Пробуждение чувств

Глава 14

Дерок

Лениво развалившись на кровати, сцепив руки на затылке, ждал, когда Ника закончит все дела, и поднимется в комнату. Улыбнувшись, мысленно похвалил себя за сообразительность. Ну, просто пять баллов. Она просила одеяло? Да, ради бога! Мне ведь не жалко. Вот только она еще не догадывается, что этим самым одеялом буду я!

— Да уж… — тяжело вздохнув, сказал в пустоту.

Что со мной происходит в последнее время? Когда я стал таким «мягким и пушистым»? Эта женщина, Ника, каждый раз ловко выворачивала мою душу наизнанку… И я даже не представлял, хорошо это или плохо. Одно могу сказать с уверенностью, я хочу ее. Даже не так… Дико желаю. Что уж говорить о моем звере, который готов убить любого, кто прикоснется к его женщине. Мысленно прокручивая фразу еще раз, поразился, как от слов «моя женщина», перед глазами встал образ Ники. В штанах пульсировала плоть, которая ныла от потребности.

Как маньяку, мне необходимо касаться ее бархатистой кожи, провести носом по пульсирующей жилке на шее, вдыхая запах, который преследует меня и днем и ночью. Закрыв глаза, представил себе, как вновь буду обнимать Нику, как она зароется пальцами у меня в волосах, а с губ будут слетать тихие стоны…

Рык отчаяния вырвался из груди, когда осознавал, что она не подпустит меня. И почему? Да потому, что я животное. И это были ее слова. А как иначе? Я не умею вести себя по-другому. Жестокость и насилие — это все, что я знаю и умею. Отчего-то вновь вспомнилась женщина, которая подарила мне билет в эту жизнь. Мог ли я назвать ее матерью? Сам не знал. Вульф говорил, что всю правду я могу узнать лишь от нее, но пока мне это не нужно. Я не могу никак разобраться в себе, своих чувствах и желаниях. Все это слишком для меня…

Услышав шаги, напрягся. Безошибочно определив, что Ника вошла в комнату, сделал несколько глубоких вдохов.

«Не нужно спешить!» — одернул зверя, который уже был готов лететь на крыльях счастья.

Не было сомнений, Ника будет возмущена и, возможно, попытается выпроводить меня. Ехидно улыбнувшись, уже предвкушал для себя веселый разговор.

— Ну, нет, милая, от меня так просто не избавиться… — прошептал я, после чего встал с кровати и медленно направился в соседнюю комнату.

Надеюсь, она уже улеглась, иначе будет сложнее. Не то, чтобы меня это пугало, но не хотелось давить на Нику.

Открыв двери, обрадовался, обнаружив женщину в кровати. Без сомнения, она вновь замерзла. Ее клацанье зубов я расслышал еще из коридора. Что ж, милая, пришло время тебя согреть! Я довольно улыбнулся, приближаясь к кровати, пока Ника ошарашено пыталась разглядеть меня в темноте.

Сейчас она выглядела такой милой и такой… моей! Только моей! Почему-то это открытие не стало для меня новостью. Наверно, пора признаться, хотя бы, самому себе. Плевать, что она любит кошака. Ее я не отпущу, и со временем она забудет его! Я уж постараюсь… Как собирался это делать, понятия не имел. Но теперь у меня был самый важный козырь в рукаве — сын! Ради него она готова на все. И пускай это было жестоко с моей стороны, но как говорится, на войне все средства хороши.

Я прилег рядом, притягивая Нику ближе к себе, пока она не сообразила, что происходит. Несомненно, ее растерянность оказалась мне на руку. Крепко обняв, уже готов был набрать полные легкие воздуха, вдыхая неповторимый, одурманивающий аромат.

— Что ты… — попыталась сказать она, но я не позволил.

— Ты же сама говорила, что тебе холодно! — как ни в чем не бывало, заявил я, не собираясь покидать кровать.

— Но я просила одеяло, а не… — я лишь усмехнулся, вновь прерывая поток ее слов.

— Но я ведь лучше, чем одеяло, не так ли? — попытался сказать мягко, но смысл моих слов вышел совсем иным.

— Но…

— Спи! — рыкнув, устроился удобнее, не желая больше спорить.

Я остаюсь здесь и точка! Хочет она этого или нет. Уже расслабившись, почувствовал, как она пытается вырваться из объятий. Наивная. Нет, не выпущу…

— Дерок, ты не мог бы меня выпустить? — спросила она с надеждой на то, что я подчинюсь.

— Нет.

— Мне жарко, я хочу снять кофту! — этот ответ меня устроил.

Мне и самому мешала ее дурацкая кофта. Так и хотелось выпустить когти, чтобы разорвать ее в клочья и отбросить в дальний угол. После чего беспрепятственно касаться голой кожи… Представив это, в штанах вновь стало тесно. Пытаясь не застонать, старался дышать глубже. Присутствие Ники, ее запах и податливое тело в моих руках никак не способствовали тому, чтобы я хоть каплю успокоился. Все во мне вопило: «Возьми ее!». Быстро, жестко, вытесняя воспоминания о других…

Когда она легла, я вновь притянул ее к себе, позволяя себе такую роскошь, как вдохнуть аромат… Он, конечно, витал в комнате, дразня мой нюх. Но вдыхать его, когда Ника здесь, в моих объятиях, это было сродни наркотика, от которого сложно отказаться. И, вскоре, ты становишься зависимым от него.

— Дерок! — возмущенно воскликнула Ника.

Я не понял, что еще ее может не устраивать? Ну, лежи себе, спи…

— Что? — недовольно спросил я.

— Как что? — возмутилась она. — Ты… ты… — так и не сумела подобрать правильные слова.

Зверь призывно взвыл, но я отодвинул его желания, пытаясь сообразить, что же так разозлило ее. И только когда Ника пыталась отодвинуться, случайно задевая бедром мою плоть, от чего уже и я хотел взвыть, догадался.

— Я что, импотент, по-твоему? — недовольно пробурчал, потому что ничего не мог с этим поделать.

— Нет, но…

— Спи! — только и сказал я, ощущая, что снова вот-вот взорвусь.

А этого я никак не мог допустить. Не тогда, когда все только начинает налаживаться. Положив голову на подушку, сделал пару глубоких вдохов, пытаясь успокоиться.

Ника уже засыпала, я слышал это по ее ровному дыханию. Одеяло сползло с плеча, оголяя участок кожи. Мой взгляд буквально приковался к нему. Руки дико зудели, желая прикоснуться, почувствовать мягкость и шелковистость кожи… Провести по ней пальцами…

В идеале хотелось одарить поцелуями этот оголенный участок, но я не мог позволить себе такую роскошь. Если начну, боюсь, не смогу сдержать зверя в узде. Что будет дальше даже и не сомневался. Просто возьму ее, как дикое похотливое животное. Поэтому все, что мне оставалось делать, прикоснуться кончиками пальцев к плечу. Нестерпимое желание тут же пронзило тело, когда пальцы прочертили дорожку от плеча, спускаясь ниже по руке. Дыхание сбилось, когда я дотронулся рукой до кисти, такой маленькой, хрупкой… И тут, поднимаясь выше, к запястью, ощутил под пальцами рубец, который выпирал над кожей. Что за черт? Решив, что мне это лишь показалось, вновь провел по запястью пальцами, но все было так, как и несколько секунд назад.

Наплевав на то, что Ника уже засыпала, нащупал вторую руку, выискивая на запястье тот же шрам. Во мне медленно поднималась волна ярости. Я мог предположить, от чего были эти шрамы. Но для точности нужно было посмотреть на них.

Резко перевернув Нику на спину, встретился с взглядом перепуганных карих глаз. Правильно, пускай боится! Женщина, почувствовав опасность, запрятала руки под одеяло, не желая мне их показывать.

— Руки! — потребовал я, рыча проклятия.

Мне не хотелось верить в происходящее. Пытаясь удержать зверя, который был не менее зол, тяжело дышал. Я уже ощущал, как удлиняются клыки. Но через несколько секунд я взял верх над зверем.

— Нет! — уперто заявила Ника, словно сражаясь со мной в поединке.

Все, моему терпению пришел конец. С силой вытащив ее руки из-под одеяла, поднял их вверх, рассматривая горизонтальные полосы на обоих запястьях. Перед глазами появилась красная пелена. Ярость затопила меня, как волна, накрывая с головой. Я не мог нормально дышать. Сердце билось неистово, что казалось, его удары отдаются у меня в голове.

— Идиотка! — зарычав, выпустил ее руки.

Боясь, что смогу причинить ей вред, не нашел ничего лучше, как жестоко завладеть ее губами. Сейчас даже не было и намека на нежность. Каждое мое движение отдавало жестокостью, я пытался сильно прикусывать ее нижнюю губу. Мне хотелось наказать эту несносную девчонку, посмевшую совершить такой глупый поступок!

Как она вообще посмела резать вены? Идиотка! Ярость постепенно сходила на нет, когда я пытался нашарить руками на ее теле новые шрамы, боясь, что она причинила себе еще больше вреда. Не найдя ничего, успокоился. Теперь я полностью расслабился, пытаясь контролировать ситуацию. Старясь не причинить ей вред, нежно, проведя языком по нижней губе, принялся зализывать ранки. Ее кровь дурманила, мозг отключался, передавая временно свои обязанности дикому желанию обладать женщиной.

— Никогда, слышишь… — отстранившись, прорычал ей в губы, — не смей подвергать свою жизнь опасности!

После чего, вновь набросился на ее губы, но уже высвобождая на волю страсть, таившуюся где-то в самом дальнем углу моей души. Поразившись, что могу испытывать подобные чувства, углубил поцелуй. Ника не сопротивлялась, она отчаянно желала этого так же, как и я. Отвечая на мой поцелуй страстно, зарылась руками в волосах. Моя выдержка трещала по швам. Ночь, тесная кровать, непосредственная близость манящего тела, запах, пьянящий, от которого можно сойти с ума, и прикосновения, нежные, обжигающие… Я поражался, как до сих пор не сорвал с Ники сорочку, и не вошел одним толчком. Сейчас меня можно было смело записывать в книгу рекордов Гиннеса.

Нехотя отрываясь от сладости губ, чуть не застонал, когда нежные руки, до сих пор находившиеся в моих волосах, потянули голову назад, не желая выпускать меня. Черт! Было сложно не поддаться искушению.

Нет… Нельзя! Еще рано! Я мысленно пытался уговорить себя и внутреннего зверя, когда он рычал на меня, сопротивляясь, требуя взять пару, отметить ее.

Пытаясь выровнять дыхание, перекинулся на бок, увлекая за собой Нику. Она молчала, но я слышал, как бешено билось ее сердце. Мог поспорить, что сейчас ее затопило волной желания. Я чувствовал этот умопомрачительный аромат, исходящий от Ники. Ликуя, что я мог заставить ее желать меня так же сильно, как каждый раз она заставляла меня засыпать со стояком, крепче обнял ее и поцеловал в висок.

— Почему? — спустя некоторое время, когда мозг полностью соображал, задала вопрос Ника.

— Что именно? — лениво ответил, желая быстрее уснуть, так как желание обладать лишь на миг успокоилось, и сейчас вновь набирало обороты.

— Ты ведь мог меня… — она осеклась, не решаясь закончить мысль.

— Беспрепятственно взять? — язвительно ответил, прикидывая в уме, о чем может сейчас думать Ника.

— Ну, можно и так сказать, — заключила она и тихонько хмыкнула.

— Мог, не буду скрывать, — я говорил спокойно, даже безразлично, не желая выдавать свои истинные чувства.

Незачем ей об этом знать. Я не собирался быть марионеткой в ее руках. Утром она прекрасно продемонстрировала то, как может управлять моими чувствами. Больше я не собирался позволять ей таких вольностей.

— Это не стоит того, — в моем тоне скользнул холод, когда я говорил.

Конечно, я слукавил. Как можно было не понять, что сейчас между нами было не обычное притяжение? И даже не голод, это была связь. И если я это прекрасно осознал, то Ника никогда этого не поймет. В лучшем случае, спишет на нехватку секса, который, между прочим, ей еще запрещен! Но она, видимо, об этом не задумывается.

Хоть я и был последней сволочью, но пользоваться тем, что плывет мне в руки неосознанно, при этом причиняя вред, не мог. По крайней мере, не с этой женщиной. С другими — да. Но эта… Она была особенной. Моей! Только моей…

— Да, действительно, это того не стоит! — я ухмыльнулся, когда из робкого ее голос перешел в недовольный, даже осуждающий.

— Спи! — только и сказал я, погружаясь в желанную темноту.

— Дерок… — тихонько прошептала Ника, отчего я рыкнул.

— Ну что еще? — недовольно пробурчал, желая побыстрее отделаться от глупых вопросов.

— Спасибо… — искренне сказала она.

Наступило долгожданное молчание.

Я был поражен от одного лишь слова. Казалось бы, что в нем такого? Но то, как Ника его произнесла и сколько вложила смысла… Теперь спать казалось глупой затеей. Мне вдруг отчаянно захотелось слышать ее голос, ощущать, как он приятно ласкает мой слух. Черт… я становился влюбленным идиотом. Не меньше. Хотя само слово «влюблен», не имело для меня понятия. Что это за зверь такой? Но, кажется, сейчас я начинал понимать его.

— Послушай, — присев на кровати, подогнул ноги и уткнулся взглядом в стену, — я знаю о том, какие чувства ты ко мне испытываешь, — на секунду замолчав, перевел дыхание, — но, давай договоримся, что отныне у нас перемирие, хотя бы ради сына. Я не буду тебя трогать или ущемлять в чем-то, просто будь добра, выполни лишь одно мое правило, — вот теперь было самое сложное.

— Какое? — нерешительно спросила она, заметно нервничая.

— Маленький пустячок, — обернувшись, послал ей улыбку. — Кошака больше никогда не будет в твоей жизни! — требовательно сказал я, смотря Нике в глаза.

Она тяжело сглотнула и прикусила нижнюю губу. На глаза навернулись слезы, которые она пыталась скрыть.

— Ты ведь уже изначально поставил это условие. Я не понимаю… — рассеяно ответила Ника, глубоко вдыхая, пытаясь не расплакаться.

— Нет, Ника, — я помотал головой, пытаясь объяснить ей ситуацию. — Изначально, я не желал выпускать тебя из стаи. Теперь ты можешь покидать ее, когда тебе вздумается. Можешь делать все, что хочешь — навещать свою… — замолчав на минуту, пытался не назвать эту девку сукой, — …подругу, можешь ездить к Вульфу с Эви, да, черт, куда хочешь. Но если я узнаю, что ты виделась с кошаком… — закрыв глаза, перевел дыхание, — Я убью его, — просто и без утайки, высказался, следом ожидая ответа.

— А меня? — ахнув, спросила она, испуганно заглядывая мне в глаза.

Наверно, мое откровение было для нее, как гром среди ясного неба.

— Не знаю… — я задумался.

А что я мог с ней сделать? Приковать к кровати? Иметь во всех позах, вытесняя его запах? Забрать сына? Убить? Все это было так глупо и бессмысленно.

— Просто сделай так, как я прошу. Неужели это много, по сравнению с тем, что ты получишь? — мне было интересно услышать ответ.

Ника не решалась заговорить еще минут двадцать. О чем она думала в этот момент, я мог лишь смутно догадываться. Что перевесит для нее в этой чаше весов? Сын или любовник? Хотя, судя по всему, отличный любовник… Хотелось рычать от досады! Какой-то блохастый кот сейчас может перечеркнуть все то, что я таким трудом пытался исправить.

— Я согласна, — ее ответ внезапно вывел меня из задумчивости.

Что? Согласна? Я не мог поверить своим ушам. Хотя, что радоваться? Это решение она приняла лишь ради сына. В этом не было сомнений. Только сейчас я догадался, по какой причине Ника хотела покончить жизнь самоубийством. Что ж, это лишний раз доказывало, что чаша весов все время будет перевешивать в мою пользу!

— Водить умеешь? — спросил я, ложась на кровать.

Ника не спешила возвращаться. Ее сковывал страх. Она не знала, как себя теперь вести со мной. Это было глупо…

— Да, — она легла, но на самый край, не желая возвращаться в мои объятия.

— Права? — это уже было похоже на допрос, но я упорно не желал показывать, как рад ее решению.

— Они остались в квартире… — тяжело вздыхая, ответила она, укрывшись одеялом.

— Хорошо, я завтра сам за ними съезжу, оформлю документы, и моя машина полностью в твоем распоряжении, — зевая, сказал я и закрыл глаза. Усталость теперь взяла верх, и я жутко хотел спать. Не дождавшись ответа, расслабился и мигом уснул.

Утро выдалось для меня неожиданно ранним. Ника еще спала, зато мой организм требовал пробежки и еды. Оставив Тэннора на мать, вскочил с кровати, улыбаясь беззубому малышу, не успевшему еще толком проснуться. Подойдя к нему, присел на корточки. Сын заворочался, не желая еще вырываться из объятий сна.

— Спи, родной мой… — прошептал я и покинул комнату.

На улице меня обдало потоком свежего утреннего холода. Направившись в сторону леса, разделся по дороге, бросая одежду на земле. Высвобождая зверя, ощущал себя намного бодрее, предвкушая охоту и пробежку.

Я еще не знал, в каком настроении проснется Ника. И очень надеялся, что за ночь ничего не изменилось, и она не передумает. Но даже в этом случае я буду бороться до последнего. Пускай методы будут жестокие, зато надежные. Зверь взвыл, соглашаясь со мной. Он уже давно мечтал, чтобы его женщина была здесь. Рядом. Теперь и я понимал, что без нее пропаду. Каким-то удивительным образом она меняла меня, вытаскивая, порой, такие чувства, о которых я знал лишь в детстве…

Насытившись, ощущал приятную истому в теле и решил вернуться в стаю. Как и обещал, собирался поехать за правами. Конечно, я мог и сам ее отпустить, но отчего-то не хотелось пускать Нику к этой стерве. Что она выкинет в этот раз? Я даже не сомневался, что поездка будет «веселенькой».

Одевшись, тихо вошел в дом, прислушиваясь. Было тихо. Что ж, взяв ключи, поехал навстречу приключениям. По дороге меня не покидало странное ощущение. Мне казалось, что я упускаю важную деталь. Или это паранойя? Прислушавшись к внутреннему зверю, убеждаясь в том, что я на верном пути к завоеванию сердца прекрасной дамы, расслабился. Похоже, в последнее время я стал излишне подозрительным.

Уже стоя возле двери, все мои чувства обострились, настолько не хотелось звонить. Ведь четко понимал, что Лена далеко не глупая женщина. И если надо, пойдет по головам. Вот только и я был не промах. А все ее потуги очернить Нику в моих глазах могли увенчаться для нее, как минимум, хорошей взбучкой.

Не успел я нажать на звонок, как распахнулась дверь, являя моему взору Лену, облаченную в который халат, который разве что еле-еле прикрывал задницу. Мой взгляд сам по себе остановился на глубоком вырезе, из которого явственно просматривался прозрачный лифчик. М-да… Плоть дернулась в штанах, напоминая мне, что вчера я не получил желанной разрядки. Эта чертовка добилась своего. Но только я не собирался брать ее. Мне нужно было другое.

— Дерок? — удивилась она, но мне показалось, что в ее голосе слышалась фальшь.

— А ты ждала кого-то другого? — ехидно спросил ее, скрещивая руки на груди.

— Нет-нет, — проворковала она. — Ты заходи, чего на пороге стоишь!

Зайдя в квартиру, поморщился. В первый раз здесь был порядок. Но теперь я понимал, кто из них следил за квартирой.

— Мне нужны водительские права Ники, — не желая обременять себя лишней информацией, задал вопрос в лоб.

— Права? — вот теперь она удивилась, что даже приоткрыла рот. — А зачем?

Тупой вопрос заставил зверя во мне зарычать.

— Просто дай мне их, и я уйду! — приказные нотки в моем голосе заставили ее вздрогнуть.

— Да она же не ездила на машине уже лет пять… — завистливо проворчала Лена, не сдвинувшись с места.

— Я не пойму, — встав к ней лицом, посылая убийственные взгляды, — Тебе что, жить надоело? — стараясь не рычать, спокойно спросил, хотя руки так и чесались схватить ее за горло и прижать к стене.

— Дерок, милый, — после ее слов я поморщился, — вот лучше ты мне скажи, давно лапшу с ушей убирал? — говорила она приторно сладким голоском, подходя ко мне и призывно облизывая губы.

— Мое терпение на исходе! — вот теперь рык вырвался из горла, но я держал руки крепко, пока не позволяя их распускать.

— Ты разве не понимаешь? Она изменяет тебе, а ты… — резко, как хищник кидается на жертву, набросился на нее, хватая за горло, не позволяя больше вымолвить ни слова.

Пелена ярости застилала глаза, и я еле сдерживался, чтобы не выпустить зверя.

— Следи за своим ядовитым языком, иначе мигом его лишишься! — заорал я, выпуская ее, отчего Лена упала на ковер, судорожно ловя ртом воздух. — Если ты еще не все вынесла из предыдущего урока, так я могу преподать еще один, — склоняясь над ней, приподнимая голову за подборок, выплюнул слова.

— Я могу доказать! — сиплым голосом сказала она и закашлялась.

Как бы я не отрицал ее слова, но сейчас что-то подстегивало меня согласиться.

— И что ты можешь мне предоставить? — чуть не срываясь на смех, спросил ее, наблюдая за жалкими потугами подняться с пола.

— Как ты думаешь, с кем она вчера здесь была? — возвращая мне ехидную улыбку, спросила Лена, в глазах которой горел торжествующий огонек.

Это заставило меня засомневаться. Что она несет? Ника не могла…

— И с кем же? — сохраняя невозмутимость, спросил, хотя внутри полыхал жгучий огонь ярости, вперемешку с ревностью.

— С Роном!

Что-то больно кольнуло на сердце, после того, как я услышал имя кошака.

— Ты врешь! — заорал я, пытаясь сохранить каплю контроля.

Ведь не было запаха… Я точно это помню!

— У меня есть неоспоримые доказательства! — и, словно прочитав мои мысли, Лена направилась в комнату Ники.

Каждый шаг для меня был сродни пытки. Я боялся узнать горькую правду. Войдя в комнату, в нос ударил противный запах. Его запах! Им была пропитана вся комната. И я не мог ошибиться в этом.

— Вот вещи, в которых она вчера приехала, — Лена отошла, показывая мне одежду.

Подойдя, взял кофту и прижал к носу, вдыхая смешанные запахи Ники и… кошака. Зарычав, отшвырнул одежду. Зверь рвался наружу. Он хотел мести. Эта стерва подлила масла в огонь, который лишь разгорался. Сейчас я не видел ничего вокруг. Красная пелена застилала глаза, дыхание участилось, и я ощутил, как на пальцах удлиняются когти, а из пасти выпирают клыки. Я еще не смог полностью трансформироваться, пытаясь взять себя в руки и сообразить, что мне делать дальше.

— Запомни, сука, — обернувшись, схватил Лену за волосы и потянул на себя, — если я узнаю, что ты мне соврала, можешь смело прощаться с жизнью.

Отшвырнув ее, отчего она упала на кровать, собирался покинуть комнату.

— И еще, — вновь обернулся, уже полностью возвращая себе былой вид, — могилу можешь не заказывать, я сам ее для тебя вырою! — бросил слова и мигом вышел из комнаты, по дороге круша все, что попадалось под руку.

Выйдя из подъезда, хотелось громко зарычать, отчаянно, чтобы все знали, как паршиво у меня на душе. Как же так? Ведь только все наладилось и вдруг такое…

Сев в машину, газанул, и мчался на полной скорости, желая быстрее выяснить правду. Кто-то сегодня не выживет, в этом я был полностью уверен. Вот только кто, я решу после того, как навещу предателя.

Мог ли я действительно поверить в то, что Ника за моей спиной ходила увидеться с ним? Наверно, нет… Но вспомнив, как она рвалась к этой суке, после всего того, что та ей сделала, уже не сомневался. Такая же лживая тварь! А я еще пытался заботиться о ней! Идиот!

Эта женщина умело крутила мной, как хотела. А я, словно верный пес, которому дают под зад, все время возвращался к хозяину, облизывая ему ноги. Но теперь я был настроен решительно. Больше не позволю делать из себя идиота! Если Лена не солгала, что ж, кому-то будет очень сложно жить со мной. Веселую жизнь я обеспечу на многие года. И Ника еще будет ползать у меня в ногах, вымаливая прощение.

Как человек, я был готов задушить ее прямо сейчас, но зверь скулил, не веря в происходящее. Он хотел добиться правды и убить соперника. Во мне не угасала жажда мести и крови, с каждым проехавшим километром она увеличивалась, подстегивая быстрее добраться до стаи, бросить противнику вызов, вырвать ему сердце и швырнуть его к ногам той, которая посмела бросить вызов мне! Никто еще не выигрывал со мной поединок. И не важно, каким образом был брошен вызов. А ее измену за спиной я именно так и расценивал.

Подъезжая, ощущал дикую злость, которая перемешивалась с ревностью, срывая во мне все барьеры. Я мог перебить всю стаю, если кто-то встанет на моем пути. И пусть говорят, что месть это блюдо, которое подают холодным, сейчас я готов был поспорить. Мне нужно было решить этот вопрос здесь и сейчас! Никто не смеет брать моих женщин! НИКТО. НИКОГДА!