Принцесса для вампиров

ГЛАВА 11. Попытка уйти.

Естественно, остаться одной мне не позволили. Я переехала, но вместе с Владом. Он назвал это вынужденной мерой, так как в его ванной теперь предстоит делать ремонт. Влад решил, что справедливо будет, если он поживет в моей комнате, так как это я сломала раковину. Но я прекрасно понимала, что он просто не хотел оставлять меня без присмотра. Слава богу, что разрешили самой выбрать комнату.

Все спальни, что были на первом этаже, я отмела сразу, так как на всех окнах красовались автоматические жалюзи. А вот на втором этаже я нашла подходящую комнату с балконом. Окна тоже были оборудованы солнцезащитными жалюзи, но балкон просто закрывался плотными шторами. Вид с него открывался безумно красивый даже ночью. Я часто по вечерам, как только солнце скрывалось за горизонтом, стояла, держась за мраморные перила, и смотрела на чудесный сад. Там изредка прогуливались парочки вампиров, часто сновали люди из персонала дворца, и не было ни одного животного. Ни кошек, ни собак я за все три дня после переезда не видела. Не то, что домашних, даже диких. Из комнаты я не выходила, как и не стремилась покинуть дворец. Мне не запрещали этого делать, просто сама не хотела. Просто не видела смысла.

С Владом мы постоянно ругались. В первый же вечер, когда он заявил, что будет спать со мной в одной постели, я честно старалась испепелить его своими новыми силами. Но, увы, ничего не вышло. Либо я не могла использовать их на прародителе. Либо Влад что-то сделал, чтобы я была не в состоянии ими воспользоваться. Либо была не достаточно зла на него, чтобы они проявились. А может все вместе взятое? Чтобы спросить Влада, как ими пользоваться, надо было с ним разговаривать, а я или игнорировала его, или кричала, когда он переходил все границы дозволенного.

И хотя спать мы ложились отдельно, еще в предрассветных сумерках, когда небо только-только начинает окрашиваться в розоватые лучи просыпающегося солнца, но просыпались всегда вместе в одной постели. И утренний, точнее вечерний скандал ничего не менял.

Я категорически отказывалась кормиться людьми. Питалась кровью либо из пакетов с донорской кровью, приносимых Владу одним из его вампиров из его больницы, так как не оставлял надолго меня одну. Либо вином, в которое кто-то из вампиров по просьбе Влада добавлял теплую кровь кого-то из человеческой прислуги.

Я всю ночь стояла на балконе и смотрела в ночное небо или на сад, с красиво подстриженными кустами, с клумбами, усеянными ароматными цветами, на резные деревянные скамейки, на неяркие огни фонарей. Влад в это время сидел в комнате позади меня в удобном мягком кресле и проверял какие-то бумаги, отдавал распоряжения по телефону или задумчиво смотрел на меня. Все его попытки поговорить по душам разбивались о стену моего молчания. Я даже не оборачивалась, когда он заговаривал, чем бесила его неимоверно.

На третье утро после нашего переезда он привычно дождался, когда я усну, и лег позади меня. Я притворялась. У меня уже давно созрел план. Я нашла лазейку, как обмануть его приказ. И теперь осталось лишь ждать, когда он заснет крепче.

Владу для этого потребовалось полчаса тихих тяжелых вздохов, и закинуть руку на мою талию. Затем его рука потяжелела, а дыхание стало ровным и глубоким. Я подождала еще полчаса для верности и осторожно сползла с кровати.

Обернулась. Влад спал. Едва ступая и дыша через раз, я вышла из спальни. В комнате было темно, но мои новые способности, доставшиеся от ночных кровососущих хищников, вполне позволяли видеть все. Причем я даже цвета предметов различала, словно горел свет, только они были приглушеннее раз в десять.

Невидимая петля на моей шее дернулась, когда я подошла к зашторенному балкону, но не поспешила затянуться. «Ты никогда не выйдешь на солнце, пока я пребываю в здравом рассудке и в сознании. Это приказ!» — вспомнила я слова своего прародителя.

Что же часть приказа не нарушена. Да, Влад до сих пор пребывал в здравом рассудке, но вот спал, а значит, можно утверждать, что был без сознания. Небольшая лазейка, которую он не заметил, но за которую ухватилась я. Честно говоря, я не была до конца уверенной, что это сработает. Но, видимо, здесь все выстраивалось на моем восприятии приказа и моем отношении к нему.

Чуть отодвинув штору в сторону, я резко отпустила ее обратно. Вдруг подумалось, что не зря ведьм сжигали на костре заживо. Наверное, это самая страшная смерть. Но, отринув трусливые мысли, я решительно одернула шторы в стороны, впуская в гостиную солнечные лучи просыпающегося солнца. На миг зажмурилась от бьющего яркого света, и смело переступила порог балкона. Сад был безумно красив в алых лучах поднимающего светила. Во дворе царила тишина, нарушаемая щебетом птиц и дуновением легкого утреннего ветерка.

Я еще долго стояла, облокотившись о перила и наивно надеялась, что когда солнце полностью взойдет на небо, придет моя смерть. Но вот солнце уже полностью появилось на ярко-синем летнем небосклоне, полностью вступив в свои права и уже ощутимо пригревая кожу.

Я резко упала, словно у меня вынули штырь из спины, на котором держалось все тело. Села, облокотившись на дверь балкона, и заплакала. Просидела я так довольно долго. Природа радовалась жизни, а у меня в душе было пусто и темно. Я бездумно сидела и смотрела на тонкий сучок на стволе ветвистого дуба, что рос прямо в двухстах метрах напротив балкона, не обращая внимания на слезы.

В спальне послышался вздох и какой-то шорох. Затем я расслышала, как мягко спружинил матрац, когда Влад сел на кровати. Невидимая удавка начала затягиваться на шее, медленно перекрывая мне доступ к кислороду. Но мне было все равно. Я лишь повернула голову и посмотрела на дверь, ведущую в спальню.

Время словно растянулось, как в мелодрамах, когда показывают особо трагичный момент. Я слышала, как спешит ко мне Влад, тихо матерясь. Как на улице весело щебечут птички, а в фонтане, что находится в глубине сада, весело журчит вода. Слышала свои надсадные хрипы, когда пыталась вдохнуть сжатым спазмом горлом спасительный воздух. Так, наверное, пытается дышать рыба, выброшенная жестокой волной на берег. Я увидела, как испуганный Влад остановился на границе тени и света, шокировано смотря на меня. Он не рвался больше спасти меня. Просто стоял с открытым ртом и смотрел, как я задыхаюсь.

По моим щекам сильнее потекли горячие слезы. Не от обиды на бессердечность вампира. В конце концов, я самого искала смерти. Нет, я-то надеялась, что сгорю в лучах родного светила, а оно коварным образом ласково согревало меня своими теплыми лучами, не причиняя вреда. Оно предало меня. Все стало расплываться перед глазами. То ли от слез, то ли от нехватки воздуха. Горло и грудь внутри уже горели огнем. Тем самым, который должен был сжигать меня снаружи на солнце. А потом я провалилась в беспамятство.

— Идиотка! — рычал над ухом взбешенный Влад, когда бережно укладывал меня на кровать. Затем нежно коснулся моего лица, убрал прядь волос и резко встал с кровати.

Я открыла глаза. Без особо интереса пронаблюдала, как вампир стягивает с себя скафандр или что-то на него сильно похожее и при этом не сводит с меня злого взгляда своих синих глаз. И вновь закрыла. Я не хотела ничего. У меня больше не было ни прежней жизни, ни любимой семьи. Меня лишили выбора. Мой внутренний огонь потух, не оставив даже углей. Мне было все равно, что со мной будет дальше.

— О чем ты думала? — Влад подлетел ко мне, встряхнул меня за плечи, отчего у меня клацнули зубы, всмотрелся в мои глаза. Ярость, тлеющая красным в зрачках, быстро гасла, сменяясь обеспокоенностью. Он передернул плечами и отпустил меня. Я вновь легла на кровать и отвернулась от него. Мне почему-то не хотелось видеть жалость в его глазах.

— Я отменил свой приказ, — раздалось глухое из-за спины. Затем в голосе Влада послышалось ехидство. — Если хочешь, можешь выходить на солнце. Как оказалось, ты вполне можешь гулять и днем. Ты легко можешь сойти за человека и жить рядом с близкими людьми. Ты, наверное, очень рада этому?!

Я ничего не ответила. Не хотела. Да и что отвечать? Жить рядом с собственными детьми, как незнакомый чужой им человек? Видеть их жизнь со стороны и больше никогда не быть их частью? Да и зачем возвращаться? Чтобы навлечь на них опасность? После того что произошло на празднике Кровавой луны, меня точно стали опасаться. А так как мой прародитель сам Князь, у которого за многие столетия, наверняка, появилось много врагов и тайных недоброжелателей, то теперь они обратят внимание на меня. И если я вернусь к детям, то пострадают в первую очередь они. Это понимала я. Это прекрасно понимал и Влад, поэтому так спокойно это и предлагал. Знал, что я уйду к ним теперь.

— Послушай, Светлана, — присаживаясь на кровать сзади, миролюбиво начал вампир. — Я понимаю, что тебе тяжело. Если бы ты позволила стереть себе память, то тебе не было бы сейчас так больно. И ты не переживала бы за их жизни, так как им ничего бы не угрожало. Но теперь ничего с этим поделать нельзя. Их жизнь теперь в твоих руках. Пока ты не показываешь своего интереса к своим родным, к их жизни, никто из вампиров не подумает о том, чтобы как-то им навредить.

Высказался и замолк, ожидая от меня ответа. Но я молчала. Даже когда пауза неприлично затянулась, я не предприняла попытки нарушить тяжелую тишину. Послышался усталый вздох. Несколько минут ничего не происходило, и я как будто впала в транс, уставившись в одну точку, ни о чем не думая.

— Знаешь, — нарушил мой покой Влад. Он поднялся с постели, обошел кровать и встал передо мной, глядя на меня сверху вниз. — Ведь по идее ты не должна была задохнуться. Вампиры могут прожить без воздуха больше двенадцати часов без вреда для собственного здоровья. И мой приказ лишь должен был тебя напугать, остановить от необдуманных поступков. Но ты потеряла сознание, как обычный человек. И это странно. Ты словно человеком и осталась. Но в тебе течет моя кровь. У тебя появились клыки и жажда крови, как у всех новообращенных вампиров, но в то же время эти непонятные мне изменение во внешности, смуглый цвет кожи, переносимость солнечных лучей, острая потребность в каждом глотке воздуха. Ты сплошная загадка. Кто твои родители?

Я не ответила. Продолжала смотреть на его пижамные шелковые штаны, но взгляд мой был расфокусированным, словно я видела сквозь него. Мне было плевать на то, какой я стала, какая я теперь и что со мной не так. Меня ничего не волновало.

— Я хочу взять немного твоей крови на анализ, если ты не против, конечно, — пытался вывести меня на разговор Влад, но у него ничего не вышло. Постояв немного и не дождавшись от меня никакой реакции, он просто развернулся и ушел, наконец-то оставив меня одну.

Время теперь текло для меня не заметно. Я лежала в одной и той же позе и смотрела в пространство. Дни сменялись ночами, но для меня не было никакой разницы. Влад теперь надолго оставлял меня одну, хотя я даже не замечала этого. В мою комнату периодически заходили люди из персонала. В основном горничные, которые убирались в спальне и приносили еду. Я ничего не ела, даже не меняла позы. Тело все затекло и словно окаменело. Первое время желудок урчал, но я не двинулась с места, даже когда его начало сводить от голода. Однажды при запахе свежей крови, когда служанка, словно невзначай, поранилась, протирая тумбочку у кровати, как раз напротив моего лица, я слабо дернулась, почувствовав, как увеличились мои клыки. Но дальше этой реакции дело не пошло. Девушка сначала напряглась, заметив ее, но потом, не добившись больше никаких действий с моей стороны, разочарованно вздохнула. Набравшись смелости, даже поднесла порезанную ладонь ближе к моему лицу, но безрезультатно. Я лишь почувствовала, как удлинившиеся клыки ранят внутреннюю сторону сомкнутых губ, как сладкая собственная кровь медленно заполняет рот. Ощутила, как на моем лице выступила холодная испарина.

Когда горничная уже намеревалась, судя по ее решительному взгляду, подсунуть ладонь мне прямо к губам, ее одернул тихий знакомый голос:

— Достаточно!

В этот момент из моего рта потекла струйка моей крови, которую я не стала глотать. Девушка, увидев это, испуганно отпрянула от меня. На ее месте стремительно оказался Влад, заставив девушку отойти еще на пару шагов.

— Господин, я пыталась, как вы просили, — начала лепетать она, не сводя с меня испуганного взгляда.

— Все в порядке, Мария. Ты все сделала правильно, — стирая кровь с моей щеки, произнес Влад. — Можешь быть свободна.

Когда за горничной закрылась дверь, вампир устало вздохнул и медленно спокойно сказал, четко выговаривая слова, так разговаривают с упрямыми детьми, не желающими есть кашу:

— Светлана, так нельзя. Тебе нужно питаться. Я проверил твои анализы. Результаты мне не понравились. Ты слишком слаба для вампира, словно действительно еще человек. Но простая пища тебе не подойдет, так как ты все же вампир. Твой желудок усваивает лишь кровь.

Подождал немного, будто надеялся, что я отвечу и продолжил, убирая с лица сальные давно немытые прядки, прилипшие к лицу:

— Если ты не будешь есть, то умрешь! А я никогда не смогу простить себе этого и выйду на солнце. Ты хочешь быть моей убийцей?

Неужели Влад действительно думал, что это может быть веским аргументом для меня, чтобы начать есть? Я слабо улыбнулась его наивным попыткам.

Заметив это, вампир психанул. Подхватил меня с кровати, надкусил свою руку и буквально припечатал ее к моим губам. Сил сопротивляться у меня не было, я стала слабой.

Но успела сомкнуть зубы прежде, чем его кровь попала мне в рот. Горячая жидкость полилась по моим губам и шее, мои клыки ранили язык и внутренние стороны губ и щеки. Так мы простояли пять минут, которые для меня показались вечностью. Затем Влад аккуратно положил меня на место и вышел, зло хлопнув дверью. Горло горело огнем, жажда была нестерпимой. Но я лишь откашляла собственную кровь и провалилась в беспамятство.

Когда я очнулась, увидела, как Влад сосредоточенно вытирает мое лицо влажным полотенцем. Наверное, убирал следы засохшей крови, что неприятной корочкой стягивала кожу. Закончив, он надел на меня халат, поверх грязной заляпанной сорочки, и понес меня на руках прочь из спальни. От запаха мяты, исходившего от него, немного кружилась голова и поэтому я не видела, куда он меня несет. Да это было и не важно.

Когда мы оказались в какой-то больничной палате, я слегка удивилась. Просто не думала, что во дворце есть что-то подобное. Влад со мной на руках сделал шаг к окну, за которым просматривалась длинная односпальная кровать на деревянных ножках, застеленная темным байковым одеялом. Тумбочка располагалась рядом с кроватью, на ней одиноко стояла настольная лампа. У большого зашторенного окна стояла спиной к нам тоненькая хрупкая девочка с рыжими кудрявыми волосами. Она просто смотрела на опущенные жалюзи, держа что-то в руках.

Я недоуменно перевела взгляд на Влада, который с жалостью смотрел на худенькую одинокую фигурку за стеклом. Хотела спросить его, кто эта девочка? Почему ее держат взаперти? И что вообще здесь делает ребенок? Но в горле было сухо, оно горело огнем, на что я давно уже перестала обращать внимание, а шершавый распухший язык еле ворочался во рту. Я не смогла издать ни звука.

— Это Дария Алеева, — посмотрев на меня, тихо сказал Влад, словно услышал мои мысли. А, может, и услышал. Сказал и замолчал, словно этой фразой все объяснил.

— Почему? — еле слышно выдавила я и закашлялась.

— Она здесь из-за тебя, — холодно ответил Влад, смотря на меня. Заметив мой удивленный взгляд, он соизволил объяснить: — Дети младше пятнадцати лет не допускаются на праздник, так как в них еще не пробудилась магия. Обычно детей оставляют дома для их же безопасности. Но Николас хотел показать свою преданность и привез весь свой клан с собой. Она находилась в своей гостевой комнате, пока все ее родные, которых ты убила, были в зале на празднике Кровавой луны. Девочка осталась одна. Ни один клан не пожелал взять ее к себе.

Он прервался и вновь посмотрел на девочку. Она как раз резко обернулась, словно услышала наш разговор, сильнее прижав к груди плюшевую кошечку. В ее темных глазах полыхнул страх, но, видимо, с той стороны было зеркало, а не стекло, так как она нас не увидела. Дария подождала несколько минут, не сводя напряженного взгляда с двери, что находилась сбоку от того места, где мы стояли. Потом ее плечики расслабились, и она направилась к кровати, где свернулась калачиком, обняв игрушку.

— Почему? — вновь выдавила еле слышно. Я хотела спросить, почему никто не стал брать девочку к себе, но говорить было больно.

— Потому что у Николаса было очень много врагов. Ты же, наверняка, поняла, что у него был очень сложный характер, — вновь понял меня правильно Влад.

— Да и потом, — перевел взгляд с девочки на меня вампир, — никто не хочет связываться с тобой. Ведь всем было понятно, что клан Алеевых тебе чем-то сильно не угодил, раз ты так жестоко разделалась с ними. Все боятся, что, взяв Дарию к себе, навлекут на себя твой гнев. Поэтому ее пока поселили сюда, на карантин, где держат сумасшедших вампиров с неконтролируемой жаждой крови. Если никто в ближайшие три дня не решится взять ответственность за ее жизнь на себя, то по нашим правилам ее придется оставить здесь навсегда. Девочка будет вынуждена провести здесь всю свою жизнь. Одна. Без родных, без друзей и без любого нормального общения.

— Ты? — снова моя попытка спросить, почему он не возьмет ее в свой клан, оборвалась сухим кашлем.

— В моем клане только мужчины, — дождавшись пока перестану кашлять, ответил Влад. — Все они воины, без семей и детей. Так что они не знают, как к ней подступиться. Ну, кроме тебя. Но я не был уверен, что тебя будет волновать ее судьба.

Не был он уверен. Ха! Да, наверняка ведь, специально сюда принес, чтобы я посмотрела на дело рук своих, почувствовала вину и взяла заботу о девочке на себя. Я посмотрела на съежившийся маленький комочек на кровати и сердце мое дрогнуло.

— Возьму, — прошептала я и вновь закашлялась.

— Тогда сначала приведем тебя в нормальный вид, — попытался скрыть радость в голосе Влад, но я ее уловила. Затем он усмехнулся и добавил: — А то сама Дария, увидев тебя сейчас, вряд ли согласиться пойти с тобой.

Я кивнула и обессилено уронила голову Владу на грудь, прикрыла глаза и попыталась отогнать от себя чувство невыносимого стыда и гнева на себя за тот мой поступок. Я ведь и не думала, когда уничтожала весь клан, что у них могли быть дети. Как-то вылетели из головы слова Влада о том, что у чистокровных кровососов может быть потомство. Да и привыкла я к мифам о том, что кровососам дети не положены.

Мой прародитель быстро донес меня обратно, бережно усадил на постель и позвал горничную. Ту самую, Марию, кажется.

— Леди Светлане необходима еда, — сказал девушке Влад, отходя от меня.

Горничная бросила на меня испуганный взгляд, словно опасаясь, что у меня опять пойдет кровь и на этот раз ее точно накажут. Я медленно покачала головой, она стала кружиться, и любое движение ею лишь только усиливало головокружение.

— Мой Князь, — обеспокоенно прошептала девушка.

Влад посмотрел на меня и устало вздохнул. Вновь подошел ко мне, присел на кровать и сказал:

— Тебе нужны силы, а для этого необходима кровь. Боюсь, что холодная не подойдет, твой желудок сейчас не воспримет ее. Мария согласна поделиться своей кровью. Так что не вредничай и поешь.

Я помотала головой и поманила его пальцем, чтобы наклонился ближе. Пусть мне пришлось исправлять свою ошибку и менять решение, но изменять своим принципам не собиралась: кормить от человека я не буду никогда. Влад укоризненно посмотрел на меня и все же подсел ближе и склонился к моему лицу, видимо, решил, что я собираюсь ему что-то прошептать на ушко. Наивный. Я из последних сил рванула к его оголенной шее, когда та оказалась в нескольких сантиметрах от меня, и укусила. Ошеломленный вампир на миг замер, а я, почувствовав сладковатую жидкость, крепко вцепилась в его плечи. Влад дернулся, пытаясь отстраниться, но кто ему даст? Я присосалась, как клещ, и не собиралась его отпускать. Была слишком голодна. Если бы он силой попробовал меня от себя оторвать, то оторвал меня от себя только с мясом.

Мария, наблюдавшая все это со стороны, шокировано ахнула и выскользнула из комнаты. С вливающейся в меня кровью все мои чувства обострились, и я неосознанно отслеживала все происходящее поблизости. Как оголодавший хищник насторожено прислушивается ко всему, жадно, давясь, поедает свою добычу. Я тоже захлебывалась от жадности, но вампира держала крепко, пока он не застонал и не навалился на меня сверху. Но я даже не успела, как следует прочувствовать вес его тела, тут же оказалась сверху. Его клыки впились уже в мою шею. Я оторвалась от Влада и застонала. Внизу живота стремительно разливалось желание. Горячие руки вампира крепко сжали мою талию, сильнее прижимая к мужчине. Вновь застонав, я прогнулась в пояснице, а потом влажный от крови рот Влад нашел мои губы. И я потеряла связь с реальностью. Халат, треск сорочки, салют из пуговиц от рубашки, звяканье пряжки ремня и восхищенный вздох Влада. Отрезвляющий вздох. Потому что я вспомнила, что не мылась как минимум недели две, что выгляжу, наверняка, как нищенка. И воняет от меня соответственно. Мне стало стыдно, я, неловко прикрывая все стратегически важные места, сползла с оголенного мужчины и, ничего не говоря, скрылась в ванной. К счастью, вампир не стал меня удерживать и говорить тоже. Иначе я бы просто разрыдалась от осознания собственной ничтожности и непривлекательности.