Принц и нищая

7

Я сидела в крохотной каюте, в которой меня заперли, и молчала.

Третий день.

Банкабу, регулярно захаживавший ко мне, все хвастался, рассказывал, делился и на мое молчание не обращал внимания. Я же запоминала каждое сказанное им слово.

Он всегда делался словоохотливым, когда нервничал. А он нервничал.

Как, я полагаю, и Ковач.

Пусть в Дунакеше они были всесильны, но Дунакеш – маленький городок. А дело, за которое они взялись, совсем не тянуло на маленькое.

Я молчал и слушала. Никак не выказывая свое отношение к происходящему. Впитывала. Нет, мне не выкладывали все начистоту… но достаточно было и крох. И того, что я краем уха слышала, когда по необходимости иногда покидала каюту. И пары споров между главными подельниками, что не могли определиться – убить меня, как свидетеля, отдать кому-нибудь или предложить полноценное членство в клане. Ага, из которого я так настойчиво пыталась сбежать.

В любом случае, в расчет меня и мои мысли не принимали, что меня совершенно устраивало.

Как и мою магию. Которой и не было, и пользоваться я ею не умела – не так ли?

Я же, наконец, восстановила картину произошедшего.

Оказалось, что план был задуман давно. Еще тогда, когда бледный и опасный дружок Банкабу первый раз пришел к нему и поделился информацией об особом заказе: убить капитана «Стихийного», но так, чтобы никто и не придрался. Во всяком случае, не обнаружил слишком быстро, а когда обнаружил – не сумел разобраться в происходящем.

Кто он такой, капитан Эл, заказчик не говорил. Но предупредил, что «обычная» насильственная смерть мигом вызовет к нему пристальное внимание, которое никому не нужно. Дознаватели также появятся сразу. Что, понятное дело, было и вовсе не выгодно – даже если подослать какого убийцу-идиота и убрать потом и его.

Эти и за Пределами найдут.

Почему вдруг понадобилось уничтожить капитана Эла, кто он такой на самом деле, что произошло с его магией и жизнью – глав "семейств" не слишком волновало. Их волновала обещанная плата. Настолько огромная, что они даже представить не могли такой никогда раньше.

И в пьяном тумане у них родился безумный план – как ни странно, сработавший. Чему, как мне кажется, удивились даже заговорщики, хоть и делали все, чтобы осуществить его. Вот только как так получилось, что им способствовала еще и огромная удача? Когда столько зависело от случая?

И все ведь прошло успешно…

Каким стихиям молились эти ублюдки? Или же это те просто играли с нами со всеми?

Порой мне казалось, что безумию в наших мирах была прямая дорога, тогда как остальные довольствовались узкими, обходными тропинками. Взять тех же отступников – чем не доказательство?

И это мне тоже стало на руку.

Ведь тогда, на палубе, чувствуя, будто кто-то выпотрошил мое нутро и уничтожил вместе с капитаном, я уже решила вступить на путь безумства.

Банкабу предполагал, что я и правда принесу часы. Часы, которые настолько впитали сущность владельца, что найденный умелец смог бы их подправить, да так, что они сделались будто отданные добровольно. С учетом ослабленной защиты корабля, о которой в порту знал кто надо – просто не пользовался – проникнуть на «Стихийного» казалось делом достаточно простым.

Часы, у которых на самом деле была совершенно другая ценность, о которой я узнала случайно, во время одной из тренировок – и, понятное дело, ничего не сказала.

Конечно, то, что именно мне следовало туда пробираться, не задумывалось. «Но ты нам сильно упростила задачу, девочка. А если думала, что я не знал о твоем «тайном месте» или не взял у тебя за все эти годы крови и отпечатка, то ты плохо обо мне думала» – усмехался Банкабу.

О нет, я думала хорошо. Это сейчас я думаю плохо.

Но я молчала.

Давила темную бурю, что поднималась в моей душе, и молчала.

Корабль ведь не отследить так просто в открытом море, даже заранее зная его маршрут. Портал не открыть в никуда – и тут уж я постаралась. Своим присутствием на «Бесстрашном», усиленном близнецами. И тем, что «вывела из себя капитана и тот вышвырнул своего помощника Кариса – а мы подобрали».

И правда, он успел активировать перенос и оказаться, озлобленный, в порту – а они подобрали, напоили, разговорили. И обиженный Карис во всех подробностях рассказал, что и где на «Стихийном» находится, куда, скорее всего, пристроят мальчишек – не первый ведь случай, а на реакцию капитана он насмотрелся. Кто на самом деле предан Элу и опасен, а кого можно и придержать. Кто маг… и сколько ошейников понадобится.

Заказчик обеспечил невероятное количество сил и магии, что позволило переместить кучу народу, а я «обеспечила» то, что отвлекло капитана.

Наш поцелуй…

На этом Банкабу довольно заржал, а я сглотнула вязкую горечь отнюдь не физического характера…

Наш поцелуй, фактически, стал итоговой точкой.

Когда уже все было решено.

Кто-то заперт. Кто-то – связан. Кто-то из моряков, успевший оказать активное сопротивление отправился за борт. И мои мальчики оказались в руках самых отъявленных головорезов. А самые преданные люди, в число которых попал помощник Рашен и корабельный повар, полностью лишены магии.

Ошейники в отличие от браслетов капитана Эла ведь не снимешь. Только тем же ключом, которым они были застегнуты – мерзкая вещь из теневого департамента, оказавшаяся не в тех руках.

Таким же ошейником были для меня близнецы. Я и пальцем не могла пошевелить, пока их держали на прицеле.

Потому я молчала.

Молча слушала. Считала количество людей. «Высматривала» мысленным поисковым заклинанием, которое довольно хорошо запомнила, нужные мне артефакты. Старательно уговаривала темный туман, что окутал мою внутреннюю суть, повременить. И прятала сильно отросшие за последние дни волосы.

Я продумывала варианты – и отвергала один за одним. Рассчитывала ходы каждый ляк, что была предоставлена сама себе. А таких было не мало.

Потому что когда я этого не делала, перед глазами появлялась одна и та же картинка.

Капитана Эла, уже не смотрящего на меня, холодного и отстраненного, вместе с его людьми вталкивают в спасательный шлюп.

Без весел. Без воды и еды. Без единого артефакта или кольца, фактически, полуголых. Без магии.

И без надежды на спасение.

Потому что прекрасное, ужасное, забвенное море уже радостно открывало свои объятия.

И плевать, что он был тем, кто считал меня отребьем. Кто отрабатывал на мне самые каверзные приемы. Кто был слишком высок по положению даже в роли капитана Эла – что уж говорить о том, кем он был на самом деле.

Плевать, что он ненавидел меня и считал предателем.

Это был мужчина, который целовал меня.

Который подхватывал – всегда. Несмотря на зверское выражение лица или неприятные слова.

Кто был благороден не по роду, а по сути – несмотря на резкие манеры и жесткие решения.

Кто превращал мою кровь в шипучие пузырьки, а магию – во что-то родное и знакомое.

Кто точно не заслуживал своей смерти – такой смерти. И точно не заслуживал того, что я стала ее невольной причиной.

Шлюпку с капитаном отпустили в открытое море, ну а «Стихийный» помчался на всех парусах прочь, к неведомой до некоторого времени цели. Как выяснилось – к пиратскому острову.

И когда спустя три дня мы прибыли, а меня вытолкнули на палубу, связав предварительно руки, его невообразимый внешний вид пробился даже через толстенную корку льда, которым я обросла.

Я открыла рот от удивления.

Сначала, мне показалось, что мы достигли довольно внушительного куска земли, сплошь застроенного деревянными столбами и ярусами.

И только потом до меня дошло.

Это не было сушей. Это было слепленными вместе – причем, похоже, очень давно – кораблями самых разных размеров и степени разваленности.

Те, что были в середине, точно уже никуда больше не поплывут. С них давно были сняты паруса и веревки, а палубы обросли кособокими домиками и даже парочкой довольно приличных каменных особняков.

В тех, что «стояли» чуть поодаль, еще угадывался нос и корма, палубы и иллюминаторы.

Ну а легкие, быстрые, явно действующий шхуны швартовались по краям.

И самое странное было то, что остров перемещался! Сначала мне показалось, что это обман зрения – мы же не спустили пока паруса – но потом поняла – и правда перемещался, причем довольно быстро.

Ко мне подошел Орш. Он и до этого попадался мне пару раз – и стыдливо отводил глаза – но заговорить решился только сейчас.

Винила ли я в чем-то бывшего друга? Вряд ли. Он не сможет пойти против клана, даже если меня будут насиловать и убивать на его глазах. Но вот доверять ему я уже не могла.

– За то, что мы привели «Стихийный», главарь обещал разобрать его так, что не найдут… Еще и бросят несколько частей возле дальнего архипелага, на котором многие крушатся. Ну и это… он даст пристанище всем желающим из клана, – шепотом пояснил мне Орш, видимо, пожелав облегчить мое положение хотя бы большим пониманием. – Я вот хочу попробовать сюды…

– Он движется? – я спросила то, что меня на самом деле волновало.

– Да. Потому никто никогда не найдет… Пираты как-то договорились с морским народом, и те отдали им колонию ньиредов…

– Кто такие?

– Захр его знает, какие-то слизни, которые любят поплавать как бешеные, все по разным частям моря…

Я покачала головой, все еще ошеломленная.

Удивительно. Почему об этом острове даже слухов не ходило?

Впрочем, понятно почему. Думаю, за разглашение даже крохи информации тот, кто ее выдал погибал в мучительной пытке.

– А со мной что будет? И с моими мальчиками?

– Илия… Ты это… не знаю я! – буркнул Орш и отошел.

Ну и Захр с ним. Чувство вины есть – и ладно. Мне пригодится.

Корабль осторожно пришвартовался, и его тут же привязали со всех сторон множеством веревок. И самого неприятного вида головорезы забрались на главную палубу и разбежались по каютам и помещениям – похоже, сдирать все, вплоть до обивки.