Продолжения не будет

Глава 8

Через неделю и Олег, и Сигурд уже освоились с новыми органами чувств. Последним достижением Олега было одновременное сканирование по нескольким каналам, причем наблюдаемая картина не искажала того, что он видел обычным зрением, а дополняла ее. В основном он работал с тепловидением, электрическими и магнитными явлениями, поскольку использование других рецепторов не давало в земных условиях никакой интересной информации. С приборами, установленными на корабле, проблем оказалось не так уж много, как казалось по началу. Половина аппаратуры предназначалась для получения все той же информации об окружающем пространстве, правда, приборы это делали лучше, но, в принципе, все было очень похоже. Еще четверть приборов относилась к бытовым, а оставшаяся четверть непосредственно к обеспечивающим работу корабля. С ними проблем не было по другой причине — управление было предельно автоматизировано, и его было легко освоить, а разбираться в деталях у них все равно времени не оставалось. Так что, по большому счету, получились небольшие каникулы, плюс неограниченная возможность развлекаться каждую секунду, используя свои новые способности. А Сигурд настолько увлекся, что перестал вообще пользоваться только обычным зрением, и в какой-то момент стал просто неработоспособен. Он ходил, совершенно обалдевший. Шарахался от включаемых электрических приборов, делал пассы руками, периодически тряс головой и просил Олега что-нибудь спеть, после того как разобрался с акустическими сигналами. Олег даже начал беспокоиться, что Сигурд совершенно потеряет чувство реальности и попробует что-нибудь сделать, находясь в своем фейерверке. И только когда Джи начала пристально интересоваться здоровьем Сигурда, он поумерил свое рвение и даже предложил Олегу сходить в бар. В общем, скучно не было. А что будет дальше, не знал никто.

Прощальный ужин был организован силами девушек. Собраться решили у Джи. В этот вечер Джи, против обыкновения, была с Сигурдом мила, чем совершенно выбила его из колеи. Сигурд пытался оказывать ответные знаки внимания, но выходило все как-то до смешного неловко. В конце концов, запутавшись в своих китайских церемониях, они полностью обособились. Лишь изредка Сигурд бросал обеспокоенные взгляды на Олега. А Барбара, Олег, Лу и Вэй оживленно болтали весь вечер. По началу, Олег был стеснен тем, что должен был придерживаться предложенной легенды, но постепенно уже сам почти поверил в то, что он и Сигурд летят на стажировку. Ближе к ночи Олег организовал танцы, и Джи вытащила Сигурда танцевать. Тут Сигурд совсем растерялся и теперь только молчал и улыбался, время от времени кивая Джи головой. Как-то так само собой случилось, что все переглянулись. И как-то так само собой получилось, что Джи и Сигурд остались одни, а Олег и девушки ушли гулять.

Очередное совещание у президента. В кабинете президент Kи Шень, Генерал Тагахира и министр науки Суарес. Говорил Суарес: — По предварительным оценкам модификация проекта "До последней капли крови" возможна, только при использовании в качестве предохранительного клапана религии. Побочный эффект — увеличение религиозных отправлений — не окажет негативного влияния на стабильность общества. Разработка корректирующих изменений будет закончена к завтрашнему утру. — Если оценки останутся в силе, то этот вопрос можно со мной больше не согласовывать. Начинайте сразу. — Хорошо. — Есть какие-нибудь результаты? — Нет. Результатов нет. Начаты работы по закрытым из-за четвертой статьи темам. В силу специфики исследований снимать людей с основного направления не пришлось. Это все. — Не много. — К сожалению. — Вы говорили с генералом Тагахирой? — О чем? — Скажите Суаресу, — обратился президент к генералу. — Через полгода мы уже не сможем полностью укомплектовать наши базы и патрули, даже на критическом удалении Границы от Солнечной системы. — Действительно так плохо? — Да. — А что с Колонелом? — Суарес был уже посвящен в планы, касающиеся Олега. — Завтра днем вылет. Суарес понимающе кивнул. Возникла пауза. Президент встал и отошел к окну. — Еще одна удочка заброшена, — сказал он, не оборачиваясь. — Будем ждать, — сказал Тагахира.

Утром Сигурд и Олег встретились у кабинета Орлова. Сигурд выглядел помятым и грустным. — Привет, — сказал Олег. — Как дела? — Потом, потом, — сказал Сигурд и вошел в приемную. — Вас ждут. Проходите. — Доброе утро, — поприветствовал их полковник Орлов. Садитесь. В два часа за вами придет машина. Будет ждать у Центрального входа. В 14.30 вы в космопорте. На подготовку тридцать минут. На орбите вы перейдете на свой корабль. Начальная стадия полета запрограммирована. До Границы. А потом… потом по обстановке. Вопросы? Пожелания? — Провожающих можно взять с собой в космопорт? — спросил Сигурд после секундного колебания. — Можно. Но не больше двух человек. Сигурд кивнул головой. — Все? — Да. — Да. — Тогда ни пуха, ни пера. — К черту. — последовал ответ хором. — И…, - полковник замялся. — Не опаздывайте. Все. Идите.

Олег решил не приставать к Сигурду с расспросами. Несколько минут шли молча. — Джи наверное пойдет провожать, — прервал молчание Сигурд. — Я понял. Все в порядке? — С одной стороны, с другой стороны… Да что говорить. Сам увидишь. Они остановились у комнаты Олега. — Встречаемся без десяти два. Внизу, — сказал Сигурд. — Договорились. Олег вошел к себе и сел. Личных вещей, которые было бы жалко оставить, у Олега было немного, личных дел, которые надо бы было уладить, — и того меньше. Да и те он уладил еще вчера, послав Наташе и своим старым знакомым письма. Олег встал, собрал за десять минут сумку и снова сел. Потом посмотрел сколько времени. Оставалось еще два с половиной часа, и он решил пойти прогуляться. "У Сигурда и без меня теперь проблем навалом", — рассудил он, оделся и ушел, оставив на всякий случай записку.

Шел снег. Скрипел под ногами. Белый. Олег только смотрел и слушал. Люди проходили мимо. О чем-то говорили. Он проходил мимо них и слышал обрывки разговоров. И словно чтото открылось в нем. Окно. И сквозь него он на мгновение смог разглядеть все. Словно он стал зрячим, и слух вернулся к нему. Словно он стал ребенком, видящим мир впервые. Редкий шум машин, вырванный из звуков отрывок жизни, стук сердца, неслышимый прежде. Он не думал — чувствовал. Мысль не успевает родиться за такие короткие мгновения. Мысль это иной способ восприятия. Способ штампов и этикеток на осколках целого когда-то в детстве мира. Олег чувствовал все и сразу. Так казалось. И казалось, что все понятно. В нем вспыхнуло желание удержаться в этом мире. Желание породило мысль о нем. Видение получило оценку и растаяло. Легкая грусть без досады осталась после. Не успел.

День был морозный и пасмурный. Деревья чуть серебрились инеем. Олег радовался, что пошел именно в парк. Он устал, а здесь были дети — Олегу всегда становилось легче, когда он наблюдал за ними. Дети скатывались с ледяной горки, отдавшись этому важному делу целиком, без остатка. Сейчас для них существовала только горка, ощущение скорости и желание забраться поскорее наверх и скорее вниз. "Они сейчас переполнены ощущением "Я живу!". И вовсе для этого не обязательно мыслить. Неужели Декарт никогда не скатывался с ледяной горки?", — подумал Олег. Он сидел на скамейке под деревьями и медленно курил. Спешить ему было некуда.

— Дяденька, тебя как зовут? Олег открыл глаза — рядом стояла маленькая девочка, лет шести. — Олег. А тебя? — сказал Олег, чуть отодвигаясь в сторону и приглашая сесть. — Джилиан, — ответила девочка. — Красиво, — Олег сел в пол-оборота, зажав ладони между коленей. — Ты долго сидишь, — девочка отряхнула снег с комбинезона. — Почему? — Смотрю, как вы катаетесь. — А ты почему не катаешься? — Разучился. — Нет — правда? — девочка удивилась и потерла варежкой нос. — Совсем-совсем? — Почти. — Бедный, — девочка погладила Олега по плечу. Олег не нашелся, что сказать. — Это, наверное, потому, что ты большой, и горка сломается. Да? — Не знаю. Может быть, — улыбнулся Олег. — А ты почему не катаешься? — Я каталась, а меня мальчишка обидел. Это Том, — девочка показала рукой в сторону горки. — Но обычно мы дружим. А иногда я его обижаю. — Помиритесь. — Ага. — Эй! Джи-и-илька! Иди сюда! — раздался голос другой девочки. — Ой! Моя сестра. Она мне строго-строго запретила отходить. Ой ругаться бу-у-удет. — Ну, беги, беги. — До свидания, дяденька. Девочка побежала обратно к горке. Олег помахал ей вслед рукой.

Рядом с горкой стояли взрослые. "Пытаясь навязать порядок и придать смысл. Зачем? Никто из них не может съехать с горки т а к. Мы все думаем, что мы знаем. Нет. Мы только разъяли на части что-то важное, сломали как ребенок игрушку. И последняя игрушка, которую ломает ребенок, становясь взрослым, — сам мир. Вернее, то, как он его видит — целым. И понимание потери случается все реже и реже, а потерянное все непонятнее и дальше от нас. Забываем, как радоваться. Забываем, как забывать свои горести. Может быть, в этот момент человек и начинает по-настоящему умирать. Обособившись в себе, разобрав все на части, изредка протирая пыль с навешенных, чтобы не забыть совсем, этикеток. Уже не в мире, а лишь в своих воспоминаниях о нем. Грустно. В один роковой момент человечество определило свой путь, когда Первый Взрослый сказал Первому Ребенку: "Снег? Это просто немного холодной воды".". Олег закрыл глаза. Из глубин сознания всплыла строка. Он почти полностью погрузился в себя — рождалось стихотворение. Он не хотел его выдумать, он хотел его прочувствовать от начала до конца. Строки всплывали одна за другой, сливаясь друг с другом. Он почти видел их и слабыми касаниями мысли задавал направление, ритм, рифмы, переводя в слова то, что он недавно чувствовал.

Окно открыто. Редкий шум машин. Отрывок жизни, вырванный из звуков. Неслышный сердца стук, В котором мы храним Усталость дня, нелегкий груз поступков. Так думалось ему, смотрящему в окно, Перебирающему запахи и звуки. Хотел мгновенье задержать одно, Но не успел…

Олег замерз, встал и пошел, не торопясь, обратно. Вернувшись, он взял сумку, немного посидел и — "Пора". До прихода машины оставалось 15 минут.

Сигурд и Джи стояли уже внизу. В машине Олег сел рядом с водителем и не оглядывался. Сигурд и Джи всю дорогу промолчали. Машина подъехала к служебному входу космопорта. Олег хотел было сбежать, но Джи его остановила, пожелала удачи и, поцеловав Сигурда на прощание, быстро ушла. — Проговорился? Сигурд развел руками. — Сидеть тебе тюрьма, однако. — Это если вернемся, а победителей не судят. — Логик, — Олег посмотрел на браслет. — Уже ждут. На проходной стоял офицер космопорта, у него был специальный значок на погонах — символ ракеты на стартовой площадке, и представитель министерства обороны. Олега и Сигурда проводили к военному катеру и проследили, хорошо ли они запомнили незатейливые инструкции. Через пять минут катер стартовал, через полчаса они перешли в свой корабль. Генераторы гравитации были включены заранее, и Олег с Сигурдом без проблем добрались до своих кают — Забросим сумки и в рубку, — предложил Сигурд. Олег согласился и, не заходя в каюту, забросил свою сумку через открытую дверь.

Корабельный компьютер был активирован. На дисплее светилось предложение запустить программу автопилота. — Ну, — Сигурд вздохнул. — Нажми на кнопку, капитан. Олег молча стукнул пальцем по клавише, и надпись на экране сменилась — "Расчетное время автоматического полета — 7 суток. Для выхода из режима автопилота введите "конец работы".". — Поработали, теперь можно и… Ты, кстати, обедал? — Не успел, — ответил Сигурд. — И пообедать, — закончил Олег. — Где тут кухня?