Поток

Глава 7. Решение первых коммунальных проблем

Еще не открыл глаза, слышу шум ветра в соснах вокруг усадьбы. В окно видно небо, облака закрыли его почти целиком. Посмотрим, который час. Без двадцати пяти шесть — это я всегда округляю показания часов. Сегодня 18 мая, четверг.

Еще три минуты делаю паузу перед тем, как встану. Сегодня будем заканчивать установку солнечных панелей и запускать систему. Вряд ли сможем выехать из дома. А еще надо решать, куда будем девать мусор. Бабуля наверняка спросит об этом, сегодня или завтра. Пока не было времени проехать дальше по грунтовой дороге — мимо нашего забора, на восток вдоль моря. Там находится какой-то дом, отдельно стоящий, судя по карте. На него давно надо было посмотреть, в первый или второй день…

Все, хватит лежать, встаю с кровати.

После визита на кухню к бабушке открываю калитку и выхожу на склон горы — посмотреть сверху на море. В лесу пусто, никого, ни людей, ни зверей. Легкий плотный ветерок дует с моря и мотает сорванную паутину, справа от тропинки к морю. Когда спустился к морю, увидел, что юго-западный ветер разогнал крутую волну, которая накатывая на берег, сгребла гальку от кромки воды наверх. Пойду лучше обратно, тренировку сегодня буду проводить рядом с домом, среди сосен. Горячая, сумасшедшая пора трех первых дней закончилась, нужно входить в более спокойное русло.

Закончил тренировку. Обратно к дому могу идти с закрытыми глазами на слух, потому что брат запустил генератор. Звук мотора генератора просто ласкает слух! В столовой суетятся Андрей с бабушкой. Сделали яичницу с помидорами — потому что яиц мы привезли большую коробку. Зелень лежит в отдельной тарелке: я ем ее так, а брат с бабушкой крошат ножиком и рассыпают сверху блюда.

— Какие планы на сегодня, Олег? — Бабушка первой закончила завтрак и наливает чай. Сегодня на ней свободные штаны и тонкий свитер, прямо в восточном стиле, похоже на униформу для занятий Ушу.

И не дожидаясь моего ответа, заговорила:

— Вижу, дружочки, вы немного отошли, выглядите бодрей, взгляд стал другой. Еще ваша речь стала свободней, и стали шутить. А были закрепощенные, и говорили коротко, односложно. Вот погодите, девять дней отметим, поставим свечи восковые и помянем души усопших. Родню всех поименно… И мне, старухе, намного легче станет на сердце. Вам, думаю, также.

— Кстати, а почему именно через девять дней, бабуля? — Андрей считает себя агностиком, то есть православным по факту рождения в православной семье. Поклоняется науке и технике, в церкви бывает, но очень редко.

— Вечером расскажу, внук. Вы и так все знаете, расскажу применительно к тому, что случилось.

— Как я думаю, бабушка, — отвечаю на вопрос, — мы с Андреем сегодня будем заканчивать систему электроснабжения. Если задуманное у нас получится, будем здесь жить — как министры. Ну или, как замминистра.

— Вы уж постарайтесь, ребятки, вы у меня умницы, особенно Андрей!

После завтрака поставили с братом алюминиевую лестницу из двух секций, и полезли наверх с одной панелью, делать разметку на крыше. Когда первая панель была прикручена, дальше дело пошло легче. К полудню закрепили все пятнадцать штук, осталась работа по коммутации панелей, и подключения к блоку управления с контроллером. Пора делать перерыв на обед. Продолжим работу после обеда.

За столом, дождался, наконец, когда бабушка задала вопрос о мусоре.

— Все что делаете, это хорошо, это внушает надежду… Олег, бак у ворот скоро будет полный…

В усадьбе, которая теперь наша, для сбора мусора стоит высокий пластиковый, зеленый бак с крышкой. Вернее — темно-зеленый.

— Да, бабушка, мысль твою понял. Независимо от того, когда закончим, не позднее четырех часов дня мы проедем по нашей дороге до ее конца. Посмотрим на дом, что там стоит. Мы как-то упустили его из виду. По пути найдем место для мусорной ямы. Нужно найти место, куда можно отвозить бак на тележке. Копать яму в скальном грунте проблематично. Найдем низкое место, которое можно углубить.

Сразу после обеда мы полезли на крышу — заканчивать с коммутацией проводов между панелями. Наши панели выдают напряжение 24 вольт, подключали их по параллельной схеме. Больше всего провозились с креплением линии проводов от панелей на крыше, и далее с крыши к контроллеру с блоком управления. На этом работа была закончена!

Затем Андрей проводил торжественное включение системы. Мы с бабушкой стояли и смотрели, даже немного волновались, как получится.

И она заработала! Аккумуляторы сразу начали накопление энергии. На входе, перед электросчетчиком брат давно отрубил домовую сеть от проводов на столбах к нашей усадьбе. Вечером, когда дизельный генератор будет отключен на ночной перерыв, дадим в домовую сеть накопленную солнечную электроэнергию, и посмотрим, что у нас получилось. Ночью будут работать только холодильники, и возможно, бойлер горячей воды.

— Андрей, поедешь со мной прокатиться до крайнего дома? Поищем место для свалки.

— Разумеется, но зачем ехать, тут пешком идти, километра полтора будет, судя по карте.

— А пошли пешком! Ты лопату возьми, штыковую — А я возьму свое табельное оружие на всякий случай. Все-таки по лесу пойдем.

Пока не дойдут руки заняться любимым делом — просмотреть приобретенные винтовки, ружья, ножи. Все, что привезли вчера, так и лежит нетронутым в коробках, в гараже.

Непорядок! Сегодня перенесу оружие и сейфы в свою комнату. Рыболовные снасти, арбалет — это Андрею. Рыбалка ему ближе, чем мне.

Извилистая дорожка, белая от известняка, убегает вперед, скрываясь за каждым изгибом. А мы бодро шагаем вперед, брат с лопатой на плече, я с пистолетом в кобуре на поясе. За эти дни не видели ни души, так что опасаюсь только лесных зверей. А вдруг что-нибудь такое выскочит, больное бешенством, лиса, к примеру? Были ведь такие случаи… Не так давно было сообщение в средствах тогда еще массовой информации, что человека укусила бешеная лиса… Не хватало нам такого… Если не успею пристрелить и укусит, бабушка будет потом колоть мне в задницу уколы… Препараты она запасла. А все эти ужасы с толпами мутантов, зомби — сказки из фильмов…

Тем не менее, надо сделать две рогатины — себе и брату. Специально два клинка с двусторонним лезвием взял вчера в магазине. Как раз для рогатины пойдут, только снять накладки с рукояток. Очень, кстати, эффективное оружие, удобное для прогулок по лесу. Рукоятки сделаю не длинные, древко вместе с наконечником — в мой рост.

А лес слева уходит в горы, справа идет до самого обрыва к берегу моря. Сосна и дуб дают неповторимый запах. Прошли большой поворот, где дорога огибает балку. Последний на карте — и впереди, метрах в шестидесяти от нас увидели кирпичный забор.

Ворота на замке. Стали, слушаем звуки — ничего. С помощью брата залез на забор, сел, сделал паузу. Собак не слышно и не видно. Аккуратно спрыгиваю во двор. Осматриваюсь. Внутри вижу два небольших здания из кирпича и беседку.

Зашли в оба строения — мебели нет, людей никого нет. Ну и хорошо… Вижу, что нам здесь особо делать будет нечего. Пусть стоит, может потом пригодится. Например, склад можно будет сделать, в том числе и для продуктов, если приложить руки. Потом приедем с болгаркой и срежем замок на воротах.

На обратном пути подобрали место для складирования мусора. Примерно в пятистах метрах от нашего дома, в небольшой балке в изгибе дороги, со стороны гор. Здесь образовалась небольшая яма, которая подпирается полотном дороги. Грунт в ней накапливался с осыпи, поэтому пришлось немного поработать лопатой по очереди, углубить яму. Приличных размеров емкость для мусора получилась! Теперь можно возить в нее твердые бытовые отходы. По нашим прикидкам, на год житья-бытья в этом доме ямы должно хватить.

Вернулись, и как всегда, прямо к ужину…

— Это хорошо, что нашли…, колбаску берите, у нас ее много… — Бабушка придвигает тарелку поближе к Андрею. Что хорошо, это наверно она про мусор и яму. И еще добавила:

— Как хотите, но завтра надо найти время и сделать кладовку в подвале. Для продуктов! Тут все-таки горы, и в подвале прохладно. Я тут думала, как размещать продукты… Нужно перенести туда еще стеллажей — из гаража. У нас много твердой колбасы — ее можно развесить. Головки сыра разложить по полкам — сохраним сколько получится. Яйца в коробке, опять же, требуют прохлады. Для овощей надо придумать места… Сейчас в подвале много вина, хорошего вина, консервов… Это все нам досталось в наследство от хозяев. Нет уж… Все продукты завтра надо перенести в кладовую. В общем, кладовка не ждет.

— Олег! Давай откорректируем план, и завтра перенесем стеллажи в кладовую. Остальное мы с бабушкой сделаем вдвоем. — Брат знает мою нелюбовь к продуктовым хлопотам.

— Все-все, я понял…, давайте плавно переедем к плану работ на завтра. После завтрака я вывезу мусор на свалку. Затем, мы с тобой выполняем основные тяжелые работы по обустройству кладовки. Дальше ты продолжаешь в ней работать с бабушкой вдвоем, а я займусь оружием. Как закончите с кладовкой — посмотри, как идет солнечная генерация и как дизельный генератор себя чувствует. Но это ты и так не забудешь. Если надо будет, зовите меня на помощь.

— Отмечу на этом месте, что дизтоплива осталась одна канистра! — вставил слово брат.

— Значит, завтра нужно ехать на АЗС. Бабушка, если захочешь с нами, то поехали. — Сразу она не ответила. Значит подумает, а скажет потом. Брат сделал предложение:

— Олег! Скажу вот что. Когда мы на АЗС смотрели колонку, я снял с нее крышки, с двух сторон. Так вот, когда закончится дизтопливо в баках бензовоза, можно начинать пользоваться колонкой. Для этого возьмем бензиновый генератор и дадим напряжение напрямую к насосу колонки. И будем заливать топливо из шланга. Наш генератор выдает напряжение — и 220, и 380 вольт!

— Молодцы! Пожалуй, поеду и я с вами, внуки. Ведь на обратном пути заедем в село? — Вижу, что бабушка решила ехать, и что-то хочет с этой поездки получить. Но не буду спрашивать — сама скажет.

Пока сидели за столом и разговаривали, стало темно. Ветер стих, природа как будто замерла. Облака над нами плывут низкие, серые, наполненные влагой. Все говорит о том, что скоро начнется дождь. Это будет первый дождь на новом месте. Пойду, на всякий случай пробегу по участку. Может, потребуется что-то убрать в дом. А потом сядем на веранде, будем пить чай с вареньем и вафельным тортом, слушать шум дождя под шум генератора, и вести беседу — о жизни нашей скорбной.

Энергию от аккумуляторов мы перед сном подадим в домовую сеть, на ночь, если блок управления покажет, что ее хватит хотя-бы для питания холодильников до утра, бойлер горячей воды на всякий случай выключим. Самое важное сейчас — это холодильники. Но брат сказал, что система сама прекратит подачу электричества в домовую сеть, как только аккумуляторы будут разряжены до заданной величины.

Что у нас получилось в итоге, покажет завтрашний день. В случае успеха, считай, что мы решили вопрос с электроснабжением нашего немаленького дома. Это означает, что далее генератор будет стоять в резерве, и работать только в отдельных случаях пиковых нагрузок. Или поломок основной системы. Но второй генератор, про запас, все же привезем. Тем более, что вопрос с финансами вообще не стоит. Про деньги теперь и не вспоминаю… Никогда бы не подумал, что это обстоятельство будет не радовать…

Пока я инспектирую двор, первые крупные капли дождя начали появляться на открытом месте, взбивая пыль. Дождь сначала медленно усиливался, затем полил, как из ведра, потом пошел тихо.

Мы все пошли и одели теплую одежду, и теперь сидим вокруг стола на веранде, что примыкает к нашей кухне-столовой и гостиной — огромной комнаты метров двадцать пять. Разговор вернулся к теме, которую начали обсуждать вчера — к катастрофе, ее причинах, о том, как будет меняться окружающий мир, что нам ждать от него. На что надеяться, а на что не стоит.

— Давайте еще раз вспомним, что произошло. — Предлагаю родственникам начать разговор. — Что каждый из нас чувствовал, мы немножко обсудили. Повторю, что лично я чувствовал — как будто сквозь меня проходит поток излучения. При этом в сознании ощущение красного цвета. И поток излучения не давит физически, а легко проносится сквозь мое тело.

— Мои ощущения аналогичны, но еще могу добавить, что ничего особенного не чувствовал. Никакого давления — а как будто стоишь в кабинке во время рентгена, только в сознании как будто полыхающий оранжево-красный фон появился. Кстати, я тогда лежал в кровати. Поток меня разбудил. Сначала думал, что это сон… — впечатления Андрея практически совпадают с моими ощущениями. Кажется, он легче его перенес, чем я.

— А я могу добавить, внуки, что было так, как вы сказали, но только сначала почувствовала нагрев, и кровь словно начала закипать…, но тело не нагрелось. Это было, как холодное пламя… И еще — меня немного трясло. — Бабушка попала в поток в то время, когда находилась в кухне.

Потом еще добавила:

— Что это было, родные, не знаю. Слишком мало информации. Судя по тому, что мы видели в городе и по пути, все это произошло одновременно и везде. Я даже скажу — если бы это воздействие было химическим, биологическим явлением, то оно бы распространялось в воздухе, воде, от одного места к другому. А этого не было…

— И еще скажу! По пути на юг мы видели такую же картину, как и в нашем городе. Везде все произошло рано утром. Я не специалист патологоанатом, на как врач могу сказать, что признаки на трупах, что я видела, указывали на смерть не ранее нескольких часов. Думаю, что в одно время все и случилось…

Потом помолчала, подумала, и добавила:

— Если вдруг… мы позже увидим, что это произошло по всей планете, то предлагаю считать причиной катастрофы поток невидимого излучения, который прошел сквозь всю планету. — Бабушка говорит, а мы с Андреем молчим и слушаем.

— Вот так, внуки! Как поток убивает человека? Не знаю, пока. Первое что замечу — погибли только люди, животный мир остался целым, как будто ничего не произошло, и это не понятно совсем… Что еще могу сказать… То, что у выживших, у нас с вами, одна группа крови — третья, резус-фактор положительный. У девочек из Краснодара, я тогда спросила, тоже одна группа крови — вторая. А у мужа Лейлы была другая, я задавала ей вопрос, она сказала, что не такая, как у них с дочкой. Правда, какая именно не сказала. Может еще узнаем… Все думаю о них…

— И еще могу сказать то, что знаю на сегодня. У мужа, была другая группа крови, чем у жены с дочкой, и он не выжил. Но сама группа крови — не причина, ведь и у нас с вами другая. Тут группа крови скорее говорит о том, что у Сергея, а возможно и сына организм был с другими родовыми особенностями, чем у Лейлы и дочки. Большего пока не могу сказать, если встретим их, поспрашиваю еще…

— Андрей, что ты молчишь? Скажи что-нибудь, — добавила бабуля. Брат еще раньше принес свой ноутбук, включил, одновременно что-то смотрел там, и слушал нас.

— Думаю. Предлагаю пока рабочую версию, что это был поток излучения волновой природы, который свободно проходит сквозь живую и неживую материю. Возможно, что было применено оружие, если пострадали только определенные территории. Но у меня есть подозрение, что пострадал весь земной шар. В последнем случае — у потока определенно неземное происхождение…

Помолчал, затем продолжил свою мысль.

— Как он действует? Думаю, что какого-либо нагрева при этом не происходило. Все дело в том, что нормальная температура тела здорового человека составляет 36,6 градусов. При повышении температуры до 42 градусов белок в организме сворачивается, аминокислоты разрушаются, клетки мозга отмирают. А это означает летальный исход. Пока приходится констатировать, что с нами этого не случилось, раз мы живы.

— Да, но животные все в норме, и растения тоже, — продолжаю теперь я. — Нагрев клеток тела отпадает. Гипотез о природе этого потока у меня нет. Хочу добавить от себя, что у всех нас в наличии целые зубы без следов кариеса. Это от того, что у нас в роду крепкая эмаль, по словам бабушки. А как при покупке рабов здоровье проверяли? Зубы у них смотрели! Считаю нужным отметить про наш род, что мы всегда отличались от окружающих достаточно крепким здоровьем. И еще — я не могу припомнить, чтобы наша бабушка болела. И не могу это объяснить только тем фактом, что она каждый день делает свою гимнастику, как азиаты на своих крышах по утрам. То есть гимнастика и здоровый образ жизни — это второстепенное, но не главное…

— Но про здоровье — это, так, к слову. Предлагаю на этом остановиться, пока… Пусть будет рабочая гипотеза, что у нас оказались особенные организмы, и они пережили это явление. В мире животных и растений вообще его не заметили, как мне кажется. И это непонятно… Теперь давайте говорить о том, что будет происходить в окружающей среде, к чему нам готовиться, чего ожидать. Высказываемся по старшинству.

— Я первая? Тогда слушайте, что будет вокруг происходить-то! Совсем скоро, 23 мая будет девять дней после смерти умерших. Так вот, по канонам нашей православной церкви, душа в момент смерти покидает тело. Первые три дня она находится рядом с телом, посещает любимые места, прощается с близкими. С девяти до сорока дней посещает рай и ад, а через сорок предстает на божий суд и окончательно возносится в рай, или попадает в ад.

Несколько секунд помолчала, потом продолжила:

— Только представьте себе, что в течение девяти дней творится в городах и всех других местах, где были люди! Что я ощущала, когда мы покидали город, что чувствовала по дороге сюда — не передать! Это как сплошной крик внутри… от огромного количества погибших безвременно душ! И я каждый раз не находила места, когда вы выезжали в город. Вокруг большое количество не упокоенных душ, с их страданиями и переживаниями…, страдания домашних животных, которые заперты и обречены на медленное умирание… Может это только в моем воображении, не знаю… Но я боялась за вашу психику… — Ты смотри, а бабушка внешне выглядела спокойной, когда нас провожала и встречала!

— Хорошо внуки, что вы с этим справились. Я о том, сколько умерших пропустили через руки…

Это было не все, бабушка продолжила дальше:

— Теперь скажу о том, что будет дальше. Через девять дней — после 23 мая станет полегче, но начнут умирать домашние животные, которые взаперти. Это, я вам скажу, ребятки, тоже ужасно в смысле влияния на психику, если будешь находиться близко к таким местам массовой смерти… — Конечно, она имеет в виду города.

— Этот кошмар продлится до 40 дней. Потом души умерших окончательно покинут тело, а животные умрут. Кто быстро. Но кто сможет находить воду — проживет дольше! И еще! Того из запертых домашних животных, кто умер от дыма пожаров, можно считать счастливчиками… Царство им небесное!

Она опять помолчала, и продолжила дальше. Мы молча слушали.

— Я хочу, внуки, чтобы до сорока дней вы больше в город не ездили. Еда у нас имеется, считай на год. Только на АЗС и в село! В селе такого ужаса, какой чувствовала в городах, я не ощущаю. В селе животных мы выпустили, кого нашли… Надо в ближайшие три дня еще поездить в село, каждый день. Послушать, наверняка кто-то из животины еще сидит под замком. Успеем освободить! За скотом надо попробовать присматривать. Хищники если есть в горах, не сразу осмелеют… Если найдем людей — напрячься еще и вынести, как лучше — расскажу…

— Мы и сами знаем, как, стали специалисты в этом деле… — вставил я.

Думаете, откуда появился срок — один год после смерти? Тела умерших будут разлагаться, считаем в среднем, год, после этого души окончательно разорвут всякую связь с телом и отправятся прочь. После этого можно будет посещать города. Мягкие ткани трупа тоже разлагаются в среднем за год, в зависимости от климата.

— Да, бабушка! — Андрей смотрит в компьютер и говорит. — Недаром мы условно назначили год проживания в одном месте! Через год многое прояснится, можно будет начать передвижения. Мне многого не хватает из информации…, интернета нет. К тому времени будет ясно, как нам жить дальше и что делать. Если часть людей выжила, цивилизация будет создаваться заново. Тут возможны разные варианты, в зависимости от количества выживших. Но в любом случае, после доступа в города начнется использование тех ресурсов, что остались. Мы сейчас занимается собирательством, нового производства создать не можем. Как я полагаю, сельское хозяйство — это не наше. В отношении производства — я только сейчас понимаю, что такое разделение труда в современном обществе. Хотя и забегаю немного вперед с этими вопросами. Сейчас предлагаю думать и планировать с горизонтом в один год.

— Вот именно, Андрей! Один год мы вполне проживем собирательством. Плюс охота и рыбалка. Коров доить не будем и не сможем, выращивать хлеб — тоже. На год у нас хватит продуктов, не будет только молока. Но мы молоко не пьем! — заканчиваю свою мысль.

В нашей семье никто не употребляет молоко, только кисломолочные продукты — сметану и кефир. Как-то не идет молоко. А кисломолочные можно делать из порошкового молока. Помню, как-то стоял в гипермаркете и рассматривал этикетку на сметане. Рядом женщина мне сказала, как специалист в этом производстве, что надпись в составе — «нормализованные сливки» означает, что продукт приготовлен из сухих смесей. С тех пор всегда выбирал сметану с первой надписью после слов о составе продукта: «сливки, закваска», как она объяснила.

Но все это осталось в прошлом. Сухие смеси мы нашли и набрали их достаточно, только защиту от грызунов надо обеспечить. В банках, для детей, даже кисломолочные продукты в сухом виде выпускают. Кроме этого, рецепты приготовления сметаны и кефира сможет найти Андрей.

Это я про себя думал. Но остальные молчали, поэтому я продолжил говорить:

— Я тут прикинул, как нам назвать то, что произошло? Называть Апокалипсисом — считаю неправильно. Этот термин больше подходит к событиям, как в западных фильмах — вокруг все рушится, ужасные зомби бродят и охотятся на все, что движется… Предлагаю рассмотреть термин поскромнее — «ПОТОК». До ПОТОКА, после ПОТОКА. Все буквы — прописные, или заглавные. И соответственно ввести термины — Новый мир и Старый мир. Летоисчисление пока оставим. Через год решим, когда узнаем, что на остальных материках планеты. Если будет так на всей земле, то можно начать новое летоисчисление, и этот год станет первым после ПОТОКА!

— Да! — Андрей с вдохновением продолжил мою мысль. — Не вижу в этом предложении особых изъянов. Тогда, соответственно, будет новое летоисчисление. По новому стилю — у нас сегодня 18 мая первого года после ПОТОКА!

— Тогда принимается. До тех пор, пока не подтвердится масштаб происшедшего. Бабушка, ты не возражаешь? — спрашиваю на всякий случай.

— Нет, мои милые. Я рассказала, что происходит с душой по канонам православной религии — все это вам и раньше было известно. А тут Андрей нашел информацию на своем компьютере, как смерть выглядит с точки зрения восточных религий.

Андрей сидит рядышком с бабулей и рассказывает нам, что нашел на компе:

— Нашел ссылки на исследования, которые показывают, что сразу после смерти тело человека становится легче примерно на 25 грамм. Считают, что живой человек имеет физическое тело и несколько ментальных тел, или тонких тел. В первые 3 дня все тонкие тела не покидают физическое тело, и в течение 36 часов после смерти человек слышит всё, что происходит вокруг, но сделать уже ничего не может. Затем от трех до сорока дней после смерти первым умирает эфирное тело, представляющее собой энергетический каркас физического тела.

— Дальше не запомнил и читаю дословно: «Через сорок дней разрывается связь между астральным телом и мертвым физическим телом. Умирание астрального (эмоционального) тела происходит примерно в течение сорока дней. Астральное тело считается самым грязным у людей. Именно поэтому во многих традициях срок отпевания умершего человека длится 40 дней. Что же происходит в эти 40 дней? Всё это довольно красочно описано в «индусской книге смерти» и «тибетской книге мертвых». Проанализировав названные книги, можно с уверенностью утверждать, что в эти дни человек проходит испытания на астральном (эмоциональном) плане. Сознание около сорока дней переживает умирание астрального тела, чтобы потом покинуть астрал и выйти на более высокие планы тонкого мира».

— «Ментально тело, — продолжает читать дальше, — это временное тонкое тело, образованное привычными тенденциями, мыслями. Оно похоже на воображаемую физическую форму, которую мы имеем во сне. Условно принято, что разрушение (растворение) ментального тела происходит через год. После разрушения мягких и частично костных тканей сущность полностью освобождается от мертвого физического тела. Поэтому скандинавы предавали тела воинов огню, чтобы их души быстрее пошли на перерождение. И наоборот, мумифицирование сохраняло связь физического тела с ментальным».

— Так что, бабушка права. Год — тот условный срок, который потребуется для освобождения душ от физических тел. После этого мы сможем посещать города, если конечно доживем до этого срока. — Сделал заключение Андрей.

— Обязаны дожить! — Добавляю позитива в разговор. — Все это немного заморочено, с моей точки зрения. В православии как-то выглядит попроще. — Предлагаю вернуться к грешной земле, а именно — к вопросам санитарии и гигиены. Через год можно будет заходить в города, после того, как закончится разложение тел. До этого срока нам там делать нечего.

— Ой, что-то я устала, внуки. Не знаю, как вы, а я пойду спать…

Дождь медленно идет не переставая. Бабушка ушла, убрав продукты. Пошли и мы, только быстренько убрали со стола и помыли посуду. Это наша с братом обязанность, бабуля готовит — мы убираем.

Вместе заглушили генератор. Оставили питание домовой сети от аккумуляторов, хотя за два с половиной часа светлого времени энергии они накопили мало. Что в итоге получилось с солнечной генерацией — увидим завтра, а холодильники проработают ночью, сколько получится.

Андрей направился к себе, а я обойду участок по периметру, и тоже пойду спать.

Лежу в кровати и не ухожу в «объятия Морфея». Мешает какая-то мысль. Вот она! Мы так и не дошли до вопроса, что нам ждать от природы! Как она будет меняться этот год? Особенно животный мир, с растениями в целом все понятно. Раз мутанты из людей не образовались — уже хорошо, а мир дикой природы особых неприятностей не принесет. Человек — самый опасный зверь на планете!

Хотя и расслабляться нельзя… Пора начинать заниматься оружием, и не затягивать с этим вопросом. Все, теперь засыпаю…