Принц демонов

Глава 14 AESCULUS HIPPOCASTANUM Конский каштан обыкновенный

Нора буквально порхала по гнезду. Одно из ее крыльев снова и снова задевало мое лицо и щекотало нос.

– Я до сих пор не могу поверить, что королева Маб тесно общается с ведьмой!

Апчхи!

– Я тоже.

– Ты хочешь вафли с сиропом из колы или с нарезанными овощными кубиками? С майонезом или кетчупом? Или все-таки с горчицей? Возможно, у меня найдется еще баночка соевого соуса, – сменила тему фейри. Она размешивала пластиковым скребком вафельное тесто в старинном медном чайнике, который, вероятно, был столь же старым, как и она сама. На аукционе в мире людей за него можно было бы выручить четырехзначную, а то и пятизначную сумму.

От количества топпингов, которые предлагала Нора, у меня перекосилось лицо.

– С ядом?

Она скрестила руки на фартуке, на котором был изображен полуголый мужчина в обтягивающих трусах с леопардовым принтом.

– Опять? Может быть, ты хочешь добавить туда немного подсолнечного масла? У меня еще есть моторное!

– Моторное масло не едя… Ладно, забудь.

Относительно современная вафельница зашипела, когда Нора вылила на нее бледно-желтую массу. Тесто чудесно пахло корицей, но я все-таки сомневалась в кулинарных способностях фейри-мотылька.

– Да, я того же мнения, – сказала Атропос. Ее золотистый хвост был обернут вокруг шеи глупого Санта-Клауса.

Мои мысли вернулись ко вчерашнему вечеру. После откровения Морриган Моргана в своем паучьем обличье вернула меня в гнездо Норы. Мы не обменялись ни единым словом, за исключением того единственного случая, когда она указала на маленькую речку и спросила, не хочу ли я помыться – по ее мнению, я слишком воняла. Я даже не смогла придумать язвительной колкости в ответ. Я понятия не имела, о чем говорить с фейри после того, как узнала, кем она была на самом деле и почему мне помогла.

Нора даже не заметила моего многочасового отсутствия. Она проснулась как раз в тот момент, когда я собиралась лечь спать рядом с ней.

Вышеупомянутая фейри-мотылек с помощью ракетки для настольного тенниса попыталась переложить вафли на бумажную тарелку. Что ж, по крайней мере она использовала правильную посуду – правда, была вероятность, что в итоге она ее съест.

– Я шпионка Неблагого двора и даже не подозревала об этом! – вернулась она к теме Морриган. – Как думаешь, король Оберон в курсе? Хотя королева Титания известна своей любовью к сплетням, и она бы наверняка проболталась. Или Титания уже что-то упоминала? Я уверена, злобная оленья морда постоянно намекает на подругу Маб, а мы так ничего и не поняли!

Не особенно впечатленная, я пожала плечами.

– Интересно, как давно они общаются? – продолжала Нора. – Я служу Маб уже семь сотен лет, но понятия не имела, что они дружат!

– Морриган исчезла из моего мира много веков назад, – сказала я, пытаясь подсчитать, сколько человеческих лет она находится при Неблагом дворе. – Думаю, последний раз в записях ведьм она упоминалась в позднем Средневековье, вернее, в начале Нового Времени.

– Я даже не знала, что ведьма так долго жила при Неблагом дворе. А наше царство не настолько большое. – Нора вскинула руки, украшая потолок брызгами теста. – Все это так… вау.

«Вау» достаточно хорошо описывало ситуацию. Честно говоря, я по-прежнему не знала, как относиться к этому откровению.

Возможно, это звучало странно, поскольку я не имела к ним прямого отношения, и для меня ничего не изменилось, но все же тот факт, что Морриган была близкой подругой Маб, а фейри-паук Моргана уже много лет знала Морриган, казался мне сюрреалистичным. Ведьма была королевой Неблагого двора!

Это ведь безумие, в конце концов!

– Да уж, и правда. Ведьма и фейри. Что дальше? Королева ведьм, вступившая в связь с принцем ада?

– Да, ты права.

– Что думает Атропи?

– Я не хочу, чтобы она давала мне дурацкие прозвища, – прошипела Атропос, извиваясь в удушающей схватке с Санта-Клаусом.

– Она говорит, что просто в восторге от твоего милого прозвища.

– Ты мучаешь меня.

– Будь благодарна за то, что Нора подарила тебе Санта-Клауса.

– Он – самая раздражающая штуковина, которую мне когда-либо доводилось видеть. Люблю его.

– Рада, что тебе нравится.

Фейри погладила Атропос по голове, и я увидела, как змея восторженно прикрыла глаза и высунула язык. Она могла сколько угодно называть Нору «надоедливой фейри», но втайне обожала ее.

– Приятного аппетита! – сказала Нора, швыряя бумажную тарелку с семью сочными вафлями прямо мне на колени. О жирных пятнах, которые остались на ткани платья, пожалуй, не стоит упоминать. Даже лучшим портным Англии не удастся спасти платье. В лучшем случае из него можно будет сшить несколько черных носовых платков. Прилагающуюся к платью накидку я, должно быть, где-то потеряла, сама того не заметив. Подъюбник был дырявым, как швейцарский сыр, а ткань была испачкана не только грязью, но и кровью и слезами.

Я вяло посыпала выпечку семенами конского каштана.

– Ты не голодна? – спросила у меня фейри-мотылек, которая грызла уже вторую вафлю.

Выпечка по-прежнему пахла восхитительно, но Нора ела ее с майонезом и кетчупом, поэтому я с опаской поглядывала на нее, прежде чем пересилить себя. К сожалению, я не видела, что она замешала в тесто: тени для век или песок, возможно, она даже использовала канцелярский клей вместо молока. Наплевав на риски, Атропос запихнула в рот целую вафлю.

Я только собралась откусить маленький кусочек, но остановилась.

– Могу я кое о чем тебя спросить?

– Секретный ингредиент – это любовь.

– Ты никогда не вела себя враждебно по отношению ко мне.

– С чего бы мне так вести себя?

– С того, что я ведьма.

Как и та женщина, благодаря которой Нора получила огромный шрам на теле. Когда крылья были раскрыты, его не было видно, но во время нашей первой встречи я мельком увидела выпуклость на коже.

Я почти ничего не знала о прошлом Норы, но могла предположить, что мать оставила ее в царстве фейри после нежелательной беременности. Я ни в коем случае не одобряла это, но, к сожалению, в наши дни такая судьба постигала всех новорожденных фейри.

– Да, но ты же Белладонна.

Мои губы слегка изогнулись в улыбке. Я поняла, что она хотела этим сказать, но это был не ответ на мой вопрос.

– Ты хочешь спросить о моей матери, верно? – Серьезный тон Норы заставил мое сердце заколотиться, а когда я подняла глаза, то была почти напугана ее суровым выражением лица. От ее обычно жизнерадостной и всегда улыбающейся личности не осталось ни следа. – А я все гадала, будем ли мы говорить об этом.

Я слегка кивнула.

– Прости, что не осмеливалась спросить об этом. Я не хотела… То есть…

– Я понимаю. Это не совсем та тема, которую мне приятно обсуждать. – Фейри на мгновение отвела взгляд и вздохнула. – Знаешь, я никогда не общалась с ведьмами. До тебя я едва ли перебрасывалась с ними парой слов.

– Значит ли это, что… Ладно…

На круглое лицо Норы вернулось привычное ей озорство.

– Белла, хватит ходить вокруг да около. Ты можешь спрашивать меня о чем угодно, даже если от этого будет больно.

Я сделала глубокий вдох, как будто эти вопросы причиняли боль мне. Возможно, так оно и было, потому что я боялась ранить Нору.

– Так ты не знала свою мать?

Она покачала головой.

– Нет. Я не знаю, кто моя мама, а судя по тому, что она делала со мной в утробе, полагаю, она не очень-то хотела встречаться со мной.

Правда оказалась даже хуже, чем я ожидала.

– Значит, тебя воспитывала Маб?

Нора снова покачала головой, опровергая мою гипотезу.

– Мои первые воспоминания связаны с фейри, с которыми я жила. Люди сейчас называют их чупакабрами, баку и каппами, но для меня они были друзьями – почти воспитателями. Иногда мне их очень не хватает.

– О, мне очень жаль. Что с ними случилось?

– Ах, ты неправильно меня поняла! Они еще живы. Просто мне уже семьсот лет, и я могу о себе позаботиться. Они больше не приходят ко мне в гости, зная, что я теперь самостоятельная.

Я невольно задалась вопросом, а были ли те существа, которые преследовали меня вчера, чудищами. Может быть, они вовсе не собирались нападать на меня и лакомиться моим мертвым телом.

– Знаешь, мое детство было хорошим. – Ее голос по-прежнему звучал так сурово, что даже у Атропос пропал аппетит. Возможно, все дело было в трех вафлях, которые она успела проглотить. – Эти существа обычно убивали других фейри-младенцев, но меня вырастили. И это при том что моя кровь и плоть для них вкуснее, поскольку я принадлежу к Высшим фейри. Если бы они меня съели, это дало бы им невообразимую силу!

– О, правда?

Таким вещам не учили даже в Академии.

– Этот мир, как и многое другое, прекрасен, но в то же время опасен.

– А что было потом? Как долго ты прожила с ними?

– Мне было около пяти, когда меня нашли. Принцесса Акаша, третья по старшинству дочь королевы, подобрала меня во время дикой охоты и привела в замок. Однако фейри-пантера быстро потеряла ко мне интерес, потому что я совершенно не справлялась с ее поручениями. Так я оказалась у Маб.

– Вот почему ты никогда не общалась с ведьмами.

Нора грустно улыбнулась.

– Я этого не говорила. До тебя мне приходилось сталкиваться с ведьмами. – Она протянула руку и провела когтем по моей шее. – Я убивала ведьм по приказу Маб. Перерезала им горло или ломала хребет. Хотела бы я сказать, что при этом не думала о своей матери, но если честно, это давалось мне так легко только лишь потому, что я представляла, что это ее жизнь обрывается.

До этих пор я никогда не воспринимала Нору как угрозу, но когда кончик ее ногтя коснулся моего горла, мне стало трудно даже глотать. На коже образовалась тонкая ядовитая пленка. Или это от страха выступил пот?

– Я фейри смерти, Белла, и, как и Блейк, обладаю особым даром убивать.

А потом к ней внезапно вернулось ее обычное «я». Она с восторженным писком упала ко мне в руки и обняла так, как будто мои кости и плоть были какой-то мягкой игрушкой. Я только вздохнула, когда она, хихикая, прижалась ко мне – никаких признаков фейри смерти.

– Но я бы никогда не причинила тебе вреда! – Она поцеловала меня в щеку двумя опасными для жизни поцелуями. – В этом я поклялась Блейки.

– Ах да. Вспоминаю. Тогда я впервые спала в его постели, – сказала я, чувствуя, как мои щеки заливает румянец. – Я еще тогда подумала, что ты призрак из сна.

– Нет, на самом деле раньше, – сказала она. – Он наблюдал за тобой со стены сада. Я неверно истолковала его энтузиазм и хотела напасть на тебя. В процессе я случайно сломала Блейки несколько костей. Благо, он прояснил ситуацию достаточно быстро, иначе я бы в мгновение ока перерезала тебе сонную артерию, и ты бы истекла кровью еще до того, как поняла, что на тебя напала фейри.

– Хорошо, что Блейк уже признался, что сталкерил меня, иначе я бы ему хорошенько врезала.

– Я бы не назвала это сталкерингом, потому что он в основном следил за Вальпургой. Он уже тогда подозревал, что она может навредить тебе.

Я поморщилась. Она напомнила мне о том, что Блейк всегда желал мне только добра. Нельзя забывать и о том, что его план убить первородных князей пошел бы на пользу и мне как королеве, но была одна большая проблема: Блейк слишком сильно хотел защитить меня. Именно по этой причине он скрывал от меня то, что мне лучше было бы знать.

Что, если он до сих пор видел во мне беспомощную ядовитую ведьму? Ведьму, которую надо спасать от дикой охоты, гнева Вальпурги или ненависти Кармиллы?

Я должна была вернуться и наконец-то поговорить с ним. Его истинное имя уже многообещающе вертелось на языке, но что-то удерживало меня.

Я пока здесь не закончила.

– Не делай такое лицо! – Нора неправильно истолковала мою гримасу и двумя пальцами приподняла уголки моего рта. – Я больше, чем мое прошлое. Я не горжусь тем, что делала для Маб, но никому лучше не станет, если я буду ненавидеть себя за это.

Она уже собиралась вернуться на свое место, но я схватила ее за руку и пристально посмотрела ей в глаза.

– Ты веришь, что я смогу создать мир, в котором фейри-дети не будут страдать, как ты когда-то? Мир, в котором никто не причинит вред ни одному фейри-ребенку? Только будь честной.

Я устала от этого бессмысленного кровопролития.

Ведьма причинила Норе боль, и из-за этого она убила многих моих сестер. Не око за око, не зуб за зуб, а намного, намного хуже. Если все так продолжится и дальше, то ведьмы, фейри и демоны рано или поздно сотрут друг друга с лица Земли.

– Не знаю, – последовал честный ответ, который сначала поразил меня. – Так ведь было всегда. Много тысячелетий, наполненных чувством вины за пролитую кровь. – Потом Нора взяла мои руки в свои и улыбнулась такой же яркой и сияющей, как солнце, улыбкой. – Но я хочу верить в это вместе с тобой, Белла.

Я коротко ответила на ее улыбку и снова упала на подушки.

– Богиня, – выдохнула я, проведя рукой по лицу. – Сейчас я даже силы свои не контролирую. Я вообще не должна давать обещаний, которых не смогу сдержать.

Но выслушав историю Норы, я не могла оставить все как прежде. Столько фейри-детей страдали, столько взрослых фейри пережили в детстве нечто подобное.

– Вот почему ты должна что-то поесть и набраться сил, чтобы мы полетели в замок, и ты могла поговорить с Морриган. Поверь мне, ты не захочешь, чтобы я кормила тебя с ложечки. Однажды я попробовала провернуть это с Блейком, когда он был совсем маленьким, и случайно сломала ему челюсть.

Нора схватила меня за запястья и потянула на себя, заставляя сесть ровно, а затем шустро обежала меня. Вскоре после этого я почувствовала, как она прислонилась своей спиной к моей.

– Я не слышу, как ты ешь.

– Это правда вкусно, – подумала Атропос, свернувшись в клубочек для лучшего пищеварения. – Маленькая фейри умеет готовить не только лапшу.

Я все еще не была по-настоящему голодна, но не хотела разочаровывать Нору после того, как она приложила столько усилий, чтобы приготовить вафли.

Я откусила маленький кусочек и застонала от восторга.

Тесто оказалось воздушным и легким, и оно буквально таяло во рту. Я бы даже сказала, что вафли без моей любимой ядовитой приправы на вкус были гораздо лучше.

– Вафли потрясающие!

Это было преуменьшением. Даже повара в замке Алник не предлагали мне ничего подобного.

Что сделало вафли необыкновенно восхитительными?

– Это рецепт матери Блейка.

От ее слов у меня в горле застрял кусочек вафли.

– О, правда?

– Она всегда добавляла к ним древесный сироп или пчелиный помет, но я нахожу это отвратительным. Нарезанные помидоры на вафлях намного вкуснее.

Кленовый сироп и мед только бы улучшили блюдо, но мы снова отвлеклись от темы.

– Значит, ты знала мать Блейка?

– Я познакомилась с ней вскоре после того, как почувствовала его рождение. Я знаю Блейка с тех пор, как он был младенцем.

– Ты… почувствовала его?

– Если ты съешь еще немного, я, возможно, расскажу тебе об этом.

Я осторожно откусила кусочек, и Нора захихикала.

Она сильнее прижалась к моей спине и начала рассказ:

– Хотя я фейри, а Блейки демон, но мы произошли от одной крови повелителя демонов. Я всегда знаю, где он находится, да и он знает мое местонахождение. Вот почему я так легко нашла вас, когда вы прятались в Теневых пещерах, скрываясь от дикой охоты.

– Не могла бы ты рассказать мне об этом подробнее?

– О Теневых пещерах? Они соединяют Благой и Неблагой двор и используются в первую очередь для контрабанды и любовных приключений.

– Нет! О матери Блейка! Как ее звали? Как она выглядела? И как…

«Как она умерла», – хотела спросить я, но потом мне пришло в голову, что это было бы бестактно по отношению к моему демону.

Ответ прозвучал несколько робко:

– Я мало что могу о ней рассказать. К сожалению, я забыла ее имя. Мы встречались раз десять, прежде чем ее время в этом мире кончилось. Люди ужасно недолговечны.

Я не смогла удержаться от вопроса:

– Но она ведь не была старой, верно?

– Нет. В этом ты права. Она даже не состарилась, как подобает человеку. Если не ошибаюсь, она умерла от тяжелой болезни. Блейк не любит об этом говорить.

– Расскажи мне о вашей первой встрече, – попросила я фейри, проглатывая вафли, посыпанные ядом.

– Впервые я увидела ее, когда Блейку не было и месяца. Наверно, я ее здорово напугала, потому что она запустила в меня сковородой. Но это была очень хорошая сковорода. Думаю, она где-то здесь. Хочешь посмотреть?

– Я представляю, как выглядит сковорода.

– В любом случае, она всегда была добра ко мне и готовила эти вафли, когда я навещала Блейки. Она была странной для человека. После первой встречи больше не спрашивала меня о моей внешности. Просто приняла тот факт, что фейри существуют и что Блейк – мой единокровный брат.

– Ну да, она ведь родила демона. По крайней мере, она немного знала о сверхъестественном мире.

Нора кивнула.

– Тем не менее… кое-что в ее поведении было особенным. Она заботилась о Блейке, хоть он и был нежитью. Знаешь, я даже немного завидовала ему.

– Я могу это понять, учитывая вашу историю.

– Я многое забыла, но знаешь, что я помню по сей день? Блейк невероятно похож на нее. – В ответ на мой изумленный вздох она продолжила: – Человеческая оболочка демона ни в малейшей степени не отражает того, как он выглядит в реальности. Однако демоны обладают определенной властью над своей внешностью, пока не достигнут бессмертия: черты лица, цвет кожи, глаза, волосы, даже фигура. При этом они ничего для этого не делают, чаще всего просто подстраиваются под определенную эпоху, но только до тех пор, пока, как ведьмы и фейри, не застывают в бессмертии между двадцатым и тридцатым днем рождения. Блейки не меняется уже добрых два года. Я сейчас сделаю нам еще вафель, хорошо? Тебе не помешает добавка.

Я машинально кивнула, молча соглашаясь с ней.

Мне требовалось некоторое время, чтобы переварить то, что Нора открыла мне о себе и Блейке. С одной стороны была фейри-мотылек, которая никогда не чувствовала материнской любви и выросла практически в дикой природе с кровожадными монстрами, а с другой – адский демон, который воспитывался любящей матерью.

Я снова осознала, как благодарна за то, что Пира и другие ведьмы одарили меня любовью. Конечно, не все было радужно; между нами часто возникали споры, потому что вместо основного блюда я хотела приступить сразу к десерту.

Я вздрогнула, когда Нора вскочила из-за импровизированного рабочего стола, размахивая чесалкой для спины, как мечом. Новые брызги теста попали на пропавшую картину Рембрандта, скрипку Страдивари, одиноко стоявшую без дела, и на мое платье.

– Кто-то у двери, – прошипела мне Нора, и ее глаза сузились до щелочек.

– Т-такое часто случается?

Она излишне спокойно пожала плечами.

– Время от времени. Меня уже грабили пару раз.

– Можно мне уже съесть какого-нибудь фейри?

– Атропос, если ты задашь этот вопрос еще раз, я подожгу твой домашний террариум.

– Ну, это точно не близнецы фейри-гиены, – злорадно хихикнула Нора. – После того как ты их отделала, они еще долго не смогут ничего красть из моего гнезда.

– Что ты делаешь? – закричала я, когда она отодвинула занавеску.

Из-за ее настороженности я приняла новую угрозу слишком близко к сердцу. Она была Высшей фейри, а я – королевой ведьм. Атропос жаждала многообещающей закуски. Чего нам следует бояться?

– Снаружи никого нет, – ответила Нора, растерянно оглядываясь по сторонам. – О, там что-то лежит, и это для тебя.

– Я ничего не заказывала, – на автомате сказала я.

– Я заказывала, – вмешалась Атропос. – Но никак не думала, что они доставят это в царство фейри.

Нора протянула мне посылку, которая была обернута в красный шелк и перевязана джутовым шнуром. Она была так красиво украшено мхом, маленькими веточками и незнакомыми мне черными цветами, что я несколько минут завороженно смотрела на посылку.

– Открывай! – подсказала Нора.

– Да! – согласилась с ней Атропос.

– Но она так красиво упакована… – возразила я. – Не хочу ее портить.

Они обе угрожающе приблизились ко мне, и я поддалась на их уговоры.

– Хорошо, хорошо, открываю. Как можно быть такими нетерпеливыми!

Мои дрожащие пальцы на мгновение замерли, когда я увидела маленькую бумажку.

«Для королевы Белладонны, – было написано на куске пергамента мелким почерком. – Чтобы ты выглядела не так ужасно», – гласила надпись на обороте.

Посылка ведь не могла быть от…

Теперь меня было не удержать: острыми ногтями я перерезала веревку и развернула подарок. Я замерла в изумлении, держа вещь перед собой. Я изучила каждую мелкую деталь: золотые элементы в области бедер, наплечники из серебристой ткани и тонкие цепочки, которые от плеч переходили в массивный чокер из красных драгоценных камней.

– О, какое великолепное платье! Как думаешь, кто его послал?

Я указала на золотых паучков на плечах, которые слишком явно указывали на отправителя.

Но я была удивлена: еще вчера Моргана обходилась со мной как с предметом мебели, а теперь подарила мне потрясающее платье. Может быть, Морриган приказала ей сделать это?

– Надень его! – воскликнула Нора.

– Ты о чем? – спросила я, хотя у меня не было другого выбора. Бретельки моего платья уже грозились разорваться и оставить меня голой.

– Раздевайся! – подбодрила меня фейри. И как отказать, когда слышишь такие поддерживающие крики?

Опасения, что меня придется вырезать из прошлого платья, не оправдались. Оно рассыпалось на мелкие черные хлопья, когда Нора помогла мне выбраться из этой тряпки.

К счастью, в норе у Норы имелось большое зеркало, в котором я с восхищением рассмотрела себя со всех сторон.

У Морганы со вкусом явно было получше, чем у короля Оберона: V-образные вырезы платья спереди и сзади оказались очень глубокими.

Нора немного помогла мне, и кейп платья раскрылся, спустившись до самых лодыжек. Накидка серебряного цвета была украшены узором из паутины. Разрезы для ног не только дали мне свободу движений, но и придавали платью слегка порочный вид.

В нем я чувствовала себя лучше, чем когда-либо.

Я безмолвно поблагодарила суровую фейри-паучиху.

Тем не менее я не позволила себя подкупить. Возможно, платье и изменило мой взгляд на ее чувство стиля, но не заставило забыть о грубости с ее стороны.

– Насколько хорошо ты на самом деле знаешь Моргану? – спросила я фейри-мотылька, которая как раз застегивала платье в районе шеи.

– Не очень хорошо. Я уже говорила тебе, что общаюсь преимущественно с королевой и лишь изредка с ее дочерями, даже с Акашей, которая тогда нашла меня. Просто иногда встречаю их в замке и знаю только то, что о них рассказывают.

– И что о них рассказывают?

– Говорят, принцесса Моргана была бы лучшей правительницей, однако ее магия слаба. Ее сестры намного могущественнее, а сила значит все в нашем мире.

Разве так не везде?

Первородными князьями становились демоны с самой сильной кровью, а королевой ведьм – та, кто могла лучше защитить своих сестер от угроз извне.

– Неужели другие принцессы настолько сильнее? Я бы сказала, вчера она меня здорово потрепала. Ее сеть нерушима.

Нора кивнула.

– Когда еще была личинкой, я стала свидетелем ссоры между принцессами. Думаю, эскалация произошла во время совместного праздника Благих и Неблагих. Моргана, вероятно, поссорилась с тройняшками фейри-воронами, и с тех пор Маб недолюбливает Моргану. Это был вопиющий скандал, каких раньше не видывали. Слухи расползлись по царству фейри, как лесной пожар.

Отлично. Теперь мне действительно стало жаль фейри-паучиху.

– Нам уже пора выдвигаться, не так ли? – спросила я у Норы.

Она свистнула с помощью пальцев, и вскоре гнездо затряслось от появления гигантского мотылька.