Пространство любви

Глава 9

Сердце Ориана гулко забилось в груди, когда он увидел ее в колбе, а после болезненно сжалось. Его Татьяна выглядела бледной и обессиленной, тоненькая струйка алой крови медленно ползла из одной ноздри по обветренным губам и подбородку; она тяжело привалилась плечом к стенкам колбы. Запястья девушки были закованы в кандалы, и пальцами одной руки она сжимала висок. Вард чувствовал, как ей было плохо. И прекрасно помнил, что таковыми могли быть последствия воздействия на нее бхаля. А еще он слышал ее отчаянный зов. Он обещал прийти. Он пришел.

Пока ведущий вовсю распинался о грандиозности поединков этого вечера, подогревая бешеный интерес публики, мыслями Ориан вернулся к тому дню, когда после долгих увещеваний Тала, распорядитель боев господин Лудо позвал его к себе и еще раз убедился в непричастности Ориана к похищению приза. Подслушивать было не в привычках варда, однако волнение давило на него ужасным камнем, пока он слушал, о чем хоширимец беседовал с зиларцем.

– Я ничего не хочу слышать! – голос Лудо звучал тонко и напряженно. – Я своих решений не меняю, ты должен помнить об этом.

– Ориан хотел честно завоевать право на землянку, как и положено, сражаясь с противниками, пока он не остался один. Ты обязан это помнить, – спокойно отвечал Тал.

– Это могло быть отвлекающим маневром, – отрезал Лудо. – Мне сообщили…

Тал перебил его презрительным фырканьем:

– Кто сообщил? Побежденный сэви Йорт? От него все начало гореть? Очнись, друг мой. Это лишь низкая месть варду за проигрыш.

– Но как тогда признание девушки, будто ее выкрали? – не унимался распорядитель Арены.

– Хоть я и знаю Татьяну немного, однако успел понять ее мотивы. Я уверен, что она солгала.

– Но зачем?! – удивился Лудо.

– На ложь ее могло толкнуть только одно – неистребимое до дрожи желание вернуться домой. Это стало смыслом ее жизни с тех самых пор, как она попала к нам. Смею предположить, что девчонка рассчитывала снова сбежать, как это она сделала в прошлый раз, оставив всех с носом, – в голосе Тала слышался неподдельный смех.

– Странно, – неопределенно промычал Лудо. – Но кто может знать, что твориться в головах этих землян.

– Кроме того, ты не можешь упускать из виду еще одно обстоятельство. Когда Таня умудрилась прошмыгнуть мимо нас, стоявших разинув рты, и снова сбежать, Ориан помог найти ее и вернуть мне. Слышишь, вернуть! Что, в конце концов, мешало ему, если он так хотел заполучить ее, запихнуть девушку в свой корабль, мне сказать, что поиски провалились, и отчалить? И еще, у него доказательства имеются.

За дверью воцарилась тишина, которая заставила Ориана занервничать, но потом он услышал уверенное:

– Зови варда!

Ориан едва сдержал свою радость. И отметил про себя, что непременно нужно поблагодарить Тала за помощь. Когда вард вошел в покои распорядителя Арены, тот внимательно взглянул в глаза Ориану и призадумался.

Лудо долго взвешивал все «за» и «против». Потом вызвал интерактивный экран и долго прокручивал представленные Орианом кадры с камер наблюдения, что-то сверял со своими данными, задумчиво кивал головой. После непродолжительного молчания, Лудо склонился к выводу – Тал прав. Он, распорядитель Арены уже долгие годы, старый зиларец, видавший виды и знавший жизнь стал жертвой обмана. Йорт воспользовался тем, что Лудо понес катастрофические убытки от финальных боев месяц назад и сыграл на его больном месте, сообщив, будто вард похитил приз. Ошибкой Лудо стала слепая вера словам Йорта на первых порах и нежелание лично все проверить. Как оказалось, выставленная в качестве приза землянка несколько раз промелькнула на камерах, установленных в вентиляционных шахтах. После попала в подвижные объективы в одном или двух коридорах Арены, и вскоре сама вышла из здания, добралась до убогого и древнего магазинчика со всяким хламом. А уже потом камеры зафиксировали не землянку, а старуху сэви. Да и к тому же, к кораблю вардов она пошла не сразу. И судя по всему, села на него от безысходности, потому что пока она металась между станциями и бегала по ним, осталось только судно Ориана. Лудо решил, что даст варду еще один шанс. И ему жаль, что Ориану придется покрыть его убытки своим билетом на Арену.

– Хорошо, – сказал, наконец, Лудо, – ты можешь принять участие в боях. Но, принимая во внимание…м-мм, некоторые обстоятельства, цена пропуска для тебя вырастет в пятьдесят тысяч кредитов.

Тал поперхнулся напитком, выплеснув его изо рта на пол, в то время как Ориан лишь дернул бровями. И было непонятно, то ли он в бешенстве, то ли ему смешно.

– Идет, – не раздумывая, ответил Ориан, мысленно поражаясь жадности Лудо и одновременно прекрасно понимая, в каком положении оказался распорядитель Арены после скандала.

– В финале ты окажешься один против всех тех, кто, как и ты, доберутся до конца, Ориан, – выдавил из себя Лудо.

– Я согласен, – скрестив руки на широкой груди, кивнул головой Ориан.

– Ты имеешь право на выбор оружия до входа в сектор. И имеешь право использовать на Арене только оружие, которое еще окажется при тебе, – пояснил Лудо.

Ориан прищурился и после краткого молчания он уточнил:

– Любое, которое будет при мне? Прошу повторить и подтвердить, правильно ли я понял, Лудо. Любое оружие, которое будет при мне, когда я войду в круг Арены?

– Именно так, – распорядитель боев как-то странно глянул на варда и пожал плечами. – Это будет объявлено на Арене, как обязательное для всех условие. А что?

– Я уточняю с той целью, чтобы меня снова не обвинили во лжи, – резко ответил Ориан.

Лудо закатил глаза и отчаянно затряс головой:

– Нет, Ориан. Все будет предельно ясно.

– Отлично. У меня одно условие.

Брови Лудо нахмурились. Не нравилось ему, когда кто-то ставил перед ним условия. Тем более, участник боев. На Арене только один господин, и правят только его законы.

– Какое?

– Колба должна быть на виду.

Лудо облегченно перевел дыхание. Ничего невыполнимого. Однако он слегка замялся:

– Понимаешь ли, нам пришлось пойти на некоторые меры предосторожности, чтобы предотвратить попытки побега со стороны девушки. Дело в том, что она тяжело переносит последствия действия препарата, и сейчас выглядит не лучшим образом.

Ориан сморщился: он знал это и без них. Он чувствовал, что ее сознание постоянно находилось в пограничном состоянии, а организм не успевал восстанавливаться перед каждой очередной дозой бхаля.

– Это не имеет значения. Она просто должна быть на виду, чтобы не было повторения сюрприза. Согласись, это резонно?

Лудо бросил взгляд на ставшее непроницаемым лицо варда и повернулся к Талу. Тот закивал головой и улыбнулся.

А потом Ориану предстояло объясняться с друзьями. На его слова о том, что он согласен на участие в этих боях на любых условиях, Ндар и Кейд возмущенно загомонили.

– Ты с ума сошел! – Ндар был вне себя.

– Это опасно, Ориан. Ходят слухи, будто кто-то из бойцов будет оснащен какой-то психотронной гадостью. Ты понимаешь, что это означает? – добавил Кейд, сжимая и разжимая кулаки.

– Понимаю, что здесь не обошлось без рамзуриев, – стиснув зубы, процедил Ориан. – И сделано это с одной целью – еще до старта выбить из боев как можно больше бойцов. На это и был расчет.

Ориан глубоко вздохнул, ощущая, как не хватает ему Татьяны, будто началось кислородное голодание в организме. Без этой девушки у Ориана не было будущего, и ради нее о готов был рискнуть сразиться с кем угодно и противостоять какому угодно оружию. Он чувствовал в себе силы и способность испепелить, если понадобится, хоть десятки соперников.

– И? – нетерпеливо спросил Ндар.

– Это неважно, – насупился Ориан.

– То есть как – не важно?! – рявкнул Ндар. – Ты понимаешь, что даешь им шанс убить себя?

– Если ты доберешься до финального боя, тот, у кого окажется оружие рамзуриев, уничтожит твой разум, – взвился Кейд.

Ориан был благодарен друзьям за заботу, но отступить не имел права.

– Это мы еще посмотрим, – отозвался он.

– Объясни, что заставляет тебя нестись в пекло без оглядки? – пораженно бормотал Ндар.

– Почему ты вцепился именно в эту землянку? – вторил ему Кейд. – Что она для тебя?

Друзья уставились на него неподвижными взглядами, дав понять, что не отступят. Ориан вздохнул, улыбнулся и, приподняв брови, ответил:

– Первая встреча с ней – это настоящий удар под дых, ребятки. Так, будто все электричество мира пронзило мое тело и задержалось там, готовое вырваться в любой момент.

Кейд изумленно выгнул брови, не в силах взять в толк, что бы значили слова старшего товарища, а вот Ндар, очевидно, прекрасно все понимал. Он некоторое время сверлил взглядом Ориана, а после спросил:

– Запах?

– Самый волшебный и желанный, самый неповторимый для меня.

– Это то, о чем я думаю?

Ориан согласно кивнул. Уж кому, как не Ндару знать, что означает встретить свою половинку. После встречи со своей будущей женой он получил колоссальный прилив сил. Что говорить о способностях Ориана, потомственного носителя древнего дара всей их расы?

– Татьяна – моя Избранная…

– Она знает? – спросил Ндар.

– Нет, – отрицательно качнул головой Ориан.

– Это плохо, друг мой.

– Я сам знаю. Я исправлю это, – горестно вздохнул Ориан.

– Выживи для начала, – серьезно попросил Ндар.

…Колба с призом, возвышаясь над полом в два роста Ориана, находилась на всеобщем обозрении, чтобы все видели – она не пуста. Огромный круг Арены был поделен на шестнадцать секторов, в каждом из них сигнала к бою ожидало разное количество воинов: от трех до десяти. Кому как повезло, мысленно отметил по себя Ориан. До начала битвы, ведущий во все горло знакомил зрителей с новыми правилами, чем приводил их в полный восторг и неистовство.

Ориан нетерпеливо постукивал лезвием своего неизменного сверхпрочного клеймора о правую лодыжку, слушал и неопределенно хмыкал. Лудо постарался на славу: сегодня в финал выйдет не два бойца, а шестнадцать, то есть каждый одержавший победу в своем секторе. А потом они начнут бойню за право обладать призом. Чтобы получить его, соперникам разрешалось использовать только то оружие, которое было при них. По измененным правилам, допускалось физическое уничтожение противника. Это последнее замечание зрители восприняли особенно горячо, и под купол Арены взвились бешеные аплодисменты. Такое зрелище окупит все расходы распорядителя боев.

Вард предчувствовал начало, а потому еще раз убедился, что и двухклинковый кинжал надежно сидел в ножнах за спиной. Взвыла сирена, призвавшая бойцов занять боевые стойки. Ориан презрительно хмыкнул, обнаружив себя окруженным сразу всеми противниками его сектора, вооруженными до зубов тяжелыми мечами, топорами и секирами. Понятно, что им пришлось на время стать союзниками, ибо поодиночке они бы с вардом не справились.

Скалясь и грозно бряцая оружием, пятеро сэви и трое мощных зиларцев ринулись в бой и были тут же отброшены назад одним круговым разворотом и взмахом тяжелого вардийского клеймора. Злобно сверкая глазами и бросаясь оскорблениями, бойцы вновь напали на Ориана. Намереваясь лишить его пространства для маневров, они попытались снова зажать его в круг, однако гибкий и быстрый вард просчитывал каждое их движение, уходил от направленных в его сторону лезвий и ловко парировал удары, отчего столкнувшиеся клинки высекали искры, густыми снопами опадающими на пол. И тогда противники решились сменить тактику: они то по одному старались зацепить варда, то кидались впятером, то трое отвлекали внимание, а двое других нападали, через секунду к ним присоединялись остальные. И своей целью преследовали изматывание соперника. Но и тут промах. На теле Ориана не оставалось ни царапины, зато один из сэви получил колотую рану бедра, зиларец, замешкавшись, едва не лишился обеих конечностей. Ярость захлестнула их, когда они осознали, что вард просто играл с ними, и натиск их стал более агрессивным и подлым. Ориан недобро цыкнул, презирая победы, добытые нечестно. Ему пришлось постараться, чтобы увертываться от обманных ударов, подсечек и нападения из-за спины. Крошечные капельки пота выступили на его коже, однако горячка сражения уже сделала свое дело: Ориан рассвирепел. Лезвие его меча сверкало то в одном конце сектора, то уже в другом, соперники начинали выдыхаться и совершать ошибку за ошибкой. И вскоре каждый из восьмерых оказался поверженным, истекая кровью от полученных тяжелых травм. Ориан осмотрелся и застыл, пока служащие Арены втаскивали раненых за борта. Вард сжал губы, понимая, что это еще далеко не конец и совсем не победа.