Приключения Реверса

Глава 5

По итогу разговора я понял одну очень важную вещь — не стоит злить человека, от которого зависит твоя судьба. Потому что на выходе из комнаты охранники взяли меня под руки и куда-то потащили. Не знаю как Андрей отдал своим дуболомам приказы, но меня выволокли во двор и посадили на пассажирское сидение готовой к отъезду машины.

Машина относилась к классу «джихад-арба», то есть лёгкий пикап без крыши и задних сидений, зато с пулемётным гнездом. За рулём сидел бородатый человек, что только подтверждало класс машины. От него так воняло, что как только дуболомы отошли я попытался выпрыгнуть, но ручки в привычном месте не оказалось, я промедлил, и водитель положил мне руку на плечо.

— Не надо. Вас всё равно вернут в машину.

Я нашёл ручку, но открывать дверь не стал. Он прав. Тем более тут полно других людей в военной форме, если бежать, то явно не здесь. Я откинулся на спинку сидения, запрокинул голову и закрыл глаза. Машина тронулась. Нас слегка потряхивало, то есть чуть сильнее чем в маршрутках моего города, иначе я бы такую тряску просто не заметил. Визг тормозов, меня резко бросает вперёд, я успеваю схватиться за панель и уберечь голову от удара. Водитель матерится и едет дальше. Ремня безопасности нет, а жаль. Но вскоре я понимаю почему — спидометр размечен до шестидесяти километров в час.

По городу петляли около часа, остановились только около крепостных ворот. Рядом с аркой прохода расположилась таможня с вывеской «Таможенная служба города Ниневия». Ассирия? Видимо в этом мире у них всё сложилось несколько удачнее.

Мы выехали из города и мне стало совсем не на что смотреть — леса за окном машины сменялись полями, а поля — лесами, круговорот однообразия в природе. В городе же я заметил весьма скромное количество рекламы и пару зданий с одинаковым оформлением, намекающим на существование торговых сетей. Гражданские машины тоже присутствовали, особенно в начале пути. От нашей «джихад-арбы» они отличались меньшими размерами и более закрытым дизайном. Ну и отсутствием пулемёта, конечно же.

Словом, кроме водителя рассматривать было нечего, и я с самым пренебрежительно-агрессивным видом уставился на бородача. Чёрные волосы, толстые густые брови и пышные усы оставляли взгляду совсем немного смуглой, желтоватого оттенка кожи. Уходом за обильным волосяным покровом водитель не заморачивался — следил только за длиной, что-то около трёх сантиметров на голове и подбородке. Глаза карие, возраст от тридцати до пятидесяти, и это без учёта возможных плюшек от системы на долгожительство. Иными словами, он не выглядит молодым, но и не имеет седины в волосах или морщин на лбу.

Я продолжал рассматривать его даже после того, как узнал всё что хотел, потому что решил спровоцировать молчуна на разговор, желательно на тему «какой же всё-таки мудак едет рядом со мной». Дальше уже дело техники, разговор переходит в драку, я получаю по морде и меня выкидывают из машины. Из машины, в которой я не хочу ехать! Я же не виноват, что водитель отказался везти меня на войну, правильно?

Но плану не суждено было сбыться — водитель посмотрел мне в глаза, а потом продолжил смотреть на дорогу, никак не отреагировав на мой злобный взгляд. Попробуем заговорить.

— Куда ты меня везёшь?

— Куда приказал хан. — ответил он, интонацией давая понять, что превысил свой лимит реплик на серию.

Хорошо. Мне нравится думать, что у нас тут роуд-муви. Попробую разыграть самого раздражающего попутчика в истории кино.

— Приехали?

— Нет. — водитель посмотрел на меня как на дурака. Или осла.

— Приехали? — спросил я через пару минут.

— Нет.

— Приехали? — наращиваем темп ебли мозгов, по одному вопросу раз в тридцать секунд.

— Нет!

— Приехали?

— Нет. — ответил водитель, уже гораздо спокойнее, чем в прошлый раз. Похоже, я теряю инициативу. Ещё немного, и он полностью забьёт, может даже отвечать перестанет.

— Приехали?

— Нет.

— Есть что почитать? — спросил я, сразу после его ответа.

— Нет.

— Врёшь!

— Ээээ… — пока что всё идёт по плану, я его успешно запутал.

— Отправь мне свой статус, я почитаю.

— Нет.

— Отправишь?

— Нет.

— Отправишь?

— ДА! Но ты прекратишь задавать дурацкие вопросы!

— Договорились. — и я полез в браслет, смотреть что же мне прислали.

[Имя: Юнгерн]

[Уровень: 33]

[Титул: Ветеран долгой войны]

[Класс: Герой дороги]

[Характеристики]

[Сила: 100]

[Ловкость: 10]

[Стойкость: 50]

[Сознание: 50]

[Свободные очки:0]

[Навыки]

[Ближний бой: ур. 19 (подмастерье)]

[Ближний бой с оружием: ур. 10 (подмастерье)]

/[Монтировка ур. 10 (подмастерье)]

[Стрельба: ур. 28 (мастер)]

/[Пулемёт ур. 28 (мастер)]

/[Лук ур. 28 (мастер)]

[Ношение брони ур. 10 (подмастерье)]

[Полевая кулинария ур. 22 (мастер)]

[Истинное зрение ур. 17 (подмастерье)]

[Верховая езда ур. 25 (мастер)]

[Лёгкий механический транспорт ур. 29 (мастер)]

[Особенности]

[Железная жопа]

[Классовое. Позволяет выдерживать длительные переходы в седле и транспорте]

[Монгольский воин]

[Посвятил всю жизнь войне и службе хану, которому безгранично предан. +20 % опыта для навыков стрельбы и езды]

[Туда и обратно]

[Классовое. У героя дороги нет пути, только цель. Он всегда знает куда ехать, чтобы добраться до неё.]

[Убийца тысяч]

[С точки зрения союзников вы отличный боец, с точки зрения врагов — чудовище. В любом случае многие желают вам отомстить, но месть — удел живых. Невосприимчивость к урону от призраков.]

[Энтомолог-практик]

[Вы точно знаете, сколько у мухи крыльев и ног, так как неоднократно отрывали их у ещё живых насекомых. Распространяет ауру ужаса для всех летающих насекомых, и не только их…]

[+]

Сила 100? Если у меня 10, то этот человек что, в десять раз сильнее? Надо у кого-нибудь узнать особенности боевых показателей в этой системе. И ещё разобраться с магией, у меня же теперь есть интерфейс! Хотя, Андрэ ещё говорил что для мага важно наличие души, но с другой стороны, факт её отсутствия не поверг его в шок, так что скорее всего душа есть у подавляющего большинства населения этого мира, но и такие как я существуют. Например, аллергия на какое-нибудь вещество имеется у 1 % населения земли, и когда такой аллергик тебе встречается ты думаешь: «Ну, бывает» Совсем другая реакция была бы на человека, способного усваивать, например, бензин или нефть. На меня отреагировали именно как в первом примере.

Вообще, описание некоторых особенностей Юнгерна наводит на интересные мысли об этом мире. Во-первых, не у всех должно быть два имени. Во-вторых, здесь имеются аналогичные земным страны и народы. В-третьих, здесь водятся призраки!

Внезапно машину тряхнуло и раздался громкий щелчок. Мы начали тормозить.

— Приехали? — сказал я с неизменной интонацией.

— Возможно. Я проверю — сказал Юнгерн.

Вернулся он минут через пять, невозмутимо сел за руль и поехал дальше. Через полчаса щелчок повторился, но нас не трясло, и машина продолжала тихо урчать мотором как раньше, да и ехала вроде также.

— Едем на ремонт — произнёс водитель.

Кажется, это было сказано не для меня, а для системы. Если я правильно понимаю, Юнгерн не имеет ни малейшего понятия какой дорогой ехать, но система неизбежно ведёт его к цели. А сейчас его цель — ремонт машины, как он и озвучил. На перекрёстке мы свернули и через час я увидел крыши домов в отдалении, а через полчаса меня высадили возле трактира с мешочком, в котором содержалось пятьдесят монет и без каких-либо пояснений. Видимо, к кузнецу, или как тут называется аналог сельского механизатора, Юнгерн поедет один, а потом вернётся в трактир.

Сумерки слегка тронули небо, закат окрасил облака яркими красками, а это значит, что Железная Жопа может думать как угодно, а я на сегодня своё отъездил, и собираюсь заночевать в трактире. Я зашёл в обеденный зал и увидел несколько длинных столов напротив барной стойки. Столы стояли торцами к окнам и комплектовались лавками. Торговля, видимо, шла не очень, потому что хозяина не было на месте, а занят был только один столик.

Зато кем он был занят! Спиной ко мне сидели две девушки в приталенных платьях и коротких, но пышных юбочках, одна в розово — белом цвете, вторая в бело синем. У бело-розовой на голове было два банта, отделяющие от остальной причёски задорные хвостики светлых волос, а у второй, по-видимому, золотистая диадема на лбу, краешек которой торчит как рог. На против них сидела третья девушка в сероватой блузке, с короткими волосами и без украшений. Я бы назвал такую картину «две девочки-волшебницы вербуют крестьянку в свои ряды».

Кстати о вербовке, пора начинать собирать гарем! Особенно учитывая, с кем я путешествую — Юнгерн своим запахом всех красоток вокруг распугает, а сейчас его рядом нет. Подхожу, натягиваю на лицо самую искреннюю и добрую улыбку из имеющихся — интересно, как она сочетается с татуировкой вокруг глаза? — и начинаю подкатывать.

— Привет, красавицы! — сказал я и сделал паузу из-за лёгкого першения в горле. Заодно посмотрим, что они мне ответят.

А ничего они не отвечают, только смотрят на меня удивлёнными, даже немного шокированными глазами.

— Приятно видеть таких обаятельных девушек в этом невзрачном месте. Меня зовут Реверс, и я путешественник. Направляюсь ко двору короля Бурбона Тринадцатого дабы увековечить подвиги его воинов в своих заметках. А вы тут какими судьбами?

Девушки аж рты от удивления раскрыли. Вот бело-синяя встаёт и направляется ко мне… Бац!

Теперь уже рот от удивления не закрывается у меня. За что? Просто, подошла, дала пощёчину и вышла. И остальные за ней, только без избиения невиновного странника… Как там иностранцы говорят про русских, наблюдая как мои соотечественники творят неведомую хуйню? Менталитет? Ну, похоже это был он.

Сел я через один столик от того, из-за которого сбежали, не заплатив, мои несостоявшиеся спутницы. Через пару минут пришёл трактирщик, посмотрел на опустевший стол, но ничего об этом не сказал, принял у меня заказ — жареная курица с тушёными овощами, хлеб и фруктовый компот, общей стоимостью в десять монет. Когда я достал мешочек чтобы расплатиться он сразу же протянул к нему руку, что меня нехило удивило. Я отсчитал десять маленьких, но золотых кружочков и отдал их трактирщику. Заказ принесли достаточно быстро, что меня весьма обрадовало — не хотелось бы есть рядом с моим ароматным водителем.

Пока ел, услышал приближающийся по улице шум. Повезло, похоже сегодня в деревне праздник. Сейчас местные нагуляются, потом нажрутся, а потом можно будет найти себе пьяную и легкодоступную пару на вечер… Шум становится громче, а голосов в нём больше. И звучат они совсем не весело. Трактирщик, которого я упустил из виду после получения еды, зашёл через главный вход и направился ко мне.

— Господин, люди требуют, чтобы вы вышли.

— Зачем?

— Чтобы они сами сюда не зашли.

— А им нельзя заходить в трактир? Как ты тогда дела ведёшь?

— Дела я веду жёстко и по правилам, и запрет на драки — одно из правил моего трактира. Так что выйди по-хорошему, или будешь под кустом ночевать! — О как. Сначала «господин», а потом такое…

— Какие драки? Что я такого сделал?

— Оскорбил единственную дочь старосты и приехавших из столицы дочерей его помощников!

— Да я же просто…

— С ними будешь разбираться! Выходи, или я сам тебя вышвырну!

Вот херня! Теперь я уже не рад отсутствию Юнгерна и машины с тяжёлым пулемётом. Пока иду к двери нацепляю оставшуюся в инвентаре броню, которую так и не успел дополнить ни штанами со шлемом, ни приглянувшимся шестопёром.

— Господа, вы совершаете большую ошибку! — взывать к разуму толпы — заведомо проигрышная стратегия, но судя по расстановке противника, а также по тому, что меня не схватили сразу после выхода из двери, бить начнут только по завершении разговора. При том вне зависимости от сказанного, а значит лучшее, что я могу выиграть на этом этапе — время. А там и Юнгерн вернётся, возможно даже на колёсах.

— Да у него всего лишь второй уровень! — крикнул кто-то из толпы. Несколько человек расхохотались.

— Ты охуел, так с моей сестрой разговаривать? — сказал здоровенный амбал, стоящий в центре полукруга, образованного толпой.

— Это которая твоя сестра, мелкая пони-единорожка, серая мыша́ или розовая слониха? — здоровяк задал слишком низкий уровень беседы, чтобы продолжать разговаривать со всеми присутствующими. Он может просто отправить их на меня, а потом избить, зажатого в руках своих дружков. Но чтобы отдать команду, нужно сначала подумать, а ему и так почти нечем. Разозлю его так, чтобы ярость расплавила последние мозги.

— Это форма Института Системы, ты, жалкая деревенщина! — заверещал крестьянин. Видимо, гордится сестрой, точнее тем, что она выбралась в цивилизацию, раз меня, не знакомого с атрибутами цивилизованности, деревенщиной называет.

— Если твоя сестра и так систематическая институтка, то чем её оскорбило моё предложение? — напрямую я ничего не предлагал, но подкат — вещь заметная с первых слов. Толпа заржала, оценив шутку.

— Да ты ваще попутал, пёс!

— И что ты мне сделаешь? — в атаку-то он после своих слов не пошёл, да и одет в пропитанные пылью рубаху и широкие штаны, которые явно не добавляют ему стойкости, а у меня скрытые кастеты и сапоги с металлическими вставками.

— Убьйуууууууууууу! — сказал он, переходя на вой. Лицо, и прежде бородатое, покрылось шерстью полностью, руки удлинились, а плечи слегка расширились. Оборотень.

Заметить его рывок я успел, а вот предпринять что-то — нет. Короткие прямые когти не пробили куртку, но удар впечатал меня в стену, выбивая воздух из лёгких. Оборотень уже стоит надо мной. Хорошо, что строение его черепа не изменилось после превращения, и у него нет собачьей пасти, которой так удобно рвать людям глотки. Хватает меня за руку и поднимает по стене, за что и получает металлическим носком сапога по яйцам. Наполненный скорбью вой извещает меня об удачном попадании, и я развиваю успех двумя ударами по бокам, ниже рёбер, после чего разрываю дистанцию.

— Son of a wolf! When the fight is calling! — толпазапелабезмузыки, нослаженно.

Оборотень снова сближается рывком и бьёт длинной лапой по моему незащищённому бедру, но я успеваю подставить руку в непробиваемой для него перчатке. Отвечаю хуком в висок — ещё одна огромная ошибка. Если я его пробью, и оборотень сдохнет, то толпа меня порвёт, а если не пробью, то следовало целиться в челюсть, там система поможет.

— Son of a wolf! And the night has come!

Получаю серию быстрых ударов по корпусу — порвать меня больше не пытаются. Уклоняюсь вправо, доворачиваюсь с подшагом и продолжением поворотного движения выцеливаю правой рукой челюсть. «Волк» тоже не стоит на месте, так что удар приходится прямо в хищный оскал. Наверное, больно.

— Son of a wolf! Can you hear me calling?

Подныриваю под нацеленный мне в голову удар лапы, отвечаю сзади по печени, и уже сам оборотень разрывает дистанцию. Две ошибки он мне простил, а вот третью… Просто, как ещё назвать мой рывок к нему, заканчивающийся мощным пинком по голени, если не ошибкой? Эта тварь, вообще то, значительно быстрее меня, и все мои успехи происходили исключительно по причине везения и запредельной тупости оппонента. Короче, по ноге я не попал, зато получил лапой по лбу с противоходом, то есть прямой удар навстречу движению.

— Son of a wolf! Can you see him dying? — последнее, чтояслышал.

Глава 6

Из забытья меня вывел томный шёпот: «Моя прелесть…». Я открыл глаза и оказался в незнакомом месте, не похожим на трактир и вообще на деревню, разве что кто-то из крестьян решил обустроить себе секс-подземелье с игрушками и госпожой. Атмосферу создавала равномерная подсветка от матовых светильников, заливавших чёрный интерьер комнаты красноватым светом. Шарикового кляпа во рту я не заметил, как и наручников на запястьях, но в таком месте это можно очень быстро исправить.

Госпожа подпирала коленом мои яйца, гладила по плечам стеком и демонстрировала огромные сиськи, в лифчике с открытыми сосками. Это её шёпот я слышал.

— Что происходит? Кто ты такая?

— Я — твоя госпожа, раб.

— Это я и так понял. Делать-то что будем?

— Какой нетерпеливый! Нет, сначала отдай мне свою душу!

— Да без проблем, забирай. И учти, я не люблю жёстко!

— А мне плевать! Теперь ты принадлежишь мне! — удар стеком по щеке, замах на второй. Перехватываю.

— Ну хорошо, красавица, если тебе принципиально, то давай хотя-бы стоп слово установим! Флюгекехаймен подойдёт?

— Как такое возможно? Я же тебя подчинила!

— Ну нет, чтобы меня приручить нужно чуть больше, чем просто красивый наряд и атмосферная комната. Как минимум лет десять любить, кормить и заботиться, и то не факт, что стану ручным. А ты, между прочим, даже не дала!

— Моя прелесть… А сколько у тебя резистивность? — испуганно спросила девушка.

— 26, а что?

— Ты говорил, что любишь помягче? — сказала она, подаваясь вперёд. Мой ответ утонул в поцелуе. Стек куда-то пропал.

Я почувствовал, как она сползает вниз по моему телу. Что делать? Мне всё похуй, я сделан из мяса. Мясу сейчас будет хорошо. Или? От представшей в мыслях картины меня бросило в дрожь, и я решил обсудить этот вопрос с партнёршей.

— Подожди! Ты показала себя слишком опасной, чтобы я мог с тобой расслабиться!

Вместо ответа — лизь лизь.

— Откуда мне знать, что ты не совершишь акт членовредительства прямо посреди процесса?

Поцелуй.

— Моа пьелефть…

Ну нет, это уже БДСМ иного уровня! Одновременная ебля тела и мозгов, я же не выдержу… Приподнимаюсь на локте, протягиваю руку вперёд и упираю палец ей промеж глаз, после чего лёгким нажимом направляю её голову вверх. Она подчиняется, и я не останавливаюсь, пока наши глаза не встречаются.

— Ты пытаешься оправдать своё нежелание отвечать на вопросы набитым ртом?

Лёгкий кивок вместо ответа. Убираю палец и принимаю сидячие положение.

— Как тебя зовут?

— Ши.

— Где мы находимся?

— В твоей гол… В моей комнате!

— А комната твоя в моей голове?

— Да.

— Мне что, из тебя информацию под пытками добывать?

— Даааа…

— Зачем тебе понадобилась моя душа?

— Чтобы мы могли всегда быть вдвоём, моя прелесть.

— Так, зайдём с другой стороны… — девушка с готовностью повернулась ко мне спиной. Я приблизился и обнял её, лаская живот и грудь руками.

— Откуда ты появилась в моей голове?

— Ааахх, как ты можешь думать о голове в такой момент?

— Считай это разновидностью пытки — в советском кино я видел пытку апельсинами, а то, что происходит сейчас я бы назвал пытку дынями.

— Это жестоко!

— Откуда ты появилась?

— Из кольца Властителя!

— Вот как? А что ты делала в кольце?

— Как и во всех кольцах, была источником силы.

— Давай как с самого начала, что такое кольцо Властителя, и какие ещё бывают кольца?

— Когда-то давно жил один поэт и певец, по имени Айнур. Поэтом и певцом он был, откровенно говоря, хреновым, зато демонологом — отличным. Он хотел, чтобы его стихи понимали все люди, и для этого создал артефакт, который бы переводил его пение на все языки мира. В этом он был не первым, но до него никто не использовал демонов для подзарядки таких артефактов. Прославиться Айнуру так и не удалось, а вот его кольца выкупил один король, и раздал своим приближенным, чтобы те могли общаться с соседними странами по вопросам торговли. Кольца в итоге тоже перепродали, а себе сделали новые, с более сильными демонами внутри и бонусами к характеристикам.

— Они не боялись демонов?

— Нет, они не были такими трусами как ты, моя прелесть…

— Но ты же опасна, и хотела, чтобы я стал твоим рабом!

— Секс рабом, моя прелесть!

— Так почему я не должен тебя бояться?

— Человека с резистивностью выше 21 подчинить невозможно, ты что, с луны свалился?

— Около того. Рассказывай дальше, я не начну пока ты не кончишь… историю.

— Всё закончилось созданием колец Властителей, после дворцовых переворотов в нескольких странах. Обладатели самых сильных колец в королевстве скинули своих предшественников с тронов и объединились между собой, чтобы запретить создание ещё более сильных колец.

— И что же может кольцо Властителя?

— Они подстраиваются под владельца, но общее для всех это удвоение приоритетной характеристики, перевод со всех системных языков любого текста, а также доступ к силе демона в обмен на особый заряд кольца. Кстати, если ты не поторопишься, то заряд закончится прежде, чем мы успеем…

— Нет, девочка, если ТЫ не поторопишься, то заряд закончится.

— Я всё рассказала!

— Ну да, как же. А откуда заряд берётся? Только не говори мне, что от трения, иначе ты бы не опасалась неожиданного разрыва контакта.

— Может и от трения, моя прелесть! Давай проверим!

— Рассказывай всё что знаешь.

— Ну… Как кольцо себя назвало?

— Стенолом.

— Это… необычно. А к какому стату у тебя бонус?

— К сознанию.

— Значит, тебе нужно, чтобы твоё сознание ломало стены. А ещё ты уже трижды смог зарядить кольцо, два раза совсем слабо, а на третий лучше, прямо перед тем, как начал клеиться к тем трём сучкам!

— То есть это ты разговаривала со мной в пещере гоблинов? И в облачном замке?

— Да.

— Так, стоп. А что ты сказала про сучек?

— Их было три, и ты к ним клеился! Зачем они тебе, когда есть я?

— И что ты сделала?

— Я слегка подправила перевод…

Вот же стерва! То есть меня избил оборотень из-за её ревности. Раньше её слышал только я, а теперь ещё и окружающие… Прогрессирующая Ши’зофрения.

— Никогда больше так не делай! Это приказ!

— Хорошо, моя прелесть, не буду.

— Даже когда я опять начну приставать к су… ээээ, к другим девушкам?

— Даже тогда, приказ есть приказ.

— А что ещё ты умеешь?

— Всё что угодно, моя прелесть, но в масштабах заряда кольца.

— Вылечить меня сможешь?

— Да, но тогда мы точно не…

— А вот сама виновата, меня избили из-за твоего неправильного перевода.

— Ты не можешь так со мной поступить, у меня двести лет не было мужчины!

— Ещё как могу, малышка.

— О, малышка… Это так мило!

— Всё, возвращай меня в отключку, а сама займись починкой моей тушки! И если будешь себя хорошо вести, обещаю, что в следующий раз у нас всё получится.

Глава 7

Очнувшись ещё раз я обнаружил себя в бревенчатой комнате со стеклянным окном, лежащим на заправленной кровати в одежде, но без брони. На удивление, чувствовал я себя хорошо, голова не болела, да и синяки на местах пропущенных ударов не прощупывались.

Если бы я решил заняться прогрессорством, то первое, за что я бы взялся это канализация. Опыт использования деревенского сортира у меня был небольшой, но ароматный, так что санузел с унитазом и отводом спускаемой воды, обнаруженный за дверью в стене меня приятно удивил. А ещё, впервые за всё это время, я увидел зеркало.

Если прибавить бессознательное состояние и алкогольную амнезию, получится что я в этом мире почти две недели, плюс минус три дня. А щетину на подбородке я так и не нашёл, в чём и убедился с помощью зеркала. Татуировка вокруг глаза смотрелась интересно, но рассмотреть её со всех ракурсов мне не дали — Ши заменила моё отражение на своё, голое. Из этой ситуации я видел два выхода — воспользоваться картинкой по назначению или наорать на демонессу, чтобы не лезла лишний раз куда не просят, и вот, когда я уже снял зеркало со стены и сел на унитаз вошёл Юнгерн, возвещая о своём прибытии неповторимым запахом.

— Реверс, ты живой?

— Да!

— Это хорошо. Спускайся в столовую, быстрее.

Вот ведь… Я взглянул на Ши, она явно испытывала такие же эмоции, и не только потому, что зеркально повторяла все мои движения. Навёл порядок в туалете, оделся, проверил броню в инвентаре, оглядел комнату на предмет забытых вещей, потому как вернуться сюда уже вряд ли удастся, и пошёл вниз.

Юнгерн сидел за столом напротив трёх деревенских мужиков, одетых в парадную одежду из какой-то дорогой ткани ярких цветов. Причёски и бороды с усами дополняли образ этой троицы до полного соответствия архетипу «великовозрастный хипстер», однако я догадывался, что их внешность имеет совсем другие причины. Под ненавидящими взглядами хипстеров я прошагал через зал и уселся рядом с Юнгерном.

— От имени всей деревни, а также от себя лично, я приношу свои извинения Максиму Реверсу за причинённые неудобства. В качестве компенсации я оплачу ваше проживание здесь и ремонт машины из личных средств. — он замолчал и уставился на меня ещё более ненавидящим взглядом, чем раньше.

— Только проживание? — спросил я. Ответ поступил с задержкой, во время которой были слышны какие-то удары из-под стола.

— Я компенсирую расходы на еду и лечение. — сказал самый волосатый из них.

— Ну а ты что сидишь как не родной? — спросил я у третьего.

— А я ни в чём не виноват!

— Так и эти двое ни в чём не виноваты. Более того, я полностью признаю свою вину в случившемся, но поставь себя на моё место? Разве ты не воспользовался бы ситуацией?

— Ста монет хватит?

— Нет. С тебя сто монет и подробный рассказ о том, что произошло вчера. Но сначала…

Я заказал самое дорогое вино и большую порцию мяса со специями, которая тоже оказалась самой дорогой в меню. Вино пришлось дополнить водкой, потому как иначе рассказ помощника старосты был невыносим.

Начну с того, что отец явно не разделял убеждений своей дочери, которая училась в институте Системы и предпочитала городской образ жизни. Именно она потащила своих подруг в трактир, и она же спровоцировала драку. Дочь старосты вообще не отпустили в город, потому что место деревенской женщины сами понимаете где. Оказывается именно о месте женщины я и рассуждал, когда получил пощёчину. А дальше пламенные речи дочки рассказчика о воинствующем феминизме и недопустимости патриархальной агрессии возжигают сердце юной друидки, которая как и все её предки специализируется на превращении в диких животных, та рассказывает своему брату как я её чуть не изнасиловал, и брат идёт бить мне морду.

После потери сознания меня запинывают ногами и царапают когтями, и неизвестно, чем бы вообще это закончилось, если бы не вернувшийся Юнгерн. Оказывается, у него в инвентаре лежит кольчужная броня и пулемёт, из которого он даёт две очереди в воздух. Старшему сыну волосатого спонсора банкета монтировкой сломали обе ноги, а старосту Юнгерн выволок из дома, наорал и слегка повалял в пыли, что и привело его к осознанию неправоты своих помощников и своей лично. Закончился рассказ заученной формулировкой, которую этот человек явно частенько цитирует: «Все беды от баб!». Вот уж действительно. Хотя Ши всё это для меня переводила, я более чем уверен, мораль сей басни до неё не дойдёт.

Напоследок я заказал ещё два килограмма мяса в маринаде на вынос и распрощался с трактирщиком. Вот так и работает справедливость — не прав я, но на моей стороне сила и власть, а потому потерпевшие вынуждены платить и каяться. Верно ли я поступил? Понятия не имею. Я трикстер, а такие люди знакомы с моралью исключительно в теоретическом плане, никогда не применяя свои знания к оценке своих действий.

В машину я садился уже без напряжения и попыток к бегству. И не потому, что сбежать от Юнгерна всё равно не удастся — вон он как лихо целую деревню нагнул — а потому, что понял одну большую разницу: я еду не в армию, а на войну. Вместо прелестей гарнизонной службы меня ждут смертельная опасность, политические интриги и другие приключения. А ещё я точно не буду рядовым солдатом, раз меня сопровождает настолько мощная боевая единица как «джихад-арба» с мастером-водителем, к тому же ветераном долгой войны. Не знаю, за что здесь выдают такой титул, но звучит весьма серьёзно.

Весь день мы ехали без происшествий, и это было скучно. Мясо я решил пожарить завтра, чтобы промариновалось получше, Юнгерн со мной согласился. Когда я спросил, что даёт навык полевой кулинарии такого уровня, он ответил, что уже скидывал свой статус и там всё было. Я полез в почту и заметил, что действительно пропустил «свёрнутую» часть статуса, которая открывалась по нажатию на «плюс». Вот что я там увидел.

[-]

[Крепкие кости]

[50 стойкости. Повышенная устойчивость костей к входящему урону, +20 % стойкости при противодействии умениям, направленным на кости]

[Оптимизация выносливости]

[50 силы. Сокращает затраты энергии на все физические действия]

[Неудержимость]

[100 силы. Сила заменяет стойкость при противодействии внешним замедляющим и останавливающим эффектам]

[Расширенный интерфейс]

[50 сознания. Открывает доступ к особым интерфейсам]

[Свободный человек]

[Монтировка, подмастерье. Особое. Вы свободный человек и никто не может вам запретить использовать предметы не по назначению. Убирает штрафы при использовании любых не являющихся оружием предметов в бою]

[Стойкие кулаки]

[Позволяет использовать показатель стойкости против обратного урона в кулачном бою]

[Размер не имеет значения]

[Ношение брони подмастерье. Одежда с боевыми характеристиками ниже эпического ранга автоматически подстраивается под ваш размер]

[Машина смерти]

[Пулемёт подмастерье. Добавляет модификатор «устрашение» к каждому выстрелу]

[Беглый огонь]

[Пулемёт мастер. Добавляет модификатор «прицельная стрельба» к каждому выстрелу]

[Безобидное травоядное]

[Верховая езда подмастерье. Позволяет отдавать лошадям боевые команды.]

[Трепетная лань]

[Верховая езда мастер. При противодействии устрашению используется показатель сопротивления всадника, а не лошади]

[Дальномер]

[Стрельба подмастерье. Показывает расстояние до цели во время прицеливания]

[Ускоренная перезарядка]

[Стрельба мастер. Ускоряет перезарядку любого оружия дальнего боя]

[Манометр]

[Лёгкий мех. транспорт подмастерье. Позволяет определять давление в шинах посредством пинка]

[Особый интерфейс: лёгкий механический транспорт]

[Лёгкий мех. транспорт мастер. Отображает дополнительную информацию об подконтрольном транспорте]

[Устойчивый прицел]

[Лучник подмастерье. Движение не влияет на точность стрельбы из лука.]

[Мирный поджигатель]

[Полевая кулинария мастер. Позволяет разжигать костёр без снаряжения]

[Особый интерфейс: костёр]

[Полевая кулинария подмастерье. Позволяет определять температуру пламени костра и ограничено управлять ею]

Да уж, пассивок от навыков дохрена. С другой стороны, это объясняет, как ему удалось разогнать толпу и сломать ноги тому друиду. А вот про полевую кулинарию яснее не стало, но проще дождаться завтрашнего дня, чем выспрашивать Юнгерна.

Вечером мы остановились на берегу реки, где Юнгерн расставил палатку и полез купаться в воду. Я смотрел на это вытаращив глаза и открыв рот — а чё, так можно было? Но радость моя оказалась преждевременной, запах нисколько не изменился. Пока я купался сам, Юнгерн развёл аккуратный, почти бездымный костёр и разогрел на нём тушёнку в металлических банках — ужин.

— Юнгерн, вот скажи мне, как ты будучи чистым так воняешь?

— Смотри мой статус, там всё написано.

— Да я его уже два раза прочитал, ничего нету что объясняло бы!

— Ну, объясню, как для тупых. — сказал он и замолчал. Вонять перестало!

Я съел тушёнку и полез в палатку. Ночные дежурства вести не стали, потому как дикие животные нашим вещам не страшны, а воры с военной машиной едва ли рискнут связаться, да и вообще дороги сейчас относительно спокойные, все разбойники давно легализовались.

Просторная палатка была рассчитана, наверное, на шестерых, так что вдвоём мы в ней разлеглись, можно сказать, с комфортом. Я начал засыпать и тут… «Бззззз!» И ещё два или три вторящих ему голоска. Ёбаные комары! Запах Юнгерна вернулся, а комары исчезли. Кажется, это не совпадение.

— Ну, понял? — спросил Юнгерн.

— Понял — ответил я. Чего уж тут не понять, если сначала обещают разъяснения для тупых, а потом как тупого спрашивают. Так пахнет аура ужаса для насекомых. А значит остаётся только ждать, пока мозг перестанет замечать запах, потому что комары ночью у реки если и не съедят полностью, то уж заснуть точно не дадут.

Следующим утром, уже в машине, мне удалось разговорить Юнгерна! Как я и предполагал, ему будет очень интересна тема машин и оружия, так что за пол дня я успел узнать, какие бывают гражданские машины, как их переделывают в военные, и наконец, как называется машина, на которой мы едем.

— Тачанка! — сказал Юнгерн

— Серьёзно? И почему?

— Ну, помнишь я тебе говорил про вьетнамский машиностроительный завод?

— Да.

— Был у них там конструктор по имени Та Чонг, который и придумал конструкцию этой машины.

— Та Чонг? Я думал во Вьетнаме оно как — если ты не Нгуен, значит ты — Хуй.

— Не знаю. Но вот, от названия модели «Та-Чонг», в модификации «а», то есть «армейская» и пошло прозвище.

— Прикольно. Слушай, а можно я свой символ на машине нарисую?

— Символ? А ты умеешь рисовать боевые символы?

— Умею! — соврал я. Рисовать я не умею вообще, но может быть мне поможет Ши. В конце концов, если я правильно понимаю фразу «ломать стены сознанием», ей должно с этой задумки неплохо так энергии перепасть.

— Ладно, рисуй.

Итак, я собираюсь сломать «стену» между мирами. И пусть шутку кроме меня в этом мире никто не поймёт, это не важно. Ведь раньше это как-то срабатывало, а значит, главное, чтобы понимал я. Насчёт характеристик, которые должен дать машине «боевой символ» я вообще не парился — повезёт, значит они будут, не повезёт — ну, извини, Юнгерн, не получилось, закрасишь как-нибудь потом.

На ночлег сегодня остановились засветло, выгрузили мясо и палатку, а потом я занялся рисованием, а Юнгерн ужином. Краски, тем более нужных цветов, я не нашёл, но для виду побродил по окрестностям, якобы в поисках альтернативы.

— Ши, ты рисовать умеешь?

— Да. Ты решил сделать ещё одну татуировку?

— Нет. Нужно на машине символ нарисовать. Но если он тебе понравится, разрешу продублировать его на моей заднице.

— О, ты умеешь мотивировать. Энергии-то у меня почти не осталось, скоро ничего кроме перевода делать не смогу.

Хорошо, что она так быстро согласилась и мне не пришлось выкладывать второй аргумент — пусть озабоченная демонесса и дальше думает, что я не умею заряжать кольцо и зарядка происходит как-то спонтанно, сама по себе.

— Так, рисуй белую дугу на половину круга — сказал я, подойдя к борту. — Отлично, теперь замыкай круг второй дугой чёрного цвета. А вообще, чё я парюсь, инь-янь символ знаешь?

— Нет.

— Странно. Мои мысли ты постоянно читать не можешь, двести лет просидела в кольце, но зато знаешь как выглядит секс-подземелье и одежда доминантки.

— Ну, моя прелесть, не смущай девушку! Мне Полишинель рассказывал.

— Это кто?

— Старший демон Химеры.

— Ладно, продолжаем рисовать. Волнистую линию с одним изгибом по центру проведи.

— Белую или чёрную?

— От белой дуги белую, от чёрной — чёрную. — линии появились.

— Так, отлично. Теперь нужно точки поставить, в белом секторе…

Ставит белую точку.

— Ты что творишь?

— Ну ты же говоришь, белое к белому, чёрное к чёрному…

— А тут наоборот! Исправляй белую точку на чёрную, и зеркально снизу ставь белую.

С горем пополам завершили заливку круга правильными цветами.

— И всё? Скучный какой-то символ, особенно для твоей попки.

— Нет, ты что. Теперь самое важное. Подпись.

— Диктуй.

— Значит, первая строчка, по-русски…

— Не могу я работать с русским языком, он же не системный!

— Проблема. Ну хорошо, пиши на своём любимом:

«СИЛА НОЧИ, СИЛА ДНЯ

ОДИНАКОВА ХУЙНЯ»

— Готово! О, что-то происходит!

— Где? Я ничего не вижу.

— Тебе не пришло системное уведомление?

— Сейчас посмотрю.

[Получена новая особенность!]

[Реверс и пустота]

[Доступен личный герб и девиз. Начертание герба на предметах даёт им родовую особенность.]

[Связанная особенность: Кровь Элис]

[Вы ведёте свою родословную от семейства Линсдейл, известного своими шалостями и лёгким отношением к жизни. Родовая особенность: пассивный постоянный баф «Истинный трикстер»]

[Истинный трикстер]

[Невосприимчивость к магии обмана, игнорирование воздействий на основе морали, + 100 % навыка истинного зрения при противодействии иллюзиям, +100 % навыка «иллюзионист» при создании иллюзий]

Именное достижение? Ни хрена себе система расщедрилась. С другой стороны, я же её избранный, где мой парад роялей, за какими кустами спрятался? Хотя, если получить навык «иллюзионист», то после 21 уровня мои иллюзии станут самыми крутыми в мире — чем не рояль?

— Ладно, Ши, вечером ещё пообщаемся, хорошо?

— Буду ждать, моя прелесть!

Отсутствие таких мелочей как мангал и шампуры нисколько не остановили мастера полевой кулинарии от приготовления лучшего шашлыка в моей жизни. А уж как он с костром обращается, это нечто. Тот лишний раз огонёк на углях зажечь боится! Вино Юнгерн не достал, ссылаясь на то, что никакого вина у него нет, только хрен я поверю, что у солдата, да к тому же водилы, не припрятана где-то заначка.

А вечером меня снова захватила Ши. Я даже в палатку уйти не успел! Нет, эта демонесса определённо слишком много себе позволяет. Первое, что я сделал, это попросил сменить интерьер в комнате. Полчаса мы потратили на просмотр разных вариантов, в итоге остановились на каменистом морском берегу без каких-либо признаков цивилизации, на котором навечно застыл закат, красиво отражающийся в воде. Для нас Ши создала надувной матрац. Я был против — договаривались же без признаков цивилизации! Но с помощью стека она смогла меня убедить.

За это я отомстил редактированием внешнего вида самой Ши — у демонов нет «основного» или «постоянного» облика. Теперь она была одета в обтягивающие шортики и свободную белую блузку, а бельё из чёрного кожаного стало красным кружевным, тряпичным. Черты лица заострились, а глаза стали красными, для контраста с фиолетовыми волосами. Я сознательно тянул время, в итоге попробовать новую Ши я так и не успел. Всё-таки есть что-то неправильное в том, чтобы заниматься сексом прибывая в иллюзиях, да ещё и с иллюзорной партнёршей.

Глава 8

Хорошо, что я ещё не настолько стар, и могу спать сидя без критических последствий для организма. Хотя было бы интересно, какими дебафами система обозначит сон в неудобной позе. Позавтракав остатками шашлыка — всё-таки два килограмма мяса на двух больших мужиков это маловато, нужно было брать как минимум пять килограмм — мы отправились дальше. Места, по которым мы ехали, стали совсем безлюдными, и если раньше на лугах паслись коровы, а из лесов иногда выглядывали грибники с вёдрами грибов, которые Вурзаг забраковал бы не глядя, то сегодня я не видел буквально ничего кроме травы и деревьев.

Только ближе к вечеру мы проехали мимо странного сооружения — круглой башни с блестящим металлическим ромбом вместо шпиля. Юнгерн сказал, что это «базовый храм» Грамматика, а через полчаса расспросов мне удалось узнать, что внутри сидит жрец, и у него можно за деньги заказать отправку сообщения любому известному тебе человеку, но в основном этот жрец занимается пересылкой сообщений на полноценные храмы. Я удивился — разве нельзя переслать сообщение через систему? Мне уже дважды приходили сообщения от других людей. Оказалось, что базово это работает только на небольших расстояниях, а при использовании особых артефактов можно увеличить расстояние до целого города. Храмы Грамматика этим и занимаются, а между городами им помогают эти самые башни, мимо которой мы проехали.

На следующий день, после полудня, на горизонте появился город, и я попросил Юнгерна закончить сегодняшнюю поездку в нём. Железная жопа с неохотой согласился, и я попытался развить успех — выпросить ещё денег, чтобы побродить по магазинам. Сто монет от деревенских он забрал себе, а мне сейчас выдал ещё один мешочек с пятьюдесятью монетами, увеличив мой капитал до 90. Жадина. Ему, поди, за эту поездку огромные командировочные платят, его босс проигрывает десятки миллионов без каких-либо последствий, а мне — пятьдесят монет. Как приеду к Бурбону, нужно будет серьёзно поговорить с Андреем или его наместником, за такое жалование я могу крестьянином в деревне работать, а не мировые проблемы решать!

На таможне я взял небольшую брошюрку, рассказывающую о месте, в котором я оказался. Сначала я думал, что у таможни проблемы с вывеской, которая гласила «Таможенная служба Города», но потом понял, что это не баг, а фича: город назывался просто Городом. Брошюра подробно объясняла такое название: расположенный на границе четырёх стран и пересечении двух больших торговых путей, Город был построен каких-то десять лет назад, как символ прогресса и мирного будущего. В то, что на пересечении торговых путей раньше не было города мне верилось с трудом, однако дело обстояло именно так. Вместо города здесь были военные форты каждой страны, которые поддерживали шаткое равновесие между соседями, роняя его как минимум один раз за год.

Теперь же Город — нейтральная территория, охраняемая не только законом, но и внушительным контингентом механизированных войск. Город строился с расчётом на то, чтобы показать всему миру, каким должен быть город нового времени и вобрал в себя все самые значимые признаки земного мегаполиса.

Город никогда не спит.

Город покупает и продаёт.

Город это одна большая пробка.

Город это столица мира.

Даже странно, что меня призвали не сюда, а в непонятный провинциальный замок. Разве что у местных олигархов жить в шумной столице тоже стало считаться моветоном, и большую часть времени они проводят в «летних резиденциях». Опять-таки забавно, вроде как никакой глобальной империи или всеобщего континентального союза не существует, но вот столица мира, охраняемая войсками, не привязанными к какому-либо государству, имеется, да ещё и официально так себя именует.

Хотя, чему удивляться, даже на Земле, где вся информация доступна в интернете, есть люди, которые верят в национальное, демократически избранное правительство. Им плевать, что правительства опираются на корпорации, а корпорации эти официально называются транснациональными. В этом плане мне остаётся только посочувствовать наивным жителям средневековья, потому что ужасы глобализации они разглядят ещё позже, чем жители Земли. Впрочем, это в любом случае произойдёт по ту сторону точки невозврата, ведь сейчас корпорации несут людям только стеклянные окна и быстрые машины.

А я продолжу восхищаться пуговицами и ватерклозетами, оставаясь на службе у главы самой крупной корпорации этого мира. Я — трикстер. Мир пусть спасают герои.

На рынок я попал достаточно быстро, розничная торговля ютилась на окраине, а центр занимали склады и офисы. На той же карте, где я искал рынок, обнаружился железнодорожный вокзал, а вот чего я на карте не увидел, так это парков и храмов. На рынке я первым делом купил себе плотные кожаные штаны обычного ранга на +20 стойкости. Куртка, например, давала +50, а перчатки и сапоги по 15. На что способны эпические доспехи я даже представить не мог, как и то, сколько за них попросят монет: за штаны я отдал семьдесят, и это были самые дешёвые! За такие деньги я мог купить два полных комплекта повседневной одежды без характеристик у того же продавца.

Этот факт немного поднимал ценность уровней и свободных очков. На оставшиеся двадцать монет я хотел купить что-нибудь особенное, более практичное, чем обычный сувенир, но и не боевого назначения. Продавец брони и одежды посоветовал мне пройти к дальнему ряду, где торгуют дворфы, у них как раз всякие странные штуки водятся.

Ещё на подходе к дворфийскому ряду я услышал музыку, пробивающуюся сквозь шум толпы, а потом и увидел её источник. Как я и предполагал, это не репетиция попсовой группы, а вполне себе компактный динамик, правда без кнопок и проводов. А продаёт его и целую россыпь ему подобных дворф с кожей алебастрового цвета.

— Почём аппарат, уважаемый?

— Этот? — уточнил дворф, показывая на звучащую коробочку — За двести отдам! Бери, не пожалеешь! Батарейки на неделю хватает, пульт системный, звук чистый!

— Звучит неплохо. А на двадцать монет что можешь предложить?

— На двадцать? А, знаю! Вот, свежайшая модель, только вчера получил! «Небесный певец» называется!

— Звучит круто, особенно для двадцати монет.

— Двадцать? Нет, он стоит десять!

— Даже так? А в чём подвох?

— Молодой человек, подвох бывает только у некоторых жриц Химеры! — с укором в голосе сказал продавец. — Просто модель новая, конкуренция высокая, да и скидки имеются! Вот, смотри какой компактный! — он показал коробку.

— И сколько он проработает?

— От батареи? Двенадцать часов, больше, чем любой другой динамик такого размера! А ещё он лучше звучит и у него отличная громкость, но самое главное, его песни могут являться боевыми гимнами ранга «ученик»!

— А пульт системный? — не хочу очередной раз любоваться звездой хаоса вместо интерфейса, ибо не факт, что линус сможет интегрировать в себя эту штуку.

— Нет — на сей раз продавец был немногословен.

— Отлично, я его беру!

— О, вы не пожалеете. — я обменял мешочек с десятью монетами на коробку с динамиком и собрался уходить.

— Песню для него тоже можете взять у меня!

— Что?

— Песню. Он же без системного пульта, поёт только одну песню, которую вы в него добавляете с карточки.

— Сука! Я же спрашивал в чём подвох!

— А я честно ответил, что системного пульта нет.

— Ладно… А песня стоит…?

— Пятнадцать монет, как и для остальных динамиков.

— Так, дай-ка угадаю. У тебя есть кое-что со скидкой?

— Да! Вот коробка, выбирай, всё по восемь монет.

— Это кто поёт? — спросил я, вытянув случайную карточку из коробки.

— Ну, это для ценителей чужого искусства коробка, я там никого не знаю.

Порывшись в коробке, я отсеял две интересующие меня песни. Highway to hell или Ghostbusters? Сложный выбор. Первую будет прикольно слушать в дороге, но есть риск что меня потом Ши в свою комнату утащит, и там мне уже не отвертеться. То есть, формально я могу приказать ей меня отпустить или вообще запретить утягивать меня без согласия, но выглядеть это будет так, будто я отказал красивой девушке, действующей в порыве большой и чистой любви. Казалось бы, никто не видит, но это — опасное заблуждение. Видит один человек, и так уж совпало, что это единственный человек, к чьему мнению я готов прислушаться. Этот человек — я сам, и я сам себя не прощу за такое. Значит, хоть Ghostbusters находится в моём личном хит-параде на строчку ниже, беру её.

Разбираться с приобретениями буду в отеле. Юнгерн, высадив меня после таможни, поехал к центру, где собирался снять пару номеров поприличнее — вот уж ни за что бы не подумал, что этому человеку есть разница, где спать. Я двинулся в сторону центра. Минут через двадцать ходьбы между гигантскими складами и вычурными офисами я решил проверить почту, куда Юнгерн должен был прислать название и адрес отеля.

Получив направление движения, я продолжил идти в ту же сторону, и вскоре увидел знакомое здание — башню, похожую на ту, что была за Городом. Только наверху красовался пятиугольник, а не ромб. Интересно, почему? Зайти спросить, что ли? На подходе к башне стоял жрец в красном балахоне с динамиком-рупором, и в наглую проповедовал.

— Грамматик помогает всем и каждому! Нет более близкого к верующим бога чем Грамматик!

— Храмы Грамматика поддерживают связь со всем миром! В наших храмах каждый найдёт поддержку и утешение! Никто не понимает народ так, как мы!

Вот же, пропагандон! Ну я ему щас…

— Уважаемый! А вы налоги платите?

— Какие налоги? — жрец опустил матюгальник и уставился на меня непонимающим взглядом.

— Ну вот, весь народ платит, а вы этого даже не понимаете? Как же так?

— Слушай, мужик, шёл бы ты отсюда пока я тебе по голове не настучал!

— Вот это я понимаю, поддержка и утешение! — он сделал шаг ко мне. Что, уже драться? Да я только начал!

— Спокойно, спокойно, я просто хотел поговорить.

— С кем?

— С вашим богом, о твоём поведении. Сможешь организовать? — толпа прохожих не обращала на нас никакого внимания, благо улица была настолько широкой, что обойти жреца им не составляло ни малейшей проблемы. Именно так я и поступил с разъярённым клириком. Продолжим веселье в башне.

Я зашёл в дверь и увидел небольшую комнату, разделённую пополам длинным столом, за которым сидело два жреца, похожих на уличного клоуна.

— Здравствуйте — безэмоционально проговорил один из жрецов — Чем мы можем вам помочь?

— Я бы хотел кое с кем поговорить на расстоянии, это возможно?

— Да, из этого храма — возможно.

— Это из за пятиугольника? Я видел похожую башню с ромбом.

— Храм переосвящён для работы в сети пятого поколения. С кем вы хотели бы поговорить?

— Э, видите ли какое дело… У меня всего две монеты.

— Этого хватит на одну минуту разговора.

— Ну и цены у вас! Пофиг, успею. — я отдал последние свои деньги, и жрец отвёл меня в небольшую кабинку. На стене висела инструкция по применению, начинавшаяся со слов «откройте статус», и я едва успел помешать жрецу закрыть дверь.

— А не могли бы вы сами начать разговор? Просто у меня редкая болезнь, не могу читать новые интерфейсы.

— Хорошо. Как зовут вашего собеседника?

— Грамматик.

— Что??? — о, эмоции в голосе появились.

— Ну вы же взяли монеты, теперь ваш долг перед самой системой — довести дело до конца.

— Хорошо. Но вы должны знать, что Грамматик никому не отвечает.

— Вот и увидим. — сказал я. Жрец сделал несколько пассов руками и закрыл дверь. Несколько секунд ничего не происходило, а потом кабинка резко сменилась небольшим кабинетом, с сидящим на простом стуле седым человеком, окружённым мониторами.

— Реверс. Я ожидал увидеть тебя несколько позже.

— Создатель матрицы? Ой, то есть — Грамматик?

— И то, и другое. О чём ты хотел поговорить?

— А о чём можно разговаривать с богом? О деньгах, конечно же.

— Ты правда так считаешь?

— Учитывая, что ты зарабатываешь даже с нашего разговора, тебе будет не просто доказать, что я не прав.

— Бог не нуждается в доказательствах.

— Ну да, ну да. Короче, сколько ты готов заплатить чтобы я перешёл к тебе на службу?

— Учитывая твои способности, примерно… пятьдесят монет в день.

— А, так вот оно что!

— Не понял?

— Да я всё думал, почему тебя Андрей пидором шерстолапым называет, а ты просто жадный как хоббит!

Бог явно собирался что-то ответить, но минута закончилась, и он исчез. Я вышел из кабинки, стараясь не шуметь и не привлекать внимания, милосердие и всепрощение — это явно не те качества, воплощением которых является Грамматик. Когда за спиной громко хлопнула дверь я уже отошёл от башни метров на пять. Жрец в красном стоял на крыльце и показывал на меня пальцем, а из башни выбегали четверо латников в белых доспехах с дубинками в руках.

Я сверился со стрелкой навигатора и бросился бежать. Возмущённые голоса сзади дали мне понять, что вот так запросто преследователи сдаваться не собираются. Забежал за угол какого-то склада, в тёмный переулок между двумя огромными зданиями. На другой стороне такая же толпа людей. Можно попробовать затеряться. Уже заворачивая за угол, слышу тяжёлый топот сзади — меня заметили. Ну, теперь или сработает, или отпиздят. Прорываюсь на другую сторону улицы и со спокойным видом шагаю в противоположном направлении. Вроде тихо… Сворачиваю в ближайший переулок и надеваю куртку и штаны из инвентаря. Снова меняю направление, оно даже оказывается попутным к отелю. На сей раз улица делится на проезжую и пешеходную часть, толпа плотная, незаметно ко мне не подойдут.

До места добрался без приключений, зато в холле меня ждали те самые белые латники. Вот тебе и тайна переписки! Четыре пары глаз уставились на меня. Ладно, отступать некуда. Безопаснее всего сейчас с Юнгерном. Подхожу к ресепшену и начинаю лихорадочно копаться в браслете — должен же быть способ не только принимать, но и отправлять сообщения? Девушка вежливо интересуется, какого хрена я перед ней отсвечиваю? Перечитываю сообщение, и понимаю, что в нём не сказано, какие номера забронированы. Просто позвать Юнгерна, ветерана долгой войны, девушка не может — данных недостаточно, видите ли! Остаётся только взять ключ и отправиться в номер…

Как я и предполагал, белые рыцари света и добра следуют за мной. Так, а почему их двое? О, понятно. Ещё двое ждут на втором пролёте лестницы. Куртку и штаны я давно убрал в инвентарь — жарко. Как эти консервы полные латы терпят? Путь отрезан с обеих сторон. Обращаюсь к правому латнику, который выглядит крупнее.

— Парень в бронированном костюме, а снять — кто ты без него? — латники переглядываются, смотрят на мою надменную морду. О да, такая наглость заслуживает отдельного наказания. Броня исчезает, а дружки делают шаг назад. Ши должна была получить немного энергии, мысленно прошу добавить какой-нибудь эффектной кровавой дряни к ударам моих кулаков. Попасть больше одного раза я едва ли смогу, а значит этот удар должен напугать всех так, чтобы разом отбить желание продолжать драку.

Противник пользуется своим преимуществом высоты и замахивается для удара сверху, я пытаюсь поднырнуть и получаю коленом по носу! Взмах кулаком вслепую уходит в никуда, я распрямляюсь и вижу, как враг замахивается левой. Ну и пусть, вместо уклонения или блока бью по корпусу. Проблема в том, что он на самом деле не собирался бить левой. В итоге мой удар отбит, а он наконец-то завершает движение левой, прямо мне по морде.

Два болезненных удара по животу не дают мне опомниться, подсечка опрокидывает меня на каменный пол, и тут уже подключаются все латники. Больно.

Закончилось избиение быстро — если бы меня хотели убить, давно бы проломили голову. Лежал я тоже недолго — кто-то шёл мимо, позвал персонал и меня дотащили до номера. Что характерно — никто не предложил позвать медика или полицию. Всё-таки есть отличия между этим миром и Землёй. Там мне гораздо реже давали по морде за мои выходки.

В спокойной обстановке попытался ещё раз найти кнопку для отправки сообщений, и не смог. Зато нашёл лог боя, а вместе с ним панели бафов и дебафов. Из бафов присутствовал инь-янь «Истинного трикстера» и кулак, окутанный облаком тёмно-оранжевых точек[2] на плюс 500 урона от магии крови, сроком на десять минут. Длинная строчка дебафов перечисляла, что и почему у меня болит, а также отсчитывала время до исцеления, от двух до трёх суток. Ещё каждый дебаф замедлял восстановление «терпимости к боли», которой насчитывалось целых десять из двух тысяч. Подсказка на сей раз была настолько подробной, что я даже что-то из неё понял: когда значение терпимости становится отрицательным начинается болевой шок, который при получении дальнейшего урона может перерасти в потерю сознания, а затем и в смерть. Терпимость к боли быстро восстанавливалась, по 5 % в минуту, или в моём случае по 100 единиц, но так как суммарный штраф от дебафов был больше этого значения, регенерация снизилась на 99.5 %, это по одной единичке в две минуты.

Удары по роже вносили мне всего лишь по двести урона, который безжалостно пробивал мою стойкость и приносил по 170 боли, а также стакающийся дебаф, первый на 0.5 секунды дезориентации, второй на 1 секунду. После этого в логе шёл длиннющий список о полученном уроне, который под конец разнообразили сообщения о полученных дебафах.

По сути, получив первый раз по голове я уже проиграл, так как в бою полсекунды преимущества — это очень много. Даже такой неумелый боец как я может им воспользоваться, а дрался я как минимум с мастером рукопашного боя. Кстати, все мои знания, полученные из компьютерных игр, а именно — составлять план на несколько шагов вперёд, а также замечать и использовать ошибки противника — работают только против деревенских дурачков или гоблинов. Хоть сколько-то опытный боец меня порвёт, не позволив даже себя коснуться, как это и произошло.

Особенно обидно было то, что Ши не отзывалась. Видимо, вся энергия кольца ушла на баф, который я не реализовал, и теперь кольцо работает в режиме «обычного» артефакта. А ведь она могла бы меня залатать, моя аптечка с сиськами!

Попытался представить её в прошлом облике, лежащую рядом со мной, потом прошептал «Предпочитаю настоящую Ши», заменил воображаемый образ на текущий, «я сказал настоящую!», представил Ши без одежды, «Идеально.» … Кого я пытаюсь обмануть? Истинного трикстера? С невосприимчивостью к магии обмана? Или какую-то другую часть себя, которая поверит в происходящую вот так, на ровном месте сцену из фильма, ставшую мемом? Нет. Если бы тут была настоящая девушка, способная менять облик, да я был бы с ней заранее знаком, ещё в минимум двух разных формах, тогда…

Глава 9

Война. Квинтэссенция конфликта, чей алхимический рецепт мне отлично известен. Как писатель, рождённый в эру постмодерна, я записал эту формулу чужими словами: «легко придумать справедливую цель, великую цель, из тех, что любимы толпой. Ещё мне нужен безупречный герой, что всех поведёт за собой. Героям — подвиг, подонкам — повод, юнцам посулим боевую славу, надежду нищим, голодным — пищу. Всё то, что им нужно — всё даст им война».

И я на двести процентов уверен, что именно по этой схеме действовали мои предшественники. А меня в этот мир призвали за нестандартный подход к решению проблем. Это значит, что мне следует сделать всё наоборот? Нифига подобного. Это значит, что мне не нужно придумывать цель, находить героя и убеждать придурков в том, что война — отличный повод, а голодных в том, что обед по расписанию. Реверс здесь в том, что я зайду с другой стороны.

За три дня в дороге не произошло абсолютно ничего интересного, так что динамик я разрядил как минимум на половину. Дебафы закончились, постепенно переходя в более лёгкую фазу и снижая штраф к регену местного аналога хп. Уже к утру больно было только при нажиме на ушибленные места, а уж на следующий день и вовсе остался только штраф к регену, который при максимальном запасе не нужен.

И вот, немного после полудня, мы въезжаем в Жапир, куда и направлялись всё это время. Величественный дворец виден ещё на подъезде к городу, и судя по стенам он расположен ближе к краю вытянутого поселения. Внезапно, мы сворачиваем в противоположном направлении. Обсуждать с Юнгерном дорогу ещё бесполезнее, чем обсуждать всё остальное. Закончилось наше путешествие на задней парковке обнесённого забором кирпичного здания, настолько прямоугольного, что я бы отнёс такую архитектуру не к модерну, а к стебущемуся над ним постмодерну.

Служащие здесь носили синюю форму, состоящую из брюк, пиджака и рубашки, на ворот которой нашивалась цветная пуговица. Заметив это, я обратил внимание что пиджаки застёгнуты на невидимые — скрытые в нахлёсте ткани — пуговицы. Юнгерн остановил машину в самом начале проезда по парковке и сказал: «Приехали.» я ответил: «да?». Впервые за неделю знакомства я увидел на лице водителя улыбку. Трогательную сцену прервал подбежавший к машине дежурный, который пригласил меня следовать за ним. Вообще, судя по тому, как меня все узнают, при использовании «истинного зрения» система отображает над головами «пользователей» имена и титулы. Надо будет уточнить, чтобы не выглядеть при случае ещё тупее чем я есть на самом деле.

Шли мы совсем не долго, и только по первому этажу. Внутри я увидел массивную деревянную мебель, драпировки и люстры, стилизованные под свечные — хоть какой-то намёк на средневековье. Единственным человеком, что попался нам на пути был дневальный на входе, в остальном — закрытые двери и пустые коридоры. Объяснение этому нашлось в конце пути — дежурный привёл меня в столовую. Народу здесь было много, а еда выглядела очень аппетитно.

За угловым столом сидело три человека. Первый — светловолосый мужчина с квадратным лицом и моноклем на цепочке, в отличии от остальных одетый не в форму, а в полосатую рубаху и серые брюки. Напротив него сидели мужчина и женщина. Мужчина выделялся только своей одеждой — на воротнике не было пришито пуговицы, зато они были на пиджаке, два ряда серебряных застёжек. Женщина была одета в обычную форму, но имела отличные формы.

— Позвольте представить, Максим Реверс, из Облачного штаба. — сказал дежурный.

— Лирой Жаккар, начальник французского штаба. Это Эммануэль Кюри, мой заместитель — сказал носитель серебряных пуговиц.

— Франсуа Треф, глава французского отделения Сверхбанка. Приятно познакомиться с вами.

— Прошу, присаживайтесь. Как видите, у нас обед, потому осмелюсь предложить вам присоединиться и к трапезе.

— Да — сказал я, садясь на против Эммануэль — Как видите я только с дороги, и очень голоден. У вас есть курица?

— Нет — ответил Лирой со странной интонацией, не то плохо сдерживаемый гнев, не то жуткое смущение.

— Зато у меня есть! — ответил улыбающийся Треф — но мы сейчас не в столовой Сверхбанка, так что я бы порекомендовал вам стейк с овощами, его здесь готовят просто восхитительно.

— С радостью доверюсь вашему выбору — сказал я. Лирой жестом отослал дежурного и через пару минут передо мной стояло блюдо с большим куском мяса и гарниром из овощей, которые я не смог определить ни на вид, ни на вкус, но в целом мне эта еда понравилась.

— Ну, что в Облачном штабе интересного происходит? — спросил Лирой.

— Да всё по-старому, брутальный бордель, а не тайное мировое правительство.

— Чем мы можем служить Облачному штабу? — видимо, наместник решил показать мне пример официального стиля разговора. Значит знает обо мне крайне мало.

— Да так, пустяки, нужно просто начать войну против вашего любимого соседа, как там они называются, забыл уже…

— Хобритания?

— Да, точно! Облачному штабу принципиально важно, чтобы там появился наместник.

— В таком случае рад сообщить, что эту войну мы уже начали.

— Правда? Отлично! Тогда, с кем мне поговорить о получении командировочных?

— Со мной, месье Реверс. — сказал Треф. — после обеда проедем в мой офис, там и обсудим.

— Отлично. Ну а вы что скажите, через две недели наместник будет готов заступить на службу? Мне просто уточнить, чтобы сюда потом не возвращаться, а сразу обратно поехать с отчётом о выполненной миссии.

— Э, мы… ну, я, право, не знаю как сказать, через две недели… Я не могу это гарантировать.

— Да ладно, мне и не нужно 146 %, я же не какой-нибудь бюрократ. 99 % вполне достаточно.

— Нет, к сожалению, 99 тоже не могу.

— Эммануэль, поддержите командира, у него язык заплетается.

— Война идёт уже больше года.

— Вот это я понимаю тренированный язык! Может, тебе тоже заняться тренировками, Лирой? Подскажете ему методику, товарищ заместитель?

— Мы ничего не можем поделать! Это всё Бурбон, он буквально помешан на чести и рыцарском благородстве!

— Да ладно, я пошутил. Такова уж моя романтическая натура, ну, вы знаете как это бывает — едешь и думаешь, а вдруг этот не такой, вдруг не придётся всё делать за него, просто помочь, направить… Да, по сути, это мечта о лёгких деньгах, и мне не в чем вас обвинять, если вы мечтаете о том же, о чём и я. Но все мы должны брать пример с нашего лидера и идейного вдохновителя — с Андрэ. Он никого не обвиняет, просто жжёт и убивает, строит свою теневую империю…

— Я слышал о нём другое! — воскликнул Лирой. Учитывая, что всё только что сказанное является ничем не подкреплённым экспромтом, я замер. Неужели я опять допизделся? В любом случае сейчас уже некуда отступать. Я наклонился к нему поближе, поманил пальцем к себе и сказал:

— Зря. — я откинулся на спинку стула и отправил в рот кусок мяса.

Обед продолжился в молчании. Зал потихоньку начинал пустеть, Лирой с Эммануэль ушли, как только расправились с едой, сославшись на службу — что характерно, разрешения у меня никто не спрашивал. Франсуа Треф тоже собрался было меня покинуть, но я не пустил. Долго ждать ему всё равно не пришлось.

Юнгерна я обнаружил болтающим с каким-то мужиком возле выхода с парковки. Раз он до сих пор не уехал, значит будет меня сопровождать до окончания миссии. Наверное. Трефу я сказал, что поеду на своей машине следом за ним и пошёл к Юнгерну.

Я думал, что сильнее болтающего Юнгерна меня ничто не удивит, но ошибался. Наша джихад-арба оказывается имела городской режим без пулемёта и с тканевой крышей, но дело не столько в этом, сколько в том, что теперь она мало чем отличалась от машины Трефа! Я припомнил, что собеседник моего водителя как раз направился в ту же сторону, что и банкир.

— Ты с водилой Трефа болтал?

— Да.

— Про машины?

— Про них. У него вот тоже Та-Чонг, только гражданский.

— Это необычно?

— Немного. Гражданские предпочитают скорость надёжности и прочности, а ещё внешний вид… Нет, моя красавица, конечно, лучше всех, но посмотри на эти зубила! — он указал на едущие рядом машины, внешностью действительно напоминающие постсоветский автоваз: острые линии, низкая посадка, у некоторых даже зауженные носы.

— И что?

— Ну, это разве похоже на Та-Чонг? А Трефу твоему, видимо нравятся нормальные, массивные машины. И надёжность. И безопасность.

— А про самого Трефа он что-нибудь говорил?

— Нет.

— Можешь специально для меня спросить? Только не уточняй что это я тебе поручил расспрашивать, и вообще, как-нибудь помягче спроси. Сможешь?

— Реверс, я не тупой, просто не люблю болтать. Тупые, во-первых, до «ветерана долгой войны» не доживают, а во-вторых, хан таких рядом не держит.

— А машины?

— Машины люблю. Болтать не люблю. В среднем получается… ну да ты сам видел, что получается.

Главный офис французского Сверхбанка пытался произвести впечатление, но располагался слишком близко к королевскому дворцу, так что на фоне не смотрелся. Однако и пародией не выглядел, и вообще подражать не пытался. Характерных для Земли черт, вроде огромных окон и вообще неуёмной страсти к стеклу, а также необоснованной вытянутости не наблюдалось. Здание было достаточно большим, но казалось лёгким за счёт формы крыши и выносных колонн-контрфорсов. Короче, для полного комплекта готичности не хватало только горгулий, но есть у меня такое подозрение, что их по ошибке поместили внутри здания, да ещё и приспособили к выдаче кредитов доверчивому населению.

В приёмной у Трефа сидела секретарша, которая чем-то отличалась от помощницы Лироя. Я бы предположил, что цветом глаз, но эту шутку я уже использовал, а тавтология — это ересь. Если я и придерживаюсь каких-то религиозных догм, то запрет на самоповторы будет первой заповедью в списке.

— А у тебя хорошие отношения с Лироем? — спросил я, как только дверь в кабинет закрылась.

— Можно сказать и так. Я приходил по рабочей необходимости, но на обед остался только как друг.

— А чего тогда семьями не дружите?

— Что, простите?

— Ну, он был с дамой, а ты нет — я указал туда, где за стеной стоял стол секретарши.

— Знаете, Реверс, ваши намёки оскорбительны! Почему вы раз за разом проявляете такое неуважение к женщинам? Сексуальная объективация недопустима в современном обществе!

— То есть она не такая?

— Нет!

— И я в это даже поверю. Не поверю я знаешь во что? — я сделал небольшую паузу, давая банкиру высказать своё предположение, но тому хватило ума промолчать.

— В то, что ты не такой. Вот во что я не поверю.

— Это здание, конечно, формально является храмом, но вопросы веры я всё равно не намерен здесь обсуждать! — под конец фразы Треф сорвался на крик. Интересно, как он выпутается из этой ситуации?

— О каком размере командировочных идёт речь? — сказал он после минутной паузы, во время которой не то молился, не то пытался медитировать.

— Ты мне скажи. И надбавку за вредность не забудь.

— За чью вредность?

— Вашу с Лироем. Если за мою, то ты, боюсь, не расплатишься.

— Двести тысяч монет устроит?

— Двести пятьдесят.

— Двести десять и эпический мешочек, но ты остаёшься мне весьма признательным.

— Двести ровно, эпический мешочек и мы с тобой отмечаем сделку в баре. И моё уважение сверху.

— …

— Не бойся, я не любитель мальчиков. Просто дань традициям моей далёкой родины.

— Интересная у вас традиция, там в…

— В Ебенях. Слышал про такое королевство?

— Нет.

— Ну и правильно, сам бы о нём предпочёл не слышать!

Мешочек принесли быстро, та самая секретарша на огромном золотом подносе, принесла маленький, раза в три меньше того, что давал Юнгерн, мешочек. Вспоминая как на меня, смотрели продавцы, когда я доставал из мешочка монеты, я решил, что всё происходит именно так, как должно, и в этом мешке размером с кулак действительно лежат двести тысяч монет. К тому же его называют «эпическим», также как артефакты. Если так подумать, то сделать удобный платёжный артефакт, особенно учитывая доступный высшим чинам опыт двух (Земля и Ностромо), или даже больше опережающих развитием миров, было бы весьма логично. Но всё равно нужно будет проконсультироваться. Или буклет в зале для посетителей подрезать.

Как человек, которого жизнь ничему не учит, я решил отослать Юнгерна на поиски жилища, а сам поехал в бар с Трефом. Учитывая, сколько мозолей я за сегодня оттоптал важным шишкам, дальше будет одно из двух. Либо я напьюсь и со мной произойдёт «несчастный случай», либо я напьюсь, и со мной произойдёт несчастный случай, который я сам и спровоцирую, но Треф и его люди меня спасут. В первом случае моя смерть — факт предопределённый, а умирать пьяным, наверное, приятнее, чем трезвым. Во втором — Треф, да и косвенно Лирой доказывают мне что я могу им доверять. Просто, одно дело если они прокручивают через войну деньги, и совсем другое — если это целенаправленный саботаж.

В баре я помню только как произносил первый тост:

Только взятка, только водка

Две стальные наши скрепы

Остальные все нелепы!

Очнулся я на пляже с красивым закатом и не менее красивой девушкой рядом. А ещё я был в стельку пьян!

— Ши? А сестру твою как зовут?

— Какую сестру?

— Бль… Бля…

— Что?

— Блязняшку!

— Реверс, ты пьян что ли?

— Да! Спаси меня! Отдам… душу отдам, только спаси!

— Что, опять душу?

— А я что, уже отдавал? Ооооо, нет это ужасно.

— Ничего ужасного, моя прелесть, абсолютно нормальная практика при общении с демонами! Тебе она всё равно ни к чему, а мне приятно!

— Ты не понимаешь! Это тавтология! Я повторил один трюк дважды!

— Ну, не плачь, моя прелесть, пьяный ты и трезвый ты — не одно и тоже, так мне один демон Тёмного Веритаса говорил!

— Тёмного Веритаса?

— Ну, О Боже Похмелья, хотя он не любит, когда о нём так говорят.

— Ши! Ну спаси меня! Пожалуйста, милая, спаси!

— Хорошо. От опьянения спасти?

— Да.

Она замерла, сидя на коленях перед моим безвольным телом. Через две минуты у меня кончилось терпение, и я шлёпнул её по ноге.

— Жестокая сука! Всем вам сукам только одно надо, а как просто помочь так хренушки!

— Прелесть, ты чего? Я пытаюсь!

— Нет, ты просто сидишь и смотришь как я страдаю! Ты же всемогущий демон!

— Да. И это очень странно…

— Вот, ты даже сама призналась, что любишь когда я страдаю! С самого начала с тобой всё ясно было!

— Я не об этом! Я действительно всемогущий демон, но протрезвить тебя даже мне не под силу.

— Сука! Сука!

Темнота…

Глава 10

Утро наступило и почти раздавило меня, но я, подобно всем персонажам современной фантастики, в последний момент увернулся. Да, я долго откладывал это дело на потом, но рано или поздно нужно начинать превозмогать, а значит твёрдо говорю сам себе, что похмелью меня не одолеть, ибо я превозмогу или погибну.

Я встал и хотел было пойти на кухню, только вот кухни на месте не оказалось. Что логично — я вообще то понятия не имею, где нахожусь. Преодолевая трудности (холодный пол), избегая ловушек (ножка стула, снайперски направленная врагом в мой мизинец) и проламывая лбом стены (на самом деле нет, но я честно пытался), я дошёл до цели и упал. Неужели это конец, и я всё же погибну, а не превозмогу?

Прощай мир! Осматриваю окружение в последний раз и понимаю, что упал на самом деле точно на стул. А впереди, спрятавшийся за кустами (вазой с цветами) сверкает настоящий Стейнвей концертных масштабов (кувшин с водой)! Спасён! Никогда такого не было и вот опять!

Система, а награда герою полагается? Молчишь? Ну и ладно, сам найду! А где? Может быть статус? Голова реагирует острой болью. И правильно, не хочу снова перечитывать длиннющую простыню текста с минимальными изменениями. Инвентарь? Опаньки, мешочек. Двести тысяч монет? Вот это я понимаю, награда достойная героя. И хотя уже через секунду я вспомнил, что это взятка от начальника Сверхбанка, целую секунду я чувствовал себя настоящим Мериадоком Сью, вернувшимся из рейда за хабаром по Восточному Мордору.

Так, и что теперь делать с деньгами? Обычно с каждой взятки платят откат вышестоящему начальству, но оно так далеко… Если спросят, скажу, что честно хотел, но не знал как реализовать. В конце концов, я собираюсь потратить эти деньги у тех, кто платит налоги, это должно засчитываться!

По итогу оказалось, что Юнгерн снял целый дом, с двумя этажами и приличной площадью, да ещё и гаражом в придачу. Я проснулся на втором этаже, а Юнгерн занял первый.

— Доброе утро! Какие планы на сегодня? — спросил я «своего» водителя.

— Доброе, Реверс. Всё как всегда.

— Сегодня я собираюсь взять выходной и пройтись по магазинам.

— Хорошо, я отвезу.

— А как же твой выходной? Разве мы не должны делать это синхронно? Не хотелось бы запланировать, например, визит к королю, а потом узнать, что ты решил отдохнуть.

— Не беспокойся об этом.

— Юнгерн, ты же вроде железный только в районе задницы, а не целиком, если я правильно помню твой статус?

— Перед тем как хан отправил меня с тобой я был в отпуске.

— Ладно, будем считать, что это должно всё объяснять и беспокоиться действительно не о чем. Поехали.

— Куда?

— Хм. А вот это хороший вопрос — сказал я и задумался. Если бы у меня было две тысячи монет, я бы, конечно, пошёл на рынок. Но там ничего выше редкого принципиально не продают, это я понял ещё по разговору с продавцом штанов. Полный сет редкой одежды стоил двадцать тысяч монет, значит, я вполне могу рассчитывать на эпическую экипировку во все слоты, включая оружие.

— Где продают самый крутой шмот, не ниже эпика?

— В храмовом квартале.

— Вот туда и поехали.

Юнгерн привёз меня к зданию главного офиса Сверхбанка. Ну да, Треф упоминал что это храм, но я как-то не поверил. А когда узнал чей это храм, не поверил ещё раз, потому как банку покровительствовал Повелитель Перемен, имя которому Смерть. Звучит надёжно, буквально незыблемо… С другой стороны, от коллекторов такого банка даже в могилу не убежишь.

Не спеша, обошёл площадь и прилегающую к ней улицу, наметил последовательность посещений, после чего пообедал так старательно ускользавшей от меня всю прошлую неделю курицей. За пятьдесят монет! Притом порция была такая, что я не наелся! Эти французы вообще ничего не понимают в еде — то ли дело в столовой на углу моего дома — окорочок грамм на триста и пюрехи к нему столько же! А к этим жадинам часа через два возвращаться придётся, как раз заново проголодаюсь.

Первым в плане стоял «Мир кожи» под покровительством Химеры. Звучит многообещающе. Внутри меня встретил характерный запах натуральной кожи и не менее характерные — конские — ценники. Первого продавца я обнаружил после того, как прошёл целый ряд с товаром, висящим как обычные тряпки в земных магазинах. Да это, по сути, тряпки и были — ни одного эпика я не нашёл. Зато продавец…

Для начала это была девушка. Или правильнее сказать — самочка? Лисьи ушки и пушистый чёрный хвост! Фыр-фыр! Хотеть! Она стоит ко мне спиной, хвост двигается из стороны в сторону, на небольшой груди виднеется бейджик. Подхожу и глажу её восхитительные острые ушки! Она оборачивается, оценивающе смотрит на меня, трогает татуировку вокруг глаза…

Мы лежим в комнате за торговым залом, на узком алтаре. Лежать рядом можно только лицом к лицу, она смотрит мне в глаза и впервые за полчаса нашего тесного общения произносит:

— Из тебя бы получился отличный песец, Реверс.

— Ты думаешь мне пойдут белые ушки и хвост?

— Конечно! А если постараешься, то можешь ещё и на коготки рассчитывать, или даже мордочку!

— Ты это серьёзно?

— Конечно! Химера щедро одаривает своих почитателей, не то, что остальные жадины, которые только о деньгах и думают!

— То есть ты не зверолюдка?

— Я — жрица, а остальное не важно. Не стану скрывать, нас всех предупредили о тебе, но ты мне и без приказа богини симпатичен! — гладит меня хвостом по ноге.

— И чего от меня хочет Химера?

— Того же, чего все женщины хотят. Любви — она придвинулась ближе — и верности — прошептала она, почти касаясь губами моего носа.

— Верности в плане службы? Бегать по её поручениям?

— Ты же предлагал свои услуги Грамматику. А награду моей богини невозможно измерить никакими деньгами!

— Да, наверное, каждый мужчина где-то на окраине сознания мечтает стать толстым полярным лисом для всего сущего — сказал я, пристраиваясь на второй раунд. — Но я, пожалуй, откажусь. Ты не против?

— Нет… Тяв! — отреагировала она на мои движения.

В итоге я вышел из храма через полтора часа, одетый в эпический сет «Чернокожник». Суммарная прибавка к стойкости равнялась трём сотням единиц, но этим полезные свойства доспеха не ограничивались. Ещё он давал сто единиц силы и был адаптивным — подстраивался под размер носителя. Ещё я решил докупить такие свойства, как укреплённые сапоги — работало это также, как в моих старых, но выглядело гораздо аккуратнее и красивее.

И увеличенные перчатки — я хотел было взять версию со встроенными кастетами, опять-таки по аналогии со старыми перчатками, но Доселия — жрица-лиса, меня отговорила. Всё-таки кастеты — это оружие, а с моими деньгами глупо экономить, соглашаясь на базовые железки, зашитые в тяжёлые перчатки. Увеличенные же стоят в полтора раза дороже, но позволяют вставлять любое доступное кистевое оружие, с возможностью переключения в походный и боевой режимы. Толстая кожа на запястьях как-то сама будет прятать и доставать кастет по моему мысленному желанию.

Последней, и самой дорогой дополнительной опцией стала именная привязка сета ко мне. Теперь его невозможно с меня залутать, после снятия он исчезает в мой инвентарь, а так как вся адаптивная броня со временем восстанавливается, его даже уничтожить не получится, как и потерять. Ритуал привязки оказался достаточно простым, но болезненным, и в рекламной брошюре о нём не было ни слова. Доселия сама предложила его провести, хотя и за деньги. Заключался он в том, что мне пустят кровь на спине, а потом, когда я надену костюм произойдёт что-то вроде третьего раунда, только я в этот раз буду лежать на истерзанной спине.

Дизайн костюма можно было варьировать от латексной обтяжки до мешковатой просторности. Никаких застёжек у костюма не было, он появлялся прямо на теле и не сползал, но и к коже не приклеивался. Чтобы его с меня снять приходилось прилагать усилие, и это, внезапно, оказалось большой проблемой. Надевался он двойным нажатием по иконке в инвентаре, снимался также, но вот сам инвентарь можно было использовать только без перчаток: правая закрывала браслет, а на левую он отказывался реагировать. Но это, в общем-то, терпимо. Отдельно порадовало описание обновки:

В храме богини, уверяющей в том, что она самая щедрая и думает не только о деньгах, я оставил сто двадцать тысяч монет. С другой стороны, костюмчик того стоил, да мне ещё и один раз поебаться завернули бесплатно… Первый раз был вербовочным, третий за деньги, а вот второй… Да и вообще, после того как я отказался служить их богине меня не вышвырнули из храма, помогли выбрать действительно самое лучшее и подходящее именно мне, даже посоветовали, куда сходить за оружием! Всё-таки Химера — лапочка. Или очень хочет ею казаться.

Следующим для посещения я выбрал храм Торвальда. Здесь продавали холодное оружие, а вместо стоек, подвесок и прочей рекламы товара сидел один дворф, угольно чёрный, за хромированной металлической стойкой. Остальной интерьер комнаты составляли две железные двери, белая и чёрная, в окружении серого камня. Дворф спросил, нужно мне оружие для боя либо декоративное, и направил в чёрную дверь. Здесь сидел ещё один дворф, похожий на предыдущего как две капли воды, но зал был куда просторнее. Полок с товаром всё так же не наблюдалось, зато были полки с ящиками, на которых просматривалась цифровая маркировка и ничего больше.

Этот дворф протянул мне рекламный буклет, в котором перечислялось оружие, не утратившее актуальности в бою. С распространением тканевой брони из сверхпрочных материалов у лучников и копейщиков наступило невтыкание, а мечники и бойцы с топорами теперь не врубаются. Разумеется, удар этими видами вооружений всё ещё может пробивать стойкость и причинять боль, но вот к проникающим дебафам у хоть сколько-то защищённых бойцов такой резист, что ни один «иммолейт импрувед» не поможет. А всяческих гопников и любителей пьяных драк, то есть тех, кто регулярно сталкивается с незащищёнными целями, сюда не пускал уровень ценников.

В итоге покупателю предлагались кастеты, как оружие системно не сбалансированное, булавы, как дробящее оружие с дебафами на контроль, а также сапёрные лопатки и стилеты. Купил самые дешёвые лопатку и стилет — «всего» три тысячи монет, а уж пользы в непредвиденных ситуациях от этих двух предметов в инвентаре будет очень много. С кастетами всё вышло гораздо сложнее. За мои мечты о когтях как у Росомахи дворф меня чуть в белую дверь не отправил — такое в любом случае будет считаться системой как нож, а ножом сейчас даже в подворотне не всякого напугаешь.

Тогда я предположил такой вариант: на тяжёлой и прочной основе стилетное жало длинной около десяти сантиметров. В ответ дворф посмотрел на меня как на дурака и спросил сколько у меня ловкости и собираюсь ли я её поднимать. Оказывается, ловкость среди бойцов считается «мусорным» статом, так как влияет лишь на точность движений. Разница между точностью движений и точностью ударов в том, что движение будет ударом лишь в тогда, когда попадёт в цель, которая нифига не стоит на месте. Поэтому единственный шанс попасть — это целиться туда, где цель окажется в будущем, и для этого хватает базовой ловкости. На предугадывание движений работает не ловкость, а сознание, поэтому найти бойца с ловкостью выше 50 сложно, да и то это скорее всего будет какой-нибудь снайпер, избегающий ближнего боя.

Ну а спасти от невтыкания стилет и его производные может только высокая ловкость, либо сторонний контроль от дробящего оружия, иначе вообще в уязвимое место не попасть. Для моего уровня и характеристик дворф посоветовал основу из мягкого, но тяжёлого металла, в который с помощью магии вставлены каменные ударники высокой твёрдости. Такая конструкция позволяет получить хороший бонус к силе, которая рассчитывается по твёрдости материала ударника, не жертвуя при этом весом оружия, от которого зависит урон.

При более высоком показателе силы акцент следовало бы сделать на весе — средняя стойкость пехотинцев составляет примерно 200, а тяжёлых пехотинцев — 400. «Танки» (в смысле роль, а не машина) ориентируются на показатель 600 или даже 700. Наилучшее пробивание достигается при двукратном перевесе силы над стойкостью, а ещё важно, чтобы сила была просто больше вражеской стойкости, так что обычно больше 500 силы бойцы не собирают: такое значение позволит хорошо бить тяжёлую пехоту и уничтожать лёгкую, а ещё успешно дуэлить «танков», особенно при наличии системных умений на игнор стойкости.

Определившись с моделью, дворф начал подбирать размер и увидел мой браслет, после чего забыл обо всём на свете и начал расспрашивать меня о Торвальде и возможностях браслета. Я не придумал что соврать, поэтому рассказал, как есть — дублирует интерфейс, показывает время, красивая заставка. Кажется, продавец был слегка разочарован. Так или иначе, за пару кастетов эпического качества, идеально подогнанных под перчатки, я заплатил всего двадцать тысяч. Видимо, дворфы очень религиозны, раз их торговая точка больше напоминает склад, а продавцы столь немногословны и вспыльчивы. Торговлю они ведут не ради денег, а ради того, чтобы находить хорошим вещам достойных хозяев, и за хорошие отношения с их богом могут дать скидку. Двадцать тысяч за эпическое оружие это сущие копейки: восемьсот урона и триста силы — это более чем серьёзные показатели.

Для полного комплекта не хватало только пистолета, и его можно было купить в храме Парацельса. Немного неожиданно, но только на первый взгляд. Дело в том, что оружием служители двуликого бога торговали плюс-минус всегда, просто теперь к ядам и биологическому оружию добавилось огнестрельное. А ещё меня опять пытались завербовать, только более прямолинейно. Отказу огорчились, но не настолько, чтобы вышвырнуть меня из храма.

За пятьдесят тысяч я стал обладателем противотанкового ружья в миниатюре — пятнадцать миллиметров диаметр ствола! Толщина рукояти соответствующая, ведь именно в ней спрятан магазин на шесть патронов. Такая же пушка в формате револьвера стоила на десять тысяч дешевле, но с моими кривыми руками перезаряжать его будет тяжеловато, да и вес с габаритами уж очень сильно отличаются. Тяжёлый, это, конечно, хорошо и надёжно, но мне и так есть чем бить врага по голове. Десять магазинов с патронами вышли ещё в шестьсот монет, да ещё и патрон такой популярностью не пользуется, так что подлутать боезапас с врагов или у армейского интенданта едва ли удастся.

Зачем же в таком случае я купил такой кактус? Про «Дезерт Игл» говорят — пистолет для стрельбы по низколетящим бегемотам. Мой ещё больше, ещё мощнее и ещё менее универсален, только вот есть одно «но». Низколетящие бегемоты в этом мире вполне себе водятся, как и другие милые зверушки, которых даже из «Баррета» не сразу пробьёшь. Про «набигающих» латников тоже не стоит забывать — единственный способ быстро успокоить «танка» — такой вот пистолет на +900 силы при выстреле, при полутора тысячах урона и полном букетом проникающих дебафов, от которых броня уже не спасает.

Это был долгий день, по итогам которого я остался почти без денег, но спать я лег, будучи весьма довольным. Особо циничная часть меня понимала, что даже такое снаряжение создаёт лишь иллюзию защищённости, но в целом мне стало значительно спокойнее. И всё равно передвинул кровать таким образом, чтобы видеть вход в комнату. Заодно проверил бонус в 100 силы от доспеха — кровать поднять не удалось, но двигать её должно было быть тяжелее, чем получалось на самом деле. То же самое с тяжёлым деревянным столом, который занимал место кровати раньше.

Поспать спокойно мне не дали. Пол задрожал, со всех сторон зазвучала музыка, а вход в комнату засветился. Я проснулся окончательно, а пространство вокруг запело:

В дверном проёме возникла огромная фотка Андрея, а под ней кнопки на манер звонилки, принять или отклонить. Ну, допустим, принять.

— Какого хрена тут происходит?

— И тебе привет, Реверс. Как успехи?

— Как ты здесь оказался?

— В некотором роде я всегда здесь был — сказал Андрей, подходя к окну.

Я тоже посмотрел в окно, там внизу горел асфальт, от сбитых с неба звёзд, а вдалеке мчался чёрный всадник на перегонки с королём дороги.

— Это сон или реальность?

— Относительно.

— В смысле?

— Относительно Монеты — сон. Относительно Хаоса — реальность. Как ты успел заметить, на Кемосе совсем плохо с защищёнными каналами связи, приходится пользоваться своим божественным статусом, чтобы являться во снах всяким фрикам.

— Ну спасибо, приятно осознавать, что начальство тебя ценит. При моей зарплате не хватает только благодарственной грамоты, чтобы окончательно почувствовать себя бюджетником.

— Да ладно тебе прибедняться, можно подумать ты не нашёл возможности заработать на своём служебном положении.

— Скажи, Андрей, ты веришь в честную конкуренцию?

— Нет конечно, а что?

— А то, что мне тут такие выгодные предложения поступили, от Грамматика, Химеры и Парацельса…

— Набиваешь себе цену? Ты же в курсе, что ты им не нужен, они просто хотят таким образом ослабить меня?

— А ты не хочешь, чтобы тебя ослабляли.

— Да уж, Реверс, планы ты составлять умеешь. Теперь, для поддержания нечестной конкуренции тебя нужно либо запугать, либо подкупить, а бояться тебе нечего… Выделю тебе полмиллиона на расходы, так и быть. Но как бы хорош ты не был в планировании, по-настоящему страшна твоя импровизация. Разговаривал уже с наместником?

— Импровизация? Ты поэтому мне ничего не рассказал? Чтобы я импровизировал?

— Ну да. Заодно и небольшая проверка, выкрутишься или нет.

— Ну выкрутился, чё ещё сказать? Про то что война идёт уже год, а наместник с остальными олигархами на ней делают деньги ты должен быть в курсе.

— И как ты это понял?

— Маленькую страну нормальный командир с десятком тачанок заставит сдаться за неделю боевых действий, а у местных должны быть машинки и посерьёзнее. Вывод — они целый год сидят на жопе и получают походное жалование, что несёт огромные убытки для государственной казны. А раз такая ситуация всех устраивает, значит все в доле.

— И что ты предлагаешь теперь делать?

— Лирою прописать пилюли от жадности, остальным погрозить пальчиком, а армию… Ну тут сложнее, нужно на месте разбираться.

— Да, Реверс, я в тебе не ошибся. Мне раньше такие сказки про рыцарей рассказывали, или после месяца расследований предъявляли доказательства измены Лироя и требовали его казнить, но воз, как видишь, и ныне там. Действуй, план хороший, ещё и импровизацию предусматривает…

— Да, вот ещё.

— Что?

— Почему Лирой не ест курицу?

— Чё, правда? Вот это прикольно. А главное никто до тебя этого не заметил! Короче, слушай. Франция тридцать лет назад сдалась мне без боя. Вернее, они предложили определить судьбу страны на соревнованиях — тёмное средневековье, что с них взять. Там то, сё, по мелочи, пол дня пробегал я против величайшего героя Франции, паладина Лироя. Ну и последнее испытание — убить дракона, кто первый, тот и победил, очков у нас почти поровну было. А чё мне дракон, я его за пару минут завалил, голову отрезал, и гляжу — рядом второй дракон стоит, целёхонький, а паладина нигде нет. Дракон посмотрел на меня, развернулся и в клетку потопал, хотя мог бы напасть. Видимо, в том и был хитрый план — измотать меня и натравить сразу двух драконов. Короче, захожу я в палатку к Лирою, а он, сволочь такая, жрёт! Смотри, говорю, что у меня есть! — и голову дракона показываю. А он мне и отвечает — «Зато у меня есть курица!» и показывает закусанный окорочок.

— И как он после этого наместником стал?

— На фоне пафосных мудозвонов такое пренебрежение честью и традициями были самыми ценными качествами, будущему наместнику всё-таки страну реформировать предстоит. Да и вообще положение Лироя было достаточно прочным — не просто так же его поставили честь страны отстаивать.

— А теперь он об этом эпизоде сожалеет, значится…

— Ага. Значит скоро предаст окончательно. Ну да это не твоя проблема. Спи, всё равно завтра голова болеть будет — сказал он и ушёл.

Глава 11

Головная боль, обещанная после сеанса связи оказалась далеко не такой страшной, так что мы с Юнгерном просто съездили на рынок за всякими полезными мелочами — походный набор зелий, одним из которых я заглушил головную боль, кобура для пистолета и ещё два новых пистолета армейского образца с кобурами и патронами, пара новых комплектов повседневной одежды, мясо для шашлыка, картошка, лук, специи для маринада — по большей части мы питались в кафе, но я уговорил Юнгерна повторить шашлык.

Между тем, я лихорадочно думал, чем заниматься дальше. Можно напроситься на аудиенцию к королю, но это, скорее всего, будет пустой тратой денег на парадную одежду, да и времени уйдёт непозволительно много — месяц, а то и больше. Тем более что Лирой мне не только в этом не поможет, но и будет всячески мешать. Ещё можно просто поехать на фронт и там продолжать импровизировать, например по схеме «здравствуйте я ваша тётя». Чья именно тётя? Да не важно, при правильном костюме Ши заставит поверить в происходящее кого угодно. Но это всё крайности. Мне же нужно нечто среднее, и когда Юнгерн сказал, что за нами всю дорогу следили, и продолжают слежку за домом я понял, как именно я получу желаемое.

День я провёл в переписке со своим «друганом» Франсуа Трефом, с целью узнать где в Жапире самые крутые тусы. Если взглянуть на начальника Сверхбанка, то адресовать подобный вопрос этому человеку покажется абсолютным безумием, так что я всё сделал верно. Таким образом я давал понять, что выпавший из памяти вечер получения взятки мне понравился, а умение Трефа веселиться достойно моего уважения — я же обещал ему своё «увожение», а каким ещё оно может быть у конченого безумца? А ещё это был самый простой способ нахаляву воспользоваться его консультантами по действительно важному на текущий момент вопросу.

Юнгерна я оставил дома, по двум причинам — во-первых мне нужна была более «модная» тачка, которую я заказал в службе элитного такси, а во-вторых кто-то должен охранять дом от нашествия «клопов», на выведение которых мы потратили чуть ли не половину времени до вечера, прерываясь только на перекусы и переписку. С моим навыком истинного зрения никакой шпионящий артефакт не может от меня укрыться, но проблема в том, что кроме меток от системных названий «клопов» я также вижу метки от всего остального, так что пришлось перевернуть буквально весь дом, благо мебели в нём было не слишком много. Все подозрительные предметы Юнгерн сжёг в мангале за гаражом.

Клуб, на мой личный взгляд, был ужасен, но тачки на парковке не давали повода усомниться в правоте консультантов Трефа — местным это заведение нравится. Танцпол, живая музыка с незнакомым мне репертуаром, хотя и явно земного происхождения — просто я не любил зарубежную попсу, а сталкиваясь с незнакомой мне песней кольцо само создаёт адаптированную версию. Наоборот это тоже работает — крестьянское исполнение Powerwolf и карта с Ghostbusters воспринимались в оригинале. Вообще этот Айнур хорошо постарался при создании алгоритма для колец, даже интересно, о чём таком он пел, чтобы так заморочиться.

Проигнорировав всю «клубную» составляющую, я направился к бару, где заказал напиток «чёрный как ночь и сладкий как грех». В оригинале это относилось к кофе, коего тут вроде бы не существует, так что посмотрим, как выкрутится бармен. Подали черничный сок с сахаром, но — в красивом бокале! И за 500 монет. Я что, правда жаловался на цены в ресторанах храмового квартала? Ничего не происходило целых десять минут, и я уже собирался заказать вина, как вдруг появилась ОНА.

Лёгкое, подчёркивающее фигуру красное платье, чёрные волосы, коричневые — да, блять, на сей раз я посмотрел — глаза, и самая обворожительная улыбка за последние несколько лет моей жизни. А ведь я иногда смотрел телевизор с рекламой зубной пасты! Она подошла к бару и заказала бокал шампанского, после чего «заметила» меня и начала строить глазки. Я с трудом проглотил шутку про «водки литер»[3] — нельзя мне сегодня самому нажираться и Ши кормить. События я развивал банально и самыми шаблонными фразами затащил красавицу в постель, где она показала себя во всей красе. С лисичкой, конечно, было интереснее, но моя новая знакомая компенсировала недостаток хвоста усердием и умением. В перерыве я решил не отворачиваться к стенке, а поговорить.

— Ох, хорошо! Слушай, а у вас в штате кошкодевочки есть?

— Есть.

— А почему тогда тебя отправили? Я же вроде намекал на свои интересы.

— Не знаю, нам много не рассказывают, специально для ситуаций как сейчас.

— Да я знаю, просто жалуюсь. Передай начальству, что я немного разочарован. Нет, ты чудесна, но понимаешь, помимо игр постелей есть ещё игры умов.

— Но зато в этой дисциплине ты победил.

— То есть в другой нет? Жестоко…

— А что ты хотел? Воспользовался мною в служебном положении, так ещё и премии лишат за невыполненное задание!

— И большая премия была бы?

— Тысяч пятьдесят, наверное.

— Ну так оставайся, будешь моей честной эскортницей, балы там, театры, даже шашлык за гаражом!

— А постель?

— Ну, мне пока хватит, а через недельку отдельно обсудим, недотрога.

— Я согласна.

***

— Как ты думаешь, Реверс, кольцо — это хороший подарок девушке? — спросил Юнгерн.

— Это ты к чему?

— Ну просто… Я скоро пятьдесят лет как на войне, а всё ещё жив. Думаю, вернёмся с задания, останусь в Жапире с Мари, я ей вроде как не безразличен…

— Мари?

— Подруга твоей Кармен, на шашлыки к нам приходила.

— Кармен?

— С которой ты неделю по балам и театрам ходил.

— А, Лиза. Ты знаешь вообще кем они работают?

— Почему Лиза?

— Потому что улыбка у неё как у Моны Лизы. А псевдоним я даже спрашивать не стал.

— Почему ты так категоричен? Не все эскортницы работают под псевдонимом.

— То есть ты в курсе что они шлюхи, и всё равно влюбился?

— Зачем ты так говоришь? Не они такие, жизнь такая…

— Прости, я на самом деле немного неправильно сказал, они не шлюхи.

— Вот! — перебил меня Юнгерн.

— Они не шлюхи — повторил я, удивлённый проявлением инициативы со стороны этого молчуна. — Они постельные разведчицы. Вспомни, сначала за нами следили, потом поставили прослушку, а потом я притащил бабу из клуба.

— И как это связано? На таких как ты бабы всегда вешаются.

— Таких как я?

— Когда я встретил хана, у него уже было три женщины. У него власть, у тебя власть, только с бабами у тебя как-то слабо.

— Слабо? Ты чё свечку держал? А, похуй. Короче, объясняю ещё раз, по пунктам. Наружное наблюдение это фигня. Внутреннее мы уничтожили. Тогда к нам подослали альтернативное внутреннее наблюдение — Лизу. Та ещё стерва, между прочем. Я использовал её, чтобы потереться в элитной среде, узнать как тут всё происходит… На определённом этапе мне понадобился действительно шарящий в гламуре человек, и Лиза вызвала подкрепление, эту твою, как там её…

— Мари.

— Да, Мари. Потом я решил над вами подшутить и пригласил Мари на обед, как пару для тебя. И похоже она отнеслась к задаче со всем служебным рвением. Жаль, что на следующий же день мы уехали, я бы посмотрел, как она к тебе клинья подбивает…

— То есть это всё было иллюзией?

— Ох, Юнгерн, относительно Хаоса весь этот мир — иллюзия. Как и другие миры.

Он замолчал. Луга сменились холмами, поросшими кустарником, дорога начала вилять. После очередного поворота вдалеке показались первые укрепления полевого лагеря французских войск, а ещё через пару минут я заметил приграничную башню Грамматика с пятиугольником на вершине. Внезапно Юнгерн увеличил скорость, и мотор, который раньше был почти не слышен, взревел.

— Что такое?

— Там бой!

Я пригляделся, и действительно, на вершине очередного холма стояли тёмные фигуры, а с боков виднелись их противники, штурмующие холм с дальней от нас стороны.

— Ну бой, и что?

— Как что? Там же наши!

Расстояние сокращалось, и я смог разглядеть сражающихся.

— Наши это зомби или демоны?

— Нежить, скорее всего.

— Почему?

— Некромантия во Франции популярнее демонологии. К тому же нападающие идут по направлению к лагерю.

— Правда? У меня туго с ориентированием на местности. Но это не важно. Что стоят пятьдесят лет боевого опыта, если ты не знаешь в какую сторону воевать?

— И что ты предлагаешь?

— Воюй в мою.

— Это как?

— Загони машину вооон на тот холм и пересядь за пулемёт. На дороге нас всё равно обнаружат, а добежать до засевшего на холме пулемётчика… ну да ты сам знаешь.

— А если стрелять начнут?

— Там не стреляют. — сказал я, указывая на сражающихся.

Машина с трудом забралась на холм, сминая кусты и громко урча двигателем. Юнгерн поручил мне наблюдать за передней полусферой, а сам развернул пулемёт так, чтобы наблюдать за задней. Какое-то время ничего не происходило, но вот из-за холма вышел человек.

— Юнгерн, у тебя как?

— Чисто.

— Я вижу движение. Один человек.

— Враг?

— Откуда бы мне знать? На нём не написано! А если и написано, ты же знаешь, что я эти надписи читать не могу!

— Продолжай наблюдение.

Человек в низине тем временем остановился и начал чертить на земле кроваво-красные символы, о чём я и доложил вояке.

— Демонолог. К нам нейтрален, странно. Ладно, держу его на прицеле, посмотрим, что делать будет.

Закончив с рисованием демонолог перешёл к песням и пляскам. Отдельные звуки его пения долетали даже до нас, и звучали они очень неестественно. Небо потемнело, а сверху начали падать демонические метеоры. Не очень большие, но разрушительные, по большей части они падали на склон обороняемого нежитью холма, а после падения и взрыва из кратера выбирался небольшой красный демон с огромным, в собственный рост, мечом. На таком расстоянии всё кажется небольшим. Но вот дождь начал иссякать, а метеоры падать всё менее направлено, а несколько даже упали за спиной демонолога. И направились к нам! Первый демон упал только после двух длинных очередей, а демонолог, услышав стрельбу, бросился бежать.

— Пристрели этого пидрилу!

— Которого?

— Который убегает! Если его уродцы нас сожрут, я хочу, чтобы он тоже сдох!

Несколько коротких очередей, и бегун упал. Ещё несколько выстрелов и по спине расползаются кровавые пятна. Демоны всё ещё бегут на нас, но уже не так быстро, да и дохнут лучше. Из десяти двухметровых человекообразных козлов до машины добежал только один, самый крупный и с топором. Кожа у него была серо-чёрная, а не красная, а ещё он выглядел крупнее собратьев. Я выскочил из машины и бросился бежать, но не далеко.

Машина демона не заинтересовала, он направлялся к стоящему в пулемётном гнезде Юнгерну. В момент, когда демон развернулся к пулемётчику лицом я выстрелил из большого пистолета ему прямо между лопаток. Голова взорвалась, козлиные рога красиво полетели вверх, забрызгивая мозгами и кровью сидения нашей тачанки с открытым верхом. В отличии от остальных эта туша даже не думала исчезать. Навык стрельбы у меня… открыт. Это, наверное, единственное, что про него можно сказать хорошего. Потому что попадание на полметра выше прицела с трёх метров при всём желании не получится списать на разброс пистолета.

— А я всё думал о том, что ты сказал, про нас с Мари. — произнёс Юнгерн, глядя на меня поверх заваливающегося демона.

— Да, ситуация как раз способствует мыслительному процессу.

— Именно! Пёс войны и шпионская шлюха, мы буквально созданы друг для друга.

— Красиво сказано! Повторишь ей слово в слово, может и правда что-нибудь получится.

— Ты действительно так считаешь? Слово в слово? Даже я понимаю, что это для женщин жестковато.

— А ты взгляни на это с другой стороны, она живёт в окружении гламурных пидорасов, которые сначала облизывают её словами, а потом заставляют лизать их анусы, и это не какая-то метафора. Сделай всё наоборот, это тебе я, Реверс, советую!

— Думаешь это не только у тебя срабатывает?

— А я похож на избранного?

— Нет.

— Значит так может каждый.

Бой на холме тоже утих, демоны проиграли. Зомби восстановили строй и замерли на вершине холма, ожидая новых противников. Я двинулся к трупу демонолога за лутом. Вблизи оказалось, что рост призывателя козлодемонов составляет всего полтора метра, а ноги до колен покрыты густой шерстью. Узнал я это после того, как смародёрил сапоги, маленькие, но красивые.

Вообще наряд у мага был что надо, как будто не на войну собрался, а в клуб за девчонками. Белая рубаха с кружевами, широкие штаны, а на голове золотой обруч, не дающий длинным волосам закрывать обзор. Обруч пришлось отковыривать стилетом, а потом отскабливать от золота волосатую кожу, но кому какое дело? Этож золото! Ритуальный аттам, являвшийся единственным оружием демонолога выглядел абсолютно непримечательно, но что я в этом понимаю? На всякий случай забрал, места в инвентаре полно.

Приближения людей я не заметил, и когда они подошли я раздумывал, стоит ли запасать кровь этого уродца в склянку из-под зелья.

— Ты кто такой?

— Я тот, кто приходит, когда совсем не ждёшь. Я тот, кто внушает ужас даже самым храбрым войнам. Я — погибель всех благих начинаний и поборник санитарных норм. Я — комиссар! Рене Гатт, к вашим услугам. — сказал я.

— Комиссар? Меня не предупреждали…

— Ну ты чем слушал? Давай заново: я тот, кто приходит, когда совсем не ждёшь…

— Командир, тут нештатная ситуация. Желательно присутствие офицеров. Приём — сказал боец в странном костюме, зажав кнопку на шлеме.

Командир подошёл только минут через пять, и всё это время я чувствовал себя очень странно. Сесть на землю перед своими будущими подопечными нельзя, уйти к Юнгерну тоже нельзя — могут не так понять, а стоять скучно. Лут я вроде тоже собрал весь, а вычитывать чем наградила меня за этот бой система слишком долго, да и объяснять потом что за браслет у меня на руке не хочется.

Появился он также из ниоткуда, вот было чистое поле, а вот уже передо мной стоит человек чуть ниже меня ростом, в обтягивающем кожаном костюме цвета хакки, с высоким воротником и в капюшоне.

— Что тут происходит, боец?

— Этот человек собирал с трупа трофеи, а потом сказал, что он — наш комиссар.

— Комиссар? Разрешите взглянуть на ваши документы, месье.

— Вот, пожалуйста.

Я вытащил из кармана бумагу, выданную мне Лироем со всеми печатями и подписями. По сути наместник, он же глава разведки, этим уважаемым господам не указ — армия подчиняется напрямую королю, а во время войны им не обязательно даже на просьбы со стороны настоящей власти реагировать. Но армия и военная полиция имеют разное подчинение, иначе существование надзорного органа теряет всякий смысл. Именно военная полиция направляет в войска комиссаров, следить за дисциплиной и боевым духом солдат, а также дрючить офицеров, чтобы им жизнь мёдом не казалась. Вот только командовать войсками в бою комиссар не имеет права ни при каких обстоятельствах, что немного усложняет мою задачу.

— Здравия желаю, комиссар Гатт! Это вы убили хобрита?

— Кого?

— Демонолога — сказал командир, указывая на труп.

— А, этого. Не совсем, мне помог мой адъютант. — я махнул рукой в сторону машины.

— Комиссар, разрешите полюбопытствовать — не унимался командир.

— Разрешаю.

— Как вы его вообще заметили?

— Глазами, месье…

— Д’Артаньян, командир полка скрытной разведки. Мои бойцы обшарили все эти холмы, как только начался бой, и никого кроме вас не обнаружили.

— Этот шерстолапый пришёл сюда совсем недавно. Я не знаю где он прятался, пока ваши бойцы его искали, но могу утверждать, что вы его упустили, полковник Д’Артаньян!

— Вы не в праве выдвигать подобные обвинения, комиссар.

— А вы не в праве меня тут задерживать. Извольте организовать мне сопровождение до штаба, где я смогу приступить к выполнению своих должностных обязанностей!

В итоге он оставил мне в качестве сопровождающего только одного бойца, который встретился мне первым, а значит въезжать в лагерь мне придётся на заляпанной демоническим ихором тачанке. Пассажирское сидение я технично уступил солдатику, а сам сел на откидной стул позади пулемётного гнезда, со стороны водителя. При разбрызгивании ихора именно пассажирская сторона пострадала сильнее всего, а ещё этот ихор вонял так, что перебивал даже запах Юнгерна. Уже довольно давно я настолько привык к «ауре ужаса» моего водителя что полностью перестал обращать на неё внимание, даже после прогулки на свежем воздухе. Скорее всего нечто подобное произошло и с самим Юнгерном, потому он и забывает отключать эту ауру, когда она не нужна.

Лагерем командовал полковник Гийом Де-Генерат, барон из древнего рода с системно подтверждённым гербом в виде золотого кубка на белом фоне, в который капает красная капля — вроде как символ крови, пролитой его предками на защите отечества, однако я в этом сильно сомневаюсь, мне вот система выдала герб исключительно по приколу. Хотя личный полк Де- Генерата состоял по большей части из пехоты, так что поставщиком мяса на поля сражений его тоже можно было назвать.

Вообще ситуация с аристократами в стране была крайне странной. С одной стороны их считали пафосными ничтожествами и попрошайками, потому как храмовая элита была на порядок богаче и полностью контролировала поставки ресурсов для армии. Даже крупные бизнесмены, не связанные с богами напрямую, были богаче аристократии, так что армейские офицеры на посещённых мною приёмах были в меньшинстве и выступали там в роли клоунов, рассказывающих байки о войне на манер стендап комиков. Настолько на манер стендап комиков, что иногда под это им выделяли сцену и микрофон, а сами байки нагло плагиатились с минимальными изменениями.

С другой стороны ни одна «служба безопасности» не располагала тяжёлой техникой, да и просто опытными бойцами высокого уровня, за исключением малочисленной храмовой стражи — навроде тех грамматон-паладинов что избили меня в Городе. В Жапире таковых насчитывалось всего восемь человек, например. А вот личная гвардия аристократа может включать в себя несколько сотен латников с высокими уровнями и крепкой дисциплиной, не считая многотысячных полков, укомплектованных войнами попроще, плюс техника и магическая поддержка.

Частные военные кампании находились под строжайшим запретом, также как гильдии наёмников и авантюристов, дабы не конкурировать на рынке военных услуг с аристократией, которая моментально забывала о внутренних разногласиях при первом приближении конкурента к кормушке. Как сложилась подобная ситуация мне выяснить не удалось, кажется, эта тема является в высшем обществе настоящим табу. По шуткам и полунамёкам можно предположить, что в определённый момент страна встала на грань гражданской войны аристократов, сохранивших верных людей после смены власти в стране, и собственно новой элитой, богатой, но разобщённой и слабой в военном плане, что и вылилось в строгое разделение сфер влияния — война для аристократов, бизнес для жрецов и прочих легализовавшихся мафиози.

Юнгерн высадил меня перед штабом, а сам поехал ставить машину на техобслуживание, следуя подсказкам бойца полковника Д’Артаньяна. Дежурный взглянул на мои документы и проводил меня до кабинета начальника штаба, где меня встретила уже привычная красавица-секретарша. Хотя что-то в ней отличалось от аналогов, а ещё она показалась мне смутно знакомой. Разглядев её получше, я понял, что это Вирджиния. Точнее — одна из её избранных, тех самых, в которых возрождается дух богини после смерти.

Вообще я знал, что каждому из богов принадлежит какая-нибудь мегакорпорация, распространённая по всему континенту. Каждому, кроме Вирджинии, что меня слегка озадачило. Откуда у неё в таком случае деньги на ставки? Или она натурой расплачивается? Нет, малышка-то она, конечно, на миллион, но там же ставят по пять, а то и по десять миллионов разом, это что, десять миллионов — месячный абонемент получается? Так там после первого раза уже не настолько интересно.

После того как я узнал, чем занимается Веритас я думал, что его сестра держит элитные бордели, но это оказалось не так. Значит, секретарша тут исполняет несколько иную роль относительно Эммануэль и её коллеги на службе у Трефа. Короче, буду продолжать собирать информацию.

А Веритас оказался знатным приколистом — ему принадлежала сеть вино-водочных магазинов «Сухое и Сладкое», в простонародье «Эс-эс». Работала эта сеть под слоганом «In vino Veritas», написанном на местном аналоге латыни. Особенно забавно это звучит если знать, что «вторая фаза» Веритаса — бог похмелья, но знают об этом не многие, как и про то, что у всех богов имеется две фазы. С Парацельсом-то всё понятно, он это признаёт открыто, а вот остальные скрывают, потому как их противофазы считаются «тёмными». В целом же встреченный мною в облачном замке пантеон является «светлым», не смотря на полный комплект воплощений губительных сил.

Дверь кабинета открылась и оттуда вышла дама в офицерской форме со слегка всклоченными волосами. Глядя на это мне оставалось только похвалить строивших штаб инженеров — добиться подобной звукоизоляции в полевой постройке не так-то просто. Опять же, защита от прослушки, что тоже следует запомнить.

Гийом Де-Генерат — краснощёкий черноволосый мужчина в самом расцвете сил, подтянутый, с подчёркнуто военной выправкой и, как следствие, идеально сидящим мундиром зелёного цвета. Вместо дурацких пуговиц на мундире присутствуют полноценные погоны с кучей золотых звёздочек, чьё значение для меня является тайной. То есть да, я не удосужился выучить систему званий в армии, к которой целую неделю искал подход. Причина проста — звания нужны исключительно для дифференциации зарплаты, а между собой офицеры общаются как равные аристократы (но представители древних родов, вроде присутствующего Де-Генерата, конечно же, равней).

— Здравствуйте, господин барон.

— Приветствую, месье Гатт. Чем я могу вам помочь?

— О, ну что вы. Это я прибыл чтобы служить вам.

— Вот как? В таком случае расскажите о себе, своём роде, а в особенности о том, как вы получили такой титул.

— Титул я получил при рождении, и кроме системной информации мне об этом ничего не известно.

— И что же сообщает вам об этом титуле Монета?

— «Следует структуре мономифа», что бы это ни означало. Вы же знаете, наша система — лучший юморист на всём континенте, ха ха!

— Тише! Как можно говорить такие вещи о Монете?

— Да, вы абсолютно правы, барон. Никак нельзя, да простит меня Монета.

— Хорошо, это было действительно интересно. А что вы можете сказать о своём роде? — уважительность улетучивалась из его голоса буквально на глазах.

— Я дворянин в первом поколении и герб получил совсем недавно, но я думаю об этом так: все с чего-то начинали, верно?

— Да уж, очевидно. Все с чего-то начинали. И на какую должность мне вас определить, с такими-то амбициями? — кажется, барон начинает злиться на меня за то, что я трачу его время.

— Моя должность уже определена многоуважаемым Лироем Жаккаром, господин барон.

— То есть ты… — он уже не скрывает свой гнев.

— Ваш новый комиссар. Прошу выдать мне удостоверение и разрешить приступить к выполнению обязанностей.

— Разрешаю. С чего вы планируете начать выполнять свои обязанности?

— Как молодой дворянин я хочу во всём брать пример с более опытных представителей, равных мне по статусу, так что начну с офицерского борделя.

— Да как ты смеешь… — нет, ну это слишком просто. Однако, барон сам того не подозревая нашёл единственный рабочий метод защиты от меня: сделать мне скучно.

— Могу начать с солдатской столовой, по части соблюдения санитарных норм и рецептуры.

— Я вас более не задерживаю, месье комиссар. Удостоверение получите у штабного секретаря.

Удостоверение я получил на удивление быстро, красавица-секретарша управлялась с бумагами так, что на это было даже приятно смотреть, без учёта её собственных внешних данных. Я отдал ей сопроводительные документы и через пять минут вышел из кабинета с новенькими корочками, снабжёнными системным портретом, от вида которого я устыдился возможностям своего браслета — даже на маленьком «фото» я был настоящим красавчиком. Рядом с портретом располагался мой герб — слегка модифицированная версия рисунка на борту нашей тачанки: надпись расположилась не под символом, а по краешку, чёрными буквами на белом фоне и белыми — на чёрном. На втором форзаце располагалась текстовая информация.

[Имя: Рене Гатт]

[Титул: Избранный]

[Должность: Комиссар]

И печать с гербом командующего лагерем в уголке.

Найти бордель оказалось не сложно, я уже предвкушал очередное весёлое приключение, как вдруг оказался на каменистом пляже. В гордом одиночестве.

Глава 12

Не то чтобы я такого не ожидал, однако был удивлён выбранным моментом. Дело в том, что Лирой вряд ли выдал бы мне документы, а если бы и выдал, то обязательно предупредил бы своих подельников в лагере о моём скором прибытии, что могло сильно осложнить мне задачу. Разумеется, я не мог замаскировать Юнгерна и герб, а значит меня рано или поздно раскроют, но скорее поздно, чем рано. А когда раскроют, за обман мне абсолютно ничего не будет: внезапная проверка от начальства должна выглядеть именно так, а виноватыми я назначу самого Лироя и компанию.

Может ли всемогущий демон подделать документы? При наличии образца — запросто. Изменить на бумаге любой текст, не тронув печати, подписи, магические и ультрафиолетовые метки. Это запросто. Но что делать, если образца тоже нет? Можно, например, заставить поверить всех интересующихся, что чистый лист бумаги это именно то, что им нужно, но это — магия обмана.

Из всех магических школ обман — самая лёгкая в изучении, самая дешёвая в применении и самая нестабильная в действии. В отличии от остальных школ, обман полностью зависит от резистивности, а значит такое воздействие будет проходить посредством прямого противопоставления резистивности заклинателя и цели. В том смысле, что сначала нужно как минимум 15 единиц, чтобы встроить желаемое в действительность, а затем иметь более высокий параметр чем у цели, чтобы обман сработал.

В мошенничестве такая магия не эффективнее обычного фальшивомонетчества, которое тут, кстати, не существует — заставить Монету воспринять фальшивки в чужом инвентаре за настоящие деньги невозможно. Зато можно поэкспериментировать с ценными бумагами, если не боишься смертной казни, конечно же. За подделку сопроводительных документов она грозила бы и мне, если бы не одно «но»: я здесь власть.

В любом случае времени на изучение даже самой простой школы магии у меня нет, чем дольше я нахожусь в Жапире, тем больше информации собирает обо мне Лирой. Кого я смогу обмануть если все в курсе, что я мастер обмана? Наивных крестьян, подобно Мавроди? Заманчиво, но я всё-таки писатель, а не мошенник, значит гарантировано облажаюсь на какой-нибудь мелочи.

Что делать честному человеку в столь нелёгкой ситуации? Разумеется, идти заключать сделку с дьяволом! Сначала я хотел продать душу демону перекрёстков, как последний «супернатурал», но он так и не отозвался ни на один из известных мне способов призыва, а значит придётся договариваться с Ши. Вроде как она — моя рабыня, но кроме словесных подтверждений этого факта у меня ничего нет. Предать в подобной ситуации проще простого, например — на КПП показать бойцу вместо документов эротические истории про всю его семью с иллюстрациями, чтобы тот в ответ открыл огонь на поражение, и остался абсолютно прав по законам военного времени. А там глядишь и колечко кто-нибудь подмародёрит, наденет и попадёт к моей красавице в вечное услужение.

Пытаться в третий раз продать душу я не стал, даже по принципу «один повтор — тавтология, два повтора — рефрен». Вместо этого предложил тело, только физическое, а не иллюзорное. На первый взгляд доверить ей тело ещё опаснее, чем подделку документов, но только на первый. Память останется при мне, системой для снятия кольца Ши воспользоваться не сможет, потому как ЛИНУС имеет интерфейс на русском языке (я проверял), а значит выкинуть или отдать кольцо нельзя — оно тут же вернётся в инвентарь. Разумеется, это далеко не все варианты, но риск вполне оправдан. Если вообще можно говорить о доверии применительно к демону, то получить его можно только в таких экстремальных ситуациях.

С технической стороны у моей Ши’зы было 35 резистивности, что позволяло ей показывать людям с резистивностью 17 и ниже абсолютно всё, что взбредёт в голову и у тех не будет ни единого повода усомниться в происходящем, а такая мелочь как документы нормально работала бы даже против равного показателя, но у людей подобных значений почти не бывало. Или, правильнее сказать, на таком значении уже не очень корректно называть обладателя человеком. Лучше полубогом.

Именно поэтому она так быстро записала меня в свои рабы: оказывается поглощение души даёт демону +5 к резистивности против её прошлого владельца, а значит в 99.99 % случаев у неё показатель вдвое выше, что даёт ей установить полный контроль над носителем кольца. Система вообще любит, когда значение вдвое выше и награждает за это самой сочной наградой. Так что 21 и выше уже никак, максимальную резистивность 42 непостоянными бонусами не получить. А ещё я подло лишил демонессу сладенького — поглощение души ещё и весьма приятный процесс.

И я ну никак не думал, что, получив мужское тело моя демонесса захочет воспользоваться им в борделе. После двухсот лет заточения, конечно, хочется потрахаться, но ведь есть и другие развлечения! Вкусная еда, горячая ванна, шоколад…

БЛЯТЬ! Ну зачем я вспомнил про шоколад? А если попробовать создать его прямо тут? Как в той сцене из матрицы с лысым предателем — «я знаю, что всё вокруг иллюзия, но это настолько вкусное мясо, что мне похуй!». В руке появилась плитка шоколада. Молочного. С цельным лесным орехом. Я вскрыл упаковку. Открыл рот. Это первый шаг к иллюзорной женщине, Реверс! А это шоколад, Голос Разума! А если такой умный, то иди в хуй и там сторожи!

Кусь! Хрум-хрум-хрум!

Тает во рту… Сколько я обходился без шоколада, две недели? Так вообще бывало? Вроде бы нет… А если и да, то я не хочу вспоминать эти тёмные времена!

Рискуя быть изнасилованным, я искупался в море. Никакой разницы с оригиналом этого пляжа. Да уж, уела меня Ши — здесь она может получить всё, что захочет, кроме секса (игрушки не в счёт). А ещё получается тонкий намёк на мой, несомненно, толстый прибор и желаемый демонессой сценарий его применения, как будто этих намёков мало было.

Когда Ши вернулась я лежал на гладких, отполированных прибоем камнях и наблюдал за облаками, в поисках, стыдно сказать, цикличности. Вроде как небо — это закольцованное видео, потому что это место иллюзорно. Через полчаса я продолжал думать, что это видео, просто длинное, а через час понял, что забыл начало наблюдения. Неужели и здесь придётся просто расслабиться и получать удовольствие? «Второй шаг, Реверс» — прозвучало откуда-то снизу.

Прежде чем я придумал хороший ответ Голосу Разума в поле зрения появилась голова и шикарные сиськи.

— У тебя всё получилось? — спросил я.

— Конечно, моя прелесть.

— И как? Меня не назовут неопытным девственником после твоих похождений? Бордели — такие рассадники слухов…

— Нет, за это можешь не беспокоиться. Посмотришь потом в памяти, поучишься. Считай это бесплатным первым уроком и приглашением на углублённый курс на морском побережье!

— Ши, ты меня пугаешь. Ты вообще мальчик или девочка?

— Я — демон, а ты — моя прелесть, Реверс. Зачем усложнять?

— Нет уж, отвечай как есть!

— Мы все — просто демон. Людские специалисты называют нас «нерождёнными», а зачем нерождённым система размножения?

— Но ты выглядишь…

— Так, как хочет моя прелесть.

— Да… А потом ты удивляешься, что я тебя избегаю.

— Но ты же не знал!

— Зато догадывался! Ладно, секс инструктор, что ты делала перед уходом? Где оставила моё тело?

— Ничего не делала, просто легла и уснула прямо там.

— Ну вот, все вы такие! Потрахался и к стенке храпеть.

— Вы — это кто?

— А поговорить? Это же очень важно! — проигнорировал я её вопрос.

— И о чём таком ты хотел поговорить со шлюхами, о чём не можешь со мной?

— О жизни, перспективах и планах на будущее.

— Ах ты скотина бесчувственная! — она пнула меня под рёбра, но я перехватил её ногу — Значит с ними ты такой заботливый, а на меня тебе плевать? Это потому, что я демон, да?

Я дёрнул её за ногу, которую удерживал, красавице явно нужно прилечь и слегка остыть. Однако к подобному раскладу она была готова, потому что после секунды балансирования в неустойчивом состоянии завалилась точно туда, где лежал я. Только вот сам я перекатом ушёл в сторону, больно ударившись о камни, когда свалился с непонятно откуда взявшегося подо мной надувного матраса. Если бы я лежал на месте она бы впечатала свои прелести прямо в моё лицо — абсолютно случайно, ага.

— Ну что ты за демон такой! Сядь! — она перевернулась на спину и села, красиво вытянув ножки вдоль матраса. Я зашёл ей за спину и сел на матрас боком.

— Ложись. — её голова легла ко мне на колени.

— Вот откуда в твоей жуткой демонической головке такие мысли? — сказал я, наглаживая её по фиолетовым волосам.

— Какие?

— О любви, заботе, ревности… Разве ты — демон ревности?

— Нет, моя прелесть…

— Или здесь есть какая-нибудь богиня ревности, о которой я до сих пор не знаю?

— Нет.

— Тогда какого хрена я должен учить злобного демона коварству и притворству?

— Не знаю. А ты правда думаешь, что можешь меня в этом чему-то обучить?

— Ну ты же хотела научить меня пользоваться членом, девочка.

— Это другое…

— Другое?

— Ну да. Это — правда, а ты просто наивный смертный, что ты можешь знать о коварстве?

— А ведь я даже подсказку давал! Бордель — это рассадник слухов, а действуя так, как ты предлагаешь никаких слухов подхватить не получится, только триппер.

— Я тебя вылечу, моя прелесть!

— Да я даже не сомневаюсь. Дело в другом, эти женщины с низкой социальной ответственностью абсолютно точно, лучше любого генерала знают, сколько ещё продлится война. От этого напрямую зависит ценообразование на их услуги — чем дольше солдаты получают, но не тратят жалование, тем больше можно заработать.

— А зачем тебе эта война вообще?

— Андрей попросил. А он человек влиятельный, в долгу не останется. Наверное.

— Получается, я помешала тебе осуществить хитрый план?

— Да, Ши, именно так и получается.

— Прости — состроила она жалобные глазки. Я поцеловал её в лоб и сказал:

— Нет.

***

Проснулся я от лёгкой тряски кровати. По началу решил, что на самом деле нифига не проснулся, а рычит Ши в моём эротическом сне, но тут кровать тряхнуло ещё дважды. Рядом что-то зашевелилось. Раз, два… Широкие тут кровати в борделях. В комнате было светло, значит где-то здесь есть окно. Источник света обнаружился под самым потолком, низенькое, но очень широкое, почти во всю длину комнаты окно. Посмотрел туда. Окинул взглядом комнату. Что менее реалистично — гигантский тиранозавр, возвышающийся над поросшими лесом холмами, или пять довольных девушек рядом со мной?

Хотя, я же теперь Избранный. Давно нужно было сменить титул, уже бы штук восемь подвигов за гранью возможного совершил. Вопрос только в том, как мне теперь динозавра убивать. Лежавшая ближе к краю кровати девушка села, и я прошагал мимо неё на выход. Если я собрался побеждать чуду-юду то нужно хотя-бы выйти из борделя. Нет, сделать это, не выходя из борделя, а ещё лучше — из работницы борделя было бы конечно эпичнее, но я же не настоящий Избранный! Значит, придётся приложить немного усилий.

Мой бодрый поход против ящера со штыком наголо прервала страшная, как моя жилплощадь в России, баба.

— А платить кто будет?

— Ну какой «платить», нас же сейчас всех съедят!

— Если не заплатишь я тебя прямо тут съем! — сказала старшая жрица любви и продемонстрировала строение своих челюстей, которые открывались как у змеи.

— Ох блять! Ты что, жрица Химеры?

— И блядь, и жрица! Может ты такой умный ещё и сам посчитаешь сколько должен?

— Да я цен не запомнил.

— Пятьсот монет.

— Сколько???

— По восемьдесят за каждую и сто за вип комнату.

— Накину двадцать сверху если раздвоенный язык покажешь.

— ССССС!

— Ох, пиздец! Мешочек, пятьсот двадцать монет!

Преимущество эпического мешочка над обычным не заканчивались на том, что он меньше в размере и способен принимать и отправлять монеты напрямую через систему. Ещё он может хранить до трёх миллионов монет, но самое для меня важное — появляться с нужной суммой после выпендрёжной голосовой команды, а не пятисекундного залипания в инвентаре. В остальном его также можно отдавать вместе с деньгами, попадая в чужой инвентарь он превращается в копию доступного продавцу платёжного артефакта, либо в мешочек обычного ранга, если такового раньше не было. Из моего инвентаря, соответственно, ничего кроме денег не пропадает.

Не то, чтобы я стеснялся размеров, но боюсь, что динозавр всё равно не разглядит направленной на него психической атаки, посему, перед выходом активирую броню со всеми ремнями. Два мелких пистолета на бёдрах, сбиватель бегемотов на перчатке, кастеты в походном положении, ну что, двадцатиметровая ящерица, тебе страшно? Рычишь в знак согласия? Ну и правильно! Потому что единственный мой шанс на победу заключается в том, что ты будешь бояться меня сильнее, чем я тебя.

Мимо пробежал мужик в плаще с гербом — серебристый контур ромба на чёрном поле. Красиво, блин! Земля мелко задрожала, и бегун упал лицом вперёд. Плащ медленно опустился за ним, всё ещё красиво. Надо будет тоже таким обзавестись. Что-то не то было в дрожании земли, как будто волны расходились не от динозавра, а наоборот — к нему. Я оглянулся и понял, что тот рычащий динозавр всё-таки не настолько крут, чтобы нарушать законы физики одной лишь аурой собственной крутизны. Как и у любого фокусника у него есть помощник — ещё один динозавр, только не такой высокий. Зато трёхрогий и четырёхлапый, на вид вдвое тяжелее.

Мы с бегуном продолжили движение — я решил, что такой целеустремлённый вояка определённо знает, что делает, а не просто удирает из лагеря. Так и оказалось, он привёл меня к штабу. Всё такой же модульный быстросборный домик, как канцелярия и бордель, только подлиннее. Внутри над какими-то палантирами сидели солдаты в зелёной форме, без погон, но с нашивками, на которых изображён красный меч на белом поле, гардой вниз, а под мечом это… Виноградины, наверное. Ну не может это быть тем, на что действительно похоже.

В центре расположился стол, возле которого стояло двое, а теперь ещё и бегун с ромбом на плаще. Ещё один человек в плаще сидел за столом сбоку, подпирая голову руками и невесело глядя на то, ему что показывал стол. Мне стол показывал большую и трёхмерную звезду. Хаоса.

— Когда будут данные по второму? — спросил вошедший, тыкая в край стола.

— Это бесполезно, Раймон! Мои землетрясы стреляли дважды, и он всё ещё жив! А теперь их два! — гневно сказал сидящий человек в плаще.

— Полковник Де-Билль! Отставить истерику! — заорал на него в ответ Раймон — Ты в курсе что у нас появился комиссар? Может, мне позвать его сюда чтобы он казнил тебя за трусость? — продолжил он спокойным голосом.

— Я уже здесь, господа — подал я голос.

— Чем стреляли? Из чего? — Раймон вернулся к анализу обстановки на столе.

— Фугасом из «землетряса» и гарпуном из «баллисты».

— И что гарпун?

— Не попал.

— Это как?

— Понятия не имею!

— Ладно. Почему не продолжаете обстрел фугасами?

— У меня нет столько боеприпасов, чтобы просто так их выбрасывать!

— Арно, твоя жадность переходит все границы! Ты же не отдал приказ готовить машины к подрыву?

— Нет.

— Тогда готовь батарейный залп «землетрясами» вот сюда — показал он на противоположный тому, по которому тыкал край стола. Как только стелс пихоты добудут данные по второму командуй огонь.

— Батарейный залп? Ты в курсе сколько это стоит?

— Комиссар, выскажите своё мнение по вопросу полковника.

Высказываться я не стал, просто взял в руку большой пистолет. Я же теперь герой, а не трикстер, следовательно, когда я открываю рот это должно означать начало зубодробительно пафосной речи. Но на неё у меня сейчас настроения нет.

— Есть батарейный залп, генерал Де-Градант — нехотя ответил Арно.

— Кумулятивы к бою! Цельтесь выше центра массы! Огонь с первой машины и далее по результатам, после поджога цели прекратить обстрел! — сказал Де-Градант, держа руку над столом по центру, ближе к «первому» краю стола.

Через две минуты один из бойцов вскочил от своего магического шара, развернулся к командующим и отрапортовал об успешном поражении цели, с трудом перекрикивая рёв чудовища, который под конец доклада с хрипом оборвался. Боец прокомментировал: «Кажется, огонь добрался до лёгких этой твари, месье!». Они что, просто сожгли гигантского ящера? А что, так можно было?

Так, этот мир — жертва попаданца-прогрессора, технологии примерно на уровне конца двадцатого века. Если кумулятивы тут также предназначены для борьбы с танками, то они должны иметь что-то около пяти тысяч градусов при попадании, что сопоставимо с температурой на поверхности солнца. Далее, ящер, вероятно, сделан из мяса. Прочного, оттюнингованного системой, но всё же мяса, а мясо на 80 % состоит из воды, если говорить о человеческом. Оставшиеся 20 состоят в основном из отлично горящего углерода, и если у твари меньше воды в мышцах, это только улучшает её горючесть. Значит, если этот ящер не приспособлен к заплывам по поверхности звёзд, от одного попадания он начнёт стремительно терять влагу, а потом и гореть, да так, что никакой водой не потушить. Кому вообще могла прийти в голову идея бороться с гигантскими мясными монстрами посредством гигантских железных роботов? С другой стороны, это позволяет эпично «полезать в робота» очередного Синдзи, что почти так же весело как «шевелить Плотву».

Весёлая, однако, подбирается компания — начальник лагеря Де-Генерат, артиллерист Де-Билль, танкист и военный командир Де-Градант, и разведчик Д’Артаньян. Из задумчивости меня вывел крик генерала: «Чего ты ждёшь!?». Я посмотрел Де-Биллю в глаза и начал поднимать руку с пистолетом. Тот тут же отдал команду на выстрел своей батарее. Генерал приказал продолжать обстрел по готовности орудий, но вскоре получил доклад о том, что ящер оглушён и начал отдавать приказы пехоте, перебрасывая её ближе к твари. Если я хочу заделаться героем, то самое время оказаться на передовой, тем более что выдавливать залпы из Де-Билля больше не нужно.

Юнгерн сам нашёл меня и ждал напротив штаба. Я вскочил на переднее сидение и приказал ехать к оглушённому ящеру. По пути мы обогнали большие, в два раза шире тачанки, танки, медленно ползущие вперёд. На бортах красовалось подтверждение моего предположения о хозяине этого полка — белый ромб на чёрном поле. Такими темпами они не скоро смогут добить «трицератопса». На выезде из лагеря толпы не было, перед нами через открытый КПП проскочили два грузовика, и ещё несколько катились позади.

Пришлось объехать пару холмов, прежде чем показалась голова ящера. Завораживающее, величественное зрелище. Фентези достойно огрызалось наступающим технологическим армиям, жаль только не особо эффективно. Красиво, с достоинством, но без шансов на победу. Вскоре мне надоело разглядывать лежащую тушу, и я начал глядеть по сторонам. Я очень удивился, увидев на дереве сопоставимую по масштабам с динозавром ворону. А может не ворону, а вполне себе человека в чёрном балахоне. Из наших в этом направлении только «стелс пихоты», как назвал обнаруживших меня невидимых разведчиков генерал, и у них совсем другая форма. Не знаю почему никто больше не отреагировал на этого гения маскировки, но если всё сделать быстро, я ещё успею к динозавру вперёд танков.

Юнгерн загнал машину между холмов, и я пошёл справлять малую нужду в кустики. Бывает, ехал с врагом сражаться, но слегка зассал. А может и обделался, раз так долго из кустов не появляется… Во всяком случае я надеялся, что засевший на дереве урод подумает именно так, пока я обхожу холм с другой стороны. Стрелять из пулемёта я не стал по причине желания взять мутного типа живьём, к тому же я не был уверен на 100 % что это враг. Только на 95, а убить своего, пусть даже с вероятностью 5 % я не хочу.

Вооружившись двумя маленькими пистолетами, я обстрелял дерево, наблюдатель упал. Подойдя ближе я убедился, что ни разу по нему не попал — навык стрельбы даёт о себе знать, в прошлый раз я не попал туда, куда целился с трёх метров, а тут минимум десять, да ещё и с двух рук. Хотя я именно тот стрелок, который вторым пистолетом удваивает шансы на попадание, так как чем больше попыток, тем больше вероятность наступления маловероятного случайного события.

Небольшого роста человек в чёрном балахоне лежал без сознания, видимо после удара головой. Похлопывания по щекам ничего не дали, потому я просто потащил тело в машину, попутно приказывая Ши подготовить его к допросу. Я очень давно не заряжал кольцо, но ситуация, в которой я находился вполне соответствовала критериям зарядки: я же играю Тысячеликого героя, а значит у меня всегда будет немного энергии для активации демонессы в реальности. Правда это также означает, что она постоянно имеет доступ к моему зрению и слуху, что я понял после нашей сделки. Юнгерну я сказал, чтобы он убил пленника, как только я закончу допрос, и Ши «включила» бедолагу.

— Ну что, партизан, Родину предавать будешь?

— Ты кто? Как ты меня нашёл? — ответил пленник.

— Вопросы здесь задаю я! — и удар кастетом в челюсть. Сейчас будет плеваться, делаю злые глаза и поднимаю голову за волосы, чтобы он смотрел на меня. Кровавые слюни летят мне в лицо вместе с зубным крошевом.

— Как же тебе повезло, что я настоящий благородный герой! Попадись ты кому другому, уже без головы валялся бы, за такую-то выходку! Но я — воплощение добра и справедливости, а потому отпущу тебя, если ответишь на мои вопросы.

— Поклянись Грамматику, что не будешь меня убивать — слегка шепеляво отвечает пленник.

— Клянусь Грамматику и Системе, что я не стану тебя убивать! — так же пафосно произнёс я, обтекая кровавой слюной. Игнорировать её было крайне тяжело, но разве герои отвлекаются на подобные мелочи? В том, что он поверит моим словам я даже не сомневался, во-первых, он думает, что мы с ним одни, а значит кроме меня бояться некого, а во-вторых, Ши немного подкрутила олуху доверчивость, о чём и сообщила мне перед «включением».

Как я и предполагал, гигантские ящеры призваны в результате ритуала, проведённого магами врага, что звучит довольно-таки похоже на вчерашние события с демонической бомбардировкой. Если убийство мага так сильно сказалось на демонах, возможно с динозавром получится также. Пленник подтвердил, что ритуал поддерживается непрерывно, а сам он стоял на стрёме. В этот момент оглушённый динозавр поднялся на ноги, и земля задрожала от его топота — похоже, уехавшим вперёд грузовикам пришёл пиздец.

Юнгерн казнил языка ударом монтировки по затылку, и я наконец смог размазать кровь по лицу. План дальнейших действий был прост и надёжен — я бегу бить ящерице в глаз, а Юнгерн таранит магов машиной, чтобы не шуметь. Оставить военнопленного в живых я не мог ни при каких обстоятельствах, он же может рассказать, кто на самом деле уничтожил динозавра.

И вот я, с перекошенным от ярости лицом выхожу один на один с трицератопсом. Рядом, на холмах засели высадившиеся из грузовиков солдаты, трясущиеся от ужаса, но стреляющие в сторону динозавра под крики и удары сержантов. Непонятно, на что они надеются, даже мой пистолет эту тварь не пробьёт, что и говорить об их мелкокалиберных скорострельных автоматах. А тварь стремительно приближается! Только бы у Юнгерна не возникло никакой заминки! И вроде бы поступь динозавра замедляется… Пора!

Шаг, выстрел, ещё шаг. Повторяю, пока в пистолете не кончаются патроны. Надеюсь, солдатики успели посмотреть на безрассудного идиота, вымазанного в крови. Срываюсь на бег, с максимально доступной скоростью, Ши подсвечивает мои кастеты золотым сиянием. От атаки рогом я легко уклоняюсь, динозавр уже совсем плох, скоро сам свалится. Зрители замерли, тишину нарушает только топот гигантских ног и наполненные болью крики трицератопса. Забегаю под брюхо, пара выстрелов из маленьких пистолетов, а потом удар по колонноподобной ноге, сопровождающийся яркой вспышкой. Тварь заваливается на бок. С помощью стилета забираюсь на лапу, пробираюсь к глазу и обрушиваю на него град ударов. Слизь брызгает во все стороны, потом появляется ещё и кровь. Ши усиливает мой голос, и с криком «Умри, насекомое!» я обрушиваю особенно яркую вспышку на морду чудовища, что сдохло ещё секунд десять назад.

Герой бесстрашно бросился на гигантскую ящерицу и одолел её светящимися кулаками да парой пистолетов, после чего пафосно спрыгнул с головы поверженного врага. Да, идеальное исполнение. Теперь главное не броситься собирать лут — я же не за этим подвиг совершал. Я сделал это потому, что таков мой долг, и не нуждаюсь ни в какой награде, кроме возможности продолжать верно служить нашему королю Бурбону Тринадцатому, а также нести пафосную чушь к трону из пафосной чуши. А вот солдатам хорошо бы выделить немного вина для снятия стресса, натерпелись, бедняги. На то, чтобы объяснить всё это Де-Генерату и остальным полковникам у меня ушло полчаса, но в итоге я превозмог и это испытание, самое тяжёлое за сегодня.

Глава 13

Если бы я знал, к каким последствиям приведёт моя просьба устроить солдатам праздник с винищем, я бы, наверное, не стал настаивать, когда полковники отказались. Нет, они не разрушили пол-лагеря, не сожгли штаб и не взорвали склад артиллерийских боеприпасов (хотя к последнему были очень близки). Но пьяная драка стенка на стенку между стелс-пихотами и артиллеристами всё равно получилась довольно разрушительная.

А дальше, как у Горшка в песне — ну да и шут бы с ним, если б не странный факт: то, что и шут был с ним. Драки в военном лагере запрещены и расследуются как дисциплинарные нарушения, либо дисциплинарной комиссией, состоящей из офицеров и владельцев полков, либо комиссариатом, если таковой имеется. Более приоритетным органом в решении дисциплинарных вопросов является именно комиссариат, как независимая сторона. До моего прибытия подобный инцидент не стали бы даже рассматривать — слишком много интересов может быть затронуто.

Офицерам, например, далеко не всегда выгодно наказывать солдат — дисциплина кнута хорошо работает в линейной пехоте, от которой требуется только стоять и терпеть, тогда как среди высокоуровневых профессионалов типа танковых экипажей отношения солдат с командованием строятся на взаимном уважении, а не страхе. Если же говорить о конфликте двух полков, то каждый полковник будет считать себя потерпевшим и понёсшим большие убытки, а разбирательство превратится в бесконечный цикл взаимных претензий. В этом контексте отсутствие комиссара в лагере означает, что прежние конфликты спускались на тормозах, следовательно, получаемая полковниками выгода значительно перекрывала мелкие убытки.

Но теперь-то комиссар появился, да ещё такой наглый и неудобный выскочка! И начальник лагеря в кратчайшие сроки ждёт протоколы разбирательств по вопросу массовой драки. Юнгерну уже отгрузили огромную пачку бумаги и набор канцелярских принадлежностей под это дело, а участников и свидетелей построили в длинную, выходящую на улицу очередь перед моим новым кабинетом. Заполнять бумажки — вот приключение, которое я заслужил эпической победой над гигантским ящером.

Хорошо ещё подрались «равные» по статусу полки, если бы кто-то из них сцепился с ребятами начальника лагеря или командующего армией (инженерно-пехотный и танковый полк соответственно) разбирательство усугубилось бы тем, что потерпевшему (т. е. более привилегированному, вне зависимости от реального положения дел) полагается компенсация, размер которой я и должен определить. При таком сценарии один из полковников почти гарантировано будет считать меня своим личным врагом.

Свою текущую задачу я вижу в том, чтобы ограничить наказания для бойцов нарядами, а материальные компенсации не назначать вовсе, но подобное решение нужно подкрепить документами — протоколами допросов и верно заполненными формами решений комиссариата. Жаль, что мой старый подход к заполнению документов здесь не сработает: магия обмана накладывается на человека, а не на объект, который он должен увидеть изменённым. Отчёт по дисциплинарному разбирательству с вероятностью 99 % будут показывать кому-то ещё, когда меня не будет рядом, и я моментально буду раскрыт.

Наконец, я приступил к допросам. Естественно, не смухлевать я просто не мог, поэтому Ши запоминала всё, что говорили солдаты, а я тем временем вёл свои заметки. Когда я придумаю, как правильно скомпоновать всё, что узнал в ходе допросов Ши перенесёт запомненное на бумагу, сразу в отредактированном под итоговый сюжет виде. Заметки я вёл чтобы, во-первых, было не так скучно, а во-вторых, чтобы хитрая демонесса не отлынивала от работы, ссылаясь на севшую батарейку.

Драка началась с того, что кто-то из артиллеристов что-то украл у разведчиков. Кто именно, у кого именно, выяснить не удалось ни у одной из сторон конфликта. Более того, у разведчиков ничего не пропало. Но обе стороны единогласны: кража имела место быть. Заметку об этом я озаглавил «Реверс и философский макгаффин», потому что украден был именно он. Что такое макгаффин? По версии популяризировавшего этот термин режиссёра это приспособление для ловли львов в шотландских горах. Где нет львов. Следовательно, никакого макгаффина тоже нет, что не помешало моим подопечным его украсть.

Следующая заметка касалась битвы четырёх чемпионов, по два от каждого полка. Кажется, это сражение должно было быть пародией на офицерскую дуэль, которая по последней моде проходила с использованием огнестрельного оружия, и здесь я впервые столкнулся с необходимостью корректировки предоставляемого кольцом перевода, потому что юмор ситуации явно был очевиден каждому солдату, и только я ничего не мог понять. Оказалось, что офицеры стреляют друг в друга, а солдаты, наоборот, состязаются в количестве «попаданий». Только вместо оружия у них стопки с крепким алкоголем, которые они и именуют «выстрелами». Притом чемпионы только выпивают, а вот кому из двух бойцов получать «выстрел» решает третий, так что это битва не только печёнок, но и умов. Так появилась заметка «Реверс и кубок огненной воды».

И разведчики в «турнире трёх» проиграли, но не сломались. Им давно казалось странным, что на территории лагеря нет ни одного склада с боеприпасами для артиллерии, а зная полковника Де-Билля как параноика и перестраховщика, стелс-пихоты решили, что склад существует, просто никто не может его найти. А раз его уже год никто не может найти значит краденный макгаффин спрятан именно там! И всерьёз взялись за поиски склада. Описание Де-Билля от подчинённых Д’Артаньяна немного не вязалось с тем, что я успел узнать об этом полковнике, так что я напрямую спросил артиллеристов, где они хранят боеприпасы.

Оказалось, что жадина Де-Билль просто не покупает столько снарядов, чтобы иметь необходимость в складе, всё что есть хранится внутри самоходных машин. Солдаты имеют разные мнения по этому вопросу, но в среднем я смог понять, что снаряды к пушкам тех моделей, что стоя́т на вооружении полка сто́ят действительно дорого. В отличии от основанных на обычной взрывчатке фугасов с Земли, здесь используются сложные алхимическо-магические составы, приспособленные бороться с уникальными для этого мира способами защиты. Например, земляной вал, зачарованный сильным магом элементалистом по прочности значительно превосходит железобетонную стену аналогичной толщины, и обстреливать такое укрепление динамитом можно очень долго, а вот «землетряс» справится за один или два удара. Немагические бомбы тоже используются, но уже отходят на второй план, так что в свежесобранной армии не присутствуют вовсе.

«Баллисты» же и вовсе заряжаются чистым золотом, если смотреть на ценник «гарпуна». Из чего на самом деле сделан снаряд никто, кроме производителя, не вникал, главное, что он самонаводящийся, пробивает любую броню и убивает всех известных монстров одним попаданием. Но в бою «баллиста» всё равно промахнулась, и это очень странно. Ни у кого из опрошенных не было даже предположений о том, почему так произошло.

А что разведчики? Ну, кто ищет, тот всегда найдёт, возможно не то, и не по тому месту, но найдёт. Нашли заначку артиллеристов, которой те как раз пришли догоняться, в результате чего и началась драка. Заметку я озаглавил «Реверс и несуществующая комната».

В процессе следствия выяснилось, что один из офицеров разведчиков пытался драку предотвратить, за что был посажен в освободившуюся от заначки яму, при том совместными усилиями дерущихся. Операцию по его спасению я назвал «Реверс и узник совести». Под конец мне стало интересно, откуда пошла взаимная неприязнь между этими двумя полками, и вот что я выяснил.

Когда я собирал лут с демонолога, боец появился передо мной как будто из ниоткуда, что на самом деле было немного не так. Он подошёл в системной невидимости, улучшенной специально разработанной для нужд военной разведки артефактной бронёй. Чтобы не звенеть пластинами и не сковывать движения такая броня делалась из кожи, ну а лучшие изделия из кожи производят конечно же в храмах Химеры. Все верующие Химеры как минимум бисексуальны, и пусть ношение брони не означало поклонение богине покровительнице, символ Химеры — стилизованная львиная лапка на доспехах присутствовал. Это как носить белый плащ с красным крестом и доказывать всем, что ты не тамплиер.

Короче, полк Д’Артаньяна носил самую крутую броню во всей армии и мог с уверенностью отвечать тем, кто называет их пидорасами, что они так говорят из зависти. Тянулись недели и месяцы, а шутка всё не теряла актуальности, тогда как отмазка про зависть уже приелась. А потом подколки вышли на новый уровень, когда кто-то придумал термин «стелс-пихот». Это уже не просто пидорасы, это невидимые, подкрадывающиеся со спины боевые гомосеки! Опасно, блин. Думали над ответом разведчики долго, дело осложнялось тем, что на «старшие» полки лучше даже словами не наезжать, в итоге остановились на артиллеристах, обозвав тех «глубоким тылом». По сути верно, артиллерия всегда позади всех, но тут ведь дело в другом. Если тот, кого ты называешь пидорасом отвечает, что ты — глубокий тыл… Это он что, проверял что-ли? Короче, вражда не на жизнь, а на смерть. Это всё я записал под заголовком «Реверс и методы рационального мышления».

Ближе к вечеру я определился с сюжетом будущего отчёта, и начал рассказывать Ши её задачу, но оказалось, что даже с пояснениями она не понимает, какие части записей вырезать, а что, наоборот, добавить. Тогда демонесса предложила своё решение этой проблемы — дать ей доступ к сознанию полностью, а не только к слуху и зрению, которыми она и так пользуется всегда, пока у кольца есть заряд. Я не хотел соглашаться, но протоколов нужно много, и даже когда они будут готовы это лишь половина работы. К тому же она успешно рулила моим телом два дня назад, а тут я ещё и контролировать её буду… Короче, совместными усилиями справились за полчаса.

Вторая половина работы заключается в заполнении форм решений комиссариата и раздачи наказаний, и вот это заставило меня всерьёз задуматься. Задуматься о том, что такое страх. Страшно ли жить, зная всю свою судьбу наперёд? Жить внутри замкнутого круга, в холоде уральских гор, из которого некуда уходить? Или может быть страшно в смертельном бою, с врагом, который не имеет для тебя ни малейшего значения, защищая лишь коммерческие интересы одного олигарха?

О, это всё не более чем милые мелочи жизни, проявления Хаоса в реальности. Но бумажки… Наверное, если бы не пассивка бесстрашия, я бы сейчас забился в угол к стенке лицом и плакал. Можно переехать в другой город, можно попасть в другой мир, но нельзя избежать, как налогов и смерти, нельзя избежать бюрократии. Какой в этом смысл? Почему я не могу просто озвучить свою волю, тут же есть следящие за всем боги и даже система!

Впрочем, неважно. Я бы не был собой, если бы не знал, как справляться с такими вызовами судьбы. Рационально осмыслить бюрократию невозможно, так что приступая к заполнению форм просто нужно «отключить мозг». Не думать, а делать. Но если я и ценил в жизни хоть что-то, то это мой разум, а потому боль от подобного действия шла нестерпимая. Как если бы бегун вдруг остался без ног, и в то же время знал, что легко может всё вернуть как было, только вот это спасение под запретом.

Морально истощённый я рухнул на кровать и почти сразу уснул. Потом начался сон, и в него пробралась Ши, у которой я забыл забрать доступ к сознанию. Затрудняюсь сказать, что было до того, как я осознал её присутствие, но после мы с лоли Ши лепили куличики в песочнице. С утра я решил её не ограничивать, потому как, если честно, попал в тупик. Совершенно очевидно, что даже после такого нападения армия не пойдёт в контратаку, значит мне нужно наимпровизировать новый план. Демонесса получила задание высматривать разные мелочи, не доступные мне из-за недостаточного знания порядков этого мира и собирать системную информацию.

Вчера мне удалось заполнить гораздо меньше бумажек, чем требовалось, к тому же я был почти уверен, что их придётся переделывать. Чтобы узнать в чём я ошибся нужно попытаться их сдать, пусть мне там красной ручкой почиркают. В своё время, при сдаче диплома, я прошёл четыре круга чирканья красной ручкой, и это было больно. В этот раз постараюсь управится быстрее, тем более что мне помогает «всемогущий» демон. Который, правда, не может снять эффекты опьянения и похмелья и заполнить бумажки за меня. Но в остальном — всемогущий. Наверное.

Юнгерн наотрез отказался готовить мне чай, так что пришлось мобилизовать бойца из местных. Если разобраться, он и раньше ничего мне не готовил, а делился тем, что приготовил для себя. Теперь же Герой Дороги пользовался общей столовой, что автоматически избавило меня от необходимости проводить там инспекцию: раз Юнгерну нравится, значит беспокоиться не о чем.

В приёмной начальника лагеря я стал свидетелем странного ритуала — красавица секретарша и два бойца в форме, больше похожей на парадную ливрею, чем на одежду солдата, смотрели на стену и пили чай. Боковым зрением они должны были меня видеть, но никак не отреагировали, сохраняя церемониальное молчание. Я просто стоял и осторожно выглядывал из ахуя, в который провалился от вида этой картины.

— Вы что-то хотели, комиссар? — спросила девушка.

— Да, я вот тут заполнил некоторые бумаги, но, боюсь, во время моей учёбы использовались другие формы, поэтому я не уверен…

— Как? Вы не следите за рассылками Храма? — ответила она. Какого, нахрен, храма?..

— Никогда не слышал, чтобы храм, в котором я бываю, делал рассылки. — В этом мире вроде бы политеизм, а значит я не буду выглядеть дураком если скажу, что верую в другого бога. Главное, чтобы не спросила в какого, я свой атеизм даже в целях конспирации нарушать не собираюсь.

— Но, это же рассылка Храма. Все работающие с документами должны за ней следить.

— Вы, несомненно, правы, но, кажется, мой конверт упал в лужу крови того гигантского динозавра. Знаете, со мной такое часто случается. — Ши дико завыла в голове, и я уловил какую-то её эмоцию, вроде как она хочет, чтобы я говорил этой женщине только правду. Странно, вообще то Ши терпеть не может, когда я общаюсь с другими женщинами, откуда такая забота?

— Так значит слухи о ваших подвигах правдивы, месье Гатт?

— На сколько это слово вообще применимо к слухам, да. — уклончиво ответил я. Ши успокоилась.

— Что вы хотели мне показать?

— Вот, бумаги.

— Так. Да, это… Это совсем не… Ох, а тут вообще! Комиссар Рене Гатт, герой вы или нет, но к своим обязанностям нужно относиться серьёзно! Где же ваша ответственность? С вашими полномочиями, эти бумаги просто опасны!

— Полномочия, да… Мой дядя Борис, по прозвищу Бритва, перед бегством из страны сказал мне: Рев… Э, он сказал: «Рене, чем больше сила, тем больше возможностей послать нахер любую ответственность». Наверное, если бы у него было чуть больше силы, ему бы не пришлось уезжать…

— Ваш дядя был чудовищем!

— Зато обаятельным!

— Хватит паясничать, комиссар. Поймите, в ваших руках запятая во фразе «казнить нельзя помиловать» имеет решающее значение, так что впредь думайте, когда заполняете бумаги!

— Да, вы как всегда правы. Можете пометить, где именно я ошибся?

Выходя из канцелярии, я спросил у Ши, что её так обеспокоило.

— Реверс, ты вообще жить хочешь? — ответила она. Кажется, впервые Ши назвала меня по имени, видимо ситуация с секретаршей сильно выбила её из равновесия.

— Ты же вроде читала мой статус?

— Как? Твоя машинка пишет на непонятном языке, а мысли я без разрешения смотреть не могу.

— Тогда, цитирую: «Жить как все мне скучно, мне и смерть игрушка».

— Ладно, поставлю вопрос иначе. Если ты так хочешь умереть, то может сначала трахнешь меня? И снимешь кольцо, прежде чем ещё раз пойдёшь к этой сучке?

— Ты о чём?

— Это избранная Вирджинии, разве не очевидно?

— Очевидно, и я в курсе. Выражайся яснее!

— От неё за пять метров порядком тянет! Даже не нужно смотреть ваши статусы, чтобы понять что ты — Трикстер, а она — Стандартизатор! Если она узнает кто ты — сразу же набросится и выжжет твоё сознание вместе со мной, а ты ещё и врать ей пытался… Проклятье, прелесть, мне ведь даже тысячи лет нету, пожалей маленькую демонессу!

— Кстати, твоя маленькая версия выглядит очень мило.

— Спасибо, моя прелесть. Но с Кресанией всё равно лучше без меня разговаривай, хорошо?

— С кем?

— Эту избранную зовут Кресания, она жрица центрального храма пятьдесят пятого уровня, титул «Свидетель Королевской Печати».

— И что всё это значит?

— Понятия не имею.

Глава 14

Итак, в лагере есть человек, который очень хочет меня убить, но пока не знает об этом. К тому же этот человек занимается официальным общением лагеря с высшим командованием, которое занимает определённое место в моих планах. Свидетель Королевской Печати, звучит немного странно… Нужно как-то аккуратно навести справки о повелительнице справок.

Заняться этим я поручил Юнгерну, и обозначил два интересующих направления. Во-первых, разузнать об успехах солдат и офицеров в деле соблазнения Кресании, потому как завалить тварь 55 уровня я смогу только в койку, что для избранной Вирджинии не менее опасно, чем бой с настоящим оружием. Во-вторых, узнать, что такое Центральный Храм и что означает её титул, а также толкование терминов «Трикстер» и «Стандартизатор».

Сам я направился в кабинет, заполнять оставшиеся бумажки по образцу. Я даже не сомневался, что Кресания найдёт, до чего докопаться, поэтому сразу приказал Ши наложить на неё обманные чары. Остальные вчитываться в документы не станут и недостатков в оформлении не заметят, или не придадут значения. Закончить постарался пораньше, ведь меня ждал увлекательный мини-сериал со мной в главной роли, на обложке которого я сидел на диване, одетый в сет чернокожника, а за моей спиной стояли пять работниц борделя…

Несмотря на богатый опыт просмотра «утерянной» памяти, наработанный за долгую жизнь в качестве русского алкоголика, сейчас я решил воспользоваться помощью Ши, чтобы она слегка обработала материал. Все недостаточно эротичные сцены деградировали до быстрых «текстовых» воспоминаний, а моменты высшего драматического накала наоборот, растянулись как будто в слоу-мо.

И вот, когда я уже решил, что в ближайшее время ничто в мире не способно меня возбудить, реальность преподнесла сюрприз. Я неоднократно видел, как подготовленные мной документы доводят женщин до сарказма. Первый опыт произошёл ещё в школе, и дальше всё становилось только сильнее и масштабнее. Сейчас я наблюдал, как Кресания читает отчёт под чарами Ши и буквально кончает. Немного стесняется, пытается скрыть свои эмоции, но «идеально» заполненные бумаги всё глубже входят в её психику, она наращивает темп перелистывания, подмахивая длинным ровным строчкам своими прекрасными глазками, и на последней странице замирает в финальном трепете.

Возможно, я всё не так понял, но вставать и выходить после её слов «Всё верно, комиссар, я передам ваш отчёт полковнику» не спешил. Да и самой ей не легко далась такая длинная фраза, она почти минуту выравнивала дыхание и пила воду, прежде чем это сказать.

Перед обедом пришёл Юнгерн с докладом.

— Пока помню, начну с титула. — сказал он.

— Свидетель Королевской Печати?

— Да, тут в лагере есть небольшая библиотека, я там второй день читаю. Чтобы внимание не привлекать, вчера любовный роман взял, а сегодня — Малую энциклопедию Системы.

— Хорош! Даже я, наверное, не додумался бы. Ты настоящий шпион стал, Юнгерн!

— Да надоело уже! Хочется как раньше, вот друг, вот враг, вот пулемёт…

— Ну, взгляни на это с другой стороны, у твоей Мари дырка всяко нежнее, чем у пулемёта, а Юнгерн-солдат с ней бы никогда не познакомился.

— Короче, пока не забыл! Свидетель Королевской Печати знает, когда и на что король ставит печать. Титул это очень редкий, является маловероятным результатом ритуала посвящения в госслужащие. Очень ценится там, где важна безопасность и надёжность связи с верховными государственными органами, вот.

— Хорошо, что я не решился сразу с приказом от короля сюда приезжать…

— Так, теперь про Центральный Храм, это дом Вирджинии, то есть она там правда живёт, в окружении своих избранных.

— О как. А чё тогда Кресания здесь забыла?

— В энциклопедии написано, что жрицы могут покидать храм «по зову судьбы», что бы это не означало.

— «Таков путь», как же. Видел я одну такую целочку, только там не трусики снимать нельзя было, а шлем.

— Так трусики ей снимать можно.

— В одиночестве, чтобы помыться? Это не считается.

— Да нет, Д’Артаньян ей куни делал.

— Что?

— Я тоже сначала не поверил, но он же не просто так форму у Химеры покупает. Богиня одраила его звериной формой.

— Вот же лис-пиздолиз!

— Нет, он вроде-бы мангуст.

— И что, он совратил Избранную Вирджинии?

— Он вызвал её на ритуальный поединок, символизирующий противостояние их богинь-покровительниц, и проиграл. Не смог доставить девочке удовольствие.

— Интересные тут ритуалы, надо будет тоже в библиотеку записаться. Там же есть книга с описанием подробностей?

— Не знаю.

— Ладно, а что по терминам, которые я просил?

— В Малой энциклопедии их нет.

Мда, не густо. С другой стороны, мне удалось сделать то, чего не смог высокоуровневый полковник с дарами богини… Пусть даже я, как всегда, жульничал. А это уже наводит на интересные выводы: Кресанию возбуждают не люди, а буквы, красиво написанные в правильных местах. Если пойти на риск, я могу даже без сбора дополнительных данных лишить её девственности. Не так-то просто сместить сексуальную ориентацию человека настолько сильно, значит связь с покровительницей у Кресании очень сильна, и нарушится после дефлорации. Вариант, что она дошла до такого без помощи богини я даже не рассматриваю.

Это может её убить. Готов ли я подвергнуть человека смертельной опасности просто чтобы посмотреть, что получится? Пожалуй, нет. Но если добавить сюда то, что она не даст мне подделать приказ о наступлении, а ещё то, что Ши считает Кресанию опасной для меня лично… Запятые расставлены, моя дорогая, помиловать нельзя.

Для начала я направился к Д’Артаньяну, разузнать о его методах работы, а точнее — узнать причину их полной неэффективности. Жил полковник в небольшом доме рядом со штабом, но там я его не застал, а денщик перенаправил меня в штаб. В штабе как будто ничего не поменялось за прошедшие три дня, все при деле, атмосфера напряжённого спокойствия, которая появляется только когда каждый в коллективе точно знает, что и зачем делает. Без истерик Де-Билля это особенно заметно. У стола с проекцией стоит только один человек. Тот, кого я ищу.

— Полковник Д’Артаньян?

— Здравствуйте, комиссар Рене Гатт. Чем обязан вашему вниманию?

— Я несколько обеспокоен эффективностью вашего полка при выполнении повседневных задач, в частности охраны внешнего периметра и предотвращения проникновения врага в наш тыл.

— Да как вы смеете… — начал он и осёкся — Впрочем, к чему эта бравада. Я тоже крайне обеспокоен этими вещами и буду рад любой помощи.

Внезапно. Я рассчитывал просто наехать и оставить полковника обтекать в гордом одиночестве, а тут вдруг такое…

— Какие меры вы уже предпринимали? — понятия не имею, что теперь говорить, хоть послушаю.

— После пропажи патруля начальник лагеря сократил мне финансирование, так что глубоких рейдов мы больше не проводим, итак мне приходится доплачивать бойцам из собственного бюджета. Сейчас лагерь с тыла прикрывают пять групп моих людей, но как вы заметили в день приезда — этого катастрофически не хватает.

— А до пропажи патруля случались нападения с тыла?

— К сожалению да, но потерь удавалось избегать. Кажется, враги заинтересованы в войне не больше нашего, если вы понимаете, о чём я.

— Разумеется — Нихрена я на самом деле не понимаю, но ему лучше об этом не знать — Со мной вы можете быть полностью откровенны, я целиком на вашей стороне.

— Да, пожалуй. Если бы не вы, артиллеристы остались бы безнаказанными. Вот что я вам скажу, месье Гатт: даже если бы мы поставили наблюдателей на каждый холм, и в каждую долину, мы всё равно не смогли бы ничего увидеть.

— Вы говорите об иллюзиях?

— Нет, иллюзии мы бы заметили через кристаллы — полковник сделал указательный жест на сосредоточенно всматривающихся в магические шары бойцов.

— Тогда о магии обмана?

— Нет, я не говорю о магии обмана. Но думаю.

— Я вас услышал, полковник. Вы консультировались с магами по поводу своих мыслей?

— В лагере только «горючие», а нанять профессионалов в такой области… Ну, они же все у Лироя на контроле. Не удивляйтесь, я прекрасно понимаю, что уже наговорил себе на хороший срок. Но, вы же на моей стороне? И вы знаете, за что нас зовут стелс пихотами?

Удивился я такому обозначению магов — «горючие». Это маги огня что-ли? А контроль над магами обмана наоборот, кажется мне вполне естественным. Я бы на месте главы секретной службы тоже так делал.

— Да, я уточнял. Забавные сказки про подкрадывающихся со спины невидимых мужеложцев.

— Нелепые сказки, комиссар. Рад, что мы так хорошо понимаем друг друга — сказал он и протянул мне руку. Так, в антибактериальной перчатке не считается же, да? И вообще один раз не пидорас… Короче, пожимаю руку и ухожу. Тем более что Ши уже давно закончила своё дело.

Остаток дня я провёл в библиотеке, за книжкой о богах и присущих им публичных ритуалах. Ничего похожего на рассказ Юнгерна я не нашёл, зато узнал немного об источниках доходов Вирджинии. Помимо сдачи своих жриц в наём она зарабатывает разработкой и поддержанием бюрократических систем для всех государств этого мира. Жрицы тоже занимаются главным образом бюрократией, да и вообще эта богиня покровительствует всем, кто классической ебле предпочитает еблю мозгов, если сильно упрощать и обобщать написанное в справочнике. Получается, что «зов судьбы» работает только по предоплате, это следует учитывать в дальнейшем.

Когда Кресания пришла ко мне вечером, я совсем не удивился, ведь это было частью плана.

— О, Кресания, заходите, должно быть сама судьба привела вас сюда.

— Да, это была судьба, как я сразу этого не поняла! — Ага, судьба, а вовсе не вскрытый отчёт об инциденте с участием разведчиков и одного бравого комиссара, который содержал неведомую шифровку для генерального штаба и маленькую приписочку о собранных трофеях.

— Прошу прощения за казарменный вид моего жилища, ещё не успел его как следует обжить. Располагайтесь в кабинете, прошу вас, я сейчас принесу нам чай, и, если изволите, печенье?

— Вы так добры, комиссар, я даже не понимаю, почему вашим именем пугают солдат!

О, подожди немного, стану чуть известнее и моим именем начнут детей пугать. Только настоящим, а не этим псевдонимом.

Заваривать чай я сильно отвык, а до упаковки пакетиками здесь прогресс ещё не дошёл. Хорошо хоть печенье заготовить не забыл. Я заранее знал, что увижу в кабинете, и предполагал, что до чая дело всё равно не дойдёт, но старался как мог. Девочке нужно дать время на разогрев, да и накладывать обманные чары на неё лишний раз не хочется, потому как второй дебаф снижает эффективность воздействия вполовину, то есть на каждую обманку останется по 17 единиц, а этого на такого монстра как Кресания может не хватить.

Когда я открыл дверь в кабинет, она сидела за моим столом и листала лежавшую там книгу — обычный атлас Кемоса, взятый мною в библиотеке. Увидев меня, жрица дёрнулась, но продолжила держать книгу в руках.

— Вы тоже любите картографию? — сказал я, комментируя её интерес к книге.

— Да, конечно! Особенно такие красивые карты, аккуратные и точные. Это очень хороший атлас, как и все работы Леоны Винченской. — Врёт. Плевать ей на карты, главное, чтобы буквы стройненькие и линии изящные. Сейчас нужно потихоньку начинать расставлять мою сеть лжи и надеяться, что её способность не сработает.

— Вы считаете карты красивыми? Никогда о них так не думал. Я просто смотрю на эти бескрайние просторы, тысячи городов и паутину дорог, и думаю: может быть там, на этом просторе есть место, где можно спрятаться от… Судьбы.

— Вы боитесь… Её? — она тоже говорит о судьбе как о живом существе? И стремается произносить имя? Да она ещё тупее пафосного ничтожества, которое я сейчас отигрываю!

— А разве может герой вообще чего-то бояться? Посмотрите, только за эту неделю я трижды спас этот лагерь, добыл информацию, способную переломить ход всей войны, и что получил взамен? Трофейную книгу?

Повисло молчание, и я, выдержав театральную паузу, продолжил:

— Герою не пристало жаловаться на судьбу. Вот поэтому я смотрю на карту, и ищу город, где судьба меня не найдёт! Как вы считаете, в Ватикане, под сенью Центрального храма, можно спрятаться от Судьбы?

— Нет. Там от судьбы точно не спрятаться, я проверяла.

— Проверяли? Вы тоже ищите… Свободу? — сказал я с придыханием на последнем слове. Если она ещё способна чувствовать неискренность, то я труп, потому как в свободу я верю ещё меньше, чем в богов.

— Да! Так приятно… — сказала она, переворачивая страницу — найти родственную душу!

— О, Кресания, вы не представляете как я рад! Все эти годы, я думал, что одинок в своём тайном стремлении! Возможно теперь, вместе, мы сможем обрести… обрести Свободу! — лучше бы жрице уламываться побыстрее, я почти физически чувствую боль от исторгаемой моим персонажем банальности.

— Вы так думаете? Я пыталась, со многими…

— То есть нас таких много?

— Да. Наверное, каждый избранный хоть раз задумывался о Свободе. Я даже видела одну книгу с советами… — она замолчала, глядя на меня. А это успех! Впервые она отвлеклась от источника своего извращённого наслаждения.

— Мы можем попробовать что-нибудь из этой книги?

— Это не просто книга, на самом деле. Это темнейший из гримуаров, выходящий за пределы обычного понимания зла…

— Я не боюсь!

— Это книга Хаоса.

— Я готов на всё ради Свободы!

— Чтобы пасть в Хаос нужно совершить что-то действительно страшное…

— Убить разумного? — в моём рейтинге нелюбимых слов «разумный» стоит на третьем месте, сразу за «Богом» и «Свободой». К сожалению, мир населяют мудаки, так что именовать всех без разбору разумными…

— Хуже. Нужно предать что-то очень значительное. Бога. Короля. Родину.

— Это… сложнее.

— Мы справимся. — сказала она с уверенностью.

— Вы намекаете на… — я одними глазами указал на койку.

— Вы комиссар и должны заботится о боевом духе лагеря также, как я должна блюсти свою связь с богиней. Если вы оборвёте… ЭТО, армия лишится связи и порядка. А мы погрузимся в Хаос.

— Ради Свободы, я готов.

Я взял её сзади, в коленно-локтевой. Она листала отмеченный обманом атлас всё это время, заставляя меня сомневаться в причинах её томных стонов. Я принципиально не засекал время, но когда всё закончилось она рухнула на кровать без сознания, хотя я нисколько не устал. Пульс Кресании замедлялся, как и дыхание, я отнёс её домой, в выделенную ей комнату, застелил кровать окровавленной простынёй и положил рядом с кроватью набор свечей, одну из которых сломал. Интересно, расследовать её гибель тоже поручат мне?

Завтра утром генштаб ответит на «шифровку» приказом о немедленном наступлении, и никто не сможет опровергнуть подлинность печати. Д’Артаньян рвётся в бой, и его вполне хватит чтобы взять столицу Хобритании в осаду. А когда защитники увидят танки, моя миссия будет выполнена, а значит можно будет вплотную заняться нормальными попаданческими делами — пополнением гарема и сбором нагибучих артефактов.

Заведу детишек, выучусь колдовать, изобрету гугл, сдохну от скуки через три года — романтика! Если захочу прожить подольше, может вернусь к писательству, с ресурсами императора этого мира даже такая бездарность как я станет самым популярным автором.

Даже на пороге такого триумфа присутствовала лёгкая нотка печали. Да, я, обычный человек, всех победил, но получил ли я то, что хотел? Кресания хотела свободы и её обрела, а мне к такому результату ещё много лет идти. Не к Свободе с большой буквы, которой не существует вовсе, никто даже по-настоящему не знает, что это такое и как она выглядит, а к той настоящей свободе, когда даже скука не способна заставить тебя что-то делать.

Обычно свободу понимают как «делать то, что нравится». И я даже не стану рассматривать вариант — а если мне нравится быть убийцей и рабовладельцем. Ни малейших проблем с этим у меня нет, я отрицаю любую мораль. Дело в другом. Сейчас мне это нравится, а потом надоест. И будет нравиться что-то другое, а потом и оно надоест. Это замкнутый круг, в котором можно жить только вопреки, как я и жил до попадания. И вырваться из этого круга можно только одним способом.

Глава 15

Я тёрся возле канцелярии в ожидании Юнгерна с «приказом», тот задерживался. Наблюдательный пост я занял не слишком рано, и ждал уже около получаса, но… Уж полдень близится, а Юнгерна всё нет. Мимо проскакала четвёрка грамматон-паладинов на белых конях, при полном параде.

Какого хрена они тут делают? И почему, когда так нужна тачанка с пулемётом её под рукой нет? Не знаю, что эти блестящие пидрилы тут забыли, но за ними должок, и я его верну. Перед канцелярией паладины спешились и увели коней с небольшой площадки перед зданием, после чего трое встали треугольником, вытащили щиты и дубинки и замерли, а четвёртый, с двуручным мечом за спиной зашёл внутрь. Солдаты стягивались на площадь, привлечённые шумом. Паладины не позволяли никому заходить внутрь треугольника, так что вскоре собрали за своими спинами плотный полукруг бойцов из всех полков.

Я подошёл ближе, чтобы видеть происходящее на площади, а ещё постарался не привлекая внимание толпы пристроиться точно позади «вершины» треугольника. Когда рыцарь в белом выволок из штаба за волосы Кресанию я сильно удивился. Три паладина с дубинками начали стучать по щитам и кричать «По-зор! По-зор!». Вскоре им вторила вся толпа, а я ощутил вибрацию браслета. Отогнув перчатку, я прочитал:

[Истинный трикстер]

[Эффект на основе морали проигнорирован]

«Ши, что система говорит о Кресании?»

«Кресания, Предавшая Храм жрица 55 уровня. Титул заблокирован.»

О как. То есть мой план всё-таки сработал. Ещё вчера на краешке сознания я заметил лёгкую скорбь от того, что не смогу повторить эту ночь, только уже не омрачённую болью от дурацких речей с моей стороны и порванной целки с её. Мне срочно нужен повод, чтобы вмешаться! Не могу же я спасать её, потому что влюбился.

Тем временем паладин бьёт женщину латной перчаткой по лицу, она падает. Грохот щитов затихает, и начинается второй акт шоу. Волосы паладина развеваются на ветру, блондин с идеальными чертами лица. Или пафосный дурак без шлема и нормального оружия, тут уж как посмотреть.

— Сука! — пинок по животу.

— Падшая тварь! — вытягивает двуручник из-за спины.

— Скажи, всем, пусть услышат! Ради чего ты предала Богиню? — он поднял Кресанию за волосы.

— … — она гордо плюнула ему в лицо. Эй, женщина, знай своё место! Это я должен был сделать! Ты не паладину в рожу плюнула, а мне в тарелку с холодной местью!

— Именем Вирджинии, я приговариваю тебя к смерти! — оплёванный паладин отбросил свою жертву и замахнулся мечом над головой.

В этот момент прогремел выстрел — это я подсунул дуло пистолета под шлем ближайшего паладина и отправил незакреплённый шлем в полёт, забрызгав толпу мозгами и кровью. Хотя, если бы из раны полился ихор, я бы нисколько не удивился. Мечник уставился на меня, стремительно сокращающего и без того небольшую дистанцию. Взмах двуручника завершается на моих рёбрах, но я этого почти не ощущаю — броню не разрубить, а силы на мечах маловато.

Завершаю движение ударом кастета в зубы и продолжаю давить, в итоге мы падаем на землю, а паладин очень жалеет что предпочёл зрелищность предоставляемой шлемом защите, потому как его затылок принимает на себя весь удар от падения с высоты двухметрового роста. Прежде чем оглушение заканчивается я уже сижу на латном нагруднике верхом и опускаю кастет ровно к моменту, когда паладин начинает поднимать голову. Наношу удары один за другим, разбивая лицо в кровавую кашу. Передних зубов точно больше нет, если выживет — будет шепелявить.

Переключиться на пистолет не успеваю — с боков подбегают два оставшихся воина Света, оттаскивают меня и валят на землю, прижимая руки. Тот, что уселся на правую достаёт кинжал. Вот и всё.

Внезапно груз с левой пропадает, а воздух заполняется криками боли, но я не могу оторвать взгляд от лезвия кинжала. Перехватываю смертельный удар левой, начинается борьба, я проигрываю. Паладин развивает успех, давит двумя руками и корпусом, но для лучшей опоры слегка освобождает мою правую. Перчатка подтягивает в ладонь стилет, и я тыкаю паладина под поясные пластины. Этот идиот пренебрёг железным гульфиком, понадеявшись на непротыкаемые штаны. А вот если верить описанию моей брони — гульфик в ней самый главный элемент, хехе.

От такой резкой стимуляции паладин теряет равновесие, и я перекатом оказываюсь на нём. Его правая продолжает бороться с моей левой, а вот я не спешу показывать свои намерения. Делаю вид, что пытаюсь боднуть его в лицо, за что тут же получаю стальную хватку на горло. Отлично. Вдавливаю горло как можно сильнее в захват, через пять секунд потеряю сознание от удушья… Если хвататель проживёт пять секунд, конечно. Стилет, не встречая сопротивления входит в нос под углом, хрустят тонкие кости… Хватка не ослабевает, неужели он настолько тупой, что в черепе действительно нет мозгов? Или настолько петух, что ещё два дня сможет бегать без головы? Отстраняюсь, вырываясь из захвата. Паладин встать не пытается, рука конвульсивно хватает воздух. Загоняю стилет пинком до упора, и враг повержен! Но их же было четыре…

Последний грамматон-паладин стоит перед толпой на коленях и плачет кровью из выдавленных глаз, а сзади, сексуально изогнувшись, его голову держит Кресания. Резкими рывками она заставляет паладина истошно вопить, пока наконец крик не обрывается вместе с горлом. Она оторвала ему голову голыми руками. Позируя в мокрой от крови одежде, она целует голову в губы, перехватывает за обрывок позвоночника и с раскрутки отправляет в далёкий полёт.

«Кресания, жрица жестокости, 60 ур. Титул: Возбудившая богиню» — сказала мне Ши.

«Не только богиню» — ответил я ей.

В повисшей тишине я различил тихое урчание знакомого двигателя — к канцелярии подъехала тачанка Юнгерна. Абсолютно невозмутимый, мой водитель подошёл к стоящему в дверях полковнику Де-Генерату и передал конверт, после чего удалился. Полковник достал из конверта бумагу, прочитал, взглянул на Кресанию, потом снова на бумагу и громко сказал: «Всем командирам прибыть в штаб через десять минут! Мы идём в атаку!»

Глава 16

Де-Генерат прошагал по площади, не обращая внимания ни на меня, ни на трупы, хотя никакие обманные чары не скрывали последствия моей мести. Поравнявшись со мной, он тихо сказал: «Приберите за собой», даже не останавливаясь. Толпа расступилась, пропуская начальника лагеря к штабу, а потом начала рассасываться. Я забрал стилет, сделал контрольный удар «шепелявому» в глазницу, вытер клинок его блондинистыми волосами и продолжил уборку.

Первым делом убрал с площади Кресанию, поручив отходящую от шока жрицу заботам Юнгерна, после чего направился к главному интенданту лагеря. Трофеи он оценил в жалкие пятьдесят тысяч монет — ну что это за детский сад, там только один из четырёх коней столько стоит, породистый дестриер даже на Земле в 21 веке ценится! Но наличными интендант давать больше отказался категорически, плюс все проблемы с легализацией товара и уборкой места сражения тоже переходили к нему. Было бы в моём распоряжении побольше времени, я бы выторговал ещё каких-нибудь ништяков кроме денег, но в штаб мне тоже следовало успеть.

Де-Градант улыбкой отреагировал на реверс нашей сцены первой встречи, на сей раз я бегом обогнал шагающего в плаще генерала и споткнулся в самый неподходящий момент. А я в столь неловкой ситуации радовался тому, что завалился кверху жопой не перед Д’Артаньяном…

Наблюдателей, как и их магических шаров, в штабе не оказалось. Вообще никого, кроме трёх полковников, стоящих вокруг стола в гробовом молчании. Генерал занял место во главе стола и молчание продолжилось. Я развлекался вычислением оптимального местоположения для своей тушки, стоя в тени. Рядом с генералом мне стоять не по статусу. Де-Генерат — породистый сноб, и просто редкостная мразь, Д’Артаньян — пидорас, да и стоит напротив Де-Билля, который после одной нашей встречи запомнил дырку моей пушки лучше, чем дырку собственной жены… Не стоит провоцировать трусоватого артиллериста на «вьетнамские флешбеки».

— Итак, господа, пришла пора сказать это официально. Король приказал нам наступать. — нарушил тишину начальник штаба.

— В этой связи от нас требуется в кратчайшие сроки составить план наступления и без промедлений исполнить его. — взял инициативу военный командир Де-Градант.

— Полковник Д’Артаньян, в какой срок вы сможете составить карты вражеских территорий?

И тут я понял одну маленькую деталь. Не только для меня этот стол выглядит пустым. А в режиме истинного зрения не хватает большой трёхмерной звезды хаоса над столом… Эти идиоты за год стояния не удосужились обзавестись картой вражеских территорий! Даже гражданской! Ну всё, долбоёбы, я этого не хотел, но вы бля сами напросились! ЭТО ПАФОСНАЯ МОТИВИРУЮЩАЯ РЕЧЬ, СУЧАРЫ!

— Братья! Я вижу в ваших глазах тот же страх, который сжимал моё сердце. Возможно наступит день, когда вера в технику покинет род людей, мы предадим огнестрельное оружие и разорвём все цепочки поставок, НО ТОЛЬКО НЕ СЕГОДНЯ! Может быть, придёт час волков, когда наши рожи треснут от обжорства, и настанет закат эпохи прогресса, НО ТОЛЬКО НЕ СЕГОДНЯ! Сегодня мы сразимся с этими отсталыми дикарями! ВРЕМЯ НАСТУПАТЬ И ПОБЕЖДАТЬ!

Закончил я уже стоя на столе… Де-Градант дождался, пока я слезу и вернусь в тень, а потом спросил:

— У кого-то есть предложения лучше?

— … - многозначительно промолчали все.

— Разведчикам выдвигаться по готовности, остальным два часа на организацию маршевой колонны. Можете приступать.

Я решил возглавить вылазку, чтобы «полезные» стелс-пихоты не пропустили какую-нибудь засаду, затаившуюся в ожидании основных сил вторжения. От Юнгерна я знал, что передвигаются разведчики на марше в таких же тачанках как у него, что делает их самым быстрым полком в армии. Особенно на фоне тихоходных танков, движущихся со скоростью пешей колонны.

Юнгерн занял комнату в выделенном мне доме, и именно там я рассчитывал его найти. Да и нашёл, собственно. А вот найти вместе с ним ещё и Кресанию я никак не ожидал, тем более в голом виде, да ещё и сверху. За Юнгерном особого стремления к разврату не наблюдалось, старый вояка женщин не игнорировал, но и не стремился залезть под каждую юбку. Потому я спросил:

— Кресания, что здесь происходит?

— Он что, не видит? — сказала она, глядя на Юнгерна.

— Нет. Он — не видит. Какая-то редкая болезнь или травма, как мне сказали.

— Вы о чём, голубки?

— Я больше не Кресания. Избранная Вирджинии мертва.

— А при чём тут моё зрение?

— Система дала ей смену имени — сдавленно произнёс водитель, когда понял, что жрица отвечать не собирается.

— Значит так, Меченая, я тебя спас, и в благородство играть не буду. Поможешь мне выполнить задание, и мы в расчёте — сказал я, подзаряжая кольцо. Если они не прекратят меня злить своим развратом, натравлю на них Ши.

— Почему «Меченая»?

— Если через минуту не оденешься, узнаешь! — Сказал я. Она посмотрела на Юнгерна, тот слегка кивнул, и они расцепились. Норматив по одеванию жрица завалила, но через две минуты таки стояла передо мной в мужской футболке и брюках цвета хаки, под которыми скрывались белые кружевные трусики и лифчик. Да, я смотрел как она одевалась.

— Командир, ты только это, без обид, хорошо? Она сама на меня набросилась, когда кровь отмыла.

— С чего ты вообще взял, что мне есть до этого дело? Я сюда за водителем шёл, а не за бабой! Собственно, иди готовь транспорт, выезжаем вместе с разведкой.

— Так точно, исполняю. — сказал Юнгерн и поспешно ушёл.

— Теперь ты. Я так понимаю, из канцелярии ты уволилась, как и из храма.

— Ага.

— А ещё за тобой охотятся грамматон-паладины.

— Уже нет, Вирджиния больше не имеет надо мной власти. — Вообще-то речь о слугах Грамматика, а не Вирджинии, но главное в её фразе то, что она считает проблему решённой.

— Вот как? То есть ты обрела ту самую «Свободу»? И что теперь с ней делать будешь?

— То же, что и все — продам её подороже. Только на самом деле нет. Не обрела я свободу. А моя новая богиня сказала мне следовать за тобой, иначе таких пиздячек ввалит, что казнь того паладина покажется скучной.

— Химера всё не унимается? Я же один раз ей отказал!

— Какая Химера? Я теперь избранная Иронии.

— Это ещё кто такая?

— Реверс, ты же знаешь о вторых фазах богов.

— Так, кто меня сдал?

— Торвальд. Он там твоим статусом по подписке торгует, если ты не знал.

— Ну, как тебе сказать… Я догадывался, что он мне не из простого уважения браслет сделал, а учитывая его схожесть с андроидом, который существует только ради сбора данных для последующей их продажи… — сказал я и уставился на браслет, узоры которого сложились в надпись: «Хрен тебе а не %, ты же читал лицензионное соглашение!»

— Слушай, а твоя богиня открыта к выгодным предложениям? — сказал я, прочитав сообщение.

— Не уверена…

— Это будет очень иронично.

— Говори.

— Пусть затребует у Торвальда 20 % от продажи подписки за твой статус. Но половину мне.

— Четверть. Она и так самая бедная богиня сейчас, триста лет в спячке провела, избранная всего одна, храмов вообще нет!

— Тем уникальнее твой статус! Пусть лучше с Торвальда больший процент требует, а мне отдаст половину от двадцати.

— Треть от двадцати! — выпалила жрица быстрее чем обычно — Мне ведь тоже нужно на карманные расходы!

— Ну вот, а говорила не будешь продавать свою свободу подороже… Но если так ставить вопрос твоего содержания, то ладно, забирай у Торвальда четыре процента, а мне оставь шесть. И ты не просишь у меня деньги иначе как в рост.

— Договорились. Сейчас они там на верху закончат спорить и отправлю.

— Не торопись, всё равно до вечера времени читать не будет.

Юнгерн подогнал тачанку и просигналил нам выходить.

— Значит так, в бою командую машиной я, как самый опытный. Реверс, едешь сзади, Ирина со мной. В случае контакта с противником вы контролируете заднюю полусферу, я с ручным пулемётом переднюю. Дополнительные инструкции по ситуации, построение через полчаса.

— Полчаса? Ира, твоя покровительница закончила с Торвальдом?

— Сейчас вам обоим нужно освоить вот эту штуку — Юнгерн указал на коробочку, закреплённую перед пассажирским сидением — Это устройство шифрованной связи, и мне пришлось дать серьёзную взятку механикам Д’Артаньяна, чтобы его получить. И вообще, если бы я не был с ними в хороших отношениях, не дали бы.

— Юнгерн, успокойся. Я не оспариваю твоё право командовать, и вообще… Мы же друзья!

Устройство шифрованной связи работало примерно также, как магические кристаллы наблюдателей, то есть требовало серьёзной концентрации над камнем, но только для передачи информации. Для прослушивания его достаточно просто включить, но включается оно хитрой комбинацией манипуляций с кристаллами и кнопками. Судя по количеству кристаллов функционал этой штуки должен быть шире, чем у простого радио, но нам об этом никто не рассказал, да и хорошо, потому что запомнить последовательность включения было уже сложно.

На построении огласили боевую задачу — обычная разведка боем, с поправкой на невидимость ударных групп противника. Машины поедут по холмам, растянувшись широкой цепью, контроль по связи каждые полчаса. Для нашей машины я выбрал роль сопровождения командной машины, потому что она ехала той же дорогой, которой поедут основные силы, ну и вообще, ехала по дороге, а значит меньше тряслась. Но дело не только в моём личном комфорте, я уже имел возможность убедиться, что могу находить тех врагов, которых остальные пропустили.

Наконец, вторжение началось.

Глава 17

И почти сразу закончилось. В любом случае, на привале вечером я думал не о Кресании-Ирине, а о том, что делать дальше. Тот факт, что я до сих пор не очень осознал причины нашего провала всё сильно усложнял. Мысли никак не хотели устремляться к будущему, а вертелись вокруг утрамбованных в формулу «лыжи не едут или я ебанутый» событий второй половины этого длинного дня. Срываться в первую половину я им не позволял.

Самое странное, что в итоге я всё же склонялся к варианту «не едущих лыж», потому что я, конечно, ебанутый, но я всегда таким был, и раньше это особо не мешало.

Я устал. Не только от насыщенного событиями дня, но и от жизни под маской, от всех этих разъездов, от грязи столичной светской жизни, от предательства… Хотя она меня не предавала, Кресанию я никогда не интересовал, а то, во что её превратил стресс и боги… В любом случае она не клялась мне в верности, чтобы называть это предательством. Зато Торвальд предавал! И наплевать, что он тоже ничего не обещал! Злиться на дворфа мне тупо проще. Я взглянул на браслет, и вдруг понял, чего на самом деле хочу.

Я ушёл в палатку и завалился спать.

«Зайти» в комнату Ши оказалось совсем не сложно. Впервые я делал это по своей воле.

— О, моя прелесть, решил поразвлечься?

— Да.

— Иди ко мне, моя прелесть. Я покажу тебе на что способно тело всемогущего демона…

— Зачем?

— Как «зачем»? Ты же пришёл меня трахнуть?

— Нет. Я пришёл поразвлечься, и ты мне в этом поможешь.

— А ты пустишь меня за это в своё сознание?

— Нет

— Злюка ты, моя прелесть. Нам же было так хорошо вместе…

— Вообще-то я всё это время использовал тебя для скучной работы. Тебе правда было хорошо?

— Так, моя прелесть, ты зачем пришёл вообще?

— Слив засчитан. А пришёл я чтобы ты помогла мне влезть в сон главы местного пантеона богов и моего начальника по совместительству.

— Ну, не знаю, хватит ли мне на это заряда…

— Да я за последнее время в тебя столько энергии залил, что даже капать должно! Нет, не оттуда! Оттуда у тебя всегда капает, а я говорю только про сегодня!

— Ладно, не ругайся! Говори лучше какой сон ему создавать?

— А нарисовать можно?

— Только верни потом всё как было, мне нравится эта комната.

Я создал прямоугольную коробку с дверью, в которую встроил такую же «звонилку», как в прошлом сне, только обе кнопки сделал зелёными и подписал «ответить». Если не захочет говорить — всё равно вышвырнет меня из сна, а так я намекаю, что отказ не приму. На звонок поставил «Гимн шута»:

Также сделал окно, за которым мёртвый анархист ведёт похоронную процессию панков, а в небе, на месте луны, висит волшебный глаз в стакане. В комнате появился камин, над которым я повесил старинные часы с замершими стрелками, а рядом с ними — книжную полку, заполненную цветастыми обложками книг за авторством некоего Гудвина. Немного подумав, полку всё же убрал, потому как во многом сам нахожусь в положении героя песни о писателе Гудвине, а значит нехрен подкидывать начальству идеи по созданию для меня лишних трудностей.

Вышел из комнаты и сказал Ши начинать. Через минуту дверь открылась и оттуда вышел сонный Андрей.

— А ничё так, миленько у тебя тут. Хотя не ожидал, что ты для своей воображаемой подруги целую комнату отгрохаешь.

— Да, тебе тоже привет. Только не надо лезть в мои фантазии, хорошо? И вернись в комнату, я вообще-то старался! — он зашёл обратно, я за ним.

— Ага, прикольно. — сказал он, осмотрев комнату — А чё за дырки в стене?

— Знаешь, Андрей, однажды Тарковского спросили, что значит та трещина на стене в этом его гениальном фильме…

— Ты это к чему?

— А он ответил: «Какая трещина?». Вот с дырками также.

— Ну, не знаю как у Тарковского, а во снах у всего есть причина. Даже если ты её не осознаёшь. Короче, чего хотел?

— Ну, понимаешь, мы с тобой уже месяц как знакомы…

— Серьёзно? Это надо отметить!

— Вот и я о том же.

— Приглашать кого-нибудь будем?

— Ну, девчонок всех обязательно, а то это даже сейчас звучит как-то по-пидорски.

— Веритас очень обидится, если без него бухать сядем. Ты, кстати, без него свой навык лучше вообще никогда не используй, а то похмелье можешь не пережить.

— Понял, спасибо что предупредил. Ну, раз нас уже нечётное количество, зови и остальных. А ещё лучше пусть у меня билеты покупают, все кроме Вирджинии и Химеры.

— Вирджиния в отпуск ушла, там теперь Ирония за неё.

— Тем лучше! Только давай установим очерёдность, в этот раз Химеру развлекаешь ты.

— Ради твоего же блага не стану соглашаться, но в этот раз действительно возьму Химеру на себя. Посмотришь, как это делается, потом хрен её мне уступишь!

— Ладно, допустим.

— Так, а ты задание-то закончил?

— Успешно проебал, а что?

— Да ничего, возвращайся тогда.

— С Юнгерном? — в таком случае мне даже адрес не нужен.

— Ага.

— Надеюсь он сможет найти дорогу.

— Он же Герой Дороги, ему не нужно ничего искать. Разве ты не догадался?

— Я догадался, просто тут дороги неправильные какие-то.

— Это как?

— Ну мы ехали перед командной машиной разведывательного полка, а потом они нас потеряли.

— Не удивительно, это же военные, они способны даже свои яйца потерять, да так, что никто не найдёт.

— Вот я тоже так думаю, поэтому значения не придал, сказал, что всё в порядке и мы едем впереди.

— Ты хочешь сказать, есть какое-то «но»?

— Есть. Через пару часов они заметили вдалеке лагерь. Ещё через час раздвигания кустов своими невидимыми задницами они установили, что это блядь наш лагерь!

— Надо будет Бурбону сказать, чтобы орден этим разведчикам выдал…

— За что?

— Ну, девяносто процентов на их месте осознали бы ошибку только после входа танков в разбомбленный артиллерией лагерь.

— Ой бля… А ведь точно, я даже не подумал.

— Так, армия Бурбона вернулась в лагерь, а ты?

— А я как ехал по дороге, так и ехал. Вот, город заметили, в лесок свернули и на ночь встали. Холодно тут, кстати.

— А армия что?

— Перестраивают лагерь в заставу и уводят почти весь контингент.

— Интересно… Столько времени стояли, и норм, а тут вдруг зашевелились… Нет, Лирой точно что-то мутит, никто ведь не мешал ему и дальше там деньги крутить. Тогда нам придётся поступить немного иначе…

— Вот знаешь что? Ебись сам со своим Лироем, мне это ни нахер не нужно, я возвращаюсь, и точка!

— Э, ты чего так завёлся то? Я и не предлагал тебе восстание подавлять! Наоборот, я теперь хочу, чтобы ты вернулся быстрее. Отправляйся в Жапир и садись на поезд до Лютефиска. Дня за три тут будешь.

— А Юнгерн? Он не расстанется с машиной.

— Ну, через дней десять и Юнгерн подтянется. Как раз протрезветь успеем.

***

Проблем с возвращением в Жапир не возникло, не в последнюю очередь потому, что мы объехали военный лагерь широкой дугой. По пути к нему я поручил всем особенно внимательно всматриваться в окружающий пейзаж, пару раз мы даже останавливались чтобы осмотреть непонятные штуки, вблизи оказавшиеся камнем и корягой. Надо будет до богов доебаться, как же оно так с армией вышло…

Ирина уже несколько раз отправила мне свой статус и очень просила его прочитать, но когда такая девушка просит, не отказать просто невозможно. Особенно для такой аморальной и мстительной скотины как я. И вообще, читать в трясущейся по кочкам машине вредно для здоровья! Или нет? Не важно, главное слово тут не «здоровье», а «вредно». Не останавливаясь на ночлег в город мы въехали ранним утром. Юнгерн проводит нас и отоспится, а я немного покемарил в машине.

Вокзал представлял из себя двухэтажное здание из двух корпусов, между которыми «провисли» конструкции из белого мрамора, плавной линией опускающиеся от крыши до земли, сходящиеся в одной точке и образуя таким образом перевёрнутую греческую «омегу» между зданиями. Внутри корпуса стояли кассы с той же символикой перевёрнутой омеги на синем фоне и информационный стенд с брошюрами. Из четырёх касс работала только одна, и мы с Ириной встали в очередь. Юнгерн отошёл умыться и сделать остальные необходимые дела, а когда возвращался к нему подошёл какой-то мужик и тихо заговорил. Секунд через десять мужик получил по морде, а Юнгерн уже достал монтировку.

— Юнгерн, я тебя отмазывать не буду! — крикнул я ему.

— Но он ваще охренел!

— Палец ему сломай и скажи, что так и было. Вон, уже бегут спрашивать.

— Что здесь происходит? — спросил охранник. Я уже объяснил Ши её задачу.

— Да вот, шёл человек, поскользнулся, и как-то так на руку упал, что большой палец обратно согнулся. Не повезло. Помогите ему, пожалуйста, а то нам с братом билеты скоро покупать.

— Не беспокойтесь, я о нём позабочусь. От имени «Вентрис Компани» выражаю вам благодарность за отзывчивость в трудной ситуации. — сказал охранник и увёл пострадавшего.

Я уволок Юнгерна в очередь и начал расспрашивать о случившемся.

— Он мне предложил в архиве поработать!

— Звучит нудно и дёшево, но бить-то зачем?

— Ты знаешь что такое архив, Реверс?

— Там, где бумажки хранятся?

— Нет. Это когда ты набиваешь полный инвентарь всякой хрени и становишься «пакетом». Потом тебя везут куда захотят по самому дешёвому билету, да ещё и кровь понемногу тянут, а в конце дают пару монет, и то если повезёт и на штрафах должен не останешься.

— Мда, оригинальный способ грузоперевозки. Тут у всех инвентарь на двести кило?

— Да.

— Но это всё ещё не объясняет, за что ты его бить начал.

— Ну… Ты понимаешь кто на такое может согласиться?

— Бомжи?

— Или даже хуже.

— Да, Юнгерн, ауру-то в общественных местах отключать надо! Я понимаю, что тебе не заметно, сам привонялся, но всё-таки…

— Я обычно так и делаю, просто не выспался.

Очередь на самом деле двигалась, хотя заметить это мог только очень наблюдательный человек. Вот и до нас дошла.

— Здравствуйте, девушка, мне бы СВ до Лютефиска.

— Простите, до куда?

— До Лютефиска. Это город. Наверное…

— К сожалению в этом направлении…

— Я заплачу́

— Восемь мест возьмёте? Отправка через полчаса, придётся ещё за сцепку доплатить.

— Вполне.

— Двадцать тысяч монет.

— Двадцать тысяч монет — ответил я и протянул ей мешочек.

Билеты она оформляла 14 минут, я засекал. Когда я отошёл от кассы Ирина последовала за мной… Хм, а это неплохая возможность!

— А ты не поедешь?

— Почему?

— Ты билет не купила же.

— Я думала ты мне дашь.

— Знаешь, Ирина, у моего народа есть поговорка: «У дураков мысли сходятся». Потому что я думаю точно также, как ты.

— Ты дурак! Я не такая!

— Если я дурак, и думаем мы одинаково, то точно по поговорке получается. Но, я сегодня добрый, могу продать тебе билетик. За половину цены.

— Да мне-то зачем столько? Давай я одно местечко куплю и всё.

— Одно местечко я тебе и так дам, по бартеру. А за десять тысяч как настоящая «не такая» сможешь совсем одна в купе спать. Да и вообще, это мне принципиально в СВ покататься, с детства мечтал, знаешь ли, а ты можешь взять билет подешевле… На следующий поезд, потому что этот уедет раньше, чем до тебя дойдёт очередь.

— Нет у меня денег!

— Ты же должна была по договору с Торвальдом получить?

— А ты так и не прочитал сообщение! Он не может его открыть если ты не сделаешь это вручную, а пока мои данные к нему не попадут денег не будет!

— Хороший браслет, а то я как про слежку узнал начал команду на уничтожение вспоминать — сказал я, поглаживая себя по запястью — Точно помню, начинается с «SU»…

Браслет завибрировал и вывел сообщение «не бей, я хороший».

— А потом «RM» — текст задрожал — а дальше не хочу вспоминать[SU [пароль] RM — RF команда Линукс, стирающая всё с жёсткого диска.].

Текст успокоился и исчез, вернув на медную поверхность орнамент.

— Я могу попросить того мужика со сломанным пальцем, он мне не откажет — решил поддержать меня Юнгерн.

— Ладно, я согласна на одно место бартером. Но знай, Реверс, не один ты умеешь мухлевать в любой ситуации.

— Я догадывался, дорогуша. Так, нам нужно на девятую платформу, отправление в три четверти десятого.

Мы поспешили на перрон, по пути я прихватил брошюрку о поездах, чтобы отбиваться ею от просьб Ирины, до завершения обмена я её статус точно не открою.

— Слушай, Реверс, а как ты мог с детства мечтать о поездке в СВ, если даже тут дорогу только лет двадцать назад проложили, а тебе ну никак не восемнадцать. — спросила Ирина, пока мы ждали прибытия поезда.

— Это просто фигура речи.

— Нет. Я потеряла почти все способности Кресании, но различать правду всё ещё умею. Ты говорил это абсолютно искренне. Если бы ты прочитал мой…

— Хватит! Чем чаще ты напоминаешь, тем позже я это сделаю, понятно? Проверь своей способностью, вру я или нет.

— И да, и нет. Получается: не скоро, но от меня это не зависит?

— Хе, работает. Ну ладно, всё равно скоро узнаешь. Я не из этого мира. Не в смысле «не от мира сего», а буквально. Так бывает, просто редко.

Она хотела что-то ответить, но тут мимо нас с рёвом пронеслась шипастая голова поезда. Назвать это локомотивом в привычном понимании было сложно, а вот вагоны вполне обычные, синие с перевёрнутыми омегами и чередующимися надписями: на одних вагонах красными буквами выведено: «ТОДД», на других белыми: «ВЕНТРИС». Видимо, вагоны изготавливают на заводе, принадлежащем богу крови.

Я крепко обнял Юнгерна на прощание, он в ответ сжал меня как тисками. Возможно, старый солдат так прощался со всеми своими боевыми товарищами, но для меня он сейчас был самым близким человеком в этом мире. И самым лучшим другом во всех мирах. Молча, я разорвал объятья и наблюдал за их прощанием с Ириной. Она вжималась в него изо всех сил, а он лишь легонько похлопал её по плечам. Поезд загудел, и мы зашли в вагон. Юнгерн тут же развернулся и ушёл с перрона, наверное, слезливые прощания с маханием платочком не для него. Да и не для меня. И скорее всего не для Ирины, хотя Кресания бы обиделась. Но, подобные ей цветы могут жить только в своём, обособленном от реальности тепличном мире, и я рад, что вытащил её оттуда.

Поезд тронулся, и я погрузился в чтение брошюрки. История компании «Вентрис» началась с того, что её основатель заключил договор с Тоддом, чтобы заменить тихоходные и не особо мощные поезда с магической тягой, которая хороша в лёгких городских машинах, но чем больше масса, тем больше и расход энергии. Отдельно уточнялся вклад поездов старого поколения в развитие современного общества, так как именно из «кочегаров» произошли современные «горючие» маги. Кочегары питали магический двигатель поезда, работая короткими сменами по двое, а всего их могло набираться до двенадцати человек!

Почти любой маг годился в кочегары, а платили вполне неплохо, так что магические академии пошли даже не как грибы после дождя… Они стали открываться со скоростью, с которой появлялись клоны Гарри Поттера в моём мире. Сейчас ажиотаж спал, магов-недоучек больше не штампуют по десятку тысяч за год, а те, что остались обслуживают мощные промышленные или военные двигатели и называются «горючими». Ну и заправки, конечно. С Юнгерном мы на такие не заезжали, но он скорее всего менял накопители.

Ну а новые поезда использовали древний, хорошо забытый источник энергии — демонов. Прямо как моё кольцо, да. Наверное, именно поэтому заслуги «кочегаров» так превозносились автором брошюры, чтобы никто не обвинял «Вентрис Компани» в том, что они отбирают у людей работу, отдавая её демонам с целью сокращения издержек. Но цены на билеты и правда были не высоки, если ты не заставляешь железнодорожников в последнюю минуту цеплять к составу вагон класса люкс, в плацкарте вот вообще можно было ехать за кровь, а не деньги на любое расстояние, больше 100 грамм не возьмут.

По началу бизнес «архивариусов» показался мне невероятно прибыльным, но потом поезд добрался до границы и начался таможенный досмотр, после которого я понял, что беспошлинно ввозить товары в инвентаре не получится. К Ирине подошёл таможенник с прибором, похожим на тот, которым Андрей читал мой статус, только без антенн. Вместо них был съёмный цилиндрик, который отдавали проверяемому, тот убирал его в инвентарь и прибор выдавал сумму пошлины. Я от досмотра отказался и мне назначили максимальную пошлину в пятьсот монет. Не думаю, что моё оружие и трофеи были чем-то запрещённым к провозу, просто, а не пойти ли всем этим государствам нахер?

Брошюра технично обходила вопрос как связаны демоны и билеты, оплаченные кровью, но если сложить эти два факта и ещё один — у истоков компании стоял бог крови — получалось, что поезда используют кровь, чтобы кормить сильных демонов, которые и таскают их по рельсам. А Тодд так-то молодец, такую энергию в мирных целях приспособил!

Глава 18

Ирина всё-таки заняла отдельное купе, но это не отменяло нашей сделки, я просто решил немного отдохнуть и спокойно поваляться на кровати с книжкой. После этого заказал в своё купе ужин на двоих, с бутылочкой лёгкого вина для разминки перед настоящим банкетом, ожидающим меня по приезду. Организацией романтической атмосферы я целенаправленно пренебрёг, хотя проводник предлагал свечи, цветы и шёлковое постельное бельё, за смешные сто монет. Вообще, сравнивая цены, я склоняюсь к тому что одна монета примерно равна пятидесяти центам, то есть делю местные цены пополам и получаю результат в американских вечнозелёных.

Официант расставил на столе ужин, выглядящий весьма аппетитно — рыба, белое вино, салатики… Не важно, после окончания расстановки я отправил его за главным блюдом.

Она зашла, буднично разделась и села рядом, глядя на стенку.

— Тебе жарко?

— Нет, мне холодно, поэтому суй быстрее, чтобы я долго не мёрзла.

— Неплохая стратегия, обставить всё так, будто мы уже лет десять женаты и перестали различать секс и поход в туалет.

— Ну что ты, это очень важно для меня — сказала она с нескрываемым пофигизмом в голосе.

— Ладно, в конце концов я давно смирился с порядком вещей. Сначала ты ебёшь женщине пизду, потом она ебёт тебе мозги. Но я — Реверс. Поэтому сейчас ты сядешь напротив, и мы поболтаем, а после я отдам тебе инициативу в постели.

— Ты хочешь трахнуть мне мозги, а потом дать оттрахать себя?

— Можешь понимать «Реверс» как «тот, кто делает всё наоборот», а можешь считать это просто ничего не означающим именем. Оба варианта верны, потому что мне действительно нужно получить ответы, и я люблю, когда женщина сверху. Но я обставил это так, чтобы нормы и правила оказались вывернуты на изнанку.

— Так что ты хотел узнать? — сказала она, усевшись за стол напротив меня — Это как-то связано с тем, что ты из другого мира и не понимаешь, как здесь всё устроено?

— Хах. У таких как я есть своеобразный кодекс — свод неписанных правил, прав и обязанностей. Согласно ему, у меня есть право на экспозицию, а всё что мне не расскажут будет использовано против меня. Это одноразовое право, но я им так и не воспользовался.

— И ты используешь его на мне, чтобы переместившая тебя в наш мир сила заставила меня выложить всё, что я знаю?

— Да вот хренушки. То, что произошло за последние три дня нифига не нормально для вашего мира, и местный понял бы не больше моего. А скорее даже меньше.

— Тогда к чему ты это говорил?

— Просто отвечал на вопрос. Ну и чтобы оправдаться перед самим собой. Короче, начнём с начала. Почему ты не умерла после потери девственности, как это происходит с Вирджинией?

— Ты ошибаешься, со мной произошло ровно то же самое, что и с ней. Это Вирджиния не умирает после секса, хотя и делает вид. Вернее… — она прервалась и замолчала. Я взглянул на неё и приступил к еде, она присоединилась.

— Ну что, теперь ты сытая и добрая, и можешь продолжать рассказ?

— А на чём мы остановились?

— На том, как Вирджиния симулирует после оргазма, но на самом деле нет. Ты как раз собиралась объяснить почему это не так.

— Реверс, да ты латентный оптимист, если считаешь, что каждый секс богини заканчивается оргазмом! Но, ты прав, эта деталь мало на что влияет. — сказала она, глядя на мою кислую рожу.

— Итак, у богов есть две фазы. Два набора свойств, из которых состоят их личности. У кого-то они почти не различимы, как у Зога с Хогом, у кого-то «такие разные, но всё равно вместе», как у Парацельса, который одновременно держит активными обе, а Торвальд вообще из двух собрал одну, что вообще-то невозможно, но он обошёл запрет, создав для этого целый народ. У моей богини наборы похожи, но как сёстры, а не как копии, и возможно именно поэтому они друг друга терпеть не могут. Обе хотят власти через принуждение и страх, но подходят с разных сторон.

— Одну зовут Вирджиния, а вторую Ирония? Общественное принуждение и страх перед моралью, да, это как раз про Кресанию. А какова тогда Ирина?

— Жестокая. Сильная. Умная. Ну и на сдачу, красивая.

— То есть вот это вот — на сдачу? Нет, не надо банальностей, тема симуляции до сих пор не раскрыта!

— Собственно, фазовый переход осуществляется через срыв и регенерацию плевы. Есть и иные способы, но богиня ими не пользуется, оставаясь в фазе Вирджинии. А когда призывают Иронию, она просыпается, в отместку уничтожает тело, и снова засыпает, заставляя тем самым Вирджинию искать новое тело. Но эта сучка адаптировалась, теперь у неё всегда под рукой готовые тела избранных! Вот только формально это их общие избранные, потому им полощут мозги пропагандой, чтобы те целибат блюли. А тех, кто нарушает — убивают, во избежание появления таких, как я.

— И тут мы подходим к ещё одному мучающему меня вопросу.

— Граматон-паладины?

— Именно.

— Простые наёмники. Им платят за то, чтобы они убивали тех, на кого укажет Центральный храм.

— Но в этот раз что-то пошло не так?

— Всё началось с того, что эти ублюдки решили совместить два задания и отработать казнь с собственной политической повесткой, то есть превратить тихое убийство в кровавое шоу, пафосное и жестокое.

— Жестоко казнить избранную богини жестокости?

— Это же паладины, кому бы они не поклонялись больше одной извилины в мозгах не появится. Да и про Иронию за столько лет все подзабыли. Кресания, например, не знала даже о существовании противофазы, буквально считала, что все боги грешны, раз имеют две ипостаси, а вот её покровительница — не такая.

— А у тебя, как я погляжу, прямая связь с Иронией.

— Ну да, пока я у неё единственная это совсем просто.

— А что было дальше?

— А дальше был ты. Красиво снёс голову первому, разбил лицо второму, да и я уже была готова на всё, чтобы убить этих уродов… Вместе мы смогли заинтересовать богиню, и она решила проснуться. Так что нам вообще-то нельзя трахаться, это будет инцест на уровне душ.

— Правда?

— Вы с Иронией — родители моей души! Сама богиня так говорит! — сказала она с напором.

— Ну, если сама богиня так говорит, значит точно пиздёж. Потому что богам вообще верить нельзя.

— Ладно, на самом деле богиня ничего о моей душе не говорила. Но я всё равно уверена…

— Ты ошиблась. Я сделан из мяса, а не из какой-то там души.

— Ну, теперь ты готов приступать?

— Почти. Спроси у богини что не так с французской армией.

— Она ответила: «Это же армия. С ней всё не так».

— Сформулируем иначе: почему наступление провалилось?

— Она говорит: «Какое наступление?»

— На Хобританию.

— «Куда»?

— Туда! Блин, объясни ей!

После пяти минут напряжённого вспоминания и препирательств с богиней Ирина сказала мне:

— Эта извращенка Кресания запомнила весь атлас, который ты ей давал, но карты Хобритании там нет. Горы тоже не отмечены. А про саму эту страну она знала только то, что та существует, и начинается рядом с лагерем.

— Это что, мне приказали захватить родину Неуловимого Джо что-ли?

— Богиня отвечает: «А кому сейчас легко, Реверс?».

— Вот ведь жестокая сучка! — сделал я комплимент богине.

Ирина решила, что время вопросов прошло. Она уложила меня на кровать, забралась сверху и слегка насадившись, замерла. Я закрыл глаза в предвкушении, но ничего не началось. Я посмотрел в её глаза и увидел в них дикий, всепоглощающий ужас. А ещё ощутил преграду.

Да, Ирина правда умна и жестока. Теперь я не получу секса с ней, а Кресании снова придётся страдать. Только теперь никакой красивой книжки для неё нет, а Ши извела последнюю энергию на вокзального охранника и не отвечает. Бессознательное тело партнёрши я оставил в купе, а сам пошёл спать в другое.

Ирина вернулась утром как ни в чём небывало, пришла в свежей одежде и попросила заказать завтрак. После этого я выгнал её из купе и начал читать то, что она мне прислала. Эта тема снова всплыла за завтраком, в связи с тем, что за вчера она получила новую особенность, и читать нужно самую свежую версию. Делать это при ней значит доставить сучке удовольствие, а она от такого вчера сама отказалась, так что нехрен!

Статус

[Имя: Кресания/Ирина (фазовое)]

[Этот человек имеет две ипостаси в результате божественного вмешательства. Память ипостасей общая, но интерпретируется по-разному. Открывает доступ к фазовому разделению навыков и особенностей.]

Так, ну про то, что их там всё ещё двое я в курсе. Интересно, что система позволила новой личности заново выбрать некоторые плюшки.

[Уровень: 60]

[Титул: Возбудившая богиню]

[Второй уровень титула «Пробудитель богов», бонус опыта в размере трёх полных уровней. Повышает привлекательность в глазах богов; усиливает все эффекты, связанные с божественной силой на 50 %]

Так, был 55, добавили 3, почему стало 60?

[Класс: Жрица] [Покровитель: Вирджиния/Ирония]

Что интересно, здесь мне не потребовалось нажимать на класс, чтобы увидеть расширенную подсказку о покровителе, в отличии от остальных строчек в статусе, которые я раскрываю вручную. Изначально статус выглядит длинным списком из одних названий.

[Характеристики]

[Сила: 150]

[Ловкость: 20]

[Стойкость: 210]

[Сознание: 150]

[Свободные очки:0]

Вот это лошадь! 150 силы и 200 стойкости без артефактов! Да ещё и 150 сознания… Я так-то гуманитарий, но даже за 60 уровней столько свободных очков не набрать…

[Навыки]

[Благословение ур. 15 (классовое, фазовое. Ранг: служитель]

[Позволяет накладывать благословения.]

[Ранг «служитель» даёт доступ ко всем благословениям, допускающим контактное наложение на одну цель.]

[Кресания: возложение рук.]

[Ирина: рукоприкладство]

О, русский интерфейс отжигает! Такие похожие слова, и такое разное значение…

[Ближний бой ур. 10 (Подмастерье)]

[Борьба ур.10 (Подмастерье)]

Это за оторванную голову 9 уровней навыка дали? Хотя, оторвать человеку голову захватом это совсем не рядовое событие. Как вообще силёнок хватило? 150 единиц не делают тебя суперменом.

[Истинное зрение ур. 27]

[Кулинария ур. 8 (Ученик)]

[Пение ур. 15 (Подмастерье)]

[Преобразование маны ур. 5 (Ученик)]

[Позволяет преобразовывать реальность в системную ману]

Не густо. Однако, даже из этой фразы можно кое-что извлечь: мана не разлита в воздухе/пространстве, её надо генерировать.

[Храмовый канцелярит ур. 39 (Великий мастер)]

[Новояз, разработанный в Центральном храме]

[Церемониймейстер ур. 23 (классовое, фазовое. Ранг: духовник]

[Открывает доступ к ритуалам, созданным служителями одного из богов]

[Особенности]

[Регенерация]

[Позволяет использовать системную ману для регенерации тела]

Видимо, именно это она использует для «фазового перехода», или отращивания целки, если по-простому.

[«Возбудим и не дадим» иного уровня]

[Лишить удовольствия сущность не ниже божественного ранга] [Ирония: «я тебя породила, я тебя и убью… но потом.» Значительно повышает стойкость]

Так, возбудим и не дадим она исполнила вчера вечером, но при чём тут сущность божественного ранга? А, точно, у неё же с богиней прямой контакт. Вот же вуайеристка! Что характерно, за столь жестокий поступок богиня её наградила, а не прокляла. А ещё это объясняет такую стойкость, похоже она вчера 200 единиц подняла.

[Апофеоз (Классовое, фазовое)]

[Позволяет жрецу впадать в состояние особо тесной связи со своим богом.]

[Кресания: Воплощение чистоты. Позволяет использовать божественную силу вместо маны в течении 60 секунд.]

[Ирина: Воплощение жестокости. Нарастающее увеличение физической силы и выносливости, снижение чувствительности к боли. Ограничений по получаемой силе и времени действия умения нет. Достижение предельного апофеоза необратимо и смертельно.]

Ещё одно косвенное подтверждение механики статов. Вместо «увеличение показателя силы» идёт «увеличение физической силы», значит связь этих параметров совсем не линейная. И да, выдавить человеку глаза, прежде чем убить это очень похоже на воплощение жестокости. Ещё один момент, не указанный в описании — Ирина полностью контролирует себя под Апофеозом, что делает это состояние более безопасным, чем какой-нибудь «берсерк».

[Избранная богини]

[Ускоряет прогресс классов «Жрец» и «Паладин», увеличивает приток силы от бога-покровителя]

А вот и два уровня нашлись. Там ещё и шестьдесят первый на подходе наверное, если требования опыта не сильно возрастают.

[Аура (Классовое, фазовое)]

[Жрец способен направлять часть получаемой божественной силы вовне]

[Кресания: Аура спокойствия. Ускоряет восстановление терпимости к боли и системную регенерацию тела]

[Ирина: Аура ужаса. Снижает психическую устойчивость врагов в радиусе действия, при всплесках божественной силы может накладывать эффект системного страха.]

[Стандартизатор (фазовое)]

[Кресания: «В мире, где всё может быть измерено и взвешено слишком много хаоса и безумия». Эффекты на основе морали усилены на 100 %. Позволяет точно определять эмоции собеседников. Навык Истинного зрения снижен на 50 % при противодействии иллюзиям, резистивность снижена на 50 % при противодействии магии обмана. Стандартизатор верит своим глазам. Иногда — напрасно.]

[Ирина: «Двойные стандарты!» Положительные эффекты на основе морали усилены на 50 %, отрицательные ослаблены на ту же величину. Позволяет определять, считает собеседник свои слова ложью или правдой на уровне эмоций. Иммунитет к снижению навыка Истинного зрения и резистивности в любых ситуациях.]

О, двойные стандарты, как это мило! А ещё я теперь смогу обходить её детектор лжи и не буду доверять ему полностью при использовании на всех остальных.

[Особая сексуальная ориентация (фазовое)]

[От имени Монеты, поздравление: «Извращенцы — мои любимчики! Не разочаруй меня.»]

[Кресания: каллиграфический фетишизм в терминальной стадии]

[Ирина: фетиш ментального насилия средней тяжести, футфетишизм начальной стадии]

Да у Ирины почти что детский набор, какая это «особая ориентация»? Хотя, Ирина и так почти ребёнок, появилась на свет меньше недели назад. У неё ещё всё впереди… Главное развивать «ножной» фетиш, а не ментальный садизм. Да и я не проверял насколько легко получить от системы признание заслуг в борьбе с обыденностью сексуальной жизни, может мне тоже фетиш за шалости с лисичкой задокументировали?

[Знание бюрократии]

[Позволяет видеть связи между реальностью и записями в документах]

И это не фазовая особенность! Всё, больше никогда сам к бумажкам не притронусь, пока рядом эта красотка, вне зависимости от фазы.

[+]

[Главное — верить! (фазовое)]

[Благословение, подмастерье.]

[Кресания: снижает затраты системной маны на благословения на 50 %. Снижает эффективность благословений на 50 %. Позволяет богу-покровителю вложить свою силу в объёме 0-100 % от базовой эффективности благословения, достигая таким образом суммарной эффективности в пределах от 50 до 150 %]

[Ирина: Тяжёлая рука. +20 % боли от Рукоприкладства, + 40 % эффективности благословений.]

[Особый интерфейс: удушающие приёмы]

[Борьба, подмастерье. Позволяет определять текущую степень удушья цели. Возможно применение вне боя]

Дилемма. С одной стороны, давно хотел попробовать нечто подобное «вне боя», с другой — это ведь тоже садизм. В любом случае подобный выбор характеризует Ирину как любительницу пошалить.

[Декламация]

[Пение, подмастерье. Улучшает дикцию и артистизм при зачитывании акапелло]

А вот это, похоже, от Кресании осталось. Я так и вижу, как она выходит на трибуну, зачитывает отчёт о достижениях сельского хозяйства и животноводства… Странно, что Ирина не захотела подобрать себе отдельный «фазовый» бонус. С другой стороны её теперь можно обучить парочке стихов, ну или матерных частушек на худой конец, пусть декламирует.

[Здесь и далее]

[Храмовый канцелярит подмастерье. Расшифровка всех аббривеатур канцелярита на интуитивном уровне]

[Энигма]

[Храмовый канцелярит мастер. Расшифровка криптографии, выполненной с использованием канцелярита на интуитивном уровне]

[Расширенный словарный запас]

[Храмовый канцелярит великий мастер. Скорочтение для любых текстов.]

[Радостное служение (фазовое)]

[Церемониймейстер, служитель. Позволяет выбрать любимый ритуал и повысить его эффективность на 20 %]

[Кресания: Чайное причастие.]

[Ирина: не выбрано.]

[Самодисциплина торжественности]

[Церемониймейстер, духовник. Ритуалы, проводимые без свидетелей, работают эффективнее. Точное значение зависит от ритуала.]

Глава 19

Вокзал в Лютефиске встретил нас пасмурным небом и холодным воздухом, во всяком случае для одежды жителя Жапира. В броне я быстро отогрелся и понял, что не знаю куда теперь идти. Зато знаю один запрещённый кодексом попаданца приём… Если рассуждать логически, в маленьком городе с хреновым климатом и вокзалом в виде кассовой будочки и лавок под навесом есть всего 2 живых места: базар и трактир. Лишний раз нарушать кодекс я не хочу, поэтому…

— Куда теперь направимся, любовь моя? — сказал я, шагая вперёд.

— Так, кто ты такой и куда ты дел Реверса?

— Я Аверс. Понимаешь, у моего бога есть две фазы, одной принадлежит Реверс, а другой я.

— Врёшь. — сказала она после минуты раздумий.

— С чего ты это взяла? Твоя способность не могла на это сработать, я искренне считал, что говорю правду!

— Она так и показала. А вот Монета накатала целое сообщение на тему того, что ты нагло врёшь и разослала его всем богам.

— То есть Торвальд подсматривает, а ты подслушиваешь?

— Я постукиваю. Откуда бы у богов было столько времени, чтобы слушать тебя в прямом эфире?

— Впрочем, я даже не думал, что ты увязалась за мной из желания помочь или хотя-бы вернуть должок. Но самое обидное в этой ситуации знаешь что?

— Что?

— Я впервые в этом мире решил пошутить, а все подумали, что я продолжаю говорить всерьёз.

Ирина остановилась перед небольшим, но добротным домом, сделанным из камня и покрытым металлом. Оценивающе на него посмотрела и двинулась внутрь. Чёрная железная дверь открылась после её стука, и на пороге появился человек в мешковатой серой одежде.

— Мужик, продай дом?

— Э…

— Пятнадцать тысяч монет даю, два новых себе купишь!

— Вы это серьёзно? — в ответе мужика было что-то очень странное, слова звучали как будто неправильно. Опять Ши чудит? Вроде не должна, я кольцо не заряжал…

— Вот, держи, пятнадцать тысяч! Можешь в инвентаре проверить — сказала она, протягивая мужику три больших мешочка.

— Эм, спасибо. А зачем мне теперь вам что-то продавать, если вы отдали мне деньги просто так?

— А гнева божьего не боишься?

— Грамматик защищает! Ты не сможешь ничего мне сделать, жрица!

— А мужика в кожаной куртке видишь?

— Это у которого на двенадцатом уровне класса нет? Что он мне сделает?

— Нассыт на коврик. Разобьёт все окна, как раз их менять надо. Голову свиную в постель ночью подбросит. Вообще, у него богатое воображение.

— Грамматик защищает и от этого тоже! Его паладины охраняют спокойствие в этом городе!

— Правда? То есть если мы не уйдём ты их позовёшь?

— Именно!

— Ну так зови! И не стой в дверях, я хочу дом осмотреть.

Мужчина замер, а Ирина протиснулась мимо него. Я стоял и ждал чем закончится эта внезапная сцена. Мужик отвис, погрозил мне кулаком, на что я ответил поднятым средним пальцем, и ушёл в дом. Моё одиночество продлилось не долго, по улице подъехала машина, напоминающая полицейский бобик, крытая, с задними сиденьями и багажником-клеткой. Из машины выскочило два бойца в кольчугах, паладинских шлемах (опять без застёжек! Права Ирина была про их умственные способности!) и латных нагрудниках. Они зашли в дом и уволокли дико орущего и ничего не понимающего мужика. Следом вышла Ирина.

— Вот так боги и защищают своих верующих. Если вообще можно так называть человека, не говорящего на прозиуме.

— Что за «прозиум»?

— Ты так забавно это произносишь. Когда Грамматик позволил всем людям понимать друг друга, сложился такой общий язык, удобный для всех. Им пользуются почти все, а особенно верующие Грамматика, это же, по сути, он создал прозиум.

— А этот мужик говорил на местном? Из-за этого слова странно звучали?

— Именно так, Реверс — сказал неожиданно появившийся рядом Грамматик — Я взял на себя смелость встретить тебя лично и проводить до Облачного штаба. Ирина, вы тоже приглашены.

— Тогда оставьте тут одного паладина для охраны? И жреца пусть встретит.

Грамматик сделал жест по направлению к машине и один из закончивших паковать мужика бойцов подошёл к нам, получил от своего покровителя задачу и скрылся в доме.

— И чем вы тут с богиней торговать будите? — спросил я Ирину — Неужели ещё не все рынки заняты и для новичка найдётся местечко?

— Ну, пробьёмся наверное. Как минимум потолкаемся, да? — сказала она, впечатывая свою корму в бок низкорослому Грамматику.

***

Облачный штаб был гораздо более светлым местом, чем город Лютефиск, над которым он висел. На сей раз внутренний двор был пуст, лишь иногда через него пробегали люди. Внутри стен подготовка к банкету шла полным ходом, я видел, как группа рабочих выносит во двор длинную столешницу, да и вообще слуги суетились по полной. А на банкете поди опять облачка будут летать… Грустно наблюдать праздник с изнанки. Грамматик отослал Ирину со слугой, а меня повёл дальше, в кабинет Андрея. Он сидел за столом, одетый в синий мундир с золотыми пуговицами, не глядя перебирая какие-то бумажки и явно кого-то ждал.

— Ты куда удрал, пидор шерстолапый? — поприветствовал Грамматика хозяин кабинета — О, Реверс, уже добрался?

— Как видишь. Ты про благотворительные билеты не забыл упомянуть?

— Благотворительные билеты?

— В фонд помощи начинающим попаданцам

— А что, таковой существует?

— Да, я его вчера создал.

— Не ожидал от тебя какой-то благотворительности, тем более такой странной.

— А что, в этом мире есть начинающие попаданцы кроме меня?

— Возможно, короли любят подражать нам, как обезьяны. Или лучше без «как»?

— Да, лучше без — сказал Грамматик.

— Ну они ко мне в фонд пока не обращались, так что…

— Нет, я всё равно не понимаю, почему ты претендуешь на эти деньги — продолжил Андрей.

— Потому что я начинающий попаданец? — боги заржали и не унимались минуты две, не меньше.

— Реверс… О, это уже больно, столько смеяться, ха ха…

— Какой же ты начинающий, если ты уже конченый? — Грамматик первым вернул контроль над собой.

— Да почему я-то? Кон Чен Ый — это просто персонаж из моей книги, не надо нас равнять! Ну да, исекай это японская забава, а имя корейское, но откуда мне было знать? И вообще, это было давно и не правда! Хватит мне это припоминать!

— Подожди, ты писал про попаданца по имени Кон Чен Ый?

— А ты разве не видел мою библиографию, пока тщательно отбирал кого призвать? Моя вторая книга, 1337ЭрПэГэ[4] называется.

— Мда. Нет, тему фонда на банкете лучше не поднимать. Можешь после выступления пройти с подносом вокруг гостей, они на сей раз должны на твой навык спокойнее отреагировать.

— Ты про особенность?

— Нет, он про навык, горлодранец ты наш. — влез Грамматик.

— А ты вообще молчи, пидор шерстолапый! Кстати, как ты узнал, где я нахожусь?

— Владелец дома над старым храмом Иронии позвонил моему клирику и сказал, что ты собрался ему на коврик нассать. Клирик сначала подумал «какой дурак назвал собаку Реверсом», но потом услышал ещё и про Ирину и понял, что таких совпадений не бывает. И ещё, не пытайся меня оскорбить этим прозвищем. Я на правду не обижаюсь.

— А что тогда в Городе было?

— Там ты назвал меня жадным.

— Так вот оно что, Михалыч… Ну, сегодня у тебя будет отличная возможность опровергнуть моё предположение.

— Кстати, знаешь почему он шерстолапый? — спросил Андрей с хитрой улыбкой на лице.

— И почему?

— Потому что у хобритов очень глубокие норки!

— А ещё ноги не мёрзнут — с серьёзным лицом сказал Грамматик.

— Так, ладно. Поболтали и хватит, дела есть. Раз ты уже здесь, давай сначала с тобой закончим. — сказал мне Андрей. Он открыл ящик стола и вытащил оттуда полуторный меч в ножнах, раза в два длиннее ящика.

— Вот, это твоя награда.

— И нахрена он мне?

— Ну ты глянь, красота то какая! А ножны? Настоящее произведение искусства!

— Ага, красиво. А мне оно нахрена? Может лучше сразу деньгами?

— Какими деньгами, этот меч не продать. Я затем и достал его сейчас, нужно отрепетировать торжественное вручение. Вещи, созданные Монетой не так-то просто передать в чужие руки, чисто с технической точки зрения. Будет не очень красиво если у нас начнутся заминки перед зрителями.

— Он хоть волшебный?

— Система определяет как оружие необычного качества, но неразрушимое. Раньше могло быть полезно: парировать лезвием даже против легендарных артефактов, например, или там лаву в вулкане помешивать, пока всякие кольца куёшь… Короче весёлые тут были времена, пока мы с братом не пришли.

— Ты же говорил, что родом с другой планеты?

— Так и у меня кровных братьев не было — сказал Грамматик — я просто однажды прочитал про древний обряд братания, вроде — берёшь с другом какого-нибудь бога, разламываешь напополам и съедаешь доставшуюся половину. Жаль только, как именно нужно ломать во избежание побочных эффектов там не написали.

— Да загоняешься ты, братик. Это всё из-за того какой нам бог достался… Ну или из-за того, что древний автор обряда иначе понимал мужскую дружбу, но я уверен, что если бы мы ломали вертикально ничего бы не изменилось.

«Он просто комплексует, что его латентное гейство вылезло наружу после возвышения. Думает это от того, что ему досталась нижняя половина» — прошептал мне Андрей. «Звучит логично, я бы тоже так думал на его месте», ответил я тем же ничего не скрывающим шёпотом. «Пожалуй да, ты бы так думал. Но тебе можно, ты про богов ничего не знаешь почти. А вот Грамматик в курсе, что тело это простая условность, хотя-бы потому, что до возвышения был человеком», ответил Андрей.

— Так, всё, надоело шептать. Давай репетировать и иди готовься к банкету. Не забудь зелье антиалкагольное принять, а то опять на второй день свалишься!

И мы отрепетировали. В выделенных мне апартаментах я обнаружил ванную с подачей горячей воды — как же мне этого не хватало! Сначала хотел позвать банщицу, или даже двух, но потом решил сэкономить силы и помыться самостоятельно. По выходу из ванной меня ждал новенький парадный костюм и небольшой бутылёк с каким-то зельем. Зелье я выпил, а костюм убрал в инвентарь, после чего завалился на кровать — читать свой статус.

На банкет я должен был прийти последним, чтобы Андрей мог провести награждение с желаемым уровнем пафоса, так что я успел не только прочитать статус, но и сопоставить некоторые новые моменты с уже известной мне информацией, а ещё я решил не спешить с выбором класса. И дело тут не в Кодексе попаданца, а в том, что от меня так просто не отстанут, значит мне нужен класс, который с одной стороны нравился бы лично мне, с другой — был полезен в моей работе.

Работа, да… После сегодняшнего банкета я стану настолько богат, что едва ли смогу потратить все свои деньги за целую жизнь, даже если буду очень стараться. За исключением божественных ставок, конечно же, там можно почти любую сумму за минуту потерять. И вот, будучи грязно богатым, я всё равно буду вынужден работать. А если брать квесты у Грамматика, то получится стопроцентное соответствие формуле жизни прогрессивного молодого человека в России: клоуном, у пидораса, за мелкий прайс. Почему мелкий? Потому что деньги для меня уже не имеют большой ценности, а стремление к их накоплению является инерцией, компенсацией детских травм и банальным хомячизмом.

Вообще никаких системных решений я не принимал, разве что все очки в сознание вкинул — тут у меня альтернатив никогда не будет. За мной зашёл слуга, я вызвал из инвентаря костюм и отправился на банкет, получать нахрен не нужную награду и развлекать сильных мира сего. И всё это в обмен на возможность как следует забыться… Короче, я опять всех обманул и забрал себе самый ценный приз. Если боги поймут, что банкет нужнее мне, чем им, в следующий раз так легко всё организовать не получится.

Репетиция награждения нужна была для того, чтобы я не ответил на пафосную речь о чести, доблести и героизме в обычной манере, а сказал вместо этого «Не стоит, мой повелитель, я не достоин такой награды». А «повелитель» в ответ повысит уровень излучаемого пафоса на парочку Жилиманов и скажет, что только лишь по причине отказа «этот меч сам выбрал тебя, и отныне вы с мечом навеки связаны». Чего я совсем не ожидал, так это того, что система подтвердит слова Андрея, но это мало на что влияло. Меч годен только для парадов и висения на стене, значит в моих руках он вообще никогда не появится, а я просто потеряю три килограмма в инвентаре, которые и займёт эта зубочистка. Разве что, я как-то раз слышал, что рукоять меча можно использовать в качестве анальной игрушки…

А сейчас она заменила мне микрофон. Сначала я имитировал ножнами гитару, а потом начал орать в рукоять. Движения я старался согласовать с системной оценкой моего пения: настолько плохо, что даже хорошо. После активирующего особенность припева я сразу прекратил кривляния, подхватил с облачка поднос и пошёл вокруг стола. Грамматик не обманул и выложил полный эпический мешочек — три миллиона монет. За столом мне было приготовлено место по левой стороне, но не рядом с Андрэ, а через одно. Сделано это было для того, чтобы посадить меня между Иронией, на вид мало отличающейся от Вирджинии, и её первой жрицей. Богиня носила открытое платье, или скорее закрытый купальник с юбочкой, всё иссиня-чёрного цвета, а жрица наоборот, прятала всю кожу кроме сокрытого тенью шляпки лица под белой бархатистой тканью.

Даже пять минут казались собравшимся непозволительно долгой задержкой, поэтому стоило мне усесться, как сразу же зазвенели бутылки и стаканы. Первым заговорил Андрей, обращаясь к Химере.

— А кто хорошая девочка?

— Э… Я хорошая девочка? — неуверенно сказала похотливая богиня.

— А как выглядит хорошая девочка?

— Вот так! — сказала она, превращаясь в двухметровую сисястую зверолюдку, с короткой шёрсткой на голове и собачьими ушками на макушке. Её нос тоже слегка изменился, подчёркивая собачий облик. Бдсм сбруя увеличилась под размеры нового тела, но всё ещё ничего не скрывала.

Перед тем, как уйти в комнату с двумя немного пьяненькими красавицами я с завистью наблюдал, как Химера сидит у Андрея на коленках и лижет его лицо, виляя хвостиком. Просить своих девочек о чём-то подобном я даже не собирался — самообман уничтожит весь эротизм этого действия. Ну ничего, в следующий раз всё сложится иначе! К тому же зелье вроде бы действует, я совсем не сильно опьянел за столом, так что шансы ещё не потеряны…

Во всяком случае я так думал. За три дня, которые меня продержали в плену Ирония с Ириной, богиня и жрица сплавились в моём сознании в некую усреднённую Ироню, которая меня кормила, поила и трахала. Изобретательно, ненасытно и в четыре руки. А когда я достиг состояния абсолютного нестояния, меня милосердно отпустили догнаться.

***

— Что, опять?

— Не опять, а всё ещё, Реверс. Ты не выполнил моё задание, если что.

— Да как не выполнил? Армию атаковать заставил? Заставил. Как я могу отвечать за их результативность, если они мне почти никак не подчиняются?

— При чём тут какие-то армии? Задача была посадить в Хобритании наместника, а армия просто слегка облегчала тебе работу.

— То есть теперь ты предлагаешь мне нагнуть целую страну в одиночку?

— Да не парься, это не так сложно как кажется. Вот, братик знает как к ним в королевский дворец через задний проход забраться.

— Он что, с каждым задним проходом в стране знаком?

— Нет, только с теми, которыми пользовался. Он там недавно в отпуске был, с героем в чёрного властелина играл, так что пути отступления из столичного замка знает.

— ???

— Ну, призываешь себе героя, куда-нибудь в лесок, поёбываешь его, не так чтобы не в слюни, но и не даёшь забыть о героическом предназначении, доводишь до столицы и даёшь себя эпично превозмочь, после чего, тихо хихикая, съёбываешь по секретному проходу. Главное хихикать действительно тихо, ты себе не представляешь сколько героев получили психологические травмы от конского ржания удирающего антагониста.

— Пиздец.

— Вот, да, теперь-то ты понимаешь, что я к тебе почти как к сыну отношусь?

— Я подумаю об этом завтра. А сейчас я бы всё-таки хотел получить полную картину того места, куда ты меня отправляешь.

— Спрашивай.

— Как ты вообще пропустил эту Хобританию?

— Это было не сложно. Минимальные торговые связи, почти непроходимые дороги, слабое и малочисленное население… А впереди такой огромный мир, который нужно покорить.

— А карт почему нет?

— Ну почему нет, у меня вот имеется. Не так давно появилась, конечно, да и пришлось рисовать с нуля, но она существует. Просто хобриты ничего кроме еды не импортируют, да и ту исключительно по чуть-чуть, из пограничных деревень. Деньги на экспедиции никто не выделяет, потому как отбить не получится, вот и лежат эти пять городов сами по себе, никому в мире не интересные.

— А почему армия не смогла зайти в страну?

— Тут у меня только предположения и слухи. Говорят, в Хобритании обожают магию пространства, иллюзий и даже обмана. Иногда хобриты появляются в неожиданных местах, по одиночке или группами, а потом… Вернее, так: они никому нахрен не нужны, но кое-где их присутствие фиксируют, после чего они продолжают быть не нужны. Появляются и исчезают, а может приходят и уходят. Не попрошайничают, не воруют, большими деньгами не располагают.

— А ведь в лагере они проворачивали что-то подобное, нападая с разных сторон.

— Грамматик перед отпуском предположил, что они научились совмещать магию обмана с магией пространства. Так можно укрываться ото всех способов обнаружения и не пускать в страну непрошеных гостей. Странно только, ты же знаешь почему магия обмана крайне непопулярна?

— Низкая надёжность?

— Это, и невозможность развития. Иллюзии сложнее в реализации, зато можно за три-четыре годика в институте стать настоящим мастером, а обман строго по резистивности работает, которую почти невозможно прокачать.

— То есть они заколдовали пространство, чтобы оно заворачивало врагов, и дополнили это обманом, чтобы враги сами не поняли, когда их завернули? А почему тогда я смог проехать без препятствий?

— Я скорее предположу, что крайне затратную магию пространства включает почти бесплатная обманка. А ты, как я помню, невосприимчив к этой школе полностью.

— И ещё я машину этой же особенностью наделил, с помощью герба. Тогда, может быть, соберёшь армию, я нарисую им символы, и они сами всё сделают?

— Какую армию? Единственную доступную ты разогнал. Да и не позволит тебе никто наносить на доспехи и технику свои символы!

— Хорошо, что ты предлагаешь?

— Отправитесь вдвоём с Ириной. Отравил бы и Юнгерна с вами, но он без машины совсем грустный будет, а вам в подземелье лезть.

— Что за подземелье?

— Тот самый задний проход, о котором мы говорили. Они во всех столицах есть, ведут из дворца за город. Сделать их полностью непроходимыми или абсолютно невидимыми невозможно, так что вход спрятан где-то в ближайшем лесу, здесь. — он указал место на карте — А чтобы отвадить тех, кто найдёт вход, внутри обычно куча ловушек и прочих опасностей, на какие только строителям хода хватило денег и воображения. Ни того, ни другого на подобные вещи не жалеют, так что лёгкой прогулки не жди.

— А дальше? Что я буду во дворце делать, если вообще доберусь?

— Отключишь заворачивающий экран. После этого я Хобританию тупо куплю, ибо заебали. Я понимаю, что в среднем план так себе, но именно поэтому я поручаю это дело такому мастеру импровизации как ты. К тому же ты вроде знаешь, как мне позвонить в случае чего.

— Ладно. Но сначала мне нужно немного сработаться с Ироней в боевом плане, да и экипировку ей подобрать.

— Тренировочный зал тут есть, арсенал тоже.

***

Подземелий я за свой игровой стаж зачистил не мало, и знал, что залогом успешной зачистки является хороший танк. Учитывая стойкость и остальные параметры Ирони, выбор был очевиден. Под апофеозом она и со щитом сможет неплохо убивать, а латы не станут для неё обузой. Такого же мощного пистолета как мой в арсенале не нашлось… Нашёлся помощнее. Но под один патрон, с гладким стволом и дульным заряжанием, выглядящий как загнутая палка с раструбом на конце. Ушёл Ироне как оружие последнего шанса. Ещё я отдал ей аттам демонолога, жертвенный нож должен хорошо сочетаться с её аурой.

Выбранный в итоге латный доспех давал всего лишь четыреста стойкости, но был адаптивным. Я бы предпочёл видеть своего танка в доспехе на 600 стойкости, который к тому же роскошно выглядел, за счёт множества дополнительных элементов и гравировки, да и вообще по характеристикам относился скорее к эпическому рангу, чем к редкому, но… Он давил ей на сиськи. Поэтому на 400, невзрачненький, но адаптивный. Можно было, конечно, попытаться за неделю, выделенную нам для подготовки вкачать Ироне десятый уровень навыка ношения брони и взять «размер не имеет значения» как у Юнгерна, но в условиях тренировки все навыки растут медленно. А уж когда Ироня узнала альтернативный выбор за «подмастерье», она наотрез отказалась брать адаптивность для любой брони.

Я слегка подтянул навык стрельбы из пистолетов, пополнил боезапас на большой пушке, а ещё так и не выбрал класс. Повременить посоветовал инструктор: за неделю я не смогу вывести классовые навыки за пределы «ученика», а вот в подземелье внезапное появление какой-нибудь эдакой особенности может спасти жизнь.

Юнгерн задержался в пути и прибыл за день до нашей отправки. Андрей предложил сообразить на троих, но в итоге выяснилось, что никому из нас нельзя пить, кроме собственно Андрея, которого алкоголь не берёт. Тогда мы обожрались, вместо того чтобы нажраться. Расправившись с первой партией стейков, Юнгерн достал из инвентаря бутылку и не терпящим возражений тоном сказал, что мы должны помянуть Суня, Кулака Императора.

— Это кто такой?

— Предшественник твой. Крутой боец был, кстати, в отличии от тебя — ответил мне Андрей.

— Не больно то ему это помогло — сказал я.

— Я тренировал его. Он погиб на моих глазах. — судя по тону, Юнгерн с трудом сдерживал слёзы.

— Расскажите о нём, иначе, как я могу поминать того, кого совсем не знаю?

— Он был мастером боевых искусств с самого призыва, особенно хорош был на кулаках и с шестом.

— А потому целый месяц нахаляву жрал мою еду, целыми днями избивая палкой манекены. — продолжил историю Андрей, но под тяжёлым взглядом Юнгерна заткнулся.

— Он был очень усердным в тренировках, и это давало результат. Со своим шестом он выходил победителем, сражаясь с пятью стражниками в кольчугах!

— Звучит внушительно. И какие подвиги он в итоге совершил?

— Он погиб в неравном бою с орками… с орком.

— С Вурзагом, ага. Так надолбился в свой манекен, что не смог отличить орка от тренировочного чучела.

— Он ударил Вурзага палкой по голове? — спросил я.

— А потом попытался отбросить орка шестом, когда тот принял его предложение.

— Кажется я знаю финал этой истории…

— Ты же не про то, что Вурзаг расплющил Суню голову прежде, чем мы успели среагировать?

— Нет. Я про очень похожий на человека манекен в тренировочном зале.

— Я просто решил, что он бы хотел упокоиться именно так. — сказал Юнгерн.

Мы выпили по стакану ароматного вина и Юнгерн вернул бутылку в заначку. Говорил же, что таковая имеется!

— Я это всё к чему говорю, Реверс… С виду к тебе это не относится, но ведь все думают, что это не про них. А потом умирают как идиоты. И если на Суня мне на самом деле насрать, то тебя будет правда жалко.