Проект «Барсум»

ГЛАВА 1 ПРОЕКТ «БАРСУМ»

«Сначала было Слово». Эта фраза повторялась уже много миллиардов раз.

Голос ведущего эхом доносился отовсюду, заполнив собой все обширное пространство темной пещеры на Игровом Поле «А». Алекс Гриффин всматривался во тьму и сквозь инфракрасные очки видел кружащие вокруг по причудливым траекториям иллюзорные летательные аппараты, похожие на древние колесницы. Колесницы, невидимые друг для друга, бесшумно скользили в бесконечной кромешной тьме.

— Но до сих пор эти слова не утратили ни своего волшебства, ни величия. Более того, они заставляют нас обратиться к своим истокам, к своим корням. Так давайте же сейчас вместе взглянем на прошлое нашей Солнечной системы и на формирование нашего наиболее примечательного соседа.

На сводах километрового черного купола зажглись звезды. Усыпавшие все небо и излучавшие первородный блеск, они образовали доисторические созвездия. Вокруг многих из них хороводом закружили темные пыльные вихри — будущие планеты.

Звезды казались, как всегда, безмолвными, но Гриффин всем своим телом чувствовал тонкие вибрации — «шепот» звезд. В дело вступила лучшая во всем Западном полушарии музыкальная акустическая система.

Неожиданно свечение одной из звезд усилилось и вскоре дошло до ослепительного блеска. Было хорошо видно, как с поверхности сверхновой звезды с бешеной скоростью во все стороны голубовато-белыми языками понеслись протуберанцы. Неистовая звезда сверкала, как сварочная дуга.

Гриффин слегка ухмыльнулся.

Сейчас здесь присутствовали тринадцать сотен сановников разных мастей и калибров, приглашенных фирмами «Коулз Индастриз» и «Интелкорп».

Внезапно Гриффина схватил за локоть Марти Боббек, его старший помощник. При этом лицо Марти выражало бескрайнее удивление и неподдельную детскую радость.

— Хотя и с нюансами, — продолжал ведущий, — все современные теории утверждают, что наша Солнечная система образовалась из холодного облака межзвездного газа. Сначала появились сгустки изо льда и пыли — протопланеты и протокометы. Такое состояние длилось до тех пор, пока до Солнечной системы не дошла взрывная волна недалекой сверхновой звезды.

Вскоре сверхновая, как сдутый шарик, превратилась в рядовую, ничем не приметную звездочку. Позже Гриффин с трудом мог найти едва заметную мерцающую точку. А взрывная волна сверхновой делала свое дело. Огромные пылевые облака продолжали сгущаться и конденсироваться. Вокруг уже родившихся звезд сформировались планеты. А гигантские пылевые вихри убыстрили свое вращение настолько, что в центре них вскоре появились красноватые сердцевины, разгорающиеся и увеличивающиеся в размерах.

— Центростремительная сила, гравитация и вращение стали решающим фактором. Взрыв сверхновой дал толчок к появлению новых звезд, как, впрочем, и планет, — продолжал невидимый диктор, но Гриффин, очарованный зрелищем, его слов не слышал. Видение было настолько реальным, что у шефа Службы Безопасности Парка захватило дыхание.

Вскоре засверкало еще одно новое солнышко, окруженное пыльным облаком, — прообразом планет и астероидов. Невидимый диктор сообщил, что на глазах у зрителей рождается Солнечная система. Пока вместо Земли, Марса, Юпитера и прочих планет по орбитам плыли лишь пыльные сгустки. Однако по своим вытянутым эллиптическим орбитам, как белые мухи, уже сновали кометы.

Это было восхитительное зрелище, аттракцион, идею которого «Коулз» вынашивала с десяток лет. Это была грандиозная коммерческая затея, и Гриффин являлся ее частью. Именно он теперь должен будет следить за тем, чтобы посетители-игроки, большей частью толстосумы со всех концов света, ненароком не перебили друг друга во время невинного с виду аттракциона.

Одна тысяча триста тридцать три человека могут теперь направиться в протерозойскую эру, к самым истокам рождения Солнечной системы, чтобы стать ее частью. Если, конечно, захотят. А если не захотят, то и не быть проекту «Барсум». А если не состоится проект, тогда… тогда на новорожденной Земле не появится никакая жизнь.

Тем временем протозвездный вихрь стал принимать свои более-менее привычные очертания. Лучи Солнца уже разогрели близлежащие планеты и кометы. Пар, поднявшийся из недр Меркурия, Марса, Венеры, Земли, Юпитера и Сатурна, образовал их первичные атмосферы. То же вскоре произошло с Ураном и Нептуном. Лишь двойная система Плутона вела себя своевольно: она была слишком далека и недосягаема. Свое место в Солнечной системе нашли и Церера с Палладой и Вестой, как, впрочем, и тысячи других астероидов; некоторые из них размером были не больше спичечного коробка.

Гриффин, насладившись вселенской картиной, обратил взгляд на панель управления колесницей, в которой ему, как и другим, предстояло принять личное участие в захватывающем действе. Из ста пятидесяти колесниц, управляемых компьютерами, его была единственной, которой он с Марти мог при желании и необходимости управлять вручную. В случае опасности они легко смогли бы пересесть в другую колесницу. Правда, особых причин ждать какой-то опасности не было, но все же предосторожности не помешают.

— Давайте-ка взглянем на наших подопечных, — шепотом предложил Гриффин своему помощнику.

Марти кивком выразил согласие. Он по-прежнему крепко сжимал локоть шефа.

Вскоре перед агентами зажегся дисплей, поделенный на четыре равные части. В каждом квадрате появилось изображение космической колесницы, а в каждой колеснице, в свою очередь, сидели по десять очень дорогих, в прямом и переносном смысле, гостей.

В верхней левой колеснице агенты увидели серьезных, молчаливых и несколько суровых гостей из Англии. Среди них выделялась полная розовощекая женщина, которая, в отличие от своих соотечественников, широко и весело улыбалась.

В верхнем правом углу появилась колесница с официальными лицами из «Международного профсоюза-207». Это был довольно энергичный народец. Бесчисленные профсоюзы зачастую могущественнее и значимее, чем иные народы и страны. Без сомнения, «Коулз» и «Интелкорп» пригласили этих профбоссов с большим желанием и даже каким-то подобострастием.

Вдруг профсоюзники дружно ахнули и замолкли, повернув головы вправо и раскрыв рты: мимо их колесницы с воем пронеслась хвостатая комета. Все стали хлопать друг друга по спинам и подшучивать над своими маленькими человеческими слабостями.

Внизу слева на дисплее агенты узнали деятелей из панафриканской коалиции. Очевидно, сейчас они были свободны от переворотов и бесконечных войн.

Ах, Африка, Африка… Джунгли, путаница и неразбериха. Сложнейший клубок проблем, распутывать которые предстоит еще не одно столетие. Национальные границы, племенные, промышленные… Вся африканская земля пропитана кровью и усеяна костями. Проект «Барсум» мог бы помочь африканским деятелям сдружиться и по-новому взглянуть на все свои проблемы, забыть старое и устремиться в будущее.

Нижняя правая колесница несла на своем борту десятерых эльфов-толкиенистов. Высокие и стройные, они кричали, смеялись и тыкали пальцами в сторону залетной кометы. Это и были сотрудники «Интелкорпа», фирмы, созданной в результате партнерства «Дженерал Электрик» и компании со странным названием «Падшие ангелы».

Умники из этих фирм, давно понявшие, что массовый успех и массовая инерция есть стороны одной медали, запрягли молодые мозги из лабораторий «Дженерал Электрик» в единую упряжку. Они снабдили «Интелкорп» ста восемью миллионами долларов и отдали в его распоряжение лучшие лаборатории «Падших ангелов» на орбите Луны. Кстати, именно в этих безгравитационных лабораториях был сделан прорыв в технологиях сверхтекучих материалов.

В итоге коллектив этих юнцов превратился в самое интеллектуальное сообщество в истории человечества. Из их веселой компании уже вышло восемь процентов всех патентов, зарегистрированных в последние годы.

Солнце чуть потускнело, и Солнечная система наконец сложилась окончательно. Колесницы приблизились к красной планете, усеянной кратерами. Из огромных вулканов поднимались газы, подпитывающие слабую атмосферу планеты, розовую и прозрачную настолько, что от глаз агентов не могла укрыться ни одна деталь на поверхности. Украшением планеты были многочисленные серо-зеленые линии и две массивные белые полярные шапки. Постепенно из-за ее кривого горизонта выползли две утыканные кратерами луны, похожие на изъеденные картофелины.

В некоторых колесницах почему-то рассмеялись.

— …В 1877 году итальянский астроном Джованни Скиапарелли открыл на поверхности планеты сеть одиночных и двойных линий и назвал их каналами…

— Как вам это шоу, а? — ухмыльнулся в темноте Марти. — Я хоть сейчас готов к ним присоединиться.

— Тогда вытаскивайте свою кредитную карточку, если она у вас есть. Не успеете глазом моргнуть, как здесь появится кассир, — Алекс придирчиво осмотрел темный силуэт помощника. — Кажется, мы уже целый месяц не поднимали ничего тяжелее ложки, не так ли? Вот вы, к примеру, продолжаете заниматься спортивными упражнениями?

— Конечно. Правда, не каждый день, — Марти виновато вздохнул. — Ну, я плачу?

Таким образом, Марти нежданно-негаданно стал участником первой в своей жизни игры под многозначительным названием «Жиросжигатель». За ним будут гоняться монстры; пусть они медлительные и неповоротливые, но страху способны нагнать великого.

В прошлом, когда Служба Безопасности Парка наняла Марти, он был атлетически сложенным, мускулистым спортсменом. В то время Марти не хватало одного очка, чтобы завоевать «бронзу» в дзюдо на панамериканских Играх в Мехико. Теперь он обмяк, но оставался достаточно сильным. При желании Марти смог бы одним ударом припечатать своего шефа к полу. Но сбросить несколько десятков фунтов ему не помешало бы.

Говорят, «Жиросжигатель» действительно способен согнать лишний вес. Все предыдущие игры, где приходилось следить за порядком и где гости лениво дефилировали за какими-то драконами и морскими чудовищами, не давали агентам безопасности никакой физической нагрузки.

Но вовсе не о предстоящей беготне думал Марти, когда вдруг проявил неподдельное желание участвовать в новой игре, первый раз в своей жизни. Наверняка его вдохновила Шарлен Дьюла из экипажа колесницы сотрудников «Интелкорпа», высоченная девица семи футов роста. Ее дядя, Ричард Арбенц, дважды доктор философии, был ниже ее на какой-то дюйм. Эти двое: неотразимая красавица и большой интеллектуал-умница — были самыми заметными мишенями для террористов.

Причины вражды между арабами-террористами, за спинами которых стояла могущественная организация ОПЕК, и «Падшими ангелами» давно забылись в многолетних взаимных обвинениях. «Ангелы» считают, что неприязнь началась после инцидента в аэропорту Ананси, где наемники захватили звездолет, принадлежащий их организации. Подозрение пало на Объединенный Фронт мусульман-фундаменталистов, хотя они так и не взяли на себя никакой ответственности.

Фронт повинен также и в катастрофе на одном из бразильских концернов. Через какое-то время организация растворилась в дюжине банд, видимо для того, чтобы поскорее замести следы кровавых преступлений. Самых отъявленных головорезов бывшего Объединенного Фронта заметили в рядах формирования с символичным названием «Священный огонь».

Много разных нитей, незримых и потому очень опасных, тянулось сейчас к ничего не подозревающим пассажирам колесницы «Интелкорпа». Последствия экономических бойкотов, отзвуки бандитских акций, охота за заложниками — все это могло скверно отразиться на головастых ребятах из многообещающей фирмы.

В общем, было над чем поломать голову Алексу Гриффину, шефу Службы Безопасности Парка Грез. Слишком уж много тревожного сошлось на Игровом Поле «А».

Гриффин еще раз нажал на кнопку, и дисплей, мигнув, выдал изображения еще четырех колесниц, на которых восседали сотрудники «Тексако», «Ай-Би-Эм», «Аэрофлота» и консорциума «Митсубиси».

— Все-таки хорошо, что человечество так далеко продвинулось на путях прогресса, — философски заметил Алекс. — «Ай-Би-Эм», «Митсубиси»… Подумать только… А ведь могли бы до сих пор жить в холодных пещерах и бросаться друг в друга камнями.

— Некоторые так до сих пор и живут, — усмехнулся Марти. — В переносном смысле, конечно.

«Барсум» должен дать человечеству шанс. Быть может, после этой игры люди посмотрят на себя со стороны и ужаснутся, поняв, как много сил и средств тратится на то, чтобы толкать человечество назад, к пещерам и каменным топорам.

— …Экспедиции «Викингов» в 1976 году доказали, что на Марсе нет никаких признаков жизни, опровергнув тем самым предположения Уэллса, Беляева и Ловелла… — вещал голос ведущего.

Алекс живо представил себе громадные марсианские небоскребы, уходящие высоко в оранжевое небо. В его фантазиях появились длинные опрятные улицы марсианских городов, по которым разгуливают восьминогие животные и краснокожие гуманоиды.

Вскоре небо почернело. Разом исчезли и небоскребы, и города, и снующие марсиане, а две большие картофелеобразные луны в оранжевом небе превратились в яркие, но малоинтересные точки.

— …Скорее всего, Марс, действительно, всего лишь безжизненная пустыня со слабой атмосферой и чудовищными перепадами температуры. В этих условиях не может выжить ни один микроорганизм, даже самый стойкий. А кроме того, поверхность этой красной планеты ежедневно подвергается воздействию жестокого радиооблучения. Несмотря на все наши мечты, жизни на Марсе нет, — заражал пессимизмом ведущий, но тут же неожиданно добавил: — Впрочем, благодаря нашей игре и вашим стараниям, на Марсе могут появиться настоящие марсиане!..

Колесницы участников игры уже неслись над каменистой равниной ржавого цвета. Лишь на горизонте, как акульи зубы, высилась гряда острых пик.

Чудился тонкий, безжизненный шепот чужого мира. Несмотря на присутствие Марти, Алекс почувствовал себя невыносимо одиноко. Почему? Неужели какие-нибудь инфразвуки? Или это действие скрытых визуальных эффектов? В любом случае, все это одновременно зловеще и потрясающе.

Марс казался неприкаянным, потерянным братом ухоженной Земли, словно чванливая и высокомерная сестра навсегда отвернулась от своего непутевого братца, уехав даже не в другой город, а, по крайней мере, на другой континент.

Неожиданно на небосводе появилась яркая подвижная точка, быстро двигающаяся с востока на запад. Пятно становилось все больше и ярче, превратившись вскоре в сверкающий алмаз. Сравнившись по яркости с Солнцем, алмаз упал за горизонт, и тотчас же полнеба покрылось всполохами. По своей мощи этот взрыв можно было сравнить разве что с взрывом водородной бомбы. Правда, из-за того, что атмосфера Марса недостаточно плотная, отсутствовал характерный ядерный «гриб». Вместо него появился высокий куполообразный столб огня. Вскоре столб рассеялся, а из того места, куда упало небесное тело, брызнул фонтан оранжевой марсианской магмы.

— …Жизнь все-таки может появиться на этой безжизненной планете так же ярко и эффектно, как этот фонтан пламени…

По небу стремительно пронеслась еще одна хвостатая странница. На этот раз взрыв кометы, казалось, потряс все мироздание. Неожиданно из хвоста кометы посыпалась густая ледяная крупка, в пять минут преобразившая красноватую пустыню. Следом на припорошенную поверхность стала оседать пыль, поднятая взрывом на многокилометровую высоту. Видимо, так обстояло дело и на берегах Подкаменной Тунгуски в Сибири 30 июня 1908 года.

— …Мы сможем дать Марсу воздух и воду…

Ни один поэт не сравнивал Марс и Землю с братом и сестрой. «Какое упущение!» — вздохнул Алекс. В проекте «Барсум» Марс — всего лишь новорожденное дитя.

В довершение всего над грязновато-белесой пустыней разразился теплый ливень.

«Интересно, намокнет ли моя рука, если ее высунуть наружу?» — фантазировал Алекс. Поколебавшись, он все-таки решился на этот непредсказуемый шаг, однако рука осталась совершенно сухой. Это обстоятельство почему-то очень развеселило Марти.

Дождь постепенно начал стихать, а вскоре прекратился совсем. Сквозь красноватую дымку можно было различить едва заметный диск Солнца.

Колесницы — похожие на корзину механизмы — рассредоточились по всей марсианской равнине и стали искать подходящие места для посадки. Перед самым приземлением, вернее примарсианиванием, тормозные двигатели колесниц изрыгали тонкие струи пламени, поднимая пыль и песок со всей округи.

Здесь, на самой поверхности Марса, колесницами мог управлять не только компьютер. При желании инструктированный экипаж мог поднять аппарат на небольшую высоту и переместиться на несколько миль в сторону. Некоторые воспользовались этим, чтобы найти более привлекательный ландшафт. Центральный компьютер позаботился о том, чтобы ни один экипаж не смог сейчас увидеть чужую колесницу.

Вскоре над равниной появился огромный купол, под которым можно было бы спрятать мегаполис типа Мехико. Колесница агентов опустилась на поверхность у самого основания купола. Именно внутри него, в искусственной среде, должны были начать работу инженеры и ученые.

— …Марсиане появятся, смею заверить вас. Мы будем марсианами. Вы станете частью этого процесса. Это наше будущее. Запомните, как все начиналось…

Гриффин с благодарностью принял бокал вина из рук высокого лакея с кожей цвета индиго. Все четыре руки лакея беспрестанно жестикулировали, а его движения, скорые и решительные, не были лишены изящества. Он, как нож в масло, врезался в огромную толпу, неся в пятой руке поднос с винами и другими напитками, и умудрялся ни с кем не сталкиваться.

Интересно, думал Гриффин, как можно было создать такую иллюзию? Нет, все-таки этот гуманоид-лакей из плоти и крови. Неужели техники Парка Грез достигли такого совершенства, что из рук голографического уродца можно принять настоящий бокал с настоящим вином? Все, что творилось вокруг, удивляло и пугало Алекса как никогда ранее.

Какой-то британец трубным голосом объяснял дюжине изумленных американцев, что «каннеллони» переводится с итальянского как «выпечка» и «обед», а проще говоря, лапша.

Японские богатеи-инвесторы дружно загалдели при виде «Феникса-FI», ракеты, на которую «Интелкорп» сделал особую ставку. Ракета походила на усеченный конус, чем напоминала своих «братьев» — «Фениксов» предыдущих поколений, снующих между Землей и Луной вот уже пятьдесят лет.

Однако на внешних формах сходство и заканчивалось: впервые в истории ракета была снабжена термоядерным двигателем, а горючим веществом являлась плазма. Таким образом, земные электростанции, где в тороидальных камерах по кругу бегал плазменный шнур, уменьшили до таких размеров, что смогли втиснуть в небольшую ракету.

Ракета, скорее всего, была настоящей наполовину. Как показалось Алексу, верхние ступени являлись голограммой, а вот самая нижняя ступень была настоящей.

По всей окружности ракеты ее стабилизаторы и массу других выступающих частей облепили дети. Дети… Никто из взрослых, находящихся под этим куполом, возможно, не доживет до завершения проекта, а вот дети мо-гут вполне. Когда-нибудь в будущем они возьмут в свои руки управление «Барсумом».

— Каков трюк, а? — неожиданно раздался ворчливый голос мистера Хармони.

— Скажите-ка им лучше, чтобы они присмотрели за детьми, — посоветовал в ответ Гриффин.

— Мы дали детям полную свободу действий. Как еще можно приобщить их к серьезным вещам, если не разрешать лазать и ползать, где им заблагорассудится?

У Тадеуша Хармони были плечи игрока в американский футбол, каковым в юности он и являлся. Правда, время сделало свое дело: плечи Хармони обмякли, а сидячая административная работа добавила жирка в талии. Его волосы покрылись сединой, вырос уже третий или четвертый подбородок, а желчный характер сделал манеры Хармони просто невыносимыми.

С первого же дня пребывания в Парке Грез Алекс с головой окунулся в новую работу, не появляясь дома неделями. Хармони тысячи раз советовал ему, иногда переходя на крик, взять отпуск и покататься на лыжах в горах или отправиться на Багамы половить акул. Что послужило причиной их ссоры, никто уже не помнил: ни Алекс, ни мистер Хармони. Конечно же, Гриффин пытался сделать отношения с сослуживцем если не сердечнее, то хотя бы дружелюбнее. Однако из этой затеи ничего не вышло, и их отношения так и остались холодными и натянутыми.

Совершенно неожиданно, позвякивая и громыхая, недалеко от Алекса остановился «Левиафан IY»; нет, не сам шагающий экскаватор, а его модель размером в три четверти от настоящего агрегата. Но даже эта копия высотой в семьдесят футов выглядела очень внушительно. Из кабины экскаватора выглядывали светящиеся радостью детские лица.

Алекс хорошо рассмотрел детали самого могучего экскаватора на свете: огромный ковш, в котором поместился бы средних размеров коттедж, небольшой ядерный реактор, прозрачную трехместную кабину с душем и туалетом и даже небольшую химико-аналитическую лабораторию с компьютерным центром. Бока экскаватора, которые в жизни были, конечно же, стальными, на модели оказались совершенно прозрачными, поэтому шеф Службы Безопасности смог рассмотреть малейшие подробности, даже отдельные проводки.

— Похож на гусеничного краба, не правда ли? — заметил Гриффин, обращаясь к Хармони.

Хармони ничего не ответил. Тогда Алекс решился на новый вопрос:

— По-моему, здесь все будет в порядке. Как вы думаете?

— Да, все будет о'кей, — нехотя согласился мистер Хармони.

Через мгновение из его уст вырвался сдавленный возглас недовольства, а глаза завертелись в разные стороны, словно выискивали скрытый непорядок.

— Что-нибудь не так? — с усмешкой спросил Гриффин. — Только не затрудняйте себя неправдой. Когда вы лжете, у вас раздуваются ноздри.

Хармони завертел тяжелой головой.

— Со всей ответственностью заявляю, что все в полном порядке. Все наилучшим образом.

— Ага. Хорошо, ловлю на слове. Тогда скажите мне…

— Что?

— Если бы вы составляли список людей, с которыми решились бы на затяжной парашютный прыжок или акулью охоту, кого бы вы внесли первым?

Хармони изобразил на лице кислую улыбку.

— Это провокационный вопрос.

— Да ну?

Хармони открыл рот, но тут же его закрыл. Он вежливо улыбнулся японским бизнесменам, которые, что-то громко обсуждая, прошли мимо. Как только японцы скрылись в толпе, лицо Хармони вновь приобрело кислое выражение.

Вокруг гуляли десятки гостей. К Гриффину и Хармони приближалась арабская делегация, до этого деловито рассматривавшая модель промышленного комплекса размером в одну десятую от натуральной величины. Компьютерная голограмма комплекса, расцвеченного мириадами огней, казалась на фоне марсианского заката королевской короной, усыпанной бриллиантами.

«Откуда может исходить опасность? — размышлял Алекс. — От этой группы арабов?» Его взгляд остановился на самом высоком. Это был глава делегации, промышленник по имени Карим Фекеш. Фабрикант и агент встретились взглядами. Фекеш был довольно элегантным мужчиной шести футов роста, одетым в костюм, в котором его можно было принять за офицера Армии Спасения. Фабрикант по-кошачьи улыбнулся и слегка поклонился в знак приветствия, после чего вернулся к беседе с товарищами.

Откуда еще можно было ждать опасности? Если бы Хармони кого-то подозревал, он непременно сообщил бы об этом шефу Службы Безопасности.

Недалеко бродила группа представителей из «Падших ангелов». Не раздумывая, Гриффин тотчас же направился в их сторону, увлекая за собой и Хармони.

— Рад приветствовать вас, господин посол.

Посол Арбенц важно кивнул и спросил:

— А вы, насколько я понимаю, шеф Службы Безопасности Парка Грез?

— Да. Я Алекс Гриффин. А это Тадеуш Хармони, помощник директора по организационным вопросам компании «Коулз Индастриз». В общем-то, он мой босс.

— Бросьте, — оправдательным тоном произнес Хармони. — Просто меня выпихнули наверх.

Улыбка Хармони стала светлой и прозрачной, как китайский фарфор.

Замдиректора и посол энергично пожали друг другу руки.

После затянувшейся паузы посол Арбенц произнес:

— Думаю, это грандиозный успех. Собрать так много представителей разных народов, профессий и интересов в одном месте и в одно время — это что-то значит. Сомневаюсь, что такую работу смогла бы сделать какая-либо другая организация.

— Время покажет, победа это или провал, господин посол. Есть много вещей на свете, которые поважнее примитивного человеческого эгоцентризма.

— Совершенно верно.

К мужчинам подошла ослепительная высокая брюнетка.

— Вы еще не знакомы с моей племянницей? — осведомился Арбенц. — Шарлей, Шар-лен, познакомься с Тадеушем Хармони и Алексом Гриффином.

Девушка, застенчиво улыбаясь, по очереди протянула мужчинам руку. Плоскогрудая и стеснительная, она, однако, была необычайно мила и трогательна.

— Я так счастлива, что попала сюда.

Эта фраза, сказанная Шарлей как-то по-детски наивно и непосредственно, добила Гриффина окончательно.

— Вы тренировались все эти восемь недель перед игрой?

— Да. Вообще-то это моя вторая игра, — Шарлей грустно вздохнула. — Я укрепляла ноги на беговой дорожке и велотренажере и, кажется, переусердствовала: у меня болят колени.

— Надеюсь, что перед игрой все будет нормально.

— Я тоже надеюсь, — неожиданно серьезно сказала девушка. — У меня два колена, а Парк Грез только один.

— Вы уже определились, с кем будете играть? — поинтересовался Гриффин, добавив про себя: «Черт, куда же запропастился этот Марти?»

— У меня есть подруга. Мы познакомились через Интернет. Она испытанный и отчаянный игрок. Мы играли вместе в нескольких видеоиграх. Я предвкушаю, как мы с ней здесь развернемся, — глаза девушки заблестели. — Нет, я до сих пор не могу поверить, что я здесь.

— Мне это чувство знакомо, — кивнул Алекс. Он очень часто слышал самые восторженные отзывы об играх в Парке Грез.

Неожиданно Шарлей коснулась ладонью его руки.

— Эти эффекты… они такие… настоящие. Как это удается делать?

— О, это большой секрет, — заморгал Алекс. — Знаете, после игры я познакомлю вас с эльфами. Хорошо?

— Чудесно! Большое спасибо!

Как только Хармони и Алекс покинули посла и девушку, шеф Службы Безопасности вновь ощутил напряженность, исходящую от мистера Хармони.

— Послушайте, Алекс… — неожиданно начал представитель «Коулз Индастриз».

Внезапно на запястье руки Гриффина заверещал браслет.

— На связи мой оффис, мистер Хармони. Извините.

— Хорошо, поговорим позже, — несколько разочарованно ответил Тадеуш и тактично отошел в сторону.

«О чем он там говорит? Что происходит?» — мучительно думал Хармони, прохаживаясь между гостями и украдкой поглядывая на занятого шефа Службы Безопасности.

Получив инструкции, Алекс проследовал к одной из многочисленных боковых дверей. Нажав несколько кнопок, он услышал в ответ долгий зуммер. Бросив последний взгляд на Марс, Гриффин переступил порог и исчез из виду.