстречу, словно впитывая красное свечение. Новые и новые змеи вырастали над треугольниками лепестков. Голубые электрические молнии летели от Лоано и тоже тонули в матовом блеске трепетавшей массы черных гадин. Голова девушки испарилась, остался омерзительный мельтешащий клубок.

— Ещё один маг! Славная ночь ссегодня! — голоса ликовали — Теперь мы вырвемся! И насладимся миром лешашим са горами. — Вадим словно был связан с этим злобным клубком антрацитовых гадов. Он буквально ощутил, что 'насладимся' подразумевает нечто отвратительно гастрономическое, плотоядное. — Нашнём с шалких людишек неподалеку. Хватит терпеть. Воспитанники и ослабевшее Проклятье им не помогут! Они послушат нам! — радостно шипел единый хор.

Вадим хорошо видел, как побелело лицо самой маленькой девчушки, сидевшей ближе всех к порталу. Даже отсюда можно было разглядеть рыжие конопушки на белой коже, ставшей неестественно молочной. Один за другим почерневшие языки-дудочки отваливались от неё, переползая к оставшимся. Люди погибали, один за другим. В порыве отчаяния Вадиму хотелось кинуться, попытаться как-то закрыть прореху, через которую смерть воровала чужие жизни. Чувствуя, как от напряжения рвутся мускулы, как лопается кожа, он отчаянно рванулся из пут змеиной богини. Тело заполнила дикая боль. Но у него получилось! Однако, парень не стал пытаться закрыть портал. Откуда-то пришло понимание, что так жуткое создание не остановить. Не осознавая, что делает, чужим, не знакомым, но выверенным быстрым жестом Вадим вскинул руки над головой. Перекрестив их, повернул ладони, сцепил пальцы и вывернул кисти, заведя руки за спину. Одновременно, резко прогнулся в глубоком наклоне в сторону змеиного клубка, словно боднув воздух перед собой. Послышался нарастающий резкий свист. Портал моментально закрылся, обрезав головы не успевших вернуться тварей. Разнёсся резкий, режущий ухо визг. И опять обрушилась жуткая боль. Порванные мускулы и кровоточащая кожа, по сравнению с ней были лишь легким комариным укусом. Дикое, ни с чем не сравнимое страдание заполнило Вадима. Заставило корчиться каждую клеточку тела, ворвалось в мозг, разом перехватило горло, вырвав возможность кричать. Для Вадима больше не существовало ни зрения, ни слуха. Одно ослепляющее чувство безграничной, иссушающей и чудовищной боли заслонило, заполнило мир вокруг.

Жадно тянувшиеся к голубому свету усики-змеи задергались. Миг, и существо взмыло в воздух, показавшись полностью. Оказалось, хвосты змей клубка срастались кончиками в один. Клубок начал крутиться вокруг своей оси, ускоряясь быстрей и быстрей. Сплетение змеиных голов распалось, разошлось от единого центра, где срастались хвосты. Шипящая богиня стала похожа на большое колесо. Зашумело. Будто огромная пыхтевшая паровая машина заработала под сводами многогранного зала замка Зимы Двуликого. Колесо антрацитовых гадин бешено вертелось. В неуловимый момент оно взорвалось. Всё вокруг потонуло в пронзительной зелёной вспышке. Шум моментально стих. Ничего не соображающий от боли, опустошенный Вадим обессилено свалился на пол. Ярко-синее пронзительное свечение полыхало вокруг него, укутывая и сворачиваясь, словно кокон.

Толаме в темноте потерял Вадима. Парнишка медленно пошел по коридору, боясь споткнуться обо что-нибудь. Поднимаясь в кромешной тьме, постоянно поворачивая, он услышал хор странных шипящих голосов. Вадима что-то отвечал, споря с ними. Но Толаме не понимал разговора. Он подошел к входу в освещенный зелёным сиянием зал. Вдруг, Толаме стал понимать беседу. Шипящие голоса предлагают Вадиму сделку. Отправить куда-то, но взамен привести Толаме. Парнишку возмутило: его собираются использовать в сделке, как вещь! Разозлившись, он ринулся через порог. И сразу потерял возможность двигаться. В центре зала, над чашей причудливого цветка, в зелёном свете качалось множество черных блестящих змей. Рядом с Вадимом в воздухе висела неясная светлая дымка. Толаме услышал шипящие голоса внутри себя. Ему приказали подойти. Попытался сопротивляться, и его сильно затошнило. Предчувствуя недоброе, очень не хотелось подчиняться. Но непослушные ноги понесли вперёд. Когда Вадим не пустил юношу дальше, Толаме готов был во весь голос благодарить чужака, некогда пугавшего до дрожи в коленках. Странно, что Вадим разговаривал со змеями, будто с одним существом. Толаме же чувствовал множество злобных разумов. Ощущал их страшный голод. И он, Толаме, был их долгожданным и лакомым яством. Его будут есть. Долго и с удовольствием. Сердце паренька забилось от ужаса, но он по-прежнему не мог произнести ни слова. Вдруг Толме почувствовал, как что-то неведомое, волной подымается изнутри. Он услышал крик Лоано позади себя. И обрадоваться, что остальные, всё-таки, проснулись и пришли на помощь. Неожиданно что-то сломалось в нём. Как бурный поток, сметает преграды, так что-то совершенно новое, не передаваемое по ощущениям вырвалось наружу, оставляя щекочущее приятное чувство. Волны темно-алого света текли, рвались к ненавистному черному клубку в центре зала. Из-за спины вслед за ними полетели брызжущие яркими искрами голубые молнии. Толаме понял, что их не оставили без подмоги. В борьбу вступила чародейка.

Пораженно стоявшие Хрой и Гилам видели, что объединённая сила магии Толаме и Лоано не наносит вреда трепещущему клубку лоснящихся змей. Кажется, твари, наоборот, радуются атаке. Хрой понимал, как ценна в таких случаях любая помощь. Повернулся к Гиламу и увидел, что гвардеец неподвижно застыл. По нему жадно скользили черные тонкие нити. Одна их них потянулась к страннику, и он отшатнулся. Раздавшийся резкий свист заставил присесть и заткнуть уши не только его, но и вновь обретшего способность двигаться гвардейца.

Пришла пустота. Как будто из него всё выпили и теперь он как пузырь настойки моющего корня. Легкий и уязвимый. И вот-вот лопнет. Будто со стороны, Толаме безучастно смотрел, как над Вадимом взметнулись сполохи глубокого синего цвета. Языками огромного костра они стали удлиняться, затем резко хлестнули по яростно вертевшемуся живому клубку. И всё вокруг затопило ослепительно зелёным.

Из Лоано утекала магия. Она решила изменить удар и со страхом поняла, что не может остановить это. Похоже, всем придётся умереть здесь. Превозмогая надвигающуюся слабость, маг стала готовиться к одному из смертельных и запретных заклинаний. Отлично понимая, что оно будет последним. Ибо несло смерть всему окрест. Не исключая её со спутниками. Чародейка с горечью подумала, что вовсе не уверена, что плата собственными жизнями поможет остановить торжествующий мерзкий клубок. Тут она увидела языки синего пламени. Да, это была магия Севера. Не доводилось её видеть со времён войн с отступником. Давно не встречала и уже подзабыла синего мага. Никто так и не смог изучить и понять природу этой магии и её носителя. Было в них что-то неуловимо странное. Но Лоано помнила, что сейчас высвобождаются силы, способные смести многое, если не всё. Круша и ломая самого мага, посмевшего разом отпустить такую мощь на волю. Но именно поэтому у них, возможно, появился шанс, что клубок из быстро мельтешащих тварей не сможет противостоять. Потому что нечто неизвестное, даже чуждое миру приходило с всполохами синего пламени….

Уже спокойно она смотрела, как исчез клубок тварей, вытягивавших магию из неё и Толаме. Но рано радоваться. Надо думать о новой опасности. Ответный удар высвободившейся магии Толаме всё-таки сокрушит всех. — Ну что ж, по крайней мере, погибнем не зря. Уничтожить пакость в долине, не дать вырваться на просторы Побережья — чем плоха смерть? Тем не менее, пусть безнадежно, но попробую отвести от нас обратный удар. — Уставшая чародейка обреченно сосредоточилась. Завихрившееся в воздухе несметное множество белых полосок ответного удара чистой магии вот-вот должно было упасть на них.

Лоано смотрела, как опадают на пол полоски. Они распадались на куски, как большие старые длинные шелковые ленты, истрепанные и разрываемые в клочья ураганным ветром. В наступившей тишине, чуть слышимый шелест казался дивной музыкой. Между тем, в центре зала возникла и разрасталась белая дымка. Крайне вымотанная Лоано тяжело вздохнула, готовясь к новым неприятностям.

.