Приключения Реверса

Глава 20

Юнгерн довёз нас до конца просёлочной дороги, которая по расчётам Андрэ и Грамматика была по ту сторону экрана. Впереди начинались каменные россыпи, поляны с низкорослой травой и чахлые деревца, местами перерастающие в полноценный лес. По этой тропинке мы дойдём до перевала, рядом с которым и находится Риш, столица Хобритании. Если бы мы двигались с французской стороны, то нам бы сначала встретились остальные четыре города этой маленькой страны, но отсюда можно добраться до столицы пешком за три дня. А не пешком вообще не добраться, горы, чтоб их!

За первый день мы прошли через перевал и решили на этом закончить, чтобы на следующий день выйти к деревне в середине дня. Навык «полевая кулинария» мы оба открыли, но этим наши достижения и ограничились. С другой стороны, этого хватает чтобы не спалить лагерь при кипячении воды, а для остального есть 50 килограмм сухпайка в инвентаре. Спать я завалился, просто подложив под голову подушку, а Ироне пришлось снимать латы отдельно от поддоспешника, в чём система никак не помогала, и закутываться в спальный мешок поближе к костру. Я занялся подведением итогов наших тренировок, чтобы точно знать, на что смогу рассчитывать в предстоящих боях.

Статус

[Имя: Максим Реверс]

[Уровень: 12]

[Титул: Игрок.][Базовые настройки]

[Резистивность: 27]

[Характеристики:]

[Сила: 10][410]

[Ловкость: 10]

[Стойкость: 20][320]

[Сознание: 168]

[Свободные очки:0]

[Навыки]

[Ближний бой: ур. 10 (ученик)]

/[Кастеты: ур. 19 (подмастерье)]

/[Кулаки ур. 2 (ученик)]

[Ближний бой с оружием: ур. 5 (ученик)]

/[Кинжалы ур.10 (подмастерье)]

/[Мечи ур. 1 (ученик)]

Большинство навыков объединяются в группы, и мне наконец объяснили, как этим пользоваться: прогрессируя в одной дисциплине ты развиваешь ещё и общий для всей категории навык. Когда в категорию добавляется новая дисциплина, на моём примере в «ближний бой с оружием» добавились мечи, общий навык всей категории становится усреднённым с округлением вниз //(10+1):2=5.5//. Получается, награда мне не только ничего полезного не дала, но ещё и навредила? Нет. Навык категории важен только при использовании нового/менее знакомого оружия. Если я захочу помахать-таки мечом, то я буду делать это с эффективностью 6, а не 1 уровня. А особенности от навыков категорий всё равно открываются только после сбора комплекта развитых навыков, что мне явно в ближайшее время не грозит.

[Стрельба: ур. 10(подмастерье)]

/[Пистолеты ур. 10 (подмастерье)]

[Ношение брони ур. 13 (подмастерье)]

/[Шлем ур. 10 (подмастерье)]

/[Нагрудник ур. 14 (подмастерье)]

/[Перчатки ур. 20 (мастер)]

/[Штаны ур. 10 (подмастерье)]

/[Сапоги ур. 15 (подмастерье)]

[Пение ур. 42 (горлодранец)]

[Кулинария ур. 4 (ученик)]

/[Орочья кухня ур.6 (ученик)]

/[Человеческая кухня ур.3 (ученик)]

[Истинное зрение ур. 42 (бог)]

[Ксенобиология ур. 3]

/[Гоблины ур. 3]

/[Орки ур. 2]

/[Дворфы ур. 4]

[Артефакты]

[ЛИНУС 10]

[Комплект брони «Чернокожник»]

[Кожанная броня. Ранг «эпический». Свойства: Снижение колющего и режущего урона на 80 %. Иммунитет к особым эффектам снижаемого урона.]

/[Гульфик я купил из кожи!]

/[Он подходит к моей роже!]

/[Он из кожи!]

/[Как и рожа!]

/[Владелец: Максим Реверс, подтверждено Химерой.]

[Кольцо Властителя]

[Стилет]

[Кинжал. Ранг «редкий». Свойства: колющий урон, обход брони]

Обход брони — это условный эффект, срабатывает после выполнения условия. В этом случае, если ткнуть в неприкрытую бронёй часть никакие снижения урона и иммунитеты работать не будут, только стойкость.

[Пистолет «Пустынный дракон»]

[Пистолет. Ранг «эпический». Свойства: колющий урон, дробящий урон, превосходство (отмена иммунитетов)]

У артефакторов в ходу специальный термин — «превосходство». Им обозначают эффекты, срабатывающие при пробивании вражеского сопротивления с двукратным перевесом, то есть мою броню нельзя проткнуть, но выстрелу из «пустынного дракона» будет похуй. Именно из-за свойства под «превосходством». А вот пистолет Ирони таким свойством не обладает, а значит даже кожаная броня станет для него непреодолимой преградой, как мифриловая кольчуга на Фродо. Только вот если стрелять не по Фродо, а по кому угодно другому, попадание расплющит кости и органы, но зато пулю можно будет вытянуть из кратера, просто потянув за края доспехов…

[Пистолет Парацельса, поколение 8][2 шт.]

[Пистолет. Ранг «обычный». Свойства: колющий урон, дробящий урон]

[Меч Монеты]

[Меч. Ранг «необычный». Свойства: неразрушимость, колющий урон, режущий урон.]

/[Владелец: Максим Реверс, подтверждено Монетой.]

[Комплект «Кулаки колдуна»]

[Кастеты. Ранг «эпический» Свойства: дробящий урон, быстрые удары] [Сконструированы для бойцов с низким показателем силы и высоким показателем сознания.]

[Лопатка сапёрная]

[Инструмент. Ранг «редкий» Свойства: помогает копать. Дополнительно: топор. Ранг «редкий» Свойства: режущий урон, помогает не копать.]

[Особенности]

[Автор безселлеров]

[Атеист, бухавший с богами]

[Жизнь вопреки]

[ЗОЖ это вообще пиздёж]

[Избранный системы]

[Концентрация]

[Сознание 100. Улучшает отслеживание одной цели за счёт фокусировки на ней]

[Кровь Элис]

[Мой бур пронзит небеса!]

[Кинжалы, подмастерье. Проворачивание лезвий в ранах генерирует вдвое больше боли]

[На цепких лапах]

[Перчатки, мастер. В перчатках оружие держится лучше. Бонус при противодействии эффектам обезоруживания]

[Начищенный ствол]

[Пистолеты, подмастерье. Техобслуживание пистолетов любой сложности без особого оборудования]

[Небесный певец]

[Особая сексуальная ориентация]

[От имени Монеты, поздравление: «Извращенцы — мои любимчики! Не разочаруй меня.»]

/[Звероподобные женщины, отклонение средней степени тяжести. Лёгкий бдсм фетиш (саб). Острая боязнь иллюзий]

[Победивший армию]

[Вы в одиночку уничтожили или обратили в бегство целую армию, чем навечно вписал своё имя в зал славы Кемоса]

/[Зал славы Кемоса: После сокрушительного поражения от Ветерана долгой войны Юнгерна армия Хобритании не смогла оправиться и обратилась в бегство, а сама страна замерла в ожидании французского вторжения. Однако в результате продуманных действий диверсанта Максима Реверса армия вторжения осознала нецелесообразность продолжения боевых действий и была вынуждена отступить. По итогам военной кампании система наградила отличившихся героев в индивидуальном порядке.]

/[Система: При произнесении мотивационных речей критическое мышление слушателей притупляется; эффект фанатизма срабатывает при полуторном, а не двухкратном перевесе в резистивности]

Внезапно, оказывается, что мы с Юнгерном разгромили каждый по армии. И судя по бонусу, именно своей речью я обрёк французскую армию на поражение… Наверное, если бы разведчики постепенно продвигались в глубь вражеской территории всё бы сложилось иначе, но мне же захотелось всего и сразу… Ну, да и похер. Такие вещи невозможно предугадать.

[Поимевший богиню]

[Расширение сознания]

/[Сознание 50. Резистивность +1]

[Реверс и пустота]

[Рождённый под знаком полярного лиса]

[Система жизнеобеспечения (комплексное)]

/[Совокупный навык элементов брони. Любая носимая броня получает + 1 ранг свойства «жизнеобеспечение». Если такого свойства нет, даётся первый ранг]

[Терморегуляция]

/[Ношение брони подмастерье. Поддерживает оптимальную температуру тела под бронёй. Предотвращает перегрев и переохлаждение, за исключением экстремальных температурных воздействий]

А вот за эти две особенности Ироня меня чуть живьём не съела, ей до них ещё по 4 уровня в каждом навыке из категории. Жизнеобеспечение 1 ранга позволяет тебе напрочь забыть о мыле и прочих гигиенических мелочах, пока ты в броне — система чудесным образом будет поддерживать тело чистым, даже возможные кровотечения этому не помешают. Дополнительно это снижает вероятность заражения ран, но Ироне было актуальнее другое… Ну а терморегуляция не даёт мне замёрзнуть, даже если я сплю на голой земле в прохладных горах.

[Стоматолог]

[Убийца гоблинов]

[Убийца паладинов]

/[Вы убили несколько существ, руководствуясь мотивом классовой ненависти. Урон по классу «паладин» +10 %]

[Я превозмогу или погибну!]

/[Повышает уровень пафоса при генерации пафоса на фиксированное значение]

Это, похоже, за похмелье, вернее за то, как я с ним справлялся. Интересно, какую шкалу для измерения пафоса использует система и как она соотносится с привычной мне шкалой Жилимана?

[Ускоренное восприятие]

/[Сознание 150. Позволяет обрабатывать 72 кадра в секунду против стандартных 24 в течении 3 секунд]

Здесь стоит отметить, что Ироня взяла другие бонусы за сознание, кроме вот этого. За пятьдесят у неё, как и у большинства жителей этого мира открылись особые интерфейсы. Мой вариант на +1 резистивности брали те, кто собирался стать «горючим» магом. Им ничего кроме генерации маны не интересно, а продвинутым техникам их никто обучать не будет. Резистивность же повышает эффективность преобразования реальности в системную ману на любом уровне навыка. Тем, кто решил изучать магию глубже без особых интерфейсов будет тяжко. В моём случае это выбор между сомнительно полезным и несомненно бесполезным.

За 100 единиц сознания дали выбор между «окнами» и «концентрацией» — противоположными по сути своей плюшками. «Окна» позволяли отслеживать несколько целей одновременно и являлись особым интерфейсом, а «концентрация», наоборот, фокусируется на одной цели, но в ущерб общей картине боя. Перекос от использования концентрации весьма серьёзный, но, во-первых, у меня всё равно нет выбора, а во-вторых, мне некем командовать в бою. Я в любом случае буду прикрывать спину Ироне, пока она избивает врага щитом и колотушкой.

А ещё тактика — это очень хорошо, когда группа бойцов разносторонняя, тренируется вместе не меньше полугода и желательно имеет несколько совместных операций за плечами. А я просто сам себя успокаиваю прокручиванием плана и поиском новых идей.

С местоположением деревни мы слегка обсчитались, и вышли к частоколу ближе к закату, но всё-таки засветло, что не помешало низкорослым крестьянам закрыть ворота на наших глазах. Мы наблюдали за этим с холма, и я решил всё-таки попробовать пробраться внутрь огороженного периметра: спать мне не холодно, но жёстко. Начал проникновение с банального предложения взятки сторожу, и сразу же добился успеха. Постоялый двор расположился на центральной площади, как я и предполагал. Это был самый высокий дом в деревне, но потолок всё равно был неуютно близко к моей голове.

Никаких подземных нор в деревне не было, только каменные дома с деревянными перекрытиями. Стёкла заменяли похожие на упаковочную бумагу плёнки, о происхождении которых я предпочитал не задумываться, а светильники просто висели под потолком как маленькие солнышки, по одному на комнату. Мы с Ироней взяли одну комнату на двоих и уже собирались отведать местной кухни, когда за открытым окном общего зала замельтешили факелы, подсвечивающие идущую по улице группу вооружённых мужчин.

— По какому поводу праздник, господа? — крикнул я им через окно.

— А вы, собственно, кто будете, уважаемый?

— Я бродячий охотник на монстров, Максим Реверс, а это Ироня, мой бард.

— Охотник на монстров? По тебе не особо заметно. А баба твоя вообще жрица, а не бард.

— Ну а ты вот зануда, а не крестьянин, и что с этого?

Тут к разговорчивому факелоносцу подошёл один из его товарищей и что-то ему тихо сказал.

— Тут люди намекают, что пиздеть — не мешки ворочать. Если правда охотник на монстров — докажи!

— Не, я в отпуске.

— А нам-то что с этого? Деревню терроризирует призрак, так что изволь разобраться, ежели охотник!

— И, с чего это должно быть моей проблемой? У вас же есть хозяин, которому вы налоги платите, вот его и просите.

— А с того, что этот самый хозяин сказал в деревню никого не пускать, и докладывать обо всех чужаках! Он тут бандитов ловит!

— А я при чём?

— Ну, если тебе не нужны деньги за монстра, значит у тебя уже есть деньги от грабежа, и это тебя ищет граф.

Ой. А ведь крыть такое нечем… Кроме бродячих авантюристов, которые на то и бродячие, что лазают повсюду, тут легальных чужаков быть не может. А авантюристы обычно не упускают ни одной монетки. Хорошо, что я сам начал этот разговор, а не нарвался на старосту поутру — итог был бы таким же, но похоже призрак барагозит ночью, значит пришлось бы задержаться минимум на сутки.

— Хорошо, я помогу вам. Но мне нужно полчаса на подготовку! — сказал я и закрыл окно. Желтоватая плёнка не отсекала звуки как двойной стеклопакет, но толпа продолжила движение и перестала шуметь под окнами.

— Не люблю призраков — сказала Ироня.

— Ты же не просто так это сказала?

— Ну разумеется. Ты пойдёшь убивать его один. И не надо меня уговаривать, иначе регенерирую в Кресанию!

— Мда. Ну расскажи хотя-бы, почему призраков не любишь.

— Ты, наверное, вспоминаешь тех рафинированных призраков из Сверхбанка, которые там с улыбочками и «что вам подсказать» ходят?

— Ты это серьёзно?

— А, ну да, ты же с луны свалился. Вообще, если их не разу не видел, не много потерял. Обычных призраков тоже не многие видели — их для банка отлавливают быстро. А я их терпеть не могу за то, что они мерзкие на ощупь.

— А как их ловят?

— Понятия не имею. Я просто один раз коснулась такого в банке, а твой клиент явно будет очень агрессивным. Не хочу, чтобы он меня трогал, понимаешь?

Трактирщик принёс еду, и мы замолчали, да и разговор зашёл в тупик. Ужин состоял по большей части из овощей, в которых изредка встречались кусочки какой-то птицы.

***

«Ночной дозор» отвёл меня к кладбищу, отделённому от деревни особенно высоким и толстым частоколом. Ворота здесь дополняла маленькая калитка с двумя засовами, через которую меня и проводили «на дело». Остаётся надеяться, что у калитки кто-нибудь останется, чтобы мне не торчать на кладбище до утра.

Помнится, дворф в Городе говорил, что динамик может раздавать баф боевого гимна… Если он не поможет мне непосредственно в бою, то хоть кольцо подзаряжу. А что может какой-то там призрак против всесильного демона из кольца Властителя? Да хрен его знает. В бою Ши так и не смогла себя проявить.

Разделённые оградами могилы с камнями в изголовье выглядели вполне ухоженно, на них не росли кусты, а трава была только между рядами. На музыку обитатели этого места реагировали как положено — никак. Я бродил по пустому кладбищу в поисках нарушителя спокойствия, а сам нарушитель, скорее всего, бродил по деревне. Если бы частокол мог удержать призрака, такое соседство крестьяне считали бы наименьшей из своих проблем. Самое время подойти к вопросу с другой стороны.

Граф ловит бандитов рядом с деревней. Наказать деревню за торговлю с бандитами он не может, во всяком случае с позиции правосудия. Отсюда, либо призрак не существует, и придуман для прикрытия выгодной, но незаконной торговли, либо существует, и мешает торговать с бандитами даже больше чем граф, который, в свою очередь, просто хочет в долю.

По первому варианту, нужно поискать разрытую могилу, из которой и появился наш мифический «беспокойный дух». По второму — тропинку от кладбища до леса. Пока я занимался расследованием, динамик захрипел, начал растягивать слова, а потом и вовсе замолчал. Разрядился. Через минуту мне на плечо легла рука…

Призрак не издавал никаких звуков, облетел меня вокруг и заглянул мне в глаза. Его прикосновение ощущалось сквозь броню, и было действительно очень неприятным, но не более того. Холодное, мокрое, обволакивающее… Выглядел призрак как обычный деревенский житель, человеческое лицо, нормальные глаза. Я дал ему по морде, просто чтобы убедиться, что это так не работает. Рука прошла насквозь, но призрак скривился, а из его носа пошла кровь.

Или работает? Вырвался из захвата и начал наносить удары один за другим. Лицо быстро превратилось в кровавую кашу, а руки, которые я неведомым образом отбивал оказались сломаны в нескольких местах. То есть, мои удары даже эффективнее, чем против человека?

Призрак сбросил облик изломанной куклы и вцепился мне в голову сильными длинными руками из тусклого белёсого света. Лицо мало отличалось от первоначального, но теперь было полностью лысым. Нижняя половина тела стала сужающейся трубкой, как змеиный хвост, а ноги превратились в дополнительную пару конечностей, удерживающею тварь на мне. Мои кулаки больше не беспокоили призрака, а его рот начал растягиваться.

Руки! Они же каким-то образом меня держат, значит я могу с ними бороться? Его вес совсем не ощущается, а нижняя пара рук цепляется ко мне на уровне пояса. С трудом отрываю сначала одну, потом вторую, бросаю их вверх одновременно с рывком вперёд. Хвост взмывает в воздух и тянет за собой всё остальное, на секунду мне кажется, что удалось высвободить из захвата и голову, но нет. Касание призрака больше не кажется обволакивающим, пальцы растянулись и истончились, они острые и колючие, а рот превратился в огромный чёрный провал, падающий на меня.

Глава 21

Призрак упал и исчез. Осталось только чувство обволакивающей мокрости, расползающиеся от головы по всему телу. Кажется, чем меньше призрака я вижу, тем больше проблем возникает. И что теперь делать? «Ши, ты меня слышишь?» «Ши, убей призрака!» «сделай с ним что угодно, только убери его от меня!!!»…

Ответа нет. Может вернуться в деревню? Там тоже не знают, что делать, но вдруг? Так, а если снять кольцо и надеть его заново? При попытке снять перчатку обнаружился неприятный сюрприз: мокрая губка, которую я чувствовал кожей проникла внутрь и стала моими пальцами. И продолжила захватывать тело! Попытавшись шагнуть, я упал лицом вперёд, а руки не послушались рефлекторной команды. Боли не было. Мокрая губка не чувствует боль, или не проводит её также, как обращённые к Ши мысли.

Вскоре я окончательно потерял способность двигаться. Потом закрылись глаза, пропал слух и наконец остановилось дыхание. Вместо темноты я провалился на каменистый пляж.

— Реверс ты зачем всё сознание богом перемен провонял?

— Ши? Почему ты не отвечала?

— Ты и не спрашивал.

— Но ты же видела, что происходит? Почему не вмешалась?

— А мне-то откуда знать, вдруг это ещё один твой фетиш, перед тем как сожрать призрака дать ему себя облизать?

— Разве призраков можно есть?

— Ой, моя прелесть, прости. Я забыла, что ты человек. — сказала она с искренне виноватым видом.

— Ты его съела? Там моё тело так-то лежит и не дышит.

— Конечно съела, спелый и сочный был.

— Так, я не понимаю, сознание я провонял, а ты эту вонючку с удовольствием съела?

— Это как солёная рыба. Вкусно и ароматно, но стены ей лучше не мазать.

— Понятно. Всё, возвращай меня обратно и чини всё что повредилось. Я тороплюсь.

— Может сначала пошалим, моя прелесть?

— Да у меня всё тело как будто из мокрой губки сделано!

— Здесь у тебя нет тела.

— Тела нет, а неприятные воспоминания остались! Так что, если не хочешь увидеть ватную палочку, приходи в другой раз.

— Ну ладно, так и поступлю.

Когда я поднялся с земли небо на горизонте уже начало светлеть. От призрака ничего не осталось, придётся деревенским поверить мне на слово. И они поверили, потому что не ждали меня обратно живым, уроды такие! Дали сто монет, с видом будто награждают великого героя достойной наградой. Если бы они умели проводить пафосные церемонии, наверное, так и поступили бы, и тогда я бы точно не сдержался и начал стрелять. Деньги, не влазящие в мешочек, лежали одной монеткой в инвентаре, на которой был «отчеканен» номинал, в отличии от обычных гладких золотых кружочков. Семь миллионов, и три в мешочке, но теперь — на сто монет больше!

И это не считая напоминания о деревенской жизни в России. Уходил я из этой деревни стремительно, сдерживая ярость и страх. Или, точнее, страх, переходящий в ярость. Я мечтал отмудохать призрака под Ghostbusters, но не учёл, что враг тоже может думать головой и не показываться, пока моё преимущество не закончится. И деревня в этом никак не виновата, хотя и за это я её ненавидел. Холмы быстро скрыли навевающее грусть место, а к середине дня мы дошли до конца тропинки, впадающей в широкий мощёный тракт. По центру дороги шла девушка в мешковатой одежде: тёплая куртка, длинная юбка в пол и даже рукавицы! Грязь на лице и спутанные волосы затрудняли определение возраста, но она явно не была старой.

Мы с Ироней шли в том же направлении, но позади и ближе к обочине, готовые при любом постороннем движении на тракте сойти с полотна под склон холма и затаиться в кустарнике. Изначально наша легенда была так себе, а когда мы узнали об охоте на бандитов — и вовсе потеряли всякое желание общаться с местными. До столицы по тракту два дня пути, даже если мы доберёмся за четыре из-за пряток и других мелочей, это приемлемо.

Увидев облако пыли на горизонте мы перешли на соседний холм и продолжили движение, скрытые деревьями. На вершине очередного холма я заметил, что оборванка на тракте не реагирует на приближающееся облако вообще никак, а идёт посреди дороги. Это становится интересным. Вот конный отряд с каретой подходит достаточно близко, чтобы я мог их разглядеть, слышу, как они орут на девушку, которая не желает уступать середину дороги. Колонна замедляется, а из строя выходят два всадника на быстрых конях и мчатся к оборванке с копьями в боевом положении.

Стремительным движением, нарушающим законы физики, девушка уходит в сторону, а лёгкие всадники на полном скаку сталкиваются, не справившись с управлением. На мостовой белеет лёд, по которому магичка и соскользнула от атаки всадников… Рукавицы, скрывавшие руки девушки падают, открывая зрителям два длинных ледяных клинка, с которыми она бросается в самоубийственную атаку. Ироня тоже стоит и с интересом наблюдает за событиями.

— Вмешиваться будем?

— Ну разумеется.

— Серьёзно?

— Абсолютно. Как драка до лута дойдёт, так сразу и вмешаемся. Я думаю, у этой убивашки много ценных сюрпризов припасено, раз она такая смелая. Не оставлять же их мудаку из кареты?

А девушка тем временем делала всё, чтобы опровергнуть мой прогноз о победителе этой схватки. Незащищённые лошадиные ноги усеяли мостовую, и половина их всадников выбыла из боя. Едущие в хвосте спешились и заняли позицию чтобы защитить карету, к которой скользила ледяная колдунья. Направляемые руками опытной убийцы ледышки пронзали кольчуги или находили сочленения доспехов придавленных всадников, но скоро её ждала встреча с плотным строем, пусть и всего из четырёх человек. Двое по краям вооружены алебардами, по центру щиты с мечами.

Танец на льду закончился со счётом 6:0 в пользу девушки, а лёд появился уже и под строем охранников кареты. Моё мнение не изменилось: строй зарубит убивашку, как только она приблизится. Почти так оно и вышло: алебарда опустилась на хрупкое плечо, но не погрузилась внутрь, а в следующую секунду древко было перерублено пополам. Пока алебардист вытаскивал кинжал ледяная колдунья хладнокровно зарезала его ударом в лицо. Меч обломился и тут же заменился новым, а несмелые удары щитоносцев полоснули воздух там, откуда девушка проскользила строю за спины.

Вторая алебарда почти выиграла этот бой дробящим ударом древка по ногам скользящей колдуньи, но даже шлёпнувшись на задницу она не растерялась, скорректировала своё движение клинками и слетела с дороги. Строй занял позицию на твёрдой мостовой, между каретой и местом падения девушки. Драка переместилась ближе ко мне — лут с доставкой, как это мило! Я-то этих клоунов перестреляю раньше, чем они опомнятся. Девушка соединила клинки в один большой двуручник, длинный, но тонкий, и побежала вперёд по намерзающему трамплину, с которого прыгнула и взмахнула клинком на излёте. Удар пришёлся по ноге война с алебардой, а щитоносцы прикрыли ноги от возможных ударов приземлившейся на склон колдуньи.

За что и получили по ледышке в лицо. Пока девушка тщательно добивала раненых, а я усмирял лишённого лута хомяка, карета взорвалась шквалом щепок и с неё спрыгнуло нечто огромное, голое и мускулистое. Приглядевшись, я понял, что это такой хобрит с характерными волосяными сапожками, только выше девушки в два раза, с огромным стоящим хуем и железными когтями на руках. Эта тварь — хозяин кареты? Колдунья, похоже, тоже не ожидала, потому что не успела среагировать на очень быстрый для столь габаритной штуки удар когтями в грудь, отбросивший её на склон занятого мною холма.

Я достал большой пистолет в правую и стилет в левую и сместился так, чтобы Ироня стояла впереди и левее — она всё-таки танк, вот и пусть первый удар принимает. Очередной раз я недооценил колдунью — она встала, и даже пару раз уклонилась от когтей гиганта, но он был слишком быстрым. С поцарапанной ногой девушка лежала буквально в двадцати метрах от меня. Я ждал, пока босс добьёт свою обидчицу чтобы пристрелить его и заняться мародёрством, но убивашка действительно была полна сюрпризов. Неведомым образом она начала светиться и взлетать навстречу опускающимся когтям, одновременно преображаясь в типичную девочку-волшебницу, с матроской, мини юбкой, чистым лицом и идеальной укладкой. Когти бессильно проскрипели по превращающейся девочке, но это ничуть не расстроило гиганта. Он развернулся в нашу с Ироней сторону.

Бегал этот хрен на ножках быстро, но я успел попасть в него дважды. Дырки от пуль кровоточили, но скорости не снижали, я же стрелял строго по инструкции в центр массы. А такой массе даже пистолет для стрельбы по низколетящим бегемотам не аргумент. В отличии от Ирониных восьмисот стойкости. Удар по щиту немного сдвинул жрицу назад, но она видимо заранее включила апофеоз, потому что после удара оттеснила вцепившуюся в щит тварь обратно. Одной рукой гигант толкал щит, а второй замахивался для удара, и я ничего не мог с этим поделать. Пытаясь помочь, я всадил две оставшиеся в магазине пули в толкающую руку и начал перезаряжаться.

Убивашка тем временем завершила трансформацию и прибежала рубить волосатые ноги гиганта. Когти сильно били по латам Ирони, оставляя вмятины и глубокие царапины, но не могли добраться даже до непротыкаемого поддоспешника. Через пять секунд совместными усилиями мы с колдуньей превратили босса в кровоточащий кусок мяса, после чего он начал уменьшаться до нормальных размеров и сдох. Я считал выстрелы, и знал, что патрон остался всего один, но всё равно направил пушку на незнакомку. Она села на колени и заплакала. Ледяные клинки упали, открывая снежно-белые кисти рук, которыми она размазывала слёзы по лицу.

— Нет… Я не хочу…

— Чего?

— Умирать.

— А когда кидалась на десяток всадников ты об этом не думала? — она стала рыдать громче и трястись. Так. И что мне делать? Пристрелить? Но она же красивая… Пристрелить после? Не о том думаю.

Она напала на движущуюся из столицы карету с сопровождением, в регионе, где ловят бандитов. Если к этому подходят хоть как-то серьёзно, то по дорогам регулярно ездят патрули, и следы боя скоро обнаружат, даже если мы слегка наведём порядок. Тут одних дохлых лошадей 10 штук, или 5 тонн мяса, да сюда пол леса сбежится через пару часов! Далее, когда побоище обнаружат, начнут хватать вообще всех, особенно чужаков, и тут отсидеться в кустах не получится — их тоже будут проверять. Разве что использовать кусты сильно подальше от дороги, но тут нюанс: я знаю путь только в формате перевал — деревня — тракт — ориентир на холме.

Посидеть недельку в лесу? 50 кг сухпайка это много, но я же охуею. Плюс в подземелье мне сказали рассчитывать не на один день, а потом во дворце неизвестно сколько сидеть, и вообще, я уверен, что никакого генератора или центра управления экраном не существует, ну, кроме королевских яиц, через которые можно озадачить отключением экрана компетентных лиц. И что-то мне подсказывает, что охраняется «яйценосная особа» весьма неплохо, а значит после прохождения подземелье станет моей базой на время составления плана. И вот на всё это 50 кг сухпайка, ещё и не вкусного.

С другой стороны, плачущая передо мной девушка скорее всего знает здесь все леса, а в случае обнаружения её можно будет предъявить как виновницу резни. Меня, конечно, повяжут как соучастника, но потом скорее всего отпустят: вопреки расхожему мнению, государства не любят казнить невиновных. Иначе, в чём их отличие от бандитской крыши? Третий момент, она так-то неплохо дерётся! Может пригодиться в споре с людьми графа и в подземелье, и потом, если удастся договориться. И да, она же красивая, хоть и плосковата на фоне Ирони, да и низкорослые меня обычно не интересуют…

Сажусь на колени перед ней, слегка наклоняюсь, чтобы лица были на одном уровне и говорю:

— Ну, тихо, успокойся. Я не собирался в тебя стрелять, на самом деле я тоже своего рода девочка-волшебница.

— В смысле — «девочка волшебница»?

— Я тоже несу херню во имя луны и меня не ебёт никто. Ну, успокоилась? Посиди здесь, мы пока поищем что-нибудь интересное.

На самом деле Ироня уже во всю лутала трупы, и судя по её недовольной роже ничем полезным до сих пор разжиться не удалось. Самым ценным трофеем могли быть лошади четырёх бойцов арьергарда, но они, как умные животные, давным-давно удрали от звуков стрельбы. Лихой план добраться до места кавалерийским наскоком отпал сам собой, да и не больно я на него рассчитывал. В карете нашлась шкатулка с драгоценностями и пара зелий без маркировки, Ироня опознала в них лекарство от поноса и коагулятор для ран. Забрали чтобы вылить позже — у нас в аптечках есть средства получше. Шкатулку я отдал Эльзе — именно так звали незнакомку — в знак дружбы, и как доказательство её вины при поимке. Ограбила колонну, а потом голову честным путникам задурила!

Девочка по причине наивности или стресса шкатулку приняла, провести нас через лес вдоль тракта согласилась и вообще вела себя достаточно дружелюбно, хотя и отстранённо. В пути я болтал с Ироней, а Эльза молчала, но когда мы встали на ночлег жрица вцепилась в незнакомку мёртвой хваткой.

— Эльза, деточка, а объясни мне, что в этой глуши делает такая юная особа, в полном комплекте брони от Жонни, и с навыками бойца специального подразделения?

— Мне двадцать восемь. Броню купила в Жапире, навыки получила там же. Здесь… — кажется, она снова собиралась заплакать — Здесь я прячусь. Пожалуйста, мне больно говорить об этом.

— Ну нет, так не пойдёт. Мало того, что мы идём за тобой, по сути, вслепую, так ещё и спрашивать нельзя? Здесь ищут банду разбойников, может быть ты ведёшь нас к ним? — сказал я.

— Нет. Вы уже… — она всё же заплакала.

— Вот, выпей. Помогает от слёз — сказала Ироня, протягивая Эльзе бутылку коньяка, которых у нас ровно по одной. И я со своей так просто расставаться не собирался.

— Вы уже с бандой. В полном составе.

— Но здесь же только ты? — удивился я.

— Вот именно — сказала она, глотая коньяк и слёзы.

— Тогда, может мы расскажем о себе, а потом ты сделаешь то же самое?

— Нет! Я не хочу с вами… Я просто отведу вас и всё, хорошо?

Я взял в руку пистолет.

— Ты чего?

— Я чего? Это ты чего? Что ты там на холме устроила? Умирать она не хочет! На, сделай это сама, и хватит попусту коньяк портить! — сказал я, отдавая ей пистолет.

— Нет, я не могу — сказала она, глядя в дуло пистолета.

— В таком случае, милочка, хватит строить из себя хрен знает кого. Мы живые, ты живая, и, если ты действительно хочешь жить, тебе необходимо общаться с людьми. Пока не выскажешь всё, что тебя тревожит, не сможешь и нормально воспринимать других. Твои друзья мертвы, а ты нет. Это прозвучит жестоко, но самое время найти новых друзей.

— О да. Ирония там кончила от такой жестокости.

— Рад за неё. Смотри, я агент для особых поручений у захватившего весь остальной мир тайного правительства. Иду в столицу чтобы поставить эту страну на колени и отдать своему господину. А это Ироня, жрица забытой богини жестокости, которая увязалась за мной чтобы помогать и шпионить за мной. Ну, давай, твоя очередь.

— Я встретила его на третьем курсе Института системы…

Рассказ был долгим, с прерыванием на всхлипы в особо чувствительных местах, но в целом картина прояснилась. Всё началось с подпольного бойцовского клуба в Жапире, и его организатора Тайлера Де-Питта, дворянина и красавчика. Военщина и прочие «благородные» занятия Тайлера не интересовали, в отличии от больших денег. И вот, в Жапире появляется подпольный бойцовский клуб с гениальной маркетинговой кампанией в виде «никому не говори о бойцовском клубе». Но даже такая реклама не способна привлечь достаточно много людей с деньгами, когда конкурировать приходится с хореографически красивым рестлингом и просто идеальными во всём драками женщин на грязевом ринге. Для успеха предприятия Тайлеру нужно было чудо, и он знал место, в котором чудесами торгуют по десять монет за пачку.

Институт Системы. Уникальное место, где обитают люди с одной стороны невероятно сильные, с другой — очень голодные. Бои без правил, кроме одного правила — участвуют только маги! Такого зрелища официально не предоставит никто. Позже Тайлер поймёт, что придумал это далеко не первым, а также причину, по которой прежде не слышал ни о чём подобном. Эльза по началу пришла как зритель, но, когда увидела целующего победительницу Тайлера её перемкнуло. Спрут преступного мира намертво оплёл девочку-волшебницу тентаклями и половым щупальцем переманил на свою сторону.

Два года Эльза была абсолютно счастлива — по сравнению с драками в клубе учёба давалась легко, Тайлер по-настоящему влюбился в неё, а ещё в мешочке стали водится деньги! Да такие, что можно было прийти в бутик самого Жонни и купить там лучшую тканевую броню, защищающую от колотых и резаных ран, дающую исцеляющий стазис на пять секунд при активации один раз в сутки, с функцией маскировки, и при этом невероятно красивую! От цены её одежды я начал думать, что моя броня шла с хорошей скидкой — Эльза носила комплект за 250 тысяч монет!

А потом у Тайлера начались проблемы. Он ограждал от них Эльзу как мог, но в итоге им пришлось бежать из города, а последние деньги отдать проводнику, обещавшему доставить их в такое место, где даже искать не станут. Ну, проводник не соврал. Искать стали другие и за другое. И сильно не сразу. Зато когда нашли живым не ушёл ни Тайлер, ни его коллеги по опасному бизнесу, да и сама Эльза наверное не ушла бы. Только вот в лагере её на тот момент не было: она ходила к ведьме-повитухе, чтобы сделать аборт. По возвращении в разгромленный лагерь она хотела повеситься прямо там. Не смогла. Потом решила убиться об людей графа. Не смогла дважды. Потом я дал ей пистолет, и она снова не смогла…

Глава 22

Утром я выяснил, что в нашем клубе любителей сухпайка прибыло — Эльза тоже не умела готовить, особенно на костре. Вяленое мясо и чёрствый хлеб выглядели ещё менее аппетитно, чем питательные брикеты, которые нам выдали в облачном штабе, но она отказалась даже пробовать предложенную мной еду. Костёр так и не зажигали, чтобы не выдать себя дымом, а потому запивать завтрак пришлось холодной водой. А ещё у меня чесался нос, на котором явно прощупывался комариный укус… В этот момент я понял, насколько Юнгерн незаменим в походно-полевых условиях.

В путь мы отправились затемно, да и судя по редким просветам между кронами — днём светлее не станет. Густые, низко висящие тучи, встретившие меня в Лютефиске вернулись с выходных и вновь заняли свой пост, лишний раз напоминая мне о далёкой родине. Жизнь вопреки — это когда погода плохая, а страна — хорошая. Или царь хороший, а бояре — плохие. Не важно, какими словами, главное совмещать несовместимое, логике вопреки. Но, не смотря на всю схожесть лесного утра, всё это осталось очень и очень далеко, а у меня сейчас есть более насущные вопросы.

— А что это за тварь вылезла из кареты? — спросил я, шагая по низкой от недостатка света траве.

— Это волшебник. Ты что, сказок в детстве не слушал? — удивилась моему вопросу Ироня.

— Слушал, конечно, но в них волшебники это такие маленькие сухонькие старички в балахонах и остроконечных шляпах, а не перекачаные мужики с хуем наголо!

— Серьёзно? И как они такие скучные в сказку для детей попали?

— Ну, обычно они там на вторых ролях, помогают герою, или мешают, тут уж как повезёт.

— Какой у вас противоестественный мир, всё-таки.

— Наверное, для тебя это абсолютно справедливое утверждение. Вас с самой древности окружает магия, а у нас она бывает только в сказках. Нам нужно верить, а вы видите её каждый день. Да что говорить, там даже система в жизни почти никак не проявляется!

— Слышь, Эльза, я похоже нашла того единственного человека, которому на истории магии было бы в кайф!

— … - Идущая впереди Эльза обернулась, и вроде бы собиралась что-то сказать, но потом просто посмотрела на меня, уголками губ улыбнулась Ирониной шутке и продолжила смотреть под ноги.

— Её в школе преподают?

— В старших классах, так что Кресания не попала. Зато попала на историю государства и права в храме, и это было… ну, ей вроде нравилось. Как и вообще всё обучение в храме.

— Так если ей нравилось быть избранной Вирджинии, чтож она тогда разве что сама на меня не набросилась?

— Ей нравилось быть в храме, где молитва о душевном равновесии за счёт бонусов от святого места и «самодисциплины торжественности» может довести до множественного оргазма. А как её из храма выслали, так сразу и разонравилось. Я же говорила, что у меня с ней больше сходств, чем различий.

— Так, подожди, а эти «волшебники» и в детских сказках всеми подробностями сверкают?

— Нет, зачем. Просто — могучий волшебник, и всё.

— А остальные ведьмы-колдуны чем от волшебников отличаются?

— Ну, сложно так с ходу сказать, они же все разные.

— А волшебники одинаковые?

— Да, только увеличиваются и всё. Для Кресании это был шок, когда она узнала об эротическом подтексте сказок. Да и я, честно говоря, не готова была увидеть такое в живую.

— Так, Эльза вчера говорила, что она маг, как и остальные студенты института. А судя по тому, что ты видишь это впервые, волшебники вымерли?

— Волшебник направляет ману внутрь тела, чтобы сделать его больше, сильнее и быстрее. Или красивее… Сейчас такому не учат, но раньше каждый открывший в себе ману мечтал стать волшебником. Это не просто, потому позволить себе такое обучение могли только богачи. Я проиграла графу только потому, что у него были очень дорогие артефакты-накопители в шкатулке, и специальные перчатки под размер, с когтями. В среднем маги сильнее, дешевле и универсальнее. Но я бы не отказалась от увеличения, даже временного, в некоторых местах… Всё? Вопрос закрыт? Можно немного тишины? — сказала Эльза, опять дошедшая до грани истерики. Эмоциональная нестабильность после того, что она пережила это нормально, но если через пару дней не пройдёт — придётся что-то решать. По моим прикидкам, к этому времени мы должны уже быть в подземелье. Может, хорошая драка поможет ей расслабиться.

Кстати, она считает, что мы убили самого графа, значит сейчас, возможно, происходит период перехода власти. Значит те, кто мог нас искать будут заняты более важными делами, но если нас случайно схватят, на справедливый суд можно не рассчитывать. Постепенно мы вышли из чащи, а к вечеру Эльза забралась на дерево и разглядела в сгущающейся темноте огоньки уличного освещения столичных предместий. После этого я развернул всю нашу группу по направлению к тракту, но на полотно поднялся один. Ориентиром являлись руины какого-то храма на вершине видимого с дороги холма. Обнаружился нужный холм сзади, мы обошли его стороной. Перепрятав свой отряд в руины я начал обследовать окружающие холмы.

Вход обнаружился на дальнем от столицы холме, густо поросшем лесом. Если бы не скрывающая его иллюзия я бы искал его куда дольше, а нашёл бы посредством падения с двухметровой высоты, потому что его удачно замаскировали отвесной скалой, торчащей из склона. Обнаружить провал можно только подойдя к камню в упор, тогда вместо земли нога найдёт пустоту, и тот странный путник, что решил упереться лицом в камень нырнёт вперёд, обдирая рожу о невидимые ниши, предназначенные для подъёма беглецов из подземелья на поверхность. В итоге для девочек спуск превратился в упражнение на доверие — я ушёл под иллюзию с головой, а им приходилось спускаться по гладкому на вид камню ориентируясь только на мои указания. Только в последние две из четырёх ниш я мог вставлять их ноги руками.

Намучившись с Ироней в латах, лёгкой Эльзе предложил просто прыгнуть, а я её поймаю. В процессе уговоров не удержался от того, чтобы переделать популярную песню:

— Отпусти и забудь. Восемь стрел укажут путь.

— Что такое восемь стрел и куда они указывают?

— Восемь стрел это символ, звезда хаоса, татуировка у меня на глазу. Куда она указывает?

— Во всех направлениях.

— Вот. В хаосе все пути равны. Поэтому не нужно бояться, что бы не произошло, ты следуешь в верном направлении, в том, в котором тебя ведёт хаос. Вне зависимости от того, понимаешь ты это или нет.

— Ты говоришь как проповедник.

— Возможно, но проповедник работает по франшизе и в пользу конкретной коммерческой организации, а обсуждаемая проповедником повестка имеет конкретного рекламодателя. Поэтому проповедник рассказывает о единственно верном пути, а я считаю, что неправильных решений не бывает. И это не только потому, что мне сейчас нужно убедить тебя прыгнуть с большой высоты в руки человека, которого ты знаешь второй день.

— Ну… Ладно. Готов?

И она прыгнула. Я её конечно поймал, но мы покатились по полу небольшой подземной ниши. Во избежание заклинивших или перекошенных дверей единственным барьером между подземельем и внешним миром являлась маскировка, и за поворотом туннеля уже слышалось ворчание «стража порога» — первой преграды на пути решившего выбрать длинный, но «лёгкий» путь проникновения во дворец диверсанта.

Глава 23

Туннель имел небольшой уклон, что позволило первой комнате иметь довольно-таки высокий потолок. Что меня действительно удивило, так это живой орк с дубиной, прислонившийся к стене рядом с закрытым магическим барьером проходом, которых в комнате было ещё два.

— Ох блять, откуда здесь столько орков? — прошептала гремящая латами Ироня.

— Ты о чём вообще, он тут один! — ответил я.

— Тише, они могут напасть вообще без повода, это же орки!

— Эй ты! Зог или Хог? — решил я сдвинуть дело с мёртвой точки.

— Хог! — воскликнул орк и побежал на меня, подняв дубину над головой. Потолки позволяли.

Конечно же в моей руке уже был пистолет. Видя нерешительность спутниц, я даже сделал шаг вперёд. Это всего лишь орк! Я знал, как он будет нападать ещё до того, как он отошёл от стены. Но когда он на самом деле начал двигаться, я понял, что даёт высокий показатель сознания. Я точно знал, на что орк опирается при каждом шаге, куда он будет ставить ногу, как именно он нанесёт свой любимый удар дубиной по голове сверху вниз и через какое время это произойдёт. Пока девочки готовились отражать атаку со всех направлений я наблюдал за приближающимся двухметровым зеленокожим, в нужный момент подшагом ушёл из под опускающейся дубины и вышиб простому романтику, ищущему большой, но чистой любви мозги. Грибы или нет, но с дырками в башке орки умирают.

Проход не открылся, а через боковой барьер в комнату высыпались гоблины без счёта. В отличии от грибоводов из ниневийской пещеры эти были вооружены и носили броню, а мой отряд перестал тупить и сместился в угол. Эльза шла первая, за ней Ироня, а потом я. К тому моменту, как волна гоблинов приблизилась на расстояние удара их уже ждал каток, на котором они не могли нормально останавливаться и врезались в подставленный щит, а кто не врезался безжалостно разрубались ледяными клинками или получали от меня пулю из маленького пистолета. Потеряв половину бойцов, гоблины поняли, что это не нас заперли с ними, а их с нами, и вот с этого момента началась жопа.

Они рассредоточились и начали удирать, а размер комнаты вполне позволял им выйти за радиус прицельной стрельбы. В азарте боя я погнался за ними и положил ещё пять или шесть уродов, но потом они напали со спины, повалили и начали затыкивать мечами и копьями. Пока девочки меня отбили я успел получить несколько смачных дебафов на боль и глубокий порез на скуле. Эльза осталась со мной в углу, а Ироня решила, что с ней-то подобная херня не случится, и пошла гоняться за гримасничающими гоблинами. Ошибалась. Я выпил обезболивающего сразу, как только опасность миновала, потому к её падению уже мог стоять на ногах. Стрелять не решился, хотя маленьким пистолетам и не пробить нашего танка, я не хочу обогнать врагов по нанесённому ей урону. Справедливо рассудив, что если танк лежит, но внимание врагов на себе держит, значит всё идёт как надо, потому приказал Эльзе нарезать как можно больше гоблинов, скользя вокруг толпы, а не пробиваясь к центру, и занялся тем же самым, только медленно и с кастетами вместо ледяных клинков.

Сбежать удалось уже совсем незначительному количеству гоблинов, которые доставляли неудобства только тем, что удирали от наших попыток их убить. Я не рассчитывал на такой отпор, когда решил спрятаться на ночлег в подземелье. В итоге все настолько устали, что последних гоблинов преследовал только я, шагом надвигаясь на них и обстреливая из пистолета. Трупы быстро исчезали, так же как Эльзин лёд.

Вообще, системное подземелье сильно отличалось от техно-магических ярмарочных лабиринтов, являющихся пародией на эти суровые места. Если там все ловушки питались от накопителей, а монстры либо призывались каждый день заново, либо являлись актёрами, здесь мы находились в запрограммированном пространстве, почти что параллельном мире. Разрушив стену, здесь не получится попасть в соседнюю комнату. Враги всё делают как если бы были настоящими, но не нуждаются в еде, сне, отдыхе и даже развлечениях, а погибая они исчезают, чтобы появиться вновь для следующего покорителя подземелья. Ну и зайдя в подземелье через вход, его можно покинуть только через выход, или вывалится трупом из портала в зале Повелителя Подземелья.

Все системные подземелья рукотворны и следуют некоторым правилам, в которых, однако, масса лазеек, позволяющих сделать подземелье почти непроходимым. Люди используют такие места для тренировок, дополнительной охраны от незваных гостей, по принципу: непроницаемых заслонов не существует, зато существуют те, через которые себе дороже пробираться, и в упрощённых версиях — для промышленных, или даже бытовых нужд, например скрытое ото всех любовное гнёздышко или склад товаров.

Последним в комнату вошёл эльф с красивыми золотистыми волосами, в изящном пластинчатом доспехе и островерхом шлеме. Как и подобает перворождённому снобу, он сразу же решил продемонстрировать своё мастерство владения клинком, окутанным приятным жёлтым светом, дополняя танец клинка отражением в зеркальном щите. Вспомнив тактический принцип Невского-Джонса, гласящий «кто к нам с мечом придёт, того легче застрелить» отправил фехтовальщика куда следует. Эльф был быстр, но глуп и не очень везуч: пулю маленького пистолета он, похоже, отбил мечом, но вот удержать меч после такого удара не смог, и отброшенный назад клинок вошёл ему кончиком в горло, которое эльф и распорол, рефлекторно продолжая взмах рукой. Булькал он минут пять, но мне было лень подходить и добивать. Последнее, что я сделал перед сном, это узнал текущий прогресс подземелья. Пять процентов.

Ироня наконец подняла все навыки категории «ношение брони», и взяла заветные особенности, позволяющие спать на голом камне и не вонять даже после недельного пребывания вдали от воды. Вовремя, а то я уж боялся, что придётся развлекаться с ней в совсем уж походной атмосфере. Этим мы занялись после завтрака, предупредив предварительно Эльзу. Присоединиться девочка-волшебница отказалась, потому просто ждала за поворотом коридора.

— А что за существо ты застрелил перед сном? — спросила Эльза, когда вернулась в комнату.

— Эльфа.

— Что такое «Эльфа», и на каком это вообще языке?

— Ой ёй… Девочки, а у нас похоже очень большие проблемы.

— Почему? — спросила Ироня.

— Потому что в этом мире нет эльфов. А вчера я одного такого убил, и это точно был эльф. Я не проверил его уши, но по общему облику и повадкам…

— Понятнее не стало.

— К созданию этого подземелья приложил руку как минимум один из богов этого мира. Кроме меня и них никто не знает об эльфах, особенно похожих на вчерашнего.

— Тогда к выбору следующей комнаты следует отнестись ещё серьёзнее.

— Эники-беники ели вареники, эники-беники — клёц! Туда идём. — сказал я, посчитав проходы детской считалочкой.

— Заклинание навигации? Не ожидала от тебя такого, Реверс.

И тут я понял, что опять использовал непереводимые на системные языки слова, потому для них это прозвучало действительно как заклинание. А я просто хотел показать, что значит — идти куда хаос ведёт.

Следующая комната оказалась очень простой, мы просто шли под тёплым солнышком через травяной луг, единственной опасностью на котором были норы сусликов. Вот только выход появился на шестом часу ходьбы. Из этого, а ещё из того, что девочкам виделось много орков в первой комнате я сделал вывод, что кроме бога в строительстве участвовали и местные умельцы, иллюзии и «бесконечные» пространства это как раз в их стиле.

Выйдя из комнаты, мы снова оказались в коридоре, потому решили зачистить сегодня ещё и следующую комнату: спать ещё рано, а сидеть в коридоре скучно. Ну как решили… Я решил. Тем более, что за полянку мы получили целых десять процентов, и если за следующую комнату дадут столько же, то к концу первых суток наш прогресс будет равен двадцати пяти процентам, что весьма неплохо.

Коридор всё никак не кончался, а воздух становился горячее, и когда я уже подумал, что фантазия у составителя подземелья кончилась буквально на третьем испытании, нам преградили путь три лавовых голема.

— Кто-нибудь знает как это убивать?

— Действительно! — фыркнула Эльза, нарезая ближайший человекоподобный сгусток жидкого камня на кусочки, затвердевающие сразу после падения на пол. Прогресса подземелья за убитую троицу не дали, значит комната только началась…

Глава 24

Эльза покрылась коркой инея и оставляла за собой мокрый след при ходьбе. Моя терморегуляция вполне справлялась с возрастающим жаром подземелья, да и Ироня в латах не испытывала особых неудобств. Едва заметив следующих големов ледяная колдунья бросилась в атаку, набирая скорость для скольжения вокруг медлительных врагов. Я в большей степени наблюдал за големами, чем за Эльзой, и под конец схватки уже мог уверенно предугадывать их движения.

Ещё по схватке с гоблинами я заметил, что предвидение включается только после того, как будет накоплено достаточно информации о повадках цели. Об орке я с самого начала знал всё, что нужно, и там сознание отрабатывало по максимуму, а вот мечущееся в подобии «маятника» гоблины сначала были абсолютно непредсказуемыми, но под конец я только и ждал, когда они в очередной раз захотят «неожиданно» сменить направление, чтобы выстрелить туда, куда побежал системный фантом секунду назад.

Разобравшись с противниками, Эльза решила не терять импульс и поскользила вперёд не дожидаясь нас. Догнали мы её через полчаса, лежащую на полу и насквозь мокрую. Она была жива, но настолько горячая, что если не вытащить её из жарких коридоров в ближайшую пару часов, наша снегурочка совсем растает. Прилегла она у стеночки, отделяющей широкий тоннель от просторной пещеры. Искусственная преграда недвусмысленно намекала, что дальше нас ждёт комната системного подземелья, а не просто пещера.

Ходить назад подземелье не запрещало, поэтому зачищать комнату мы отправились вдвоём, оставив перегревшуюся колдунью за стенкой. Когда мы зашли в комнату, проход в стене запечатало барьером, а в центре круглой пещеры засветилась красным лавовым светом лужа, откуда начал подниматься обычный голем, только больше прежних раза в три. А ещё я почувствовал нарастающую жару — температура воздуха вышла за пределы, отведённые терморегуляции.

Я не какой-то там мечник или маг, я трикстер. А значит у меня нет и не может быть боевых приёмов, только трюки, позволяющие добраться до жизненно важных органов. А если у противника таковых нет, остаётся только надеяться на секретную трикстерскую технику «Съе-ба-цу», недоступную пониманию всяких героев и других любителей драться до последней капли крови. Но как съе-ба-ца из комнаты, в которой тебя заперли с лишённым органов големом? На это трикстерская философия тоже даёт ответ: «Какой ты нахер трикстер, если так глупо попался?». Жёстко и несправедливо звучит? Ну уж извините, отрицание морали работает в обе стороны.

Голем вылез из лужи до пояса и размахнулся гигантской рукой. Ироня встретила её щитом и полоснула обсидиановым аттамом, из раны начал капать расплавленный камень, от которого мы отскочили, не давая ему попасть на сапоги. Двадцатисантиметровый ножик против шестиметрового голема, как мило. Он даже до середины руки не достал, а судя по Эльзиным боям нужно отрубать конечности полностью, чтобы ослабить, а потом и убить этот оживший сгусток камня.

Нужно срочно что-то придумать, и оглядывая комнату, я понял, чем она отличается от первой. Здесь нет светильников, а свет только от барьеров, которых четыре, и непосредственно голема. Верхняя часть стен терялась в темноте, потому что пещера конусом расширялась к потолку. Я скомандовал Ироне смещаться направо, до противоположной стороны комнаты, где места было гораздо больше. Искажение перспективы запутало меня, но теперь стало ясно, что с той стороны голему до нас не дотянуться. Движение начали шагом, чтобы перебежками уклоняться от падающих сверху загребущих лап.

И вот плещущийся в луже уродец уже не способен до нас дотянуться! Но как же жарко… Светимость голема возросла, как и излучаемый жар, он опёрся руками в пол и начал вытягивать из лужи ноги. Впечатляющее зрелище, но это не игровая катсцена, чтобы безотрывно наблюдать за эпическим событием. Повышенная яркость нашей лампочки выхватила из темноты верхушки стен пещеры, и там я увидел скрывающие что-то иллюзии. Нет, фантазии у архитектора определённо было маловато. Трюк со скрывающими самое главное стенами уже использовался перед входом! С другой стороны, не все относятся к самоповторам так как я.

Ироня включила «апофеоз» и подсадила меня на скрытую иллюзией галерею. Там я обнаружил вцепившегося в переливающийся теми же цветами что и голем кристалл человека. Первую пулю я всадил в кристалл, а вторую — между удивлённо уставившихся на меня глаз. Галерея опоясывала почти пещеру, только над барьерами разделялась каменной кладкой. Я заорал Ироне, чтобы она тащила голема к противоположной стене, а потом возвращалась ко мне. Сам же я дошёл до перегородки и спрыгнул на пол, после чего приготовился повторять штурм галереи во втором секторе.

Проблемы возникли только на четвёртом, потому как с каждым зачищенным сектором голем двигался всё медленнее, оттягивание его от меня занимало всё больше времени, в результате, когда я продырявил третью голову Ироня была вынуждена выключить апофеоз. Усталость от целого дня пути и использования ультимативной способности разом нахлынули на неё, а потому двигаться она стала ненамного быстрее голема. Но ведь мы в шаге от победы! Когда я забирался на галерею в спину меня толкнула волна горячего воздуха от опускающейся лапы… Не оглядываясь, я побежал вперёд и убил последнего оператора кристалла через три секунды после волны. Замедленная тварь не могла успеть нанести по моему танку второй удар, но, к сожалению, хватило и первого.

Шлем спас череп жрицы от разрушения, но лицо оказалось обожжено, а нос сломан, правая рука получила сложный перелом. Она была жива, но потеряла сознание от боли, а своё обезболивающее зелья я уже выпил… Были ещё таблетки, но это совсем не то, что нужно. Я раздавил в ладони два кругляшка, и засыпал порошок под язык, после чего усадил её к стенке и вылил в рот пузырёк сильного лечебного зелья. Сильным оно называлось потому, что в отличии от слабого выходило за рамки эффекта плацебо, жаль только не далеко. Температура в комнате нормализовалась, и я уложил своих раненых девочек рядышком, а сам сел ужинать. Доставая сухпаёк из инвентаря, понял, что лоханулся с обезболивающим — полбутылки коньяка были бы надёжнее. Или нет? В любом случае, теперь уже поздно смешивать лекарства с алкоголем. А вот мне такая терапия в самый раз…

К утру обе раненые уже очнулись. Эльза нацепила на себя не меньше половины шкатулки, которую я нашёл в разломанной карете, а Ироня… Ну, она хотя-бы сняла броню и уложила сломанную руку так, чтобы не беспокоить её. Прежде чем заняться перевязками мы все поели, жрицу пришлось кормить. Перед спуском в подземелье мы не пополнили запасы воды, так что теперь от изначального осталась только половина, и этого хватит на три дня, или на шесть, если экономить, и это я ещё не знаю какой запас у Эльзы, и можно ли топить её лёд, чтобы получать питьевую воду. К выбору дальнейшего пути я решил подойти ответственнее, чем в прошлый раз, не зря же выходов у комнаты три?

Ши читала мне подсказки. Один выход вёл по долгому, но лёгкому пути, второй по короткому, но тяжёлому, а третий предлагал испытание для одного человека. О сложности такого испытания подсказок не было. Весьма заманчиво, учитывая, что я единственный сохранил боеспособность. Эльза обладала огромным резервом маны, но низкой скоростью её восполнения, а последние деньки выдались для неё жаркими… Или скорее холодными от постоянного создания льда.

На восстановление необходимого для одного среднестатистического боя запаса уйдёт два дня, и то исключительно за счёт побрякушек из шкатулки. Все накопители оттуда разрядил волшебник, а ускоряющие регенерацию маны артефакты повышают скорость регенерации на определённый процент, что очень востребовано «горючими» магами с большим значением скорости восполнения, и почти никак не помогает Эльзе. А вот Ироня утверждала, что восстановится быстрее колдуньи, только вот полная регенерация — это полная регенерация, а значит вместо танка через два дня мы получим секретаршу в латах.

До обеда я честно собирался дождаться готовности отряда к продолжению зачистки, и пойти по короткому, но опасному пути, но после трёх часов ничегонеделания встал и зашёл в комнату одиночного испытания. Комната была маленькой, с каменной кроватью по центру, и тремя барьерами в стенах. Вход не закрылся, что логично — системное подземелье это тебе не московское метро, где при должной сноровке можно вдвоём турникет пройти за один билет, здесь более надёжный подход используется. Зайти можно хоть вдесятером, а вот кровать после первого использования может просто выключиться и стать куском мёртвого камня. Я лёг и оказался в знакомой больничной палате, с которой и начались мои приключения.

— Максим! Вы меня слышите, Максим? — спросила на чистом русском та самая медсестра, которую я трахнул в ординаторской.

— Да — кратко ответил я.

— Это хорошо, мы боялись что мозг пострадал необратимо.

Я ощупал голову, она была забинтована и не болела даже при нажатии. Я попытался встать, но медсестра меня остановила.

— Что вы делаете, вам нельзя двигаться! У вас была тяжёлая черепно-мозговая травма!

— У меня ничего не болит.

— Что? Это плохо…

— Серьёзно?

— Ох, это прозвучало двусмысленно. Нет, я рада, что вы не страдаете, но возможно из-за травмы вы навсегда утратили чувствительность к боли, а это опасно!

— Как я здесь оказался?

— Вас доставила скорая.

— А как я попал в скорую?

— Простите, но откуда мне это знать?

Логично. Но. Предположим, последнее воспоминание перед началом паранормальной хрени это как я встал из-за компа и пошёл на кухню. Если я вскоре после этого упал и хорошо приложился головой, то кто вызвал скорую? Далее, кто открыл им мою железную дверь, все ключи от которой находятся внутри квартиры? Единственный вариант — я впустил кого-то, но я бы хрен кого впустил!

— Нет. Тут что-то сильно не сходится. Вы меня обманываете.

— Хорошо, тогда можно начинать испытание. — сказала медсестра.

— Дешёвая попытка.

Она не ответила и начала раздеваться.

— Кто ты на самом деле?

— Я — медсестра, но ты в этом совсем не уверен.

— Ты — плод моего воображения.

— Верно. Осталось только отгадать суть испытания и успешно его пройти — сказала она, усаживаясь на меня.

— Нет. Так нельзя, уйди!

— Нельзя, можно. Плохо, хорошо. Эти слова пусты, и ты это знаешь. Какой смысл кидаться в галлюцинацию пустотой?

Она ласкает моё лицо и шею руками, а закончив говорить, целует в губы. С языком, и я отвечаю. Начинаю ласкать её тоже. Она не спешит, и это хорошо. Потому что она — ключ к прохождению испытания, но вот что я должен сделать? То, чего она хочет? Но она же женщина, пусть и иллюзорная, а кто может знать, чего хочет женщина на самом деле? Особенно созданная из мыслей трикстера, уверенного в абсолютной непознаваемости противоположного пола…

Помни кто ты есть, Реверс, и используй свои сильные стороны себе во благо, как говорил мне никто и никогда. Да и кто в здравом уме скажет другому человеку заботиться об его, а не общей выгоде, в контексте — такой, с которой и говорящему что-то перепадёт. Итак, сейчас непознаваемое хочет от меня неизвестного. Моя выгода — пройти испытание и потрахаться. Совместимо ли это? Неизвестно. Закон проходимости подземелья гласит, что подземелье — внезапно — проходимо и не ставит неразрешимых задач, значит всю нужную информацию я уже получил. «Медсестра, но ты в этом не уверен»… Доктор после пьянки сказал, что никакого медперсонала в день моего попадания в госпитале быть не могло, только и всего.

Тогда она — женщина из моего воображения, но не из эротических фантазий, оттуда без хвостика не выходят… Значит, это и не женщина. Это абстрактный человек в форме не идентифицированного воспоминания. Хаос! Что ещё может быть абстрактным и бесформенным? Когда Хаос становится заметен, есть только два варианта — принять его полностью или частично. Впервые я встретился с Хаосом, когда мир вокруг меня рухнул, после очередного серьёзного потрясения, которыми так богата жизнь. Так я стал трикстером, человеком без моральных принципов, называющим вещи своими именами и использующим это себе во благо. Но тогда я не принял Хаос полностью!

Мои руки ложатся на бёдра иллюзии, я чуть приподнимаю её и направляю на готовый к использованию прибор.

— Cogito ergo sum. Всё есть Хаос, но я мыслю, следовательно, существую. Я принимаю тебя. — мои руки опускаются, но ничего не происходит. Вокруг снова комната с четырьмя открытыми проходами. В смысле «секса не будет»? Хотя, всё верно. Даже самому хитрому трикстеру не наебать Хаос. А вот наоборот — это запросто. Стоп.

— Ши, ты меня ждала? — сказал я, заходя на каменистый пляж.

— Моя прелесть? Опять будешь использовать меня не по назначению?

— Нет.

— Знаешь, как минимум, это уже было! Ты повторяешься!

— Я сказал «нет», Ши. Ты же не настоящая женщина, чтобы у тебя «нет» означало «да».

— То есть ты пришёл только ко мне?

— А ты ждала?

— Конечно ждала!

Кольцо разрядилось за восемь часов. Оказывается, когда не используешь настоящее тело уставать просто нечему, а наслаждение всегда получает только сознание, а не мясо, так что это был очень приятный опыт. Слить заряд кольца на удовольствие в условиях постоянной опасности для жизни? Раньше я бы сказал, что это плохо и зря я так сделал, но теперь? Какая разница, cogito ergo sum.

Вставать с каменной кровати было больно — всё тело затекло. Девочки уже спали, да и я разгонял кровь только из последних сил борясь со сном. В итоге мой день прошёл так, что я лежал до обеда, лежал после, а потом завалился спать. Натренированный годами распорядок дня, что сказать…

Разбудила меня Ироня, поставив на меня ступню.

— Реверс, ты что там такого делал, что нам сразу двадцать пять процентов дали?

— Ну, захожу я в комнату испытания, а там армяне в нарды играют.

— Тебя не было десять часов!

— Ну, это же нарды. Я даже играть не умел, а они пока я один раз не выиграл не отпускали, вот и затянулось.

— Надо было мне идти, Кресания, наверное, во все настолки мира играла.

— Ну, кто же знал, что там такое будет, да и тебе сейчас покой нужен! Иди ляг на мешок, какого хрена ты вообще с него встала?

— Да сколько можно лежать-то?

— Тогда перестань дразнить меня своей прекрасной ножкой, а то сам тебя завалю! — соврал я, чтобы развить её футфетиш.

Двигаться решили через двое суток, когда Ироня окончательно придёт в норму. Я наконец почистил все три пистолета, и от нечего делать начал клянчить статус у Эльзы, на что получил неожиданно жёсткий отказ. Мои аргументы о боевой эффективности группы она не приняла, потому что во-первых «вы мне не группа», а во-вторых она настолько привыкла к дракам один-на-один в бойцовском клубе, что даже став разбойницей сражалась сама по себе, да и скомбинировать её способности с нашим скудным арсеналом было сложно. Значит, как лезть в подземелье, так нормально, а как поближе познакомиться, так сразу недотрогу включила? Мне казалось что она разобралась со своими суицидальными наклонностями. Впрочем, плевать. Не захочет сблизиться — вышвырну её куда подальше после завершения задания, и всё. Про питьевую воду из её льда тоже узнал со слов, а не из статуса — это возможно, только будет стоить ей много маны, потому что обычно она возвращает часть затрат после исчезновения льда. Эльза согласилась наполнить ёмкости и я поставил их к стеночке, растаивать.

Путь выбрали короткий, но трудный. Проснувшаяся Кресания превратила воду в кружке в чай и провела свой любимый ритуал, после чего я отправил её на переключение фазы. На сей раз я уверен, что Эльза подсматривала, и мне стало немного стыдно, просто потому что смена фазы выглядит гораздо скучнее обычного.

Глава 25

Ироня уверенным шагом вошла в комнату, отоварила белобородого деда булавой по макушке и пошла дальше, не замедляя шаг. Мы с Эльзой обошли упавшего как мешок с картошкой старика по сторонам и продолжали следовать за танком как нормальные дамагеры. Ироня впечаталась мордой в барьер… Дед лежал без сознания… Короче, маневр нашего танка стоил нам два часа времени, которые постаралась скрасить добрая колдунья Эльза, подарив нам всем досуг в виде паззла из кусков охлаждённого человеческого тела. Хорошо хоть половых признаков у моба не было…

Проще говоря, она нарезала бородача на кусочки своими невероятно острыми мечами, и если тело без проблем срослось после сопоставления кусков в правильном порядке, то одежда такой функцией не обладала… Ну и двухчасовой дебаф оглушения от таких мелочей, как разделение головы на четыре части после отсечения от шеи, никуда не делся. Увидев живучесть распорядителя предстоящих испытаний — а кем ещё могло быть это существо? — Эльза решила, что пришло время строить снеговика. Сначала создала ледяной кол высотой в свой рост, потом наморозила вокруг него два снежных шара, один побольше, другой поменьше, а вместо третьего насадила на острие кола отрубленную во второй раз голову.

Вид седой белобородой головы на снежном теле запустил в моём сознании цепочку ассоциаций и я подключился к творческому процессу, уговорив ледяную ведьму снять часть снега с туловища и расширить кол до креста, таким образом, чтобы у снеговика появились крепления в местах, соответствующих человеческим плечам, а из освободившегося материала сваять руки в рукавичках, ну и изменить цвет фигуры на красный. Остатками снега забросали голое тело, чтобы глаза не мозолило.

Вскоре после завершения работы Дед Мороз очнулся и заговорил, игнорируя отсутствие не то что гортани, но даже и лёгких.

— Путники, вы выбрали путь трудный, но благодарный. По правилам комнаты, я должен предоставить вам ещё один выбор, но вы доказали мне свою силу, и теперь я не стану предлагать вам испытание боем. Построив эту ледяную скульптуру, вы доказали свою ловкость, а потому я не стану предлагать испытание ремеслом. Завершив подземелье на 50 % вы доказали свою стойкость, потому эта категория тоже вам недоступна. Теперь я ожидаю вашего согласия чтобы начать испытание сознания.

— Я согласна — сказала Эльза.

— Помните, что смерть сознания повлечёт за собой и смерть тела, путники.

— Я в курсе, иначе зачем бы тебе понадобилось согласие? Начинай уже! — сказала Эльза лёжа на полу. Она закрыла глаза и обмякла. Поразмыслив, я понял, что единственный вариант — это повторить её действия, и меньше, чем через минуту уже шёл по длинному тёмному коридору к двум дверям, подсвеченным лампочками.

***

[PoV: Эльза].

— Тайлер?

— Допустим.

— Тайлер, это же я, Эльза, ты что, не узнал меня?

— Позвольте я проясню ситуацию, дамочка — сказал один из стоящих за спиной Тайлера шкафоподобных людей — Распорядитель принимает заявки на участие и ставки, но сейчас таблица уже сформирована, поэтому вы можете поставить на бойца, или уйти.

— Инвентарь — прошептала я.

— Что? — переспросил Распорядитель. Только сейчас я заметила, что весь интерфейс пропал, а инвентарь не отозвался.

— Я не могу найти свои деньги! — ответила я Распорядителю, как две капли воды похожему на моего Тайлера.

— Проверьте в карманах — снисходительно ответил человек-шкаф.

— Тут только какие-то зелёные бумажные рулоны… Наверное, зря я так мелко нарезала старика!

— Это было приятно? Мы тут по большей части теоретики, знаете ли. Но, не беспокойтесь, ваша тайна не выйдет за пределы этих стен.

— Это меня радует… наверное. Если бы ещё я сама смогла покинуть эти стены!

— Никаких проблем, госпожа! Обратитесь к охраннику возле вон той двери, он выведет вас наружу. Но, раз вы всё же нашли деньги, может сделаете ставку и посмотрите первый бой? — сказал Распорядитель, указывая на зелёные рулоны.

— Нет, спасибо, я, пожалуй, пойду.

Охранник у двери предложил мне повязку на глаза. Когда я её надела он положил мне руку на плечо и повёл по ровному полу за дверью, которую он охранял. Я открыла глаза и поняла, что в повязке интерфейс вернулся, вместе с разъясняющим правила испытания сообщением. Я должна удвоить свои деньги на ставках и после этого дойти с охранником до конца пути. Также можно выиграть купон на бонусное испытание от Химеры — эта блядина везде суёт свою рекламу! Купон обещает очень лёгкое, даже приятное испытание с «невероятной» наградой в конце. Условия акции смотрите на обороте мелким шрифтом, что в контексте рекламы Химеры означает весьма размытое описание подвоха. Ну и ещё выяснилось, что сейчас я иду к неминуемой гибели, потому что денег для успешного выхода у меня не хватает.

— Я передумала. Где можно узнать об участниках сегодняшних боёв? — спросила я у Распорядителя-Тайлера, вернувшись в тесный подвал.

— Возле арены, там как раз должен кончиться первый бой.

— А арена?

— За баром.

Я взяла бокал вина — бесплатно. Атмосфера клуба тоже была привычной, столики с большим интервалом, расставленные на возвышениях вокруг клетки, на фоне голых каменных стен подвала. Большая часть гостей сидела за столиками, но и у клетки толпилось несколько человек. Слуги уносили израненного бойца, а в клетку залез глашатай, который объявил номер боя и имена бойцов, сверяясь с записями. Единственным его талантом было громко и чётко орать, за что его и ценили гости. Шоу тут не он, а бойцы. Всё что нужно они узнают из буклетов, лежащих на столах вместо меню.

Сегодня клуб подаёт шестнадцать бойцов, в четыре круга, восемь пар, затем четыре, две, и финал. Во втором бою сошлись Бог Войны, с лезвиями на цепях и Аристократос, дрищь в белой рубашке и со шпагой. Более убогих имён я не встречала за всю карьеру. За боем я наблюдала в полглаза, очередной раз убедившись в правиле «чем выпендрёжнее имя, тем хуже боец». Бог Войны даже не коснулся своего оппонента, хотя и продержался две минуты. Больше я размышляла над следующей парой, где Стальной принцессе Анне противостоит Гора Григорий. Анна сражалась в броне и маске, а Григорий… Когда они вышли в клетку я поняла, что это действительно ожившая гора, которая решила, что она теперь — Григорий, а не какой-то Гришка, возомнивший себя горой. Едва взглянув на Анну, я поняла, что никогда не поставлю на неё. Слишком она на меня похожа.

Распорядитель принял два из пяти моих зелёных рулона на Гору, с коэффициентом 1.5, то есть скоро у меня будет шесть из десяти нужных для выхода рулонов. Я повторила вино и пришла как раз к началу схватки. Девочка наивно полагала что сможет вымотать Гору, но тот был весьма опытным бойцом, потому просто теснил юркую принцессу в угол клетки мелкими шажками, не размахивая на неё своими гигантскими руками и вообще не делая резких движений. Ни один нормальный организатор боёв не позволит пронести в клетку щит, потому у Горы был двуручный молот. Хотя, это мне двуручный, а ему так, полуторный максимум. Держась за рукоять одной рукой, он создавал достаточно угрозы чтобы Анна не чувствовала себя в безопасности на необходимой для её атак дистанции.

В итоге оба бойца придерживались защитной стратегии, растягивая бой. Зрители не протестовали, получая эстетическое наслаждение от облика бойцов. Анна была такой же фигуристой как я, а отлично подогнанная броня это только подчёркивала, да и клинки, буквально являвшиеся продолжениями перчаток… Нет, эта сучка точно под меня косит! Но, такая медленная, неуклюжая, даже близко мне не ровня. Я бы эту Гору уже на холмики поделила, он быстр, но я скольжу ещё быстрее.

С другой стороны, коэффициент 1.5 не дают, когда победитель очевиден, и принцесса уже пустила Горе кровь в нескольких местах, напоминая ему, что он всё-таки человек. Горы, которые я видела на горизонте после побега в Хобританию, сверху покрыты льдом, и эта явно унаследовала от старших братьев холодную голову: Анна не выдержала и пустилась в безрассудную атаку, перепрыгнула через устремившийся навстречу молот и поняла, что эта махина на самом деле двуручным оружием не является, повиснув в стальной хватке победителя, держащего за ногу дерзкую девчонку.

Я отхлебнула вина и бокал на долю секунды скрыл от меня схватку, которую я посчитала законченной, потому, когда Гора упал на колени, а затем и на спину я чуть не подавилась. Впрочем, он до сих пор опасен, особенно после того, как выкинул молот. Оставшаяся без сапога хромоножка пригнулась, клетка загудела от удара, и теперь всё решится в соответствии с тем, как принцесса понимает сложившуюся ситуацию. И она подошла к голове Горы, занесла мечи чтобы добить, но это именно тот сценарий, который ведёт к победе моей ставки. Ноги Горы не работают, но там такие руки, что их вполне хватит! Одной рукой он толкается вперёд, второй загибает Анну над собой, её мечи высекают искры из пола, а Гора уже держит ладонями маленькую голову принцессы.

Вот только шлем оказывается слишком прочным, и даже Гора не может сдавить его. Ну у неё же есть дырки для глаз в маске, не тупи! А он и не тупит… Его пальцы в них просто не пролезут, и через пять секунд Стальная принцесса выпускает Григорию кишки. Более идиотского поражения я не видела.

Нет, такое нужно запить. Я подношу бокал к губам и ничего не происходит. Вино замёрзло! Что за бред, чтобы излучать холод я должна тратить системную ману, а делать это можно только через интерфейс. А, ну да. У ученика же нет специального интерфейса даже для основной магической дисциплины, он берётся на 10 уровне общего навыка, но, чтобы поднимать навык нужно колдовать. Как же говорила та магичка на первом курсе? Ничто не появляется из никуда и не уходит в ниоткуда? Это потом ещё на маналогии разбирали, плохо что я тогда ещё могла простывать… Так, Закон сохранения энергии. Система есть энергия, значит и реальность есть энергия. Дальше мы выводили индивидуальную формулу генерации маны, соотношение резистивности к уровню навыка в единицу времени, а потом я заболела!

Двумя системными инструментами можно генерировать ману, а дальше проходили только про резерв, его наполнение и культивацию, мы же не на «горючем» факультете, чтобы сразу всё накопленное сливать. Но в ситуации с вином «горючий» просто разрядился бы в пространство без эффекта, а я сделала то, к чему привыкла, без интерфейса! А, вспомнила! Ничто не появляется из ниоткуда и не уходит в никуда. Это значит, что система подстраивает реальность под мою волю в обмен на ману, и чем выше навык дисциплины, тем более сложные преобразования можно заказывать, но главную роль играет всё рано не навык или система, а мана! Да, меня бы за такие выводы на семинаре засмеяли, и на экзамене подобную чушь припомнили. Навык — это всё! Да и были бы правы, система же всегда при тебе.

Вторую ставку я сделала только на первый бой второго круга и победила, удвоив свой счёт. Если бы я внимательнее наблюдала за бойцами… ничего бы не изменилось. Аристократос вышел во второй круг только по причине того, что его оппонент был полным ничтожеством, но теперь он сам — мясо. Всё-таки Распорядитель — не мой Тайлер, он бы никогда не дал оппоненту такого слабака аутсайдерский коэффициент 2. Осталось только дождаться боя Анны, поставить против неё два рулона и спокойно уйти отсюда. Как назло, она выступает в четвёртой паре.

И эта сучка снова оставила меня без заслуженной награды. Ну серьёзно, она вышла в клетку без сапог, один из которых Гора выкинул зрителям на сувениры, да ещё и против нормального мечника с классическими парными клинками, как она могла выжить? Я встречала таких как она раньше, ничего из себя не представляющих везучих дурочек, а одну даже зарезала на арене.

Первый бой полуфинала я не угадала, но боец показал себя просто невероятно! Это чемпион сегодняшнего турнира, кто бы ни растоптал Стальную принцессу в следующем бою. И я решила пожадничать. Из имеющихся у меня шести рулонов ставлю против Анны четыре, забираю восемь, и да простит меня чемпион, момент его триумфа пройдёт без меня.

Я проиграла.

***

[PoV: Реверс].

Я открыл левую дверь и тут же захлопнул её обратно. Потому что там сидели армяне и играли в нарды! Ну, это уже закономерность. Система создаёт испытания из страхов приключенцев. Ладно, дверей две, может там попроще будет.

Узконаправленный луч света от лампы на потолке выхватывал из темноты покрытый зелёным сукном стол, за которым сидел человек в клоунском гриме. Встретившись со мной глазами, он достал из ниоткуда толстую колоду карт и разложил их как для игры в покер.

— Ну, это всё равно лучше, чем нарды…

Ни слова не говоря клоун раздал карты и начал игру, вытащив фишки из ящичка под столешницей. Я не поднимал ставку, а клоун не задавал большого темпа, поэтому в итоге он выиграл только половину первого столбика.

— Ты это серьёзно? — сказал я ему, когда он потянулся за банком — Ты даже сдвинуть колоду не дал перед раздачей! Я понимаю, что ты клоун, но не надо превращать игру в блядский цирк.

В процессе партии я несколько раз приглядывался к картам, но истинное зрение не активировалось. Я бы не смог увидеть метки на картах, но зато точно знал бы, что они есть. ЛИНУС тоже пропал с моей руки. Испытание без системы? Надеюсь, девочкам досталось что полегче, это я большую часть жизни без интерфейса прожил. Тем временем клоун решил всё же забрать выигрыш, но отдал мне колоду для следующей раздачи. Я долго тасовал колоду, исключительно затем, чтобы проверить как карты «прилипают» к перчаткам. И вытащил одну из колоды перед раздачей. На сей раз мне показалось, что у меня вырисовывается сильная комбинация и угрохал полтора столбика фишек.

— Почему ты это делаешь? — спросил я молчаливого клоуна. Тот развёл руками.

Следующую раздачу я отдал ему. Вопрос был далеко не так прост, как кажется. Почему комнат две? Нужно ли мне выигрывать в каждой? Состоит ли испытание в том, чтобы выиграть в карты, или дело в другом?

— Как же, джокер, ты хитёр, ты удачи приговор! Брошен вызов игрокам, главным моим врагам! — Начал горланить я.

— Их мечты развеял в прах, ты всегда в моих руках. Суждено тебе и мне главными быть в игре. — На каждую ставку я отвечал повышением и новой строчкой.

— Но везенья вышел срок, равный мне возник игрок Мои мысли он читал, все мои тайны знал — клоун позволил мне слегка отыграться. Это немного осложняет мой план… Снова мешаю и вытягиваю из колоды карту. Пора.

Есть только одна стратегия, допускающая победу новичка над профессионалом. Одна раздача. Все фишки. Карты не смотреть вовсе.

— И в решающий момент Джокера со мною нет! Я разбит, повержен в шок. Да как он мог? — колирую, удваиваю, все вот эти покерные словечки.

— Джокер, предал ты меня! Пистолет хватаю я, и палю в колоду карт, мой не сдержать азарт. — ОЛЛ ИН!

— Лишь я в Джокера попал, как соперник мой упал. Между глаз вошёл свинец, мне и ему конец! Что я в парня не стрелял, всех вокруг я уверял… — я проиграл. Выхватываю пистолет и целюсь в клоуна. Он испугался, но напрасно.

— Ставлю свою жизнь. — сказал я, кладя пистолет на стол.

Он предложил все фишки в ответ на такую ставку.

— Ну нет, я хочу чего-то большего. — Клоун достаёт ящик из стола и вытряхивает его на стол, падает одна единственная бумажка.

— Подходит. — сказал я, прочитав что на ней написано. Бонус от храма Химеры, но важнее, что я получу максимальную награду за испытание, по мнению этого клоуна, во всяком случае.

— Это Джокер, — я кричал. — со мной играл! — пропел я, протягивая колоду без двух карт.

— И в решающий момент Джокера со мною нет. Чахну в камере сырой, карта с дыркой предо мною… Джокер был союзник мой, а теперь, увы, я вне игры! — в победной комбинации у клоуна на стол падает красный джокер. Я вижу, как он потянулся за пистолетом и закрываю лицо ладонями. Выстрел, и перед ним лежит простреленная карта, красный джокер. А пистолет уже наводится на мой лоб…

Убираю руки, на лбу прилип бубновый король. Клоун смутился, и не успел среагировать, когда в левой руке появился чёрный джокер, а в правой — стилет.

— Их мечты развеял в прах, ты всегда в моих руках… — говорю я сам себе. Клоун мёртв, его сердце пронзил воткнутый в карту стилет. С самого начала я предположил, что ни одного случайного совпадения не было, значит, я сам создаю эту реальность и её правила. Смысл карточных игр в том, что многое зависит от элемента случайности, а здесь его не было изначально. Значит на самом деле мы играли вовсе не в карты. Наконец, иллюзия рассеивается и я первый поднимаюсь с пола в комнате с подтаявшим дедом морозом.

Глава 26

[PoV: Эльза].

Теперь рулонов осталось два… На финал Распорядитель поставил равные коэффициенты 1.5, то есть максимум три. Ну, хоть напьюсь перед смертью. На Стальной принцессе остался только шлем и перчатки с клинками, а их схватка с тем, кого я определила в чемпионы была зрелищем, достойным последнего дня жизни. Даже победа Анны не сильно испортила впечатление. Распорядитель покинул свой пост и зашёл в клетку вместо глашатая, задержав собирающуюся на выход принцессу.

— А теперь главный бой! Встречайте, гвоздь вечера, МЯСНИК!

Сначала появился его крик, полный ярости и агрессии. Потом тяжёлый топот. Фигура, выходящая из прохода, совсем не соответствовала звукам: жилистый человек среднего роста, лицо покрашено красным, а волосы на голове собраны в стального цвета дреды. Топот он имитировал своими одноручными, но тяжёлыми топорами с зубами вместо лезвий, а сами рубила были стилизованы под драконьи головы.

— Вы все его знаете! Десятикратный чемпион этой клетки! Будет справедливо назначить ставку на его оппонента, возвращающую в десять раз больше поставленного! Анна, ты выиграла пятьдесят тысяч, и сейчас у тебя есть шанс превратить их в половину миллиона! Ты согласна?

— … - глухо и неразборчиво прозвучал голос из-под шлема.

— Принцесса хочет подумать! Дадим ей время? Вы согласны подождать?

— Да! — громко закричала я и ещё пара человек. Остальные промолчали.

— В любом случае у нас есть достойный противник для Мясника, поэтому жду вас у стола со ставками, на тех же условиях!

Он хочет выплатить Анне полмиллиона? Бред. Мясник явно ей не по зубам, значит она сейчас попытается сбежать. Но, тут уж или я, или она. Если быть честной с собой, то я ищу справедливой смерти, той, что победит меня в бою, в котором я буду биться изо всех сил. Иначе всё бы закончилось на том дереве возле лагеря…

Я поставила оставшиеся два рулона на Анну. Но это всё ещё равноценно самоубийству, поэтому я незаметно проскользнула туда, куда ушла думать принцесса, и начала в скольжении открывать все двери по порядку. После пяти пустых комнат я нашла нужную.

— Нет! Я отказываюсь от боя! Я не хочу… — сказала она и уставилась на моё лицо. А я стала рассматривать её. Если бы у меня когда-то была сестра, наверное, она выглядела бы именно так. Очень похожая, только глаза серые, а не ярко-голубые. Я хотела связать Стальную принцессу, или оглушить, чтобы биться вместо неё, но увидев её лицо, на руке сам собой появился клинок, и я не задумываясь взмахнула им. Нужно отдать Анне должное, она почти уклонилась, но это означало только то, что вместо всей головы я отрезала лишь лицо.

Ну вот, я убила себя. Если всё это создано системой чтобы меня испытать, то это была не сестра или пародия, это самая настоящая я. И я отказалась от боя?

Не удержалась и вымазала шлем кровью, подражая Мяснику. Хотелось оставить свой привычный комплект брони, но нельзя. Надевать нижнее бельё с трупа тоже не стала, моё гораздо лучше подчёркивает всё, что нужно. Пусть думают, что Стальная принцесса была готова остаться без брони и выступать почти что голой. Теперь самое сложное, изменить цвет клинков без системного интерфейса. Получилось близко, но с совершенно иными переливами и блеском.

Вблизи Мясник выглядел ещё более угрожающим, его взгляд почти что обжигал, но это не был взгляд безумца, не стоит недооценивать это воплощение ярости и агрессии. Несколько раз до начала он имитировал атаку на меня, но я не дёргалась. Если бы он продолжил двигаться так, как начинал я бы разрубила его дважды, а потом разрезала бы и падающие кусочки.

После долгих пяти минут ожидания объявили начало боя, и я сразу же бросилась вперёд. Как и ожидалось, Мясник начал с защиты — тот цирк, что он устроил до боя явно настраивал оппонента на уход в защиту с самого начала, значит, он не только быстр и силён, но ещё и умён. С другой стороны, свой недостаток силы я привыкла компенсировать скоростью, напором и невероятной остротой ледяных клинков, то есть маскировать слабость. Именно на это я и стала проверять Мясника — было ли его шоу продуманным планом, или просто бездумно повторяемым раз за разом трюком?

Скольжение позволяет мне очень быстро заходить в бок или даже спину противнику, а контроль инерции открывает неожиданные направления для атаки. Например, от удара, который должен был разрубить меня выше пояса я ушла наклоном назад, пропустив топор над сиськами — зрители такое обожают — а потом опираясь на одну руку второй атаковала Мясника по ногам, разрезав коленную чашечку и откатилась к стенке прежде, чем он успел опустить на меня топоры.

Когда я подошла чтобы добить «одноногого» он неожиданно прыгнул и атаковал топором сверху, но я отскочила в сторону и получила царапину от второго топора на рёбрах. Ещё и лифчик болтаться стал… Но главное, что эта тварь меня просчитала раньше, чем я его! Контратаку по спине он, не поднимаясь, отбил взмахом одного топора. С разрезанным коленом так прыгать всё-таки больно. Один из клинков сломался, и я едва удержалась от того, чтобы моментально восстановить его. Пусть станет сюрпризом, придумаю как это потом объяснить зрителям.

Мясник встал, я снова бросилась на него, целясь во вторую ногу — он же привык, что я атакую снизу и главную ставку делаю на мобильность, за что и поплатился жизнью. Обломок ледяного клинка внезапно стал острым и вошёл в открытое горло, потому что первый топор защищал ногу, а второй готовился наказать меня за удар обломком по шее.

Когда я снова переоделась в Эльзу, Распорядитель уже собирался уходить. Оказывается, перевязанные резинкой рулоны включали в себя по несколько бумажек на тысячу каких-то местных монет — долларов. Двадцать тысяч мне еле нашли, после выплаты в десятикратном размере всем поставившим на принцессу, но я просто горстями сложила бумагу в карманы и завершила испытание.

***

[PoV: Ирина].

После того как я согласилась на испытание комната вдруг потемнела. Не было вообще никакого света, я не видела собственных рук, но всё ещё осязала своё тело. Интерфейс пропал, но главное, я перестала чувствовать постоянную связь с богиней. И что теперь делать? Впервые за свою короткую жизнь я осталась по-настоящему одна. Может, пойти вперёд? А вперёд — это куда? Когда богиня направляла меня, было проще. Что вообще делать в такой ситуации? Один на один с полной темнотой? Бежать!

Немного запыхавшись, я поняла, что это не только темнота, но ещё и пустота. Я стою на полу, но кроме него здесь ничего нет. А что вообще у меня есть? Богиня. Но здесь её нет. Броня и дубина, но здесь они не нужны. Память Кресании, но это другой человек, да и в подобных ситуациях она не бывала. Вообще, она никогда не задавалась вопросом «что делать». Избранные Вирджинии взрослеют очень быстро, а школа и храм не дают им заскучать.

Она искала свободу, но, судя по всему, я сделала это вместо неё. Потому что как иначе назвать моё теперешнее состояние? Но, Кресания со мной не согласилась бы. Она представляла свободу как возможность делать то, что хочется, ставить свои интересы выше интересов окружающих. То есть делать именно то, что делают боги, хозяева жизни. Но в отличии от неё, я бывала на той стороне, среди тех, кто может навязывать окружающим свою волю, и знаю, что это не более чем противоположная крайность.

А Реверс, похоже, знал об этом с самого начала… Даже до первой встречи с богами. Я не спрашивала его об этом, да и зачем? В статью это не добавить, а знать, каково это — жить без веры, без смысла, и без любви… Мне не хочется. Промелькнуло сомнение. Он не совсем такой, каким хочет казаться. Он не стал бы спасать Кресанию, если бы не испытывал к ней нечто вроде любви. С другой стороны, скорее он спасал её тело. Но под моим управлением оно нравится ему даже больше! Стоп, куда-то не туда меня понесло. Любовь разрушает злые чары только в сказках, к тому же, эта тёмная пустота и «злые чары» — не одно и то же. Отсюда нужно выбираться, и рассуждениями о любви этого явно не добиться.

Ещё у меня есть работа. Но это, на самом деле, больше интересно богине, чем мне. Нет, идея действительно интересная — страх с доставкой на дом, да ещё и за деньги. Но по опыту Земли, где Ирония и подсмотрела эту схему, эти ежедневные страшилки, называемые там «новости», создаются только лишь для сопутствующей рекламы. Но и рекламу Ирония хочет подмять под себя. И вот, я должна следить за Реверсом, на котором странным образом сошлись интересы всех богов, снабжать их новостями и всем таким. Нет, он, конечно, очень необычный человек, да и работает на самого могущественного бога, но какого хрена? А больше всех этот гомосек Грамматик интересуется. И ладно бы он его трахнуть хотел, так ведь нет! В любом случае, это именно он заказал ту статью, которую богиня мне поручила.

Но и это не приближает меня к выходу. В конце-то концов, это же испытание, и оно должно быть проходимым! Где-то неподалёку должна быть дверь, которая вытащит меня отсюда. Осматриваюсь и замечаю белый прямоугольник вдалеке. Иду туда, прямоугольник заметно приближается с каждым шагом. Это дверь, а за ней… Белая комната. Такая же как чёрная, только руки видно. Но откуда она появилась, и что, кроме двери, разделяет эти две комнаты?

Неправильная постановка вопроса. Это что-то вроде сна, значит такие условности как дверь посреди пустоты работают просто потому, что работают. В таком случае, выход находится в двух шагах у меня за спиной. Почему? Какая разница, во сне причино-следственные связи не обязательны. Шаг назад, ещё один… Слышу возмущённое мяуканье и ругань. Оборачиваюсь, и вижу маленькую кошку с человеческим лицом, поджимающую отдавленную лапу.

— Корова, блядь, смотри куда идёшь!

— Ты сфинкс?

— Нет, я демон, и я должен создать для тебя испытание.

— У тебя плохо получилось.

— Да какого хрена, милочка, я не рассчитан на сознания, которым и месяца нет! Никто не тащит младенцев в подземелья!

— Ну, тогда просто выпусти меня, и всё.

— Не могу. Отгадай хотя-бы загадку, раз ничего интереснее из тебя не вытащить.

— Ладно, загадывай — сказала я, почти уверенная в том, что произойдёт дальше.

— Кто утром ходит на четырёх ногах, днём на двух, а вечером — на трёх? — спросил «сфинкс».

— Человек. — неуверенно сказала я. Слишком легко и очевидно…

— Человек как ты, или как я?

— Как я, ты же демон, а не человек!

— Я демон Химеры, и потому могу ходить и на четырёх ногах, и на двух. Но одну лапку ты мне отдавила, потому я весь вечер буду хромать на трёх. Короче, ты ошиблась.

— Ты обманул меня!

— Нет, ты что? Это же системное подземелье, я не могу никого обмануть, Монета мне не позволит. Ты обманула себя сама.

— Хватит, давай следующую загадку!

— Какая шустрая! Нет, сначала наказание. Сними броню, возьми меня на ручки, и начинай гладить.

— Я что, по-твоему, дура, снимать броню перед демоном?

— Как хочешь, только учитывай, что твоё тело лежит там, на полу подземелья без сознания. Через двое суток без воды у тебя начнутся серьёзные проблемы, а через трое ты умрёшь. По-другому я тебе навредить не способен, в конце-то концов, я маленький миленький котик с человеческим лицом, чего тут бояться?

— А если я тебя просто убью?

— Какая ты агрессивная! Гладь давай.

Я сняла броню, взяла кота на ручки и начала гладить, почёсывая за ушками. Он был очень мягким и пушистым, но не мурлыкал.

— О, как я завидую твоим будущим сорока кошкам, ты очень хорошо гладишь!

— А почему ты тогда не мурлыкаешь?

— Мне нечем. А с судьбой старой кошатницы ты, значит, согласна?

— Ты в курсе, что говоришь это проходящему подземелье приключенцу? Дожить до старости в моём случае — уже неплохо.

— О, ну да. Я всё забываю, что ты не маленькая девочка. Тогда следующая загадка, логическая. Разговаривают два человека, один всегда лжёт, другой говорит только правду. Кто из них — кто?

— А что именно они говорят?

— Вспоминай.

— Это про нас с тобой?

— Ну разумеется. Посмотри вокруг, разве здесь есть что-то ещё?

— Действительно. Значит, ты опять хочешь меня обмануть, демон?

— Почему? То, что меня зовут Повелитель Лжи вовсе не означает, что я всегда вру.

— Но ведь хочешь?

— Конечно хочу! Только не могу.

— Значит, ты тот, кто всегда лжёт, демон. А я говорю только правду.

— Ты опять ошиблась, девочка. Для человека быть честным с самим собой — невероятно болезненное состояние, но ты слишком неопытна, чтобы об этом знать. Я Повелитель той Лжи, которую ты сама для себя создаёшь. Я всегда говорю правду только для того, чтобы не мешать твоему самообману. А вместо наказания, на следующую загадку ты поставишь свою душу.

— Нет! Ты не можешь этого требовать! — сказала я, бросая миниатюрного сфинкса прочь — Я избранная богини, моя душа принадлежит ей!

У сфинкса появились крылья, которые он расправил в наивысшей точке полёта, развернулся и спикировал на меня, повалив на землю, после чего улёгся на мою грудь и глядя на меня сверху вниз сказал:

— Из тебя получится отличная кошкодевочка, избранная Иронии. Не сопротивляйся, если ты хочешь жить долго, то покровителя лучше Химеры не найти. Она никогда не посылает своих людей на верную смерть, в отличии от остальных.

— Ты противоречишь сам себе. Мои слова о долгой жизни ты должен считать ложью!

— А ты быстро учишься. Но это ничего не меняет, правила испытания позволяют мне повышать ставки.

— Тогда и ты должен поставить что-то ценное.

— Что например? Как видишь, я беден как церковный кот, питающийся лишь тощими церковными мышами. И не надо намекать что в реальности в церквях самые толстые мыши в городе, не лишай себя столь важной защитной иллюзии, жрица.

— За испытание мне полагается награда. Если я выиграю, ты отдашь всё и сразу, и конечно же вернёшь меня в реальность.

— Хорошо. Только не забывай меня гладить, пока всё не закончится.

— Загадывай уже! — сказала я, кладя руки на приятную короткую шёрстку.

— Моё предназначение — вводить в заблуждение, но в то же время, нет описания точнее. Что это? — сказал сфинкс с каменным выражением лица.

Так, и что это??? Никаких мыслей… Должны же быть какие-то подсказки! Так, по условиям испытания он действительно говорит только правду, иначе я победила бы во втором раунде, значит нужно вспомнить что он говорил за всё это время. Так, демон, сорок кошек, лапка болит, загадка про нас с ним, потому что вокруг больше ничего нет… Надо, кстати, погладить его по лапам, а то слишком довольная у него рожа!

— Какого хрена ты когти выпустил, скотина? — вскрикнула я, когда он начал мять мои сиськи лапами.

— Чтобы ты не трогала больную лапу. И я мог бы уже засчитать тебе неправильный ответ, но так и быть, прощаю. Можешь болтать сколько угодно, а когда решишь ответить скажи «мой ответ таков».

Я вернула руки на пушистую спину и ощупала её в поисках крыльев, но не нашла. Стоп. Если он загадывает обе загадки про то, что здесь есть, и больше ни про что загадывать не может, тогда и сейчас ответ есть в этой комнате! А что здесь есть? Мы с ним, дверь, можно ещё сказать — воздух, время, пространство, свет… А, нихрена, двери уже нет. А если я снова её создам? Получилось. И что мне это дало? Чем больше вокруг объектов, тем дальше я от правильного ответа. А проигрывать никак нельзя! Хотя, Реверс просто обожает кошкодевочек, да и постоянный контакт с богиней слегка утомляет, может и не нужно ничего разгадывать?

— А если я проиграю, и ты заберёшь мою душу, после этого ты меня выпустишь?

— Нет конечно! Но это испытание будет закончено, а вот что с тобой будет дальше я понятия не имею.

— Мне нужно ещё подумать.

Так, что одновременно может быть точным и вводящим в заблуждение? Реверс. Но здесь его нет, значит не подходит. А ведь кроме нас с демоном есть ещё и наш диалог, наша игра в загадки… Загадки? Загадка!

— Мой ответ таков: загадка.

— Хм, неожиданно. Но ты победила, и я должен отдать всё что у меня есть. Лежи смирно! — сказал демон и начал содрогаться в приступах кошачьего кашля, после которого из этих милых созданий вылетают очень неприятные комки шерсти, и целился он прямиком в моё лицо! Я стряхнула его с себя, перекатилась и подхватила с пола щит и дубину.

— Ха ха ха, поверила! Не бойся, я храню награду в другом месте. — сказал он и из пола передо мной начал расти белый столб. На высоте чуть выше пояса он остановился и на нём появилась простенькая чёрная шкатулка.

— Знаешь, если и тут есть какой-то подвох я тебе все лапы выдерну и в жопу их затолкаю, а хвост так глубоко вставлю в глотку, что тебе придётся менять имя на «Уроборос».

Сфинкс поверил, судя по тому, что вскочил на крышку этой шкатулки и призвал рядом вторую такую же. Когда я открыла её она оглушительно взорвалась бумажными конфетти, а на лицо мне что-то налипло. Сначала я не поняла, как упала, но всё равно вскочила и начала искать этого проклятого сфинкса с мыслью исполнить всё, что придумала и ещё усы в уши заправить за подобную наглость.

«О да, мне нравится, сделай это!» — услышала я богиню. Сам собой включился «Апофеоз», но демона нигде не было видно, зато на меня удивлённо смотрели Реверс и Эльза.

— Ты тоже получила билет? Молодец! — сказал Реверс.

— Где он???

— А ты разве не чувствуешь? На носу наклеен.

— Я про демона!

— Нет тут никакого демона! Даже у меня батарейка села — печально сказал Реверс, после чего смутился, как будто сболтнул лишнее.

— Ты трикстер а не демон, Реверс. Какой ты всё-таки необразованный, в элементарных вещах путаешься.

— Да, да. Надо будет после свержения местного правителя в школу пойти учиться, каждый нормальный попаданец должен в школе поучиться! Перепутать трикстера и демона, ну надо же!

— Что будем делать с билетами? — влезла Эльза.

— Сколько нам дали за комнату?

— Двадцать процентов, итого семьдесят.

— Так, тут написано про бонусное испытание, лёгкое и приятное, так?

— Но оно связано с Химерой, Реверс! Это очень опасно, она самая безумная из всех богов! — похоже, они уже спорили об этом.

— Ты просто ещё не знакома с моей покровительницей! — сказала я и ощутила лёгкий шлепок пониже спины: богиня недовольна, но в то же время хочет, чтобы я продолжала. Да уж, прав был сфинкс, быть честной перед самим собой — больно.

— Нет, Эльза, ситуация изменилась! Теперь у нас три билета и семьдесят процентов, мы можем использовать их и просто выйти отсюда, если они дают по десять процентов каждый.

— А если нет?

— Ну не могут же они давать меньше пяти? Получим пятнадцать, потом выберем длинный, но лёгкий путь и всё, подземелье пройдено!

— А если хвост отрастёт? — не унималась Эльза.

— Ну, это очень экзотично, на мой взгляд. В конце-то концов, что тебе терять?

— В том-то всё и дело! У меня не осталось ничего кроме моего тела, и если оно изменится, кем я тогда буду?

— По-моему ты преувеличиваешь возможности Химеры. Она, конечно, богиня и очень любит менять свой облик, но разве она сможет навязать это тебе против воли?

— Нет, наверное… Но знаешь, я совсем не хочу проверять!

— Реверс прав, это наилучший план действий — высказала я своё мнение.

— Можете использовать их перед сном, так будет удобнее. — Эльза своим тоном дала понять, что спор окончен.

— Почему? — удивился Реверс.

— Пройдёте испытание во сне, чтобы не тратить моё время.

— А что, так можно? Стоп. Кажется, ты не первый раз сталкиваешься с подобными штуками. К тому же ты называла билеты рекламой… Ну-ка, скромница, колись, что ты себе приделывала?

— Ничего! Это пробники, и мне совсем не понравилось!

— А что хотела приделать?

— Не скажу! И вообще, я была молодая и глупая, а подружки говорили, что это круто… Короче, я согласна использовать билет, но ты прекращаешь все расспросы.

— Хорошо — уныло проговорил Реверс.

— Так что ты пробовала? — спросила я.

— И ТЫ ТОЖЕ! — Закричала она.

— Ладно, ладно, не кипятись. Ледяной колдунье это не идёт. Чем сегодня будем ужинать? — перевела я разговор на более безопасную тему.

Глава 27

Эти билетики немного успокоили мою паранойю относительно участия богов в создании подземелья. В конце концов, хоть я и доверяю Андрею в том, что касается его мотивов отправлять меня на задание, мне ничего не известно о других богах и их интересах в этой ситуации, а таковые точно имеются. Значит, следовало бы ожидать чего-то очень внезапного, но если здесь поработала Химера, то ничего страшного быть не должно. Ненасытная и жаждущая, она не похожа на ту, кто может убить человека, даже если он ей мешает. А со мной она и вовсе хочет подружиться!

Вот только о девочках, особенно об Ироне, того же сказать с уверенностью нельзя, потому я отчасти понимаю страх Эльзы перед этими штуками. Пробники показывают что-то вроде альтернативной реальности, в которой ты принял дары Химеры, но это ближе к сновидению. То, что попало нам в руки имеет сходный принцип действия, но гораздо более широкие возможности. А в особой реальности подземелья использовав полученные нами награды мы и вовсе попадём под абсолютную власть богини сладострастия, как официально именуется Химера. Потому, после ужина Эльза выставила ещё одно условие её участия в этом приключении: мы идём все вместе в одну и ту же реальность, а не каждый в свою. Для этого нам пришлось отдать ей свои билеты, как человеку более опытному в таких делах.

Первое, что я увидел, когда Эльза закончила колдовать это огромная снежная гора, на которой будто бы застыл морской прибой. Холода не было. Рядом со мной были две лисички, одна побольше, другая поменьше, но обе очень красивые. Я хотел сделать шаг навстречу лисичкам и неожиданно упал. Лисичка побольше припала мордочкой к снегу, подняв к верху свой белый пушистый зад и распушив хвост. Пытаясь подняться, я завалился на бок и катался по снежному ковру, лисички делали то же самое. Вдруг из-за белой горы показалась гигантская лисья морда, а потом и всё остальное, только не лисье, а человеческое. Эта пушистая женщина с головой полярной лисы смотрела на меня и приближалась, и мне стало немного страшно, ведь она была больше меня раз в десять!

— Реверс — сказала она, гладя меня рукой.

— Ирина, Эльза — погладила лисичек — осваиваетесь?

— Тяв! — бодро ответила Эльза, лисичка поменьше. Она уже поднялась на четыре лапки и делала первые неуверенные шаги.

Ироня заскулила.

— Ну, не бойся, малышка, у тебя всё получится! — сказала женщина с лисьей мордой, ставя Ироню на лапки и гладя по голове.

Я уже понял, что песец пришёл, точнее я сам стал песцом, как и девочки. Постепенно чувство отсутствия рук заменилось на чувство задних лапок, но это всё равно не помогало восстановить равновесие, потому что ноги, находящиеся у людей прямо под головой, сейчас стали передними лапами, которые и находятся под головой. А центр тяжести, по моему глубочайшему убеждению, должен был быть строго над ними, тогда как на самом деле он был позади них. В результате я катался по полу, не понимая, как должен двигаться, разбрасывая лапами снег во все стороны, чем и привлёк нашу человекоподобную гостью.

— Ха ха, толстячок, ты такой забавный!

— Тяв тяв! — ответил я, прекратив попытки подняться.

— Что «кость пушистая», посмотри на Ирину, какая стройняшка — укоризненно произнесла пушистая женщина, безошибочно расшифровавшая моё тявканье. Ироня выгнулась, демонстрируя своё сексуальное тело, столь же привлекательное для того зверька, в которого я сейчас превратился, как и в человеческом варианте. А вот человеческая фигура не вызывала внутри никакого отклика, хотя такие пропорции должны быть очень возбуждающими. Женщина продолжила наглаживать извивающуюся лисицу, потом взяла её на ручки и начала баюкать. Тем временем я смог поймать равновесие, но в свойственной мне манере «реверс относительно нормы» — вверх ногами.

— Ладно, иди сюда, толстый полярный лис! — умилилась гостья, глядя на мою позу.

Кажется ей тоже совсем не было холодно, она валялась с нами на снегу, поочерёдно гладя нас и ставя на ноги. Первой бегать научилась Эльза — настоящий боец! Я удивился, что снег налипает на её лапки, но, когда она в очередной раз убежала и вернулась, на ней были настоящие ледяные сапожки с коготочками — даже в форме лисички она осталась ледяной колдуньей.

Постепенно я научился различать запахи, исходящие от девочек и гигантского гибрида лисы и человека. Скорее всего никаким гигантом она не была, просто я стал очень маленьким, а оценивать размеры всего мира я привык относительно своего роста. Вскоре после запахов пришёл и лисий язык, а когда я попробовал впервые пробежаться, это были ни с чем не сравнимые ощущения! Канавки и валики на снегу выглядели как горы и пропасти, и поначалу я оббегал их или перепрыгивал, но потом решил пробежать снежный холмик насквозь, и в воздух взмыл целый фонтан из снежинок. Наконец, лисодевочка сказала:

— Ну что, малыши, пора начинать?

— Что начинать? — спросил я.

— Испытания. Вы же сюда за этим пришли. Иди сюда, Эльза, расскажу, что тебе делать.

Эльза подошла и с готовностью запрыгнула к зверочеловеку на ручки, ткнулась носиком в её большой нос и положила голову на пушистое плечо. После этого женщина начала что-то нашёптывать ей на ухо, одновременно удаляясь от нас быстрым шагом. Мы с Ироней стояли и не понимали что происходит, а Эльза с довольным выражением морды уезжала на плече незнакомки за гору.

— Какого хрена? — озвучил я очевидное.

— Да уж. Видимо, нам нужно пойти за ней.

— Ну, больше идти некуда, но всё равно — какого хрена???

— Видимо, это такое испытание. Между прочим, это действительно гораздо проще и понятнее того, что было у меня в прошлой комнате! — пролаяла Ироня и побежала к горе.

Я похоже действительно был очень толстым лисёнком, потому что выдохся на середине казавшегося бесконечным подъёма. Флешбеки из прошлой жизни в уральских горах только усложняли подъём, потому что утрамбованный ветром снег на склоне почти не отличался от «зимнего асфальта», покрывающего мой родной город в холодное полугодие. На вершину мы забрались через полчаса после того, как женщина-лиса унесла Эльзу.

Внизу, в заснеженной долине тоже жили лисы, которые сейчас бегали по большому ровному плато, гоняясь за чем-то с громким лаем и визгом. Спускаться вниз было гораздо легче, и тут я даже обгонял выносливую Ироню за счёт опыта спуска с крутых гор. Тем временем местные лисы выстроились полукругом, внутри которого около десятка шумных песцов гонялись за чем-то маленьким.

— Привет, что тут происходит? — обратился я к одному старому лису в задних рядах.

Он понюхал меня и сказал:

— Привет, незнакомец. У нас сегодня праздник, к нам вернулась наша королева.

— Очень за вас рад. А что они там делают? — кивнул я в сторону бегающей толпы.

— Ловят мышку! Представляешь, королева сделала настоящую, живую мышку!

И тут я увидел, как от толпы молодняка, сверкая льдинками на спине, убегает снежная мышь. И меня накрыло. Я стрелой бросился вперёд, едва не врезавшись в старого лиса, с трудом протиснулся через стоящих впереди и присоединился к охотникам. Рядом бежала Ироня. Один из толпы вырвался вперёд и схватил мышку лапами, но на него тут же накинулись другие и мышка вырвалась, а охота продолжилась. Пару раз я смог коснуться вожделенного трофея, но даже не надеялся его удержать. Ироня постоянно бежала одной из первых, гоняя мышку носом и лапами, а вся толпа, состоящая по большей части из самцов, её подбадривала и ластилась к ней.

Внезапно, мышка развернулась и сама прыгнула на Ироню, а из полукруга вышла маленькая лисичка, сопровождаемая двумя крупными самцами. Это была Эльза.

— Ты поймала мою мышку! Какая хорошая лисичка, будешь моей добытчицей!

Ироня подошла к Эльзе с мышью в зубах и немного попрыгала под одобрительный визг толпы. Королева хвостом позвала её следовать за собой и они направились в норку, куда шли в сопровождении толпы, но внутрь зашли только мои девочки и два лиса охранника. Я тоже хотел зайти, но кто-то вцепился в мой хвост.

— Ты куда? Это нора королевы, тебе туда нельзя!

— Но туда зашла моя спутница!

— Королева пригласила её, а тебя я даже не знаю. Кто ты такой вообще?

— А ты кто?

— Ну, меня все знают, я Хиро — несколько лис, наблюдавших за нами закивали — и я слежу тут за порядком. И тебя я тут раньше не видел!

— Мы пришли из-за холма сегодня. Меня зовут Реверс, а мою подругу — Ироня. Но мы должны идти дальше!

— Добро пожаловать, Реверс. Можешь подождать подругу здесь, или выбрать себе норку на краю плато, там много свободных, но не лезь пожалуйста в чужие, хорошо?

— Ладно.

Лис развернулся и собрался уходить.

— Хиро!

— Да?

— Расскажи о вашей королеве?

— О, она милашка, правда? Мы давно её ждали, и теперь она пришла. Ты нюхал её?

— Нет, а что?

— Она ищет себе партнёра. Наверное, поэтому она попросила поймать её мышку!

— О, это интересная версия. Ты ловил?

— Конечно!

— Но почему тогда она выбрала мою подружку, а не меня или тебя?

— Ты странный.

— Почему? Девочка же не может быть партнёром девочки?

— Естественно не может! Просто, это же теперь очевидно, королева хочет найти партнёра по-другому!

— А у тебя уже есть подружка?

— Нет. Пойдёшь со мной искать пару? Ты такой упитанный, девочки это любят!

— Я не толстый, просто кость пушистая!

— Ну, тогда можешь считать, что приятно пахнешь. В любом случае я думаю, что у тебя неплохие шансы.

— Ладно, убедил. Как у вас на плато это обычно делают?

— Пойдём, я тебе всё покажу.

Лисий город, если можно так выразиться, делился на две части. Ближе к вершине горы, а точнее холма, жили семейные пары с лисятами, там ветер не такой сильный, и вообще спокойнее. А на краю плато, на спуске в долину, жил молодняк, в маленьких снежных норках, которые ежедневно приходилось рыть заново из-за свирепого ночного ветра, но зато самая лучшая добыча доставалась именно им, самым сильным и быстрым охотникам. Брачные игры проходили под плато, в долине, куда и пообещал отвести меня Хиро, но сегодня все уже наигрались с мышкой королевы, поэтому мы просто заняли соседние норки и завалились спать.

Я понимал, что на самом деле и так сплю, и мне было интересно как на самом деле будет выглядеть сон внутри сна. Но проверить предположения Нолана не получилось, просто как-то внезапно наступило утро, и я вырылся из-под снега. Впервые за всё это время я ощутил холод. Вокруг просыпались другие лисы, и Хиро предложил помочь мне с завтраком, раз уж я тут новенький. Мы спустились с плато, побегали за леммингами по долине и к середине дня вернулись сытые и с запасной добычей. Наконец началось самое интересное.

Несколько раз мне доводилось учуять притягательный запах от самочек, но Хиро сказал, что всему своё время. А теперь это время пришло! В ямке с утоптанным снегом стояло несколько самочек, к ним подходили другие лисы, нюхали их и давали понюхать себя, тёрлись друг об друга, кусались. Несколько минут мы наблюдали за происходящим, но никто так никого и не трахнул. Как я потом понял, смысл всех этих ласк был в том, чтобы только выбрать партнёра, а потом прийти к нему в норку по запаху, именно поэтому Хиро и отирался рядом со мной. И его план в итоге сработал, вечером ко мне пришло сразу три красивых лисички, одна из которых в итоге досталась Хиро, другая ушла, а я взял самую красивую.

На следующий день после завтрака королева снова выпустила свою мышку, и все бросились её ловить, но опять, немного порезвившись, большая часть лисьего поселения стали зрителями, а за мышкой гонялся только молодняк, знакомый мне по брачной ямке. И внезапно, мышку снова поймала девочка. Ещё более внезапно было то, что именно эту девочку я вчера трахнул. А теперь Эльза-королева увела её в свою норку, и что-то мне подсказывает, что нихрена это не совпадение. А так как подсказывает не глупый лис Хиро, к этому стоит прислушаться.

Вечером ко мне никто не пришёл, видимо отвергнутая лисичка обиделась, а ушедшая к Хиро похоже решила создать с ним семью и перебраться поближе к вершине холма. Я вспомнил, что было написано на билетике — лёгкое и приятное испытание. И мне действительно нравилось быть лисом, нравилась простота этого места и нравов здешних обитателей, но к сожалению, это всё равно испытание, о чём и объявила королева. На сей раз она не стала выпускать мышку. Теперь она хотела красивую сказку. Когда Хиро рассказал мне об этом я удивился его реакции на такую новость — он скулил и прижимал уши, был очень расстроен.

— Но у тебя же теперь есть подружка, чего ты переживаешь?

— Ну, это же королева! Разве ты её не хочешь?

— Не знаю. Но я всё равно не понимаю, что тебя так напрягает в воле королевы?

— Это же очень трудно, придумать красивую сказку!

— Ты так думаешь?

— Конечно! У нас всего два деда знают сказки, а королева хочет новую! Хотя, можно попробовать поискать соседнее племя и взять сказку у них, но это так долго! Да и плевать! Пойдёшь со мной?

— Куда?

— За сказкой.

— Хиро, не дури. У тебя же есть эта, как там её?

— Герда?

— Да, вот, заведи с ней лисят, она тоже очень красивая лисичка!

— А, ты просто трус! И ещё называешь себя путешественником, да тебя, наверное, просто выгнали из племени, вот! И не нужен ты мне, сам справлюсь!

Так глупый лис Хиро совершил типичнейшую ошибку уходящего на поиски приключений героя — оставил невесту ради королевы, да ещё и рядом с коварным соседом. Если это действительно альтернативная реальность, а не просто мой сон, то когда Хиро вернётся со сказкой, ему расскажут быль о том, как тот, кого он считал своим другом забрал себе всё, ради чего он отправился на подвиги, а звали его Реверсом, трикстером, рождённым под знаком полярного лиса. Если бы моя лисья гортань подходила для такого, я бы заливался злодейским смехом, провожая удаляющийся хвост Хиро.

Перед норкой сидели Эльза, Ироня и Сильвия — моя знакомая из местных. Они слушали храбрых лис — рассказчиков, но кроме храбрости авторов в их историях ничего интересного не было, к сожалению. Я понимал, что стоит мне выйти на «сцену» и это испытание будет окончено, потому тянул время как мог, но всё хорошее рано или поздно заканчивается.

— И это всё? — спросила Эльза — Больше никто не хочет попытаться?

— Я хочу! — вышел вперёд я.

— Вот как? Ну хорошо, но лучше бы тебе постараться, я так устала слушать эти старые сказки дедушки-лиса! О чём ты будешь рассказывать?

— О человеке.

— Что? Да кому такое может быть интересно? Мы лисы! Люди наши враги!

— Ну, лисы тоже будут, не переживай. Но знаешь, для этих людей такие лисы как мы — символ очень больших неприятностей, так что можно сказать, люди боятся нас!

— Больших неприятностей?

— Ну, как пиздец. И чем больше лиса, тем больший пиздец — пояснил я, чтобы построенная на игре слов в русском языке история работала и на лисьем.

— Начинай.

— Жила была молодая девочка по имени Мона, и всё у неё было хорошо. Она была счастлива и жила так долго, что уже стала девушкой, и уже собиралась стать женщиной, а может быть даже матерью, но однажды к ней пришла маленькая лисичка и позвала её в лес. Но Мона отказалась, потому что ей было некогда гулять, столько забот у этих людей всегда, ну вы знаете. — я огляделся по сторонам, лисы кивали.

— «Не сегодня», сказала Мона, «зайди в другой раз», попросила она. Мона не понимала, чего от неё хочет лисичка, потому что люди по лисьи не говорят! А вот лисичка её прекрасно понимала, и знала, что никакого следующего раза для неё не будет, но всё равно ушла, а перед этим сказала: «Я уйду, и мне не суждено вернуться, но вместо меня придёт мой северный брат! Помоги хотя-бы ему, если не помогла мне!». Да, лисичке нужна была помощь, но Мона всё равно её не понимала, она думала, что её зовут погулять. А потом пришёл песец.

— И что было дальше? У сказки должен быть счастливый конец! — сказала Сильвия. Сейчас, когда она сидела рядом с Ироней я понял, кто превратился в эту лисичку, потому что превзойти в красоте избранную богини может только сама богиня, ну, или какая-то другая богиня. Короче, я почти уверен, что это Химера собственной персоной.

— Песца звали Миф, и Мона боялась его до дрожи, потому что считала предвестником беды. И она не ошиблась, полярный лис и беда пришли одновременно. Зло вышло из леса и уничтожило дом Моны, убило всех её близких и разрушило все планы на будущее. Но Мона не сдалась, и вместе с Мифом они отправились в длинное путешествие, чтобы найти способ искоренить поселившееся в лесу зло. Жажда мести объединила их, они научились понимать друг друга и перестали бояться.

Они ушли в суровые северные земли, и под огромной снежной горой нашли волшебное оружие для Моны, а лис получил сапожки из магического льда, в которых ему никогда не было холодно, они не таяли в жару и помогали побеждать врагов длинными прочными когтями.

Пришла пора возвращаться в лес и встретиться со Злом лицом к лицу. Но зло не хотело драться, теперь оно боялось героев, а не наоборот! Оно пыталось убежать, бросив захваченный лес, но разве можно убежать от судьбы? Тем же вопросом задавалась и Мона. Но если раньше она хотела избежать предначертанного, то сейчас переживала, что не сможет исполнить своё предназначение. При первой возможности она набросилась на врага, не дожидаясь помощи от лиса. Это был долгий и трудный бой, Зло было очень сильным, хотя и трусливым. Когда Миф наконец смог помочь своей опрометчивой подруге, она уже была смертельно ранена, но вместе они победили Зло!

Умирая, Мона попросила лиса сохранить память о ней в людских сердцах, но он же был лисом! Люди забыли о том, как песец и человек сражались вместе и продолжили бояться лис, считая их предвестниками великих бед.

Только лисы помнят эту историю…

Глава 28

Ну, со счастливым концом уж извините, это не ко мне. Но собравшимся вокруг лисам похоже всё равно понравилось. Сильвия взмахнула хвостом, и Эльза сказала:

— Это хорошая сказка. Пойдём в норку, расскажешь ещё!

Норка королевы уходила глубоко под землю, там было очень просторно, но темно. В отличии от людей песцы почти не полагаются на зрение, поэтому никакого дискомфорта от темноты я не испытал. Зато слегка удивился, почему мы всё ещё здесь? Видимо, раз мы зашли вместе, то и выпустят нас всех вместе, а кто-то из девочек ещё не закончил своё задание.

Лисички очень притягательно пахли, и теперь я мог думать только о том, какой запах мне больше нравится. Мы пришли в большое пустое пространство, и они начали кружить около меня, тереться шерстью, слегка покусывать ушки. Запахи усиливались. Самый резкий и напористый принадлежал Ироне, Сильвия пахла сладко и нежно, а запах Эльзы был почти незаметен, лишь изредка до меня добирались его тонкие нотки. Но именно она активнее всех ласкала меня своей шерстью и хвостом, и возможно потому, что она была ближе остальных, когда лисье тело окончательно освободилось от человеческого контроля, а может и наоборот, по выбору человеческой части сознания, я вцепился зубами в густой мех на Эльзиной шее. Ее белый мех был жестким и гладким одновременно. Она тявкала каждый раз, когда я погружался в нее, а подружки одобрительно лаяли в ответ. Только люди сдерживают себя; животной жизни это противно, и веселый маленький лисий мозг может лишь презирать такие понятия.

Когда всё закончилось Сильвия сказала:

— Оставайся, мальчик, с нами, будешь нашим королём! А Эльза будет твоей снежной королевой.

— Химера?

— Давно догадался?

— Не очень. Но разве тут можно остаться навсегда?

— А чем это место отличается от остальных?

— Здесь так хорошо и легко. В реальности так не бывает.

— Но если вселенная бесконечна, значит и такое место как здесь должно существовать.

— А остальные? Им ты тоже предложишь остаться? И сама останешься тут со мной, навсегда?

— Да!

— Врёшь.

— Немного. На самом деле я не смогу всегда быть с тобой, но ты не сможешь отличить настоящую Сильвию от меня.

— Может и не смогу, но так не пойдёт, дорогая моя богиня.

— Почему? Ты же здесь счастлив, и можешь даже не сомневаться, если откажешься сейчас, никогда тебе уже счастья не обрести.

— А потому, что мы действительно могли бы сбежать, все вместе, и пусть ебутся на своём Кемосе как хотят, но только так и никак иначе. А ты предлагаешь мне поселиться в твоём карманном мирке, да ещё и со всей командой. Ты просто хочешь убрать меня с доски как вражескую фигуру. И я не против сюда вернуться. На любой срок, вместе с тобою, но только когда мы будем на равных. Ты же любишь меня не только потому, что это может быть выгодно?

— Честно говоря, я уже не уверена. Раньше я не могла даже подумать о любви как о чём-то большем, чем секс и средство воздействия, но ты… Знаешь, ты первый, кто не стал моим рабом после того, как трахнул. Это необычно, интересно.

— Тогда все идет по плану, надо только подождать. Всё будет бесплатно, всё будет в кайф, да, наверное, вообще не надо будет умирать!

Я проснулся среди ночи и понял, что всё пошло по пизде, как и завещал Егор Летов. У меня снова есть руки, а от отсутствия обоняния хочется плакать.

Не смотря на горькое послевкусие, оставшееся у всех участников лисьего приключения, мы шагали в прекрасном настроении. Даже Эльза не смогла продолжать грустить и вести себя отстранённо. Впервые мы завтракали все вместе, а не по углам, отчего сухпаёк казался менее противным.

Дверь вывела нас в редкий, залитый светом подлесок. Системная карта в интерфейсе указывала, что путь наш лежит вглубь леса, который называется Тёмным. Недобрые предзнаменования начались почти сразу, в виде приколоченной к дереву таблички с надписью на непонятном языке. Сообщение было зашифровано дважды: мало того, что написано по-русски, так ещё и гласило: «чем дальше в лес, тем толще партизаны». Многообещающе звучит. И это путь длинный, но лёгкий, а на трудном коротком что, сразу дракона предложат убить?

Кстати, о драконах, чё за точка летит навстречу и понемногу увеличивается? Через полчаса предположение подтвердилось. Дракон летел не один, а в сопровождении четырёх точек поменьше. Они двигались не соблюдая строй, постоянно то одна, то другая вырывались вперёд и приближались к дракону. Плотная листва скрыла небо, и когда мы подошли к большой поляне дракон оказался совсем близко. Он значительно потерял высоту, а сопровождающие его точки оказались орлами, которые раз за разом атаковали гигантского ящера.

Гордые птицы твёрдо вознамерились пояснить дракону за эволюцию и наглядно показать, кто тут вымирающий вид. После очередного дерзкого нападения крыло дракона разорвалось, потеряв целый сегмент, и он решил принять последний бой. Неожиданным финтом он развернулся, схватил лапами одного из орлов и начал снижаться куда-то вглубь леса. Оставшиеся четыре орла даже не попытались спасти своего товарища. Добыча уже у них в когтях, нужно только сопроводить и заклевать сверху.

Ну, если враги дерутся между собой, то мне от этого только лучше. На следующей поляне, гораздо меньшей, чем предыдущая, мы увидели хижину.

— Измученный дорогой, я выбился из сил, и в доме лесника я ночлега попросил…

— Что?

— Говорю, кто-нибудь верит, что это не ловушка?

— Я верю! — сказала Ироня.

— Отлично! Значит, у тебя сегодня будет крыша над головой и, возможно, мягкая постелька, потому что мы только половину пути прошли, а уже темнеет.

— Мы можем пройти ещё пять километров, чтобы завтра пораньше выйти из подземелья!

— Ну конечно можем, проблема только в том, что эта маленькая хижина совершенно точно связана с чем-то большим. А судя по размерам местного зверья, человек тут далеко не вершина пищевой цепочки, но хижина-то стоит!

— То есть хозяин этого места очень непрост?

— И сможет устроить нам проблемы в будущем.

— Я больше не хочу туда идти!

— А придётся! Здесь же действует система, чего ты боишься, с твоим-то шестидесятым уровнем? Просто не говори ничего о нашем существовании, а мы спрячемся в стороне от тропы, и будем дежурить. Если что-то пойдёт не так мы станем большим сюрпризом для нападающих.

— Ну ладно — сказала Ироня и пошла к хижине.

Мы расположились поблизости, и я попытался уснуть засветло, чтобы потом сменить Эльзу ночью. Получилось плохо, даже несмотря на то, что всё было спокойно и никто не приходил, чтобы захлопнуть ловушку в хижине.

Изо всех сил я всматривался в ночь, и внезапно, ночь начала всматриваться в меня. Она укутала меня плотной темнотой и голосом мамы медведицы пропела: «Что же ты, глупышка, не спишь?». А действительно, чего это я?

Проснувшись, я понял, что поющая ночь уже была сном, а зрение перекрывают какие-то палки. А ещё мне холодно. Очнувшись окончательно, я осознал, что нахожусь в клетке, голый, связанный по рукам и ногам, лежу на покрытом сеном полу. Эльзы нигде нет, как и хижины, куда ушла Ироня, зато есть растерзанная драконья туша посреди поляны. Вокруг неё копошится несколько человек, до них около ста метров, а за мной никто не наблюдает. Ну, начнём.

Руки связаны, но браслет удаётся активировать носом. Достаю из инвентаря сапёрную лопатку и перетираю верёвку на руках об зазубренный бок штыка — дворфы предусмотрели очень много сценариев нецелевого использования этого инструмента. Ноги освобождаю уже ножом, надеваю броню. Маленьких пистолетов нигде нет, из оружия остались только кастеты, стилет и «пустынный дракон» — всё, что закреплено на перчатках. Видимо, когда меня раздевали перчатки сняли в первую очередь, а они взяли, да и исчезли. Привязанная броня — большая редкость, так что даже прожив всю жизнь в системном мире можно о таком ничего не знать.

Теперь выбраться из клетки. Прутья из прочного пружинистого дерева, замок… Ну, выстрел он не переживёт, но не стоит раньше времени привлекать внимание. Может, прорубить дверь клетки мечом? Ага, как же. Полуторником в такой тесноте не помахаешь. Тогда лопатку можно использовать как топор. Стараясь не шуметь, ударил пару раз по пруту с железным креплением для язычка замка, он спружинил. Ладно, ещё две зарубки ниже и кастетом! Прут переломился с громким треском, но никто не услышал. На краю поляны стояло ещё несколько повозок, пустые клетки, провизия, и какие-то склянки? С другой стороны каравана обнаружилась палатка, и внутри явно кто-то был.

Не особо скрываясь, я зашёл и увидел нависающего над обнажённой Эльзой разбойника. Хотя если судить по лицу, это мог быть и прекрасный принц, только вот мне это как-то однохуйственно. Он конечно же оглянулся, чтобы посмотреть кто посмел мешать его развлечениям с пленницей и получил пулю прямо в лоб, забрызгав весь изысканный интерьер палатки.

— Эльза, ты как?

— Он не успел…

— Драться сможешь?

— Я цела, но система… Как ты смог надеть всё это?

— Как обычно.

— Интерфейс как будто плывёт, так даже когда я напивалась до потери сознания не было! Он не слушается! Разве с тобой не то же самое?

Я пригляделся и увидел плавающую по полю зрения звезду хаоса, искажённую как будто в комнате кривых зеркал. Видимо, нам как-то заблокировали интерфейс.

— Нужно бежать, остальные наверняка слышали выстрел!

Я взял с тумбочки внушительных размеров нож, принадлежавший мёртвому бандиту, и прорезал в палатке выход. Эльза на ходу наматывала на себя простынь. Я решил не бежать в лес, который разбойники знают гораздо лучше меня, а спрятаться за повозками. Следом за нами, с отставанием в полторы минуты, выскочило три человека, все направились ловить нас по лесу. Чуть позже появился четвёртый, и вот он уже пошёл в верном направлении. Резкий удар кастетом по носу сшиб его на землю, а потом я разворотил ему ножом горло, чтобы не заорал. Он был ещё жив, когда мы покидали укрытие и возвращались в палатку, оставляя разбойника один на один с осознанием своей ошибки — не стоило проверять повозки, идя вплотную к бортам!

Тёплое тело главаря уже шмонал новый босс шайки, профессионально стягивая кольца с пальцев и срезая серьгу с висящего на лоскуте кожи уха. Я даже расстроился, что прервал его так рано, ведь теперь мне самому придётся искать второе ухо, чтобы собрать ценный лут. Этого я упокоил двумя пулями в покрытое наколками тело. Лесные бегуны наверняка повернули обратно, прибудут через три минуты, с разных направлений. Но до этого ещё нужно дожить, ведь в банде явно больше шести человек.

Я резко выскочил из палатки и получил два мощных удара от арбалетных болтов, а стрелки не мешкая отложили пустые самострелы и взяли заряженные. Я выстрелил, но не попал — всё-таки, дальше десяти метров пистолет не очень-то полезен. Гладкоствольный он у меня, что-ли? Ну, по крайней мере арбалетчик испугался, дёрнулся и промазал, а вот второй попал точно в сердце. Проткнуть броню невозможно, но боль была страшная, наверное, система мне ещё и дебаф выдала. Ноги подкосились, но арбалетчики не расслаблялись и активно крутили вороты, заряжая новые болты.

Пропустив пару секунд, я побежал вперёд. Разбойники не собирались так легко сдаваться и начали медленно смещаться в разные стороны, теперь, как только я добегу до одного, другой сразу же выстрелит мне в спину. Вот только добегать я и не планировал. В пяти метрах от ближайшего я упал, перекатился в сторону и подстрелил стоящего в полный рост арбалетчика. Второй тут же залёг, вот только перед выстрелом я услышал щелчок его тетивы. Вскакиваю на ноги и бегу туда, где он был. Арбалетчик оказался специалистом широкого профиля и трижды попал мне по ногам метательными ножами, но это только раскрыло для меня его позицию. Для ровного счёта убил его из пистолета, убрал пустой магазин в инвентарь и достал оттуда новый.

Эльза куда-то спряталась. Собранная новым боссом добыча тоже исчезла, я оставлял эту горку золота на тумбочке, которую протёр от крови как индикатор возвращающихся из леса бандитов. Если это простая шайка разбойников, объединённая только коммерческими интересами, забравший золото человек мне больше никогда не встретится — банда почти уничтожена, нужно хватать что успеешь и уходить. Последнего, самого храброго, или самого глупого, тут уж как посмотреть, я взял в плен, когда он перекладывал склянки с органами монстров в рюкзак.

По-видимому он не поверил, что отпущу его, если он скажет сколько их в банде и где мои пистолеты, так что пришлось убить. Он ещё и бросил в меня тяжёлым рюкзаком со склянками, от чего те разбились и заляпали мне броню ещё сильнее и ароматнее. Отряхиваясь, я услышал голос с другой стороны повозок:

— На этом моя работа закончена! — пафосно произнёс кто-то.

Там стояли Ироня и крепкий мужичок с белыми, будто бы седыми волосами, но молодым лицом. В правой он держал длинный меч, а в левой — голову смертельно раненого мной разбойника.

— Но ты же ничего не сделал! — запоздало ответил я ему.

— А ты только что убил пять человек. Это лучше?

— Они хотели убить меня!

— Всё это произошло потому, что ты не доверяешь людям. Они бы побоялись лезть в мой дом, меня в этом лесу каждый знает.

— Ага, как же. Самый крутой борец со злом на районе. Ненавижу таких лицемеров как ты. Твоя работа здесь закончена? Ну так уёбывай обратно в свою хижину, здесь ничего твоего нету!

— Ты — зло. Но я пощажу тебя, потому что есть вещи куда более ужасные — сказал беловолосый, развернулся и ушёл.

Я сплюнул на землю. Наименьшее зло, да? Может, я виноват в том, что заснул в дозоре, но ему-то откуда это знать? Судя по солнцу время уже перевалило за полдень, не больно то и торопился этот мистер «я услышал зов о помощи и пришёл, как только захотел». Нет, но наименьшее зло? Я слышал про таких, кто из аксиомы Эскобара, гласящей «что то хуйня, что это хуйня, и это обе такие хуйни, что в рот я их ебал», выводят целую геометрию «наименьшего зла», и никак не ожидал встретить что-то подобное живьём. Правильно он в лесу поселился, обществу такие нахер не нужны.

Бандиты оставили после себя несколько стреноженных лошадей, явно меньше, чем нужно во все эти повозки. Мы отпустили их, а повозки сожгли вместе со склянками и запасами еды. На этом настоял я, чтобы не оставлять ничего ценного этому лешему. Чуть поодаль от всего остального у бандитов была кухня с большим, выложенным камнями костром, кастрюлями и сковородками. Я собирался всё это зарыть, но в одной из кастрюль неожиданно обнаружилось замаринованное мясо, которым мы и поужинали. Мясо было вкусным, с очень характерным запахом, который не перебивал даже острый маринад.

Перед сном я пошёл справить малую нужду прямо на тушу дракона и снова почувствовал тот запах, что был у мяса. От туши. Похоже, мы поужинали стейками из дракона! Промелькнула мысль — но ведь это место не реально, значит не считается. Так можно было бы сказать, если бы у мяса был знакомый вкус, как у шоколада в комнате у Ши. Хотя и там не всё так однозначно, пусть это место и состоит целиком из моего воображения. Рассуждать о взаиморасположении миров в изначальном Хаосе только для того, чтобы испортить себе удовольствие от еды? Больше я таким не занимаюсь. Cogito egro sum.

Ироня рассказала, что в этом лесу действительно орудует множество промысловых команд, разбирающих монстров на алхимические реагенты, а лесник у них что-то вроде смотрящего. Она тоже решила, что он ёбнутый на всю голову, когда тот не стал требовать платы за ночлег, а потом предложил помочь с поисками, когда обман раскрылся. Разбойники частенько продавали вместе с монстрами и их частями своих конкурентов, или просто сошедших с тракта путников, и ему это не нравилось. Справедливо предположив, что все события вчерашнего и сегодняшнего дня будут происходить в направлении упавшего дракона, они стали прочёсывать лес и к полудню были уже достаточно близко, чтобы услышать выстрелы.

Всё это только приближало нас к выходу, и в середине следующего дня мы вышли из подземелья.

Глава 29

Портал вывел нас в небольшой тамбур, в котором было очень тесно, Ироня сильно вжималась в мою спину пока я искал как открыть дверь. Это было приятно, но, с другой стороны, моё лицо вжималось в пыльную дверь, так что наслаждаться моментом не получится. Я поднажал, и почти вросшая в раму дверь открылась, выпустив меня из тёмного тамбура в не менее тёмное помещение. Эльза скастовала на себя заклинание ночного зрения, а Ироня надела артефактные очки с тем же эффектом.

Работало оно через системный интерфейс, извлекая информацию о цвете и габаритах объектов из расширенных системных подсказок, которые появляются при активации «Истинного зрения», так что я опять в пролёте. Пробовали в облачном замке, я чуть в обморок не упал от количества текста перед глазами. То есть это заклинание отключает обычно видимую мной маску — звезду Хаоса, и обрушивает на меня всю полноту информации о каждой пылинке. А отключить «Истинное зрение» во время действия ночного видения нельзя, что доставляет дискомфорт даже людям с навыком 31+, чего уж говорить про мои 42.

Зато можно пафосно надломить палочку и ходить как Данко со светящейся хренью в руке. Герой славянского мифа шёл через полный ужасов лес, а я… Ну, можно сказать это тоже своего рода ужас, только про цирк и клоунов. Если изнанка праздника выглядит неприглядно и мрачно, то изнанка цирка это просто пиздец. Ящики, цепи, стеклянные ёмкости для воды выше моего роста, об истинном предназначении всего этого барахла говорит только кричащая, яркая расцветка. Что-то пыльное, а что-то нет, вот этот ящик на колёсиках, например, совсем недавно кто-то использовал. По сложившейся привычке Ироня шла первой, и первой же услышала приближающиеся шаги. Я чуть не натолкнулся на неё, а она зашипела и сказала:

— Прячься! Сюда кто-то идёт!

И тихо, насколько позволяли доспехи, скользнула за прислонённый к стене портрет с ростовой фигурой. Длинный, но узкий, он изображал кого-то очень высокого, или скорее отчаянно желающего казаться таковым. Это замок хобритов, они низкорослые, и этим не гордятся. Так или иначе, мне пришлось искать другое укрытие. Эльза вот легла в похожий на гроб ящик, надо будет её ещё раз подколоть на тему склонности к суициду. А я спрятался в том самом ящике на колёсиках, он был плотно придвинут к стене, но сбоку просматривалась неплотно закрытая дверца. Несколько минут ничего не было слышно, и я уже начал думать, что Ироня так пошутила, но человек наконец подошёл достаточно близко, чтобы я услышал его через ящик. Он там один, значит обречён, покажет Ироне свою спину и получит булавой по голове — главное, чтобы не убежал и не поднял тревогу.

Шаги приблизились и затихли. Он что, стоит перед ящиком? Сука, ну пройди ещё пару метров, испытай череп на прочность! Пружины с характерным звуком распрямились, механизм сработал и меня по пояс вышвырнуло в открытую крышку ящика, болезненно и резко, а потом ещё и прижало чем-то. В подвале за это время успели включиться светильники, потому я хорошо видел дурацкую маску на лице стоящего передо мной человека.

— Какого чёрта ты залез в мою табакерку?

— Ну, понимаешь, иду я такой, смотрю — тбакерка без чёрта. Непорядок. Вот и залез.

— Ты думаешь это смешно?

— Это? Это печально. — без какого либо сарказма или иронии сказал я. Очень уж чувствительно меня прижало.

— Так, стоп. Ты же не из слуг, раз полностью из ящика не вылетел. Кто ты такой?

— Диверсант на службе мирового империализма. А что, не похож?

— Ну нет блядь. С меня хватит. Если тебе тоже кажется охуенно весёлым подшучивать над шутом, то я сделаю всё по инструкции. Стражникам свой юмор будешь объяснять! — он отошёл от ящика и направился к вешалке для цепей — похоже, без должной подготовки и умения они вполне надёжно сковывают. Только вот это не важно, потому что металлический лязг заглушил шум выходящей из укрытия Ирони. Он даже успел обернуться, испугаться и инстинктивно пригнуться, но удар достиг своей цели. Эльза тоже встала из гроба и наморозила на руках клинки, но я запретил резать раньше времени.

Достать меня из табакерки, как назвал этот ящик шут, не получилось, так что теперь это просто ящик со щепками внутри. Досмотр ног показал, что шут был именно человеком по имени Вернер Хайзенберг, с титулом «мастер комедии», двадцать второго уровня. Рука у Ирони тяжёлая, булава ещё тяжелее, так что если он вообще очнётся после такого удара, то далеко не факт, что сможет говорить, а зелья восстановления давным-давно закончились. И вдруг его будут искать, зайдут сюда, а тут мы сидим, ждём пока ушибленный очухается…

Я отозвал броню, надел пёструю шутовскую одежду, сандалии с загнутыми носами и помпошками, а самое главное — маску. Подправил имя и титул, скрыл уровень — такие вещи как текущий уровень и резистивность вообще считаются почти интимными, только я как дурак сверкал своей статистикой повсюду. Даже в статусах, которые мне присылали не указана резистивность, несмотря на полное доверие между мной и Юнгерном или Ироней. Единственное, чего мне не хватало, так это дороги до места постоянного проживания шута, но ведь шут — такой дурак, верно? Взял и забыл дорогу домой, и поди пойми, серьёзно он это или нет. Тем более что местные его не очень любят, расисты хреновы.

Со стороны дворца подземелье работает немного иначе, в него можно входить и выходить сколько угодно, это просто подземный ход, в котором не появляются комнаты с испытаниями. Первой задачей после прохождения подземелья было получение свободы передвижения по замку, и мы её успешно выполнили. Теперь девочкам лучше вернуться в тоннель, пока я не придумаю как их легализовать. Небольшой беспорядок в виде бессознательного тела мы спрятали в разломанный ящик на колёсиках, который тоже закатили в подземелье.

— Эльза зачем ты закупорила льдом все щели в ящике?

— Чтобы не вонял.

— Так он вроде ещё живой!

— И что, живые не воняют? — ледяное спокойствие колдуньи меня восхищало. Возразить на такой аргумент просто нечего.

Как я и предполагал, спросить у слуг и горничных, где я живу было отличной идеей. Теперь я знаю, где тут хлев, три общих туалета и морозильник. В последнем меня ещё и успешно закрыли, но выпустили прежде, чем я решился сменить шутовской наряд на броню с терморегуляцией. Шеф повар, мелкий даже для хобрита, шириной превосходил дворфа. При мне он орал на поварят, пиздил всех толкушкой и не собирался терпеть на своей кухне блядский цирк с жеребцом вроде меня, так что отрядил мне сопровождение из одного напутствованного толкушкой мальчишки, чтобы я не лазил где не следует и не воровал продукты из морозильника. Спорить с толкушкой в руках такого опытного стукателя никто не хотел, потому мальчик проводил меня точно куда надо, не реагируя на мои провокации. Дверь, естественно, была заперта на ключ, который остался где-то в недрах недолутанного инвентаря шута, но надёжностью и массивностью не отличалась, так что я её просто выбил с пары пинков. Теперь пожитки несчастного шута растащат по дворцу. Да и шут с ним!

Комната была обставлена достаточно бедно: кровать, тумбочка, сундук в углу, письменный стол и пара стульев. Все поверхности были чистыми, нигде ничего не валялось, даже одежда, а ведь у хозяина должно быть два комплекта для постоянного ношения — сценический и обычный. Хотя, не такое уж это достижение, при наличии инвентаря на 200 килограмм, если бы предметы можно было вызывать и убирать одним лишь желанием, я бы тоже содержал свою комнату в идеальном порядке. Но в таком случае… Какого хрена ему нужен сундук? Да ещё и запертый!

Поплотнее закрыв многострадальную дверь, я приступил к взлому. Вспоминая насколько увлекательным был этот процесс в Скайриме и прочих играх от Беседки, я достал Меч Монеты и вогнал его между крышкой и бортиком сундука. Покачивая лезвие из стороны в сторону продвинул его к самому замку и навалился на меч всем весом. Хруст вырываемого из дерева замка был почти как музыка для моих ушей. Волнующий момент, крышка ударилась в стену, что же там внутри?

Три разделённых перегородками отсека были в разной мере заполнены бумагой. Чертежи каких-то механизмов, заметки к фокусам; частушки, монологи и застольные конкурсы; самая толстая пачка — брошюрованные пьесы, с титульными листами и банальными названиями. На всех каллиграфически выведено тушью имя автора: Вернер Хайзенберг. Видимо, он ими торговал, или даже надеялся их однажды поставить. Целый сундук бумаги? Бред. Должно быть что-то ещё…

И второе дно открылось под напором неразрушимого меча, вгоняемого в дерево ударами сапёрной лопатки по рукояти. Может, он плохо режет броню, но в качестве стамески не знает себе равных! Не то, чтобы я умел определять пусто́ты на слух, но второе дно всё равно не простукивалось бы, заполненное ватой. А под ней я обнаружил динамик, побольше и помощнее моего севшего, и несколько коробок с карточками-треками. Не смотря на повсеместное использование магического освещения, замок был именно средневековым — отсутствие канализации, редкие окна — в этой комнате, например, окна вообще не было — матрас из соломы, стены из нештукатуреного камня… И посреди всего этого великолепия — дорогущий магнитофон? Да ещё и спрятанный, как что-то незаконное.

А что за песни? Послушав пару карточек, благо динамик начинал играть сразу после нажатия на единственную кнопку, я предположил, что это какая-то контрабанда: лёгкая танцевальная музыка родом с Земли. Немного поколебавшись, забрал всё в инвентарь. Меня смутило, почему Хайзенберг прятал это здесь, а не при себе? Наверное, инвентарь могут как-то досмотреть — как таможенники на железной дороге хотели это сделать со мной. Хотя счётчики Геллера вроде бы встречаются только в цивилизованном мире, а здесь они такая же контрабанда как динамик. Ну, если меня досмотрит охрана дворца, то незаконный динамик и песни к нему, лежащие рядом с пистолетом, уникальным мечом и редкой бронёй ничего не изменят. В дверь постучали. Король и его приближённые изволили заскучать во время ужина, и это целиком и полностью моя вина. Стражники едва доставали верхушками своих острых шлемов мне до плеча, но вели себя так, будто это я им по пояс.

В пиршественный зал я зашёл под конвоем. Мода Жапира сильно отличалась от местной, некоторые недомерки умудрялись носить на своих коротких пальцах по два кольца, например. На каждом. Включая мизинец, сука! А ещё все в остроконечных шапках, реже — шляпах с полями. Золото и драгоценные камни обычно используются, чтобы подчеркнуть какую-то деталь внешнего вида, здесь же они подчёркивают только готовность терпеть неудобства ради выпендрёжа. По сравнению с многообразием форм в одежде праздной французской знати, хобриты будто бы заворачивались в разноцветные мешки, чёрт, да на их фоне мой шутовской наряд не выглядит таким уж идиотским! Меня вели к возвышению, на котором ужинал король. Он сидел таким образом, чтобы наблюдать за двумя столами для придворных.

Меня заметили и оживились. Сидящие спиной ко входу оглянулись, но один из них, высокий не только за счёт вытянутой вперёд треуголки, равнодушно скользнул взглядом и вернулся к еде. «Кто в армии служил, тот в цирке не смеётся» вспомнилось мне. Подойдя поближе, я даже понял почему — золотистые эполеты, плащ и перевязь с пистолетом, а ещё такое пофигистичное выражение лица… Полная противоположность короля, короче. Полуметровой высоты сцена, трон со ступеньками, и всё равно наши глаза на одном уровне. Да это карлик! Только вот, карлики у низкорослой расы должны быть ещё меньше. Призванный герой Грамматика?

И тут я познакомился с юмором этой страны: конвоиры одновременно подцепили мои ноги своими и дёрнули, от чего я начал заваливаться и вместе с этим вращаться в воздухе, потому что до потери равновесия делал шаг. Падение получилось болезненным, а широко раздвинутые ноги выше головы имели оглушительный успех у публики. Подобный уровень комедии я наблюдал в фильме «Идиократия», так шутило деградировавшее человечество две тысячи пятисотого года. Особую ценность в таких ситуациях имеют удары по яйцам, поэтому я вскочил, схватился за пах и завыл с причитаниями «о мои бедные шары!!!». Зрители оценили и этот трюк.

Наконец я встал между королём и столами, где меня незамедлительно повалили ещё раз, причём традиционным приёмом цирка карликов: один падает сзади под ноги, второй толкает. А я повторил реакцию на падение, хотя тут даже самому тупому стражнику ясно, что мои шары, в отличии от головы и шеи, не пострадали. Но все ржали даже больше и громче, чем в прошлый раз! От того, что я дважды повторил шутку, она стала только смешнее в глазах публики… А больше всех веселился уродец на троне. Или весело было только ему, а остальные просто хотят угодить «вышесидящему»?

— Спой мне песенку, Хайзенберг! — проскрипел писклявым голосом карлик-король.

— О мой король, я бы так хотел это сделать, но голос… — прохрипел я.

— Тебе больно петь?

— Да, мой король.

— Тогда отойди обратно, за столы жополизов, и спой так, чтобы я слышал каждое слово!

Так, эти двое стражников отошли на пару шагов, а до короля около пяти метров. Если я сейчас развернусь, сложу руки чтобы незаметно нажимать кнопки на браслете, сделаю пару шагов и развернусь с пистолетом в руке я всё ещё смогу попасть карлику в грудь…

— Эй, ты куда это смотришь? — пропищал король, когда я повернулся к нему спиной.

— Туда же, куда и вы, мой король! Я так хочу быть похожим на вас!

— Да как ты смеешь? — стражники уже подскочили и развернули меня лицом к трону прежде, чем я экипировал пистолет.

— Я верю, что короли и шуты неразрывно связаны, мой господин. Именно об этом будет моя песня, и ни о чём другом! — я пятился на указанную королём позицию, абсолютно уверенный в том, что скоро мне поставят подножку. Вот только если подножку ожидаешь и вкладываешь в шаги больше силы чем необходимо, подножки начинают работать против тех, кто их ставит. Особенно когда я значительно тяжелее почти всех присутствующих. Так и получилось — я протащил ногу за собой, стряхивая одного из пирующих царедворцев со стула. «Ой, твои шары!» злобно прокричал я. Никто не смелся. А я жалел только о потери парных пистолетов: шести патронов на всю толпу мне не хватит.

— Много дней грустил король, не знал народ что за беда! — я даже не пытался петь, чтобы алгоритм Айнура не прекратил переводить мои слова, произносимые на русском, ведь несколько раз я слышал песни на языке оригинала. Вообще, странно что он работает с несистемным языком, с другой стороны, учитывая возможности Ши по доступу к моему сознанию и замены слов на другие, алгоритм начинает работать до перевода мыслей в слова.

— И кто-то во дворец привел смешного карлика шута! — на слове «карлик» все напряглись.

— Карлик прыгал и кричал, народ безумно хохотал, а шут смешить не прекращал, на пол вдруг король упал! — стражники бросились на меня. Ну уж нет, сначала я скажу всё, что хочу, и только потом начну убивать!

— Схватили стражники шута, а он как мяч из рук у них, по залу бегал бедный шут, а следом весь придворный люд. Но что за странная напасть: никто не мог шута поймать!!! — только меня даже не хватали, а придворные не собирались вставать из-за столов, я уворачивался только от стражников.

— От усталости и смеха несчастный люд изнемогал, валялись стражники в доспехах и каждый страшно хохотал. Не стало больше короля, все как один сошли с ума! Летели месяцы, года в веселом царстве карлика шута… — я выбрал удачный момент и двинул одному из гоняющихся за мной латников по морде, что тоже было тепло воспринято публикой. Второй, видя серьёзность моих намерений, поубавил прыть и теперь исполнял скорее роль подтанцовки.

Король в ярости молотил кулачками по столу и что-то верещал, но всем было насрать. На меня смотрели все, даже пофигистичный человек в расшитом вездесущим золотом мундире. Он сделал странное движение рукой и мир волшебным образом померк…

Глава 30

Очнулся я подвешенным за руки над троном. Похоже, прошло совсем немного времени, потому что состав пирующих не изменился. Они что-то обсуждали.

— Мы не можем надеяться на второе чудо! Мы должны укрепить оборону страны так, чтобы никто даже не пытался на нас нападать! — сказал высокий хобрит в треуголке. Может, он полукровка?

— Это мой бог помог мне! Неужели ты сомневаешься в нём? — прокукарекал карлик в ответ.

— Разумеется нет! Но барьер не продержится, если…

— Никто не знает даже о его существовании! — парировал король.

— Как и о нашем! А ведь мы — великая нация. — вмешался третий.

— Да, мы должны перестать прятаться! Барьер надо отключить и наладить торговлю с соседями, мы упускаем столько возможностей!

— Мой король, взгляните хотя-бы на то, как живёт народ! — придворные голосили наперебой.

— А что — народ? Народ отлично живёт, не сильно хуже вас! — огрызнулся карлик.

— В этом-то всё и дело! — хором ответили придворные.

— Вы ничего не понимаете! Зато они любят меня! Я — мудрый и добрый правитель!

Он это серьёзно? Он же вроде правит больше недели, как его до сих пор никто не убил? Это действительно волшебная страна, населённая сказочными долбоёбами, раз подобного ума человек определяет политику государства. Не говоря уж о том, что доказательство его истинной мудрости и доброты сейчас висит прямо над ним. Плюнуть ему на голову, что-ли?

— Мы не можем даже полностью контролировать дороги! Графа Дракова убили вместе со всей охраной, а люди нашего почтенного коменданта так и не выяснили кто это сделал. Если бы у них были машины…

— Нет, нет, нет, НЕТ!!! Так нельзя! Когда весь мир сходит с ума, мы должны оставаться верными себе. Хранить верность традициям! Так учит меня бог! Наш бог! — нет, точно плюну! Летящая точно в венценосную макушку слюна внезапно сменила траекторию и упала на пол.

— А те, кто не будут уважать традиции закончат как этот шут!

«Эй, да мы только начали! Пока не знаю как, но тебя я точно грохну!». Ну или что-то вроде того. Произносить ничего не стал, пусть будет сюрприз для этого слабоумного фанатика.

— Всё! Никаких закупок из-за рубежа, ни оружия, ни стекла, ни еды! Мы должны быть самодостаточны, иначе все вы однажды познаете ужасы импортозамещения! А теперь — уёбывайте отсюда. — завершил совещание король. Сам он ушёл после всех, в другую дверь, где-то за моей спиной. Боль начинала перекрывать регенерацию терпимости, скоро станет невыносимой. Разумеется, я не собирался так умирать, ни в бою с придворными, ни сейчас, когда бой проигран. Я же блядский попаданец, и у меня имеется свой рояль в кустах. Чего стоят эти цепи против всемогущего демона? А энергии в кольце после таких выступлений должно быть предостаточно. Но, прежде чем являть чудо нужно убедиться, что никто не смотрит. Сзади послышались шаги.

— Ну что, Хайзенберг, допрыгался?

— Иди нахуй! — что ещё можно ответить на подобное заявление?

— Я могу тебя спасти.

— Ладно, не ходи.

— Это шутка?

— Ну разумеется, если я кого-то послал, значит это окончательно и бесповоротно!

— Меня зовут Пётр Мизинцев, и я тут что-то вроде завхоза. Слежу за тем, чтобы пол не был слишком сильно заплёван, понимаешь?

— Примерно. Что ты можешь предложить?

— О, ты способен разговаривать серьёзно? Тогда не буду говорить намёками, я хочу, чтобы ты убил короля.

— Наши интересы совпадают. Я тоже хочу, чтобы я убил короля. Но я хочу кое-то ещё.

— Например?

— Уйти после этого живым.

— Это сложнее.

— Я в курсе. Но и это ещё не всё. Я хочу знать, что ты задумал от начала и до конца.

— А не дохера?

— Может быть, это не читается с ходу, но здесь я назначаю цену, а ты соглашаешься. Иначе, зачем вообще начинать этот разговор?

— Как же ты, такой умный, попал в столь незавидное положение?

— Разозлился немного. Но ты обещал говорить по существу. Согласен с моими условиями?

— Вполне.

Мизинцев удалился, а через минуту я начал опускаться. Затем он лично отконвоировал меня на склад, где выдал арестантскую робу вместо шутовского наряда. Я снял маску — очень уж неудобно носить такие вещи постоянно — но Пётр сказал надеть её обратно.

— Зачем? Я же теперь узник, а не шут.

— Ты тот, кто назвал короля карликом. Символ. Именно это мне и нужно.

— Кстати, можешь начинать рассказывать свой план с самого начала, тут вроде лишних ушей нет.

— Мой отец — Эдвард Долгоруков, был королём этой страны, а мать — официанткой в таверне, куда он забрёл, будучи пьяным в хлам. Все признанные бастарды жили при дворе и погибли, когда к власти пришёл этот проклятый карлик. Но это всё мелочи, я не хочу мести.

— А чего тогда ты хочешь?

— Того же, чего и все: чтобы у меня всё было, и ничего мне за это не было.

— Достойно. А на каком моменте появляюсь я?

— Наверное, ты успел заметить, что король у нас напрочь оторван от реальности и не понимает нужд простого народа.

— Он говорил, что народ живёт отлично, и с ним все соглашались.

— Он говорил, что народ живёт не сильно хуже аристократии, а соглашались с ним потому, что мы действительно не далеко ушли от сраных крестьян.

— Как выходец из семьи честного землепашца, не могу сказать, что считаю подобное положение дел катастрофическим.

— Как же мне похуй, что ты считаешь плохим, а что хорошим. Важно то, что графы недовольны, а у них войска. Мятеж вспыхнет от малейшей искры. Ты — моя искра. Как последний потомок свергнутой династии, я имею право на корону, к тому же сохраняю политический нейтралитет, так что меня все поддержат. Или нет, тогда меня убьют, а после перегрызутся между собой. Короче, меня устраивают мои шансы.

— А как я должен убить короля?

— Я отведу тебя в темницу, а завтра тебя поведут на казнь. Делать это будут мои люди, так что руки у тебя будут свободны с самого начала. Казнить тебя будет лично король, с помощью гильотины. Крутишь ручку — лезвие поднимается, жмёшь на рычаг — опускается, ничего сложного. Как заменить себя на короля придумай сам, я у тебя и покруче трюки видал.

— Ладно, но дверь камеры ты тоже не запираешь.

— Да, и самое важное. Когда укоротишь коротышку, сразу же ловишь божественное откровение, называешь меня королём и приклоняешь передо мной колено. А там посмотрим по обстоятельствам как тебе из страны лучше сбежать будет.

— Отличный план, но я кое-что вспомнил. Разве у короля нет магического прикрытия? Кто меня вырубил после выступления?

— Обычная стража с оглушающими дубинками. Ты так увлёкся, что не заметил, как они подошли. Проверь логи, если не веришь, там дебаф будет от артефакта. А вообще, лучше бы тебе научиться мне доверять.

Однако, каков интриган. Даже я не придумал бы плана лучше. Только вот, у меня всё-таки несколько иная задача. Убийство зловредного карлика — не более чем приятный бонус. Значит, я должен его переиграть, чтобы не я обслуживал его интересы, а он — мои. Например, из него выйдет отличный наместник, нужно только объяснить ему разницу между наместником и королём. А ещё следует учитывать, что символы революций долго не живут, значит он попытается меня убить вскоре после описанных в плане событий.

Со склада я взял самую большую форму уборщицы — для Эльзы, должно подойти. В камере снял маску, надел броню и изменил имя на Иван Нерзулов — один из моих менее успешных псевдонимов. То есть ещё менее успешных, да. Под шаблон хобританских имён вполне подходит. Коридор с камерами охраняло три стражника, на каждого из которых Ши кинула обманку, делающую мой рост нормальным с их точки зрения. Они играли в карты на деньги, и я попросился с ними.

Правил я не знал, потому проигрывал часто, и в итоге проиграл целых пятьдесят монет! Довольные до усрачки сторожа тюрьмы рассказали мне кто из графов самый трусливый — Аркадий Львов. Всегда привозит с собой кучу охраны, как на подбор состоящую из всяких пидорасов, выродков и прочих недостойных личностей — очевидно, дворцовая стража неоднократно от них опиздюливалась, раз так красочно описывают. Да и вообще, этот граф не гнушается даже иностранцев нанимать!

Ещё меня интересовала церемониальная королевская корона — слышал я, что красивая она ну просто невообразимо! Стражники тут же опознали во мне не местного, потому что каждый житель столицы видит эту корону на службе в храме Грамматика — центре культурной жизни города. А корона красивая, да. Верховный жрец достаёт её из золотого ларца, кладёт на алтарь и кланяется, а все кто смотрит — так и вовсе на колени падают. В списках заключённых Иван Нерзулов, в отличии от Вернера Хайзенберга не числился, так что я спокойно ушёл в ночь.

Первым делом пошёл в подземелье — отдать Эльзе форму и узнать, может ли Ироня сделать себе документы наёмника или авантюриста — навыки бюрократии у неё никуда не делись. После этого мы все вместе направились в город — воровать корону. Без неё Мизинцев не сможет стать официальным правителем этой страны, и, если она будет у меня, он будет с меня пылинки сдувать, а не убить пытаться. Да и вообще станет более сговорчивым. На запертых воротах стояло два стражника, и я уточнил у Ши что будет дешевле — обмануть их или усыпить. Через минуту я понял, что пожадничал зря, храп у этих подпиздышей был богатырский. Но, это станет проблемой только на обратном пути.

— Значит так. Никого не убивать, охрану не провоцировать, ищем как добраться до покоев или рабочего кабинета верховного жреца и всё странное. Через двадцать минут выходим и думаем, что делать дальше. — озвучил я боевую задачу для своего отряда. Храм работал круглосуточно и светился как небоскрёб в центре Москвы. Если в Жапире дворец затмевал всё своим великолепием, то здесь наоборот, храм Грамматика возвышался над городом и был самой современной постройкой. Да и самой красивой, наверное: архитектура Хобритании не отличалась изысканностью. Хотя храм старается подражать ей — вместо обычной башни это больше похоже на средневековый неф, или современный ангар с надстройкой. Надстройка постепенно сужается и венчается шпилем с обязательной для таких храмов пятиконечной звездой.

Заходили мы через парадный вход для прихожан, прямо в тот зал, где как минимум раз в неделю появляется нужная мне вещица. А как она это делает? Очевидно, не так, как пришедшие на неё посмотреть, а через скрытую от посторонних дверь. Хранится она тоже рядом с дверью, чтобы далеко не таскать — чем дольше корона не в сейфе, но и не на виду сотен горожан, тем выше шанс кражи. Чем надёжнее защита, тем больше распиздяев в обслуге, и это единственная моя надежда.

Мраморный пол молитвенного зала блестел, отражая свет развешенных по всему потолку маленьких светильников, стены расписаны геометрическими узорами, а в глубине — золотой алтарь с собственной направленной подсветкой. Окон нет вообще, так что за алтарём царит полумрак, не исчезающий даже днём. Здесь пусто. Ожидаемая дверь, прикрытая иллюзией, находится в одной из боковых стен. Даю девочкам знак не ходить за мной и захожу в служебную часть храма. Если там кто-то есть, то нам с Ши будет проще разобраться с ним два на один, но, всё равно там пусто.

— Чисто. Идём, пока никто не пришёл!

— Реверс, ты решил всех богов разозлить? — спросила Эльза, демонстративно отказываясь заходить в дверь.

— Страшно в немилости быть у богов. Сверху сильнее удар кулаком. Ты — раб страха?

— Я серьёзно! Знаешь, это уже слишком. Я не уверена даже в том, что хочу отомстить этому королю, а ты предлагаешь ещё и храм обокрасть? Зачем мне это?

— А зачем всё остальное?

— Не паясничай! Как ты вообще можешь шутить в такой ситуации?

— Никак. И не собирался даже. Ответь на вопрос. Зачем всё остальное? Чего ты хочешь на самом деле?

— Наверное… Жить. Просто жить, понимаешь?

— Просто или хорошо жить? И что ты вообще знаешь о жизни?

— Я знаю, что грамматон-паладины не прощают и преследуют жертв пока не убьют, сколько бы их самих при этом не погибло.

— Ошибаешься. От них можно защититься. — сказала Ироня.

— Мне надоело прятаться ото всех!

— Я же не прячусь. И Реверс тоже. Он убил троих паладинов, я одного, и как видишь, никаких проблем не испытываем.

— У нас могущественные покровители. А жить… Ну, наверное, удобнее просто жить с парой миллионов монет в инвентаре?

— У меня есть шкатулка…

— Мой покровитель даст втрое больше.

— А боги? Он и от них меня защитит? Кто он такой вообще?

— Понятия не имею. Называет себя Андрей, говорит, что был человеком, завоевал этот мир и стал богом. Сейчас тайно правит через сеть наместников, а сам живёт в летающем на облаке замке. Но всё это только с его слов, а верить богу — также глупо, как верить в бога.

— Тайный Князь этого мира? Проклятье, ты служишь воплощению зла!

— Девочка, я трикстер. Добра и зла для меня не существует.

— Нет, ты не понимаешь! Тайный Князь, он был всегда, он повелевает демонами, а демоны…

— Что «демоны»??? У меня тоже есть демон, очень милая во всех отношениях девушка. Не без перекосов, но ничего критического.

— Правда?

— А как, по-твоему, я вырубил тех стражников на воротах? У меня даже класса нет, ты же видела!

— И это ты его контролируешь, а не он тебя?

— Именно. Деньги, сила, защита — проси что угодно. И помни, что злом называют преграду между тобой и тем, чего ты хочешь, а в реальности никакого зла не существует.

— Да и не тебе, подруга, рассуждать о морали. Скольких ты убила, пятьдесят человек? Сто?

— Я не считала — сказала она, протискиваясь мимо нас.

Коридор разделился на два, и я позвал Ироню направо. Пусть Эльза видит, что я ей доверяю. Парочка закрытых кабинетов с номерами и именами на табличках, туалет, поворот и вдруг — красивая металлическая дверь. Запертая и без опознавательных знаков. Ши взломала замок, как оказалось весьма массивный и, наверное, сложный, но это если работать отмычкой. Ироня сразу же пошла обыскивать стол, игнорируя скрытую иллюзией дверь сейфового хранилища. Похоже, мы пришли туда, куда хотели. Тяжёлая дверь после взлома открылась сама. В сейф я заходить не стал, вложив оставшуюся энергию кольца в транспортировку ларца по воздуху прямо в мои руки. Ироня тем временем нашла целую пачку гербовой бумаги с символикой Хобритании и не отходя от стола выписала себе свидетельство наёмника на службе графа Аркадия Львова. Поразмыслив, я попросил выписать ещё одно для меня. Эльза встретила нас на обратном пути и выглядела очень взволнованно.

— Что могло нарушить твоё ледяное спокойствие, Эльзочка? — спросил я.

— Там кристаллы, за каждой дверью!

— Какие кристаллы?

— Которые системные подземелья поддерживают. Никогда не видела столько в одном месте, даже в институте меньше было.

— И что?

— Как «что»? Они тут готовят целую армию паладинов!

— Эльза, тебе может быть не очень заметно, но у местных есть один маааальенький недостаток — ласково проговорила Ироня.

— Но это действительно странно. Видимо, они используются для чего-то ещё. В любом случае, мы получили что хотели.

Я достал ларец, открыл его и отдал корону Эльзе, а сам ларец — Ироне. Она спрячет его в подвале, среди приспособлений Хайзенберга, чтобы я мог доказать, что корона у меня. После этого мы лишимся доступа к подземелью, так что Эльза затеряется среди слуг, и появится в нужный момент. Связь будем держать только через Ироню, не реже чем раз в сутки. Наёмники будут очень рады видеть в своей казарме такую красавицу, а для начальства есть бумажка.

Храпящих стражников у калитки не успели сменить, так что я спокойно вернулся в камеру, рассуждать о том, что ночь короче дня.

Глава 31

Палач придёт на рассвете, но мне всё равно удалось уснуть, условия в камере были немногим хуже, чем в лесу, а именно — не хватало свежего хвойного аромата. Человек от Мизинцева пришёл в девять часов, чтобы удостовериться что всё идёт по плану. Связал мне руки и ноги специальными узлами, немного удивился, когда я попросил о репетиции — чего такому опытному фокуснику как Хайзенберг вообще переживать из-за обычных скользящих узелков? Но дело ответственное, на кону жизнь, так что лучше перебдеть. После нескольких часов скучного ожидания в камеру зашёл священник, грамматон-клирик в красной рясе.

— Святой отец принёс во тьму слово божье, и вечной жизни мне сулит чудеса? — спросил я вошедшего.

— Я — верховный граматон-клирик Хобритании Кристиан Байл, пришёл по личной просьбе нашего милостивого короля Валерия Горшенёва. Он считает, что даже такие предатели как ты достойны спасения души от вечной службы Владыке Перемен в виде призрака.

— А почему ты думаешь, что я стану призраком после смерти?

— Потому что это возможно. Неужели ты не боишься?

— Ну, допустим, боюсь. Что ты предлагаешь? — призраки в этом мире, кажется, являются реальной проблемой, будет интересно узнать, как он видит её решение.

— Отдай свою душу после смерти Грамматику, и Владыка Перемен будет не властен над ней.

— А зачем это Грамматику?

— Так он проявляет свою любовь и всепрощение. Каждый верующий спасётся, обрети веру и обретёшь спасение.

На этом моменте я чуть не раскрылся раньше времени. Желание пристрелить этого мудака было почти нестерпимым, но я превозмог.

— Понятно. Хорошо, пусть Грамматик забирает мою душу после смерти. Доволен? Вали отсюда.

Он злобно зыркнул на меня, но ничего не сказал и ушёл. Скорее всего, мои слова Монета расценила как подтверждение его предложения, вот он и успокоился. Как же тяжело ожидать собственной казни, пусть даже фальшивой! Большого представления из неё устраивать не стали, выволокли меня во внутренний двор и затащили на помост, где уже стояла обещанная гильотина. Тащили осторожно, чтобы не повредить узлы. Сцена казни покадрово воспроизводила тот самый ужин, на котором я разозлил карлика — возвышение, трон, два стола для придворных в высоких шапках… Только станок для казни добавился.

— Ну что, готов к самому смешному выступлению в жизни? — проскрипел король.

— Нет — ответил я, имея в виду совсем другое. Я действительно не очень готов к тому, что на самом деле произойдёт.

— Тем лучше. Закрепите его! — скомандовал он людям Мизинцева.

Меня уложили на стол и, немного повозившись для виду, положили на руки цепи.

— Пусть его судьба станет уроком для всех, кто посмеет пойти против воли нашего бога и его избранного! Наша сила в единстве, единстве всего народа и…

Карлик встал с трона и направился к рычагу, а палачи технично потерялись из виду, чтобы король на их фоне не выглядел совсем мелким. Без суеты, гремя цепями, я сел на столешнице, расправил руки и схватил карлика за горло. Он остолбенел от страха, как только я начал подниматься.

— Ваше Высочество, что с вами? Вам плохо? Прилягте, Ваше Высочество! — для надёжности я хорошенько стукнул затылком карлика об доски гильотины — времени фиксировать тело у меня нет. Пинок по рычагу и падающее лезвие разрубает монарха пополам. Пётр Мизинцев бежит быстрее всех, взлетает на помост, но не успевает спасти законного правителя. Я падаю на колени перед разгневанным управляющим дворца и кричу:

— Король умер! Да здравствует король!

— Ты! Предатель! Ты умрёшь вместе с ним! — в руке у Петра кинжал с широким лезвием, как предсказуемо. А ведь мы договаривались…

— У меня твоя корона. — шепчу я ему. Нож замирает в верхней точке замаха.

— Врёшь!

— Или не вру. Рискни, вдруг найдёшь её раньше, чем тебя сожрут.

— Я… Не могу! Не могу опустить руку! — кричит Мизинцев публике.

— Грамматик явил свою волю! Он разбил мои путы и направил мои руки, чтобы я освободил эту страну от тирана! — подыгрываю я затупившему интригану

— Жреца позови, пусть подтвердит — добавляю шёпотом.

— Господин Байл, этот шут говорит правду! — ошибся Пётр с интонацией. — Верховный грамматон клирик, я задал вопрос! Отвечайте!

— Да, да всё так и есть — растерянно произнёс клирик.

— Мы должны как можно точнее истолковать его волю, уединившись для молитвы! — сказал я.

Придворные наблюдали с интересом, но ничего не предпринимали. Байл, Мизинцев и я поспешили внутрь замка. Внезапно, первым заговорил жрец.

— Значит так, долбоёбы. Я безмерно благодарен вам за то, что избавили меня от необходимости подтирать жопу этому недомерку, но давайте вы разберётесь как-нибудь сами? У вас есть уникальный шанс построить светское государство, можете хотя-бы попытаться его не просрать.

— Да клал я хуй на твоего бога! Верни корону и делай что хочешь. — ответил ему Мизинцев.

— Присылай людей, пусть забирают. Всё? У меня так много дел, а ваши дворцовые церемонии такие долгие…

— Нихрена не всё! Этот хуй заявляет, что корона не у тебя, а у него!

— Круто, тогда я тем более пошёл, разбирайтесь сами!

— Сам ты хуй, если что. Но я понимаю твой скептицизм. Давайте спустимся все вместе в подвал, чтобы я мог доказать свои слова.

— Нет, у меня куча дел! — Клирик открыл дверь и тут же оказался заломан в позу «белого лебедя» — руки назад, корпус вперёд и два дюжих стражника по бокам.

— Подождёшь. Веди, Хайзенберг, только без глупостей. Стражников у меня много.

Футляр в подвале обнаружился достаточно быстро, он стоял за тем самым портретом, за которым Ироня пряталась от настоящего шута. Жрец опознал его и был отпущен навстречу своим «невероятно важным» делам, ускоренный пинком под зад от меня. Ненавижу, блядь, жрецов! А Ироня? Впрочем, не время для рефлексии.

— Ну что, теперь веришь?

— Как ты это сделал? Она же была в храме, под охраной!

— Это было не так уж сложно. Кажется, на самом деле Байлу и остальным жрецам на неё было плевать. Вообще, странные дела творятся в вашем храме Грамматика, совсем не похожие на остальные. Ни за что не поверил бы, что жрец сказал «постройте светское государство», если бы не слышал это лично.

— Хайзенберг, а ты в курсе, что работаешь в этом замке почти всю жизнь, и учился у предыдущего шута? Откуда тебе знать, что происходит в заграничных храмах?

— Не, не в курсе. А по поводу связей с внешним миром, я нашёл в его комнате отличный динамик, явно не местного производства.

— А сам Хайзенберг?

— Вторые сутки как мёртв.

— На кого ты работаешь?

— У него много имён. Равные зовут его Андрей, подчинённые — начальник Облачного штаба, суеверные — Тайный князь.

— Значит, это правда, что весь мир пал под натиском тёмной силы?

— Я не рассуждаю о тьме и свете за пределами включения лампочки. Мне он мотивировал захват мира банальной скукой, а интерес к вашей стране у него чисто коллекционерский.

— Это по его указке на нас напали французы?

— Только не надо делать из этого священную войну!

— Но для них это действительно что-то такое. Они ненавидят нашу расу, никто даже не помнит, чтобы было иначе. А если их теперь ведёт сам Тайный князь…

— То можешь не сомневаться в его безразмерной жадности к деньгам. Не знаю как у вас, у людей наделённые властью ни о чём кроме денег не заботятся. А Андрей не позволит французам обратить ваше население в рабство, это выгодно только первые несколько лет.

— Да уж, повезло мне захватить власть за пару месяцев до гибели страны…

— Не надо излишнего драматизма. Ты умён, жесток и расчётлив, Андрей это ценит, не пропадёшь. Ты же не станешь цепляться за пустую веру и патриотизм?

— Нет, но… Как именно он планирует захватить Хобританию?

— Меня послали отключить ту штуку, которой вы завернули армию вторжения. После этого сюда двинутся бесконечные колонны грузовиков со всякими товарами и развлечениями, а ещё приедут люди с деньгами. Через неделю страна будет куплена ими полностью. А мы с тобой можем на этом неплохо заработать!

— Ты предлагаешь мне отдать страну воплощению зла?

— Весь мир так стонет под пятой этого тёмного властелина, что вы ежедневно на эти стоны всей страной дрочите! В тебе сейчас говорит тупая пропаганда, и если я ещё раз услышу что-то про зло, я в тебя выстрелю.

— Так значит, твой хозяин хочет купить мою родину?

— Вот это правильное направление разговора!

***

В приёмной перед тронным залом стояла витрина с красивым ларцом внутри. Никто из собравшихся не знал, что внутри ларца пусто. За прошедшие два дня никого не убили, что для пережившего насильственную смену власти дворца просто феноменально. Одним из первых Мизинцева поддержал комендант гарнизона, которому король отказал в увеличении расходов на оборону. Денег он ещё не просил, а когда попросит — станет большой проблемой. Для наместника, но никак не для меня. Я успел лично побеседовать с каждым из четырёх графов, владеющих землёй с одним городом и несколькими деревнями, так что официальный политический курс страны сюрпризом для них не станет.

Верховенство бастарда старого короля приняли со скрипом, мой аргумент про «мы делили апельсин, много наших полегло» был явно слабоват, как минимум потому, что в этих горах апельсинов никогда не видели. Именно эту проблему мы и собирались сейчас решить — в смысле, наладить поставки апельсинов и укрепить положение Петра. Придворные вошли в тронный зал, и из-за пустующего трона появился будущий наместник.

— Полагаю, никому из присутствующих не нужно объяснять, что по-старому уже ничего не будет. Также я думаю, что никто и не хочет, чтобы всё было по-старому. Больше всего на свете я люблю нашу Родину, эти наполненные жизнью леса, красивые горы и каменистые холмы. Потому что они не пригодны ни для чего, кроме как быть предметом обожания. Наверное, каждый из присутствующих, да что там, вообще каждый хобрит может сказать о себе то же самое. У нас есть любовь. Есть патриотизм. У нас даже есть деньги! Что ещё нужно для счастья?

Я вышел из тени, позвякивая бубенцами на колпаке, в маске и лоскутном костюме.

— Во всех историях, в момент осознания своего счастья, герой смело отказывается от него, чтобы отправиться в путешествие, сражаться с монстрами и рисковать жизнью. — развил я мысль Мизинцева о счастье.

— Именно такой я вижу нашу страну. Подобно легендарному герою, мы отринем то счастье, что у нас есть и рискнём всем, во имя великой цели! А теперь по пунктам. Мы откроем границы. Снимем «Воздушный занавес». — Пётр прервался, ожидая бурных возражений, но тишина была ему ответом.

— После этого каждый из вас должен будет создать выгодные условия для иностранных партнёров. Мы должны в кратчайшие сроки рассчитать оптимальные цифры новых налогов и пошлин, а также выработать стандарты откатов и взяток, индивидуально для каждого региона.

— А выгоднее всех это, надо думать, будет для тебя? — выкрикнул самый молодой из присутствующих, граф Владислав Драков младший.

— Влад, если хочешь — вперёд, трон свободен. Садись и веди нас в светлое будущее.

Влад встал. Подошёл к Мизинцеву, с вызовом глянул ему в глаза, после чего обошёл и развалился на троне.

— О, Ваше Величество, вы просто великолепны. Лицо, осанка, повадки, вы буквально рождены чтобы быть королём! — я щедро рассыпал комплименты молодому хобриту. Всё это было преувеличением лишь отчасти, юноша и правда был красив настолько, что мог бы сниматься в кино. Согласно моему плану, примерно этим он и будет заниматься всю оставшуюся жизнь.

— Коронация через неделю, и сделай одолжение, не порти свой товарный вид раньше времени. Твоё лицо — первое, что мы начнём экспортировать за это столетие, изволь соответствовать.

— Как ты смеешь указывать королю, ничтожество?

— Господа, рассудите нас.

— Завали ебальник, Влад. Мы теперь цивилизованная страна, а значит нам нужен декоративный король, как у них.

— Что? — Влад искренне удивился словам седовласого хобрита, мэра столицы.

— Ты слишком молод чтобы знать такие вещи, так что не мешай взрослым дядям обсуждать важные дела.

— Продолжим. В ближайшее время я налажу контакт с нужными людьми, чтобы напрямую сводить их с вами, минимизируя цепочки посредников. Влад прав, вы не обязаны быть довольны моим положением, но поймите — мы действительно кладём голову в пасть льва. Если мы не будем сильны как государство, как те, кто управляет, зачем мы будем нужны тем, кто купит эту страну в ближайшие месяцы после снятия занавеса? Ответственность за общее будущее лежит персонально на каждом из вас. Кроме Влада, конечно же.

На этой весёлой ноте совещание по продаже страны было окончено.

Глава 32

Осталось только доложить об успехе диверсии, но это может подождать. Так даже лучше, пусть сначала отчитаются об отключении своего «воздушного занавеса». За всеми этими делами у меня совсем не было времени на поразвлечься, так что я отправился сначала по барам, а потом и по борделям столицы, во имя разнообразия конечно же. Неприятно удивился отсутствию последователей Химеры в городе, да и вообще никаких храмов кроме Грамматика не было. И если в случае с Веритасом подобную ситуацию понять можно — местное производство стекла не располагает к розничной торговле алкоголем, то остальные… Вот уж воистину богами забытое место. Хотя один из них помнит.

В барах предлагали в основном пиво и ещё какую-то крепкую настойку с названием, которое нужно заучивать на трезвую голову, что явно не про меня. В итоге так нажрался, что до борделя не дошёл, да не больно то и хотелось. Не люблю миниатюрные расы, как порно с некоторыми японками: никакой педофилии с точки зрения закона, но вот визуально…

Утром следующего дня прибыли гонцы с отчётами об отключении магического барьера, а значит пора звонить Андрею. Связь через сны на самом деле работала не совсем так, как называлась, просто во сне удобнее. Во время этого сеанса тело как будто спит, а ещё гораздо легче воспринять попадание в комнату внутри сознания как сон. Когда это произошло со мной в первый раз я попал в какую-то апокалиптическую картину, но не придал этому значения — я же перед этим лёг спать. Если бы это произошло посреди дня, да ещё и на ходу, получилось бы что я шёл, внезапно упал и узрел конец света, на фоне которого разговаривал с богом. Или с дьяволом, если я правильно понял тонкости мифологии этого мира. В любом случае, если рассказать об этом именно так меня сочтут сумасшедшим, а я буду с ними полностью согласен.

Андрея, конечно же, такими вещами не напугать, так что я снова лёг в кровать в королевских покоях — пока они свободны, нужно пользоваться! Энергии в кольце набралось совсем мало, в комнате Ши я смогу пробыть около часа. С другой стороны, демонесса перестанет шептать мне всякие пошлости… Так сказал, как будто не мог ей это запретить.

— Моя прелесть, ты пришёл! Закончил дела, на которые экономил энергию?

— Такое наблюдение, знаешь, чем демоны отличаются от людей? Демоны всегда чётко осознают, чего хотят на самом деле, и не суетятся между роящимися мыслями.

— Мы просто на ступеньку ближе к Изначальному Хаосу чем вы. Но сейчас не об этом, ты же явно хочешь не совсем того, чего хочу я?

— Нужно ещё раз позвонить Андрею. Справишься?

— Опять будешь строить домик?

— Нет, сегодня мы будем гулять по воде.

Надувной матрас отправился в море, унося на себе мужчину, ласкающего женщину. Берег быстро скрылся из виду, потому что стал не нужен. Я искал глаза, но почувствовал взгляд.

— Князь тишины, ты слишком громко смотришь.

— Ну так есть на что посмотреть. Может, закончишь шоу, а потом поговорим о делах? — прозвучал голос из пустоты.

— Я уже называл тебя куколдом, но не думал, что ты и правда больше любишь смотреть, чем делать. В любом случае, Монета же даёт подробный отчёт обо всех моих сексуальных девиациях, и склонности к публичному совокуплению там не было. Я это к тому, что если бы у меня было побольше времени, я бы не стал сверкать перед тобой голой жопой.

— Возникли трудности?

— В том то и дело, что нет. Это далось слишком легко. Я даже нашёл отличного человека на роль наместника. А ещё я заметил некоторые странности в храме твоего брата.

— Например?

— Им плевать на правительство Хобритании, хотя они находятся внутри этой страны.

— Также, как и всем остальным на него плевать. Если бы Грамматик построил серверную в муравейнике, он бы стал считаться с королевой муравьёв?

— А ещё в храме множество системных подземелий.

— Я не вникал, но вроде бы они нужны ему для поддержания связи между башнями. Но не десятками, тут ты прав… Хотя, как я уже говорил, этот храм что-то вроде дата-центра, укрытого от налогов, взымаемых более осведомлёнными об истинной сущности богов странами, ему положено быть больше обычного.

— Кстати, мне тут рассказали, что ты на самом деле не бог, а дьявол. Воплощение зла.

— Наверное, так оно и есть. Помнишь, я рассказывал, как мы с Грамматиком съели бога? Это сильно упрощённая, но правда. А у богов, как тебе уже известно, две фазы. Мне досталась «тёмная». Но ты же понимаешь — сила это просто сила. Хотя соответствовать её бэкграунду проще. Никогда, знаешь ли, не стремился к публичности, а тут ещё и титул Тайного князя…

— Да мне похуй. Я свою часть сделки выполнил, теперь твой ход.

— Это зависит не от меня, ты же понимаешь.

— Понимаю. Пока не забыл, скажи куратору операции по покупке Хобритании чтобы связался со мной в первую очередь, будем с наместником коррупционные схемы на троих соображать.

— Без проблем, тебе же надо входить в курс реальных дел. Да и не прибыли я жду от этой операции.

— Всё, видишь, она уже не может сдерживаться, а я не могу, когда на меня смотрят. Отключайся.

Оказывается, в иллюзорной комнате можно дышать под водой, потому что тело на самом деле не тело, а вода — не вода. Короче говоря, получилось что-то вроде секса в невесомости, после того как Ши стащила меня с матраса.

Я шёл по коридорам дворца в поисках Мизинцева, а по пути тихонько напевал: «Запой — это очень странный предмет, если он есть, то его сразу нет». Я искал наместника для совместного пьянства, второй день подряд. Это запой? Если да, то я даже себе в этом не признаюсь. Если нет, то чего вообще заморачиваться? Беспроигрышная ситуация, короче. На квест «найти и набухать» ушло всего-то полчаса, и вот мы уже обнимаемся и уточняем кто кого уважает. Или нет — я пью, чтобы ничего не помнить, забыться.

Немилосердно шумя, в комнату ворвалось три хобрита. Я едва успел разлепить глаза, чтобы увидеть, как от тела Петра разлетаются кровавые брызги, а на меня наводятся две миниатюрные пушки — двуручные гладкоствольные ружья абсурдно большого калибра. Третий, застреливший наместника из пистолета, убрал оружие в нагрудную перевязь и достал наручники, которые, похоже, предназначались для меня. Проигнорировав две замершие в ожидании приказа чёрные дыры, я вскочил на кровати и отпрыгнул в угол, подальше от наручников.

Нападающие тут же заняли запирающую позицию — двое с ружьями по краям, один по центру и приближается. Я тренировался быстро вызывать броню и оружие с помощью браслета, и сейчас это даже получилось. Только вот не особо помогло, лишь остановило приближение. Я могу убить одного, но другой тут же выстрелит в меня. Я всмотрелся в центрального и понял, что это комендант! Без парадной формы его выделял только превосходящий подчинённых на полторы головы рост. Классика дворцовых переворотов, что сказать.

Но личное участие Коменданта слегка меняет условия в нашей патовой ситуации. Целиться теперь есть смысл только в него. Если до сих пор не убили, значит хотят взять живьём, наверное, Комендант решил, что по совокупности достоинств не только не уступает Мизинцеву, но даже превосходит, а значит справедливо было бы возвыситься вместо него.

— Сдавайся, Хайзенберг! Тебе не причинят вреда.

— Ну естественно, хотели бы причинить, уже бы это сделали. Обязательно было мочить Петра? Хороший был мужик, понимающий, если аргументировано попросить — сам бы подвинулся.

— Просто брось пистолет и вытяни руки вперёд.

— Да успокойся ты, мне всё равно кому помогать, по большому счёту. Не тычь в меня пушками, и я всё сделаю добровольно.

— Опустите оружие. Ну, доволен? Теперь давай сюда руки.

— Какого хрена, я же сказал, что сделаю наместником тебя! Зачем наручники? — и тут до меня дошло зачем. Я ему нужен не как посредник с внешним миром, а как… Понятия не имею кто, но живой и невредимый. Может быть, старый вояка решил, что мы предали идеалы патриотизма, и собирается меня публично судить? Перевожу пистолет себе под подбородок и пробую разыграть по этому варианту. Заодно создаю себе третий, о котором ему знать не положено, потому что он включает в себя полностью заряженное кольцо.

— А теперь слушай меня. Перед тобой величайший воин современности. Мои навыки позволяют мне расправляться с целыми армиями, и принесут тебе гораздо больше, чем если будешь воевать сам. Ты же хочешь победить в войне со всем миром?

— Ха! Ты кто, блядь, такой? — медленно проговорил комендант.

— Ты знаешь. Думаю, вы все знаете, кто я такой. Скажи моё имя.

— Чего? Разве не то, которое написано?

— Нет. Я тот, кто подарил вам победу в последней войне.

— Что за бред, это было чудо божие!

— Уверен? Вот именно. Ну, скажи моё имя.

— Реверс… Максим Реверс! — удивлённо воскликнул один из солдат.

— Ты, сука, прав! — я отпустил пистолет, чтобы он вернулся на перчатку. Комендант тут же набросился на меня и скрутил. Ну, план «бэ» провалился, переходим к плану «вэ». Главное такими темпами до плана «ы» не дойти, операции с таким названием никогда не бывают успешными. А система не соврала, моё имя на Кемосе теперь все знают, как и описание подвигов. Главное не уточнять на чьей стороне я на самом деле был.

— Куда его теперь? — спросил у коменданта солдат.

— В подвал, конечно, ты что, не способен запомнить… э, что вражеских диверсантов приказано отправлять лично к Главному?

— Так точно, не способен. Разрешите исполнять?

— Разрешаю.

В подвал меня не понесли, видимо мой статус в процессе захвата изменился, на что и сослался боец. Не знаю где мы бухали вчера, но привели меня в королевские покои — меня не было меньше cуток, кто уже успел занять? Но когда солдат открыл массивную дверь ключом, внутри было пусто. Со знанием дела он открыл один из шкафов и уверенно шагнул в Нарнию. Меня заволокли следом.

Кабинет, в котором мы оказались, был не очень большим, полностью лишённым стульев для посетителей, а стены покрывала бумага с надписями на непонятных языках. Чёрная бумага с белыми символами. Потолок равномерно светился и был голубым, в цвет хозяина кабинета. Из-за стола на меня смотрел Грамматик.

— Ну кто так связывает? Это же абсолютно не красиво! Или вы его не для этого связали? — осёкся бог, глядя на уверенные в собственной правоте лица моих конвоиров.

— Этот человек утверждает, что он и есть Максим Реверс.

— Ну-ка, сними с него маску. — боец снял — Вот это да! А я всё думал, как бы мне тебя изловить половчее! — обратился Грамматик лично ко мне.

— Какого хрена тут происходит?

— Не переживай, всё идёт по плану.

— Ты предал брата?

— Что? Нет, разве можно предать такого как мой брат?

— Тогда скажи им, чтобы меня отпустили.

— Ты не понял. Мой брат — воплощение зла! Тиран и поработитель, а я — борец за свободу. Это не предательство, это… другое.

— Тогда, может расскажешь мне свой план народно-освободительной борьбы?

— Ну смотри, сначала я закую тебя в цепи, потом дам по морде, а потом оставлю медленно умирать от обезвоживания. Как тебе?

— Очень смешно. Я говорил про настоящий план.

— А я и не шутил. Просто я не злодей, чтобы рассказывать обречённому пленнику, почему я прав, а он — нет. В нашем с тобой случае это и так очевидно. Ты просто зло, а я — добро и процветание.

Грамматик махнул рукой и символы на стене начали светиться, открывая ещё один портал, после чего зашёл в него, а солдат поманил за собой жестом. Комната была совсем маленькая, даже тесная, особенно учитывая, что почти всё пространство занимала широкая кровать на массивном металлическом каркасе. Рядом с ней в пол были вмонтированы цепи, каждая толщиной с мою руку. Грамматик был невероятно силён, его пальцы сжимали сильнее тесных наручников. Он усадил меня на кровать, протянул цепи через специальные отверстия в спинке и защёлкнул их на моих руках, таким образом, чтобы я не мог лечь, а руки постоянно оттягивались тяжёлыми цепями вверх.

— Так, теперь стража… Вас ждут обратно?

— Да. Людей, умеющих обращаться с пушками не хватает…

— Верно, верно… Чёртова секретность! Ладно, идите и пришлите кого-нибудь. Исполняйте.

— Так точно.

— Что, думаешь твои любимые цепи меня не удержат? — спросил я, когда солдаты ушли.

— Эти цепи я взял у Хапсиэля, а он знает толк в подобных вещах. Даже я не могу из них вырваться.

— Ого! Слушай, это серьёзнее чем я думал. Пожалуйста, скажи, что всё это розыгрыш!

— Нет. Всё по-настоящему.

— Я не хочу умирать! Позволь мне присоединиться к тебе! В глубине души я всегда знал, что должен бороться со злом, а не примкнуть к нему!

— Ты забываешь, что я читал твой статус. Нет у тебя никакой души. Иначе, было бы очень иронично её заполучить… Но, это к делу не относится. Не бойся, пока твоя смерть может мне навредить, ты будешь жить. Три дня, может быть пять… Ты даже не понимаешь, от чего я отказываюсь, отдавая тебе эту комнату на такой срок!

— О, мне очень жаль, что лишаю тебя входа в «глубокое тёмное фентези». Это может прозвучать банально, но я найду способ тебе отомстить!

— Я знаю. — он хотел сказать что-то ещё, но тут в комнату вошли стражники, обмундированием похожие на предыдущих, только без пушек. Грамматик тут же потерял интерес ко мне и начал инструктировать моих тюремщиков.

— Значит так. Этот человек — самое скользкое существо на планете. Он прикован, но не спускайте с него глаз. Вы организовали следующую смену?

— Да.

— Тогда наблюдайте вдвоём. Не давайте ему спать, если будет закрывать глаза надолго — суйте под нос вот этот пузырёк. Если сбежит или сдохнет — ответите жизнью. Всё ясно?

— Так точно.

— Да и вот ещё что. Не вступайте с ним в разговор, но это так, совет. Он очень хитёр и коварен.

— Комендант приказал сообщить, что гости прибыли, господин.

— Отлично. Не подведите меня тут, я на вас рассчитываю!

Он подошёл, сердито глянул на сидящего меня с высоты своего хобритского роста и отвесил две пощёчины, точно следуя озвученному плану. Я думал голова просто оторвётся, а рот наполнила кровь, но зубы вроде уцелели.

— Эй, глаза открой! — донеслось до меня откуда-то издалека. Под резкий запах аммиака я пришёл в себя.

— Фу, блядь, закрывай эту штуку — сдавленно сказал второй стражник первому.

Нашатырный спирт… Хитро́! Так, что вообще происходит? Я пришёл, чтобы присоединить эту страну к тайной империи, а Грамматик называет себя борцом за свободу, повстанец хренов! Только вот я мог бы усомниться в ком угодно, кроме Грамматика. Он ничего не сделает без собственной выгоды. С другой стороны, на Земле экспорт свободы — самый прибыльный бизнес. Если это добралось и до сюда, то сказка в этом мире окончательно умерла. Нужно поговорить с Андреем, может он что-то прояснит. Я полностью открыл Ши доступ к своему сознанию, так будет проще.

Первое, на что я обратил её внимание это цепи. Промелькнула мысль, что противопоставлять всемогущего демона неразрушимым цепям — это как задачка из античной философии о неодолимой силе и неподвижном объекте, решающаяся примерно так же, как и остальные подобные задачки — посылом оппонента нахуй. Как ещё можно разговаривать с человеком, всерьёз утверждающим, что Ахиллес не обгонит черепаху? Он, конечно, услышав такой ответ, возразит, что не сможет туда пойти, потому что должен будет сначала пройти половину дороги, а чтобы пройти эту половину нужно будет в свою очередь пройти половину половины, и так до бесконечности. В этом случае можно расчехлить конечную цель и безапелляционно заявить, что на пол шишечки тоже сойдёт.

Ши заметила, что в теперешней ситуации на месте посланного нахожусь я — эти цепи созданы, чтобы удерживать богов, а значит не только прочные, но и невосприимчивые к магии. Изначальная идея была проста — прочность не важна, если замок открыт. «Имей в виду, здесь все такие умные» — как бы говорит мне Грамматик. Хотя едва ли он на самом деле стал бы цитировать фразу, встречающую возвращающихся на историческую родину евреев.

Но цепи же должны как-то открываться? По стоп-слову? Нет, это работает немного не так. Слово просто даёт понять партнёру, что продолжать нельзя, но раб остаётся рабом, а господин — господином. Должен быть ключ, где-то прямо здесь. Ши не сможет заставить стражников найти его — слишком абстрактное понятие этот ключ. Нужно всё же попробовать установить связь. Эта попытка приведёт к потере сознания и пузырьку с нашатырём под носом, но вдруг успеем? Не успели. Охранники провоняли всю комнату, но меня в сознание вернули. Хотели ещё поколотить, но решили, что если добавят сверх того что выдал господин я могу сломаться. Пожалуй, они правы.

Кажется, Грамматик поставил их сюда именно затем, чтобы не дать мне доложить о случившемся. Но ведь сюда скоро приедут торговцы, а вместе с ними куча агентов в штатском и прочих стукачей разного масштаба! Они же обязательно доложат о… О чём? Скажем так, обо всей херне. Но есть ли у них прямой контакт с «богом»? Нет. Доложат они начальству, а начальство у них кто? Если речь идёт о французах, то Лирой. В его лояльности сомневаться не приходится — она отрицательная. Этот пидорас предусмотрел всё…

Через пару часов Ши посетила отличная мысль. Цепи разомкнулись и я, провожаемый вытаращенными глазами стражников прошёл к выходу. Они подобрали челюсти с пола и бросились за мной.

Глава 33

Не теряя времени, Ши переключилась с создания иллюзии на установку контакта с Андреем. Мы ворвались в баню, затянутую паром, и я закричал:

— Грамматик тебя предал! Он взял меня в плен и готовится сделать что-то страшное!

— Не видишь, я занят? И вообще, уходи, я не могу, когда на меня смотрят. — ответил он. Чем ещё он мог заниматься в парилке?

— Ты не понимаешь, я серьёзно!

— Я понял, но это ничего не меняет. Убирайся!

Меня будто взрывом выбросило в реальность, и я увидел, как Эльза держит цепь чуть выше основания, а Ироня стучит по покрывшемуся инеем металлу булавой.

— О, девочки, как я рад вас видеть! А как вы тут оказались?

— Эльза очень понравилась одному солдатику, и он похвастался, что взял в плен человека, чьё имя записано в Зале Славы.

— И что?

— Я знаю все имена живущих, записанные там. Или ты думал, я тебе верю только потому, что ты красиво говоришь?

— Ну, я на это надеялся.

— А потом она позвала его к себе, вырубила и сбегала за мной. Мы его так пытали… — мечтательно закатив глаза заявила Ироня.

— Он, видимо, всё рассказал.

— Да, и мы решили тебя спасти! Богиня спрашивает, что тут вообще происходит?

— Я не знаю точно, но Грамматик, похоже, решил сместить Андрея с вершины пантеона. Передай богине: «Разделился весь мир, отвечай, с кем ты!».

— Она сказала: «Бей пидораса!»

Услышав, кто заковал меня в цепи, Эльза перестала их морозить, а на её лице отразились сомнения в целесообразности находится в эпицентре надвигающейся бури. Нужно было взять инициативу в свои руки, что я и сделал:

— Отлично. Эльза, я вряд ли смогу предложить тебе больше, чем уже обещал, но мы оба должны выжить, чтобы всё получилось. Ты со мной?

— Я хочу королевство. Вся прислуга говорит, что шут Хайзенберг сделал завхоза королём, или даже больше. А я чем хуже?

— Я думаю это возможно. Сделаю всё, что от меня зависит. Но с моим покровителем происходит что-то странное.

— Вот, а потом мы стоим такие у дверей в королевские апартаменты, и понимаем, что ключа-то нет! И тут выскакивают два стражника в латах: «Куда он побежал? КУДА ОН ПОБЕЖАЛ??!!». А Эльза не растерялась, показала, что мимо нас пробегал. Кстати, кто пробегал?

— Наверное я. Я им небольшую иллюзию показал…

— И тут она протыкает первому голову насквозь, через переносицу, а я придавливаю второго щитом к стене. У Эльзы с первого клинка кровяное мороженное сползает, а она из второго шило делает, и прижатому прямо в ухо! О, я влюбилась! Ты же не против? Хотя, можно и втроём… Эльза? — она её чуть облизывать не начала к концу фразы.

— Уймись, озабоченная! Не видишь, я морожу? И не забывай бить!

— Стойте! Не надо бить, это всё мне руку дёргает! И ничего не получится, цепи неразрушимые.

— Плохо. Пойми меня правильно, если иного выхода нет, надо же тебя как-то вытаскивать… — Эльза призвала клинки и приготовилась отрубить мне запястья.

— Нет! Ключ, есть же ключ. Смотри, у Грамматика ведь нет таких классных клинков как у тебя, как тогда он открывает цепи?

— И где он? Нам нужно спешить.

— Поищите! Один должен быть здесь, возле кровати, а второй, ну, в столе, наверное, запасной. Я понятия не имею, как он может выглядеть, но не рубить же руки, на самом деле!

Эльза осталась обыскивать спальню, а Ироня ушла в кабинет. Вернулась минут через десять, с несколькими странными предметами. Она навалилась на меня и стала жадно целовать, с языком. Учитывая, что делала она это не снимая доспехов, только без шлема, ничего мягкого и приятного в этом не было, но от Ши я чувствовал прокатывающиеся по краям сознания волны наслаждения. Одновременно с этим она перебирала возможные ключи на браслетах, и один из них подошёл. Освободившись от цепей, я ещё пару минут выбирался из объятий Ирони. Эльза держала дистанцию, чтобы не быть втянутой в это безумие. Ключом оказалась юсб флешка с надписью «Гачимучи». Не знаю, куда Грамматик планировал её тут вставлять, но флешку забрал — исключительно затем, чтобы бросить в ближайший костёр, конечно же. Что ещё можно делать с «гачи»?

— Девочки, вы, конечно, большие молодцы и всё такое, но… трупы и кровь в коридоре убрали?

— Эээ, а зачем? — спросила Ироня.

— Нет, ты то от таких картин получаешь эстетическое и не только удовольствие, но вот остальные понимают это немного иначе.

— Нас обнаружили — расшифровала мой намёк Эльза.

— Ну, им же хуже! Апофеоз! — Ироня со щитом наготове вышла через портал в спальню короля, и почти сразу же залетела обратно. В щите застряла крупнокалиберная пуля. После обыска, комната сильно преобразилась, не только тем, что пол тоже, как и стены, покрыла бумага со странными символами. Открылось ещё несколько проходов, и за одним из них виднелся длинный коридор. Туда мы и побежали.

Топота преследователей слышно не было — весьма разумно, если боеспособных солдат мало, а те, что есть — далеко не лучшие в своём деле. Портал вывел нас в большой светлый ангар с конвейерами. На лентах катались какие-то блестящие штуки, на которые рабочие наносили узоры с помощью трафаретов. Никто не обращал на нас внимания, как будто компания из девочки-волшебницы, и двух возвышающихся надо всеми людей в странных нарядах была обычным делом.

Лента заезжала в ангар с одного края, изгибалась змеевиком и везла продукцию дальше, туда же, куда вела единственная дверь в помещении. Рабочие носили чёрные рясы, отличающиеся от аналогов на грамматон-клириках только цветом. В следующем цеху было холоднее. Здесь заготовки из предыдущего попадали на столы к другим, очень разнообразным работникам, расположенным по обе стороны от ленты. Ширина этой комнаты была примерно в половину меньше, а дверей было вдвое больше, но я решил, что на скрытую стеной половину ангара нам не нужно.

Большинство рабочих были людьми, и если прошлые просто не проявляли к нам интереса, то эти даже не поднимали взгляд, сосредоточено колдуя над приезжающими на транспортире… зеркалами? Разница в росте сильно бросалась в глаза, потому что они стояли плечом к плечу. Они что, стоят так всю смену? Двигаясь к выходу, я начал смещаться к стоящим у столов разумным, и когда подошёл совсем близко, в полной мере осознал, почему терпеть не могу этот термин. Сложно обозначить группу из двух разных рас одним словом, но впредь буду стараться до победного. А сейчас передо мной были призраки! Противные, холодные, липкие и совершенно не разумные призраки! Когда я думал, что это место не способно удивить сильнее, отражение в зеркале на одном из столов помахало мне рукой. И улыбнулось.

Стол немедленно уронил это зеркало, вытеснив его следующим. Призраки не прозрачны, но звона бьющегося стекла я не услышал, видимо там ещё один транспортир. В следующем зале зеркала упаковывали в красивые коробочки. Здесь уже работали полностью вручную, коробочки доставлялись со склада пачками на тележках, и так же, пачками уезжали обратно, уже наполненные. Здесь на нас подозрительно косились, но приставать с расспросами не решались. А вот вахтёр на складе доебаться не постеснялся, за что и был мною безжалостно застрелен. Всегда мечтал вогнать доёбистому вахтёру пулю в лоб. Прихватил пару коробочек, похоже, они связаны с происходящим вокруг пиздецом.

На стене склада были нарисованы высокие и широкие ворота, в которых две фуры свободно разъедутся, а рядом — маленькая калитка с порталом.

— Вот же срань! — сказала Эльза, когда мы вышли через него.

— Что такое?

— Это храм Грамматика. Я была тут, когда видела кристаллы, они должны быть там, дальше. — оттуда, куда она показывала, вышло два грамматон-паладина. Увидев нас они бросились бежать.

— А, трусы, узнали? Бегите, пока можете! — прокричала им в след Ироня.

— Они побежали поднимать тревогу! Убегать на самом деле должны мы! Эльза, веди!

На развилке свернули налево, спустились по лестнице и пробежали по коридору. Вот и дверь, через которую заходили в прошлый раз. Я замер на границе темноты: богослужение было в самом разгаре, а толпа фанатиков в религиозном экстазе протирала лбами пол. Прихожан было много, но по бокам всё равно оставались проходы. В отличии от нормального театра, «божественный» свет озарял паству чуть ли не сильнее, чем десяток жрецов, поющих у алтаря. Следуя за моей мыслью, Ши сказала искать другой выход: может быть, она спрятала бы меня одного от жрецов, а толпе и так дела нет, но нас трое.

— Назад! Нужно найти другой путь!

По коридору маршировали прикрытые стеной щитов алебардисты. Махать алебардой в узком проходе не получится, зато можно колоть и рубить, а этого более чем достаточно. Плотный строй низеньких хлипких воинов не выглядел угрожающе, но их больше десяти, а нас трое. Огнестрел только у меня, и то на шесть патронов, ну и один у Ирони, но всё равно перезарядка у пистолета длиннее, чем оставшаяся жизнь. Убегаем опять. Второй отряд зажимает нас с другой стороны, но есть поворот, за ним чисто. Рыцари не спешат, видимо мы в тупике. И правда, мы идём к кабинету верховного жреца, Кристиана Байла.

Когда герои оказываются в безвыходном положении им приходит помощь свыше. Или не приходит, но тогда и историю о погибших никто не рассказывает: как говорил Пратчетт, один шанс на миллион срабатывает в девяти случаях из десяти. Говорил он это к тому, что все остальные девятьсот девяносто девять тысяч случаев упоминания не заслуживают. Прилетят ли орлы? Не знаю, но мы подождём.

— В сейф, живо! — скомандовал я, опять вскрыв замки на дверях.

Дверь оснащена внутренним блокиратором, а под потолком вентиляционные решётки. Эта особенность, вероятно, тоже унаследована от средневековых храмов, в которые пряталось мирное население при нападении на город. А тут может спрятаться начальство, в полном соответствии с приоритетами нового времени.

Итак, Андрей. Он меня выгнал, но так и не сказал, поможет или нет. Часа через три позвоню ещё раз, может созреет для нормального разговора. Терять нечего, а вот приобретать… Я достал коробку. «Монограмматон, волшебное зеркало» — гласила надпись. Внутри была какая-то макулатура, подставка и зеркало с пентаграммой на задней стороне. Подозрительно похоже весом и габаритами на смартфон. А ещё кнопки сбоку. Ну, зажмём одну. Снова махающее рукой улыбающееся отражение. Привычный интерфейс, только как будто поверх «камеры» в режиме фронталки — зеркало же. Шестерёнка настроек, трубочка звонилки, а пентаграмма? Браузер.

— Это что же получается? — спросил я, глядя на девочек.

— Не знаю. Дай посмотреть!

— Нет, подожди, нужно кое-что проверить. — я запустил камеру и увидел звезду хаоса.

— На, держи. Опиши что видишь кроме своего отражения.

— Я не вижу отражение, тут появилась надпись, что он ведёт запись.

— Глаза вместо камеры, вот это техника!

— Да что это за хрень?

— Айфон, наверное. Во всяком случае нечто, им вдохновлённое.

— Что такое «Айфон»?

— Ох, это долгая тема. Если промотать к сути, эта штука погубит ваш мир лет за десять.

— Как эта мелочь может погубить мир? — удивилась Эльза.

— Ломать — не строить. Мир — это люди, общество. Эти зеркала изменят всё, к чему вы привыкли, а изменения, ну, не зря же бога перемен зовут Смерть.

— Пустая философия.

— Если бы. Но чтобы понять, что к чему, придётся вернуться к началу рассказа об айфоне.

— Торопиться нам вроде бы некуда. — возбуждающе-холодно ответила Эльза. Ироня во всю осваивала новую игрушку, кривлялась перед зеркальцем как обезьянка. Отлично, будет «ненаглядным пособием». Интересно, здесь тоже будут мерить производительность волшебных зеркал в «попугаях», раз уж я вспомнил этот старый мультик?

— Эльза, у тебя родители есть?

— Да.

— Писала им письма через храмы Грамматика?

— Да.

— Так вот, если такое зеркало попадёт в руки твоих родителей, и в твои, то посредством нехитрых манипуляций вы сможете установить связь. Я точно не знаю, какую именно, но скорее всего всякую — переписку, разговор, иллюзию присутствия. Не важно, главное скажи, тебе это понравилось бы?

— Мы не очень близки, но я понимаю к чему ты. Зеркала захотят все.

— Ироня, а ты уже научилась делать картинки с собой?

— Нет, а что, можно?

— Более чем уверен. Так вот, Эльза, эта штука может рисовать лучше любого художника, за считаные секунды.

— Тоже полезно.

— А теперь самое страшное. Здесь есть браузер.

— Круто.

— Я понимаю, что ты не понимаешь. Смотри, представь себе картинную галерею настолько огромную, что не пройти за день. Тебя интересует в ней всего одна картина. Может быть, она будет висеть напротив входа?

— Ну нет, такой удачи не бывает.

— Удачи не бывает вообще. Бывают трюки, фокусы, обман. В нашем случае — подтасовка. Как будто ты договорилась с хранителем галереи, чтобы он повесил нужную тебе картину первой. Браузер делает примерно то же самое, что хранитель, тебе только нужно объяснить ему что ты хочешь.

— Я хочу понять, как это уничтожит мир!

— А вот. Хранитель тебя внимательно выслушает, и потом расскажет тому, кто его создал о твоих интересах. Несомненно, он повесит первой картиной ту, что ты заказала, а по бокам от неё те, что ему прикажет повесить создатель.

— Предатель! Нахер он такой нужен вообще, со своей странной галереей! И почему туда захожу только я? А как создатель успевает выслушать хранителя и придумать, что показать?

— Придётся добавить в аллегорию немного технических деталей. Во-первых — в галерею с картинками ходят все, у кого есть зеркала. Во-вторых, для каждого зеркала своя дверь, за которой висит лично их первая картина. А галерея общая, но в ней неограниченное количество места и копий картин — если тысяча человек желает видеть одно и то же, это не станет проблемой. Картины и галерея — они как магическая иллюзия, не настоящие. Дальше, зачем нужен хранитель-предатель? Он же в зеркале, и у тебя нет выбора. Можешь не пользоваться галереей, или пользоваться, но через стучащего на тебя хранителя. А как не пользоваться, если там можно на голую Ироню посмотреть? Или на Тайлера, так ведь твоего мужа звали?

— Откуда они там?

— Их подкупили, или они сами захотели, чтобы на них могли смотреть все желающие, или… Короче, мотивов может быть много. Как я уже сказал, зеркала создают картинки очень быстро и качественно, чтобы сдавать их в галерею.

— Так, неприятно, конечно, но гибель всего мира?

— Две боковые картины. Вот они-то мир и уничтожат.

— Да как, нахрен, картинки могут уничтожить мир?

— Твоё платье, как зовут производителя?

— Жонни.

— Вот, Жонни приходит к Грамматику — создателю волшебных зеркал — и говорит, что было бы неплохо, чтобы его зеркала изредка показывали, какие красивые и удобные платья он шьёт. Желательно с описанием, почему они стоят своих денег. А Грамматик ему и отвечает: я могу показывать их тем, кто никогда в жизни не сможет купить у тебя платье, а могу тем, кто почти созрел. Что выберет модельер?

— Наверное, тех кто созрел.

— На самом деле он выберет и то, и другое, заплатит дважды. Но после получит в десять раз больше, чем отдал Грамматику. Но у меня для него плохие новости: теперь объём продаж определяет в основном Грамматик. И если возникнет причина, то создатель волшебных зеркал покрутит волшебный краник, который регулирует подачу кислорода к бизнесу Жонни. Просто потому, что может, ну. Отныне Жонни — его божий раб. И так будет с каждым, кто хоть что-то из себя представляет.

В углу кто-то захлопал в ладоши.

— Отличное объяснение! Но ты рассказал только про левую картинку. А есть ещё правая, и вот она будет указывать, что думать, во что верить, что любить, кого ненавидеть, кто настоящий бог, кто шерстолапый пидор.

— Андрей! Как ты тут оказался?

— Никак. Это проекция, сложнее чем влезть в сон раз в сто, но при желании, как видишь, можно. Ирина, брось каку, мир к такому ещё не готов. А эта очаровательная особа?

— Эльза. Будущая королева Хобритании — сказал я.

— Эм, тут такое дело… короче, я решил эту страну уничтожить.

— Ты Тайный Князь? Я согласна на любую другую страну.

— Ладно, посмотрим, как пойдёт. Но в любом случае, наша сделка с Реверсом не меняется: сначала дело, потом награда, без авансов. Тебе я могу предложить такую же.

— Что от нас требуется? — согласилась Эльза.

— Замок прибудет через пять часов. Чтобы уничтожить страну с точки зрения системы, нужно достигнуть определённой отметки кризиса идентичности, то есть уничтожить то, что объединяет народ. Короля, государственный аппарат, веру в бога, ещё по мелочи. Для большей эффектности это нужно сделать одновременно, за одну ночь, например. За эту ночь. Чиновников и мелочи уничтожать долго, зато король мёртв. Я хочу, чтобы вы помогли мне с храмом. У меня тут всего десять машин, по два бойца в каждой, но, как говорят на родине Реверса, «нас мало, но у нас взрывчатка».

— Нет, у нас говорят…

— Именно так и говорят! Во всяком случае те, кто реальными боевыми действиями занимаются. Вот, вы берёте храм под контроль, я высаживаю бойцов, они его быстро минируют и идут заниматься всем остальным. Как вам план?

— Сделаем.

— Ну, не буду мешать. — сказал Андрей, одетый в парадный синий мундир с золотыми пуговицами, и испарился.

Вот так. Орлы прилетели и говорят: «Эй, Ара, мы вот прылэтэли, но ты сам сэбя спасы, у нас лапкы, вах!». Орёл — птица горная, значит и говорить должна как будто вчера с гор спустилась. И всё же кое-что поменялось. Теперь смысл есть не только в том, чтобы убегать, даже наоборот, проще продержаться до прибытия подкреплений. Десять машин, двадцать человек — водитель и стрелок. Как только Грамматик узнает, что я сбежал, и что у него в храме посторонние, он сразу сложит два и два. Припрётся лично, скорее всего, а даже при всём моём скепсисе касательно божественности местного пантеона я понимаю, что в бою с ним не проживу и десяти секунд. Да и сейфовая дверь его не удержит. И что делать?

Для начала следует учесть, что я всё ещё намерен победить: помочь Андрею закончить квест Системы и занять его место. Значит, храм должен быть уничтожен, а для этого нужно держать мятежного бога подальше. Он знает, что его заговор раскрыт, и ожидает удара от Андрея. Вот только об истинной мотивации Тайного князя похоже никто, кроме меня, не в курсе. Призыв «героев» из иных миров — это здесь национальная забава, никто не верит в серьёзность моей миссии. Но ведь игры кончились, Андрей бросит все силы на борьбу с замыслом Грамматика, а не на завершение своего — такой вывод сделает любой, кто посмотрит на ситуацию со стороны.

То есть ключом к мировому господству сейчас являются грузовики, которые вывезут зеркала к железной дороге и оттуда распространят их по всему континенту, по ним и будет нанесён удар! А диверсанты почему-то удерживают бесполезный храм. Отвлекающий маневр или настоящее направление главного удара? Одно из двух. Я могу подсказать врагу, какой вариант он должен выбрать. Появлюсь в другом месте, обозначу интерес к грузовикам или их охране, чтобы Грамматик пропустил высадку машин в городе. Но для этого нужно выйти из сейфа.

— Толпа, наверное, уже ушла. Пора начинать прорыв. — сказал я. Ироня двинулась к двери, снимать блокировку.

— Эльза, ты можешь закрыть проход льдом?

— Зачем?

— Мы разблокируем двери и не будем их открывать. А когда их откроют снаружи, они увидят только ледяную преграду.

— И зачем? Лёд долго их не удержит.

— Долго и не надо. Это нужно только для того, чтобы нас не закидали какой-нибудь дрянью, как только мы начнём открывать дверь. Потом можно взорвать перегородку и выбежать следом. Кабинет у верховного жреца не очень большой, больше шести паладинов только мешать друг другу будут. В лобовом столкновении мы скорее всего победим.

С громким металлическим лязгом дверь была разблокирована. Не теряя времени, Эльза начала запечатывать дверной проём. Паладины действовали профессионально и самоотверженно: они не стали ждать, пока мы сделаем ход, а навалились и открыли дверь сами, секунд через тридцать после снятия блокировки. Громкий хлопок подтвердил моё предположение о бомбе — непонятно только ослепляющей или газовой. Паладинам кошернее использовать свет, значит пусть будет ослепляющая. Да и рубить преграду алебардами они начали почти сразу после взрыва — явно не газ.

Эльза разломала лёд на острые осколки и бросила их вперёд, а сама отошла, пропуская вперёд танка. Я запретил Ироне включать апофеоз — рано. Два паладина завывали, катаясь по полу. Оружие брошено, покрытые порезами руки прижаты к превратившимся в кровавую кашицу лицам, ибо полные шлемы — для слабаков! Но с прошлой встречи, конечно, прогресс: каски до сих пор на месте, привязанные к подбородкам. Прикрытые массивным столом в нас целятся два лучника с короткими луками, но Ироня скользит по ним взглядом как по пустому месту и подставляет спину под обстрел, разворачиваясь к мечникам со щитами. Вдвоём они набрасываются на неё, обходят с флангов, грамотно дожидаясь выстрела лучников. Но этого ждал и я.

Все четверо завязаны боем с одним противником, лучники на перезарядке. Перепрыгиваю тело алебардиста и подхожу к столу, с трёх метров я больше не промахиваюсь. Лучники целятся в меня, но пистолет стреляет быстрее… Первый даже не понял, как погиб, а второй попытался спрятаться за шкаф. Он же не знал, что я могу стрелять и сквозь шкаф, добавляя к пуле выбитые из стенки щепки… Оглянулся посмотреть, что там у девочек. Самый умный паладин, зашедший Ироне в спину потерял обе ноги ниже колена под ударом ледяного клинка, но мучился не долго, в отличии от того, которого до сих пор избивали дубиной по лицу и телу. Эльза перерезала горло безногому и направлялась добить катающихся «безликих». Я проверил лучников, но оба были мертвы.

На крики и верещание, не прекращающиеся на протяжении всех десяти секунд боя прибежала подмога, чисто по-паладински протискивающаяся в комнату через узкую входную дверь по одному. Первому я дал сделать три шага, чтобы не захламлять путь раньше времени, но вот второго подстрелил сразу после первого. Даже до паладинов дошло, что спасать уже некого, так что я ждал следующего всего две секунды, а потом сам выглянул в коридор и разрядил пистолет в перегородивших его щитоносцев. Расстояние было уже не очень прицельным, но я не стал всматриваться, и правильно: в комнату следом за мной залетели три стрелы.

Ироне наконец-то надоело избивать уже прекратившее кричать тело, и она приготовилась начинать зачистку коридора. Эльза юркнула ей за спину, а я привалился к стене, снял перчатки и достал из инвентаря новый магазин. После разбойников их у меня осталось восемь, теперь вот семь. В наступившей тишине мы услышали громкий голос из коридора:

— Кто выстоит до утра?

— ПРАВОВЕРНЫЕ!!! — ответил ему хор таких же надрывных голосов.

— Кто принесёт свет тем, кто отчаялся?

— ТОЛЬКО ПРАВОВЕРНЫЕ!!!

— Кто уже никогда не вернётся домой? — прокричал я в коридор — Кто…

Меня заглушил шум ударов металла по щитам. Раньше я ничего подобного за этими ребятами не замечал, видимо недостаток размера они компенсируют избытком фанатизма. Ещё вспомнилось, что Андрей говорил о пропаганде, которую Грамматик обязательно развернёт на равне с рекламой. Не хотел бы я жить в мире, где нужны «только правоверные». Если победим, это станет проблемой.

Глава 34

Даже сами паладины понимали, что серьёзной угрозы из себя не представляют. Чего я не ожидал, так это того, что они сделают из этого понимания выводы. Коридор тянулся в обе стороны, и имел множество дверей, но в нём нас поджидали только шестеро щитоносцев с топориками-клевцами, предназначенными для пробивания латных доспехов. Лучников было не видно, наверное, сменили оружие. Ироня, как настоящий танк, поспешила связать их боем, а мы с Эльзой побежали следом. Они стояли в два ряда, плечом к плечу по трое. Узость коридора не позволяла Эльзе реализовать своё преимущество в мобильности, а я не мог стрелять с большой дистанции без риска зацепить своих.

Враг демонстрировал железную дисциплину, не прекращая отбивать ритм до самой последней секунды перед контактом. Тупые фанатики, что с них взять. Дверь за моей спиной с грохотом распахнулась, и я понял, зачем они стучали по щитам на самом деле. Это был сигнал о готовности к атаке для двух элитных бойцов, больших даже по человеческим меркам, вооружённых двуручными молотами и одетых в кожаную броню, стилизованную под стандартный паладинский доспех, того же цвета «правоверный белый». Среагировал я на их появление очень быстро: оглянулся, задействовал трёхкратное ускорение восприятия, начал разворачиваться и поднимать руку с пистолетом. Об опасности пистолета они были прекрасно осведомлены, потому тот, что был ближе ко мне взмахнул молотом на предельной дистанции, вбивая мою руку в стену. Получилось плохо, да и я прочитал его удар заранее, в итоге отделался только сильной болью и выпавшим из руки пистолетом, а не раздробленной в один большой перелом кистью.

— Эльза! Сзади!

Я включил «концентрацию», чтобы сосредоточиться на ближайшем, переключил перчатки на кастеты, и бросился на замахивающегося для нового удара молотобойца. Тот поднял молот над головой и собирался вбить меня в пол, но видя мой маневр сделал быстрый выпад рукоятью. Тут его рост сыграл против него — попасть он мог только в голову, а потому я легко увернулся на последних мгновениях ускорения. Левой в солнечное сплетение, правой в бочину, и давить вперёд — если оттолкнёт я сразу же труп. Да и если Эльза не займёт второго — тоже труп. Паладин проявил чудеса интеллекта, под моим натиском он сделал шаг назад, получил упор, после чего просто бросил молот и ударил двумя руками мне по ушам. Всё это под градом мощных ударов кастетами.

Раз мне до сих пор не прилетело молотом по спине, у второго дела шли не лучше. Дезориентация спала, когда я уже лежал на полу, а кровь из разбитого носа просачивалась в рот. Мой противник воспользовался этим временем чтобы вытащить однозарядный пистолет с раструбом и подойти поближе. Я начал вставать, опёрся на правую руку и понял, что под ней что-то лежит.

— Реверс, не тупи! — услышал я голос Ши. Звон в ушах никак не мешал ему, такому красивому, низкому и глубокому.

Быстрым движением я вскинул пистолет и загнал паладину три пули в грудь. Второй уже победил Эльзу, прижал её к стенке и душил. Из нескольких глубоких порезов сочилась кровь, а на левом бедре была широкая сквозная рана. Он припадал на эту ногу, потому не мог гордо смотреть в глаза побеждённой девочке, его голова смещалась влево. Я приставил пистолет к затылку и выстрелил, разбрызгивая столь редкие среди паладинов мозги по коридору. Пуля прошла насквозь и застряла в штукатурке.

Ироне помяли латы в нескольких местах на спине и ногах, но она успела вывести из строя двоих. Оставшиеся взяли её в коробочку и медленно, но верно изнуряли атаками с разных сторон. Она в нас не сомневалась и до сих пор не включила апофеоз, чтобы разделаться с этими недомерками. Паладины в своих товарищах тоже не сомневались, потому удара в спину не ожидали. Я отстрелял два последних патрона, а девочки добили остальных. Новые враги не выбегали.

— И что теперь? — спросила Эльза, хрипя придавленным горлом.

— Ничего нового. Подземелье, враги, зачищаем. Для начала по направлению к выходу.

— Но казармы же в другой стороне, там их должно быть больше всего.

— Может быть, но видишь ли в чём дело… Я считаю, что нам нужно разделиться.

— Зачем?

— Основной бизнес Грамматика — это связь, так? Значит можно быть уверенным, что он знает о моём побеге, и о том, что его заговор раскрыт. Сможешь убить бога?

— Нет. Даже я в смертельной стадии апофеоза не смогу. — ответила за Эльзу Ироня.

— В честном бою не сможет никто. Но где я и где честь?

— Да уж, убить бога на двенадцатом уровне… Ты смелый человек, Реверс.

— Согласно системной особенности «Жизнь вопреки», мне не ведом страх. Жаль, что это пиздёж. Да и не собираюсь я именно убивать. Нам нужно реализовать план Андрея, не больше и не меньше.

— Ты ему веришь?

— Он бы не стал тем, кто есть если бы не давал достойной награды тем, кто ему помогает. Нет, не верю. Обязательно будет подвох, но даже так, думаю оно того стоит.

— А ещё у храма мощные ворота, закроем их, и подкрепления оттуда не зайдут — поддержала мою позицию Ироня.

Главный молитвенный зал от остальных помещений храма отделяла только тонкая деревянная перегородка за алтарём, задрапированная матовой чёрной тканью. Она не подсвечивалась, потому тьма по ту сторону зрителей казалась бесконечной, но из неё выходили жрецы, которые несли пастве свет. Ну, или ещё какой-нибудь оторванный от реальности символизм. Сейчас перегородку разобрали, а служки сновали туда-сюда со стройматериалами, главный вход спешно фортифицировался. Алтарь убрали, по краю возвышения поставили наклонные деревянные конструкции с железными шипами, и дальше к выходу ещё один ряд подобных баррикад, а перед ним сейчас возводится третий. Заметив нас, все рабочие разбежались, а солдаты стали собираться в формации. Ворота были заперты на засов.

Ироня традиционно побежала вперёд, Эльза поскользила вдоль стены, а я спрятался за баррикадой. Сейчас мне нужно прорваться наружу, а не убить как можно больше врагов. Тем более что у меня осталось всего тридцать шесть патронов. Через пару минут, в самый разгар боя, я выскочил из укрытия и рванул к двери, открыл её и вышел из храма.

Смеркалось. Сегодня это были сумерки богов, время, когда брат пошёл против брата, а страна оказалась на грани уничтожения. Выстоят ли правоверные до утра? И наступит ли вообще рассвет после этих сумерек?

Конечно наступит, солнцу нет никакого дела до букашек на поверхности далёкой планеты. А вот кто его увидит — это уже вопрос. Побродив по улицам вечернего города, среди запоздавших с возвращением домой горожан, даже не подозревающих о том, что завтра могут проснуться в совершенно не похожим на прежний мире, я не нашёл ни одного склада, к которому бы тянулась вереница невиданных здесь прежде грузовиков. Повозки и конский навоз наполняли дороги столицы. Тогда, если ещё не слишком поздно, обозначу своё присутствие во дворце.

Ночь здесь была по-настоящему тёмной, лишь несколько перекрёстков освещались факелами. От них я держался подальше. Замок не претендовал на неприступность, стены просто разграничивали двор и улицу. Правильнее назвать их высоким забором — на них нет места, чтобы стоять. Ещё в прошлый раз я насчитал в заборе пять калиток, помимо распахнутых сегодня главных ворот, из которых торчал багажник припаркованной во дворе машины. Торговцы поехали в столицу, не дожидаясь своих товаров. Весь двор был плотно заставлен машинами, как земной двор советской многоэтажки — его строители тоже не готовились к подобному нашествию автомобилей.

Ворота освещали факелы, а между машинами сновали стражники с магическими светильниками, рассматривая красивые механизмы как маленькие дети. Я спокойно прошёл под аркой ворот, Ши внушила стражникам, что так и надо. Внезапно, пятна света по всему двору заметались и распределились по калиткам. Из-за угла вышел комендант в своём парадном мундире и начал обход постов. Я спрятался среди машин и наблюдал за ним. Если обозначать своё присутствие, то лучше всего именно коменданту, он точно доложит куда следует. А чтобы не сомневался о ком докладывать я снова отредактировал имя и титул, вернув настройки к базовым. Максим Реверс. Игрок.

Жить как все мне скучно, мне и смерть игрушка, скорость в крови — удачу лови! Ловля удачи — это такой процесс, когда ты всё как следует продумываешь, подготавливаешь, а потом делаешь, но так, чтобы все вокруг думали «Как же ему повезло!». Я дождался, пока обход закончится, проследовал за комендантом в здание и заявил о себе болезненным пинком под коленку. Не давая опомниться, добавил кастетом в ухо, а потом ещё и под дых.

Хобриты придают огромное значение головным уборам, с ними они кажутся выше. Не прекращая избиение забираю у коменданта шляпу и расшитый золотом плащ, первое для унижения, второе как трофей. Комендант для своей расы аномально высок, плащ мне до щиколоток. Пришлось ещё и перевязь забрать, не оставлять же избитому врагу пистолет? Если бы у меня были принципы, один из них я сейчас собирался нарушить: сохранить жизнь тому, кто может отомстить. Принципов нет, но чувство, будто через себя перешагиваю есть.

— Ну и как я тебе? — спрашиваю у коменданта, нацепив его одежду. Ответа я не ожидал, у него же выбиты почти все зубы и сломана челюсть. Всё что мне нужно — это осмысленный, полный ненависти взгляд.

Теперь на кухню, там должна быть куча народу. Стража на меня реагирует стойкой «смирно», даже без помощи Ши. Но вот двое у очередной двери «неожиданно» нападают — повезло, что они были без огнестрела. Приказ настоящего коменданта дошёл. На кухню теперь можно не ходить. А куда ходить? Бесстрашный герой вернулся бы в храм, помогать друзьям.

Я направился в подвал. Подземный ход выведет меня из зоны боевых действий, для отвлечения Грамматика от реальной угрозы я сделал всё, что мог. Судя по машинам во дворе, он сейчас развлекает торговцев, а после этого займётся организацией охраны гостей, от коменданта сейчас толку мало. А завтра я осторожно вернусь в город и узнаю, кто победил.

На прорыв к подвалу истратил четыре обоймы. Потеряться из виду нужно в таком месте, из которого можно спрятаться не только в подвале, чтобы каждая тень продолжала казаться стражникам мной. По туннелю быстрым шагом до выхода добрался за пару часов. С вершины холма было заметно зарево пожара, и поднимающийся в небо столп чёрного дыма. Один поток, не стена, значит не весь город спалили. Переночую в ложбинке между холмов, подальше от дороги. Как только я спустился с холма, лес за моей спиной загорелся от ударов нескольких молний. Я побежал прочь от огня, и молния ударила в землю прямо передо мной.

Из вспышки появился трёхметровый гигант, чьё тело то и дело покрывалось дугами электрических разрядов, с крыльями будто из чистого света. Ноги искрятся как бенгальские огни, шаги оставляют оплавленные следы на земле. Это Грамматик. Я достал пистолет, посмотрел на него, потом на существо, замершее в десяти шагах. Чего он ждёт?

— Ты же не думал, что я отпущу тебя живым, после того что ты сделал?

— С каких пор тебе важно знать, что думают другие? Не уверен в том, что делаешь всё во имя добра?

— Просто, я правда не понимаю, как тебе удаётся быть такой большой проблемой, маленький смертный!

— Не завидуй. Во-первых, зависть — грех, а во-вторых, быть проблемой это буквально единственное, что я умею в жизни. Меня нужно пожалеть, и проявить сострадание. Справишься?

— Не знаю. Скажи, кто ты такой на самом деле. То, чего я не знаю и тогда, может быть, я тебя пощажу!

Он искренне чего-то не понимает. Чего-то связанного со мной! Но этого не понимаю и я. Воздух зазвенел, а потом ещё и ещё раз, как будто кто-то высоко в небе перебирает струны гитары. Звон повторился, и я узнал мелодию. Похоже, высшие силы всё же спасут своего избранника.

Я стою у подножия холма, на фоне горящего леса. В острой шляпе и плаще с расшитыми золотом красными отворотами, с пистолетом в руке, я стою напротив смертельной опасности. Я улыбаюсь.

— Я рождён был ночью, в час молитвы волчьей, в тёмном логове зверей…

Тень прыгнула на сияющего бога со спины, вооружённая двумя короткими обсидиановыми мечами с прямыми лезвиями.

— Чёрный ангел ада был со мною рядом на кругах людских страстей!

Гладиусы пробили ничем, кроме молний не защищённое тело и начали поглощать исходящий из него свет. Некоторое время держащий их человек в чёрном костюме ниндзя сопротивлялся попыткам трёхметрового гиганта вынуть их из себя, но тщетно. Грамматик схватил нападающего одной рукой, а другой избавился от ослабляющих его мечей, после чего выкинул брыкающееся тело в огонь. Пару секунд ничего не происходило, но потом зазвучало красивое, идеально попадающее в такт звучащей музыке пение.

Из огня вылетело чёрное копьё, Грамматик ушёл перекатом. Андрей — а это был он — вышел из пламени невредимым, а копьё вернулось к нему в руки.

Грамматик не спешил сходиться с копейщиком в ближнем бою, обстреливая чёрную фигуру молниями. Больше всего он целился в копьё. Оно поглощало все направленные в него молнии, но повелитель грома и молний упорно продолжал выцеливать именно его.

Удачный выпад настиг гиганта, и чёрная кровь полилась из раненого плеча. Или наоборот, тьма начала струиться внутрь него? Он взмахнул крыльями, поднялся над землёй, и раненая рука вся покрылась молниями, даже чёрная рана скрылась за ними. Вместо очередного разряда с руки сорвался молот. Теперь уже Андрею пришлось уклоняться.

Когда Грамматик приземлился, за движениями Андрея стало почти невозможно уследить, с нечеловеческой скоростью он набросился на брата, но тот не отставал. В таком темпе они кружили почти пятнадцать секунд, я заметил только последние движение. Весь покрытый тёмными порезами, Грамматик наотмашь бьёт подпаленного в нескольких местах Тайного князя и отбрасывает от себя. Музыка прекращается.

Я стреляю в Грамматика, выпускаю обе обоймы. Даже последнюю пулю для себя не оставил… Ему всё равно. Стилет, наверное, расплавится, если я попытаюсь его им ткнуть. А вот неразрушимый меч… Грамматик не сводил глаз с поверженного брата, а я подбирался чтобы ткнуть гиганта куда дотянусь. Даже не глядя он вскидывает руку, и молния отбрасывает меня в дерево, к которому уже подбирается огонь. Больно.

Правильно Грамматик не поворачивался к поверженному спиной. Медленно, даже неспешно, Андрей встал и пошёл вперёд, с пустыми руками. Гигант попятился.

— Для миллионов ты невиновен, мой же отец — Сатана! Но падший ангел Богу был равен, мстить за него буду я! Здесь мы сочтёмся, в битве сойдёмся в год самой горькой звезды. Знаю, наверно, рухну я первым, только погибнешь и ты!

Молнии непрерывным потоком били из рук Грамматика в надвигающуюся тень, но лишь замедляли её движение. Чёрные руки — уже не костюм, а именно руки из чистой тьмы — схватили сияющие запястья и сломали их. Молнии прекратились, а кисти потемнели и повисли безжизненными плетями. Потом тень выдавила упавшему на колени гиганту глаза. Крик его потонул в раскатах грома, а с небес ударили молнии. Одна за одной они обрушивались на тень, и та вдруг… исчезла. Грамматик лёг на спину и засмеялся.

Я подошёл и ударил его мечом по горлу. Появилась небольшая ранка. Я ударил снова, и снова, и снова, добравшись уже до кости, и тут изо рта вместо смеха посыпались молнии, навстречу моему клинку. Я навалился всем весом, но сил не хватило. Ши истратила последнюю энергию из кольца чтобы помочь мечу опуститься на десять сантиметров, но этого было мало. «Найди способ зарядить…» — услышал я её последние слова. Меч начал понемногу нагреваться и подниматься, вырываться из моих рук.

— АБСОЛЮТНАЯ ВЛАСТЬ!!! — закричал я и мы, вместе с Ши отделили голову бога-предателя от тела.

Абсолютная власть. Андрей, похоже, мёртв, но и Грамматик тоже. Теперь этот мир мой. Я рухнул без сил, Ши снова умолкла.