Продажная шкура

Глава 3

В кино вы всегда видите, как герой садится в самолет, а потом выходит из него в пункте назначения, чтобы пойти сражаться с плохими парнями; в реальности вам еще надо упаковать чемодан перед этим. Одежду я еще могу купить в Лас-Вегасе, но вот оружие… его я обязана была взять.

В данный момент моим домом были подвалы Цирка Проклятых. Старая идея из разряда «владельцев магазинов, живущих над своими заведениями», если не учитывать, что при якшании с вампирами окна не приемлемы, зато катакомбы метро в самый раз. Кроме того, это одно из самых защищенных мест в Сент-Луисе. Когда ваш возлюбленный вампир еще и Мастер Города, приходится об этом задумываться. Защищаться нужно скорее не от людей, а от других вампиров, мечтающих перегрызть вам глотку. Еще была у нас группа оборотней во всех отношениях, с ними тоже были проблемы. Монстры вне закона так же опасны, как и люди, зато умеют больше.

Вот почему я была уверена, что за мной следит куча охранников, пока парковалась и шла к двери чёрного хода. Мне всегда приходилось сдерживаться, чтобы не помахать им ручкой. Предполагалось, что это засада, так что махать никак не стоило.

Мой сотовый зазвонил, когда я доставала свои ключи от двери черного хода. Музыка опять сменилась, теперь это были «Дикие парни» от Duran Duran. Натаниэл находил забавным, что я не знаю, как менять музыку на моем собственном телефоне, потому время от времени делал это без предупреждения. Очевидно, эта мелодия у меня стояла по умолчанию. Парни.

— Блейк у телефона.

Голос на том конце заставил меня замереть посреди стоянки.

— Анита, это Эдуард.

Эдуард — убийца, специализирующийся на монстрах, потому что убивать людей он считает слишком легким. Под именем Тед Форрестер он зарегистрирован как официальный федеральный маршал и мой соратник. Но как бы он ни назвался, он оставался одним из самых лучших убийц, когда либо встреченных мной.

— Что случилось, Эдуард?

— У меня ничего, но я слышал, что у тебя намечается интересное времяпрепровождение.

Я стояла посреди летней жары, со связкой ключей, болтающейся в руке, и боялась.

— О чем ты, Эдуард?

— Скажи мне, что ты собиралась позвонить и попросить встретить тебя в Лас-Вегасе. Скажи, что ты не собиралась пойти на охоту за ним, не позвав и меня поиграть.

— Как, черт возьми, ты узнал об этом? — когда-то давно, но не так чтобы очень, если кто-то красиво умирал, можно было поклясться, что не обошлось без Эдуарда. Я задумалась, может, он знает о Вегасе намного больше меня.

— Я тоже маршал, помнишь?

— Да, но я узнала всего час назад. Как ты смог раздобыть информацию, от кого?

— Они убили одного из нас, Анита. Полиция на ушах стоит. — В одном предложении он сказал «один из нас» и упомянул полицию, будто бы это был и не он. Эдуард был сродни мне, у нас были значки, но временами мы забывали ими пользоваться.

— Как ты узнал об этом, Эдуард?

— Ты такая подозрительная.

— Хватит иметь мне мозг, просто скажи.

Он глубоко вздохнул и шумно выдохнул.

— Справедливо. Я живу в Нью-Мексико, помнишь? Это не так далеко от Невады. Они скорее всего уже вызвонили всех охотников на западе.

— А с чего ты решил мне позвонить? — спросила я.

— Они перекрывают каналы новостей, но не федеральных маршалов.

— Так ты в курсе этого зловещего послания, вот почему ты звонишь мне.

Вопрос был в том, знает ли он о голове. Насколько хороши его источники? Когда-то он казался мне таинственным гуру. Всезнающий, всевидящий и во всем меня превосходящий.

— Ты хочешь сказать, что не поедешь в Вегас гоняться за этим ублюдком?

— Напротив, я точно еду.

— Есть что-то, чего ты мне не говоришь, — заметил он.

Я прислонилась к стене и продолжила.

— Ты знаешь про голову?

— То, что вампиры взяли на память голову маршала из Вегаса, да. Я все размышлял, зачем им эта голова. Они вампиры, не гули и не плотоядные зомби. Они не станут ее жрать.

— Даже гули, которым все равно, что жрать, почти никогда не станут брать голову. Они предпочтут более мясистые куски.

— Ты видела тайничок для провианта у гулей? — поинтересовался он.

— Однажды, — призналась я.

Он издал смешок.

— Иногда я забываю, какая ты.

— Что?

— То, что ты — единственный человек, который временами сталкивается с ещё более жутким дерьмом, чем даже я.

— Я не знаю, оскорбиться мне, быть польщённой, или вообще испугаться, — призналась я.

— Быть польщённой, — сообщил он, и я поняла, что он не шутит.

— Они взяли голову не для еды, — сказала я.

— Ты знаешь, что с ней случилось?

— Да.

— Что, мне и дальше из тебя вытягивать?

Я вздохнула.

— Нет, — и я рассказала ему о подарке, что мне утром доставили на работу. Он затих надолго, так что я продолжила.

— Нам повезло, что ее принесли утром именно в тот день, когда я провожу встречи с клиентами. Одному Богу известно, что сделал бы Берт, наш управляющий, с этой посылкой, если бы меня не было рядом, чтобы заставить его дождаться судебных экспертов.

— Ты считаешь, это совпадение, что посылка прибыла именно тем утром, когда ты оказалась там? — спросил Эдуард.

Я плотнее прислонилась к стене, сжимая телефон в одной руке и ключи в другой. Внезапно я ощутила себя, будто под прицелом на той стоянке, поняв, что имеет в виду Эдуард.

— Думаешь, Витторио следил за мной. Что он знает мое расписание, — я оглядела дневную стоянку. На ней не было ни одного места, чтобы спрятаться. Дневной свет, как правило, означал, что на стоянке было не так уж много машин. У меня возникло внезапное желание побыстрее оказаться внутри, убраться с обзора.

Я вставила ключ в замок и использовала плечо, чтобы удержать телефон пока открывала дверь.

— Да, — отозвался он. Таков был Эдуард — лучший по части правды и не очень по части удобства.

Я втекла в дверь и закрыла ее прежде, чем двое охранников внутри успели отделиться от стены. Они были в черных футболках и джинсах, только пистолеты в кобурах бросались в глаза и портили повседневный вид. Они пытались со мной заговорить, но я махнула, давая понять, что у меня телефонный разговор. Они отступили и вернулись к подпиранию стен, а я пошла к дальней двери. Дверь была одним из двух проходов в подземелье, где спали Жан-Клод и его вампиры. Поэтому у нас всегда наверху в прихожей и было двое охранников. Занятие не слишком интересное, что означало, что эти двое были новичками; я вспомнила, что одним из них был Брайен, а имени второго я не вспомнила бы и под страхом смерти.

— Анита, ты все еще там? — спросил Эдуард.

— Дай мне минутку, чтобы найти укромное место.

Я открыла ведущую вниз дверь и затворила ее за собой. Я стояла на самом верху каменной лестницы, ведущей в самый низ. Я держалась одной рукой за стену, пока спускалась. Высокие каблуки не предназначены для ступеней. Черт, эти ступени казались вырезанными для существ с шагом больше человеческого. Что-то крупнее человека, возможно, с конечностями разной длины.

— Витторио не вернулся бы в Сент-Луис, — сказала я.

— Может и нет, но ты, как и большинство охотников, знаешь, что у вампиров есть свита.

— Да, я — человек-слуга Жан-Клода, так что у Витторио тоже может быть такой же.

— Черт, Анита, у него просто может быть армия укушенных. Ты знаешь, что как только вампир берет людей под свой контроль взглядом и кусает их, они готовы на всё ради своего господина.

— Я их не ощутила бы. Они на моем радаре светятся как просто «люди».

— Так что, думаю, за тобой следили. Я бы попросил тебя не ехать, Анита, но ты же не послушаешься.

Я споткнулась, и пришлось ловить равновесие, прежде чем ответить.

— Ты серьезно готов уговаривать меня остаться дома в этот раз? Ты, который обычно уговаривал меня поохотиться на больших и злобных монстров?

— Этот твой персональный, Анита. Он мечтает о твоей голове.

— Спасибо за образность, особенно после утреннего сувенира.

— Я специально так сказал, Анита. Ты теперь очень похожа на меня; у тебя есть люди, которых ты любишь, и не хотела бы оставлять. Я просто напоминаю тебе, как ты напоминаешь мне, что у тебя действительно есть выбор. Ты можешь просто отсидеться.

— Ты имеешь в виду, остаться в Сент-Луисе, на безопасном расстоянии, пока большая часть народа бегает за этим ублюдком?

— Да.

— И ты честно готов признаться, что не станешь думать обо мне хуже, если я буду играть так осторожно?

Он не отвечал так долго, что я уже дошла почти до слепого поворота посередине лестницы, за которым ступени уже не проглядывались. Я не торопила его. Я просто слушала его дыхание, сконцентрировавшись на своих каблуках и бесчисленных ступенях.

— Я не стал бы тебя обвинять, если бы осталась дома.

— Но стал бы думать обо мне хуже, — добавила я.

Он притих.

— Я попытался бы так не думать.

— Да, а те копы, которые и так уже знают, что я девчонка, которая трахает вампиров и всех в округе полицейских, они бы тоже не стали обо мне думать хуже?

— Не стоит подставляться под пули из-за гордости, Анита. Это мужской способ умирать. Ты девушка, так хоть раз думай, как девчонка.

— Эдуард, если они за мной в Сент-Луисе следят, не в такой уж я и безопасности здесь.

— Может быть, а может он просто заманивает тебя, Анита. Может, он и вернулся бы за тобой в Сент-Луис, но со всеми людьми, что окружают Жан-Клода, он просто не смог бы тебя достать.

У зашла за угол, размышляя об этом.

— Дерьмово, надеюсь, ты ошибаешься в этом.

— Ты знаешь, что это ловушка, Анита.

— Да, но знать, что Витторио бросил перчатку в Лас-Вегасе, это одно. Но знать, что он засел где-то далеко, где я буду без поддержки Жан-Клода и его людей… пугает это как-то.

— Прекрасно, ты напугана, как и должно было быть.

— Что это должно значить?

— Это значит, что Витторио наблюдал за тобой или же у него есть кто-то, кто следит за тобой для него. Сегодня он прислал тебе голову, зная, что ты ее получишь. Он прислал ее рано утром, до того, как твой вампир-любовник проснется и сможет приставить к тебе охрану или отговорить тебя ехать. В Сент-Луисе, если Жан-Клод еще спит, ты сама за себя.

— Мы серьёзно работали над тем, чтобы я больше походила на его слугу, а Жан-Клод на моего мастера.

— Да, настолько упорно, что ты переехала в Цирк к нему. Остальные маршалы не слишком лестно отзываются о тебе, проводящей время с Мастером Города.

— Предвзятые ублюдки, — я стояла в большом ячеечном дверном проеме, ведущем в истинное подземелье.

— Я также слышал, что Жан-Клод и твои дружков вышли из тени. Я так полагаю, идея о том, что Жан-Клод имеет тебя и твоих дружков, призвана служить оправданием тому, почему он позволяет тебе трахать других мужчин.

— Мы оправдывались перед вампирами, но не перед маршалами. Так откуда же они об этом узнали?

— Ты не единственная, кто общается с местными вампирами, Анита.

— Я встречала твоих местных вампиров и знаю, что ты с Обсидиановой бабочкой не общаешься. Она настолько пугает, что даже мировое вампирское сообщество сделало Альбукерке, Нью-Мексико, закрытой территорией.

— Я живу в Санта-Фе.

— Да, но все еще слишком близко к Обсидиановой бабочке и ее поцелую. Это причина, по которой тебе приходится выезжать за границу штата, чтобы поохотиться на вампиров; местный мастер вампиров слишком силен, чтобы делить с ним территорию.

— Она считает себя ацтекской богиней, Анита. Боги никогда не делятся.

— Она — вампир, Эдуард, но она вполне может быть той, кому ацтеки когда-то поклонялись под её именем.

— Но она все равно остается вампиром, Анита.

— Мне не нравится тон твоего голоса, Эдуард. Обещай мне, что если когда-нибудь получишь ордер на ликвидацию её или любого из её вампиров, ты позволишь мне прийти на выручку.

— Ты бы улетела в Вегас без меня.

— Может быть, а может, получить человеческую голову в посылке было слишком даже для меня. Может, я боюсь Витторио, и мне не нравится идти прямо в ловушку, как тупому кролику. Может, у меня не было времени, чтобы решить, что тебя нужно позвать.

— Не много ли «может», Анита.

— Я могу отключиться, сигнал уходит, если пойду дальше в тоннель, Эдуард, но мне нужно упаковать вещи, так что…

— Мне лететь меньше в Вегас, так что я встречу тебя, когда ты приземлишься.

— Эдуард, — позвала я.

— Да.

— Ты и правда думаешь, что Витторио планировал, что я улечу в Вегас до того, как Жан-Клод проснется и сможет меня отговорить лететь, или заставит хотя бы взять охрану?

— Я не знаю, но если он действительно это спланировал, то он боится твоей охраны. Он боится тебя с Жан-Клодом. Он боится тебя со всеми твоими друзьями-оборотнями. Но не боится тебя одной.

— Я и не буду одна, — заверила я.

— Нет, не будешь, — подтвердил он.

— Я имела в виду не только тебя, Эдуард. Витторио убил полицейских. Не думаю, что он понимает, насколько все это серьезно.

— Мы ему растолкуем, — сказал Эдуард совершенно чистым от акцента голосом, почти полностью пустым. Это был тот самый тон, который проскальзывал у него, когда он начинал говорить о настоящей смерти.

— Да, — согласилась я, — мы ему растолкуем.

Эдуард отключился.

Я тоже отключилась и вошла в гостиную Жан-Клода.