Позывной «Хоттабыч» 3

Глава 18

От фигуры азиата начал расползаться во все стороны какой-то подозрительный туман, заполонивший все округу. Под его воздействием мое, и без того не самое лучшее зрение (хотя оно, едва ли, не с каждым часом становилось все острее и острее, что не могло не радовать) начало странным образом «сбоить». Вместо благодатной «страны обетованной», этакого аналога райского сада, представшая передо мной картинка, искаженная явно Магическим Воздействием этого узкоглазого нацистского выкормыша, напоминала Содом и Гоморру вместе взятых после сошествия на них «Гнева Господня» в виде дождя серы и небесного огня.

— Какой, к чертям, Морок Кроноса? — неожиданно воскликнул Мимар, словно вел с кем-то неслышимый нами ранее разговор.

Поведение немецкого диверсанта начало внушать мне (да и не только мне: время от времени мы обменивались на этот счет с командиром незаметными остальным знаками) определенные опасения. Его мутные объяснения про «якобы настолько сильно меняющий поведение Дар» уже не выдерживали никакой критики. Даже у меня. А про князя Головина я вообще молчу: его профессиональная подготовка как Ментального Оператора — Мозголома, включала в себя не только направление психологии, но и полный курс психиатрии, отчитанный светилами советской медицины. Ибо Менталист, работающий «напрямую» с человеческим мозгом, должен очень хорошо разбираться и в его поведенческих реакциях. Так вот, все явные и неявные реакции просто кричали о том, что у азиата явное раздвоение личности. Ибо в разные промежутки времени он действовал как два абсолютно разных человека. А сейчас и вообще сам с собой разговаривать начал.

— Ты о чем, родной? — Я недобро прищурился, уставившись в упор в лицо Мимара. — Ты чего это творишь, гад такой?

— Что происходит, Твое Бессмертие? — Не отвечая на заданный вопрос, накинулся на Кощея Магистр. — Что ты сделал.

— Я лишь обнажил то, что было сокрыто Мороком.

— Послушай, твое бессмертие, — неожиданно произнес командир, — господин Кощей, если я правильно понял? А не хочешь ли объяснить происходящее всем нам? Без «испорченного телефона»?

Я едва удержал «отвалившуюся» челюсть: какой, к хренам, Кощей? Мы же его сушеную тушку с собой не потащили, а оставили там, где ей и положено находиться — в его тайной усыпальнице.

— Вы о чем это, господин Головин? — Мимар, натянув на лицо непроницаемую «нейтральную» улыбочку, сделал вид, будто не понял заявления командира. Под дурачка, что ли, решил сработать, ушлепок недобитый? — Не понимаю… — Лицо азиата застыло, превратившись в непроницаемую каменную маску.

— Да бросьте уже придуриваться, Магистр, — вполне себе спокойно продолжил оснаб. — Вы думаете, что специалист моего класса не сможет обойти все ваши хитровые… в общем, все ваши сложные Ментальные Защиты и Установки? Не спорю, накрутили ваши специалисты-Мозголомы знатно, — слегка подсластил горькую пилюлю Александр Дмитриевич. — Но ведь и Внеранговых Ментальных Силовиков на всем белом свете раз-два — и обчелся. Просто немного дольше, чем обычно провозиться пришлось… — И он «виновато» развел руками — типа, не обессудьте, господа хорошие.

Так вон оно в чем дело… Ай, командир! Ай, молодца! Вскрыл-таки черепушку хитрожопому азиату! Поимел падлу — присунул ему Ментального Щупа по самое не балуйся!

— А ты, редиска, выходит, свистел, что простой послушник? — наехал я на азиата.

— Ну, допустим, не простой, а старший послушник… — попытался отбрехаться Мимар.

— Хрен редьки не слаще! — отрезал я. — А сам, получается, аж целым Магистром оказался? И не совестно так нагло пиз. еть своим боевым товарищам? За такое пиз. абольство можно и в тыкву схлопотать! Может, в расход его пустить, а командир? — В моей правой руке сконцентрировался клубок раскаленной плазмы.

— Что делать будем, Твое Бессмертие? — воззвал к своему подселенцу Магистр. Он, как-никак, был мужиком тертым, и взять его на «простой испуг», было не такой уж и простой задачей.

— Подожди, Хоттабыч, сначала послушаем, что он нам ответит, — остановил мой боевой порыв князь. — Не Мимар, нет! Его вторая «ипостась» — Кощей!

— А что тут думать? — резонно рассудил возрожденный Асур. — Он и так у нас в голове, как у себя в закромах шурует… Подвинься, Вторник — пора выходить «из тени».

Глаза Мимара вновь выцвели до льдисто-голубого состояния. А в практически бесцветной радужке вновь поселились злые колючие разряды микромолний.

— Ну что, смертный, — вновь гулким голосом произнес Мимар, — что ты хотел от меня услышать?

— Кощей? — коротко осведомился командир.

— Кому Кощей, а кому и Ваше Бессмертие, — по-человечески пожав плечами, ответил древний демон.

— Гребанный парадонтоз! — сочно выругался я. — И где Мимарка умудрился такую заразу подхватить? Не иначе в усыпальнице надуло?

Кощей недобро зыркнул на меня своими странными глазищами, видимо, сравнение с заразой его не сильно-то обрадовало. Но мне откровенно срать на его «светлую душу» и «тонкую душевную организацию» — я его сюда не звал. А вот то, что он сотворил с «окружающей средой», немного напрягало. Ну почему некоторые личности могут лишь все портить, уродовать и обезображивать? Ведь как все здорово было, а?

— В усыпальнице, — подавив всколыхнувшееся раздражение — вступать «в полемику» с носителем родственной Святогоровой Силы, Кощею откровенно не хотелось. Да и открывшиеся после нейтрализации Морока Кроноса разрушения Агартхи, его очень сильно напугали. Ведь не существовало в мире таких сил, способных настолько опоганить и разнести в пух и прах Благословенную Страну. И куда же делись её Великие Правители? Мощнейшие Маги планеты времен Последнего Исхода? Неужели все мертвы? Но этого просто не могло быть. — Вторник нашел Иглу…

— Вонючий случай! — в очередной раз не удержавшись, эмоционально воскликнул я. — Не врали, значит, бабкины сказки? И игла, стал быть, реально у тебя в яйце была?

— В яйце, — не ожидая подвоха, подтвердил Кощей.

— Куда мир катиться, командир? — притворно вздохнув, выдал я. — Значит, пока мы по пыльным углам шарились в поисках выхода, этот «жизнерадостный шлимазл» у твоей мумии по подштанникам шарил?

— Сдурел, дед? Это совсем другое яйцо! — Такого откровенного намека не выдержал и сам Магистр, прорвавшись к «пульту управления» собственным телом. — Золотое! В нем Игла все это время хранилась!

— А заяц с уткой где в это время были, Мимарка? — Припечатал я диверсанта неоспоримыми «доводами».

— Не было их, — устало заявил азиат. — Только Золотое Яйцо в тайнике было, а зайца с уткой — нет!

— Так я к чему это, Мимар? — Я перешел на серьезный тон. — Не надо больше скрывать от боевых соратников… пусть и временных… то, от чего может зависеть их дальнейшая судьба, да и сама жизнь! Понял, что я сказал? Или повторить?

Но ответить Мимар не успел, его «место» вновь занял древний сказочный персонаж — Кощей:

— Он все понял, старик, — гулко бухнуло возрожденное к жизни Существо, — и больше так не будет.

Ага, как же! Держи карман шире! Знаю я таких субчиков — для них в мире есть только одна ценность — они сами. Они могут временно сделать вид, что приняли ваши доводы к действию, но как только ситуация изменится, обязательно кинут вам очередную подлянку. Так что — улыбаемся и машем, но держим ухо востро!

— Значит, Артефакт содержал слепок твоего сознания? — продолжил «допрос» командир. — И оно каким-то образом перекочевало в тело нашего друга?

— Ну, почему же слепок? — «обиженно» произнес Кощей. — Артефакт осуществлял постоянную связь с моим сознанием. И в случае непоправимого ущерба моему организму, должен был обеспечить его сохранение на неопределенный период времени. По возможности, очень длительный, пока не попадется подходящий донор — любое разумное существо. С животными этот фокус не сработал бы, — пояснил воскресший монстр.

— И что, все Асуры так могут? — продолжал засыпать его вопросами Головин.

— Ну, уж, нет — это моя разработка! — усмехнулся Кощей. — В свое время за этим Артефактом развернулась нешуточная охота — мне приходилось его постоянно перепрятывать: то в утку, то в зайца, то еще в какую-нибудь неведому зверушку…

— Так вот оно в чем дело! — Наконец, дошло до меня. — Значит, и зверушки тоже не выдумка?

— Истинная правда! — ответил Кощей. — Но если вы не против, давайте займемся насущными делами, — предложил он. — Потрепаться мы еще успеем…

— Последний вопрос, — немного притормозил его командир, — ведь это ты нас специально перебросил сюда, в Агартхи?

— Да, — не стал скрывать возрожденный Асур, — это не случайность. Только в Агартхи я вновь могу обрести достойное вместилище и покинуть эту жалкую оболочку.

— И как вам там вдвоем? Шкурка не жмет? — Я продолжал потешаться. Но если честно, то все мои ужимки — лишь способ обуздать обуревающий меня мандраж. Ибо жуткий пейзаж, представший перед моими глазами, навевал откровенную тоску. От некогда прекрасной страны, радующей глаз одним лишь своим существованием, осталось лишь воспоминание, переданное Мороком Кроноса.

— В тесноте, да не в обиде, — парировал мою колкость умудренный годами Кощей. — Зато я вновь переиграл Смерть! А когда обзаведусь новым телом…

— Ты сказал Морок Кроноса, что это? — спросил командир.

— Это «картинки» прошлого, «слепки» давно минувших дней, — ответил Кощей. — Их практически невозможно отличить от реального мира. В них можно легко потеряться, заплутать и погибнуть. Только Туман Живы может его развеять…

— Но для чего скрывать настоящую «картинку»? — теряясь в догадка, спросил командир.

— Это ловушка, смертный, — ответил, не задумываясь, Кощей. — Западня для тех, кто придет в этот мир уже после свершившегося преступления. Чтобы притупить его настороженность, заморочить голову, а потом разделаться без особого труда.

— То есть, это ловушка для таких, как ты — остатков некогда великого народа Асуров?

— Скорее всего… — помрачнев, ответил Кощей. — И самое странное — я до сих пор не могу представить себе виновника… всего этого…

Голос Кощея на мгновение прервался. Видно было, что представшее перед ним великое, не побоюсь этого слова, побоище, задело его «тонкие» чувства. И это после всего, что он творил с нашим, «человеческим племенем», на земле? Если дошедшие до нас сказки, конечно, не врут и не преувеличивают. Великий Злодей рыдает над пепелищем своего собственного дома? Картина достойная кисти какого-нибудь великого художника.

— Совсем никаких подозрений? — спросил его между делом оснаб.

— Совсем, — ответил Кощей, подозрительно шмыгнув носом.

Он чего, сейчас «слезу пустил»? Серьезно? Вот так и ломаются укоренившиеся штампы! Ну, да ладно, поживем — увидим, чем вся эта история закончится. Только аккуратнее надо — попасть в очередной серьезный замес совсем не хотелось.

— По всей видимости, — произнес командир, внимательно рассматривая изменившиеся окрестности, — это произошло уже давно. Может, ничего страшного уже с нами не случиться?

— Хотелось бы надеяться, — проворчал я, тоже настороженно шаря глазами по живописным развалинам некогда величественного города.

Здания были разрушены, сожжены и оплавлены неимоверным жаром. Вся доступная моему взгляду территория была завалена великанскими изломанными костяками погибших жителей — Асуров, плоть которых давно сотлела или была съедена одичавшими животным, либо плотоядными насекомыми. Мало ли в природе любителей полакомиться мертвечиной. Исчезли подстриженные газоны и лужайки — сменились многочисленными трещинами на спекшейся от жара земле и глубокими осыпающимися оврагами. Расщепленные остовы некогда ухоженных деревьев, торчали пеньками, словно гнилые зубы разлагающегося трупа. Только веселые облака все так же плыли по невообразимо голубому прозрачному «небу», хотя, никакого голубого неба в подземной стране и в принципе не могло существовать. Магия, её етить!

Местами, там, где раньше были пологие холмы, земля зияла глубокими провалами, в которых виднелись красные отсветы кипящей лавы. Тот, кто умудрился так монументально расколоть «плоть земли», оперировал не меньшими Силами, чем ваш покорный слуга, когда ниспровергал в преисподнюю проклятый Абакан. А следовательно, этого деятеля стоило как минимум опасаться. А еще лучше, совсем не попадаться на его пути.

— Слушай, старичок, — обратился я к Кощею, утомившись бесцельно рассматривать давнюю агонию некогда благословенного богами края. Да и сами его жители, если были такими, как былинные Святогор и Кощей, сами являлись ровней иным «небожителям» старушки Земли. — А ты нас обратно возвращать вообще собирался? — спросил я его прямо в лоб. А чего мне перед этой двуличной тварью лебезить и пресмыкаться? Я ему не какой-нибудь ублюдский Магистр, вынужденный делить одно тело на двоих! Мы сейчас в равном положении. К тому же, из своей посмертной берлоги он мог нас сразу перекинуть в обитаемый мир. Однако, он захотел решить все свои проблемы за наш счет! А ведь мог бы сначала нас отправить куда надо, а потом уж и сам отправляться восвояси. Хоть в Агартхи, хоть в ад! — Ты ведь мог нас отправить из усыпальницы в любое место, — взглянув в его бля. ские бесцветные глаза, утвердительно заявил я.

— Мог бы, — не стал отмазываться Кощей.

Да и не смог бы в принципе, если командир уже пошарил в его черепушке. Обмануть Мозголома, пустившего настоящие «Ментальные корни» в твое сознание, не сможет даже настолько древний Асур. Я отчего-то был в этом абсолютно уверен: командир в своем деле красава, каких еще поискать!

— И чего не отправил, мля? — грубо поинтересовался я, вываливая на Кощея все накопившееся раздражение.

— В таком состоянии и в этом теле, — старый демон стукнул себя кулаком в грудь, — мне необходима была Силовая поддержка. — И вы могли бы мне её обеспечить, если бы что пошло не так… Но такого, — он вновь бросил горький взгляд на лежащий у «наших ног» разрушенный город, — я даже не мог представить в своих кошмарах! Асуры Агартхи — непобедимы! Никто и ничто на обозримом пространстве этой планеты не мог составить нам сколько-нибудь равноценной «конкуренции»!

— И все же, — развел руками оснаб, словно пытался охватить весь мир, — невозможное произошло.

— Произошло, — гулким эхом повторил Кощей. — И я не знаю, что с этим поделать…

— Домой нас отправь! — потребовал я. — А потом можешь хоть век тут размышлять о бренности бытия. Это хоть можешь сделать?

— Если мое старое убежище не разрушено — я смогу это сделать. — Кивнул старый хитрец. — Но я сомневаюсь, что от него что-нибудь осталось.

— Да что же, мля, не везет-то так?! — воскликнул я в сердцах. — То одна хрень приключится, то другая! Давай, веди Сусанин, может на этот раз выгорит что…

И мы пошли. По остаткам золотой дороги из «желтого кирпича», но уже не такой ровной, местами отсутствующей, местами сплавленной в единую ноздреватую массу из «говна и палок» — многочисленного мусора, камней и костей павших гигантов. По ходу пламя тут бушевало — будь здоров, не хуже, чем в доменной печи. Пока все глазели по сторонам, я не удержался и набил карманы небольшими золотыми «самородками» расплавленного и застывшего золота. Мало ли, чего там фрицы обещали, нужно и на «черный день» заначку иметь! К тому же, никому от этого хуже не будет…

Места, по которым мы проходили живо напоминали мне поля сражений моей родной реальности: разрушенные авиабомбами и артиллерией жилые города и поселки. Что наши, что немецкие — без разницы. Лики войны везде одинаковы — горы битого камня, некогда бывшими жилыми строениями, полная разруха, гарь, трупы-трупы-трупы… Как солдат, так и ничем не повинных мирных жителей. Здесь, в этом безумном мире, все было точно так же, за одним лишь исключением — погибшие размером побольше… А так — никакой разницы.

Пройдя с пару-тройку километров, Кощей сошел с «золотой дорожки» и направился куда-то в сторону от основного направления. А вот здесь нам уже пришлось основательно попотеть, выискивая хоть немного проходимую дорогу. Перебираться через высоченные завалы, оставленные разрушенными высоченными строениями, не было никакого желания. В одном месте, неподалеку, приваленный чудовищных размеров каменной балкой, покоился странный костяк, напомнивший мне количеством своих конечной Некро-Арахноида, с которым мне пришлось схлестнуться в первые часы своего пребывания в этом мире.

— А это еще что за Некро Конструкт? — полюбопытствовал я у Кощея, не обратившего на него своего внимания.

— Где? — Вскинулся «былинный персонаж», надеясь, что хоть что-то сможет пролить свет на произошедшую здесь трагедию.

— Вон! — Указал я пальцем на отливающие краснотой кости гигантского многорукого чудовища.

— …… … … ……… ……! — От обилия ненормативной лексики, вылетевшие из уст азиата, у меня реально завялим уши. Не ожидал, что древнерусское ископаемое настолько виртуозно владеет матерным языком. Мне даже за себя немного стыдно стало. Уж я-то, всяко, почитал себя знатоком сего языка.

— Все так плохо? — спросил замерший на месте командир.

— Очень плохо! — заявил Кощей. — Я думал, что эти существа давно вымерли… Для меня они такая же легенда, как и я для вас.

— И что же это за твари? — подключился я, горя любопытством.

— Это гекатонхейры[59]! — упавшим голосом произнес Кощей.