Пространственная ферма в мире Наруто

Глава 89

Напряжённое сердце Асумы слегка успокоилось. Хоть он ничего не понял из сказанного отцом, учитывая то, что не принадлежал этому миру, но теперь знал, что Хирузен многое продумал, когда создавал тринадцатую команду. Теперь это очевидно.

Хокаге можно было понять. Он боялся того, что его сын пойдёт не той дорогой. Пусть силы неплох, но, по мнению Хирузена — человек может либо принять Волю Огня, либо пойти против неё. Чаще всего, те, кто не принимал её становились отступниками, либо же врагами Конохи.

Отрицание Воли Огня часто вело к вражде двух сторон. Как он мог не волноваться о сыне, который не принимал эту идеологию? Хирузен боялся, что Асума однажды может пойти не той дорогой и он уже не сможет ничего изменить. Что если, неосознанно, действия деревни будут восприняты Асумой неправильно?

От части Хирузен винил себя и, пока не поздно, хотел всё изменить, но он так же не мог действовать слишком настойчиво. Какой ребёнок захочет слушать старших? Да и осознавая, как мало времени он уделял сыну, Хирузен не мог просто взять и начать грубо вбивать в него что-то. Радовало то, что всё ещё можно было изменить, поскольку Асума был ребёнком. Но, настораживало то, что он вёл себя совсем не по-детски.

Можно сказать, нынешний Асума ещё не сделал свой выбор. Станет ли он носителем Воли Огня или тем, кто начнёт отрицать её… Хокаге не мог допустить худшего, а потому связал его с Куренай и Нацуми Учиха. Первая являлась важным звеном, самым близким другом, соединяющим Асуму с деревней, в то время как вторая имела иное видение жизни, и со временем тоже приняла Волю Огня, хоть и по-своему. В чём-то они были похожи с Асумой, потому-то Хирузен и связал их всех вместе. Только так, открыто и в то же время тайно — он пытался воздействовать на сына через других.

Асума пока этого не понимал, а Хирузен не собирался объяснять ему свой замысел, поскольку в этом не было никакого смысла. Требовалось время, а дальше, будь, как будет… В конце концов — он всё ещё его сын, и Хокаге верил, что однажды он всё поймёт, и примет это, как взрослый мужчина.

Издав тяжелый вздох, старик вернулся на своё место, поднял трубку и закурил:

— Не волнуйся, Асума. Я всегда на твоей стороне. Нацуми может изводить тебя, но ты ведь мужчина, так что придумай что-нибудь.

Парень нахмурился:

— Это какое-то испытание?

Хирузен не ответил, он лишь выдохнул дым и произнёс:

— Последнее время ты заводишь много друзей… Меня радует, что ты меняешься. Я надеюсь, что всё так и будет продолжаться. Теперь, ты стал шиноби, и эти изменения куда больше, чем ты думаешь. Уже ничего не будет как прежде. Ты уже взрослый. Если твои друзья слабы — будь готов защищать их, будь готов сделать их сильнее. Ты понимаешь, о чём?

После столько напряжённого разговора, Асума лишь вздохнул и кивнул:

— Разве у меня есть выбор?

Хокаге криво усмехнулся и покачал головой:

— Не говори так. Я тебя ни к чему не принуждаю. Ты можешь отказаться здесь и сейчас, и я приму это без возражений. Но, ты так же можешь принять эту ответственность как ниндзя и двигаться вперёд с тем, что имеешь. Пойми сын, условия не всегда на нашей стороне. Но, ты ведь уже это понимаешь не так ли? Ты принял решения, и я ответил на твои вопросы?

Бровь Асумы дернулась:

— Тогда к чему эти вопросы? Нацуми, Куренай… Всё это твой план, направленный на то, чтобы я стал лучше? Ты меня просто вынудил.

Губы старика растянулись в одобрительной улыбке:

— К чему эти вопросы Асума? Мы уже понимаем друг друга, как добрые отец и сын…

Асума с усмешкой качнул головой:

— Как знаешь… Но, не пожалей потом. Надеюсь, ты всё продумал… — выпрямившись, парень серьёзно высказал самую беспокойную мысль:

— Я не хочу пострадать из-за этого, и уж точно не хочу, чтобы пострадала Куренай.

— О? — взгляд старика сверкнул: — Тогда, почему бы тебе не защитить её самому?

Этот вопрос был лучше любого ответа…

Асума ничего не сказал. Он лишь кивнул и развернулся, чтобы уйти. Что он мог ему противопоставить в общении? Асуме недоставало опыта и способностей. Хирузен имел на всё свой ответ, и что самое главное — он говорил логичные вещи. Он использовал Куренай как предлог и, это бремя, то, от чего он не мог отказаться.

Правда в том, что Асума уже давно не мог избежать этой ответственности. Как он мог её бросить? В этом не было чьей-то вины, всё вышло так, как вышло… Можно сказать, отец раскрыл ему глаза. Асума хотел защитить Куренай, и также стремился к собственной безопасности. Всё это вместе давало простой ответ — стать ещё сильнее!

Очевидно, Хокаге всё понимал. Он ценил сына, хотел привить ему понимание Воли Огня, связать его с людьми. При этом, он не боялся рискнуть и создать такую команду. Нацуми явно не так проста, учитывая слабые звенья в лице Куренай и Шизуне.

Асума ушёл и получил ответ на важный вопрос, а также примерное понимание ситуации. От части он был как удовлетворен, так и раздражен. Старик явно создал заговор против него, но при этом оправдал всё тем, что это необходимость. Как Асума мог с этим поспорить? Даже если бы Хирузен не предоставил эти «объяснения», как Хокаге, он мог делать всё что ему вздумается.

Из-за своей слабости и мышление из прошлого мира Асума ничего не мог изменить, и даже лучше углубиться в вопрос.

Воля Огня — странное понятие и, хоть Асума придавал ему значение, но явно не такое, как Хокаге. Он понимал, что слова «защищай» и «сделай их сильнее» часть этого плана, и что самое очевидно — выбора у него особо не было.

Всё сводилось к замыслам Хирузена и он, как сын, мог бы поступить как вспыльчивый подросток, и возможно, это к чему-то бы привело. Но, Асума не был таким. Он был недоволен, но не настолько, чтобы убегать, жаловаться и менять команду. И, что самое главное — он понял своего старика. Может ему и не нравилась Нацуми, но Хирузен явно сделал это не только из желания просто поразвлечься. От части — это урок отца, и Асума понимал, что возможно так ему удаться лучше понять, что творится у него в голове.

Так или иначе он получил куда больше простого ответа на свой изначальный вопрос. Нацуми не простой человек, а важная фигура в замыслах старика, и она явно часть испытания, как и Куренай с Шизуне.