Проклятые земли

ГЛАВА 1

Под разудалую песню приколиста: «Губит людей не пиво! Губит людей вода!!», я не сбавляя скорости бега, проломился сквозь жидкие заросли прибрежного кустарника и ухнул с обрыва в воду неширокой, но как оказалось весьма глубокой реки. Дна не достал, хотя благодаря высоте берега и легким доспехам (хорошо, что он без металлических частей — одна кожа, да заклёпки) ушел под воду метра на три. Несколько секунд борьбы с водной толщей и вот я выныриваю на поверхность реки. Течение, оказавшееся неожиданно сильным, подхватывает меня и, закрутив вокруг оси, тащит вниз в сторону быстро приближающегося пляжа с золотистым песком, что раскинулся на противоположном берегу. Приходится прикладывать усилия, работая руками и ногами, чтобы остановить вращение в речном потоке, ведь нужно успеть выбраться на песок, а то снесет дальше, а там нормальных выходов из воды что — то не видно. Берег крут, фиг вылезешь!

— Ой, мамочки!!! — до сознания наконец — то добирается холод реки. Даже не так — ХОЛОД!!!

Парадокс, но от ледяной речной воды тело обжигает словно кипятком! Хм… А как же мой иммунитет к холоду?

— Уй — й—ё — о—о! — ору я, щедро делясь восторгом и матами по поводу температуры воды со всем окружающим миром. — Ёпть…, а — а—а…!!!… мать! Ты чего… ледяная — то такая?!

Ширина водной преграды не превышает и двадцати метров, четверть из которых, смело сиганув с двухметрового обрыва, я пролетел по воздуху, войдя в воду «солдатиком». Стойким, оловянным солдатиком. Ключевое слово — оловянным! Чувствую, как с каждым гребком становлюсь всё оловяннее и оловяннее. Руки и ноги цепенеют от неимоверного холода! Это плохо… Чувствую…А нет, уже не чувствую! Заледенело всё… Кто там рассказывал про наличие у меня неплохого иммунитета к холоду? А? И где он, этот рассказчик вместе с моим иммунитетом?

Тем временем орать становится затруднительно, на губах начал намерзать лёд, а зубы стучат и со скрипом трутся друг об друга, грозя стереться до десен. Приходится заткнуться. М — да, на улице явно не май месяц! В голове кроме мата присутствует только одна мысль: «Ещё немного, и превращусь в айсберг!». Такое впечатление, что я не в воде барахтаюсь, а в жидком азоте, а ля терминатор. Вдобавок ко всему, вес доспехов не придаёт ни радости, ни что ещё важнее — плавучести и всё сильнее тянут меня ко дну. Беда! Лавры Чапаева примерять неохота, поэтому начинаю махать закоченевшими руками, как пароход колесами по водам Миссисипи, во всяком случае, брызг и шуму произвожу ни меньше. Противоположный берег начинает приближаться, жаль что медленно, течение сносит меня куда как быстрее.

С — с—с — сука, что ж как холодно — то? Ещё немного такого ледяного купания и никакой иммунитет мне уже не поможет. Как там говорят французы, «Mille pardons, madame!», в том смысле, что отморожу себе чижика нафиг! Извиняюсь за свой французкий…

С грустью оглядываю такой близкий, но обрывистый противоположный берег, мимо которого меня несет поток воды, увлекая все дальше и дальше. Пляж я благополучно профукал, оставив его за спиной, теперь нужно за что — то цепляться, чтобы выбраться наверх, но пока ничего путного с берега не свисает. Зараза, как специально нет ни одного сломанного и упавшего в воду дерева, одни кусты наверху торчат. Печалька, блин!

«Если за ближайшие пять минут не выберешься на берег, дальше будешь бежать, как Савраска!» — подбодрил меня внутренний голос.

" Это как?»

«Под звон бубенцов!»

От подобного заявления я опешил. Перестал барахтаться и, хлебнув воды пошел ко дну. Затем опомнился, вынырнул и закашлялся. Вот, скотина, а! То с утра молчит, как партизан на допросе, слова не вытянешь, а то вот вам, пожалуйста. Изволит шутки ниже пояса шутить! Юморист, блин. Лучше бы идею родил, как от преследователей оторваться!

Кстати о преследователях, вот мне интересно, что случиться быстрее: я вылезу на высокий противоположный берег или мои преследователи нашпигуют меня стрелами? А может хоть сейчас, мне удалось оторваться?

«Греби, давай! Нашел время релаксировать!»

Хм…Я уже говорил, что он скотина?

Делать нечего, гребу. Тут как раз тот случай, когда лучше грести, чем огребать!

И ещё раз о преследователях, об этих низкорослых карлики обитающих здесь, в Среднем поясе Зоны, и являющихся давними союзники тёмных.

В Империи они известны и классифицированы под названием Темные гномы (только не вздумайте так назвать их в присутствии представителя Подгорного народа), кровная обида всего племени коротышек вам гарантирована! Причем это не шутки — это смертельное оскорбление, которое коротышки смоют твоей кровью. Сами же гномы называют своих некогда дальних сородичей, изуродованных магией Проклятого, названиями настолько не цензурными и далекими от приличных, что даже упоминать не возьмусь. Эльфы же тех, кто сейчас меня преследует (уже третий день, кстати) называют не иначе как Темными выродками. И ведь не поспоришть, есть за что! Как бы их лучше описать? Хм… Вы когда — нибудь видели выхухоль? Нет? Тогда не поленитесь, разыскать на просторах Интернета фотографии этого животного. Нашли? Отлично. Видите, какой у неё примечательный шнобель и хвост! А теперь попробуйте представить существо метрового роста с телом гоблина, головой и хвостом выхухоли соответствующих пропорций и ушами локаторами в четверть головы. Благодаря которым, они имеют прекрасно развитый слух. Руки у них длинные и сильные, что в сочетании с прекрасным зрением, позволило им стать неплохими лучниками, поскольку в отличие от своих дальних родичей арбалетами они принципиально не пользовались. Зато ноги этих созданий подкачали, как говориться «никто не идеален», поэтому передвигаются они исключительно верхом, приспособив себе в виде транспортного средства — мертвых животных, что по внешнему виду напоминают земных шакалов. Вид конечно у мертвых животных не айс, особенно когда видишь свисающие с боков куски и обрывки шкур, оскаленные пасти со свисающими кусками гниющей плоти, про запах же вообще молчу — хоть святых выноси, но темные гномы на такие «мелочи» не обращают внимание. В один из моментов, когда преследователи подобрались ко мне метров на сто и начали обстреливать меня из своих луков, я сумел разглядеть и животных и самих наездников, не сразу сообразив, под какое описание они подходят. Кстати приколист обозвал транспортное средство тёмных гномов — «волками позорными», подтверждая что чувство юмора у него, как и всегда на высоте…

Хм, что — то я увлекся. Потом буду вспоминать о случившемся. Сейчас нужно срочно выбираться, иначе все закончиться плохо.

Теченье упорно тащит меня вниз по реке. Крутой берег проноситься перед глазами, намекая, что мой заплыв — это надолго! Чёрт, обидно. Ни кустов наверху, ни роялей в них…

С противным бульком, рядом с моей головой, в воду ударила стрела — срезень с черным оперением, едва не сделав из меня однофамильца Пьера Безухова. Вот же, блин! О — о, ещё одна! Кажется, я получил ответ на свой вопрос о преследователях. Вот только почему — то этому не рад. Чёрт! Очередная стрела просвистела слева от моей головы, чиркнув по выставленной защите, уйдя рикошетом в сторону. Защитный кокон, что её отразил, пару раз тревожно мигнул и снова заработал. Пристрелялись твари! А амулет, похоже, сдох, ещё одного попадания ему не выдержать, пробьют…

Делаю быстрый, но глубокий вдох и опускаюсь с головой под воду. Так нырять, конечно, не совсем удобно, кувырком через голову было бы сподручней, но при таком способе погружения можно и «гостинец» в задницу словить. Так что нафиг, нафиг, закон подлости ещё никто не отменял.

«Не бзди, погрузимся!» — подбадривает меня приколист.

А куда я денусь? Гребу. Погружаюсь. Течение крутит и несет меня над корягами, камнями и галькой речного дна, как Голума в поисках кольца всевластия. Холод, кажется, начал отпускать. Одно из двух: или это плохой признак, или мой иммунитет наконец — то заработал на полную катушку. А может страх близкой смерти добавил в кровь несколько литров адреналина, заставляя её закипеть. В прочем сейчас это не важно, нужно срочно отрываться от преследователей.

В прозрачной, как слеза воде, хорошо видно, как прямо по курсу воду пробили ещё несколько стрел, что потеряв убойную силу, тут же были унесены течением прочь с моего пути. Осознав, что всё ещё нахожусь в зоне поражения стрелков, делаю несколько гребков и интенсивно работаю ногами, приближая себя ко дну. Готово. Если стрелки меня здесь и достанут, то мой доспех должен справиться с потерявшей убойную силу стрелой.

«И что теперь, гений?»

М — да, а дела — то хреновые! Смысла выныривать у противоположного берега и лезть на него, чтобы мужественно словить головой стрелу — я уже не вижу, она (я имею в виду голову) у меня одна и наверняка в будущем мне ещё пригодиться. Долго сидеть под водой тоже не получится, потому как я ни разу ни Ихтиандр и не Жак — Ив Кусто. Волшебной травки, отращивающей на некоторое время жабры, как у мальчика Гарри из одной популярной книги у меня тоже нет. Словом, беда… Остаётся только плыть вниз по течению, благо его скорость и заросший кустарником берег помогают мне оторваться от преследователей, и нырять, нырять, нырять… Надеясь, что преследователи отстанут раньше, чем я замерзну!

Приблизившись ко дну, отталкиваюсь от него ногами, делаю несколько рыков телом, выдох воздуха из легких в воду, и я пробиваю головой поверхность воды. Судорожный глоток воздуха и голова снова погружается под воду. Только краем глаза успеваю заметить ударившую совсем рядом стрелу. Повезло. Снова опускаюсь на дно.

Мысли в голове роятся. Пытаюсь нащупать выход из сложившейся ситуации, но ничего, кроме подводного дрейфа на ум не приходит. Куда не кинь — всюду клин. Зелий нет, меч потерял. Из амулетов осталось всего несколько боевых и защитных. Причем в защитных мана закончилась. Времени на подзарядку тоже нет, амулет — то на шее висит, а руки заняты — гребу, гребу, гребу. Хотя… Срываю с шеи амулет, отвечающий за защиту от физического урона и гребу дальше, сжимая его в кулаке. Сейчас будет бо — бо!

Прокусив губу от нахлынувшей боли, не обращая внимания на нахлынувшую темноту в глазах, принимаюсь за подзарядку артефакта, стараясь выдерживать при этом заданный ритм гребли. Хорошо, что тело от холода частично потеряло чувствительность, иначе у меня бы не получилось вливать в него столько маны, как сейчас. Наверно моя гребля со стороны напоминает танец пьяного краба, но мне на это плевать, сейчас движение — это жизнь!

«Жить захочешь. Не так раскорячишься!» — капитан — очевидность поддерживает, как может.

Блин, как же хочется глотнуть воздуха! Пол царства за глоток… но я заставляю себя погрузиться к самому дну в центре быстрины реки и, уже слабо шевеля руками и ногами, чтобы экономить остатки кислорода, продолжаю затяжной подводный сплав.

Через минуту (М — да… Я думал, что меня на большее хватит) кровь барабаном застучала в ушах, а легкие жжёт так, словно туда насыпали полный совок углей из костра. Чувствую, что ещё немного и всё, уже не всплыву! Из последних сил, дергаясь, как эпилептик в припадке, выдыхая по пути остатки воздуха из легких, освобождая место для богатырского вдоха на поверхности, преодолеваю водную толщу. Есть! Слегка приподняв лицо над водой, делаю судорожный вдох, наполняя воздухом легкие. Единый, вот уж не думал, что воздух может быть таким вкусным! Хочется выдохнуть и вдохнуть ещё и ещё раз, но я опять погружаюсь по воду. Вовремя! Правую щёку обжигает болью. Все — таки достали. Впрочем, холод тут же сглаживает болевые ощущения, и только легкий красный шлейф мелькнувший перед глазами напоминает о ране. Трогаю правую половину лица. Можно сказать, что повезло! Если стрела на отравлена, то ничего страшного. На щеке всего лишь неглубокий порез. Вон и кровь уже не течет. Холодная вода делает свое дело, кровеносные сосуды сейчас настолько узкие, что я потерял всего несколько капель крови.

Снова подводный сплав, среди любопытных рыбешек и подводных пейзажей. Хвала Единому, что родственниц пираний среди местных рыб нет. Воздух заканчивается гораздо быстрее, чем в прошлый раз. Оттолкнувшись от дна, повторяю процедуру подъема, со всеми сопутствующими манипуляциями ловца жемчуга.

Поверхность, привет, я скучал по тебе пока был в царстве Нептуна! Фух — х—х… Как же сладок воздух! В этот раз рискую и задерживаюсь, чтобы провентилировать легкие, сделав перед очередным погружением сразу несколько вдохов и выдохов. Как оказалось — зря я это затеял!

Млять! Левое плечо ниже наплечника доспеха пробивает стрела, прерывая мой очередной судорожный вздох в попытке заполнить легкие как можно большим количеством воздуха. Захлопываю варежку и кидаю быстрый взгляд на рану. Можно сказать, что мне повезло. Хорошо, что это не срезень, а обычная стрела. Тот оттяпал бы руку, попади он в сустав. Провентилировал легкие, мать его! Как говориться дышите глубже, проезжаем Сочи!

Ныряю под воду, ломаю древко стрелы возле оперения и выдергиваю её из раны, едва не теряя сознание от боли. А — а—а… В рану, словно кипятком плеснули. Больно — то как, блин, даже матом ругаться не хочется! И как только главные герои из различных книг и всякие там крепкие орешки из кинофильмов проделывают подобные действия, сохраняя мужественное выражение на лице? Не представляю. А главное, суки, потом спокойно пользуются этими простреленными руками, изображая железную стойкостью домкратов и несгибаемость стальных ломов! А моя левая верхняя конечность уже повисла плетью, прикинувшись ветошью, и не хочет шевелиться ни в какую. А стоит только дернуть рукой, пытаясь выполнить простейшее действие, как она отзывается такой болью, что убивает любое желание повторять подобную пытку. В общем одно из двух, или из меня герой, как хм — м, из говна пуля, либо вся эта литературная и кинематографическая кухня — брехня полнейшая! И пусть герой из меня получился весьма посредственный, ни сказать — никакой (я сегодня что — то самокритичен), но и вы, уважаемые режиссёры и авторы — меру — то тоже знайте! Кстати, насчет героизма и брутальности! Если бы не ограниченный запас воздуха, я бы сейчас с удовольствием поорал вволю, вспоминая родню этого долбанного стрелка вплоть до седьмого колена и призывая на его и их головы все казни Египетские. М — да, сегодняшний день не задался ещё вчера!

А ещё поймав на всплытии плечом стрелу, я от неожиданности и боли умудрился выронить амулет физической защиты, что был в руке.

«Подзарядил артефакт, называется!», — мелькает в голове мысль, пока я с грустью наблюдаю за вальсирующим в потоке воды артефактом.

«Всё, пролюбил!» — амулет опустился в заросли подводной растительности и пропал из виду, оставшись где — то позади.

Мысленно глажу себя любимого по голове за проявленное рукожопство. Благодаря ему я остался даже без гипотетической защиты от стрел преследователей. А ведь планировал задействовать активировать артефакт уже при следующем подъёме на поверхность, благо он чуть — чуть успел подзарядиться. Может и выдержал бы одно — два попадания стрелы, обезопасив меня на какое — то время от стрелков, а теперь всё, алес!

Пока я мысленно отвешивал себе тумаков, тело действовало само. Правой рукой сорвал со лба кожаный ремешок, который носил специально на такой случай. Аккуратно, насколько это возможно в данной ситуации, одел его на раненную руку и резко затянул. После чего занялся подводной эквилибристикой — вязанием узлов при помощи зубов, одной руки и такой — то матери, о которой вспоминал при каждом неудачном движении, отдающем болью в раненую руку. Было не просто, но вроде как получилось. Правда, при этом течение раза три успело крутануть меня вокруг оси, и разок чувствительно (даже через кожу доспеха чувствительно!) приложило спиной о торчащую на дне корягу, да так, что я решил, что моя спина не вынесла этой встречи, как Титаник столкновения с айсбергом, но я выжил, а это главное.

Тем временем запас воздуха снова закончился. Сколько я ни экономил свои движения, сколько ни терпел, ни сжимал булки, доказывая себе, что я мужик и доведя себя до очередного потемнения в глазах, а вылезать на поверхность реки всё рано пришлось. Деваться некуда — организму нужен кислород.

Ну, с Богом!

Отталкиваюсь ногами от дна…

В этот раз мне повезло, причем дважды! Видимо удача, эта капризная девица, сжалилась надо мной и улыбнулась мне во все свои тридцать два зуба, умудрившись при этом продемонстрировать даже свои дёсны. А как иначе объяснить то, что вынырнув на поверхность, я увидел, что стремительная река сделала поворот, временно скрывший меня от преследователей?! Да к тому же совсем рядом с собой я увидел свисающую вниз ветку дерева, рисующую окончаниями прутьев усы на поверхности воды. Тонковата, конечно, ветка — то, но как мудро говорят в народе «На бесптичье и ж…па соловей!». Лишь бы выдержала мой вес. Погнали…

Честно скажу, не знаю как с простреленной рукой я так быстро смог «взлететь» по хрупкой ветви на берег и шмыгнуть за достаточно плотные заросли кустарника, пока из — за поворота не показались мои преследователи. Думаю, что и Тарзан был бы посрамлен сим лихим маневром. Правда, после этого силы мои иссякли окончательно. Я еле смог перевязать рану, после чего не без удовольствия растянувшись на такой мягкой и почему — то совсем не холодной земле, прошептал своей Удаче, прежде чем окончательно провалился в небытие полусна:

— Улыбайся, девочка! Улыбайся…

Сон! Какое же это блаженство для измученного тела и ума. Но даже во сне мне нет покоя. Сознание не желает успокоиться и насладиться подвернувшимся отдыхом. Вместо этого оно играет с калейдоскопом картинок в моей голове, снова и снова заставляя меня переживать события прошедших дней…