Правда и ее последствия[Truth and Consequences]

ГЛАВА 16

У Коула гудело в голове. Ноги стали ватными. Глаза резало, но было больно даже моргнуть. Во рту сухо, словно в Сахаре.

Окружающая пустыня сильно смахивала на нее.

«Харон верно сказал, — подумал он. — Это не прогулка по парку». Хорошо хоть, души умерших, населявшие здешний край, не трогали его. Однако Коул слышал их. В Пустынной земле было не на чем остановить взгляд, но ее наполняли звуки.

Воздух сотрясали громкие рыдания. Они становились то громче, то тише. На земле их можно было бы принять за вой ветра. Но только не здесь. Коул прекрасно понимал, что это за звуки.

Это были вопли страдающих душ, которые никак не могли обрести покой. Коул не видел их, но ощущал присутствие и слышал голоса. Один раз, остановившись передохнуть, он даже похолодел, услышав невообразимо горькие рыдания. Ему показалось, что его сердце вот–вот разорвется.

Тогда Коул сделал единственно возможное — зажал уши руками и медленно продолжил путь. Все равно он ничем не мог помочь несчастным.

А вот Фиби ждала его помощи.

Коул вскоре увидел цель своего путешествия. Наконец–то первый этап близился к концу. Он остановился и прикинул на глаз расстояние.

Перед ним была так называемая Граница, представлявшая собой стену огня.

Где–то там, по другую сторону ее, томилась в плену Фиби. И чтобы выручить ее, Коулу предстояло в буквальном смысле пройти сквозь огонь. Другого пути не дано. Насколько он знал, Граница тянулась бесконечно, а значит, не стоило и пытаться обойти ее. Теоретически ее можно перепрыгнуть с какого–нибудь возвышения, но пустыня была гладкой, как тарелка. К тому же, даже будучи демоном, он не мог преодолевать препятствия одним прыжком.

Как назло, Коул не знал ширины Границы. Если она не превышает нескольких шагов, то все будет нормально. А если шире — тогда он пойдет на чистое самоубийство. И поиски Фиби закончатся, не начавшись.

Эти мысли не слишком обнадеживали.

Однако Харон недаром помог ему попасть именно в это место. Ведь здесь не видно никакой охраны. Значит, нужно рискнуть.

Коул шагал вперед до тех пор, пока жар Границы не стал нестерпимым. Он остановился и принялся разглядывать стену огня, сосредоточившись на том, чтобы не чувствовать ее обжигающего дыхания. Даже вопли покойников будто бы затихли вдали.

Коул прикинул в уме возможные варианты действий. На это ушло двадцать секунд, а вариантов оказалось всего три.

Идти вперед.

Вернуться назад.

Оставаться на месте.

Два последних варианта неприемлемы. Значит, оставался только первый. «Какая неожиданность», — подумал он, невесело усмехнувшись. Выбора на самом деле не было. Ведь Фиби находилась по ту сторону Границы.

Приняв решение, Коул снял пиджак и намотал на руку. Порадовался тому, что не поддался порыву бросить его в жаркой пустыне.

Теперь можно закрывать им голову от пламени. Не ахти какая зашита, новее же лучше, чем ничего.

Коул несколько раз подряд глубоко вздохнул, не обращая внимания на обжигающий воздух. Слегка размял затекшие ноги. Он собирался идти вперед до последнего.

Неожиданно в мозгу прозвучал голос Харона: «И запомни. Не оборачивайся назад. Смотри только вперед».

«Хороший совет, — подумалось ему. — Он несет надежду».

Коул сделал последний глубокий вдох и приготовился к длительному бегу. Но прежде чем он сделал первый шаг, земля под ногами задрожала, и раздался какой–то нестерпимый звук. Песок начал вздуваться пузырями, словно кипящая каша. Коул отшатнулся назад, пытаясь сохранить равновесие.

И тут из кипящего песка, словно щупальца спрута, появились они.

Руки. Ладони.

Это были руки покойников. Они тянулись к Коулу, отталкивая друг друга. Им не было числа. Бесконечное море тянущихся, колышущихся рук. Коула осенила страшная догадка.

Мертвецы не обитали в Пустынной земле. Они были ею.

И тут руки настигли его и потянули вниз. Коул боролся за каждый сантиметр пути и выкрикивал имя Фиби. Но песок постепенно достиг его колен, пояса, груди.

Однако он продолжал звать возлюбленную даже тогда, когда песок забил ему рот.

Наконец в Пустынной земле наступила тишина.