Проклятье из Тридесятого царства

Глава 8. Сонный плен

Фил и Хан пытались в темном свете фонаря, стоящего в выемке под потолком, разглядеть помещение бани. Вернее, пока это был только предбанник – маленький и узкий, явно нерассчитанный на двоих. Свеча за стеклом фонаря неспокойно трепыхалась и ничего подозрительного не раскрыла: стены, скамейка и еще одна дверь, но гораздо меньше в высоту. Ребята сняли с себя одежду, взяли с собой только врученные Аленой предметы. «Ну-ка, – сказал Фил, потянувшись за фонариком, – иди-ка сюда». Вооружившись светом, друзья пригнулись и вошли в саму баню. Открыв дверь, на них повалили ароматные клубы пара. Что это? Чабрец? Когда облако стало чуть менее плотным, ребята смогли разглядеть картину хоть и вполне предсказуемую, но весьма очаровательную: в крохотном помещении с низким потолком все стены были черными от копоти, две деревянные полки для сидения располагались друг напротив друга, а между ними, чуть ближе к противоположной стене, стояла бочка с водой. В углу находилась печь-каменка, приветливо подмигивающая красным светом из-за решетчатого заслона. Весь пол устлан еловыми ветками, утрамбованными так, что ступать по ним было совсем не больно, а даже приятно.

Запах хвои, чабреца, тихое потрескивание дров, горячий пар и прохладная вода – все это расслабляюще действовало на Фила и Хана. Как будто ничего и не было, они где-то в Москве парятся в свое удовольствие и завтра не надо спешить ни на какие пары, завтра – суббота. Мысли уходили далеко-далеко за пределы маленького теплого помещения. Хотелось думать только о еде и мягкой кровати… Еще бы! Ведь сейчас, примерно, три часа ночи.

– Сейчас бы чаю… – лениво протянул Фил. – и бабушкиных блинов…

– Угу, – ответил Хан, не открывая глаз.

– Попросим у Алены самовар? Думаю, наверняка, у нее есть, а если и нет – наколдует.

– Сейчас, еще минут пять давай посидим, окей?

– Ага, вот и поговорим с ней за чашечкой чая. Пусть расскажет нам об этом месте, стране или что это вообще такое. – говоря это, Фил словил себя на мысли, что избегает говорить вслух само словосочетание «Тридесятое царство», как нечто потустороннее, чужеродное. Хотелось все, что его сейчас окружает, уместить в понятие «нормальное». Если ты чего-то вслух не произнес, значит – этого и нет. Но, вместе с тем, он чувствовал себя героем любимых книг, которыми так любил зачитываться и это придавало ему ощущение уверенности и даже, в какой-то степени, крутости. Все это тешило его самолюбие так, будто уже достиг цели всей своей жизни. Это была как раз та ситуация, когда ты не понимаешь, сбывшаяся безумная мечта – это хорошо или плохо? Может, не все желания должны воплощаться в реальность? Возможно, некоторые мечты нужны только для того, чтобы вдохновлять нас?

– А меня вот совесть мучает, – сказал Хан, – вместо того, чтобы Машу искать, мы вот в баньке паримся… Но, с другой стороны – как-то и хрен бы с ней. Не могу определиться, что для меня сейчас важнее. Я будто проваливаюсь в яму блаженства…

Фил ничего не смог ему ответить насчет Маши, так как провалился вместе с другом в ту же «яму».

Друзья снова молчали, думая каждый о своем.

Вдруг резко тишину прервал глухой щелчок.

– Ау, Хан! Больно же! – хоть и шепотом, но довольно резко возмутился Филипп.

– Что? Я ничего не… Ай, больно же! Не смешно, ты мне чуть в глаз не попал!

Открыв глаза, ребята посмотрели друг на друга: Хан потирал щеку, а Фил – лоб.

Опять что-то щелкнуло.

– Ай, блин! – Фил потер живот. – Что это?

Парень наклонился и подобрал довольно крупную деревяшку:

– Откуда это, Хан?

– Это не я, клянусь.

Следующая деревяшка прилетела Хану прямо в лоб, издав глухой звук.

Парень взвыл от боли.

– Как ты? Ты видел, откуда летела? – обеспокоено спросил Фил.

Хан молча поднял руку и ткнул пальцем в сторону печи.

– Кто здесь? Выходи!

Тишина.

– Что тебе нужно? Выходи, мы тебя не тронем.

Вдруг, откуда-то из-за печки-каменки послышался хриплый низкий голос:

– Не врёти? Неть?

Парни удивленно переглянулись. Стало понятно, что нужно быть готовыми увидеть что-то не совсем обычное.

– Неть, – спародировал голос неизвестного Хан.

– Тока не горлопанить, – строго предупредил голос.

За печкой послышался шорох и какая-то возня. Кряхтя, некто протискивался через неподходящую для его габаритов щель. Судя по тому, что первым увидели ребята, неизвестный выходил задом, и эта самая часть была ничем не прикрыты, и – кошмар – абсолютно зеленая. Возня продолжалась около тридцати секунд. Завершив «исход», перед ребятам предстал маленького роста лысый человечек зеленого цвета, из одежды на нем была только длиннющая по колени борода и листочки, которые, судя по всему, оторваны от банного веника. Несмотря на маленький рост, это был вполне упитанный старичок с большим животиком. И сейчас он гордо смотрел на них снизу вверх, подперши бока своими маленькими, но крепкими кулачками. Брови он сдвинул в кучку, чтобы выглядеть максимально строго и грозно. Его зеленая лысина поблескивала от света свечи и печки.

Парни переглянулись снова. Фил покачал головой, мол, «Хан, не ржать», сам едва сдерживая смех.

– Агя, сидите тут, паритесь, значить, – строго начал он разговор, обнажая свои, скорее всего, единственных два верхних передних зуба, – А кто вам баньку топил? Отвечайте немедля!

– Аленушка, – хором ответили ребята.

– Тьху! Дя как же ш етя? – старичок явно был не в духе. – Еси б она, вы б уже сном глухим храпели!

– В каком смысле, дядя, ты о чем? – спросил Хан.

– Я об том, щито она вас околдовать хотеля, а я не позволил, чары убрял! – он категорично махнул рукой, как отрезал.

– Околдовать? Зачем? Откуда ты знаешь?

– Меня послал ваш дрюг. На помощь. Вот я и сделал. Он мне сказал: «Буня, иди, говорить мол, дурман-траву убери и предупреди, щитоб бежали».

– А кто он? Кто этот друг? И разве он нам друг? – недоверчиво спросил Фил.

– Вы что-ль совсем ку-ку, дя? А рязве ж друг дурманку сыплет в баньку? Нееееть, он наоборот – предупредит, – пригрозил Буня толстеньким пальчиком.

– Зачем ей, чтоб мы спали?

– А вы пока туть паритись, Аленка за темной дружиной царевича Ивана послала птицу. Чай, скоро здеся будуть, щитоб схватить вас – и прямиком во дворец! А тама ничего хорошего не бываить.

– Зачем Алене нас предавать? Что, если она тоже в опасности?

– Аленка? Такь она же ш его сестра! Сестра Ивана-дурака, тюху ты, царевича! Она сюда за вами и пожаловала.

– Сестра и Ивана, и дочь Яги?

– Дочь? Да ты ку-ку совсем что-ль? – Буня залился хохотом, как ребенок, которого защекотала любящая бабушка.

– И что же нам делать? Как бежать? И куда?

– Как-как… А воть так! – Буня пошаркал пухленькой ножкой по полу, чтобы убрать хвойные ветки.

Присмотревшись, ребята увидели в дощатом полу металлическое кольцо.

– Воть подпол. Побежите через него в тю сторону, – старичок указал пальцем за спину ребят.

– Фил, я за то, чтобы послушать этого зеленого. Помнишь, я говорил уже, что думаю про Алену? Так вот, я сейчас только убедился, что прав. Надо бежать.

– Хорошо, допустим, бежать, но куда?

– Буня, а куда мы прибежать должны то? И далеко ли отсюда?

– Неважно куда. Важно откуда, и для чего, – сказав это, Буня с разбегу нырнул в бочку с водой. Брызги разлетелись во все стороны.

Ребята бросились к бочке. Опустили в нее руки, пытаясь достать до самого дна, но поняли, что там только вода. Буня исчез.

– Кто это был? Это банник?

– Не знаю, наверное. Но, все-таки, я не чувствую себя в безопасности здесь, и я бы ушел хоть куда-то.

Ребята вернулись в предбанник, чтобы одеться.

– Это, – Фил указал рукой на «банный набор», – надо взять с собой.

Ребята вошли в баню, подошли ближе к подполу, Фил дернул за металлическое кольцо. Открыв люк, друзья убедились, что проход ведет на улицу. Как бы не пытались разглядеть, куда придется прыгать, ничего не было видно. Хан достал смартфон.

– Сейчас фонарик включу. Блин, заряда осталось совсем мало… Как мы будем по лесу идти в такой темноте?

Фил схватил с полки тусклый фонарик со свечкой:

– Тут еще немного есть. Да и огонь нам точно не помешает.

– Отличная идея, – сказал Хан и включил Фонарик.

Прыгать предстояло метра два.

Ребята, наверное, куда дольше собирались бы с мыслями, но где-то вдалеке не послышалось ржание лошади. Сюда приближался, минимум, один всадник, а значит – Буня не врал.

– Хан, ты тоже это слышал?

– Да. Прыгай! – крикнув это, он первым прыгнул в яму.

Фил решил не раздумывать. И прыгнул вслед за ним.

Все обошлось, никто не пострадал. Посмотрев вверх, Филу на минуту показалось, что он видел две зеленые пухлые ножки, свешенные с люка на улицу, игриво болтающие туда-сюда. Перемогавшись, понял – показалось.

Топот копыт теперь слышался отчетливее.

Бежать!

Ребята натянули шапки, застегнули куртки наглухо и побежали в противоположную сторону.

Фил в голове прокручивал тревожные мысли: а вдруг у них охотничьи собаки и они возьмут след; или у них есть магические приспособления для поиска беженцев. Кто эти люди и что им от нас нужно?