Просто выжить

1.

Почему-то я был уверен, что все действительно крупные неприятности должны начинаться с тревожных выпусков новостей, в которых диктор с напряженным от ответственности лицом делится с простыми людьми скупой информацией о наступающей катастрофе. Это должно всех подготовить и мобилизовать, как-то помочь осознать, что есть понимание беды, и есть контроль. Пусть ничтожный, неналаженный, но контроль правительства над ситуацией. Однако, сегодня ничего такого и близко не было…

Еще из кухонного окна, мельком взглянув на полупустую как всегда дорогу около нашего дома, я увидел выбросившегося из окна многоэтажки напротив человека. То есть – сначала просто что-то неуловимо мелькнуло вниз, на уровне периферийного зрения, и мне показалось, что даже через закрытое окно я услышал противный глухой звук падения тела на асфальт. Выбросился ли он на самом деле из окна сам, или кто-то ему в этом помог – знать я этого никак не мог, потому принял чисто автоматически первую, самую безопасную версию. Закричали немногочисленные люди вокруг, молодой мужчина у дверей магазина рядом поставил на землю свой мешок с покупками, и кинулся к лежащему на асфальте телу. Вокруг упавшего быстро собралась небольшая толпа, почти все схватились за телефоны – слава богу звонить, а не снимать. Я как завороженный, несколько секунд смотрел на улицу, как на какое-то шоу, безо всякого отношения ко мне и вообще к окружающей реальности. Ощущался даже не шок, просто какое-то удивление и грусть, что ли – вот был человек, а вот его нет. Быстро. Вообще, событие из ряда вон выходящее – я в своей жизни никогда не видел смерть человека live, но ничем помочь кроме как не мешать я не мог, да и не собирался, если честно. Грустные события часто случаются в нашей жизни, а я никогда не старался показать вид, что меня сильно задевает чужое горе. Черствость это, или прагматизм – не знаю, да и неважно. Уже собираясь отойти от окна, я чуть было не пропустил следующую сегодняшнюю странность.

Лежащее на асфальте тело до сих пор окружали люди, да так, что оно было почти полностью скрыто от меня – видны были только ноги в красных кроссовках и темно-синих джинсах. Никакая расплывающаяся лужа крови, вроде бы подразумевающаяся, видна не была. Кто-то, опустившись на колени, что-то делал с упавшим – то ли проверял пульс, то ли еще что-то процедурное. В основном же люди просто стояли вокруг, так же как и я не зная, чем помочь. Проехавшая мимо по дороге машина даже не остановилась – ну толпа и толпа, мало ли. Внезапно в этой группе людей вспыхнул непонятный и какой-то совершенно нелогичный, не следующий из ситуации скандал. Именно вспыхнул – мне было не слышно слов, потому возникновение конфликта стало полной неожиданностью для меня. Один из стоящих вдруг сильно руками оттолкнул от себя человека рядом, судя по мимике и жестикуляции высказывая ему не слышимые мной не очень приятные слова. Его оппонент, невысокий пожилой мужчина в черных тренировочных штанах и светло-сером спортивном свитере, в долгу не остался, и достаточно ловко вдруг пробил правый джеб в скулу своего обидчика. Удар получился явно несильным, но точным – цель качнулась назад, и в следующую секунду уже сама бросилась в бой, размахивая обеими руками. Дальше всё стало напоминать многочисленные ролики о любительских неумелых драках на YouTube, когда соперники здорово орут, наносят хаотичные удары, в большинстве своем не попадающие в цель, и здорово веселят окружающих. Смотреть на драку куда интереснее, потому от лежащего на земле тела отвернулись практически все, кроме того самого человека, всё еще стоящего на коленях перед телом – я его окрестил мысленно “доктором”.

Схватка эта, такая внезапная и бессмысленная для меня, закончилась тем не менее очень быстро и опять-таки неожиданно: мужчина в спортивном сумел устоять на ногах после сумбурного напора своего спарринг-партнера, сам перешёл в мини-атаку типа “бульдозер двигает препятствие”, оттесняя своим весом и недюжинным напором противника на автостоянку около магазина. В этот момент на стоянку с улицы на большой скорости въехал фургон какой-то курьерской службы, микроавтобус бело-грязного цвета, резко повернул к дерущимся, и принял их со слышным даже мне через окно ударом на свой бампер и капот. Оба сцепившихся упали на асфальт, причем “спортивный” быстро вскочил – он в момент столкновения с машиной находился лицом к фургону, и сумел, видимо, как-то смягчить удар за счет соперника. Второму же дерущемуся очевидно досталось по полной – машины и момента удара он не видел, принял удар ровно спиной, и остался лежать на асфальте лицом вниз. В толпе опять раздалось несколько вскриков, то ли гневных то ли испуганных, водитель фургона вышел из кабины, и встал неуверенно в нескольких метрах от своих жертв, переминаясь с ноги на ногу. Он не пытался подойти и вообще что-то объяснить – просто стоял и смотрел, как в очереди на кассу в магазине. Это был совсем молодой высокий парень, с серьезной густой темной бородой на пол лица. По его внешнему виду казалось, что он совершенно не понимает, что произошло. Хотя не видеть людей он никак не мог – стоянка, на которую и переместилась драка к моменту аварии, отлично просматривалась с той стороны дороги, откуда он приехал.

Дальше дикость происходящего только нарастала в геометрической прогрессии: спортивный мужчина, словно убедившись в своем триумфе над поверженным и до сих пор лежащим неподвижно соперником, теперь налетел на водителя фургона, схватив его за рабочий комбинезон неопределяемого цвета, и пытаясь повалить на землю. Водитель продолжал находиться в ступоре, и лишь пятился назад, не пытаясь освободиться от совсем недружеских объятий, хотя был крупнее и видимо сильнее “спортивного”. Люди вокруг также перестали быть статистами и свидетелями – вокруг поднялся галдеж, кто-то кого-то хватал за рукав и тащил, кто-то хватался за телефон и куда-то звонил, несколько человек кинулись к дерущимся, но не с целью разнять, а скорее приняв ту или иную сторону конфликта. Закипала серьезная передряга, причем ни в какую логику событий она отчаянно не желала укладываться.

Сказать, что я был удивлен этим калейдоскопом происшествий – значит не сказать ничего. Руки сами вцепились в край стола, происходящее на улице отчаянно отказывалось быть похожим на реальность. Просто поразительно, как много мыслей может успеть человек продумать за очень короткий момент времени – прошло лишь несколько секунд, может пара десятков секунд, а разум рисовал разные картинки объяснения ситуации, и раз за разом пытался найти этим картинкам достоверные толкования. Одновременно сам по себе вспомнился кусок из какого-то неплохого фильма про зомби-апокалипсис, в котором рассказывалось про специальную “комиссию десяти”. В этой комиссии, при возникновении самой глупейшей и нелепейшей версии происходящего несчастного случая, должен был найтись один из её членов, который принимал эту самую нелепую версию всерьез, и расследовал её как главную идею. Смысл был в том, что порой самые странные и нелогичные объяснения могут быть в той или иной мере справедливыми, или вообще – достоверными. Я не являюсь ни верующим, ни культистом, но инстинкт самосохранения у меня находится на достаточно почетном месте в моем немногочисленном списке собственных талантов, чему я уже не раз в жизни убеждался. Наверное и в этот раз этот инстинкт меня спас, причем чудеса или высшие силы тут явно были не при чем.

Следующее происходило достаточно быстро, даже хаотично, хотя мне самому порой казалось, что я действую как во сне, чуть замедленно, и в эдакой роли стороннего наблюдателя, видя все порой от третьего лица. Подбежать к ванной, в которой льется душ видимо на мою супругу, и приоткрыв дверь сказать жене: “Одевайся, только быстро!”. Хотелось казаться серьезным и уверенным, чтобы избежать длинных объяснений и ответов на вопросы, особенно учитывая то, что объяснений и ответов у меня и не было вовсе. Непонятно, то ли сработало, то ли жена всё же достаточно давно меня знала, чтобы задавать вопросы и удивляться, а может моя супруга просто возмутилась, но вышла из ванной достаточно быстро, при этом вытираясь на ходу и удивляясь моей суете. Сам я метнулся в коридор, и вытащил с нижней полки шкафа несколько наших дорожных сумок, вывалив их просто на пол, и остановившись в некоторой растерянности перед образовавшейся кучей, думая, чем же её заполнять. Тут подошла моя жена, и вот сейчас уже надо было что-то ответить на вполне логичные её вопросы.

– Ты случайно не сошел с ума? Что вообще происходит?

– Прости, реально некогда объяснять. Нам надо срочно уезжать. Эммм… Прокатиться на машине.

– Что? Куда?? Тебе надо – ты и катайся. Мне есть чем заняться. Бред какой-то.

– Не бред. Посмотри сама на улицу, на кухне.

Возможно, это была не лучшая идея, но активной помощи от жены сейчас я не ждал, мне главное было выиграть чуть-чуть время, чтобы собраться с мыслями. Внезапно я остановился – ведь это же действительно какой-то бред. Что я делаю? Ну драка, ну авария – дичайшее совпадение, очень трагичное, но что тут такого? Зачем уезжать? Скорее всего через пять-семь минут появится полиция и скорая, как всегда в Германии очень быстро и многочисленно, всё возьмут под контроль, опросят свидетелей – вот скорее всего тогда я им тоже пригожусь, потому что видел почти всё с самого начала. Кто-то точно попадет в места не столь отдаленные, но это вполне заслуженно. Что я там себе нафантазировал-то? И в следующую секунду эти успокоительные мысли были грубо прерваны встречным уверенным возражением – я прав в своем опасении, просто прав, без вариантов. Возня на улице всё не стихает, шум уже слышен даже за закрытым окном. Прошло уже определенно несколько минут, а инцидент никак не затухал – совсем наоборот, он разгорался, что совершенно нехарактерно для наших спокойных толерантных мест. И некий внутренний голос был абсолютно уверен в самом глупом и неправдоподобном сценарии развития событий, а я привык ему доверять на все сто процентов, особенно в каких-то экстренных ситуациях. Я всегда любил просчитывать или хотя бы прогнозировать самый худший исход, чтобы знать те рамки, внутри которых все должно удерживаться. Вот сейчас, если я вдруг неправ – то ничего плохого по сути не случится. Прокатимся (куда??… не знаю… решу позже), и вернемся домой, где супруга получит возможность еще долго и задорно подкалывать меня, и называть паникёром. Она всегда любила это делать, пусть и не сильно всерьез, скорее для веселья.

– Ужас, что творится! Ты звонил в полицию? – это уже жена, не отрываясь от окна

– Уверен, что уже несколько человек точно уже позвонили. Собирайся, пожалуйста.

– Куда?? И что собирать? Успокойся, и не паникуй. Надо дождаться полицию.

– Просто поверь – тут что-то не так. Давай просто отъедем чуть-чуть покататься. Если что, то считай меня перестраховщиком, паникером, как угодно. Но сейчас – просто давай это сделаем.

Cамое трудное в данный момент это убедить жену. Она может мне здорово помочь, но также и здорово всё осложнить, если я буду неубедителен. Пока я не очень убедителен, судя по всему.

– Сейчас приедет полиция, куда ты собираешься? Виновных надо задержать, а пострадавшим оказать помощь!

– Вот если приедут, то пусть и арестовывают, я не против. Но только послушай, и сама подумай, уже прошло несколько минут, да уже минут десять, наверное, и ничего подобного не происходит – тебе не кажется это странным? И какие-то все как с цепи сорвавшиеся… Прошу, давай сделаем как я говорю, ну пожалуйста. Просто выедем и посмотрим. Если всё окей, то вернёмся обратно через час-два, просто прогулка! Я знаю, что ты так не думаешь и я для тебя звучу сейчас дико, но просто – давай сделаем так, как я прошу.

– А зачем сумки? – уже что-то, уже чуть-чуть убедил. Вообще у Ани соображалка работает достаточно быстро, и с логикой тоже проблем не наблюдается, так что – скорее всего она мне поможет. Сейчас главное не упускать момента.

– А затем, что если я прав, то случилось что-то нехорошее. Причем очень нехорошее. Прошу, займись едой и водой – выгреби то, что у нас есть в холодильнике, плюс немного консерв, плюс все напитки, что есть в кухонном шкафу.

– Ну да, давай научи меня, как надо собираться. Ты-то точно знаешь, как это делается. – фыркнула жена, уходя в кухню. Вот так уже лучше, гораздо лучше!

Я тем временем уже запихивал в сумку наши свитера и спортивные костюмы, вперемешку, сейчас не до порядка. Туда же пошли и по паре треккинговых ботинок – походы в горы были нашим совместным хобби, обувь для них была всегда готовая и ухоженная – сейчас в разгаре весна, скоро начало сезона. Всё, первая сумка готова, вжикнула молния, теперь во вторую грузим небольшой, но многофункциональный ящичек с инструментами, наши зарядки для телефонов из спальни, ноутбук. Слышу по звукам из кухни, что жена вовсю занимается сбором продуктов – эххх, нет возможности посмотреть, что она собирает. Да и не важно, впрочем – по теме сборов на пикники она и вправду легко даст мне фору.

Отрываюсь от сумок, подбегаю к окну: нет, я не ошибся. Глаз даже как-то не может сразу охватить размер и размах всей картины – как в детской книжке с задачками на нахождение одинаковых предметов на разрисованной странице, на улице стало очень пестро и многолюдно. Тот самый первый человек, выпавший из окна, так и лежит на своем месте, только сейчас возле него практически никого нет. Фургон незадачливого курьера стоит с открытой дверцей, перегородив выезд со стоянки у магазина, перед ним лежит второй пострадавший, тоже без избытка внимания. Сам водитель фургона сидит с отрешенном виде на асфальте метрах в десяти от машины, обхватив странно руками плечи, а мужчину в спортивном и вовсе не видно. Зато видно, как несколько человек, не таясь, дергают ручки припаркованных машин на стоянке около магазина, какая-то группа столпилась возле подъезда дома напротив, склонившись над невидимым мне из окна предметом.. Кто-то бежит через улицу, перебегая ее наискосок. На балконах соседней многоэтажки полно людей, наблюдающих за этим шоу. По улице проехала машина, не обратив никакого внимания на творящуюся дикость вокруг. Мелькание, люди, неразборчивый базарный шум – некоторые стоят и смотрят, но в основном все куда-то перемещаются, совершенно непонятно для меня, но видимо, понятно для них.

Отскакиваю от окна, хватаю с комода мобильный телефон и ключ от машины. На ходу набрасываю на себя куртку, и в эту секунду вспоминаю, что дома есть оружие. Нет, это всего лишь газовый пистолет, который купил уже лет десять назад то ли для бахвальства, то ли для своей внутренней уверенности – черт знает. Турецкий BLOW F92, который старались сделать внешне похожим на солидную беретту. Пистолет получился действительно красивым, с магазином на двенадцать патронов калибра девять миллиметров. Был он, пожалуй, слишком тяжелым, особенно для газового пистолета, но покупал я его не для таскания в кармане, а просто – для красоты и утоления внутреннего голода на оружие, наверное. Пару раз стрелял холостыми в лесу, пару раз запускал ракеты на новогодние праздники, в основном для веселья, ну и чтобы почувствовать отдачу и привыкнуть к звуку выстрела, после чего на своем любительском уровне старался разобрать и почистить ствол по упрощенной схеме разборки. Так с тех пор он и лежит, в своей пластиковой коробке в шкафу. Хватаю коробку, быстро открываю – да, пистолет на месте, маленькая упаковка с десятью газовыми перечными патронами там же, плюс четыре ракеты, плюс патронов двадцать холостых. Никогда не представлял, как этим оружием можно реально обороняться или тем более атаковать, ну да ладно – пусть будет со мной.

– Я всё собрала. – я ж говорил, что с соображалкой у неё всё в порядке! Выглядит серьезно, наверное тоже в окно время от времени поглядывала, и никакой полиции пока не увидела. Тогда я уже не такой и параноик в её глазах, хотелось бы верить. В руках у Ани дву увесистые сумки, одна с напитками, другая, надеюсь, с едой.

– Отлично, пошли. Пошли покатаемся, красавица. – я пытаюсь добавить юмора в уж очень несмешную ситуацию, перехватывая на ходу у нее сумку с жидкостями. Кривая усмешка выходит скорее кривой, чем усмешкой, да и юмор у меня сейчас что-то не очень хорошо получается.

Спускаемся со своего третьего этажа по пустому подъезду, осторожно выходим на улицу. Звуки и шум сразу становятся громче и исходят, кажется, практически отовсюду. Причем шум пока еще разбивается на конкретные очаги, не сливается в сплошной фон. Вон там кричат, там ругаются, вон там вроде что-то разбилось. Там у стоянки очень громко разговаривают, перебивая друг друга, двое. Мимо нас пробегают двое, причем один явно гонится за вторым, да только вряд ли догонит. Хорошо, что наша машина стоит у дороги на противоположной стороне от событий, не на стоянке – что-то мне совсем не хотелось бы сейчас идти в ту сторону.

Очень быстрым шагом, почти бегом добираемся до машины – вот она, белый джип, скорее конечно “паркетник” чем полноценный внедорожник – брали всё же не для катания по полям и лесам, а для города и поездок на работу/в магазин. На нас вроде никто не обращает внимания, ну и я стараюсь сильно не глазеть по сторонам. Открываю багажник, туда две свои сумки, жена ставит свои в салон. Коробку с пистолетом я тоже беру в салон, сейчас это кажется логичным. Сажусь за руль, жена уже пристегивается на сиденье рядом. Самому тоже надо накинуть ремень – уже привычка, да и блямканье сигнала о непристегнутом ремне надо заглушать, а то раздражает здорово. Странно, обычно в машине чувствую себя как дома – уютно и спокойно. А сейчас – как в западне, еще и пристегнутый. Ладно, не нагнетать! Завожу машину, взгляд на панель приборов – бензина почти полный бак, позавчера заправлялся. Бортовой компьютер услужливо подсказывает, что на 590 км топлива хватит. Сейчас это не кажется большой цифрой, да и бак нашего мини-джипа в 55 литров кажется совсем маленьким, карманным. Поехали, а там уж решу – куда. Взгляд в зеркало, машин нет сзади, да и нечасто они ездят по нашей улице. Выруливаю, сильно не ускоряюсь – привлекать лишнее внимание сейчас не хочу, ведем себя совершенно обыкновенно.

В этот же момент из толпы у подъезда через дорогу вдруг выбегает человек, и бежит наперерез машине, размахивая руками и что-то крича. Я чуть притормаживаю, еще не успев толком разогнаться – скорее чисто инстинктивно. Мужчина, по виду турок, в элегантной белой рубашке и черной жилетке, черных же брюках, и с каким-то совершенно злым лицом добегает до машины, и с разбега наваливается на капот, ударяя по нему обеими руками. Аня вскрикнула от неожиданности, у меня у самого внутри всё дернулось, и прежде чем я успеваю подумать и сообразить, рефлексы услужливо работают за меня. Сцепление – первая – руль вправо – газ в пол. Машина прыгает с места, мужчина получает толчок чуть по касательной, и слетает с капота в сторону моего бокового зеркала, пытаясь за него ухватиться. Сцепление – вторая – газ – руль левее. Турок по весу всё же уступает нашему транспортному средству, потому машина его отталкивает от себя в сторону, и на какой-то момент мне кажется, что он прихватит с собой моё боковое зеркало, но нет. Машина разгоняется, коротко смотрю в зеркало заднего вида – нападавший стоит на четвереньках на асфальте, трясет головой. Видимо, всё же досталось ему, но мне жаль только, что не досталось по настоящему. Поворачиваю на ближайшем перекрестке направо, в сторону выезда из города, выдыхая и обмениваясь недоуменными взглядами с женой.

– И что он вообще хотел от нас? – это вопрос Ани, но он скорее риторический.

– Вряд ли пытался нас пригласить на собственную свадьбу.

– Слушай, может это какие-то наркоманы? Или вообще какая-то тусовка под веществами?

– Может. Не знаю. С виду совершенно разные люди.

– Да, я тоже обратила внимание. А ты видел, что недалеко от нас две женщины дрались? Точнее, били третью? И так жестоко, за волосы, и ногами даже.

– Нет, не видел, и видеть такое не хочу.

– Да, я бы тоже не хотела, но видела. Смотри лучше на дорогу.

На главной дороге на выезд машины есть, их достаточно много, и с самого первого взгляда кажется, что всё совершенно нормально – работают светофоры, вдали вижу уходящий трамвай, даже какие-то люди на тротуарах, идут себе. Пара велосипедистов крутит педали в сторону центра. Ну в центр я точно не собираюсь, зато лихорадочно рассуждаю, куда и зачем ехать.

– Что вообще происходит, как думаешь? – это Аня. Она явно напугана, но вряд ли больше, чем я сам.

– Не знаю. – честно отвечаю. – Сам пытаюсь понять. Какая-то ерунда. Хочу выехать из города, посмотрим вокруг, радио послушаем.

Mысль о радио только что пришла мне в голову, и сразу показалась очень удачной. Включаю на тот канал, где обычно больше всего новостей. Идёт очередная реклама, ничего серьезного.

– Давай я поищу. – предлагает Аня, и начинает переключать станции. Музыка, реклама, еще реклама, прогноз погоды на ближайшие пару дней. На часах без двадцати два, по идее если и будут новости до двух, то только экстренные. Почему-то жду именно таких, но – ничего. Может всё же паранойя?

Останавливаюсь на перекрестке на красный свет. Справа рядом становится другая машина. Осторожно поворачиваю голову – нет, женщина за рулем, на нас не смотрит, смотрит на дорогу. Черт, что вообще только что было-то? Начинаю как-то успокаивать себя внутри, вместе с этим приходит чувство неловкости – понапридумывал себе, человека по сути сбил на улице… Пойди докажи теперь полиции если что, что он мне по капоту ударил… Судя по всему даже вмятины не осталось, черт. А может, он номер не увидел или не записал… Вообще могут быть серьезные неприятности, всё же я его сбил, да еще и скрылся с места происшествия, а свидетелей вокруг было полно. Да нет, ненужно мне сейчас пытаться мыслить обычными рамками: то, что происходило под нашими окнами, в обычные рамки никак не укладывается. Внутренний голос, которого я сегодня послушался, еще ни разу меня не подводил, и я давно привык ему доверять.

Как человек осторожный по натуре, я не слишком любил неоправданный риск, предпочитая скорее перестраховываться, чем наоборот. Со временем это вошло в привычку, и я ей не изменял – внутренний голос выслушивался мною всегда. Нельзя сказать, что я часто попадал в серьезные неприятные ситуации в жизни, но может быть как раз оттого, что старался их не создавать. Эту мою осторожность незлобно высмеивала Аня, но меня её подколки никогда не задевали – в глубине души я знал, что все делаю верно..

В таких разных мыслях доезжаем до большого перекрестка, практически на углу которого расположился крупный мебельный супермаркет. Дорога направо подводит ко входу в магазины, дорога прямо ведет дальше, к выезду из города на восьмой автобан. И пока я думаю, не свернуть ли направо, чтобы закруглить нашу поездку, пока она не стала совсем уж нелепой, на втором этаже этого торгового центра с грохотом и звоном разбивается стекло-витрина во всю стену, и вместе с её осколками на лужайку под окнами падает большой черный стол, пара стульев, и несколько человек. Всё это сыпется какой-то непрекращающейся смешанной кучей вниз, и я, глядя на такое чудо, только увеличиваю скорость, пользуясь загоревшимся зеленым сигналом светофора, выезжая в сторону автобана. Надо уехать скорее отсюда, и уже потом, где-то за городом, остановиться и подумать, куда мы едем, и зачем. И постараться порасспрашивать людей, нормальных людей – может кто-то что-то слышал или знает.

2.

Мы остановились на бензоколонке, километрах в тридцати от города. Колонка располагалась очень удобно, почти на самом восьмом бане, километров пятьдесят не доезжая до Мюнхена. Заправлялся я тут не один раз, и тут всегда было тихо, почти никогда не было не то что очередей, но и вообще людей. Сейчас на заправке пара машин все же имеется, но не у колонок, а чуть сбоку, и водителей в них не видно – середина субботы, погода пасмурная, всё логично. Пока тихо, я решаю залить бензин “под крышку”, несмотря на почти полный бак, и заодно соображаю, что бы еще прикупить в магазинчике на колонке. Может, какую канистру для топлива… Точно – надо купить несколько пятилитровых бутылей для воды, благо их к лету уже вовсю везде продают, воду вылить или использовать, и устроить небольшие “аварийные” канистры с запасами. Конечно тот пластик ерундовый, тонкий, не для бензина задуман, но на какое-то короткое время хватит и его. К тому же вода сама по себе может быть нужна… Вода – это жизнь, особенно питьевая. Да и помыться, если что. Хотя в голове все же есть надежда, что до помыться водой из бутылки дело не дойдет, раньше все благополучно разрешится. Еще нужно купить пару батончиков шоколада, макаронов, может хлеба. Что там еще вообще купить можно? Ничего умного в голову не приходит.

За всеми этими мыслями останавливаюсь у нужной мне колонки с левой стороны, Аню прошу остаться в салоне, да она никуда и не рвётся – насмотрелась уже на странности. Всё переключает станции радио, но пока – ничего, тихо. Вернее, громко, но все не по делу – музыка, реклама. Даже в столь ожидаемых нами двухчасовых новостях рассказали про Путина (какой плохой), про Трампа (какой смелый) и про экономику (вообще всё отлично, но временно – плохо), при этом ни слова не сказав про странные события вокруг. Пробовали дозвониться до немногочисленных друзей в городе – пока безуспешно, никто не отвечает. Наоставляли кучу голосовых сообщений, осторожных, просто с вопросами “как там у вас?” – если это всё же это какое-то дичайшее стечение обстоятельств, то прослыть клоунами среди друзей неохота, мне шуточек жены вполне хватит в таком случае.

Бак заполнился полностью, щелкнул блокиратор в пистолете заправочного шланга. Крышку бака на место, захлопнул дверцу, и зашагал в магазин, расплатиться за бензин и за покупками. В небольшом магазинчике кроме меня и продавца, молодящейся женщины в годах, никого небыло. Я быстро прошел вдоль стандартного прилавка с машинными маслами, какими-то тросиками, конфетами и шоколадками. Захватил две больших упаковки сникерсов, пару пакетов с конфетами. Пакет с нарезанным хлебом, там же пару пачек макарон неизвестной мне марки. Даже если не съедим сейчас – всё равно пригодятся дома. У дверей в магазинчик, на улице, стоял штабель из канистр с омывателем стекла, и рядом штабель из канистр с водой – то, что надо. Оплачу на кассе, потом захвачу в машину на выходе. Уже подходя к кассе неожиданно увидел вполне ожидаемые в таком месте товары – атласы и путеводители ярко-красного цвета. Да, в машине навигатор, и я уже давненько не пользовался бумажными картами при поездках, только при походах в горы. Но сейчас после короткой паузы взял большой атлас дорог Германии, Австрии и Швейцарии “в одном флаконе”. Пусть будет, пригодится. Атлас был толстый, с большой белой спиралью для более удобного перелистывания.

Я cгрузил свои покупки на маленький свободный прилавок у кассового аппарата, заняв его целиком.

– Четвертый, пожалуйста, – сказал я номер колонки заправщика. – Всё вот это, и плюс еще четыре пятилитровые канистры с водой. И можно пакет, пожалуйста.

С меня запросили порядка семидесяти евро, несмотря на то, что бензина залил совсем мало, и я даже успел в очередной раз расстроиться уровню цен на продукты питания на заправках. Положил все продукты в пакет, поставил его обратно на прилавок. Сунув атлас себе под мышку, я полез во внутренний карман куртки за бумажником. Потом я так и не мог стопроцентно вспомнить: видел я момент самого удара, или нет. Прилетело мне по голове, какой-то палкой, чуть ли не ручкой от швабры, не разобрал. Из-за моего роста под 190 см прилетело скорее в лоб, чем по макушке, и получилось, наверное, не настолько опасно, как неожиданно и болезненно. Искр я так и не увидел, а вот в ушах вполне звякнуло. Атаковавшая меня продавщица бросила своё импровизированное оружие, и навалившись всем телом на отделяющую нас стойку, вцепилась мне одной рукой в куртку, другой метясь в глаза. Я отшатнулся назад, затаскивая её на стойку уже почти с ногами, двумя руками судорожно ухватил её держащую меня руку, с усилием оторвал от куртки, и дернул на себя, мимо, вперед, заставляя её рухнуть со стойки вниз, на пол. Воинственная кассирша издала сдавленный крик, неловко повернулась на бок уже в падении, и свалилась на плечо и голову, увлекая за собой мой пакет с покупками и какой-то стенд с брелками и жвачками. Не знаю как, но атлас остался у меня – видимо инстинктивно прижал его рукой к телу.

Странно, я наверняка осознавал, что это женщина моим ста килограммам точно не соперник, но осознавая это я тем не менее бегом рванул на выход, оставив её барахтаться в моих уже оплаченных мною покупках. Мало того, выскочив из магазина, я напрочь забыл про воду, и уже прыгая на сиденье и захлопнув дверь я вспомнил, зачем вообще я заходил. Тетку за стеклами витрины с рекламой я не разглядел, но возвращаться категорически не хотелось – выражение глаз напавшей на меня женщины я запомнил, и оно мне категорически не понравилось. Нормального и человеческого я там не увидел ничего, хотя опыта в боях с обезумевшими кассиршами у меня для этого сравнения никакого не было. Да пропади все пропадом. Завел машину, и поехал быстрее от этого места, набирая скорость в сторону выезда обратно на “восьмерку”.

Пока ехал по автобану – кстати, не очень сильно и загруженному, размышлял над тем, куда мы едем, и зачем. На автобане, кстати, по прежнему было спокойно – насколько это вообще бывает на автобанах. Как всегда, плелись фуры в правой полосе, порой по левой пролетала машина на скорости под двести. Я держал 130-140, помня о расходе бензина. Медленнее и экономнее ехать точно не хотелось, быстрее я не ехал по причине того, что пока не знал, куда мы едем вообще. Как выехали от заправки, почти ничего и не сказали друг другу. Аня только щелкала станции радио, но там по-прежнему ничего интересного сказано небыло.

– С автобана надо съезжать. Рано или поздно тут тоже может начаться ерунда, только учитывая скорости последствия будут посерьезнее. И не дай бог оказаться в тоннеле – будем в ловушке. – я первым нарушил молчание.

– Куда вообще поедем? – жена была на удивление спокойна, по крайней мере внешне.

– Я планирую куда-то в горы, ну или поближе к горам. Подальше от больших городов. Если это эпидемия или что-то в этом роде, то хотелось бы держаться подальше от скоплений народа.

– Тебе всё время хочется держаться подальше от скоплений народа. Для этого тебе никаких эпидемий ненужно. – скептически заметила супруга. А я аж повеселел. Если шутит, то всё нормально, пробьемся.

– Черт, что ж я так ступил, продукты не забрал. А главное – воду… Надеюсь, что не так критично.

– Главное, что сам цел остался, дались тебе эти продукты. Да и что ты там взял – не продукты даже. Так что зря паришься.

– Понимаешь, продавщица меня просто напугала. Ну, что она со мной могла сделать? Какая-то палка дурацкая… Но ее глаза… В них было что-то нечеловеческое.

– Тогда тем более. Блин, и нигде по радио ничего, как будто ничего не происходит. Может это все только тут, у нас?

– Не знаю. Увидим. Если так – то просто переждем подальше от нашего города.

Жена пытается меня успокоить, а у меня и вправду, какие-то кошки на душе скребут. Испугался, убежал – что та тетка могла мне сделать? А черт знает, на самом деле что. Может, она бешеная. И бешенство могло бы передаться через царапину, я ж не врач. Нет, все равно обидно – запаниковал, бросил покупки… Хорошо хоть атлас себе оставил, и бензина полный бак, километров на семьсот сейчас хватит. А вот кстати и съезд с автобана сейчас будет, а то уже опасно близко к Мюнхену подбираемся, чего я точно не хочу делать.

Скатываюсь вправо, съезжаю на 471 дорогу – она сама по себе небольшая, но идет как раз в сторону гор, минуя большие города. И главное, от нее очень много ещё более второстепенных маленьких, но очень приличных по качеству дорог в разные стороны отходят – есть возможность для любого маневра. Проехав пару километров, останавливаюсь в поле за леском просто на обочине, в специальном “кармане” – надо посмотреть атлас повнимательнее, и подумать. Неплохо было бы что-то перекусить, а то уже дело к трем, а я кроме завтрака ничего сегодня не ел. Такие приключения разыгрывают аппетит, оказывается.

– Давай что-то перекусим, да посоветуемся по дальнейшим действиям? – спрашиваю у вопросительно глядящей на меня после нашей остановки жены.

– Мне есть совсем не хочется, – качает головой она, – но давай я тебе что-то найду. Что будешь?

– Да все равно, дай чего-нибудь по скорому перекусить. Спасибо, а я пока посмотрю, куда можно поехать, поточнее. Только давай, я все сумки всё же перенесу в салон, чтобы их можно было на ходу доставать.

Выхожу из машины, осматриваюсь. Ничего опасного не вижу. Мимо меня за время нашей остановки проезжает пара машин, каждую из которых я провожаю взглядом – уж не станет ли останавливаться. Нет, все едут по своим делам. Открываю багажник, перетаскиваю в салон все сумки. Ту, которая с вещами и обувью – на пол, за Анино сиденье. Она нам не скоро появится – несмотря на самое начало апреля, на улице тепло. Сумку с инструментами и электронными девайсами – себе за спину, на сиденье сзади. Сумки с продуктами и напитками – рядом на сиденье, чтобы Аня в пути могла бы дотянуться до них без проблем. Коробка с пистолетом… Жду, пока мимо проедет очередная машина, беру коробку с собой – нечего ей так валяться, с каждой минутой мне начинает все больше казаться, что это оружие мне рано или поздно пригодится.

Возвращаюсь с облегчением на свое водительское место, захлопываю дверцы, и блокирую их изнутри кнопкой – по крайней мере не так просто теперь в машину внезапно забраться. Находиться на улице хочется всё меньше и меньше, в машине спокойнее – по крайней мере можно оперативно сбежать от опасности, как мне кажется. Вот сейчас машина опять воспринимается мной как островок безопасности, уюта и оплота, вернулось прежнее ощущение. Жена уже смастерила из ничего достаточно красивый и аппетитный бутерброд, от взгляда на который не то что слюни – даже кровь начинает течь быстрее. Ну что за умница! Причем режет она ножом, который у нас давным-давно лежит в бардачке: хороший такой складной нож фирмы SPYDERCO – с небольшим, но широким лезвием, тускло-серой рукояткой добротного шероховатого пластика и удобным хватом. Очень легко открывается одной рукой, не задумываясь. В свое время проходил через увлечение холодным оружием, и сейчас мог оценить, что тот, который у меня сейчас – достаточно добротный и удобный. А у удобного и качественного холодного оружия есть своя особенная красота, идущая изнутри – без узоров, травлений на лезвии, драконов и блесток. Отлично, про нож-то я как раз и забыл. А нож в любом походе незаменимая вещь, особенно в таком походе, который у нас пока складывается. С невероятной благодарностью в глазах принимаю протянутый мне бутерброд, и начинаю его даже не есть, а пожирать, как голодный динозавр в одной игре про Арки Юрского периода. Жена уже открыла пластиковую бутылку апельсинового сока, и на неё у меня определенно есть виды. Блиииин, как же я оказывается проголодался!

– Как ты думаешь, когда мы вернемся домой? – задумчиво спрашивает Аня. Странно, мне такой вопрос пока что даже не пришёл в голову. – И вообще, я так понимаю, что сегодня мы ночуем точно не дома… Но где тогда?

– Пока не знаю. – с полным ртом демонстрирую в который раз свою неосведомленность я. – Думаю добраться до гор, тут километров сто или чуть больше. Посмотрим, что там, как ситуация. Если там потише – в любом Gasthaus (гостевой дом – прим. автора) заночуем вполне. И недорого будет.

– Мне отчего-то не кажется, что всё это быстро и легко закончится. Пока что все вокруг как с цепи сорвались. Я все не перестаю думать, что вообще вокруг происходит. Может это вирус какой-то? И все в зомби начинают превращаться?

– Да я тоже гадаю. Но мы уж больно откровенно ищем аналогии с кино. Может и вирус, но почему мы тогда друг на друга не бросаемся? Ты вообще кстати как себя чувствуешь?

– Да нормально, насколько сейчас можно себя вообще нормально чувствовать.

– Вот и я вроде в порядке. Не знаю… Но это точно не совпадение. Если что-то относительно простое, то может к вечеру уже ситуация будет под контролем, может и не придется ночевать вне дома. – сам я себе впрочем не очень верил, да и жена похоже тоже так не думала.

Я уже доел бутерброд, сделал несколько больших жадных глотков сока, и чувствовал себя лучше. Сейчас самое время открыть коробку с оружием и достать пистолет. Вытащил обойму, оттянул затвор, убедившись, что в стволе нет патрона. Как только купил себе оружие, даже такое, взял за правило никогда не хранить его заряженным. Наверняка это вполне себе общепринятое правило, но меня обращению с огнестрелом никто не учил, потому приходилось самому изобретать различного размера велосипеды. Сейчас однако самое время пистолет зарядить. Открыл коробку с патронами с газом – короткие и пузатые, без пули, они выглядели вполне себе безобидно. Восемь патронов с газом, следом три холостых – если холостые не помогут, то потом буду стараться поразить не только слух и воображение, но и дыхательные пути и слизистую оболочку соперника. Забивать обойму полностью, двенадцатью патронами не решился – одиннадцатый заходил уже туго, а перекос и осечка в важный момент мне совершенно не нужны. Закончил, закрыл коробку с остатками патронов, положил её под свое сиденье. Затвор со щелчком на себя – первый холостой в стволе. Теперь на предохранитель – нехватало еще выстрелить в закрытой машине, пусть даже и холостым – вот радость-то будет! Подумал, куда положить пистолет… Ни кобуры, ни удобного кармана… Не за ремень же пихать, в конце концов: я не ковбой, и такой способ ношения оружия, причем сидя в машине, мне не кажется удобным. В результате положил пистолет на сиденье, подсунув себе под правое бедро – и удобно выхватить правой рукой, а потом уже можно придумать, куда его переложить поудобнее. На предохранителе оружие выстрелить мне в задницу не должно, хотя всё равно стало немного не по себе, когда я такой конфуз себе представил.

– Ну что, поедем, пожалуй. – Я завел мотор. Экран навигатора зажегся символом OPEL, потом показал карту, но карту не сориентировал – мигала в углу надпись “поиск доступных спутников”. – Пока поедем по 471 до озера, потом маленькими дорожками доберемся до “двойки”, а там уже считай мы в горах. Часа полтора, если спокойно ехать.

– Давай, только подожди, я допью. – жена начала пить, но тут же дернулась и сделала радио погромче.

– …докладывают о участившихся случаях непонятной немотивированной агрессии. Во Фридберге неизвестные разгромили торговый центр “Зегмюллер”. В Мюнхене предположительно сторонники экстремистского движения ПЭГИДА вышли на улицы и стали участниками массовых беспорядков. Полиции пришлось применить оружие и слезоточивый газ, с мест докладывают о многочисленных пострадавших. Точных цифр пока нет. Мы настоятельно рекомендуем всем воздержаться от поездок и прогулок, и оставаться у себя дома. Следите за дальнейшими выпусками новостей.

– И всё?? – почти хором воскликнули мы.

– Не сильно информативно. Но мы хотя бы точно теперь знаем, что такая ситуация есть, и она хотя бы частично под контролем. Полиция…

Я не договорил, потому что сзади нас вдруг скрипнули тормоза, зашуршал гравий под колесами остановившейся машины. Вот же черт, я совсем расслабился тут, перестал следить за дорогой. Подъехавшая машина остановилась метрах в десяти от нас… Может конечно они просто хотят убедиться, что все у нас в порядке, но в это я сейчас совсем не готов поверить. Водительская дверь и дверь пассажира рядом открылась, из машины вышли двое мужчин, и направились к нам. Не бегом, но вполне уверенным шагом. Впрочем, я не стал их дожидаться – двигатель уже работал, так что я сразу тронулся с места, спокойно, и небыстро поехал вперед. Если люди нормальные – то ничего страшного, мне они не махали руками, ждать я их не обязан. Но как только я тронулся, оба мужчины не сговариваясь рванули бегом к своему автомобилю, и запрыгнули вовнутрь. Холодок прошел по всем внутренностям сразу – на полицейских они непохожи, да мы ничего и не нарушали. И к тому же, полиция так не действует, они всегда себя опознают, даже в штатском – есть у них специальные лазерные указки с надписью POLIZEI. Как-то раз проверяли документы на дороге, сталкивался уже.

В общем, маленькая фора у меня была, и я ей воспользовался – начал набирать скорость по пустой дороге. Коробка у нашего опеля механическая, позволяет ехать на “длинных” скоростях, и сейчас я коробку жалеть не собирался. Одно плохо: двигатель у нас всего 145 лошадиных сил, что сейчас в данной ситуации мне совсем не нравилось. У ребят сзади AUDI, не знаю какой модели, специалист по машинам из меня никакой. Но мне вполне понятно, что преимущество по скорости на их стороне.

Так и есть, после двух-трех пологих поворотов они стали меня явно нагонять. Навстречу промчалось пару машин, а вот передо мной было пусто. Быстрее по этой дороге ехать я просто не мог – поворотов было много, пусть и не острых – всё же не автобан, а вполне себе обычная второстепенная дорожка. Мы влетели в какой-то городок, электротабло на въезде замигало мне красным грустным смайликом – типа, нарушаю. Ага, у меня у самого смайлик сейчас примерно такой же, и по цвету и по выражению лица. Только бы машину на дороге удержать. Аня даже не решалась положить на место бутылку с соком, хорошо хоть закрытую. Одной рукой она вцепилась в ручку под потолком, бутылку просто кинула на пол, второй рукой уперлась в панель перед собой – молодец. Еще и оборачивалась назад, пытаясь определять дистанцию от нас до преследователей, не паникует.

– Их там четверо, как минимум! – это она мне.

И верно, зрение у неё получше чем у меня, и это объясняет то, что они меня так лениво догоняют – груженая у них машина. Но то, что догоняют – это точно. Дорога сделала плавный поворот под 90 градусов, который я умудрился пройти на примерно столько же километров в час – мне всё казалось, что машина сейчас перевернется на бок. Гонщик из меня не очень, время агрессивного вождения закончилось у меня лет пятнадцать назад. Сразу за поворотом на перекрестке остановились две машины на моей полосе, одна за другой. Первая собиралась повернуть направо, и (как это часто случается в Германии, особенно в маленьких городках) мучительно обдумывала предстоящий маневр. Вторая просто терпеливо ждала сзади. Третьим летел я, ну а за мной уже те, кто очень хочет с нами встретиться.. Встречных машин не видно, ухожу на встречную полосу, облетаю стоящие машины. Мне вслед бибикают, и тут же пролетает мимо преследующий меня ауди. Вторая порция бибиканья, да только мне это сейчас не помогает никак.

Городок заканчивается быстро, и почти сразу за очередным поворотом я вижу впереди себя неспешно едущий трактор. Как назло, навстречу тоже едет машина, приходится чуть притормаживать, дать трактору и встречному разминуться, и снова разгоняться, обгоняя. Преследователь приблизился по ощущениям чуть ли не до заднего бампера нашего опеля, и вот как раз разгоняется он явно быстрее нас – я и так стараюсь на третьей гнать вперед, но ауди неумолимо догоняет, и даже похоже собирается перегнать. Что будет, когда он меня обгонит – мне совсем неинтересно. Дорога впереди довольно прямая, и тут все козыри не у меня. Жена то ли в азарте, то ли в испуге кричит “Давааай!”, но я чуть сбрасываю скорость, опускаю свое окно полностью вниз – так и есть, ауди рывком старается поравняться со мной. Я выхватываю правой рукой из-под себя пистолет, снимаю большим пальцем предохранитель, максимально высовываю руку из окна в сторону ауди и, внутренне зажмурившись, три раза жму на курок. Звуки выстрелов, несмотря на то, что стреляю не в кабине, чуть оглушают меня, оружие подпрыгивает в руке. Водитель ауди точно такого не ожидал – машина преследователей виляет от меня сильно влево, на скорости цепляет передним колесом гравий обочины, пытается выровнять вправо, но вместо этого разворачивается на дороге и носом сильно клюет в кювет неглубокой поросшей травой канавы, упершись бампером в землю. Теперь, по крайней мере, быстро продолжить преследование они наверняка не смогут.

Оружие в кабину, просто опускаю на пол у своих ног, и закрываю окно. Впереди поворот налево, к другому мини-городку, и я сворачиваю туда. Пролетаю через пустое в это время года кукурузное поле, на котором чувствую себя отовсюду видимой мишенью, перед самым городком поворачиваю опять налево, по параллельной дороге направляясь обратно, в сторону Мюнхена. Маневр глупый, но если меня и будут сейчас дальше искать эти на ауди, то точно впереди, а не чуть сзади.

Проехав километра три по сути в обратную сторону от моего направления, съезжаю на какую-то просеку в лес, просто остановиться, и унять дрожь в руках. Подбираю с пола пистолет – ствол еще теплый. Предохранитель, и обратно его, под бедро – такой вот ненужный вроде бы газовый ствол мне сегодня очень помог.

– Ты как? – это вопрос Ане

– Нормально. Вот придурки! – жена не выглядит напуганной, скорее разозленной. Мне бы такие нервы.

– Хрен знает, что вообще они хотели. Но проверять неохота. Однако, наше путешествие через тот городок скорее всего осталось на местных камерах наблюдения.

– Да и фиг с ними. Только мне кажется, что мы едем в другую сторону, нет?

– Да, я специально, хочу точно знать, что за нами не гонятся. В этом направлении нас вряд ли будут искать..

– Думаешь, они за нами поедут дальше? Они по-моему машину сильно повредили, когда в канаву влетели.

– Надеюсь. Но лучше такой небольшой крюк, чем риск.

– Конечно!

Сейчас посмотрю, как мы еще проехать можем, по другому маршруту.

Навигатор – полезная штука для поездок, бесспорно. Но всё же хороший атлас при таком вот планировании, когда толком не знаешь, куда ехать, а главное – по какой дороге ехать, просто незаменим. Вот сейчас, например, именно атлас мне услужливо и доходчиво показывает, что можно такими же дорожками, на которой мы сейчас находимся, выехать на ту же самую “двойку”, ведущую в выбранные нами в виде цели горы . Чуть восточнее выедем, но это совершенно неважно. Значит, так и сделаем.

3.

На “двойку” выехали без особенных приключений. Правда, по радио всё чаще звучали тревожные сводки, безо всякой конкретики. Подавалось все как акты немотивированного насилия, как акции протестов или череда несчастных случаев. Насколько можно было понять из радиосводок, больше всего беспорядков происходило по всем крупным городам Баварии. Наблюдатели фиксировали случаи аномальной агрессии, причем что интересно, как со стороны гражданских лиц, так и со стороны полиции и других служб правопорядка, призванных этих самых гражданских лиц усмирять и охранять. Картинка в голове стала все больше походить на сюжет фантастических фильмов, с той лишь разницей, что происходило это на самом деле, сейчас, с нами. Я всё равно отказывался это воспринимать как серьезную проблему, с одной стороны ожидая, что вот сейчас всё само собой возьмется под контроль, а с другой стороны настраивая себя на то, что заботиться надо о себе и о своей жене нам самим.

И что теперь? Что дальше? После происшествия на дороге с тем ауди нас с Аней как будто немного отпустило напряжение, и мы разговаривали почти весь час, проведенный в пути. При этом оба правда постоянно крутили головами, смотрели по сторонам – больше приключений не хотелось категорически. Нам несколько раз попадались машины навстречу, два раза нас догоняли, и оба раза я чуть скидывал скорость, давая догоняющим обогнать нас и проехать мимо, дальше. Я был готов к тому, что они начнут тормозить и пытаться нас прижать, но нет – все обошлось, никого мы особо и не интересовали. Да и двигались мы по таким дорожкам, по которым в основном сельхозтехника ездит, да местные, тут живущие люди.

Странно, я всегда считал параноиками всех тех, кто заранее готовил “тревожные чемоданчики”, рассуждал о выживании в лесу, как-то готовился к катаклизмам. Сам я, конечно, был тоже перестраховщиком, но всегда считал, что такие вот меры – уже немного за гранью, уже совсем лишнее. Правда, хобби такого рода совершенно безвредно для окружающих, даже любопытно. А вот сейчас все перевернулось с ног на голову. Хотя, ещё надо бы уточнить, кому в результате пригодился такой вот тревожный чемоданчик, кто смог его заполучить, добраться до него.

Ни к какому конкретному плану маршрута мы пока так и не пришли. По радио говорили только о происшествиях в крупных городах, причём уже было много жертв с летальным исходом – люди попадали в аварии, выпадали из окон и с балконов, нападали друг на друга. На улицах конфликты начинались безо всяких на то причин, зато с разной степени тяжести последствиями. Тот факт, что про маленькие городки ничего не говорили, ничего не означал – про них так и так почти ничего по радио не говорят. Может, там всё в порядке, а может и нет. Мы проехали несколько таких по пути, но как и всегда в рабочий день в Баварии, в таких местах жизни на улице нет – все либо на работе, либо сидят по домам. Потому определить степень опасности в них “на глаз” не представлялось возможным. С виду все было в порядке, без разрушений и подозрительных признаков. Но вполне возможно, что просто некому было разрушать и быть подозрительным. Была у меня идея в таком городке остановиться и осмотреться, попытаться найти адекватного жителя. При этом разумеется мне совсем не улыбалась мысль о том, что на меня могут запросто напасть сошедшие с ума люди, но я уже достаточно успокоился, да и пистолет, выручивший меня раз, грел мне ногу и душу одновременно.

Всё же пока решили остановиться в лесу около озера – дорога проходила совсем рядом, к воде вела маленькая лесная почти тропа. На неё и съехал, слегка замаскировав тем самым свою машину от дороги негустой порослью деревьев. Сразу развернулся – тропа достаточно широка, а деревья стоят редко и не вплотную к дороге – одной машиной меня никак не заблокировать, только если несколькими. На данный момент мы проехали километров сто или чуть больше от заправки, и вот они – горы уже совсем перед нами, даже в сегодняшний тревожный день выглядящие величественно и спокойно. Настолько спокойно, что на уровне подсознания именно в них я вижу возможность укрыться и спастись. Сколько раз уже, поднимаясь пешком по маршрутам в предгорьях Альп, я смотрел вот так вот вниз, на леса, мозаику городков внизу, ленты дорог, и ловил себя на мысли, что смотреть отсюда, сверху, на все это можно очень долго, чуть ли не бесконечно. Картинка сверху видится статичной, суета растворяется в расстоянии, теряет свой смысл. Как горящий в темноте костер – горы и виды с них притягивали взгляд сильнее магнита, а тишина и покой внушали желание никогда не спускаться вниз.

Аня готовит короткий импровизированный перекус, то ли обед, то ли ужин, не понять. Готовит на капоте машины – отходить от нашего транспорта мы пока точно не собираемся. Я воспользовался спокойной паузой, вынес из салона пистолет, вынул обойму, выщелкнул газовый патрон из ствола, и дозарядил три отстрелянных патрона опять холостыми – тактика себя один раз оправдала, так отчего же не опробовать её ещё разок. Теперь время посмотреть атлас поспокойнее, положил его в открытом на нужной странице виде на капот, и взял протянутой мне женой бутерброд. Ну откуда она их только такие вкусные берет?! Я правда даже не заглядывал в сумку с продуктами – на нашей кухне дома я традиционно приглашенный гость, с редким правом доступа к холодильнику. Но сейчас отчетливо подумалось – сумка у нас все же совершенно обычная, не безграничная. И какой бы запас с собой не был взят, он будет стремиться заканчиваться. Опять всплыл в голове потерянный на заправке кулёк с покупками. Его ценность в моих глазах становится все выше. Ладно, надо быть хладнокровнее, спокойнее, а то нервы нас до добра не доведут. Надеюсь, что мы решим вопрос с продуктами питания до того, как он станет по настоящему актуальным.

Интересно, что страха как такового практически нет: то ли успех в импровизированной погоне притупил его, то ли близость гор и спокойствие от их вида притупляют негативные чувства. Нет, я помню про панику на заправке, когда я сбежал от продавщицы. Очень точно вспоминаю противный холод от вида бросающихся за нами в автомобильную погоню людей – тот момент, когда осознаешь, что гонятся за тобой, не понарошку, а всерьез. Кстати, что вообще они хотели? На сумасшедших те ребята были вроде не похожи, ведь не бросились за машиной пешком, а организованно сели в машину. Да и догоняли нас грамотно, без ненужного риска. Неужели всё же полиция? Нет, на полицию они точно не тянули – уж те бы стопроцентно дали бы нам понять в процессе погони, с кем мы имеем дело. Были бы мы не в Германии, я бы предположил что четыре мужчины в машине остановились на тихой дороге с целью отжать у нас нашу машину, да и просто ограбить. Тут такое предположение звучит довольно-таки дико, хотя весь день сегодня получился мягко говоря диким, почему бы и нет? Вообще, я понял что жизнь в спокойной социальной среде очень расслабляет, притупляет чувство опасности, инстинкт самосохранения, а он у человека врожденный, черт возьми, и таковым должен оставаться. Ладно, шут с теми в ауди – может хотели спросить, как пройти в библиотеку, или сколько сейчас градусов ниже нуля – надеюсь, я никогда не узнаю, что они хотели на самом деле.

– Останемся на немецкой стороне, или поедем куда подальше? – Аня вывела меня из раздумий, глядя на атлас с обгрызенным яблоком в руке.

– Сам об этом думаю. На немецкой стороне всё знакомо, куча совсем маленьких поселений. Пара озер, где мы уже были и знаем что там. В общем, есть места спокойные. Но есть одно “но” – дорог дальше, в Австрию и Швейцарию, через горы не так и много. Горы прямо на юге, сплошной грядой перед нами. Самая популярная дорога прямо вперед, через Гармиш на австрийский Шарниц, мы по ней сто раз ездили. Восточнее и западнее есть пара перевалов, менее популярных. Если случилось что-то совсем плохое, и будут закрывать границу, то дороги эти перекроют прежде всего – перевал как раз и есть граница между Австрией и Германией. Да и другие люди, мне думается, сейчас рванут в горы, или через горы в Австрию и Италию – не мы одни там будем искать спасения. Попасть в пробку на такой дороге совсем не хочется, а ты сама знаешь, что даже без психов вокруг там и так частенько случаются пробки.

– Тогда давай останемся на немецкой стороне. Около Миттенвальда где-нибудь: там мы почти всё вокруг пешком исходили, где-то остановимся, переждем. Может завтра уже всё успокоится.

– Да, давай так и сделаем.

Не знаю почему, но я сомневался. Попадать в пробку на дороге мне не хотелось точно. Ну не верю я, что там всё будет спокойно. Что тогда? Пробовать другие дороги? Так не факт, что также не решат еще пару тысяч нормальных людей, и пару тысяч сумасшедших. Черт, а если нас отрежут от гор и перекроют границы? Ну, с другой стороны – если перекроют, то все в порядке, контроль. Значит, будут давать инструкции что да как делать дальше, мальчики налево, девочки направо. Знакомо, понятно – в дисциплинированной Германии народу только покажи направление – все туда и пойдут.

– Бензина нам хватит вообще?

– Да, еще километров пятьсот-шестьсот проедем, если спокойно ехать. А еды нам хватит?

– Если ты будешь есть как обычно, то однозначно нет! А вот если решишь сбросить наконец-то, то может на какое-то время и хватит. – ну вот, никак она не упускает случая меня потроллить.

– Ну я серьезно! Что у нас есть?

– Есть есть, и есть пить! Не переживай, на сегодня точно хватит.

– На сегодня. Вот успокоила, честное слово. Надеюсь, что завтра не будем обдирать кору с деревьев.

– Может кому-то из нас и не помешала бы такая диета!

Так вот, не всерьез препираясь, мы свернули свой пикник. Какое-то подобие плана внушило робкий оптимизм. Ехать нам теперь недалеко, километров шестьдесят максимум, по моим прикидкам. Сели в машину, закрыли двери, достали мобильники – нет, просто нет зоны. Тут в Германии вообще с сетью беда, особенно около гор – мобильная связь может отсутствовать на больших площадях, да и там, где она есть, качество воображение не поражает. Но сегодня связь закончилась еще час назад, и закончилась она там, где еще по идее должна была быть. Мы так ничего и не узнали о наших друзьях и родных, и связаться с ними сейчас возможности нет.

По атласу выглядит, что “большой” дороги нам все же не избежать – в предгорьях уже не так много вариантов остается, не так много дорог. А, нет, погоди, погоди! Есть вроде вариант доехать до самого Миттенвальда по совершенно неприметной дороге, получается небольшой крюк, километров пятнадцать, зато вообще не выезжая ни на автобан, ни на крупные шоссе – красота! Правда, я никогда этой дорогой не пользовался ранее, хотя примерно понимаю, где она идет. Там по пути считай что и нет населенных пунктов, только хутора да пару загородных домов. Ну и замечательно, посмотрим на эту дорогу вживую.

Уже медленно наваливался вечер, через некоторое время начнет смеркаться. Надо добраться до нашего временного пристанища засветло, в идеале это вполне достижимо. В голове уже созрела примерная картинка – едем до Миттенвальда, смотрим по сторонам. Городок этот сам по себе совсем небольшой, я был там несколько раз. Около городка есть пара красивых озер, куда ведет аккуратная грунтовая дорога. Чужим там ездить запрещено, но кого сейчас интересуют запреты. Озера находятся у самого подножья Альп – прямо от них начинаются маршруты на восхождения. Впрочем, озера – это скорее запасной вариант. Вокруг самого Миттенвальда куча гостевых домиков, в которых с радостью сдадут комнату или целый этаж туристам, особенно сейчас, в апреле, не в сезон. Если там мы решим, что вокруг безопасно, то останемся там. Но „план Б“ всё равно иметь нужно, и озера за городом и есть мой „план Б“, пока очень даже расплывчатый, если честно.

Параллельно с этими мыслями я пытался определиться, как же мне побезопаснее разведать ситуацию, понять, что происходит, и получить свежие новости. Разных вариантов я не видел – надо останавливаться по пути, и разговаривать с местными жителями. Машина сейчас кажется не просто островком надежности, а чуть ли не крепостью на колесах, но выбраться из нее все же придется.

Остановимся по дороге. Нам нужно попытаться поговорить с людьми. Проверь пожалуйста, по атласу, какие городки у нас по пути, и через сколько.

– Через километров десять будет Урфельд. Совсем маленький, нам через него надо проезжать, прямо насквозь.

– Значит, давай его внимательно посмотрим. Если я пойду разговаривать, и выйду из машины, на разведку – перелезай сразу на водительское сиденье. Мотор не глушим. Если придется убегать – будем убегать.

– Не придется. Мы уже несколько таких городков проехали, там все тихо.

– Не забывай, что был день. Сейчас уже шестой час, все люди должны вернуться с работы. И если дело действительно в каком-то вирусе или эпидемии, то люди из города принесут это и в деревни, я почти не сомневаюсь.

До Урфельда доехали без приключений. Меня насторожило то, что за эти десять километров мы не встретили ни одной машины. Ни встречной, ни попутной. Нет, понятно что мы ехали по совсем уж непопулярной дороге, но чтоб совсем никого – это странно. Въехали в городок, всё действительно тихо. Почти сразу на въезде слева от нас на другой стороне дороги мы увидели трактор, стоящий задом к нам, передом перегородив въезд во двор большого частного дома. Рядом с трактором стояли пожилой мужчина и женщина, видимо о чем-то тихо беседуя. Даже по внешнему виду почему-то сразу определялось, что это муж и жена – есть такие пары, которые с годами становятся очень похожими друг на друга. Даже не то чтобы внешне, а просто похожими – не знаю, как объяснить. На шум нашего мотора они оба одновременно обернулись, и я увидел, что у мужчины в руках большая садовая совковая лопата, которую он держал, чуть воткнув её острием в гравий. Агрессивными они не выглядели, я притормозил тем не менее метрах в пяти от них, и опустил вниз свое боковое стекло.

– Добрый день. Извините пожалуйста, мы не местные, мы из Мюнхена. Скажите, у вас тут сегодня ничего странного не случилось? – я думал о том, как вообще начать диалог, чтобы не показаться придурком и вызвать доверие, но ничего толкового не придумал, и потому импровизировал, пытаясь уловить реакцию. Про город наш автоматически приврал, нечего всю правду всем выдавать. Вопрос сам по себе звучал бы очень глупо, если у них действительно ничего не случилось.

– Добрый день. – ответил мужчина, женщина смотрела на него, не глядя на нас. – А почему вы спрашиваете?

– Мы поехали погулять в горы, в Гармиш. – начал выдавать я полуправду, полуверсию. – По дороге на заправке на меня ни с того ни с сего напала женщина, потом еще дальше, на дороге за нами гнались какие-то люди на машине, но нам удалось уехать. Тут еще и радио что-то страшное передает. Можно я выйду из машины?

– Я не думаю, что вам стоит тут останавливаться. У нас тут тоже проезжали несколько сумасшедших, да и соседи говорят, что в городе творится что-то невероятное – во многих людей как дьявол вселился. – мужчина ясно давал мне понять, что мне тут не рады. По крайней мере, его мои сбивчивые объяснения совершенно не удивили.

– Мы ищем место, чтобы переночевать. – всё же я попытался ещё раз.

– Вам нужно искать его дальше. Мы сами собираемся уехать.

Говорил всё время мужчина. Женщина молчала, по её лицу ничего невозможно было прочесть или понять. Тут она взглянула на меня, и впервые за все время заговорила:

– Наши соседи работали в городе. А я всегда говорила, что надо оставаться там, где ты родился. Там, где ты и должен быть. Город меняет людей, портит их. В городе все слишком просто, много соблазнов, мало веры.

Мне очень не понравилось прошедшее время в её диалоге. Однако, ответ на один из своих вопросов я всё же услышал: и сюда тоже проникает что-бы-там-ни-было, причем как я и предполагал, проникает из городов. Подозрение пожилой пары понять можно – если их уже застращали про городских, то та моя информация, что мы из Мюнхена, никак не настроила их в нашу пользу. Я бы тоже городских в такой ситуации на порог не пустил. Что ж, буду знать – в следующий раз надо представляться деревенскими, только назвать местечко подальше – скорее всего в окрестных деревушках все всех знают, как везде.

– Посмотри под трактор. – практически прошипела мне Аня, взяв меня за руку и сжав её незаметно для наших собеседников.

Зрение – это не моя сильная сторона, потому я ничего сам и не заметил. Да и во время разговора старался смотреть в глаза своим собеседникам, чтоб показать свою открытость. Сейчас же, присмотревшись, мне стало видно, что под высоким днищем трактора лежит человек. Точнее, он лежал только частично под днищем, еще частично под правым передним колесом, и остальной частью, видимо, во дворе дома. Трактор наехал скорее всего на него лежачего, причем сделал это так, чтобы остаться на теле, прижать его. Мне были видны только ноги в каких-то сапогах и грязных темных брюках. Головой и верхней частью тела труп лежал во двор, скрытый от нас углом дома и самим трактором.

Пожилой мужчина заметил мой взгляд, и приподнял лопату, выдернув её из гравия, и перевернув стальной частью вверх.

– Я думаю, вам лучше уехать. – слово “думаю” в его фразе было явно лишь необязательной оставшейся частичкой вежливости.

– Да, конечно, спасибо. – спорить с ним я не собирался, закрывая окно и трогаясь с места.

Оба наших собеседника пристально и внимательно смотрели на нас. Проезжая вперед я обернулся через плечо, и посмотрел за трактор во двор, уже не скрытый углом дома. Сейчас я увидел, что тело действительно лежит именно так, как я себе и представлял – придавленное колесом трактора. Только вот голова лежала на расстоянии примерно метр от своего законного места, как будто отсеченная чем-то. Например, совковой острой лопатой в умелых руках. Аня ничего не сказала, но полагаю, что она так же все видела. Набирая скорость и глянув ещё назад, в открывшийся с этой стороны двор за домом, можно было увидеть следы борьбы – перевернутый садовый столик и разбросанные вокруг него стулья, остатки обеда на земле. Надо ехать дальше, действительно тут ловить нечего.

4.

Дорога, по которой мы ехали, практически полностью была лишена пересечений с другими дорогами, равно как и съездов – сказывалось приближение гор, да и местность была низкой: реки, ручьи и озера сменяли друг друга, места между ними были скорее всего сильно заболоченными. С одной стороны, это было хорошо, нам всего несколько раз попадались встречные машины, но дорога сама по себе была достаточно извилистая, и почти все время шла через лес, так что мы не успевали рассмотреть сидящих в машинах людей толком, как и они скорее всего не успевали рассмотреть нас. По крайней мере никто не останавливался, и за нами не гнался. С другой стороны, отсутствие других дорог и заболоченность местности вокруг меня тревожили: в случае какого-то затора впереди у нас будет только одна возможность – развернуться и отправиться обратно по той же дороге. И если затор будет рукотворный, сделанный специально, то те, кто его сделают, будут обо всем этом отлично осведомлены. Оставалось лишь надеяться на то, что сейчас нормальные люди больше обеспокоены собственной безопасностью. Рановато еще для мародерства, ну не верю я, что ситуация зашла так далеко. Хотя ребята на ауди, вероятно, и были первыми такими “ласточками”.

В машине мы с оба с Аней сделали простой дилетантский вывод, который сделал бы на нашем месте любой человек, увидев то, что видели мы, и лишенный любых других источников информации: на некоторых людей что-то воздействует, провоцируя их агрессию и немотивированную жестокость. Причем, судя по тем обрывкам радиосообщений, что мы слышали, воздействие это распространяется и на полицию. А если и на армию? Я себе живенько так представил “взбесившуюся” войсковую часть… Интересно, будут ли люди в таком измененном состоянии использовать оружие? Хотя, тетка на бензоколонке напала на меня именно что с палкой в руке, правда, потом быстро её отбросив в желании добить меня вручную. Несколько глупом желании, учитывая нашу с ней разницу в габаритах. Это меня и спасло, по сути. Однако, не факт, что все будут действовать так же.

Километрах в десяти недоезжая до Миттенвальда дорога, по которой мы едем, вливалась в небольшой городок Крюн, и после него уже нам предстояло проехать совсем маленький участок пути, километра три, по той самой “двойке”, большому шоссе в сторону гор и границы с Австрией, по которому мы уже ехали, и с которого решили убраться после погони. Этот кусочек было никак не объехать – другой дороги просто небыло. Крюн, маленький и очень тихий обычно, я решил проскочить как можно скорее, нигде не останавливаясь и ни с кем не разговаривая. Поговорили, пока хватит. Будем стараться пообщаться уже в окрестностях Миттенвальда, было бы с кем.

До Крюна по ощущениям совсем близко, в одном месте городок даже мелькнул справа между редких деревьев. Выехали на прямой участок дороги, и сразу же заметили пару людей, идущую по обочине, по нашей правой стороне нам навстречу. Автоматически замедлились мы одновременно – я притормозил, не останавливаясь и оставаясь в готовности жать на газ, они и вовсе остановились, настороженно глядя на нас. Один из двух был высокий темноволосый мужчина лет тридцати, в легкой бежевой куртке походного типа, синих джинсах и коричневых туристических ботинках. За спиной у мужчины был рюкзак, и вообще он был одет как типичный турист выходного дня, отправившийся в горы погулять. Его спутник – мальчик лет 12-15, одет был под стать первому – куртка, в его случае ярко-красная, джинсы и такие же коричневые ботинки. В руках мальчик нес пару треккинговых палок. Насколько безопасно могут выглядеть люди, настолько безопасно выглядели эти двое. Первое впечатление разумеется может быть обманчиво, но… не знаю, почему, в этот раз я решил ему доверится. Опять мой внутренний голос, на этот раз он дал мне “зеленый сигнал”. Ну что ж, поверим и проверим. Я совсем остановился, не заглушая впрочем двигатель, метрах в двадцати от мужчины с мальчиком. Аня со своего места помахала им рукой, мальчик неуверенно помахал в ответ. Я опустил окно, высунул голову:

– Добрый день. Мы не опасны, мы не собираемся причинять вам вреда.

– Добрый день. – мужчина сделал несколько шагов нам навстречу, мальчик шел чуть за ним. – Сегодня все как с ума посходили вокруг

– Да, мы тоже заметили. Кошмар какой-то. Вы в курсе, что происходит?

– Нет, я только слышал по радио, что беспорядки по всей территории Баварии. Потом радио заглохло, телефон тоже умер. – мужчина подошел к машине, но не слишком близко, оставаясь на обочине. Аня открыла свое окно, чтобы мы могли разговаривать.

– Вы куда идете? Вас подвезти? – внезапно вступила в разговор моя жена.

– Да мы пока не знаем сами, куда идем. Мы были в Крюне, когда на шоссе неподалеку что-то грохнуло и загорелось – вроде бы авария большая. На улицах люди дерутся, нас чудом не задели, слава Богу. – слово “Богу” он прямо произнес с большой буквы, как впрочем многие немцы.

– На шоссе авария? Прибыла ли туда полиция и пожарные уже? Это в сторону Миттенвальда? – напрягся я.

– Нет, это недоезжая Крюна, ближе к Мюнхену. Я не видел, что там точно столкнулось, но люди ехали оттуда, и кричали всем, что впереди большая авария.

– Они кричали “бегите отсюда скорее” – вступил в разговор сын, до этого просто стоявший рядом. Мальчик выглядел очень серьезно и спокойно для такой ситуации.

– Ой, простите, я Андрей, Андрей Кранц, а это моя жена Анна, – спохватился я.

– Бернхард Штольц, это мой сын Михаэль. Вы не местные? Вы хорошо говорите по-немецки.

– Мы живем в Германии уже несколько лет. Когда только начались… ммм… беспорядки, мы собирались поехать гулять в горы, вот и поехали, но тоже видели что-то странное. – сочинял на ходу я.

– А вы едете в Австрию?

– Пока что собирались в Миттенвальд. Большие города вроде Мюнхена накрыла волна беспорядков, судя по радио, и мы думали остаться в каком-то Gasthaus, переждать, переночевать. Надеюсь, что скоро все будет под контролем

– Не думаю. Также я очень сомневаюсь, что в Миттенвальде безопасно. Непонятно, где вообще сейчас безопасно.

– Ну, мы тем не менее посмотрим. Там, откуда мы приехали, точно не лучше. – Мужчина задумался, посмотрел на мальчика, потом перевел опять глаза на нас.

– Возможно вы правы. У нас есть родственники сразу за границей с Германией, у них свой шале в горах. Если вы нас можете подвезти до Миттенвальда, мы до туда дальше пешком дойдем.

– Пешком?? – удивились мы с Аней синхронно.

– Да, там километров одиннадцать. – Он сказал именно одиннадцать, чтобы подчеркнуть свою осведомленность и уверенность. – Мы с сыном часто гуляем по лесу, так что до темноты должны дойти.

– Хорошо, садитесь сзади. Я только сейчас уберу сумки – Аня уже сдвинула наши сумки мне за спину, поставив их одну на другую. Пистолет у меня под бедром, его с заднего сиденья не видно. А то мало ли как они отреагируют на наличие у нас в машине оружия – с виду ведь не сразу распознаешь, что пистолет газовый.

Мужчина пропустил мальчика сесть первым, тот устроился посередине, и сразу же пристегнулся. Мужчина сел за ним,захлопнул дверь. Пристегиваться он не стал, но я и не стал делать никакие замечания – его право, особенно в такой ситуации. Кстати, сразу вспомнилось, как на старой работе водителем-развозчиком пиццы мы в машинах не пристегивались вовсе – втыкали ремень в замок, протягивая его у себя за спиной, и так и катались – экономили время.

– Я хочу проскочить Крюн поскорее, так что вы держитесь, пожалуйста. Ехать буду по возможности очень быстро. На вас никто не нападал по пути? – я глянул в заднее зеркальце, трогаясь с места.

– Да да, конечно. Нет, на нас никто не нападал. Хотя я слышал далеко крики, и этот пожар на шоссе… Мы как только услышали про пожар, и еще эта машина на шоссе… Бегите отсюда… Мы сразу ушли. С сыном я не хочу ничем рисковать.

Аня предложила Михаэлю яблоко, тот вежливо отказался. Пить они тоже оба не хотели, наверное у них был с собой в рюкзаке стандартный запас для пикника – немцы это обожают, устраивать пикники в горах. Рюкзак мужчина поставил сейчас себе на колени, и придерживал его одной рукой, второй держался за ручку под потолком машины. На приличной скорости мы въехали в Крюн, лес вокруг разом расступился, и мы сразу увидели три серьезных черных столба дыма за городком, справа от нас, там, где подходило шоссе. В это шоссе нам сейчас предстоит влиться, между прочим.

Крюн пустым не оказался – сразу за первым изгибом дороги я чуть было не влетел в пару врезавшихся друг в друга ранее легковушек – пришлось уйти на встречную полосу, чуть сбавить скорость – дорога петляла нетрезвой змеёй в городке, если будем нестись и дальше быстро, то точно в кого-то влетим. Еще чуть дальше, на обочине слева лежал труп женщины, лицом вверх. Я был слишком сконцентрирован на виляющей дороге, чтобы разглядывать подробности, но мои спутники похоже видели намного больше меня. Мальчик громко сказал: “Папа, смотри!”, явно показывая куда-то влево, но папа скорее всего и сам всё видел. Я старался держать ту скорость, на которой был способен ехать, не врезаясь во внезапные препятствия на пути.

Дальше, за следующим поворотом, около входа в небольшое кафе двое мужчин со знанием дела пинали ногами третьего, лежащего на дороге у тротуара, и тщетно пытающегося закрыться руками. Я качнул машину в сторону, чтобы не задеть их, они на меня даже не глянули. Зато за следующим поворотом проезжая часть улицы была перекрыта – наискосок стоял почти новый грузовик с пустым кузовом, прижав своим бампером маленький красный VW, явно пытавшийся проскочить мимо, к зданию справа от нас.

– Держитесь! – я громко скомандовал то ли себе, то ли всем, и взял сильно левее, запрыгивая левой стороной машины на бордюр тротуара, пытаясь обойти грузовик. Скорость пришлось скинуть, чтобы не остаться так же, как фольксваген, организовав полную баррикаду.

Из-за грузовика выскочили двое, ко мне, на меня, черт! Сердце стукнуло ровно один раз, гулко, я вжал чуть сильнее газ в пол, и первый падает нам на капот, потом кувыркаясь летит спиной на лобовое стекло, оставляя на нем моментально несколько длинных трещин, и перелетает с грохотом через крышу, падая за машиной на тротуар. Второго отбрасывает вправо, обратно за грузовик, мимо которого я уже проезжаю. Миновав затор, я краем глаза успеваю заметить, что в машину кто-то что-то кидает – удар, звон стекла, крикнули все в машине, я чуть ли не громче всех, но мы уже спрыгиваем всеми колесами обратно на дорогу, и начинаем разгоняться. Бросили чем-то тяжелым, вроде камня, попали в боковое заднее стекло, но не выбили его, только разбили достаточно сильно – сеть трещин такая, что через окно вряд ли что-то видно сейчас. У Бернхарда по скуле несильно течет кровь – видно, какой-то осколок всё же вылетел. Черт, надо за дорогой смотреть, а не вокруг – впереди на левой полосе еще несколько машин, из одной из которых водителя явно пытаются вытащить через разбитое лобовое стекло двое: один забрался на капот машины, второй стоит посреди дороги, у водительской дверцы. Я уже на адреналине, или на азарте, не поймешь. Моя ни в чем не повинная, но пострадавшая машина добавила мне злости – как бы это глупо не звучало. Наверное, это и есть пресловутая последняя капля, переполняющая чашу. Хаос вокруг меня вдруг перерос в хаос внутри меня, и я кручу руль специально чуть левее, проезжая мимо машин на дороге – так, чтобы левым боком задеть того, кто так увлеченно тащит женщину частично за куртку, частично за волосы из-за руля её автомобиля. Прижимаю его к той машине, возле которой он стоит, беру еще чуть левее, того раскручивает на месте лицом ко мне, он отпускает жертву, ударяется всем фасадом об мою дверь и крышу нашей машины, срывая мне боковое зеркало, и уже я проехал мимо, позволяя телу упасть сзади на асфальт. Нормально, хоть и не смертельно, наверное. Злость сейчас здорово перебивает страх; злость и непонятный азарт. Думать буду потом.

Пробиваемся дальше через городок, везде люди, много людей! Откуда? Вопрос успевает возникнуть, но отвечать на него нет времени. Уворачиваюсь от очередной парочки метнувшихся на меня тел, одного чуть дальше сам уже пытаюсь ударить правым бортом, но не попадаю, просто проскакиваю мимо – жаль! Пара плавных поворотов, а вот уже и выезд из города, заправка, на которой магазинчик с разбитыми стеклами и несколько брошенных машин с открытыми дверями – тут никого, но я уже сыт приключениями, останавливаться тут не будем, спасибо. Набираю скорость по прямой, и влетаю на “двойку”. Полоса разгона плавная, потому можно ехать быстро.

Двойка на удивление пуста, но в зеркало заднего вида я вижу вдалеке затор из машин в сторону поднимающихся в небо столбов дыма. Ага, вот и пробка из тех, кто хотел проехать отсюда дальше, в сторону Мюнхена. Очаг пожара отсюда не виден, он чуть правее и сильно сзади, за поворотом, но очевидно, что дорогу перегородило конкретно. Думаю, что люди из машин в заторе убегали от всего творящегося, и становится в общем-то понятно, почему в Крюне так многолюдно. На секунду задумываюсь о том, что было бы, будь затор впереди Крюна и соответственно впереди нас по шоссе, и вот сейчас становится страшно.

– Все живы? – это Аня нарушает наше молчание, она выглядит спокойнее меня, хотя в городке держалась за ручку аж двумя руками.

– Бернхард, вы в порядке? – это уже я. Замечаю, что мужчина сзади держится рукой за правую пораненую щеку, мальчик с виду невредим, хотя сильно испуган

– Меня поцарапало стеклом. Ничего серьезного. Вы видели что там происходит?!

– Трудно было не увидеть. Пришлось даже немного поучаствовать.

– Это какие-то бандиты напали? – это уже включается Михаэль. По его голосу я понимаю, что он на самом деле на грани срыва, хотя с виду держится очень неплохо. Эх, продержался бы ещё – истерика нам сейчас точно не нужна.

– Это больные люди, – за нас всех отвечает его отец. – они не понимают, что творят. Слушайте, вы уверены, что хотите в Миттенвальд? После всего… этого?

– Не уверен. Но я и не собираюсь заезжать в город. Сейчас, через пару километров будет съезд, я ту дорогу хорошо знаю, она вообще пустая обычно, по лесу идет. Мы объедем город, там в одном месте можно будет посмотреть на него чуть сверху, с дороги. Далее я хочу проехать к озерам рядом, Лаутерзее, по моему. Может, там тихо. Вас где выпустить?

Сама мысль, что они собираются сейчас выйти из машины и идти пешком, меня лично повергала в ужас. Судя по виду Бернхарда, у него были похожие мысли. Насколько я понял, он сам увидел что происходит только сейчас, но уже в такой расширенной версии, да.

– Я не знаю… Наверное, где-то там, у озер мы и выйдем. Оттуда много тропинок прямо в Австрию.

– Да, я в курсе. Вы не спешите, вместе осмотримся.

– Хорошо, давайте посмотрим.

Оставшиеся два с небольшим километра по двойке пролетаем очень спокойно – ни одной попутной и ни одной встречной машины. Странно… Может, впереди на границе дорога уже перекрыта? Сзади затор я видел, и оттуда сильно никого и не ждал, хотя порой поглядывал в зеркало. Так же поглядывал я и на стекла своей машины – лобовое разбито с Аниной стороны, с моей только одинокая трещина протянулась наискосок вниз. А вот боковое – в хлам, выглядит так, что может и от сотрясения вывалиться. Надо будет что-то придумать. На капот и крышу я даже не хотел смотреть. Сейчас это казалось совершенно неважным, но адреналин понемногу сходил, и меня начинало чуть потрясывать, особенно это было бы заметно в руках, если бы я ими крепко не держался за руль.

А вот и наш съезд, узнаю его. Скидываю скорость, правее, съезжаю с шоссе, пересекаю рельсы местной железной дороги, и почти сразу углубляюсь по знакомой дорожке в хвойный густой лес. Зимой тут даже со скоростью пятьдесят километров в час ехать было достаточно сложно – укатанный снег на поворотах совсем не помогал, норовя помочь машине скатиться вниз по склону. Сейчас же дорожка как будто скрывает от нас ужасы шоссе сзади, и совсем скоро будет та самая прогалина на повороте, о которой я говорил – на ней весь Миттенвальд как на ладони. Подробности не разглядим, но общую обстановку несомненно увидим, и сможем определиться, что делаем дальше. Сразу под прогалиной большие казармы, обычно пустые – там порой проходят учения, но довольно редко. А дальше – весь городок. В машине все сидят молча, я думаю, что напряжение отпускает не только меня. Малой держится просто отлично, отец его порой гладит по колену, вторую руку то машинально прикладывая к своей щеке, то придерживаясь за ручку на поворотах.

Прямо напротив прогалины на дороге стоит машина – шевроле Captiva, с домиком на колесах сзади: небольшим, для одной семьи. Еле успеваю затормозить, рука нащупывает пистолет под ногой. Перед шевроле на дороге лежит здоровая ветка дерева, толщиной эдак с мою ногу. Совсем пожилой мужчина, лет шестидесяти, пытается её столкнуть в сторону, но ветка пока побеждает. Рядом с ним стоит женщина лет тридцати пяти, и аж подпрыгивает от нетерпения. Увидев нас, женщина сразу бросается в нашу сторону, размахивая руками.

– Помогите, помогите! – в её неожиданно громком голосе, почти крике, только боль и горе, никакой опасности. Останавливаюсь на левой обочине, около склона вниз, на всякий случай по диагонали от шевроле. Машину на ручной тормоз, не глушить, открываю дверь, выхожу на улицу

– Аня, не выходи пожалуйста.

Однако моя жена уже стоит рядом с нашей машиной, чуть презрительно глянув на меня в ответ на мою просьбу.

– Что случилось? – обращаюсь к женщине.

– Мы едем домой, а тут это дерево на дороге. Там сзади какой-то ад, надо бежать! – женщина в отчаянии, она даже не пытается помочь старичку, который возится с веткой, а только всплескивает руками.

– Сейчас поглядим, – я подхожу к завалу, оцениваю ситуацию.

Ветка уперлась тонким краем в небольшую насыпь вдоль дороги, и уперлась крепко – потому они её и сдвинуть не могут. Второй же конец, хоть и значительно толще, но просто застрял в кустах с какими-то совершенно дикими колючками без листьев – видел такие кусты много раз, обдирался о них, но как они называются – понятия не имею.

– Бросьте дерево, давайте тут освободим, – стараюсь спокойно взять старика за рукав, чтобы он не понял меня неправильно.

Сейчас, я думаю, все нормальные люди очень нервными должны быть. Однако он очень спокойно смотрит на меня бормочет что-то вроде “да, конечно”, и идет со мной к кусту. Я снимаю с себя куртку, и чтобы не разорвать ладони в кровь, обматываю её вокруг правой руки. Тут осторожно надо, без горячки. С помощью найденной тут же на земле небольшой палки пытаюсь освободить запутавшийся как в колючей проволоки конец дерева, осторожно, но быстро. Пожилой мужчина тянет и рвет колючки голыми руками, немедленно начиная кровоточить с обеих кистей. Не думаю, что он это вообще заметил – он явно также не далек от истерики, как и дама, подпрыгивающая у нас за спиной, и только повторяющая какие-то ругательства про те ужасы, что творятся там, сзади.

Вроде все, скидываю изрядно поцарапанную свою куртку на землю, подхватываю сук снизу двумя руками, тяну вверх – дерево поддается. Рядом суетится старик, стараясь то ли помочь, то ли повиснуть на этом суку. Чуть приподняв ветку от куста, просто бросаю ее вперед на асфальт, она с гулким стуком падает. Теперь ногами и руками мы с окровавленным пенсионером доталкиваем ветку почти до края – тут она уже не мешает проезду. Уффф, моя спина – с усилием разгибаюсь. Аня пытается успокоить женщину, приобняв ее за талию, и что-то ей втолковывая. Оборачиваюсь на нашу машину – блин, я же забыл на сиденье пистолет! Бернхард, стоящий у открытой дверцы машины, явно его видит, но не пытается забрать, и вообще ведет себя спокойно. Его сын никуда не выходил, он остался внутри.

– Спасибо, спасибо! Нам всем надо быстро уезжать, сейчас сюда придут! – женщина вроде бы успокоилась, но у ней какие-то совершенно страшные, вернее испуганные до неадекватности глаза. Хотя, может и мои глаза сейчас выглядят не лучше. Старик уже за рулем, завел машину и газует зачем-то так, что сейчас по моему уедет один, причем вертикально вверх.

– Едем, едем. – это я уже Ане и Бернхарду. Аня еще помогает женщине забраться в шевроле, на место рядом с водителем, я уже почти за рулем, Бернхард захлопнул свою дверцу сзади. Сажусь на водительское, перемещаю пистолет поудобнее, закрываю свою дверцу, и жду Аню, она вот захлопнула дверь шевроле, и делает шаг к нам.

За шумом ревущего двигателя шевроле я совершенно не услышал, как к нам сзади подъехала машина. Точнее, армейский джип хаммер проносится между нашими машинами даже не притормаживая, нормально так ударяя мой опель в бок и практически отшвыривая нас за обочину, где поросший деревьями склон идет вниз, к маленькой горной речке и войсковой базе сразу за ней. Переднее колесо моего автомобиля съезжает вниз, но машина удерживается на обочине, хоть и заметно клонится влево.

– Аня! – кричу я, и тут замечаю сзади по дороге несколько бегущих со всех ног солдат.

Они проносятся мимо нас, не обращая на нас никакого внимания, за уехавшей машиной, а вот за ними уже, метрах в двадцати, летит по дороге смешанная толпа людей в совершенно разной одежде – и мужчин, и женщин. Я успеваю схватить пистолет, лихорадочно думая, в кого и как тут стрелять, приоткрываю свою дверь.

– Аня!

– Я тут! – моя жена понимает, что к нашей машине она не успевает, и лишь прижимается спиной к трейлеру шевроле.

Первые из толпы уже подбегают к нам. Меня аж скручивает внутренне от бессилия – я не могу сообразить, что делать теперь. Вдруг в домике на колесах открывается дверь сбоку, и какая-то другая женщина тянет руку Ане. Моя жена успевает схватить руку, когда на нее бросается первый бегущий – молодой темнокожий парень. Я поднимаю руку с пистолетом, понимая, что из салона даже через опущенное Анино стекло никого не могу даже ранить, и в этот миг бегущая толпа врезается и наваливается на нашу машину. Скрежет ручного тормоза подо мной, поддающегося под напором нескольких тел, и машина начинает все быстрее скользить по хвойному склону вниз, к казармам Миттенвальда. Моя дверь с грохотом захлопывается об какое-то дерево, второе дерево поддевает правое переднее колесо, и мы заваливаемся на левый бок, потом на крышу, и уже в таком вот состоянии с жутким хрустом врезаемся в группу деревьев. Странно, треск удара я услышал, и даже вроде уловил хруст веток или кустов под капотом, но сам в это время кувыркался с головы на бок, непристегнутый, и только потом свет в голове выключился.

И наступила тишина.