Повесть о том, как я за счастьем ходила

Глава 10

Черный огромный зал с рабочим столом посередине тяготил и одновременно пугал черта. Он чувствовал себя маленькой и никчемной мошкой в этом безумном пространстве.

Но вот господин, сидящий за столом, оторвался от своих дел и обратил внимание на Чеки.

— Я прикоснулся к небольшой тайне, дорогой Чекион.

Плавным движением холеной руки Рок материализовал в центре стола объемную карту космоса, где в самом центре заблестели три яркие точки.

— Сидя на планете, ты не имеешь возможности полюбоваться моей маленькой вселенной, а тут есть чем восхититься.

Он любовно приблизил три солнца, в лучах которых озорно засияла маленькая планетка.

— Оба мира были обитаемы. Одна цивилизация магов, способных управлять материей, другая — строителей, их симбиоз может породить весьма любопытные парадигмы. А еще есть, так называемый медальон — ключ, который решит многие проблемы. Например, он запускает звездного странника — силу, приводящую все к равновесию. Она позволяет стирать все границы аномалий, останавливает катаклизмы и катастрофы планетарных масштабов.

— Кто же творил под себя этот мир? Это удивительная загадка, вы не находите, мой господин?

— Чекион, друг мой, вот еще одна загадка этого мира. Медальоном нельзя обладать, он приходит и уходит, он выбирает себе господина и ведет его. И мне кажется, что не один житель подлунной не в силах обладать им. То ли Случай Иванович, медальон прожил у него довольно долгое время. Вот ведь интересно, кто же помог ему сделать ноги? — и Рок с хитрой усмешкой посмотрел на черта.

Ни один мускул не испортил слащавой улыбки, хотя под ложечкой болезненно сжался комок страха, а про себя подумалось.

— Так вот что я обронил в подлунной, забавно. А старик тоже хорош, скучно-с видите ли ему стало, захотелось развлечься и чьими руками? Тьфу, — в сердцах сплюнул черт, — что б тебе…

Вот и подкралось время прощаться. Грустно и трепетно на душе. Мы с воином собрали нехитрые пожитки, готовясь к дороге.

Генею и маленькую дикарку мудрая Ядва оставила при себе, сказав, что сей путь не для них. Запряженные лошади, притороченные походные мешки.

— Спасибо тебе, мудрая Ядва! За все спасибо! — Прослезилась я, обнимая старуху.

— С богом, девочка, — благословила она меня земным крестом, — слушай свое сердце, оно не подведет. Да, еще вот, — молвила она и надела мне на шею медальон, — для себя приберегла. Да, видно не судьба, мой дом уже здесь. А ты помни, когда будешь принимать судьбоносное решение, у медали две стороны.

И она отвернулась к воину, украдкой смахнув набежавшую слезу.

— Ну, а тебе, воин, — сурово молвила колдунья, — вести её по струне.

Взгляд Мирбока остановился, в нем отразились удивление и немой вопрос.

— Не смотри на меня так, велю, значит, знаю, — седые брови сошлись к переносице.

Воин серьезно кивнул и в тот же миг, как фокусник, набросил на плечи старухи пушистую песчаного цвета шаль.

— Вот.

От неожиданности момента все оторопели. Воин, шаль, чувства…

— Спасибо, сынок, — дрогнули старушечьи губы, и, собравшись с духом, она благословила нас силою двух миров и могуществом заповедных знаний.

Вскочив на лошадей, мы тронулись в путь.

— Спрячь это, — вымолвил воин, указывая на медальон, — это медальон Силы, не стоит его носить на показ.

На мой немой вопрос Мирбок даже не подумал отвечать, поэтому, поколебавшись, я все-таки спрятала подарок под одежду. Что ж, все еще впереди.

— Они ушли на струну! Макс! Ты видишь, куда ее понесло? Почему ты ничего не делаешь?

— А что я могу сделать? — Зло окрысился царь. — Пуститься за ней вдогонку и умолять вернуться? Или погнать отряд? Но там Воин, и что ему этот отряд? Нет, это её выбор, её решение, её путь. Пусть будет так.

Жестко поставил он точку и отвернулся. Бегство возлюбленной, больно ранило и оскорбило. Как она могла, как посмела? И почему в спутники выбрала воина, страшного и могущественного волшебника, а не его. Почему доверилась другому? Почему все предала? Эти мысли как занозы засели в сердце и кровоточили горечью и болью, ревностью и бессилием. И он не намерен был прощать.

Звенящая тишина окутывала двоих, стоящих друг против друга. Ужас, боль, непонимание, удивление и чужая сила повисли в наэлектризованном воздухе.

— Что-то не так, Прикки! Так не должно быть. Это не правильно.

— Уди, — молодой человек взял руку девушки и привлек ее к себе, — все обойдется, поверь мне.

— Но там, на струне пространство рвется, и последствия могут быть для нас печальными, — в страхе прошептала юная дева.

— Доверься мне, — он, поцеловав кончики пальцев, стремительно вышел из комнаты.

Удача осталась одна в смятении и нерешительности.

Мы все ближе подъезжали к горам. Порывы холодного ветра заставляли нас поеживаться и сильнее закутываться в нехитрые одежонки. Спали на земле в небольших укрытиях, которые устраивал Воин. Порой мне казалось, что все это устраивается только для меня, а сам Мирбок может спать, есть и жить просто в седле. В первую ночь я не могла уснуть от холода. И даже усталость и сложный переезд не принесли долгожданного забытья, постоянно отгоняемого ритмичным стуком зубов. В конце концов, сжалившись над моим клацаньем и походной неприспособленностью, Мирбок с головой укутал меня своим плащом. Тяжело вздохнул и покрепче прижал к своему горячему телу. И уже скоро я мирно посапывала, устроив голову у него на плече и ничуть не заботясь, а как ему там спится горемычному. Правда утром мне показалось, что за всю ночь он так и не пошевелился. Но ведь это только показалось и быстро улетучилось.

Новый день принес новые заботы и новые испытания. Путь был неблизким и нелегким. А ветер все усиливался, принося порой то холодные капли дождя, то плотные стены непроглядного тумана, то колючие порывы первого снега.

Мы двигались уже по горам, то поднимаясь к невысоким перевалам, то спускаясь в небольшие долины. Голые заснеженные вершины все плотнее обступали нас со всех сторон. Клыкастые, острые громадины подавляли своей мощью. Рядом с ними мы сами себе казались маленькими муравьишками из последних сил продолжающих свой путь.

— Уже скоро, — поддержал меня Мирбок.

И вот, за очередным поворотом узкой дороги перед нами открылось сумрачное ущелье. Острые скалы, грозные вершины, пронзающая серая взвесь, черные пропасти и белая нить дороги, ровная как стрела и уходящая в такую даль, что её конец терялся где-то в мохнатой клубящейся дымке. Эта дорога испугала меня.

— Здесь есть пещера, — сказал Мирбок, спешиваясь, — надо хорошо отдохнуть.

Черный и липкий мрак пещеры обступил нас со всех сторон. Лошади фыркали и упирались. Но скоро, стараниями воина, пространство прорезал маленький огонек костра. Я просто была в восторге, каким чудом Мирбок мог разводить огонь в любых условиях походной жизни. Желтоватое пламя раздвигало мрак и создавало согревающий уют. Первый раз за много дней мы неспешно поужинали. Уже укладываясь, я обратила внимание на злобное завывание ветра снаружи. Там что-то гудело, стонало, било в низкие барабаны.

— Ты бывал здесь раньше?

— Нет, Лия. Но я хорошо знаю этот путь. Мы не заблудимся.

— Мне страшно, Мирбок, — прошептала я, вздрагивая от каждого порыва беснующейся стихии.

— Не бойся, волшебница, спи, — и он нежно провел шершавой рукой по моему лицу, — завтра у нас не простой день.

Как по волшебству сон окутал меня согревающей пеленой. Я бежала по полю, усеянному маками и ромашками. Теплый ветер раздувал подол легкого платья и шевелил пряди разлетающихся волос. И только черная тень, где-то в углу немного беспокоила меня и притягивала.

— Это ты? — Закричала я тени.

— Это я, — ответила мне тень очень знакомым голосом.

— Ты будешь со мной?

— Вечно! — Отозвалось эхом в голове.

От удивления я открыла глаза и несколько раз моргнула, осознавая, что за выходом из пещеры брезжит рассвет, а нас окутывает тишина. Абсолютная тишина.

— Нам пора, — привел меня в чувство мужской голос. И внимательный взгляд посмотрел на меня оценивающе.

— Что ты так на меня смотришь? Стара, сварлива и даже цветочек подарить не хочется?

— Так эти красно-белые безделушки называются цветами?

Я аж поперхнулась от негодования.

— Так это ты путался под ногами в моей сказке?

— Так-так, вижу, совсем проснулась, — и Мирбок скоренько сунул мне в руки лошадиную уздечку. — Лошадей придется вести под уздцы. Иди прямо и ничего не бойся, и будь, пожалуйста, предельно внимательна.

Напутствовал меня Воин.

— Вот и поговорили, — подумала я, с опаской выходя из пещеры.

Дорога была шириной метров десять без ограждений и парапетов, гладкая как стол и окруженная со всех сторон пропастью, она уходила далеко вперед. Вот уже несколько часов пути ничего вокруг не менялось: все те же горы, все та же дорога.

— И почему по ней нельзя ехать? — Ворчливо подумала я, — что за глупость мерить землю шагами?

Как будто отвечая моим мыслям, откуда то сбоку ударил не сильный, но чувствительный порыв ветра. Под его напором мы заметно сместились от центра.

— А что будет, если он хорошенько дунет?

И он дунул. Погода поменялась кардинально за каких-нибудь десять минут. Все вокруг потемнело, видимость упала, а по краям дороги заклубилась, заволновалась белесая взвесь. Резкие порывы ветра, то били нас в спину, подталкивая вперед, то больно швыряли охапки колючих снежинок в лицо, то обкатывали фонтанами ледяного дождя, заставляя съеживаться и вбирать голову в плечи. А то через дорогу начинал перекатываться густой белесый туман, и, войдя в это молоко, мы глохли и слепли, и каждый шаг был сопряжен с риском сверзиться в пропасть. Пока новый порыв ветра не разгонял все в клочья, и опять начиналась борьба за каждый шаг.

Все внутри меня замерзло и отупело. Я двигалась как механическая кукла, не осознавая и не понимая, что творю. От холода стучали зубы, от усталости тряслись руки, от страха поджилки. Но я тупо и упрямо куда-то шла. Вдруг сильные руки крепко схватили меня за плечи и последние метры, мне показалось, я парила над пропастью. Но уже в следующей миг мокрая и холодная скала коснулась щеки.

— Это конец, — шевельнулась слабенькая мысль. И скала под щекой начала медленно уплывать вверх.

Но достигнуть мира нирваны мне не позволили. Грубо встряхнув, поставили на ноги и опять повели, или потащили, или попинали… Очередной всплеск сознания пришелся уже на домашне-уютную костровую обстановку.

— Мы на месте, волшебница, — дошел до сознания негромкий голос, — пей, горячий напиток тебя оживит.

Отдуваясь, фыркая и обжигаясь, я сделала насколько глотков какой-то горькой отравы. Но сознание заметно прояснилось, и конвульсивная дрожь тоже решила покинуть измученное тело. В следующий миг я уже крепко спала, припав к наскальному выступу. Проснулась от аромата клубники, нежно крадущегося в мой маленький носик. Приоткрыв тронутые негой глазки, я уперла взгляд в… голого мужика, который натирал свое тело чем-то жирным. А в неярком свете костра все его грациозные движения бицепсов и трицепсов, и другой мышечной массы под лоснящейся кожей ввергли меня в легкий ступор.

— Проснулась, засоня? — Ехидненько констатировал голос, — пора приступать к водным процедурам.

И меня извлекли из тряпья, изрядно сопротивляющуюся и верещащую, обнажили и окунули типа в бассейн. Точнее в полу пещеры была неглубокая и почти круглая купель, заполненная водой, стекающей с эффектного сталактита. Воин кинул в нее нагретые на огне камни. От чего вода в импровизированной ванне стала теплой, позволив мне в полной мере почувствовать рай на земле обетованной. Но сказки кончаются быстро. И, несмотря на протесты, меня извлекли, обтерли и начали натирать все тем же вкусно пахнущим жиром. Прикосновения к прохладной чистой коже горячих мужских рук вызвали волну мурашек.

— А если? — Томно шевельнулась сладенькая мысль.

— Размечталась, — чирикнул чужой голос у меня в голове.

Резко повернувшись к Воину, я рявкнула.

— И давно ты читаешь мои мысли?

Мирбок оскалился.

— А если так? — И в моем воображении родилась симпатичная львица, хищно смыкающая свои зубки на лоснящейся жиром заднице.

От неожиданности воин не громко вскрикнул и спешно ощупал рукой свою попку.

— Это уже больно, — запыхтел он, вперив в меня злобный взгляд. — А если так?

И он, взяв меня за подбородок, впился своим колючим взглядом. Волна чужого холода заставила меня ощетиниться образом снежной королевы, а волна чужого жара — заставила растаять и прорости громадными цветами алых роз.

— От этого тяжело удержаться, — буркнул Воин, отпуская меня. Отвернувшись, он начал одеваться.

— Ха! Да вы только посмотрите на этих голеньких петушков, — во все горло хохотал Роки, наблюдая за сценой, разыгравшейся в пещере. — Удача! Неожиданная удача. Вы то, как раз мне и пригодитесь.

И он потер холеные руки. Крупица за крупицей в его голове складывался план действий.

— Сейчас, вот сейчас своим вторжением вы дестабилизируете пространственный континуума. Но одного твоего присутствия девочка просто мало. Найди решение и приведи в сферу Воина, ты же умница. Вы откроете для себя очень многое и весьма интересное. Чейнч, мои дорогие, небольшой бартер. И я уже почти готов на этот обмен.

И на его лице заискрилась довольная улыбка.

— Дальше тебе идти одной, — молвил Воин, подталкивая меня вперед.

— Но? — Я обернулась.

— Мужчинам туда хода нет. Только женщина может преодолеть этот портал и то, избранная.

— А если я не избранная?

— Тогда умрешь!

— Но ты не говорил мне этого раньше! — Заволновалась я, пытаясь сделать шаг назад.

— Ты справишься, волшебница, — чуть слышно прошептал Мирбок, и его взгляд, напоенный какой-то силой внутренних чувств, успокоил и придал мне силы. — Я буду ждать тебя здесь, возвращайся.

И, не давая мне опомниться, он сделал шаг назад. Черная упругая тьма надежно разделила нас. Я осталась одна, не успев даже осознать, что произошло. Но все когда-нибудь происходит впервые, поэтому сделав два или три неуверенных шага в кромешной темноте, я неуверенно крикнула: «Свет! Мне нужен свет!». И… свет действительно появился на два шага вперед и на шаг позади меня, совсем так же как в фантастических фильмах. «Ух, ты!» — проверяю шальную мысль, сделала шаг вперед, и свет шагнул со мной, остановилась и свет застыл. И тогда с испугу я побежала. Сколько и куда бежала не помню, только свет всегда был от меня на два шага впереди и на один шаг сзади. Все остальное было непроглядная тьма. Внезапно возникшее препятствие резко затормозило мой резвый бег. И с гулким грохотом я осела на пол, устремив удивленный взгляд на открытую книгу, возлежащую на подставке в виде греческой колонны.

— О, книга, — буркнула я первое, что пришло в голову, — с тобой-то мы вроде знакомы.

И, поднявшись, смело подошла ближе. Да и впрямь, все та же книга, раскрытая неизвестно на какой странице, и толстущий слой пыли, мирно возлежащий на своем законном месте.

— Да, видать давненько с тебя пыль никто не сдувал, — ляпнула я первое, что забрело в мою голову для поддержки личной храбрости, — ну, чем порадуешь меня сегодня? Сказками, прибаутками, или чего дельного присоветуешь?

И я больше по привычки, нежели так, с удовольствием подула, а потом чихнула, а потом еще раз подула, и уже вознамерилась получить ответ, но… книга промолчала, игнорируя мои немощные потуги.

— Ах, ты, вредина. Я столько миль прошла, столько страху натерпелась, а ты в молчанки играть надумала. Нет, чтобы дочь свою беспутную на путь истинный наставить, как мать заботливая пожурить да помочь, так нет, она в кошки мышки играть задумала. Отвечай сей же час, негодница кибернетическая, пошто я в изумрудное государство попала, какие козни в пространстве сплетаются и как облаку облачко сделать, черта восвояси вернуть, а мне горемычной не скучно век свой докуковывать?

И пока с моих губ слетала эта пылкая тирада, я даже не заметила, что пыль, недавно сдутая со страниц, даже и не думает оседать на старое место, а наоборот, все больше клубится и разлетается, обволакивая меня со всех сторон.

В какой-то миг пришло осознание, что пыль проникла внутрь меня, в мой мозг и пытается пообщаться с ним. От испуга я попятилась и закричала, плавно переходя на визг. Сзади меня что-то щелкнуло, и я навзничь полетела куда-то вниз.

Мое сознание не скоро вернулось в покинутое тело. А тело при этом мирно возлежало на черном мраморном полу, терпеливо ожидая возвращения блудного духа. И в момент страстного воссоединения глаза открылись, пару раз моргнули и с удовольствием огляделись по сторонам. Я еще до конца не поняла, что произошло, но помнила, что с кем-то говорила и что-то отвечала, задавала вопросы и получала ответы. Сколько это продолжалось сказать трудно, может час, может день, а может и годы. Но когда наваждение прошло, я еще, находясь под властью чар, подошла к книге и взяла со страниц золотистый обруч, четко зная, что должна вернуться и привести сюда Воина, но прежде надо надеть на его голову это украшение, оно поможет ему без вреда пройти портал.

Путь назад не показался мне долгим и утомительным, пара шагов и я вынырнула из черной обволакивающей как резина субстанции, попав в обыкновенную темноту с неярким дотлевающим костром и фигурой неподвижно стоящего человека.

— Мирбок! — Негромко позвала я голосом, осипшим от волнения и страха.

Темная фигура колыхнулась.

— Мирбок, это я, — произнеся эти слова, сделала шаг вперед и остановилась, уловив неяркий отблеск ножа в темной руке. — Мирбок, опомнись, это я — Лия!

— Волшебница? — Голос выдал удивленную настороженность. Он нагнулся и подкинул веток в огонь. Стало чуть ярче.

— Давно тебя не было, — устало произнес он. — Подойди ближе к огню, я хочу посмотреть на тебя.

— Мирбок, ты с ума сошел. Меня не было только несколько часов, — спешно затараторила я, делая шаг к огню и внимательно вглядываясь в человека напротив.

Незнакомые заострившиеся черты лица, усталый, настороженный взгляд, а главное щетина, подсказывали мне, что отсутствие было не столь краткосрочным, как показалось вначале.

— Мирбок, нам надо идти. Он ждет нас.

— Кто?

— Понимаешь, там есть центр управления, и оттуда можно управлять пространством настоящего временного сегмента. Ну, это как главный нервный узел вашего временного континуума…

— Ты говоришь мне незнакомые слова. Так кто же нас ждет? — Воин произносил слова пугающе медленно каким-то низким грудным голосом.

Я задумалась. Как объяснить? Как передать все то, что я видела? Как убедить поверить и довериться?

— Странник, — произнесла я тихо и уверенно, — Мирбок, нас ждет странник. Он просил надеть тебе на голову этот обруч, взять за руку и вести. И тогда черные демоны не тронут тебя.

— Значит ты прошла? Ты избранная? — Почти шепотом произнес воин.

— И да, и нет, Мирбок! Нам надо спешить. Нас ждут. На равнине что-то неладно.

— Война уже началась, и мы опоздали?

— Нет — нет, но не стоит медлить.

Надев обруч на голову Воина, и немного поразившись, насколько он ему идет, я крепко сжала горячую ладонь и потащила его к проходу.

— Стой, один миг, — и быстрым движением он связал наши кисти тонкой, но прочной кожаной веревкой — Пошли!

Глухо произнес он и отчаянно шагнул в пугающую неизвестность.