Право На Счастье (СИ)

Глава 18. Маки

Пересекая небольшую поляну среди сказочного леса, Фаша кинула взгляд на низкорослые растения.

— А Вы знаете, — неожиданно заговорила девочка, обращаясь к рыжеволосой, — если найти клевер с пятью листочками, можно загадать любое желание, и оно непременно сбудется.

Фаша многозначительно посмотрела на женщину и улыбнулась.

— У Вас есть такое желание? — Совсем нескромно спросила девочка.

— У каждого есть свои заветные желания. — Уклончиво ответила дама.

— Да-а-а. — Понимающе продолжила Фаша. — Я тоже хочу найти такой волшебный клевер. У меня много желаний. — Малышка вздохнула. — Для начала, я хочу найти своего Тусси. Это заяц, — торопливо уточнила девочка, — моя любимая игрушка. И он потерялся! — Тут Фаша ненадолго замолчала, а потом добавила. — Сперва, я хотела, чтобы вернулся папа. Он ушёл от нас в другую семью. Но позже я передумала.

Девочка вновь погрузилась в тихое молчаливое размышление.

— А почему ты передумала? — Спросила женщина, показывая своё участие в разговоре.

— Папа больше не любит маму! — Заключила девочка. — Его новая жена — ведьма. Она заколдовала его сердце. Папа теперь даже меня не любит. — Тут малышка тяжело вздохнула. — Его новые дети здоровы! А у меня — больное сердце. Я часто попадаю из-за этого в больницу. И как говорит доктор, который разговаривал в последний раз с моей мамой, мне осталось совсем недолго.

Девочка посмотрела на женщину. Та с удивлённо раскрытыми глазами очень внимательно её слушала.

— Я тоже не до конца поняла, сколько это "недолго", но вид у доктора был о-о-очень серьёзным и после этого разговора мама долго плакала. — Фаша посмотрела по сторонам и наклонила голову на бок. — А мы не заблудились?

— С чего ты взяла? — Переспросила Ржавка.

— Вы говорили, что мы идём к моей маме. — Начала нить событий девочка. — Но лес почти закончился.

— И-и-и… — пыталась уловить идею женщина.

— На нашем пути не попалось ни одного домика, или места, где мама могла меня ожидать. — Фаша остановилась. — Вы меня обманули? — Глядя прямо в зелёные глаза, без стеснения спросила малышка.

Ржавка не ожидала такого странного прямолинейного вопроса. Обычно, дети, попадающие под её чары, до последнего не задумывались о происходящих моментах и верили в хороший исход встречи с зеленоглазой незнакомкой.

— Вы — Ржавка. Ведьма, которую в этом лесу многие боятся. — Неожиданно выдала Фаша.

— Твоя правда! — С улыбкой подтвердила дама. — А ты? — Лукаво прищурясь, добавила она. — Ты тоже меня боишься?

И ведьма присела на корточки, чтобы быть с Фашей на равных.

— Нет! — Смело заявила девочка.

— Почему? — Не скрывая истинного удивления подобной реакции, спросила Ржавка.

Фашина ладонь мягко прикоснулась к щеке Ржавки. От этого прикосновения тело ведьмы бросило в дрожь и сердце бешено застучало.

— Вы до-обрая. — Заговорщически произнесла девочка. — Я чувствую, у Вас любящее сердце. И у Вас о-о-очень красивые малахитовые глаза, только грустные.

— Как ты это делаешь? — Слетело с губ Ржавки изумление.

— Ваши глаза! — Понимая вопрос, дала ответ Фаша. — Когда Вы злитесь, малахит имеет тёмно-зелёные насыщенные оттенки вплоть до чёрно-зелёного; когда радуетесь, малахит становится светло-зелёным или зелёным с голубоватым оттенком; а когда в вашем сердце появляется грусть, бирюзовые и изумрудные цвета смешиваются и невидимый бисер слезинок проступает на поверхности зрачка, заставляя Ваши глаза блестеть.

Фаша говорила ровным серьёзным голосом и от этого Ржавке становилось не по себе.

— Я могу подарить Вам защиту от грусти. — Вдруг неожиданно, окончательно ошеломляя ведьму, добавила девочка. — Дайте свою ладонь! — И Фаша потянулась свободной рукой к запястью Ржавки.

Девочка аккуратно взяла руку женщины, нежно поцеловала щеку Ржавки и прикрыла это место её же ладонью.

— Этот поцелуй защитит Вас от грусти. Берегите его! — С волшебной улыбкой произнесла Фаша. — Этому меня научила моя мама. — Добавила крошка и хитро подмигнула рыжеволосой правым глазом.

Это получилось так нежно и забавно, что сердце ведьмы в очередной раз дрогнуло.

А затем малышка медленно провела пальцем по тонкому рисунку на руке ведьмы от запястья до локтя.

— Какой интересный рисунок! — В восхищении сказала девочка. — Кто его рисовал и что он обозначает?

Тут глаза Ржавки снова блеснули и малахит потемнел. Короткое молчание повисло в воздухе.

— Мне рисовал его Огонь! — Сквозь зубы, разрезая напряжённую тишину, ответила женщина. — А что он обозначает, тебе лучше не знать!

Ржавка резко встала и её лицо покрылось тенью горьких воспоминаний.

— Я обидела Вас своим вопросом? — Мягко и очень осторожно уточнила девочка. — Простите, пожалуйста! Я не специально.

Фаша видела, как внутри ведьмы идёт непонятная борьба. Её глаза меняли цвет от светлых, до почти чёрных оттенков, становились вновь изумрудными и бирюзовый отлив начинал плести узоры, смешиваясь с бисером слёз. Её тонкие губы шептали какие-то слова, то ли заклинания, то ли молитвы… Фаша не знала этого языка, но ясно видела: в душе ведьмы мятеж!

Вдруг на поляну, недалеко от Ржавки и Фаши, выскочили два взъерошенных зверя. Они давно шли по следу маленькой девочки, готовые напасть в любой момент и разорвать свою добычу в клочья. Но ведьма, которая не сводила с девчонки глаз и не отходила от неё ни на шаг, им мешала. Высокая холка одного из зверей нервно подёргивалась, приводя в движение весь полосатый окрас тела. Длинные передние лапы напрягли все мышцы, а огромные торчащие уши, заострённые к верху, поворачивались из стороны в сторону, ловя каждый необычный звук.

Серый окрас второго зверя выглядел темнее, чем обычно, переходя на спине и кончике хвоста в блестящий чёрный отлив. Светло-жёлтое брюхо и горло были грязными, а на морде застыл неприятный дикий оскал и следы свежей багровой крови, словно совсем недавно этот зверь разделил на части свою невинную жертву.

Это были старые знакомые Фаши: Гиена-Купа и Шакал-Вэйл.

Гиена обнажила клыки и звериный рык полетел по лесной поляне. Рваный короткий хвост недовольно дёрнулся и чёрные глаза блеснули холодом и ненавистью.

Шакал поднял вверх свою острую морду и неприятный вой слился с рычанием гиены. В этом лесу шакал-Вэйл издавна славился своим воем — особым скулящим воплем, который ведьмы сравнивали с плачем ребёнка. Это был довольно сложный вой, который начинался с двух — трёх низких простых звуков, переходящих в высокое стаккато⁷*. Обычно, вой шакала-Вэйла был связан с призывом к охоте. Но в этот раз, рядом с жертвой находился сильный противник, и Вэйлу пришлось издавать особый звук, отличающийся от привычного шакальего воя. С его помощью он предупреждал гиену-Купу об опасности.

Ржавка обнажила белоснежные зубы и зашипела. Рисунок на её руке покрылся красно-оранжевым цветом и глаза превратились в чёрный малахит. Рыжие волосы вспыхнули огнём и на пальцах появились длинные чёрные когти.

— Это наша девчонка! — Залаяли голоса Купы и Вэйла.

— Не бойся, Ржавка! — Неожиданно смело сказала Фаша, обращаясь к ведьме. — Им нужна Я! Тебя они не тронут! — И девочка быстро замотала головой из стороны в сторону и шагнула по направлению к непрошенным гостям.

— Уходите! — Вдруг разрезал пространство металлический рык Ржавки. — Теперь это моя добыча и каждый, кто попробует у меня её отнять, расстанется с жизнью.

Фаша замерла. Она смотрела на происходящее с нарастающим чувством вины. Вины за то, что этим знакомством и прогулкой она подвергла опасности жизнь молодой ведьмы. Девочка чувствовала в голосе Ржавки материнский инстинкт и боялась. Она боялась за эту изящную женщину, стоящую перед лицом двух взъерошенных агрессивно настроенных зверей. Фаша переживала и её хрупкое уязвимое сердце начинало биться быстрее и громче.

Ржавка ясно чувствовала состояние девочки. Она понимала, что слабое сердце может остановиться в любой момент и тогда вожделенная "смелая душа" превратится в тысячу белоснежных мотыльков, которые разлетятся по волшебной поляне. Ведьма, широко раздувая ноздри, глубоко вдыхала запах страха шакала и тонкие нотки нерешительности гиены. Ржавка знала, что одержит победу в этой битве. Но Фаша! Как воспоминание о своей златовласой дочке, она делала её слабее перед противником.

Ржавка на миг застыла, мысленно выбирая тактику ведения боя. Фаша уловила её готовность к нападению и последние слова вырвались из уст малышки:

— Простите меня, мама, Тусси и Ржавка!

Ведьма уловила эти слова, в очередной раз поразившие её сознание. Решение, как действовать, было окончательно принято. Ржавка быстро подпрыгнула к верхушкам деревьев и тут же с силой обрушилась наземь, ударив ладонями в земную твердь. Волна покатилась от ладоней в сторону Купы и Вэйла, создавая сильный тягучий жестяной звук. Звери поджали хвосты, низко опустили головы и заскулили. Шакал-Вэйл побежал прочь, корча свою морду от раздирающего его слух гудящего пространства. А вот Гиена-Купа приготовилась к прыжку. Не обращая внимания на убегающего брата, она ясно уловила слабое место ведьмы: страх за девочку. Она не понимала до конца, чем вызвано это желание обладать душой этой девчонки, но почуяв страх, она решила его использовать. В каком-то остервенении и обнажая белые клыки, гиена бросилась на ведьму.

Ржавка отвлеклась, чтобы посмотреть на Фашу. Девочка, прикрывая ладонями уши, недвижима лежала на земле. Но её сердце ещё билось.

— Главное, успеть! — Пронеслось в сознании ведьмы.

И тут она почувствовала удар, который отбросил её на небольшой островок мягкого зелёного мха. Подняв глаза, она увидела, как буквально в паре метров от неё на траве сверху гиены-Купы лежал огромный чёрный волк. Его густая жёсткая шерсть лоснилась на солнце, а в глазах горели красные огоньки.

Когда гиена в прыжке обнажила оскал, готовая впиться в горло Ржавки и до ведьмы оставалось совсем чуть-чуть, сильное тело волка сбило её, прижав к земле. Широкие лапы чёрного зверя задели ведьму, причиняя терпимую боль и отбрасывая в сторону.

— Это её добыча! — Рычал волк, придавливая лапами гиену. — Ты нарушила правила общения с ведьмами и теперь твоя мать будет наказана!

Гиена недовольно скалилась и скулила. Ржавка низко поклонилась волку в благодарность за справедливость, быстро подхватила девочку на руки и понесла её в маковое поле. За её спиной оставались гиена-Купа, шакал-Вэйл и огромный чёрный волк с красными глазами. Ветер смело разносил по поляне запах злости, смешанной с недовольством, обидой и страхом перед предстоящим наказанием.

— Пойте! — Крикнула Ржавка, оказавшись среди бархатных красных маков. — Скорее пойте!

Но лишь тишина отразилась в голубую высь небес. Среди красного моря цветов стоял штиль.

— Я отпущу ваших собратьев. Слово ведьмы! — Ещё раз уронила в тишину Ржавка.

И тут, из чёрных середин распустившихся бутонов, расположенных на длинных цветоносах, появились маленькие эльфы с крыльями бабочек-мотыльков. Они осторожно выпорхнули из множества тычинок с тонкими нитями, которые собрались вокруг рыльцев маковых цветков, и с каким-то недоверием и опаской начали петь свои колыбельные. Их голоса-колокольчики отражались в сознании Фаши мягкими нотками маминого голоса. Проникая в мозг, они погружали малышку в глубокий сон. Сердце замедляло свой бег, давая всем овертайм⁸*.

Коробочки с семенами приятно потряхивались на ветру, создавая неповторимую мелодию шумяще-шелестящих звуков мара́касов. Словно индейцы таино, коренные жители Антильских островов, играли на своём древнейшем ударно-шумовом инструменте, некоей разновидности погремушки, применяя её как фоновое украшение в красивой музыкальной композиции.

Лепестки маков были похожи на лоскутки тонкой шелковой ткани, и слегка касаясь кожи девочки, они дарили ощущение трепетных объятий любимой мамы, за счастье которой Фаша так чутко переживала.

Крупные, яркого красного цвета маки смыкались за спиной рыжеволосой бестии, уносящей в даль на своих руках тело глубоко уснувшей Фаши: девочки с бесконечно доброй и смелой душой.

_______

⁷* Стакка́то — музыкальный штрих, предписывающий исполнять звуки отрывисто, отделяя один от другого паузами.

⁸* Овертайм — дополнительное время.