Припарка мёртвому

Глава 9 Соло на минималках

Удар, сопровождаемый тяжелым, мощным и влажным хрустом. Я негодующе заворчал, с возмущением глядя на костолома. Тот тяжело дышал, переводя дух и вытирая пот со лба. Кувалда с грохотом пала на пол.

— Наконец-то! — сказал костолом, уступая своё место костоправу.

— И всего пять минут возился, силач, — с сарказмом выдал ему в спину я.

— Мог бы и подольше, — мстительно добавила лежащая на соседней койке Лилисанна. В отличие от двух из трех своих подруг, она могла говорить, чем, как и всякая женщина, с удовольствием пользовалась.

Вот такой вот у них дефект при сборке получился. Не то чтобы я был таким уж заядлым сексистом или как там правильно называются женоненавистники и прочие пенисоносные угнетатели, но проведя полдня в одной палате с женщиной, обиженной на то, что ты ее с подругами взорвал, я понял, что в следующий раз надо добивать. Абракадавр бы меня всё равно простил.

Уход с дирижабля был чрезвычайно эпичным действом — я летел вслепую, руководствуясь подсказками сидящего на моей спине некроманта, прижимал рабочей рукой к целой части груди грудастую брюнетку, а позади, как сопли на ветру, болтались на цепях эльфийки. Ну, не так, чтобы прямо болтались, вёз я их аккуратно, но безо всякого желания. Сложно ответить отказом вежливой просьбе своего освободителя, который, к тому же, является безумным немертвым с чёрт знает какими тараканами в голове.

Летя сугубо на морально-волевых, я искренне думал, что у Абракадавра есть целый план по поводу того, как бы нам спрятаться так, чтобы никто, включая богов, демонов, смертных и прочую ересь, нас не нашел.

Плана… не было.

Точнее, он появился позже. Мастер Лиги действительно прибыл на корабль к Лилисанне с одной, но весьма определенной целью — изъять меня, а бонусом и девушек, но не в виде лихого кавалерийского улёта, а путём здравых и логических переговоров.

Проще говоря, обиженный собственной Лигой на дефицит бюджетных средств, Умный Ёж планировал ход конём — забрать меня с собой на радугу, то есть небо, где я уже когда-то бывал.

Ход был замечательный. Боги удовлетворены, нихонцы получают моё отсутствие, некромант — плохого, но эксперта по Внешнему Миру, а девочки… ну тут бы как получилось. Либо с нами, либо с «академиками». Как говорится, первым делом самолёты, а девочки по остаточному принципу. Снова меня в шовинизм уносит, не к добру… это, наверное, потому что Лариса не просто бесится, а еще и методично ищет способы быть услышанной, добившись на этом поприще немалых успехов. К моему глубокому сожалению.

Стратегия некроманта упиралась на пошлые компромиссы, поэтому, как только он узнал от меня, что компромисса у Нихона с богами скорее всего не выйдет, то сразу приступил к плану Б. Который был… куда менее компромиссен, чем бы мне хотелось. Проще говоря, Лига в лице самого её Мастера вытащила из широких штанин мощное политическое заявление, открыто продемонстрировав его всему миру.

Заявление вкратце можно было обрисовать так — «Вы нас не пригласили, мы обиделись. Компенсация — Джаргак». Зачем? А тут целая подоплёка. Вотум недоверия, силовой ход, провокация, заявка на политический Олимп, мощное политическое заявление из штанин, сунутое под нос вылезшим из своей юрисдикции обнаглевшим небожителям, чья роль должна была сводиться к обслуживанию смертных.

В общем, некромантам нужно было подкинуть своё мнение на вентилятор, организующий мировые ветра. Внести свежую, так сказать, струю, при этом целенаправленно никого не измазав. Прекрасный план Б, но с последствиями.

Нихонская звезда кораблей всё-таки шарахнула по дирижаблю наёмниц своим лучом смерти, испарив деревянного бедолагу дотла. Прилюдная демонстрация такой мощи тут же вызвала резкий резонанс среди заинтересованных лиц, что послужило еще одной свежей струёй в мировой политике. Этта с парой божков, до этого упоенно сравшихся с представителями Нихона позади нас, не осталась в стороне от происходящего и выдала удивительно злую бяку в сторону кораблей Нисходящего Солнца, от чего те быстро и решительно накрылись медным тазом, грохнувшись где-то в горах. Куда сразу же и рванули некоторые заинтересованные лица.

Свежих струй становилось всё-больше и больше, лопасти вентилятора работали всё бодрее и бодрее. По всем законам жанра, на этом этапе мы должны были бодро впрыгнуть в одолженный Ежом у коллеги «треугольник», являющийся одним из самых быстрых воздушных кораблей современности, и красиво улететь в закат.

Законы работали ровно до момента заката. Сам момент был, кстати, пойман за счет присутствующего на борту менталиста, поэтому за время я был мог быть спокоен.

Во-первых, «академики» продемонстрировали, что прагматизм для них не является пустым словом и… рассекретили бессмертному сообществу информацию, о местоположении и физическом состоянии такой «громкой» цели как я. А также о метке «гнева богов», сделавшей меня одной из самых удобных жертв в истории мира.

Во-вторых, оскорбленные в лучших чувствах всеми подряд нихонцы провернули практически тоже самое, но не с наёмниками, а со своими Слугами, отдав команду «фас» и присовокупив к списку целей девочек и Ежа.

Для меня, являющегося практически инвалидом, этого было по самое горлышко, но жизнь и люди решили не мелочиться. Было еще и третье.

Лига Некромантов внезапно сделала для себя несколько открытий.

Во-первых, скромные труженники кости и дохлой плоти внезапно поняли, что давно уже были готовы к смелым политическим заявлениям общемирового масштаба, но, наверное, стеснялись, поэтому их добрый Мастер решил эту проблему сам.

Во-вторых, нежданно-негаданно замороженные контракты с крупнейшим мировым партнером «Академией» больно ударили в пах кошельку некромантической партии, что, в таких случаях, обычно бывает воспринято вплотную к сердцу.

В-третьих… в-третьих же маги смерти внезапно осознали, что их огромные, красивые и чрезвычайно полезные суда очень легко поддаются такому некрасивому явлению, как массовая магическая бомбардировка с воздуха. Что, в свою очередь, бьет по кошельку как молодая жена миллионера, которую он достал из уборщиц.

Это было неприятное открытие. Конечно, злые и обиженные на своего бывшего Мастера маги не могли сравниться по своим возможностям с «Академией», Нихоном и вольными художниками, зато они смогли водрузить Умного Ежа в топ-3 целей охотников за головами. А заодно — отправить мертвецов. Не по нашему следу, а куда хуже.

Несущих листочки с нашими портретами, физическими данными и стоимостью.

Во все населенные пункты, которые они знали. А их было много. Как и листочков.

— Признайся, что ты это специально, — хмуро посмотрел я на безмятежно любующегося потолком некроманта. Мы только что высадили «лишних» членов экипажа возле небольшой деревушки и удирали оттуда на «треугольнике» сверкая пятками. Но зигзагами.

— Я это специально, — мягко улыбнулся Абракадавр, вызывая утробное ворчание у подслушивающей Лилисанны, — Не стоило игнорировать им мой проект.

— Думаешь, месть этого стоила?

— Да плевать, — безмятежно пожал плечами неживой, — Десять-двадцать лет и всё успокоится. Зато вы прекрасно мотивированы отправиться в экспедицию со мной. Кстати, ты не забыл, что обещал?

Я не забыл. Когда-то, давным-давно, при нашей первой беседе без личин, с глазу на глаз, происходящей у меня дома, я передал Абракадавру ту часть знаний о путешествии во Внешний Мир, которую мог без нарушения клятв. Однако, знал я много больше… поэтому после совсем короткого размышления, принял решение нарушить данные мной клятвы ради благодарности Умному Ежу.

Естественно, что ему, как и всякой порядочной бессмертной скотине, этого было мало. Он захотел еще и меня с собой утащить… и имел для этого разные аргументы, которыми совершенно бессовестно пользовался.

— Кирн, давай побудем объективными, — сказал он, глядя, как костоправ присобачивает мои неверно сросшиеся и заново сломанные кости на нужные места, — Я знаю, какие у тебя цели. Приблизительно понимаю, на что ты готов ради их достижения. Но. Ты не в форме. Мы летаем и запутываем следы уже вторую неделю, а у тебя по-прежнему бегают зрачки. По-прежнему имеют место перепады настроения, небольшой тик хвоста и тремор пальцев. Ты не чувствуешь этого, а постороннему заметно. Приблизительно раз в полчаса ты застреваешь в прострации на несколько секунд, с дивной регулярностью, это я тебе как нежить с абсолютным чувством времени говорю. Мне продолжать? Ты нуждаешься в длительной реабилитации. Лилисанна подтвердила, что часть выживших после её… воздействий… испытывали те же проблемы.

— Всё так, — меланхолично пожал я плечами, больше занятый попытками игнорировать суккубу, которая продолжала искать способы достучаться до меня в реальности. У нее уже всё получилось, но я питал слабую надежду, что если не отвечать — то она заткнется. Когда-нибудь.

— Учитывая, как там обстоят дела, мне нужен твой опыт, — продолжал капать на мозги некромант, — Не краткая сводка реалий, не выжимка информации, а ты сам. В том числе и для той ситуации, в которой мы можем обнаружить еще каких-либо «гостей» отсюда. Взамен я предоставляю тебе прекрасную возможность восстановиться, безопасность, относительный комфорт и полное отсутствие преследования. Учитывая обстоятельства, это весьма кстати.

— Тобой же созданные обстоятельства, — пробурчал я для порядка, но тут же поправился, — Частично.

Умный Ёж благосклонно кивнул. Лилисанна и её тройняшки-эльфийки, приведенные на краткое время в сознание, были куплены потрохами. Отнюдь не золотом — я уже частично открыл рот, рассказав о том, что один из двух континентов Внешнего Мира процветает под диктаторской пятой Бесса-китайца, заставив девушек влюбиться в такой континент заочно.

Мне откровенно не хотелось соглашаться. Хотелось исцелиться, покинуть этот гостеприимный «треугольник», взлететь ясным соколом повыше, отправившись к своему питомцу и Слуге. Бегать между Мирами откровенно задолбало… хотя, если подумать, то меня уже задолбало абсолютно всё. Особенно неудачи. Реальность, пусть даже и цифровая, никак не хотела поддаваться моему молодецкому напору, всё постоянно получалось не так, не здесь и не туда. Из всех моих хитрых планов сработал лишь один — когда я давил задницей гоблинов на краю мира. И то, наверное, лишь потому что там никого кроме гоблинов не было. Из всех моих злоключений я вывел одну простую закономерность — там, где есть другие разумные, мои планы не пляшут.

Поэтому я просто выложил Абракадавру всё, что помнил и знал о своей экспедиции в сферу мира, где вместо океанов прорва воздуха с дном из всесжигающего слоя эфира. А когда Шахарезада наконец-то заткнулась, глянула к себе в Статус и презрительно хмыкнула, она потом сказала живому мертвецу голосом человечьим. Но через орочью глотку.

— «Нет» или «Да» я тебе не скажу. Есть дело, не требующее отлагательств. Не то, о чём ты думаешь, но то, о чём вполне можешь догадаться. Назови сроки и скажи, откуда будешь стартовать. Скорее всего, я приду. Прилечу на крыльях у любви, буквально.

— Глупо, — ответила мне нежить не менее человечьим голосом, — Суицидально. Бессмысленно. Непрактично. Вероятно, у тебя есть какие-то серьезные мотивы, мне ничего не остаётся, как принять твоё решение.

Наверное, если бы я ему сказал, что лечу к питомцу и Слуге, Умный Ёж бы даже завис… или попытался меня убить. Просто так — во имя защиты логики и здравомыслия. Питомца я мог призвать в любой момент, а Кира Гира на момент нашего с ней расставания, представляла из себя еле соображающую девочку с нулевой инициативой. Более того — находящуюся в полной безопасности девочку, по данному богиней слову. Но, я хотел побыть один, хотел увидеть Картера, хотел снять с Киры все сковывающие её клятвы и ограничения.

А еще очень сильно хотел оказаться как можно дальше от Лилисанны. Несмотря на продолжающееся онемение тела, что-то во мне вставало на предназначенные или не предназначенные природой места.

…и дикий ужас, каждый раз поднимающийся из неведомых глубин психики при виде сисястой коротышки, с недовольным видом трескающей сухой паёк воздушных матросов, мне был очень не по нраву. Я чувствовал необходимость утрясти свои внутренние проблемы подальше от столь сильного раздражителя.

— Если за нами есть хвост, то я его уведу, — отважно пообещал я провожающим и выпрыгнул рыбкой за борт.

«Хвост» был, но я его не увел, а просто сшиб. До этого хитрого мага явно никто не донес информацию о том, что Джаргаку на иллюзии плевать, а щитов шпион предусмотрительно не держал. Предусмотрительно — потому что летал он не на своеобычном ящике-левитаторе, закрепленном на пояснице, а аж на целом троне размером с небольшой вертолёт. Трон был не величественный, а весь насквозь механический, собранный из различных устройств и приспособлений. Очень прорывная маготехника, наверное, раз Бесс умудрялся следовать за «треугольником» столько времени. Как и любой прототипный прибор, этот самый летающий трон повёл себя как положено — будучи проткнутым вместе с магом гарпуном, летучая сидушка испустила скрип, искры и скрежет, а затем взорвалась.

Осмотревшись по сторонам, я набрал высоту и полетел на восток. К Кире.

Орки существа, по сути, приземлённые, буквально вышедшие из народа. Самый, что ни на есть, пролетариат фэнтезийных миров, пусть и не от сохи, а от кочевого образа жизни с табунами перегоняемой живности. Тем более странно мне было разглядывать мать сыру землю, которая в данных конкретных иллюминаторах Кирна Джаргака представляла из себя ни что иное, как минное поле… для слонопотамов. Но всё равно минное.

Границы правил Системы, режущие характеристики бессмертным, на каждом городе или ином поселении выполнены в виде невидимой полусферы, посему я мог ничего не бояться, летая высоко и смотря далеко. Однако, на низких высотах существовала совсем неиллюзорная опасность хотя бы пяткой, но зацепить границы какого-нибудь населенного пункта. А там уж вопрос погони становился сугубо вопросом временных рамок. В случае присутствия поблизости ментального мага — очень узких рамок.

Пока я изображал из себя гордого дятла, хищно и красиво парящего в высях, вновь активизировались давненько не работавшие счетчики принесенных в моё имя жертв. Причем закрутились они оба куда активнее, чем раньше. Я заскрежетал зубами, немало не заботясь о том, что не имея возможностей дозировать силу, вполне могу сам себе сейчас что-то сломать.

Более того, я был бы даже счастлив почувствовать боль от зубных нервов.

В этом мире, отягощенном определенными правилами, есть один небольшой нюанс, сильно отличающий местных разумных от их возможных аналогов из земной истории. Тут почти все просвещены, образованы, прекрасно умеют читать Системные послания и записки, а также… прекрасно знают, что боги — существуют. Что это значит?

Что в мою честь бы и мышь не пнули, не будь это кому-то надо. И этот кто-то был очень поблизости, когда всё началось.

Встречу — убью. Медленно.

Мне страшно захотелось вот прямо сейчас увидеть какое-нибудь капище, где злые оборванные культисты с экстазом в глазах рвут на груди рубаху селянке, обнажая её молочные перси и заносят кинжал, дабы убить её во славу Предвестника. Я бы пал на них аки коршун, сладострастно перебил бы к чертям собачим изуверскими способами, и читая мораль, а селянку отпустил бы на волю. И она бы бежала в страхе со своими персями, которые туда-сюда, неслась бы по зимней мерзлой земле аки вспугнутая лань, а я бы почувствовал себя лучше, глядя ей вслед.

Увы. Никаких культистов.

А вот селянка в месте моего приземления нашлась. Поднялась из высокой травы, лениво поправляя старое замусоленное платье, небрежно сдёрнула с головы почти съехавшую косынку и хмуро посмотрела на меня. Вид у труженицы был своеобразный — как у человека, который долго и много нервничал.

Я молча смотрел на неё, понятия не имея, что делать. Бить бессмысленно, а бежать не хочется совершенно. Даже здороваться не хочется.

Последнее было обоюдным.

— Засады нет, — с места в карьер заявила аватар Этты, глядя на меня, как житель Белоруси на колорадского жука, — Была. Теперь нет. Забрать своих можешь спокойно. Слово сдержано.

— Будет, когда всё-таки заберу, — занудливо поправил я её.

— Катись в задницу, гад, — тут же ответила Этта, становясь чуть более похожей на живое существо, а не на труп крестьянки, — Не когда заберешь, а когда дойдешь до них. Потому и засада была.

— А зачем убрала?

Богиня замешкалась. Я отчетливо видел, что она хочет просто меня еще пару раз послать, а потом гордо уйти по своим божественным делам. Хотя мне на язык лезло совершенно неграмотное слово «богиньским». Поколебавшись, Этта всё же ответила:

— Мы считали тебя особенным. Неправильным. Мешающим. А теперь выяснилось, что это было попыткой счистить с сапога одну какашку, во времена, когда мы уже стоим по пояс в дерьме.

— Какое поэтичное сравнение, — восхитился я, не забывая оглядываться по сторонам. Это не только способствовало бдительности, но еще, судя по всему, неслабо так било по самолюбию морально измотанной богини, — Мне даже жаль, что мы с тобой не сходили в какое-нибудь приключение, где ты бы комментировала всё подряд своим богатым божественным лексиконом.

— Повторюсь, — кисло сказала та, что отвечает за плодородие и беременности, — Забирай и катись. Скатертью дорога.

Она махнула рукой в сторону бревенчатого монастыря, стоящего совсем недалеко. Рядом с большим центральным зданием гнездилась целая прорва избушек помельче, из труб которых валил хорошо заметный дым, но никаких границ Системы тут не было. Порядок и безопасность на этой территории обеспечивала та, кто стоял рядом со мной и определенно хотел что-то сказать. Но мешкал.

— Ну? — я вновь повернулся к аватаре, всем своим видом показывая, что жду пока она родит.

— Что — ну?! — немедленно окрысилась богиня, скрещивая руки под грудью. Для занятого ей тела эта поза казалось более, чем странной, — Перед тобой что, извиниться?! У нас была сделка, условия выполнены!

— Но там меня ждала засада, — я ткнул пальцем в сторону населенного пункта, а потом уткнул тот же палец себе в грудь, — А вот тут на всём моём теле неясные художества, запрещающие мне использовать Зов к Матери. Это как-то не согласуется с нашими ранними договоренностями, а, изобильнейшая?

Шлепок крестьянской руки по крестьянскому лицу был мне ответом.

— Ты дебил? — осведомилась Этта, глядя на меня одним глазом через растопыренные пальцы. Затем, о чем-то вспомнив, тут же ответила сама себе, — Нет, вы все дебилы. Каждый из вас. Но мы поставим вас на место. Может, и мозги заодно вправятся.

— Слушай, я ведь могу и обидеться…

Слова сами сорвались с губ. Капнули угрозой на подмерзшую землю. Зашипели ядом. Я прислушался к себе, с удивлением понимая — да, могу, еще как. Сколько можно гоняться за недоступным, когда вот он, совершенно точно такой же враг, даже лучше — доступнее, ближе. Более того… личный. Подлый. Предложивший одной рукой сделку, а второй ногой ставящий подножки. Потратить лет сто, превратить в пепел все крупные города, публично заявляя перед каждым разом, в честь чего новый праздник жизни. Уничтожить всех этих… небессмертных.

А что меня остановит? Бессов ритуал просто один раз убьёт, а до остальных мне дела нет. Вот у них — защитнички. Пусть защищают. Этта определенно что-то прочла в моих глазах. Она не отступила, не потупилась, не продолжила оскорбления. Даже в лице несильно изменилась. Но почему-то я был уверен, что огонь будущих пожарищ в моём взгляде она увидела, как наяву.

Богиня промолчала, а я, наоборот, решил оставить за собой последнее слово.

— Этта, каждый из нас, Бессов, пришёл из мира, где настоящий бог почти умер, — произнес я, не отрывая напряженного взгляда от глаз богини, — И под «настоящим» я имею в виду всемогущего, вездесущего и всеблагого. Выдуманного. Возможно, он даже существует на самом деле, но всем, веришь или нет, уже плевать просто потому, что всё, что мы могли бы узнать о боге, мы знаем от людей. А человек — мерзкая, лживая и эгоистичная скотина. Тем не менее, там этот бог был, даже если его и не было. В сердцах, в душах, в поступках. Вы же, боги этого мира, ничем не отличаетесь, по сути, от волка 3-го уровня или дракона 300-го. Вы понятны, объяснимы, и, кроме того, за вашу смерть мы, бессмертные, получаем очень много опыта. Вы нам не нужны. Советую с последним что-нибудь сделать, а не корчить из себя существ, выше нас по статусу.

Высказавшись, я отвернулся и пошёл к монастырю. К Кире и Картеру. Мстить совершенно не хотелось. Не желалось разрушать города, демонически хохоча после воскрешения и отката, не хотелось низвергать богов и насаждать своё доброе, светлое и вечное. Поздно. Я уже ударил богиню ниже пояса, сравнив её и её товарищей с кусками опыта. Месть вообще штука такая… трудозатратная. Даже когда ты хочешь уничтожить всего лишь маленькую страну, а не устраивать войну с богами.

Пусть этим занимается кто-нибудь другой. Например тот, кому нужен опыт.

— Ты был прав тогда, — донеслось мне в спину негромкое, — Нихон действительно опасность для всех нас. Я хочу договориться. Вместе, мы их победим.

— Не, спасибо! — бодро крикнул я в ответ, не оборачиваясь, но маша рукой, — Я как-нибудь сам! Не лезьте не в своё дело!

Глупость, конечно. Но еще большая глупость доверять тому, кто хочет с тобой договориться на том месте, где стояла организованная на тебя засада. Плюс пара половников острого желания уязвить богиню еще сильнее.

Дверь одного из сараев, к которым я подходил, с грохотом распахнулась, являя миру белоснежного единорога, тут же устремившегося ко мне высоким бодрым галопом. Я шагал к Картеру, тот скакал ко мне, всем своим видом выражая игривую радость и восторг. Это было так… необычно, что я не выдержал, раскрыл руки в широком жесте, планируя как следует обнять старого друга, и ликующе выкрикнул:

— Картер!

Единорог с разбега прыгнул ко мне, доворачивая корпус вбок, и от всей своей широкой кошачье-конской души зарядил мне всеми четырьмя копытами в грудь.

Небо тут же показалось с овчинку.