Повелители мечей

Глава 1 СИЛУЭТ НА ХОЛМЕ

Совсем недавно отгремела война, унесшая тысячи человеческих жизней, но Хельвиг-нан-Вейк постепенно восставал из руин. Дворец короля Ональда был отстроен в первую очередь и вновь стал напоминать цветущее дерево, увитое виноградными лозами. В небо забили фонтаны; на улицах, украшенных цветами, появились новые статуи; с городских площадей исчезли виселицы: самые жестокие военачальники Лир-а-Брода не избежали заслуженного наказания.

Страна залечивала свои раны, становилась такой же прекрасной, а может, еще прекрасней, чем раньше. Возрождался и Бро-ан-Вадаг. О варварах, вновь поселившихся на Бро-ан-Мабдене, напоминали лишь мрачные руины Каленвира, о котором вадаги старались не вспоминать. На островах в море бывшие рабы мабденов, надраги, влачили жалкое существование, но в их жизнь никто не вмешивался. Быть может, их раса будет когда-нибудь вновь гордиться своими сыновьями.

На земле воцарился мир. Вадаги, прилетевшие на Гвалас-кор-Гварусе, взялись за дело засучив рукава. Они покинули Небесный Город, который сейчас одиноко стоял в далеком сосновом лесу, и заново отстроили древние замки.

Мабдены из Лайвм-ан-Эша и вадаги из Бро-ан-Вадага познали покой. Никто не боялся Хаоса. Повелители Закона управляли Десятью из Пятнадцати Измерений.

Закон оказался сильнее Хаоса.

В этом не сомневались регентша Лайвм-ан-Эша, королева Крайф, ее внук маленький король Анальт, его подданные. В этом не сомневался бывший капитан Гвалас-кор-Гваруса принц Юретт Хасдун Ныори. В этом не сомневались прежние жители Города в Пирамиде.

И только один вадаг сильно в этой сомневался. Он походил на остальных вадагов высоким ростом, длинным узким черепом, ушами без мочек, но его правый глаз, закрытый черной повязкой, состоял из нескольких драгоценных камней, а на левой руке, тоже усыпанной драгоценными камнями, было шесть пальцев. Звали его Корум Джайлин Ирси, Принц в Алой Мантии, и он ненавидел эту руку и этот глаз, которые помогли ему уничтожить одного Бога, изгнать другого и часто спасали от смертельной опасности в сражениях против врагов Закона.

Но и Корум, на долю которого так редко выпадали минуты покоя, познал радость, глядя, как отстраивается замок Эрорн. В небо вздымались красивые башни с видом на море, неумолчно шумевшее и точившее скалы. Казалось, волны плясали, радуясь, что возвращается к жизни их старый друг. Искусные вадаги из Гвалас-кор-Гваруса воссоздали движущиеся стены, менявшие форму в зависимости от погоды и цвет в зависимости от ветра. Хрустальные фонтаны в залах вновь играли многоголосные фуги. Но пропали картины, пропали скульптуры, пропали ценнейшие рукописи, которые Гландит-а-Край уничтожил, нельзя было вернуть к жизни отца Коруыа, принца Клонски, его мать, принцессу Калаталарни, его сестер-близняшек, Илястру и Фолинру, его дядю, принца Ранана, его тетю, Сертреду, и его дальних родственников.

Когда Корум вспоминал о своих лишениях, жгучая ненависть к герцогу Краю вспыхивала в его душе. Гландит и денледисси исчезли неизвестно куда — тела их не были обнаружены. Нечеловеческим усилием води гнал от себя Корум мрачные мысли. Он старался с головой уйти в работу, чтобы сделать замок Эрорн еще прекрасней, чем раньше. Ему очень хотелось доставить удовольствие женщине, которую он любил больше всех на свете — своей жене, Ралине Алломглильской, потерявшей покой по вине все того же Гландита.

Джерри-а-Конель, обычно скупой на похвалу, открыто восхищался замком Эрорн. Вечный странник заявил, что вид замка вдохновляет его, и уселся сочинять сонеты, которые нередко читал Коруму и Ралине вслух, не спрашивая на то их разрешения.

Он также написал довольно сносные портреты Принца в Алой Мантии в вадагских доспехах, Ралины Алломглильской в голубом парчовом платье и множество автопортретов, развесив последние чуть ли не в каждой комнате замка. К тому же Джерри увлекся шитьем костюмов, непрерывно обновляя гардероб, и даже ухитрился изготовить несколько модных шляп, хотя предпочитал носить свою старую, лихо сдвигая ее набок. Маленький черно-белый кот Базилий, мяукая, летал ло всем помещениям, но чаще всего спал в таких местах, которые считал наиболее для себя удобными, с чем никак не могли согласиться окружающие.

Дни текли один за другим.

На западном побережье Бро-ан-Вадага, где стоял замок Эрорн, было не очень жарко летом и не слишком холодно зимой. В этих местах обычно снимали два-три урожая в год, не слыхивали о заморозках, а снег видели только в самом холодном месяце, да и то не всегда.

Но той зимой, когда закончилась постройка замка Эрорн, снег шел, не переставая, пока ветви дубов, сосен и вязов не согнулись под его тяжестью, а стволы не занесло сугробами. Снег не таял и, несмотря на яркое дневное солнце, был настолько глубоким, что в него с головой проваливались всадники.

Плохую погоду Корум воспринял как дурное предзнаменование. У него испортилось настроение, хотя в замке жарко топились камины, хватало продовольствия, да и соседи-вадаги часто навещали его, прилетая в гости на воздушных кораблях. И тем не менее Корум все время хмурился, вызывая тем самым изумление у Джерри и озабоченность у Ралины, которая старалась вести себя тише воды, ниже травы и ничем не раздражать мужа, полагая, что он озабочен думами о Гландит-а-Крае.

Однажды утром Корум и Джерри стояли на балконе высокой башни и смотрели на страну, словно покрытую белым покрывалом.

— Почему я стал так подозрителен, Джерри? — спросил Корум. — Идет снег, а я виню в этом Богов. Зачем Богам портить погоду? Джерри пожал плечами.

— При Повелителях Хаоса наша земля была сплюснутой. Может, Боги Закона вновь сделали ее круглой, и поэтому изменился климат.

Корум покачал головой. Он не слышал того, что сказал ему Джерри.

Облокотившись о засыпанные снегом перила балкона, Принц в Алой Мантии прищурившись смотрел на далекие холмы, ослепительно сверкавшие под лучами солнца.

— Когда Бвудит-а-Горн прилетал к нам на прошлой неделе, он говорил, что снегом засыпан весь Бро-ан-Вадаг. По-моему, это неспроста. — Он вдохнул холодный свежий воздух полной грудью. — Никак не пойму, для чего Хаосу насылать на нас мороз, — ведь он никому не причиняет вреда.

— Кроме крестьян Лайвм-ан-Эша, — иронически ответил Джерри.

— Верно… но в Лайвм-ан-Эше погода куда лучше, чем здесь. Такое ощущенье, что кто-то хочет… парализовать все наши мысли.

— Думаю, Хаос избрал бы более эффективные методы для достижения этой цели.

— А может, он на большее не способен. Не забывай, сейчас десятью измерениями правит Закон.

— Ты меня не убедил. Скорее, Закон преобразует климат планеты, чтобы устранить последствия изменений, вызванных Хаосом.

Корум кивнул.

— Я согласен. Твое рассуждение — логично.

— А я вообще не понимаю, о чем тут рассуждать.

— Наверное, ты прав. Скорее всего мои подозрения необоснованны.

Корум повернулся, намереваясь вернуться в замок, и в это время Джерри схватил его за плечо.

— В чем дело?

— Посмотри на холм, — сказал спутник героев странным голосом.

— На холм? — Корум уставился вдаль, прищурился и вздрогнул, как от удара.

По холму двигался чей-то силуэт, возможно, зверя — например, лисы, преследующего добычу. Впрочем, нет. Силуэт был слишком большим, ростом выше медведя, вставшего на задние лапы, и показался Коруму очень знакомым. Силуэт то вспыхивал, то гас, словно перемещаясь из этого измерения на другое и обратно.

Затем он медленно пошел северу, остановился, обернулся, и Коруму показалось, что кто-то заглянул ему в глаза. Вадагский принц невольно поднял руку Кулла, усыпанную драгоценными камнями, к глазу Ринна из драгоценных камней. С большим трудом справился он с искушением поднять черную повязку, хотя в нем крепла уверенность, что этот силуэт как-то связан с потусторонним миром. А может. Хаос прислал одного из своих слуг, чтобы уничтожить замок Эрорн?

— Кто бы это мог быть? — спросил Джерри. — Зверь или человек?

— Ни то и ни другое, — задумчиво ответил Корум. Странное существо сделало несколько шагов и скрылось из виду.

— Может, слетаем на холм на воздушном корабле? предложил Джерри.

— Нет.

— Ты узнал его, Корум?

— Мне кажется, я встречался с ним раньше… не помню, при каких обстоятельствах. Скажи, Джерри… оно посмотрело на меня… или я совсем свихнулся?

— Я понимаю, что ты хочешь сказать. У меня тоже возникло такое чувство, что мне заглянули прямо в душу.

— Вот-вот, ты верно подметил.

— Интересно, что ему надо? Может, его появление как-то связано с резким похолоданием?

— Навряд ли. Этот образ не ассоциируется у меня со снегом. Скорее, наоборот, с огнем… Вспомнил! Точно такое же ощущенье я испытал, когда убил… когда рука Кулла убила Ганофакса. Я рассказывал тебе эту историю;

Задрожав, Корум вспомнил громко кричащего Ганофакса; руку Кулла, нанесшую смертельный удар; стену пламени; слепую королеву Урезе с бесстрастным лицом; каменную голову льва, с вершины которой кто-то бросил на него пронизывающий взгляд.

— Наверное, я схожу с ума, — прошептал он. — У меня начались галлюцинации, потому что душа невинно убиенного Ганофакса не дает мне покоя.

— Теория хоть куда, — саркастически заметил Джерри. — Но, ты забыл, что я первым увидел это существо, хотя не имею к убийству ни малейшего отношения и никогда не мучаюсь, подобно вам, людям, угрызениями совести.

— Да… Прости…

Корум отвернулся и прошел в замок. На лестничной площадке он остановился и посмотрел на своего друга.

— Неужели ты ничего о нем не знаешь, Джерри?

— Нет.

— Но ведь ты так много странствовал по свету!

— И почти ничего не помню. Я ведь не герой, а спутник героев. Я восхищаюсь. Я поражаюсь. Я даю мудрые советы, которым, как правило, герои не следуют. Я сочувствую. Я нередко спасаю жизни. Я страшусь, потому что герой не может себе это позволить. Я осторожничаю…

— Прекрати, Джерри. Надеюсь, ты шутишь?

— Надейся. Я тоже устал, друг мой. Мне надоело общество мрачных героев, обреченных на вечную борьбу и начисто лишенных чувства юмора. Как бы мне хотелось хоть изредка посидеть с простыми нормальными людьми, напиться в каком-нибудь кабаке, переспать с парой красивых женщин, влюбиться…

— Джерри! Ты говоришь серьезно! Почему?

— Отстань от меня в кон… — вечный странник нахмурился. -А действительно, почему я несу эту чушь, да еще таким истеричным голосом? Такое поведение мне несвойственно.

— Вот именно. — Корум насупил брови. — Твой голос просто омерзителен. Если ты ищешь со мной ссоры, Джерри, я к твоим…

— Подожди! — Джерри-а-Конель потер лоб. — Подожди, Корум! Я ощущаю какое-то давление на свой мозг, словно кто-то пытается восстановить меня против моих друзей. Попробуй сконцентрироваться. Скажи, ты ничего такого не чувствуешь?

Несколько мгновений Корум смотрел на Джерри, сжимая и разжимая кулаки; затем он расслабился, и на лице его появилось удивленное выражение.

— Ты прав. Как будто черное пятно затмило сознание и заставило меня злобствовать и кипеть от ненависти. Неужели существо на холме оказало на нас такое влияние? Джерри недоуменно покачал головой.

— Не знаю. Прости, что я так с тобой разговаривал. Впрочем, это был не я.

Не будем считаться, ведь и мне надо просить у тебя прощения. Надеюсь, такого больше не повторится.

Они молча спустились по лестнице на нижние этажи замка.

Движущиеся стены, ставшие серебристыми, говорили о том, что вновь пошел снег.

Ралина встретила их на одной из галерей. Она сидела у фонтана, слушая любовную песню, которую отец Корума сочинил когда-то для его матери. Тихие хрустальные звуки убаюкивали, успокаивали. Корум заставил себя улыбнуться.

— Любимый! — сказала Ралина. — Несколько минут назад мною почему-то овладела нелепая ярость. Сама не пойму, что со мной произошло, но внезапно мне захотелось ударить одного из наших слуг… Корум обнял ее, прижал к себе.

— Я знаю. Мы с Джерри только что испытали подобные чувства. Боюсь, Хаос пытается проникнуть в наш мир, воздействовать на наши умы, заставить нас ненавидеть друг друга. Мы должны сопротивляться темным силам, Ралина, и одновременно попытаться найти их источник. Нам нельзя поддаваться панике. В глазах Ралины внезапно появился ужас.

— Ох, Корум!

— Мы должны сопротивляться темным силам! — упрямо повторил он.

Джерри почесал нос и улыбнулся. Он снова стал самим собой.

— Интересно, безумие охватило весь мир или только нас троих? — спросил он, картинно поднимая вверх одну бровь.

Глава 2 БОЛЕЗНЬ РАСПРОСТРАНЯЕТСЯ

По ночам Коруму снились страшные сны. Он видел ненавистного ему Гландит-а-Края; Повелителя Закона, лорда Аркина — виновника всех его несчастий;

Джерри-а-Конеля с раздражающе глупой ухмылкой на лице; Ралину, мешавшую ему жить спокойно. Он боролся с этими снами, в особенности, с последним, чувствуя, как лицо его перекашивается от ненависти, а из горла вырывается не то стон, не то Хрип от дикого желания убить всех, кого он знал и любил. И Корум понимал, что Ралина, лежащая рядом с ним, вздрагивающая и сжимающая руки в кулаки, тоже борется с охватившей ее страстью к уничтожению.

Ему снились кровавые сны… В воспаленном мозгу вадагского принца проносились картины таких пыток, которым не подвергал его даже Гландит-а-Край.

Много раз просыпался Корум по ночам от собственного крика — "Нет! Нет!

Нет! " — и, как бешеный, соскакивал с постели, яростно глядя на Ралину.

А маркграфиня Алломглильская смотрела на него, и рот ее кривился в презрительной усмешке, а ноздри раздувались, как у зверя.

Огромным усилием воли подавлял в себе Корум чувство ненависти и, как мог, успокаивал свою жену. А потом они плакали в объятиях друг друга и засыпали, не способные даже заниматься любовью.

Снег начал таять, словно он выполнил свою миссию, породив в людях страсть к насилию. Как-то раз Корум не выдержал и, выбежав из замка, стал рубить шпагой сугробы, кляня их на чем свет стоит, обвиняя во всех несчастьях.

Джерри, ни на секунду не Сомневавшийся, что плохая погода не имеет ни малейшего отношения к происходящим событиям, бросился вслед за Корумом и попытался успокоить своего друга. Ему удалось привести вадагского принца в чувство и заставить его вложить шпагу в ножны.

Корум и Джерри стояли полуодетые, тяжело дыша, — А силуэт на холме? — истерично спросил Корум. — Или ты считаешь, он тоже не причастен к тому, что с нами происходит?

— Все может быть. По-моему, весь мир поразила какая-то болезнь. Мы видим ее следствие, но не знаем причины.

Корум пожал плечами и вырвал свою руку из руки Джерри.

— Ты хочешь сказать, на нашем измерении происходит что-то страшное?

— Да. По крайней мере положение куда более серьезное, чем мы думаем.

— Может, ты считаешь, наши дела идут лучше некуда?

— Я бы сказал, хуже не бывает, но боюсь ошибиться. Корум понял, что Джерри пытается развеселить его. Принц в Алой Мантии попытался улыбнуться, но у него ничего не получилось. В борьбе с самим собой он потратил остатки сил.

— От любой болезни должно быть какое-то лекарство. -Корум отер пот со лба тыльной стороной ладони. Мне страшно… Я боюсь, Джерри!

— Мы все в одинаковом положении, Корум.

— Я боюсь, что однажды ночью убью Ралину. Я очень этого боюсь, Джерри.

— Придется каждому из нас спать в отдельных помещениях и запирать их на ночь. Слуги страдают так же, как мы.

— Знаю.

— Не мешало бы и им тоже выделить по комнате. Как ты думаешь?

Корум машинально поглаживал эфес шпаги; рассеянно смотрел вдаль.

— Да, конечно, — невнятно пробормотал он. — Пойди распорядись, Джерри.

— А ты последуешь моему совету, Корум? Я уже несколько дней пытаюсь приготовить одно снадобье, которое успокоит нас и излечит от чувства ненависти.

Возможно, мы не сможем так быстро двигаться, как сейчас, но я согласен на все, что угодно, лишь бы не устроить кровавую резню.

— Кровавую резню?! — Корум зло уставился на щегольский шелковый жилет, который недавно вызывал его восхищение, а сейчас привел в бешенство. И выражение лица у Джерри было явно насмешливым. Какое право он имел издеваться над Корумом? — Как ты посмел… — Он заставил себя замолчать, понимая, что им вновь управляет чья-то чужая воля и, с трудом справившись с яростью, медленно произнес. — Нам надо покинуть замок Эрорн. Слишком много злодеяний совершил здесь Гландит-а-Край, и мне кажется, на этом месте поселился какой-то злой дух.

Говорят, так бывает. — Джерри скептически посмотрел на него. Корум вспыхнул. Говорю тебе, так бывает! — Тупость Джерри выводила его из себя.

— Возможно. — Вечный странник почесал переносицу, посмотрен до сторонам, моргая воспаленными глазами. — В одном ты прав: нам придется оставить замок Эрорн. Необходимо проверить, не заболел ли, кроме нас, кто-нибудь еще. Воздушный корабль… двор… снег давно растаял… Я должен…

— Он растерянно потер лоб рукой. — Что это я болтаю? О Бога, до чего я устал!

Надо полететь к нашему другу, принцу Юретту, и узнать, как у него дела.

— Вчера ты предлагал то же самое.

— А ты согласился.

— Конечно! — Корум попятился к воротам замка. — Я согласился с тобой м вчера, м позавчера.

— Надо хорошенько подготовиться к полету. Как ты думаешь, возьмем Ралину с собой или оставим ее здесь?

— Какое тебе дело до Ралины? Такой наглости я… — Корум скрипнул зубами и вновь взад себя в руки. — Прости меня, Джерри.

— Ты о чем?

— Что же это за сила, заставляющая мужа желать смерти жены, а старых друзей — кидаться друг на, друга? — в отчаянии воскликнул Корум.

— Мы этого никогда не узнаем, если останемся в замке Эрорн, — резко.выкрикнул Джерри.

— Решено, — не допускающим возражений тоном сказал вадагский принц. — Мы улетаем завтра. Ты в состоянии управлять воздушным кораблем?

— Можешь не беспокоиться.

Снег постепенно таял, и мир окрасился в серую краску. Серыми стали деревья, холмы и луга; движущиеся стены в замке казались грязными. Однажды вечером, перед заходом — солнца, Ралина окликнула Корума и Джерри.

— Скорее идите сюда! К нам летят воздушные корабли! С ними что-то случилось!

Они кинулись к окну и увидели два корабля, которые кувыркались в воздухе, словно исполняя ритуальный танец, то опускаясь к поверхности серого океана, то поднимаясь высоко в небо.

Сверкнула молния. Ралина судорожно вздохнула.

— Они стреляют друг в друга!

— Да, — мрачно согласился Корум. — Идет бой. Один из кораблей внезапно завис в воздухе, сильно накренился (так что с его борта посыпались крошечные фигурки вадагов), выровнялся и взмыл вверх, явно намереваясь пойти на таран. второй корабль ловко отвернул, а первый, продолжая набирать высоту, сделал плавный круг, неожиданно вошел в штопор м стремительно упал в серое море. В воздух поднялся фонтан брызг; вода заволновалась, вспенилась.

Второй корабль неуклюже развернулся м, виляя из стороны в сторону, полетел к небольшой бухточке; затем изменил курс и направился к замку Эрорн.

— Он врежется сейчас прямо в башню, — пробормотал Джерри.

Корум пожал плечами. С некоторых пор ом относился к замку своих предков, как к тюрьме, и перестал считать его своим домом.

В последнюю секунду воздушный корабль пошел на снижение и с трудом опустился на лужайку перед воротами. Из кормы его вилась струйка дыма, таявшая в сером воздухе. Один за другим вадаги в полном боевом вооружении сошли на землю. Золотые м медные кольчуги тускло блестели, конические серебряные шлемы мерно покачивались, клинки шпаг угрожающе сверкали.

Корум сразу узнал капитана корабля.

— Бвудит! Бвудит-а-Горн! Должно быть, он нуждается в нашем помощи. Пойдем, узнаем в чем дело.

Джерри неохотно последовал за Корумом и Ралиной, поспешивших подойти к воротам замка. Вадагский принц окликнул Бвудита, но тот ничего не ответил.

— Привет, Бвудит! Добро пожаловать в замок Эрорн!

И вновь капитан корабля промолчал.

Почувствовав, как а душе его зарождается подозрение, Корум чуть не выхватил шпагу из ножен, но сдержал свой гнев, улыбнулся м развел руки в стороны.

— Бвудит! Это я, Корум!

— Советую тебе приготовиться к битве, — пробормотал Джерри. — А Ралине лучше вернуться домой.

Маркграфиня вздрогнула и удивленно посмотрела на вечного странника.

— Зачем? Бвудит — не враг нам.

Джерри уставился на нее. Ралина потупилась, повернулась к послушно пошла в замок.

Корума душила злоба. Он тяжело дышал, пытаясь справиться с обуревавшей его злобой.

— Если он хочет драться…

— Корум! — тревожно сказал Джерри. — Не теряй головы. Возможно, Бвудит страдает от той же болезни, что и мы. Попробую договориться с ним. — Он сделал шаг вперед. — Бвудит, старина! Мы — твои друзья! Как хорошо, что ты решил навестить нас! Давай не будем ссориться. В последнее время с нами тоже случаются какие-то странные припадки, и нам неплохо было бы собраться всем вместе и обсудить, как с ними бороться.

Бвудит продолжал неуклонно идти вперед; его люди с хмурыми лицами маршировали сзади. Разноцветные мантии раздувались от ветра, задувшего с моря, острия шпаг целились в хмурое небо.

— Бвудит! — раздался из-за спины Корума голос Ралины, вернувшейся к воротам замка. — Не поддавайся чувству гнева, сковавшего твой мозг. Корум твой друг. Он помог и тебе, и всем вадагам вернуться на родину.

Бвудит-а-Горн остановился и поднял голову.

— И за это я тоже тебя ненавижу, Корум.

— Тоже? За что еще ты меня ненавидишь?

— То есть как?.. За твой омерзительный облик. Ты заключил союз с дьяволом. За твою извращенную любовь к мабденской женщине. За то, что твой друг — трус.

— Ах, значит я трус? — взревел Джерри, хватаясь за саблю. Корум удержал его за руку.

— Бвудит, поверь, нас всех поразил один недуг. Мы стали ненавидеть тех, кого любим; желаем зла тем, кто для нас дороже всех на свете. Если мы поддадимся темным силам, то уничтожим друг друга. А ведь это значит, что у нас есть общий враг, который хочет нашей гибели.

Бвудит нахмурился, опустил шпагу.

— Я тоже задумывался, почему вадаги сражаются с вадагами. Возможно, ты прав, Корум. Хорошо. Я согласен сесть за стол переговоров.

Один из вадагских воинов, вне себя от ярости, кинулся вперед.

— Негодяй! Скотина! Я всегда подозревал, что ты предатель! — И с этими словами он сделал выпад шпагой. Острие ее пронзило кольчугу и впилось в тело Бвудита. Капитан корабля страшно закричал и упал лицом на тающий снег.

— Яд ненависти действует быстро, — с горечью заметил Джерри, глядя, как вадаги набросились друг на друга. Крики ярости и отчаяния сотрясли воздух, кровь ручьями полилась на серую мокрую землю.

Цивилизованные мудрые вадаги озверели, ослепленные жаждой убийства; они сражались, как вороны сражаются за лакомые кусочки падали.

Глава 3 ВОЗВРАЩЕНИЕ ХАОСА

Вскоре дорожка к замку Эрорн была завалена трупами. Лишь четверо вадагских воинов остались в живых. Почти одновременно повернулись они к Коруму и Джерри, стоявшим у ворот. Глаза их безумно сверкали.

Корум почувствовал, как ярость затуманила его мозг. Испытывая огромное облегчение при мысли о том, что больше ему не надо сдерживаться, он пронзительно закричал и кинулся на воинов, размахивая шпагой. Джерри-а-Конель не отставал от него ни на шаг.

Удар, второй… вадаги были сильно утомлены, на их измученных лицах застыло безнадежное выражение. Казалось, они не спали много дней. Но Корум, ни о чем не думал, упоенно сражался и остановился только тогда, когда прикончил последнего своего противника. Принц в Алой Мантии тяжело дышал; он был похож на взбесившегося пса. Внезапно до него донесся какой-то посторонний звук.

Корум обернулся. Джерри стоял на коленях перед Бвудит-а-Горном, с губ которого срывались тихие стоны.

— Корум… — вечный странник посмотрел на вадагского принца. — Он зовет тебя.

Чувствуя, как ярость покидает его, Принц в Алой Мантии сделал несколько шагов вперед к Бвудиту.

— Я здесь, друг мой, — ласково пробормотал он.

— Прости меня, Корум. Я боролся, сколько мог, с тем, что происходило в моем мозгу. У меня не хватило сил справиться с самим собой.

— Нас всех охватило безумие, Бвудит.

— Когда в голове моей немного прояснилось, я решил полететь к тебе, Корум, надеясь, что ты нам поможешь. И я хотел предупредить тебя об опасности… Но второй воздушный корабль бросился за нами в погоню, а после сражения ярость вспыхнула в каждом из нас с новой силой. Вадаги воюют друг против друга, Корум… И в Лайвм-ан-Эше не лучше… восстание за восстанием… — Голос Бвудита постепенно становился все тише и тише.

— И ты не знаешь, почему?

— Нет. Принц Юретт надеялся выяснить — он погиб… нами овладели темные силы… нельзя было покидать Небесный Город… Хаос вернулся…

Корум кивнул.

— Вне всяких сомнений, без Хаоса здесь не обошлось. Слишком быстро мы успокоились; решили, что ничто не может причинить нам вреда, так как Закон правит десятью измерениями из пятнадцати. И Хаос воспользовался нашей беспечностью. Мабельрод не может сам явиться в наш мир, потому что его постигнет участь Ксиомбарг. Значит, Повелитель Мечей нашел сторонника среди людей… но кого именно?

— Уж не Гландита ли? — прошептал Джерри, — Быть может, герцог Край вновь появился на сцене? Если человек обладает непреклонной волей. Хаос с удовольствием дает ему власть чад темными силами…

Баудит-а-Горн закашлялся.

— Ах, Корум, мне так стыдно…

— Не надо, друг мой. Не твоя вина, что вадагов поразил страшный недуг безумия.

— Узнай, в чем его причина, Корум… — Глаза Бвудит-а-Горна мрачно загорелись; он приподнялся на локте. — Уничтожь врага, если сможешь… отомстить за меня… отомсти за всех нас… Бвудит-а-Горн скончался.

Корум лихорадочно дрожал, не в силах справиться с обуревавшими его чувствами.

— Джерри, ты приготовил снадобье, о котором говорил мне?

— Оно почти готово, но я ни за что не ручаюсь, Корум. Не всякое лекарство помогает от болезни.

— Поторопись, — Корум пошел к замку, на ходу вкладывая шпагу в ножны.

Внезапно он услышал дикий крик и, ворвавшись в дверь, помчался к галерее с музыкальным фонтаном. Ралина отбивалась от двух горничных, рычавших, словно волчицы, и пытавшихся выцарапать маркграфине глаза. Корум ударил первую из них эфесом шпаги по голове, и она упала как подкошенная. Вторая горничная повернулась к нему, дико вращая глазами. Изо рта у нее капала слюна, на губах выступила пена. Рукой Кулла Корум толкнул ее что было сил. Глядя на двух поверженных женщин, вадагский принц вновь почувствовал, как в нем закипает ярость. Он высокомерна посмотрел на рыдающую Ралину.

— Изволь объясниться. Чем ты оскорбила своих служанок? От изумления она перестала плакать и подняла голову.

— Оскорбила?! О чем ты говоришь?!

— В таком случав я требую… — словно издалека услышал он свой истеричный визгливый голос и вновь огромным усилием воли взял себя в руки.

— Прости меня, Ралина. Я понимаю, что ты ни в чем не виновата. Мы улетаем из замка Эрорн при первой возможности. Джерри обещая приготовить лекарство, которое должно вернуть нам рассудок. Мы должны отправиться а Лайвм-ан-Эш и встретиться с лордом Аркином. Может, Повелитель Закона сумеет помочь и вадагам, и людям.

— Почему же он не помог нам в самом начале? — с горечью спросила Ралина.Лорд Аркин бросил нас на произвол Хаоса, хоть мы и помогли ему захватить власть на наших измерениях.

— Если Хаос набрал такую силу в нашем мире, значит, он действует повсюду.

Возможно, лорд Аркин и его брат, король Шалод, заняты более важными делами, от которых зависит безопасность их королевств. Ты ведь знаешь, что Боги не имеют права вмешиваться в дела смертных.

— Однако Хаос только этим и занимается, — презрительно сказала Ралина.

— Такова его сущность; но и Хаос не нарушает законов Космического Равновесия, а лишь обращается со смертными, как со своими игрушками, в то время как Закон гарантирует каждому свободу выбора. Собирайся, Ралина. Возьми на дорогу асе необходимое.

— Почему ты не хочешь признать, что Хаос могущественнее Закона? Ты раз за разом побеждал темные силы, а они становились все сильнее и сильнее. Мы обречены, Корум.

— Тебе только кажется, что Хаос всесилен, так как Боги его ведут себя агрессивно и ничем не брезгуют для достижения своих целей. Закон терпелив. И не думай, что мне по душе роль героя — я не виноват, что судьба взвалила на мои плечи эту непосильную ношу. Но за Закон надо бороться. Иди, Ралина. Поторопись.

Она неохотно вышла из комнаты, а Корум склонился над горничными. Он подумал, что они могут броситься одна на другую, когда очнутся, и решил оставить им немного снадобья, если Джерри успеет его приготовить.

Принц в Алой Мантии тяжело вздохнул и нахмурился.Неужели виновником сумасшествия, охватившего мир, действительно был Гландит: не волшебник, не ученый, а кровожадный негодяй, свирепый воин, обладающий — по канонам варваров — определенными достоинствами. Как мог герцог Край заняться колдовством, если он боялся черной магии, как чумы?

И тем не менее, на земле, кроме Гландита, не осталось людей, которые согласились бы добровольно служить Хаосу, — а только добровольное согласие человека могло проложить темным силам тропинку на другие миры.

Корум решил больше не думать о своем враге. Прежде чем делать выводы, надо добраться до Хельвиг-нан-Вейка, связаться с лордом Аркином и спросить у него совета.

Он прошел в комнату, где хранились оружие и доспехи; надел кольчугу из миллиона крохотных звеньев (верхний слой — серебряный, нижний — медный), серебряные наголенники, конический серебряный шлем, на котором было выгравировано его имя: Корум Джайлин Ирси. Алую мантию вадагский принц накинул на плечи, а затем вооружился луком со стрелами, копьем, боевым топором искусной работы, а также шпагой с клинком из неземного металла и с серебряным эфесом, в головку которого был вставлен черный оникс. Корум собирался на войну, и вид у него было одновременно и величественный и ужасающий, чему немало способствовали усыпанные драгоценными камнями рука Кулла и повязка на глазу Ринна. В свое время Корум горячо молился, чтобы никогда больше не пришлось ему прибегать к помощи чужих руки и глаза, которые повелевали живыми мертвыми в потустороннем мире. Но и тогда он чувствовал, что молитва его не будет услышана, потому что самая главная битва с силами Хаоса была впереди.

А сейчас битва с самим собой измотала Корума до такой степени, что он едва стоял на ногах.

В комнату вошел Джерри. Вечный странник, не признающий доспехов, нацепил на свою кожаную куртку кучу платиновых и золотых украшений, якобы заменяющих ему нагрудник кирасы. Его пышные волосы волнами падали на плечи, а широкополая шляпа, как всегда, была лихо сдвинута набекрень. Разодетый в шелковые и сатиновые одежды, в мягких кожаных сапогах, отороченных красными и белыми кружевами, Джерри вызвал бы зависть у любого щеголя и фата. На плече у вечного странника сидел крылатый черно-белый кот — неизменный спутник во всех его путешествиях. Джерри держал в руках бутылку с узким горлом, в которой плескалась какая-то бурая жидкость.

— Лекарство готово, — медленно, словно в полусне, произнес он. — По-моему, получилось то, что надо. По крайней мере я ни на кого не гневаюсь. Правда, меня клонит в сон, но надеюсь, такое состояние быстро пройдет.

Корум подозрительно посмотрел на бутылку.

— Может, рассудок к нам и вернется, но кто защитит нас в случае нападения, если мы будет ползать, как сонные мухи? Мне бы не хотелось рисковать, Джерри.

— Уверяю тебя, когда ты примешь мое лекарство, твои взгляды переменятся. Вечный странник мечтательно улыбнулся. -У нас нет выхода, Корум. Лучше покоиться с миром, чем жить по злобе.

— Тут я с тобой согласен. — Корум вздохнул. — Много надо выпить?

— Мое снадобье — сильнодействующее. Обмакни в него мизинец и лизни.

Корум последовал совету своего друга. Задумчиво пожевав губами, он нахмурился.

— Я ничего не чувствую. Может, твое лекарство не действует на вадагов?

— Не знаю. Не забудь дать его Ралине.

— И слугам.

— Да, конечно.

Они стояли во дворе, стряхивая мокрый снег с брезента, покрывавшего воздушный корабль (значительно меньших размеров, чем тот, который спас их в королевстве Ксиомбарг). На его голубом металлическом корпусе выделялись желто-коричневые геометрические узоры.

Джерри прошел на нос, провел ладонями рук над разноцветной хрустальной панелью управления. Раздался еле слышный звук, и корабль оторвался от земли на дюйм. Вслед за вечным странником на борт поднялись Корум и Ралина. Они улеглись на небольшие кушетки. Вадагский принц повернулся на бок и с любопытством стал следить за действиями своего друга.

Джерри двигался медленно, на губах его играла слабая улыбка. Корум давно уже не чувствовал себя так хорошо. Он взглянул на Ралину и увидел, что жена его тихо дремлет. Лекарство действовало безотказно: от ярости, обуревавшей их много месяцев подряд, не осталось и следа. Тем не менее Принц в Алой Мантии понимал, что нынешнее их состояние ничуть не лучше прежнего — вылечившись от одной болезни, они тут же заболели другой.

Корабль медленно набрал высоту и полетел вдоль побережья по направлению к Лайвм-ан-Эшу.

Глядя на замерзшую землю, дыша холодным туманным воздухом, Корум с тоской подумал о весне, которая, быть может, никогда не придет на Бро-ан-Вадаг.

Вадагский принц решил поговорить на эту тему с Джерри, но щеголь не отходил от панели управления, делая над ней пассы руками. Базилий спрыгнул с его плеча, уселся на борт, расправил крылья и полетел к холмам.

Несколько мгновений Корум наблюдал за котом, не понимая, какая муха его укусила, но затем позабыл обо всем на свете и принялся бездумно рассматривать расстилавшееся внизу серое море.

Глава 4 НОВЫЙ СОЮЗНИК ГЕРЦОГА КРАЯ

Маленький кот летел весь день, не останавливаясь, то я дело меняя направление, словно невидимая тропинка в небе сильно петляла. Когда береговая линия закончилась, ему пришлось продолжить полет над морем, которое он люто ненавидел. Впрочем, не прошло и часа, как в поле его зрения оказались надрагские огтрояа, где влачили жалкое существование представители некогда гордой расы, ставшие рабами кровожадных мабденов и превратившиеся сейчас в безразличных ко всему полуидиотов, тихо доживающих оставшиеся им дни и годы.

Базилий явно что-то искал, причем полагался ом не на свое обоняние, а на то самое шестое чувство, которое помогло ему когда-то отыскать а Каленвире тронный зал, где справлялась черная месса в честь Собаки и Рогатого Медведя ныне изгнанных мабденских богов. Но в тот раз шпионить за королем Лир-а-Бродом приказал ему Джерри, а сейчас Базилий действовал на свой страх и риск.

Города, деревни, дворцы центрального — самого большого — острова Малифуля пожали в руинах. Виновником страшных разрушений был, конечно, Гландит-а-Край, который позже возглавил набеги на вадагские замки и уничтожил, как он считал, всех вадагов, за исключением Корума. Представителей древних рас герцог Край называл — «шефанго», и истребление их заняло у него всего несколько лет. Ни о чем не подозревающие вадаги и надраги погибли, потому что не верили в могущество мабденов, считая их новым видом животных. Впрочем, некоторым надрагам была дарована жизнь; они предпочли рабство смерти и стали верными псами своих хозяев, сообщая им сведения об оставшихся в живых вадагах.

Маленький кот увидел временный лагерь, куда отправили надрагов после великой битвы за Хельвиг-нан-Вейк. Они пытались отстроить свои города, жили, как дикари, одевались в меха — согласно древнему надрагскому обычаю. У них были плоские лица, заросшие волосами лбы, густые брови, глубоко посаженные глаза. От былого могущества надрагов не осталось и следа.

Прекрасный город Оз — так когда-то называли бывшую столицу Мелифуля жители страны — привлек внимание Базилия. Он летел над разрушенными домами и дворцами, над остатками крепостной стены, поросшими высокой травой. Кот продолжал петлять по известной ему одному небесной тропинке и, наконец, опустился на полупрозрачный купол, выстроенный на плоской крыше одного из уцелевших зданий.

Внутри купола на желтом фоне виднелись два темных силуэта: один — в доспехах и с оружием, другой — а мехах. Слышны были приглушенные голоса. Кот устроился поудобнее и приготовился смотреть и слушать.

Заглядывая через плечо Эртиля в клубящуюся дымом жидкость, Гландит-а-Край хмурил брови.

— Скажи, Эртиль, твое проклятье все еще действует? Надраг кивнул.

— И вадаги, и люди продолжают убивать друг друга. Первый раз в жизни мне удалось такое сильное колдовство.

— Тебе помогает Хаос, глупец! Вернее, он помогает мне, потому что я предан ему душой и телом!

Герцог Край выпрямился и огляделся по сторонам. Пучки зловонных трав висели по стенам; бутылки и пузырьки со всевозможными жидкостями и порошками стояли на полках; крысы и обезьяны сидели в клетках; небольшой стол был завален рукописями. Отец Эртиля — великий ученый — все свои знания передал сыну, который постепенно деградировал (как и прочие надраги) и занимался теперь только колдовством, причем мало в нем разбираясь. Тем не менее он использовал страшные силы, которые только что привели Гландита в такой восторг, что он обнажил желтые крупные зубы в недоброй усмешке.

Красное лицо герцога Края украшала большая борода, заплетенная в косички.

Волосы на его голове были расчесаны на прямой пробор. Большие серые глаза болезненно сверкали. Толстые красные губы выдавали в нем человека непристойного и непорядочного.

— Где принц Корум и его друзья? Что стало с шефанго, которые прилетели а волшебном городе?

— Мне неведомы судьбы отдельных людей и вадагов, повелитель, -.прошептал колдун, сжавшись в комок от страха. -Но я знаю, что мои заклинания действуют.

— Надеюсь, ты не лжешь мне, собака!

— Я клянусь, повелитель! Облако Раздора несется, подгоняемое невидимым ветром, и друзья сражаются не на жизнь, а на смерть, мужья убивают своих жен, матери — детей. — На темном лице надрага появилась злобная улыбка. — Рано или поздно на земле не останется ни одного вадага. Они сдохнут, как паршивые псы!

— Я тобой доволен, колдун. Но в первую очередь меня интересует Корум, Если он погиб, я найду союзников в Лайвм-ан-Эше, где сейчас царит неразбериха, и завоюю земли, которые потерял Лир-а-Брод. Скажи, ты можешь навести порчу на Принца в Алой Мантии. Эртиль задрожал.

— Он — смертный. Его постигнет участь остальных вадагов.

— Корум хитер, у него могущественные покровители. Я должен знать, что с ним, потому что завтра мы отправляемся в Лайвм-ан-Эш.

— Мне неведома его судьба, — вновь прошептал Эртиль. Гландит поскреб подбородок грязными сломанными ногтями.

— А может, ты все-таки лжешь мне? Колдун упал на колени.

— Разве я посмел бы обмануть тебя, повелитель? Герцог Край усмехнулся, глядя в расширенные от ужаса глаза надрага.

— Успокойся. Я тебе верю. А сейчас вызови мне демона из королевства Мабельрода. Эртиль всхлипнул.

— Ритуал опять отнимет у меня год жизни. Гландит выхватил из-за пояса кинжал, приставил его к горлу надрага.

— Вызывай, скотина!

— Слушаю и повинуюсь, повелитель.

— Шаркающей походкой Эртиль подошел к клетке, достал из нее обезьянку.

Животное заверещало от страха и неожиданно прижалось к нему, словно прося защиты. Колдун дрожал всем телом, негромко постанывал. Взяв со стола невысокий крест, он установил его а углублении у стены. Гландит нетерпеливо мерил комнату шагами.

Эртиль достал гвозди и молоток, дал обезьянке понюхать какое-то снадооье.

Когда она немного успокоилась, колдун, белый, как мел, распял ее на кресте.

Животное верещало, не умолкая; из ее маленьких ручек и ножек текла кровь.

У Базилия, наблюдавшего за варварским ритуалом, сузились глаза, поднялась шерстка на загривке, кончик хвоста нервно задергался из стороны в сторону. Но кот не двинулся с места.

— Пошевеливайся, вонючий шефанго! — нетерпеливо вскричал Гландит. — Если будешь мешкать, я подыщу себе другого колдуна!

— Где его взять, — невнятно пробормотал Эртиль.

— Заткнись! Делай свое дело!

Лицо Гландита перекосилось от злобы. К его великому сожалению Эртиль говорил правду. После поражения при Лайвм-ан-Эше на земле почти не осталось черных магов; к тому же мабденов боялись сейчас только надраги, да и то по привычке.

Зубы обезьянки дробно стучали, глаза закатились. Эртиль поставил вокруг креста девять чаш, поджег благовония в каждой из них. Затем он докрасна накалил на жаровне железный прут и начертил им какой-то знак на теле животного. Купол заполнился желто-зеленым дымом. Гландит закашлялся, прикрыл рот платком, сделал шаг назад.

— Йиркан, Йиркан, Азель Асан. Йиркан, Йиркан, Наза Фазал… — напевно тянул Эртиль, держа в одной руке лист пергамента, а в другой — свое орудие пыток, которым он дотрагивался до обезьянки после каждой фразы. Животное билось в мучительной агонии. — Йиркан, Йиркан, Мазель Фарам. Йиркан, Йиркан, Раларс Оли… — Дым сгустился, и кот Базилий и как он ни вглядывался, ничего не увидел сквозь него. — Йиркан, Йиркан, Сениль Нордит…

Послышался отдаленный шум — так бормочет прибой в морской раковине, если приложить ее к уху. Порыв ветра рассеял дым. Вместо обезьянки на кресте висело другое существо, очень на нее похожее, но с вадагскими чертами лица, искаженными злобой.

— Ты вновь вызвал меня, Эртиль, — сказало существо обычным человеческим голосом, почти не разжимая крошечных губ.

— Йиркан! Нам нужна помощь твоего властелина, короля Мабельрода…

— Опять клянчишь? — насмешливо спросил демон. — Сколько можно!

— Ты ведь знаешь, мы — верные его слуги. Только благодаря нам ты появляешься на этих измерениях.

— Что с того? Почему ты решил, что моего властелина они интересуют?

— Потому что он желает восстановить на них власть Повелителей Мечей, и тебе известно об этом не хуже, чем нам. И король Мабельрод ненавидит Корума, который погубил его брата, Ариоха, и его сестру Ксиомбарг.

Распятый демон пожал плечами.

— Чего же ты хочешь? Гландит-а-Край вышел вперед.

— Дело не в том, чего хочет этот идиот, а в том, чего хочу я! Мне нужны силы, большие силы, чтобы уничтожить Корума, победить Закон. Я требую, чтобы ты сделал меня могущественным, демон!

— Разве мало я тебе помогал? Благодаря Облаку Раздора вадаги и люди убивают друг друга, а ты все еще недоволен.

— Скажи, Корум жив?

— Понятия не имею. Хаос не знает, что происходит на измерениях, подвластных Закону. Я могу лишь обмануть Космическое Равновесие, на короткое время заняв место другого живого существа — обитателя вашего мира.

— Сделай меня могущественным, демон! — упрямо повторил Гландит.

— Это не в моей власти. Но если ты настаиваешь, я подскажу, как тебе поступить, чтобы добиться своего. И помни, герцог Край, что за все надо платить. Готов ли ты стать тем, кого ненавидишь лютой ненавистью? Гландит вздрогнул.

— О чем ты?

— Тебе придется превратиться в шефанго, в демона. Когда-то и я был человеком…

— Я согласен на любые условия, только бы отомстить Коруму и его друзьям!

— Что ж, тогда — другое дело. Хаос даст тебе силу, о которой ты просишь.

— И моим денледисси тоже.

— Очень хорошо. Считай, мы договорились. Глаза Гландита яростно сверкали.

— Большую, огромную силу, которая поможет мне стать непобедимым!

— Так не бывает. Нельзя заткнуть узкое горлышко широкой пробкой. Ты получишь ту силу, которой сможешь управлять.

— Я способен на многое! Я вновь уничтожу вадагские замки, овладею Лайвм-ан-Эшем. С помощью Хаоса я завоюю весь мир!

— Лир-а-Броду тоже помогал Хаос, — иронически заметил демон.

— Мой король был глупцом! Если б Лир помог мне захватить Корума, то был бы жив по сей день! Я не такой слабак, как Лир-а-Брод!

— Это тебя утешает? — спросил демон и, не дожидаясь ответа, добавил. — Вот и прекрасно. А теперь слушай, что надо сделать…

Глава 5 ПОКИНУТЫЙ ГОРОД

Воздушный корабль пролетал над скалистым островом, где когда-то стоял замок Мойдель. Корум с сожалением посмотрел на пепелище, но сильно не опечалился: снадобье Джерри все еще туманило его мозг.

Вскоре впереди показались зеленые холмы Лайвм-ан-Эша. С первого взгляда казалось, что в этой прекрасной стране царит мир и покой, но через некоторое время вадагский принц увидел небольшие отряды всадников — по три-четыре человека в каждом, — которые, не разбирая дороги, скакали по полям, сражаясь между собой. В деревнях женщины дрались с женщинами, дети — с детьми. Апатию Корума как рукой сняло — он ужаснулся. Джерри вопросительно посмотрел на него, вытащил из-за пояса бутылку со снадобьем и указал рукой вниз. Корум покачал головой.

— Не поможет. Во-первых, лекарства на всех не хватит, а во-вторых, скажи, как ты заставишь людей принять его? Нам нужно как можно скорее добраться до Хельвиг-нан-Вейка и узнать, в чем причина безумия, охватившего мир.

Вечный странник вздохнул.

— Разве можно бороться с безумием, Корум?

— Скоро узнаем. Я молюсь, чтобы храм Закона не был разрушен и лорд Аркин явился бы на наш вызов. Быть может, он даст мам дельный совет.

— Совсем недавно эти люди, сами не понимая зачем, тоже сражались друг с другом.

— В то время они могли сопротивляться темным силам. Сейчас мозг каждого из них парализован.

— Если мы и сумеем им помочь, будет поздно. Они уничтожат все, чего добились с таким трудом.

— Жизнь всегда можно начать сначала. Джерри пожал плечами.

— Интересно, куда подавался мой кот? — спросил он.

Джерри мягко посадил воздушный корабль (как когда-то учил его Бвудит-а-Горн, открывший вечному страннику много секретов пилотирования), но толчок разбудил Ралину, которая улыбнулась и тут же нахмурилась, словно не понимая, что с ней происходит.

— Корум… — нерешительно произнесла она.

— Это не сон, — мягко ответил он на ее невысказанную мысль. — Мы в Хельвиге, в городе цветов. Мне кажется, жители покинули его.

Столица Лайвм-ан-Эша выглядела такой же прекрасной, как всегда, но улицы ее были пустынны, крепостные стены и дворцы не охранялись.

Путешественники сошли с корабля, приземлившегося неподалеку от храма Закона (на дверях которого красовался его девиз: одна прямая стрела). Они чувствовали слабость в ногах, вызванную как утомительным перелетом, так и снадобьем Джерри. У входа в храм стоял человек в окровавленных одеждах. У него был подбит один глаз, слезы текли по его морщинистому лицу, но тем не менее он походил на хищного зверя, готового броситься на добычу.

— Это — Алерьян! — изумленно воскликнула Ралина. — Алерьян-а-Найвиш!

Неужели он тоже обезумел?

Корум подбежал к старику, схватил его за руки, а Джерри тем временем разжал ему челюсти и мазнул по языку бурой жидкостью, в которую обмакнул мизинец, вытащив зубами пробку из бутылки. Глаза жреца бешено сверкали, ноздри раздувались, как у загнанной лошади. Он попытался плюнуть, но вечный странник зажал ему рот рукой. Через несколько секунд тело Алерьяна обмякло, и два друга внесли его в храм и положили на каменный пол.

— Корум? — хрипло спросил жрец, открывая глаза. — Я чувствую, как ярость покидает меня. Неужели я вновь стану самим собой?

— Почему мы не встретили в Хельвиге ни одного человека? спросил Джерри. Куда все подевались?

— Безумие овладело ими. Я сопротивлялся, пока хватало сил, но тоже не выдержал…

— Значит, жители города поубивали друг друга? — в ужасе воскликнула Ралина.

— Нет. Они ушли в леса, скрылись а холмах. Никто никому не доверял, и поэтому люди покинули Хельвиг-нан-Вейк.

— Ты видел лорда Аркина? — спросил Корум.

— Только один раз. Он велел послать за тобой, но мне не удалось найти человека, который согласился бы отправиться в столь далекое путешествие. А потом… Я был не в том состоянии, чтобы каждый день молиться Повелителю Закона, как этого требует данный мною обет.

Корум помог Алерьян-а-Найвишу подняться на йоги.

— В наш мир вновь пришел Хаос, — сказал он. — Попытайся вызвать лорда Аркина.

— Я не знаю…

— Это — твой долг.

— Хорошо. — Жрец наморщил лоб, пытаясь справиться с полудремотным состоянием, которое вызвало в нем снадобье Джерри. — Я сделаю все, что в моих силах.

Попытки Алерьян-а-Найвиша вызвать Повелителя Закона оказались безуспешными. Весь вечер жрец нараспев читал молитвы, пока окончательно не охрип, но не получил на них ответа, как и в те времена, когда Пятью Измерениями правил герцог Ариох. В конце концов Алерьян умолк и повернулся к Коруму.

— Повелитель Закона меня не слышит. А если и слышит, то не может прийти.

Неужели Хаос все-таки победил? Корум опустил голову.

— Может быть, — прошептал он.

— Посмотри! — неожиданно вскричала Ралина. — Базилий вернулся!

Маленький черно-белый кот влетел в открытую дверь, уселся на плечо своего хозяина, ткнулся носом ему в ухо и что-то заурчал. Джерри изумленно поднял брови, потом нахмурился.

— Он разговаривает! — ошарашенно пробормотал Алерьян. — Говорящий кот!

— Должен же Базилий с кем-то общаться, — рассеянно сказал вечный странник, продолжая внимательно слушать низкое урчание.

В конце концов кот умолк и, с сознанием выполненного долга, уселся поудобнее и принялся умываться.

— Что он тебе рассказал? — спросил Корум.

— Твой враг жив.

— Гландит-а-Край?

— Да. И не только жив, но с помощью одного колдуна-надрага заключил договор с королем Мабельродом. Хаос обещал сделать герцога Края могущественным, а колдуна научил заклинаниям, вызывающим Облако Раздора, которое и посеяло безумие в нашем мире.

— Где сейчас Гландит?

— На острове Малифуле, в городе Оз.

— Нам придется полететь туда.

— Это не имеет смысла. Герцог Край направляется а Лайвм-ан-Эш.

— Морем?

— Нет. Вместе со своими денледисси он летит к нам на чудовищах Хаоса, которых не знает даже мой кот. Он ищет нас, Корум.

— Чем скорее он меня найдет, тем лучше. Я убью его, Джерри.

Вечный странник скептически посмотрел на своего друга.

— Нас двое, и мы не в лучшей форме. К тому же мое снадобье частично лишает нас сил. Мы не сможем оказать сопротивление денледисси Гландита.

— Надо будет дать твое лекарство людям, поднять их на борьбу… — Корум умолк, понимая бессмысленность своего предложения. Гландит был сильным воином, его денледисси сражались не на жизнь, а на смерть, и даже в старые добрые времена против них трудно было выстоять без… Лицо вадагского принца прояснилось, затем он печально вздохнул. — Видно, придется мне еще раз воспользоваться рукой Кулла и глазом Ринна;

Джерри-а-Конель пожал плечами.

— Ничего другого нам не остается. Лично я предпочел бы обратиться за помощью в Танелорн, но я не знаю, где он сейчас находится.

— Ты говоришь о сказочном городе, в котором царит вечный покой? — спросил Алерьян. — Разве он реален? Джерри улыбнулся.

— Танелорн — моя родина. Он существует во всех временах и в каждом из миров, но найти его очень трудно.

— Давайте отправимся туда на воздушном корабле, предложила Ралина. — Ведь на нем можно, путешествовать и по другим измерениям.

— Бвудит-а-Горн говорил мне, как преодолеть барьер между сферами, но, честно говоря, я плохо помню его объяснения. И если нам суждено лопасть в Танелорн, рано или поздно мы в нем окажемся. А тем временем надо попытаться избежать встречи с герцогом Краем.

— Или дать ему решительный бой, — сказал Корум. — Быть может, нам удастся победить его. — Главное, не прозевать появление врагов, — сказал Алерьян-а-Найвиш, — Мы с госпожой Ралиной останемся в храме и попробуем еще раз помолиться Повелителю Закона, а вы идите на улицу и наблюдайте за небом. Корум кивнул.

— Ты — храбрый старик, жрец. Спасибо тебе за все.

Корум и Джерри молча шли по пустынным улицам города. Время от времени вадагский принц поднимал левую руку, смотрел на сверкающие драгоценные камни, дотрагивался до повязки на правом глазу. Стоял погожий зимний вечер; небо очистилось от облаков. Конический серебряный шлем Корума сверкал на закатном солнце.

Два друга молчали, потому что не хотели разговаривать об очевидном. Оба чувствовали свою беспомощность. Их спокойная жизнь неожиданно закончилась. Хаос непонятным образом вновь победил Закон и, быть может, стал еще сильнее, чем раньше.

Мертвый город символизировал опустошенность, которую и Корум, и Джерри испытывали в своих душах. Неподвижный ковер цветов напоминал им о затишье перед бурей.

Корум первый заметил Гландита и его денледисси, но, как ни странно, не испытал при виде своих врагов никаких чувств. Множество черных теней затмили небо на востоке, и вадагский принц, указав на них Джерри, сказал:

— Нам надо срочно вернуться к Ралине и Алерьяну.

— Зачем? В храме Закона они будут в относительной безопасности.

— Ты ошибаешься, Джерри. Времена переменились. Черные тени неумолимо приближались. Огромные крылья били воздух; змеиные шеи извивались; плоские головы мотались из стороны в сторону; полуслепые глаза пытались высмотреть добычу; из красных пастей торчали длинные белые клыки. Но в свирепых криках зверей Хаоса слышалась тоска. На их черных спинах были прикреплены повозки с денледисси, и в первой из них стоял человек в шлеме с крыльями, с огромным железным мечом в руках. И показалось Коруму, что человек этот громко смеется.

— Гландит-а-Край, — сказал Принц в Алой Мантии, презрительно улыбаясь. Что ж, пусть Хаос вновь сражается с Хаосом. А мы тем временем предупредим Алерьяна и Ралину. — С этими словами он поднял правую руку, страшась и ожидая увидеть потусторонний мир с его обитателями, жаждущими крови ради покоя. Но повязка в драгоценных камнях словно приросла к глазу Ринна, и, как Корум ее ни дергал, не желала двигаться с места. В полном отчаянии он попытался поднести к ней руку Кулла, но она отказалась повиноваться. Принц в Алой Мантии лишился той помощи, на которую всегда рассчитывал. Неужели Хаос стал настолько могуществен, что мог управлять останками древних Богов?

Со сдавленным рыданием Корум повернулся и побежал к храму Закона. Джерри не отставал от него ни на шаг.

У входа в храм их встретила улыбающаяся Ралина.

— Повелитель Закона нас услышал! — воскликнула она. — Он ждет тебя, Корум!

— Нам надо улетать, — задыхаясь от быстрого бега, сказал Джерри. — Скоро здесь будет Гландит. А Корум лишился своей силы: рука Кулла и глаз Ринна больше не повинуются ему.

Принц в Алой Мантии вошел в храм с твердым намерением выразить свое неудовольствие лорду Аркину, у которого он хотел потребовать помощи, считая, что вправе на нее рассчитывать. В дальнем конце зала сидел Алерьян-а-Найвиш с белым, как мел, измученным лицом. Воздух неподалеку дрожал и переливался — в нем то появлялись, то исчезали очертания какой-то фигуры, — Лорд Аркин?

Далекий голос произнес:

— Да…

— В чем дело? Почему власть Закона гак слаба?

— Нам приходится контролировать два королевства, и в каждом из них есть темные силы, которым король Мабельрод оказывает могущественную поддержку.. Мы боремся с ними на десяти измерениях… Корум… мы так недавно пришли к власти… нам никак не удается…

— Почему глаз Ринна и рука Кулла отказываются служить мне? — спросил вадагский принц. — Теперь мы бессильны перед Гландитом, который приближается к нам с каждой минутой!

— Я знаю об этом… вам придется бежать… на воздушном корабле… преодолеть барьер между сферами… ищите вечный Танелорн… существует неразрывная связь между Танелорном и Владыками Куллом и Ринном…

— О чем ты говоришь? Какая связь?

— Я не могу объяснить… но я чувствую… мы ослабли от борьбы… Я устал, Корум… Мои силы на исходе… Найди Танелорн…

— Каким образом? Джерри не сможет провести воздушный корабль через измерения.

— Пусть попытается…

— Лорд Аркин, ты должен дать мне более четкие указания. Гландит собирается завоевать весь мир. Он уничтожит тех, кто откажется подчиниться его воле. Как мы можем спасти людей, охваченных безумием?

— Танелорн… лети в Танелорн… это — единственный шанс спасти человечество… Я ничего больше… не вижу…

— Ты — жалкий Бог, лорд Аркин. Лучше бы присягнул на верность Хаосу. Если моему миру суждено потонуть а крови, я предпочел бы пролить ее сам, а не смотреть, как это делают другие.

— Не надо горечи, Корум… Остается надежда… что тебе удастся изгнать Хаос из Пятнадцати Измерений…

— Мне нужна не надежда, а сила.

— Ты обретешь ее в Танелорне… прощай… Туманный образ исчез. Крики зверей Хаоса раздавались все ближе и ближе. Корум подошел к Алерьяну, ничком лежавшему у стены.

— Пойдем, старик. Ты полетишь с нами. Жрец не ответил, и, присмотревшись, Корум понял, что он мертв…

Ралина и Джерри стояли у воздушного корабля; черные звери Хаоса кружили над Хельвиг-нан-Вейком.

— Я разговаривал с Аркином, — сказал Корум, — но ничего путного не услышал. Он велел нам лететь на другие измерения, не вступая в бой, и Отыскать Танелорн. Я объяснил, что Джерри не сумеет преодолеть барьер между сферами, а он ответил, что это — единственный шанс.

— Единственный так единственный. — Вечный странник пожал плечами. Попробую, может, что и выйдет.

— Если б удалось связаться с жителями Города Пирамиды! воскликнул Корум.

— Их оружие уничтожило бы отряд Гландита в мгновение ока!

— Герцог Край прекрасно знает, что в данный момент вадаги уничтожают, этим оружием друг друга, — заметил Джерри, подходя к пульту управления и делая пассы руками над разноцветными хрусталиками.

Корабль медленно поднялся, полетел на запад. Черные звери Хаоса забили крыльями, страшно закричали; денледисси заметили беглецов и бросились в погоню.

Джерри закусил губу.

— Все дело в последовательности движений, — пробормотал он. — Как там говорил Бвудит-а-Горн?

Преследователи не отставали. Плоские головы на змеиных шеях раскачивались, грозя нанести удар в любую минуту.

Черные влажные языки, похожие на гигантские щупальцы, метнулись к воздушному кораблю; одни из них задел за корму. Ралину бросило в объятия Корума; Джерри едва устоял на ногах. Базилий изо всех сил вцепился ему в плечо.

Кот увидел Гландита, и глаза его расширились от ужаса.

Корум услышал дикий вопль и понял, что герцог Край узнал тех, кто пытался от него скрыться. Хотя предводитель денледисси был довольно далеко, Принцу в Алой Мантии показалось, что он смотрит ему в глаза. Гландит-а-Край выхватил из ножен огромный меч и потряс им, словно вызывая своего врага на смертельный бой.

Звери Хаоса стонали, шипели, плевались; затем четыре черных языка обхватили воздушный корабль со всех сторон, притягивая его к красным пастям с острыми клыками.

— Мы теряем скорость! — воскликнул Джерри.

— Попытайся преодолеть барьер между сферами.

— Звери Хаоса способны последовать за нами куда угодно. Денледисси победно смеялись. Внезапно черные крылья начали терять свои очертания; город внизу покрылся туманной дымкой. В темноте засверкали молнии, закружились шары пурпурного цвета. Воздушный корабль задрожал, как загнанный олень.

Звери Хаоса на мгновение исчезли и вновь появились: они действительно могли путешествовать по другим измерениям.

Вечный странник, ни на кого не обращая внимания, сосредоточенно водил руками над панелью управления. Разноцветные хрусталики перемигивались. Корабль швыряло из стороны в сторону как при сильной морской качке. Вновь заблистали молнии, пурпурные шары разлетелись на осколки, сталкиваясь друг с другом. Небо стало оранжево-красным.

Щупальцы-языки, державшие воздушный корабль, исчезли. Черных чудовищ, все еще бешено махавших крыльями, отбросило назад. Вопли ярости Гландит-а-Края слышались все слабее и слабее.

Затем наступила тишина.

Корум не видел ни Ралины, ни Джерри. Он вообще ничего не видел, даже палубы, на которой стоял.

Они дрейфовали во тьме, которая называлась пространством между измерениями или миром забвенья.