Приручить Писательницу

Глава 10

Оуэн

Уже месяц Пломбирка жила с нами — чему и я, и Плюшка, были дико рады. Одно её присутствие рядом дарило радость и умиротворение. И хотя я другу завидовал — ведь она его всегда баловала своими нежными поцелуями и тёплыми объятиями, но и не сдавался.

Тем более, что Лизи постепенно, но свои позиции рядом со мной сдавала. Хотя прорывался я к её доверию с трудом. Первое время по привычке, когда мы вечерами выгуливали Плюшку, я всем дамам улыбался и подмигивал, но потом ловил насмешливый взгляд Лизи и сразу терялся, да и извинялся, а потом задабривал её вкусностями.

Теперь кроме неё мне никто не был интересен.

Брян уже говорил, что я бегаю за ней скуля, как верный пёс, боясь потерять или обидеть. И со стороны всё выглядело комично, ведь мои габариты против её хрупкости — та ещё картина. Но мне было плевать кто и что думает. Маленькая, мягкая и сладко пахнущая Пломбирка поглотила все мои мысли, заколдовала, как та ведьма своими зелёными глазищами, которыми жадно пожирала моё тело, пока я делал вид, что не замечаю этого.

Но как же было приятно знать, что она видит во мне мужчину. Но…

Мне не было понятно почему Лизи, явно желая меня, так упрямится и сдерживается, но я вычитал, что для её вида далеко не всеми принято иметь связи без обязательств. Прямо как оборотни-медведи. Так что просто смирился и ждал, когда же она поймёт, что я настроен серьёзно.

И я не упускал возможности её касаться и слегка целовать, зажимать это манящую мягкость в своих руках и смущать. Но установленные границы не переходил, ведь хотел, чтобы она приняла меня и больше не боялась, что я сбегу при первом повороте бёдер другой самки.

Правда, один раз, когда она, собрав волосы в хвостик, увлечённо готовила кексики, не удержался и, подойдя к ней сзади, оставил засос. Потому что её шея была такой соблазнительной, а кожа на под губами оказалась такой нежной, что сдержаться просто не смог. На краткий миг самоконтроль покинул меня, но я ни о чём не жалел.

Ох, Предки, как же она тогда задрожала в моих руках и стала пахнуть ещё слаще! Если бы не испуганный взгляд через плечо — я бы сорвался и сделал её своей прямо на столе. Но голова победила головку, и я ушёл дрочить в душ, чтобы не доводить Лизи до паники, чтобы она снова от меня не шарахалась.

И, стоя под ледяными струями воды, перед глазами видел свою прелесть, что готовила вкусности только для меня. И это возбуждало только больше. Так что вышел я тогда лишь через час, когда стояк спал и Лизи бы не пугал.

— Смотри, сколько наготовила, — уперев руки в бока, гордо улыбаясь, заявила Пломбирка. Кажется, она решила таким образом извиниться за то, что выбрала Браяна, как пример для её нового персонажа, приняв тогда моё молчание за обиду.

Да, признаюсь, мне тогда было слегка неприятно, но… Я знал, что она в целом всех здесь называла красивыми, да и не мог же запретить смотреть на других мужчин. Но я тогда просто обдумывал, как мне действовать дальше, чтобы эта прелесть думала лишь обо мне.

Но в итоге теперь получил множество сладостей, чему несказанно рад. И потому не стал развеивать недопонимание, чтобы не смущать Пломбирку.

— Вкусно пахнет и шикарно выглядит, — протянул я, понимая, что эта девушка стала моей большей слабостью и одержимостью, нежели сладости. Хотя совсем недавно о таком и думать не мог.

— Правда ведь? — сияющий взгляд и довольный румянец делали её очаровательной. А волосы она распустила, скрыв мой след на ней. Обидно. Но ничего, в будущем уже ей будет делать это куда сложнее.

— Да, ты прекрасна, — выдохнул и не смог сдержать широкой самодовольной улыбки, когда она смущённо покраснела и опустила взгляд, затрепетав длинными ресницами.

— Дурак, — буркнула она в ответ, не смотря на меня. Знала, что я могу разглядеть в её взгляде вожделение, которого она почему-то стыдилась. Но когда резко отмахнулась от комара (который не пойми откуда взялся), я моментально оказался рядом и, прижав к себе одной рукой, другой вредителя уничтожил.

— Только я могу тебя кусать, верно? — малышка затрепетала, смотря на меня со смесью веселья, желания и упрёка. И как только могла всё это совмещать в себе одновременно?

— Дурак, — повторила она, покачав головой, но всё же мягко улыбаясь. — Лучше попробуй и скажи, как тебе кексики? — сменила тему, и я решил снова поддаться, ведь давить ни в коем случае нельзя.

Хотя попробовать больше всего на свете хотел именно её.

Утром, выпивая таблетки, взятую у Лари буквально вчера, узрел сонную Пломбирку, которую хотелось зацеловать в розовые щеки и оставить прелесть себе, чтобы никто не видел её очарования.

— Что это ты пьёшь? — сразу нахмурилась она, и я внутри расплылся — переживала за меня, хотя и строила из себя колючку. И хорошо, что свои успокоительные больше не принимала, пропив первые две недели, как и советовал Лари. А то временами бывала какой-то подавленной.

— Витамины, — соврал невольно, ибо как-то не был к вопросам готов. На милом личике отобразилась коварная насмешка, заставив меня напрячься.

— Что, с каменным жезлом проблемы? — хохотнула Вульф, а у меня аж дыхание спёрло. Я читал романы вместе с ней и уже был осведомлён, что многие авторы почему-то избегали слова «член» и заменяли его всякими глупыми названиями.

Да и гордость она мою задела. С чем-чем, но с мужским достоинством проблем никогда не было.

— Могу тебе продемонстрировать, что у меня всё в порядке, — сделал пару шагов к ней. И когда соседка отступила, хищник во мне только возбудился. Любила же она от меня бегать, но даже не догадывалась, какой эффект это на меня имело.

— Не надо, — напряглась она, но взглядом по моему торсу пробежалась и облизнулась. Рано или поздно я своего добьюсь и при каждом таком её жесте буду потом целовать эти губы до покраснения, ибо дразнит меня она слишком долго. — Так что за таблетки? — попыталась обойти меня стороной, но я путь преградил, ловя в свои объятия. Втянув носом её запах, блаженно выдохнул.

— Помогают не реагировать на запах течки самок, — всё же признался, жадно следя за её эмоциями. Лизи удивилась и уставилась на меня непонимающе.

— Зачем это тебе? — нахмурилась Пломбирка, выглядя в моих руках до ужаса правильно. Мой волк с этим был согласен тоже.

— Я ведь уже говорил, — улыбнулся, поглаживая её спинку, — что хочу быть только с тобой. Вот и пью для страховки, чтобы в случае чего инстинкты не взяли верх.

В зелёных глазах плескалось неверие и сомнение. Но она вдруг сделала глубокий вдох-медленный выдох, словно решаясь на что-то.

— Ладно, — буркнула она. И я чувствовал, что это была не просто её реакция и принятия того, что я пью лекарства.

— Что ладно, Пломбирка? — я весь напрягся, ведь от неё можно было ожидать чего-угодно.

— Давай встречаться, — осторожно посмотрела на меня сверху вниз и тут же взвизгнула, когда я подхватил её на руки и начал кружить по комнате, широко и счастливо улыбаясь.

Я понимал и видел — она во мне до сих пор не уверена, но важный шаг был сделан. И мне теперь лишь нужно было завоевать её доверие окончательно, да и убедить, что лучше меня для неё никого в этом мире нет.

Конечно же, на работе шеф заметил мою довольную морду, и я сразу с гордостью заявил, что теперь Лизи Вульф — моя девушка. Моя. Это я повторил Блэку несколько раз, ведь именно его моя Пломбирка считала привлекательным, чем и трепала мне нервы, пробуждая раздражение и жгучую ревность. Хотя я и пытался отрицать это.

Возможно, из-за того, что она не хотела меня ко всем ревновать, ведь я был тем ещё любителем пофлиртовать — вот Лизи и не соглашалась на отношения со мной. Только теперь я понял её опасения получше. Лизи пыталась перестраховаться, чтобы сберечь своё сердце. И это было разумно.

Брян на мои слова только усмехался беззлобно и поздравил с тем, что я наконец-то нашёл себе пару. Хотя это и не было сто процентов, ведь ещё не фиксировались у нас истинные связи между оборотнем и обычным человеком. Но что-то внутри подсказывало, что она — та самая, поэтому так и зацепила с первой встречи.

Но я смог показать ей серьёзность намерений, ведь не встречался ни с кем, и со временем вовсе перестал флиртовать с другими самками. Всё внимание и заботу дарил только ей одной. Поэтому она и оттаяла, дав мне шанс.

Вечером же, возвращаясь домой, уловил в воздухе сладковатый запах и понял — сезон течки вот-вот начнётся. И мне нельзя оплошать.

Лизи встретила меня с Плюшкой, смущённо улыбаясь. Она чуть ранее написала, что так как пятница — её госпожа Марго решила отпустить пораньше и что мне не стоит за ней заезжать.

Конечно же, я был рад, что девушка отдохнёт и сможет уделить своему роману больше времени, но и переживал, что по дороге домой кто-то её прелести заметит и посмеет покуситься на моё или и вовсе обидит. Такое я не прощу никому.

Но как только она оказалась в моих объятиях, все тревоги меня покинули, потому что на дне зелёных омутов плескалась надежда, что у нас всё будет хорошо.

После ужина, поцеловав её в щеку, хотя и хотелось куда большего, я ушёл к себе, вновь фантазируя и представляя, как Лизи будет смотреться на мне, подо мной, на кровати и столе… и много чего ещё порочного. Но, оставаясь с собой наедине, я только об этом мог и думать, ощущая себя одержимым ею.

Ночью же, услышав громкие стоны, вскочил на ноги. Догадавшись, что это просто кто-то с соседей начал развлекаться, поспешил к Пломбирке. Она удивлённо смотрела в сторону окна, явно не зная, что во время течки стоны будут слышны постоянно — ещё и очень громко и отчётливо. А иногда с домов всех соседей сразу, ведь жил я в холостяцком районе.

Опустив наружные жалюзи, чтобы хоть немного приглушить для неё звуки, собирался просто уйти. Но один её робкий голосок, позвавший меня по имени, едва ли не обрушил всю мою выдержку.

— Что такое, моя хорошая? — спросил как можно мягче, радуясь, что из-за кромешной темноты она точно не видит мой стояк.

— Поспи сегодня со мной, — робость сквозила в каждой гласной. Но я был нужен своей Пломбирке и отказать ей не мог никак. Ликование и радость наполнили лёгкие, сжимая сердце.

— Просто полежать рядом, да? — переуточнил, ведь ощущал, как она замялась и вся сжалась, боясь, что я неправильно её пойму. Правда, было странным то, что она так резко стала мягче и сама тянулась ко мне. Хотя нарекать на это не собирался, решив брать от ситуации всё.

— Угу, — мяукнула она тихо и молча отодвинулась, давая для меня место. Плюшка, предатель пушистый, с места у её ног не сдвинулся. Я же как можно аккуратнее лёг поверх одеяла, дабы малышку не пугать и не смущать. — Спасибо, — прислонилась лбом к моей груди, щекоча оголенную кожу своим дыханием. Не став сдерживаться, притянул прелесть к себе поближе, но не слишком, ведь мой каменный жезл точно будет её нервировать. Но это пока.

Утро следующего дня выдалось странным. Я и без того спал чутко, чтобы случайно не потревожить свою писательницу, которую так трепетно приручал.

В её привычном мне сладком аромате мешалось что-то неприятное и неправильное.

Когда же сонный и уставший мозг осознал, что откуда-то исходит запах крови, аж в дрожь пробрало. Открыв резко глаза, принюхался. Моя Пломбирка мирно спала, но именно от неё веяло кровью.

И это чертовски пугало, заставляя в всё внутри сжиматься от ужаса. Я ведь спал так, что не мог ей навредить? Да и видимых ранений не было…

— Лизи! — легонько потряс её за плечо. Пломбирка сонно открыла глаза и посмотрела на меня совершенно спокойно, хотя нос и поморщила, когда пошевелилась.

— Где ты ранена? Ты истекаешь кровью? — откинув одеяло, узрел на простынях пятнышко. И сердце ухнуло в пятки. У неё внутреннее кровотечение, чёрт побери!

Схватив её на руки, мимолётно позабавился с вытянутого от удивления лица.

— Да это просто месячные, — зевнула она, даже не вырываясь. Да и в целом была слишком флегматична. Потёршись носом о мою шею, вдруг укусила легонько за ключицу, пока я присел чуток, чтобы взять ключи. Но так и застыл, поражённо смотря на её ленивую, довольную улыбочку. — Лучше пошли в кроватку, потискаешь меня ещё, м? — она буквально мурчала, словно совершенно не осознавая всей серьёзности ситуации. Не будь всё так плохо, я бы с радостью согласился, но её здоровье было важнее моих хотелок.

Не став больше медлить, прямо в одних спортивных штанах выскочил на улицу, просто закрыв за собой двери ногой, крикнув Плюшке «сидеть!».

Усадив странную Лизи на сиденье, запрыгнул за руль и дал по газам. Хорошо, что было ранее утро субботы и никто по пути не мешался.

— Что такое твои месячные? — сжимая руль до хруста костей, всё же поинтересовался, периодически поглядывая на неё.

— Это когда женщина раз в месяц пару дней истекает кровью, страдает от болей и перепадов настроения, — протерев глаза, пробубнела Вульф.

— Тебе больно? — прорычал я, проезжая на красный свет.

— Пока не очень, — повела плечом. — Бывало и похуже. Всё нормально, так что давай…

— Тебя должен осмотреть врач! — я слегка повысил голос, не справившись с эмоциями. Она, чёрт возьми, мучается от боли и не контролирует кровотечение, и смеет говорить, что всё нормально⁈ — Прости, — выдохнул, ведь злиться не хотел.

— Ты такой сексуальный, — вдруг выдала соседка и без стеснения прошлась пальчиками по моим плечам, пощекотала шею и, приблизившись, чмокнула в щеку. Что, чёрт возьми, в неё вселилось?

Резко припарковавшись возле больницы, схватив её на руки, игнорируя посмеивания, влетел в здание. Джеки удивлённо выпучила глаза, но тоже уловил запах крови и подлетела к нам, став осматривать мою Пломбирку.

Тут же появился и Лари. Пока он огромными шагами преодолевал расстояние между нами, я ощущал его тяжёлый, угрожающий взгляд.

— Я тебе говорил быть с ней осторожной! — зарычал громко он, когда понял, что у Лизи именно трусы в крови. Чудом, что он не врезал мне сразу же, ведь насилие у нас никоим случаем не одобрялось.

Лизи снова хихикнула, заставив нас замереть и уставиться на неё.

— Такие грозные, но заботливые. Милота-то какая, — заулыбалась шире, а мы же переглянулись, ведь такое поведение ей было совершенно не свойственно.

— Почитайте, док, что такое месячные. Думаю, у вас уже должна быть эта информация, раз попаданки вроде меня у вас бывали, — посоветовала она и удобно умостила голову у меня на груди. Думаю, трясись она от ужаса или страха — из меня даже Джеки стала бы выбивать дурь. Но Лизи была спокойна и в отличном настроение.

Лари кинулся к компьютеру, а Джеки рысью за ним.

Они вчитывались в строки, пока я баюкал Пломбирку и молился предкам, чтобы с ней всё было в порядке. Потому что одна мысль — что могу её потерять, рвала душу острыми когтями, впилась в сердце и заставляла стыть от безысходности. Даже Волк внутри поскуливал и метался от тревоги.

— Боже, у них это каждый месяц, — ахнула Джеки. Но я, следящий за Лари, что направился в свой кабинет, заметив, что его плечи расслабились, сам выдохнул.

— Ну что, убедились? Теперь дайте мне обезболивающее и прокладки, если есть. И мы пойдём валяться в кроватке дальше, — заявила Вульф, болтая ногами в воздухе.

— Это последствия, — буркнул док. — Вот она и ведёт себя не так, как обычно. И продлится как пару часов, так и пару дней. И, возможно, её поведение изменилось ещё из-за влияния нашего мира.

— Лучше уж будет прямолинейной, нежели унылой, как некоторые, — поддакнула Джеки, и я наконец-то смог выдохнуть напряжение. — И с каких пор вы вместе, раз она уже привыкла к тебе так сильно? — стрельнула в нас заинтересованный взгляд.

— Мой, — Лизи обвила меня за шею и надулась, вызвав у меня приятный трепет и умиление.

— Ой, фу, что за слащавая атмосфера? — Джеки театрально скривилась и отвернулась. — Кто бы мог подумать, что ты превратишься в такого, — проворчала она тише. Но мне было всё равно. Поцеловав свою Пломбирку в затылок, дал Блэку её на осмотр, ведь мало ли.

Так называемые прокладки он сразу и заказал, ведь в городе у нас их не было. Но где-то уже их изготовляли, ведь попаданки у нас стали появляются не первый год.

Поблагодарив, унёс Лизи к себе автомобиль, а потом и в дом. Правда, на парковке едва успел увернуться от кулака Браяна, который уже успел узнать о том, что я привез Лизи в больницу с кровотечением. Но, когда старший из братьев явился, то младшего успокоил и посоветовал мне езжать.

Потом даже получил смс-ку, что мне дают неделю, чтобы позаботиться о соседке. Ведь забота, внимание и любовь нужный ей как никогда.

И я, на пару с Плюшкой, стал самым сладким, теплым и милым, каким только мог в своём представлении. И от того, как Лизи ко мне сама тянулась, прижималась и в целом нуждалась — не мог не урчать от удовольствия.

Когда же выезжал за продуктами, мог думать только о Лизи Вульф, поэтому спешил всегда домой и не замечал ничего вокруг.

Только потом, в конце недели до меня дошло — Лизи затмила для меня весь окружающий мир. Я даже не почуял течки, не смотря на то, что и не пил таблетки.

Хотя сперва меня пронзало осколками чувств, о существовании которых я даже не подозревал, сейчас мне хотелось быть только рядом с ней.