Повелители утренней звезды

ГЛАВА I

СГОРБЛЕННЫЙ И ОШЕЛОМЛЕННЫЙ от усталости Хью Брайант сидел за штурвалом скоростного разведывательного корабля. Он с мрачной усмешкой взглянул на талисман, который носил с детства и держал теперь в руке. «Сколько раз он приносил мне удачу… — с горечью подумал Хью. — Все эти годы… А теперь все заканчивается вот так…»

Его корабль работал на пределе возможностей с явной перегрузкой. Брайант посмотрел на мониторы сканирующего устройства, на которые передавалось визуальное изображение окружающего пространства. По обоим флангам ничего не было. Позади, подобно занавесу в туманном сиянии на фоне межгалактической пустоты, висело Большое Магелланово облако. Впереди край Галактики рассекал тьму, словно пылающий меч.

Хью еще раз взглянул на фигурку талисмана и попытался сосредоточиться. Но это ему не удалось — он слишком устал. Он даже не смог понять, был ли Джим Фелтри, лежащий на узкой койке позади него, мертв или только спал. Все его мысли сконцентрировались на преследователях, которые были где-то совсем рядом.

«Пожалуй, они уже не только сзади, — пронеслось у него в голове. — Они повсюду!» Он взглянул на ультраскоп, который, казалось, решил подтвердить его догадки и четко показывал в трехмерном узоре вокруг корабля-разведчика быстро приближающиеся маленькие красные точки. Это были варконидские скоростные корабли-захватчики под командованием известного захватчика планет Грейса Чая, и они несли с собой смерть.

Брайанту так хотелось забыть все годы тяжелого и опасного труда здесь, на границе Галактики… Не думать о Грейсе Чае или о других варконидах. Он мечтал снова стать маленьким мальчиком, вернуться в пустой город, в то волшебное место, где он нашел этот талисман. «Город, — подумал Хью, — мой город. Если бы я мог никогда не покидать его…»

Однако надо было возвращаться к реальности.

Ультраскоп ясно показывал, что красные точки двигались с огромной скоростью и приближались, да и предупреждающий об этом сигнал уже звучал непрерывно. А Фелтри, который в этот момент, вероятно, был самым важным человеком во всем звездном пространстве, спал на узкой койке или даже уже умер.

Брайант вновь провалился в воспоминания. Двадцать один год назад, когда он был еще совсем юным четырнадцатилетним парнем, его семья покинула родную планету, вращающуюся вокруг Красной звезды. В те времена множащиеся набеги варконидов привели к остановке торговли во всем этом секторе Кольца, и дальнейшее пребывание там стало невозможным.

Хью попытался вспомнить, каково это — быть молодым, но не смог. В памяти всплывало только то чудесное место на его родной планете, о котором знал только он один. Погребенный под землей город, о существовании которого больше никому не было известно, волшебное убежище, где он мог избежать любых ограничений, включая бдительность родителей. А главное, этот город принадлежал только ему, он стал реальным миром мальчика. Все остальное было всего лишь чем-то, что нужно терпеть, как боль, которую причиняет врач пациенту, чтобы тот мог жить.

Брайант ясно вспомнил, как ему не хотелось покидать тот мир. Как он в последний раз спустился в свой город, как бродил по улицам, прикасаясь к стенам домов, прислушиваясь к приглушенному эху собственных шагов, глядя на все прекрасные вещи, которые ему предстояло оставить. И как звук его голоса эхом прокатился по всему городу, словно осколки разбитого стекла, когда он во весь голос закричал: «Я не уйду! Не уйду!» Но даже будучи еще ребенком, Хью понимал, что это бесполезно, хотя бы потому, что в его заветном месте не было еды. В конце концов, ему пришлось встать и уйти из города, взяв с собой только одну маленькую вещицу. Теперь она была у него в руке. Кусочек изогнутого кристалла в круглой металлической оправе, окруженный трубчатой рамкой из того же белого металла, казалось бы, бессмысленный и бесполезный, но напоминающий об утраченной магии его города.

Предупреждающий сигнал ультраскопа звучал все громче и громче, но беглец не обращал на него внимания. Внезапно преследователи показались ему чем-то неважным, не стоящим внимания. Брайант, не отрываясь, смотрел на талисман, утонув в своих воспоминаниях. У него вдруг возникло странное ощущение, что, когда он видит это ясное пятнышко мягкого света у себя на ладони, его разум, опустошенный усталостью, сможет найти решение его, казалось бы, неразрешимой проблемы и оно будет в высшей степени простым.

— Город, — прошептал он. — Там я был в безопасности, и я вернусь туда.

Надо было только добраться до подземного города и переждать, пока его не перестанут искать. Так просто…

Часто моргая покрасневшими глазами, Хью попробовал сконцентрироваться. Сейчас ему так нужен был Уоллес, его второй пилот, астронавигатор и помощник в этой безумной миссии, но он был мертв. А значит, Брайанту предстояло сделать все самому. Первым делом он ввел в вычислительную машину координаты Красной звезды. Он сделал это по памяти, будучи почти уверенным, что запомнил их правильно. Ожидая прокладки курса в эту систему, он внимательно следил за красными точками на экране ультраскопа. Корабли варконидов окружили его и полностью заперли, как птицу в клетке. Что ж, пусть так, подумал он. Они не знают, что ему есть куда уйти, и теперь его не остановить. Брайант уже почти не волновался. Он смотрел на движения преследователей с какой-то дьявольской ухмылкой и ждал ответа на введенные координаты.

Через несколько секунд из вычислительной машины плавно вылетела лента с проложенным новым курсом. На всякий случай Брайант пересчитал все еще раз. Все. Готово. Он опять повернулся к экрану ультраскопа и, как ребенок, приложил большой палец к носу, растопырив ладонь и пошевелив пальцами. На его лице играла довольная улыбка.

Затем он сделал первый шаг к спасению, переключив тумблер на главной панели управления с разгона на торможение. Автоматические реле тут же вывели корабль из перегрузки, и Брайант едва не потерял сознание от резкой смены скорости. Конечно, существовали способы смягчить шок от таких маневров, но он не стал утруждать себя лишними действиями.

Когда беглец снова смог сфокусировать затуманенное зрение, его корабль двигался в открытом космосе с совсем небольшой скоростью — по сравнению с тем, как быстро он летел раньше, можно было сказать, что он стоит на месте.

В этот момент сзади застонал Джим Фелтри. Это был невысокий худощавый мужчина, похожий на дружелюбного хорька. Еще совсем недавно его голова была чисто выбрита, чтобы быть похожей на головы варконидов, теперь же колючие волосы с проседью вновь начали отрастать. Он с трудом приподнялся и сел на краю койки.

— Что, черт возьми, ты пытаешься сделать? — голос Фелтри звучал раздраженно. — Убить меня?

Брайант неторопливо обернулся и увидел, что из-под недавно наложенной повязки на голове его товарища стекает струйка крови.

— Посмотри туда, — спокойно сказал он, указав на ультраскоп, на экране которого слабо светились шарообразные объекты. — Они пролетели прямо над нами. Видишь?

Он даже проиллюстрировал показания прибора, держа одну руку неподвижно в воздухе и очень быстро проводя над ней другой, а также издавая при этом свистящий звук сквозь зубы.

Джим внимательно посмотрел на него.

— Ты сам-то в порядке? — спросил он настороженно.

— Да, — снова переключив внимание на приборы, ответил Брайант. — Не отвлекай меня. Подожди.

Он выполнил остальные запланированные действия и установил новый курс. Двигатели взревели один за другим, в точной последовательности, и корабль стал двигаться под прямым углом к своему прежнему направлению.

В это время Фелтри выбрался из койки и заскользил в носовую часть.

Хью был доволен. Он вновь переключил скоростной режим на ускорение и приготовился к следующему шагу.

Он понимал, что варкониды снова устремятся за ним. Даже такой блестящий стратегический ход, как трюк, который он только что разыграл, не мог сбить их с толку навсегда, особенно когда ими руководил Грейс Чай. Но Брайант точно выиграл время, чтобы успеть достичь туманного рукава Галактики, в котором было множество звездных скоплений — это должно было сбить с толку ультраскопы преследователей, по крайней мере, временно. Если повезет, он сможет даже достичь Мидуэя, планеты Красной звезды, и убраться из космоса прежде, чем его поймают. А оказавшись на Мидуэе, в своем собственном прекрасном городе, он будет в безопасности. Там его никто не сможет найти.

Мрачно улыбнувшись, Брайант с надеждой провалился в забытье. В самый последний момент тень сомнения промелькнула на его лице, и он снова попытался открыть глаза, но было уже слишком поздно.

Корабль-разведчик, управляемый автопилотом, вовсю мчался к вытянутому спиральному рукаву, в котором старая Красная звезда дрейфовала в своем бесконечном путешествии по краю Млечного Пути.

ГЛАВА II

ПОСЛЕ ДЛИТЕЛЬНОЙ РАЗЛУКИ в двадцать один год Брайант воспринял мир своей юности уже не таким огромным и прекрасным, а главное — не таким родным, каким он казался ему в те годы. Чисто физически все было по-старому, но ощущение дома исчезло.

Они с Фелтри присели на корточки на вершине невысокого хребта и стали вглядываться в открывшийся перед ними пейзаж сквозь багровые полуденные сумерки.

— Ну, думаю, в любом случае, это лучше, чем — хмыкнул Джим.

Брайант вопросительно посмотрел на своего товарища.

— Лучше, чем быть отправленным обратно на Новый Варкон, — продолжил Фелтри, как бы отвечая на его вопрос. — Но ненамного.

Он поежился, пытаясь потуже застегнуть молнию на своем термокомбинезоне.

— Ладно-ладно, — сердито сказал Хью. — Можешь вернуться на корабль и подать им сигнал, если хочешь. Но меня в это не вмешивай.

Сомнения грызли его с возрастающей силой, и это добавляло в его речь металлические нотки.

— Я останусь в своем городе и буду в целости и сохранности, а тебя мне будет очень жаль, — добавил он.

Фелтри, видимо, понимая состояние друга, не стал отвечать не его выпады и лишь примирительно произнес:

— Не лучше ли нам пойти в этот твой город?

Брайант оглянулся на окруженную скалами долину внизу и подумал, что их корабль-разведчик спрятан достаточно хорошо, но что если кто-нибудь задастся целью его найти, ему это, пожалуй, удастся. Он, конечно, мог бы поместить корабль в один из ангаров старого космопорта, которые были лишь частично разрушены, но если варкониды прилетят сюда, это будет первое место, куда они заглянут.

Вглядываясь прищуренными глазами в темное небо, на котором в вечернем сиянии заходящего солнца уже виднелись звезды, Хью не увидел кораблей преследователей, и это его немного успокоило. Однако той уверенности в гениальности своего плана, как в первый момент, он уже не чувствовал.

Брайант посадил корабль еще вчера, незадолго до захода солнца. И поскольку на этой планете ничто живое не могло пережить ночь под открытым небом без специальной защиты, они с Фелтри оставались на корабле до следующего утра. После восхода им пришлось потратить некоторое время, ожидая, пока воздух прогреется настолько, чтобы можно было дышать, а затем долго взбирались на гребень. Мидуэй был крупной планетой, с большей силой тяжести, чем та, к которой они привыкли, а потому каждая унция взятых с собой пайков, сильно давила им на плечи.

Хью прикинул, что с тех пор, как они приземлились, прошло уже около сорока трех часов. При межзвездных скоростях это была почти вечность, но проверить, нет ли преследователей где-то рядом, он не мог. Ультраскоп остался на корабле.

Джим прав, лучше поторопиться, подумал Брайант.

— Пошли, — сказал он вслух. — В городе есть вода, и ее предостаточно — во всяком случае, так было двадцать один год назад.

Конечно, они все равно взяли с собой все, что могли унести, но даже при условии жесткой экономии припасов хватило бы им дня на три, не больше. Да к тому же, даже эта поклажа оказалась очень тяжелой.

Они начали спускаться по склону хребта, направляясь к огромной равнине цвета застарелой ржавчины, простиравшейся, насколько хватало глаз, к северу, югу и западу от разрушенной горной цепи, которая теперь представляла собой лишь ряд голых каменных выступов. Если бы в эти часы кто-то наблюдал за ними, он увидел бы, как два человека из последних сил шли неведомым и тяжелым маршрутом, как вялы были их движения и как с каждым шагом их ноги проваливались по щиколотку в рыхлую землю, и их приходилось вытаскивать. Они вместе, как два альпиниста, скользили и спотыкались, спускаясь по длинному желобу, заполненному щебнем и грязными камнями, за ними тяжелым облаком поднималась красная пыль, но они все шли, шли и шли.

— Здесь везде так? — спросил Фелтри задыхающимся голосом.

— Почти, — ответил его спутник. — Есть еще несколько невысоких твердых скал, оставшихся от старых гор, но в основном тут все примерно так, как в этом месте.

Они продолжали путь, ориентируясь на высокий сигнальный пилон космодрома.

— Я полагаю, была веская причина для размещения здесь космопорта? — снова подал голос Джим.

Он был родом из Среднего сектора и не был знаком с этой частью Кольца.

— Конечно, — ответил Брайант. — Это промежуточная точка — то есть, она была таковой — на четырех основных маршрутах галактической торговли. Эта область космоса не богата звездами, и так случилось, что наша наиболее удобно расположенная система имеет планету, пригодную для жизни людей.

— Пригодную для жизни… — повторил Фелтри и грустно усмехнулся, натягивая капюшон комбинезона так низко на лицо, что из-под него почти ничего не было видно. — Я полагаю, все дело в том, что конкретно вкладывается в слово «пригодная».

Его замечание ничуть не смутило Хью — лишь немного рассердило.

— Воздух не ядовит, гравитация терпимая, и под куполами можно жить очень даже комфортно.

Тон Брайанта был резким, но его больше интересовало другое. Он все чаще вглядывался в небо, но все, что ему удавалось разглядеть — это огромное Красное солнце и холодные звезды, которые мерцали во тьме, на небе цвета синих чернил.

— Послушай, — внезапно сказал он, — если что-нибудь случится и мы разделимся, помни, что вход находится точно к северо-востоку от пилона в двух с четвертью милях. Понял?

— Понял. Но что…

Хью не дал другу договорить.

— Возможно, вход сразу найти не удастся, поверхность за двадцать лет могла измениться, а потому, ищи, пока не найдешь.

Он так часто делал это в детстве, что эти слова казались ему простыми и понятными. Фелтри же посмотрел на него долгим взглядом и тихо произнес:

— Нам просто лучше не разделяться.

Наконец, мужчины достигли подножия склона и тяжело зашагали по равнине, постоянно увязая в оседающей пыли. Время от времени Фелтри прикладывал руку в перчатке к передней части своего комбинезона и ощупывал небольшую выпуклость от спрятанного под ним футляра с катушками микрофильмов, которые и составляли цель их экспедиции. Брайант же все продолжал поглядывать на небо, где уже начало клониться к закату миновавшее зенит Красное солнце. Под ногами у них, в углублениях, которые ветер проделал в пыли, виднелись черные сгустки тьмы с полосками малинового света на гребнях.

Они уже очень устали, и каждый шаг давался им с огромным трудом. Их подталкивало вперед только одно: до конца пути оставалось всего около трех миль.

— Ложись! — скомандовал внезапно Фелтри. Его крик был похож на пистолетный выстрел.

Путники рухнули на землю и замерли. Затем Брайант немного повернул голову, чтобы видеть происходящее. К планете приближались два крейсера варконидов. Они были еще высоко и достаточно далеко, но их корпуса уже были хорошо видны — на них красиво играли блики красного солнечного света.

— Думаешь, они нас заметили? — почти прошептал Джим, тоже немного развернув голову.

— Вряд ли, на таком расстоянии…

Двое мужчин были сейчас крошечными, практически невидимыми пылинками в огромной пустыне. И все же Хью стал еще глубже зарываться в пыль. Он чувствовал себя огромным и голым, как одиночно стоящая гора. Фелтри, ощутив его движения, прижал его к себе, заставив затихнуть.

— Если будем лежать неподвижно, они нас заметят, — сказал он.

Далеко над горами два крейсера разделились: один повернул на север вдоль линии утесов, где они соединялись с пустыней, а другой направился в сторону космопорта.

— Один из них может обнаружить наш корабль, — заметил Брайант.

— Возможно, но тогда они будут искать нас где- то рядом ним. А если никаких признаков нашего присутствия не обнаружится, начнут прочесывать холмы, — ответил его друг. — Затем он задумался и как-то обреченно добавил: — Если только они не знают о твоем городе.

— Никто! — выпалил Брайант. — Никто не знает о нем, кроме меня!

— Хорошо, — примирительно сказал Фелтри. — Но если его нашел один человек, то может найти и другой.

— Послушай, — не унимался Хью. — Я, одиннадцатилетний мальчик, наткнулся не него абсолютно случайно. Это стало моей тайной, о которой я никогда и никому не рассказывал.

Фелтри удивленно посмотрел на него.

— Почему?

— Потому, что я знал — если проболтаюсь, мне ни за что не позволят оставить его себе, — просто сказал Брайант.

В этот миг второй крейсер пролетел у них над головами и совершил посадку, сопровождаемую раскатами грома и взрывающимся пламенем, на занесенный песком и землей, но все еще твердый асфальт космопорта.

Хью невольно улыбнулся, вспомнив своего отца.

«Надо отдать должное старику, — подумал он. — Возможно, это был человек эмоционально и умственно негибкий, а также явный подкаблучник, но строить космодромы и поддерживать их в рабочем состоянии он умел хорошо». В результате, даже после двух десятилетий забвения космопорт был полностью в исправном состоянии.

Приглядевшись, Брайант узнал в приземлившимся крейсере командирский корабль, принадлежащий Грейсу Чаю. Из него вышли маленькие черные фигурки, которые быстро рассредоточились по территории космодрома.

Ветер подул сильнее. Красная пыль окутала двух распластанных на земле мужчин, помогая их серым комбинезонам еще больше слиться с пейзажем. Несмотря на костюм с подогревом, Брайант начал ощущать холод и вскоре уже мелко задрожал.

— Неужели эти мерзавцы никогда не уйдут? — прорычал Фелтри сквозь стук зубов, явно сигнализирующий о том, что холод добрался и до него.

— Чай привык делать все основательно, — философски ответил его товарищ. — Очень основательно.

— А если они решат остаться там? — с тревогой продолжил Фелтри.

— И почему они должны остаться? — огрызнулся Брайант, хотя сам с замиранием сердца смотрел на постепенно становящее все краснее заходящее солнце.

Пыль заставляла его глаза слезиться и скрипела у него на зубах. Он начал вычислять направление и точное расстояние от пилона до входа в город. У них не было права на ошибку. Они должны были найти вход быстро и с первой попытки или не находить его вообще.

В это время темные фигуры варконидов деловито передвигались по обширным сооружениям космопорта. Хью наблюдал за ними внимательным взглядом, полным горькой и неприкрытой ненависти. Он подумал, что сейчас такие антисоциальные элементы, как варкониды, могут процветать только в пограничных секторах вдоль Кольца. Но какими бы страшными и невероятными они ни казались обитателям Внутреннего сектора и чрезвычайно далекому Галактическому совету, они были постоянной, ежедневной и болезненно реальной угрозой для всех людей Кольца.

Варконидов нельзя было назвать пиратами, потому что акты насилия против собственности других народов были частью их культурного уклада и предписанием их религии. Их также нельзя было назвать воинственными сплоченными агрессорами и сообщить силам Объединенного военно-космического флота, чтобы те их попросту уничтожили, потому что они не нападали большими группами и не имели цели завоевать кого-либо. Они просто были мастерами рейдерского захвата. Какой-то дурак в забытом прошлом научил их строить космические корабли, и они вышли в космос, как вылетают из гнезда молодые орлята. И они прекрасно проводили время, нападая на всех подряд, пока наступающая волна цивилизации не начала доставлять им неприятности.

Семьдесят или около того лет назад варкониды столкнулись лоб в лоб с Пограничным комитетом гражданской обороны, действовавшим решительно, но без официальной санкции, в результате чего их изгнали с родной планеты Варкон, находящейся на самом краю Галактики. Через несколько десятилетий люди совсем забыли о них, и торговля по всему этому краю начала процветать. Но затем варкониды вернулись, обновленные и окрепшие, вылетели с Нового Варкона, планеты, расположенной где-то в Большом Магеллановом облаке. Они начали охоту на людей, как голодные волки, размеренно и почти безошибочно. Грейс Чай был одним из их самых известных капитанов, и Брайанту уже доводилось сталкиваться с ним раньше.

Фелтри вместе с Брайантом и покойным Бэдом Уоллесом несколько месяцев совершали полеты в поисках Нового Варкона. Когда стало известно, что Джиму удалось сфотографировать оборонительные сооружения варконидов, нынешний Пограничный комитет заявил, что готов заплатить ему за это очень крупную сумму, чтобы иметь больше информации о рейдерах, и в ближайшем будущем преподать им еще один, теперь уже решающий урок и, возможно, окончательно выгнать их из Облака прямо к Туманности Андромеды.

Хью понимал, что Фелтри совсем не хочет попадать в их руки, хотя бы потому, что он знал, как они с ним поступят, если поймают. Но в то же время оба они не сомневались, что варкониды не успокоятся, пока не добьются своего. Если эти захватчики хотели продолжать жить на широкую ногу, никогда не получая ответных ударов, им просто нельзя было отступить.

Краешек солнца коснулся горизонта. Стало ужасно холодно. Воздух был совершенно сух, он врезался в нос, горло и легкие, как острый нож. От нестерпимой боли на глазах у Брайанта непроизвольно выступили слезы — они не успевали скатываться по его щекам и просто замерзали на запыленном лице.

Наконец, поисковые группы начали возвращаться на корабль. Мучаясь от холода и нетерпения, двое беглецов еще сильнее напряглись в ожидании. В скором времени крейсер плавно взлетел в раскатах грома и вспышках пламени и устремился на север, к горам.

Хью и Джим с трудом поднялись на ноги и бросились бежать.

Солнце опустилось еще ниже, и свет почти померк. Брайант на бегу пытался одновременно следить и за пилоном, почти неразличимым теперь в красной дымке, и за компасом в собственной руке. Он очень устал и замерз, и теперь к его горлу подбирался страх. Бескрайняя, темнеющая на глазах равнина расстилалась вокруг него и казалась бесконечной, и на ней обязательно нужно было найти определенную точку — вход в город. Найти, не имея ни света, ни времени на поиски. Рядом несся Фелтри. Он бежал тихо, не задавая никаких вопросов — возможно, просто не хотел слышать ответы…

Напрягая зрение из-за ветра и почти полной темноты, Брайант в последний раз посмотрел на пилон и убрал компас.

— Это должно быть здесь, — вымолвил он, показывая куда-то себе под ноги.

Джим посмотрел на поднимающуюся пыль и на свои ноги, которые, казалось, вязли в темной крови, и ничего не увидел.

— Разойдемся немного, — по-деловому сказал его спутник. — Ищи вход. Возможно, придется копать!

Как две неуклюжие собаки, ищущие некогда закопанную добычу, они опустились на четвереньки и принялись торопливо рыться в пыли. Солнце полностью скрылось за горизонтом, и равнина почернела. Даже последние неясные отблески света исчезли без следа. Однако им все-таки сопутствовала удача. Замерзшие руки Брайанта нащупали под слоем пыли что-то твердое.

— Вот, — прохрипел он, делая каждый вдох со все более серьезным усилием. — Вот оно, копай!

Фелтри заработал руками, как заведенный, яростно отшвыривая в разные стороны пыль и мелкие осколки камня.

— Достаточно… — выдохнул Брайант, показывая на появившийся из-под земли стержень. — Здесь. Рычаги расставлены по кругy, чтобы вход легче было найти.

Он с силой надавил на стержень, и чернота на земле зашевелилась. Послышался приглушенный звук, и в глаза беглецам ударил свет. От поверхности отделилась круглая металлическая секция, с краев которой сыпалась пыль, и в лицо Хью подул порыв теплого воздуха. Он посмотрел на Фелтри в мягком белом свете, рассмеялся и крепко обнял его за плечи.

— Давай, заходи, — сказал он, сделав приглашающий жест.

Они пролезли в металлический люк и оказались на полу, тоже металлическом, перед толстой колонной с панелью управления.

— Это работает точно так же, как лифт, — уже успокоившись, пояснил Брайант.

Затем он нажал на маленькую кнопку панели управления, и пол стал мягко опускаться в глубину шахты с металлическими стенами. Крышка люка над ними при этом опустилась на свое место, отделив их от суровой ночи. Они оказались в тепле, под ярким светом, в помещении с голыми стенами и единственной дверью. Хью достал из кармана талисман и поцеловал его.

— Разве я тебе не говорил? — сказал он, продолжая радоваться, как ребенок. — Видишь, все в порядке. Мы дома.

И он резко распахнул дверь.

ГЛАВА III

СПУСТЯ МГНОВЕНИЕ БРАЙАНТ интуитивно почувствовал тревогу: что-то было не так. Он стоял прямо за дверным проемом рядом с Фелтри, и это само по себе было странно, хотя бы потому, что раньше он входил сюда только в одиночку. Внезапно его охватила ненависть к спутнику. Непонятно почему, но он связал возникшую тревогу с Джимом. Ему нельзя здесь находиться, подумалось Хью. Никому другому нечего было здесь делать. Это было его место, только его.

В то же время он прекрасно осознавал нелепость такой позиции, особенно после всех уже пережитых вместе с Фелтри потрясений и тех усилий, которые он сам приложил, чтобы сейчас его друг был здесь. Но долгое переутомление и страх, который периодически заполнял всю его душу, не давали ему мыслить логично. А отбросив логику, он не мог избавиться от ощущения, что момент возвращения должен принадлежать только ему и что Джим здесь лишний. Однако у реальности есть законы.

Брайант медленно прошел через маленький круглый дворик, вымощенный голубым камнем, направляясь к открытым воротам из белого металла. Он помнил эти ворота. С тех пор, как он проходил через них в последний раз, двадцать один год назад, ничья другая рука не могли прикасаться к ним. Он попытался вспомнить, оставил ли их открытыми, но не смог.

Его напарник шел немного позади, ступая тихо и безмолвно. Он помнил, как Хью довольно много рассказывал о городе во время их пребывания на борту корабля-разведчика. Фелтри был тактичным и достаточно мудрым человеком. Он понимал, что город был для Брайанта всем — и товарищем по играм, и компаньоном, и чудом, и мечтой. Он сделал все от него зависящее, чтобы Хью воссоединился с городом — со счастливой частью своей жизни — как можно спокойнее и естественнее. Но чтобы не отстать, ему приходилось держаться поближе к товарищу. И его воспаленные от пыли глаза смотрели вокруг не только настороженно, но и с изумлением, даже с восхищением.

Пройдя за ворота, они оказались на длинной прямой аллее, которая тянулась между рядами домов к отдаленной площади, которую Хью называл Плаза. Здания там были невысокими, самое большее в три-четыре этажа. Судя по их обшарпанной облицовке и смягченным очертаниям декоративной резьбы, они были очень старыми, построенными задолго до того дня, как защитный купол заменил людям небо, навсегда закрыв все от ветра, дождя и мороза. Сам купол над домами, покрытый красной пылью, образовывал низкий свод, превышая самые высокие здания не более чем на пятьдесят футов. Для Брайанта находиться там, под сводом, было привычно, Фелтри же всем телом почувствовал клаустрофобию, переходящую в панику, так что его даже передернуло. Он с ужасом посмотрел на плотные ряды колонн, поддерживающих купол, и они показались ему солдатами, марширующими гуськом за рядами домов. Но приглядевшись, он отметил про себя, что колонны должны были быть очень прочными, и сам купол тоже. Это немного его успокоило.

В городе было четыре главных проспекта, разделявших его ровно на четыре части. Покрытие каждого из них имело свой цвет. Дома были построены из разного материала, в основном, из камня или бетона, но попадались и пластиковые. Все они были окрашены в мягкие оттенки разных цветов от розового до голубого или зеленого, и это действовало как-то успокаивающе и радовало глаз. По некоторым из них карабкались растения, похожие на плющ, а на свободных участках земли, орошаемых из скрытого под ними источника, росли декоративные кусты и множество цветов. Так было задумано, и так было сделано. Только сейчас все это выглядело неуместным, захламленным и заброшенным.

Фелтри глубоко вдохнул теплый и очень свежий воздух. Очевидно, где-то рядом была центральная установка для очистки воздуха. Он отметил, что свет, близкий по спектру к свету звезды солнечного типа, исходил от переплетения труб, дугообразно пересекающих купол.

Шагая за Брайантом по желтому проспекту, Джим вынужден был признать, что город прекрасен. Но! Он ненавидел его — вместе со всеми улицами и домами. Он ненавидел купол — хрупкий щит от ужасной смерти, который казалось, вот-вот рухнет им на головы. Его пугала окружающая тишина, такая пронзительная, что звук их шагов и даже дыхания были подобны крикам толпы. И всего этого было слишком много, слишком! Целый город…

Брайант же, напротив, был искренне счастлив, и на его лице был написан восторг. Его взгляд перемещался туда-сюда, приветствуя старые достопримечательности и следовавшие за ними воспоминания. Но постепенно, по мере того как он приближался к овальной площади, на которой сходились четыре главных проспекта, в его глаза начала закрадываться тень озадаченности. Что-то было не так.

Здания, выходившие фасадом на площадь, были внушительных размеров, несмотря на их малоэтажность, и выкрашены исключительно в белый цвет. На площади стояли в ряд такие же белые резные мемориальные стелы, этот ряд разделял овал пополам. Эффект всей этой белизны после цветных улиц был ошеломляющим. Когда Фелтри подошел ближе к стелам, он увидел, что на них были вырезаны фигуры, похожие на человеческие, а также какой-то текст.

Хью положил руку на первую стелу и оглянулся на белые здания. И заговорил — впервые с того момента, как он вошел в свой город.

— Все точно так же, — произнес он в полной тишине, — и все же, что-то не так.

— Прошло больше двадцати лет… — отозвался Джим.

Брайант как будто не услышал его. Он медленно огляделся вокруг, и в его взгляде чувствовалось удивление, граничащее с печалью.

— Теперь, это просто город, — констатировал он. — Это не… — Хью запнулся. — Это больше не мое.

Его охватило ужасное чувство потери, до конца понять которое он пока не мог.

Фелтри объяснил его чувства по-своему:

— Тогда тебе было четырнадцать. Сейчас — тридцать пять.

Брайант отрицательно покачал головой и опустил взгляд на кусочек сияющего кристалла, который он все еще держал в руке. Он положил его на камень рядом с собой и с несчастным видом сел, опустив голову.

Посидев некоторое время почти неподвижно, Хью вздохнул и поднялся, а затем кивнул на ближайшие дома и сказал почти равнодушно:

— Выбирай любой. Тут везде есть мебель. Когда люди покидали это место, они не взяли ничего, кроме личных вещей.

Фелтри оглянулся.

— А куда они ушли? — спросил он. — И почему? Они наверняка оставили все так, чтобы когда-нибудь вернуться.

— Я не знаю, — коротко и сухо ответил его товарищ.

Он направился к аллее, вымощенной красным. Напротив, на яблочно-зеленой улице, был один особенный дом, но у него не хватило духу просто взять и войти туда. Этот дом был основой его воспоминаний, его собственным домом, где он когда- то чувствовал себя хозяином. Тогда он приносил сюда вещи со всего города, вещи, которые ему нравились, размещал их в доме и использовал, как хотел, и некому было задавать ему вопросы или что-то запрещать. «Детские штучки, — подумал он. — Фелтри прав, теперь я старше, точнее, старее. Вот и все».

Вместе они выбрали дом бирюзового цвета недалеко от Плаза. Внутри оказалось просторно и приятно, стены были окрашены в пастельные тона, на окнах висели металлические жалюзи, помогавшие отгородиться от остального мира, а в спальнях были дополнительно установлены прочные ставни. Мебель не отличалась изысканностью, но была довольно красивой. Как ни удивительно, нигде не было пыли. Создавалось впечатление, что хозяева только что вышли и в ближайшее время намерены вернуться.

Фелтри как-то неохотно выбрал себе одну из кроватей.

Обосновавшись, они с Хью сели в столовой за стол и съели часть одного из пайков, обильно запивая его водой, которая свободно текла из кранов, а затем, прежде чем лечь спать, коротко поговорили. Джим настаивал на том, чтобы по очереди стоять на страже и наблюдать за происходящим, Брайант же не видел в этом необходимости, но, в конце концов, согласился. В результате они подбросили монетку, и Фелтри досталась первая вахта.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал Хью. — Наслаждайся.

Он безмерно устал и с большим удовольствием растянулся на мягком матрасе, опять почувствовав себя ребенком, но не счастливым, как раньше, а ужасно разочарованным. Он очень хотел уснуть и забыться, но внезапно Фелтри вновь подал голос:

— Послушай, что будет, если варкониды найдут наш корабль и решат подождать, пока мы не вернемся?

— Неужели ты не можешь сам ничего придумать? — Брайант готов был рассыпаться в проклятиях. — Я не знаю, что делать в этом случае, вот придумай и расскажи!

Но его слова и тон, казалось, никак не смутили его друга.

— Кстати, я подумал, что ты, возможно, не захочешь это потерять, — продолжил тот и протянул Хью руку, в которой лежала фигурка-амулет. — Странная штука, да? Я успел ее рассмотреть — оказывается можно двигать металлическую рамку на несколько оборотов в каждую сторону.

— Я знаю, — спокойно ответил Брайант. — Но там ничего не открывается, нет ничего в таком роде, и он ничего не делает. — Он взял фигурку и положил ее на низкую подставку рядом с кроватью. — Спасибо, я совсем забыл о нем.

Чтобы было удобнее наблюдать за происходящим на улице, Фелтри устроился в мягком кресле с откидной спинкой, расположенном рядом с окном.

Брайант моментально заснул. Он спал крепко, без сновидений, как будто провалился на дно глубокого колодца. Но неожиданно в его спящей голове застучал еще не осознанный молоточек тревоги. Как острый крючок вонзается в тело, чувство тревоги вцепилось в его подсознание, и Хью резко проснулся. Он пока ничего не видел, но ясно чувствовал, что кто-то был рядом с ним и что-то тихо шептал. Обливаясь потом от охватившей его паники, он лежал неподвижно и пытался разобрать тихие слова. Для начала он понял, что рядом находятся два человека, и ни один из них не был Джимом. Брайант прислушался. Ему помогало то, что голоса звучали очень близко, так близко, что казалось, он слышит их у себя в голове.

«Варкониды, — подумал Хью. — Они каким-то образом последовали за нами. Теперь мы в ловушке».

— Незнакомцы, — говорил, тем временем, один из шептунов. — Не из Котмара, конечно.

Голос второго был взволнованным и напористым:

— Мы должны убить их, это единственный способ… Сейчас, пока они оба спят!

— Нет. Подожди немного. Возможно… — не соглашался первый.

— Подождать чего? — настаивал второй. — Когда они найдут Киру? Они чужие!

Затем этот второй голос ненадолго умолк, но вскоре продолжил:

— Любой, кто знает о городе, представляет для нас опасность. Позволь мне убить их быстро, пока они не проснулись!

Одним диким инстинктивным движением Брайант вскочил на ноги и схватил лежавший рядом с подушкой пистолет. Он был готов стрелять на поражение, но в комнате никого не было.

ГЛАВА IV

СПОКОЙНЫЙ РОВНЫЙ СВЕТ проникал через открытое окно вместе с мягким воздухом. Фелтри, охранник и наблюдатель, спал мертвым сном в кресле. Коридор за дверью был пуст. Все было на своих местах. И при всем при этом шепот продолжался, только теперь он был немного тише и звучал совсем слабо.

— Надо подождать, — явственно услышал Брайант. — Тот, что на кровати, встал. Он вооружен и ведет себя так, как будто знает…

— Невозможно, — прошептал другой голос. — Но все равно, будь осторожен, Белат. Мы не знаем, какой силой могут обладать эти незнакомцы.

Взгляд Хью упал на открытое окно. В бледно-золотистой стене соседнего дома тоже было открыто окно, но частично опущены жалюзи. Брайант попытался вспомнить, было ли оно открыто, когда он видел его в последний раз, но не мог. А теперь ему показалось, что за тем окном двигалась какая-то тень.

Он одним прыжком достиг стены рядом со своим окном, оказавшись вне поля зрения возможных наблюдателей и вне досягаемости их оружия. Затем он протянул руку и толкнул Фелтри, который тут же проснулся, непроизвольно вскрикнув. Брайант схватил его и аккуратно оттащил от окна, затараторив ему в самое ухо:

— За нами наблюдают, тихо…

В ту же секунду шепот прекратился.

— Где? — еле слышно спросил Джим, озираясь, моргая и вытаскивая пистолет.

— В соседнем доме. Я слышал, как они шептались. Пошли.

Но уже подходя к входной двери, Хью осознал невозможность того, что он только что сказал своему спутнику. Однако времени на размышления не было, и он просто остановился прямо у выхода.

К этому моменту Фелтри уже полностью проснулся и начал соображать.

— Они, должно быть, видели, как мы вошли в город, — начал рассуждать он вслух. — И если это так, схватить нас — вопрос времени. Они загнали нас, как мышей в бутылку.

— Тссс! — Брайант снова стал прислушиваться, но ничего не услышал.

Выглянув не улицу, он увидел пустую аллею. Поразмыслив, он решил добежать до задней части дома. Фелтри побежал следом. Там были дорожки, идущие параллельно главной улице. И внезапно Хью показалось, что кто-то промелькнул между домами.

— Ты его видел?! — вскрикнул он.

— Не совсем… — Джим выглядел ошарашенным. — Просто какое-то мимолетное движение. Но… какого он был цвета?

Брайант задумался.

— Примерно такого же, как я, только волосы гораздо светлее, и почти без одежды. Я заметил короткую юбку или шорты, и что-то было перекинуто через плечо.

Сказав это, Хью внимательно посмотрел на своего товарища и, разгадав его мысли, добавил:

— Ты прав. Неподходящий цвет для варконида.

Они хорошо знали, что кожа варконидов была темно-оливково-зеленой. Кроме ого, у них имелись ярко блестящие гребни вместо волос, и спутать их с людьми было никак невозможно.

Двое мужчин посмотрели друг на друга.

— Я думал, ты говорил, что это мертвый город и что Мидуэй — мертвый мир, — сказал Фелтри.

— Да, это так, — спокойно ответил Брайант.

— Тогда, если это был не варконид, то кто? — начал рассуждать его друг.

На лице Хью застыло полное замешательство.

— Будь я проклят, если знаю! — процедил он сквозь зубы, качая головой.

Затем, оглядывая такой на первый взгляд безмятежный и безмолвный город, он глубоко вдохнул и резко выдохнул.

— Я полагаю, — обратился он к Фелтри, — нам лучше прямо сейчас начать выяснять это. И думаю, это будет нелегко.

Они поспешили обратно в дом, чтобы взять свои дальнобойные шоковые винтовки.

Брайант нахмурился, как делают люди, усиленно что-то вспоминая.

— Одного из них звали Белат, и он хотел нас убить, — сказал он после раздумий. — Также есть кто-то по имени Кира, и Белат не хочет, чтобы мы нашли его или ее. Но второй парень…

— Какой второй парень? — быстро перебил его Джим, пристально посмотрев ему в глаза. — О чем ты говоришь?

Хью кивнул в сторону бледно-золотого дома.

— Я же говорил тебе, что слышал, как они шептались. Белат наблюдал за нами. Он разговаривал с кем-то еще, кто не хотел, чтобы нас быстро убили. Он сказал, что не знает, кто мы, и что, конечно, мы не из Котмара.

— И где находится Котмар? — озадаченно спросил Фелтри.

— Никогда не слышал этого названия, — ответил Брайант, пожав плечами.

Джим подошел к окну в спальне и встряхнул головой.

— Подойди-ка сюда, — он указал на окно в доме напротив. — Ты действительно веришь, что слышал, как двое людей шептались вон там?

— Нет, — медленно произнес Хью. — И все же я их слышал. Причем, один из них, тот, что постарше, был несколько дальше от окна. Во всяком случае, мне так показалось.

— Тебе приснился сон, — парировал Фелтри.

— А человек, которого мы оба видели, мне тоже приснился? — возразил Брайант с легкой усмешкой.

Такой разговор ему был крайне неприятен, и видя, что Джим не стал отвечать на его, в общем- то, риторический вопрос, Хью отошел от окна и сел на кровать. Он чувствовал, что все шло не так, как надо. Возможно, на нем и на городе было какое-то проклятие? И тут шепот внезапно возобновился, и он услышал уже новый голос: «Я в безопасности, отец, со мной все в порядке, но они, возможно, знают, что я там. Я думаю, они видели меня. Я не знаю, что нам теперь делать?» «Я тоже не знаю, — отозвался другой шепот. — Возвращайся, и мы попробуем спланировать…» Неожиданно ответ второго шептуна оборвался.

— Ты слышал это?! — воскликнул Брайант, оглядываясь на напарника.

— Слабо. Но слышал. Как будто прямо здесь, в комнате, как будто прямо у меня в голове. — Фелтри сделал паузу, а потом продолжил: — Хью, на каком языке они говорили?

— На английском, я полагаю, — ответил Брайант и умолк, а затем вдруг подскочил и возбужденно затараторил: — Нет, это безумие! Это, должно быть… было что-то универсальное. Люди не так говорят на родном языке, только о своими. Понимаешь, я не думаю, что они говорили на каком- либо конкретном языке.

— Что ж, — сказал Фелтри, не выказывая сильно удивления, — телепатия — не такое уж и неслыханное явление.

— Не для меня, — уже спокойно ответил Хью.

Он знал, что землянам, как и ряду народов с других планет, всегда не хватало способностей к экстрасенсорике, как бы они ни старались: за исключением некоторых отдельных индивидуумов, у них плохо это получалось. Сам Брайант был телепатически непроницаем, как кирпичная стена, и теперь он чувствовал себя странно, как будто кто-то заколдовал его.

Чтобы отогнать эти мысли, он резко вскочил и перекинул винтовку через плечо.

— Давай убираться отсюда, — сказал он решительно и взял свой талисман с подставки у кровати.

Талисман оказался теплым. И внезапно прямо над ухом Хью прозвучал оглушительный, словно крик, голос Белата, который тут же эхом отозвался в его сознании: «Отец, он нашел меня!» «Разорви контакт, — отозвался его собеседник. — Я тоже принимаю его. Разорви контакт!» Это было последнее, что «услышал» Брайант. Раздался щелчок — он не мог сказать, услышал его или ощутил как-то иначе — и шепот прекратился.

Он посмотрел на Фелтри широко раскрытыми глазами и увидел, что тот кивнул.

— На четверть оборота в любую сторону, но он не открывается и ничего не делает! — передразнивал Хью Брайанта. — Хью, кое-что твой амулет делает… Это устройство для телепатии и, соответственно, телепатов.

— Но раньше ничего подобного никогда не случалось! — выпалил Брайант, уставившись на вещь, которую он носил с собой детства и, как выяснилось, никогда не понимал ее природы.

— Раньше тебе не с кем было поговорить его помощью, — уже не кривляясь, сказал Фелтри. — У наших новых друзей — Белата и его отца — тоже должны быть подобные штуки. Коммуникаторы. Телепатические коммуникаторы, как маленькие персональные радиоприемники, настроенные только на разум, чтобы улавливать и усиливать электрические импульсы своих и чужих мыслей. — Джим немного помолчал, а затем задал вопрос: — Насколько хорошо была исследована эта планета?

Привычка и возможность Фелтри мыслить зигзагообразно, резко меняя тему разговора, иногда опережала способности Брайанта реагировать на его слова. Хью все еще был занят размышлениями о коммуникаторе, так что прошла секунда или две, прежде чем он ответил:

— Я полагаю, было проведено обычное обследование. Планета представляет собой один однородный сбившийся комок пыли, я уже говорил об этом. Вообще никаких видимых признаков жизни. Я не думаю, что геодезисты ошибались. Это был совершенно очевидно мертвый мир, и они всего лишь хотели построить на нем космопорт. Конечно, если вся жизнь, все население находилось под землей…

— Исследователи бы не узнали, что на планете есть какое-то население, — закончил за него Фелтри. — Так же, как они не узнали об этом городе.

Брайант ошеломленно покачал головой.

— Я просто не могу в это поверить. Почему живущие здесь не связались с нами? Мы почти шесть лет строили космопорт и использовали его…

— Они могли и не знать об этом, если жили под землей, — рассудительно предположил Джим. — Этот город по какой-то причине был заброшен, и на тысячи миль вокруг может и не быть других поселений.

— Но тогда возникает вопрос, — сказал Брайант, неопределенно указывая в том направлении, куда ушел Белат. — Как они теперь сюда попали?

Он снова посмотрел на амулет, точнее, на коммуникатор, и вдруг резко схватил его и очень энергично, как в микрофон, начал в него говорить:

— Послушайте! — Он изо всех сил старался изобразить дружелюбие. — Послушайте, не бойтесь нас. Мы друзья. Друзья, понимаете?

Ответа не последовало.

— Бесполезно, — произнес Фелтри через минуту. — Они отключили свои устройства.

— Что ж, тогда пошли, — сказал Хью. — Нам просто придется найти их более трудным путем.

Они вышли на тихую улицу и направились куда-то вперед, двигаясь очень осторожно, прислушиваясь и наблюдая за миллионами пустых окон, углов и дверных проемов. Они просто искали.

В этом городе невозможно было определить время, оно как будто замерло или вовсе исчезло. Освещение никогда не менялось, не было ни сумерек, ни темноты. В детстве Брайанту нравилось это ощущение вечности, но теперь, когда он рыскал по городу в поисках кого-то, кто по непонятным для него причинам искренне хотел его убить, это заставляло его чувствовать себя попавшим в дурной и очень неприятный сон, от которого он никак не мог пробудиться.

Они обошли площадь с другой стороны и ничего не обнаружили. Теперь перед ними была яблочно-зеленая аллея, и с этого места был виден ее конец — поворот, где она переходила в кольцевую дорогу, идущую вдоль края купола. И ничего, нигде не было видно никаких движений.

— В какую сторону теперь? — спросил Фелтри.

Брайант пожал плечами и повернулся обратно к площади.

— Ты же понимаешь, они могут оставаться вне поля нашего зрения столько, сколько захотят, — продолжил его друг.

Хью только молча кивнул. Они медленно пошли обратно по проспекту, держась поближе к зданиям, нервно всматриваясь в окна и ничего не видя, напрягая слух в попытках уловить хоть звук, и ничего не слыша. Время от времени Брайант пытался воспользоваться коммуникатором, но ответа не было.

Внезапно он остановился, как вкопанный, и уверенно произнес:

— У меня такое чувство, что за нами следят. — Он беспокойно повел плечами. — Понимаешь, чувство, что я попал в прицел, через который за мной наблюдают.

Фелтри утвердительно кивнул головой.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

Они прошли немного дальше. Неожиданно Брайант положил руку на плечо своего спутника и тихо произнес:

— Мне показалось, я что-то услышал.

Оба остановились и затаили дыхание, но никаких звуков по-прежнему не было.

Хью специально громко переступил с ноги на ногу, имитируя ходьбу, а затем снова затих. Послышался тихий шелест, похожий на шелест листьев в ветреную ночь. Хотя ветра не было.

Тогда Брайант резко развернулся и помчался в проход между домами. Фелтри последовал за ним. Они подбежали к серому, как туман, дому, со стены которого свисал «занавес» из плюща. С одной стороны этого «занавеса» длинные стебли слегка раскачивались, а листья мелко дрожали.

— Обойди дом спереди! — резко велел Хью яростным шепотом.

Джим тут же умчался, а сам Хью прыгнул к стене дома и прижался к ней. Затем он пригнулся и проскользнул под свисающие стебли в надежде, что за ними окажется дверной проем — и он не ошибся, причем дверь была открыта.

Он прислушался. Внутри что-то двигалось, легкое и быстрое, как будто бы медленно удаляясь. Зайдя в дом, Брайант оказался почти в полной темноте, потому что плющ скрывал и окна. Приглядевшись, землянин увидел в дальнем конце комнаты неясную тень. Через мгновение сзади, в дверном проеме, появилась винтовка, а затем голова Фелтри. Глаза Брайанта расширились: он понял, что может произойти непоправимое.

— Стой! Не стреляй! — закричал он и кинулся вперед.

Тень развернулась и на мгновение замерла, а потом бросилась к дверному проему в боковой части комнаты, но Хью был слишком близко. Он протянул руку и схватил ее.

ГЛАВА V

ЭТА БЫЛА ОЧЕНЬ плотная тень, крепкая и чрезвычайно активная. Она рычала. Она кусалась и царапалась. Брайант пытался ее успокоить, при этом стараясь держать ее крепко, но не причинять ей боли.

— Будь я проклят! — воскликнул подошедший к ним Фелтри.

— Очень вероятно… — выдохнул Хью и добавил, обращаясь к своему пленнику: — Пожалуйста, не двигайся. Я не причиню тебе вреда.

Сказав это, он двинулся к открытой двери, потащив тень за собой.

Тень оказалась девушкой, и по мере того, как они подходили все ближе к свету, Брайант все лучше мог рассмотреть ее — девушку прекрасного телосложения с кремовой кожей и сине-зелеными глазами. Ее волосы были странного цвета, с одной стороны — темно-каштановые, а с другой в них было много рыжего. При этом она была совсем маленькой, почти как фея из детских сказок — только сейчас эта «фея» ощетинилась от ярости и сильного страха, и вцепилась в руку Брайанта, как маленькая кошечка.

— Пожалуйста, успокойся, — сказал Хью с улыбкой.

Однако девушка никак не отреагировала на это и даже стала вырываться еще сильнее.

— Что мне делать, Джим? — в отчаянии крикнул Брайант, обращаясь к Фелтри. — Я боюсь, что ей больно, но не могу же я ее отпустить!

— Подержи ее еще минутку.

Фелтри заметил на шее пленницы цепочку, на которой висел хрустальный коммуникатор, похожий на талисман Хью.

— Сейчас, — сказал он и с этими словами повернул рамку коммуникатора на четверть оборота и придвинул голову поближе, чтобы слышать мысли незнакомки.

И мгновенно в сознание Брайанта ворвался поток мыслей девушки. Он был потрясен, почувствовав, как много в нем было дикого страха.

— О, нет, — сказал он, как можно дружелюбнее. — Пожалуйста. Послушай. У меня и в мыслях нет причинить тебе вред. Пожалуйста…

Он говорил и говорил, несмотря на панику пленницы, и постепенно в ее глазах появилось сомнение, а потом она даже перестала царапаться и как будто бы немного успокоилась. Наконец, он услышал в своей голове ее безмолвный вопрос: «Ты действительно не из Котмара?»

— Я даже не знаю, где это. Мы оба из других миров, и сами вынуждены прятаться здесь от своих врагов, — Брайант говорил, не думая, по наитию. Он постарался передать ей мысленный образ варконидов, окрашенный его собственными чувствами во что-то еще более отвратительное, чем они были на самом деле.

Судя по выражению ее лица, она усиленно обдумывала его слова, периодически переводя взгляд с него на Фелтри и обратно и выискивая в их головах возможную ложь.

«Тогда почему вы хотели захватить меня в плен?» — задала она вполне логичный с ее точки зрения вопрос.

— Пойми, — еще более примирительно сказал Брайант. — Совсем недавно кто-то планировал убить нас, пока мы спали. Нам, естественно, надо было узнать, почему и кто за этим стоит. Белат случайно не твой брат? А ты — не Кира?

Теперь девушка окончательно опустила руки и больше не сопротивлялась. В качестве ответа она просто кивнула головой.

«Он всего лишь хотел защитить меня, — начала она рассказывать телепатически, окончательно успокоившись и опустив глаза. — Сначала мы, конечно, подумали, что за нами следили, и Белат был полон решимости дать отпор и не допустить моего возвращения обратно».

— В Котмар? — догадался Хью.

«Да», — просто ответила Кира.

— Что же плохого ты сделала в Котмаре? В чем тебя обвиняют?

«Я — запретный ребенок».

Брайант покачал головой.

— Я не понимаю…

Внезапно Фелтри встрепенулся, вглядываясь в противоположный конец полутемной комнаты, напрягся и тихо произнес:

— Держи ее. Не отпускай, что бы ни случилось.

В тот же момент и Брайант, и Кира повернули головы, проследив за направлением его взгляда, и увидели мужчину, который неожиданно вошел в эту комнату, по-видимому, из соседней. Это был худощавый человек невысокого роста, но его лицо в отраженном свете, падающем из дверного проема, было твердым и решительным. В руках он держал оружие.

Джим быстро оценил ситуацию, подумав, что, пока они будут рядом с девушкой, незнакомец не станет стрелять. Внезапно Кира окликнула вошедшего, и что-то быстро заговорила на отрывистом языке. Брайант не понимал на нем ни слова, но мог довольно легко проследить ее мысли через коммуникатор.

— Отец, — говорила она. — Подожди, они не враги…

Мужчина что-то резко ответил и решительно двинулся вперед.

Неожиданно Хью почувствовал новое движение с другой стороны. Он повернулся и увидел, как в дверь прямо за спиной Фелтри врывается еще один человек, резко взмахивающий рукой.

Удар был нанесен слишком быстро, и Брайант не успел помешать этому. Он смог только закричать, выпустить девушку и попытаться оттащить Фелтри от нового противника. Удар был нанесен вскользь, но для и без того уже травмированной головы Джима этого было достаточно. Он побледнел и упал на колени.

Белат повернулся к Хью. Его красивое молодое лицо исказилось каким-то безумием, но Брайант уже начал действовать. Он бросился вперед, раскинув руки, которые через секунду сомкнулись на жилистой талии брата Киры, и они покатились в сторону дверного проема.

Белат был более жестким противником, чем его сестра, но Хью все равно боролся осторожно, щадяще — он совсем не хотел ему что-нибудь повредить. Краем глаза он увидел, как девушка встала между ними и своим отцом и снова что-то быстро заговорила. Мужчина слушал ее — было видно, что он не уверен и колеблется, но его оружие уже было немного опущено. Брайант услышал стон Фелтри и заметил, как тот начал отползать в сторону, а затем сел у стены, держась за голову.

Наконец, Хью прижал юношу к полу, придавив его своим весом и, тяжело дыша, посмотрел на девушку.

— Кира, — заговорил он. — Скажи своему брату…

— Я сам скажу, — перебил его мужчина, показав на свой коммуникатор.

Его движения все еще были настороженными, а взгляд таким же мрачными, как раньше. Он велел юноше встать и стоять тихо. Брайант отпустил его, и Белат угрюмо поднялся на ноги. Его глаза, устремленные на Хью, были обиженными и испуганными, как у маленького ребенка.

Первым делом Брайант склонился над Фелтри, который слабым голосом сказал, что с ним все в порядке. Затем Хью пристально посмотрел на Белата.

— Ты слишком торопишься кого-нибудь убить, — сказал он юноше.

— У него есть на то конкретная причина, — ответил вместо Белата его отец. — Как, впрочем, и у меня.

Он все еще держал оружие так, чтобы его можно было использовать в любую секунду.

— Я Фаон из Котмара, — представился он. — Кто вы и что делаете в Аннамаре?

— Аннамар, — повторил Брайант. — Это название города? Я никогда не знал…

Глаза Фаона сузились.

— Вы бывали здесь раньше?

— Да. Много раз, — просто ответил Хью.

Он рассказал, так кратко, как только мог, когда и как попал сюда в детстве и почему вернулся теперь.

— Как только мы сможем добраться до нашего корабля, мы улетим с Мидуэя, — добавил он. Нам необходимо выполнить жизненно важную миссию, и она не имеет никакого отношения ни к вам, ни к Котмару. Так что у вас нет причин нас бояться. На самом деле, как я понимаю, дела обстоят так: и вы, и мы в настоящее время вынуждены скрываться.

Фаон молчал, видимо, обдумывая услышанное. Затем он уже почти дружелюбно посмотрел на Брайанта и спросил:

— Где находится тот дом, который, по твоим словам, был твоим в те давние времена?

— Прямо по этой аллее, дом такого розоватого… персикового цвета, — не задумываясь, ответил Хью.

При этом в мыслях у него возникла картина дома, каким он видел его в последний раз, залитого таким приятным мягким сиянием и такого родного.

— Хорошо, я вам верю — сказал Фаон. — Этот дом был для нас загадкой: плющ на нем был срезан с окон, а комнаты обустроены чужой рукой. Мы не понимали, кто мог это сделать.

Брайант улыбнулся, на мгновение вспомнив детство, но быстро встряхнулся и продолжил разговор.

— Скажите, ваши люди, живущие под землей, никогда не знали о нашем наземном космодроме, построенным много лет назад? — спросил он.

— Ну почему, знали, конечно. Мы все знали о вашем космодроме, знали, когда вы пришли и когда ушли, — Фаон отвечал спокойно и размеренно. — Мы только не знали, что один из вас бывал здесь, в Аннамаре.

Брайант был поражен таким ответом.

— Вы знали о космопорте, о нас? Вы следили за нами, за всем, что мы делаем?

Фаон пожал плечами.

— Котмар находится более чем в тысяче миль отсюда, и с тех пор, как наш купол был закрыт от всепоглощающей пыли, мы почти никогда не выходили на поверхность. Но мы могли наблюдать за вами по-своему. Большинство из нас были рады, когда вы, наконец, покинули нашу планету.

— Но почему? — воскликнул Хью. — Почему вы не связались с нами? Вы могли бы улететь на наших кораблях в другой мир!

— Ты не знаешь мой народ. — Фаон беззлобно усмехнулся. — У них вообще нет желания покидать этот мир. По крайней мере, не на кораблях.

— Не на кораблях? — эхом отозвался Фелтри. — Но как это можно сделать по-другому?

— Есть другой способ, — вставила Кира. — Есть Скитания.

— Скитания? — переспросили земляне хором.

Рот, а затем и все лицо Фаона скривились.

— Это и слава моего народа — и его проклятие. Это то, что заставляет нас пребывать в погребенном под поверхностью Котмаре. И это то, что делает нас королями космоса.

Брайант посмотрел на него недоверчивым взглядом.

— Ваш народ называет себя королями космоса и при этом не покидает свой подземный город?

Фаон мрачно кивнул.

— Да, — с грустью сказал он. — Это правда. Они по-своему являются повелителями Вселенной, и потому они не уйдут.

— Но вы ведь ушли?

— Я был вынужден это сделать. Моя дочь — запретный ребенок, — сказал Фаон, и это прозвучало, как нечто само собой разумеющееся.

— Я не понимаю. Что значит «запретный ребенок»?

— Все очень просто. У нас банально не хватает еды. Даже синтетических продуктов мы производим недостаточно, чтобы прокормиться, и поэтому нельзя допустить роста популяции. Каждой супружеской паре сообщают, сколько у них может быть детей. Нам разрешили одного, но родилась двойня. И Кира родилась второй. А значит, если ее поймают и заберут обратно, она будет отправлена в Дом Сна.

Уничтожена. — Мужчина резко рубанул рукой воздух. — Попросту убита.

— Но как это может быть! — с ужасом воскликнул Брайант. — Такое невозможно! Ни один цивилизованный народ…

— Так называемые цивилизованные люди только придумывают более приятные и красивые названия для тех мерзостей, что они делают, — с горечью перебил его Фаон и ненадолго замолчал. — Но, с другой стороны, выживание в Котмаре станет невозможным, если нас будет слишком много. Поэтому уровень рождаемости необходимо контролировать. Иначе всем пришлось бы покинуть Котмар и оставить Скитания, которые для нас дороже жизни.

Он снова сделал паузу, а потом с тяжелым вздохом добавил:

— Моя жена умерла задолго до своего срока, но даже это не искупает вину Киры. Ребенок должен быть убит, иначе у большого числа людей возникнет соблазн нарушать закон. Нам удавалось в течение многих лет прятать ее, но во время последней переписи нас разоблачили.

— И вы приехали сюда? — Удивление Брайанта достигло кульминации. — Но тысяча миль..! Как вы пережили ночи без купола?!

Все трое местных жителей посмотрели на него так, словно он задал глупый вопрос.

— Отец работал в инженерном отделе, — вступила в разговор Кира. — Он знал множество старых способов. У нас не было…

Она не закончила и внезапно повернулась к двери.

— Послушайте, — с волнением в голосе сказала девушка. — Мне показалось, я услышала…

В ту же секунду все замерли.

В городе раздавались далекие резкие и даже пронзительные голоса. Голоса, которых боялись тысячи звездных миров.

ГЛАВА VI

СЕРДЦЕ БРАЙАНТА ЗАБИЛОСЬ, как молот, а лоб покрылся холодным потом. Он посмотрел на Фелтри, на щеки которого в тот момент вернулся легкий румянец — но ненадолго, спустя мгновение они опять стали пепельными.

Голоса пока слышались только вдалеке и раскатистым эхом разносились по той части города, которая соседствовала с синим двором, где выходила на поверхность шахта.

Фаон поднял оружие. В глазах у него застыло отчаяние, но было видно, что его руки оставались тверды.

— Они выследили нас, — сказал он.

— Не вас, а нас, — поправил его Брайант. — Мне уже доводилось слышать такие голоса раньше. Это варкониды, и они пришли за нами.

— Но как? — удивленно спросил Фелтри. — Было совершенно темно, они не могли нас увидеть.

— Они из Котмара, — уверенно сказал Белат. — Конечно, это они…

Он начал оглядываться по сторонам, как будто ища что-то важное, что он должен был обязательно найти.

— Должно быть, это был свет, — предположил Брайант, не обращая внимания на слова юноши.

— Какой свет? — не понял Джим.

— Вспышка света от входа в момент открытия. — Теперь Хью говорил, как человек абсолютно уверенный в своих словах. — В полной темноте ее можно было увидеть издалека. Но металлическая крышка настолько тусклая и проржавевшая, что выглядит как часть пустыни, так что им потребовалось бы некоторое время, чтобы осмотреть все вокруг и найти ее. — Он ненадолго замолчал. — С другой стороны, если они тогда увидели свет, то точно узнали, где находится вход.

Голоса звенели, далеко разносясь под низким сводом купола. В них было что-то ликующее, похожее на лай гончих, одновременно резкий и прекрасный. Варкониды любили охотиться.

Фелтри посмотрел на Брайанта невеселым взглядом.

— Они будут гнать нас до тех пор, пока не сузят периметр, вот так, — сухо произнес он, сжимая ладони, как если бы он что-то зажимал между ними. — К черту такое место, как это, где ты даже убежать не можешь!

— Послушай, — обратился Хью к Фаону, — ты можешь и должен найти место, где можно спрятаться. Они не знают, что ты и твои дети здесь, и возможно…

— Твои слова не убедительны, — перебил его Фаон.

— Пойми, — продолжил Брайант. — Если нас найдут, погибнем не только мы. А потом они будут грабить город и заберут все, что смогут поднять и унести.

Посмотрев на Киру, он буквально кожей почувствовал себя убийцей. В его голове стучала одна мысль: «Я убил этот город и, вероятно, убил и ее, а она такая маленькая и хорошенькая, ей надо жить!»

Затем он увидел, как девушка бросила на него быстрый, теплый взгляд, и понял, что выдал свои сокровенные мысли. Осознав это, Брайант густо покраснел.

— Нам придется вернуться в туннели, — скомандовал Фаон. — Быстро, пока они… в этой части города.

Хью удивленно вскинул брови.

— Ты хочешь сказать, что есть другой выход?

— Все города соединены системой туннелей. Большинство из них все еще функционируют. Именно так мы пришли сюда из Котмара.

В глазах Брайанта замаячила надежда.

— Тогда нам надо спешить! — выпалил он.

Выбежав на улицу, Фаон поманил всех к круглому приземистому зданию на другой стороне аметистовой улицы. Хью помнил этот дом с юности, он тогда даже пытался попасть в него, но не смог открыть огромные металлические двери, а окон, в которые можно было заглянуть и узнать, что находится внутри, в здании не было. Так что он решил оставить дом в покое, посчитав, что это электростанция или что-то в этом роде.

— В старые времена это был оживленный терминал, — на ходу рассказывал Фаон. — Однако уже более ста лет им никто не пользуется, мы были единственными.

— А есть другие города, подобные этому? — спросил Брайант, резонно размышляя о другом убежище.

— Конечно, но все они заброшены, кроме Котмара.

Они старались бежать как можно быстрее — крики варконидов, которые становились все более отчетливыми, немало этому способствовали. Вскоре Хью заметил, что Кира начала отставать и постоянно спотыкаться. Тогда он обнял ее и потянул за собой. Они обогнули площадь и остановились, понимая, что их увидят, если они попытаются пересечь это открытое пространство. Но им надо было как-то перебежать через аметистовую аллею.

— Подождите, — сказал Брайант, прижавшись к стене одного из зданий. — Укройтесь за домами. Я посмотрю.

Он осторожно выглянул из-за угла и увидел быстро движущуюся линию темных фигур, направляющихся в его сторону — и они тоже его заметили.

У Хью не было времени на раздумья, да ему это было и не нужно. Инстинкт подсказал ему, что Фелтри с его фотоматериалами и, конечно, Киру необходимо сберечь любыми способами, а потому его решение было мгновенным.

Он снял с плеча шоковую винтовку и посмотрел на Джима.

— Как только увидишь, что начался бой, бегите — и бегите очень быстро! — сказал он командным тоном. — Я постараюсь отвлекать их внимание как можно дольше.

В первое мгновение Фелтри попытался запротестовать, но сразу осекся, понимая, Хью прав.

Не мешкая, Брайант рванул обратно к площади, низко пригибаясь и прижимаясь к зданиям. Он старался не думать о том, как ему сейчас страшно, и для этого сосредоточился на одной мысли: скольких варконидов он собирается убить шоковым лучом, настроенным на смертельное напряжение? Он представил Грейса Чая, представил, что он с ним сделает, если до него доберется, и ненависть к этим нелюдям вскипела в его душе с новой силой.

Запрыгнув в один из домов через открытое окно, Хью оказался в более-менее надежном укрытии. Тем временем, варкониды уже выходили на площадь. Стройные воины с оливково-зеленой кожей, облаченные в горжеты, нагрудники и широкие пояса, покрытые драгоценным металлом и сверкающими драгоценными камнями, из которых все до единого были украдены, а также в причудливую сбрую, которую они так любили, что не снимали ее даже в бою. Грейс Чай, одетый в самые яркие наряды, возглавлял это войско. Всем им явно было весело. Они оглядывались вокруг и показывали пальцами в разные стороны, предвкушая отличную добычу.

«Пора!» — решил Брайант и прицелился в Чая, который уже был рядом со стелами в центре площади. В следующий миг он нажал на спусковой крючок. Но к его досаде, он промахнулся, и Грейс тут же укрылся за одной из стел. Строй варконидов мгновенно рассыпался, они тоже начали прятаться за стелами и домами, но некоторые из них остались лежать неподвижно.

Хью упал на пол. Снаружи донесся свист варконидских зарядов, и оконный проем замерцал танцующим голубым пламенем. Подобно змее, Брайант скользнул по мраморному полу к другому окну и «окатил» мощным залпом всю площадь, после чего снова упал. Тут же послышались ответные выстрелы, и он опять увидел в окне всплески голубого огня. По звуку и цвету вспышек можно было судить о том, на какую мощность были настроены ружья варконидов, и землянин догадался, что пока его не хотели убивать и стремились только оглушить. Этим воинам нравилось брать врагов живыми. Так было веселее.

Брайант почувствовал во рту неприятный вкус. Это был пот, который стекал у него со лба липкими струйками, застилал ему глаза и, в конце концов, частично попадал в рот.

«Черт бы тебя побрал, Фаон! — подумал он. — Тебе лучше бы доставить всех в тоннель в целости и сохранности, иначе…» В тот же миг ему в голову пришла ясная ответная мысль Фаона: «Мы уже пересекаем границу». Хью с удовлетворением положил руку на лежащий в кармане коммуникатор. «Удачи! — подумал он. — А я прижму этих выродков к земле!»

Варкониды, видимо, ожидали, что их противник вернется к первому окну, но он перехитрил их и снова выстрелил из второго, положив еще нескольких врагов. Затем Брайант резко бросился вниз, но на этот раз уйти от ответного огня ему не удалось — оглушающий удар все-таки настиг его. В последний момент он услышал мысль Фа- она, такую далекую, словно их разделяло множество световых лет: «Мы сделали это, мы в безопасности». Ему даже показалось, что Фаона перебил еще один голос, который кричал: «Живи! Хью, ты тоже будешь жить! Мы найдем способ…» Он почти не сомневался, что это был голос Киры, но полной уверенности у него в этом все же не было.

Теперь он ни в чем не был уверен, кроме того, что его окружала со всех сторон темнота, словно он падал в бездонный колодец.

ГЛАВА VII

ОН ОЧНУЛСЯ В ТОЙ же комнате с мраморным полом, но теперь уже не на полу, а подвешенным на веревках за запястья на стене, точнее, привязанным к двум широко расставленным резным выступам, так что его тело свисало на вытянутых руках, как гобелен.

С первым же лучом света, который ворвался в его сознание, Брайант смог увидеть орду темных, сверкающих драгоценными камнями фигур, движущихся, но плохо различимых, как в тумане. Постепенно свет стал ярче, туман рассеялся, и все — звуки, цвета, контуры — обрело четкость, а просторная комната со сводчатым потолком наполнилась деловитыми и оживленными голосами варконидов. На них было неприятно смотреть, и Хью повернул голову к окну, через которое он еще совсем недавно пытался отстреливаться. То, что он увидел, не добавило ему хорошего настроения. В центре площади, вокруг стел, возвышались горы добычи, которые с каждой минутой становились все больше.

«Еще толком ничего не произошло, а меня уже тошнит, — подумал Брайант. — Интересно, что с моими друзьями?»

Внезапно его голову наполнил шум нескольких голосов, которые наперебой расспрашивали его: «С тобой все в порядке, Хью? Что с тобой происходит? Мы уже в безопасности, а как ты?».

«Нет! — почти закричал он мысленно. — Молчите! Они могут догадаться. Оставайтесь в безопасности и убирайтесь из города!»

Ответ Фаона его несколько удивил: «Я не привык так поступать с друзьями…»

Брайант понимал, что и сам повел бы себя на его месте так же, но на карту были поставлены жизнь девушки и такие нужные фотопленки, поэтому он продолжил убеждать местного жителя: «Черт возьми, Фаон, как ты думаешь, ради чего я это сделал? Фелтри и твоя дочь — это те, кого…» — он не успел договорить. Один из варконидов заметил, что он пришел в себя и окликнул Грейса Чая.

В тот момент глава варконидов находился в дальнем конце комнаты, где он разговаривал с тремя своими лейтенантами. Он сразу оглянулся, а затем быстро прошел по мраморному полу и остановился перед пленником, глядя на него снизу вверх. Грейс был великолепно сложенным мужчиной с мощной мускулатурой. Его гладкая оливково-зеленая кожа оттеняла великолепные украшения, которыми он был увешан. Глаза у него были большими, слегка раскосыми и такими же ярко- золотыми, как бляшки, свисавшие с его ушей. Он был даже красив.

— Брайант, — заговорил Чай и улыбнулся, показав острые и ослепительно-белые зубы. — Ты очнулся и, надеюсь, готов поговорить со мной?

— Мне нечего сказать, — ответил Хью, переходя на варконидскую речь, и запинаясь на непривычных гортанных звуках.

— О, но тебе придется! — воскликнул Грейс и приказал кому-то через плечо: — Опустите его. И принесите что-нибудь поесть и попить, а также стул.

Его приказ выполнили так быстро и гладко, что Брайант понял — это было организовано заранее, с какой-то целью. Тем не менее, он был рад спокойно посидеть, избавившись от разрывающего напряжения в руках и чувства беспомощности. Однако веревки с его запястий снимать не стали — ему только дали возможность немного двигать руками.

— Давай, ешь, — приказным тоном сказал Чай. — Человек с пустым желудком — ничто.

Он налил в хрупкие хрустальные бокалы, принесенные из одного з разграбленных домов, какой- то ликер и добавил:

— Выпей. Выжги паутину, окутавшую твой мозг.

Затем Грейс раздал бокалы своим лейтенантам, и все они сделали по глотку. Брайант, немало не колеблясь, тоже попробовал ликер. Напиток оказался очень приятным на вкус, и Хью даже подумал, что выпил бы еще немного. Но вот есть он не собирался и решительно отказался от угощения.

— Почему? — не понял его Чай.

Пленник кивнул на стену и веревки на его запястьях.

— У меня не слишком крепкий желудок, — пояснил он то ли в шутку, то ли всерьез.

Грейс Чай искренне рассмеялся. Он казался очень приятным и любезным, когда его лицо озаряла улыбка.

— Ты жалуешься на свое слабое нутро? — усмехнулся он, но затем его лицо стало серьезным. — Послушай, Брайант, у человека, который может сделать то, что сделал ты, должно быть, стальные кишки. Скажи мне, что ты чувствовал, когда прятался в Облаке, охотясь за нашей базой? Ты дрожал от страха?

Хью задумался и мысленно вернулся в прошлое. Это был его первый полет за пределы Млечного пути, и он помнил охвативший его дикий трепет, от которого замирало сердце, когда они оставили далеко позади последнее из окаймляющих Галактику солнц и он буквально окунулся в бескрайнюю, необъятную, немыслимую пропасть между нею и галактикой Андромеды, горящей впереди подобно могучему факелу. А еще там светились более дальние галактики, рассеянные по всему мирозданию подобно туманным звездным паутинам. Затем Брайант посмотрел назад и онемел от сверкания его родной части Вселенной, миллиарда миллиардов солнц, постепенно собиравшихся в единый рой.

Тогда он запустил корабль-разведчик далеко в черный океан, лежащий между звездными «островами». Он обогнул Облако с его внешней стороны, пробираясь среди его тайных звездных скоплений, где ничего никогда не менялось с тех пор, как сам Бог прошел этим путем, создавая космос на своем пути.

После этого путешествие Хью стало своего рода игрой — найти скрытый мир варконидов и не попасться самому, но игрой нелегкой, причем шла она в неизведанном регионе, где никогда не знаешь, что найдешь за следующим солнцем или очередной завесой туманности.

Однако Брайант был вынужден признать, что Чай не ошибся: он не помнил сильного страха, а потому просто отрицательно покачал головой в ответ.

— Тебе некогда было бояться, — вновь заговорил Грейс. — Слишком о многом приходилось думать, и слишком многое ты испытывал впервые. И слишком много было волнений, не так ли?

Хью опять согласился, скучно им не было.

Он, Бэд Уоллес и Джим Фелтри на крошечном суденышке, похожем на пескаря, скрывались среди диких солнц и мало-помалу проследили движение огромных акул-варконидов до их родного мира. А потом им надо было высадить на их планету Фелтри, дождаться его и снова взлететь, пробивались туда, куда не стал бы проникать ни один здравомыслящий человек.

Да, подумал Брайант, взлет тогда оказался неудачным. Чтобы спасти Фелтри, они с Уоллесом были вынуждены покинуть корабль и искать неисправность. И они нашли ее и устранили, но Бэд погиб и на корабль уже не вернулся. А Хью с Джимом как сумасшедшие, помчались прочь сквозь рой лун, окаймлявших варконидскую планету, пытаясь спастись от многочисленных преследователей.

С тех пор он убегал. И вот кульминация — его поймали.

— Но ты сделал это, Брайант, — уже с уважением произнес Грейс Чай. — В том-то и дело. Ты настоящий боец, и тебе не место среди этих толстых розовых людей, которые зарабатывают деньги в безопасных мирах. Ты принадлежишь нам.

Грейс придвинул свой стул поближе к пленнику. Его глаза были похожи на две горячие капли золота. Бляшки из благородного металла, свисавшие с его ушей и драгоценные камни в его сбруе почти ослепляли землянина.

— Послушай, Брайант, я дам тебе собственный корабль. Мы готовим набег на юг вдоль границы Галактики, далеко на юг, в новые секторы. Мы все разбогатеем, и у нас будет достаточно развлечений: новые солнца, новые миры, новые расы, новые женщины, новые виды добычи. Я не буду просить тебя идти против твоих собственных друзей. В Облаке немало представителей вашей расы, и ты не будешь одинок. Подумай об этом, Брайант.

И Хью подумал.

Подумал о золоте, славе и чужих солнцах. О том, как, подобно орлу, можно вылететь из ущелья и совершить набег вдоль края Млечного пути, чтобы завладеть множеством сокровищ. О таких вещах, которые ему было бы стыдно выразить словами, потому что они прозвучали бы странно в устах цивилизованного человека. Хью понимал, что в глубине души он не слишком отличается от Грейса Чая, а потому ответил уверенно и резко:

— Нет. Время для такого рода вещей прошло. Слишком поздно. Вас уже отправили в Магелланово облако. Следующим этапом будет… — Он пожал плечами. — «Выход».

— Ну что ж. Тогда мы вместе исследуем Туманность Андромеды, — спокойно сказал Чай. — Ты храбрый человек. Не заставляй меня убивать тебя.

Брайант посмотрел на варконида долгим взглядом и уверенно произнес:

— Я знаю, чего ты хочешь, Грейс Чай. Запомни, я тебе их не отдам.

Ничуть не смутившись, варконид налил им обоим еще ликера и откинулся на спинку стула, качая головой.

— Ты же знаешь, я не могу позволить Фелтри уйти с этими микрофильмами. Мы еще не совсем готовы к завоеванию Андромеды, а значит, мы его поймаем. Ему не выбраться с этой планеты. Мы нашли ваш корабль и разрушили его. Если Фелтри покажется на поверхности, мои патрули его заберут. Если он под землей — что ж, мы найдем его и там. Здесь идеальная база, Брайант, с множеством возможностей. Так что ты не можешь помочь Фелтри. А вот себе ты помочь пока можешь.

— Не получится, — выдохнул Хью и до дна осушил свой стакан.

— Тогда я хочу знать, кто еще есть в городе.

От неожиданности Брайант опешил.

— Что значит «кто еще»?

— Принесите это сюда, — велел Чай, оглянувшись на подчиненных.

Один из варконидов поднял сверток, лежащий на некотором расстоянии, и принес его, а затем открыл и разложил содержимое перед Брайантом.

— Смотри. Это было найдено в одном из домов, — рассказал Грейс. — Кто-то, по-видимому, два или три человека, жили там, и это было сейчас, не столетия назад. Не ранее, чем сегодня утром.

Пленник с видом ничего непонимающего человека уставился на разложенные перед ним вещи. Одновременно он мысленно связался с Фаоном и сообщил ему, что все открылось.

— Кто это был, Брайант? Куда они пошли? — спросил Чай.

— Я не знаю.

— Есть ли другие города, подобные этому? Населенные города?

— Не знаю.

Грейсу, видимо, надоело однообразие ответов Хью, и он решил «зайти с козырей».

— Я хочу, чтобы ты знал. Есть одно здание, в которое мои люди пока не смогли проникнуть. — Он взмахнул рукой, рисуя в воздухе круглое строение. — Что это такое и почему оно заперто?

— Не знаю, — уже почти привычно ответил Брайант.

— Ну, хорошо. Тогда мы сами все выясним. — Чай посмотрел на Хью с искренним сожалением и пожал плечами. — Последний шанс?

Пленник понял, что совсем скоро им займутся, а значит, коммуникатор перейдет в руки варконидов, так что надо было прямо сейчас послать Фаону, быть может, последнюю мысль: «Убирайтесь из Аннамара, вы не сможете мне помочь!» В ответ он услышал слабый-слабый крик «Хью!» и понял, что это была Кира. А потом чьи-то сильные руки сорвали с него тунику, а вместе с ней и коммуникатор.

— Поднимите и закрепите его, — скомандовал Чай.

Через мгновение Брайант перестал осознавать почти все вокруг, кроме темных лиц варконидов, плавающих в кровавом тумане под ним, голоса Грейса Чая и боли. Особенно боли — ее было более чем достаточно. И все же варкониды не торопились, они действовали «экономно», не давая ему быстро умереть, чтобы он прочувствовал все. Они держали его в сознании еще очень долго, и голос Чая звучал в его ушах ясно и громко. Он все спрашивал и спрашивал, всегда одно и то же:

— Зачем отдавать свою жизнь за Фелтри? Он наемник, нанятый человек. Он тебе не друг. Где Фелтри? Кто остальные и где они? Зачем быть дураком, Брайант? Ты все еще можешь иметь свой корабль. Ты все еще можешь летать с нами, а не воевать против нас. Давай, Брайант. Свобода, ты будешь свободным! Воспользуйся этим!

В конце концов, несмотря на мастерство его мучителей и их почти нежную «заботу», Хью начал ускользать от них в бессознательное состояние.

— Хорошо, — сказал Грейс, понимая, что так они ничего не добьются. — Опустите его.

К этому времени Брайант уже не чувствовал боли — он вообще ничего не чувствовал, провалившись в какую-то бездну.

Когда он пришел в себя, связанный по рукам и ногам, вокруг никого не было, а его одежда лежала там, где ее бросили, недалеко от него. Он услышал голоса и движение снаружи, на площади. Варкониды все еще грабили город, и, вероятно, Грейс Чай ушел со своими лейтенантами на штурм здания терминала. «Они вернутся, — подумал пленник, — они еще не закончили, но я пока жив!»

Среди мусора, оставленного варконидами, он увидел маленький острый нож, лезвие которого было испачкано, вероятно, его собственной кровью. Это шанс, подумал Брайант и попробовал пошевелиться. Чувствительность постепенно возвращалась ко всему его телу, но главное — к рукам. Это было неприятное и очень болезненное ощущение, но он смог ими двигать и начал понемногу подползать к тому месту, где лежал нож. Ему удалось это сделать, и он, приложив немало усилий, зажал нож зубами и перерезал веревку, удерживавшую его запястья, после чего освободил и ноги. «Хорошо, — подумал он, — а еще лучше, что Чай пока не вернулся».

Затем Хью с трудом натянул брюки и тунику. Оказалось, что коммуникатор все еще лежал у него в кармане. Варкониды, видимо, сочли его бесполезной и ненужной игрушкой.

С содроганием сердца он мысленно позвал своих друзей, очень надеясь на ответ и очень боясь, что его не последует. К счастью, в его голову почти сразу ворвался напряженный голос Фаона: «Ты жив?!»

«Да, — мысленно ответил Брайант. — А вы где?»

«Я внизу, на технических уровнях. Остальные ждут в туннеле. Ты можешь идти?»

«Думаю, да. По крайней мере, я не связан. Но, подожди… Нет, все в порядке, это звуки с площади. В какую сторону мне идти?»

«Иди в конец комнаты. В задней ее части ты увидишь арку. Тебе следует пройти через нее, там есть лестница…»

«Понял, иду».

Двигаться Хью было очень тяжело. Ноги подгибались под ним, мягкие, как два куска мокрой веревки, в глазах все еще темнело. Конечно, у него был маленький нож, но если бы в комнату вдруг вошел один из варконидов, проку от этого оружия было бы мало. Однако ему повезло, никто так и не вошел, и «миллионы миль», которые лежали между ним и аркой, наконец, были преодолены, и он оказался у лестницы.

«Спускайся», — услышал он телепатический голос Фаона.

Шатаясь, но стараясь идти так быстро, как он только мог, беглец спустился в пустой зал с мраморными сводами.

Голос в его голове продолжал звучать: «Здесь хранились записи Анны Мэй, но сейчас они находятся в Котмаре. Вся история нашего мира теперь у Котмаре. Дальше будет еще одна лестница. Спускаться».

Спустившись по второй лестнице, Брайант оказался в крохотном помещении с дверью. Внезапно из-за его спины, вторгаясь в смутный сумбур его разума и посылая стреляющий холодок по каждому его нерву, донесся звук. Тихий звук. Быстрое шарканье обутых ног по камню.

«Фаон, Фаон! — мысленно закричал Хью. — За мной следят. Все это было ловушкой, чтобы заставить меня привести их к тебе. Убирайся, пока…»

Но тут дверь распахнулась, и руки Фаона втащил его внутрь, после чего дверь была быстро и тщательно закрыта на замок.

— У нас есть пара минут, — торопливо сказал Фаон. — Я знаю эти уровни. Они — нет.

Брайант не стал спорить, хотя ему было, что возразить. Он просто последовал за своим новым другом в место, которого никогда раньше не видел — в технические помещения Аннамара. Там были широкие проспекты, по краям которых возвышались не дома, а машины. Их ряды простирались во все стороны — могучие сооружения из металла, башни, конусы, кубы, усеченные пирамиды сами по себе походили на фантастический город. Тут и там вдалеке двигались человекообразные обитатели этих улиц — сервомеханизмы, которые поддерживали все в исправном состоянии.

— Сюда! — крикнул Фаон.

Он свернул на улицу, вдоль которой тянулись соединенные вместе динамо-машины, а затем начал петлять туда-сюда среди огромных сооружений. И даже несмотря на оцепенение от боли и беспокойство, Брайант находил время для удивления. «Как это возможно? — думал он. — Вся эта мощь… все работает, город остался таким, каким он был…»

Фаон, «услышал» его мысли и спокойно ответил: — Это нам ничего не стоит. Реактор с управляемым термоядерным синтезом практически вечен, так что здесь все самодостаточно. Это гарантия для нас на случай, если купол Котмара выйдет из строя, что уже случалось в других городах. А здесь у нас есть место, готовое принять нас без промедления. Он сделал паузу и оглянулся на сверкающие аллеи. — Я думаю, они потеряли нас, но нам все равно надо поторопиться.

И они побежали, петляя среди огромных машин, к техническим входам в туннели, через которые в прежние времена сюда доставлялись грузы и припасы.

— Я уже посоветовался с Фелтри и Кирой, — на ходу сказал Фаон. — Мы должны вернуться в Кот- мар.

Внезапно Брайант резко остановился, схватил своего спутника за руку и указал на открытое пространство, ведущее к параллельному проспекту, на котором он заметил Грейса Чая и еще двух варконидов.

— Они все еще рядом, — прошептал землянин. Пойми, варкониды лучше вооружены и бегают гораздо быстрее, а значит, надо действовать по- другому.

Он мысленно позвал Киру и тут же получил ответ: «Да, Хью».

«Прямо сейчас отдай свой коммуникатор Фелтри», — велел ей Брайант.

Последовало короткое молчание, во время которого они с Фаоном продолжали петлять среди гигантских труб, по которым в Аннамар поступал воздух.

— Далеко еще? — обратился Хью к Фаону.

— Не очень, нам надо за эту насосную станцию, — указал тот на очередное сооружение.

В этот момент к голове Брайанта подключился Фелтри.

«Послушай, Джим, — заговорил с ним Хью. — Мы должны кое-что спланировать, и сделать это надо быстро».

Дверь, ведущая в туннель, была прямо перед ним. По правую руку от него за трубами быстро двигались тени варконидов. Им осталось только пройти через эту дверь, и тогда их добычей станет не только Котмар, а целая планета. А значит, подумал Брайант, в этом случае я буду ответственен за гибель целого мира.

ГЛАВА VIII

МЫСЛИ О ТОМ, КАК действовать, а также альтернативные решения быстро проносились в голове Брайанта.

«Хорошо, Хью, — услышал он мысли Фелтри. — После того, как войдешь в дверь, немного подожди. Кира готовится. Нам нужна еще минута. Можешь подождать?»

Именно в этот момент Брайант споткнулся, но Фаон не дал ему упасть. Он подхватил землянина на руки и понес его. Дверь была перед ними, ее металл был покрыт бороздками и шрамами от столетий использования.

Фаон протянул руку, чтобы открыть ее.

«Сейчас. Сейчас! Осторожно. Вот мы и пришли, — услышал Хью его мысли. — Сейчас не время терять голову. Готовы или не готовы…»

Дверь распахнулась. За ней был длинный освещенный пандус, а у его подножия виднелось что-то вроде перрона, возле которого ждал монорельсовый вагон обтекаемой формы. Слева, за вагоном, находилась обширная круглая пещера, из которой выходило несколько туннелей. Откуда-то сверху доносились неясные и приглушенные удары варконидов, пытавшихся проникнуть в пещеру через массивные металлические двери. Очевидно, они боялись взрывать их, чтобы не обрушить купол себе на головы. Справа виднелась темная арка, которая вела на тысячу миль под камнями и пылью к неизведанному Котмару.

Больше Брайант не видел ничего. Ничего живого, ничего человеческого.

Они спустились по пандусу к вагону. Фаону было нелегко, он тяжело дышал — крепкий здоровый мужчина буквально обвис на его руках. И тем не менее, он, не оглядываясь, спустился по пандусу вместе со своей ношей. Там было тихо, даже отдаленные звуки, доносящиеся сверху, больше не были слышны и не нарушали эту тишину.

В открытом люке вагона внезапно появилась Кира. Она что-то настойчиво крикнула на своем родном языке, видимо, призывая отца поскорее залезть внутрь, одновременно указывая вперед, как будто кто-то, сидя за рулем, уже готов был ехать.

В этот момент сзади раздался голос Грейса Чая:

— Брайант! — скомандовал он. — Стой, где стоишь!

Обернувшиеся беглецы вынуждены были остановиться.

Грейс и два его лейтенанта прошли через дверной проем с технического уровня, держа шоковые ружья наготове. Их лица светились от удовольствия.

Но внезапно ситуация резко изменилась. Из- за откинутой створки двери за их спинами неожиданно появился Фелтри. Он шагнул вперед и дважды выстрелил. Чай и один из его подчиненных упали, как подкошенные. Второй лейтенант прежде, чем Джим смог выстрелить в третий раз, успел развернуться, однако применить свое оружие не смог — с противоположной стороны ему выстрелил в спину Белат.

Не мешкая, Фаон потащил Брайанта по пандусу к вагону, куда уже спешил и Фелтри.

— Они живы? — спросил Хью слабым голосом, указывая на упавших варконидов.

Джим оглянулся, пожал плечами и покачал головой.

— Я сделал то, что ты мне приказал. Но я не вижу…

— Грейс Чай нам больше пригодится живым, — перебил его Брайант. — Помоги мне поднять его.

— Мой мертв, — сообщил Белат, глядя на убитого варконида сверх/ вниз. Юноша произнес это так, словно теперь, когда он, наконец, убил кого-то, ощущение оказалось совсем не таким, как он ожидал.

Фаон посмотрел на Брайанта и заговорил, как будто оправдываясь:

— Наше оружие сделано очень давно и сделано смертоносным. В течение многих столетий мы практически не применяли его, а потому нам не было нужды его совершенствовать.

Он наклонился, чтобы помочь Хью затащить в вагон предводителя варконидов. Фелтри тоже протянул руку, но вместо помощи неожиданно выхватил что-то из зажима на поясе Чая.

— Радиопередатчик! — выпалил он. — И он работал все это время.

Они подхватили Грейса с двух сторон и начали спускать его по пандусу. Длинные ноги варконида безвольно волочились за ним. Белат же так и остался стоять, глядя на подстреленного им противника.

— Идем, — нетерпеливо обратился к нему Фаон. — У нас нет времени…

Его сын поднял оружие и направил на землян.

— Нет, — уверенно сказал он. — Мы не вернемся в Котмар.

Снова воцарилась тишина. Трое мужчин замели и сначала посмотрели на юношу, а затем друг на друга, причем двое из них продолжали держать лежащего между ними то ли оглушенного, то ли мертвого варконида.

— Как вы думаете, он говорит серьезно? — спросил Фелтри, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Более чем… — решительно заявил Белат. — Мне все равно, что случится с ними в Котмаре. — Он указал на Брайанта и Фелтри. — Я забочусь о своей сестре.

Фаон решительно двинулся к сыну.

— Убери это и пойдем, — грозно сказал он.

— Я не причиню тебе вреда, отец, — не опуская оружия, пообещал Белат. — Но эти люди не принесли нам ничего, кроме неприятностей, и они заслуживают смерти. Если ты хочешь, чтобы они остались живы, возьми Киру и иди к другому вагону. Пусть незнакомцы едут в Котмар, если хотят, но нам надо попасть в какой-нибудь другой город. — Его голос повысился почти до предела: — Я не вернусь и не позволю им убить ее!

Фаон с отчаянием и досадой посмотрел на сына.

— Я надеялся, что ты понял… — теперь его голос дрожал. — Все изменилось. В этом мире больше нет места, где мы могли бы спрятаться. Эти захватчики найдут нас, куда бы мы ни пошли. Наша единственная надежда — поднять Котмар на борьбу с ними.

— На борьбу? — с горечью переспросил Белат. — Наш народ против этих? — Он указал на убитого варконида. — Это будет означать только одно — мы сами попадем в ту же ловушку.

Услышав спор своих близких, Кира вылезла из вагона и побежала вверх по пандусу. Некоторое время назад она, по просьбе Брайанта, отдала свой коммуникатор Фелтри, и поэтому Хью не мог понять ее речь, но он услышал, как резко она заговорила со своим братом.

Фаон повернулся к Брайанту:

— Иди в вагон.

— Нет! — крикнул Белат и выстрелил в воздух над головой Хью.

Услышав выстрел, Джим как будто очнулся.

— О, Господи! — воскликнул он с досадой, закатив глаза. — Что за время этот парень выбрал, чтобы стать трудным подростком! — Затем он в упор уставился на юношу и уверенно произнес: — Послушай, Белат, ты когда-нибудь слышал о Галактическом совете? Знай, он занимается переселением жителей разных планет. Любой, кто захочет покинуть Котмар, сможет это сделать. Включая тебя, включая твою сестру. У них нет никаких причин убивать ее сейчас!

— Я тебе не верю, — ответил Белат, сверкая глазами.

В этот момент он выглядел еще более молодым и очень отчаявшимся.

— И тем не менее, это правда, — настойчиво сказал Брайант. — Если нам удастся выжить, мы заберем вас всех.

Фаон что-то сказал Кире, после чего она повернулась к Хью и тепло ему улыбнулась. Затем она подошла к Белату, взяла похожий на трубку ствол его оружия двумя руками и опустила его вниз.

— Хорошо, — сказал Фаон, — теперь действуем быстро.

Брайант и Фелтри потащили Грейса Чая дальше по пандусу к вагону. Через секунду или две Кира и Белат последовали за ними, причем оружие было теперь в руках девушки.

Когда все разместились внутри, их отец нажал на кнопку, и люк закрылся. На простой панели управления уже была произведена необходимая настройка, а потому Фаон просто повернул переключатель, и вагон тронулся. Он набирал скорость так плавно, что Хью едва ли почувствовал ускорение. Почти сразу вагон нырнул в темноту туннеля, так что за иллюминаторами не было видно ничего, что помогло бы судить о ее скорости. Но по тому, как на табло двигался один из указателей, Брайант понимал, они ехали достаточно быстро. Он старался забыть о черном туннеле, о громаде планеты у него над головой и обо всем, что могло случиться, если бы хоть что- то пошло не так.

Внутри вагона оказались большие мягкие сиденья, что позволяло чувствовать себя там достаточно комфортно. Хью и Джим с большой осторожностью связали Грейса Чая и пристегнули его к одному из сидений. Варконид оказался живучим, но был без сознания и должен был оставаться в таком состоянии еще некоторое время. Брайант разоружил его, забрав шоковый пистолет и нож с золотой рукояткой. После этого им ничего не оставалось делать, кроме как сидеть и ждать.

В дороге они поделили все оставшиеся припасы и немного подкрепились, стараясь экономить еду. Они прекрасно понимали, что рассчитывать на обильное угощение в Котмаре не следует, там и без них пищи хватало с трудом.

Фелтри вернул коммуникатор Кире, и они поговорили о варконидах, о том, как им следует действовать в Котмаре, о других мирах и о том, каково это жить под солнцем и луной, на открытом воздухе.

— Не все из нас готовы к переселению, — философски заметил Фаон. — Конечно, некоторые еще тогда, много лет назад, вступили бы в контакт с людьми, строящими и эксплуатирующими космопорт в надежде, что они окажутся дружелюбны. Но это было запрещено, власти опасались, что Котмар может быть уничтожен, и у нас отнимут Скитания. — Он покачал головой. — Люди предаются безумию, и они не откажутся от него.

— Фаон, я не понимаю, — удивился Брайант. — Что это такое — то, что вы называете Скитаниями?

— Это и наша жизнь, и наша гибель, — вздохнул Фаон. — Из-за них мы так и не развили космические полеты, и поэтому оказались здесь в ловушке. — Он на мгновение замолчал, закрыв глаза. — Вымирающий народ в умирающем мире. Но, с другой стороны, благодаря Скитаниям, мы смогли выжить даже после того, как перебрались под землю, навсегда отрезанные от неба, которое было нам уже не нужно. Когда нам стало ненужно ничего, кроме небольшого количества еды. Мы живем очень расточительно, мы расточительны по отношению к жизни, и она утекает. Даже эти грабящие все подряд варкониды — ничто по сравнению с нами. Но мы постепенно умираем, так и не пожив по-настоящему.

Брайант так ничего и не понял, но переспрашивать не стал. А вагон все мчался дальше по темному туннелю, глубоко под поверхностью планеты. Все страшно устали, эмоционально вымотались и были психически подавлены, а Хью все еще страдал от того, что сделал с ним Грейс Чай. При этом он почти беззлобно смотрел на варконида и вдруг поймал себя на мысли, что, несмотря ни на какие мучения, он уже не может ненавидеть его так же сильно, как раньше…

Тут его размышления прервал Фелтри:

— Есть один большой вопрос, на который пока еще никто не ответил.

— Ты о чем? — не понял Брайант.

— На чем мы собираемся выбраться отсюда? — взгляд Джима выражал серьезную озабоченность. — Кажется, ты сказал, что варкониды уничтожили наш корабль?

— Так мне сказал Чай.

— Ну да, ну да, — закивал головой Фелтри. — Итак, предположительно, остаются два крейсера варконидов. Но, во-первых, я не думаю, что мы сможем захватить хотя бы один из них, а во-вторых, даже если у нас это получится, два человека вряд ли смогут справиться с его управлением.

— Пожалуй, ты прав, — задумчиво ответил его Друг.

— А если так, скажи мне, как нам с тобой убраться с этой планеты-кладбища?

Вопрос Джима «повис в воздухе».

— Предположим, — продолжил он, — Котмар действительно будет сражаться, и предположим, мы даже победим. Но что дальше?

Но у Брайанта пока не было ответа на этот совсем не простой вопрос.

ГЛАВА IX

СТРЕМИТЕЛЬНОЕ ДВИЖЕНИЕ вагона сквозь темноту начало почти незаметно замедляться. Брайанта охватило волнение, он почувствовал, как напряглись все его нервы. Он посмотрел на Киру и заметил, что лицо ее было бледным, а взгляд — несчастным. Не помогало даже то, что Белат крепко держал ее за руку. Фаон беспокойно поглядывал на них, и теперь, когда они почти добрались до Котмара, он, казалось, начал сомневаться в мудрости своего решения.

Все разговоры на тот момент уже прекратились, и наступила гнетущая тишина. Грейс Чай, почти полностью пришедший в себя, с интересом наблюдал за остальными своими ярко-желтыми глазами, внимательными и настороженными.

— Удачи тебе в этой игре, — обратился он Хью, нарушив всеобщее молчание. — Конечно, я бы предпочел быть наверху, а не внизу. Думаю, и ты тоже, но сейчас реальность другая. Прими ее такой, какая она есть.

Брайант и Фелтри несколько ослабили его путы, чтобы он мог ходить, но был бы ограничен в подвижности, если вздумает внезапно напасть на них или сбежать. Именно так в старину перевязывали ноги лошадям, чтобы они могли только пастись, но не бегать.

Это обстоятельство Грейса явно позабавило.

— Вы думаете, я достаточно опасен, чтобы в одиночку справиться с целым городом? — с ухмылкой спросил он Хью.

— Я бы ни капельки не удивился, если бы ты это хотя бы попробовал, — ничуть не смутившись, ответил тот, и еще раз проверил надежность веревок.

— Я не ошибся в тебе, Брайант, — сказал Чай уже серьезным тоном. — Ты хорошо держался, когда был в наших руках. Мое предложение по- прежнему в силе. И поскольку сейчас перевес на вашей стороне, я расширю его, распространив все, что предлагаю, и на Фелтри. Почему нет? Микропленки того стоят. — Затем он кивнул в сторону остальных и продолжил: — Они бедные люди, и мне жаль их, но у них своя дорога. Освободите меня, и мы втроем сможем вернуться.

Его речь не произвела должного впечатления: Хью с Джимом почти одновременно отрицательно покачали головами, что заставило Грейса Чая разочаровано вздохнуть и вернуться к терпеливому ожиданию.

Тем временем, скорость вагона стала ощутимо снижаться, а спустя еще немного времени впереди появился свет. Тесные стены туннеля раздвинулись, открывая огромный круглый терминал — он был очень похож на терминал Аннамара, но превосходил его размерами. Вагон мягко скользнул в док и замер.

Фаон протянул руку и закрыл панель управления, после чего повернулся к своим детям и улыбнулся им, но улыбка у него получилась не очень радостной. Так порой улыбаются люди, охваченные глубоким страхом. Он открыл люк и ступил на перрон, следом вышли Кира и Белат, а замыкали выход Брайант и Фелтри с возвышающимся между ними варконидом.

Все шестеро огляделись.

На перроне никого не было, и стояла полная тишина, как и там, откуда они приехали. Вагоны простаивали на своих местах, а входы в туннели, часть из которых была зарешечена, не освещались. Проще говоря, там ничто не двигалось, кроме вновь прибывших.

Путники прошли вдоль перрона к центральному входу, где находилась шахта лифта, в которую они и вошли. После этого они медленно поднялись вверх, проехав мимо нижних этажей в так же пустующее здание терминала, из которого вся группа вышла на улицу. На мгновение Брайанту показалось, что все это время они двигались по замкнутому кругу и вернулись в Аннамар. Но потом он увидел, что город, в который они попали, был намного больше, а высаженные вдоль домов деревья и другие растения, помогавшие поддерживать кислородный баланс, были подстрижены, а значит, за ними ухаживали. Да и дома вокруг выглядели обитаемыми.

Вот только на улицах никого не было. И везде стояла абсолютная тишина, такая же, как в пустом Аннамаре.

— Сейчас ночь? — спросил Брайант.

— Нет, — отозвался Фаон. — На ночь в спальнях закрывают окна, а на улицах появляется немного людей.

— Сейчас время Скитаний, — объяснила Кира. — По закону, определенные часы предназначены для работы, которую необходимо выполнить, другие — для еды и сна, а есть время Скитаний. В течение этих часов центральное управление заблокировано. Иначе мы проводили бы все время в других жизнях и вскоре умерли бы. Разум и тело могут выдержать только такой распорядок.

— Мой дом недалеко, — опять заговорил Фаон. — Пойдем туда, и вы узнаете, как мы используем наш разум для собственного уничтожения.

— Но надо же предупредить… о варконидах. Разве мы не должны..? — изумленно пробормотал Хью.

— Сейчас предупреждать некого, — прервал его Фаон. — Ты не понимаешь. Сейчас время Скитаний, и мы шестеро — единственные души в Котмаре.

Они пошли по ярким тротуарам вдоль стен разноцветных домов. Нигде по-прежнему ничто не двигалось, но несколько раз Брайант увидел сквозь открытые жалюзи мужчин, женщин и даже детей, лежащих на мягких диванах. Они выглядели не как спящие, а как мертвые, и у каждого на голове был хрустальный обруч, сияющий жутким светом.

В центре города, достигая почти самой высокой части покрывающего его купола, возвышалась узкая башня, непохожая ни на одно сооружение в Аннамаре. На ее вершине находилось устройство в форме огромного кольца, видимо, сделанное из хрусталя, которое тоже светилось бледным свечением.

— Это центральный пульт управления, — опережая вопросы, рассказал Фаон. — Импульс преобразователя передается с него, — он указал на кольцо, — во все части города, где он улавливается и усиливается отдельными приемниками. — Он дотронулся до маленького коммуникатора, висевшего у него на шее. — Вот эти устройства были началом всего. Когда наши ученые решили проблемы ментальной проекции, это, в принципе, был всего лишь маленький шаг вперед по сравнению со Скитаниями. Сначала мы научились передавать всего лишь простые мысли — а теперь преобразователь может спроецировать весь разум, сознание целиком, куда бы мы ни пожелали.

Фаон свернул в сторону входной двери одного из домов, окрашенного в аквамариновый цвет.

— Прошу, входите, — сказал он, открыв эту дверь.

Зайдя внутрь и опять никого не увидев, Брайант не смог скрыть удивления.

— Вас никто не ждет? — спросил он, осматриваясь. — Я имею в виду полицию или как у вас это называется? На тот случай, если вы вернетесь. — Он посмотрел на Киру. — Я подумал…

— Не надо, — резко сказал Фаон. — Мы уже здесь, и скоро это станет известно. А пока спешить некуда. В Котмаре ничего не делается на скорую руку.

Он указал землянам на диваны в главной комнате-гостиной. Брайант и Фелтри, объяснили стоящему между ними Грейсу Чаю, что происходит, и предложили ему тоже присесть, но он проявил неслабый живой интерес к Скитаниям.

— Вы имеете в виду, что я или, скорее, мыслящая часть меня, может покинуть тело и отправиться туда, куда захочет? — спросил он местных жителей через телепатический коммуникатор Хью.

— Да, свободно и со скоростью мысли, — как- то очень буднично ответил Фаон, после чего взял в руки один из лежащих в той же комнате хрустальных обручей. — Этот усилитель улавливает импульс преобразователя и передает его непосредственно в мозг, где матрица мыслящей личности претерпевает вибрационный сдвиг, который полностью освобождает ее от оков плоти до тех пор, пока преобразователь активен.

— Любопытно… Кто знает? Возможно, мы заберем эту технологию, — задумчиво потянул Чай.

— Возможно, это было бы решением всей проблемы варконидов, а заодно и нашей, — мрачно пробормотал Фаон.

Он надел хрустальный обруч на лоб Грейса, усадил его на кушетку и нажал кнопку на устройстве. Обруч тут же засветился. На лице варконида на мгновение появилось выражение ошеломленного удивления, а потом оно стало совершенно пустым, отстраненным и таинственным, как лицо трупа.

— Ты готов? — обратился Фаон к Брайанту, и тот беспокойно взглянул на Фелтри.

— Думаю, мы оба готовы, — ответил он затем.

Хью откинулся на диван, а Кира принесла еще один обруч и надела его ему на голову. Устройство оказалось неприятно холодным.

Девушка улыбнулась, заметив гримасу на его лице, и спокойно сказала:

— Это совершенно безопасно.

С этими словами она нажала на кнопку.

И мгновенно Брайант почувствовал, как его словно бы подхватило и отбросило куда-то прочь порывом космического ветра. Кира исчезла. Все исчезло. Он сломя голову мчался сквозь тьму и забвение, а потом снова увидел свет и обнаружил, что висит в пустоте, непривычно уравновешенный и невесомый, бестелесный и свободный. Висит над поверхностью какой-то планеты.

Планета казалась старой и словно бы ржавой. На морщинистой красной равнине он увидел космопорт со стоящими там двумя черными крейсерами, а в складке горбатых холмов виднелись обломки маленького корабля. Это была та самая планета, на которой они сейчас находились. Древнее солнце парило в небе, вспоминая дни своей жаркой юности, и нигде не было никаких признаков Аннамара, Котмара или любого другого населенного места. Хью отвернулся от этого мира, и Скитания начались.

Он увидел рассеянные звезды — так ясно, как никогда их не видел. Да, это были те внешние солнца, сияющие на краю Магелланова Облака, мимо которых он уже пролетал, но теперь Брайант почувствовал неведомые ему до этого момента силы, которые заставляли их жить. Он увидел обнаженные первичные частицы материи и мог следить за ними, когда они прорывались сквозь рев и гром солнечной печи, превращались в новые вещества и снова разрывались на части неистовыми всплесками энергии. Это было и немыслимо страшно, и в то же время великолепно. Очарованный, он завис рядом с огромной голубой звездой и стал наблюдать за ней. Как долго это длилось? Этого он не знал. Времени не было. Секунды, столетия…

Затем Брайанту это надоело, и он поплыл дальше.

Край галактики пронесся под ним и исчез. Впереди была безбрежная тьма, но на фоне этой тьмы ярко светилась другая галактика — именно такая, какой Хью видел ее раньше, в каком-то другом полузабытом существовании. Андромеда.

Он захотел попасть туда.

Перед ним снова замелькали солнца, луны и планеты, огромные закольцованные туманности и зловещая чернота пылевых облаков. Он порхал, как мотылек, от звезды к звезде, но вскоре его внимание привлекла одна сине-голубая планета. Брайант устремился к ней и увидел, что почти вся ее площадь покрыта водой с небольшими островками равнинной зеленой суши. Океаны были очень красивыми, серебристыми и, видимо, теплыми, освещенными и согретыми молочно-белым солнцем. Он низко наклонился к воде, и в ней что-то шевельнулось. Тогда он непонятным образом вошел в это «что-то» и стал с ним единым целым, разделяя каждую мысль и эмоцию этого существа, но не имея возможности влиять на его действия.

Теперь он плавал в теплом море. Его тело было гладким и очень мощным, покрытым плотной светлой шерстью. Он охотился. Но не ради пищи — он не чувствовал голода и охотился на врага. Он поплыл к зеленому архипелагу, то поднимаясь к поверхности воды, то опускаясь на глубину. На поверхности он вдыхал воздух через ноздри, а ныряя вглубь и пробираясь сквозь лес высоких ярких водорослей, использовал жабры. Его быстрое, даже стремительное движение в воде доставляло чувственное удовольствие, это было похоже на полет.

Приплыв к берегу, он, крадучись, стал пробираться сквозь водоросли по мелководью и, в конце концов, увидел, как кто-то зашевелился на опушке росшего прямо за пляжем леса, цвет которого переливался от серебристо-зеленого до серебристо-розового. Он почувствовал странное возбуждение, а его мышцы задрожали от удовольствия. Он совершенно бесшумно приблизился к берегу и… вышел из воды. Кисть его лапы — или руки? — сомкнулась на тяжелом камне.

Сейчас враг был в лесу. Враг оставил морские глубины и построил дом на голой земле. Враг забыл, как пользоваться жабрами, и потому почти никогда не плавал. Хью, слившийся с морским жителем, был зол.

На этот раз враг оказался маленьким. Это был всего лишь детеныш, несущий маленькую корзинку из плетеного тростника. Враг оглянулся и попытался убежать, издавая тонкий визг, но споткнулся и затих. Враг был маленьким, но это был враг, а убить врага было хорошо. Брайант посмотрел на детеныша сверху вниз и бросил камень, а затем огляделся по сторонам и, крадучись, поспешил обратно к морю.

На берег, к кромке воды, с плачем выбежали взрослые враги, родители детеныша, но в воду они заходить не стали. А Хью просто нырнул и поплыл прочь. Он радовался, что убил врага. Было хорошо убить того, кто стал неправильным и противоестественным.

Он плыл глубоко-глубоко в сине-голубых морских глубинах. Там, на дне, была долина, наполненная серебристыми пузырьками и заросшая тонкими водорослями. Там был дом, который он построил из кораллов. Внезапно у него мелькнула страшная мысль. Ему почудилось, что сюда, в его дом, проникло солнце, что водоросли там почернели и что те сухопутные родители убитого детеныша разобрали куски кораллов и сокрушили его дом.

Он в ужасе поплыл быстрее.

Но Брайант оставил водного жителя. Точнее, его разум понесся дальше, в бескрайние звездные джунгли, мимо дымящихся солнц, гнетущей черноты облаков и сияния звездных скоплений.

Он оказался на планете одного из скоплений, на высоком холме. Был закат. Он и его покрытые мехом товарищи, гротескные и могучие, чего-то ждали. Солнце зашло, и небо стало темным, на нем вспыхнули, подобно фейерверку, миллионы звезд, и в этот миг существо, с которым слился Брайант, и его товарищи подняли руки ввысь и начали выть.

Хью унесся прочь от этого мира, на другую планету, потом еще на одну… Он перемещался так быстро, что все миры, места, тела, в которых он недолго жил, были похожи на быстро мелькающие кадры прокрученного с высокой скоростью фильма.

Он побывал в мирах из хрусталя, где и сам был прозрачным и неподвижным, но мыслящим, в мирах, где он был варваром, восседающим верхом на странном высоком звере, стремглав несущемся по тенистым ущельям. Перед ним промчалась вереница фантасмагорических планет, которые можно было назвать и кошмарными, и прекрасными, охваченными безмятежной прелестью и завораживающими ужасом.

Страх и жадность, похоть и радость…

А потом его внезапно вновь подхватил космический ветер. Галактика Андромеды стала уменьшаться, превратилась в далекое светящееся пятно и полностью растворилась в угрюмом сиянии красного солнца. Навстречу Хью стремительно неслась красноватая морщинистая пустыня.

С криком он вскочил с дивана.

Рядом спокойно стояла Кира, на лице которой играла легкая улыбка. Брайант снова был в доме Фаона. Фелтри и Грейс Чай уже приподнимались на кушетках, а обручи, сдвинувшиеся им на лоб, больше не светились.

Они смотрели друг на друга ошеломленными глазами.

— Я был императором… на планете под двойной звездой, в сердце золотой туманности… — заговорил Джим. — Мы не были людьми. Это было ужасно и чудесно. Я только начал…

— Время вышло, — сказал Фаон деловым тоном.

— Боже милостивый! — воскликнул Брайант, все еще взвинченный и плохо понимающий, что с ним произошло. — Неудивительно, что ваши люди считают себя королями космоса!

— А ты где был? — с интересом спросил его Фелтри.

— Я отправился в Андромеду, — начал рассказывать Хью, но его перебил Грейс Чай.

— Что ты там нашел? — тихо спросил он. — Смерть, красоту, страх?

Брайант промолчал.

— Что еще там есть? — голос варконида звучал все громче, и он задрожал всем телом, в то время как взгляд его был устремлен куда-то вдаль. — Теперь я понимаю, почему этих людей больше ничто не волнует. Когда весь космос открыт для тебя… Вселенная за вселенной… Человек не смог бы дойти до конца Мироздания, даже если бы прожил десять тысяч лет, он не справился бы со всеми опасностями, а тут — всегда что-то новое. Боже мой, Брайант, если мои люди доберутся до этого…

Чай вскочил и бросился к Фаону, который стоял ближе всех к нему. Но он забыл, что его стреножили, а потому, не сделав и шага, попросту упал на пол. На мгновение его лицо превратилось в маску образцовой свирепости. Однако…

В комнату вошли какие-то вооруженные люди.

Их было восемь, и все внимание тут же переключилось на них.

Один из них, вероятно, чиновник, с удивлением и тревогой посмотрел на незнакомцев и заговорил с Фаоном. Его речь звучала очень резко, а Фаон в ответ лишь вымучивал горькую улыбку.

— Он упрекает меня, — перевел он Брайанту. — Упрекает в том, что я усугубляю другие свои грехи, приводя в Котмар чужаков, что категорически запрещено. Он и Совет Котмара еще до конца не понимают всего происходящего, но одно знают точно: наступил конец одной эпохи, и началась другая. Они больше не контролируют ситуацию.

Следующие час с лишним Хью потратил, пытаясь доказать Фаону и пришедшим к нему местным жителям, что они ошибаются.

ГЛАВА X

СОВЕТ КОТМАРА, КОТОРЫЙ собрался почти сразу после ареста семьи Фаона и его гостей, был не очень представительным. Он состоял из довольно пожилых людей обоих полов, которые верили в несколько простых положений, считали их абсолютной истиной и не отступали от них. Все должно идти так, как всегда шло. Все останется так, как было. И все будет только так, а не иначе. Жизнь на Котмаре была правильной и другой быть не могла. Совет не мог этого позволить. Эта компания сильно напомнила Брайанту того жителя Туманности Андромеды, в которого он вселился, скитаясь по Вселенной — который предпочел жить в воде и держался за свои жабры, несмотря ни на что, и который, если бы смог, никому не позволил бы поступить иначе.

Совет не был удивлен возвращением Фаона — этого ожидали. В заброшенных городах не было еды, а выжить на поверхности было невозможно, поэтому, в конечном итоге, любому, кто был достаточно неразумен, чтобы сбежать из Котмара, приходилось вернуться и предстать перед правосудием.

Решение местных властей было закономерным. Кира должна была отправиться, как того требовал закон, в Дом Сна. Но теперь она пойдет туда не одна, а вместе с незнакомцами с других планет. Нахождение чужаков в Котмаре было запрещено ради безопасности местных жителей, и к тому же, для них все равно не было ни еды, ни рабочих мест.

— Но как же варкониды? — воскликнул Брайант, указывая на Грейса Чая. — Его народ грабит и разоряет все на своем пути. Мы пленили их предводителя и привели к вам, чтобы у вас был аргумент для торга — разве вы не собираетесь его использовать?

— Он нам не нужен, — заявил спикер Совета.

— Вы думаете, вам удастся просто проигнорировать этих людей? Притвориться, что их не существует?

Хью в ярости оглядел полукруг советников, королей космоса, которые в других своих жизнях владели целыми вселенными, но в этой, реальной жизни не обладали ничем, кроме упрямого самодовольства.

— Варкониды придут, — сказал он, — придут обязательно и просто разрушат купол над вашими головами, пока вы будете лежать и грезить на своих диванах.

— Как же они доберутся до нас? — с усмешкой спросил спикер, не обращая внимания на эмоции Брайанта. — Разрушить туннель несложно.

— Они будут обыскивать планету, пока не найдут вас. — Хью старался говорить рассудительно. — Будут стремиться сюда ради добычи и ради мести за своего предводителя.

— Хорошо, пусть ищут, — уверенно произнес спикер. — Со временем им это надоест.

В глубине души Брайант понимал здравость этих рассуждений, однако…

— А как же наша миссия? — вскричал он в отчаянии. — Помогите нам, это имеет огромное значение для всех!

Ответ спикера его ошеломил:

— Это не наше дело. Мы не чувствуем себя обязанными вмешиваться в него.

— Хорошо, — с отвращением сказал Хью. — Но, по крайней мере, отпустите нас. Дайте нам защиту для нахождения на поверхности и оружие, и мы сами попытаем счастье.

Он посмотрел на совет и обнял стоящую рядом Киру.

— Мы возьмем ее с собой, — продолжил он. — Нет необходимости убивать ее. Есть множество миров за пределами этого, и туда можно попасть без Скитаний.

Спикер дослушал Брайанта до конца и произнес со стеклянными глазами и несгибаемым

упрямством в голосе:

— Наш закон существует ради безопасности всего общества и должен соблюдаться всеми и всегда. Очевидно, что отпустить вас на поверхность невозможно. Если хоть один из вас выживет, местонахождение Котмара станет известно всем. Нет. В Доме Сна нечего бояться, там нет ни боли, ни других страданий. Все заканчивается быстро. — Он повернулся к Фаону. — И ты, главный виновник всего, тоже пойдешь туда.

Ты всегда был нарушителем спокойствия. Мы больше не можем быть терпеливыми к тебе, как прежде.

— Это и есть ваше представление о справедливости? — свирепо спросил Фаон. — А как насчет жителей Котмара? Разве им не следует знать о том, как устроена их жизнь? Возможно, некоторые из них предпочли бы уехать и жить нормальной жизнью, на открытом воздухе. Какое право вы имеете решать за них?

— Все, закончили. — Спикер опустил глаза, делая вид, что он очень устал. — Так мы делали раньше, так мы поступим и сейчас и будем поступать всякий раз, когда это будет необходимо, ради безопасности и сохранности Котмара. — Он поднял глаза на Фаона. — Ия очень боюсь, Фаон, что из-за твоего воспитания твой сын со временем последует за тобой, в Дом Сна. Но пока мы оставим его в живых…

— Вы, сэр, ханжа и убийца, — уже спокойным голосом объявил Брайант. — И настанет день…

Впервые на лице старика промелькнула вспышка неподдельного гнева.

— Вас не просили приходить к нам, — заговорил он с дрожью в голосе. — Вы самовольно ворвались сюда силой, будучи нежеланными. — Он немного успокоился и продолжил: — Представьте, что я ворвался в ваш мир и сказал вам, что ваши многовековые традиции, весь ваш образ жизни должны быть в одночасье свергнуты, а вместо них вы обязаны принять мой путь? Как бы вы поступили со мной? — Окончательно придя в себя, он повернулся к охраннику. — Пусть приговор будет приведен в исполнение.

С этими словами спикер отвернулся, явно показывая, что больше говорить не о чем, и начал обсуждать с Советом наиболее эффективные способы блокирования туннеля, ведущего в Анна- мар. Белат отступил в нишу, почти скрывшись из виду — его ставшее каменным лицо сильно побледнело. Стража окружила пятерых приговоренных и вывела их из мраморного зала Совета на площадь, в центре которой возвышалась башня, позволяющая жителям города уходить в Скитания.

— Я думаю, они не виноваты, — произнес Фелтри. — Я имею в виду, что если бы у меня было это, — он показал на вершину башни, — я бы тоже не стал рисковать, даже если бы вся Галактика вокруг меня разваливалась на куски.

Брайант молча кивнул. Он подумал, что даже одна жизнь настолько драгоценна, что человек пойдет на все, чтобы сохранить ее, а народ Кот- мара мог потерять не одну, а множество жизней, если бы что-то повлияло на их устоявшийся уклад.

Ошеломленные случившимся, пленники в мрачном молчании прошли мимо башни в кольце охраны, держась поближе друг к другу. Хью пока еще не осознавал тот факт, что на самом деле он был на пути к казни. В каком-то немом ужасе шагая навстречу смерти, он посмотрел себе под ноги, а затем на Киру, в глазах которой были слезы.

— Мне жаль… — прошептала она.

И тут неожиданно подал голос Грейс Чай — он заговорил скорбным тоном, подобающим приговоренному к смерти, делая вид, что жалуется на судьбу:

— Мальчик осторожно следует за нами, прячась за зданиями. Я думаю, у него есть оружие. Если бы вы смогли развязать мне руки…

Когда их выводили из дома Фаона, стражник уже освободил его ноги от веревок, чтобы он мог свободно перемещаться.

Брайант посмотрел на Фелтри и увидел, как заблестели его глаза. У него и у самого поднялось настроение — шансов спастись было немного, но это было лучше, чем смиренно погибнуть, как уже гибли множество людей в этом чужом городе.

Охранники не носили коммуникаторы, но у Фаона и Киры они все еще были при себе, так что отец и дочь могли разговаривать с Хью. Он дал им несколько быстрых мысленных инструкций, а затем тихо обратился к Грейсу:

— Когда мы завернем за угол этого здания, девушка начнет падать в обморок. Поймай ее.

Они все еще шли по белой брусчатке площади, и проходящие мимо жители Котмара с любопытством, хотя и отчужденно смотрели на них издалека. Огромное хрустальное кольцо, венчавшее купол башни, теперь не светилось и было тусклым. Это значило, что сейчас короли космоса были всего лишь мужчинами и женщинами, занятыми повседневными делами. Глядя на них, Брайант невольно задавался вопросом: где они все уже побывали, какие чудеса видели и каких великолепных путешествий они ожидают, когда кристалл снова засияет своим магическим светом?

Пленники миновали угол здания, после чего Кира споткнулась и стала падать на Грейса Чая. Он достаточно ловко, насколько позволяли ему связанные руки, подхватил ее, а Хью мгновенно повернулся и потянулся к девушке. Последовало краткое замешательство, во время которого руки Грейса были скрыты от охраны телом Киры, а ее руки — Брайантом. Когда охранник, которому пришлось остановиться, чтобы навести порядок, оттолкнул пленников друг от друга, руки варконида уже были свободны.

Он сжал кулаки и обрушил их прямо на изумленное лицо конвоира, а дальше события понеслись, как в хорошем боевике — быстро и неотвратимо. Кира на всякий случай упала на землю. Брайант нанес сокрушающий апперкот в челюсть ближайшему к нему охраннику, который, падая, схватился за оружие и выстрелил, но промахнулся. В тот же миг Фелтри схлестнулся с другим стражником, и они вместе покатились по земле. Высокий Грейс Чай, расправившись с противником, издал боевой клич и отправил в нокаут еще нескольких низкорослых жителей Котмара. Брайант же сбил с ног еще одного и наклонился за выпавшим из его рук оружием, хотя стрелять в такой момент было опасно. Охранники и заключенные слишком тесно сцепились друг с другом, чтобы те, кто не участвовал в схватке, могли использовать оружие. Но это продолжалось недолго.

Хью надеялся, что Белат быстро все поймет и поможет им — и он не ошибся.

Как только в руках Брайанта оказалось оружие, он услышал крик Белата, а затем над его головой просвистела пуля, попавшая в грудь охранника, который уже целиться в Фаона. Конвоир упал, а его собственная пуля, которую он все-таки успел выпустить, пролетела мимо цели, поразив одного из его товарищей. Фаон тоже схватил оружие, присел на одно колено и начал стрелять с ужасающей жестокостью — но он так часто промахивался, что Брайант остановил его и крикнул, чтобы он отвел Киру за здание, откуда к ним как раз уже бежал Белат. К тому времени в живых остались только четверо стражников. Хью выстрелил в одного из них, и тот упал. Остальные трое побросали оружие и бросились бежать кто куда.

Фелтри и Чай, расправившись со своими противниками, тоже вооружились и присоединились к Фаону. Брайант понял, что эта маленькая победа была лишь частично обусловлена их превосходящими размерами и силой. Основная причина заключалась в том, что жители Котмара никогда раньше по-настоящему не сражались и были в ужасе от самого факта этого жестокого и отчаянного сопротивления.

Люди, собравшиеся на площади и наблюдавшие за кровавой битвой, оказались в полном смятении. Потрясенные, не веря своим глазам, они разбежались с неистовыми криками и принялись искать укрытия.

Немного придя в себя, Хью внимательно посмотрел по сторонам. То, что он увидел, было закономерно и даже не удивило его. По соседней улице бежал небольшой отряд вооруженных людей, уже приближавшийся к площади.

Недавним пленникам пришлось тут же найти укрытие и открыть из него огонь.

— Они гнались за мной, — сказал присоединившийся к ним Белат. — Сразу после того, как они увели вас, мне удалось сбить одного из них с ног и забрать его оружие. Что будем делать теперь?

— Быстро! В здание рядом с башней! — скомандовал Брайант, и все побежали за ним.

Пули ударили в мраморную стену перед ними — преследователи были ближе, чем рассчитывал Хью. Площадь снова стала заполняться людьми, и многие из них были вооружены. Очевидно, убежавшие охранники смогли вызвать подкрепление. Воины они или нет, подумал Брайант, но в городе их полно, а значит, справиться с четырьмя взрослыми мужчинами и юношей, даже вооруженными, им вполне под силу.

И тут идея, неожиданно пришедшая ему в голову, заставила его действовать еще более решительно.

— Всем — на крышу! — выпалил он. — Я знаю, как их победить!

В здании оказалось мало людей, а те, кто там был, жались к стенам и совсем не пытались их остановить. Фаон повел своих спутников по широкой мраморной лестнице на верхние уровни, а затем по узким каменным ступеням на крышу. Теперь над ними не было ничего, кроме купола, а высокая Башня Скитаний со своим хрустальным кольцом возвышалась совсем рядом.

— Кто из вас лучше стреляет? — спросил Брайант, не сводя глаз этой башни. — Из ракетного оружия. Чай? Фелтри? Ты, Джим? Хорошо. — Он повернулся к своему другу-землянину. — Ты должен выстрелить и попасть как можно ближе к этому хрустальному кольцу, но не задевай его. А вы, — повернулся он к Грейсу и Белату, — контролируйте дверь.

Затем он посмотрел вниз. Площадь была забита вооруженными людьми, тела павших уносили прочь. Кто-то закричал, и воздух с ревом рассекли небольшие ракеты, но угол для стрельбы был выбран неудачно, и ни одна из них не достигла цели.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал Брайант. — Теперь наша очередь.

Фелтри навел прицел на башню и нажал на спусковой крючок. Ракета со звоном ударилась о стену прямо под кольцом.

— Еще разок или два, — сказал Хью довольным голосом, — Пусть поймут окончательно. Но, ради Бога, не задень кольцо!

Джим сделал еще два удачных выстрела.

Фаон побледнел и нервно зашевелил губами, глядя на башню. Грейс Чай, не теряя времени, быстро сделал три или четыре выстрела вниз. С площади донесся крик, затем стоны, а через минуту наступила тишина.

— Скажи им, что если они хотят продолжать свои Скитания, то должны прислушаться к нам, — обратился Брайант к Фаону. — Только не высовывайся, пригнись за парапетом.

Фаон громко, чтобы его было хорошо слышно людям внизу, что-то закричал на их языке.

После его слов опять воцарилась тишина.

А через некоторое время им ответили, что готовы их выслушать.

— Они спрашивают, чего мы хотим? — перевел Фаон.

— Скажи им, что мы хотим только покинуть Котмар, — заговорил Хью. — Скажи, что мы немедленно разобьем кольцо, если раздастся хоть один выстрел в нашу сторону или если они попытаются нас задержать. Но если они помогут нам убраться из их города, с ним и с кольцом ничего не случится.

Фаон дословно перевел слова Брайанта, на что почти сразу последовал ответ, что спикер Совета находится внизу и готов к переговорам.

Несколько секунд Хью лихорадочно соображал, что делать дальше. Наконец, приняв решение, вновь обратился к Фаону:

— Скажи спикеру, чтобы он поднимался к нам, но только один. Скажи ему, что с ним ничего не случится, мы гарантируем.

Пока они ждали парламентера, Фелтри озадаченно посмотрел на Брайанта.

— Покинуть Котмар? — спросил он. — А куда мы можем пойти?

— Вернемся на поверхность, — ответил его друг.

— И замерзнем насмерть?! — воскликнул Джим. — Там наверху нет ничего, кроме двух кораблей варконидов!

Слушая их разговор, Грейс Чай улыбнулся.

— Мои люди будут рады нам, — довольно сказал он. — Я уверен.

— А я уверен, что мы не пойдем к вашим кораблям, — парировал Брайант. — И не забывай, ты все еще наш пленник, и сейчас я заберу у тебя оружие.

Грейс спокойно посмотрел на него.

— Фелтри стоит у тебя за спиной и держит тебя на прицеле, — добавил Хью. — Тебе не достать нас обоих.

Чай быстро оценил ситуацию, после чего пожал плечами, невесело усмехнулся и отдал оружие.

— Так куда мы пойдем на поверхности? — не унимался Фелтри.

— Ты узнаешь об этом позже, и это наш единственный шанс, а пока заткнитесь, — резко ответил Брайант.

Злой, сбитый с толку и сильно напуганный внезапным переворотом в упорядоченном существовании Котмара спикер, наконец, поднялся на крышу.

— Теперь скажи ему, что мы поднимаемся на поверхность, — велел Хью Фаону, — Объясни, что нам нужна защита от ночного холода, еда и вода. Спроси его, есть ли транспортные средства для использования на поверхности? Если да, то нам нужно одно.

Фаон стал переводить, и спикер понимающе закивал, а затем что-то ответил.

— Он говорит, — сказал Фаон, — что такие машины есть, но их давно не использовали, и им требуется техническое обслуживание.

— Переведи, что они должны заняться этим, — продолжил давать ему указания Брайант. — Объясни, что, когда все будет готово, мы покинем эту крышу и отправимся к входной шахте, а оттуда на поверхность. Доходчиво объясни, что спикер тоже отправляется с нами в качестве гаранта нашей безопасности и что он будет освобожден, как только мы благополучно покинем Котмар.

Фаон перевел. Наступила тягостная пауза, во время которой в голове Хью пронеслись мрачные и даже дурные предчувствия. Его идея была простой и отчаянной. Он понимал, что они точно погибнут, если останутся под землей. Но на поверхности, в старом космопорту была аварийная радиостанция для потерпевших крушение звездолетов, и она могла все еще работать. Если это было так, они смогли бы связаться со спасателями с ближайшей цивилизованной планеты. Другого варианта остаться в живых Брайант не видел. Либо гибель от рук варконидов, либо здесь, от рук этих «скитальцев».

В конце концов, они получили положительный ответ, и началось мучительное ожидание, когда будет готов транспорт. Все терпеливо ждали, вглядываясь в хрустальное кольцо, сила которого превращала спящих людей в космических владык.

— Это как наркотик, — философски отметил Фелтри. — Разрушительный, но такой замечательный. Знаешь что? Мы должны разбить это кольцо.

— Нет! — почти крикнул Брайант. — Мы не сможем после этого перестрелять всех в городе. Они разорвут нас в клочья. И кроме того…

— Что кроме того? — удивленно спросил Джим.

— Неважно! — отрезал Хью.

Грейс Чай посмотрел на него и улыбнулся.

Наконец, время ожидания подошло к концу, и вскоре они оказались на свободе — в древнем транспортном средстве на поверхности, окруженные горьким воздухом, под тусклым красным глазом старого солнца. Шахта Котмара закрылась за ними.

Они двинулись прочь. Фаон, его сын и дочь, Брайант, Фелтри и Грейс Чай должны были проехать тысячу миль пыли и пустоты, которые оделяли их от космопорта над Аннамаром, и при этом не попасться подчиненным Грейса.

ГЛАВА XI

БЫЛА ГЛУБОКАЯ НОЧЬ. Они лежали, прижавшись друг к другу, и холодные звезды смотрели на них сверху вниз.

— Мы точно сумасшедшие, — мелко дрожа, пробормотал Фелтри.

— Точно, — согласился с ним Брайант.

Грейс Чай пожал плечами под доспехами, защищающими его от неминуемой смерти.

— И все-таки, это лучше, чем Дом Сна, — философски заметил он.

— Для тебя — да, — согласился Джим. — Даже если ты умрешь, напоследок, ты сможешь посмеяться над нами. Но для нас с Брайантом…

— Но пока ты жив, не так ли? — усмехнулся варконид.

Фелтри трудно было с ним не согласиться, но и радоваться этому факту он сейчас почему-то не мог.

— Разве это можно назвать жизнью? — вздохнул он.

Грейс улыбнулся.

— Конечно, — уверенно сказал он, безмятежно прислоняясь к внутренней обшивке грузовика. — Даже такая жизнь лучше. А сейчас хорошенько охраняй мой сон. Можешь даже мне позавидовать.

Грузовик немного покачивало, он содрогался от порывов ветра, который с невероятной силой то визжал, то завывал вокруг его низкого кузова и пытался сначала засыпать его пылью, а затем сдуть ее. И как бы ни хорошо эта машина ни была приспособлена для таких условий, ветер все же высасывал из ее салона драгоценное тепло через мельчайшие щели и наотмашь бил по мужеству укрывшихся в ней людей огромным холодным сокрушительным кулаком. Брайант чувствовал себя очень уставшим, но заснуть, чтобы хоть немного отдохнуть, у него не получалось. Даже выданные ему в Котмаре защитные доспехи не спасали его от пронизывающего холода. Ночь казалась ему каким-то ужасным воюющим против него зверем, который непременно хотел сожрать его. Раньше Хью видел ночную поверхность этой планеты только из теплого и освещенного укрытия куполов космопорта, а в последний раз — из кабины собственного корабля, на котором они с Фелтри спасались от варконидов. Но теперь…

Это была уже вторая их ночь на поверхности. Предстояла еще одна. Брайант не знал, выдержит ли их группа эти испытания, но ничего другого предложить не мог.

Кто-то придвинулся к нему почти вплотную — видимо, инстинктивно. Хью оглянулся. Это была Кира. Их одетые в броню плечи соприкоснулись, но теплее от этого, конечно, не стало. Скорее, это был жест привязанности и даже утешения.

— Неужели мы все-таки умрем? — очень тихо спросила девушка.

— Я не знаю.

Некоторое время они просто лежали молча, потом Кира все-таки уснула.

— Есть ли вообще какой-нибудь шанс? — вновь заговорил Фелтри.

— Радиостанция наверняка оставлена в старом космопорту и должна работать, я уверен в этом, — Брайант попытался придать своему голосу оптимистические нотки. — Люди планировали вернуться сюда в относительно ближайшее время. И если мы сможем до нее добраться, появится реальный шанс.

— Но варкониды, без всякого сомнения, именно там разбили свой лагерь, — возразил Джим. — Они же не полные идиоты!

— Да, — неопределенно ответил Хью. — Но ночью один человек сможет прокрасться мимо них, добраться до радиопередатчика и позвать на помощь.

Фелтри на короткое время задумался, а затем снова взглянул на друга.

— И кто, по-твоему, должен будет это сделать? — спросил он.

Брайант только пожал плечами, всем своим видом говоря, что он пока не принял решения, хотя оно уже назревает.

— Мы решим это завтра вечером, когда подъедем поближе. Но я знаю космопорт лучше, чем ты, так что… — он сделал паузу и через мгновение добавил: — Когда я уйду, ты будешь отвечать за Грейса Чая. Смотри за ним — возможно, в самом крайнем случае, вы сможете выкупить за него свои жизни.

Этой ночью дежурить и следить за Чаем тоже был назначен Фелтри, поэтому он устроился так, чтобы можно было наблюдать за ценным пленником и, в случае чего, принять необходимые меры.

Брайант поежился — ему было очень неуютно и холодно в доспехах. Он не надеялся уснуть, но усталость все-таки взяла свое, и последнее, о чем он подумал, прежде чем погрузиться в темные волны сновидений, было то, как сильно он возненавидел этот мир и этот прекрасный, как ему казалось раньше, город своей юности, превратившийся сейчас в удушающую ловушку и несущий вместо безопасности одну лишь смерть.

Он спал неспокойно, ему снился Аннамар, который во сне казался ему очень маленьким, в то время как сам он был очень большим, и купол, как будто надетый ему на голову, как черепаший панцирь, сковывал его движения. Он слышал странные шумы, чувствовал, как рядом кто-то или что-то двигается… Хью изо всех сил пытался разглядеть, что это такое, но на него навалилась какая-то тяжесть, а затем прямо над его головой раздался оглушительный удар по куполу, от которого он погрузился в темноту.

Когда он очнулся и снова смог видеть, то понял, что все так же находится в полутемном салоне грузовика и что все остальные в нем мирно спят. Он почувствовал тяжесть. Это Кира передвинулась так, что ее голова оказалась у него на груди, В остальном все было в порядке, за исключением того, что у него сильно болела голова, и спящего Фелтри, который должен был бодрствовать и следить за пленником. И еще одного — Грейса Чая в машине не было.

Брайант осторожно приподнял Киру, которая сонно что-то пробормотала, но так и не смогла вырваться из сладкого плена, вылез из-под нее и встал. Пошатываясь, он подошел к Фелтри и посветил ему в лицо фонариком. В ответ тот застонал и заморгал глазами. Прошло довольно много времени, прежде чем Хью смог добиться от него хоть какого-то толка, но даже тогда его друг не смог внятно объяснить, что произошло. Брайант лишь понял, что, по всей видимости, Грейс Чай только притворялся спящим, выжидая момента, когда внимание Фелтри будет чем-то отвлечено или когда он попросту устанет. Что и произошло. Тогда Чай ударил дежурного, и именно это Брайант услышал во сне, как оглушительный грохот. Должно быть, он попытался встать, еще не до конца проснувшись, но Кира придавила его своим весом, а Грейс ударил и его тоже, погрузив в бессознательное состояние.

Когда картина происшедшего стала более-менее понятна, Фелтри встрепенулся и начал лихорадочно шарить под своей броней.

— Они исчезли, — сказал он, в конце концов, опустив руки. — Микропленки. Он забрал их.

Его глаза выражали отчаяние.

— Все в порядке, — не своим, чуть хриплым голосом, произнес его товарищ. — Успокойся.

— Но теперь он может вести своих людей прямо в Котмар! — Джим выругался, сдерживая слезы. — Мы все через столько прошли из-за этих проклятых микрофильмов, а теперь даже не сможем рассказать, что сняли их! — Фелтри затрясло. — Брайант! — закричал он вдруг в полный голос, перебудив остальных. — Этот мерзавец точно слышал, как мы говорили о радиостанции в космопорту! Поверь, я не спал! Я… — Он запнулся и заговорил уже более спокойно: — Я наблюдал за местностью, вон там, — он махнул рукой в сторону ночи, — и думал о доме. Я не услышал, как он подкрался ко мне… Мне жаль…

— Что ж, — сказал Хью, положив руку на плечо друга, — еще не все потеряно. Возможно, мы сможем его поймать. Все-таки, машина, даже такая древняя, ездит быстрее, чем он бегает.

На самом деле, в глубине души он не был так уверен в том, о чем так убежденно говорил. Также его не очень-то удивил и тот факт, что Грейс Чай сбежал, а потому, вглядываясь в смертельную темноту ночи и понимая, что до рассвета осталось еще несколько часов, Брайант, как можно спокойнее, произнес:

— Мне просто придется пойти за ним прямо сейчас. Ждать нельзя.

— Пешком?! — воскликнул Фелтри.

Кира, проснувшаяся о криков и некоторое время слушавшая их разговор, попробовала образумить Брайанта.

— Этого делать нельзя, ты умрешь там один! — Она взяла его за руку. — Оставайся здесь, Хью.

Он не выживет там, никто не может там выжить. Зачем умирать еще и тебе?

Брайант посмотрел на нее любящими глазами, но его голос прозвучал серьезно и убедительно:

— Да потому, что я не верю, что Грейс Чай смиренно ляжет и погибнет. Он борец. И единственный шанс, который у нас есть — это поймать его до того, как он доберется до своих людей.

После этого он встал, взял немного еды, воду и оружие, а затем наклонился и поцеловал холодные губы Киры. Затем, выпрямившись, он по очереди подошел к Фаону и Белату и попрощался с ними за руку.

— Я поймаю его, — пообещал он Фелтри, пожимая руку и ему.

— Удачи тебе! — воскликнут тот. — Но я не понимаю, почему Грейс Чай не убил нас? У него был реальный шанс.

— Я не знаю, но, когда встречу его, обязательно спрошу, — просто ответил Брайант.

А потом он развернулся, вылез из машины и пошел прочь под тусклыми звездами, стараясь ни о чем не думать, обдуваемый холодным пронизывающим ветром.

Броня, которой он был покрыт с головы до ног и которая мешала ему при ходьбе, казалась Хью громоздкой и очень тяжелой. К тому же, на лунном холоде она была какой-то хрупкой, как папиросная бумага, даже с включенным на полную мощность обогревателем. Поднятая ветром пыль оседала на лицевой панели шлема, частично перекрывая видимость. Грузовик остался уже далеко позади, а Грейс Чай затерялся где-то впереди, и кроме них, на всей огромной поверхности этого мертвого и безмолвного мира не было больше никого живого.

Наступил рассвет, медленная струйка красного света начала сочиться сквозь ночь, как кровь сквозь темную повязку, и постепенно, с ледяной медлительностью, растекаться по равнине, создавая приятную иллюзию тепла. Ветер, наконец, стих и наступил день, который, как казалось теперь Брайанту, будет длиться вечно.

Хью поел, попил, немного отдохнул и пошел, следуя указаниям компаса, дальше, по направлению к Аннамару. Незадолго до полудня ему показалось, что он увидел далеко впереди и немного справа темное движущееся пятнышко. Брайант шел за ним весь долгий день, и ему казалось, что он догоняет его, а к тому времени, когда багровое солнце коснулось горизонта, он уже начал надеяться, но… В последних лучах света он увидел гряду низких скалистых холмов и понял, что это отрог горной цепи к северу от космопорта, а далекая фигура, которую он почти нагнал, просто взяла и исчезла среди них.

От отчаяния Брайант сел в пыль посреди равнины. Поднялся ветер, и наступила темнота. Через некоторое время он опять поел, выпил немного воды и снова поднялся на ноги, чтобы направиться к холмам.

Всю ту ночь Хью пробирался среди меловых валунов и гнилого камня, вверх и вниз. Он часто падал и несколько раз ненадолго терял сознание, но быстро вставал и продолжал идти. К этому времени его уже было не остановить, он находился за пределами здравого смысла и осознанных мыслей, которые непременно привели бы его к решению прекратить погоню. Скалы частично смягчали силу ветра, и почва под ногами была тверже, чем в пустыне, но намного легче от этого не становилось. Когда тусклый рассвет снова забрезжил в небе, он достиг края уступа. Далеко-далеко на равнине уже виднелся пилон космопорта, и Брайант, как мог быстрее, направился туда.

Грейс Чай спокойно сидел прямо под пилоном и, ничего не подозревая, неспешно перекусывал прежде, чем преодолеть последнюю часть своего намеченного пути. Увидев эту картину, Брайант поднял оружие, направив его на варконида, и окликнул его. Грейс посмотрел вверх, увидел наставленное на него дуло и поднял руки. Его голос звонко прозвучал в холодном воздухе:

— Я не вооружен. Спускайся.

Хью заколебался. Убивать Чая или нет? Он подумал о Фелтри, о себе и об остальных, о тех, кого варконид не так давно легко мог убить, но не сделал этого, и опустил ствол.

— Ты взял оружие из грузовика. Где оно? — спросил землянин.

— Оно оказалось очень тяжелым, — дружелюбным голосом объяснил Чай. — Я выбросил его. Спускайся, Брайант, и поешь.

Хью двинулся вниз по склону, пошатываясь и — Я не думал, что ты сможешь догнать меня, — продолжая сидеть и улыбаясь, сказал Грейс, когда Брайант оказался внизу. — Тебе следовало родиться варконидом.

Землянин встал перед ним на дрожащих от усталости ногах с оружием наготове.

— Верни мне пленки, Грейс Чай.

— Их я тоже выбросил, — не моргнув глазом, ответил Чай. — В пыли, в пустыне, я думаю, их никогда не найдут. Но тебе не следует беспокоиться об этом. Вся информация осталась у Фелтри в голове, которая, — он внимательно взглянул на Брайанта, — все еще у него на плечах. Это выравнивает ситуацию. Справедливо?

Хью не стал отвечать на этот почти риторический вопрос. Вместо этого он задал свой, о котором они говорили с Джимом:

— Почему ты не убил нас?

Варконид вновь ответил, не задумываясь:

— Мы сражались вместе. А товарищ по оружию — неподходящий объект для убийства. — Он протянул Брайанту бутылку с водой. — Попей.

Землянин сел, отпил из бутылки и вернул ее Грейсу, после чего поделился с ним частью своих продуктов.

— Ты не передумаешь и не пойдешь со мной? — спросил варконид, заранее зная ответ.

— Нет.

Чай встал и очень спокойно произнес:

— Мне жаль, Брайант. Что ж, я ухожу.

Хью медленно поднял оружие, и его дуло уперлось в грудь варконида.

— Нет, — так же спокойно сказал он. — Ты обязательно соберешь своих людей, и вы пойдете в Котмар. Я не могу допустить этого. Мне придется убить тебя.

Грейс Чай уставился на него с недоверчивым и непонимающим взглядом.

— Ты думаешь, я хочу завладеть Котмаром сейчас?

Брайант кивнул.

— Да. Не сомневаюсь, что ты этого хочешь.

— О, боги космоса! — с яростью вскричал вар- конид, а его глаза стали настолько круглыми, что их раскосость стала незаметна. — Брайант, неужели ты не понимаешь? За добычу в двадцать Котмаров, за сотню баз я не позволил бы своим людям попробовать Скитания! Или даже просто узнать, что такое возможно!

Хью по-прежнему держал его на мушке и ничего не ответил.

— Послушай, — уже почти без эмоций продолжил Грейс Чай. — Ты знаешь варконидов. Мы — народ, путешествующий по звездам, и мы всегда останемся такими, всегда будем стремиться узнать, что находится за следующей туманностью. Если мы начнем скитаться по мирам мысленно, никто из нас больше никогда не станет управлять кораблями! Нет — эта штука может разрушить Варкон. Если нам суждено отправиться в галактику Андромеды, мы сделаем это в наших собственных телах и на собственных кораблях! — Он ненадолго замолчал, а затем добавил: — И если ты, Брайант, окажешься достаточно мудр, ты тоже забудешь о Скитаниях.

Хью посмотрел на него с выражением даже не усталости, а полного изнеможения.

— Ты хочешь сказать, что ваши корабли просто улетят домой? — спросил он.

— Так быстро, как только я смогу забрать своих людей на борт и убраться отсюда, — ответил Грейс, прямо и не моргая глядя на землянина.

— Да, ты можешь быть жестким и даже жестоким, но я не думаю, что ты лжец, — протянул тот.

— Я не лгу, Брайант.

Хью опустил оружие. Здесь, на этой планете, внезапно понял он, их война с варконидами была закончена.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал Брайант. — Но помни, однажды мы прилетим в Облако!

— Прилетайте, — открыто улыбаясь, сказал Чай. — Там вы найдете варконидов, которые будут ждать вас.

Затем, не прощаясь, он повернулся и пошел прочь по красной равнине. Брайант посмотрел на его удаляющуюся фигуру, а потом опустил взгляд на свое оружие и тоже улыбнулся. Некоторое время он сидел и ждал. Вскоре после полудня раздался отдаленный раскат грома, затем еще один, и в небо взметнулись две полосы пламени — варконидские корабли улетели.

Брайант встал и направился к дальнему пилону космопорта. Если радиопередатчик работал, то, по его расчетам, помощь должна была прибыть на эту планету через два дня.

На самом деле прошло три долгих дня, прежде чем земной корабль, наконец-то прибывший с ближайшей базы, медленно поднялся с ржавой планеты и в сиянии красного солнца унес Брайанта, Фелтри и Фаона с сыном и дочерью к новой жизни.

Улетая, Хью думал о жителях Котмара, погребенном под куполом, и об их Скитаниях. Умирающие мечтатели, но при этом и поистине короли космоса, беглецы от бескрайней Вселенной, которую они никогда не увидят в реальности, но и повелители миллионов солнц.

Его рука крепче обняла Киру.

Он понимал, что никогда не забудет Скитания.

И возможно, когда он состарится и все в его жизни изменится, он сможет вернуться…