Энергополигон оказался большим полем, обнесенным ажурной железобетонной оградой. От распределительной подстанции уходили за горизонт три линии высоковольтных передач.
Наша машина остановилась у светлого здания лабораторного корпуса. Несколько человек окружили нас.
– Знакомьтесь, – представил меня Юрий собравшимся инженерам и техникам.
Мы молча зашагали по асфальтовой дорожке, огороженной с двух сторон поручнями. Справа и слева через равные промежутки, словно садовые домики, стояли, выстроившись в ряды, небольшие приземистые кубы, выкрашенные алюминиевой краской.
– Это наши автоматизированные отсасывающие станции. Они устанавливаются над каждой энергетической скважиной, – сказал, перехватив мой внимательный взгляд, один из новых знакомых.
Мы подошли к площадке, где намечалось испытание.
Четыре автомашины с крытыми кузовами, два передвижных компрессора располагались рядом со скважиной, к которой протянулись, затейливо переплетаясь, многочисленные разноцветные шланги, бронированные кабели, провода. Считанные минуты оставались до начала испытания.
Видя, что Юрий занят, я попросил своего собеседника кратко рассказать о работах на блоке «В». Инженер не заставил себя уговаривать.
– В руде блока «В» содержание меди и серы точно такое же, как и на других участках месторождения, – объяснил он. – Но для увеличения съема тока мы искусственно усилили процесс окисления.
В скважине, кроме обычной контактной установки, помещена весьма пористая пластмасса – суперпоропласт, пропитанная активизатором. Активизатор – новое сложное окисляющее вещество…
Он говорил подчёркнуто коротко, суховато, видимо, стараясь в нескольких словах передать суть дела. Терпеливо ждал, когда я запишу очередную фразу.
– Но это только первые шаги. Программа сегодняшних испытаний такая: мы стараемся усилить давление в контактной зоне и повысить скорость подачи активизатора. Это должно резко увеличить съем тока.