Поток

Глава 1. Бегство из города

Я — «жаворонок».

Просыпаюсь, как только рассветает, но зато и спать ложусь рано, в десять часов уже тянет ко сну. Попробуйте ложиться позднее, если встали рано. Вот и сейчас солнце заливает мою комнату лучами света, в душе радость и предвкушение выходного дня.

Сегодня 14 мая, воскресенье. На часах 5-20, минут пять лежу, жду посетителей.

— Тук, тук, тук! — две соседские кошечки не заставили долго ждать. Вот они, стоят задними лапками на подоконнике и опираются передними на стекло. Ждут угощения.

— Олег, завтракать будешь? — моя бабушка Анна Васильевна, сухонькая, очень строгая, живая как ртуть в свои 65 лет, приоткрыла дверь в мою комнату. Какое счастье иметь бабушку. Родителей не стало, когда я был в десятом классе, а брат в седьмом. Отец и мать служили вместе в одной из горячих точек на карте. Вместе и погибли в один день. Родина нас не оставила. Назначенная пенсия позволяет мне, брату Андрею, бабушке, вот уже шесть лет жить в нашем частном доме, получать высшее образование, и почти ни в чем себе не отказывать. Брат мой технарь по призванию, учится на третьем курсе физико-математического факультета. А я в прошлом году закончил институт в сфере МВД и приступил к службе. Так и живем с братом и бабулей, самым близким нам человеком, которая окружает нас заботой и вниманием.

— Как всегда в выходной день — отвечаю бабуле. После утренних гигиенических процедур захожу на кухню, достаю из холодильника свежую рыбку в пакете, и сразу во двор. Киски меня ждут с нетерпением. Выдаю им по две рыбки в штатном месте двора. Этот ритуал полтора года повторяется ежедневно с редкими перерывами, которые не имеют закономерного объяснения, вроде плохой погоды. Киски в один из дней могут просто не прийти.

На кухне меня ждет легкий завтрак в виде чашки кофе и двух бутербродов с маслом и сыром — стандартный завтрак в воскресенье, после которого я сяду на велосипед и поеду на Зеленый остров выполнять свою программу упражнений. Против обычного, бабуля присела за стол и доложила:

— Олег, что-то мне с утра нехорошо, а что, не пойму сама.

— Бабушка, ты меня сегодня удивила. Сколько я тебя помню, и ты никогда не болела. И зубы у тебя все целые в твои 65 лет! — высказал свое восхищение в который раз.

— Все так, Олег, но сегодня такое чувство: ничего не болит в моем организме, но какая-то тяжесть витает в воздухе, как пелена невидимая глазом стоит вокруг, хотя ощущаю ее как красный фон.

— Хорошо сказала, — выдал я ответ после глотка кофе, — сам я ничего не ощущаю такого. Животные ведут себя спокойно. Как рыбки в аквариуме? Как птицы себя ведут с утра? — это я делаю намек на приметы надвигающихся природных катаклизмов.

— Выходила я во двор, внучек, и рыбок в комнате кормила, — ответила на мою речь бабушка. — Все спокойно в животном мире, только мне как-то не спокойно.

— Бабушка, тогда давай сегодня так. Не уходи никуда, пока я не вернусь с разминки, а потом поедем вместе на базар. Андрей до двенадцати часов никуда не пойдет, так что побудь с ним дома. Очень тебя прошу. Все, я поехал.

Велосипед меня ждет под навесом. Одеваю перчатки, вытаскиваю палку из багажника — это мой брат боится собак и всегда берет ее с собой. Вот думаю, насколько мы с ним разные. Я люблю животных, чувствую их эмоциональный фон, и они отвечают мне взаимностью. Андрей — технарь до мозга костей, разбирается в физике, математике, компьютерных технологиях. Но животный мир для него — чуждая среда. Вот такие мы с братом противоположности, хотя от одних родителей.

Выезжаю на улицу. Всегда смотрю на часы — время 6-10 утра.

Город утром спит, понтонный мост на Зеленый остров в нескольких кварталах от дома. Прохожу длинный крутой спуск и выезд на мост. На мосту, как всегда, стоят рыбаки, даже в этот ранний час. Вода реки плавно течет мимо понтонных блоков, выше моста у берегов накапливаются «ковры» из плавающего мусора, пластиковых бутылок, пакетов.

Выезжаю на остров, и мироощущение сразу меняется. Суета города остается позади, воздух утром чист и прохладен, пронизан солнечными лучами. Зелень вокруг, много птиц. Именно поэтому я выезжаю в выходные утром на остров для упражнений по медитации, которые выполняю много лет и достиг некоторых успехов. Для занятий физической подготовкой и боевыми искусствами существует спортивный зал МВД, который я посещаю три — четыре раза в неделю. Сам бог велит — не женат, детей нет. Старшие товарищи и наставник говорят, что для своих двадцати трех лет я достиг немалых успехов в обращении с холодным оружием и в рукопашном бое.

В верхней части острова есть поляна, на которой косят траву, ее и использую постоянно для занятий. Сажусь на траву в удобную позу, полностью расслабляюсь, чувствую землю как опору, смотрю на небо с проплывающими редкими облаками. Главное здесь — полностью расслабиться. Затем, вызываю мелкие покалывания в ступнях ног, там появляется тепло. Медленно начинаю поднимать эту зону покалываний вверх по телу, сначала до верхушки головы, затем вниз по рукам. Чувствую, как при каждом прогоне область покалывания задерживается в болевых зонах, снимая блокирование и спазмы в мышцах. Сегодня покалывания задержались в области верхних зубов и локтя левой руки, которую в пятницу ушиб в зале, при постановке блока. Чувствую, и давно знаю, что что это ускоряет лечение.

Приемам медитации с четырнадцати лет меня учил отец, Соболев Владимир Андреевич. Сначала занимались вместе, но с семнадцати лет, после гибели родителей, занимаюсь сам.

Следующим действием представляю своих родных, сначала ушедших, потом живых. Мысленная беседа с ними дает сильную поддержку, придает сил и уверенности. Сила рода — в любви друг к другу. Это опора в жизни, сильнейший инструмент исцеления души.

Начинаю делать дыхательные упражнения. Сначала полное дыхание: глубокий вдох, на выдохе мысленно посылаю поток в выбранный участок тела.

Третий вдох, далее не могу концентрировать внимание, чувствую помеху…

Помеха постепенно нарастает…

Какое-то сильное воздействие извне пошло. Останавливаю дыхание, закрываю глаза, в мыслях — красноватый фон и ощущение, как через меня пошел поток энергии, как будто ветра, но без физического давления. И все пространство вокруг представляется в красных тонах.

Поток усиливается. Непроизвольно напрягая мышцы, стараюсь пережить этот поток энергии, который идет сверху.

Сижу. Поток идет уже минуту, чувствую небольшой нагрев тела. Сижу, руки прижимаю к земле, и терплю. Прошло уже две минуты в таком состоянии. Поток плавно начинает спадать.

Еще минута. — «Фу, слава богу»! — Открываю глаза — вроде пронесло, целый. Но ощущение такое, как будто только-что перенес тяжелую операцию.

Осматриваю себя… Ощущение давления какой-то энергии, красного фона перед глазами — полностью прошло. Осматриваюсь вокруг — ничего не изменилось. Птицы вокруг летают, рядом муравьи как ни в чем не бывало бегут по своей тропе, и каждый второй что-то тащит.

Сразу возник образ родных — как там бабушка и брат Андрей? Что-то такое высказывала утром Анна Васильевна, о своих тревожных ощущениях. Неужели способна предсказывать? Все, сегодня прерываю на этом занятия. Надо спешить домой. Мобильный телефон утром в воскресенье я не беру с собой, чтобы ничто не отвлекало от занятия.

Выезжаю с поляны на дорогу — с левой стороны базы отдыха стоят в полной тишине, дальше они заканчиваются, начинается дорога, мощеная булыжником еще в дореволюционное время.

«Так! Что это впереди?» — вижу на дороге двух мужчин. Подъезжаю ближе, лежат рядышком, по внешнему виду охранники, сторожа. Шли на свою смену на базы отдыха. В это раннее время обычно только их и встречаю, для отдыхающих еще рано. На часах уже 7-20. Визуально никаких признаков жизни нет, внешних повреждений тоже нет. Протягиваю руку к шее одного и пытаюсь нащупать пульс — его нет. Только лицо немного покрасневшее, как от прилива застывшей потом крови. Второй лежит лицом вниз.

Переворачиваю.

Пробую, есть ли пульс на шее. И второй мертв…

Беспокойство за родных наступает новой волной. Телефона у меня нет. Проверяю карманы у первого трупа в поисках мобильного телефона и нахожу его. Включаю телефон — сигнала связи нет, значит, номер набирать бесполезно.

Бросаю телефон, еду в темпе дальше к понтонному мосту, но, как и положено в минуты опасности, без паники и излишней суеты. Надо быстро добраться до дома.

Ближе к мосту на дороге, мощеной булыжником, вижу легковую машину. «Мицубиси Лансер» черного цвета приткнулся носом к небольшому дереву на обочине дороги. Останавливаюсь рядом. Мотор работает. В открытое правое окно вижу девицу и молодого парня за рулем — оба не подают никаких признаков жизни. Захожу с одной стороны и меряю пульс у девушки на шее, затем с другого окна — у парня. Никаких признаков жизни, вижу также покраснение кожи на лице. Так как на машине коробка-автомат, то после смерти парня его нога ушла с педали газа, и машина на медленном ходу уткнулась в дерево. Далее, после появления препятствия машина остановилась, а мотор продолжал работать на холостом ходу. Телефон лежит у девушки в руках, аккуратно беру его. Включаю — связи со станцией нет.

Глушу двигатель, хотя в этом нет смысла, просто автоматически. Теперь скорее домой.

Выезжая к понтонному мосту, вижу еще несколько трупов на дороге и на тропинке к пляжу. Проверять уже не считаю нужным, скорее на мост. Когда до него осталось метров двести, справа вижу красивую современную моторную яхту на две палубы, которая не имеет хода и медленно сплавляется по течению. Еще немного и она навалится на мост. Вполне может порвать канаты понтонного моста. Если не успею раньше, есть риск остаться на этом берегу, и потом придется искать плав средство для переправы на правый берег реки.

Встаю с седла, нажимаю на педали и делаю ускорение, насколько могу. Сейчас нужно скорее проехать мост и не упасть. Замечаю краем глаза рыбаков на мосту, которые лежат без движения, в разных положениях.

Когда проезжаю середину моста, понимаю, что успеваю проехать — моторной яхте остается до моста метров сорок. Потом она навалится на мост.

Все, успел!

Выскакиваю с моста на берег, вижу справа у шлагбаума еще двух человек. Скорее всего — трупы. Несколько легковых машин стоят на стоянке у моста, рядом с одной неподвижно лежат два человека.

Ничего уже не проверяю. Скорее домой! Впереди — подъем в гору, после которого сердце выскакивает из груди, и дыхание садится почти полностью. Делаю поворот направо, на свою улицу. Осталось несколько кварталов до моего дома.

Только повернул — вижу пассажирский самолет в небе.

Останавливаюсь.

Вообще над нашим районом самолеты заходят на посадку. Аэропорт в черте города. Во дворе дома, когда слышу звук самолета при посадке, поднимаю голову каждый раз и любуюсь. Но сейчас звук — в небе над городом.

— Что такое? — Высоко вижу самолет, который постепенно теряет скорость, заваливается на левое крыло, еще больше теряет скорость и начинает медленно падать. Жуткое и захватывающее зрелище!

Место падения будет где-то в северной части города. Если все произошло так, как я думаю, то воздушное судно после смерти летчиков шло к аэродрому на ручном управлении, а потом оказалось без управления. И пассажирам, если они мертвы, уже не страшно…

Справа, из окна большого частного дома идет густой дым. Пока еду дальше, думаю о причинах пожара. Это может быть или горящая сигарета в момент смерти, или работающая газовая плита. Ни одного живого человека я не встретил на пути домой…

Дальше в сторону нашего дома улица пустая, только на перекрестке, за квартал от дома вижу автомобиль, который ушел на обочину и замер.

От последнего перекрестка вижу открытую калитку нашего дома и мою бабушку. Стоит и смотрит в мою сторону.

«ААА…» — Прорывается мой хриплый внутренний рык — от счастья.

— Бабуля! — теперь кричу на ходу. Она смотрит на меня и проседает вдоль калитки в воротах, опускаясь на землю. Бросаю велосипед, подбегаю, хватаю ее очень аккуратно на руки и заношу в дом. Она в сознании и смотрит на меня.

— Олег, как же я рада тебя видеть! — вижу у бабушки на глазах слезы. — Что делается вокруг! У соседей все мертвые во дворе, на улице лежат люди…

— Бабушка, где Андрей? — прерываю ее слова.

— С ним, слава богу, все в порядке! Он лазил через забор к соседям, со всех трех сторон, никого не нашел в живых, в одном доме потушил газовую печь. Вернулся, минут пять отходил от шока. Сейчас пошел вверх по улице, на разведку. Электричества в доме нет. Видел, как самолет упал?

— Видел, когда поднялся до нашей улицы от моста.

В глазах бабушки промелькнул страх, но вижу, что выдержка железная, никакой истерики. В ее роду Межановых, мужчины в основном были военными.

— Олежек! Что мы делать будем? — Вижу, шоковое состояние у нее проходит, хотя стресс не прошел, вон рука немного трясется. Это она ко мне, как к старшему в семье обращается, себя при этом давно не учитывает.

— Что мы будем делать… — отвечаю ей, а сам в это время стараюсь привести свои мысли в порядок… Потом выдаю установки:

— Ждем Андрея, когда он вернется!

— Садимся вместе и устраиваем совещание — мозговой штурм!

— А сейчас ты, бабушка, готовь нам продукты из расчета на три дня, и основное из посуды. Коробку я тебе сейчас принесу. Затем, если будет время, собирай в кучу семейные документы, фотоальбомы, ценности. Коробку дам. А я займусь машиной.

Сам хочу включить компьютер и проверить, работает ли интернет, но вижу, что электроэнергии нет.

Включаю ноутбук — интернет не работает. Проверяю еще раз телефон (у меня обычный телефон) — связи нет. Телевизор включить нет возможности. Выхожу во двор к машине и включаю радио — ни одна станция не ловит сигнал. Возвращаюсь в дом и включаю газовую плиту — газ идет. Из этого можно сделать предварительные выводы, что катастрофа глобальная, по крайней мере в масштабах России.

Громко звякнула калитка, похоже, вернулся Андрей. Других вариантов у меня сейчас нет. Выхожу во двор и вижу брата. Он стоит и смотрит на меня с каким-то ошарашенным видом. Вижу его состояние, на лице отражаются все переживания сегодняшнего утра.

Брат высокий, 182 см роста, стройный и широкоплечий, как все мужчины в нашем роду Соболевых, глаза серо-голубые, волосы светлые. Но в свои 20 лет носит очки — успел испортить зрение за компьютером и постоянным чтением. Мне с трудом дается заставлять его поддерживать хорошую физическую форму.

— Рад видеть тебя, — говорю ему негромко, — рассказывай, что увидел…

— Олег, это не поддается пониманию, а тем более объяснению с точки зрения смысла, ни одного живого не увидел на улице. Прошел выше до основной большой улицы, где идет весь транспорт — одни мертвые тела, машины стоят без движения. На обратном пути у соседей слева увидел дым, зашел в открытую калитку. Во дворе сосед лежит, а из кухни идет дым! Зашел — труп соседки на полу, на печке сковорода, и горит масло.

— Все выключил, залил водой! Кошек соседских нигде нет! Практически, кроме бабушки Ани и тебя, я в живых никого пока не видел!

— Хорошо. Давай, заходим в дом, думать будем, что делать дальше — отвечаю ему. «Хорошо то хорошо, да ничего хорошего» — как пела когда-то Алла Борисовна в молодости.

— Бабушка, пойдем на кухню, думать будем вместе — кричу в комнаты. Бабуля тут же выходит, мы садимся втроем за стол, Андрей и я руки на стол, бабушка на колени.

— В первую очередь расскажите, кто что чувствовал и как это воздействие на организм перенес! — Сам коротко рассказываю им все, что со мной произошло с самого утра.

— Давай теперь ты, бабушка!

— А что, Олежек, как я тебе с утра сказала, что меня что-то легонько давит, так и не отпускало потом. Минут сорок или немного больше прошло, как ты уехал, и пошел сквозь меня словно ветер какой-то, закроешь глаза все в красном цвете. Так я, внук, сжалась, села на стул здесь в кухне, и сидела, пока это не прошло…

— Сколько времени это давление было? — спросил ее Андрей.

— А и не знаю, на часы не смотрела. Минуты три всего. Теперь ты, Андрей, рассказывай…

— Лежал в кровати, в своей комнате. Слышал, как ты уехал. Думал, так полежу еще часик, подумаю. Не скажу, который был час, но мир вокруг как будто замер, потом пошел поток энергии через меня. Вроде и давления нет, но пережидал его, напрягая все тело. Через несколько минут все прошло. Полежал минут пять, потом встал и направился на кухню к бабушке. Это все. Да, на кухне часы показывали 7 часов, и минутная стрелка ушла почти на пятнадцать минут восьмого.

— Так, — хочу подвести итог. — Ощущения у всех были одинаковые, выживших, кроме нас троих мы не нашли. А что мы имеем в городе?

— На основе имеющейся информации, — это Андрей со своим аналитическим и техническим складом ума, — можно сделать предположение, что в городе если и есть выжившие, то их очень мало…

— Более того, — продолжаю я. Мы имеем то, что нет электроэнергии, радиосвязь отсутствует, наш интернет по кабелю молчит, пожары начинаются, самолет падающий все видели… Это позволяет сделать следующее предположение — эта катастрофа прошла в масштабах не менее, чем юга России…

— Как минимум… — Добавляет Андрей. Бабушка молчит и слушает.

Я еще минуты три молча сижу и думаю, все остальные тоже молча сидят и смотрят на меня. Привыкли полагаться на меня как на старшего по статусу, но не по возрасту. Понимают важность единоначалия в таких ситуациях.

Потом выдаю им свое решение:

— Первое. Из города надо как можно быстрее выбираться. Эта стандартное действие в таких случаях. Света, воды и канализации — не будет. В городе начнутся пожары. Нельзя исключать и обмен ядерными ударами, если это нападение. Не будем забывать о системе, которая должна сделать запуск без участия человека. Думаю, что в Соединенных Штатах аналогичная система имеется.

— При мощности существующих зарядов в 100 мегатонн… — это Андрей добавляет, — радиус поражения будет порядка 20 км, далее от точки удара можно находиться без последствий.

Самое главное, — продолжаю уже я, — через сутки начнут разлагаться тела, а чем это чревато, вы знаете. Последние примеры — информация из Сирии.

Возражения есть? — спрашиваю их для порядка, так как это будет главное наше решение, из которого будут вытекать все последующие за ним.

— Согласны! — почти одновременно отвечают мои родичи.

— Тогда второе, — продолжаю. «На все про все» отводим не более полчаса до выезда. Потому как нельзя исключать обмена ядерными ударами. Опять же, если катастрофа прошла в мировом масштабе, у нас может сработать система «Периметр», у американцев также есть подобное. Средний радиус поражения от взрыва принимаем равным 20 км. Наш дом попадает, если будут бить по объектам управления и военным объектам в городе.

— Дальше, — продолжаю в полном молчании. Распределим роли. Бабушка собирает продукты с расчетом на три дня, нужную посуду на первое время, личные вещи и документы, семейные документы, альбомы… Кроме того, что сказал — на твое усмотрение, но помни об объемах!

— Уже начала, Олег. Дай мне десять минут, и закончу с этим. Еще аптечку с самым необходимым возьму.

— Ты, Андрей, также собираешь личные вещи и документы. Из техники обязательно ноутбук и записи, какие посчитаешь нужными. Рассчитывай исходя из того, что интернет не работает и работать не будет. Собери самые необходимые инструменты в сумку. Проведи консервацию дома — все окна проверь и закрой. Краны — газовый, холодной воды в дом. Электроэнергию на входе в дом также отключи.

— А я собираю также личные вещи и документы, иду во двор и готовлю машину. Потом вместе выносим вещи во двор и проверяем, что собрали. Я с бабушкой очищаю дом от оставшихся продуктов, чтобы грызунам не было раздолье. Холодильники освобождаем! Все выкидываем прямо на улицу.

— Все, время пошло. — И действительно, с этой минуты время как будто понеслось вскачь. Работаю сам и посматриваю за остальными аккуратно, особенно за бабулей — как она чувствует себя, все-таки 65 лет.

Проходит десять минут. Вроде больше собирать нечего, дальше пойдет только отбраковка вещей из собранного. Машина наша, Шкода Октавия, хотя и имеет выдающийся багажник, но и он не «резиновый».

Еще пять минут, мы все сидим во дворе среди вещей. Дальше будем укладывать их в машину, проверять все и закрывать дом. Собак у ближайших соседей нет, проверять дальше и выпускать животных из домов нет возможности, хотя очень хочется это сделать. Понимаю, что в городе их ждет.

По пути домой я заметил, что собаки на улице нормально себя чувствуют, а их в наших кварталах немало. Кошек тоже видел раза два — все в добром здравии. Соседские кошечки пропали с глаз, если придут, думаю взять их с собой. Вообще, все встреченные животные были возбуждены, собаки где-то во дворах лаяли и скулили. Понимаю их…

— Олег, я думаю, как мы будем заправлять машину по пути… — Это Андрей ставит вопрос, который я упустил. Ведь заправки на пути работать не будут, если нет электроэнергии. Топливо придется как-то достать из емкостей АЗС и из баков машин.

— Да, ты прав, — отвечаю, — нам необходима канистра, она у нас есть. И шланг длиной 2–3 метра, с грушей. Шланга у нас нет.

— Олег, я на прошлой неделе заезжал в автомагазин за дистиллированной водой. В тот, который недалеко на улице кварталом выше. Там видел несколько разных моделей шлангов с грушей — висят в отделе сопутствующих товаров на входе, у кассы.

— Хорошо, что вспомнил. Будем выезжать из города с заездом в этот магазин. Все! Укладываем вещи, закрываем дом. Присядем на дорожку… Полчаса прошло в сборах, не укладываемся в график.

По-быстрому укладываю вещи в машину. Она в полном порядке и ухожена. Обходим комнаты в доме — всем нам тяжело его покидать, а как сложится дальше жизнь, не известно. Бабушка грустит больше нас, брат ее поддерживает немного и дает опереться на себя. Да, еще свое штатное оружие, пистолет ПМ и две коробки патронов, беру с собой. Пистолет вешаю в кобуру под мышку, одеваю легкую куртку, и я готов в путь.

Все проверили, дом закрыли. Садимся во дворе около машины на пару минут — на дорожку. Думаем, вспоминаем…

В путь!

Андрей садится на место водителя, я рядом. Бабушке выделяем заднее сидение, где можно и полежать. Андрей выводит машину на улицу, а я закрываю ворота, калитку на ключ.

— Андрей, давай сначала в магазин, затем — прямо на выезд из города к мосту через Дон. — Осваиваю роль штурмана. Брат ведет машину аккуратно и быстро. По мере возможности — по пути до автомагазина объехал более десятка стоящих на дороге и у дороги машин, останавливаться и смотреть, что там, нет времени. Да и смысла нет. То тут, то там, наблюдаю дымы от начинающихся пожаров.

Вот и автомагазин. Я уже намеревался бить витрину, чтобы зайти, но в последний момент решил попробовать дверь — она открылась. Захожу внутрь, и сразу слева у кассы вижу три шланга с грушами, разных моделей. Висят рядком и прямо смотрят на меня. В зале никого нет. Быстро снимаю шланги и на выход, нельзя терять время в городе. По пути к магазину мы наблюдали несколько начинающихся пожаров в ближайших к дороге домах. Ни одного живого человека не встретили — одни трупы в машинах и на улице.

Все! На этом наши дела в городе закончены, теперь как можно быстрее на выезд, к мосту через Дон, на федеральную трассу М-4 «Дон».

Еще немного, и вот он, мост. Андрей ведет машину хорошо, объезжает все препятствия легко. Полностью перегороженной машинами дороги мы не встретили. Бабушка Аня сидит сзади и комментирует нам то, что видит. А это машины по обочинам, начинающиеся пожары в городе, необычная тишина, далекий лай собак. Потом она замолчала и задумалась. Тоже, наверное, представила участь домашних животных в городе…

Вижу впереди затор из грузовых машин. Две из них остановились так, что не проехать…

— Андрей, медленно подъезжаем и смотрим вблизи.

Когда подъехали и стали смотреть, увидели нагромождение из трех «фур», которые стоят на мосту поперек дороги так, что перегнать их или растащить возможности нет. Две из трех машин лежат на боку. Как минимум нужно найти трос, чтобы попытаться оттащить в сторону одну из трех…

— Сидите в машине, — говорю своим, а сам выхожу и перебираюсь на другую сторону этого завала. Попутно заглядываю в кабину одной машины — там два человека, без признаков жизни.

Далее вижу возможное решение этой проблемы — к высокому бордюру приткнулся джип белого цвета. Подхожу ближе и осматриваю его. Это Ланд Крузер Прадо с индексом 150. Вижу, что дизель, трехлитровый, характеристик не знаю, такие машины нашему брату не по карману, но на работе приходилось кататься. В салоне один водитель за рулем. Открываю дверь, пробую пульс уже чисто символически, мысленно прошу у него прощения и аккуратно оттаскиваю его к ограждению моста. Из сумки через плечо достаю документы на машину — так, на всякий случай. Смысла в деньгах, карточках, никакого сейчас не вижу. Ключи от машины — вот они, на своем месте.

Теперь — бегом к своим!

Андрей стоит около завала и думу думает, а бабушка из машины смотрит на нас.

— Брат, у нас мало времени, есть вариант перетащить наши вещи в другую машину на той стороне завала… — Коротко рассказываю ему о своей находке. Он сразу соглашается с таким вариантом.

У бабули наше решение вообще не вызвало никакого эмоционального отклика. Раз надо, значит надо… Вот и хорошо. Брат подгоняет нашу Шкоду еще ближе к месту, где легче всего перетаскивать наши вещи через завал. Бабушку решили не задействовать, пусть отдохнет.

Еще немного, и мы продолжаем путь в новой машине. Датчик топлива показывает немногим больше половины бака. Спасибо хозяину! Андрей снова за рулем. Говорит мне, что автомобиль оснащён системой полного постоянного привода, с возможностью блокировки дифференциалов. На сиденьях велюр, между передними — здоровый холодильник, сзади места — вагон. Опять там разместили бабушку, постелили ей одеяло, дали подушечку.

Более ничего по пути не рассматривали, нервы напряжены почти до предела, в голове только одна задача — выезд из города в направлении на юг, а там будем думать, что дальше.

— Андрей, как проедем до окончания объездной, сразу за большим рынком на дороге делаем остановку. — Первую задачу мы решили, теперь надо остановиться и в более спокойной обстановке решить, что мы будем делать дальше.

Двигаемся от моста по федеральной трассе на юг. По пути встречаем машины — в основном в кюветах, много на боку, «перевертышей». Людей вокруг нет, в кабинах грузовиков видны люди без признаков жизни. Проехать везде можно, на самой дороге машин нет. Больше не останавливаемся, так как ничего нового уже не ждем, и настроение ниже просто некуда, держимся в норме только силой воли.

Вот уже закончился объездной участок трассы. После дорожного рынка и заправок в этом месте, проезжаем еще метров пятьсот, и в удобном месте, где нет других машин, останавливаемся.